Заметки детектива

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ОЗЕРНЫЕ ТЕНИ

Глава 1

Первое сентября выдалось холодным и промозглым. Инспектор Артём Новиков стоял на северном берегу озера Светлое, засунув руки в карманы потертого кожаного плаща, и смотрел на воду. Озеро было спокойным, почти неестественно гладким, будто затаившим дыхание. Утренний туман стелился по поверхности, цепляясь за пожухлые камыши и темные силуэты прибрежных сосен.

— Новиков!

Артём обернулся.К нему подходила молодая женщина в утепленной куртке с капюшоном, ее темные волосы были собраны в небрежный хвост, а в руках она несла два бумажных стаканчика с паром.

— Орлова. — Он кивком поблагодарил, принимая кофе. — Не думал, что тебя с утра на это кинут.

— Сама напросилась, — Елена Орлова пожала плечами, ее взгляд скользнул за спину Артёма, к очертаниям на берегу, прикрытым брезентом. — Первый серьезный выезд. Что имеем?

— Имеем неопознанного мужчину, лет пятидесяти. В воде, по предварительным оценкам, две недели. Карманы пусты. Документов нет. — Новиков сделал глоток горячего кофе, морщась от горечи. — Выглядит как утопление, но...

— Но что? — Елена внимательно смотрела на него, и Артём отметил про себя, что у нее цепкий, аналитический взгляд. Не испуганный, а собранный.

— Но вода уже холодная. Сезон кончился. И место... — он жестом очертил горизонт, — глухое. Не для случайных прогулок.

Они подошли к телу. Санитары как раз готовились к его погрузке. Брезент приоткрылся, и Елена на секунду задержала дыхание. Вид был не для слабонервных. Кожа, побелевшая и сморщенная от долгого пребывания в воде, местами облезала, обнажая багровую ткань beneath. Черты лица расплылись, стали безликими, нечеловеческими.

— Никаких следов насилия? — спросила она, заставляя себя дышать ровно.

— Видимых — нет. Вскрытие покажет. — Артём присел на корточки, не касаясь земли. — Но я тебе скажу, Орлова, здесь что-то не так. Чувствую.

— Знаменитая новиковская интуиция? — в ее голосе прозвучала легкая улыбка.

— Знаменитое новиковское нежелание списывать все на несчастный случай, — парировал он, поднимаясь. — Ладно. Оформляй протокол осмотра места. Обойди берег, поговори с теми рыбаками, что его нашли. Я поеду в морг, встречусь с патологоанатомом.

Он ушел, его высокая, чуть сутулая фигура быстро растворилась в тумане. Елена осталась стоять на берегу, глядя на темную воду. Кофе в ее руках уже остыл. Она достала блокнот. «Озерное дело. Труп №1. Неопознан.» Она была его напарницей всего три недели, но уже успела понять, что Новиков — один из лучших. И один из самых закрытых. Работа с ним была вызовом. И сейчас, на этом холодном, негостеприимном берегу, она почувствовала, что этот вызов только начинается.

Глава 2

Кабинет Артёма Новикова напоминал лабиринт, сложенный из стопок бумаг, папок и книг. На стене висела старая, истрепанная карта города, испещренная разноцветными кнопками. Елена, заходя внутрь, всегда чувствовала себя немного посторонней в этом хаосе, который, однако, подчинялся своей собственной, понятной только Артёму логике.

Он сидел за столом, вглядываясь в экран компьютера. Результаты вскрытия пришли два часа назад.

— Ну что, подтвердилось? — спросила Елена, снимая куртку.

— Утопление, — ответил Артём, не отрывая взгляда от монитора. — Но не простое. В легких нашли следы Золампекса. Миорелаксант. Парализующего действия.

Елена медленно опустилась в кресло напротив. — То есть... его обездвижили и потом бросили в воду?

— Именно так. — Новиков наконец посмотрел на нее. Его лицо было усталым. — Это убийство, Орлова. Холодное, расчетливое. И практически без следов.

— А документы?

— Ничего. Отпечатки стерты, причем основательно. Одежда — дешевый ширпотреб, без бирок. Наш покойник — призрак.

В этот момент в кабинет постучали. На пороге стоял молодой оперативник. — Артём Викторович, на Светлом опять... нашли. Второй.

Леска, натянутая в кабинете, лопнула. Артём резко встал, сгреб с вешалки плащ. — Поехали, Орлова.

Второй труп нашли в двухстах метрах от первого. Молодой парень, двадцать пять лет. Разложение было не таким сильным, но картина повторялась с пугающей точностью. Пустые карманы. Ни документов. И когда Артём в перчатках осторожно взял окоченевшую руку, он увидел то, что искал.

— Смотри, — он показал Елене. На ладони, между большим и указательным пальцем, был тонкий, аккуратный порез. Неглубокий, но идеально ровный.

— Это... что это? — прошептала Елена.

— Подпись, — мрачно ответил Новиков. — Он их помечает.

Теперь у них было двое неопознанных жертв, связанных одним озером и странной меткой. Пресса, до которой дошли слухи, уже окрестила убийцу «Озерным маньяком». Давление сверху нарастало с каждым часом. Они просидели всю ночь, составляя профили жертв, проверяя базы данных пропавших без вести. К утру им удалось установить личности. Первый — Александр Петров, бывший инженер, в последние годы спившийся и потерявший работу. Второй — Дмитрий Соколов, студент местного политеха, ушедший из дома после ссоры с родителями месяц назад.

— Что между ними общего? — Елена, с красными от недосыпа глазами, водила пальцем по монитору. — Разный возраст, разный социальный статус, разные районы...

— Озеро, — упрямо повторил Артём. — И эта метка. Должна быть связь. Мы ее не видим.

Он встал и подошел к карте. Две красные кнопки отмечали места находок тел. — Северный берег. Течение здесь... — он провел воображаемую линию по карте, — выносит все сюда. Значит, их сбросили выше. Нужно обследовать всю береговую линию.

— Я займусь этим, — предложила Елена. — А ты... ты выглядишь ужасно, Артём Викторович. Тебе нужно хотя бы пару часов поспать.

Он хотел было возразить, но его прервал звонок мобильного. Дежурный сообщил о третьем теле. Женщина. Озеро Светлое.

Третий труп, Ирина Белова, был почти свежим. И на ее холодной, восковой ладони красовался тот же зловещий порез.

Глава 3

Три трупа. Три жертвы. Одно озеро. Штаб был объявлен круглосуточным. Артём, вопреки советам Елены, не уходил домой. Он сидел в своем кабинете, окруженный фотографиями жертв, и чувствовал, как стены смыкаются. Убийца был призраком. Он не оставлял следов, не делал ошибок. Только эти проклятые порезы.

Елена, в свою очередь, с головой ушла в работу. Она организовала прочесывание берега, опросила десятки людей, живущих в округе, проверяла камеры наблюдения на ближайших дорогах. Результаты были нулевыми. Убийца знал, что делает.

Именно она, перелопачивая в тысячный раз биографии жертв, нашла нить. Сначала это была едва заметная деталь в трудовой книжке Петрова, потом случайная запись в дневнике Соколова о «развозке бумаг для конторы», и, наконец, трудовая запись у Беловой.

— Артём Викторович! — она ворвалась в его кабинет, размахивая распечаткой. — Я нашла! Все трое! Они в разное время работали в одной фирме! ООО «Вектор-Строй»!

Новиков, дремавший в кресле, мгновенно пришел в себя. Он схватил листок. Его глаза, покрасневшие от усталости, загорелись. — «Вектор-Строй»... Проектная фирма. Никогда о ней не слышал.

— Я уже посмотрела. Небольшая компания. Директор — Петр Сергеевич Волков. Занимается проектами жилых зданий.

— Завтра с утра едем туда, — Артём отбросил распечатку на стол. Впервые за несколько дней в его голосе звучала уверенность. — Готовь документы для официального запроса. И... хорошая работа, Орлова.

Елена улыбнулась. Это была первая, пусть и маленькая, победа. Но, глядя на то, как Артём снова уставился в фотографии порезов, она почувствовала легкий холодок. Он смотрел на них не как на улику, а с каким-то странным, почти личным интересом. Будто пытался вспомнить что-то очень важное

ЧАСТЬ ВТОРАЯ: ЯД ЗА КОРПОРАТИВНЫМ ФАСАДОМ

Глава 4

Офис ООО «Вектор-Строй» располагался в невзрачном блочном здании на окраине города. Утром 9 сентября Артём и Елена вошли в стеклянные двери, попадая в мир, резко контрастирующий с унылым фасадом. Дорогая отделка, мягкие ковры, блестящий ресепшен. Воздух пахнет кофе и деньгами.

— Инспекторы Новиков и Орлова, — Артём предъявил жетон секретарше, молодой девушке с испуганными глазами. — К Петру Сергеевичу Волкову. Ожидаются.

Девушка, представившаяся Еленой, нервно кивнула и набрала номер. Ее пальцы дрожали. Елена Орлова отметила это про себя.

Через минуту они входили в кабинет директора. Просторное помещение с панорамными окнами, дубовый стол стоимостью с их с Артёмом годовую зарплату, дорогие кожаные кресла. Петр Сергеевич Волков поднялся им навстречу. Мужчина лет пятидесяти, в идеально сидящем костюме, с уверенной улыбкой и цепким, оценивающим взглядом.

— Петр Сергеевич Волков, — он протянул руку для рукопожатия. Его хватка была твердой, но не продолжительной. — Рад сотрудничеству, коллеги. Ужасная ситуация. Чем могу помочь?

Они уселись. Артём взял слово. — Мы ведем расследование по факту гибели трех человек. Александра Петрова, Дмитрия Соколова и Ирины Беловой. Нашедшие данные показывают, что все они в разное время работали в вашей компании.

Волков сделал грустное, сочувствующее лицо. — Да, ужасная трагедия. Мы все в шоке. Александр Петров... талантливый был инженер, жаль, что с ним такое случилось. Уволился по собственному пару лет назад. Дмитрий Соколов подрабатывал у нас курьером, студент. Ирина Белова... прекрасный специалист, была нашим бухгалтером, ушла три месяца назад по семейным обстоятельствам.

— Были ли у них конфликты на работе? С кем-нибудь? Может, финансовые трудности? — вступила в разговор Елена, внимательно наблюдая за реакцией Волкова.

— В нашем коллективе? — Волков мягко улыбнулся, разводя руками. — У нас здесь одна семья, инспектор Орлова. Все друг друга поддерживают. Конфликты? Нет, не припоминаю. Все уходили по-хорошему.

Артём почувствовал, как по спине пробежал холодок. Слишком гладко. Слишком отрепетированно. Волков говорил правильные вещи, но его глаза, эти маленькие, быстрые глаза, бегали по их лицам, выискивая слабые места.

— Мы бы хотели поговорить с вашими сотрудниками, — сказал Артём. — Возможно, они вспомнят какие-то детали.

— Конечно, без проблем, — Волков поднял трубку телефона. — Елена, darling, подготовь, пожалуйста, переговорную для наших гостей. И попроси коллектив выделить минутку.

Беседа с сотрудниками, которых вызывали по одному, была как под копирку. Все, как один, повторяли мантру о «дружном коллективе», «хороших людях» и «отсутствии конфликтов». Но когда Елена задала вопрос о Беловой секретарше Елене, та побледнела и с такой силой сжала ручку, что та с хрустом сломалась, оставив на столе чернильное пятно.

Глава 5

— Чушь собачья, — проворчал Артём, когда они вышли из здания «Вектор-Строя» и сели в служебную машину. — Все как по учебнику. «Дружная семья». Они все врут. Или боятся.

— Боятся, — уверенно сказала Елена, пристегивая ремень. — Особенно та секретарша. Елена. Она была на грани истерики. Волков давит на них, это очевидно.

— Мотив у Волкова есть. Все трое знали о чем-то, что могло его скомпрометировать. Финансовые махинации, откаты. Нужно копать в эту сторону. — Артём завел двигатель. — Но для этого нужен свидетель. Кто-то, кто готов заговорить.

— Дай мне ее, — попросила Елена. — Секретаршу. Дай мне попробовать поговорить с ней наедине. Женщина с женщиной. Без Волкова за спиной.

Артём посмотрел на нее, оценивая. — Рискованно. Если Волков узнает...

— Она уже напугана до смерти. Нужно действовать осторожно. Я не буду вызывать ее в участок. Попробую договориться о встрече вне офиса.

Артём помолчал, глядя на потоки машин. — Ладно. Действуй. Но осторожно. Очень осторожно. Если это он, то он не остановится ни перед чем.

Вечером того же дня Елена отправила на личный номер секретарши смс с предложением встретиться. Ответ пришел почти мгновенно: «Боюсь. Он везде имеет глаза». Но после недолгой переписки Елена убедила ее. Они договорились встретиться завтра в людном месте, в кафе в центре города.

Глава 6

Кафе «У Антонины» было шумным и многолюдным. Идеальное место, чтобы затеряться. Елена сидела за столиком у окна, когда увидела секретаршу. Девушка, назвавшаяся Аленой («Елена – только в офисе», – попросила она), выглядела еще более испуганной, чем днем. Она постоянно оглядывалась, ее руки дрожали, когда она подняла чашку с чаем.

— Он опасный человек, — начала она сразу, без предисловий, понизив голос до шепота. — Волков. У него связи. Очень темные.

— Что он делает? — спокойно спросила Елена.

— Откаты. Теневые схемы. Проводит деньги через фирмы-однодневки. Белова отказалась проводить один крупный платеж, он был явно незаконный. Он ее за это выжил. Петров... он был инженером, он видел, как завышают сметы, как используют дешевые материалы вместо дорогих. Он пытался шантажировать Волкова, требовал свою долю. А Соколов... бедный мальчик, он просто случайно подслушал разговор Волкова с каким-то... бандитом, кажется. О «расплате» за что-то.

— И вы думаете, Волков убил их? — прямо спросила Елена.

Алена побледнела еще больше и кивнула, едва заметно. — Он способен на все. Я... я боюсь, что я следующая. Я тоже много чего знаю. Я оформляла некоторые документы...

Елена положила свою руку на ее дрожащую ладонь. — Мы предоставим вам защиту. Вы будете под охраной. Но вам нужно будет дать официальные показания.

— Я... я подумаю, — прошептала Алена, выдернув руку. — Мне нужно идти. Если он узнает...

Она вскочила и почти побежала к выходу, оставив нетронутый чай. Елена смотрела ей вслед с тяжелым чувством. Они были на шаг ближе. Но этот шаг мог стоить жизни молодой девушке.

Вернувшись в участок, она все рассказала Артёму. Он слушал молча, его лицо становилось все мрачнее.

— Завтра берем Волкова на допрос, — решил он, когда она закончила. — Давление есть, мотив есть. Пусть попробует выкрутиться. А эту девочку... поставь на нее наружное наблюдение. На всякий случай.

— Уже отдала распоряжение, — кивнула Елена.

Они смотрели друг на друга, понимая, что игра вступила в новую, опасную фазу. Они тронули пчелиное гнездо. Теперь нужно было ждать укусов.

Глава 7

Допрос Петра Сергеевича Волкова был назначен на 11 сентября, на 10:00 утра. Он прибыл с адвокатом – дорого одетым, холодным мужчиной с острым взглядом. Кабинет для допросов казался тесным и душным.

Артём вел допрос. Елена наблюдала.

—Петр Сергеевич, ваши бывшие сотрудники, Петров и Соколов, были вовлечены в ваши финансовые махинации? Петров вас шантажировал? Соколов стал неудобным свидетелем?

Волков сохранял ледяное спокойствие. — Категорически отрицаю. Никаких махинаций у нас нет. Александр Петров страдал алкогольной зависимостью, его показаниям верить нельзя. Дмитрий Соколов был простым курьером, он ничего не мог подслушать, так как не имел доступа в кабинет, где ведутся переговоры. Вы строите теории на песке, инспектор.

— А Ирина Белова? Почему она уволилась? Из-за отказа проводить незаконный платеж?

— Ирина Белова уволилась по состоянию здоровья. У нее были проблемы с сердцем. Все документы в порядке.

Он был как скала. Каждый их вопрос он парировал, каждое обвинение – отметал. Его алиби на все даты убийств, как он заявил, железные – командировки, подтвержденные билетами, счетами из гостиниц и показаниями деловых партнеров.

Допрос зашел в тупик. Волков с адвокатом покинули участок с таким видом, будто только что выиграли судебный процесс. Артём в ярости швырнул папку с делом на стол.

— Черт! Ничего не добились!

В этот момент в кабинет ворвался дежурный. — Артём Викторович! Елена Сергеевна! Поступил вызов... на улицу Гагарина, квартира 25... Самоубийство... или нет... это ваша свидетельница... Алена...

Ледышка страха пронзила Елену. Они выскочили из кабинета и помчались по указанному адресу.

Квартира Алены была перевернута. Ящики выдвинуты, содержимое разбросано. Инсценировка ограбления. Но это была плохая инсценировка. Слишком много нестыковок. Сама Алена лежала на полу в гостиной. Удар тяжелым предметом по затылку. Смерть наступила мгновенно.

Елена стояла на пороге, не в силах сделать шаг. Она смотрела на тело девушки, с которой пила чай вчера, и чувствовала, как ее охватывает волна вины и ярости.

— Это он, — тихо, но с ледяной яростью сказал Артём. — Это Волков. Он убрал ее. И это моя вина. Я заставил ее выйти на связь.

— Наша вина, — поправила его Елена, ее голос дрожал. — Наша.

Но самое страшное ждало их впереди. Проверка алиби Волкова на время убийства Алены показала, что он был на бизнес-ланче с мэром города. Железное, непоколебимое алиби.

Они отпустили Волкова. У них не было против него ничего. А у него было все.

В тот вечер Артём не ушел домой. Он сидел в своем кабинете в полной темноте, глядя на стену с фотографиями жертв. К ним добавилась новая – Алена. Он не видел ее лица. Он видел только порез на ее ладони, который заметил на вскрытии. Тот самый, тонкий и аккуратный.

И он снова почувствовал это. Смутное, тревожное чувство узнавания. Будто он видел этот почерк где-то еще. Не на трупах. Где-то гораздо ближе.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: ТРЕЩИНА В ЗЕРКАЛЕ

Глава 8

После гибели Алены в отделении воцарилась мрачная атмосфера. Потеря свидетеля — всегда тяжелый удар, но эта потеря ощущалась особенно остро. Елена винила себя. Артём винил себя еще больше. Он стал молчаливым, замкнутым, и его знаменитая новиковская интуиция сменилась какой-то одержимостью.

Он проводил часы, изучая фотографии порезов. Увеличивал их, накладывал друг на друга, ища малейшие различия. Елена, наблюдая за ним, с тревогой замечала, как он иногда замирал, уставившись в одну точку, его пальцы непроизвольно сжимались, будто что-то сжимая в руке.

— Артём Викторович, — осторожно сказала она однажды вечером, заставая его за этим занятием в который раз. — Может, хватит? Мы уже все, что можно, извлекли из этих снимков. Нужно искать новые пути.

— Новые пути? — он резко повернулся к ней, и в его глазах вспыхнул странный огонек. — Они здесь, Орлова! Ответ здесь! В этом почерке! Я просто... я не могу его вспомнить.

— Вспомнить? — насторожилась Елена. — Что вспомнить?

Он помрачнел и отвернулся. — Ничего. Забей. Иди домой, отдохни. Ты выглядишь уставшей.

Это был его стандартный способ отгородиться. Елена вздохнула, но не ушла. Она присела на стул рядом с его столом.

— Артём, мы партнеры. Если что-то не так... ты можешь мне сказать. Мы вместе ведем это дело.

Он долго молчал, глядя на экран, где во всей ужасающей детализации была видна тонкая линия на бледной коже. — Мне иногда кажется... что я его знаю. Этот почерк. Будто я видел его раньше. Очень давно.

Елену бросило в холод. — Может, в каком-то старом деле? Архивном?

— Нет, — он покачал головой, и в его голосе прозвучала почти детская растерянность. — Не в деле. Ближе.

Она не знала, что на это сказать. Спишем на усталость, подумала она. На нервное истощение. Но семя тревоги было посажено.

А на следующее утро случилось то, что заставило эту тревогу прорасти. Заходя в кабинет, она застала Артёма у кофе-машины. Он порезал палец, вскрывая упаковку с сахаром, и сосал кровь, хмурясь.

— Все в порядке? — спросила Елена.

— Да, ерунда, — он отмахнулся и потянулся за бумажным полотенцем, чтобы остановить кровь.

И в этот момент она увидела. На его левой ладони, у самого основания большого пальца, был свежий, тонкий порез. Идеально ровный. Почти идентичный тем, что они видели на фотографиях.

Она замерла, не в силах отвести взгляд. — Артём... твоя рука...

Он посмотрел на ладонь, и на его лице отразилось искреннее недоумение. — Странно... Не помню, чтобы резался.

— Но... как? — Елена сглотнула. — Это же свежее.

— Должно быть, во сне, — он пожал плечами, но в его глазах мелькнула тень беспокойства. — Или о бумагу. Бывает.

Он быстро заклеил порез пластырем и пошел к своему столу, оставив Елену в полной растерянности. «Бывает», — повторила она про себя. Но такого не бывает. Не такие порезы.

Глава 9

Через два дня, 15 сентября, в самом офисе «Вектор-Строя» произошло новое убийство. Жертвой стал главный прораб, Виктор Комаров. Его нашли за своим рабочим столом, с перерезанным горлом. И, разумеется, с фирменным порезом на ладони.

Артём и Елена мчались на место, обгоняя друг друга по встречной полосе. В офисе царила паника. Сотрудники метались по коридорам, кто-то плакал, кто-то сидел в ступоре. Волков, бледный, но собранный, пытался навести порядок.

Осмотрев тело, Артём отступил на шаг. Его лицо стало абсолютно бескровным. — Он здесь, — прошептал он Елене. — Он был здесь. Среди них. Он смотрит нам в глаза и смеется.

Они просидели весь вечер, проверяя алиби каждого сотрудника «Вектор-Строя» на все даты убийств. Результат был ошеломляющим и пугающим. Ни у кого не было стопроцентного алиби на ВСЕ преступления. Ни у кого.

К полуночи Елена, с красными от напряжения глазами, откинулась на спинку стула. — Ничего. Сплошные «был дома один», «гулял с собакой», «ехал в машине». Ни одного железного алиби.

Артём, сидевший напротив, медленно поднял на нее взгляд. В его глазах было что-то непривычное, почти пугающее. — Кроме нас с тобой, Лена. У нас с тобой алиби друг на друга. На часть времени.

Она замерла. Шутка? Но он не улыбался. Он смотрел на нее с холодной, аналитической серьезностью.

— Артём, — ее голос дрогнул. — Ты о чем?

— Я о том, что мы были вместе на месте каждого преступления. Мы допрашивали свидетелей, осматривали локации. У нас есть алиби друг для друга. Но нет алиби от ДРУГ ДРУГА.

В кабинете повисла гробовая тишина. Елена смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова. Он не мог говорить такое серьезно. Это был бред. Бред уставшего, измотанного человека.

— Ты... ты сейчас намекаешь, что один из нас... — она не могла даже договорить.

— Я ни на что не намекаю! — он резко встал, и стул с грохотом отъехал назад. — Я констатирую факт! Мы проверяли всех, кроме самих себя! Это ошибка! Любого следователя в любом учебнике учат начинать с себя!

— Но это же абсурд! — вскрикнула Елена, тоже поднимаясь. — Ты мой напарник! Я тебе доверяю!

— А я себе? — его вопрос прозвучал так тихо, что она едва расслышала. Он отвернулся и вышел из кабинета, хлопнув дверью.

Елена осталась одна, дрожа от возмущения, страха и непонятной обиды. Это была усталость. Должна была быть усталость.

Глава 10

На следующее утро Артём пришел на работу как ни в чем не бывало. Он был сдержан, деловит, но между ними висела стена. Он избегал ее взгляда.

Елена решила проверить его. Тихо, не ставя в известность. Если он сомневается в себе... значит, есть причина. Она начала с малого. Проверила его служебные отчеты за дни убийств. Все было чисто. Потом, войдя в систему под своим паролем, она запросила logs доступа к архивным делам. И нашла кое-что странное. В ночь после убийства Комарова, глубоко за полночь, с рабочего компьютера Артёма был сделан запрос в базу данных... на самого себя. Он искал свое старое, первое дело, десятилетней давности. Дело о поимке маньяка-«Хирурга», который наносил жертвам ритуальные порезы.

У Елены перехватило дыхание. Она открыла это дело. «Хируг» был пойман, осужден, умер в тюрьме. Но почерк... она открыла фотографии. Порезы были другими, более грубыми. Никакого сходства. Зачем тогда Артём полез в этот архив?

В тот же день, вернувшись вечером домой, она не могла уснуть. В голове крутились обрывки фраз, странные взгляды, тот порез на его руке. Она взяла свой служебный ноутбук и решила проверить то, о чем даже боялась подумать. Камеры наблюдения возле его дома.

Она знала, что это нарушение всех этических норм. Но тревога за напарника, за друга, была сильнее. Она нашла запись за ночь убийства Ирины Беловой. И то, что она увидела, заставило ее кровь застыть в жилах.

23:17. Артём выходит из подъезда. Он в темной куртке, которую она никогда на нем не видела. Его походка... она была другой. Более уверенной, почти развязной. Он шел, засунув руки в карманы, и что-то насвистывал. Камера не уловила мелодию. 02:48. Он возвращается. Та же куртка. Та же походка. Он скрывается в подъезде.

Три с половиной часа. Три с половиной часа, которые он провел... где? И главное – как? Он же говорил ей на следующее утро, что провалился без задних ног и не выходил из дома.

Елена закрыла ноутбук. Руки у нее дрожали. Это не было доказательством. Это было... уликой. Уликой против самого дорогого для нее человека в отделе. Против человека, которому она доверяла свою жизнь.

Она понимала, что должна поговорить с ним. Но что она скажет? «Артём, я следила за тобой через камеры и думаю, что ты мог убить пятерых человек»? Это безумие.

Она решила ждать. Следить. Быть рядом. Может, он нуждается в помощи. Может, он болен, и она сможет уговорить его обратиться к врачу, прежде чем он совершит что-то непоправимое. Или прежде чем он сам станет жертвой.

Глава 11

Артём в это время рылся в своем гараже. С того момента, как он увидел запись со своей камеры, его мир рухнул. Провалы в памяти были не игрой воображения. Они были реальны. И в эти провалы кто-то входил. Кто-то, кто носил его лицо, его одежду, его тело.

Он перевернул весь гараж в поисках ответов. И нашел. В старом ящике с инструментами, под слоем ветоши и ненужных деталей, лежала жестяная коробка из-под печенья. Он никогда ее раньше не видел.

Сердце бешено колотилось, когда он открыл ее. Внутри лежал блокнот в черной кожаной обложке. Он открыл его. Почерк был не его. Угловатый, резкий, без наклона. Будто писал робот.

И он начал читать. Хронику своих преступлений.

«01.09. Петров. Устранен. Озеро. Слабое звено. Слишком много болтал о старых делах «Вектора». Мог вспомнить мой визит. Нельзя рисковать.»

«03.09. Соколов. Устранен. Озеро. Случайный свидетель. Подслушал мой разговор с Волковым год назад. Его время пришло.»

«05.09. Белова. Устранена. Озеро. Отказалась от сотрудничества тогда. Наказана. Порезы – ее клеймо за жадность.»

«11.09. Алена. Ликвидирована. Предательница. Разговаривала с копом. Новиковым. Нашла его слабость.»

«15.09. Комаров. Ликвидирован. Слишком близко подобрался к правде. Вычислил закономерность. Угрожал разоблачением.»

Артём читал, и его тошнило. Это был дневник маньяка. Его дневник. Последняя запись была датирована вчерашним числом.

«18.09. Новиков знает. Он проснулся. Копается в гараже. Становится опасен. Пора зачищать. Конец игры. Финал близок.»

Он сидел на замерзшем бетонном полу гаража, и мир вокруг него распадался на атомы. Это был не его почерк. Но это были его руки, державшие нож. Его ноги, что несли его к озеру. Это был ОН. «Смотритель». Вторая личность, монстр, который жил в нем и орудовал, пока он, Артём, спал.

Он был убийцей, которого они искали. Он был тем призраком.

Он поднял взгляд на висящие на стене старые фотографии. Там была его дочь, Лиза, которую он не видел три года после тяжелого развода. Он смотрел на ее улыбку, и единственной мыслью было: «Слава Богу, она далеко. Слава Богу, он не дотронулся до нее».

А потом его взгляд упал на фотографию их с Орловой с прошлого корпоратива. Они стояли рядом, он улыбался, а она смеялась, подняв бокал. Лена. Доверчивая, преданная, умная Лена. Которая была рядом. Которая могла стать следующей мишенью. Не потому, что она что-то знала о «Вектор-Строе». А потому, что она что-то знала о НЕМ.

Он не мог этого допустить. Единственный способ защитить ее и всех остальных – убрать угрозу. Убрать себя. Запереть монстра в клетку, из которой не было выхода.

Он взял блокнот, вышел из гаража и поехал домой. Решение было принято. Завтра утром он пойдет в прокуратуру. Он все расскажет. Он сдаст сам себя.

Он не ответил ни на один из ее звонков. Он не мог слышать ее голос. Он не мог видеть ее глаза, когда она поймет, с кем работала все это время

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ: ПАДЕНИЕ В БЕЗДНУ

Глава 12

Утро 21 сентября было серым и дождливым. Елена провела почти бессонную ночь, ее мучили кошмары, в которых силуэт в темной куртке с лицом Артёма преследовал ее по бесконечным коридорам. Она приехала в участок рано, надеясь застать его и выговорить все, что накопилось – и свои подозрения, и свою тревогу, и свою веру в него.

Но его кабинет был пуст. На столе – ровный порядок, что было уже само по себе тревожным знаком. Артём Новиков и порядок на столе были несовместимы.

Она попыталась снова позвонить ему. Абонент недоступен.

Чувство паники,холодной и липкой, стало подбираться к горлу. Она уже собиралась ехать к нему домой, когда в отделение вбежал молодой следователь из прокуратуры, бледный и растерянный.

— Орлова! Ты здесь! Ты знаешь, что происходит? Твой напарник... Новиков...

— Что с Артёмом? — Елена вскочила, сердце заколотилось где-то в горле.

— Он в прокуратуре. Явился с повинной. По «Озерному делу». Во всем признался.

Мир вокруг Елены поплыл. Она схватилась за край стола, чтобы не упасть. — Что?.. Что ты несешь? Это невозможно...

— Он принес какие-то доказательства... блокнот какой-то. Там все подробно расписано. Говорит, что у него... раздвоение личности. Что это сделал не он, а какой-то «Смотритель».

Елена не помнила, как выбежала из здания УВД, как села в машину и помчалась в прокуратуру. Ее ум отказывался воспринимать эту информацию. Признание? Блокнот? «Смотритель»? Это был бред. Это должна быть какая-то уловка, отчаянная попытка выманить настоящего убийцу. Да, именно так.

В прокуратуре царил переполох. Елену, как его напарницу, сразу провели к одному из заместителей. Его лицо было непроницаемым.

— Инспектор Орлова. Ваш коллега дал исчерпывающие показания. Предоставил вещественное доказательство – дневник, где подробно описаны все убийства. Улики против него веские.

— Я хочу его видеть, — потребовала Елена, и ее голос прозвучал хрипло.

— Он отказался от встреч. Со всеми. Сказал передать вам... — прокурор заколебался, — чтобы вы не винили себя.

Это было похоже на удар ножом. Она не отступила. Угрожала, умоляла, требовала. В конце концов, ей позволили взглянуть на него через стекло комнаты для допросов.

Артём сидел за столом, скованный наручниками. Он выглядел постаревшим на десять лет. Его плечи были ссутулены, он смотрел в одну точку перед собой, абсолютно пустым, отрешенным взглядом. Но в этом взгляде она не увидела ни безумия, ни лукавства. Она увидела бесконечную, всепоглощающую усталость и скорбь. Скорбь человека, похоронившего самого себя.

Он почувствовал ее взгляд и медленно поднял голову. Их глаза встретились через стекло. И в его взгляде она прочитала все. Признание. Стыд. И мольбу о прощении. Это был не взгляд убийцы. Это был взгляд ее напарника, который попал в ад и пытался выбраться оттуда, запереть за собой дверь.

Она не выдержала и отвернулась, слезы хлынули из ее глаз. Это была правда. Ужасная, немыслимая, но правда.

Глава 13

Следующие недели стали для Елены сущим кошмаром. Дело Новикова было быстро передано в суд. Были проведены психиатрические экспертизы. Заключение было однозначным: F44.81 – Диссоциативное расстройство идентичности. Выявлены две контрастные личности: «Артём» (базовая, подавленная) и «Смотритель» (агрессивная, доминирующая, обладающая знаниями криминалистики).

Суд, учитывая тяжесть преступлений и психическое состояние обвиняемого, постановил направить Артёма Новикова на принудительное лечение в Психиатрическую больницу строгого режима №6.

Елена присутствовала на всех заседаниях. Она видела, как Артём, находясь в состоянии «Артёма», тихо и монотонно подтверждал все показания, не пытаясь оправдаться. Иногда, на его лицо накатывала волна чего-то другого – мускулы напрягались, взгляд становился жестким и насмешливым, и он начинал говорить другим, хриплым голосом, но конвой мгновенно приводил его в чувство. Видеть, как ее сильный, волевой напарник превратился в это, было невыносимо.

После вынесения приговора она добилась разрешения на посещение. Первый визит в ПБ №6 стал для нее испытанием на прочность. Больница представляла собой мрачное кирпичное здание за высоким забором с колючей проволокой. Внутри пахло дезинфекцией, едой и отчаянием.

Его привели в комнату для свиданий. Он был в больничной пижаме, выглядел бледным и похудевшим.

— Лена, — он произнес ее имя тихо, не поднимая глаз. — Зачем ты пришла? Тебе не надо этого видеть.

— Ты мой напарник, — просто сказала она, садясь напротив. — Партнеры не бросают друг друга.

Он горько усмехнулся. — Я тебя мог убить. Ты понимаешь? В любой момент. Он... ОН ненавидит тебя. За то, что ты близко. За то, что ты можешь меня разбудить.

— Мы с тобой, Артём, — настаивала она. — Мы справимся. Врачи помогут.

— Врачи? — он снова усмехнулся, и в его глазах мелькнула знакомая тень «Смотрителя». — Они здесь не для того, чтобы помогать. Они здесь, чтобы содержать. Как животных в клетках.

Свидание было коротким и тягостным. Но Елена стала приезжать снова и снова. Иногда он был «Артёмом» – подавленным, раскаивающимся, почти ребенком. Иногда в нем просыпался «Смотритель» – он говорил ей гадости, насмехался, угрожал. Она научилась различать их по взгляду, по интонации. И с каждым визитом ее сердце разрывалось все сильнее. Она видела, как человек, которого она уважала, медленно разрушается изнутри.

Однажды, в один из его «хороших» дней, он взял ее руку. Его пальцы были холодными.

— Лена, пожалуйста, — он посмотрел на нее своими, настоящими глазами. — Перестань приезжать. Он становится сильнее, когда ты здесь. Он злится. Я не могу... я не смогу его контролировать, если он решит тебе навредить. Уходи. Забудь меня.

— Никогда, — прошептала она, сжимая его руку в ответ. — Я никогда тебя не оставлю.

Но это были ее последние слова, сказанные «его» Артёму. В следующий визит ее встретил только «Смотритель». Он сидел, развалившись в кресле, с циничной ухмылкой на лице.

— Что, маленькая девочка-полицейская опять пришла поиграть в милосердие? Напрасно. Твой Артёмчик спит. Глубоко. И не проснется. А я... я только начинаю чувствовать себя как дома.

Больше он не говорил с ней. Просто смотрел с ненавистью и презрением. Елена поняла, что он прав. «Артём» отступал. Клетка захлопывалась.

Глава 14

22 октября. Прошло чуть больше месяца с момента его помещения в клинику. Елена сидела дома, пытаясь заставить себя поесть, когда зазвонил ее служебный телефон. Дежурный голос был напряженным до предела.

— Орлова! Ты на связи? В шестой психушке... ЧП! Массовый побег! Новиков... он возглавил бунт!

Ледышка пронзила ее сердце. Она помчалась к больнице. Улицы вокруг были перекрыты, дежурили десятки машин, группа захвата готовилась к штурму. Было слышно далекие крики, звуки сирен внутри здания.

— Что случилось? — в панике спросила она у командира ОМОНа.

— Твой Новиков... «Смотритель», черт бы его побрал... он кого-то из санитаров покалечил, ключи добыл. Выпустил самых отпетых – Борисова, Козлова... Там ад творится. Он знает тактику, выключил свет, устраивает засады. Уже несколько человек убито.

Елена с ужасом слушала радиопереговоры. Голоса бойцов были сдавленными, полными напряжения и страха. «...Он использует пациентов как живой щит!», «...Ранен! Где медик?!», «...Он в ординаторской! Дверь забаррикадирована!»

Она не могла стоять в стороне. Воспользовавшись суматохой, она проскользнула за кордон и бросилась к боковому входу. Ей нужно было его найти. Она не знала зачем. Может быть, чтобы остановить. Или чтобы попрощаться.

Внутри царил хаос. В полумраке выключенного освещения были слышны крики, стоны, дикий смех. Воздух был густым от запаха крови и пота. Она пробиралась по коридорам, цепляясь за стены, ее сердце бешено колотилось.

И вот она увидела его. Он стоял в конце длинного коридора, освещенный аварийной лампой. Весь в крови, с заточкой в руке. Он был не один. На полу лежали тела – Борисова и Козлова. Он устранил их. Не как сообщников. Как конкурентов. Как мусор.

— Артём! — крикнула она.

Он медленно повернулся. Это был «Смотритель». Его глаза горели холодным, нечеловеческим торжеством. Увидев ее, он ухмыльнулся.

— А, наша храбрая девочка. Пришла на последний акт?

— Где Артём? — прокричала она, подходя ближе. — Верни его!

— Он здесь, — «Смотритель» указал заточкой на свою грудь. — И он умрет со мной. Это был наш договор. Никто из нас не выйдет отсюда живым.

В этот момент из-за угла выскочили бойцы группы захвата. — Стоять! Руки вверх!

«Смотритель» молниеносно отреагировал. Он рванулся в ближайшую дверь – это была ординаторская. За ним ринулись бойцы. Елена – за ними.

Они ворвались внутрь. «Смотритель» стоял у зарешеченного окна, приставив заточку к собственному горлу. И тогда Елена увидела нечто, от чего у нее перехватило дыхание. Его лицо исказилось. Мускулы дергались. Один глаз был полон ненависти «Смотрителя», а в другом... в другом была мука и бесконечная боль «Артёма». Он боролся. В последний миг он пытался вернуть себе свое тело.

— Не мешай, Смотритель! — просипел он чужим голосом. — Это наш выход!

А потом его собственный,срывающийся на крик: — Лена, прости!

И он резким, точным движением, каким убивал других, провел лезвием по своему горлу.

Крик, который вырвался из его груди, был столь ужасен, что его нельзя было отнести ни к «Артёму», ни к «Смотрителю». Это был крик одной, раздвоенной души, разрывающей саму себя.

Елена бросилась к нему, но бойцы оттащили ее. Медики пытались остановить кровь, но рана была смертельной. Он смотрел в потолок пустыми глазами, в которых не осталось ни одной из его личностей. Только пустота.

Они не успели его спасти. Ни Артёма, ни «Смотрителя». Обе личности умерли вместе с телом, которое делили.

Елена стояла на коленях, вся в крови, и не могла издать ни звука. Она смотрела на его лицо, которое наконец обрело покой, и понимала, что он нашел единственно возможный для себя выход. Он запереть монстра в клетке, уничтожив саму клетку.

Дело было закрыто. Но для Елены Орловой оно никогда не закончится. Она продолжала носить его жетон в своем кармане. Как напоминание. О напарнике, которого она потеряла. О человеке, который предпочел умереть, чем позволить монстру внутри себя жить дальше

ЧАСТЬ ПЯТАЯ: ПОСЛЕДСТВИЯ И ТЕНИ

Глава 15

Тишина в кабинете была оглушительной. Елена Орлова сидела за своим столом, который теперь стоял один у окна. Второй стол, заваленный бумагами и пустыми кофейными стаканками, убрали. Вынесли вместе с личными вещами Артёма Новикова. От него осталась только дыра в воздухе, зияющая и болезненная.

Официально дело №347-ОЗ было закрыто. В отчете черным по белому было написано: «Преступления совершены инспектором Новиковым А.В. в состоянии невменяемости. Виновный погиб при задержании». Начальство рекомендовало всем сотрудникам посетить психолога. Елена отказывалась. Какие слова могли выразить то, что она чувствовала? Она видела, как ее напарник, человек, которому она доверяла безгранично, перерезал себе горло у нее на глазах. Никакой психолог не мог выскоблить этот образ из памяти.

Она взяла его неоконченное дело – кражу со склада, над которым они работали параллельно с «Озерным». Он всегда вел такие дела педантично, с массой пометок на полях. Она попыталась вчитаться, но буквы расплывались. Вместо текста она видела его лицо в последние мгновения – гримасу борьбы двух сущностей в одном теле.

— Орлова.

Она вздрогнула.В дверях стоял начальник отдела, Игорь Васильевич. Его лицо выражало неловкость.

— Войдите.

—Как ты? — спросил он, прикрывая дверь.

—Работаю, — коротко ответила Елена, отодвигая папку.

—Понимаю... Это тяжело. Для всех нас. Артём был... — он запнулся, подбирая слова.

—Лучшим из нас, — закончила за него Елена. — И это не помогло.

— Тебе нужен отпуск, Лена. Настоятельно рекомендую. Месяц. А то и два.

—И что я буду делать в отпуске? — ее голос прозвучал резко. — Смотреть в потолок и вспоминать? Нет уж. Лучше уж здесь.

Игорь Васильевич вздохнул. — Хорошо. Но нагрузку я тебе сниму. Будешь заниматься бумажной работой. О выездах на места пока речи не идет. И это не обсуждается.

Он ушел, оставив ее одну. Она понимала, что он прав. Она не была готова снова брать в руки оружие, ехать на вызов, доверять спину новому напарнику. Мысль о том, что кто-то другой займет место Артёма, была кощунственной.

Она открыла нижний ящик своего стола. Там, под стопкой бланков, лежал его жетон. Она не отдала его, когда сдавала его вещи. Украла. Сувенир на память. Она провела пальцем по холодному металлу, ощущая гравировку. «Новиков А.В.». Потом перевернула. На обратной стороне он когда-то давно, еще до нее, нацарапал гвоздем дату – «01.09.2010». Его первый рабочий день. Теперь эта дата была отмечена смертью.

Глава 16

Через неделю ее вызвали в прокуратуру. Формально – для дачи окончательных показаний по делу Новикова. Неформально – чтобы убедиться, что она не представляет угрозы, что молчит и не будет поднимать волну.

Кабинет был тем же, где она в последний раз видела Артёма живым. Теперь здесь сидел тот самый зам прокурора.

— Инспектор Орлова, благодарю за явку. Нам нужно кое-что прояснить для окончательного отчета. Вы подтверждаете, что в день инцидента в ПБ №6 Новиков находился в состоянии своей агрессивной личности, условно именуемой «Смотритель»?

— Он находился в состоянии борьбы, — поправила его Елена. — «Артём» пытался вернуть контроль.

Прокурор кивнул, делая пометку. — Понимаю. И последнее. В блокноте, представленном Новиковым, была запись, касающаяся вас. «Орлова становится опасной. Слишком много знает. Нужно нейтрализовать». Вы можете прокомментировать, что он имел в виду?

Елена похолодела. Она не видела этой записи. Ее, видимо, изъяли как не относящуюся к делу напрямую. Или как слишком компрометирующую.

— Я... не знаю, — честно сказала она. — Возможно, он считал, что я близка к разгадке.

— Возможно, — прокурор сомкнул руки на столе. — Елена Сергеевна. Дело закрыто. Новиков мертв. Я настоятельно советую вам оставить это. Ради вашей же карьеры. И ради вашего душевного спокойствия.

Это был не совет. Это был приказ.

По пути домой она зашла в тот самый парк, где встречалась с Аленой, секретаршей Волкова. Скамейка была пуста. Она села, закрыла глаза, пытаясь восстановить в памяти каждое слово, каждый жест Артёма в последние недели. Эта запись в блокноте... Значит, «Смотритель» действительно считал ее угрозой. А «Артём»... «Артём» сдался, чтобы защитить ее. Эта мысль была одновременно утешительной и невыносимо горькой.

Она достала телефон и нашла в контактах номер, который сохранила много месяцев назад, но ни разу не использовала. «Лиза Новикова. Дочь». Она смотрела на экран, палец замер над кнопкой вызова. Что она могла сказать этой девочке? «Твой отец был хорошим человеком, но в нем жил монстр, и он убил себя, чтобы этот монстр умер»? Нет. Она не имела права. Она положила телефон обратно в карман. Некоторые раны нельзя тревожить.

Глава 17

Еще через две недели ее вызвал к себе Игорь Васильевич. В кабинете находился молодой, крепко сбитый парень с короткой стрижкой и открытым взглядом.

— Елена Сергеевна, знакомься. Это инспектор Игорь Марков. Перевелся к нам из районного отдела. Опытный, с хорошими рекомендациями.

Елена почувствовала, как у нее сжалось сердце. Она понимала, что это неизбежно.

— Марков будет твоим новым напарником, — закончил начальник, и в его голосе прозвучала легкая нота приказа.

Марков улыбнулся ей, протянул руку. — Очень рад, Елена Сергеевна. Много о вас слышал. И о... вашей предыдущей работе.

Елена медленно пожала его руку. Его рукопожатие было твердым, уверенным. Как у Артёма в первые дни.

— Приветствую в отделе, — сухо сказала она. — Извините, у меня срочный вызов.

Она вышла из кабинета, не глядя на нового напарника. Она не была готова. Она спустилась вниз, в тихий архив, где пахло старыми книгами и пылью. Там, в самом дальнем стеллаже, лежала синяя картонная папка с грифом «Хранить вечно». Дело №347-ОЗ. «Озерное дело».

Она достала его и прижала к груди. Это было все, что у нее осталось от него. От их общего дела. От их дружбы. От той страшной правды, которую они раскопали вместе и которая в итоге уничтожила их обоих – его физически, ее – морально.

Она знала, что прокурор прав. Дело нужно оставить в покое. Но она также знала, что не сможет этого сделать. Потому что где-то там, в прошлом, остались вопросы без ответов. Почему именно эти жертвы? Почему «Вектор-Строй»? Что такого случилось год назад, что запустило механизм разрушения в сознании Артёма Новикова?

И самый главный вопрос: могла ли она предотвратить это? Могла ли она увидеть признаки раньше? Быть ближе? Быть лучше?

Она сидела на холодном полу архива, в обнимку с папкой, и тихо плакала. Плакала по напарнику, по другу, по тому, кем он был, и по тому, в кого он превратился. И понимала, что ее собственная работа, ее собственная жизнь, уже никогда не будут прежними. Тень «Смотрителя» и тень Артёма навсегда легли на ее душу, и теперь ей предстояло научиться жить с этими тенями.

Она была последним хранителем его памяти. И его тайны. И это была самая тяжелая работа в ее жизни.

---

(На этом история завершена)