ЗАЯ

Железные ворота бывшего вагоно-локомотивного депо явно нуждались в ремонте или хотя бы в покраске. Скучная серая краска на них заметно облупилась, обнаружив пятна бурой ржавчины – особо в местах вмятин от пуль и боеприпасов помощнее. Таковые по воротам явно применялись, несколько приваренных кривыми швами электросварки железных заплаток это убедительно доказывали.

Украшение ворот – огромные бордовые буквы, составляющие слово РАТОБОР. Центральная О получилась какая-то ущербная, перекособоченная, с узкой щелью посередине – круглую букву неизвестному маляру пришлось рисовать на обеих створках. Под грозным названием еще одна надпись размером поменьше -- МИТНИЦЯ. А под ней и вовсе какие-то каракули белой краской – буквы вкривь и вкось, скорее всего, второпях брызгали из баллончика. Что именно написано, отсюда невооруженным взглядом не разглядишь – далековато. Витек вскинул винтовку, навел оптический прицел на каракули, колесиком быстро настроил резкость и прочитал вслух: «Убей аднаво ратабора и Бог спишет тебе два и даже три греха!»

– Однако… – присвистнул Витек, оглянувшись на командира, – интересно, а сами Ратоборовцы знают, что написано у них на воротах?

– Сдурел, придурок!!! – Москаленко буквально выпрыгнул из командирской башни, в три прыжка долетел до люка радиорубки и носком тяжелого ботинка ударил по стволу винтовки, едва не выбив оружие из рук Виктора. Тут же опасливо оглянулся в сторону таможенных ворот, словно ожидая выстрела или иного неприятного сюрприза. Не дождавшись, изощренно матюгнулся, нагнулся и ладонью шлепнул Витька по лбу. Не больно, но очень обидно. После чего укоризненно покачал головой и показал пальцем в сторону вышек над воротами базы.

– Чудила ты на букву «Мы», Витя. Разве ж можно в сторону Ратобора через оптику целиться?! Там снайперы на каждой вышке, да ПТУРСов по стенам натыкано. Жахнут раз, и мокрого места от нас не останется.

– Так я не стрелять, я прочитать хотел, – заторопился оправдаться Виктор.

– Не, правда, дурак ты порой, Витек, – поддержал командира Зайчех, выбираясь на броню из пулеметной башни. – Они ж там не телепаты. Ты в них через оптику с винтаря целишься, а они должны догадаться, что нашему Витьку почитать приспичило. Вот с бинокля – другое дело. Бинокль – дело нейтральное и относительно безопасное.

Зайчех глянул на базу в бинокль, рассмотрел охранников на вышках, потом еще раз вслух прочитал надпись на воротах. Хихикнул:

– И, правда, командир, как они такую рекомендацию у себя на воротах терпят? Или же в самом деле не знают, что там у них понаписано?

– А зачем им знать? – пожал плечами Москаленко. – Это ж Ратобор! А Ратобор теперь – спецподразделение ВСУ, переданное в помощь миссии ООН. У них ведь теперь белые каски и Устав! С большой буквы! А в Уставе ничего про посторонние надписи на воротах нет. Устав распространяется на все то, что внутри базы. То, что за воротами – им сугубо по барабану.

– Может, оно и правильно, – кивнул Зайчех. – Если Баберу верить, а не верить ему у меня лично причин нет, то нынче внутри у Ратобора тишь да гладь, да божья благодать: подъем по расписанию, выслуга лет и послеобеденный сон с файфоклоком. В столовке мясо непременно в каждом блюде, за исключением компота. А вот за воротами – запретка и сплошное минное поле, черепаха не проползет. Так что налупился мяса в столовке, запил компотом с абрикосов и можно спать спокойно – что для нервов гораздо полезнее...

– Зато для тебя гораздо полезнее языком поменьше трепать, – посоветовал Москаленко и снова повернулся к Витьку. – А тебе – связь обеспечивать, для чего и взяли. Чего уставился? Видишь базу? Связь мне с базой, быстро!

Витек засуетился, хотя для установки связи все давно приготовил, натянул на голову ярко-оранжевую сферу с встроенными наушниками и микрофоном, защелкал клавишами переносного пульта управления – тот же ноутбук, но в железном корпусе защитного цвета. Дождавшись сигнала соединения, протянул «шипелку» Москаленко. Тот повертел черную коробочку в руках, хмыкнул, нашел крохотную «дырочку» микрофона, заговорил:

– Я – Земля, я – Земля. Командир группы УПР майор Москаленко. Вызываю таможенный пост Ратобор, вызываю таможенный пост Ратобор, прошу ответить…

Шипелка отозвалась довольно быстро, с ударениями на о:

-- Ни разумию москальску мову. Чому не размовляете на державной мове?

-- Слышь ты, неразумиющий. Быстро дал того, кто разумеет! – гаркнул в микрофон командир. -- С тобой майор Москаленко говорит, слышал такого?

По всей видимости – не слышал. Но «разумиющего» дал. Новый голос, уже по-русски:

– Слышу тебя, Земля. Че нада?

– Я те, блин, щас покажу «че надо?»! – гаркнул Москаленко в микрофон. – Ты как с боевым майором разговариваешь, воин?! Отвечать по уставу!

Гневная тирада возымела действие, тон невидимого Ратоборовца изменился:

– Дежурный по КПП таможенного поста батальона Ратобор миссии ООН подхорунжий Пилющенко. Слушаю вас, Земля.

– То-то! Сразу бы так! – подмигнул Витьку Москаленко и поскреб густой мех на груди. – Слушай сюда, под… как тебя... Пилющенко, быстро соедини меня с начальником поста.

– У нас не начальник – не в тюряге. У нас – командир.

– Ну так с командиром и соедини!

– Ща… Он вроде обедает. Ща узнаю. Будь на связи.

– Не, ну и порядочки у них нынче в Ратоборе, – хохотнул Зайчех. – А говорил: «Ратобор! Устав! Дисциплина! Порядок!» А тут «Ща», и все дела.

Москаленко не ответил, но одарил Зайчеха недобрым взглядом. Минут через пять, за которые Виктор успел отрегулировать соединение, шипелка снова ожила, правда теперь из нее почти не шипело, лишь иногда легонько потрескивало, но голос слышался вполне чисто:

– Вызываю Землю! Я командир таможенного поста Ратобор миссии ООН подъесаул Барсук. Вызываю Землю, вызываю Землю.

– Оперативно. И связь приличная. Ну вот, можешь ведь, когда захочешь, – констатировал Москаленко, снова подмигивая Витьку. – Я Земля. Майор Москаленко. Привет, Барсук, про нас должны были сообщить из вашего управления… тьфу ты, из штаба вашего.

– Ага, сообщили уже. С утра вас ждем, чой-та вы припозднились. Ну да ладно. Значит так, майор, слушай сюда, больше на базу через оптику не пялимся – для здоровья вредно это…

Москаленко одарил Витька испепеляющим взглядом, Виктор открыл было рот, чтобы снова оправдаться, но Москаленко махнул на него рукой и продолжил слушать.

-- … башню с пушкой поворачиваем стволом назад – во избежание недоразумений. Пулеметную туда же. Прешь по дороге к главным воротам, на таблички «заминировано» внимание не обращаем, это так, для профилактики. За воротами – шлюз. Глушите движок и ждете, пока вас помоют. Потом ставите борт в техпарк, и ко мне в штаб.

– Да нахрена нам мойка? Мы ж с карантинки едем. Фон у нас чистый, как слеза младенца, хочешь, сам проверь.

– А мне похрен твой фон, майор. У меня устав и инструкция! Слыхал про такое? Вся техника, которая въезжает на территорию таможенного поста – только через антирадиационную мойку. Самого достало два раза в день под душем плескаться, у меня от этих моек на крыше джипера скоро дыры появятся, а че поделаешь? Не хотите мыться – ваше дело, только бэтэр свой за воротами оставите. Оно вам надо?

– У нас не бэтэр, у нас Упырь, – поправил Москаленко.

– Упырь? – даже сквозь треск помех Витек различил в голосе невидимого подъесаула нотки уважения. – Тогда тем более. И не ссы, мойка бесплатная. Жду…

– Делать нечего, устав, инструкция, – передразнил невидимого собеседника Москаленко, отдавая Витьку шипелку и поправляя динамик внутренней связи в своей сфере. – Надо же, у них Барсук, у нас – Бобер. Просто зверинец какой-то. Бабер, слышишь меня? Давай, главную башню на 180 назад, и к воротам. А вы че расселись? Все за железо!

Витек, излишне суетясь, захлопнул крышку ноутбука, подхватил винтовку за ствол и спустил ее в люк, звонко звякнув оптикой о железо. Испуганно глянул на Москаленко, ожидая гневной тирады от командира, но тот лишь страдальчески закатил глаза. Витек сгреб ноутбук, рукой прижал его к груди и скользнул по лесенке вниз. Торопясь, захлопнул люк над головой. Громко выдохнув, устроился в кресле и установил комп в специальное гнездо. Потом огляделся, прикидывая, куда бы пристроить винтовку. По всему конструкторы этого чуда техники места для хранения крупного огнестрельного оружия в рубке радиста не предусмотрели. Даже для сферы, даже для броника и разгрузки специальные крючочки имеются, биотуалет индивидуальный предусмотрен для экстренного случая, а вот для винтовки места нет. А зря, вот куда эту дуру здесь девать?

Виктор кое-как прислонил СВД в угол, ладонью погладил прицел «оптики». Сказал сам себе вслух: «Опять ты, Витя, накосячил. Разве можно на базу в зоне через прицел смотреть? Правильно тебя Москаленко по лбу. Даже сильнее надо было. И не зона, а Зая» … Договорить не успел – от резкого рывка его буквально вжало в спинку кресла. Упырь взревел тысячасильным движком, дернулся и, загребая грязь пятью парами огромных колес, покатил к воротам.