Заветный рог

Вязы вдоль Торного тракта тянули свои шершавые ветви к небосводу, могучие, раскидистые, они нависали над дорогой, создавая приятную тень и прохладу. Одинокий путник шел неспешно, с удовольствием прищуриваясь, когда озорной луч солнца все же пробивался сквозь зеленые кроны и ослеплял его. Редкая выпала возможность, идти одному по самому центру дороги, наслаждаться пением птиц в ветвях, и ловить едва набегающий ветерок, а не теснится к самой обочине, закрывая лицо от клубов пыли и песка, которые беспрестанно поднимали конные путники. Эльхам любил дорогу, ничто его так не успокаивало, как путь. Шаг, еще шаг, погружение в себя, за спиной остаются тревоги и невзгоды, впереди ждут удивительные истории, новые лица и события. И жизнь разворачивается перед ним во всю ширь, унося мощным потоком прошлое. За этими размышлениями он едва не прошел мимо. Тропа была узенькая, почти невидимая, она начиналась от корней одного особо крепкого вяза и резко уходила в сторону от основной дороги, теряясь в папоротниках и лопухах. Видно было, что тропинка дикая и редкий путник избирает её для своих странствий.

Усмехнувшись своей неожиданной мечтательности, Эльхам на всякий случай огляделся и свернул на тропинку. Почти полностью заросшая, тропинка то полностью терялась за подорожником и одуванчиками, то вновь выныривала под ногами, становясь вполне утоптанной и четкой. Эльхаму эти знаки запустения были безразличны, он знал, что правильно выбрал путь и держался намеченной цели, невзирая ни на какие препоны.

Ризган обещал быть на условленном месте, значит, следовало поторопиться: он ещё два дня назад должен был сюда прийти. Но его задержали. Целые сутки пришлось отсиживаться в трактире и изображать из себя пьянчужку. И у него это даже получалось. Докатился! Уже спокойно сходит за набравшегося человека. Или просто преследователи были такие идиоты? Эльхам с удовольствием остановился бы на втором варианте, но врожденная честность по отношению к себе не давала ему покоя. Что, если и правда он начинает стареть? Полукровка поморщился.Нет, об этом лучше не думать. Ни здесь, ни сейчас. Ещё не хватало шею себе сломать, оступившись под впечатлением от мыслей о подступающей старости! Мы ещё повоюем! Ризган наверняка припас какую-нибудь интересную новость, а может быть, даже не одну. И может быть, по крайней мере очень хотелось бы, что эти новости принесут наконец- то сказочное обогащение, которое Ризган когда-то пообещал Эльхаму… Эх, давненько это было… Сорок пять лет срок не малый. Кому как, конечно. Вот Ризган, например, каждые два года с момента их встречи подмечает у себя седые волосы в шевелюре, стонет, ноет и плюется. Но при этом может в прах разнести скалу и пройти миль шестьдесят без отдыха; уж не говоря про аппетит двух голодных медведей, которым Ризган радовал каждую придорожную забегаловку вот уже бог весть сколько лет. Эльхам улыбнулся и на ходу поправил ремень съехавшей на сторону сумки. Уж недолго осталось: ещё три крутых поворота по заросшему ущелью и холм как на ладони.

Вечерело. Острые запахи буйного лета будоражили фиальскую кровь в жилах путника, навевали воспоминания, и наполняли тонкими ощущениями. Ризган может обворчаться, но эту ночь Эльхам решил провести на холме, за созерцанием ночных звезд. Кто знает, когда еще выпадет такая возможность, с Ризганом никогда не знаешь, как обернется не то, что целое путешествие, а даже и один день. И все же эти мысли заставляли тепло улыбаться. Так в размышлениях полуфиал прошел почти весь оставшийся путь, последний поворот ущелья отделял его от холма, когда обостренное чутье предостерегло полуфиала о том, что впереди кто-то притаился. Вскоре и острый глаз Эльхама приметил в высокой траве сгорбившуюся фигуру. Редкий охотник заглядывал в Заросшее ущелье. В нем не водилось никакой живности, кроме разноцветных маленьких птичек, которые вили себе гнезда в высокой траве, да мышей-полевок. Тогда кто же он, этот горе-охотничек, что он тут забыл, и почему остановился посреди дороги? Тем временем человек пошевелился в траве, и в лучах опускающегося солнца блеснуло лезвие длинного красного копья. Эльхам остолбенел. Не может быть! Этот человек не охотился. Он пришел… за его другом! За Ризганом!

Эльхам нахмурился, и его серо-зеленые глаза стали темными, словно грозовые тучи. Как, когда?! Откуда этот проныра узнал о том, что Ризган ещё жив? Что он вообще есть?! Эльхаму было весьма удобно наблюдать за человеком со стороны, он стоял у высокого валуна, перегородившего тропу и требующего у всякого почтительного обхождения в прямом и переносном смысле. Полуфиал видел красное копье, кожаные запястья, повязку со словами благословения, чьи концы болтались у человека за спиной как две косички: не иначе послушник древнего ордена явился за Ризганом во исполнение какого-нибудь дурацкого обета. Человек опасливо обернулся, и Эльхам только уверился в своих догадках. Молодое, взволнованное лицо, едва покрывшееся несолидным пушком, напуганные, голубые глаза в обрамлении длинных, девичьих ресниц, тонкие, слишком яркие губы. Мальчишка! Но цепкие пальцы, крепко сжимавшие копье, выдавали физическую силу, которой этот юный воин был наделен. Эльхам вновь поморщился. Недолюбливал он воинов. Туповаты.

Себя к воинам Эльхам не причислял. Хотя переходный возраст полукровок, сто десять лет, давно остался позади, Эльхам до сих пор не мог сказать, есть ли в его жизни такое дело, которому он готов посвятить душу. Понемногу Эльхам был всем. Неплохо разбирался в лекарском искусстве, мастерски приторговывал разными безделушками, сносно бренчал на арфе и лютне, и в голодные годы это не раз спасало ему жизнь. Отлично разбирался в запутанных тропах и маршрутах, со страстью изучал все карты всех земель мира, какие только попадались, и потому с легкостью ориентировался в любом королевстве и княжестве. Когда хотел мог быть весьма искусным дипломатом. Имел пару козырей в рукаве, но выкладывал их лишь в самом крайнем случае, зачем врагам знать, что ты владеешь магией, верно ведь? И наконец, был мастером метания кинжалов. Лук и стрелы Эльхам органически не переваривал. Что это за громоздкое сооружение, которое нужно вечно таскать за спиной, да ещё боеприпасы к нему! Чушь и мрак! То ли дело кинжалы. Между нами говоря, Эльхам был увешан ими, как дуб желудями осенью.

Однажды полуфиал поверг Ризгана в гомерический хохот, когда на вечернем привале снял промокшие сапоги для просушки, и из них высыпалось такое множество кинжалов, что ими можно было утыкать человека как ежа. Отсмеявшись, Ризган неделю интересовался у Эльхама, где ещё он хранит кинжалы и не сильно ли это вредит его здоровью? Хорошо знавший мощь своего оружия Эльхам только добродушно отшучивался.

У Эльхама возникло очень заманчивое желание поупражняться в своем искусстве на этом бестолковом охотничке за теми, кто выше его разумения. Впрочем, с этим можно было обождать. Как-то Ризган заспорил с Эльхамом, что больше не осталось тех, кто верит в его существование и, соответственно, тех, кто попробует отнять у него жизнь. Тогда Эльхаму не удалось убедить друга в обратном. Искушение выиграть спор у Ризгана оказалось слишком велико, и Эльхам отвел руку от запястья, на котором у него крепился крепкий, короткий кинжал, специально предназначенный для метания из засады.

Состроив побольше дружелюбия на лице, Эльхам шагнул из-за валуна на тропу и двинулся прямо на охотника, при этом старательно делая вид, что не замечает его и любуется красотами ущелья. Парень, напряженно вслушивавшийся в тишину впереди себя, долгое время не замечал, что прямо на него, не таясь, кто-то движется. Но когда под ногами Эльхама чрезмерно явственно зашуршала трава, полуфиалу пришлось из кожи вылезти, чтобы у него получился слоновий топот, мальчишка оглянулся и тут же священный ужас проступил на его лице. Над ним возвышался чужак в длинном, плотном плаще цвета мокрой древесной коры. Глубокий капюшон позволял незнакомцу не открывать лица, но настороженные серо-зеленые глаза, чуть блестевшие в тени, мальчишка разглядел хорошо. Он дернулся всем телом, развернулся и наставил свое красное копье прямо в грудь незнакомцу, который смотрел на него с вызывающим, вопросительным спокойствием.

- Ты пришел помешать мне? Помешать? – сбивчиво залопотал паренек, тыкая в Эльхама копьем.

- Простите? – полуфиал уставился на незнакомца с такой цветочной невинностью во взоре, что воин дрогнул и слегка отодвинул древко своего орудия в сторону от груди пришлеца.

- Что ты тут делаешь, кто ты и зачем вмешался в мои дела? – явно подражая суровой речи своих наставников, начал допрос паренек.

Эльхам очень натурально захлопал ресницами и ответствовал с должным достоинством.

- Я не знаю Вас, уважаемый, и не вмешиваюсь в ваши дела, я лишь иду своей дорогой, по своим делам, через знакомое мне ущелье. Кто вы и откуда - мне неведомо, как неведома и цель вашего залегания в кустах, а посему прошу вас уступить мне путь, и далее мы разойдемся каждый своей дорогой.

Пока человек обдумывал предоставленный ему ответ, Эльхам наблюдал за ситуацией как бы со стороны. У него была дурацкая привычка, иногда, впрочем, очень полезная, отделять мысленный взор от тела и направлять его в сторону от места действия. Подмечать и использовать увиденное в своих интересах, или просто забавляться развернувшейся картиной. И сейчас пейзаж вырисовывался смешной до колик. Высокий полукровка в дорогом и добротном дорожном плаще и юный человек, бледный от напряжения и балансирующий на одном колене посреди узкой тропы. Крепкие светлые кудряшки топорщили налобную повязку юноши, забрызганный грязью и измазанный зеленью тонкий плащик съехал с плеча, открыв такую же тонкую и ненадежную куртку из не очень хорошей серой ткани и темные, сильно потертые штаны. Он едва удерживал равновесие, стараясь не завалиться на бок, куда его тянуло весьма тяжелое красное копье. Из всех доспехов на нем были только кожаные напульсники с какими-то каракулями, вырезанными на старой коже задолго до появления этого телка на свет. По всей видимости, они должны были охранять юного воителя в сражении. В остальном, можно было сказать, парень был почти голый. И в таком виде он осмеливался в безлюдной местности тыкать копьем в незнакомца и требовать у него отчета в его действиях? В таком, с позволения сказать, обмундировании он собирался нападать на Ризгана?! Как его напополам не перегрызли по дороге сюда? Загадка. Эльхам с трудом сдерживал насмешку, готовую сорваться с его губ. Несмотря на солидный возраст, долготерпением он так и не обзавелся, и предпочитал устранять досадные помехи со своего пути силой оружия, а не слова. Какой доблестный опекун снарядил парнишку в дорогу, как на заклание? Да, у него есть копье, сила и молитвы, но этого недостаточно, чтобы сразить Ризгана, этого не хватит даже, чтобы пройти через ущелье. Хотя сюда-то этот воитель добрался, как знать, может, доберется и дальше. Особенно, если он, Эльхам, ему в этом немножко поможет. Обдумывая все это, Эльхам продолжал спокойно смотреть на юношу, ожидая от него то ли большей учтивости, то ли более активных действий. Наконец, паренек решил, что, видимо, погорячился раньше времени, он отвел копьё в сторону и, уперев его в землю, поднялся с колена.

- Прошу прощения, сударь, - стараясь говорить с расстановкой и сдерживать волнение, заговорил юноша. – Я был уверен, что в этих местах безлюдно.

- Безлюдно, - подтвердил Эльхам. – В том смысле, что люди редчайшие гости в этом месте, - и Эльхам откинул капюшон с лица, подставляя заходящему солнцу свои длинные пепельно-серебристые волосы, которые под золотистыми лучами как обычно начали переливаться перламутром. Мальчишка отшатнулся от него, как от чумного и вновь резко выставил вперед свое копье.

- Кто ты?! Нелюдь?! – взвинчено выкрикнул юнец.

Эльхам картинно закатил глаза. Он конечно не рассчитывал, что судьба свела его с великим мудрецом, но что этот олух вообще ничего не знает о мире как-то тоже не было очевидным до сего момента. Внешность полукровок часто причудлива, Эльхаму от матери достались серо-зеленые, глубокие глаза, крупный прямой нос, тонкие, вечно насмешливо искривленные губы, упрямый подбородок, бело-розовая кожа, от отца чуть заостренные уши, волосы, какие не встретишь промежь людей, выносливость, долгую жизнь и кое-что еще, что полукровка старался афишировать еще меньше, чем свои блестящие локоны.

- Разве это так уж важно, мой отважный друг? – и полуфиал улыбнулся такой милой улыбкой, что юноша не смог воспринять эти слова, как циничное издевательство, но подтекст всё же уловил и поспешил ответить на незримый вызов.

- Отвечайте, живо! Вы колдун, оборотень? Что вы за существо? Люди такими не бывают! И учтите, я все равно дознаюсь до правды! Истина всегда проступает на поверхности лжи! – со стороны было отлично слышно, что подобное обращение мальчишка у кого-то перенял, и в подражание ему кидается высокопарными фразами, плохо понимая их подлинное значение.

Эльхам пропустил эту тираду мимо ушей, такая скучная банальность не смогла бы даже и зуда вызвать у него, и уж тем более он не собирался отчитываться неизвестно перед кем. Тем не менее внезапный дознаватель все еще стоял у него на пути и нарывался на открытый конфликт, следовало хоть что-то предпринять, чтобы не обострять ситуацию.

- Люди бывают разными, - уклончиво ответил метис. – К слову, вам не говорили, что неучтиво тыкать острыми предметами в незнакомцев? Впрочем, даже направлять боевое оружие в чью-то грудь тоже плохой тон, - вкрадчиво сказал полуфиал.

Паренек растерянно заморгал, он никак не ожидал, что его грозное требование произведет столь малое впечатление, да к тому же его отчитают и уличат в неучтивости. Пока он обдумывал достойный, подобающий моменту ответ, Эльхам перехватил инициативу.

- А что же привело столь юного воина из величайшей расы мира в ущелье, примечательное разве что обилием мышей-полевок? – спросил полуфиал голосом слаще меда.

- Я не имею права раскрыть тайну своего пребывания здесь! – тут же ответил паренек, быстро поднимаясь на ноги, и совершенно забыв, что секундой ранее сам требовал ответа.

Эльхам со скучающим видом пожал плечами.

- Что ж, тогда позвольте мне пройти, пожелать вам удачи и дать один крохотный совет. Мышей не стоит ловить с помощью копья, все равно ничего не выйдет, - и Эльхам кивнул с невинным видом на красное копье, явно предназначавшееся для кого-то гораздо крупнее безобидной грызуна и все еще нацеленное ему в грудь.

Полуфиал небрежно кивнул юноше в знак прощания и, ловко обойдя его, как ни в чем не бывало, пошел дальше по тропе. Огорошенный юноша и двинуться не успел, как противный инородец оказался у него за спиной. Он резко обернулся и с возмущением и трепетом окрикнул метиса.

- Постойте! А зачем вы бродите по этому ущелью? – несколько раздраженнее, чем сам хотел, спросил юноша.

- Это не тайна, но я не считаю нужным говорить об этом первому встречному, - не оборачиваясь, отозвался Эльхам.

- Стойте! Я хочу спросить! Вы, может быть, знаете! – поудобнее перехватив копье, юноша устремился вслед за полуфиалом.

- А может быть, и нет, - лениво сказал Эльхам.

- Но всё-таки, это ущелье, оно ведет к трем Холмам…

- Как будто.

- И на этих холмах можно встретить….

«Неприятности и смерть» - хищно подумал Эльхам.

- Можно встретить Великого Дракона! Дракона Судьбы! – выпалил паренек.

Когда Эльхам обернулся к юноше, на его лице так тщательно было выписано беспредельное изумление, что ему могла бы позавидовать любая актриса, любой художник и любой лжец.

- Великого Дракона не существует, - уверенно ответил он человеку.

- Он есть, и есть его Рог! Кто владеет им, владеет реальностью! Мне предсказали, что он есть и что…., - парень выдавал себя с головой, продолжая идти за полуфиалом.

Эльхам не сдержал улыбки, он как будто вел увлеченную овечку в пасть кровожадного чудища. Прелесть!

- И что? – мягко подтолкнул он паренька к дальнейшей откровенности.

- И что я, Я один добуду его для Ордена, и Орден распространит свою мудрую и справедливую власть на мир, и мир станет прекрасен и добр, оружие уйдет в прошлое, как и распри и боль, и жестокость, и черствость, и неверие! И будет лишь Свет, счастье, радость, созидание, все новая и новая жизнь, многообразная и прекрасная и….

Эльхам закатил глаза: знатно этому кудрявому мозг промыли.

- А я-то тут при чём? – безжалостно прервал юного мечтателя полуфиал.

Парень оборвал свой жаркий монолог на полуслове и озадаченно уставился в идущую впереди спину, с трудом возвращаясь к реальности из охватившей его грезы.

- Вы ни при чём. Но Вы можете пострадать, когда я буду биться с Драконом, так что если вы идете к Трем Холмам, чтобы взглянуть на мой подвиг, лучше откажитесь от этой затеи и поверните обратно, - честно предупредил юноша.

- А если я иду к Трем Холмам не за тем, чтобы смотреть на Ваш подвиг? – спросил Эльхам.

- О. Кхм. Э, - насыщенно отозвался юноша. – Тогда зачем вы идете? – простодушно спросил он, явно не представляющий себе, что ещё можно делать на Трех Холмах, если только не сражаться с Великим Драконом.

- Знаете, а вы невежда, мой юный человек, - спокойно заметил Эльхам. – Вы так настойчиво выпытываете цели моего странствия, при этом даже не удосужившись представиться, и думаете, что я буду искренен и отвечу вам по доброте душевной? – искусно варьируя тембр голоса, продолжал смущать сознание паренька полуфиал.

- Моё имя, ах да, имя! Конечно, меня зовут Лёрн, - тут же отозвался юноша.

Эльхам сокрушенно покачал головой. Ну вот что с ним делать, прямо здесь наложить на него какое-нибудь заклятие и посмотреть в его широко распахнутые, удивленные, по-детски обиженные глаза? Надо же, первому встречному просто выложил свое имя. Бери и вплетай в любое заклятие по своему выбору, хоть в огонь, хоть в воду его, как кутенка. Ох, люди, люди.

В этот раз Эльхам решил быть милосердным и благородным, да и посмотреть на вытянувшееся лицо Ризгана тоже очень хотелось. Поэтому полуфиал милостиво кивнул.

- Рад знакомству, - промурлыкал он, развернулся и пошел по тропе, всем видом показывая, что он нисколько знакомству не рад.

Впрочем, юный человек начисто был лишен подобного рода догадливости, и знаки тела для него были тайной, в чем Эльхаму скоро предстояло убедиться.

Стемнело, Эльхам продолжал путь, невозмутимо слушая кряхтение за своей спиной. Лёрн, не обладавший столь острым зрением, стал без конца спотыкаться в темноте и путаться в высоких травах. Впрочем, Эльхаму также приходилось изрядно стараться, чтобы не переломать себе ноги. С годами левый глаз полуфиала стал видеть хуже. То есть, конечно, ничуть не хуже: по меркам людей у него было просто ошеломляющее зрение, но с течением лет, левый глаз стал видеть, как видит глаз человека. Раньше такого не бывало, и полуфиал горько думал о том, как бы и правый глаз окончательно не стал человеческим, то бишь слепым и ограниченным. Он вообще стал замечать за собой эту странную перемену, всё его тело словно бы разделилось на две половины, одна осталась фиальской, вторая стала человеческой до последней клеточки. К счастью, тело было натренированным и гибким, и даже будучи человеческим, не утратило ни своей силы, ни сноровки, ни скорости. И все же это было почти болезненно, ощущать, как часть твоего тела стариться и дряхлеет гораздо быстрее, чем дряхлеет другая. Однако долго заостряться на этих размышлениях Эльхам не стал и отогнал их тем решительнее, чем настойчивее они лезли ему в голову. В конце концов, у него были размышления и поинтереснее, например, такого рода. Неужели этот головастик и вправду так доверчив, что продолжит идти за ним до самых Трех Холмов? Он что, не знает, что путники бывают разные? Что даже фиалы прекрасно перерезают горло своими изящными, тонкими пальцами? И многие, многие тысячи полукровок не гнушаются никакими заработками, в том числе теми, что получаешь с остывающего трупа. Неужели юнец и правда так глуп и наивен?

Счастье этого мальчишки, что ему попался именно он, Эльхам. Однако юный воин, похоже, и сам прекрасно осознавал свое невероятное везение, потому что время от времени он выдавал благодарственные фразы и запутанные размышления о своей удаче. Что-то примерно в таком ключе:

- Ох, как я вам признателен. Вы, наверное, знаете эти тропы, как никто другой.

- А знаете, почтеннейший, в детстве я мечтал совершить что-нибудь по-настоящему запоминающееся, что-нибудь такое, о чём будут говорить ни день и не два. Что, может статься, войдет в легенды. Когда меня пороли за украденные яблоки, я все думал, что это мое деяние забудется, стоит мне совершить что-нибудь воистину запоминающее.

- Нам должно быть ещё долго идти, Вы не переживайте, я выдержу, я могу очень долго идти без отдыха. Только вы, все же, встаньте в сторонке, когда начнется бой. На всякий случай.

Эльхам кивал и угукал, попутно дивясь как легко его новый спутник перешел от тыканья в него копьем к светской беседы во время прогулки.

Полуфиалу интересно было узнать, как отреагирует Ризган на этого горе вояку, поэтому терпел простодушную болтовню Лёрна, неуклонно продолжая двигаться к холмам. Как и всегда тропинка оборвалась внезапно, вместе с высокими скалами, отделявшими долину Трех Холмов от остального мира.

Созревшая ночь уже покрыла небо и землю сиреневатым мраком и тишиной. Мягкая трава бесшумно волновалась под порывами летнего ветра. Эльхам видел и наслаждался. Вновь пройти по изумрудно-малахитовому морю пряных трав, вновь взойти на пологий Холм, вновь увидеть на нём Ризгана, как обычно неподвижно стоящего, словно натурщик в мастерской скульптора. Настроение полуфиала улучшилось, но тут рядом с ним послышался восхищенный свист.

- Какая красота! – близоруко щурясь, выдохнул Лёрн. – Мне рассказывали про это место, что оно волшебно, что оно восхитительно! Но рассказы меркнут! Да! Меркнут!

Эльхам покосился на вставшего рядом с ним человека. Лёрн вытягивал шею, вертел головой, то опускал её, то поднимал к небу, которое ему было видно значительно лучше земли и вообще, человек словно порывался бежать по открывшемуся ему пространству, но неизвестность сдерживала его. Старательно прищуриваясь и напрягая все возможности своего зрения, Лёрн высматривал своего противника, но повсюду был лишь влажный мрак ночи, да впереди маячили три неясные тени холмов. Холмов и чего-то ещё, громадного, исполинского, возвышающегося над ними, точно айсберг над поверхностью океана. У Лёрна перехватило дыхание.

- Почтеннейший, - дрожащим голосом обратился он к полуфиалу, - почтеннейший, не знаю как ваше имя, это должно быть он? Ведь так? Взгляните, вон там, на холмах, он держится за них, это он, Великий Дракон! Смотрите, он высится над холмами, он их почти застилает. Я, кажется, уже вижу его крылья и лапы, и Рог!

- Ты ошибаешься, воин, - спокойно отозвался Эльхам. – Это не Великий Дракон.

Лёрн сурово посмотрел на Эльхама.

- Я верю своим глазам!

- И напрасно.

- Оставайтесь здесь, я иду и брошу ему вызов! Спасибо вам, что провели меня сюда! - с большим пафосом отчеканил человек и, перехватив копьё поудобнее, решительно двинулся вперед.

Неумолимый и одержимый, Лёрн вошел на луг и стал продираться через густые травы, доходившие ему до пояса. Каждая новая былинка, которая попадалась на его пути, только больше разжигала в нем пламя битвы, он уже воспринимал всю окружающую природу, как своего противника, хотя центр этого противостояния ещё только маячил впереди. Эльхам посмотрел на упорного человечка и неторопливо двинулся следом по проложенному пути. Тень впереди становилась всё отчетливее, гуще и больше. Лёрн видел это и старался идти быстрее. Он был готов поклясться, что видит огромные крылья, за которыми скоро не будет видно неба, когда он войдет под их сень, внушительную голову, увенчанную рогатой короной, и огромное туловище, плотно сидящее на крепких, толстых лапах. Эльхам тоже это видел, но не проявлял никаких признаков беспокойства за Великого Дракона. Когда неведомая тень разрослась до таких размеров, что за ней уже нельзя было увидеть неба, а до холмов оставалось каких-нибудь пятнадцать шагов, Лёрн вдруг остановился и громко заговорил.

- Я пришел сражаться с тобой, Дракон!!! Я пришел отнять у тебя то, что по праву принадлежит людям, и Ордену, и миру! Довольно твоей власти, прими этот бой, для кого бы из нас он не стал последним!

Эльхам смотрел и слушал, наслаждаясь каждой фразой этой комедии. Он доподлинно знал, что Ризган тоже уже все видит и слышит, и явно недоумевает от какого цирка отбился этот бродячий клоун, и как забрел к Трем Холмам. Тем временем, тень не откликнулась на вызов Лёрна. Она продолжала все также грозно нависать над ним, не двигалась и явно не собиралась вступать с человеком в полемику.

Лёрн это молчание понял по-своему.

- Ты молчишь, ибо правда на моей стороне! Склонись, о Зверь, я атакую! – выпалил юнец, и с недетской силой метнул копье во врага.

Эльхам дернулся вперед. На одну долю секунды у него промелькнула мысль, что копье может попасть в Ризгана, ведь он там, стоит на холме, рядом с этой тенью. Но тут же успокоил сам себя. Лёрн метнул копье с таким расчетом, чтобы поразить Дракона, и потому послал его высоко в небо. Копье метнулось сквозь воздух, вспыхнув кровавым пламенем, жарким и неодолимым. Еще несколько секунд спустя раздался грохот, вспыхнула молния, а потом всё стихло. Дрожа от напряжения, Лёрн ждал. Он упорно таращился вперед, на тень, и видимо, считал минуты до конца зверя, который вот-вот рухнет с холмов. И тогда нужно увернуться от падающей туши, а потом можно будет приступить к вырезанию рога. Но тень стояла на своем месте, не ревела, не плевалась, не ругалась, и явно не собиралась умирать. И вдруг с ближайшего холма раздался глубокий и звучный голос, идущий как будто из–под земли.

- Я так понимаю, ты пришел не один?

Эльхам двинулся вперед, быстро обошел застывшего Лёрна и направился прямиком к холму, на котором стояла одинокая высокая фигура. Однако Лёрн опять понял всё на свой лад и принялся отвечать «Дракону».

-Ага! Так значит, ты не бессловесная тварь! Нет, я пришел один, этот путник ни при чём, не он жаждет битвы с тобой! – и заметив, что Эльхам спокойно идет к холму, Лёрн прокричал ему вслед. - Куда Вы, почтеннейший?! Не ходите, Дракон уничтожит вас!

Эльхам решил, что отмалчиваться невежливо.

-Я уже говорил, Великого Дракона не существует, - кинул он через плечо человеку и в два счёта взошел на холм.

- Нет! – возопил Лёрн и, забыв об осторожности, бросился вперёд.

Из густой тени навстречу Эльхаму вышел Ризган. Статный, широкоплечий мужчина, с гривой густых, абсолютно белых волос, аккуратно собранных на затылке в длинный хвост, перетянутый драгоценной заколкой с самоцветными камнями. Глаза у Ризгана были глубокие, темные, как подземные озера, густого синего оттенка. Он предпочитал однотонную одежду самого лучшего качества. И сейчас на нем был серебристо-серый камзол, застегнутый на все пуговицы и плотные серые же штаны, заправленные в высокие сапоги до колена. На тонких губах Ризгана играла всегдашняя спокойная улыбка.

- Почему этот юнец назвал меня бессловесной тварью? – обнимая Эльхама, с живейшим интересом спросил Ризган у друга.

- Это волнует тебя даже больше того, почему он метнул в тебя копье? – Эльхам задал встречный вопрос.

- Копье он метнул не в меня, а в статую. Кстати сказать, знатно попал, меткий, - и Ризган поднял взгляд куда-то ввысь и в сторону. Эльхам проследил за взглядом друга и увидел, что на высоте в два человеческих роста, в каменной ноге статуи и правда торчит глубоко вошедшее красное копье.

- Дам, впечатляет, - выразил свое отношение к увиденному полуфиал.

- Нет, а всё-таки, почему я бессловесная тварь? И почему ты не жаждешь битвы? – допытывался Ризган.

- Брось придуриваться, - отозвался Эльхам, сбрасывая на землю заплечный мешок, - ты же уже понял, что он пришел драться с Великим Драконом.

- Да ты что! Серьезно? Давненько такого не было, - оживленно отозвался Ризган, глядя как Лёрн, путаясь в траве, бежит спасать Эльхама от каменной статуи.

- А помнишь, ты говорил, что никого не осталось, кто бы хотел заполучить Рог, - Эльхам торжествующе улыбнулся.

- Так, ясно, зачем ты его привел. Спор хочешь выиграть, - Ризган был явно доволен.

- Я уже выиграл, - и Эльхам указал на копье, - и я его не приводил, он караулил в ущелье, обойти его не было никакой возможности.

- И ты потащил его с собой, - заключил Ризган.

- Он бы все равно сюда добрался и швырялся бы копьями в нас обоих, - Эльхам пожал плечами с самым невозмутимым видом.

- А так они летают только над моей головой.

- Не я же их метаю. Как тебе уже было заявлено, я битвы не жажду, -Эльхам расстелил на траве отличную подстилку и расположился на ней.

- Ладно, спор ты выиграл. А дальше что? – вкрадчиво спросил Ризган.

-Как обычно – ты мне должен, и притом весьма кругленькую сумму. И будем знакомиться, - ответил Эльхам и, указав на как раз взобравшегося на холм человека, представил, - Ризган, прошу любить и жаловать, Лёрн, воин какого-то тайного Ордена.

- Насчет любить не гарантирую, - отозвался Ризган, вновь взглянув вверх на копье, - но ужином накормим.

Ризган шагнул к Лёрну и протянул руку. Запыхавшийся Лёрн порывисто схватил теплую, крепкую ладонь, встряхнул её раз¸ другой и поспешно выпустил. Его собственная ладонь была холодна и влажна. А в другой он держал немного туповатый широкий кинжал, которым он видимо и был намерен отпиливать рог Великого Дракона.

- А где, где мое копье? Дракон, он сейчас, скорее, уходим из-под его брюха! – командирским голосом стал распоряжаться юноша.

- Лёрн, успокойтесь, - мягко посоветовал Ризган, - вы под брюхом у статуи, а ваше копье воон там, - и плавным движением крепкой руки Ризган указал человеку на его оружие.

Лёрн проследил за указующими перстами Ризгана и пыл его вдруг улетучился. Он ясно увидел плотный камень, кое-где уже растрескавшийся, кое-где оплетенный плющом, увидел и свое копье, засевшее так высоко, что достать его теперь было бы весьма проблематично. Вскинув голову, Лёрн обозрел каменное брюхо над собой, а сделав пару шагов назад, смог разглядеть даже каменную грудь огромного Дракона.

- Это, это... статуя, - пришибленно выдохнул юноша, в голове которого рушились картины славного сражения.

- Статуя, - подтвердил Ризган. – Весьма качественно сработанная, старинная и прекрасная. Вы, мой юный друг, немало повредили этому чудному памятнику древней архитектуры своим копьем. Теперь могущая нога зверя начнет рушиться и лет через пятьсот статуя рухнет на луг, переломав свои роскошные крылья.

- Но, но, - от разочарования Лёрн стал заикаться. Он все смотрел вверх на монолит каменных плит над своей головой, начисто забыв о том, что на холме он не один.

Ризган долго и внимательно наблюдал за юношей, ожидая, когда у того пройдет шок, но Лёрн никак не хотел осознавать происходящее. Слишком долго он готовился. Слишком долго представлял себе путь и сражение с самим Великим Драконом, и те почести, которых он удостоятся после славной победы. И теперь вся фантазия рухнула! В одно мгновение Великий Дракон обратился из исполинского монстра в глыбу камня, а все мечтания о подвиге рухнули в пропасть предстоящего возвращения в орден. Мысль эта была столь чудовищна, что полностью уничтожила в человеке способность понимать происходящее на какое-то время. Ризган пожал плечами и обернулся к Эльхаму, ища у того объяснений странному поведению человека.

Эльхам только усмехнулся.

- Оставь его, займемся ужином.

- А у него это надолго? – озабоченно спросил Ризган.

-Понятия не имею, я ему не мать, - и Эльхам начал рыться в сумке в поисках съестного.

Лёрн тем временем продолжал бессмысленно топтаться на месте, по временам что-то бормоча себе под нос и оглядываясь через плечо на двух странников, возящихся с едой вблизи ноги статуи. Наконец человек встряхнулся и нерешительно подошел ближе.

- Послушайте, - тихо, но твердо обратился он к путникам.

- Да? - Ризган с готовностью поднялся и устремил на человека внимательный, полный интереса взгляд.

- Это ловушка, я знаю, это точно не статуя, это не может быть статуя! Тут какой-то подвох, я чувствую! Он сейчас очнется, стряхнет колдовство и все мы будем в большой опасности. И вы, и я, ведь я не могу бросить вас одних, - по мере того, как Лёрн развивал свою мысль, речь его становилась все быстрее, все жарче и проникновеннее. Голос его стал то взлетать до высот, доступных лишь фанатичным служителям культов, то опускаться до пронзительного шёпота одержимой гадалки. – Нужно отступить, затаиться в кустах и ждать, в полночь, или может быть в полдень, он стряхнет наваждение с крыльев, он увидит, что ранен, он будет разъярен и тогда я смогу броситься на него и добить! А вам лучше переждать хоть вон в той высокой траве, - и Лёрн энергично махнул рукой в сторону мерно волновавшегося в темноте луга.

Ризган без тени иронии проследил за взглядом юноши и открыл было рот, но тут в разговор вмешался Эльхам.

- Лёрн, - с расстановкой отозвался полуфиал, - тут такое дело, лично я пришел сюда совсем не затем, чтобы затаиваться в кустах, травах, под камнями или в норах. Первый и последний раз буду с тобой честен, даже, может, открою тайну, это просто статуя, и она многие годы неподвижна, камень камнем, не более того. Так что я признателен тебе за заботу и желание оградить меня от жуткой опасности, коренящейся в глубинах твоей реальности, но я останусь на месте.

Лёрн Эльхама не понял. Совсем. Он смотрел на него то сурово, то с сожалением, как на старика, выжившего из ума из-за сильного горя, то вновь взгляд человека наполнялся воинственными огоньками. Эльхам догадался, что его слова - недостаточная мотивация для сознания Лёрна, но обходительность надоела полуфиалу уже давно, и он решил пресечь дальнейшие возражения в свой адрес.

- Можешь считать это тягой к самоубийству. Я старый и усталый, - и метис вытащил из торбы буханку воздушного хлеба, все ещё ароматно пахшего и манившего поглотить его в один присест.

Тем временем непонимание в голове Лерна сменилось возмущением, поведение этого странного субъекта вызывало в мальчишке тревогу, а тревожится Лерн не любил, и потому начинал злиться на Эльхама.

- Лёрн, скажите мне, с чего вы взяли, что это всё-таки не статуя? – Ризган вовремя вмешался в ситуацию. Ещё мгновение и, казалось, человек бросится на его друга. И Эльхам проткнет Лёрна насквозь.

Нехотя Лёрн перевел враждебный взгляд на Ризгана. Ризган усмехнулся и чуть укоризненно покачал головой.

- Почему же вы смотрите на меня, как на врага вашей отчизны? Разве я сделал вам что-нибудь плохое? – мягко спросил Ризган человека.

Лёрн моргнул раз, другой и заметно расслабился.

- Я должен выполнить миссию, вы не понимаете, этот кинжал мне со мной не просто так, - и юноша неуклюже сунул свой старый клинок Ризгану под нос. Ризган вовремя отстранился и нос сохранил.

- Что же вы в меня им тыкаете? - с мягким укором спросил он человека. – Клинок отменный, ритуальный и даже сейчас в столь плачевном состоянии может принести немало вреда.

- Простите, я не нарочно! - и Лёрн досадливо вогнал кинжал обратно в ножны. – Просто немного волнуюсь..., - и мальчик покраснел вновь, смущаясь собственной откровенности.

Эльхам неспешно жевал хлебный мякиш, и его глаза поблескивали совсем недобро. Не нравился ему мальчишка все сильнее, и полуфиал уже продумывал варианты избавления от этой назойливой скучной проблемы.

Тем временем, Ризган продолжал успокаивать Лёрна, а заодно и окультуривать его.

- Я понимаю ваше желание схлестнуться в славном сражении с драконом, и не с каким-нибудь, а именно с Великим, но, уважаемый Лёрн, разве вам не известна история мира, и, следовательно, история Драконов?

Лёрн совсем по-детски мотнул головой. Ризган озадаченно взглянул на человека.

- Но хоть что-то Вы знаете?

Лёрн кивнул и единым духом выпалил заученный урок.

- Великий Дракон живет века, его чешуя крепка и жестка, в нём сила и мощь, и зло и дурман, в глазах его жадных бескрайний обман, он держит людей в подчиненьи себе, он знает дороги к свободной судьбе! Есть рог у него, отними, завладей, и больше не будет зла меж людей, воздай этот рог правителю стран и мир расцветет и исчезнет дурман! – торжественно продекламировал мальчик.

Эльхам подавился хлебным мякишем и закашлялся так, что эхо разлетелось по всему лугу. По части непроходимой тупости юнец превзошел все его ожидания и, похоже, не только его. Ризган остолбенел и несколько минут не двигался, только его глаза продолжали светиться, выдавая сокрытую в них власть над эмоциями.

- Это великолепно, - хрипел полуфиал, пытаясь одновременно откашляться, засмеяться и отпить воды из фляги.

- И это всё? – немного осипнув, подытожил Ризган, когда Эльхам перестал кашлять и, тихо выдохнув, вернулся к своей трапезе.

Лёрн простодушно кивнул, давая понять, что ему и этого достаточно, чтобы идти и делать.

- А каковы ваши практические знания о драконах? Силовые возможности, способность к полету, нападение, оборона, тактика, места проживания, календарь ежегодных циклов обновления? – с надеждой в голосе спросил Ризган.

Лёрн посмотрел на него с полным недоумением и покачал головой, в довершении эффекта спросив:

- А что такое календарь ежегодных циклов обновления?

Эльхам уже даже не пытался скрыть смех, и откровенно расхохотался после этого наивного вопрсоа.

Лёрн вздрогнул, посмотрел на то, как полуфиал хохочет, лежа на земле и обиженно спросил:

- Что смешного?

- Много чего! - едва переводя дух, отозвался Эльхам. Желание прикончить мальчишку не пропало, но слегка поутихло.

- Так, - Ризган быстро совладал с удивлением. – И каковы, по-вашему, ваши шансы на успех?

- У меня есть вера! – почти выкрикнул Лёрн.

Эльхам тихо застонал, не в силах больше смеяться.

- Вера - это хорошо, - одобрил Ризган. – А вы не могли бы забрать ваше копье из ноги статуи, думаю, вам оно ещё пригодится?

Тут только Лёрн вспомнил о том, что его копье и правда всё ещё торчит из статуи. Он поднял голову, поискал его глазами и заново остолбенел, абсолютно не представляя себе, как карабкаться за ним на такую высоту. За его взглядом проследили и Ризган, и Эльхам, оба в немом ожидании дальнейших действий юноши. Лёрн нерешительно подошел к ноге статуи и задрал голову, оценивая расстояние до копья. С этой точки расстояние казалось ещё более впечатляющим. Ни дотянуться, ни даже допрыгнуть до копья Лёрн не смог бы, как бы ни старался. Оставался лишь вариант вскарабкаться по плющу, плотно обвившему всю каменную ногу до самого брюха. Юноша облизал давно пересохшие губы и посмотрел на Эльхама, расслабленно лежащего неподалеку на подстилке. Полуфиал подпер голову левой рукой и с ровным интересом следил за каждым движением Лёрна. В глазах его Лёрну почудилась насмешка, и мальчишка решительно схватился за стебли плюща. Пожалуй, даже слишком решительно. С первых же шагов у него возникли проблемы. Стебли отслаивались от камня один за другим, явно не выдерживая веса воина, хотя Лёрн и не выглядел слишком уж толстым. В то же время под ногами у человека они то обрывались, то немыслимо извивались как живые, выскальзывая из-под ступней и лишая Лёрна опоры. Через пять минут не слишком удачных попыток раздался сочный хруст лопнувших стеблей. Две лианы оборвались одновременно в руках у человека, а ухватиться за новые юный воин не успел. Через полсекунды он грузно обрушился обратно на холм и задохнулся, лишенный всего воздуха из легких, отбитых при падении. Смертельно бледный, Лёрн парализованно смотрел на каменное брюхо статуи пытался вдохнуть хоть немного воздуха. Как вдруг увидел над собой спокойное лицо Ризгана, отчетливо видимое даже во все уплотнявшемся сумраке ночи.

- Прости, юный воин, но это не лучшее, что мне доводилось видеть, - констатировал Ризган.

В этот момент Лёрн наконец смог вдохнуть и тут же попытался ответить.

- Я...буду…пытаться…пока не справлюсь...,- слова натужно выдавливались из его груди.

- Это нам и так понятно, - Ризган выпрямился и посмотрел на Эльхама.

Полуфиал, достаточно хорошо знавший своего старого друга весь аж подобрался, увидев этот заблестевший взгляд. Он обозначал, что Ризгану в голову пришла новая сумасбродная идея. Единственное, что пока оставалось загадкой, насколько безумно то, что пришло Ризгану на ум. Конечно, иногда эти жуткие идеи приводили и к успеху, обогащению, и довольно долгому периоду полного благоденствия на вырученные деньги, этого Эльхам не мог отрицать, но еще чаще он оказывался в эпицентре лихой передряги, из которой приходилось долго и упорно выпутываться, а потом разгребать последствия необдуманных поступков.

Эльхам не стал утруждать себя попытка узнать подробности очередной вдохновенной идеи, он сразу высказал свое мнение.

- Это вряд ли хорошо кончится, и ты это знаешь. Лучше бы Великому Дракону оставаться в небытии. Лучше для всех.

Ризган кивнул, давая другу понять, что принял его слова к сведению.

- Хочу напомнить, что деньгами тут и не пахнет. А мне ещё зимовать, - весьма недовольно продолжил высказываться полуфиал, не смущаясь молчанием собеседника.

Ризган продолжал просто смотреть на друга где-то даже с мольбой.

- Я пришел сюда по-другому поводу, если ты помнишь! И не собираюсь вот так, с твоего припеку менять планы, да еще ладно бы на что-то стоящее, так нет же, мы просто придумали какую-то нелепицу, чтобы потом что? Шифроваться от фанатиков? Спасать заблудших? Самим спасить из огня? – Эльхам неохотно сел, скрестив ноги. – И вообще, этим можно заняться и в другой раз, в лучшие времена. Я вообще не понимаю этой тяги к бессмысленным приключениям!

Ризган смотрел. Эльхам всплеснул руками.

- Ладно! Делай что хочешь! Но с места до зари не сдвинусь, - и полуфиал демонстративно бросился на подстилку.

Ризган обернулся к Лёрну. Юноша сидел скрючившись, и недоверчиво переводил взгляд с Ризгана на Эльхама и обратно.

- Вы сумасшедшие, да? – вдруг спросил человек у Ризгана.

- Вот, пожалуйста, предупреждаю тебя, метание копья было самым безобидным его поступком, - процедил Эльхам.

- Нет, юный Лёрн. Наши рассудки тверды, - уверенной поступью Ризган подошел к ноге статуи, взялся за плющ и внезапно просто вполз по нему на высоту двух метров. Лёрн открыл рот, как малый ребенок, смотрящий на небывалое чудо. Он следил за Ризганом во все глаза, но так и не смог понять, как этот кажется уже весьма немолодой мужчина, поднимался всё выше, используя для опоры любой даже самый крохотный листик и подтягиваясь вообще ни за что не держась! Да полно, мужчина ли это вообще?

Ризган достиг копья в считанные минуты, ухватился за древко как обезьяна, подтянулся повыше, ухватился за незаметный выступ в камне одной рукой, а другой легко выдернул копье из статуи. После он оттолкнулся от статуи, перевернулся в воздухе и мягко приземлился на землю, точно грациозный лесной кот. Ризган был невозмутим, также статен и даже не растрепан. Секундное восхищение в глазах Лерна сменилось ужасом, единственное, что он понимал, что ни один обычный человек, ни один мужчина не в состоянии проделать эдакий фокус, не будь он чем-то поистине чудовищным. А он-то дурачок еще опасался этого Эльхама, который конечно выглядел как полный урод со своими острыми ушами и волосами как у русалки, но пока не сотворил ничего нечеловеческого. Лёрн хотел было разделить свое удивление с Эльхамом, он указал на Ризгана пальцем и в крайнем изумлении уставился на полуфиала. Но, оказалось, что полуфиал даже не смотрит на них, что-то выискивая в своей дорожной сумке. Тогда-то Лёрну окончательно стало ясно, что он попал в лапы богомезгких, колдовских тварей, противных Небесному Наставнику, и поспешно попятившись от Ризгана прямо на корячках, он выкрикнул:

- Не подходи ко мне! Нечисть!

- Я предупреждал, - певучим голосом отозвался Эльхам, не отрываясь от поисков чего-то ну жутко важного в недрах своей торбы.

- Ну что тут скажешь, - Ризган глубоко вздохнул. – Я с радостью дам вам время принять факт моего странного поведения.

- Я тебя не слушаю! Это морок! Вы пособники Дракона! – Лёрн продолжал пятиться назад и глаза его постепенно наполнялись все большим ужасом. – Не подходи, не подходи, Зло во плоти!

- Я и не пытаюсь, - спокойно заметил Ризган.

Он действительно стоял неподвижно и только пристально наблюдал за поведением человека.

- О, нашел, - в этот момент Эльхам извлек из торбы небольшую книгу в сильно потрепанном коричневом переплете.

Напуганный взгляд Лёрна метнулся в сторону полуфиала, и крупные капли пота выступили на его лбу.

- Что это? Книга для отправления черных месс?! Вы задумали меня поработить?! Никогда! Не бывать этому! – и Лёрн взвился с земли, готовый защищать свое сознание от колдовства до последнего вздоха.

- А и правда, что это? – Ризган заинтересованно обернулся к другу.

- Книга, всего лишь книга, - Эльхам потряс томиком.

- О чем? Интересная? – Ризган, казалось, забыл об истеричном поведении человека, он подошел к полуфиалу и, опершись на копье, попробовал взглянуть на страницы.

- Э нет, не смотри, сейчас пару слов прочтешь и будешь меня потом донимать нравоучениями, - Эльхам ревниво прикрыл текст на странице рукой.

- Не брюзжи, я буду помалкивать, - пообещал Ризган.

- Не верю я тебе, тебе вообще верить нельзя, - откликнулся Эльхам.

- Это все поклеп, - в ответ уверенно улыбнулся Ризган.

- Слушай, это просто роман средней руки. Рыночное чтиво, купил у старьевщика на ярмарке пару недель назад. Ничего интересного для такой примечательной личности как ты, - Эльхам продолжал упорствовать в своем нежелании показывать книгу.

- Эльхам, ну что ты врешь? – без укора заметил Ризган. – Вижу же что книга старинная и видно очень ценная. Где достал?

- Говорю же, купил у старьевщика, - отмахнулся Эльхам.

- И где ж тот старьевщик взял такую редкость? - Ризган протянул было руку, чтобы потрогать обложку, но Эльхам откинулся назад и спрятал книгу за спиной, чтобы друг даже не коснулся переплета. – Так-так, упорствуешь, делаю вывод, ты ее стащил, - заключил Ризган.

- Ну и стащил, храм давно пустует, так что стащил можно сказать ни у кого, - без зазрения совести признался Эльхам.

- Мародер.

- А ты этого будто не знал.

Лёрн слушал милую беседу двух друзей и не знал, что ему делать. То ли броситься на них, отобрать копье, попытаться убить, а заодно и сжечь мерзкую книгу, то ли подойти поближе и тоже полюбопытствовать о содержании пожелтевших страниц. Тем временем Ризган и Эльхам продолжали разговор так, как будто Лёрна на холме вообще не было. И это немало смущало последнего. Он ведь только что объявил их еретиками и был уже готов к схватке, но его намерение было встречено полнейшим равнодушием.

- Опять по заброшенным храмам болтался? – допытывался Ризган.

- Ну, зашел пару раз, зато видишь какой улов.

- Сколько тебе повторять, напорешься на силки и никто тебя не спасет. Древние были очень изобретательны по части отправления на тот свет, - поучительно пояснял Ризган.

- Это был заброшенный храм. Какие там силки! Уже и камни в прах обратились, все мхом заросло, - отмахнулся от друга Эльхам. – Чистая удача, что я наткнулся на этот томик, и что он настолько сохранился.

- Заброшенный храм? – тихо проговорил про себя Лёрн. Эти слова пробудили в нем жгучее любопытство и, на время забыв о своих решительных намерениях, человек осмелился задать вопрос. – А что это был за храм? Кто его забросил?

Ризган и Эльхам подняли глаза от книги и довольно холодно взглянули на человека.

- Не мешай мне мессу отправлять, - осклабился полуфиал.

- Эльхам, ну что ты как маленький, - Ризган покачал головой. – Наш юный воин, видимо, уже успокоился и вновь готов вести продуктивный диалог.

- Не знаю, что он там в состоянии вести, я в это не вмешиваюсь, - Эльхам фыркнул и демонстративно склонился над книгой.

Зато Ризган, кажется, был настроен вполне дружелюбно. Во всяком случае, так показалось Лёрну. Юноша сделал шаг вперед и решительно потребовал:

- Отдайте копье!

- А вы неучтивы, да? – безмятежно заметил Ризган.

- Выражайся прямо – нахал, - добавил Эльхам, не отрываясь от книги. Ризган не обратил на него внимания.

- Я не нахал, отдайте копье и я поверю, что вы не причините мне зла! - стараясь говорить не слишком визгливо, голос юноши все ещё дрожал от пережитого шока, отозвался Лёрн.

- О Лёрн, если бы вы знали, как часто мы причиняем зло сами себе и другие тут ни при чём, - наставительно сказал Ризган и попытался подойти к человеку, чтобы отдать копье.

- Нет! – выкрикнул Лёрн. – Не подходите!

Эльхам, не сдержавшись, буквально хрюкнул и все же поднял взгляд от книги.

- Ну у него семь пятниц на неделе!

- Как вас понять? – мягко поинтересовался Ризган.

- Не приближайтесь, просто киньте мне копье, я поймаю, - вновь успокоившись, пояснил Лёрн.

- Кидай-кидай, - подзадорил Ризгана полуфиал, - прямо в голову, пумс, и тишина.

После этих слов Лёрн заметно побледнел. Он действительно был абсолютно беззащитен, даже плохенькие доспехи не прикрывали его тела, да что говорить, с такого расстояния никакой доспех не спас бы его от броска Ризгана, обладавшего непомерной силой. Лёрн буквально ощущал, что если Ризган метнет в него копье,то спастись будет невозможно.

- В тебе сегодня прямо – таки бушует человеческая кровь, - отозвался Ризган, вновь обернувшись к другу.

- Ночью всегда так, - спокойно подтвердил Эльхам.

Затем Ризган вновь повернулся к Лёрну, без труда читая на его лица ожидание подлого броска. Человек был напружинен и скован, нахмуренные брови выдавали неприязнь и отторжение всего неизвестного, плотно сжатые губы говорили лучше любых слов о затаенном гневе и страхе.

- Итак, Лёрн, вот ваше копье, - сказал Ризган, и бросил копье человеку как обычную палку под ноги.

Копье шлепнулось аккурат около сапог Лёрна и зазвенело, оповещая холм о своем возмущении по поводу столь неуважительного отношения к себе. Но человек все равно умудрился шарахнуться в сторону, инстинктивно стараясь укрыться от смертельного удара, который он уже успел вообразить себе. Со стороны это выглядело как прыжок от собственного копья. И, увы, не совсем удачный.

- От удара ушел, но лодыжка подвернута, - прокомментировал поведение человека Эльхам и вновь уткнулся в книгу.

Лёрн и вправду скривился от внезапной боли и тихо охнул, присев на одно колено.

- Сколько лет живу, а недоверие все также отравляет отношения между расами, - сочувственно заметил Ризган.

- Вы! Я…это из-за Вас! – прошипел Лёрн, пытаясь справиться с нахлынувшей болью.

- Ну конечно, это мы тут на Драконов охотимся, копьями кидаемся и тычем в книги, как в амулеты ведьм, - отозвался Эльхам.

- Книги все равно зло! Ау! – уверенно отчеканил Лёрн, плюхаясь на мягкую точку, чтобы осмотреть левую лодыжку.

- Могу я узнать, кто вам это сказал? – Ризган приблизился к юноше.

- Книги – это заблуждение, они ничего не дают, туманят разум и отвлекают от долга, - прерывающимся от острой боли голосом отозвался Лёрн, осторожно стаскивая с ноги старый сапог, явно доставшийся ему с чужой ноги.
- Мой орден не признает книг для послушников и паствы. Все, что нужно знать, есть в проповеди! Ох!

- Лёрн, вы читали хоть одну книгу? – уточнил Ризган.

- Нет, конечно же, зачем мне это?! – возмутился юноша.

- Ради знания, - ответил Ризган.

- Я же сказал, мне достаточно веры! - упрямо повторил Лёрн и аккуратно пощупал уже начавшую опухать лодыжку.

- Веры во что?

- В Орден, в Свет, в милосердие, в истину! – почти со злобой ответил человек.

- Оставь его, у него в голове пустота и эти четыре таблички, - сказал Эльхам, переворачивая страницу.

- А у вас в голове ересь! – огрызнулся юноша.

- Я хотя бы не баран, - не остался в долгу полуфиал. – А вот ты чист разумом и можешь мирно блеять общий мотив.

После таких слов Лёрн попытался дотянуться до копья и вскочить, но не смог ни того ни другого и вновь опустился на землю, задыхаясь от возмущения и обиды.

- Эльхам, пожалуйста, - Ризган обратился к другу.

- Что пожалуйста? – Эльхам поднял упрямый взгляд от книги.

- Это только все усугубляет.

- Твое решение тоже! - не преминул высказать свое возмущение полуфиал.

- Ты же стар и мудр, - напомнил Ризган.

- Ты путаешь меня с собой, - возразил Эльхам.

- Хорошо, но ты пожил и много видел, - не стал настаивать на своем Ризган.

- Вот потому и не намерен терпеть, - заметил Эльхам.

- Это не такая уж пытка.

- Как раз она и есть.

- Обещаю много золота.

- А получу я много проблем.

- Но в конце будет много золота.

- Возложенного на мою могилку вместе с фиалками, да и то растащат.

- Я тебя воскрешу, - пообещал Ризган.

- И буду я богатый некромант, - подвел итог Эльхам.

- Значит, договорились? – уточнил Ризган.

Эльхам отмахнулся, давая понять, что поглощен книгой.

Тогда Ризган вновь обернулся к Лёрну. Человек смотрел на полуфиала и его друга с сомнением и недоверием.

- Может, мне вам помочь с лодыжкой? – предложил Ризган.

- Сама заживет, - отмахнулся воин.

- Да, - подтвердил Ризган. – Через неделю или полторы. А мы двинемся в путь завтра.

-Куда? – как-то встрепенулся Лёрн.

- Туда-сюда, - уклончиво отозвался Ризган.

- Мне нужно убить Дракона! - вновь выпалил Лёрн.

- Зомби, - приглушенно фыркнул Эльхам.

Поведение юноши и впрямь было весьма подозрительным, он был буквально одержим идеей схватки с мифическим существом, и вся его мыслительная деятельность крутилась только вокруг этой цели.

- Во всяком случае,здесь вы его не встретите, - заметил Ризган. – А на нашем пути наверняка попадутся их Храмы, вы сможете узнать об их повадках и предпочтениях, и тогда выследить хотя бы одного не составит труда.

- А что у Дракона были храмы? Много? – Лёрн в изумлении уставился на Ризгана.

- Не исключено, - не вдаваясь в подробности, ответил Ризган.

- Мне нужно подумать, - напыщенно сказал Лёрн.

- Думайте, - легко согласился Ризган, отошел от человека и присел на край подстилки рядом с Эльхамом.

Как только Ризган оставил Лёрна, человек тут же подполз к своему копью и схватился за него, будто именно копье должно было помочь ему думать.

- Я всё ещё ни в чем не уверен, - тихо сказал Эльхам Ризгану.

- А разве можно быть в чем-то уверенным, когда речь идет о людях? – философски заметил Ризган.

- Тебе не важно, но за мной могут начать охоту. Насколько большое осиное гнездо ты собрался разворошить в этот раз?

- Ты можешь переждать у меня, - ответил Ризган, проигнорировав последний вопрос друга.

- Интересно сколько, лет двадцать?

- А ты стеснен во времени?

- Больше, чем ты думаешь, - и Эльхам недовольно потер левый глаз, которым ему было трудно видеть в темноте текст в книге.

- Слишком много человеческого? – мягко спросил Ризган.

- Да, увы, я уже не молод, - глухо отозвался полуфиал.

- Я думаю тебе отмерено больше, чем ты сам себе назначил, - помолчав, сказал Ризган.

- Радости от этого мало.

- Радости всегда мало. Её вообще мало в мире, - философские мысли всегда были слабостью Ризгана.

- Ризган, не начинай, - перебил друга полуфиал. – Всё знаю. И не уходи от темы. Что ты задумал? И зачем тебе для твоего замысла этот головастик?

- Головастик весьма занятный, не находишь?

- Ничуть не нахожу, мечтаю от него избавиться с первой секунды. Тупой, упрямый, наглый, ограниченный, полный рвения и фанатизма.

Ризган прыснул со смеху.

- Ты его практически проклял, - сдержанно сказал он другу. – Не так уж он и безнадежен.

- Ты что, намерен заняться его перевоспитанием? Так вот, я в няньки не нанимался, не собирался и не собираюсь.

- Я понял-понял, буду возиться сам, - Ризган понял ладони в примирительном жесте.

- Изволь, - Эльхам пожал плечами. – Я до сих пор жду ответа, что за идея, чего это тебе в голову взбрело выделываться перед этим щенком, да еще предлагать ему совместное путешествие?

- Давай он уснет, и я попробую пояснить, ага?

- Честно сказать, я в этом смысла не вижу.

- А ты смотри не как человек.

- Но я и есть человек.

- Наполовину.

- С годами стал на три четверти.

- И все-таки, разве не замечаешь, что он какой-то не такой, - не сдавался Ризган.

- Я замечаю, что терпеть идиотизм с годами мне становится все сложнее. Ты же предлагаешь мне его терпеть, более того, ему потакать, - Эльхам перевернул страницу.

- Никогда не поздно пересмотреть свои взгляды, - загадочно ответил Ризган.

Эльхам упрямо промолчал, явно не спеша пересматривать взгляды и просто принимать странное решение друга задержать человека рядом с собой подольше. Была бы воля Эльхама, он бы тут его и прикопал, травы бы росли пышнее. Но план Ризгана явно выходил куда-то за пределы этого простого решения.

- Рассвет близок, - Ризган взглянул на темное небо.

- Ну так и дай мне почитать. Если я не успокоюсь, я его пришью, - и Эльхам бросил тяжелый взгляд на Лёрна, который сидел, буквально обнимая свое копье и, устремив взор на луг, о чём-то напряженно думал.

- Не драматизируй. Вижу же, ты давно спокоен, - Ризган взял буханку хлеба, оторвал себе кусок и принялся за еду.

Несколько минут прошло в молчании.

- У меня ведь не так много времени, Ризган, - вдруг тихо сказал полуфиал.

- Знаю, - Ризган проглотил хлеб. – Но пока мы еще здесь, м?

- Знал ведь, что не нужно соглашаться на встречу. Ещё три года назад знал! – Эльхам покачал головой.

- Видишь, ты провидец хоть куда, - улыбнулся Ризган.

- Это-то и утомляет. Ты себе сидишь там в своей долинке, а я по миру слоняюсь. И вот такого уже насмотрелся по самые свои уши, - Эльхам вновь посмотрел на Лёрна. - Давай отпустим его своей дорогой, чует мое сердце, он мне столько хлопот доставит, что никакие сокровища мира потом это не компенсируют.

- Он глупостей наделает.

- Но это его глупости! Тебе-то что до них?

- Сам не знаю, но тоже чувствую, чувствую, что нельзя его упускать.

- Угу, ты в догадках теряешься, а я терпи его, - недовольно отметил Эльхам.

- Не говори, что ты не почувствовал. От обычных людей нет такой энергии, такой волны!

- Почувствовал, но это ничего не меняет. Ты посмотри на него. Мрак и ересь, невежество и только самые зачатки благородства. Знай он, что….словом убил бы не задумываясь.

- И я хорошо это понимаю, - ответил Ризган.

- Твое хорошее понимание вечно втравливает меня бог весть куда, - Эльхам захлопнул книгу. - И ты мешаешь мне читать.

- Ну, читай-читай, - Ризган по-доброму усмехнулся и откинулся на плющ, до времени прекращая трудный разговор.

Эльхам вздохнул, открыл книгу, отлистал несколько страниц обратно и принялся вдумчиво читать то, что ему так и не удалось понять из-за истерики Лёрна.

А Лёрн тем временем напряженно пытался принять хоть какое-то решение. В густом ночном мраке ему сложно было различить лица его новых знакомых, но он слышал обрывки разговора. Лёрн попытался было прислушаться – бесполезно. Отдельные звуки, иногда буквы, но ни слова, ни фразы понять было невозможно. О чём же эти странные путники могут говорить? О чем угодно! Они же, помилуй господин настоятель, читают книги! И, похоже, вообще колдуны. Выродку доверять нельзя, злобный он, а второй, Ризган, он и вовсе непонятно кто. Ему тоже доверять не стоит. Никому не стоит доверять, когда идешь на подвиг. С другой стороны, с подвернутой лодыжкой далеко на подвиг не уйдешь. И, может, все-таки будет полезно узнать про эти храмы? В крайнем случае, потом можно будет постом и молитвой вытравить эту гадость из сознания, а искреннее покаяние принесет прощение. Хотя нет. Прощение принесет Заветный Рог! С ним не страшно будет никакое наказание, и ради него можно и нужно идти на любые жертвы! Да! И Лёрн запрокинул голову, чтобы ещё раз различить в сумраке огромное каменное брюхо неподвижной статуи. Глупо будет просидеть неделю без пищи около нее, не предпринимая никаких решительных действий. Он итак уже поставил на эту вылазку все, что имел, от своего положения в ордене, до своей жизни. Каждый день, даже каждый час драгоценен. Вскоре его начнут искать, и когда найдут, он должен преклонить колени и преподнести Рог Судьбы настоятелю. Что будет, если он этого не сделает страшно было даже представить. От одной мысли об этом Лёрн зажмурился.

А вдруг это все-таки обман? Если эти двое просто хотят увести его от статуи, которая днем проснется и станет тем самым драконом, за которым он пришел? Мальчишка почувствовал, как свело голодный желудок, и рассерженно тряхнул своей вихрастой головой. Как же тут разобраться, когда любой вариант может оказаться верным! И Лёрн нахохлился как замерзший голубь.

Внезапно прямо перед его носом появился кусок хлеба и фляга с водой. Лёрн поднял взгляд и увидел над собой Ризгана, невозмутимо протягивавшего ему еду.

- На, - мягко сказал Ризган.

Застигнутый врасплох и растерянный Лёрн завороженно принял хлеб и флягу и пробормотал:

- Спасибо.

Ризган кивнул и вновь отошел.

Все посторонние мысли как-то сразу вылетели из головы юноши. Он жадно набросился на хлеб и воду. Боже! Какая вкуснятина! Хлеб как облако. Нет, правда, словно манна небес! Тает во рту и такое ощущение, что тебя насыщает золото полей! А вода! Прохладная и явно очень чистая, у нее приятный сладковатый привкус, почти пьянящий. Такую воду можно пить и пить. Так Лёрн и сделал. Он припал к горлышку фляги и не остановился, пока не выпил больше половины всего содержимого. С наслаждением человек вдохнул пряный ночной воздух и вдруг увидел, что над ним висят яркие звезды. Удивительно! Они почему-то показались Лёрну чем-то очень важным и близким, и юноша даже переместился поближе к краю холма, чтобы увидеть больше сияющих точек. Словно блестящие семена, разбросанные по вспаханному полю, были звезды в эту ночь. Казалось, они вот-вот прорастут и превратятся в невиданные растения божественного леса! Вот бы подняться к ним и коснуться хотя бы одной. Лёрн шмыгнул носом. Откуда-то взялась непрошеная сентиментальность. И совсем отвлеченные, нелепые мысли полезли в голову. Интересно небо уже это часть природы? А может небо и создало природу?И где там на небе покровитель Ордена? Интересно…

Лёрн смотрел на небо. Ризган на Лёрна. Эльхам на Ризгана, украдкой переводя взгляд от книги. И невидимые нити связей тянулись, тянулись, тянулись одна к другой, вычерчивая заветную судьбу каждого из сидящих на Холме.