Заражённый город

ㅤКоридоры общежития Калифорнийского университета в Ирвине были пустынны и неестественно тихи, словно гигантский муравейник, внезапно покинутый своими обитателями. Все студенты разъехались на каникулы, и эта тишина, обычно нарушаемая гулом голосов, музыкой и бесконечной беготней, была звенящей, почти зловещей. Только в нескольких окнах горел приглушенный, желтоватый свет, словно забытые корабли в ночном море. Воздух пах пылью, одиночеством и сладковатым ароматом чьих-то вчерашних чипсов.

ㅤАманда Галахер с ненавистью смотрела на эту пустоту. Ей бы сейчас лежать в своей комнате под одеялом с книгой, а не уговаривать младшую сестру надеть эти дурацкие блестящие джинсы.

— Ну, Бель, ну давай же быстрее! Мы опоздаем! — из-за двери в комнату Анибель доносился ее голос, звонкий, полный нетерпения и предвкушения.

ㅤАманда вздохнула, откинув со лба темную прядь волос. Ей было двадцать три, и последнее, чего ей хотелось в этот заключительный вечер каникул, — это тащиться на какую-то студенческую пьянку. Но Анибель было девятнадцать, и ее мир состоял из мгновений, которые нельзя было упустить. Особенно сегодня.

— Анибель, я серьезно, — начала Аманда, заходя в комнату. — Ты же знаешь, что там будет этот... Джошуа Ступер. Сын папочки-миллионера, который считает, что правила писаны не для него. Ты же втрескалась в него по уши, а он смотрит на тебя как на очередную игрушку.

ㅤАнибель, стоя перед зеркалом и нанося блеск на уже идеально сияющие губы, лишь пренебрежительно махнула рукой.

— Ой, перестань быть нашей мамой! Джош — душа компании. Все его обожают. И он просто классно проводит время. А я хочу классно проводить время. Это же последняя ночь перед тем, как все вернутся и начнется эта адская учеба!

— Именно поэтому тебя и не отпускает одна, — упрямо сказала Аманда. — Потому что ты хочешь «классно провести время» с парнем, у которого на счету два вызова полиции кампуса за дебош и, поговаривают, одна жалоба на домогательства. От которой, конечно же, «все отказались».

— Зато у него потрясающая улыбка, — невозмутимо парировала Анибель, поворачиваясь к сестре. Ее глаза сияли азартом. — И он пригласил лично меня. Представляешь? Джошуа Ступер! Вся его банда будет там. Это будет легендарно!

ㅤАманда смотрела на сестру — на эту хрупкую, полную жизни девочку с огромными наивными глазами, которая была готова броситься в омут с головой, лишь бы он был усыпан дискотечными огнями и пах дешевым пивом. Она видела, как Анибель уже битый час наряжается, пританцовывая под музыку, которую напевала сама себе. И сердце ее сжалось от странного, непонятного предчувствия. Не от ревности, нет. От страха.

— Я не хочу идти, — окончательно заявила Аманда.

— Но я не пойду без тебя! — в голосе Анибель послышались нотки настоящей паники. — Одна я... я не смогу. Мама сказала, чтобы мы держались вместе.

ㅤЭто был низкий удар. Упоминание мамы, которая была за тысячи миль от них, в командировке, и звонила каждое утро с напутствиями. Аманда сдалась. Она пожалела сестру, малышку, которая на самом деле была всего лишь испуганным ребенком, надевшим маску взрослой роковой женщины.

— Ладно, — выдохнула она. — Но ненадолго. Час. Максимум два. И если я сказу «пошли» — мы идем без споров. Договорились?

— Договорились! Ты лучшая! — Анибель бросилась обнимать сестру, оставив на ее щеке липкий след от блеска. — Я тебе куплю мартини! Целых два!

ㅤКампус, где проходила вечеринка, был полон. Собрались все, кто остался в общежитии или вернулся пораньше, жаждая последней дозы свободы перед академическим рабством. Музыка оглушала, вырываясь из распахнутых окон и дверей, била в уши монотонным басом. Воздух внутри был густым, спертым и сладким — коктейль из парфюмов, пота, алкоголя и чего-то травянистого и дурманящего.

ㅤАманда, сжимая в руке свой первый мартини, устроилась за столиком в углу, наблюдая. Она чувствовала себя старухой-матроной на балу у безумцев. Анибель почти мгновенно растворилась в толпе. Ее рыжие волосы, как язычки пламени, мелькали то там, то тут. Она смеялась, танцевала, флиртовала буквально со всеми подряд — с парнями из братства, с застенчивыми азиатами из математического клуба, даже с парой девушек, смотревших на нее с обожанием.

ㅤ«Вот дрянная девчонка», — с нежностью подумала Аманда. Но это была ее дрянная девчонка.

ㅤОна потягивала мартини, пытаясь заглушить внутреннее беспокойство. Джошуа Ступер действительно был здесь, в центре внимания, с бутылкой дорогой текилы в руке, окруженный своей свитой. Он был красив, что греха таить, но в его красоте было что-то холодное и отчужденное, как у мраморной статуи.

ㅤВнезапно Аманда заметила, как Анибель, смеясь, отошла от танцпола к выходу. За ней последовал не Джошуа. Это был кто-то другой. Высокий парень в потёртых джинсах и просторной серой толстовке с капюшоном, натянутым так низко, что его лица практически не было видно. Лишь уголок скулы да смутная линия подбородка. Что-то в его позе, в том, как он двигался — плавно и почти бесшумно, — заставило Аманду насторожиться.

ㅤОна отставила бокал и встала. Ее материнский инстинкт, тот самый, что она так ненавидела в себе, забил тревогу. «Куда она? С кем?»

ㅤРасталкивая танцующих, уже изрядно пьяных студентов, Аманда пробивалась к выходу. Ей казалось, что толпа нарочно смыкается перед ней, не желая отпускать. Наконец, она вырвалась на улицу. Прохладный ночной воздух обжег легкие, пахнул цитрусами и едва уловимым запахом океана.

ㅤОглядевшись, она увидела их. Они стояли за углом здания, в тени. Парень в капюшоне что-то говорил, склонившись к Анибель. Та кивала, ее лицо было оживленным и заинтригованным. Затем он протянул ей маленький прозрачный пакетик с белым порошком. Анибель, недолго думая, высыпала его в свою полупустую бутылку с пивом, встряхнула и сделала большой глоток.

ㅤЯрость и страх ударили в Аманду одновременно.

— Анибель! — ее голос прозвучал резко и громко, нарушая ночную тишину.

ㅤПарень в капюшоне резко обернулся. На мгновение Аманда увидела его глаза — темные, почти черные, бездонные и пустые. Ни тени эмоции. Затем он молча, развернулся и быстрыми, неслышными шагами скрылся в темноте, растворившись в ней, как призрак.

— Анибель, что это было? — Аманда подбежала к сестре, хватая ее за руку. — Ты его знаешь? Что он тебе дал?

— Систер, отстань, — Анибель попыталась вырваться, ее глаза блестели неестественным блеском. — Я не знаю, кто это. Предложил попробовать новый энергетик. Забористая штука! Ощущение, будто паришь над землей. Все хорошо, правда!

— Энергетик? — Аманда смотрела на бутылку с мутной жидкостью с ужасом. — Ты не знаешь его, не знаешь, что это, и все равно пьешь? Это же чистейшая воды глупость!

— Это не наркотик! — упрямо надула губы Анибель.

— Откуда ты знаешь?!

— Аманда, выключи нашу любимую мамочку и пошли наконец домой, — голос Бель внезапно стал вялым и усталым. — Я замерзла.

ㅤАманда посмотрела на нее внимательнее. Действительно, Анибель ежилась, хотя ночь была по-калифорнийски теплой. И... что-то еще.

— У тебя... кровь носом пошла, — тихо сказала Аманда, чувствуя, как холодная ползучая паника сжимает ей горло.

ㅤАнибель провела тыльной стороной ладони по носу, оставив ярко-алый размазанный след.

— Ой, правда. Чего с детства не случалось. Странно.

ㅤАманда прикоснулась губами ко лбу сестры. Кожа была сухой и обжигающе горячей.

— Бель, да у тебя жар! Похоже, ты заболела. Хотя где успела...

— Аманда, пожалуйста, пошли домой. Мне действительно нехорошо, — голос Анибель стал тонким, жалобным. Вся ее бравада куда-то испарилась.

ㅤОни двинулись обратно к общежитию. Путь, который занял у них пятнадцать минут, теперь казался бесконечным. Состояние Бель ухудшалось на глазах. Ее начал бить озноб, появился сухой, лающий кашель. Потом ее начало тошнить. Она споткнулась и чуть не упала, и Аманде пришлось почти нести ее, обняв за талию, чувствуя, как через тонкую ткань платья передается жар ее тела.

ㅤВойдя в свою комнату, Аманда с трудом уложила сестру на кровать. Анибель стонала, ее глаза были закрыты, дыхание — хриплым и прерывистым.

— Я вызову скорую, — заявила Аманда, хватая телефон.

— Нет... — слабый протестный стон донесся с кровати. — Не нужно... Мне уже лучше. Правда. Видишь, я уже смогла сесть.

ㅤАманда обернулась. Анибель и правда сидела на кровати, опершись на руки. Она была бледной как полотно, под глазами залегли темные тени, но жар, казалось, спал.

— Ты уверена? — Аманда не отпускала телефон.

— Да, мне правда, хорошо. Наверное, это просто отравление. Из-за того, что я смешала энергетик и пиво. Теперь правда, все хорошо.

ㅤАманда смотрела на сестру, и ее рука с телефоном медленно опустилась. Что-то было не так. Что-то было ужасно не так. Это улучшение было неестественным, пугающим. Оно было похоже на... на затишье перед бурей.

— Аманда, что с тобой? — голос Анибель прозвучал странно глухо. — Почему ты так странно на меня смотришь?

ㅤАманда не могла ответить. Она смотрела на сестру и замирала с телефонной трубкой в руке. Она видела, как на простыне под Анибель начинает расползаться алое пятно. Не из носа. Оно проступало через легкую ткань ее платья на животе, растекаясь все быстрее и быстрее. А кожа на лице и руках Анибель, только что такая горячая, на глазах покрывалась инеем, становясь мертвенно-бледной, почти синей. Ее глаза были широко открыты и смотрели на Аманду стеклянным, невидящим взглядом, в котором застыл чистый, немой ужас.

ㅤАманда не могла пошевелиться, не могла издать ни звука. Она просто стояла, завороженная этим душераздирающим зрелищем, с телефоном в оцепеневшей руке, по которой бежали мурашки леденящего ужаса.

ㅤСпустя несколько часов в тихом пригороде, в своем просторном доме, дремал Дэнис Болетус. Его сон был тревожным, полным обрывков образов — ледяных ветров, окровавленных простыней и чьих-то бездонных черных глаз.

ㅤЕго разбудил настойчивый, режущий тишину звонок мобильного телефона. Он взглянул на экран: «Неизвестный номер». Время — без двадцати четыре. Сонный, сиплый голос ответил: «Болетус. Слушаю».

ㅤНа другом конце провода послышалось тяжелое дыхание, а затем молодой, сдавленный от напряжения голос:

— Мистер Болетус? Это старший лейтенант полиции Фокс Баунти. Ваш номер нам передали, чтобы звонить, если произойдет что-то... странное.

— И что-то произошло? — Дэнис сел на кровати, уже полностью проснувшись. Он знал этот тон. Тон человека, который видел нечто, во что отказывается верить.

— Да, сэр. Мы... мы только что вернулись с вызова. В общежитии Университета в Ирвине. Две сестры... — голос офицера дрогнул. — Они мертвы.

ㅤДэнис молча ждал. Он знал, что будет дальше. Всегда было что-то дальше.

— Но это... это невозможно, сэр. Одна из них... она ледяная. Бледная, как снег. Абсолютно обескровлена, но... нет ни единой раны. Ни капли крови вокруг. — Офицер сделал паузу, чтобы перевести дыхание. — А вторая... Вторая вся в крови. Ее кожа... она обожжена. От нее исходит жар, как от раскаленной печки. Но огня там не было. Ничего не было.

ㅤДэнис закрыл глаза. В его голове пронеслись образы из сна.

— И почему вы звоните мне, лейтенант, а не в ЦКЗ? — тихо спросил он, уже зная ответ.

— Потому что оттуда меня и направили к Вам, сэр. Сказали, что только Вы... специализируетесь на таком. На всем необъяснимом.

ㅤВ трубке повисло тягостное молчание. Дэнис Болетус смотрел в темноту своей спальни, а перед его глазами стояли две девушки: одна — холодная, как вечный лед, другая — пылающая, как адское пламя. Охота началась.