Абандон 2

Пролог

Фигуры в чёрных балахонах меня нервировали. Кто его знает, что скрывается под куколем? Только ли человеческие лица? Но проверить это не было никакой возможности: на мне самом был такой же. И никаких очков. Я пытался пронести их на церемонию, но Эльвира, наш новый лидер, не дала это сделать. Ещё и наслушался от неё всякого. В других обстоятельствах я бы обиделся. Но сейчас это было совершенно неуместно.

«Мир не так прост, как тебе могло показаться, - говорила Эльвира, когда приглашала нас на церемонию, - в нём есть такие силы, о существовании которых узнаёшь, только приобретая определённое влияние. Некоторые из них являются нашими союзниками, некоторых приходится терпеть, опираясь на систему сдержек и противовесов, существующих между многочисленными кланами и тайными обществами. Это жизнь, и чем скорее ты начнёшь понимать её правила – тем лучше для тебя».

Конечно, мне очень хотелось знать, какие именно «кланы и тайные общества» имелись в виду. Но дальнейших объяснений не последовало. Это значило, что всему своё время.

Наших на церемонии было ровно одиннадцать. Все представители Алой Ступени, конечно. Никто другой не имел доступ к мегалитам. Или, по крайней мере, к их истинной сути. И ещё человек тридцать чужаков. Это были те, кто «на самом деле правит нашим миром», по словам Эльвиры.

Мы стояли через равные промежутки, среди гостей. Горы вдалеке уже вспыхнули алым, значит, скоро начнётся.

И действительно: Эльвира вышла вперёд. Откинула куколь с головы и посмотрела на всех нас своими пронзительными ясными глазами. На вид ей было лет шестьдесят: седые волосы, морщинки на лице – но при этом она сохранила природную красоту, которая с возрастом будто бы приобрела оттенок истинного благородства, которое способно дать только время.

Я уже знал, что на самом деле она куда старше. Если всё пойдёт хорошо – то у нас с Соней тоже есть шанс прожить не один век.

- Одна из нас, - произнесла Эльвира, вроде бы негромко, но её уверенный голос услышали все присутствующие, нисколько в этом не сомневался, - отправилась в путешествие, забирая сокровища своей жизни. Мы отдаём её тело другим мирам, ради новых смыслов.

- …новых смыслов, - выдохнула толпа. Я тоже произнёс эту фразу, мы заранее проходили церемониал, и я знал, что говорить.

Тело Киры сидело на роскошном кресле с большими деревянными колёсами, которых были толстые резные спицы. На двух стойках над креслом были установлены гудящие факелы. Они горели слишком ярко; возможно, в них сгорала не смола, а газ. Кира была совершенно обнажена; искусные бальзамировщики, которые с ней работали, смогли скрыть даже чудовищную рану, нанесённую оружием пришельцев.

Эльвира встала за креслом. Снова накинула куколь и медленно, торжественным шагом покатила кресло по деревянному настилу, который подготовили заранее.

Все присутствующие медленно и печально двинулись следом. Солнце скрылось за горизонтом, послав на прощание рубиновый луч. После захода стало очень тихо; замер малейший ветерок. Только факелы гудели да чуть поскрипывали ступицы колёс.

Что-то белое засветилось среди мегалитов. Эльвира продолжала идти вперёд.

Возле внешнего круга она остановилась. Развернула кресло к присутствующим.

Только теперь я заметил, что на закрытых веках Киры были нарисованы глаза.

- Последнее прощание, - произнесла Эльвира. Потом подошла к покойной, наклонилась к ней, и, как мне показалось, что-то шепнула. Затем отошла в сторону.

Все присутствующие, включая гостей, выстроились в одну очередь. Я оказался где-то в середине.

Очередь медленно продвигалась, но за своими мыслями я не заметил, как оказался возле похоронного трона.

Из-за нарисованных глаз мне казалось, что Кира смотрит на меня, чуть насмешливо, с прищуром.

Я подошёл к ней.

Вблизи она была удивительно похожа на живую. В какой-то момент я даже представил, что она сейчас встанет, рассмеётся, скажет, что таких, как она похоронить не так просто. Но, разумеется, этого не произошло.

- Спасибо, - шепнул я, склонившись над её ухом, - и прости, что ничего не смог сделать.

Конечно, она не могла ответить. Но я ощутил словно отзвук внутри, который отчётливо донёс одну мысль: «В этом нет твоей вины. Удачи на звёздной дороге среди миров».

Поражённый, я отошёл в сторону.

До конца церемонии я прислушивался к себе, пытаясь анализировать ощущения; понять, действительно ли мне удалось коснуться той, кто ушла, или же это было самовнушение под влиянием антуража.

После прощания Эльвира закатила кресло на помост внутри круга, но сама осталась снаружи. После этого пространство между гигантскими камнями будто наполнилось сгустившейся тьмой, погасив белый огонь, сиявший где-то внутри. Это продолжалось всего несколько секунд. А потом, когда тьма развеялась, кресло оказалось пустым.

На этом церемония закончилась.

О нашем месте знают только посвящённые Алой Ступени. Сюда, в отличие от неформальных клубов, вроде того, что был организован на старой космической базе, нет доступа обычным командам.

Оно находится в самом центре Москвы, на углу Воздвиженки и Староваганьковского переулка. Обыватели знают его как Музей Архитектуры.

Тут, прямо во дворе, находятся частицы великих заброшек прошлого, которые были лишены сердец нашими хантерами. Скульптуры и барельефы.

Мы собрались во флигеле, бывшем аптекарском доме. Таком старом, что он наводил мысли о допетровской эпохе, стрельцах и смуте.

И всё же здесь было уютно. Мягкие кресла, приглушённый свет. Приятный запах благородной старины в воздухе. Настоящий огонь в камине. Очень кстати, учитывая, что ночи уже прохладные – осень вступала в свои права.

После похорон нас не трогали целых два дня. Я даже успел навестить родителей, и мы кои-то веки просто спокойно пообщались. Под конец мама почему-то расплакалась и выдала: «Артём… ты теперь взрослый. Ты изменился». Я удивился тогда. Спросил: «Разве вы не этого всегда хотели?» И нарвался на растерянный взгляд отца. Он ничего не сказал – только обнял маму, когда я выходил из их квартиры.

Часть I. Гвинея. Глава 1

Ровно через двадцать дней после прививок мне на мобильник пришло сообщение: «В 16.00 у вашего дома. С собой все документы, справки о прививках, лекарства, личные вещи на 1-2 месяца. Продукты на 1-2 дня». Название отправителя отсутствовало – но оно и не требовалось. Что ж. Я рассчитывал, что Эльвира хотя бы позвонит лично – но мало ли чем она была занята прямо сейчас? Может, улетела куда. Или рассматривала новые заявки на Алую Ступень.

После нашего летнего приключения жизнь продолжалась. Это надо было признать.

Соня спала до обеда, и я не стал её будить. Времени на сборы было более, чем достаточно.

В назначенный срок внизу нас ждал не представительский лимузин, как я думал, а обычный микроавтобус. Водитель был настолько неразговорчивым, что даже не ответил на приветствие.

До последнего я надеялся, что хотя бы самолёт нам выделят комфортный, представительский. Чтобы борту можно было отлично выспаться и отведать высокой кухни. Но не тут-то было.

Там нас высадили прямо на взлётной полосе, где стоял Ил-76. Это такой грузовой самолёт, в норме не приспособленный для перевозки пассажиров. Если, конечно, не считать военных. Как мне объяснили позже – с этого самолёта даже десант на парашютах выбрасывают.

Вот, для десанта, наверно, оно нормально. Но для обычных людей, вроде нас с Соней, так себе.

Внутри, вдоль бортов, располагались ряды жёстких сидений. Единственная пара иллюминаторов находилась примерно в середине салона.

Как только мы оказались на борту, люк на боку, через который мы попали внутрь, закрылся. Из кабины вышел мужик в синем лётном комбезе. Окинул нас недоверчивым взглядом.

- В туалет сходили? – неожиданно спросил он.

- Ч-что? – переспросила Соня, растерянно захлопав глазами.

- Да ладно, - улыбнулся лётчик, - шучу я. Это новая модификация, тут есть сортир. Вон, возле рампы, - он указал в сторону хвоста, - поэтому можете наслаждаться. Если проголодаетесь – там вон, - он кивнул в сторону ящика справа от входа в кабину, - сухпайки есть. И вода.

- Спасибо, нас предупредили, - ответил я, вежливо кивнув в ответ, - мы взяли перекусить.

- А одежда? – продолжал лётчик, - на эшелоне внутри будет прохладно.

- Мы куртки и кофты взяли, - уверила его Соня, - на случай, если возвращаться придётся до весны.

- Добро, - одобрительно кивнул лётчик, - на взлёте держитесь. С места не вставайте.

- А пристегнуться, там?.. – осторожно спросил я, - не надо?

- Ну, если найдёте где и чем, то пристёгивайтесь, - он пожал плечами, - я багажом не летал ни разу, так что понятия не имею, что и как. Но держаться надо точно, - он подмигнул нам и скрылся в кабине.

Мы сели возле иллюминатора. Никаких ремней я тут не обнаружил, поэтому просто схватился покрепче за спинку прикрыв Соню, которая завороженно смотрела за тем, как мелькают стыки бетонных плит.

- Интересно, долго лететь? – спросила Соня, когда мы набрали высоту.

- Долго, - уверенно кивнул я, - это ж Африка.

- Блин, надо было книжек взять почитать, - сказала она, - не сообразила.

Я в телефон киношек накачал. Давай поужинаем и посмотрим что-нибудь?
- Арти, ты чудо! – улыбнулась Соня и чмокнула меня в щёку.

Знать бы заранее, что мы полетим в таких условиях – я бы захватил с собой футбольный мяч. Ну, или ракетки для бадминтона. В огромном пустом салоне вполне можно было заняться подвижными видами спорта.

После ужина, состоявшего из бутербродов с колбасой и варёных яиц, мы собрались спать. И тут выяснилась ещё одна интересная деталь: туалет, о котором говорил лётчик, был открытым. То есть, совершенно. Блестящий унитаз из нержавейки стоял прямо на палубе, слева от открытой рампы.

А ещё тут не было раковины, чтобы хотя бы руки помыть. Но хорошо хоть Соня додумалась набрать влажных салфеток.

Когда подошла её очередь, она заставила меня охранять выход из кабины пилотов. И я честно стоял на посту, повернувшись спиной, пока не получил команду «Отбой».

- Интересно, а что, когда тут десантников грузят – они тоже вот так, прямо перед всеми в туалет ходят? – всё никак не могла оправиться от культурного шока Соня.

- Не знаю, - я пожал плечами, - был бы Сергей тут – он бы объяснил.

- А если по-крупному приспичит?

- Слушай, хватит ужасов на ночь, а? Спать давай.

И тут, словно в ответ на мои слова, основное освещение в салоне погасло.

Через несколько секунд открылась дверь в кабину пилотов. Вышел всё тот же лётчик.

- Ну что, молодёжь? – спросил он, - освоились?

- Вроде как, - ответил я, пытаясь устроиться поудобнее на узкой полке.

- Так, а теперь отвернулись, - сказал он, и прошёл уверенным шагом в хвост. Соня повернулась на бок, спиной к проходу.

Когда мы проснулись, за иллюминатором было яркое солнце, а внизу – стерильно-белое покрывало облаков.

- Как же горячего кофе не хватает! – огорчилась Соня, глотая воду из бутылки.

Мы собрались завтракать, достав бутерброды. И тут снова появился лётчик, с прозрачным кувшином в руке, где плескалась чёрная жидкость.

Он подошёл ближе, по салону распространился характерный запах.

- Ох… - выдохнула Соня, подставляя свою кружку, - вы ангел небесный!

- Ну, молодёжь, - ухмыльнулся явно польщённый лётчик, - вот вам и первоклассный сервис!

- Спасибо большое, - сказал я, тоже подставляя свою кружку.

Кофе был ароматным, но некрепким. И это, скорее, было хорошо: всё-таки сон в гулком прохладном салоне на узкой и твёрдой скамье это не совсем то же самое, что полноценный сон дома. Плюс разница во времени.

- На здоровье, - ответил лётчик, и повернулся, чтобы вернуться на рабочее место.

- А вы один ведёте самолёт, да? Сейчас мы на автопилоте? – спросила Соня.

Лётчик сначала рассмеялся. Потом вдруг стал серьёзным и ответил:

- Ребят. Допуск из всего экипажа только у меня. Поэтому большая просьба: в кабину не пытайтесь заглянуть. А то ребята попадут по-крупному.

Глава 2

Вставать пришлось довольно рано, в шесть по местному времени. Адриан разбудил меня звонком с ресепшн. Вставать было тяжело: сказывался джет-лаг, и общее утомление от обилия впечатлений.

Кое-как приняв душ, я спустился в столовую. Тут был накрыт довольно скудный по европейским меркам шведский стол, но яичницы и бутерброда с сыром мне вполне хватило для того, чтобы насытиться.

Соня присоединилась ко мне минут через пять. Судя по её виду, она вообще не спала.

- Эй! – я окликнул напарницу, когда она появилась в дверном проёме, - сюда!

Она медленно, как сомнамбула, подошла и опустилась на стул. Я налил ей кофе из стеклянного кувшина.

- Спасибо, - кивнула Соня.

- Ты как вообще?

- Да не очень, - она покачала головой, - вроде окна закрыты были – но Арти! Вокруг меня всю ночь летали комары! Я пшикала средством каждые пятнадцать минут, а оно дико вонючее, у меня от него голова болит! А через полчаса они опять жужжать начинали! И под одеялом было дико жарко, а вылезти – страшно!

Я недоумённо заморгал.

- Ты чего? Забыл, что тут малярия повсюду?

- А-а-а, - кивнул я, - вот оно что…

- Я не хочу болеть!

- Слушай, у нас есть хорошее лекарство, - заметил я, - переживать нечего! Да и далеко не каждый комар несёт заразу.

- Не каждый? – с надеждой спросила Соня.

- Нет, конечно! – убеждённо кивнул я, хотя на самом деле такого твёрдого убеждения у меня не было, - не переживай.

- Ладно, - кивнула напарница, - но спать дико хочется! И голова болит.

- Конечно, если ты спала в жаре и с химией, - усмехнулся я, - давай я принесу тебе йогурт.

- Спасибо, Арти!

После завтрака мы снова поехали в аэропорт. В этот раз вместо огромного транспортника нас ждал мелкий самолётик с винтовыми двигателями, чья кабина напоминала салон маршрутки.

Когда мы вырулили на стоянку, миновав охрану аэропорта, лётчики уже сидели за штурвалами. Кроме Адриана в салон забрались целых четыре вооружённых охранника.

- Интересно, а парашюты тут есть? – попробовал пошутить я, пристёгивая ремни безопасности, которые казались игрушечными.

- Под сиденьями, - на полном серьёзе ответил Адриан.

Я наклонился. И действительно: под двумя рядами передних сидений лежали штуковины, похожие на рюкзаки с лямками.

Соня побледнела.

- Я не хочу прыгать, - сказала она.

- Надеюсь, и не придётся, - обнадёжил Адриан.

После этого самолёт запустил двигатели, и разговаривать стало сложно: от шума закладывало уши.

Перелёт был долгим, часа два, как мне показалось. Точнее я бы не сказал – поскольку не засёк время вылета.

Под нами расстилались влажные леса, которые кое-где перемежались небольшими деревеньками, реками и грунтовыми дорогами. Деревенские строения выглядели забавно: благодаря покатым круглым крышам их скопление здорово походило на гнездо опят в осеннем лесу.

Когда мы заходили на посадку, рельеф начал меняться. На горизонте появились небольшие плоские горы, с редкими отвесными скалами и, как мне показалось, даже водопадами.

Самолёт приземлился на грунтовой полосе. Местная почва была красной, глинистой. «Будто напитанной кровью», - почему-то подумал я.

В конце полосы нас уже встречали. Два внедорожника, с белыми крышами и рыжими, заляпанными местной грязью бортами. Возле них три человека в серых комбинезонах и зелёных светоотражающих жилетах.

Первым вышел Адриан. Он сразу направился к встречающим и с каждым поздоровался за руку. Потом вышли вооружённые люди в камуфляже. И только затем мы.

К нам подошёл один из встречающих, седой мужчина европейской внешности, под шестьдесят лет. Подтянутый, даже спортивный.

- Добрый день, - он протянул мне руку, - меня зовут Александр, я главный геолог рудника Лефа.

- Очень приятно, - я ответил на рукопожатие, - я Артём. Можно просто Арти.

- Взаимно, Арти, - ответил геолог, - а кто ваша прекрасная спутница?

Удивительно, но Соня покраснела и опустила глаза, поддавшись нехитрому комплименту. Ну вот, всегда подозревал, что ей нравятся мужчины постарше, но чтобы настолько?..

- Соня, - произнесла она, протянув ладонь; Александр взял её и деликатно поднёс к губам.

- Добро пожаловать на Лефу, - сказал по-русски с заметным мягким акцентом рослый, чуть полноватый темнокожий мужчина, - я Антуан. Эйчар рудника.

- Приятно, - кивнул я, отвечая на рукопожатие. Соня поступила так же.

Третьей встречающей была женщина, яркая и фигуристая блондинка, лет за тридцать.

- Анна, - представилась она, - руководитель медицинского направления. Врач.

- Давайте разместим вас в лагере, - предложил Александр, - потом будет время переговорить.

Я и Соня забрали чемоданы. Их пришлось тащить вручную до машин – на полосе было слишком много грязи, и тут помощь Адриана оказалась как нельзя кстати.

Мы ехали по какому-то просёлку, мимо карьеров и редкого леса. Дорога, как мне показалось, была не в лучшем состоянии, и вскоре я понял почему – когда мы разминулись со здоровенным карьерным самосвалом.

Минут через десять мы миновали КПП, и въехали на территорию, со всех сторон огороженную забором из сетки-рабицы с колючей проволокой наверху. Я понимал, что это необходимо для безопасности – всё-таки места дикие, но не мог отделаться от аналогии с местом лишения свободы.

Впрочем, внутри было довольно мило: несколько одноэтажных корпусов, напоминающих коттеджи, крытые площадки для барбекю, теннисный корт и даже бассейн.

- Устраивайтесь, - предложил главный геолог, когда мы вышли из машин, - минут через пятнадцать будет готов обед. Адриан проведёт вас в столовую.

- Хорошо, - кивнул я, - спасибо!
И мы направились в сторону одного из жилых корпусов, в сопровождении гида, который уже успел добыть у администратора ключ от нашей комнаты.

Тут было чище, чем в отеле. Идеальные полы, свежайшее постельное бельё, стерильная сантехника в душевой. У меня даже настроение сразу поднялось.

Глава 3

За нами должен был зайти Адриан. Мы договорились вместе пойти на завтрак, и я не сомневался, что проводник придёт. Настолько, что даже будильник заводить не стал. Поэтому проснувшись от яркого солнца, которое светило мне прямо в глаза через неплотно задернутые занавески, и поглядев на часы я немного удивился.

Уже десять утра. Мы проспали больше девяти часов. Впрочем, это не удивительно, после перелёта, и с учётом разницы во времени.
Но почему Адриан не пришёл? Он вроде произвёл впечатление исполнительного и ответственного сотрудника.

- Соня? – позвал я, - слышишь меня?

- М-м-м?.. – сонно отозвалась напарница.

- Соня не будь соней, - продолжал я, неловко скаламбурив. Её всегда бесило такое обращение, а, значит, она точно должна была проснуться.

- Да сам ты… - вяло отмахнулась она.

- Время одиннадцатый час.

- Ч-что? Почему? Блин, а сказали, что завтрак до десяти!

- Вот и я о чём. Давай собираться!

Мы помылись, привели себя в порядок и оделись. Потом вышли на улицу. В городке было пустынно. Только у дальнего корпуса, за бассейном, было какое-то движение. Там стоял белый внедорожник, возле него толпились люди в рабочих комбинезонах. Мы направились в ту сторону.

Увидев нас, кто-то из местных замахал руками и что-то сказал на французском. Я попробовал ответить по-английски, но тщетно: меня явно не поняли. Однако Соня не теряла надежды получить хоть какую-то информацию о том, где находится руководство, раз за разом повторяя слово «Босс». Она даже жестами пыталась изобразить начальника. Выходило довольно смешно.

Парень, который нас остановил, выглядел очень растеряно, уже явно жалея о том, что связался с нами.

Не знаю, сколько ещё я бы наблюдал Сонину пантомиму, но в этот момент из корпуса вышла Анна. Она была в медицинском халате, маске и резиновых перчатках. Увидев нас, она опустила маску и сказала:

- Ох, ребят… про вас-то мы и забыли…

- Что случилось? – спросил я; поскольку местный парень отступил в сторону, я пошёл навстречу врачу.

- У сожалению, не смогу вас ничем порадовать, - вздохнула Анна. Вид у неё был крайне растерянный: глаза стеклянные, руки дрожат…

Соня посмотрела на меня затравленно. Я украдкой махнул рукой, мол: «Успокойся, всё выясним».

- Что случилось? – повторил я, - мы пропустили завтрак, Адриан должен был нас разбудить, но, видимо, забыл. Тем не менее, мы готовы выдвигаться.

- Сегодня точно не получится, - ответила Анна, - ваш проводник скончался.

Соня схватила меня за руку.

- Как… - вырвалось у меня, - когда?

- Сегодня ночью. Точнее смогу определить после вскрытия.

- Ох… - выдохнула Соня.

- Мне очень жаль, - сказал я.

- Поверьте, мне тоже, - кивнула Анна, - если можно, подождите, пожалуйста, в вашем номере. Когда мы разберёмся со всем – вас вызовут.

Я хотел было кивнуть и вернуться обратно, но тут заметил, что к нам приближается группа вооруженных людей в камуфляже, европейской внешности. Наёмники – охранники.

Заметив их, Анна будто забыла о нас и быстрым шагом двинулась им навстречу, махая рукой.

- Что-то не так, - шепнула Соня мне на ухо.

- Да уж, куда уж ещё нетакнее! – согласился я.

- Тс-с-с! – она пихнула меня в бок, - пошли. Быстро!

- Куда?.. – попробовал возразить я, но Соня уже увлекала меня с собой за руку.

Мы обошли толпу местных в комбинезонах и скрылись за корпусом.

- Куда ты? – повторил я, увидев, что Соня собирается войти через чёрный ход.

- Пошли, блин! Раскудахтался.

Она утянула меня за собой.

Внутри было пусто. Только в коридоре дверь одной из комнат была открыта. Меня это удивило: если это номер Адриана, и он там умер – получается, Анна просто оставила тело? Вот так? Без всякой охраны? А потом я сложил два плюс два, вспомнив про вооружённых охранников.

- Если что-то задумала – делай быстро, - заметил я.

- Проснулся, блин, - пробурчала Соня и метнулась в сторону открытой комнаты.

Адриан лежал на своей кровати, среди смятых простыней. Точнее, лежало то, что от него осталось. Это, скорее, походило на какую-то пластиковую куклу из магазина страшилок, чем на труп человека, который был жив ещё каких-то десять часов назад.

Его от природы серая кожа будто выцвела и прибрела бледно-землистый оттенок. Всё тело сморщилось, будто высохло. Отчётливо проступили все кости. Щёки ввалились так, что обнажили ровные белые зубы. В глазницах не было видно не только глаз, но даже век.

- Ох… - выдохнула Соня, хватаясь за рот.

- Пошли обратно, - прошептал я, перегородив ей путь в комнату.

Она кивнула.

Мы двинулись было обратно, в сторону запасного выхода, но я услышал, как открылась входная дверь. Послышались голоса. Анна что-то эмоционально выговаривала по-французски.

Я затравлено огляделся. Дёрнул на себя первую попавшуюся дверь, и о чудо! – она оказалась открыта.

Мы едва успели закрыть дверь за собой, как в коридор кто-то вошёл. Судя по шагам, двигались двое.

- Я не понимаю. Так был тут кто-то из местных или нет? – Говорил Александр; его голос был крайне раздражён.

- Говорят, что нет. Но я не верю, - ответила Анна, - скорее всего, его уборщик обнаружил. А уже потом начался этот цирк с вызовом старшего смены…

- Тоже так думаю, - сказал геолог.

Они прошли мимо двери номера, где мы укрылись.

- Ох твою-ж то мать! – Александр не смог сдержать эмоций.

Послышался звук закрываемой двери. Потом какая-то возня – и дверь снова открылась.

- …нет уж, - говорил геолог, - не надо закрываться с этой… с этим…

- Человеком, - закончила фразу Анна, - что бы ни случилось, он был человеком.

Александр тяжко вздохнул.

- Конторщики уже знают? – спросил он.

- Да. Я встретила их, когда они направлялись сюда. Успела перехватить вовремя. Отправила их обратно в номер, ждать.

- Правильно поступила. Если они сообщат своим – последствия будут непредсказуемые.