Змей Чистый Мир

Он не спал. Сон был роскошью, несовместимой с концепцией стопроцентной эффективности. Последние семь часов в Ростке были посвящены исключительно восстановлению базовых функций, но мозг не отключался. Здесь, за Периметром, ему не угрожала ни «Жарка», ни Снорк, ни контролёр, но уровень напряжения не снизился. Угроза изменила свой вид, стала более размытой, более системной и, следовательно, более коварной. В Зоне враг был видим, его аура кричала о намерении. Здесь же враг носил белый халат и дорогие запонки.

Он сидел у её кровати в светлой, пахнущей антисептиком палате. Это был запах *чистоты*, которую Зона могла имитировать только едким дымом. Эхо-зрение работало, но работало иначе. Оно не улавливало фон аномалий — зелёный цвет отсутствовал, — зато с хирургической точностью фиксировало малейшие колебания в ауре его дочери. Тускло-синий свет её жизни был стабилен, но он требовал ресурса — постоянного и колоссального медицинского вливания. Её аура была самым важным показателем, заменившим ему все приборы. Он видел, как энергия медленно, но верно восстанавливается. Это было топливо, которое он принёс.

Её рука, тонкая и неестественно бледная, лежала на белоснежном одеяле. Он осторожно прикоснулся к ней. Податливая кожа, слабое тепло, но под пальцами ощущался слабый, ускоренный пульс. Он не чувствовал прилива нежности, как описывают в романах, — этот сентиментальный хлам был давно выжжен. Он чувствовал глубокий, приглушенный отклик воли, который его тело, привыкшее оперировать только тактическими категориями, зарегистрировало как **Цель**. Это была единственная эмоция, которую он позволял себе: любовь, трансформированная в абсолютную необходимость действия.

— Папа... — прошептала Настя, не открывая глаз.

— Я здесь, — его голос был ровным, без тени эмоций. Ни заботы, ни усталости. Только констатация факта. Присутствие. Это была часть протокола.

Через десять минут, как он и рассчитывал, в палату вошел Главный врач. Змей не любил непредсказуемость. Его пунктуальность уже была проверена и зафиксирована.

Главврач, высокий, в безупречном, накрахмаленном халате, напоминал чистый лист, который легко испачкать. Его аура была зеленой — высокая компетентность, профессиональный интеллект, знание своего дела. Но вокруг головы, словно нимб из мелких мух, плясали желтые пятна тщеславия и усталости. Это был враг, которого нельзя устранить, а можно только контролировать, интегрировав в свою систему.

— Я изучил протокол лечения, — Змей не встал. Его поза на стуле, расслабленная, но абсолютно неподвижная, была сама по себе оружием. Он не заполнил пространство агрессией, он заполнил его **отсутствием страха**. — Требуется полная документация по фармакологии, включая наименования поставщиков, сроки годности, химические формулы активных веществ. И, что более важно, мне нужны генетические анализы, которые были проведены до сегодняшнего дня, и их полная хронология.

Главврач, привыкший к безусловному авторитету, слегка напрягся. Его идеально прямая спина стала жёсткой. Желтое пятно на его лбу, связанное с гордостью за свою клинику, вспыхнуло.

— Господин… Змеев, — он запнулся на фамилии, — мы предоставим вам выписку, как того требует закон. Но подробные данные, наши внутренние протоколы, генетические карты и полная фармакопея… это наша интеллектуальная собственность. Это конфиденциально.

— Конфиденциально? — Змей поднял глаза. Он не двигался. Только его взгляд, чистый, холодный, безразличный, без намёка на эмоциональный шантаж, заставил врача сделать полшага назад. В Зоне такой взгляд означал, что тебя уже списали со счетов. — Вы лечите мою дочь. Стоимость лечения, только что переведенная на счета этой клиники, превышает весь её годовой бюджет. Следовательно, я, а не вы, несу ответственность за качество. Я должен знать каждый шаг, который вы делаете. Каждый химический компонент, который вводится в её кровь. Каждый протокол, каждый риск. Почему? Потому что система всегда может дать сбой. И я должен быть готов к этому сбою.

Он наклонился чуть вперёд, и его голос стал на тон ниже, приобретая металлическое, командное звучание, которому подчинялись отряды:

— У вас есть выбор: **эффективность или конфиденциальность**. Сейчас, или я нанимаю независимую команду медицинских аудиторов из Цюриха и Бостона, которая будет контролировать вас 24/7, включая анализ сточных вод из вашей лаборатории и перепроверку каждого вашего диагноза. Если я обнаружу некомпетентность, или, что хуже, халатность — вы станете целью. Выбирайте.

Врач сглотнул. Он почувствовал не угрозу бандита, а абсолютную, холодную, безэмоциональную силу, работающую по идеальному, не нарушаемому закону. Желтое пятно дрогнуло, но зеленый фон профессионализма остался. Он был умён.

— Хорошо. Я распоряжусь, чтобы вам передали полные технические данные. Под расписку о неразглашении.

— Отлично. Расписку я подпишу. — Змей не кивнул. — Завтра в это же время я ожидаю полного отчета, который будет нести двойную подпись. Вашу и моего независимого консультанта, которого я найму для аудита.

Врач вышел, нервно подтянув халат. Змей остался сидеть.

«Угроза некомпетентности устранена. Контроль установлен. Этап 1 завершен. Но внешний контроль не гарантирует безопасности. Нужен внутренний рычаг»*.

Он достал один из пяти купленных одноразовых телефонов. Эти телефоны не были привязаны ни к чему, кроме одноразовых сим-карт и VPN-каналов, уничтожаемых после одного часа работы. Это был Протокол «Чистый Эфир». Отправил хакеру, которого нанял два часа назад (с гарантией анонимности и тройной оплатой), краткое сообщение: **«Доктор X. Протокол "Контроль". Активировать. Искать уязвимости: Финансы, Личное, Репутация. Срочность: 2 часа»**.

Он убрал телефон. Опосредованный контроль. Самый надежный.

Змей покинул клинику под покровом дня, что было само по себе нелогично, — в Зоне он бы ждал ночи. Но встреча была необходима для быстрой логистики. Он шел по улице, где Эхо-зрение считывало не мины, а социальный фон. Здесь была плотность ауры, которой не было в Диких Территориях. Машины — красные ауры агрессивного, эгоистичного вождения. Пешеходы — синие и серые (нейтральность и апатия), слитые в плотную массу без цели. Никаких аномалий. Чистый Мир был хаотичен по-своему.

Он встретился с юристом в лобби пятизвездочного отеля. Юрист, идеально упакованный в дорогой костюм, был похож на хищника, который питается бумагой и цифрами. Фиолетовая аура интеллекта пульсировала, демонстрируя высокий аналитический склад ума, но была окружена красным контуром цинизма и жадности. В Зоне его бы убили первым. Здесь он процветал.

— У вас неделя, — Змей положил перед ним толстую папку с финансовыми документами — единственным грузом, который он вынес из Зоны. — Создайте Многослойный Финансовый Периметр. Капитал должен быть разбит на **семь автономных потоков**. Каждый поток — отдельный траст, отдельный оффшор, отдельный банк. Доступ к одному не должен открывать доступ к остальным.

Юрист смерил его взглядом, и в фиолетовой ауре промелькнуло удивление. Он был готов к сложной схеме, но не к такой степени изоляции.

— Господин Змеев, это крайне сложная, дорогая и, откровенно говоря, параноидальная схема. Стандартно мы дробим капитал на два-три траста. Семь автономных… это потребует многократного увеличения стоимости и времени.

— Это Протокол **«Семь Ручьев»**. — Змей слегка наклонил голову, и это движение было более угрожающим, чем крик. — Вы когда-нибудь работали в условиях, где уничтожение одного звена означает потерю всей цепи? Я работал. Если один счёт арестуют по политическим, криминальным или финансовым причинам, остальные шесть должны автоматически перейти в режим защиты, не оставляя следов и не раскрывая конечного бенефициара. Это не паранойя. Это системный расчёт риска. Мне не нужны советы. Мне нужна безупречная логистика и полная, абсолютная, *непроницаемая* анонимность.

Он посмотрел юристу прямо в глаза, и юрист увидел в его зрачках не человека, а холодный расчёт.

— Ваша оплата — вдвое выше рыночной за все сложности. Ваша гарантия лояльности — ваше досье, которое сейчас находится у меня. Я знаю о вашей оффшорной схеме, которую вы используете для неучтенного дохода. Любая задержка или утечка — и ваше поле превратится в официальный приговор. Выбирайте.

Юрист, который только что планировал завысить стоимость услуг на 50% и продать информацию о клиенте, почувствовал, как у него анутри что-то сжалось. Он не видел угрозы, но чувствовал её абсолютную, неотвратимую неизбежность.

— Я понял, господин Змеев. Приступаю немедленно. Семь автономных ручьев. Утечки исключены.

Змей покинул отель. «Деньги — это мина-растяжка. Чем больше слоев, тем выше шанс выжить. Финансовый периметр активирован. Ресурс защищён».

Он получил сообщение от хакера через самоуничтожающийся канал: «Досье на Главврача готово. Финансовые проблемы. Неверность. Уязвимость: дочь-студентка, завышенная оплата обучения. Срочно. Активировано».

Змей взял новый телефон. КНП (Угроза жизни, опосредованная): Если врач допустит ошибку, он должен быть устранен. Но убийство — это шум, который привлечет ненужное внимание.

Он не стал угрожать врачу напрямую. Он анонимно, через третий, четвёртый и пятый каналы, отправил ровно половину компромата о финансовых махинациях Главврача в отдел внутренней безопасности клиники.

«Я не устранил его. Я интегрировал его в систему наблюдения. Теперь он под двойным контролем: моим и своего руководства. Риск ошибки, вызванной его личными проблемами, снижен до приемлемого уровня. Медицинский периметр полностью замкнут».

Змей вернулся в палату. Его ноги не чувствовали усталости. Физическая эффективность оставалась на уровне, но ментальная нагрузка была колоссальной. Управление невидимыми рисками требовало больше энергии, чем уклонение от «Жарки».

Настя проснулась. Она посмотрела на него и слабо улыбнулась.

— Папа, ты не ушел? Я думала... ты очень устал.

— Нет. Я здесь.

Он хотел обнять её, но его тело было заблокировано годами подавления. Любой мягкий жест казался ему неестественным и неэффективным. Вместо этого, он заставил себя улыбнуться — жест, который ему приходилось тренировать перед зеркалом, чтобы выглядеть «нормально».

Он нежно, с максимальной осторожностью, чтобы не нарушить хрупкий синий контур, погладил её по волосам. Любовь проявилась через действие, через присутствие.

— Теперь тебе нужен идеальный дом.

Он достал последний, чистый телефон. Набрал единственный контакт — своего бывшего военного специалиста, которому доверял больше, чем самому себе, когда дело касалось логистики.

— Нужен дом. Параметры: удаленность от красных зон (криминал, плотные криминальные ауры) и желтых (мелкая буржуазия, высокий социальный шум). Максимальная изоляция. Высокие стены, один путь подхода, много путей отхода. Скрытая инфраструктура. Сегодня.

Он знал, что найдёт идеальное место. Потому что любовь к его дочери требовала 100% гарантии безопасности. И он сделает всё, чтобы эту гарантию обеспечить. Он будет самым жестоким, самым расчетливым отцом в этом Чистом Мире, потому что он знал цену жизни, когда она сведена к ауре.

Змей достал блокнот, где на первой странице стояла единственная аксиома, написанная его четким, военным почерком:

**ТПА. Цель: СТАБИЛЬНОСТЬ Н. – 100%**.

Он закрыл блокнот. Первый этап адаптации в мирной жизни был завершён. Теперь он ждал отчета о «Крепости». Он будет ждать её выздоровления. И он будет готов ко всему, что мир или Зона решат против него выставить. Его путь стал бесконечной, безмолвной войной за единственную синюю ауру.