Афганский рубеж 2

Глава 19

Туман рассеялся только к обеду. Откладывать перелёт мы не планировали и быстро пошли на подготовку. Пока Кеша был у диспетчера, я проверял вертолёт и помогал Валере закрепить сломанную дверь.

Ввиду вчерашнего не самого приятного разговора с подполковником Баевым хотелось вылететь в Баграм, да побыстрее.

С каждой минутой становилось всё жарче. Обшивка вертолёта нагревалась, а шею припекало со страшной силой. Спрятаться от солнца мы смогли только в грузовой кабине. Но и в ней было весьма душно.

— Саныч, я спросить у тебя хотел. Ответишь? — задал вопрос Валера, протягивая мне мою фляжку с водой.

В Афганистане к режиму употребления воды, относились трепетно и внимательно. Пить только из личных фляжек. Кишечные инфекции никого не обходят стороной. Разве что Марат Сергеевич и замполит Кислицын постоянно проводят «профилактические» мероприятия и застрахованы от всех видов болезней.

— Ну, если знаю ответ, то отвечу.

— Я по поводу девушки. Ты только сразу не взбрыкивай. Выслушай, а потом уже можешь и послать.

У меня такое чувство, что моя личная жизнь интересна окружающим больше, чем мне самому. Я улыбнулся и кивнул Носову, разрешая ему задать вопрос.

— Эта девушка, Антонина, симпатичная и пригожая. Слышал, что она из-за тебя приехала в Афган.

— А я слышу нотки обвинения в твоём голосе.

Валера покачал головой и достал свою флягу с водой. Бортовой техник был лет на 10 старше моего реципиента. Наверняка сейчас будет что-то рекомендовать по поводу отношений.

— Ты ей у себя в Соколовке не давал отворот-поворот?

— Давал.

— Ну, ты ей не мог сказать, что не любишь? — начал давать мне советы Носов.

— Говорил.

— Кхм, а может, надо было с другой девушкой начать шашни строить?

— Строил.

Валера схватился за голову и почесал затылок.

— Тогда тебе надо было ей обеспечить отправку в Союз по ранению гораздо раньше. Ногу, что ли, прострелить. Случайно, конечно! Она бы ещё и орден получила.

— Валер, так себе идея. Из тебя генератор добрых советов «не очень».

Носов кивнул и, завидев приближающегося Кешу, вылез из грузовой кабины.

— Кстати, с простреленной ногой мороки было бы меньше.

— Добрый ты человек! В следующий раз, когда мне кто-то будет вешаться на шею и достанет, воспользуюсь твоим советом, — ответил я.

Иннокентий подошёл к вертолёту. Доложился о готовности к вылету и пошёл в кабину.

— Только нам нужно подождать. Сказали, что сейчас груз подвезут для Кислицына и тыловика, — добавил Кеша.

— Что за груз?

— В Баграме объяснили, что не тяжёлый. Мол, мы справимся.

Ну, раз надо. Сложности в этом никакой нет. Если тыловик, значит, консервы. А вот что нужно Кислицыну, понятия не имею. Но не могло всё так просто пройти.

К вертолёту подъехал ГАЗ-66 и на бетонку спрыгнули несколько солдат. Что было в тентованном кузове, я не видел, но забит он был полностью.

Из машины вышел плотного телосложения прапорщик. Форма одежды соответствует его постоянной занятости.

На голове белая панама. Куртка расстёгнута. Штаны закатаны, а на ногах надеты носки и шлёпки.

— Командир, вы на Баграм? — спросил он.

— Мы. Что случилось?

— Мне сказали вашему начальнику тыла передачку подвезти. Куда грузить?

— Тащи в вертолёт, — указал я на Ми-24.

— Грузите, мужики, — махнул прапорщик рукой солдатам, и те начали перегружать нам коробки.

— Что хоть грузим? — уточнил я.

— Тушёнка, килька, сухие пайки для спецназа. Немного фруктов.

— Понятно. А замполиту что?

Прапорщик вопросительно посмотрел на меня, а потом убежал в кабину.

Вернулся он с одной коробкой, подписанной «Для Кислицына». Она была весьма увесистая.

— И это всё?

— Ну, сам понимаешь, командир. У замполита потребности меньше, — улыбнулся прапорщик.

Много коробок! Я бы сказал — до хрена! У Валеры голова начала кружиться, пока мимо нас бегали солдаты, заполняя небольшое пространство грузовой кабины.

На глазах вертолёт заполнялся под самый потолок. Носов не выдержал и остановил эту вакханалию.

— Вы чего⁈ Это вам не самолёт! — громко сказал Валера, вынимая одну из коробок.

— Мужики, ну у меня тоже есть приказ — загрузить всё в Баграм…

— Всё⁈ — воскликнули я и Валера одновременно.

— Да. Тут чуть больше тонны.

Максимально Ми-24 возьмёт не более 1500 кг в грузовую кабину. Но нельзя забывать, что это в комфортных для взлёта условиях. А в Кабуле сейчас уже жара за 30°. Климат высокогорный также не позволит полностью использовать мощность двигателей.

— А что теперь грузим? — спросил я.

— Мне сказали, что это для «Ленинской комнаты». Газеты, журналы, плакаты…

— Не-а, хорош! — махнул я и дал команду Валере заканчивать погрузку.

— Командир, ну, возьми ещё 5 коробок. Я и вам отгружу немного, — подмигнул прапорщик.

— Нам хватает, — сказал я, но Валера Носов уже смотрел на меня вопросительно.

Я развёл руками, а бортовой техник залез в грузовую кабину.

— Командир, да есть немного места. Правда, надо бы узнать вес коробок. Тяжёлые или не тяжёлые.

Прапорщик почесал затылок и вновь сбегал в машину. В открытой коробке были аккуратно сложены печенья, мармелад и другие сладости.

— Из личных запасов. Девки всего Баграма будут ваши. Только ещё возьмите! Меня «закопают», если не передам вам ещё и личные вещи начтыла. Итого дополнительно 10 коробок…

— Это чего началось⁈ — возмутился Валера, услышавший о торговле со стороны прапорщика.

Сначала он про 5 коробок говорил. Теперь торги вышли на новый уровень в 10 штук.

Прапорщик снова побежал в машину и вернулся с… мешком фиников!

— Вчера из южных районов доставили самолётом…

Во заливает! В такую погоду, которая была вчера, только наш экипаж смог прилететь.

— В туман? Врать нехорошо.

— Ну, позавчера. Дни летят незаметно. Так что? На 15 коробках сойдёмся?

Продолжает парень поднимать ценник вверх. Но и мы же не просто так торгуемся. Я смотрю на Валеру, который показывает мне, что есть ещё возможность загружать кабину.

Остановились мы на 20 коробках и на ещё парочке презентов в нашу коллекцию. Ничего плохого нет в том, что за перевозку дополнительных вещей из разряда «очень надо тыловику», мы порадуем наших товарищей фруктами и сладостями. Тем более что их этот прапорщик отдаёт не из военных запасов. Сомневаюсь, что в рацион военных были включены киви и югославское печенье.

Погрузка закончилась, и мы начали запускаться. Валера, после контроля всей процедуры снаружи, с трудом нашёл себе место в грузовой кабине.

— Параметры норма. Выруливаем, — объявил я, предварительно получив разрешение от руководителя полётами.

— Командир, мне тут… неудобно, — жаловался Кеша, которому отдали в руки держать сетку с луком.

Её пришлось вытащить из грузовой кабины, поскольку она мешала поставить наш мешок с финиками.

— Кеша, если хочешь фиников, терпи, — сказал я, начав руление.

— Я их и не ел никогда.

— Вот можешь вообще не попробовать. Лететь недолго. Скажи спасибо, что мы тебе не рыбу дали.

Нам предложили взлететь с рулёжки, но я не стал так рисковать и запросил вырулить на полосу. С таким грузом надо хорошо разбежаться.

— Кабул, 302й, взлёт по самолётному рассчитываю, — запросил я, занимая место на полосе.

— Понял вас. Ветер встречный до 6 метров, — ответил руководитель полётами.

Не самая лёгкая у нас сейчас задача. Взлетать с предельным весом мне приходилось не раз, и не два. Посмотрим, как будет в этот раз.

— Отключаю пылезащитные устройства, — проговорил я.

Это даст нам дополнительную тягу двигателей. Противообледенительная система тоже выключена, как и система кондиционирования.

— Жарковато, — пожаловался Валера.

— Ты же хотел ещё ящик апельсинов взять? — посмеялся я, приготовившись отделить вертолёт от полосы.

— Теперь уже не уверен.

Я ещё раз проверил параметры двигателей и несущего винта. Всё в норме, так что можем взлетать. Для начала нужно выполнить контрольное висение.

Медленно поднимаю рычаг шаг-газа. Вертолёт завибрировал, но стоит на полосе как вкопанный. Ещё подтягиваю рычаг, но только совсем чуть-чуть оторвались от бетона.

Ми-24 висит, но очень тяжело. Выше никак не хочет карабкаться. На такой высоте в разгон не переведёшь вертолёт. Но я и не планировал.

— Маловато будет высоты, — расстроено объявил Кеша.

От полосы и правда отошли меньше чем в 50 сантиметров. Бывает, что и вертолёт висеть не может, но разгоняешь по полосе и всё хорошо. Так и сделаем! С некоторой поправкой.

— Кеша, тебе из-за мешка приборы видны? — уточнил я.

— Да, а что?

— Не смотри на них. Сейчас я тебе покажу, как взлетают в самых редких случаях.

Вновь зажал тормозную гашетку, чтобы вертолёт стоял устойчиво. Поднимаю рычаг шаг-газ, одновременно готовясь отклонить ручку управления от себя.

Сначала ничего не происходит. Вертолёт как стоял, так и стоит. Медленно поднимаю рычаг, и вот уже Ми-24 начал реагировать. Гашетку отпустил, и хвост начал постепенно приподниматься.

— Командир, у нас задница поднялась, — запереживал Кеша, когда на авиагоризонте тангаж стал 5°.

— Так задумано, — объяснил я.

Линия горизонта начала подниматься вверх. Перед глазами только серый бетон и белая осевая линия полосы. Тангаж увеличил до 8°. Вертолёт медленно разбегается, но скорость растёт не так быстро.

— Скорость 30… 40, — отсчитывал Кеша.

Всё же посмотрел на приборы! Не испугался. Глядишь, толк из него будет.

Хвост слегка начал опускаться, но я опять отклоняю ручку управления вперёд. Положение на носовом колесе нужно держать.

Усилия на ручке управления большие. Не так и просто держать подобное взлётное положение.

— Скорость 60… 70, — продолжал считать Кеша.

Чувствую, как вертолёт уже готов отделиться. Отклоняю ручку на себя, и мы начинаем отходить от полосы. Высоту набираем медленно, но уверенно.

— Фух! — выдохнул Кеша. — Возможно, надо было ещё ящик апельсинов взять?

— Обойдёшься, — ответил я, выполняя отворот в сторону Баграма.

Через 40 минут мы произвели посадку. Она вышла менее проблемной, чем взлёт. Пока заруливали, я заметил, что нас уже ожидает несколько автомобилей. Тут и начальник тыла, и его подчинённые для разгрузки продуктов.

После выключения, я быстро вылез из кабины, чтобы подойти к тыловику и выяснить про столь срочную задачу.

— Товарищ подполковник, вопрос разрешите? — спросил я, поздоровавшись с ним.

— Что случилось? Плохо к вам отнеслись? — подмигнул он, намекая на презенты от прапорщика.

— Не в этом дело. В чём смысл столь срочно грузить в Ми-24 большой объём продукции? Мы несём меньше, чем Ми-8. Сложно было отправить несколько бортов, и тогда бы привезти гораздо больше…

— Лейтенант, я тебя понял. Смысл только в том, что надо было быстрее. Думаешь так просто выбить нормальные продукты к нам на базу?

— Понятно, — махнул я рукой. — Куда же все продукты уходят? Неужели в Кабуле оседают.

— Не ко мне вопрос. Но мне сказали нормально покормить личный состав. Вот сегодня у вас будет настоящая жареная картошка, лук… кстати, а где ещё один мешок?

Тут из передней кабины и вылезло моё горе-луковое по имени Иннокентий. Думал, что он дождётся кого-нибудь, кто заберёт мешок. Но нет!

Со всей пролетарской ненавистью, Кеша скинул мешок на бетон. Ткань по закону подлости не выдержала и порвалась. Лук рассыпался.

Техники сразу начали помогать собрать луковицы.

Тыловик был доволен, а вот я призадумался. Проблемы со снабжением всегда были и будут. И как их решить, мне непонятно.

Енотаева мы с Кешей нашли на КДП. Он сидел в классе подготовки вместе с ещё несколькими лётчиками. Ознакамливался с документами.

Выслушав мой доклад, он похвалил нас. И за доставку еды тоже.

— Там, правда, нужно было быстрее забирать. Пришло несколько рейсов из Союза с продуктами, так что времени посылать другой экипаж не было. Могли бы опять довольствоваться консервированной картошкой. Кстати, а ты почему таким способом взлетел?

Как будто первый раз! На моей памяти это минимум второй раз, когда пришлось взлетать в Афганистане с носового колеса. Взлёт сложный, но если его освоить, он очень помогает в сложных ситуациях.

И тут меня осенило. А откуда Ефим Петрович знает, про мой взлёт?

— Кто вам уже доложил? Точнее, пожаловался.

— Думаю, ты сам всё знаешь. Подполковник Баев собирается завтра к нам на разборки, — ответил Енотаев, отложил в сторону документы и показал мне на дверь.

Иннокентия отправили сразу в жилой городок, а мы с комэской начали общение по поводу Баева.

— Сань, ты его точно не посылал? — спросил у меня Ефим Петрович.

Ну вот чего он так! Если я послал когда-то Березкина, так это не значит что я теперь всем «дорогу указываю».

— «Пошёл ты» я ему не говорил.

— Но характер показал, верно? — улыбнулся Енотаев.

— Я ему только сказал, чтобы свои допросы установленным порядком проводил. У него на лице было написано: ' — Хочу наказать'.

Рассказал комэске, как вообще себя ведёт Баев. Сколько в нём надменности.

— Я так и предполагал. По всему Афгану сейчас начинают разбираться с «лихачеством» и нарушениями.

Как обычно! Теперь доказательства принеси, свидетельства предоставь. И тогда, может, тебя пожалеют.

Я посмотрел на полосу и увидел заходящий на посадку Ан-26. Винтовой самолёт приземлился и начал заруливать на стоянку. К нам спустился Бага, чтобы довести срочную информацию.

— Это из Кабула прилетели. Командир, вам сказали ехать встречать. Это новый зам командующего ВВС Армии и начальник службы безопасности полётов, — объяснил он.

— Ну вот, вспомнили на свою голову. Явился, лёгок на помине. А ведь обещался прилететь завтра!