Зигзаг

МаксВ

ЗИГЗАГ

Повесть

2024г.

Глава 1.

Сергей Пятков родился и вырос в городе под названием Крещёвск. Рос обычным, ничем не примечательным ребёнком. Родителей слушался, на улице не хулиганил. Когда пошёл в школу, то и там не устраивал проблем и конфликтов, а занимался тем, чем и должен заниматься нормальный школьник – прилежно учился. Есть такой тип человека – «правильный пятёрочник». Вот Серёжа именно такой и был. При этом одноклассники относились к нему если и не с уважением, то и без малейшей доли издёвки, хотя не приглашали тихоню в свои шумные, а временами и безумные компании. В период отрочества особым пиететом пользуется только сильный и грозный вожак, а вот Сергей таким никогда не являлся, а спокойное отношение одноклассников к себе парень заслужил простой, ненаигранной отзывчивостью – никогда не отказывал на просьбы «дай списать», и ни разу за все десять лет учёбы не наябедничал в учительской. Невысокого роста, худощавый и темноволосый подросток сразу после окончания учебного дня торопился домой – дел хватало. Отец его после несчастного случая на производстве ходить самостоятельно не мог – передвигался на инвалидной коляске, и работал в артели инвалидов, занимавшейся изготовлением тканевых перчаток. Большинство рабочих были слепыми, а отец Сергея выполнял там обязанности наладчика швейных машин, работая на полставки, а соответственно – половинную же рабочую смену. В обязанности подростка входило встретить его после уроков, и помочь добраться до дому. После того, как глава семьи оказывался в своих стенах, парень спешил на помощь матери, которая трудилсь дворником в двух ЖЭУ, и ей тоже требовалась его помощь – своих силёнок уже не хватало. Поглядывая на своего Серёжу, яростно махавшего метлой, пожилая женщина украдкой смахивала слезу, вполголоса рассуждая сама с собой: «Поздновато родился, сыночек – поиграть даже не успел, вот уже и помощь нам нужна стала». Но Сергея нисколько не угнетало сложившееся положение, он любил своих родителей, любил быть дома, где с удовольствием выполнял свои нехитрые домашние обязанности, и всё свободное время проводил за чтением книг – городская библиотека находилась совсем недалеко от дома.

В момент получения аттестата зрелости, уже бывший школьник с изумлением впервые услышал своё взрослое имя: «За успешное окончание средней школы золотая медаль вручается Пяткову Сергею Андреевичу!». Хотя имя звучало солидно и многозначительно, Серёга по жизни получился совершенно простым и очень мягким человеком. Именно про таких и говорят: «С себя рубаху снимет и отдаст, если попросят». Спокойный, тихий парень, без проблем поступил областной политех, который закончил тоже с красным дипломом. Закончить – закончил, но во время учёбы жизнь поменялась кардинально.

С момента поступления в институт начались первые в его жизни неудачи и потери. Как раз после сдачи экзаменов через полгода после начала учёбы скоропостижно скончалась его матушка. А ровно через месяц, после исполнения им печального сыновнего долга и подготовки к «сороковине» – скончался и отец. Вернувшись с учёбы назад, в родной Крещёвск, Сергею пришлось самостоятельно, в одиночку, организовывать похороны. Родственников у него не было, родители проживали на небольшую пенсию, и капиталов набрать не смогли – всё, что оставалось после необходимых трат, уходило на помощь единственному сыну. У самого Сергея денег, естественно, тоже не было ни гроша. Чтоб похоронить отца, пришлось обойти весь подъезд с протянутой рукой, но набранного едва-едва хватило только на гроб. Тело покойного ещё находилось в морге, и забирать его необходимо было через день, а для этого первым делом гроб и требовался. Когда Сергей явился в «Ритуальные принадлежности», по его виду сразу было понятно – человек находится на краю своих психических возможностей. На удачу, – если это можно так определить в сложившейся ситуации, – рядом со стойкой представителя похоронного бюро в тот момент оказался бригадир команды копщиков могил. Человек в возрасте, видавший в своей жизни многое, и чья трудовая биография прошла на одном рабочем месте, сразу понял – у посетителя огромные проблемы. И когда Сергей простуженным голосом начал уточнять сколько стоит самый недорогой предмет последней необходимости человека, то не удержался, и спросил его:

– Кого хороните, молодой человек?

Сбивчивым голосом, перескакивая с одного объяснения на другое, бедный студент кое как смог объяснить , что хоронит он отца, а совсем недавно проводил в последний путь и маму, что смог сегодня с утра набрать у соседей вот эти деньги, только от нервного напряжения даже пересчитать их не смог, но одно он знает точно – сейчас ему нужен гроб. Переглянувшись с продавцом скорбных товаров, бригадир могильщиков задал следующий вопрос, логически проистекавший из первого:

– А как ты похороны собрался провести?

На что Сергей, собравшись с силами, дал подробные разъяснения:

– При отъезде сокурсники собрали немного, но мне этого только на дорогу хватило, так что буду справляться сам. Гроб до морга дотащу, попрошу, чтобы ночь ещё тело продержали, а с утра подойду с санками, сейчас март, наледь на дороге есть. Так что до кладбища дотяну. А там попрошу лопату, и сам выкопаю могилу. Надеюсь, что до вечера управлюсь.

– А родители чего-нибудь накопили? Ну, на книжке – есть деньги?

Сергей помотал головой:

– Может и были какие копейки, только при реформе сгорело всё. Ничего у них не скопилось. Так что придётся самому.

Начальник скорбной бригады пожевал губами, и сделал вывод:

– Так не делается. Да и ты не сдюжишь, а мне даром две могилы копать не с руки.

На что Сергей пожал плечами:

– Другого выхода-то всё равно нет, – и уже обратившись к продавцу, уточнил, – Ну и всё-таки, сколько нужно на простой, из досок и без обтяжки?

Бригадир снова перебил его:

– Дослушай меня, успеешь ещё про гроб спросить. Я сам на кладбище работаю, помогу тебе отца похоронить, но не бесплатно.

Пятков повернулся:

– О чём вы?

– Оплачу гроб, приготовлю могилу, и дам грузовик, похоронишь отца по-людски. А после пойдёшь ко мне в бригаду на один месяц. Людей не хватает. Отработаешь. Ты вроде учишься? Студент?

– Ну да, в политехе, в областном.

– Насчёт прогулов сможешь договориться?

Немного подумав, Сергей кивнул:

– На месяц, думаю, смогу.

– Ну, так ты с предложением согласен?

– Давайте попробуем.

– Пробовать не будем, а будем работать каждый день, и без выходных. Безносая не отдыхает. Паспорт с собой?

– Ну да. А вам зачем?

– Отдай мне. Времена нынче неспокойные, так проще будет. Закончим – верну.

– Ладно, возьмите, – уже ничего не соображавший студент протянул документ своему работодателю, – А вас как зовут?

– Николай Трофимович. Фамилия – Теплов. Завтра приходи сюда пораньше, часам к восьми. Я за тобой заеду. Похороним отца, немного отдохнёшь, и за работу!

Следующий день несчастному мальчишке запомнился как самое тяжёлое переживание в жизни – долгая тряска в кабине грузовика, осознание того, что за спиной, в кузове – тело мёртвого отца в гробу, обтянутом красной тканью, ряды покосившихся памятников на погосте, минутное прощание, стук молотков, и забрасывание глубокой ямы комьями мёрзлой земли – всё запомнилось бесконечным ожиданием окончания тягостного процесса. После того, как могильщики укрепили в новообразованном холмике деревянный крест, раздался хриплый голос бригадира:

– Земля ему пухом! Ну что – пойдём Серёжа, перекусим, чайку пошвыркаем, да помянем батюшку твоего.

Долгих поминок не получилось – уже через полчаса Теплов поднялся, и мотнул головой в сторону выхода:

– Пошли, робу с лопатой получишь, нам ещё две ямы сделать нужно – времени в обрез.

Ближайшие тридцать дней дали Сергею жизненного опыта на всю оставшуюся жизнь, и непробиваемую броню на сердце от любых житейских невзгод в будущем. Хоронить получалось от двух до шести усопших в день. В его обязанности входило – в числе бригады из четырёх человек готовить нужное количество ям, в некоторых случаях по желанию родственников – строить в могиле «домовину», а после короткого прощания родных с покойным помогать спускать гроб на тросах. Закапывать могилу практически во всех похоронах доводилось той же бригаде. Ночевал он в домике кладбищенского сторожа, питался на рабочей кухне – продукты для готовки привозил бригадир.

По окончанию оговорённого срока, Николай Трофимович отвёз Сергея в кафе, накормил ужином, и вручил приличную сумму наличных, объяснив при этом:

– Держи. Это твой заработок, за вычетом расходов на похороны. И ещё вот билеты на поезд – рейс через пару часов. Хочу ещё от себя добавить – хорошего парня вырастили твои родичи. Ты за весь месяц ни разу не пожаловался, и не попросился освободить раньше срока. А это – признак настоящего мужика. У тебя там стипендия-то хоть есть? Как теперь жить будешь?

Сергей, осовевший от сытного ужина, медленно покивал:

– Есть. Ещё подработку поищу, работа всегда есть, не пропаду. Спасибо вам, Николай Трофимович, за помощь. Подбросите до вокзала?

– Конечно, поехали.

На привокзальной площади они простились, и Сергей, расположившись на полке плацкарта, поехал на учёбу. По возвращении, на следующий же день он посетил деканат, написал подробную объяснительную по факту отсутствия на лекциях в течении последнего месяца, и затем потянулись дни, наполненные постижением нового и заботой о выживании. Деньги, полученные от бригадира, закончились ровно через две недели – требовалось полное обновление гардероба, и Сергею пришлось искать место для заработка. Рабочих мест предлагалось довольно много, но везде платили сущие крохи, и по этой причине на трудовой промысел приходилось бегать почти каждый день. Уже через пару месяцев его знали все до одного владельцы многочисленных киосков, разбросанных по двум параллельным улицам, проходящим мимо студенческого общежития. А наступившим через три месяца летом, студент Пятков отправился в стройотряд – отдыхать перед следующим учебным годом возможности не было, да и задай ему в тот момент кто-нибудь вопрос о выборе, он бы, пожалуй, и раздумывать не стал – давно уже понял, что надеяться может только на себя.

Примерно в таком же режиме прошли последующие четыре года, но получение образования Сергей считал единственным приоритетом на этом этапе своей жизни, и всё свободное от учёбы и вечерних приработков время посвящал учебникам и конспектам, не отвлекаясь на шумные вечеринки с сокурсниками и посещения ночных дискотек областного центра. Результатом самоограничений и упорного труда в итоге явился красного цвета диплом, вручённый ему в торжественной обстановке на заключительном собрании всего выпуска молодых специалистов.

А трудиться Сергей Андреевич собирался в родном городе, на Крещёвском приборостроительном заводе. Завод производил продукцию оборонного значения, и он планировал приобрести там необходимый производственный опыт, а также разобраться в наличии имеющихся проблем технологического характера. Эта идея появилась у него в уме после общения с институтским завлабом, который настоятельно советовал Сергею идти работать на завод: «Только на производстве идёт настоящая жизнь, всё постоянно меняется, и именно там ты сможешь определиться с темой своей дальнейшей работы. Думай о будущем!» Всё дело было в том, что Пятков мечтал заниматься наукой, а предприятие в разработках новинок подведомственно зависело от городского НИИ химтехнологий, где даже лаборанты в большинстве своём имели степени кандидатов наук. Выбор был сделан, и Сергей, погрузившись в плацкартный вагон, под перестук колёс отправился домой.

В первый же день возвращения он перенёс ещё один сокрушительный удар по своей жизни – за его более чем четырёхлетнее отсутствие родительская квартира стала собственностью совершенно чужих людей. После недолгого выяснения обстоятельств произошедшего лишенец понял иронию сложившихся обстоятельств – на время учёбы он не был прописан по адресу в Крещёвске, так как регистрация его оформлялась в институтском общежитии на время проживания, а основные квартиросъёмщики, его родители – давно уже отошли в мир иной. За прошедшие четыре года жильё по заявлению специалиста ЖКО признали бесхозным, в квартиру вселили по соцнайму семью из южной республики, и они уже на законных основаниях оформили приватизацию. Изменить ситуацию было невозможно, а для найма хорошего юриста у Сергея, как обычно, не было средств. Ничего иного не оставалось, как подать заявление в заводской местком, который, как и многое другое в той жизни, доживал свои последние дни. Комнату в общежитии выделили быстро, уже на следующий день, а в жилкомиссии добавили при этом: «Счастливчик ты, другие годами ждут. Вселяйся, только есть одно условие – ремонт сделаешь собственными силами».

Когда новосёл оказался в желанных двенадцати квадратных метрах, стала понятна причина «удачного стечения обстоятельств» – предыдущий жилец естественным образом отравился суррогатным пойлом, и до вскрытия входной двери по причине удушающего смрада, пролежал на полу почти две недели.

Тридцатидневная кладбищенская закалка и подработки в период учёбы дали ожидаемый положительный эффект – Сергей совершенно не боялся никакой работы, и попросив два дня отгула, а вместе с выходными это составило целых четверо суток – скоблил, драил, мыл и чистил «крысиный угол», как он ласково прозвал своё новое жилище, а также налаживал личный быт – поменял две поллитровки нормальной водки на старинную панцирную кровать и тумбочку к ней. Осчастливленные алкоголики, искренне благодарные за столь удачный обмен, преподнесли ему «от нас лично» в подарок не новый, но без запаха матрац, и настенную вешалку с двумя крючками. Так Пятков Сергей Андреевич и зажил дальше.

Рабочим местом для него отдел кадров определил Центральную заводскую лабораторию. Здание, в котором она размещалась, было построено ещё во времена последнего царя-батюшки известным уральским промышленником, и изначально предназначалось также для фабричной лаборатории химического анализа. Аура вековой старины ощущалась во всём – полутораметровой толщины кирпичные стены, остатки угловых печей с чугунными дверками, медная разводка труб отопления и холодной воды, а также гигантские мойки из чугуна. Первые пару дней молодой химик-технолог только и делал, что ходил по древнему зданию, и рассматривал детали.