Зал триумфа

Зал Триумфа.

Вадим Рихтер шел прихрамывая вдоль стоящих на равном отдалении друг от друга Звездных Офицеров. Каждый из них поворачивался к нему всем корпусом, едва он приближался к ним на расстояние равным "одному рывку". Это та дистанция, которую легко преодолеть без дополнительной корректировки в состоянии невесомости легким отталкиванием кончиками пальцев от внутренних стенок корабля.

Привычка, проявившаяся у первых космонавтов на заре истории, теперь стала специально оговорённой частью Звёздного Устава.

Когда Рихтер оказывался уже ближе, чем на пять стандартных метров очередной Звездный Офицер вскидывал правую руку и точным движением касался вытянутыми пальцами ровной ладони к козырьку своей фуражки. И по мере того, как он, прихрамывая на левую ногу, проходил мимо, Звездный Офицер , провожал его, поворачиваясь, по-прежнему салютуя.

Идти пришлось не мало. И идти было не легко. От данионовой трости пришлось отказаться в самом начале: у ступеней- ее наконечник мог поцарапать зеркальный пол Триумфального Зала. Да и сам Рихтер не позволил бы себе показаться перед Его Императорским Высочеством в таком виде.

Все должны знать- командор Рихтер здоров и дорог сил.

Впрочем, это была по-большей части правда.

Хотя его искусственная нога все еще требовала привыкания, но это было всего лишь делом времени. Там, НАВЕРХУ, это не помеха.

А здесь, на Планете, приходилось перекладывать весь свой вес на нее, испытывая при этом всю тяжесть земного G, от которого он давно отвык, силы тратились быстрее.

Но эти триста метров пройти надо было пройти.

Ради тех, кто погиб в Битве за Датоми. Ради тех, кто отдавая свои последние силы, смог выполнить долг Защитника. Ради тех, кто выжил в этой гигантской мясорубке и тех, кто не смог.

Ради тех, кто буквально всего пару недель назад , в изуродованном несколькими прямыми попаданиями крейсере, отчитывались ему в своей готовности продолжать бой до конца.

И ради тех, кто пристегнутый в медицинских мешках, в ожидании восстановления бортовой гравитации, говорил ему: "спасибо, Командор".

Рад них. Ради тех, кого он считал своей командой. Ради тех, кто мог ею стать. И тех, кого они защищали там, за семнадцать световых лет от Солнца.

И эта мелочь- искусственная нога- пусть даже выращенная на скорую руку (боже, какая ирония!) хоть еще не срослась, но он преодолеет этот Зал чеканя шаг.

Чтобы все видели и знали: офицеры Космофлота Империи Солнца - это люди, готовые вытерпеть все. Лишь бы не уронить достоинства Человека.

И быть им-до конца.

Наконец , Рихтер остановился перед Императором.

Их взгляды встретились.

- Ваше Высочество,- коротким движением Вадим снял бикорн и попытался встать на одно колено.

Но его остановил властный голос.

- Стой, Командор Рихтер,- на миг показалось, что этот властный голос запомнил весь Триумфальный Зал и отразившись от бесконечного высоких потолков эхом, вернулся,- Стой и никогда больше не преклоняй колено. Ни перед кем. Даже передо мной.

Тяжелая рука бывшего одноклассника, а ныне Императора Солнечной Империи Хомо Астрос , легла на плечи командора.

- Это право ты доказал мне своей преданностью. Своей храбростью. И своими подвигами.

Император выдержал паузу, чтобы придворные переводчики смогли перевести его слова на те несколько официально-используемых языков других цивилизаций, чьи представители находились сейчас в этом Зале.

Вадим выпрямил спину и стараясь держать осанку сказал:

-Ваше Высочество. Мой подвиг-это подвиг Ваших подданных. Служащих в Вашем Флоте. На Ваших кораблях. Я лишь отдавал приказы.

Император улыбнулся своей знаменитой улыбкой.

-Командор, я знаю.

И чуть повысила голос Император объявил:

-Награжден будет каждый. Каждый герой этой Битвы,- и ещё громче,- Слово Императорского Дома.

Вадим сделал шаг назад, надел бикорн и медленно, словно во сне, приложил свою руку к краю головного убора. Это было то малое, что он сейчас мог сделать, выражая признательность и восхищение своему другу и Императору.

Потому что за много лет дружбы и служения в Космофлоте, Вадим знал, что это были не пустые слова.

- Ваше Высочество,- голос Рихтера чуть вздрогнул,- Это честь для нас...

Но Император перебил его.

- Со стапелей Циагоссы сходит очередной крейсер тяжелого класса. Командор Рихтер. Он станет флагманом Четвёртого Флота.

Дыхание Вадима споткнулось.

Четвёртый Флот будет возрождён! Четвёртый Флот снова в строю!

Те потери, которые Флот понёс в Битве за Датоми, не стали поводом для его расформирования, как об этом судачили последние несколько недель во дворцовых кулуарах.

От слов Императора по трибунам Триумфального Зала прошёлся восторженный шёпот, который в любой момент мог превратиться в овации. Там тоже понимали значения этих слов Его Высочества.

Старший Церемониймейстер ударом Посоха восстановил тишину.

Вадим, не сводящий взгляда с Императора, заметил как его одноклассник коротко усмехнулся и подмигнул Рихтеру. Это было едва заметное движение, которое не смогли бы увидеть даже вездесущие хроникеры с их стереокамерами.

Едва тишина стала идеальной, Император сделал глубокий вдох и продолжил:

- И имя для нового крейсера, Командор, будет дано тобой,- и не давая опомнится Вадиму, Император продолжил чуть понизив голос,- Это мой личный подарок.

Вадим с трудом удержался на месте. Глаза его наполнились слезами против воли и левая нога предательски дрогнула.

- Ваше Высочество...

Вадим встал перед бывшим одноклассником, другом и Императором на левое колено и поцеловал его руку.

- Встань, Вадик,-услышал он тихий, едва слышный, голос,- иначе и я не сдержусь...

Рука Императора помогла ему подняться.

- Имя для нового крейсера, Командор!

Уже не сдерживаясь, Вадим смахнул слёзы и щёлкнул каблуками.

- "Верный", Ваше Высочество, - выдохнул из себя Рихтер.

Император удовлетворено кивнул.

И за секунду, как Триумфальный Зал заполнился аплодисментами, Император согласился с его этим названием.

- Да будет так!