Заветная для последнего Феникса

Руки тряслись от напряжения, а по виску медленно скользила капелька пота, щекоча и отвлекая. Но я стойко игнорировала лишние раздражители вкупе с намеками организма на небольшой отдых, продолжая воплощать свой замысел в жизнь. Даже несмотря на то, что от длительного сидения на земле уже онемел зад, а спина угрожала не разогнуться.

А дело того стоило. Передо мной, по траве, невесомо гарцевала очень маленькая лошадка, полностью сотканная из воды. Она бодро перебирала точеными ногами, за последние полминуты не сбившись с шагу ни разу. И теперь я хотела заставить ее встать на дыбы, но мое творение лишь потряхивало гривой и меняло траекторию движения с круговой на «восьмерки», словно издеваясь. Но я была полна энтузиазма довершить начатое, тем более, что это задание получилось выполнить впервые, после недели бесплодных попыток.

Лирон, личный и единственный маг в окружении Эргора, занимался со мной с того самого момента, как Анья привезла меня в Драконью Падь. Учил всему тому, что маг с врожденными способностями осваивал обычно до десяти-двенадцати лет. И хоть и говорил, что делаю поразительные успехи, я понимала, что этого недостаточно. Чтобы справиться с программой обучения в Королевской Академии Магии, я должна уметь намного больше…

- Тори! Тори, ты где?

Лошадка резко замерла на месте, а затем, будто обиженно дернув хвостом, рассыпалась на мелкие капли, тут же впитавшиеся в землю…

От досады я чуть не взвыла, в сердцах стукнув по земле кулаками.

Ну почему именно сейчас?!

Может, если сидеть тихо и не откликаться, останусь незамеченной?

Но тут же уныло вздохнула, осознавая всю невероятность подобной надежды. В искусстве маскировки мне пока тягаться с лучшим ищейкой Эргора не светило.

Вот если бы здесь была Анья, тогда шанс укрыться в тени многочисленных деревьев, кустарников и прочих элементов пейзажа, присутствующих в изобилии в диком лесу, имелся весьма высокий. Полвека практики обычно побеждали талант Корхи, чей голос сейчас настойчиво продолжал звать меня по имени.

Я поморщилась, медленно вставая на ноги и разминаясь после длительной вынужденной позы.

Дело было не только в том, что меня отвлекли. Меня здорово нервировал сам Корха. Улыбчивый, голубоглазый, с правильными чертами лица и волосами цвета спелой пшеницы, он мне сразу приглянулся среди угрюмых и грубоватых членов банды Эргора. И симпатия умножилась на два, когда симпатичный парень без каких-либо возражений согласился обучать меня искусству самозащиты, стрельбы из лука и тому подобному. Первое время, когда я только-только училась разговаривать и больше молчала, Корха с энтузиазмом рассказывал мне все, что знал сам, не ограничиваясь информацией, касающейся наших тренировок.

Смешные истории из жизни, легенды, байки, советы – парень оказался интересным собеседником и хорошим учителем. А учитывая, что он никогда не переходил грани приличий, я, в конце концов, расслабилась в его присутствии, позволив эмоциям взять верх над разумом. И это обернулось против меня.

Потому что заметить тот момент, когда Корха решил перевести наши отношения из дружеских в нечто большее, вовремя не сумела.

Мне казалось, что все идет, как обычно. Те же шутки, смех, попытки подурачиться. Те же занятия, упражнения, нагрузки. Вот только прижиматься парень норовил все чаще и ближе. И все реже улыбался, пристально вглядываясь в мое лицо.

Я сначала думала, что мне показалось. Подумаешь, положил ладонь на поясницу, выравнивая стойку. Или прижался ко мне всем телом сзади, помогая оттянуть тетиву непослушного лука. Или чересчур крепко привлек к себе в сильное хватке, не спеша реагировать на мое сопротивление. Ведь это все несерьезно, так? И нужно исключительно для дела, а остальное лишь мои фантазии.

Нет, не так. Ведь ладонь норовила скользнуть ниже, прижимался парень вплотную, а в захвате нередко оглаживал бедра и талию, пугая жарким огнем в глазах.

Я пыталась поговорить с ним, но безуспешно. Корха отшучивался на мои вопросы, а затем вновь и вновь норовил коснуться на грани запретного. Я нервничала и все больше отдалялась, замыкаясь в себе. Да, парень был мне симпатичен, но такая близость меня отталкивала. И причину объяснить даже сама себе не могла.

А две недели назад произошло то, из-за чего наши отношения совсем испортились. В один из вечеров, когда я безуспешно махала затупленным мечом, пытаясь отразить атаку опытного воина, парень, загнав меня в угол, прижался губами к моим губам в непрошеном поцелуе…

Когда первый шок прошел, и удивление сменилось недоумением, я с усилием дернулась, выворачиваясь из крепких рук. Понимая, что здесь и сейчас состоялся мой первый поцелуй, а желания повторять опыт нет и в помине.

Надо отдать должное – Корха меня тут же отпустил. Чуть нахмурился, глядя в мои шокировано распахнутые глаза, но ничего не сказал. Просто сделал вид, что ничего и не было, а я малодушно с этим согласилась. Вот только теперь занятия из приятного времяпрепровождения превратились в тяготящую обязанность. Я всеми правдами и неправдами избегала парня, стараясь не оставаться с ним наедине. Чаще всего на наших занятиях присутствовала Анья, один раз – Эргор, пару раз кто-то из его ребят. И это спасало. Вот только сегодня случился облом – Анья куда-то убежала, пообещав вернуться к началу занятия, но задерживалась. А сидеть и прятаться, накаляя и без того непростые отношения с Корхой, было глупо.

Поэтому я споро отряхнула ладони и встала, с удовольствием потянувшись. Вспомнив его влажные и ласковые губы на своих не к месту, передернувшись от живости эмоций.

- Вот ты где! – голос парня чересчур радостный, но я собираю волю в кулак и выдавливаю из себя легкую улыбку, стараясь убрать из взгляда тоску. Находиться рядом с Корхой до ужаса не хотелось. Тем более, что сегодня у нас по расписанию были стрельба из лука и метание ножей, а последнее у меня никак не получалось. Поэтому отвертеться от лишних прикосновений и подробных объяснений не представлялось возможным.

- Я уже подумал, что ты прячешься! – продолжил парень, попытавшись подтолкнуть меня рукой в сторону нужной поляны, но я ловко увернулась, зашагав быстрее сама. В одной руке Корха держал большой боевой лук, почерневший от времени и множества полировавших его рук. Тугая тетива уже не раз заставляла меня попотеть, а тяжесть – дрожать от усилия руки, но я тренировалась изо всех сил, укрепляя тело и дух. И могла с гордостью сказать, что добилась определенного успеха. Во второй руке виднелись рукоятки трех специальных метательных ножей, завернутые в холщевую тряпицу. И если с луком мои достижения были заметны, то с ножами я договориться никак не могла. Не получалось, и все тут. Словно сглазили.

Пришли мы слишком быстро. Я старалась не подавать виду, но сама беспрестанно поглядывала по сторонам. Надежда на то, что Анья успеет и мне не придется оставаться с Корхой лишнюю минуту наедине, таяла с каждым вздохом. Благо, что активного разговора от меня никто не ждал – промолчав большую часть жизни, я и сейчас не стремилась к излишнему общению, ограничиваясь чаще всего короткими фразами. Хотя бывало и так, что забывалась, страдая потом от першения в горле и осиплости. Здесь тоже нужны были тренировки, хорошо хоть произношение стало четким и почти без акцента.

- Готова? – подмигнул мне Корха, а я с запозданием кивнула. Похоже, что сегодня мы все же будем одни. Настроение скатилось ниже гномьих подземелий, - ну, тогда давай, становись на первую отметку. Бери лук, примеривайся и стреляй. Пять стрел, а затем на вторую отметку и на третью. Стрелы помечены по цветам, потом посмотрим результат и разберем ошибки. Вперед!

От легкого шлепка по попе ладонью увернуться не успела – просто не ожидала. На мое возмущенное сопение и яростный взгляд Корха никак не отреагировал, растянувшись на мягкой траве около большого валуна и закинув руки за голову, приготовившись смотреть.

Я встала на линию, обозначенную воткнутым в землю колышком, и сделала вид, что примеряюсь к тетиве, вновь окидывая безмолвный лес тоскливым взглядом. Но в обозримом пространстве никого не наблюдалось, заставляя сжаться в дурном предчувствии сердце. Ну, куда же запропастилась Анья? Она не могла просто забыть, я точно знаю!

- Тори! – я сильно вздрогнула, нервно оглянувшись на окликнувшего меня Корху. Успев заметить удивление в его глазах, мысленно обругав себя за несдержанность. Учитывая, что его голос прозвучал совсем негромко, а сама ситуация была довольно обыденной, моя реакция выглядела более чем странно, - твой враг состариться успеет, пока ты будешь целиться! Начинай уже! Или тебе нужна моя помощь?

- Нет! – чересчур поспешно отозвалась я, торопливо поднимая лук и одновременно вытаскивая стрелу. Едва сдерживаясь, чтобы не отбежать на сотню метров дальше, увеличив расстояние между нами до максимума.

Быстро примерилась в тетиве, сдавлено зашипев сквозь зубы. Она была натянута чересчур сильно, обещая как минимум мозоли на пальцах к концу стрельбы. Да и про точность стрельбы оставалось только мечтать. Дрожащие от напряжения руки не слишком хорошие союзники…

Но я старалась. Очень. Настолько, что на последнем выстреле у меня разом заныли все зубы из-за судорожно стиснутых челюстей, а мышцы правой руки свело в ощутимой судороге.

- Так, давай посмотрим, - с предвкушением протянул Корха, мягко перетекая в вертикальное положение и направляясь к мишеням. И не надо было быть провидцем, чтобы догадаться, что результат парня не устроит.

Я прекрасно видела, что большинство стрел легли по краю импровизированной мишени, а в середину попала лишь одна. Можно было гордиться только тем, что хотя бы ни одной не улетело мимо.

Корха выдернул все стрелы и резвым шагом направился ко мне, хитро сузив глаза. Мне снова стало не по себе.

- Да уж, с таким результатом шанс подстрелить кого-нибудь у тебя ближе к понятию счастливой случайности, - одним движением Корха вернул все стрелы в колчан за моей спиной, кроме одной. Ее–то он мне и протянул, командуя, - теперь давай еще раз! А я тебе подскажу…

Во рту мгновенно пересохло, а воздух с трудом втянулся в легкие на манер передержанного киселя. Неприятное, тягостное предчувствие окутало меня все, словно паутиной, не давая расслабиться. Замыкая, будто в клетку.

И в своей жестокой привычности, интуиция вновь меня не подвела…

- Я не могу, - еле слышно прошептала, трусливо делая шаг назад. Не желая, чтобы симпатичный парень становился ближе, чем есть сейчас. Потому что даже так он чересчур рядом.

- Что не можешь? – плавно изогнутая бровь медленно ползет вверх, но мне кажется, что удивление в его голосе звучит наигранно. И полуулыбка кажется больше насмешливой, чем заботливой.

Корха только подается вперед, а я уже отступаю еще на шаг. Понимая, как это выглядит со стороны, но не имея сил бороться с нестерпимым желанием отдалиться.

- Стрелять не могу, - я с трудом сглатываю, пытаясь промочить сухой горло, - лук чересчур тяжелый…

Внутри все сжимается, но я изо всех сил стараюсь казаться спокойной и уверенной. Даже взгляд не отвожу, внимательно отслеживая каждую эмоцию на привлекательном лице. Жду возражений, уговоров, раздражения, возможно – бескомпромиссной настойчивости, но их нет. Я успеваю удивиться до онемения, когда парень лишь беззаботно пожимает плечами, небрежно кивая на валун, около которого недавно сидел.

- Хорошо, как скажешь, - я пытаюсь найти несоответствие его слов и истинного отношения к происходящему, но не могу. Хотя тревога лишь усиливается, не позволяя выдохнуть свободно, - в следующий раз возьмем другой.

Я тихонько выдыхаю, стараясь остаться незамеченной, но тут же сжимаюсь вновь. Потому что понимание того, что все не так просто, настигает запоздало, но неотвратимо.

- Тогда повторим то же самое, только с ножами, - Корха ловко выхватил из ножен на бедре четыре узких метательных ножа и аккуратно протянул их мне рукоятками вперед.

А я, машинально смыкая пальцы на холодном металле, думала только о том, как бы успокоить мгновенно задрожавшие руки…

- Давай, Тори, - поторопил меня парень, ухмыльнувшись особенно неприятно, - а то придется нам с тобой при свете луны заниматься. А ночь – время удовольствий, и только их…

Когда прозвучали последние слова, я уже успела встать в привычную позицию лицом к мишени, вполоборота, выставив правую ногу вперед. Для этого пришлось оставить Корху за спиной, поэтому заметно дернулась, ощутив дыхание парня на своей шее, сопровождающее конец фразы. Той самой, что я почти не запомнила, пытаясь угомонить заполошно бившееся сердце.

Ладони взмокли и я постаралась незаметно отереть их о ткань шканов. Юбки здесь носила только Трисса, упорно не поддаваясь на всеобщую «моду». Я же послушалась Анью, сменив гардероб на относительно мужской. Так и вправду оказалось удобнее – не было грязного подола, трудностей передвижения среди леса, да и заниматься так стало не в пример проще. Вот только в данный конкретный момент я остро пожалела об отсутствии на мне многослойной юбки. Потому что в присутствии Корхи штаны казались непозволительно тонкими, лишая ощущения хоть сколько-нибудь серьезной преграды между нами. Заставляя с трудом сохранять подобие спокойствия и оставаться на месте, выполняя нехитрые движения.

- Так, ровнее, - голос Корхи прозвучал практически над ухом, а я сжалась еще сильнее. Понимая, что передышка закончилась, а парень так ничего и не понял, - спину выпрями…плечи расправь…

Широкая ладонь легла между лопатками, медленно двинувшись вниз. Я машинально закусила губу, выгибаясь. Не от удовольствия, а стараясь банально отодвинуться. Хоть на миллиметр. Хоть на чуть-чуть.

- Чуть довернись, - хриплые нотки совпали с тем, что мужские руки скользнули на мою талию, ненадолго задержавшись…а я не вытерпела…

- Корха, прекрати! – резко дернувшись вперед, я отчаянно рванула чужие пальцы со своего тела, напрочь забыв про ножи в руках.

В итоге выронила те, что были зажаты в левой руке, попутно задев лезвием оставшегося в правой, кожи на мужской ладони. Получив в ответ шипящий резкий вдох, когда Корха прижал ладонь тыльной стороной к губам, слизнув каплю крови.

- Ты о чем? – усомниться в его честности смог бы лишь прожженный циник. И я. Впрочем, раздражение, мелькнувшее в глазах, заметить тоже успела.

- Не делай вид, что ты ничего не понимаешь! – повысила я голос, отступая понемногу назад, - я не хочу…

Он наступал на меня. Не спеша. С уверенностью зверя, который точно знает, что добыча уже загнана в угол, бежать ей совершенно некуда, а страх постепенно парализует лучше любых пут. А я пятилась. Боясь развернуться к нему спиной и побежать, но и на месте оставаться не в состоянии.

- Не хочешь? – промурлыкал он, а затем сделал резкий выпад вперед. Заставив меня отпрянуть, ощутимо приложившись спиной о шершавую поверхность мишени, неаккуратным кругом выпиленной из толстой тоски и вбитой в дерево на уровне моих плеч. Пресекая все попытки побега уверенным захватом моих рук, фиксируя из над моей головой, - или боишься признаться?

Я смогла только остервенело помотать головой, но парень мне снова не поверил.

- Да брось, Тори, - его лицо было так близко, что расплывалось перед глазами. Хотя, может, это подкатившие слезы размывали реальность, - я же тебе нравлюсь. С самого начала понравился, как и ты мне. Нежная девочка, случайно оказавшаяся среди прожженных мародеров…

- Нет, Корха, - попыталась возразить, но вышло слишком неуверенно и тихо. Настолько, что парень не стал дослушивать.

- Не бойся, нас никто здесь не увидит, - шептал он, прикоснувшись губами к моей скуле, а затем к подбородку. Перемежал поцелуи со словами, отчего речь смазывалась, но я понимала каждое слово на уровне интуиции. Осознавая весь ужас ситуации, чувствуя, как в груди воронкой закручивается отчаяние, понемногу сменяясь паникой.

Вырваться не получалось. Корха превосходил меня в весе и телосложении, игнорируя мои жалкие трепыхания. Прижимая всем телом к жесткой мишени, сводя на нет и так весьма небольшие шансы на побег.

- Прекрати! – хотелось кричать, но не получалось. Горло словно сдавило изнутри, но голос, на удивление, прорезался. Настолько, что парень отвлекся от моей шеи и поднял голову.

- Зачем? Ты же тоже этого хочешь, признайся, - его слова так и сквозили самодовольством. И в этот момент я окончательно уверилась в том, что Корха даже мысли не допускает о том, что я против. Ни одной. Совсем.

Как жаль, что магия мне все еще не подчиняется полностью! Точнее даже не так. Она подчиняется, когда я способна сосредоточиться и сконцентрироваться. Сейчас же о спокойствии речи не шло. О контроле – тем более. И то оружие, единственное, что способно было мне помочь в этой чудовищной по своей сути ситуации, оказалось недоступным. Так близко и так далеко одновременно, лишая последней надежды…

Вот только сдаваться я не собиралась до последнего. Даже несмотря на то, что первая слезинка уже прочертила прохладную дорожку по правой щеке.

- Не хочу! Я не хочу, Корха! Отпусти меня! – на последних словах я почти взвизгнула, мимолетно отметив, как засаднило горло от усилия. Чувствуя, как страх перебивается злостью от того, что придется снова пить горькие отвары для восстановления голосовых связок. И, видимо, она же и придала мне сил, так как получилось, наконец, вырвать свою руку из захвата и с силой садануть кулаком по плечу парня, вырывая из его груди болезненный стон, попав по ключице.

- Тори! – мою руку тут же перехватывают, зажимая так сильно, что я от боли стискиваю зубы, - это уже чересчур, тебе не кажется?

Мне не казалось. Наоборот.

Но Корхе ответ был не нужен.

- Вообще не понимаю, чего ты трепыхаешься? Мы здесь совсем одни, свидетелей нет, представления ни к чему, - губы парня прикасаются к шее, а меня передергивает от неприятия. Пытаюсь наклонить голову, помешать, не дать чужим губам вторгаться на запретную территорию, но Корха лишь усмехается, тут же зеркально меняя дислокацию. А я готова разреветься от беспомощности, - думаешь, я не видел, как ты на меня смотрела? Как старалась все время поближе оказаться, да в рот заглядывала? Все видел, понимал. Да и ты мне сразу приглянулась, поэтому и решил не торопиться…

Пытаюсь возразить, но очередной поцелуй в губы не дает произнести ни слова. А глухой короткий стон не слышен за шумным дыханием молодого мужчины, потерявшего голову от желаний собственного тела. Я пытаюсь пошевелить ногами в надежде хотя бы пнуть своего мучителя, но меня прижимают слишком крепко, вплоть до самых бедер. Переступаю с ноги на ногу, топчусь насколько это возможно по его правой ступне, но парень этого даже не замечает…

- Ты думаешь, я это просто, поразвлечься? – его глаза, на пару секунд остановившиеся напротив моих, мутные, едва ли осмысленные, пугают меня еще больше ненавистных губ, - неправда, Тори, это не так. Я же серьезно…землянка у меня отдельная, места хватит…переедешь, заживем вместе…деток родишь…

И теперь прикосновений и поцелуев я почти не чувствую. Потому что перспектива, обрисованная Корхой, повергает в шок. Представить себя его женой я не могу и не хочу, одна мысль о том, что придется каждый день видеть, разговаривать с ним, спать в одной постели...

Мне захотелось взвыть! Но голос не слушался, еще одно усилие и я снова «онемею» на несколько дней, поэтому лишь остервенело мотаю головой, изо всех сил дергая руки в попытке освободиться. Закусываю до боли губу, чувствуя, как слезы свободно стекают по щекам, холодя кожу.

- Корха! Услышь меня! Я не хочу! – надрывно, хрипло, срываясь на всхлип. Цепляясь за призрачную надежду, что хотя бы сейчас удастся отвлечь парня.

И, вопреки сомнениям и всему остальному, мне это неожиданно удается. Вот только не совсем так, как хотелось.

- А чего ты хочешь, Тори? – Корха отрывается от меня и теперь угрюмо гипнотизирует взглядом, продолжая крепко удерживать на месте, - замуж? Хорошо, я не против. Трисса, как настоятельница, может провести церемонию.

Я крепко зажмуриваюсь, не желая даже представлять эту картину. Потому что притащить меня на это мероприятие можно будет только связанной, а сказать «да» не заставят даже под пытками. И плевать, произойдет ли что-то сейчас и после между нами!

Сама ситуация оказалась и страшной, и абсурдной одновременно. В моем возрасте все деревенские девки уже давно были замужем и нянчили минимум одного малыша. А уж мир плотских утех открывался едва ли не с первой кровью, весьма условно осуждаясь до свадьбы. Это у аристократии невинность имела цену, а в деревне ценились сильные руки и широкие бедра, не предполагающие излишней скромности. Дом, хозяйство, потомство – все было придумано до нас и не подвергалось сомнению в правильности. И я когда-то мечтала именно о таком – хозяйственный муж, ладное хозяйство, здоровые детки…

Но и здесь у меня все было не как у людей. Немая с рождения, я считалась ущербной. Прокаженной. Меня сторонились, не приглашали на молодежные посиделки, не звали гулять по берегу речки при полной луне. Да и отец из дому лишний раз не выпускал, отыгрываясь на мне за смерть матери и используя как прислугу. Поэтому и не целовалась даже ни с кем, не говоря уже о большем. А уж понимание того, что первый раз случится здесь, сейчас и с Корхой по-живому рвало внутренности, заставляя захлебываться страхом и отвращением.

Но следующие слова заставили меня натурально похолодеть.

- Ты подумай, я больше предлагать не буду, - звучит почему-то зло и с каким-то самодовольством, - у тебя же за душой ничего нет. Что ждет деревенскую девку без роду и племени? Радоваться должна, что я на тебя позарился. Замуж предлагаю, в дом зову хозяйкой. А мог бы и совсем по-другому поговорить…

Рывок и завязки на вороте лопаются, а рукав моей рубахи сползает вниз, оголяя ключицу и плечо