Земля богов

Александр Прозоров

Смертный страж

Так предам же я сердце тому, чтобы мудрость познать,

Но познать и безумье и глупость, —

Я узнал, что и это — пустое томленье,

Ибо от многой мудрости много скорби,

И умножающий знанье умножает печаль.

Экклезиаст

Книга шестая

Земля богов

Все вещи — в труде:

не может человек пересказать всего;

не насытится око зрением,

не наполнится ухо слушанием.

Экклезиаст

Пролог

Ослепительно-яркий день. Воздух, густо наполненный смолисто-хвойными запахами, пение птиц, трещание стрекоз, журчание воды, брызгающей в лицо прохладными каплями, да выпрыгивающая временами прямо из-под лопастей радужная форель; огромные гранитные скалы, поросшие елями, можжевельником и соснами — справа и слева... Что еще нужно для счастья настоящего байдарочника, пробивающегося вверх по глухой лесной речушке?!

Байдарка была туристическая, сборная, трехместная. Однако гребцов в оранжевых куртках в ней сидело всего двое — из средней ячейки выглядывал упитанный брезентовый рюкзак.

После очередного поворота русла туристы оказались в небольшом омутке, полном водоворотов, — но зато почти вовсе без течения, что позволяло немного отдохнуть.

Задний из путников поспешно достал смартфон, сверился с экраном, громко сообщил:

— Совсем рядом уже! По координатам выходит, еще метров триста или четыреста до точки.

— Странно это все, Кипрей, — оглянулся на него передний гребец. — Слишком легкие деньги. Так не бывает!

— Ну, не знаю... Звучало правдоподобно, — пожал плечами задний. — Мужик и правда в возрасте, походные развлечения не для него. Никаких секретных объектов тут нема, закрытых зон тоже. Так что про шпионаж можно забыть. Забрать какие-то посылки-закладки он тоже не просил. Просто найти по уже известным координатам пещеру и тщательно отснять вскрытый склеп для контроля его сохранности. Ничего при этом не трогая. Какой тут может быть криминал? А деньги хорошие. Причем за развлечение, каковое нам только в удовольствие!

— У меня нехорошее предчувствие, Кипрей, — вздохнул передний. — Что-то тут нечисто. Слишком легкие деньги...

— Давай проявим осторожность, — предложил задний турист. — Я, вообще-то, тоже Родину предавать не собираюсь и никакого криминала мне тоже не надобно. Если что-то покажется подозрительным, то просто свалим нафиг, а аванс потом вернем. И, кстати, просто так обычных посыльных в этакую дыру тоже не отправишь! Так что оплата, в принципе, адекватная. За меньшие деньги мы бы с тобой с реки сюда и не полезли.

— Ладно, все равно меньше полукилометра осталось, — со вздохом смирился передний. — Как говорится, «поздно пить боржоми, коли почки отвалились». Раз доплыли, чего уж теперь?

Он решительно гребнул лопастью, выворачивая из омутка на стремнину, и байдарочники привычно заработали веслами, пробиваясь против течения.

Глубина протоки удерживалась здесь от силы по колено, из каменистого русла тут и там выпирали влажные валуны — так что приходилось соблюдать осторожность. Однако опытные путешественники, не смотря на все сложности, двигались довольно быстро, и уже минут через десять приткнулись к берегу. Выбрались из походной лодки наружу, вынесли ее на сушу и подняли головы на скалу, ладонями прикрывая глаза от солнца.

— Ну как, подозрительное чего-нибудь видишь? — с некоторым ехидством поинтересовался Кипрей. — Секретный космодром, склад атомных ракет, лучи радиации?

— Ха-ха, очень смешно, — мрачно отозвался его спутник. Тоже достал смартфон, глянул на экран. Спрятал обратно в карман. — Где там пещера, о которой мужик говорил? Где-то на середине склона? Ну ладно, полезли...

Оба туриста решительно подступили к крутому склону и стали карабкаться наверх, цепляясь за тесно растущие березки и ивовый кустарник.

Поначалу все получалось вполне успешно. Пока Кипрей внезапно не запутался ступней в торчащем из земли сером корешке. Странно запутался — ибо корень очень плотно обвил его щиколотку.

— Как же меня так всунуться угораздило? — удивился турист, отчаянно пытаясь то выдернуть, то вывернуть ступню. Решил сместиться чуть в сторону, и... — Что за черт?!

Мужчина, к огромному своему изумлению, обнаружил, что пока он пытался высвободить одну ногу, вторая оказалась точно в такой же ловушке!

— Да что за гребаный иконостас? — искренне выругался он.

В ответ на непотребные слова корешки стали расходиться в стороны. И вот тут Кипрею стало страшно.

— Нет-нет-нет!!! — судорожно схватился он за ближайший можжевельник.

— Парень, ты чего? — оглянулся на него напарник. Стал пробираться к другу, но почти сразу плотно застрял в густом переплетении ивовых прутьев. — Вот проклятье... Откуда вас тут столько?!

Байдарочник, занятый борьбою с гибкой лозой, не заметил, как растущая недалеко за его спиной березка примерно в руку толщиной быстро изогнулась. Тонкие ветви захлестнули человеческое горло, ствол стремительно распрямился — и мужчина с истошным воплем взмыл в высоту, несколько раз перекувырнулся в воздухе и стремительно рухнул в состоящее из малых и крупных камней русло.

От обмякшего тела потянулись вниз вялые буроватые струйки.

— Нет! Не-ет! — все еще боролся с корнями его товарищ.

Но когда те раздвинулись слишком далеко и послышался хруст суставов — тоже обмяк.

Вскоре нога отлетела в сторону, и в месте отрыва туго хлестнула вверх алая артериальная кровь. Древесные петли почти сразу ослабли, тело скатилось вниз и распласталось рядом с байдеркой.

...в семнадцати километрах западнее профессор Кристофер Истланд брезгливо поморщился, закрыл крышку ноутбука и разочарованно признал:

— Не прокатило! Хотя, с другой стороны, получившееся видео Ордену наверняка понравится. А то они до сих пор никак решить не могут, то ли я наглый врун, то ли рассудком тронулся? Пусть теперь фактами любуются... — монах взял с полочки машины смартфон, поднес к уху, кратко распорядился: — Работа закончена! Отводите дрон, пакуйте и сразу отправляйтесь на вокзал.

После чего переложил ноутбук на заднее сидение, перебрался за руль, завел машину и аккуратно выбрался из тенистого перелеска на близкое шоссе.

Глава первая

Бизнесвумен

Варнак сидел на скамейке, раскинув в стороны руки, зажмурившись и откинув голову, наслаждаясь теплыми солнечными лучами и полным безмятежным покоем. Покоем сразу в двух местах: не только здесь, но еще и на соломенном валике под кустом увядшей сирени. Причем его вторая сущность только что слопала жирную крысу, чем обеспечила не только сытость себе, — но и безопасность хозяйскому дому, возле которого обитала. Человеческая же часть «лешего» подкрепилась с утра всего лишь чашечкой кофе и парой пирожных — а потому была бы не прочь подкрепиться.

Но...

Долг истинного супергероя требовал сегодня от Еремея, бывшего лейтенанта армейской разведки, совсем другой работы! А потому он грелся на солнышке и ждал своего часа, слушая пение птичек, шуршание жучков и топот каблучков по растрескавшейся асфальтовой дорожке.

На «оборотня» повеяло ароматом воска с примесью ацетона и карбамона, отягощенного примесью валерианы. Плюс к тому: кисловатый запах пота, силикона и гудрона. Варнак оценил насыщеный букет, как запах дешевой помады, лака для волос, цветочного чая, старой сумочки из кожзама и новеньких колготок. Что должно означать ухоженную даму под сорок лет с пышными крашенными волосами...

Еремей приоткрыл глаз, проводил взглядом удаляющуюся женщину в деловом костюме с неплохой для таких запахов фигурой и с обильными кудряшками — снова опустил веки.

Бодрое дробное цоканье, запах анилина, воска, кофе и капусты с яйцом — это, понятно, студентка несется из «бистро» на занятия, благо корпус института совсем рядом.

Топот без воска, — но со спиртом, лавром и горчичной ноткой полуволк определил уже как студента. Молодого и гулящего, ибо брился тот явно еще вечером, а вот душ принимал уже утром. Вестимо — дома не ночевал.

Хотя, конечно, неведомый паренек мог быть и спортсменом, нырнувшим в душ после утренней пробежки.

С легким поскрипыванием к бывшему лейтенанту приблизился запах свежего табачного дыма и застарелой оружейной смазки.

— Привет, служивые! — открыл глаза Еремей, сладко зевнул и поднялся навстречу двум мужчинам лет двадцати пяти в потрепанных серых костюмах. — Вы бы хоть свитера для разнообразия надели, ребята? А то ведь от вас за квартал полицией несет!

— Так мы вроде как и не под прикрытием работаем... — оперативники по очереди поздоровались с ним за руку. — А в пиджаках карманов больше. Ну что, как обычно?

— Это верно. Раньше начнем, раньше закруглимся, — согласился Варнак. — Давай, включай!

— Ага... — первый из служивых достал смартфон, направил камеру на Еремея и кивнул: — Говорите, гражданин!

— Как честный человек хочу сообщить органам правопорядка, — спокойно и размеренно начал рассказывать бывший старший лейтенант, — что прогуливаясь сегодня по парку я заметил молодого человека, распихивающего по разным местам белые пакетики. Я подозреваю, что данный субьект совершал противоправные действия и прошу полицию разобраться с этим вопросом.

— Вы можете указать места закладок, гражданин? — заучено спросил служивый.

— Разумеется, — резко кивнул «леший». — Пошли!

Варнак повел оперативников на газон, указал на широкий осколок плитки:

— Вот здесь лежал...

Оперативник откинул плитку, достал из-под нее небольшой пакетик, показал на камеру, положил в карман.

— Потом здесь, под корой, там где трещинка, — указал на вяз Еремей.

— Ага... — оперативник извлек следующую закладку.

— Следующая под кирпичом под скамейкой...

Все закладки резко и ярко пахли аспирином, так что перепутать их с чем-то невинным было очень трудно. А занимался расфасовкой некто с яблочно-алкогольным ароматом. То ли любитель джин-тоников, то ли просто диабетик. Но след оставлял яркий, ошибиться невозможно. Иди по запаху и иди, от одного тайника к другому!

— Какого хрена вы тут делаете?! — со всех ног примчался к троице какой-то кривоногий очкарик в лакированных туфлях, брюках со стрелочками и клетчатом свитере. — Это что, ваше?! На место положите всё, быстро!

— А что, твое? — перевел на него камеру оперативник.

— А если и мое, то что?

— Если это не твое, то иди лесом, без сопливых разберемся, — посоветовал второй полицейский. — У нас сегодня грибной день, халяву собираем.

— Мое! — повысил голос очкарик. — И оно денег стоит!

— Ну, если твоё, тогда пакуем, — засмеялись оперативники. — Теперь у нас будет сразу две галочки в отчетности, а у тебя восемь лет для размышления над поведением.

— Ой, дура-а-ак, — покачал головой Варнак. — На ровном месте статью себе с газона поднял!

Сам он, имея некоторое понимание, ни единой закладки никогда в руки не брал, и даже пахучие места оперативникам показывал исключительно под запись, исключительно пальцем, и всегда — с безопасного расстояния. Хотя, вроде как — активно помогал, а вовсе не нарушал. Но всё равно — ну его нафиг! Тема скользкая. Один раз смыв на руках найдут — по гроб жизни потом не отмоешься.

— Ну чего? Раз пошла такая пруха, здесь завязываем, и в отделение? — предложил оперативник, деловито застегивая на очкарике наручники. — Пора оформлять премиальные!

Козловским отделением МВД руководил невысокий, упитанный и всегда веселый майор лет сорока, но при этом практически седой и с заметными залысинами. Звали его все не иначе, как «Константиныч» — и начальника это, похоже, вполне устраивало.

Встретив Еремея у себя в кабинете классического стиля: панели из ДВП на стенах, побелка на потолке и ламинат на полу; столы с вытертой полировкой, крашенный суриком сейф и портрет Путина на стене, Константиныч тут же выставил на стол бутылку коньяка с импортной этикеткой, две стопки и предложил:

— Ну что, Шерлок Холмс, по полтиничку за успех?

— Я не употребляю, — покачал головой Варнак.

— Я в курсе. Но я же должен был предложить? — хохотнул майор и добавил на стол стакан и бутылку минералки. Открыл, налил. Потом плеснул пахнущей дубьем и спиртом жидкости себе, и поднял стопарик: — Так будем?

— Охотно! — согласился бывший старлей и потянулся за шипучим напитком.

Константиныч опрокинул в себя импортное пойло, крякнул, занюхал рукавом и покачал головой:

— А ведь я, когда тебя в первый раз увидел, подумал, грешным делом, что головняка с тобою навалится, как чумы с плешивой крысы! И рокер, и с дочерью мэрской стакнулся, да еще и на сектантстве помешанный! А вышло оно, вона, с точностью до наоборот! И раскрываемость под стольник прыгнула, и единственным райцентром без наркомании считаемся, и закладчиков сдаем, как на конвейере, ничего продать не успевают. И мне теперича заместо головняка еще одна звездочка на погон намечается, да еще и повышение на область! Как тебе это всё только удается, фокусник?

Начальник отделения наполнил стопарик и стакан снова, поднял взгляд:

— Раскроешь свой секрет, Акопян?

Варнак вздохнул. Ну не мог же он признаться, что для волчьего нюха сивушный след алкаша, стырившего через раскрытое окно соблазнительный монитор — это как прожектором весь путь от квартиры до сарая подсветить; что золотые сережки за несколько лет так пропитываются потом хозяйки, что становятся похожи на маячок, а угнанную машину в маленьком городке так и вовсе спрятать невозможно, даже если грязным брезентом на заднем дворе старательно укутать. В общем, серьезных преступлений в Корзове не случалось, а бытовуха... Бытовуху любая болонка раскрыть сможет, если только разговаривать научится!

Наркотики тоже запах чувствительный имеют, и если волчьей ипостасью по ночным скверам и дворам побегать — довольно быстро ядовитые схроны учуешь.

Короче...

— Просто повезло... — скромно и лаконично ответил «леший».

— Тогда за везение! — вскинул стопарик Константиныч, снова дернул головой, занюхал. Хмыкнул: — Я даже заподозрил, грешным делом, что ты на мое место нацелился, с Аллой Альбертовной подружившись!

— Не с моей биографией в полиции руководить, — покачал головой «оборотень».

— Да я в курсе! — хохотнул майор. — Но ведь я должен был побеспокоиться?

— Госпожа мэр попросила помочь с наведением порядка в городе, — признался Варнак. — Все должны видеть, что она является лучшим руководителем лучшего Корзова!

— Да, с Аллой Альбертовной нам люто повезло, — согласно кивнул майор и снова наполнил емкости. — Город постоянно всё краше и богаче становится. С тобой тоже повезло. Палочкой-выручалочкой оказался. И «гражданское общество» у тебя получается, и зачистка от нездоровых элементов. Да еще и фокусы показываешь! Вот и думаю я временами... Вот получу повышение, уеду в область. А палочка-выручалочка здесь останется. И что мне тогда делать?

— Ну, с Аллой я, понятно, не расстанусь никогда в жизни, ни на кого не променяю и ни за что не предам, — взяв стакан, аккуратно ответил Еремей. — Но если хорошему человеку понадобится помощь, то почему бы его не навестить? Мы ведь друзья?

— Само собой! — обрадовался майор и снова поднял стопарик. — Будем!

— Но я тоже хотел кое о чем спросить... — осторожно начал Еремей. — Есть у меня один очень хороший знакомый. Милый и добрый человек. Никакого криминала, боже упаси, за ним не числится, можно даже отпечатки и морду лица через все базы распознавания прогнать! Вот только помимо доброты и честности не числится за ним никаких других документов. Вот угораздило хорошего человека без единого упоминания в каких-либо регистрациях вырасти! Живет он теперь в стольном городе без ничего, и постоянно этой проблемой мается. Вот я и думаю, а нельзя ли ему как-нибудь помочь?

— Нужен паспорт с биографией? — сделал вывод Константиныч. Задумчиво налил в стопарик коньяку. — Ты, случайно, не на ЦРУ работаешь?

— Помилуй бог, с моей-то рязанской мордой?

— Но я же должен был спросить? — хохотнул майор и опрокинул стопку. — Сколько твоему бедолаге годиков натикало?

— Примерно тридцать тысяч лет. Ну, может, чуть больше.

— Ско-олько?! — опешил майор.

— Шучу, — соврал Варнак. — Примерно тридцать годков на вид. Сам он никогда не считал. Дикий человек! Он даже читать-писать не умеет, и с арифметикой не знаком. Чистый Маугли.

— Быва-а-ает... — кивнул Константиныч, понюхал рукав, отер подбородок. — Ладно, подожди здесь...

Майор вышел из кабинета и вскоре вернулся с несколькими папочками.

— Что это? — с любопытством вытянул шею Еремей.

— Дела о пропавших без вести, — разложил папки начальник отделения. — Люди, увы, иногда исчезают. И мы их найти не можем. Кто-то за грибами с пузырем пойдет, кто-то закемарит на осеннем холодке, да больше и не просыпается. Кто-то на рыбалке с лодкой перевернется, кто-то на кабана охотиться пойдет, да тот ловчее окажется. А иной банально ногу в лесу подвернет, да после холодной ночи между кочек уже не проснется. Был человек, нет человека. Пропал... В сельской местности, оно все немного проще. Где чье добро люди с детства знают, имущество без нотариусов записывают, поэтому признания умершими через суд почти никогда не требуют. Погоревали, помянули и осталось заявление о розыске у нас в архиве пылиться.

— И что? — осторожно уточнил Варнак.

— Выбери похожего человека, — постучал пальцем по папкам Константиныч. — Потом пусть приезжает твой знакомый, пишет от имени пропавшего заявление об утере паспорта, и получает законный документ со всей чужой биографией. И если он в родную деревню «оригинала» дурить не попрется, то никто ничего и никогда и не заметит, и не узнает, и уже не я твоим должником стану, а ты моим, и будешь коньяком поить любым по моему выбору.

— Может, минералкой? — предложил «леший».

— Коньяк! И только коньяк!!! — предупреждающе вскинул палец майор.

— Но я же должен был спросить? — со смехом развел руками Варнак.

Этот полушутливый разговор едва не аукнулся «лешему» три дня спустя выцарапанными глазами. В тот час, когда теплым будним вечером очаровательная властительница города Корзов и окрестных земель заехала в просторный двор своего дома, захлопнула дверцу, перешла к входным дверям — где была подхвачена на руки, слегка закружена, после чего отнесена на диван, аккуратно уложена среди подушек и крепко поцелована:

— Наконец-то ты вернулась, моя королева! — Еремей поцеловал любимую женщину еще раз, после чего поднес ей шипящий от пузырьков бокал с минералкой, в которой плавал маленький кусочек льда.

— Блаженство... — сделала большой глоток Алла Альбертовна. — Когда я возвращаюсь к тебе, то словно в теплое джакузи с лепестками роз погружаюсь. Такое наслаждение, такая нега... Так и хочется оставаться в ней всю оставшуюся жизнь! Нежный, ласковый заботливый. Даже не верится в регулярные страшилки, которые то тут, то там рассказывают именно про тебя, о ужасающий «повелитель проклятий»!

— Все очень просто, моя ненаглядная, — коснулся губами изгиба ее локтя бывший спецназовец. — Просто после выламывания рук, запугивания нарушителей, срывания скальпов и пожирания преступников твоему оборотню очень хочется хоть немного расслабиться... И для соблюдения баланса кого-нибудь приласкать, понежить и ублажить. И чем сладострастнее мне удается сделать твои ночи, моя желанная, тем легче становится у меня на душе, когда я ломаю кому-нибудь кости на следующий день. Плохим людям, разумеется, ломаю, моя королева!

— О-о, проклятье! — нахмурившись, женщина поставила бокал на стол, села и скинула туфли. — Кстати, о плохих людях... Случилась у меня сегодня странная беседа с нехорошим человеком нашего города. Который... Э-э... — Она немного подумала и уточнила: — Ну, ты ведь меня понимаешь?

— Это который попытался меня немножко поломать, немножко утопить, немножко закопать на грядке? — рассмеялся «леший». — Разве наши отношения теперь не улажены? Я, ведь, вроде как, ни одного из его бойцов даже не покалечил!

— Всё немного наоборот, Ерема, — покачала головой госпожа мэр. — Он как раз заверил меня, что против тебя ничего не имеет и даже одобряет. Ибо доходов от всяких притонов, игорных там и сексуальных, плюс контрафакта в ларьках и магазинах ему на жизнь как-то хватает. А наркоторговлю он считает грязным бизнесом, о который мараться западло. У всех у нас есть дети, и никому не надо, чтобы они травились всякой дрянью и жизнь свою через это ломали. Ну и плюс к тому, торговые каналы мимо него проходят. Вербуются закладчики через инет, товар получают по почте. И никаких концов!

— Ну, Константиныч на тоже самое жаловался. Что поставщиков никак не отследить, — пожал плечами Варнак. — Мне-то что? С какой стати твой анонимный друг так внезапно обеспокоился?

— Обеспокоился не столько он, сколько некая структура, у которой все доходы от моего района обвалились до уровня нуля, — Алла Альбертовна допила минералку, откинулась на спинку дивана. — А им это почему-то не нравится. Так что они проявили нездоровый интерес к происходящему и уже выходили на моих «плохих людей» с конкретными вопросами. Шила в мешке не утаишь, у нас половина города знает, кто именно продажу дряни срезал. Так что твой вопрос в ближайшее время попытаются закрыть. И мои штатные «плохие люди» заранее предупреждают, что они к твоим будущим неприятностям отношения иметь не будут. Ну и как-бы даже «жест доброй воли» совершают этим своим предупреждением. Хотят, чтобы ты оставался настороже.

— Ну что же... Это значит, что теперь мне придется быть нежным вдвойне... — Еремей скользнул ладонью по прохладной коленке властительницы Корзова. — Чтобы компенсировать укоры совести при воспитании очередных самоуверенных дуболомов...

— Стоп, а это еще кто?! — вскинулась Алла Алоьбертовна и указала на затянутую в трико невысокую и смуглую кудрявую женщину с широкими бедрами и высокой грудью, что медленно спускалась по лестнице.

— Не обращай внимания, милая, — отмахнулся «оборотень», — ты всё равно не веришь в ее существование.

— Она что, была в нашей спальне? — холодно зашипела повелительница города.

Трудно представить, чем взорвался бы ее гнев — но тут в дом ворвалась конопатая девчонка лет пятнадцати на вид, тоже в спортивном костюме, и радостно закричала:

— Мама, мама, пойдем, чего покажу! — Юля схватила Аллу Альбертовну за руку и потянула за собой во двор. — Ты даже не представляешь, кто к нам приехал!

Женщина бросила на Еремея злющий колючий взгляд, но ребенку поддалась, вышла за девочкой наружу.

— Смотри, смотри, как он может! — «конопушка» кинулась к высокому мужчине заметно выше двух метров ростом, мышцы которого буквально разрывали с трудом натянутую на торс футболку и так же туго выпирали из сшитых явно на заказ брюк.

Мужчина, приподняв руку, медленным шагом двигался вдоль забора, мимо безобразно разросшегося боярышника — и рядом с ним кустарник шустро подтягивал ветки, выравниваясь плотной зеленой стеной, изгибал и опускал вытянувшиеся к солнцу ветки. Прямо на глазах неухоженные посадки принимали правильную геометрическую форму в точности по высоте забора и примерна на полтора шага от него.

— Ага-ага, мама, теперь ты убедилась?! — восторженно выкрикнула девчушка. — Повелитель проклятий не врал! Это Шеньшун! Это он! Смотри, что он умеет! А посмотри, что он сделал под моей качелькой!

Под качелью, стоявшей за беседкой, и вокруг нее вместо то пыльной, то склизкой глиняной проплешины теперь красовалась ровная площадка, очень похожая на донышко ивовой корзинки. Но сделана она была, понятное дело, не из ломаных прутьев, а из корней кустарника, которые вылезли в этом месте из земли примерно на полтора сантиметра. Волнами вылезли — вверх на десяток сантиметров, потом обратно в грунт и снова вверх. Видимо потому, что были живыми и нуждались в почве.

— Простите меня пожалуйста, — наконец-то догнала их смуглая незнакомка. — Неудобно получилось, наверное. Вы могли подумать, что...

— Добрый вечер, Дамира Маратовна, — перебила ее хозяйка дома. — Мой верный оборотень был прав. Я действительно не верила в ваше существование. Хотя Еремей очень много о вас рассказывал. И о вас, и о страже богов, и о самих древних богах, что занимались неведомой для нас наукой. Я была уверена, что он сочиняет лютые небылицы. А вот поди же ты! И вы реальны, и красавчик ваш тоже. И даже растениями он повелевает даже лучше, чем в сказках моего благоверного.

— Ну, тогда вы понимаете, что между мною и вашем мужем...

— Понимаю, — опять перебила ее Алла Альбертовна. — У меня ведь тоже есть договор с нечистой силой. И я знаю, что они не изменяют. Просто наши эмоции зачастую опережают доводы разума. Сперва ревнуешь, а уже потом понимаешь, что на пустом месте. Хорошо хоть, лицо вам исцарапать не успело.

— Да уж, повезло, — вежливо согласилась гостья.

Хозяйка Корзова некоторое время наблюдала за невозмутимой работой Шуньшуна, а затем неожиданно для себя повторила услышанные чуть меньше года назад слова:

— Отличный выбор, Дамира Маратовна! Будете жить со своим красавцем долго и счастливо, могу такое искренне подтвердить. Они это умеют! Быть нежными, заботливыми, преданными. Вот только... Вот только, когда начинаешь осознавать, что они бессмертны... Становится немного не по себе...

— Похоже, вас все происходящее ничуть не удивляет, Алла Альбертовна? — недоверчиво покосилась на нее гостья.

— Меня уже травили лихоманками и русалками, мой мужчина оборотень, а у меня в гостях страж богов, — невозмутимо ответила госпожа мэр. — Полагаю, теперь меня не удивит даже встреча с царевной-лягушкой или говорящей коровой.

— Завидую, — вздохнула археологиня. — Меня, после того, как я подняла Шеньшуна из могилы, «колбасило» не меньше полугода. Никак не могла поверить в реальность происходящего!

— Меня по должности чем только не удивляли, — криво усмехнулась повелительница райцентра. — Русалки и оборотни на фоне прочих чудаков пожалуй, что самые милые. С ними хотя бы понятно, чего хотят и как бороться? С зоошизой или ювенальщиками справляться получается куда как сложнее! Сорок процентов отката вас устроит?

— Чего и откуда? — не поняла ученая.

— Ответ ясен, — кивнула хозяйка Корзова. — Тогда пойдем накрывать на стол? Помнится мне, вашего кавалера после работы требуется очень хорошо кормить...

На ужин Еремей и Юлия выставили на стол два салата — овощной и из кальмаров, заливную форель и две курицы гриль. Причем одна из птичек прямым ходом отправилась на поставленное перед Шеньшуном большое блюдо. Сверх того женщинам досталась бутылка «массандры» на двоих — ибо все прочие... существа... от алкоголя воздержались и ограничились яблочным соком.

— Еремей рассказывал про вас очень много интересного, — без спешки угощаясь салатом, заговорила хозяйка дома. — К примеру о том, что ваш спутник родился десятки тысяч лет назад и был личным телохранителем великого и могучего Повелителя Драконов, одного из знаменитейших мудрецов ныне сгинувшей працивилизации...

— Да-да! — добавила конопатая девчонка, предпочитающая уминать рыбу. — И еще он подружился с богиней Чернушкой, тоже очень умной и красивой! Жалко, Ерема не знает, чем там всё закончилась?

— Подожди, Юленька, — попросила Алла Альбертовна. — Позволь мне уточнить некоторые детали.

— Да, мама... — не стала спорить девочка и потянулась за соком.

— Насколько я помню, Дамира Маратовна, — продолжила госпожа мэр, — вы очень честная женщина. Поднятый вами из могилы нуар обладает множеством воистину уникальных способностей! Однако вы не желаете использовать их для незаконного обогащения.

— Вы так говорите, словно это что-то плохое! — вскинулась гостья.

— Отнюдь, — покачала головой Алла Альбертовна и подняла бокал с вином: — Честность, это здорово! Давайте за это выпьем. Одобряю!

— Спасибо, — согласилась археологиня. И, словно оправдываясь, добавила: — К тому же, если воровать и жульничать, то рано или поздно это всё равно раскроется.

— Здорово! — кивнула хозяйка, возвращая бокал на скатерть. — Вы совершили величайшее историческое открытие, и вас за это уволили. Правильно?

— Формально меня уволили за длительный прогул, — смутилась ученая. — Мы с Шеньшуном... Ну, так получилось... Получилось, что почти полгода мы не давали о себе знать...

— Это хорошо, — снова кивнула хозяйка.

— Чего же в этом хорошего?! — не выдержала гостья. — Нам жить, считай, не на что, а вам все «хорошо», да «хорошо»!

Алла Альбертовна промакнула губы салфеткой, отодвинула стул, поднялась, сходила в соседнюю комнату, вернулась с двумя пачками розовых купюр в банковской упаковке, положила перед гостьей, села за стул, взялась за нож и вилку и только после этого сказала:

— Двести тысяч рублей. Пересчитывать будете?

— К-как? Почему? — вконец опешила археологиня. — За что?

— Это аванс, — снова стала подгребать салат на вилку хозяйка Корзова. — Через пару недель сможете получить еще два раза по столько же.

— За что?! — повторила вопрос гостья.

— Вы знаете, сколько стоит квадратный метр дорожного полотна, Дамира Маратовна? — поинтересовалась Алла Альбертовна. — Если первой категории, то пять тысяч рублей. Если дворовой, без подушки и тридцать миллиметров толщиной, то около двух. Даже в самых минимальных расценках ниже полутора тысяч расход не получается. Так что тощая позорная дорожка от автобусной остановки до моей администрации стоит ровным счетом один миллион двести тысяч шестьдесят семь рублей пятьдесят три копейки предварительной оценки. И все эти деньги я в принципе могу списать без тендера в рамках уже выделенных ассигнований на благоустройство. Вполне хватит фотографий дорожки до и после ремонта. То, что ваш великолепный Шеньшун сотворил под юлиной качелью, для пешеходной дорожки будет вполне удовлетворительно. А поскольку расходных материалов ему не требуется, то все деньги можно прямым ходом пустить в фонд заработной платы. Скинем двадцать процентов от сметы для обоснования выбора подрядчика, накладные расходы, и шестьсот тысяч рублей ваши.

— Вы хотите, чтобы Шеньшун проложил дорожку к вашей администрации? — неуверенно переспросила археологиня.

— Я уверена, он сможет сделать это без особого труда, — доев салат, Алла Альбертовна снова подняла бокал вина. — Он ведь истинный и всемогущий страж богов, а не гастарбайтер какой-нибудь бессловесный и безграмотный!

— Ну, если он, конечно, согласится... — засомневалась Дамира Маратовна.

— Шеньшун, ты хочешь, чтобы твоя избранница жила в достатке, благополучии, покое и с хорошим настроением? — спросила могучего атлета хозяйка.

— Да, — кратко кивнул нуар, старательно догладывающий последние косточки угощения.

— Обожаю нечистую силу! — усмехнулась властительница Корзова. — С нею всегда все та просто и понятно.

Она маленькими глоточками допила «массандру», вернула бокал на стол. И продолжила:

— Тогда сделаем так... Еремей, ты завтра помчишься в налоговую и оформишь индивидуальное предпринимательство. Юленька поможет. Зря, что ли, на юриста учится? Пора переходить к практике. Я заключаю с тобой договор на ремонт, по окончании перечисляю тебе деньги, и ты платишь Дамире Маратовне как субподрядчику. Все честь по чести, по акту приема работ и вписанную в накладную сумму. Так ей будет спокойнее. Я ведь правильно понимаю ваши пожелания, Дамира Маратовна?

Но вместо археологини неожиданно ответила Юля:

— А почему ей, а не Шеньшуну?

— Угадай, доченька, какая у всей нечистой силы есть общая черта? — улыбнулась «конопушке» Алла Альбертовна.

— Бессмертие? — неуверенно ответила та.

— Отсутствие документов! — рассмеялась женщина. — А что и как мы ему без документов оформить сможем? Таковы будни нашей суровой внемагической реальности.

— Я, кстати, Шеньшуну паспорт делаю, — признался Варнак. — Завтра заявление писать поедем.

— Отлично! — только порадовалась за гостя Алла Альбертовна. — Паспорт, это как минимум месяц. Можно хорошо заработать. Если Шеньшун сделает из сквера такую же конфетку, как мой дворик, сумма удваивается. А коли хорошо пойдет, можно еще и берег Корзова над диким пляжем облагородить. Там, правда, без тендера не прокатит. Но я почему-то уверена, что предприниматель Еремей Варнак его выиграет. Задавит конкурентов демпингом. Примерно миллион рублей месячного дохода вас устроит, Дамира Маратовна? До первых заморозков потрудитесь, а потом можете отправляться на отдых и восстановление сил куда только пожелаете. С новенькими документами и полными банковскими счетами.

— Ты мама насела на Шеньшуна сразу, прямо как на ездовую лошадь! — вступилась за гостя Юленька. — Всех и каждого запрячь норовишь!

— Насколько я помню из пересказов нашего Варнака, — Алла Альбертовна склонила голову набок, с легкой улыбкой глядя на атлета на дальнем конце стола. — Нуары созданы для того, чтобы служить! Служить богам, служить науке, служить исполнению плана великих древних мудрецов. Не думаю, что труд на благо любимой женщины станет ему в тягость. Что ответишь, страж богов?

— Я чувствую большое облегчение на душе своей избранницы, — степенно произнес тот. — Значит, твой план хорош, смертная, и пойдет ей на благо. Посему он будет исполнен!

— Обожаю нечистую силу! — повторилась хозяйка. — Общаться с нею всегда легко и просто!

— Они не «нечистая сила», мама! — неожиданно обиделась «конопушка». — Они очень даже хорошие!

— Это ты сейчас говоришь про того, кого сама же называешь «повелителем проклятий»? — уточнила женщина.

— Они все хорошие! — звонким голосом ответила девочка. — И Еремей, и Шеньшун! И боги древние были хорошими! Мудрыми! Ищущими!

— Уважаемый Шеньшун! — обратилась прямо к нуару Алла Альбертовна. — Я вижу вы уже подкрепились и можете отвлечься. Посему теперь я хочу присоединиться к просьбе своей дочери. Повелитель Драконов и Чернушка... Мой оборотень прервал пересказ их истории на самом интересном месте. Поэтому очень вас прошу. Расскажите хотя бы вкратце, что случилось с дальше с этим замечательными существами?

— На каком событии он остановился? — уточнил нуар.

— Они с южной исследовательницей расстались на озере, после единоличного праздника Плетения, — напомнил Варнак. — И разлетелись на разные края земного шара. Что там с ними было потом, я уже не знаю...

Двуединый человеко-волк виновато развел руками.

— Я есмь страж Повелителя Драконов, я находился при нем и могу говорить только про него! — поднявшись со стула, нуар перешел к креслу у телевизора и опустился в него, положив руки на подлокотники. И уже оттуда продолжил: — После личного праздника Плетения у моего бога начался долгий, очень долгий месяц подарков...

Глава вторая

Месяц подарков

В этот сезон Повелитель Драконов решил воздержаться от полетов и заняться иными интересными начинаниями. Тем более, что желание взмыть в небеса овладело буквально всеми мудрецами Земли — а летучая лилия имелась всего одна на всех! И потому ученому предстояло разделить ее огромный куст на много-много маленьких саженцев, которые должны разлететься в самые разные края мчащегося через холодную бездну обитаемого шарика.

Впрочем, помимо хлопот эта раздача сулила множество приятных неожиданностей. Ибо в обмен на корзинки с ростками лилий большинство прилетающих исследователей делились своими открытиями, привозили щедрые подарки, хвалились личными достижениями, зачастую совершенно неожиданными.

К примеру, мудрая Ромашка из рода Элам привезла почти полкорзины огненных жуков. Придуманные и созданные для управления небесными лилиями, для пережигания нитей — они пока еще никому не понадобились, да скорее всего и не понадобятся. Ведь жуки на холоде засыпают и не понимают команд. Увы, увы... Но они все равно оказались крайне интересными созданиями!

Мудрый Хморок рода Бири, прознав про интерес Повелителя Драконов к предсказаниям — привез ему в подарок свою прорицательницу. Она, вроде как, достаточно уверенно угадывала погоду. Причем не на пару дней, как это можно сделать опираясь на всякого рода приметы, а на месяц, а то и на два вперед! Правда — только для того места, где находилась. Куда привезли — там и предсказывает. Что было весьма забавно... Но не более того.

Мудрый Великий Шамаш из земли Санси — доставил Повелителю росток особого Родильного Древа, не нуждающегося в бутонах. В чем его особенность или преимущество первый земной воздухоплаватель так и не понял, — но дарителя искренне поблагодарил. Ведь кто его знает: а вдруг пригодится?

Мудрый Агрон из клана Харонов — привез целое семейство забавных мохнатых и голохвостых зверюшек, умеющих строить плотины. Или, вернее — не умеющих делать ничего другого. Будучи выпущенными на волю, они плодились звериным образом и запруживали все ручьи и реки в округе. Причем — сами, всё сами! Не нуждаясь в руководстве, планах, кормлении или поддержке! Просто выпусти — и подожди. Через несколько лет после этого местным богам в изобилии доставались уже готовые пруды. Просто бери и пользуйся: для выращивания Древ, лилий, для родильных водоемов или разведения крокодилов на корм драконам и иным ящерам.

Мудрый же Ротовор из клана Догомор привез в подарок совершенно невероятную, просто уникальную поделку своих слуг! Небольшой, но тяжелый котелок с невероятно тонкими стенками, — но при этом ничуть не протекающий, не хрупкий, не боящийся огня. Просто невероятное достижение!

Хотя, признаться честно, поначалу истинного значения открытия Повелитель Драконов не понял. Но после недолгого размышления признал: изобретение и вправду способно перевернуть все понимание ухода за смертными! Ведь прежде всего — деревянные котлы, которые выращивали боги для запаривания пищи своим рабам, довольно часто трескались. Приходилось тратить силы на создание новых — или поручать это дело стражам, отвлекая их от других работ. Плюс к тому — согревание воды бросанием в нее раскаленных камней было занятием очень долгим и требовало большого числа работников. А в маленьких гнездовьях — почти невозможным. Ведь если опускать камни в маленький котелок — половина воды выплескивается наружу. Да и трудоемко всё это — а смертных у начинающих богов хронически не хватало!

Здесь же — можно поставить емкость прямо в пламя, налить воды и просто подождать, пока она закипит! Всего один не самый сильный, здоровый, опытный слуга — и то справится!

Однако самое огромное потрясение вызывали у ученого даже не удивительные котлы — а способ их получения. Смертные Ротовора собирали в руслах ручьев и по берегам рек приметные желтые камушки или промывали песок, выбирая желтые крупинки, после чего грели их кучками на камнях возле костров, а то и прямо в них, отчего песок с желтой галькой превращались в жидкость и его можно было лить, как воду!

Песок и камни — как воду!

Оказывается, твердые предметы при нагревании могут становиться жидкими, а потом снова каменеть! И опять разжижаться от нагревания — и снова обращаться в камень!

Это стало удивительным, даже невероятным открытием, переворачивающим всё современное понимание природы!

Повелитель Драконов оказался прав — именно изобретение золота стало самым обсуждаемым на празднике Плетения, который он встретил в храма рода Ари. Текучий при нагревании камень, из которого можно буквально наливать изделия с самыми невероятными свойствами! Камень, который не трескался ни от ударов, ни от нагрева даже будучи совсем тонким, который не протекал, не горел, не гнил...

На некоторое время боги планеты Земля забыли даже про свое стремление к небесам — и уже со следующего дня все свободные смертные всех гнездовий отправились стучать камнями по камням в поисках новых неожиданностей.

И они случились!

Разумеется, странные камни встречались крайне редко. Несколько сотен булыжников разлетались в брызги под сильными ударами, прежде чем какой-то одинокий валун не кололся, а всего лишь слегка сминался. Но такие все-таки обнаруживались!

Неприятностью стало то, что новые находки в большинстве своем отказывались разжижаться в пламени костров. Становились мягче — да, продавливаясь под ударами намного глубже. Но — не растекались в жидкость.

Кроме желтых, естественно.

Впрочем, все такие странные находки исследователи все-таки оставили в гнездовьях. Мало ли какие еще их тайны откроются в будущем?

А желтые камни и желтый песок — быстро пошли в дело. Ручьи, в которых они встречались, мгновенно превратились настоящие карьеры, в которых копали и мыли, мыли и копали многие сотни рабочих рук... Причем — в каждом!

Впрочем, Повелителя Драконов куда сильнее заботили совсем другие интересы. Ведь восьмая прорицательница вот-вот должна была родить нового малыша! И поскольку беглые смертные теперь полностью ему доверяли — можно будет перенести ее для этого в гнездовье, к теплому родильному пруду. И после месячного послеродового отдыха — тихо и незаметно забрать у спящей родительницы ее новое семя. А потом аккуратно отнести счастливую парочку обратно на их речушку — наслаждаться безмятежностью, сытостью и удобством.

Беглые смертные жили воистину счастливо и спокойно. Поставленные в руслах реки и ближних ручьев ловушки успешно и постоянно обеспечивали их рыбой, укрытие в расщелине спасало от дождей и холода, в лесу за рекой хватало дров. Живи и наслаждайся! Грейся теплыми днями на солнечном пляже, играй с детьми, любуйся друг другом, прикасайся, ласкай...

Однако даже сам смертный отлично понимал, что таковая безмятежность в немалой степени была заслугой их бога — который либо распугал, либо повелел своим нуарам разогнать всех опасных существ на много дней пути вокруг; который помогал с безопасными родами, а так же присылал поздней осенью помощников для охоты. И потому Сахун с Волерикой с великой радостью исполнили бы любые желания Повелителя Драконов!

Которыми он смертных, однако, не обременял.

В желании ублажить своего бога смертным приходилось проявлять собственную инициативу. Например — добровольно обновлять и освежать места их праздника.

И потому первым сообщением, каковое после годового перерыва передали слухачи от местного властителя на самый далекий край земли стала фраза:

«Смертный, исходя из почтения и преклонения, очистил нору для кладки, промазал стены глиной и отремонтировал лазы».

Чернушка отреагировала коротким вопросом:

«Это приглашение?»

Повелитель Драконов ответил уже совсем кратко:

«Да!»

До нового праздника Плетения оставалось уже меньше месяца — самое время для каждого из богов выбрать себе место для торжества. И Повелитель Драконов неожиданно для себя ощутил радость от того, что далекая исследовательница не поленилась преодолеть ради их встречи путь в половину обитаемого мира!

Больше они ни разу не переговаривались — однако властительница Полуледника прибыла вовремя, за два дня до праздника Плетения, вскоре после полудня соскользнув с шеи своего крылатого ящера на берег уже знакомого озера.

Соскользнув на противоположной от ожидающего ее хозяина стороне!

Свернула свое сильное, серое с множеством темных подпалин тело в кольца, высоко подняла голову, украшенную сразу тремя черными пятнами и повернула ее к хозяину здешних земель.

— Я хочу принести свои извинения за долгое молчание, — первым заговорил Повелитель Драконов. — Но так требовалось для нашего исследования. Смертные, которых мы изучаем, при насильственном расставании без преувеличения лишались рассудка, желая снова сомкнуть тела! Я пытался понять, какие чувства испытаю, решительно с тобой расставшись?

— И что ты почувствовал? — поинтересовалась гостья.

— Мне было грустно и печально, мудрая Чернушка. Я сожалел о своем опыте, а во время праздника Плетения в нашем храме меня огорчило твое отсутствие. Хотя рассудка, подобно смертным, я, конечно же, не потерял.

— Возможно, это связано с тем, что смертных разлучали насильно, а ты расстался со мной по своей воле? — предположила мудрая Чернушка. — И ты в любой момент мог это расставание прервать?

— Возможно, ты права, — не стал спорить опытный исследователь. — А какие чувства испытала ты?

— Я не теряла рассудка, — ответила богиня. — Но мои эмоции, похоже, оказались намного сильнее твоих. Мне казалось, я испытываю огромную обиду! Но я никак не могла понять, на что? Ведь мы всего лишь проводили исследование! Не первое и не последнее в моей жизни. И я даже не знала о его результате! Можно сожалеть об ошибках, напрасных стараниях, неудачах... Но на что обижаться, если ничего не случается?

— Что же, мудрая Чернушка... Возможно, странная болезнь беглых слуг поразила и нас. Если это верно, то вскоре мы не сможем помыслить своей жизни друг без друга! — весело предположил Повелитель Драконов.

— Это будет крайне интересный результат, о мудрейший! — оценила его шутку гостья. — Неизлечимая болезнь, как удачное окончание исследования! С таким парадоксом не сталкивался еще никто.

— Возможно, в наших телах и разумах она станет протекать не столь катастрофично, как среди низших существ?

— Давай проверим, Повелитель... — Чернушка скользнула вперед, в прохладные воды озера.

Хозяин здешних земель торопливо прополз навстречу. Вскоре их тела соприкоснулись, и даже сплелись.

— Как это странно... — отметил мудрец. — Состояние праздника меня еще не охватило, но я не чувствую отторжения, как это случается во всех иных случаях. Похоже, вынужденная разлука и желание встретиться с тобой притупили стремление к обособленности.

— Если так пойдет и дальше, — доброжелательно отозвалась гостья, — нам придется уже не определять болезнь, а искать лекарство от нее!

Похоже, она тоже не испытывала вполне естественного желания отпрянуть, оказаться на безопасном удалении, в стороне, в своем собственном пространстве.

— Чем же ты занималась всё это время, мудрая Чернушка? — задал Повелитель Драконов обыденный, в общем-то, на таких праздниках вопрос.

— Пыталась разрастить подаренную тобой лилию, — скользнула вперед, обвиваясь вокруг его тела, гостья. — А еще развлекалась с маленьким Древом, созданным Великим Шамашем. Он всячески убеждает всех исследователей, что его Древо лучше обычных, потому, как плод не срастается с бутоном нитями, и потому нет никакой боли при отделении...

— Интересный момент... Даже не задумывался... — слегка отставший хозяин озера теперь уже сам нагнал Чернушку, обвиваясь вокруг нее.

— Мне это показалось странным. Ведь бутон, это не просто питание плода, но еще и таинство его зарождения! Цветок изначально превращает семя в новое существо, это заложено в нем и используется для изменения существа под наши желания...

Богиня нырнула вниз, пытаясь выскользнуть из объятий, метнулась вправо и влево — древний мудрец скользнаул следом, перехватывая изгибы тела, и очень быстро они превратились в единый живой клубок.

— И что из этого следует? — Повелитель Драконов стрельнул раздвоенным языком, почти коснувшись им ее глаз.

— Я поленилась растить большое древо и попыталась создать в маленьком крохотную мышку... Получилась мышка. Но обычная, а не полосатая, как мне хотелось. Я обиделась и запихнула ее обратно...

— И-и? — заинтересовался исследователь.

— И всё хорошо! — весело отозвалась Чернушка, выскальзывая из клубка. — Оказалось, мышка может находиться внутри сколько угодно, получая питания всей кожей, а не через жилки, как в бутоне. Вот только не знаю, чем такое открытие может кому-то пригодиться? И еще мне кажется, что Древо именно Великого Шамаша для этого совсем не обязательно. Возможно, такой опыт удастся повторить с любым достаточно крупным растением. Требуется всего лишь то, чтобы его внутренняя плоть достаточно плотно прилегала к коже спрятанного существа и желала его сохранения!

Богиня метнулась вверх, вскинулась над водой — и рухнула обратно, чтобы тут же устремиться к каменистому дну... Однако была перехвачена, снова оплетена... И опять вырвалась! И снова оказалась запутана в едином клубке сильных красивых тел, закованных в облако из пузырей, расшвыривающих воды озера на сотни шагов вокруг!

Как-то незаметно для обоих ученых заманчивый проект стал им совсем не интересен. Их увлекла игра и веселье. Брызги, шум, прыжки и нырки, сплетение и разъединение, погони друг за другом, предельное напряжение сил, тесная схватка — и всесильная страсть, способная вымести остатки разума из кого угодно!..

Когда Чернушка выбралась из укрытия для кладки — то увидела вытянувшегося вдоль края воды Повелителя Драконов.

Это было несколько необычно. По окончании праздника боги чаще всего покидают храм еще до того, как богини исполнят свой долг перед потомством.

Однако ее отношения с великим мудрецом были уже достаточно странными, чтобы исследовательница спустилась и вытянулась рядом — наблюдая как смертный поспешно заделывает лаз, приваливая к нему крупный валун и замазывая щели заготовленной влажной глиной.

— Ощущение праздника уходит... — с сожалением признал хозяин озера.

— Уходит... — согласилась гостья, ощущая нестерпимое желание убраться от чужака куда подальше.

Да, именно так! Сейчас она ощущала недавнего близкого собеседника чужаком.

— Мы продолжим наш опыт? — спросил Повелитель Драконов.

— Какой план? — после короткой заминки уточнила мудрая Чернушка.

— В этот раз мы будем поддерживать отношения. Посмотрим, как это отразится на наших эмоциях?

— Да, это интересно, — согласилась богиня.

— И еще, — добавил властитель здешних земель. — Это неправильно, что я постоянно вынуждаю тебя летать на встречи сюда. В следующий раз я отправлюсь к тебе сам.

— У меня нет личного храма, мудрец, — напомнила Чернушка.

— Но ведь где-то вы проводите свои праздники? Ты можешь меня пригласить! К тому же, если мы станем уединяться постоянно, как мы узнаем об открытиях и достижениях иных исследователей?

— Ты прав, мудрец, — признала молодая богиня. — К тому же, нам нужно узнать, какие чувства посетят нас, если мы пребудем на общий праздник не прерывая общения?

— Согласен, — одобрительно ответил Повелитель Драконов.

— Присылай сообщение, когда сочтешь это правильным... — Чернушка послала ему эмоцию прощания и с явным облегчением заскользила прочь, к своему нуару, ожидающему хозяйку с двумя хорошо покормленными и отдохнувшими крылатыми ящерами.

Глава третья

Первый после бога

Разумеется, великого Повелителя Драконов, величайшего мудреца истории, повсюду сопровождал его самый верный и самый преданный, самый храбрый, самый умелый, самый могучий страж Шеньшун!

Так что с озера, раскинувшегося возле укрытия беглых смертных, властелин и телохранитель вернулись тоже вдвоем. Всесильный бог сполз с шеи крылатого ящера возле ручья, текущего чуть ниже родильного пруда — и нуар тут же своею волей перехватил разумы дурных и вечно голодных зверей, не давая натворить глупостей, направил обоих вниз по течению. Там, в прохладной протоке, резвились крокодилы, разводимые скотниками именно на корм.

Властитель гнездовья, повернув к воину голову с желтыми глазами, разрезанными вертикальными зрачками, покачался сильным телом из стороны в сторону и неожиданно сказал:

— Зима близко, Шеньшун... У меня очень много планов и слишком мало времени. Посему хочу дать тебе поручение, достойное истинного мудреца. Справишься ли ты с ним?

— Сделаю все, что только пожелаешь, мой бог! — клятвенно уверил его нуар.

— Придется положиться на тебя, Шеньшун, — с некоторым сомнением ответил исследователей. — Знай, что мудрая Чернушка, ставя опыты с растением Великого Шамаша, погрузила в его плоть живого мышонка. И тот, вроде как, не погиб. Я желаю повторить этот эксперимент. Если нам удастся напрямую соединить плоть уже взрослого существа и растения, это поможет избавиться от многих сложностей при межзвездных перелетах. Ведь покуда в небесах сияет свет, летучая лилия сможет жить и кормить путника! Сколь угодно долго, хоть до бесконечности! Но начинать, как обычно, придется с малого. Спрячь в растение мышонка, нуар. Мудрая Чернушка очень хорошо придумала проверять новые идеи на малых существах, не дожидаясь, пока Древо вымахает в полный рост. Так что лети к топи, поймай мышонка и помести в клубень. Понятно?

— Да, мой бог! — твердо ответил властителю его верный страж.

— Тогда исполняй!

Могучий мудрец резко опустил голову, скользнул в русло ручья и быстро поплыл в сторону гнездовья.

Шеньшун, будучи уже опытным нуаром, излишне суетиться не стал. Позволив ящерам слопать по паре крокодилов, он отвел их к загону, сдал скотникам, вместо уставших зверей взял себе свежего, взметнулся ему на шею и взлетел прямо с костровой поляны, первым же взмахом крыльев подняв в воздух целое облако золы...

Где дожидается своего часа Древо Шамаша нуар знал. Ведь он всегда находился рядом с властелином! Равно как и в тот день, когда тот до времени отправил подарок на Синюю топь. Посему очень скоро страж богов опустился в густой ивняк разом с влажной прогалиной, заставил прочные гибкие ветви обвиться вокруг лап зверя, дабы тот не сбежал, оставшись без присмотра, — и пошел через кустарник, широко расставив руки. Излучая сильный страх, Шеньшун заставил всякую мелочь — змей, лягушек, птиц, ящериц — бросаться в разные стороны. До тех пор, пока среди беглецов не обнаружилось несколько серых комочков.

Приказав одному из малышей остановиться, Шеньшун поймал его за хвост, вместе с добычей направился к возвышающемуся над прибрежной тиной кусту с большими разлапистыми листьями. Присел на корточки возле выпирающей из влаги мякоти, положил ладонь чуть в стороне от выпирающих прутьев и напрягся, через руку направляя требование раздвинуться.

Жирное корневище, естественно, разошлось, слегка при этом похрустывая. Шеньшун опустил зверька в открывшуюся щель, потребовал от клубня закрыться обратно, одновременно внушая ему, что мышонок отныне есть его часть, плоть от плоти, ценный плод, который надобно поить, растить, выкармливать...

Вот и всё! Росток Древа принял закладку, не оставив от нее на своей поверхности даже шрама. Времени на полет — и то больше потратилось.

С сознанием честно исполненного долга нуар вернулся к дракону, освободил его лапу от захвата, поднялся на шею и приказал лететь домой.

Вернувшись в гнездовье и отдав летающего ящера скотникам, Шеньшун быстро отыскал властителя, обосновавшегося среди ветвей раскидистого клена. Примерно в полусотне шагов от великого мудреца, на самой макушке древней высокой липы, скрывался пятнистый Зеленец, почти неразличимый среди множества пробивающихся через листья солнечных пятен и оставляемых ими же теней. Если бы не излучаемая им духовная сила — нуар бы вообще не заметил его присутствия!

А смертные, собственной волей не обладающие — так и вправду не замечали, бегая чуть в стороне с охапками свежей травы. Даже не косились в эту сторону, хотя на поляне между деревьями стояли две красивые обнаженные женщины, а деревья окружали нуары во главе с многоопытным Хоттаку.

— Твой приказ исполнен, мой бог! — торопливо отчитался перед своим властелином Шеньшун.

— Так быстро? — удивился Повелитель Драконов. — На сколько же ты запирал мышонка в стебель? На какой срок?

— Ты говорил про близкую зиму, мой бог, — забеспокоился молодой нуар. — И про долгие полеты через холодные небеса. Я решил, что зверенок должен оставаться в растении до весны...

— Ты понял неправильно... — ответил исследователь, не выражая, впрочем, особого гнева. — Но твоя идея, пожалуй, будет даже интереснее. Удастся ли живому существу пережить в растении зиму? Многообещающий опыт. Тем более... Растения ведь умеют определять нужные для жизни условия? Спят в холода, спят в засухи, спят во мраке. Но когда приходит тепло, дожди, солнце, они оживают, распускаются, напитываются соками. А значит, они способны разбудить носимый плод как раз в тот день, когда появятся условия для его выживания. Да, Шеньшун, твой опыт будет куда интереснее обычной проверки на выживание! Жаль, результат узнаем только весной...

— Прости, мой бог, — все равно повинился Шеньшун, — я был невнимателен.

— Твоя ошибка хотя бы принесла пользу, — утешил его мудрец. — Но вот как мне поступить с предсказательницами?

— Они не прорицают? — нуар перевел взгляд на женщин.

— Прорицают, да еще как! — довольно весело сообщил Зеленец. — Обещают черные небеса, грохот и слепящие вспышки, воду с небес, мрак и страх. Однако мы и без них хорошо знаем, что в нашей долине случаются грозы! Мы хотим знать, в какой именно день эта гроза случится?! Иначе какой смысл в предсказании?

— Давай, Шеньшун, — подбодрил храброго наура его властелин. — Подскажи, как нам получить от десятой и подарочной пророчиц правильное предвидение?

— Я... Я... Я... — отчаянно напряг свой разум страж богов, не желая разочаровывать повелителя. — Я помню, Волерика увидела самое верное предсказание во сне!

— Это подсказка, Шеньшун, — неожиданно одобрил вымученную фразу Зеленец. — Нужно забрать их ко мне в пещеры и хорошенько изучить. Девятую, увы, сожрали слишком быстро. В ясном сознании, учитель, от пророчиц нет никакого толку! Мы заметили это еще по восьмой.

— Я помню, мудрый Зеленец, — согласился Повелитель Драконов. — Но зима близко! Чтобы вырастить одиннадцатую, нужно выбрать закладку прямо сейчас. Иначе до холодов не успеем. Потеряем впустую почти полгода. Чье семя мы будем брать для Древа?

— А выбирать обязательно? — спросил Шеньшун.

— И то верно! — тут же встрепенулся Зеленец. — Зачем выбирать? У нас есть две разные пророчицы, два разных семени. Если совместить их воедино, то может случиться так, что их способности удвоятся! Твой юный страж просто кладезь толковых советов, учитель!

Нуар, вообще-то, полагал, что можно заложить два бутона — но благоразумно предпочел промолчать.

— Создать двойную самку? — усомнился Повелитель Драконов. — Боюсь, у нас потом возникнут проблемы с их размножением звериным образом...

— Но мы ведь еще не знаем, учитель, захотим ли мы вообще их размножать? — возразил Зеленец. — Но в крайнем случае, если плоды окажутся интересны, можно растить их из Древа, как нуаров.

— Сделать двойную предсказательницу?.. — задумчиво повторил интересную мысль властитель гнездовья. — Будь по-твоему, мудрый Зеленец! Стоит попробовать. Ты тоже молодец, Шеньшун!

— Сделаю для тебя всё, что пожелаешь, мой бог! — искренне пообещал воин.

— Завтра полетишь со мной, — ответил исследователь.

* * *

В долине мудрого Растущего, оберегающего Родильное Древо, толку от Шеньшуна не имелось никакого. Семена женщин оказались столь малы, что страж не то что не увидел — он даже не понял кто и как их переместил, и каким образом уложил в крохотную завязь бутона!

Боги, как известно, не переносят близости себе подобных — но ради интересного опыта все же сделали над собой усилие, сблизившись на удаление в полсотни шагов и все вместе направили свою волю на завязь, убеждая семена слиться воедино, впитать весь окружающий мир, познать его прошлое и заглянуть в будущее.

Наконец, мудрецы решили, что для начала опыта свершенного воздействия достаточно — и торопливо расползлись в разные стороны, даже не попрощавшись. Растущий поспешил к ручью, дабы проверить работу тамошних смертных, Зеленец поднялся на крылатого ящера, Повелитель Драконов двинулся вдоль толстого стебля Древа, задерживаясь возле больших и малых бутонов.

— Надо дать тебе возможность вырастить хоть одно существо, Шеньшун, — неожиданно возникло в сознании нуара желание исследователя. — Хотя бы самого простенького крикуна. Если твоей воли хватит для создания плода, это станет важным успехом! Наши создания не растут сами по себе, их нужно постоянно направлять и взбадривать. Делать сие хотя бы через день... Обычно этим занимается мудрый Растущий, иногда я ему помогаю. Это отнимает очень много сил и времени. Помощь нуара в этом деле пришлась бы очень кстати.

— Я готов, мой бог! — выпалил воин.

— Не сейчас, — ответил Повелитель Драконов. — Зима близко, мы заложили последний бутон. Не стоит рисковать. Пусть новые существа вырастут без помех! Попробуем новым летом. Готовь ящеров! Скоро стемнеет. Пора домой.

* * *

Впрочем, в родном гнездовье мудрого исследователя ждала ничуть не меньшая загадка. Выглядела она как груда неопрятного вида валунов почти в два человеческих роста высотой. Сиречь — все те камни в округе, что не раскалывались от сильного удара, а только слегка сминались.

Отряды смертных, разосланные во все стороны владений Повелителя Драконов, потрудились на славу! Вот только понять, какие из находок представляют ценность, а какие нет — мог только сам повелитель...

Древний мудрец, один из величайших на планете, замер перед этой грудой в тяжком раздумье. И Шеньшун его отлично понимал! Ведь каждую из находок следовало поместить в жаркое пламя и хорошенько там подержать, наблюдая за изменениями. Приказать смертным обстучать их, оценить результат...

Между тем — груда выглядела просто огромной! А зима — близко.

— Придумал! — властитель неожиданно выплеснул во все стороны волну удовольствия. — Шеньшун, принеси-ка от скотников корзину с огненными жуками!

Страж богов сразу оценил гениальность своего повелителя. Действительно: зачем долго палить костер и носить в него валуны, если жуки могут просто плеснуть свое пламя на какое-то малое место на камне? Десять-двадцать малышей быстро и легко прогреют небольшую точку, и сразу станет понятно: превращается камень в жидкость, или нет?

В конце концов, жуки все равно были существами совершенно бесполезными, и хозяин гнездовья хранил их просто как забавную диковинку.

Воин метнулся на край дома, в котором слуги держали ящеров. Именно там обитали насекомые, обожающие гнилое мясо. И пока им в корзину понемногу подбрасывали это угощение — они даже не помышляли о побеге.

Когда страж богов водрузил ивовую плетенку возле каменного завала. Мудрец придвинулся ближе, своею волей направил жуков к крайним валунам, вынудил сделать несколько плевков на невысокий и угловатый кусок породы. Послышался треск, сверкнули искры. Исследователь наклонил голову, приглядываясь...

— Прекрасно! Этот камень течет! Можно будет использовать. Теперь попробуем соседний... Ого, этот течет тоже! Так, пробуем соседний... Еще один... Еще...

Повелитель Драконов надолго замолчал. Потом собрал тело кольцами, высоко поднял голову:

— Да нет, не может быть! Ведь не может же мне везти до такой степени?

— Что-то неправильно, мой бог? — задал осторожный вопрос Шеньшун.

— Все неправильно! — резко ответил властитель. — Ну-ка, беги к родильному пруду и принеси мне какой-нибудь голыш! Какой-нибудь камень, просто камень!

Нуар метнулся в указанном направлении и скоро вернулся с белым окатышем размером с детскую голову.

Повелитель Драконов качнулся — черная струйка насекомых повернулась к заведомо хрупкому камню. Послышался треск, что-то сверкнуло, в стороны покатился незнакомый едковатый запах...

— Да-а!!! — волна невероятного восторга едва не сбила Шеньшуна с ног. — Да, так оно и есть! Это невероятно! Но это так и есть!

— Прости, мой бог...

Закончить фразы Шеньшун не успел. Могучая воля повелителя резко притянула его к насекомым и склонила над камнем:

— Смотри, смотри, ты видишь?! Он тоже потек! — восторг правителя оказался столь огромен, что едва не разорвал голову слуги. — Камень течет! Течет, как желтый песок! Течет, как вода! Ты понимаешь, что это значит, Шеньшун?! Получается, что при сильном нагреве течет всё! Вообще всё, что только есть на свете, что есть вокруг нас! Достаточно просто это всё хорошенько нагреть!

Исследователь буквально захлебывался радостью, ибо совершил еще одно, совершенно невероятное, почти непостижимое открытие!

— Полагаю, жидкость из брюшек жуков горит намного жарче, нежели обычные дрова, — сделал логичный вывод величайший исследователь. — И потому камни, что легко переносят тепло углей, жуками растапливаются, как лед солнечными лучами! Ну да, так оно и есть! Вода твердеет от холода и тает от тепла. Желтый песок твердый в ручье, но плавится в углях. Камни переносят огонь, но тоже плавятся. Просто их нужно согреть еще сильнее! Сильнее, чем возможно в костре. Ты представляешь, Шеньшун? Мы совершили открытие, которое перевернет все наши знания об окружающем мире! Нужно немедленно, прямо сейчас рассказать об этом всем!

— И мудрой Чернушке? — осторожно уточнил нуар.

— Да, ты прав! — резко поднялся на кольцах своего тела исследователь. — Сперва ей, а потом уже всем остальным! Пусть южная богиня знает, что она важна для меня. Что я отделяю ее от всех прочих ученых.

* * *

Как это обычно и случается, новое открытие, помимо радости с восторгом, вызвало и новые сложности. Теперь Повелителю Драконов хотелось проверить способности жуков на самых разных предметах и материалах — однако тут же выяснилось, что всего могущества одного насекомого хватает от силы на два огненных плевка. Уже третий получался совсем слабым. И восстанавливались жуки потом не меньше трех дней! Подарено же их было всего половина корзинки. И потому вместо опытов исследователю пришлось озадачиться их скорейшим размножением.

Причем сама груда «мягких» валунов тоже нуждалась в проверке — но теперь уже обычным костровым огнем.

И выращивание новой прорицательницы тоже никто не отменял.

А всё это — время, время, время...

Шеньшуну стало даже немного страшно, когда он отвлек повелителя еще на один вопрос:

— Прости, мой бог, но ты повелел в начале зимы помогать Сахуну и Волерике с мясом... Пришло время исполнять это поручение.

— Тебе что-то нужно? — недовольно отозвался исследователь.

— Помощник...

— Возьми у Хоттаку, — разрешил Повелитель Драконов и тут же отвернулся от своего преданного слуги.

Старший страж находился здесь же, неподалеку от хозяина. И тут же насмешливо скривился:

— Что, выскочка, надеешься свалить свою работу на других?

Вообще-то, после того, как Повелитель вернул ему звание старшего в гнездовье, многоопытный нуар стал относиться к Шеньшуну куда спокойнее. Пожалуй даже, Хоттаку вполне устроило, что неугомонный исследователь теперь таскал с собой в полеты кого-то другого. Ведь постоянному спутнику властелина приходилось спать где попало и как придется — постоянно путешествующий великий бог зачастую оказывался ночью в самых неожиданных местах. Кушать личному стражу тоже удавалось через раз. Боги, они ведь всего два раза в год пищу принимают, — и потому совершенно не задумываются о том, что простые смертные хотят подкрепляться каждый день.

А уж если вспомнить еще и про полеты в небеса!..

Да-а... В родном уютом гнездовье, где Хоттаку повелевал всем и всеми, бывалому нуару нравилось намного больше!

Однако старший из стражей всё равно не упускал ни единой возможности свысока подразнить юного любимца Повелителя Драконов.

— Можешь дать мне самого молодого и глупого из нуаров, — не стал перечить ему Шеньшун. Старик его все равно ведь переспорит! Уже не раз юный воин на этом обжигался.

— Глупее и моложе тебя? — ехидно уточнил Хоттаку.

— А такие есть? — спокойно поинтересовался Шеньшун.

— Пожалуй, что нет, — развел руками старший нуар. — Придется давать сильного, храброго и умного.

Он повернулся, щелкнул пальцами и указал пальцем на одного из воинов:

— Татах, помоги Шеньшуну в его жалких хлопотах!

— Что нужно делать? — спросил внушительный страж богов. Воин в летах, да еще с крупными шрамами через лицо. Похоже, когда-то очень давно ему крепко досталось от крокодила или мордатика.

— Летим на охоту, — ответил Шеньшун. — Пошли к скотникам за драконами!

Вскоре два крылатых ящера с седоками на загривках с разбега взмыли в чистое небо, свернули к темному склону в конце долины, закружились там в восходящих потоках воздуха. А когда поднялись в самую звенящую пустоту — Шеньшун повернул на юг. Туда, куда кочевали от приближающейся зимы самые большие ящеры.

Огромные звери были видны издалека — так что охота заняла не больше трети дня. Нагнав стаю огромных шипохвостов, каждый в два человеческих роста высотой, драконы резко спикировали вниз. Шеньшун посадил своего ящера в сотне шагов от самой крупной добычи, на всякий случай сразу отбежал от него в сторону и махнул рукой напарнику:

— Забирай дракона, Татах, и возвращайтесь в гнездовье!

Небесный всадник сделал круг над головами, перехватывая владение волей ящера.

Крылатый зверь недовольно закаркал, мотнул головой, растопырил лапы. Но уже через миг подчинился полубогу, взмахнул перепонками, сделал несколько быстрых шагов и взмыл в воздух.

Проводив его взглядом, Шеньшун направился к крайнему шипохвосту.

Тот, размеренно покачиваясь из стороны в сторону, шагал по долине, так же мерно и неторопливо выщипывая всю зелень на своем пути: и траву, и кустарник, и ветви деревьев, до которых дотягивался.

Нуар приказал ему замереть, по хвосту и спине добежал до загривка, уселся на выпирающей горбом шее, прохлопал по ней ногами и направил вниз свое желание немедленно развернуться.

Зверь, естественно, послушался. А затем, повинуясь новым приказам, довольно быстро зашагал обратно на север. Туда, откуда и пришел.

Разумеется, сидеть на шее ящера было куда удобнее, нежели идти пешком. И разумеется, идти по уже утоптанной и вчистую выщипанной тропе получалось куда быстрее, нежели по вязкой и заросшей. Но все равно — это было совсем не так быстро, как лететь по небу! Между тем, дорога до питающей долину Родильного Древа реки выпала не близкой. И всё это время Шеньшун оказался вынужден держать волю шипохвоста под твердым контролем. Иначе тот, повинуясь зову осени, обязательно повернул бы на юг, к блаженному вечному теплу!

Шипохвостом требовалось управлять. И день, и ночь, и еще день, и еще ночь...

Без перерыва, без сна, еды и питья.

И день, и ночь, и еще половину дня...

Только на пятый день ящер наконец-то вышел к знакомому озеру.

Добравшись до впадения реки, Шеньшун заставил зверя подняться по ней до первой ловчей загородки, после чего повернул налево, в самую чащобу, приказал замереть. Развернувшись, приподнял и опустил хвост с длинными костяными шипами между прочных, примерно в обхват, сосен. Заставил деревья опустить стволы и сплестись, надежно зажав шипы между собой — и только после этого с облегчением скатился на землю и побрел к схрону смертных.

* * *

Шеньшун проснулся от едко-щекочущего, невероятно соблазнительного запаха, заставившего желудок скрутиться от острого голодного спазма.

С трудом разлепив глаза, он приподнялся на мягкой подстилке, прищурился на жаркий костер, танцующий высокими алыми языками, зевнул и спросил:

— Как я сюда попал?

— Спустился из прохода, лег у стенки и заснул, — ответила Волерика.

— Скорее всего, нет... — криво усмехнулся наур. — Скорее всего, я задремал еще у реки, и прибрел сюда уже во сне. Как долго я дрых?

— Две ночи и день между ними, — присела у огня женщина, выковыривая что-то из очага. — Тебе было плохо?

— Мне было хорошо! — оскалился страж богов. — Я не спал дней пять или шесть. И, похоже, утратил разум от одного только предчувствия близкого отдыха.

— Вот, подкрепись... — хозяйка придвинула к нему сверток квелых и опаленных лопухов.

Шеньшун выдернул нож, вспорол травяную оболочку — и ему в лицо пахнуло пряно-влажным ароматом вареной рыбы. Это была щука размером почти в руку, густо обложенная всякими пряностями: листьями хрена, стеблями чеснока и лука, горчицы и еще каких-то растений, узнать которые нуару не удалось. Пропитанная их запахами и вкусами тушка оказалась на удивление ароматной, и страж богов сам не заметил, как она полностью исчезла у него в желудке.

— Сейчас утро или вечер? — спросил он.

— Недавно расцвело, — ответила восьмая предсказательница. — Ты пришел к нам с каким-то поручением, страж богов? Или случилась некая беда?

— Ты почуяла беду? — насторожился гость.

— Мне приснился странный сон, — ответила Волерика. — Словно бы ты и Повелитель Драконов плывете в черных звездных небесах. Но наш бог почему-то покрыт густой и жаркой шерстью... Разве такое может случиться? Повелитель способен покрыться шерстью? Она растет на богах, или не растет?

— Повелитель может сделать всё, что только пожелает! — твердо ответил Шеньшун, поднимаясь на ноги и оглядываясь.

Он с большим удивлением заметил, что беглые смертные живут очень даже неплохо. Прежде всего, в их укрытии было тепло. Очень тепло! Две скальные стены и наружная кладка из крупных камней с тщательно замазанными глиной щелями не пропускали сюда ветра, да и сами холодом не дышали. Видимо, за многие дни успели прогреться от огня. Пол устилали шкуры, брошенные поверх толстого слоя сушеной травы. Само жилище у внешней стены имело ширину никак не меньше двадцати шагов и медленно сходилось к углу, в котором стояло несколько копий и жердей, а так же облезлых березовых палок. Видимо — на дрова.

Крыша находилась на высоте примерно в три его роста — и там, в углу, имелось небольшое отверстие, в которое медленно и величаво выкатывался дым костра. К нему же вела и корявая, но прочная на вид лестница.

— Сахун куда-то ушел? — спросил страж богов.

— Наверху с детьми, — ответила женщина.

— Ты вкусно готовишь, Волерика, — признал на прощание нуар и полез наверх.

Смертный оказался не наверху, а внизу, под скалами. Он деловито работал топором, разделывая длинные деревянные стволы на куски размером примерно со свой рост — так, чтобы потом было удобнее и не очень тяжело опускать их в жилище.

Дрова, дрова... Дрова лежали грудами под скалами, дрова ждали своей очереди на разделку у воды, дрова красовались по обе стороны от каменной стены. Зима холодна, и дров много не бывает!

Один из малышей Сахуна лежал на небольшом взгорке, щедро замотанный в зеленый мох, второй играл на берегу, поливая из ладоней водой какие-то сверкающие камушки. Смертный смотрел то на них, то на реку, то на деревяшки — и потому приближения стража богов не заметил.

— У тебя хороший топор, Сахун, — похвалил инструмент нуар. — Рубишь со всей силы, и не разваливается!

— Увы, Шеньшун, разваливается, — пожаловался смертный. — Каждые три-четыре дня приходится ремонтировать.

— Хочешь, закреплю? — предложил страж богов. — Вращу камень в какую-нибудь ветку?

Бывший кормитель немного подумал и покачал головой:

— При такой работе все равно через несколько дней развалится. И придется делать как раньше. А ты какими судьбами в наших краях, Шеньшун? Когда ты позавчера упал к нам домой, мы изрядно напугались! Надеюсь, у нашего любимого Повелителя всё в порядке? Силен, могуч, здоров и добр как прежде?

— Повелитель добр, — кивнул нуар, — и выполняет свое обещание. Я пригнал тебе на мясо жирного шипохвоста. Он в сосновом лесу к деревьям привязан.

— Так тепло еще, нуар! — опустил топор смертный. — Мясо протухнет.

— Так и шипохвост еще живой! — усмехнулся нуар. — Так что не испортится. Когда придут морозы, он от холода уснет, и ты спокойно его разделаешь. Прочую хищную живность мы с богом уже давно на день пути вокруг распугали, так что никто тебе не помешает. А если кто-то из мелкого зверья поблизости и прячется, то с мелочью ты сам как-нибудь управишься.

— Коли так, то большая тебе от нас благодарность, мудрый Шеньшун, — приложил ладонь к груди Сахун. — Будем зимой кушать, и каждый раз тебя добрым словом вспоминать. И нашего великого бога, милостивого и милосердного! Ныне же рыбкой тебя с радостью угостим. Волерика на диво вкусно готовить ее приспособилась!

— Я уже попробовал, — признался гость. — И вправду вкусно! Но нужно идти. Ведь это на драконах сюда всего четверть дня пути. А пешком... Даже и не знаю. Долго! А зима близко. Хочу успеть в гнездовье, пока боги еще не уснули. Повелитель Драконов совершил новое интересное открытие. Любопытно узнать, что еще ему открылось за эти дни?

Шеньшун поправил пояс, проверил повешенную через плечо сумку — и решительно двинулся вверх по течению.

* * *

Путь предстоял долгий — но на сей раз, не в пример прошлому, у Шеньшуна имелось все, что только может понадобиться путнику для выживания. Огненные камни — чтобы вечером высечь искру на растопку, острый кремниевый нож для разделки добычи и прочный, как камень, деревянный меч на тот случай, если произойдет нечто невероятное.

Весь день нуар бодро шел вверх по течению. Незадолго до сумерек услышал в кустарнике шевеление — и потребовал от неведомого существа выйти, став обладателем небольшой, размером с утреннюю щуку, ящерки.

Собрав вокруг хрусткого хвороста, содрав горсть бересты и набрав легкого, как пух, мусора из лесной подстилки, Шеньшун с первой попытки высек в приготовленный шалашик искру, раздул ее, а когда пламя разгорелось — пристроил рядом освежеванную тушку. Сам же отступил к березняку, заставив два ближайших деревца согнуться и плотно сплести ветки.

Затем, подбросив в костер еще хвороста, нуар хорошенько прожарил ящерку, время от времени срезая верхнюю печеную корку и отправляя ее в рот. А наевшись — с удовольствием забрался в мягкий, пружинящий гамак из ароматных ветвей, сладко зевнул и закрыл глаза, погружаясь в блаженную дремоту...

Но дальше всё пошло как-то не так... Неправильно... Ибо в наступившей темноте зябкие и влажные щупальца тумана обняли его голые ноги, полезли под подол туники, за шиворот, на грудь... И как страж богов ни крутился, ни ежился, не пытался свернуться — становилось только холоднее и холоднее!

Быстро поняв, что ни сна, ни отдыха не получится — нуар плюнул, вывернулся из гамака, спустился к реке и быстрым шагом помчался навстречу воде.

В движении оно как-то и теплее становилось, и путь потихоньку сокращался.

А в голове появилась мысль, что для путешествий в холодный сезон неплохо бы сделать какую-нибудь меховую накидку. Не очень большую, наверное — но достаточную, чтобы завернуться в нее целиком, с головой и ступнями.

Первые солнечные лучи оказались на удивление холодными — под ними лишь подернулась легким туманом река, да пар изо рта путника стал гуще. И потому страж богов только прибавил шаг, время от времени взмахивая руками для разгона крови.

Согреться Шеньшуну удалось только ближе к полудню. После чего он выбрал солнечную полянку, склонил над нею густые ветви ближайшего кустарника и упал на них, с наслаждением закрывая глаза.

Страж богов очень надеялся, что опасных зверей нигде окрест нет — не зря же они вместе с Повелителем Драконов всех хищников на несколько дней пути отпугивали! И за бочок его, сонного, никто не схватит...

Проснулся нуар, естественно, от холода. Не сильного, но уже достаточно неприятного. И от мерзкой влажной зябкости. Оценив обстановку, Шеньшун костра решил не разжигать — а сразу двинулся дольше в путь, расчетливо разменивая голод на расстояние.

Судьба оказалась к нему благосклонна. Вскоре после нового рассвета страж заметил среди кустарника косулю — и быстро подогнал ее к себе, решив судьбу зверька одним взмахом острого меча. Развел костер, разделал добычу. Половину сразу зажарил над огнем, а остатки слегка прикопал среди углей, бросив потом сверху остатки дров.

Когда солнце поднялось в зенит — путник был уже сыт и доволен, и вскоре с удовольствием расположился в гамаке из ивовых ветвей, мгновенно провалившись в крепкий сон. Когда же вечерний туман стал пробираться под подол — бодро поднялся, раскопал кострище. Слегка подкрепился, остатки мяса кинул в сумку — и быстрым шагом двинулся в путь.

— Ничего, не пропаду, — вслух подбодрил Шеньшун сам себя. — В любом деле главное, это приспособиться!

* * *

В долину Родильного Древа он добрался только на девятый день.

Здешнее гнездовье уже готовилось к зиме. Рытье оросительных каналов остановилось, клюворылы и спинозубы куда-то пропали. Старые бутоны смертные никому не скармливали, а уносили в ямы для перегноя, листья срезали, стебли закрывали прутьями и травой. Новые бутоны, оставшись без закладок, грустно и печально увядали.

Правда, несколько самых последних все-таки дожидались дозревания своих плодов.

Растущий тоже собирался впадать в зимнюю спячку — для чего смертные выстилали сухой травой и камышом глубокую длинную яму. Возле нее молодой бог и встретил усталого путника, — проявив к тому немалую благосклонность. Рассказал, почти как равному, что Повелитель Драконов отправился навестить двух своих самых дальних учеников — Тонкохвоста и Желтоушку, и что это наверняка займет много времени. После чего поручил гостю перегнать своих крылатых драконов на зимовку в главное гнездовье.

Шеньшун, хотя и был слугой другого повелителя, отказываться, понятно, не стал — и еще до заката приземлился возле родного дома.

Бескрайнее жилище Повелителя Драконов тоже готовилось к зимовке. Рабочих ящеров скотники откармливали и заводили в стойла, после чего нуары старательно заращивали проходы, дабы звери случайно не вырвались на свободу и с приходом холодов спокойно заснули в безопасных укрытиях.

В прочих стенах стражи как можно плотнее заплетали просветы молодыми ветвями, в то время, как смертные перебирали подстилки и носили свежую траву, и дружными усилиями переставляли котлы в крытые кухни...

Наблюдая за всем этим, Шеньшун внезапно подумал, что беглые смертные обосновались в своем укрытии намного удобнее! У них было и теплее, и светлее, и уютнее. Ничего похожего в выращенном богом доме сделать просто невозможно. Как развести огонь в строении, сделанном из хвороста и плотно набитом сеном? Как его осветить, если светлячки сгинули до весны? Единственной возможностью согреться становились огромные кухонные котлы, в которых, как и летом, работники кипятили воду с помощью раскаленных в непрерывно полыхающих кострах камней. Кипятили, забрасывали всякое зерно, мясо и съедобные корни, давали запариться, а когда обитатели наедались — заливали свежую воду и снова кипятили.

Именно поэтому зимняя часть дома находилась над кухней и вокруг нее, именно поэтому стены здесь заращивались особенно тщательно, самым толстым переплетением прутьев, ветвей и сучьев. Именно сюда переселялись на зиму из своих гнезд все слуги и нуары, потому как тела смертных — тоже теплые. И чем их больше — тем легче перенести холода.

Шеньшуну повезло. Рожденный Древом, появившись на свет уже полностью развитым, он видел на своем веку всего одну зиму. Да и ту — из теплой пещеры Зеленца, в которой сопровождал занятого размышлениями властелина. Глядя на гнездовье и ежась от холода, нуар терзался недобрыми предчувствиями. И испытывал очень большое желание сбежать отсюда в обитель «диких смертных», к Сахуну и Волерике...

Однако судьба оказалась милостива к любимцу Повелителя. Новым днем известный всей планете мудрец приземлился возле своего дома, громко вызвал к себе Хоттаку:

— Говори, нуар! Все ли готово, чего не хватает? Пища, вода, дрова, смертные? Думай быстрее, что еще можно и нужно сделать за оставшиеся два дня?

Ответа старшего из нуаров Шеньшун не услышал, потому как могучий бог обратил внимание и на него, дав простую и понятную команду:

— Поменяй крылатых ящеров на свежих! У нас еще долгий путь!

Страж богов метнулся выполнять приказ: перехватил волю над драконами, повел их к скотникам, возле загона распутал переплетение живых ветвей, загнал уставших зверей внутрь, вывел наружу отдохнувших, снова плотно и надежно — чтобы до весны никто не сунулся — заплел загон, отвел ящеров к кострищами, возле которых держал ответ Хоттаку.

Повелитель Драконов быстро поднялся на шею одного, Шеньшун запрыгнул на другого — и после нескольких сильных взмахов огромных крыльев гнездовье осталось далеко внизу.

— Мы куда-то торопимся, мой бог? — осторожно спросил нуар.

— Зеленец сообщил, предсказательницы обещают послезавтра первый снег, — ответил его повелитель. — Зима! Ошибаются или нет, скоро узнаем. Но рисковать незачем. Заберем одиннадцатую и спрячемся. Проверим ее в пещерах.

— А она уже созрела?

— Подгоним!

Именно этим богам и пришлось заниматься остаток дня и всю ночь. Устроившись по обе стороны от последнего бутона Родильного Древа, они изливали на него всю свою силу и волю, побуждая сделать последнее усилие.

С первыми лучами солнца плод раскрылся, явив свету новую женщину, обликом очень похожую на Волерику...

Но торжества момента не получилось. Слугам требовалось как можно скорее убрать бутон и остатки листьев, дабы укрыть стебель; Растущий желал спокойно и удобно разместиться в ложе для сна; Повелитель Драконов спешил в гнездовье второго ученика...

Все нещадно торопились. И посему Одиннадцатую в несколько рук бегом отвели к ручью, наскоро ополоснули от крупянистой растительной мякоти, тут же обернули в старую, — но зато мягкую, — шкуру клюворыла, опустили на колени, и ее решительно подхватил крылатый ящер бога, дабы унести за далекие горы.

А еще через мгновение следом за властителем помчался, пробивая собою низкие рыхлые облака, преданный могучему богу воин Шеньшун...

Глава четвертая

Одиннадцатая пророчица

К полудню нового дня за лазом из пещеры посыпались крупные белые хлопья.

Казалось бы — просто снег и снег, ничего особенного... Но на этот раз снегопад случился предсказанным!!!

— Как ты смог это сделать, Зеленец? — с нескрываемым восхищением спросил Повелитель Драконов. — Как добился от провидец ответа?

— Мне пришлось много потрудиться, учитель, — не стал скрывать самодовольства молодой бог. — Я их и пугал, и оглушал, и душил, и морил... Но проще всего оказалось кормить их дурным черноглазом. Это такой высокий куст с желтыми цветами в центре которых темное пятно. Смертные давно заметили, что если ящер его съест, то становится дурным и неуправляемым. Некоторые из них из любопытства сами на вкус пробовали, а потом по несколько дней в судорогах катались. Я решил проверить, и дал предсказательницам по одному листу пожевать. И всё получилось! Они совершенно одурели, ничего вокруг не понимали, но при этом видели всякое разное... Странное...

— Что рассказали? — встрепенулся Повелитель Драконов.

— Многое... — бодрость молодого исследователя мгновенно угасла. — Они предсказывали грозы и ураганы, предсказывали ледяные поля и лютые засухи. Непонятно только то, когда именно они случатся? Я и без них отлично знаю, что в нашем мире случаются зимы и дожди, ветра и засухи! Но чтобы подготовиться, нужно знать сроки наступления бедствия. Понять же сие из таковых предсказаний совершенно невозможно. Эти проклятые пророчицы просто указывают в будущее, и всё! Таковой прогноз я могу дать и сам, безо всякой их помощи!

— Но ты же предсказал сегодняшний снегопад? — напомнил древний мудрец.

— Я знал, что скоро холода, и я знал, что однажды случится первый снег, — ответил хозяин пещер. — Посему я стал задавать сей простой вопрос ежедневно, старательно уточняя его на пять дней вперед. Когда обе согласились, что он случится, я предупредил тебя, учитель, что через пять дней повалят первые снежинки.

— И предсказание сбылось!

— Если спросить пророчиц про будущее снега, они ответят, что тот растает, — недовольно сообщил Зеленец. — Но мы и так знаем, что весной все сугробы сходят! Но вот когда именно этого ждать? Спрашивать их про весну каждый день? Но ведь это всего лишь смертные женщины, учитель! Они слишком глупы, чтобы осознать столь большие числа! Одно дело осознать вопрос про пять дней, и совсем другое про шестьдесят или девяносто дней и ночей. Они и слов-то таких не знают!

— Это проблема... — признал Повелитель Драконов.

— Это еще не проблема, учитель, — возразил юный бог. — Главная трудность в том, что для ясного ответа им нужно задавать очень ясный и подробный вопрос! Если мы желаем, чтобы предсказательницы упреждали нас о неведомых опасностях, мы должны четко и понятно о них спросить. А как мы спросим пророчиц про опасности, о которых сами еще не ведаем?

— Да-а, задача... — согласился мудрец и учитель с учеником умолкли по разные стороны стены.

В одной пещере Повелитель Драконов и Зеленец находиться, понятно, не могли, потому как все боги испытывают сильнейшее природное отвращение к близости. Однако опыт показал, что если всемогущие существа не видят друг друга благодаря даже тонкой, но непрозрачной перегородке — неприязни не возникает. Соседние пещеры обители Зеленца этому требованию вполне подходили.

— Могу ли я передать пророчество? — воспользовавшись затишьем, спросил Шеньшун.

— Что еще за предсказание? — недовольно пошевелился Повелитель.

— Когда я по твоему повелению, мой бог, помогал беглым смертным, — виновато сообщил страж богов, — Волерика рассказала свой сон. Она видела нас с тобою в небесах. В этом полете ты был покрыт шерстью.

— Шерстью? Какая чушь! — стрельнул раздвоенным языком мудрец.

— У богов нет и не может быть шерсти! — поддержал его Зеленец.

— Однако, это очень интересное основание для опыта! — неожиданно встрепенулся Повелитель Драконов. — Мы же хотим проверить наших предсказательниц? Давай попытаемся задать этот вопрос им. Будет забавно, если они тоже увидят меня лохматым!

— Приведите женщин и принесите сушеные листья черноглаза! — приказал кому-то из своих, невидимых за стеной, нуаров Зеленец.

Повелитель Драконов, что находился с учеником в близком умственном контакте, скорее всего мог наблюдать происходящее через молодого бога, его глазами. Шеньшун же лишь догадывался, что по ту сторону камня появились предсказательницы, что им дали прожевать некую травку, помогающую отрешиться от всего земного. Затем Зеленец начал задавать провидицам вопросы о будущем полете в небеса, каковой случится в здешних местах. Женщины стенали и тяжело дышали, выкрикивали отдельные слова и невразумительные фразы. Среди них все же прозвучало нечто похожее на «мохнатого змея» и «воина из Древа». Но ничего более...

После долгих бессмысленных стараний уставшие боги наконец смирились.

— Да, это сложно, — признал учитель. — Восхищен твоим терпением, Зеленец! Ты смог получить вразумительный ответ хотя бы со снегом.

— Но кое-что мы все-таки узнали, — отозвался ученик. — Похоже, к следующему полету ты и вправду покроешься шерстью! Пусть и невразумительно, но обе пророчицы с этим совершенно точно согласились. Восьмая в данном списке третья. Ее случайные сны куда более полезны и насыщены, нежели все мои старательные допросы! Ведь это от нее уже третий вещий сон, правильно?

— Вот как раз поэтому я так Восьмую так и берегу, — ответил Повелитель Драконов. — У нее всегда можно взять хорошее семя. Но мы еще не проверяли Одиннадцатую! Может статься, общаться с нею, двойной самкой, получится куда интереснее? Но отложим это на завтра! Нужно хоть немного отдохнуть.

— Как пожелаешь, учитель, — не стал спорить хозяин гнездовья.

Новый день начался с осмотра Одиннадцатой пророчицы. Сперва на стороне Зеленца, потом — в пещере его учителя. Внешне новое существо выглядело добротно, без изъянов. Женщина оказалась хорошо сложена, имела гладкую кожу, широкие бедра и плечи, крепкий подбородок, слабо завивающиеся русые волосы, слегка приплюснутый нос. Вроде как и похожа на Волерику — но уже не она.

— Здорова... — сделал вывод мудрец.

— Принести листья? — спросил Зеленец.

— Подожди! — остановил его Повелитель Драконов. — Ты сам вчера сказал, что самые интересные пророчества случаются у Волерики во сне. Так почему бы не попробовать его? Шеньшун, усыпи Одиннадцатую!

Нуар шагнул вперед, уложил рожденную Древом на спину, опустился рядом на колени, пристроил ее голову себе на бедра, наложил ладони женщине на виски, и — словно бы сделал глубокий вдох, вытягивая из разума подопытной все ее силы...

Одиннадцатая обмякла — Повелитель Драконов резко двинул голову вперед, проникая в ее сознание, общаясь с ним напрямую.

Предсказательница застонала, зашевелилась, закачала головой, забормотала:

— Я вижу... Я вижу шары над болотом... Я вижу небеса и драконов... Я вижу человека, бога и шерсть, идущих к сочному корню. Небеса зовут отважных! Небеса зовут любопытных... Небеса зовут Сеятелей...

— Достаточно! — отпрянул мудрец.

Одиннадцатая сделала глубокий вдох и открыла глаза. Торопливо поднялась.

— Иди поешь, — разрешил ей Повелитель.

Женщина тут же убежала, а Зеленец с грустью признал:

— Ну вот, стало только хуже! Мало того, что у тебя появится шерсть, так она еще и ходит сама по себе!

— Наоборот, мой терпеливый ученик, — весело парировал мудрец. — Как раз теперь всё стало понятно! Прошлым летом мудрая Чернушка с Полуледника подарила мне больших мохнатых белок с перепонками между лапами. Сии зверьки хорошо греются, и когда ей нужно посетить холодные земли, она заворачивается в этих существ и благодаря им не засыпает при любой, даже самой суровой стуже. Завернуться в пару таких зверьков для полета в морозные небеса, это очень хорошая идея!

— Вот только чья? — неожиданно спросил его молодой бог. — Если ты получил ее из пророчества, то она не твоя. Волерика про белок вообще ничего не знала и спутала их мех с твоим. Значит, эта идея не ее. Тогда чья? Кто придумал завернуться в греющих зверей для полета?!

— Загадка... — неуверенно ответил Повелитель Драконов.

— Всё это очень странно! — продолжил Зеленец. — Мы хотим получать пророчества, чтобы избежать опасностей. Но если благодаря пророчеству избежать опасности, пророчество станет неверным. Если оно не верно, мы его не получим. А не получив, не сможем избежать опасности. И тогда пророчество снова станет верным. И поможет избежать опасности... Как всё запутано!

— Ты прав, мой мудрый помощник, — согласился Повелитель Драконов. — Ныне мы проникаем в очень странные, непонятные, парадоксальные знания. Посему даже я не знаю, что тебе ответить? Данные тайны следует тщательно изучать! И только тогда мы сможем получить ответ на твои вопросы.

Исследователь немного подумал и добавил:

— Или не получить.

* * *

Изучение предсказательниц увлекло обоих ученых до такой степени, что про все прочие темы они забыли совершенно! Шеньшун придумал интересный ход: каждый день относил ко входу в пещеры небольшой камень. А значит, по количеству камней, что видели женщины в своих видениях, можно было определить точный день из прошлого или будущего. Таким образом богам удалось довольно точно предсказать сход небольших лавинок на противоположной стороне долины.

Теперь Зеленец и Повелитель Драконов совершенно точно знали, что их создания умеют смотреть в будущее! Но никак не могли использовать их таланты на пользу дела — ибо все прочие прорицания всё равно не удавалось привязать ко времени. Мудрецы знали о ледниках, потопах и пожарах — но не понимали, когда они случатся? А чаще всего — и где?

Чтобы получить точный ответ — требовалось задавать точный вопрос!

А как это сделать, не зная будущего?

Исследования оборвались на сороковой день, — когда однажды утром две изначальные предсказатели не проснулись. Причем убило их, судя по пене на губах, изменений на коже и блеклым глазам, слишком частое употребление «пророческой» травки!

Впрочем, Одиннадцатая прорицательница оставалась сильной и бодрой, и на голову превосходила способностями родительниц! После погружения в сон она становилась открытой к проникновению богов в свой разум — и Повелитель с Зеленцом могли по очереди смотреть...

Неведомо куда!

Смотреть неведомо куда — но зачастую на крайне странные штуки типа гигантских птиц, не умеющих махать крыльями или светящиеся ночами горные россыпи, изрытые норами смертных, на извержения ледяных гор и бескрайние глянцево-песчаные поля...

Раскинувшиеся непонятно где и неведомо когда!

— Похоже, сама природа запрещает нам получать нужные пророчества, — наконец смирился Повелитель Драконов. — Вот тебе и ответ на парадокс верного предсказания! Мы банально не способны узнать то, что способны изменить.

— А как же меховая белка? — напомнил Зеленец. — Ты знаешь о полете и можешь его отменить! И тогда пророчество рухнет!

— Не могу... — стрельнул раздвоенным языком исследователь. — Я слишком любопытен! Ты заметил, как я остановил предсказание еще до начала полета? Не хочу знать заранее, хочу увидеть собственными глазами! Иначе да, иначе какой смысл лететь? Зная, что увидишь и чем всё закончится?

— Хочешь сказать, учитель, мы способны увидеть только то, что не способны поменять?

— Возможно, что и так... — неуверенно ответил мудрец. — Эту тему требуется очень тщательно и подробно изучать. Мы занимаемся ею всего несколько десятков дней! В то время, как своей лилии, к примеру, я посвятил целые столетия! Кто знает, может быть через двадцать или тридцать лет ты найдешь способ узнавать именно то, что хочется и смотреть туда, куда нужно? Терпение, терпение и терпение, вот основа любого познания! Мне кажется, нам нужно отвлечься на что-нибудь другое, дабы дать улечься первым радостям, первым надеждам, первым мыслям. Дать время появиться новым идеям. Понять, что именно мы хотим получить от нового существа, которое мы вырастим из семени Одиннадцатой?

— И получится ли это вообще, — задумчиво ответил Зеленец. — Все-таки двойная самка!

— Кстати, одно великое открытие мы уже совершили совершенно точно, мой мудрый ученик! — напомнил Повелитель. — Двойная самка значительно превзошла способностями обеих родительниц! Этим достижением не стыдно похвастаться на любом празднике Плетения.

— Хорошо бы сообщить о нем мудрой Чернушке... — вставил осторожную мысль Шеньшун.

— Тобой командует твой раб, учитель? — изумился молодой бог. — Как это возможно?!

— Перестань, Зеленец! — укорил его Повелитель Драконов. — Он не командует, он помогает. Ты же не стыдишься того, что в твоих пещерах живут десятки памятников, хранящих для тебя мудрость цивилизации, десятки слухачей, передающих сообщения и десятки скотников, растящих для тебя еду и крылатых ящеров? Так почему Шеньшуну не помочь мне в одном из исследований?

— В новом исследовании? Ты говоришь о тех смертных безумцах, что сбежали из долины Растущего? — вспомнил молодой бог. — О прорицательнице и ее кормителе, которые не могут жить друг без друга?

— О них самых! — согласился Повелитель Драконов. — Если нам удастся разобраться в этом странном помешательстве и исцелить от него смертных, мы наверняка избавимся от сотен побегов, которые уменьшают численность гнездовий. Терять с таким трудом выращенных рабов, это очень обидно! Уходят самые молодые и сильные, самые полезные слуги. Ты его лет двадцать кормишь, оберегаешь, воспитываешь. А он вдруг сходит с ума и сбегает с какой-нибудь здоровой и не менее полезной самкой в дикие леса, на верную смерть!

— Прости, учитель, — повинился Зеленец. — Та опять оказался прав! Я тоже теряю каждый год по несколько смертных. Они уходят и гибнут в лесах, или безнадежно дичают. Я могу чем-то помочь тебе, учитель?

— Пока мы с Чернушкой пытаемся для начала хотя бы повторить их странное поведение, — сказал мудрец. — Вроде бы, есть некоторые успехи.

— Сахун и Волерика часто хвалят друг друга, восхищаются, стремятся к общению, ищут одобрения, — сказал Шеньшун. — Если похвалить Чернушку за ее мохнатых белок, это будет правильно. Если рассказать про открытия, это тоже будет правильно. Рассказать не как всем, а выделить ее особо. Это будет похоже на безумие смертных. Если считать именно Чернушку единственной и самой важной, это получится как Сахун относится к Волерике.

— Твой нуар хорошо разбирается в твоем исследовании, — признал хозяин пещеры.

— Мне одному за всем не уследить. Нужны помощники, — повторился Повелитель Драконов. — Твои слухачи готовы, мудрый Зеленец? Я желаю переслать на Полуледник длинное послание!

* * *

Новый день стал для Шеньшуна большой неожиданностью. Он никак не ожидал, что его властитель еще осенью отправил в пещеры Зеленца плетенку с огненными жуками, дабы те как можно активнее плодились в тепле. И потому к середине зимы в распоряжении Повелителя Драконов имелось уже не половина корзины этих насекомых, а целых две!

С одной из таковых нуар и отправился вслед за великим богом, желающим проверить живое пламя на самых разных породах. Их путешествие началось, конечно же, с укрытия, в котором Повелитель Драконов пережидал зиму. Для начала ученый неглубоко проплавил черное пятно на потолке, потом оставил влажный на вид подтек на синей полоске, проходящей от пола до потолка, затем проплавил глубокую, почти в половину пальца, полосу поперек всей стены.

— Как интересно... — внезапно удивился исследователь. — После третьего плевка камень не течет, а крошится в пыль! Наверное, воздействия усталого насекомого слишком слабо, чтобы его расплавить, но достаточно для разрушения.

— В кострах камни тоже иногда трескаются, мой бог, — напомнил нуар. — Не все, но многие. А еще многие рассыпаются от резкого охлаждения. Если кинуть раскаленный валун в котел с холодной водой, они зачастую рассыпаются в мелкую крошку.

— Да, Шеньшун, — согласился древний мудрец. — Воздействие нагрева на окружающий мир оказывается всё более интересным. Нужно изучить его подробнее...

В сопровождении двух факельщиков, нуара и корзины с жуками исследователь двинулся по пещерам, выискивая непохожие друг на друга камни и проверяя их огнем. Светлые и темные прожилки в стенах, торчащие из пола белые полупрозрачные зубья. Из интереса мудрец подплавил песок на полу, прямо на глазах превратившийся в нечто, похожее на обсидиан, столь ценный для изготовления ножей. Потом снова прошелся жуками по стене.

Везде всё заканчивалось одинаково: любой испытуемый камень сперва таял, но почти сразу остывал причудливыми капельками. Однообразие результатов ощутимо наскучило ученому, и тот уже совсем было собрался свернуть опыты — когда в очередной из пещер Шеньшун неожиданно ударился головой о торчащий из потолка уступ, едва не выронив корзину, и невольно выругавшись от боли.

Повелитель Драконов обернулся. На некоторое время замер. А потом жучья струйка потянулась из корзины по стене наверх, остановилась на краю уступа. Послышался треск, засверкали искры. Живая лента потекла обратно к корзине — сменяясь бодрыми насекомыми из глубины плетенки.

В камне стала появляться сперва полоска, потом трещинка, потом глубокая трещина — лента из насекомых погружалась все глубже и глубже в гранитный монолит, и вскоре стали невидимы даже искры. Только непрерывный треск подсказывал, что происходит нечто невероятное...

Но все когда-то заканчивается. Оборвалась и живая лента, суетливо усеменив в корзинку.

— Эти устали, — пояснил исследователь. — Неси свежих!

Шеньшун сбегал к скотникам, оставил одну плетенку, забрал другую, вернулся к правителю, поставил насекомых к стене. Тут же темная струйка потекла наверх, к уступу. Скрылась в трещинке. Послышался треск. Из трещины появилась лента с «уставшими» жуками.

— Интересно, хватит или нет? — вслух спросил сам себя Повелитель Драконов.

Жуков хватило! В какой-то неожиданный момент, без всякого предупреждения послышался громкий хруст — и оторвавшийся уступ грохнулся на пол.

— Вот это да! — только и охнул нуар. — О, мой бог, ты научился резать камень!

— Похоже, что да, — скромно отозвался гордый собою мудрец.

— Теперь ты сможешь вырезать себе теплую пещеру в скалах возле нашего гнездовья?

— Не думал о таком сооружении, — ответил Повелитель. — Но твоя идея кажется мне интересной. Однако для этого нужны жуки. Много жуков! Очень много!!!

— Они легко плодятся, мой бог. Достаточно ивовой корзинки и куска тухлого мяса.

— Не так уж и просто! Мне приходилось постоянно подгонять их и направлять. Ничто не происходит просто так.

— Твои верные нуары помогут тебе, мой бог!

— Я обдумаю эту мысль, — не стал отвечать сразу многоопытный мудрец.

— Ты научился резать камень! — снова восхитился Шеньшун. — Нужно поведать об этом Чернушке.

— Молодец, что напомнил, страж! Но я уже послал ей сообщение. Как ни странно, но я часто про нее вспоминаю. Я про нее помню! Похоже, опасное безумие смертных все-таки просочилось и в мой разум...