Закрывая соседние страницы

Глава 1.

- Замуровали, демоны! – Если очень страшно и не понятно, что делать, остаётся только шутить. Или орать, рот раззявя от ужаса и безысходности. Лучше попытаться пошутить.

- Петров! Заткнись дебил! – Ирка Нечаева прервалась на секундную злую реплику и продолжила вой отчаяния, – страшный, в книжках особо высокохудожественных, такой вой непременно именуют«утробным»...

Вот и потусили в «Сибирской Швейцарии», горах Алтымая аспиранты Байкальского Федерального университета, заполучив «горящие» путёвки от профсоюза. Ирка как раз и подвизалась при университетском профкоме, у неё и диссертация о роли профсоюзов в становлении и расцвете СССР, хоть и не такой ведущей, направляющей и окормляющей роли как у компартии и комсомола, но тоже очень важной и значимой.

И когда Нечаева «достала» (прямо как в Союзе) аж пять путёвок на вторую половину августа в горный Алтымай, - пеший туристический маршрут на 86 км по горам и двое суток в легендарной пещере Туманной, то горда была невероятно своей пробивной силой и умением коммуницировать с «нужными людьми». Где найти пять дураков и дур, готовых полторы недели стойко переносить тяготы и лишения походной жизни вопрос не стоял – аспирантов и погнали, не заслуженную же геморройно-простатитную профессуру в горы посылать. И отвертеться никак невозможно – фото и видео отчёт о весёлых и находчивых молодых преподах БФУ должен прославить универ в инсте с фебуком...

Ленка, подружка Иркина, с придыханием сообщила, что ректорат расщедрился на сухпай для нашей небольшой, но гордой Экспедиции, девочкам даже прокладки предусмотрели! А мальчикам (мне и Валерке Старикову) большие рюкзаки и дорогущие туристические топорики аж из Швейцарии! Всё строго подотчётно – нельзя терять и коммуниздить ни палатки, ни куртки-штаны, ни рюкзаки-топорики.

Раз ректор наш честолюбивый лично утвердил состав тургруппы, тут уже не отвертеться. Вот же сучка Нечаева, - инициативница грёбаная. Пёрлась бы сама по горам-долам и пещерам-норам. Но! Все кто кандидатские пишет, ой как зависимы от универовского начальства. Ладно, перебедуем!

Нас с Валеркой осчастливили халявными путёвками во-первых как отслуживших, во-вторых как спортсменов и в-третьих, как бывалых таёжников, ещё студентами прогремевших на всю страну видеоотчётом по поискам золота Колчака на Обь-Енисейском канале. Ни хрена не отыскали, естественно, но видосы о красотах земли сибирской, ролики про шлюзы заброшенного Канала, из вечной лиственницы отстроенные, набирали просмотров поболее миллиона. Да!

Два мальчика, три девочки, все взрослые и более-менее в хорошей физической форме, до клятой пещеры легко дошагали за два дня. Сама Туманная – бывшая соляная (или солевая, как правильно?) шахта, заброшенная в 1954 году при ужимании ГУЛАГа. Пиарщики при губернской власти, развития туризма ради, сочинили завлекательную легенду, - дескать название пещеры – Туманная оттого произошло, что там, во глубине горного массива время от времени возникает туман и являются шахтёрам, а теперь туристам, существа из миров параллельных. Место тут такое – разрыв пространственно-временного континуума, порталы переходные в иномирье открываются на раз...

Общая длина тоннелей в шахте – чуть более 19 километров, никаких тебе загогулистых лабиринтов, скучновато, вот и изощряются алтымайские креативщики. И не без успеха – пара больших научных Экспедиций из Москвы, с кучей аппаратуры, паслась в Туманной в позапрошлом и прошлом годах. Славно побухали товарищи учёные, набрались сибирской экзотики по самое не балуй. И, дабы потрафить гостеприимным хозяевам, туманно намекали похмельные москвичи съёмочной группе местного ТВ, – Туманная та ещё «терра инкогнито»!

Нашу же туристическую группу накрыло в самой дальней точке пещеры (примерно три кэмэ от основного выхода) толкануло-повело так, что земля из-под ног, - попадали от неожиданности и от внезапно накатившей дурноты. А потом обрушился свод пещеры и инструктора, проводника Алзамая, что отошёл на полста метров, давая нам время отфоткаться у «Тупика», на наших глазах придавило огромной глыбищей, а далее пыль, мрак, ни зги не видно. Девчонки орали и блевали, блевали и скулили. Моя вестибулярка тоже разладилась, лишь чувство долга – куртку модную надо вернуть в АХЧ в целости и максимальной сохранности удерживало, да и лежу на спине, немудрено захлебнуться в рвотных массах...

Через непонятно сколько времени от момента катаклизма извернулся, уселся на пятую точку и повёл фонариком, что на каске, вправо-влево, вверх-вниз.

Абзац! Валерку и Наташку Митрохину немного зашибло и засыпало небольшими, с яйцо куриное и поменьше солевыми каменюками. Но вроде ничего, - руками-ногами двигают, отплёвываются. На Натальином запястье изящные дамские часики из под куртки показались, циферблат подсвечивает в темноте, а их фонари погасли отчего-то. Ни черта не слышу, что Валерка говорит, наверное ещё и контузило при обвале, но Наташкины часики, по законам жанра, при всеобщем звиздеце и апокалипсисе должны тикать нежно и в такт: «Тик-так, тик-так»...

Ирка и Ленка внешне не пострадали, просто упали при толчках, уже не воют, поскуливают и рыдают тихонечко в позе эмбриона. Разъезд «Тупик», где нас завалило – конечная точка в Туманной, без рабского труда зеков стало нерентабельно соль добывать, вот и закончилась шахтёрская эпопея «Тупиком». Здешние краеведы утверждали, когда шахта закрывалась, подневольные горнорабочие на радостях все стены исписали матами в адрес почившего вождя народов, английского шпиона Берии и прочих достойных товарищей. Наскальные лозунги и призывы потом затирали, снова малевали и так до бесконечности. Но сам «Тупик» при обвале чудом уцелел, точнее маленькая площадка вокруг исторической вагонетки – примерно пять на пять метров. А высота здесь четыре метра – вон, виднеются вмурованные рельсы, типа арматура перекрытия, - «Тупик» должен был стать важным перекрёстком, местом откуда берут начало три новых выработки, но не судьба – остался Тупиком...

Продержаться до появления спасателей, если, конечно, в шахте не километровые обвалы, возможно, все пять рюкзаков, два больших и три «девчачьих» - вот они. А там и тушёнка-шоколад, и вода и аптечка, и таблетки сухого спирта. Одёжка тоже вполне тёплая, до минус пятнадцати в ней без проблем. Только бы не задохнуться, только бы сквознячок вентиляции никуда не пропал.

Накаркал, дышать всё труднее и труднее. С момента землетряса 14 часов прошло – и тишина. Ни звука, ни шороха, помимо нами издаваемых. Версий что произошло не так и много. От банального сильного землетрясения до подземного ядерного взрыва, вроде рядом строится бункер для руководства страны. Вдруг да решили коварные натовцы бабахнуть на опережение...

Ревизия запасов не вдохновила – тушёнка и сгущёнка без воды даром не нужны, а живительной влаги всего литров семь на пятерых осталось. И воздуха! Воздуха, сука, воздуха!!!

Девчонки то одна, то другая истерят, пришлось спрофилактировать – каждой по две «витаминки» успокоительного, нам с Валерьяном досталось по одной. Аккумуляторы экономим – из трёх работающих на касках фонариках влючен один, а ещё в двух сломанных батареи надо отсоединить, в запас.

Решил на видеокамеру (мы же типа блогеры командированные, со смартфоном возиться непрофессионально) записать обращение, на всякий случай рассказать, что случилось, мало ли, вдруг не успеют спасатели. Ленка задёргалась, аж пена изо рта, - не помогли «спокойные» таблетки.

- Вовчик, сволочь, не хорони нас раньше времени! Не хоронииииии!

И ручками с обкусанным маникюром вцепилась в аппарат, вырвать пытается. Лично убедился, психи в момент истерики сильные и ловкие, сразу и не справиться. Бац – ногой по каске, неужели ещё один фонарь в минус?

И тут в центре нашего «пятачка» как сверкнуло! Как жахнуло! Я с открытыми глазами бился с Ленкой истеричкой, меня и ослепило, только и слышу: «Ай, ой, мамочкааааа»! А я ни хрена не понимаю, не вижу ничегошеньки, чисто крот на картинке в сказке про Дюймовочку.

- Что это?

- Валера! Володя! Сделайте что-нибудь!

- Вовка. Ты что, ослеп? - это уже Валерьян меня теребит.

- Что, бл, происходит?

- Ведьма!

- А-а-а-а-а-а-а-а!!!

- Мам-а-а-а-а-а-а!!!

Вдавил ладонями глазыньки, помассировал глазные яблоки, приподнял чуть-чуть веко. Ё-ё-ё-ё-ё-ё-ё-ё-ё...

Из глубин планеты, сквозь гранит, или какой там камень в здешней горе, такое впечатление, что прожектор мощнейший бьёт, прямо из земной толщи, прямо со дна, с которого постучались...

И голая баба, пардон – обнажённая богиня, или чертовка, из данного снопа света смотрит, смотрит, смотрит немигаючи на нашу гоп-компанию. А ниже колен переходит женщина в огромную змею. Кольца змеиные уходят всё ниже и ниже, по столбу света, прямиком в преисподнюю. Уже потом, прокручивая версии, пытался вспомнить, что тогда думалось, что мною двигало, про что чуйка сигналила: про Хозяйку Медной горы, про Смерть, за нами явившуюся в истинном облике, а не с косой и в балахоне, про супругу Люцифера, про бажовского же Полоза в женском обличье. Но в те секунды понял главное, – всё, хана, финиш, дальше небытие. И тут, то ли чёрт дёрнул, то ли с цепи сорвался, но решил красиво уйти. И пошёл на голую бабу-змею в последнюю психическую атаку.

На адреналине вскочил, сделал два шага, облапил левой рукой чертовку за её правую полужопицу, соответственно правую руку возложил на левую грудь (между третьим и вторым размерчиком) демонессы и оскалившись, по возможности более нагло (а что терять?) произнёс-прохрипел: «У тебя классная жопа».

Та медленно, по змеиному ловко, человеческой частью тела перетекла-прижалась, подземный прожектор начал пульсировать всеми цветами радуги, а девчонки обречённо завизжали и умолкли, похоже, навсегда. И тут змеебаба не поверите - улыбнулась, совсем по человечески, по женски, я бы даже сказал – по блядски. И прильнув ко мне учинила самый настоящий французский поцелуй. Последнее что помню: жалящий огнём раздвоенный язык адского создания, впившийся в мой грешный язык. И зелёные-презелёные глаза с вертикальными зрачками...

- Петруха! Ну, ты всех и напугал! – Глаза не открываются, словно свинцом веки налиты, пребываю в больничке уже как третий день, по ощущениям.

Это приходили визитёры, с работы, коллеги моего нового тела...

Я дуркую, изображая эдакий полуовощ. Впрочем не особо то и притворяюсь, помимо глаз, упорно не желающих взирать на дивный новый мир, в голове полный раскардаш, словно мозг взболтали и в жидком состоянии в черепушке оставили. Словно яичный белок и желток перемешали и требуется время для восстановления статуса кво...

Докторам достаточно моего сипения: «Пить. Да. Нет. Больно». В принципе, пока прокатывает. Никакой специальной поилки не предусмотрено – большая ложка, в ней вода и санитарки с этой ложкой умело управляются, остаётся лишь рот приоткрыть, чисто птенчик малый несмышлёный.

Это не мой мир. Не моё время и не мой мир. Но я таки в России, на дворе 1899 год, если не врёт сопалатник Кирила Ерофеев, развлекающих больных зачтением газет. «ПятАгА августа одна тыща восемь сотен девяносто девятАгА от Рождества Христова года его величество государь император всероссийский Константин Николаевич прибыл в Константинополь-Тихоокеанский и высочайше повелел открыть военную кАмпанию против воинских сил Республики Мексика, подло атаковавших в Техасе третий охранный железнодорожный батальон КалифорнийскАгА инженернАгА корпуса».

Из подслушанных разговоров знаю, что в этом мире являюсь Петром Григорьевичем Лопатиным, девятнадцати лет от роду, то есть 1880 года рождения. Пётр сирота, воспитывался в приюте, потом закончил (еле-еле, не горазд в учёбе, увы-с) школу при горно-рудном управлении Екатеринбургской губернии и трудится третий год младшим помощником сменного мастера в угольной шахте там же, в сторонке славной уральской. После обрушения Лопатин оказался единственным выжившим из 28 горняков – считай уже и не дышал когда расчистили завалы. Все же прочие, кто в забое был – задохнулись. Такая вот интересная вводная...

Если я не шизанулся и действительно попал в иномирье, то получается – поцелуй женщины-змеи перенёс мою «матрицу», как там у Сан Саныча Бушкова – на «соседние страницы». Россия есть, Урал есть, а что император иной и что он Аляску не продал и изрядно прирастил владения Российской империи в Северной Америке, так это прекрасно. Всяк, почитывающий книжки по альтернативной истории знает – множество миров есть: параллельных, перпендикулярных и прочих биссектрисо-медианных.

Но! Главное! Помимо чёткого понимания (если, конечно не в дурке в бреду стены ковыряю и картинки вижу разноцветные) попаданства, есть у меня и знание. Нет, вот так – ЗНАНИЕ!

Иновременная волшебная змееженщина меня инициировала поцелуем. Только не кровушку ядом насытила, а сознание перенесла на «соседнюю страницу» в тело Пети Лопатина. И сейчас идёт перепрошивка организма покинувшего сей мир Петра Григорьевича, перестройка тела под мою изменённую «матрицу». И свинцовые веки и «болтанка» в черепушке оттого, что я сейчас вроде мультяшного змеёныша-зародыша в яйце, которого коварный мангуст в итоге сожрал, не дал малышу развиться. А богиня – Нагиня своим поцелуем-слиянием меня типа усыновила, приплюсовала к моей человеческой сути свойства «волшебного змеёныша». И если я в этой реальности не сгину на больничной койке (хорошая, кстати, пружинная) то когда «поймаю резонанс», войду в силу, уж тогда – ого-го! Смогу взглядом всё живое изничтожать, эдакий василиск в человечьем обличье.

Боже, как болит, как раскалывается голова, какой рассинхрон чудовищный. Интересно, если я не сошёл с ума, - долго ещё вылёживать до обретения силы и могущества? Какой там инкубационный период у яиц змей? И можно ли равняться на пресмыкающихся? Явно ведь богиня Нагиня из теплокровных, на ощупь и задница и сиськи упругие да тёплые. Чёрт, голова! Голова! Голова!

Жаль что я Пётр Григорьевич Лопатин, василиск и потенциальный «маг смерти», а не сам себя излечивающий маг жизни Пётр Григорьевич Птахин из незатейливой но симпатичной трилогии Дмитрия Олеговича Смекалина, про мужание молодого мага в сословной инороссии, - некоем Пронском Княжестве, примерно в это же самое время, последнюю треть 19 века волею автора отправленного. Маг жизни мог бы сам себя излечить. Маг бы мог. Мог бы маг. Пётр Григорьевич Лопатин, Птахин Пётр Григорьевич.

Ой-ей! Боль головная прошла, едва про магию жизни и смекалинские сюжеты подумалось. Господи, помоги! Снова изнутри черепушки ад адский, словно тысяча чертей тысячей молотков гвозди забивает. Выручай, маг жизни Петя Птахин, пока в больничке пребываю, снимай боль своими похождениями...

...................................................................................................................................................................

- Не всё так просто, коллега, как на первый взгляд кажется, не всё так просто, - мэтр Сухояров, словно кот на сметану, посматривал на подаренный Петей алмаз-накопитель и заодно поучал молодого мага, так сказать - давал Птахину урок «реал-политИк»...

Обустроившись в Жатске Петя и Клава на пару дней наведались в родной Пест, под крышу отчего дома. С матерью повидаться, младших братьев-сестёр подарками порадовать. Заодно и про возвращение в Пест из Тьмутаракани, с военной службы, старшего брата Ивана семейный совет устроить. После удачного завершения алмазной эпопеи и перевода в Жатск, отстоящий от Песта всего лишь в сотне с небольшим вёрст, Петя понял – родственники с молодого мага уже не слезут, а семья у Птахиных большая. Родители умудрились детишек настрогать столько, что книжный Папа Карло из солнечной Италии со своим деревянным Буратино-Пиноккио мог лишь руками развести...

И содержать их всех, «в люди выводить» придётся ему, благо средств на счетах в банке у мага пятого разряда Петра Григорьевича Птахина предостаточно.

После покупки усадьбы в Жатске и хлопот по строительству нового дома, Петя решил хотя бы немного отдохнуть от сопутствующего всякой большой стройке бардака и нервотрёпки. Да и надо прояснить кое-какие нюансы у знающего человека, коим, вне всякого сомнения, являлся мэтр Сухояров, маг четвёртого разряда, что в табели о рангах великого княжества Пронского равняется майору гвардии или же армейскому полковнику.

Сам Петя, хоть и молодой и перспективный (21 год ещё не исполнился!) подполковник, только есть нюанс... У магов оно как – закончил Академию, получил перстень мажеский, и, хорошо, если на две-три ступени в чинах за всю жизнь поднялся. А некоторые как возьмут на выпуске шестой разряд, так и не развиваются далее, губернский маг-целитель третьего разряда Василий Афиногенович Вельяминов, когда Птахин ему представлялся, кучу примеров привёл о «закиснувших» в глубинке магах целителях и «бытовиках». У «боевиков», у тех немного проще с развитием – там сама служба заставляет напрягаться, они же в основном к полкам вдоль границ приписаны, то стычки, то учения...

Также строгий старик Вельяминов, ничуть не похожий на развесёлых магов Архангелогородской губернии, где Пётр отбыл почти два года обязательной отработки, предостерёг коллегу от злоупотребления спиртным и прочими излишествами, рекомендовал немедля семьёй обзавестись и «трудиться над собой», дабы годам эдак к тридцати сдать на четвёртый разряд. Потому как рост силы у магов происходит обычно в первые десять, максимум пятнадцать лет после выпуска. А потом уже тяжело развиваться – редкие фанатики могут десятилетиями держать себя в узде, непрестанно прокачивая каналы и еле-еле-еле, всего по тысячным долям процента увеличивая Хранилище.

Петя старшего губернского мага вежливо выслушал, покивал и обещал не посрамить гордое звание целителя пятого разряда и обязательно достигнуть под чутким руководством Василия Афиногеновича разряда четвёртого, который только лучшие из лучших кадетов на курсе получали после Академии.

И всё бы ничего – уважил Птахин номинального начальника, почтение выказал, так-то понятно, что маг, направленный в Жатск именным указом Государя Великого Князя, может поплёвывать на рекомендации и наставления губернского чиновничества. Но! Лучше не обострять на ровном месте! Вельяминов просветил, что Путивльская губерния в столице на особом счету, на особом учёте, так как именно в ней расположена «альма-матер» сил высших, - Академия Магии. А кадеты Академии нередко «производят» в городке Баян и соседних поселениях симпатичных бастардов, имеющих магический потенциал. Да что далеко ходить – Маша Селиванова из Баяна, что на курс младше Пети училась, матушка прижила её от некоего князя, на тот момент кадета. Правда, Жатск от Баяна далековато, разве что сам губернский маг наезжал сюда к зазнобам из Путивля лет эдак пятнадцать назад...

Итак, по рекомендации старшего товарища, уездному целителю Птахину желательно помимо своих прямых служебных обязанностей, заняться и поиском одарённых детей, дабы губерния и впредь поставляла Великому Княжеству Пронскому кадетов для Академии Магии куда как чаще, чем иные губернии. Всего магов в государстве чуть более полутысячи, к тому в недавних стычках их погиб почти десяток... Так что – трудиться, трудиться и трудиться!!!

Петя опытный, Петя ни словом ни жестом не обмолвился, что экспедиция за Золотой бабой, где и погиб от шаманской магии тот десяток (в основном «воздушники» - «посыпались» с неба и разбились), во многом им и была инициирована. Отдал Птахин брату Государя кусок статуи золотой, того жадность обуяла, вот и случился злосчастный поход. Но откуда губернскому целителю, пусть и третьего разряда (статский советник или же бригадир) сие знать?

Пётр начал службу в Жатске резво и рьяно, понедельник и среду сделал приёмными днями, а пятницу запланировал для работы «по хирургии лица», откуда и собирался получать основной доход, на порядок превышающий жалованье, немалое, кстати – 530 рублей, как единственному в уезде целителю. Хотя никто Птахина и не контролировал (именной Указ – не шутка!), лишь дружеское пожелание от губернского целителя: не менее пяти часов в неделю посвящать излечению жителей Жатска и его окрестностей, иногда выезжая с инспекцией по деревням. Кстати, Путивль, губернская столица под боком – 36 вёрст всего по хорошей дороге. Интересно, почему Сухояров предпочёл более дальний и заштатный городок Пест, малую Родину Петра Птахина? Не сказать, что воздух в Жатске хуже...

- А всё оттого, Пётр Григорьевич, - мэтр Сухояров подмигнул Пете и залихватски, эдак по гвардейски, выкушал третью рюмку, - что от начальства подальше, к райским кущам поближе - первая заповедь служивого человека, коими мы с вами являемся до гробовой доски – магическая присяга выхода на пенсию не предусматривает! Это первые годы рвение служебное и желание вырасти в разряде. А потом понимание приходит – ну вот какой резон мне жилы рвать за голубой перстень? Мне и зелёного за глаза!

Глазами же Сухояров и указал на Петину рюмку, мол, чего не пьёшь, коллега? И потянулся разливать по четвёртой...

- За вас, Антон Антонович, кабы не поставили мне магическое зрение прямо в Песте, после магической присяги, не успел бы каналы и Хранилище хоть немного прокачать, так бы и выгорел, даже седьмого разряда, даже красного перстня не достигнув!

- Это да, - Сухояров вскинулся, - меня тогда господин опричник наш губернский, Трифонов, крепко разозлил. Видно же было, не считает опричник вас, Пётр Григорьевич, за перспективного, чисто для отчётности и премии везёт в Академию. А ведь понимал, чёрт эдакий, - мальчишка первый в роду с явными магическими способностями, пусть и небольшими. Нет бы, подбодрить, подсказать, а Трифонов спешит дальше инспектировать школы. Мне же обидно – отыскал за столько лет первого кандидата достойного, к присяге привёл, а ему, то есть вам, коллега – выгореть суждено в маготроне. Вообще-то не рекомендуется слабосилкам помогать, если конечно, это не барышни. Но взыграло ретивое – дай, думаю, хоть магическое зрение парню поставлю, глядишь и выкрутится.

- Премного благодарен, - Петя был искренен, действительно, если бы не порыв Сухоярова, выгорел бы Пётр Птахин в первом же семестре, - вот и магический алмаз-накопитель вам в подарок за раскрытие магического зрения. Благодаря ему, собственно и получилось месторождение разглядеть в толще земной...

- Алмаз, конечно, подарок знатный, - Сухояров повернул на свет камень, - но, коллега, давайте я на прочие ваши вопросы отвечу, выскажу свои соображения, почему вы именно в Жатске очутились. Ведь это не только по благорасположению к вам Государя. Есть и ещё некие тонкости...

Петя, что называется «навострил уши» и узнал много для себя нового, ранее-то он исключительно на целительстве был зациклен, прочие дисциплины, особенно факультативы «галопам по европам» проскакивал. А поскольку был одним из немногих «чистых» целителей, магом всего одного направления, так и лекции для боевых магов вообще не посещал, о чём сейчас даже пожалел.

Оказывается, в Путивльской губернии расквартирована Первая Гренадёрская дивизия. Не гвардия, но близко к тому. И в случае большой войны Академия Магии, третий курс уж точно, а также особо сильные кадеты второго курса, вместе с большинством преподавателей вливаются в эту самую Первую Гренадёрскую. Поэтому в каждом уезде губернии и должен наличествовать маг-целитель, чтобы сразу при объявлении мобилизации, влиться в своё подразделение. Например, Сухояров, с его четвёртым разрядом, состоит при штабе дивизии. А вот с Петей немного непонятно – хоть и пятого разряда (жёлтый перстень), но он чистый маг жизни, без «примеси» иных стихий, что в магии жизни очень ценится, оттого его могут «выдернуть» даже в штаб корпуса, для более качественного излечения старших офицеров и генералитета. Потому его и «посадили» на Жатск, чтоб рядышком был от Путивля, где и штаб дивизии и штаб корпуса (в мирное время военного округа) расположены. Предшественник Пети, маг шестого разряда Пустовалов (стихии жизнь и земля) как целитель был слаб, потому горожане предпочитали доехать до губернской столицы, благо рядышком. Отчего Пустовалов ещё больше хандрил и всё чаще выпивал.

Оттого и строгость и нотации старого мага Вельяминова, боится он, что молодой но ранний Птахин, вся грудь в орденах и денег преизрядно, почти миллионщик, начнёт жизнь весёлую и разгульную. А с кого спрос? А с губернского целителя спрос!

- Я же, Пётр Григорьевич, как вы, наверное заметили, приём практически и не веду, но, тем не менее, - Сухояров приосанился, пусть и немного картинно, - живу безбедно и бесхлопотно! Всё почему – да выбрал аптекарское направление, с порошками возиться куда спокойнее чем с народом собачиться. Ведь всяк норовит на жалость надавить, сэкономить на целителе. И ведь понимают, что маг свою энергию на излечение тратит, но не ценят. Увы-с!

- Так я, коллега, подумал, да и нашёл золотую жилу, выделываю снадобья для столичных аптек, те, что мужскую силу дают сановным старикашкам, или видения обеспечивают, всяких там гурий, кущ райских без вреда для здоровья. В магическом департаменте отмечено: маг Сухояров делом полезным занят, даже два труда по фармакологии написал, а к научникам с инспекциями практически и не лезут, и по деньгам всё обстоит распрекрасно...

То, что Сухояров тот ещё жучара, Петя подозревал. Хотя, всё правильно мэтр делает – Академию закончил как и Птахин, - по пятому разряду, рода незнатного, среди предков маги только по одной линии, потому и здраво свои силы оценил, дотянулся к тридцати годам до четвёртого разряда и в Песте решил обосноваться уже окончательно. Каменный дом, ухоженный сад, семья, большие, а по меркам провинции огромные деньги, уважение в обществе, - что ещё нужно для счастья? И, главное, нет смысла напрягаться, подвиги свершать, выше головы прыгая. Всё одно всяк сверчок займёт именно свой шесток, как положено по знатности рода, ну и по толщине кошелька...

Петя прозу жизни понимал, самого не раз несправедливо обходили в премиях и наградах, давая понять – не ровня он ни графу Виктору Палену, ни графу Петру Шувалову, а то что маг – так это в провинции ты фигура, а в столице один из множества.

Впрочем, самую главную задачу Петя выполнил, подарил Сухоярову алмаз-накопитель (а подарить было за что, мэтр открыв юноше пять лет назад магическое зрение, по сути и вывел Петю в люди, то есть в маги) и рассказал про пять своих алмазов (на самом деле два), в которые закачал столько энергии, что хватило на быструю зарядку лечилок – пятидесяти с полным исцелением и полутора сотен – среднего исцеления, армейский заказ получились исполнить в кратчайший срок! Сухояров оценивающе посмотрел на подаренный алмаз, затем уважительно на Птахина и высказал здравую мысль, что Государь мудро поступил, выкупив алмазное месторождение у Пети, дал достойную цену, всё равно бы не позволили вчерашнему мещанину развернуться, подвели под монастырь, ибо люди скотинка подлая и завистливая, особенно родовитая и денежная. Но перегонять за малый промежуток времени из накопителей в лечилки большие объёмы энергии, чревато магическим истощением, поосторожнее надо Пете, уже смолоду следует беречься, не надрываться там, где можно без суеты, без спешки.

Птахин со старшим товарищем, конечно же, согласился и через полчаса откланялся, - всё что хотел, исполнил. И алмазом отдарился и информацию закинул через Сухоярова, откуда же он так мощно, всего за трое суток, заполнил двести лечилок. И ведь хотел растянуть это дело на пару недель, но поехал в Путивль и решил попутно завезти их к губернскому магу. Вельяминов тогда был прям таки ошарашен, но Петя выкрутился, сходу сочинив про огромный резерв энергии в алмазах-накопителях, каковой он много времени собирал. Василий Афиногенович, точь также как и Сухояров, попенял молодому магу за излишние рвение – перенапрягать энергетические каналы лишний раз не стоит, а деньги можно было бы и малыми частями получить, не жадничать! После отеческой нотации Вельяминов выдал Птахину за заряженные чистой магией жизни артефакты изрядную сумму: 5500 рублей, считай жалованье мага за год. Правда скуповатая казна «полное исцеление» для армии оценила всего в 50 рублей за штуку, а «среднее» - в 20. В свободной продаже стоили бы такие лечилкираза в два, два с половиной дороже. Но! Магам иногда приходится быть патриотами, хорошо, что не совсем задаром. Губернский маг тогда ещё осторожно поинтересовался у Пети, сколько магической энергии осталось в накопителях, ведь Птахин единственный в Путивльской губернии чистый маг жизни, оттого его лечилки выходят идеальными, без примесей иных стихий. А заказов от армии ожидается много – неспокойно на границе с османами, началось накопление вооружений и вот, лечилок. Петины пойдут исключительно к большим начальникам, те о своём здоровье ой как заботятся.

Уфф! Чуть не спалился! Мощь мага определяется размером Хранилища, что выражается в магическом разряде, каковых всего семь. Самое малое Хранилище – седьмой разряд (красный перстень), маг приравнивается к подпоручику гвардии или же капитану армии княжества Пронского. Шестой разряд (оранжевый перстень) – поручик гвардии или армейский майор, пятый (жёлтый перстень), как у Пети сейчас, - гвардии капитан или подполковник в армии. Четвёртый разряд (зелёный перстень) – гвардии майор и армейский полковник. Разряд третий (голубой перстень) гвардии подполковник и бригадир в армии, он же статский советник если считать по гражданской службе. Никита Волохов, гений и Петин сокурсник именно с третьим разрядом Академию закончил. По силе Никита второго разряда достиг, гений же, но нельзя сразу в генералы производить вчерашнего кадета, потому и немного «занизили» Волохова, зато на второй разряд (синий перстень) разрешили сдать не через три года, а через два. Ну и высший, первый разряд мага – фиолетовый перстень как знак отличия, это уже совсем у небожителей, трое или четверо всего таких, рядом с государем находятся. Так вот у Пети – пятый разряд и «полным исцелением» он может зарядить за сутки – пять, от силы шесть лечилок. Или полтора десятка со средним исцелением. На следующие сутки, когда Хранилище снова наполнится, зарядка дастся уже с гораздо большими усилиями, а потом наступит спад, так называемое магическое переутомление, при котором необходимо сделать перерыв. И то, что маг пятого разряда Птахин за трое суток сумел качественно зарядить двести лечилок, пусть даже используя резерв алмазов-накопителей, уже сродни эпическому подвигу, уже подозрительно!

Петя, изрядно перепугался, выделяться ему совершенно не хотелось, только-только от опричников отбоярился, дескать, не осталось у него зачатков шаманской магии – было и сплыло. А тут вдруг невероятная выработка энергии жизни у мага средних способностей – откуда? А ну-ка на изучение, в закрытый пансионат-лабораторию! И никакие заслуги и ордена не помогут – быть Птахину подопытной птахой, науки ради...

Ещё на первом курсе Академии Петя со своим махоньким Хранилищем выжил в «давилке» - маготроне из-за умения скидывать избыток энергии в ауру, необычайно её развив. Это и ректор отметил и старший преподаватель целительства Новиков. Аурный щит кадета Птахина не только на курсе – в Академии лучшим считался, как и магическое зрение и способности Пети к волевой магии. Но это не сочли чем-то необыкновенным, так – отклонения у первого мага в роду, слабосилка, хоть и старательного. Только исключительное магическое зрение и развитая аура никак не перекрывают минус небольшого Хранилища. Так решили в Академии и отстали от Птахина – подумаешь, стал слабосилок середняком, благодаря упёртости и усердию, ин ладно, видывали таких.

Только недавно случилась с Петей, говоря заковыристым языком из книжки про античных героев, прелюбопытная метаморфоза. Приближаясь к двадцать первому дню рождения, Птахин заметил, что одновременно с превращением пушка на щеках в прежесточайшую щетину, волоски ауры также стали на порядок толще и прочнее. Попробовал собрать аурный щит и понял – броня! Такую даже Никита Волохов вряд ли прошибёт, кидаясь огнешарами и молниями. Правда проводить эксперименты и показывать возросшие возможности глупо, а Петя уж точно не дурак. Вдобавок к мощи аурного щита невероятно возросла и ёмкость ауры, на порядок превысившая мощь Петиного Хранилища, так и остающегося на уровне между пятым и четвёртым разрядом (уже, кстати, гораздо ближе к четвёртому!).

Аура же сейчас у мага пятого разряда Петра Птахина по его скромным прикидкам соответствует потенциалу Хранилища мага первого разряда! И очень, очень быстро восполняется – скинул энергию из ауры в накопители, а через пару-тройку часов она снова полнёхонька. Невероятно!

Петя в Академии в неучах не числился и труды про магов-аурников прочитал дополнительно к лекциям ещё на втором курсе. Ранее, когда маготронов не было, верховодили именно маги-аурники, а Хранилище без маготрона развивалось долго и тяжело. И нашлись же умельцы, как Петя между строк прочитал, предки нынешнего Государя Великого Князя, которые уступая аурникам в мощи, сумели выстроить предтечу маготрона, развить Хранилище и начать преследование аурников, объявленных волхвами-еретиками. И проходило такое перераспределение в магической иерархии (далеко, кстати, не бескровное) повсеместно, не только в Пронском Княжестве.

Петя ещё и потому мэтру Сухоярову визит нанёс – важно было, увидит ли тот изменение в ауре Птахина, или же, как и Вельяминов, ничего не заметит. Вроде пронесло, маги одной с Петей специализации - жизни, ничего особенного и нового в его облике магическом не обнаружили. Но ехать в Баян, отпраздновать с Волоховым генеральский чин однокурсника, всё-таки страшновато, преподаватели Академии лучшие из лучших в своей специализации, а у ректора, так вообще, глаз даже не алмаз – бриллиант!!!

Так что - не высовываться! И думать, думать, думать, как можно не привлекая внимания использовать такой невероятный объём энергии жизни, жалко же не разрабатывать эту воистину золотую жилу...