Записи Джоунса

Запись №1

(Расшифровка аудиозаписи. Дата создания неизвестна)

Я Майкл Джоунс.

Если вы слышите эти записи — значит, меня уже нет в живых.

12 апреля 1996 года

В детстве я считал себя самым счастливым ребёнком.

Моя мама погибла при родах, и я рос с отцом. Он почти всегда был на работе и редко бывал дома. Когда не было с кем меня оставить, он брал меня с собой.

Он работал охранником в известном заведении под названием «Бургер друга Арлона». Мне там нравилось. Там всегда было светло, шумно и пахло жареным тестом и мясом. На сцене стояли три аниматроника:

в центре — Арлон, белый волк,

справа — Дин, белый медведь,

слева — Мари, белая лисица.

Были и другие фигуры, но именно эти трое казались мне живыми. Я знал их движения, знал, когда они «улыбаются», а когда просто стоят, ожидая команды. Отец называл их аниматрониками. Для меня они были частью счастливого детства.

3 июня 1996 года

В тот день я впервые заметил, как отец уводит ребёнка. Это не было резко. Он просто положил руку ему на плечо и повёл в служебную часть. Любопытство взяло верх. Мне было запрещено туда ходить, но я всё равно пошёл. Я приоткрыл дверь и заглянул внутрь одним глазом. Я увидел то, чего не должен был видеть.

Я не закричал. Я просто стоял, пока отец не обернулся и не посмотрел прямо на меня. В следующую секунду я побежал. Выбежал на парковку, не оглядываясь. Он догнал меня быстро.

Он наклонился ко мне и сказал спокойно, без крика:

«Если ты кому-нибудь расскажешь, твоя судьба будет такой же, как у того ребёнка».

В тот день моё детство закончилось.

День первый 4 июня 1996 года

Я не пошёл с отцом на работу. Остался дома. Дом был тихий, слишком тихий. Скрип половиц казался шагами. Шум ветра в вентиляции — дыханием. Я убеждал себя, что это просто стресс. Что мне нужно поспать.

Но я не мог.

Каждый звук казался чужим. Я ловил себя на том, что прислушиваюсь, затаив дыхание, будто кто-то может услышать меня в ответ.

День второй 5 июня 1996 года

Я пытался поесть. Кусок застрял в горле, и меня стошнило прямо в раковину. Я подошёл к окну. Под фонарём, напротив дома, мне показалось, что стоит фигура. Высокая, неподвижная. Я моргнул — и никого не было. Отец в тот день был на работе. Я знал это. Но ощущение, что за мной наблюдают, не исчезало.

День третий 6 июня 1996 года

Я не спал уже больше двух суток.

Ночью я услышал звук. Металлический, сухой. Лязг. Мне показалось, что Арлон стоит в дверном проёме моей комнаты. Его голова была наклонена под неестественным углом. Улыбка — шире, чем должна быть. Чуть дальше, в коридоре, я видел силуэт Мари. Её глаза будто отражали свет, которого не было. Я знал, что это невозможно. Я знал, что они не могут быть здесь. Но тело реагировало иначе. Я забился под одеяло и не дышал.

День четвёртый 7 июня 1996 года

Руки дрожали. Глаза жгло так, будто в них насыпали песка. В ушах стоял постоянный звон. Я начал путаться в словах, забывал, что делал минуту назад. В зеркале я видел человека с впалыми глазами и серой кожей. Я почти не чувствовал страха. Только усталость.

День пятый 8 июня 1996 года

Я решил выйти к ним. Пол в коридоре был холодным. Свет не горел. Дом казался пустым и бесконечным. Я сделал несколько шагов — и в этот момент наступила полная тишина. Не было ни звуков, ни мыслей. Я потерял сознание.

9–18 июня 1996 года

Я очнулся в больнице.

Диагноз: сильное истощение, обезвоживание, нервный срыв. Я пролежал там десять дней. Именно там страх ушёл. Не потому, что я стал сильнее. А потому, что внутри что-то перегорело.

Я больше не боялся ни отца… ни аниматроников.

Прошли годы. Отца так и не поймали 14 августа 2012 года

Я снова оказался в этом ресторане. Уже как сотрудник. Я просматривал записи с камер наблюдения — и увидел его.

Моего отца. Он снова тащил ребёнка в ту самую комнату. Он сделал то, что всегда делал. Когда он вышел, с потолка упала капля. Всего одна. Она попала прямо на костюм.

Пружинные замки открылись. Я видел, как механизм сработал. Как металл сомкнулся. Костюм стал для него гробом. Теперь его тело лежит в подсобке.

Никто не знает, что там произошло на самом деле. Я устроился сюда на работу.

Я должен узнать правду.