Земля на матрасе

Гриша скользнул вниз по лестнице и сначала хотел спрятаться под ней, но потом передумал. Слишком ненадежно. Вспомнил про подсобку. Иногда старая уборщица забывала её замыкать, пацаны даже открывали дверь и показывали, что там есть. Если у него получится забраться туда, то никто его ни в жизнь не найдёт.

Подумав об этом, Гриша побежал по узкому коридору, с обеих сторон которого располагались двери в классы. А вот и подсобка. Гриша перекрестился, как учила его мама, протянул руку, повернул ручку. Открыто! Заскочил внутрь, а там кавардак: небольшое квадратное помещение завалено вёдрами, вениками, мётлами, тряпками. На стеллаже, что стоял у левой стены, висели пилы, топоры, молотки. Увидев это, Гриша испугался, вспомнил картинку из какой-то исторической книжки, которую читал папа. Там были нарисованы орудия пыток времён инквизиции. Гриша почему-то подумал, что те орудия хранились на таком же стеллаже. Да и когда дверь прикрыта, в подсобке очень темно, свет пробивается только через узенькое окошко на самом верху, до выключателя Грише здесь ну никак не дотянуться.

Мальчику стало немножко страшно, но он напомнил себе, что продержаться здесь нужно только до звонка, чтобы ни директор, ни учителя его не поймали. Дело в том, что Гришу выгнали из класса за плохое поведение. Лидия Мустафьевна была учительницей старой закалки и ещё не привыкла к тому, что учеников с уроков выгонять запретили. Если же такого ученика ловили директор или завуч, то родителей гарантировано вызывали в школу. А этого Гриша хотел меньше всего. Поэтому страх пришлось перебороть. Малыш плотно прикрыл дверь и залез за стеллаж, затаился.

Вокруг тишина – идёт урок – темнота, и всё это посреди бела дня. Как будто ведьма наложила заклинание тишины, и люди лишились голоса. Если здесь на Гришу кто-нибудь нападёт, и он откроет рот, попытается закричать, то его крика никто не услышит, потому что из-за колдовства не сумеет издать ни звука. Фантазия стала настолько навязчивой, что мальчик прошептал себе под нос какой-то стишок, который они недавно учили на литературе. Автором была, кажется, Агния Барто. Это помогло немножко разрядить обстановку. Да и чего бояться темноты? Ночью темно, но с Гришей же никогда ничего не случалось, когда он ложился спать. Только немножко подождать, когда закончится урок. Его не поймают, маму не вызовут, дома ему не влетит от папы.

Пока Гриша повторял эти мысли про себя, дверь подсобки резко открылась, внутрь вломились мужчина и женщина. Наверное, учителя. От испуга Гриша даже затаил дыхание. Но вновь появившиеся вряд ли услышали тихие вдохи-выдохи мальчишки, потому что сами жадно глотали воздух своими ртами. Шумно захлопнули дверь, потом что-то упало, женщина тихонько застонала, мужчина прошептал «Давай!». Грише стало страшно, он краем глаза выглянул из своего укрытия, чтобы понять, что же там происходило.

Мужчина раскидал все мётлы и веники, прижал женщину к стене. Одной рукой вцепился в её голову, запутался пальцами в волосах, оттягивал их, другой совершал какие-то манипуляции в районе живота женщины. Она в свою очередь постанывала, наверное, от боли, хватала мужчину за плечи, будто бы пыталась его оттолкнуть. Гриша не знал ни мужчину, ни женщину, заметил только, что она была блондинкой, а он седовласым. Она одета строго, как ученица, в белую рубашку и чёрную длинную юбку, а он больше походил на развязного школьника в своих болтающихся джинсах и чёрной толстовке.

«На тётю напали, надо кого-то позвать», - пронеслось в голове у Гриши, пока он наблюдал за схваткой незнакомцев, сопровождавшейся громким дыханием и сдерживаемыми стонами. Но почему она сама никого не позовёт на помощь? А если Гриша сейчас убежит и обо всём расскажет, что тогда? Его маму вызовут, и дома ему влетит. Ну уж нет, эта тётя взрослая, пускай сама разбирается.

И похоже она действительно сама могла со всем разобраться: толкнула мужчину, развернув его спиной к другой стене, прижалась к нему всем телом, вцепилась пальцами в лицо, будто бы хотела разодрать кожу, выколоть глаза, а потом стала спускаться вниз, стащила с мужчины болтавшиеся на поясе джинсы, подняла голову и посмотрела тому в глаза, а потом… Когда Гриша увидел, что произошло потом, он пришёл в настоящий ужас: она впилась своими зубами куда-то в область промежности, от чего мужчина застонал, откинул голову назад и зажмурился. Такого ужаса мальчик выдержать не мог, он завопил и побежал прочь из подсобки.

Вопли его подняли переполох, когда он пробегал мимо кабинета директора, дверь открылась, и его схватили, принялись расспрашивать. Грише пришлось выложить всё как на духу: в подсобке женщина-вампир напала на мужчину и хотела выпить всю его кровь. Директор лично отвела его в подсобку, они заглянули внутрь и никого там не обнаружили. Но Гриша продолжил настаивать на своём. Тогда его снова ответили в кабинет, посадили на стол и оставили ждать мамы, пока директор отчитывала уборщицу за то, что та опять забыла закрыть дверь в подсобку.

Мама явилась через полчаса, да не одна, а с родным дядей Гриши, который, видимо, её и привёз с работы так быстро. Директор попыталась начать отчитывать её за прогул сына, но мама даже не стала ту слушать, сразу заговорила с Гришей. Он рассказал ей, что видел.

- А потом она укусила его за ногу и стала пить его кровь! Она вампир! – совершенно искренне уверял Гриша. Мама, похоже, поверила, с яростью посмотрела на директора.

- Прогул, значит? У вас в подсобке разврат творят, а вы мне про прогул? Ну я вам устрою!

- Давайте об этом у меня поговорим, - директор сделалась красная как рак, разнервничалась. Похоже, она сама покрывала вампира!

- Давайте поговорим, - яростно сверкнула глазами мама, а после нагнулась к Грише, поцеловала его в лоб и сказала. - Ты пока с дядей посиди, хорошо?

Гриша кивнул, повернулся к дяде. Тот сидел какой-то задумчивый, хотя обычно постоянно шутил и развлекал Гришу. Может тоже испугался вампира?

- Гриш, а у вас есть доска с фотографиями преподавателей? – спросил дядя.

- Да, на втором этаже.

- Давай-ка туда сходим, - предложил он, взял племянника за руку и повёл на второй этаж.

Там они остановились перед доской почёта рядом с которой располагались и фотографии всех учителей. Дядя внимательно их просматривал, вдруг остановил взгляд на одной, переменился в лице.

- Гриша, а там в подсобке не эта тётя была? – спросил он, ткнув пальцем в одну из карточек.

- Я не знаю, - честно признался Гриша, который не видел лиц.

Дядя молча кивнул, хотел спросить что-то ещё, но тут зазвонил телефон – то была мама.

- Так, пойдём скорее вниз, а то твоя мама меня убьёт.

…

После уроков на площадке за школой собрались старшеклассники. Школа располагалась недалеко от оврага, поэтому по краю площадки посадили много деревьев: стройные осинки с внушительной корневой системой, пару берёзок, которые разбрасывали свои пожелтевшие сережки по всей окрестности, ну и конечно тополя, самые величественные, с мощными стволами и тонкими ветками. Неожиданным побочным эффектом посаженной маленькой рощицы стало то, что школьники часто прятались здесь, чтобы заняться неодобряемой обществом активностью, такой как курение, разговоры, процентов на восемьдесят состоящие из мата, азартные игры, а иногда даже распитие легкого алкоголя. Впрочем, легенда о том, как двух хулиганов увезли отсюда на скорой после того как они отравились палёнкой в середине девяностых была в ходу до сих пор, поэтому решались употреблять спиртное только настоящие сорвиголовы.

Этим вечером не было даже сигарет, в школе произошла взбудоражившее воображение старшеклассников история: пацан из младших классов застукал двух учителей в подсобке за занятием этим самым, теперь все гадали, кто же позволил себе такую вольность.

Обсуждали ситуацию все, кроме Павлика Седова. Тот откровенно скучал, поглядывал на единственного друга Филю Шульгина, по-свойски приобнявшего свою новую девушку и активно участвовавшего в обсуждении, ждал, когда всё закончится, и они с Филей пойдут домой, обсудят, наконец, что-то по-настоящему важное – данные, которые термограф зафиксировал в заброшенном доме, в котором друзья много лет искали привидений.

Беседа уже стала затухать, но тут со стороны школы появился ещё один старшеклассник – Максим Колесников – который неторопливо направился к компании, самоуверенно ухмыляясь.

- Ну что, всё выяснилось, - во всеуслышание заявил он. – Ржака полнейшая.

- И что? Кто это был? – посыпались вопросы.

Но Максим не торопился отвечать, выдержал паузу, прошествовав к турнику, прыгнул, повис на нём, подтянулся пару раз, потом уже подошёл к компании.

- Макс, хватит выеб…ся, - развязано обратился к нему Филя. – Колись уже, что узнал.

- Ольга Викторовна и… барабанная дробь… Николай Михалыч!

- Ох…ть! – воскликнули все разом. Павлик поморщился.

- Пиз…ж! – обвинил кто-то Макса во вранье.

- Зуб даю, - Макс засунул большой палец под верхний ряд зубов и резко дернул им, скользнув подушечкой по кромке резцов. – Мамаша малого, который их застукал, подняла скандал. Стали искать, у кого из учителей было окно. Да и блондинка она единственная. Директриса её сразу заподозрила.

- Ага, - выкрикнул кто-то, - видать рыжая сука давно муженька подозревала, что он налево ходит. С директрисой делилась, а та решила помочь подруге.

«Рыжей сукой» в школе называли очень строгую учительницу математики, по совместительству жену учителя биологии Николая Михайловича.

- Как бы там ни было, но на Михалыча быстро вышли, а он такой артист, драму начал разыгрывать, за сердце хвататься. Короче, в больницу его увезли. Завтра, возможно, биологии не будет.

- Да и математики тоже, - хохотнул кто-то из ребят.

- Но там ещё прикол с малым. Он, короче, утверждает… барабанная дробь… что тетя сосала у дяди кровь.

После этих слов все кроме Павлика заржали. Его же это искренне заинтересовало. Он не верил, что Ольга Викторовна может оказаться распутной женщиной. Она пришла в школу два года назад, молоденькая учительница литературы. Не назвать красавицей – внешность неброская, скорее даже некрасивая – но было в ней что-то особенное, что заставляло детей тихонько сидеть за партами и ловить каждое её слово. Павлик обожал её уроки и считал, что разбирается в людях. Она не походила на поверхностных девиц, которые интересуются только красивыми мужчинами и легкодоступными развлечениями, казалась глубокой и умной девушкой.

- В смысле сосала кровь? – заинтересованно спросил он. – Может она вампирша? Может поэтому Николаю Михайловичу стало плохо?

Все заржали, приняв его слова за шутку.

- Ага, - подключился Филя, - выпила до дна нашего Михалыча, сил не осталось уроки вести.

- Да я серьёзно. Ну как мальчик мог ошибиться? Если он видел, что она сосала кровь, то значит так оно и было.

Все взгляды в этот момент оказались устремлены в сторону Павлика.

- Прикалываешься что ли? – спросил Максим.

- Не вижу здесь ничего смешного! – обиженно ответил Павлик. – А что, если вампиры действительно существуют? Как бы они себя вели, чтобы оставаться незаметными? Прикидывались бы простыми людьми и нападали так, чтобы никто ничего не понял, и их не убили.

- Пашунь, тебе, как малышу, я расскажу по секрету, - Максим панибратски подмигнул Павлику, - она действительно кое-что сосала у Михалыча, что-то красное, но точно не кровь.

Все заржали, а Павлик залился румянцем. Он не верил, что Ольга Викторовна могла так себя вести, да ещё с женатым человеком, да ещё в школе.

- У тебя, смотрю, одно на уме, - попытался огрызнуться Павлик.

- Б.., да ты еб…тый по ходу, - заржал Максим. – Какие на х… вампиры? Тебе десять? Повзрослей уже!

- Ага, бредни какие-то детские, - добавил кто-то.

Павлик покраснел сильнее прежнего, бросил взгляд в сторону Фили, но тот и не собирался его поддержать.

- Посмотрим! – зло бросил он, развернулся и пошёл прочь.

Павлик не заметил, что Филя встал с места, хотел пойти за ним следом, поговорить, но Максим остановил того:

- Забей. На х… он тебе вообще нужен? Я ж прикалывался, переживёт.

Павлик слишком сильно обиделся, не столько даже на толпу, сколько на своего друга. Они с Филей с детства были поклонниками всего паранормального: смотрели передачи, читали книжки, оба приобрели по копии энциклопедии «Монстры. Привидения. НЛО» и делились своими впечатлениями от прочитанного. А потом кому-то из них пришла идея начать исследовать сверхъестественные явления самостоятельно. Все свои карманные деньги они тратили на всевозможные приборы, скупали всё, на что хватало: от термографов до шумомеров. Здорово подтянули физику, у обоих были твёрдые пятерки, а в отдельных вопросах, типа теплового расширения материалов или слаботочных сетей, они, пожалуй, разбирались получше большинства школьных преподавателей физики. Но шли годы, Павлик не менялся, а вот интересы Фили становились все более «взрослыми», их дорожки постепенно расходились, но до сих пор не разошлись. Филя по-прежнему участвовал в исследовательских проектах, как, например, в нынешнем – поиски привидения в заброшенном доме. Но ни того единения, ни того рвения, которое было у них в десять-двенадцать лет уже не осталось. Павлик сильно злился на друга из-за этого и вот теперь, когда его публично высмеяли, решил твёрдо доказать, что он прав – первоклассник видел, как вампир укусил человека, не было во всём этом никакой сексуальной подоплёки.

План родился почти сразу: он знал район, где жила Ольга Викторовна, знал, что в одном доме по соседству с её панелькой живут одни старики, двери на крышу там постоянно открыты. Оставалось только установить на крыше наблюдательный пункт и сфотографировать вампиршу, когда она в следующий раз попытается напасть на свою жертву.

Обдумав детали, Павлик приступил к реализации уже через день после памятного разговора за школой. Филю он избегал, после уроков пошёл не домой, а поехал в спальный район, где жила Ольга Викторовна. Беспрепятственно поднялся на крышу здания напротив её дома, достал из рюкзака и постелил перед собой теплый коврик, лёг на него, вытащил бинокль, тетрадку, которую гордо обозвал «Журнал наблюдений», устроился поудобнее, отыскал нужные окна – одно выводило в спальню, второе на кухню, принялся изучать обстановку.

Поначалу учительницы не было, но Павлик приготовил себя к тому, что слежка выглядит увлекательно только в фильмах, в реальной жизни девяносто девять процентов времени ничего не происходит. В бинокль ему было видно лишь кровать в спальне, зеркало в углу и часть шифоньера. На кухне можно было различить стул и небольшой телевизор на подоконнике, который загораживал обзор.

Учительница появилась в поле зрения где-то через пятнадцать минут с начала наблюдения. Ольга Викторовна вошла в спальню, посмотрелась в зеркало, а потом долгое время сидела на краю кровати, о чём-то думала, потом вдруг встала, ушла куда-то вглубь квартиры, снова появилась перед окнами уже переодетой в уличное платье, покрутилась перед зеркалом и, похоже, покинула квартиру. Павлик перевёл бинокль на дверь подъезд, спустя какое-то время увидел, как учительница появилась внизу и ушла по своим делам. Что же, пока ничего подозрительного.

Он ещё некоторое время наблюдал за окнами квартиры, но кроме мебели там смотреть было не на что. Стало скучно, Павлик всё чаще отвлекался, подсматривал в соседние окна, наблюдал за прохожими и двором. Тут зазвонил телефон. Филипп. И что ему нужно?

Несмотря на обиду на друга (или лучше сказать, старого знакомого?), Павлик взял трубку.

- Да?

- Привет, Паша. Ты знаешь, я с тобой поговорить хотел, но не по телефону. В школе тебя никак не зацеплю. Ты где сейчас? Может соберёмся, как в детстве, сходим в центр, в парк, отдохнём, не?

- Не, - ответил Павлик.

- Так сильно надулся? Ну извини, я повёл себя некрасиво.

- А слабо перед всеми извиниться?

Филя замялся.

- То-то и оно. Ты себя ведёшь в компании по одному, а со мной по-другому, - сухо заметил Павлик.

- А где ты сам сейчас? – решил перевести тему Филя.

- Подтверждаю свои бредни.

- Ты у Ольги Викторовны?! Ну даёшь!

- Нет, на крыше соседнего дома, слежу. В доме одни старики, двери на крышу никогда не закрывают.

- Ладно, тогда я подойду минут через пятнадцать.

- Как хочешь.

Филя попрощался, Павлик ничего ему не ответил, но на самом деле хотел, чтобы друг пришёл. Две-три минуты после разговора он ещё понаблюдал за двором, убедился, что ничего интересного не происходит, отложил свой «Журнал наблюдений», подтащил рюкзак, достал оттуда тетрадки и начал делать домашнюю работу, время от времени поглядывая на окна квартиры.

В какой-то момент Павлик краем глаза заметил там движение. Перевёл взгляд, внимательно посмотрел – там кто-то был. В окне мелькнули очертания чьей-то фигуры. Павлик схватил бинокль, поднёс его к глазам, уставился на окна. Внутри было двое, они рылись в вещах Ольги Викторовны, но делали это достаточно аккуратно, маскировались, чтобы не оставить следов присутствия. Разглядеть их не получалось – ни первый, ни второй старались не подходить к окну, лишь изредка было видно, как мелькала спина злоумышленников, или рука, или голова. Но разглядеть лиц Павлик не смог, зато увидел, что неизвестные подняли матрас с кровати и долгое время проводили с ним какие-то манипуляции. Интересно, сколько прошло времени с того момента, как они проникли внутрь? Не меньше двадцати минут.

- Ловко ты придумал, - Филя бесшумно подкрался сзади, Павлик вздрогнул от неожиданности. – Какой ты нервный.

- Там к ней кто-то залез, - сообщил Павлик.

- Чего? Дай глянуть.

Филя бесцеремонно выхватил бинокль из рук Павлика, хотел устроиться рядом, но понял, что коврика на двоих не хватит, поэтому сел на корточки, посмотрел в окно.

- Да, что-то вижу. А это точно не её знакомые? Зырь, там же баба, - Филя протянул бинокль обратно Павлику, тот взял, внимательно посмотрел. Да, действительно, одна из вломившихся в дом была женщиной.

- Слышь, по-моему, это жена Михалыча, - хохотнул Филя. – Ольга-то её мужа соблазнила, а она в отместку какую-то гадость в квартире сделает. Интересно только, откуда у неё ключи? А вторая, наверное, наша физручка, такая-то каланча. Помогает подруге.

Павлик присмотрелся повнимательнее и был вынужден признать, что версия Фили имеет право на существование.

- Надо будет рассказать Ольге Викторовне, - промямлил себе под нос Павлик.

- Так она же вампирша, - решил подразнить его Филя.

Павлик шутки не оценил, хмуро посмотрел на друга. От его взгляда Филя тоже сделался серьёзным.

- Паш, бросай это дело и давай поговорим. Мне правда неприятно из-за того разговора. Я должен был за тебя заступиться, когда тебя оскорбляли.

- Да нет, ты свой выбор сделал, - обиженно отозвался Павлик, продолжая наблюдать за тем, как двое неизвестных роются в квартире учительницы литературы.

- Не делал я никакого выбора! – Филя разозлился и выхватил бинокль из рук Павлика. – Побудь взрослым хоть пять минут! Да, когда тебя оскорбляли, я должен был заступиться. Но поддерживать твои бредовые фантазии я не обязан. Нам не по тринадцать лет, чтобы про вампиров фантазировать. Причём у тебя была возможность перевести всё в шутку, ты сам этого не захотел.

- О, теперь ты не веришь. А забыл, что говорил мне, когда мы лазали в заброшку в полнолуние?

- Нам было по двенадцать, Паша, а сейчас по семнадцать, - вздохнул Филя. – Ну пойми ты меня, я же тоже не хочу, чтобы надо мной насмехались. Ты считаешь себя жертвой, но не хочешь стать на моё место. Я считал и считаю тебя другом, своим лучшим другом. Никто не знает меня так хорошо, как ты. Но я что, должен выставлять себя дураком в глазах остальных, даже когда не согласен с тобой?

- А что тогда означает дружба? У?

- Дружба означает, что я приду к тебе на помощь, когда ты попытаешься совершить очередную глупость и, хотя бы попытаюсь отговорить тебя. Вот как сейчас, - Филя снова вздохнул. – Могу быть с тобой откровенным?

Павлик, наконец, поднялся с коврика, сел напротив Фили, неопределённо пожал плечами.

- Ты втюрился в Ольгу Викторовну сразу же как она к нам пришла. Разве я неправ? Ты её идеализировал. И вот теперь ты узнаёшь, что она крутила шашни с женатым мужиком гораздо старше её, мало того, он ей прямо в школе чуть не присунул, если бы не пацан из младших классов, который поднял шум.

- Хватит! – Павлик разозлился.

- Ну что хватит? Ты же знаешь, что я говорю правду. А когда ты обо всём этом узнал, то возненавидел её за это. Стал накручивать себя, ухватился за соломинку, которую тебе подстелил первоклашка, не разобравшийся, что там вообще творилось. Так ты и записал её в вампиры. И даже это звучит двояко из твоих уст, - Филя улыбнулся. – Я-то видел коллекцию твоих картинок на компе. Вампирши с голыми сиськами – самое безобидное, что у тебя есть.

- Да пошёл ты! – Павлик не на шутку разозлился на Филю, вскочил на ноги, бросился расхаживать из стороны в сторону.

- Успокойся, я просто хочу помочь, - с участием произнёс Филя. – Просто подумай над моими словами. Ты наживёшь себе проблем. Выкинь Ольгу из головы, я помогу тебе найти девушку, и мы обо всём это забудем, хорошо?

- Пошёл ты на х… - Павлик окончательно вышел из себя и принялся материть друга откровенно говоря не слишком большим запасом ругательств, которым успел запастись за семнадцать лет своей жизни.

Филя поморщился, но ничего не ответил. Встал и молча направился к дверям чердака.

- Поступай как знаешь, но вечно нянчиться с тобой я не собираюсь. Дружба – она не в одну сторону работает. Если ты идёшь на дно и тянешь меня за собой, то какой же ты друг? Очень прошу тебя, отстань ты от Ольги Викторовны, возвращайся домой и набери меня. Потусим, отдохнём, как в старые времена. И девушку я тебе реально найду, если ты из-за этого переживаешь, - сказал это и ушёл.

Павлик остался один и долго размышлял над их разговором. Потом вернулся на коврик, хотел продолжить наблюдение. Но в квартире снова было пусто, Ольга Викторовна и не думала возвращаться, а в голову лезли совсем другие мысли.

В итоге Павлик отложил бинокль, перевернулся на спину и стал пялиться в небо, жалея себя.

«А ведь Филя прав, я в неё втрескался, - честно признался себе Павлик. – И ему я завидую. У него новые друзья, тёлок постоянно меняет, а у меня только он да мои книги. Выходит, я позёр».

Вывод неприятный, что и говорить. Но честный. Тогда может принять предложение Фили? Забить на всё, забыть про эту историю, попробовать завести новых друзей и может быть даже подружку.

Пока он думал обо всём этом, день подходил к концу. Солнце стало прятаться за горизонтом, зажглись фонари, пустующий двор заполнили автомобили, окна в квартирах вспыхивали тёплыми жёлтыми огнями. Вот и Ольга Викторовна, похоже, вернулась. Но вместо того, чтобы хвататься за бинокль и продолжать наблюдение, Павлик сел.

- Что за бред, ну в самом деле! Ну какой вампир? Что я несу! Нужно сходить и рассказать ей о том, что в дом забирались. А как объясню, откуда знаю? Скажу, что за птицами наблюдал.

Проговорив всё это вслух, усмехнулся над последней идеей, вспомнив первую часть трилогии «Назад в будущее» где отец главного героя тоже «наблюдал» за птицами. И как Джордж Макфлай в начале фильма, Павлик тоже рисковал кончить свои дни неудачником, если не возьмётся за голову и не пересмотрит взгляды на мир. Филя был прав – пора повзрослеть.

Быстро собрав свои вещи и запихав их в рюкзак, Павлик тихонько приоткрыл дверь, спустился вниз, выскользнул из дома и, перебежав через дорогу, зашёл в подъезд Ольги Викторовны, поднялся к ней на этаж, позвонил в дверь. Она почти сразу открыла, удивилась, увидев Павлика. Выглядела не очень: под глазами синяки от недосыпания, плечи поникли, взгляд рассеянный.

- Паша, привет. А ты что здесь забыл? – спросила она.

- Здрасте, Ольга Викторовна. Я… Я случайно видел кое-что, хотел вам рассказать.

От этих слов она напряглась, насупилась.

- Если ты про мои отношения с…

- Ой, нет, - Павлик растерялся, до него только что дошло, как его слова могли быть поняты со стороны. – Я видел, как к вам в квартиру кто-то забрался!

- Что?! – глаза Ольги Викторовны округлились. – Проходи, расскажешь.

- Да, конечно, - Павлик неуверенно вошёл, снял осеннюю куртку, разулся.

- Давай поухаживаю за тобой, - Ольга Викторовна улыбнулась, но улыбка получилась какой-то вымученной. Похоже, она чувствовала себя неважно. Взяла у него куртку, повесила в стоявший рядом со входом шкаф, обувь отставила в сторону к стеночке.

- В общем, я видел, как они крутились у вас в спальне.

- Где именно? – спросила Ольга Викторовна.

- Ну, везде, - неопределённо ответил Павлик, гадая, почему же учительница не спросила, откуда он обо всём этом знает.

- Пошли, покажешь.

Она проводила его в спальню, и взгляд Павлика сразу упал на матрас.

- Там, - указал он на кровать. – Они поднимали матрас и что-то под ним рассматривали.

Ольга Викторовна сделалась мрачнее тучи, стащила одеяло и простынь с матраса, перевернула его – снизу белая поверхность матраса была запачкана серо-чёрными следами почвы. На лице учительницы появилось выражение отчаяния, она расстегнула чехол, полезла внутрь, что-то стала искать под поролоном.

- Ну конечно, - пробормотала Ольга Викторовна.

- Что, они украли деньги? – догадался Павлик.

- Да, деньги, - пробормотала она, бросив матрас на кровать. Потом как-то задумчиво посмотрела на школьника.

- Тогда давайте вызовем милицию! Я всё расскажу, думаю, это были математичка и физручка, они хотели отомстить… Ну вы понимаете.

Тем временем Ольга Викторовна медленно приближалась к Павлику.

- Да, понимаю. Сейчас вызовем милицию. Но сперва ответь мне на один вопрос, Паша. Я тебе нравлюсь? – спросила она, подойдя вплотную.

- Ну, вы очень хорошая учительница… - начал мямлить Павлик, как и всегда при общении с девушками, не до конца понимая, что происходит.

- Нет, как женщина. Сформулирую вопрос иначе: хотел бы ты лишиться со мной девственности?

Он замер, не зная, что ответить, а она начала целовать его, расстегнула пуговицу на джинсах, спустила штаны, толкнула в грудь, повалив на кровать, а сама встала на колени и прижалась губами к внутренней части его бедра, стала скользить вверх... В какой-то момент в глазах у Павлика потемнело, всё тело покрылось мурашками, голова закружилась, а потом стало невероятно приятно, тепло от паха расползалось вверх, к груди и лицу, сердце бешено колотилось, все мышцы напряглись, он застыл в предвкушении чего-то по-настоящему особенного. И вот оно, самое яркое впечатление за всю его жизнь! Он, конечно знал, что акт любви – это нечто особенное, но что настолько…

Грохот откуда-то издалека сбросил Павлика с небес на землю. Сознание вернулось, он ощутил острую боль в районе бедра, попытался пошевелиться, но понял, что сил не хватает даже поднять руку. Он просто лежит на постели полностью парализованный.

Внутрь квартиры ворвался высокий мужчина и молодая рыжая девушка, Ольга Викторовна растерялась, вытерла рот, самоуверенно посмотрела на вошедших. На губах у неё… Что это? Кровь? Но откуда?

Осознание обрушилось на Павлика тяжёлым грузом. Сначала появился страх, потом он снова почувствовал собственное тело, пошевелил одной рукой, другой. Рыжая девушка к нему подошла, помогла подняться, и он увидел, что сидит в трусах, а сбоку на его бедре четыре крошечные кровоточащие точечки, которые, если бы не кровь, можно было бы и вовсе не заметить.

Девушка помогла ему одеться, проводила к выходу, убедилась, что он держится на ногах.

- Иди и никому ни о чём не рассказывай, пожалуйста, - попросила она, вытолкав Павлика из квартиры и закрыв за ним дверь.

…

Я сразу узнал Аню Астахову, когда Гриша отвёл меня к доске с фотографиями преподавателей школы. Глеб был учителем истории, она стала учительницей литературы. Даже поэтично.

После того, как отвез Галю с Гришей к ним домой, позвонил Кате и, когда вечером мы встретились, обо всём рассказал. Да, я сам просил её дать обещание больше не связываться со сверхъестественным. Больше года мы держали данное слово. Но теперь речь шла о жизни моего двоюродного племянника. Катя согласилась, что от Ани нужно избавиться. Поэтому мы начали действовать. Панельку в том районе ставила компания отца Кати, она сумела достать дубликат ключей от Аниной квартиры, несмотря на напряжённые отношения с родителями после того, как Катя заявила им, что собирается выйти за меня замуж.

Планировали, что всё закончится этой ночью, а мы просто отсидимся в «жигули», утром проверим, сработала ли наша теория и уедем. Но неожиданно появился какой-то школьник. Катя проследила за ним и подтвердила, что он вошёл в квартиру Ани. Бросить его в беде мы не могли, Катя сама настояла на том, чтобы вломиться в квартиру, благо хозяйка не заперла дверь.

Предчувствие не подвело мою невесту: когда мы оказались внутри, Аня уже пила кровь парнишки, а тот валялся на постели в бесчувственном состоянии. Увидев нас, она испугалась, отскочила. Катя помогла парню встать, проводила его, а мы с упырицей устроили дуэль взглядами.

- Это не то, что вы думаете. И вообще, что вы делаете в моей квартире? Я вызову милицию! - попыталась перейти в наступление Аня. Ну да, она ведь меня никогда не видела при жизни.

- Здравствуй, Аня, - спокойно произнёс я.

Она поменялась в лице, поняла, что врать бессмысленно.

- Ну и что теперь? Вобьёшь мне кол в сердце, как Весницкий Глебу? – Аня забилась в угол и смотрела на меня зло щурясь.

Я отрицательно покачал головой, и как раз в этот момент в комнату вернулась Катя.

- Перепугался, конечно, но жить будет, - сказала она мне и с любопытством посмотрела на Аню.

Упырица металась своими полными ненависти глазами между нами.

- Я как раз собирался объяснить Ане суть твоей догадки. Если хочешь, можешь сделать это сама, - предложил я.

- Нет, - Катя не отводила глаз от Ани. – Я никогда так близко не видела упырей. Рассказывай сам, а я понаблюдаю.

- Как скажешь, - я снова посмотрел на Аню. – Когда я узнал, что ты пошла по стопам Глеба и стала школьной учительницей, сначала вообще хотел не лезть и просто посоветовать сестре перевести племяша в другую школу. Но ты его видела, а значит могла решиться убить.

- Так это всё из-за того мальчишки, что был в подсобке? Плевать я на него хотела! – выкрикнула Аня.

- Думаю, ты и сама чувствуешь – что-то не так, - спокойно продолжил я. – У нас с Катей было преимущество – я знал, кто ты такая, стоял на твоей могиле вместе с твоим отцом. Ты о нас ничего не знала. Ещё вчера мы пробрались к тебе в дом, искали что-то, что подсказало бы, как можно от тебя избавиться, не пролив твою кровь. И нашли, - я подошёл к её белоснежной постели, постучал пальцем по матрасу в том месте, где он немного измазался почвой. – Моя оплошность, немного запачкал, когда доставали из матраса спрятанный там пакет с землёй с твоей могилы. Катя предположила, что эту землю упыри возят с собой неслучайно – почему-то им жизненно необходимо на ней спать. Но почему? И тут вторая догадка – в ряде легенд упыри боятся солнечного света.

- Это уже твоя догадка, - вмешалась Катя. – Насколько мне известно, в фольклорных легендах нет сведений о том, что вампиров убивает солнечный свет.

- Не суть, - отмахнулся я и продолжил. - Но мы точно знаем, что солнце вас не убивает. Вы с Глебом спокойно разгуливали днём по улицам. Тогда откуда могло пойти это представление? Может быть, если упыря лишить возможности провести ночь на земле из своей могилы, он просто потеряет свои силы и под утро умрёт? Мы надеялись проверить эту гипотезу, не выдав себя, но тут объявился этот школьник. А мы не могли позволить тебе расправиться и с ним. Пришлось действовать на свой страх и риск. Но подозреваю, мы не ошиблись. Так, Аня?

Выслушав меня, она поникла, злоба в глазах угасла, плечи опустились, во взгляде появилась какая-то усталость.

- Сегодня днём пока ты была в школе, мы снова забрались к тебе в квартиру и утащили пакет с землёй. Теперь остаётся не выпускать тебя из квартиры до утра. Хотя даже если ты отсюда выберешься, то не успеешь доехать до родной деревни, до кладбища, где тебя когда-то похоронили, спрятаться в пустом гробу и набраться там сил.

- А если я буду кричать? – хмыкнула она.

- Кричи. Мы скажем, что ты напала на мальчишку, даже если он не подтвердит, след от твоего укуса у него на бедре так быстро не затянется. И так, и эдак под утро ты умрёшь.

- Умру, - согласилась Аня, повесила голову и подошла к своей постели, легла, закрыла глаза, задумалась.

Мы с Катей переглянулись. Даже стало немного жаль Аню. Эта покорность своей участи, безразличие к стремительно приближающемуся концу…

Воцарилась тишина, я взял стул и сел у входа в квартиру, Катя устроилась поближе к Ане на краю кровати. Меня это немного напрягало – всё-таки мы не знаем, на что упырица способна. Вдруг бросится? Сумею ли я с ней справиться? С другой стороны, у нас уже была возможность убедиться, что большинство приписываемых вампирам способностей – выдумки. Весницкий легко расправился с Глебом, Аня даже не пыталась причинить нам вред. Скорее всего они не обладают никакой сверхчеловеческой силой.

- А я ведь правда любила Глеба, - спустя какое-то время заговорила Аня. – Хотела стать его женой. Не думала, что всё так закончится.

Катя как-то странно на неё поглядела, а потом накрыла своей ладонью руку Ани. Я решил пересесть поближе к кровати, Аня, заметив это, лишь слабо улыбнулась.

- Мне не нравилось убивать, но что я могла с собой поделать? – посмотрела она на меня. – Хотела даже прийти к отцу, а оказалось, что он сошёлся-таки с другой женщиной, у него даже маленький родился. Так маму любил, но моя смерть окончательно его подкосила, он уже не мог тянуть в одиночку. Только поэтому стал искать другую женщину. И я рада, что нашёл.

Снова тишина. Время тянется, как дрожжевое тесто. Но чем ближе рассвет, тем явственнее перемены, которые происходят с Аней. Сначала она побледнела, потом кожа сделалась землянистой, серой. Дыхание стало прерывистым, иногда останавливалось и казалось, что всё, но всякий раз упырица начинала дышать снова.

- При жизни я никому не причиняла зла. Даже Павла Андреевича жалела, когда его никто не любил. Я этого не заслужила. И Глеб не заслужил, - произнесла она. А через пару минут взошло солнце, и Аня перестала дышать.

Мы незаметно выбрались из её квартиры, опуская головы вниз, чтобы никто из соседей в случае чего нас не опознал, выбрались из подъезда, прошли пешком до стоянки у соседнего дома и залезли в припаркованную там шестёрку. Не сказав ни слова, поехали домой. Встретились с мамой, она стала на меня браниться, но Катя её успокоила:

- Мама, не беспокойтесь, пока Слава под моим присмотром с ним ничего не случится.

- Тебе верю, Катюша, - улыбнулась мама, чмокнула свою будущую невестку в щечку и пошла на работу.

Мы же отправились в свою комнату, Катя сразу завалилась спать – она могла позволить себе прогулять университет – а мне через полчаса нужно было на работу.

- Поспи хоть столько, - предложила Катя.

- Да ну, только голова разболится, - ответил я, садясь за компьютер.

- Слав, когда мы поженимся, у нас же всё будет хорошо, правда? – спросила Катя. Видимо, история любви Глеба и Ани произвела на неё тяжелое впечатление.

- Конечно, - успокоил я её. Она кивнула, закрыла глаза и почти сразу закемарила.

Я же полез проверять почту, и тут увидел письмо с незнакомого почтового ящика. В теме значилось «От Игоря из дурки». Я догадался, о ком речь, открыл письмо. Внутри ссылка и комментарий «Это они!». На свой страх и риск клацнул мышкой по синенькой строчке, открылся сайт какой-то провинциальной газеты.

«Две девушки пропали в Кировске» - гласил заголовок. А ниже фотография двух темноволосых девушек с подписью: «Татьяна (справа) и София приехали к нам в город из Смоленска и давно увлекались пешим туризмом».

Опять изогнутый вверх рельс. Меня словно бы хотели о чём-то предупредить. Но о чём? И как Таня с Соней могли пропасть сейчас, в две тысячи девятом, если Игорь повстречал их в две тысячи шестом?