Данное произведение – игра воображения автора. Имена, образы, названия и события придуманы, и любое сходство с живущими или умершими лицами, событиями, организациями или названиями чисто случайно.
В России, если тебе говорят: «За деньгами зайди завтра», то это, как правило, означает, что денег на следующий день тоже не будет. Россияне в Кельне поступали таким же образом:
– Завтра прилетит Шишацкая и все оформит.
У Вероники заныло под сердцем. Она мысленно чертыхнулась, что передала конверт с документами, привезенными из Нью-Йорка, кому-то из охранников, которого прислал к ней в больнице поверженный олигарх. Внутрь ее не пустили. С превеликим трудом удалось связаться с ним на одну минуту по телефону, и сразу же возникла проблема. «Завтра» ее не устраивало. С такими, как он, полагалось поступать, как с продавцом на овощном рынке: товар – деньги. И никак иначе.
– А тебе надо поехать в цуг, – между тем продолжил говорить по телефону ее собеседник.
Вероника не представляла себе, о чем он говорил.
– Вы употребляете «цуг» вместо другого слова из трех букв, когда хотите послать кого-то? – спросила она желчно.
Поверженный олигарх на секунду задумался, соображая. Наверное, еще не совсем отошел после операции. Но потом дошло, и он хрипло рассмеялся.
– Да нет! Это город такой? Сама знаешь где.
Вероника не знала, но промолчала. Спросила совсем о другом:
– А что? Там есть достопримечательности, которые следует осмотреть?
Олигарх из госпиталя опять на секунду замолк. Все-таки перенесенная операция давала о себе знать. Соображал он медленнее, чем раньше. Ответил серьезно:
– Там фирма моя. И есть проблемы. Требуется взглянуть и поправить.
– Я не бизнес-консультант.
– Ладно! Кончай! – наконец сообразил он.
– Хорошо. Дождусь Шишковскую и сразу же поеду, – соврала она.
– Шишацкую, – поправил он. – Она и без тебя все сделает. А туда надо срочно. Чего тебе здесь сидеть?
Сидеть в Кельне действительно было незачем. Перед отъездом из Нью-Йорка Вероника прошлась по Cети, а когда ехала в такси из аэропорта, окончательно убедилась – безликий город. Новые модерновые здания? и ничего больше. Тот хилый список из Википедии с названиями музеев, церквей и домов каких-то бывших деятелей ее не вдохновил. Она планировала забрать деньги и рвануть отсюда, чтобы на них показать Ане другую Европу. Сначала Венецию, потом Флоренцию, а затем Рим. И вот теперь получение денег откладывалось. Другая Европа, соответственно, тоже.
– Зайди к моим! Там все организуют, – дал указание олигарх. – А перед отъездом заскочи ко мне. Я тебе все объясню.
– Со мной дочка, – привела Вероника, как ей показалось, самый веский аргумент. – Ей учиться полагается.
– У нее каникулы. Сама сказала.
Она действительно оговорила поездку Ани в качестве условия, при котором сама привезет в Кельн документы, в которых держатели обязательств олигарха отказывались от своих прав, и тот мог выйти с ИПО в Лондоне, не опасаясь судебных тяжб, за что Вероника рассчитывала получить свои деньги и спрятать их от американских налоговых служб на офшорных счетах на Кипре. И вот теперь он использовал ее собственный аргумент против нее.
После того как олигарх отключил связь, она стояла у окна гостиницы и глядела на офисное здание напротив, где за ярко освещенными окнами суетились, как в муравейнике, сотни людей, каждый из которых выполнял свою строго определенную функцию. И теперь Вероника сама, кажется, становилась одним из муравьев в структуре, возведенной олигархом.
«Так проколоться! Потратить столько сил и личных средств. Разве он может это оценить?»
Ей практически в одиночку пришлось противостоять в Нью-Йорке целой банде отморозков, чтобы заполучить документы, без которых он не только не вышел бы с ИПО, а вообще мог бы потерять контроль над своей промышленно-финансовой империей.
«Неужели он этого не осознал?»
Спрашивать его самого было бессмысленно. За те пару раз, когда Веронике довелось общаться с олигархом лично, у нее сложилось четкое представление о том, что он считал всех, кто стоял ниже его на вертикали власти, к которой принадлежал, расходным материалом, не заслуживающим уважения. Что уж говорить о ней самой, не имеющей никакого отношения к этой самой вертикали? Он не пытался быть элементарно вежливым. При встрече никогда не здоровался. Она тоже разговаривала с ним соответствующим образом в то время, когда приходилось ежедневно докладывать по телефону о ходе операции в Нью-Йорке. Только по существу и используя минимальное количество слов. Тогда Вероника была зависима от него, так как успех операции обеспечивал безопасность для нее самой и для дочки, и вот теперь снова попала в зависимость, так как у него зависли ее деньги. Мысленно подсчитала, сколько ушло из собственного кармана только хакерам, и прошла к мини-бару. Вообще-то Вероника не пила, но сегодня захотелось «Бейлиса».
– Мама! С тобой все в порядке?
Девочка умела чувствовать ее настроение. Пришлось заверить, что все нормально, хотя это было совсем не так.
Команда, которая прибыла вместе с олигархом, организовала для себя офис на третьем этаже в той же гостинице, где поселились. Первого, кого она там увидела, была Елена Владимировна, с которой ей приходилось общаться в Москве.
– Нашли Макдоналдс? – сразу же обратилась она к Ане, которая увязалась за мамой.
Откуда-то она уже знала, что дочке категорически не понравился ресторан при гостинице, где у них было двухразовое оплаченное питание. «У них даже пиццы нет», – был вердикт Ани. А о chicken nuggets можно было даже не спрашивать. Типичный американский ребенок, хотя и родившийся в России. Аня надулась и отказалась что-либо есть, и пришлось выйти на улицу. Благо ее любимый Макдоналдс оказался в двух кварталах от гостиницы.
– Да. Там очень вкусно, – похвалила Аня.
Вероника всегда задавала себе мысленный вопрос, как эта любезная и доброжелательная женщина может ладить со своим шефом, мужиком с повадками и с рожей провинциального бухгалтера. Единственное, что приходило на ум, – они начинали вместе работать лет тридцать-сорок назад, когда оба были еще молодыми и совсем другими. И с тех пор она сопровождала его по жизни, пока он поднимался по крутой служебной лестнице наверх, все еще сохраняя в своем воображении образ того самого по-своему прикольного парня, каким он, наверное, когда-то был. Вероника задумывалась, а есть ли у Елены Владимировны дети? Может быть. И просто по-женски чувствовала, что внучки у нее точно нет. Поэтому она так по-доброму и глядела на Аню, так и относилась к ее капризам.
– Мы для вас все приготовили, – сказала Елена Владимировна, и на этот раз эти слова предназначались Веронике.
Означало, что их патрон заранее отдал соответствующее распоряжение.
«Лучше бы мне деньги приготовили», – со злостью подумала молодая женщина, все еще не представляя себе, куда они ее отправляют и что ей там предстоит делать.
Тут к разговору подключилась другая сотрудница, значительно моложе и более бойкая на язык. Она застрекотала о заказанных билетах, гостинице и вручила ей корпоративную карточку «Виза».
– Лимит – 400 евро в день, включая проживание, питание без алкоголя и транспорта. Дополнительные расходы вы должны согласовывать со мной. Сохраняйте все чеки. Без них мы не будем принимать расходы.
Еще одной загадкой больше. Четыреста – это много или мало? Кроме незначительной суммы, которую она заплатила в Макдоналдсе, у Вероники не было опыта расходов в этой валюте.
– Вот документы, которые вы должны заполнить для отчета в течение трех дней после приезда.
Дальше пошли инструкции о порядке заполнения документов, но мозг Вероники отказывался воспринимать эту информацию.
«Потом разберусь. Конечно, если будет с чем разбираться. Моя встреча с хозяином этой лавочки еще не состоялась». И она задала вопрос, который ее больше всего волновал:
– Когда завтра должна прилететь Шишацкая?
Обе сотрудницы застыли, как будто наткнулись на невидимую стену.
– Вечером, – ответила Елена Владимировна, внимательно глядя на Веронику. – Но вы с ней разминетесь. Ваш поезд уходит рано утром. Если вам что-то требуется, то можете обратиться к нам.
Они не представляли себе, что Веронике требовалось от этой загадочной женщины. Но возникшее напряжение она уловила, и это ее насторожило. Поблагодарив и заверив, что она сама решит все вопросы, женщина вышла из комнаты, держа в руках папку с кипой бумаг.
Теперь предстояло разобраться, куда они ее выпихивают. Радовало то, что они говорили о поезде, и это могло означать, что недалеко. Но проблема состояла в том, что, прилетев в Европу, Вероника лишилась всех своих средств связи, что было равносильно катастрофе. Естественно, что ее американский андроид здесь не работал. Поэтому для решения такой простой задачи, как, например, где находится ближайший Макдоналдс, вместо того чтобы подержать пару секунд значок микрофона на дисплее, задать вслух вопрос и получить через систему Siri подробную голосовую и визуальную информацию на карте и потом направиться туда, сверяясь с GPS на экране смартфона, пришлось идти в ресепшен гостиницы, разговаривать там со служащим и получать от него бумажку с инструкцией, куда следует двигаться. Прямо какой-то каменный век!
Свой ноутбук Вероника не взяла, так как посчитала, что едет в туристическую поездку и незачем таскать с собой компьютер, который в Италии легко могли украсть. Но в гостинице еще сохранился деловой центр, куда она и направилась, чтобы в полном одиночестве начать поиск в Сети того, что от нее хотели эти люди. Естественно, все нормальные путешественники сидели по своим номерам и работали там с ноутбуками или планшетниками. Кто теперь пользуется деловыми центрами? Удивительно, что его вообще еще не закрыли.
Теперь из билетов она хотя бы выяснила название города, куда ее намеревались заслать, и отгуглила его. Вывела карту, чтобы обнаружить, что город под названием Цуг вообще находится в другой стране – в Швейцарии. Это было шоком. Тогда более внимательно пригляделась к билетам. Получалось, что предстоит провести в дороге почти весь день. Представила себе, как ей весело будет с Аней, которая в дороге не будет знать, чем себя занять.
В совсем поганом настроении позвонила в больницу к олигарху. Понадеялась, что тот или не ответит, или она нарвется на жену, которая его стережет. Но не пронесло. Олигарх тут же поднял трубку.
– Давай! Заходи!
Пришлось брать с собой Аню, которая наотрез отказалась оставаться одна в гостинице.
В госпитале перед палатой их просветили и заставили открыть сумку. Русская охрана стояла хмурая и недоверчивая. Дочка насупилась, но промолчала, когда и ее стали обводить рамкой металлоискателя.
Здорово долбанула его операция! Понятно, что лежал бледный и осунувшийся со множеством подсоединенных шлангов и проводов. Но главное – постарел. Перед Вероникой на больничной койке лежал старый, больной человек. А ведь ему еще предстояла химиотерапия. В голове шевельнулась мысль: «И что тебе еще надо? Не пора ли успокоиться? Отдыхал бы!»
Но не успокоился.
– Садись! Слушай!
Голос был еще слабый, и глядел олигарх мимо Вероники, в пространство, но воля все же чувствовалась.
– Проинспектируешь мою фирму в Швейцарии. Там куда-то уходят деньги и информация. Нужно перекрыть каналы.
Вероника сидела и спокойно слушала. Проинспектировать? Нет проблем. Сделаем. Деньги уходят? Так ведь если ей не заплатят, то уйдет еще больше. Тоже сделаем. И каналы перекроем, полностью, чтобы никому и ничего не досталось.
– Только одно условие – осторожно. Там присутствуют мои. Сама понимаешь. Мне семейных скандалов не надо.
У Вероники уже был опыт общения с женой олигарха, когда ей потребовалось срочно связаться с ним из Нью-Йорка. Та еще дамочка. Такая мужу плешь проест, кем бы он ни был. С миллионами, с миллиардами.
– Надо найти, кто и как. И доложить мне лично.
Сие означало, что опять придется общаться по телефону, используя намеки и полунамеки, понятные им обоим. Тяжелая и изматывающая процедура. Этот один из богатейших людей России так ни разу в жизни и не подошел к компьютеру, что означало, что все современные средства коммуникации отпадали.
– И последнее. Не вздумай продаться!
При этом олигарх оторвал голову от подушки и выразительно взглянул на Аню, которая примостилась на втором кресле для посетителей со своим нетбуком, не обращая на них ни малейшего внимания. Это движение головы было предельно понятно. С его деньгами исполнители найдутся. Но и Вероника не собиралась оставлять подобный жест без ответа.
– Прежде чем приниматься за следующий контракт, следует рассчитаться по предыдущему.
Ей пришел на ум какой-то фильм, где показывалась сцена торговли двух гангстеров, и она, откинувшись в кресле, постаралась придать своему лицу похожее выражение.
– Рассчитаюсь, рассчитаюсь! Я же тебе сказал – завтра.
– Ну, тогда я отправлюсь послезавтра.
– Ты отправишься завтра! Если нет, то для тебя ни завтра, ни послезавтра не будет. Я имею в виду деньги.
И вот теперь Вероника уже почти час сидела в приемной, поджидая, пока кто-то явится, а секретарь в это время занималась своими делами, не обращая на нее ни малейшего внимания. На вопрос, когда придет Ткачук, она только пожала плечами и опять уставилась в свой компьютер. Типичная местная молодая женщина. Без единого следа косметики, неброская одежда, прямые подстриженные волосы неопределенного цвета и требующие ухода.
«Что это за контора такая? Почти десять часов, а никого нет?» – спрашивала себя Вероника, наливаясь злостью.
Накануне они с Аней приехали в Цуг усталые. Хоть поезд был скоростным и комфортабельным, но пришлось делать пересадку в Цюрихе. Комната в гостинице оказался малюсенькой, но по цене номера в хорошем отеле в Манхэттене. В городе все закрывалось в семь часов и жизнь практически прекращалась. Вероника едва успела купить самые необходимые бытовые вещи. При этом продавщица с неудовольствием два раза сказала ей, что ради нее ей пришлось вновь открывать кассу. К концу дня раздражение переполнило Веронику, и она накричала на Аню практически ни за что и потом сама от этого мучилась.
С утра Веронике удалось подключиться к такому благу цивилизации, как связь, купив в местном магазине айфон, и она почувствовала себя просто счастливой. Без него было ощущение какой-то оторванности от мира и чувство собственной неполноценности. Стоимость была сумасшедшей по сравнению со Штатами, поэтому пришлось звонить в Кельн и согласовывать покупку с сотрудницей из штаба, находящегося в гостинице. И та еще пыталась выговаривать ей об экономии. Приезжай сюда и занимайся проверкой родственников своего начальника! Да еще и экономно.
Поразило, что везде говорили на сносном английском, поэтому не было языковых проблем. И еще цены. Оказалось, что в Швейцарии имеется своя валюта, и когда она переводила ценники в доллары, каждый раз поражалась. Как они тут живут? А еще приходилось пересчитывать расходы в евро, чтобы не превысить свой лимит. Раздражение просто переполняло молодую женщину.
Осмотревшись с утра, она поняла, что городом в ее понимании это поселение назвать трудно, и понадеялась только на то, что постарается просидеть в нем как можно меньше времени. Через неделю дочке надо возвращаться в школу. Как сюда занесло пославшего ее олигарха с его фирмой?
Вообще оказалось, что с Аней не возникало тех проблем, которых опасалась Вероника.
– Мама! Ты получила новое задание? – шепотом спросила ее девочка, когда узнала об отъезде в Швейцарию.
Еще в Нью-Йорке, когда события приняли непредсказуемый оборот, пришлось придумать легенду о таинственной миссии, чтобы Ане было понятно, почему ее сопровождал вооруженный охранник по пути в школу и обратно. Мысль о том, что ее мама стала секретным агентом и она сама принимает участие в выполнении задания, заставила Аню стоически переносить дорогу и не ныть, что ей скучно. Наоборот. Она стала более собранной, перестала разбрасывать и забывать свои вещи, начала смотреть по сторонам.
– Мама! Тот дядька все время глядит в нашу сторону. Он не следит за нами?
И даже согласилась остаться одна в номере гостиницы, пока Веронике пришлось торчать в приемной фирмы, принадлежавшей олигарху.
Чтобы не терять времени даром, вынула новенький телефон и решила покопаться в Сети – узнать, куда ее занесло. Википедия не посчитала нужным давать читателям сведения о городе Цуге, кроме населения – 24,6 тысячи. Но ее внимание привлек список крупных фирм, которые имели там свои представительства. Россия была представлена звучными именами. Стало понятно, почему вчерашним вечером она пару раз с удивлением услышала русскую речь на улице. Официальный сайт города не содержал никакой полезной информации, кроме пары красивых картинок.
В это время открылась дверь и в помещение вошел посетитель. Секретарь ни на секунду не оторвалась от разглядывания чего-то на мониторе, и женщина молча прошла вглубь, даже не взглянув по сторонам. Это было так необычно, что Вероника просто застыла. У нее был некоторый опыт работы в офисах, но с подобными взаимоотношениями она столкнулась впервые. Судя по уверенной походке пришедшей, она явно здесь работала.
Минут через пять появился мужчина. Тут уж секретарю пришлось отреагировать, и она, пробормотав что-то, протянула ему пачку корреспонденции. При этом вдруг стала очень приветливой. По этим признакам Вероника поняла, что явился шеф, которого она поджидала. А тот, еле кивнув ей, показал кивком, что следует идти за ним. Все еще поражаясь происходящему, Вероника встала со своего места и двинулась следом.
В кабинете мужчина сделал жест в направлении кресла для посетителей, а сам стал устраиваться напротив. Все происходило в полном молчании. Без обязательных в Америке энергичных рукопожатий и заверений в том, как ему приятно видеть посетителя. После того как хозяин кабинета включил компьютер, Вероника наконец в первый раз услышала его голос:
– Ну, и с чем вы к нам приехали?
– С дочкой и с ее компьютером, – ответила Вероника.
Ничего другого не пришло ей в голову. Никаких идей, как выполнить задание, которое она получила, не было. Да и сама задача была сформулирована расплывчато.
«Но я ничего не понимаю в финансах», – сделала она попытку возразить олигарху во время их разговора в госпитале в Кельне.
«Зато знаешь, как деньги красть», – был ответ.
Объяснять, что это были грехи молодости и что сейчас она уже давно ничего не ворует, было бессмысленно. Даже не пыталась. И вот теперь сидела перед главой некой фирмы, где подобное происходило, и не имела никакого представления о том, что ей нужно делать и что говорить.
А между тем ее ответ встряхнул собеседника, и он впервые взглянул ей в глаза.
– И что вам от меня надо? – поинтересовался он.
– Рабочую станцию и доступ ко всем материалам.
Это было естественным началом любой работы в современном мире. Хозяин кабинета снял трубку и дал указание по-немецки.
– Еще что-нибудь?
Он смотрел на Веронику, и взгляд у него был холодным. Где-то под сорок, слегка расплывшийся, с наметившимся двойным подбородком и с редкими волосами. Явно не обрадовался ее появлению и был насторожен. Тяжело с таким придется. Но это в том случае, если она действительно начнет копать. А если нет? Что, если просто, посидев пару-тройку деньков, сказать, что не хватает квалификации, и свалить? В таком случае чего ей беспокоиться о том, как он к ней относится?
– На данном этапе ничего. Но предполагаю, что в будущем мне понадобятся ваши разъяснения по некоторым вопросам.
Вероника припомнила слова пославшего ее деятеля о том, что там присутствовали «мои», и предположила, что глава фирмы должен состоять с ним в каком-то родстве, поэтому приходилось разыгрывать из себя эдакую бизнесвумен. Как она будет докладывать обо всем олигарху, так и ее собеседник непременно поставит его в известность об ее деятельности у себя в фирме.
– Гретчен покажет ваш кабинет, – сказал в ответ Ткачук, видя, что гостья стала подниматься с места.
Вероника обратила внимание на то, что он проигнорировал ее слова о разъяснениях. А ведь придется его о чем-то спрашивать, чтобы продолжать играть свою роль. Но это потом, а сейчас предстояло общение с секретарем офиса. На этот раз Вероника хотя бы знала ее имя.
Гретчен по-деловому и на хорошем английском быстро ввела ее в курс дела и тут же исчезла, так и не взглянув на нее. Вероника не имела опыта работы в этой стране, поэтому не поняла, является отсутствие любезности деловым стилем в Швейцарии или нет. В Америке подобное поведение сотрудника выглядело бы по меньшей мере странным.
В очередной раз позвонила в гостиницу, чтобы услышать от Ани, что пока у нее все в порядке. Говорила она почему-то шепотом. Наверное, входила в роль помощницы секретного агента.
– Мама! Когда ты придешь?
– Скоро, – заверила она дочку, тоже почему-то шепотом.
Стала осваиваться на новом месте. Приятно было очутиться в отдельном кабинете. Намеренно оставила дверь открытой, чтобы видеть, кто будет проходить по коридору. Но офис был непривычно тих. Не слышалось ни телефонных звонков, ни передвижения людей. Один раз мимо ее двери прошла женщина, совсем не по-деловому одетая и не обратившая ни малейшего внимания на новое лицо в офисе, и вскоре она же прошествовала обратно, но уже в сопровождении другой женщины, которую Вероника видела раньше. И опять наступила тишина.
Включила компьютер, используя пароль, выданный Гретчен, и вошла во внутреннюю сеть фирмы. Контракты, платежные соглашения, различные формы, где требовалось лишь заполнить определенные графы. Продажа металлопроката, химикатов, еще какой-то дряни, о которой Вероника не имела ни малейшего представления. Закупка оборудования на вырученные средства. Скучно и неинтересно. Аудит сделан по результатам прошлого года. На немецком. Подключила переводчик. На английском было так же непонятно, как и на немецком. Прошлась по результативной части. В общем, все в порядке, кроме отдельных замечаний, смысл которых доходил до нее с трудом. Что ей тут делать?
В офисе по-прежнему царила тишина. Время для нее шло быстро, а вот для Ани, которая находилась взаперти в гостинице, тянулось нескончаемо медленно. Дочь начала капризничать. Вероника подумала, что ее тут ничего не держит, оделась и пошла к выходу. Секретарь не оторвала головы от своего компьютера, когда она проходила мимо.
На улице заметила тех двух женщин из офиса. Они сидели и мирно курили на лавочке, оживленно обсуждая что-то и довольные собой. Вероника припомнила, что они проходили мимо ее двери уже довольно давно. Даже покачала головой осуждая. Как это возможно? А когда же они работают?
Чтобы Аня была рядом, Вероника намеренно сняла гостиницу в двух шагах от здания, где находилась фирма, куда ее отправили. Но когда увидела дочку, поняла, что даже это не сработает. Ребенок явно заскучал, запертый в маленькой комнатке, хоть и с компьютером, телевизором и электронной игрушкой. Ей требовалось общение.
– Я пиццу хочу, – потребовала дочка, поэтому пришлось идти и ее разыскивать.
Нашли. Пиццерия оказалась неплохой. Вероника жевала свежайший кусок теста с какими-то непонятными ингредиентами сверху и соображала, что делать дальше. Она не сможет опять запереть Аню. Даже под предлогом выполнения секретной миссии. Ребенок не выдержит. Ну, не брать же ее с собой в офис, где Веронике надлежало находиться, разыгрывая роль некоего инспектора? А потом подумала: «А почему бы и нет?» Ей показалось, что там вообще можно делать все, что хочешь. Никого и ничего не волнует.
Дверь оказалась запертой. Вероника воспользовалась карточкой, которую получила от Гретчен, и они с Аней прошли внутрь. Было время обеда, и из офиса все исчезли. Молодая женщина прошлась по помещению, заглядывая во все двери. Просторно. У каждого свой отдельный кабинет. На столах почти ничего нет. Компьютеры у всех включены. Только в спящем режиме. Эти люди просто не понимали, в каком мире они живут. Или им было просто на все наплевать. Заходите все и снимайте любую информацию, какую пожелаете.
Последним был кабинет шефа. Он мало чем отличался от остальных. «Начнем с него», – подумала Вероника, вывела из спящего режима компьютер и выписала его IP номер. Потом подумала и сделала то же самое со всеми машинами, кроме одной, которая оказался отключенной. Стол был абсолютно чистым, только цифровая фотография в углу. Чернявый молодой мужчина с веселенькими глазками и довольно симпатичный, а с ним ничем не примечательная женщина с напряженной улыбкой, которая явно давалась ей с трудом.
– Мама! А когда ты будешь выполнять секретное задание? – шепотом спросила Аня из кресла, которое Вероника пристроила для нее в углу своего кабинета.
– Я его уже выполняю, – так же шепотом ответила женщина.
– Тебя сюда внедрили? – округлила глаза девочка, наверное, вспомнив какой-то виденный ею фильм.
Вероника кивнула. Это было близко к истине.
– Я буду тебе помогать, – пообещала Аня.
Вероника согласилась. Помогла хотя бы с тем, что ей не пришлось разрываться между офисом и гостиницей и Аня тихо сидела в своем углу.
А Вероника занялась тем, что умеет, так как увидела через открытую дверь, что в свой кабинет прошествовал глава фирмы. На своем ПК она создала новый профиль, вбила туда номер IP машины Ткачука и начала ее сканировать. Повезло. Оказался открытым порт 4899 – Radmin, и она законнектилась. Через службу Telnet установила то, что ей требовалось, и создала нового пользователя с правами администратора. Чтобы не палиться, убрала иконку в трее рядом с часиками, и теперь Вероника могла комфортно управлять удаленной машиной, расположенной в соседнем кабинете.
Обычно для подобной работы использовала ДвойногоДжо из клуба хакеров «Черный гном», так как у нее были сложные взаимоотношения с ФБР и ей не хотелось светиться самой. Но сейчас Вероника находилась далеко от Америки, и были проблемы с деньгами. А «Гном» стоил дорого.
Прошлась по компьютеру главы фирмы. Ничего интересного. Деловая переписка, выход на пару сайтов ХХХ с жестким порно и на сайт знакомств. Переписывался с какими-то женщинами, но ничего компрометирующего. Обычный набор офисного червя мужского пола, у которого имеются неудовлетворенные потребности и масса свободного времени. Выход на банки не просматривался. Личный адрес? И он отсутствовал. Кто из живущих в Швейцарии не имеет сейчас собственного электронного почтового ящика? Скорее всего таких нет. А это означает, что у господина Ткачука имеется еще одна машина, которая служит для личных целей и для связи с банками, и своему офисному ПК он не доверяет. Разумно. Предстоит выяснить, имеются ли на это какие-то особые причины.
А что на него есть в социальных сетях? И вообще, кто вы такой, господин Ткачук?
В город Люцерн они обе влюбились сразу.
– Вау! – только и сказала Аня, когда они спустились к озеру.
Стояла великолепная солнечная погода, люди расстегнули пальто и куртки и надели солнечные очки, чтобы не ослепнуть от яркого солнца в чистейшем горном воздухе. В темно-синей воде отражались горы, заросшие соснами и покрытые снегом. Город Люцерн выглядел как игрушечный. Средневековые здания, раскрашенные в различные цвета, доброжелательная толпа приезжих и местных жителей, устремившаяся посидеть на открытых верандах ресторанчиков, наслаждаясь воскресным днем и великолепной погодой. Им с трудом удалось найти свободный столик в ресторане, выходящем на реку.
Потом, когда они брели по узким улицам, разглядывая дома, которые словно сошли со страниц сказочных историй, Аня вдруг сказала:
– Мама! Давай сюда переедем!
Вначале Вероника отвергла это предложение, а потом спросила себя: «А почему бы и нет?» Поездка на поезде между двумя городами занимала не более двадцати минут. Фирма олигарха располагалась рядом с вокзалом. А Цуг вводил ее в депрессивное состояние.
Она вошла в Сеть и быстро отыскала агентство, которое предлагало квартиры на короткий срок для путешественников. Было межсезонье, и давались значительные скидки. Вероника послала соответствующий запрос, и через полчаса любезная женщина показывала ей небольшую квартирку с видом на озеро в центре города. Цена мало отличалась от той, которую Веронике приходилось платить за крохотный номер без кухни в Цуге.
– Мама! Мы ее берем, – решила Аня, и Вероника не могла не согласиться с ней.
Сделка состоялась, и они поехали за вещами.
Вероника рассчитывала остаться в Швейцарии до конца недели. В понедельник на следующей неделе Ане нужно было идти в школу. Но на душе у нее было неспокойно. На все звонки женщины в Кельн отвечали, что таинственная Шишацкая так и не появилась. Стала названивать на личный номер знаменитого пациента госпиталя, но телефон сначала не отвечал, а потом и вовсе оказался отключенным. Чтобы как-то отвлечься от невеселых мыслей, начала копать материал на родственников этого человека. Злость придавала силы.
Ткачук, как она и предполагала, оказался зятем. Олигарх родился в каком-то поселке в Коми, после окончания финансового института в Москве сделал стремительную карьеру, работая в банках. Удивляться тут не приходилось. С таким-то тестем! Проникла к нему в Живой журнал. Друзей оказалось мало. Внимательно просмотрела все фотографии на страницах друзей. На одной из них нашла изображение веселой компании на яхте, где в углу Вадим Ткачук стоял в обнимку с женщиной. Предположила, что, конечно, с женой, а не с подругой.
А вот с ней пришлось повозиться. Откадрировала и получила не очень качественное изображение головы. Поэтому, когда пропустила ее через фейсрекогнишен, система выдала около сотни совпадений. Пришлось вручную перелистывать, чтобы отсеять ошибочные и выбрать нужные. Нашлись два изображения Светланы Ткачук. Имелась собственная страничка. Биографии никакой. Зато много фотоотчетов о поездках в Париж, Лондон, снимки яхт, вечеринок, дискотек. Разительно отличалось от скучной странички ее мужа. И на изображениях она выглядела совсем по-другому, не такой, как на яхте в обнимку с мужем. Поэтому поисковая система поначалу ее не опознала. То фото было сделано довольно давно. А на последних снимках было видно, что над ее лицом основательно поработали. Появились скулы, другой овал подбородка, пухленькие губки. Вероника даже позавидовала. Мастерская работа пластического хирурга.
Остановилась, раздумывая, что делать дальше. Прогнала самого Ткачука через фейсрекогнишен и получила несколько совпадений, но все оказались ошибочными. Шеф фирмы не был склонен к саморекламе. Сделала то же самое с обновленным лицом его супруги. Пролистала результаты. Ошибочные, а одна страница вообще не содержала ее фото. Собралась удалить, но взгляд задержался на тексте. Написано было немного, но весьма содержательно. Клуб под названием «Сексодром», в котором пары вживую занимались сексом перед камерами, а другие участники могли наблюдать, обмениваться комментариями и даже подавать советы. Вход только для зарегистрированных пользователей. Новичкам должны дать рекомендации два действительных члена клуба. И все. Никаких предложений заплатить карточкой, войти на три минуты в качестве гостя. Это было не для всех, а только для своих. И ни одной картинки, но тем не менее система показала совпадение. Означало, что сервер дырявый, и ей повезло в том, что там уже сидел пользователь. Или пользователи.
«А какое мне до этого дело? Пусть занимаются чем хотят. У меня задание – найти, как деньги тырят».
Но настроение было поганым, и захотелось сделать так, чтобы и у других оно испортилось. Например, у деятеля, который ее сюда заслал, когда узнает, чем занимается его дочка. Плюс Веронике было бы забавно посмотреть. Неужели и Вадим Ткачук, серая офисная мышь, тоже участвует в подобных сессиях?
Первое, что сделала, – нашла такой же тип ОС, что и на хосте, протестировала его и записала полученную функцию. Определила номер ISN и создала пакет с заполненными полями ACK, ISS плюс 1, ACK(ISS плюс 1) и DATA. Опа! И захватила сессию несчастного пользователя, выкинув его. Теперь она сидела в хосте вместо него. Если эти люди думают, что хост – это их дом, где запер дверь, повесил решетки на окнах, включил сигнализацию и можешь спать спокойно, то они ошибаются. Через форточку может проникнуть любой, осмотреть все углы и скопировать все, что нужно. Кодировать надо информацию. Кодировать.
Оказалось, что все члены этой площадки русские. И всего их было семнадцать человек. Быстро отыскала изображение Светы, которая, как оказалось, шла там под именем Солнышко. Но самое интересное – никаких следов ее мужа. Три предыдущие сессии с ее участием, которые можно было просмотреть в архиве, были с другими мужчинами – членами клуба.
«Как это занятно! – подумала Вероника. – Будет о чем побеседовать с ее папашей, если представится такая возможность».
Скопировав архив, поинтересовалась графиком последующих сессий, когда соберутся члены клуба, чтобы поучаствовать в действии или обсудить представление других. Проводится примерно раз в неделю, и как раз на следующем Солнышко выступает в качестве солистки.
«Надо обязательно зайти и посмотреть. Вдруг пригодится для торговли с ее папочкой?»
Поинтересовалась, а кто будет партнером в дуэте. С фотографии глянуло удивительно знакомое лицо. Где-то Вероника его уже видела. И совсем недавно. Вспомнила и рассмеялась.
– Мама! Ты что?
Разъяснять не стала. Такое ребенку не понять. И кто он, этот парень? Почему имеет кабинет в том же офисе? Неужели тоже родственник? Еле сдержала смех. А где он сам? На столе стерильная чистота. Ни единой бумажки. Комп и собственная цифровая фотография, очевидно, вместе с угрюмой женой. Скопировала и его архив. Ой, как много интересного услышит пославший ее человек, если у него зависнут ее деньги! Про всех своих родственничков. И во всех подробностях.
– Мама! Ты вслух разговариваешь. Мешаешь.
Дочь была увлечена своей игрой.
Но это было вчера. А в этот день, в воскресенье, когда устроились на новой квартире в Люцерне, обдумав все и взвесив, Вероника решила попытаться еще раз связаться с госпиталем в Кельне. И его обитатель тут же откликнулся.
– Ну что? Нашла?
Как всегда, приветствий не предполагалось.
– Ищу. Мимоходом накопала некоторые любопытные вещи.
Решила сначала попугать, а уж потом завести разговор о деньгах.
– Давай! Выкладывай!
– Светлана. Рисковое поведение. Может просочиться в Сеть.
– Что на этот раз?
Спросил удивительно безразличным тоном. И еще насторожило: «На этот раз».
– Занимается сексом и показывает это в Сети.
– Это в Интернете, что ли?
– Да. Ставят камеры возле постели и развлекают зрителей.
– Совсем дурой стала. Ладно. Скажу матери, чтобы наваляла ей. Еще что?
Со Светой его не проняло, но Вероника решила нажать:
– Если пойдет гулять по Сети, то будет большой шум.
– Шум где? В Интернете? Пусть шумят. Кого это волнует? Интернет придумали, чтобы придурки именно там шумели, а не на улицах.
– Попадет в прессу.
– Не попадет. У нас ни одна собака не посмеет тявкнуть. А на Западе пусть пишут. Кто их читает? Давай дальше!
А дальше оставалась только ее личная проблема.
– Никак не найду Шишацкую.
– Ты знаешь, какой сегодня день?
Она знала.
– Завтра. В понедельник.
Связь пропала. А Вероника выразилась вслух по-русски. Можно было позволить себе. Дочки в этот момент рядом не было.
С деньгами она пролетела. Олигарх явно держал ее на привязи, чтобы Вероника раскопала, чем занимаются его родственнички. А шансов узнать это у нее почти никаких. Вероника просто не понимала, с какого бока зайти. Нужен был доступ к денежным проводкам, а для этого требовался комп Ткачука. Ну не взламывать же сети швейцарских банков. Такое и в голову не могло прийти. Поэтому женщина понадеялась, что олигарх просто отдаст ей деньги, которые должен за операцию в Нью-Йорке и за ее молчание о похождениях дочки, и она свалит с ними погулять по Европе. Но не прошло. Не испугался. Видимо, Светка уже так его достала, что он плюнул на все и переложил на жену все заботы о непутевой дочери.
Вероника даже не успела просветить своего работодателя, кто предполагался Свете в партнеры. А может быть, и к лучшему, что не сказала? Еще неизвестна роль этого парня в семействе. Вероника даже не знала его имени и положения. В «Сексодроме» он называл себя Экибастузом. Странное имя. Напоминало что-то, но она никак не могла вспомнить. Но копать в этот день у Вероники уже не было ни сил, ни желания. Нужно было укладывать спать Аню, а та все никак не могла оторваться от игры в Нинтендо.
Но этот длинный день еще не закончился. Раздался звонок на ее новый телефон, и высветился немецкий номер. У Вероники радостно забилось сердце: «Неужели деньги?!»
Но скрипучий голос на том конце беспроводной линии оказался для нее холодным душем.
– Чего ты там прицепилась к моей дочери?
Ни приветствий, ни представлений. «Ну и семейство». Пришлось ставить ее на место.
– Вы кто?
– Сама знаешь кто.
Знала. Однажды имела удовольствие пообщаться, когда было необходимо пробиться к олигарху из Нью-Йорка. Но теперь ситуация была другой.
– Если бы знала, то не спрашивала.
Установилось молчание.
– Что там со Светкой?
Мамаша начала заводиться.
– Ах, Света! – протянула Вероника задумчиво. – Знаете, я с вами не работаю и не собираюсь перед вами отчитываться.
Отключила связь и со злорадством представила себе, как и что сейчас жена выговаривает своему мужу в Кельне.
Минут через пять раздался еще один звонок. Опять из Германии, но с другого номера. Вероника отключила телефон. Она так устала за это суматошное воскресенье! А тут еще Аня никак не засыпала.
Когда он появился в дверях, вид у него был такай, что Аня громко сказала из своего кресла в углу: «Ой!» Замазанные синяки на лице и пара пластырей на лбу и возле уха. Один глаз заплыл. Но все равно узнавалась та самая рожа, что только что была выведена на дисплее компьютера Вероники. Возникло ощущение, что мужчина просто выпрыгнул с экрана, только побитый.
– Привет! – сказал он. – Меня зовут Марек.
Она уже знала, что по документам он значился как Марк Голштейн, родился в Одессе и так далее.
– Привет! – ответила Вероника.
Чуть не сорвалось «Экибастуз». А Аня вовсе промолчала.
– Похож на Франкенштейна. С чьим-то мужем неожиданно столкнулся? – решила съязвить Вероника.
Уже имела представление о побитом. А он заржал, хотя и с гримасой, по-видимому, от боли.
– Не. Со столбом. А ты прикольная.
Говорил по-русски так же, как и она, немного грассируя. Неудивительно. Столько лет прожил в Америке.
– Копаешь? – продолжил Марек, кивнув головой на компьютер.
– Копаю, – со вздохом подтвердила Вероника.
– Ну, надоест – заходи! Я сегодня дежурный. Знаешь, где сижу?
Она знала. В этот день специально пришла рано, чтобы прощупать его машину. Оказалась не стандартным офисным Маком, а IBM, и недешевой. И единственной с логином, чтобы подключить. Поэтому пришлось отступить. Предусмотрительный парень. Недаром учился в МИТе.
– Прощай, красавица!
Это уже предназначалось Ане, которая сидела с поджатыми губками и опять ничего не ответила.
– Что это с ним? – испуганно спросила она Веронику, когда пораненный исчез.
– Автомобильная авария.
А про себя подумала, что упустила и не прошерстила местную прессу. Такие, как он, не обходятся без того, чтобы не оставить следов в месте своего пребывания. Ее предположения оказались верными. Цюрихские газеты с возмущением писали, как два русских отморозка устроили в три часа ночи гонки по городу на спортивных автомобилях. Скорость доходила до 120 километров в час. Один разбился, и его увезли в больницу, а второй уехал. Шло следствие. И естественно, фамилия Марка была упомянута в статьях.
Ну а в фолдере ее флешки уже покоились сведения о похождениях сотрудника фирмы, который в этот день должен сидеть в офисе в отсутствие Ткачука. Учился в МИТе – Массачусетском технологическом институте, одном из лучших университетов Америки. Надо сказать, что дураков туда не берут. Но бакалавром так и не стал, что было в высшей степени странно. Со степенью МИТа в Штатах все дороги открыты. Что могло быть причиной? Только нечто экстраординарное. И оно нашлось, когда Вероника зашла в судебный портал Пейсер. Экстази. Поймали на распространении. И не его одного. Причем следы вели к хасидской организации. Но внесли залог, всех быстро отпустили, дело замяли. Однако учеба в МИТе ему больше не светила. Потом Нью-Йорк. Драка возле ночного клуба со стрельбой и нанесением телесных повреждений, создававших угрозу жизни. Внесли залог, отпустили. Но это дело все еще числилось открытым. А раз он здесь, то, по-видимому, просто смылся, и в Америку ему больше ни ногой. Такой вот сотрудник фирмы олигарха в Швейцарии.
Присутствие Марека в такой лавочке, как эта, можно было объяснить лишь наличием родственных отношений. Фактически контора служила лишь расчетным центром для получения денег за поставки продукции и оплаты закупаемого оборудования. Ну и для пополнения собственного личного счета олигарха в одном из швейцарских банков. И для подобной деятельности требовался даже не человек, а просто полчеловека. Вся работа велась из Москвы, а тут лишь подписывали контракты и пересылали деньги. А должности в Швейцарии были придуманы для не знавших, чем занять себя родственников. И теперь все были при деле и козыряли деловыми карточками со звучными названиями. Плюс имели возможность легально обитать на Западе.
Не прошло и пяти минут, как на трее ее дисплея начала мигать иконка. Кто-то пытался влезть в ПК Вероники. Она встала и направилась к кабинету пострадавшего.
– Хватит! Кончай! – сказала женщина, открыв дверь.
– Больше не буду, – поспешно ответил Марек и попытался улыбнуться.
В полутьме комнаты с единственным источником света от дисплея это выглядело как страшная гримаса. Вероника поспешно закрыла дверь.
Но вскоре он возник вновь.
– Слушай! Время обеда. – Марек стоял в проеме двери. – Кончай копать! Тут есть классная бодега поблизости. Пошли перекусим.
Вероника не знала, что это такое.
– Давай, красавица! – обратился Марек к Ане. – Собирайся! Ты что любишь?
– Пиццу, – ответила девчушка, насупившись.
– О! Там есть тапас. Прямо как пицца. Только маленькие. Подойдет?
Аня вопросительно взглянула на маму. А Вероника почувствовала, что настало время перетереть с этим весельчаком некоторые вопросы. Такие, чтобы отмазаться, продадут всех и вся.
– Хорошо. Мы идем.
Это был маленький испанский ресторанчик с удивительно приятной атмосферой.
– «Авила» – лучшее испанское пиво, – порекомендовал Марек.
Вероника отказалась, а он с удовольствием отхлебнул пенный напиток. Насладившись, навалился на стол и, глядя ей прямо в глаза, начал:
– Ну что? Когда нас в тюрьму засадишь?
Разговор шел по-английски.
– Это не моя задача. Тюрьма тебе грозит в Штатах.
– А мне туда не надо. Я – израильтянин. А наши своих не выдают.
– Ты в Швейцарии.
– Какая разница? Наши и здесь крепко сидят.
В этом у Вероники не было сомнений. Но это было лишь разминкой. И оба это понимали. Марек попытался зайти с другой стороны:
– Слушай! А ты откуда такая? Я тут копнул. Ты нигде не значишься.
Это было действительно так. Вероника тщательно зачистила свое прошлое. И настоящее, и вымышленное. Она взломала сайты, где могло упоминаться ее имя и находиться ее изображение, и удалила оттуда все данные, чтобы начать новую жизнь с чистого листа. И согласно их письменной договоренности после завершения дела о потрошителях ФБР тоже убрало из своих досье все сведения об ее прошлых художествах.
– Сделал пару звонков, но никто ничего о тебе не знает. Ты откуда взялась?
– Из Нью-Йорка.
Ну, не рассказывать же такому, как он, обо всех перипетиях своей биографии.
Тут принесли заказанные тапас, и они выглядели весьма аппетитными. Аня стала выбирать из подноса те бутербродики, которые напоминали ей любимую пиццу. За все время их разговора девочка не проронила ни слова, она жевала и смотрела в экран своего нетбука, который стоял рядом.
– Знаешь? – сказал Марек, занятый разглядыванием блюда и решая, с чего начать. – Чего тебе напрягаться? Мы тут соберем для тебя немного теста. Посидишь и отвалишь! Сколько ты получаешь от дядюшки Скруджа?
Ей предлагались банальные отступные. Заинтересовало «мы соберем». Но это тоже было разминкой. Ни он, ни она не верили в соглашение на этом этапе. «Мы» могло означать что угодно. Может быть, даже ничего.
Вероника не удостоила его ответом и тоже стала разглядывать принесенные тапас. Какое-то время прошло в молчании. Все с сосредоточенным видом жевали. Потом пошел обмен фразами о вкусовых пристрастиях каждого из них, кто, что и где ел. Ане еда тоже понравилась, и она не напрягала нытьем. Стороны выжидали, кто начнет первым. Для этого и собрались, а не для того, чтобы перекусить. Когда запас тапас подошел к концу, Вероника решила, что пора.
– Слушай! Что ты делаешь в следующую субботу?
Это было датой сессии в «Сексодроме». Марек на секунду замер.
– Это предложение?
– Может быть.
– Давай перенесем на воскресенье!
– Нет. Не получится. Только в субботу, часа в четыре дня.
Он был слишком умен, чтобы не понять, и весь его вид говорил об этом.
– Хочешь поучаствовать?
– Нет, Экибастуз. У тебя же есть партнер.
– Заглянула в архив? Какой я? Горяченький?
– Нет. Не в моем вкусе.
Марек попытался сделать обиженное лицо, но это плохо получилось при его пластырях, и он занялся остатками еды на своей тарелке. Ему требовалась пауза, чтобы осмыслить ситуацию.
В это время Аня пододвинула к матери свой нетбук, где на экране в блокноте стояла фраза: «Почему он горячий?»
Вероника отстучала на клавиатуре ответ: «Заболел. Температура».
Девочка успокоилась.
– С дядюшкой Скруджем уже успела перекинуться словцом? Как он там? Все ему доложила? – Марек покончил с тапас и поинтересовался, чем ему может грозить подобная информированность Вероники.
– Поговорили. Он идет на поправку.
Вероника проигнорировала вторую часть вопроса и решила повысить свои очки:
– Ну и его жена мне звонила. Так. Перекинулись парой слов.
Что было сущей правдой. Действительно успела сказать лишь несколько слов.
– Вау! Я никогда не имел чести разговаривать со своей тещей. Да и с тестем виделся всего один раз.
Вероника предположила, что это было тогда, когда олигарх пытался откупиться от потенциального зятя. Как оказалось, не удалось. Но информация была полезной. В Сети ей не удалось найти никакого упоминания о жене Марека. А теперь она получила доказательства родственных связей с олигархом. Та была его дочкой.
– Ну и что мы будем делать? – спросил он, пристально глядя на собеседницу.
Это означало, что наступило время торговли. Вероника решила начать с малого:
– Ты слил информацию о поставках в нарушение санкций ООН?
Так получилось, что она узнала о факте просочившейся информации во время пребывания с Москве, когда их с Аней похищал беглый майор ФСБ. Сейчас это уже не так важно, но нужно было с чего-то начать.
– Ну, дело святое. Он же поставлял в Иран.
Естественно, Марек шепнул израильтянам, а те дали информацию в СМИ. Олигарху тогда пришлось покрутиться, чтобы замять скандал.
Начало было положено. Теперь требовалось продолжение.
– Теперь скажи, как вы пенку снимаете, и мы разойдемся.
– А вот это не ко мне, – заявил Марек и стал оглядываться в поисках официанта.
Вероника решила, что он собирается уйти, и задала основной вопрос, ради которого пришла:
– А к кому?
Как оказалось, Марек хотел лишь взять еще один бокал пива, и она поняла, что беседа пока не закончена.
– А вот тут ты вступаешь на опасную тропу, – начал мужчина. – Не боишься?
– Посмотрим. Не боятся только глупые.
– Это верно. Поэтому не будь глупой! Забирай бабки у дядюшки Скруджа и отваливай! Зачем тебе чужие головные боли?
Это было проще сказать, чем сделать. Пойди и попробуй забрать у такого!
– А здесь без тебя разберутся, – продолжил Марек. – Ну, отожмут деда от дела. И что? Он насобирал столько, что жизни не хватит, чтобы истратить.
Насторожило «отожмут». Ее заслали сюда с другой целью. С миссией «как тырят». Проблемой «отжимания» Веронике пришлось заниматься в Нью-Йорке не далее как неделю назад, за что она никак не могла получить свою компенсацию. Но там ей противостояли совсем другие силы. А сюда ее заслали заниматься семейными разборками. И вдруг опять «отжимание».
– Ну, если отожмут, то и ты потеряешь свое местечко в компании, – решила Вероника завести собеседника. – Сам понимаешь.
– А вот это мы еще посмотрим, – решительно заявил Марек, глядя ей прямо в глаза. А потом стал искать глазами официанта. – Ладно. Заболтались. Пора на дежурство.
Он и не скрывал, что просто отсиживает свое время в офисе по графику с Ткачуком.
– Мама! А он недобрый, – заявила Аня, когда мужчина ушел, а они задержались, чтобы дочка успела допить кока-колу.
И Вероника согласилась с ней, вспомнив заключительную фразу Марека и его взгляд. Как будто подменили человека.
Она сидела и разглядывала на экране монитора изображение женщины. Хотелось отключить мысли от неприятного разговора, состоявшегося в испанском ресторане, поэтому взялась за еще одну обитательницу «отстойной» компании, как Вероника стала называть для себя фирму, куда ее заслали. Ей стало казаться, что в этот мясо-молочный угол Европы запихнули всех тех, кого требовалось сбагрить, чтобы не мелькали перед глазами и при этом были счастливы. И вот теперь одна из них смотрела на Веронику с экрана.
Красивая. Только злая. Она иногда проносилась по коридору офиса «отстойной» фирмы, позванивая на ходу цепями, которые в изобилии болтались у нее на шее. О пальцах и говорить было нечего. Ткачук и Марек хотя бы внешне соблюдали приличия и приходили в строгих деловых костюмах. А Нелли Маслова была выше условностей. Цокот ее сапог на высоких шпильках слышался в коридоре офиса еще задолго до появления их хозяйки. Потом звон цепей, и только затем являлась взору она сама. И сегодня, когда они с Аней возвращались с обеда, Нелли пронеслась мимо, как всегда, не глядя по сторонам и оставляя после себя такой запах парфюмерии, что хотелось чихнуть.
Вероника вздохнула и приступила к работе. Она понимала, что должна знать все обо всех обитателях этой конторы, чтобы иметь представление, кто и за кем стоит и кто может потенциально представлять опасность для пославшего ее человека. Выведенное на экран изображение она вынула из странички Нелли Масловой, которую нашла в Фейсбуке фото. Сделано явно несколько лет назад в студии и слегка отретушировано. Сейчас она выглядела несколько по-иному. На женских страницах обычно присутствуют фото мужа и детей. Но на своей Нелли в одиночестве позировала на фоне достопримечательностей Швейцарии и Франции. Тексты были очень лаконичными или вовсе отсутствовали. Не просматривалось также никаких намеков на биографию. Такое бывает в двух случаях – когда нечем похвастаться или когда есть что скрывать.
Прошлась по друзьям. Женщины. Никаких зацепок, кроме одной. Группа разряженных дам была изображена с бокалами в руках на корпоративной вечеринке в банке. Это означало, что при мужьях. А значит, они из соответствующей сферы. Но финансисты представляют собой закрытое общество. Они не светятся в Фейсбуке и в других социальных сетях. Означало, что мужа следует искать в других сегментах киберпространства.
Отгуглила Maslov, Швейцарию и белые страницы. Появился десяток совпадений. По географическому принципу отсеяла лишних, и остались двое. Один в Цюрихе, а другой – в Цуге. Для чистоты эксперимента проверила того, который из Цюриха. Оказался никто, а о другом в Сети было одно-единственное упоминание среди других фамилий в большой статье год назад как о главе представительства Инвестпромсиббанка в Швейцарии – Генрихе Маслове.
Пришлось перейти с латиницы на кириллицу, чтобы выяснить, что это за банк такой. Результат был неожиданным. Оказалось, что этот банк с участием иностранного капитала потерял лицензию в России еще полгода назад. Никаких подробностей или комментариев. Лишили лицензии, и все.
Вероника откинулась в кресле. Шесть месяцев назад они с Аней находились в Москве, и как раз в это время происходили события, затрагивающие олигарха и его империю, когда его попытались подставить и спровоцировать ухудшение отношений между Америкой и Россией. Совпадение? Помимо похищений тогда фигурировали поставки в нарушение санкций ООН. Но для того чтобы экспортировать, необходимо провести денежные расчеты. Через этот банк?
Опять перешла на латиницу и набрала в поиске название банка. Значился адрес представительства в Цуге. Соединилась по телефону. Ответила по-немецки секретарь. Вероника по-английски попросила к телефону Генриха Маслова. На том конце линии стали спрашивать, по какому вопросу. Опустила трубку на рычаг. Означало, что он присутствовал. Если бы Маслов ушел из представительства, то обязательно ответили бы, что такой больше не работает, и предложили бы связаться с кем-то другим.
Вспомнила об иностранном участии. Банк оказался зарегистрированным на острове Мен. Там за пятьсот фунтов стерлингов можно открыть корпорацию, банк, все, что угодно. Понятно, что для проведения сомнительных операций желательно использовать «свой» банк. Вот он и возник, и с правильными документами. Вывеска на дверях, а внутри стол, стул, глава и секретарь, чтобы отвечала на звонки. А реальные деньги хранятся на корреспондентском счету в настоящем швейцарском банке. И если жена главы подобного банка приходит на работу в эту отстойную контору, то скорее всего банк тоже связан с олигархом. Теперь все становится на свои места. Одна фиктивная контора заключает контракты, указывая банковские реквизиты другой фиктивной конторы. И деньги из сомнительных источников ложатся куда надо. Для этого и придумана страна Швейцария.
Теперь предстояло решить, что делать дальше. Если деньги действительно куда-то уходили, то кто мог знать, как и куда? Конечно, муж Нелли Масловой. Но он на виду. Его явно проверяли, и если он все еще сидит на своем месте, то с документацией в банке все в ажуре. А что бы он делал, если бы вел черную бухгалтерию? Конечно, не использовал бы офисную машину, а имел бы другую. Смартфон – опасно. Там защита никудышная. Значит, скорее всего из дома. Вошла в базу данных кантона Цуг. Чета Масловых имела собственный дом в пригороде города. Кантон Цуг был одним из немногих в Швейцарии, где иностранцам разрешалось покупать недвижимость. В соседнем Люцерне этого сделать уже практически невозможно. Именно поэтому в Цуг устремился поток состоятельных русских, и появились представительства десятков компаний.
– Давай пройдемся! – предложила Вероника дочке.
Ане уже надоело играть в электронные игры, и ей действительно требовалось подвигаться. Как Веронике ни хотелось этого делать, но пришлось взять напрокат автомашину. Она была плохим водителем. Мало практики. В Нью-Йорке дешевле пользоваться общественным транспортом и такси, чем платить за стоянки. А тут еще и другая страна. Но по-иному добраться до жилища Масловых не получалось.
Взяла небольшой европейский «Форд», оставила на стоянке возле здания, и они с Аней вернулись в офис. Ждать пришлось недолго. Через открытую дверь увидела, как мимо процокала каблуками Нелли с болтающимися в такт ходьбе цепями на груди. Как можно в таком виде ходить на работу? И они с Аней тоже стали собираться. Вероника предположила, что Нелли забирает с работы муж на машине, что означало, что он тоже направился домой.
Ехать пришлось медленно и осторожно. Но оказалось, что в этой стране очень вежливые и предупредительные водители. Добрались до нужной улицы без приключений. Проблемой была парковка поблизости от дома, чтобы не выйти за пределы пространственной зоны работы беспроводного узла связи Маслова, но и ее решили.
– Мама! Мы будем следить за кем-то?
Аня была очень возбуждена.
– Да. Но только не так, как в кино.
И Вероника подключила аппарат, который купила перед поездкой. Теперь ее рабочая станция должна иметь узел доступа с более мощным сигналом, чем аппаратура, обычно используемая в домашних условиях и которая в этом случае будет автоматически переключаться на новый узел доступа, передавая на него весь свой трафик. Она стала тем, что в профессиональных кругах называют Man-in-the-Middle – посредником в обмене данными между компьютером и узлом доступа. Кодировка тоже не была проблемой. Ее станция была оснащена всеми используемыми системами.
Вероника посчитала, что ужинать еще рано, поэтому, придя домой, Генрих Маслов выйдет в Сеть. Ей сразу же удалось подключиться к одному из WiFi, но там шел детский контент на немецком языке. Прошло минут десять, но ничего поймать не удавалось. А потом: «Бинго!» Кто-то быстро прошелся по ленте новостей на немецком, а затем на русском портале. Очередная беспечность. WEP-кодирование не было включено, поэтому Вероника видела в открытом режиме все передаваемые данные. Женщина почувствовала, что это ее клиент. Потом он просмотрел почту, и она вместе с ним тоже. А затем наступило основное – высветилась страничка для логина в банк. Оказался «Кредит суисс». Это было важно, так как должно пригодиться в будущем. Пока Маслов просматривал данные, Вероника лихорадочно копировала страницы в блокнот своего компьютера. Взглянула вбок на Аню. Та завороженно наблюдала за ее работой и даже рот открыла.
Маслов покончил с банком и переключился на другой сайт. А Вероника передохнула минуту, потом написала и послала ему письмо якобы от его банка с просьбой прочитать прилагаемый документ. Увидела, что тот опять вошел в почту и кликнул на приложение в doc. Его машина отсканировала его на предмет вирусов и открыла вложение. Там была чистая страница, но Вероника получила то, что ей требовалось – IP его компа запалился в логе. Остальное будет делом техники. Этот человек, как и другие, не представлял себе, в какое время он живет и какой опасности подвергает себя и свои деньги, не шифруя свою информацию. Но подобное отношение облегчало ее задачу. Можно было собираться и ехать домой.
– Так можно подглядывать за каждым? – задала вопрос дочка по пути домой.
Пришлось объяснить, как важно сейчас защищать информацию и что может случиться, если человек беспечен. Аня слушала, а потом спросила, округлив глаза:
– Мама! Ты хакер?
Вероника пустилась в разъяснения, что она работает против плохих парней, как в кино, которое дочка недавно смотрела. Но промолчала о том, что человек, на которого она сейчас работала, скорее всего еще хуже, чем эти парни.
– Я тоже буду хакером, – решила девочка.
Вероника не стала спорить. Хакером так хакером. Ей нужно было следить за дорогой. Она отвыкла сидеть за рулем.
Дома завершила начатую работу, хотя пришлось повозиться. Составила новый профиль, куда вбила полученный раньше IP, и, используя сканер XSpider 7.5, проверила хост на наличие уязвимостей – открытых портов. Но анализ компьютера Маслова ничего не дал. Пришлось идти в обход. Создала еще один файл конфигурации реестра, который скрывает нового пользователя с глаз, и его не видно в окне приветствия, соответственно заменила расширение. В машине Маслова был запущен батник, поэтому законнектилась к порту 972, который не был занят, и установила все, что ей требовалось, через службу «телнет». Теперь Вероника имела возможность управлять еще одной удаленной машиной в Цуге, не выходя из своей новой комфортной квартиры в Люцерне.
Было время ужина, и хозяин, возможно, отсутствовал, оставив комп включенным. Еще одна ошибка. Вероника прошлась по файлам, скопировав те, которые показались нужными, потом по почтовому ящику, доступ к которому тоже оказался открытым. Еще одна небрежность. Послала письмо через бот-адрес, чтобы самой не светиться, якобы от банка «Кредит суисс» и стала ждать. Наконец комп ожил, но Маслов не прореагировал на письмо. Понимал, что это простой фишинг. Кто на такое сейчас обращает внимание? Поэтому Вероника послала еще одно, потом третье. Что после таких раздражающих посланий сделает аккуратный банкир? Зайдет в сайт своего банка, чтобы обратиться с жалобой в службу безопасности. А вот это было как раз то, что требовалось Веронике. У него «на плечах» она попала туда, куда не могла залогиниться сама, так как не знала пароль. Теперь она сделала так, что бедный хозяин просто «отвалился», и она осталась одна, чтобы скопировать все то, что ей требовалось.
Потом хозяин удаленного ПК вышел из Сети, и Вероника тоже, чтобы проанализировать, что ей досталось. В первую очередь ее заинтересовал файл, который она нашла среди скрытых в машине Маслова. Он содержал месячные банковские отчеты. Суммы там фигурировали значительные. Потом сравнила с соответствующими отчетами, которые удалось извлечь из базы данных банка. Вероника не была бухгалтером, но даже для ее нетренированного глаза сразу были видны расхождения. Двойная бухгалтерия. Генрих Маслов посылал своему патрону липовые отчеты о движении средств на счету в банке.
Потом прошлась по переписке. Заинтересовалась двумя файлами. В первом обмен корреспонденцией с биржевым брокером. Фьючерсы. Опасная территория. На них некоторые заработали себе состояния, но еще больше тех, кто потерял все. Судя по некоторым текстам, Маслов не попал в число счастливчиков. И еще переписка по ипотечному кредиту за дом в Цуге. Задержки с ежемесячными выплатами и угрозы банка. Невеселая ситуация.
Вероника откинулась в кресле. Миссия закончена. Она выполнила поручение. Теперь у нее был ответ на вопрос, кто сливает информацию, а кто ворует деньги.
В это время Аня с округлившимися глазами оторвалась от своего нетбука.
– Я крекнула «Тунтаун» и теперь могу там играть.
Дочку удалили из электронной сетевой игры, так как робот там посчитал, что она использовала ненормативную лексику, когда переговаривалась с другими участниками.
– И они тебя не опознали?
– Я спрятала IP и открыла новый электронный адрес.
Это было логично, но эту операцию проделала девочка девяти лет от роду. И сама сообразила как.
– Вообще-то этого нельзя делать, – начала воспитательную работу Вероника.
– Мама! Я теперь хакер, – перебила Аня, победно глядя на мать из своего кресла.
Видя торжество в глазах дочери, Вероника поняла, что в данной ситуации ее аргументы не будут приниматься во внимание, и решила отложить воспитательный процесс на потом.
– А теперь пора спать.
Началось обычное нытье, что сейчас каникулы, но Вероника настояла на своем. Ей хотелось побыстрее отчитаться перед пославшим ее деятелем еще до того, как тот заснет в своей палате в госпитале. И он ей ответил, хотя уже сонным голосом.
– Вам известна фамилия Маслов? – начала Вероника без предисловий, как было принято между ними.
– И что с ним?
– Это он. – И Вероника не стала расшифровывать, понадеявшись, что олигарх сам догадается.
– Конечно, он. Кому же еще быть? – ответил он лениво.
Естественно, Маслов был у него подозреваемым номер один.
– Сколько? – поинтересовался он.
– Где-то около полумиллиона.
– Немного, – опять не удивился олигарх.
А Вероника подумала: «Ну и масштабы у них! Как будто о семечках говорит».
А из Кельна продолжился допрос:
– Доказательства есть?
– Конечно. Без этого бы не звонила.
– Железобетонные?
– Хоть в прокуратуру иди.
– Ну, до этого не дойдет, – со вздохом сказал собеседник. – А хотелось бы. Посылай мне прямо сейчас!
– Шишацкая уже в городе?
– Будет тебе Шишацкая. Будет. Продолжай дальше! Работай!
– Но я все сделала.
– Все, да не все. Там есть еще кое-что. Копай!
Опять ответ был как холодный душ. Вероника уже успела взглянуть, как можно доехать до Венеции. Оказалось, что это не так далеко. И вот теперь «работай». И не известно над чем. Не было сил даже ругаться. Она просто сидела и смотрела в темное окно. А по озеру плыло ярко освещенное судно. Так и провожала его взглядом до тех пор, пока оно не скрылось за крышей соседнего дома.
Зазвонил ее телефон. Лениво взглянула на дисплей. Немецкий номер. Кто это может быть? Ну не Шишацкая же в такое время! Нажала на кнопку с зеленой трубкой.
– Это Елена Владимировна, – представилась та доброжелательная женщина из окружения олигарха, которая с такой теплотой относилась к Ане. И добавила, шокировав Веронику: – Маслова.
Не хотелось этого делать, но пришлось. Обещала. Видела через открытую дверь, что Нелли ушла с другой женщиной покурить на лавочке в сквере и знала, что их посиделки длятся долго, и она не скоро вернется. Вероника опять вбила IP ее машины в «добавить хост» в профиле и повторила на своем компе привычную процедуру внедрения и теперь, не сходя со своего места в кабинете фирмы, скопировала те файлы из ее компьютера, которые в прошлый раз посчитала не заслуживающими внимания, – интернет-переписку.
Просматривая чужую писанину, она, как всегда, думала: «Господа! Ну чем только не загружают и так перегруженную Сеть!» Выделила два адреса в дот uk. Вероника знала из вчерашнего разговора, что Генрих познакомился с Нелли в Лондоне. Там остались две подружки. Одна Майя и другая – по имени Бо. С обеими Нелли обменивалась посланиями по-русски. Пока оставила первую в стороне. Уж больно там все официально, а вот со второй отношения были совсем другими. Чувствовалось, что они давно и близко знакомы. Намеки и полунамеки на прошлое, понимание друг друга с полуслова.
Прошлась по входящим в происках изображений Бо. Они были, но или нечеткие, или снятые издалека. И, наконец, яркий и сочный снимок крупным планом с каким-то мужчиной в возрасте и с припиской: «Мой пупсик». Веронику не интересовал пупсик, и она откадрировала голову Бо. Пропустила через программу, чтобы узнать, что еще имеется в Сети на эту женщину. Вышло три десятка совпадений. Пришлось просматривать все, чтобы отбросить ошибочные. Их, как всегда, было больше, чем реальных. Попались еще пара картинок Бо, но они не представляли интереса. Сидели во вложениях в емейлы к той же Нелли и еще к какой-то женщине. Потом бинго. Целая серия. И еще каких! Какое качество! Какое тело! Бо рекламировала себя на сайте эскорт-услуг в Лондоне. Теперь Вероника догадывалась, где следует искать Нелли Маслову. Вчера в конце разговора об этом ее попросила Елена Владимировна.
– Я не хочу, чтобы вы думали о нем плохо, – попыталась объяснить она, имея в виду своего сына. – Он был как в тумане от этой женщины. Не хотел ничего слушать.
Вероника тогда подумала: «Ну кто же слушает матерей в таких вопросах?»
– Привез ее в Швейцарию. Женился. Он им дом купил.
Можно было не спрашивать, кто такой «он». Мысленно прикинула, что у олигарха имелись две дочки от нынешней жены, кроме того, он был отцом двух детей ее приятельницы Юльки, и еще один сын нашелся. От Елены Владимировны. Это только то, о чем Вероника знала. Вполне возможно, что могут найтись и еще дети. Ну и деятель с рожей провинциального бухгалтера!
– Я тогда говорила ему: «Зачем им дом? Это долго не продлится. Перебесится и успокоится». И теперь он, кажется, понял. А она считает, что должна жить как королева и все тянет и тянет из него деньги. Детей ей не надо, потому что от них портится фигура.
Потом пришлось выслушивать продолжение горестной исповеди этой женщины, а Вероника молчала. Что она могла сказать в ответ? Той надо было просто выговориться.
– Теперь развод, адвокаты, раздел дома.
– Может быть, и делить будет нечего, – решила успокоить Маслову Вероника. – Его банк заберет.
На другом конце телефонной линии установилось молчание.
– Какой банк? Он заплатил наличными.
Вероника прикусила язык. Сболтнула лишнее. Пришлось признаться, что Генрих оформил кредит под залог дома. Это было очередным ударом. В отношении потерь на биржевых играх Вероника даже не заикалась. Было жаль женщину. Елена Владимировна так хорошо относилась к Ане, и девочке она нравилась.
В конце разговора пришлось дать обещание посмотреть, чем она сможет помочь. Елена Владимировна считала, что если ее сын узнает что-либо из прошлого Нелли, то окончательно ее бросит.
– Он такой мягкотелый. Никак не может решиться, – считала она.
Теперь предстояло прикинуться админом и проникнуть на сервер. Вероника находилась в другом сегменте Сети, поэтому воспользоваться обычным способом не представлялось возможным. Пришлось использовать нудный и затратный по времени метод прогнозирования значения ISN, проведя серию тестов запрос-ответ, записывая изменение ISN по времени и пытаясь составить нужную функцию. Кроме того, требовался еще и реальный админ, который введет логин-пароль, а когда он появится, неизвестно. Завтра, послезавтра?
Админ проявился перед обедом, когда Вероника уже вставала, чтобы идти и кормить Аню. Пакет уже был создан, но он не сработал. Она не отчаивалась. Была к этому готова. Стала понемногу менять значение ISS вместе с АСК и пытаться опять проникнуть на север. В конце концов получила правильное значение и захватила сессию. Все это время Аня стояла рядом и завороженно наблюдала за действиями матери.
Вероника выбросила из сессии настоящего админа и осмотрелась. Если девушка работала в сервисе, но потом ушла, то что сделает администратор? Удалит все ее данные? Вряд ли. Скорее заложит в архив на тот случай, если она решит вернуться обратно на работу. И Вероника прошлась по соответствующему файлу. И он был массивным. Десятки имен. Под каким могла работать Нелли, ей было неизвестно. Отослала Аню в кресло, чтобы она не видела контент, и начала листать. Кого там только не было! Женщины и мужчины всех имеющихся на Земле рас. На любой вкус, ориентацию и запросы. Это было крупное и хорошо организованное агентство!
Вероника нашла ее ближе к концу на букве R, и называла она себя Ra. Кратко и легко запоминается. Скопировала файл и вышла из сервера, чтобы не нервировать админа. Теперь можно было внимательно рассмотреть свою добычу. В архиве полностью сохранили страницу Нелли. На ней Ра изображала из себя женщину-вамп со всеми соответствующими атрибутами. Текст обещал все земные удовольствия, а в конце говорилось о том, что она готова устроить сессию совместно со своей компаньонкой, и давалась ссылка на страницу Бо. Та, наоборот, играла роль простушки-крестьянки.
Работа была завершена, и Вероника откинулась в кресле. Это заняло полдня, и она сама не знала, зачем взялась помогать этой, по сути, совсем незнакомой женщине. Наверное, тронул ее вчерашний монолог. Она искренне жалела своего сына. А он сам? Хотел ли расстаться с Нелли? Люди – странные существа. Иногда их связывают совершенно необъяснимые узы.
Вложила файл с материалами на обеих женщин и отправила письмо на электронный адрес заказчице в Кельн. Пусть разбирается сама. А им с дочкой пора обедать.
Когда проходили по коридору, встретился Ткачук, и Веронике показалось, что ему было неприятно ее видеть. Она не сталкивалась с ним в последние время. Тот холодно поздоровался и пошел дальше, сделав вид, что не заметил Аню. Вообще-то с ребенком приходить в офис не полагалось, но Веронике было совершенно безразлично, что о ней здесь думают. Ее прислал в Цуг их начальник. Если чем-то недовольны, пусть обращаются к нему самому. И она злорадно представила себе, какие выражения тот употребит, если кто-то сунется к нему с подобной мелочью. Поэтому все старательно отводили взор, кроме секретаря, у которой всегда читалось в глазах: «Ох уж эти русские!»
По пути в ресторан Аня сказала:
– Мама! Я хочу стать таким же хакером, как ты. Научишь?
– Для этого необходимо базисное образование, а его дают в школе. Надо хорошо учиться.
Сама Вероника училась так себе, но ребенку знать об этом было незачем.
– Но ты же раньше хотела быть специальным агентом, выполняющим секретные задания, – напомнила Вероника.
Дочка подумала и ответила:
– Я хочу быть специальным хакером, выполняющим секретные задания. – С этими словами Аня ступила в свою любимую пиццерию.
Когда вернулись в офис, секретарь, заметив их, впервые оторвалась от экрана компьютера.
– К вам посетитель.
Вероника такого не ожидала.
– Кто это?
– Джо Доу. Он в переговорной комнате. – И секретарь опять отвернулась к экрану.
В Америке так называют неизвестных лиц. И еще такое имя дают неопознанному трупу.
У себя в кабинете Вероника медленно сняла пальто, обдумывая, кто это может быть. Ничего не приходило в голову. Аня напряглась, видя, что мама нервничает, и вопрошающе смотрела на нее. Наконец она решилась и пошла к двери, сказав на ходу:
– Я сейчас вернусь.
– Мама! Я с тобой, – проговорила дочка и решительно направилась за Вероникой.
– Анечка! Тебе там делать нечего. Посиди и поиграй!
– Нет. Я здесь не останусь. Я поиграю там.
И девочка вернулась, взяла с кресла свой нетбук и теперь стояла перед Вероникой, глядя на нее снизу вверх. В другое время женщина прикрикнула бы, пригрозила бы чем-то, но сейчас Вероника была так взволнована нежданным посетителем, что не нашлось сил воспитывать дочку. Подумала, а что может случиться с ней, кто бы там ни был? Повернулась и молча вышла в коридор, слыша, как Аня топает сзади.
Открыла дверь в переговорную и замерла в дверях.
– Заходите, Вероника! Заходите!
Ожидала увидеть кого угодно, только не его. «Откуда он узнал? Кто ему сообщил?» – промелькнуло в голове. Сам он вряд ли мог бы вычислить, где находилась Вероника. Значит – помогли.
Заметила, что все еще стоит в дверях, что могло означать, что испугалась. Поэтому прошла в комнату, и Аня двинулась за ней.
– Давненько не виделись, – между тем продолжал посетитель.
Это означало, что около четырех недель. И встречались они только один раз в Нью-Йорке, а до того в аэропорту в Москве. А потом общались исключительно по телефону и по Скайпу, и Веронике приходилось на себе испытать действия подручных Вячеслава Молоткова, которого прислали в Америку охотиться за двадцатилетней давности долговыми обязательствами олигарха. Он все делал чужими руками, чтобы не светиться самому. Был умен и хорошо обучен в государственных структурах, хотя сейчас числился в какой-то частной конторе. Госорганы его уже не признавали за своего и могли в любое время от него откреститься. Там тоже сидели умные люди, которые не хотели светиться. И вот теперь Молотков опять возник, и неспроста.
Все это Веронике пришло на ум, пока она устраивалась в кресле напротив. Аня хотела сесть рядом, а потом вдруг раздумала и пошла со своим нетбуком в угол. Молотков наблюдал за ее передвижениями, а затем спросил:
– Ты меня помнишь, Аня?
Девочка видела его во время краткой встречи в аэропорту в Москве, когда они улетали в Америку после смерти Стивена Ларсена. Тогда он разыгрывал роль своего начальника – Константина и обманул Веронику. А кто он был на самом деле, выяснилось лишь в Нью-Йорке.
Аня в ответ лишь молча кивнула и стала устраиваться спиной к ним.
«Странно», – подумала о поведении дочери Вероника, но в ту же секунду забыла об этом, переключив свое внимание на Молоткова.
А тот решил сразу перейти к делу.
– Ей обязательно присутствовать? – кивнул он в сторону Ани.
– А почему бы и нет? Вы будете выдавать мне государственные секреты?
– Не надо иронии! Мы будем говорить о серьезных вещах.
И по тому, как Молотков начал разговор, Веронике показалось, что сам Вячеслав стал совсем не таким, каким он представлялся ей в Нью-Йорке. Куда делась его ироничность, с которой он всегда с ней разговаривал? Иногда, как с неразумной девчонкой. Теперь он был напряжен. У нее не было в этом никаких сомнений. И теперь пришло время отыграться за Нью-Йорк.
– О каких серьезных вещах вы можете со мной говорить? Я о вас ничего не знаю.
– Вы меня хорошо знаете. Более того, вы мне деньги должны.
Конечно, он пришел к ней из-за денег. За чем же еще? В Нью-Йорке к нему обманным путем попал один документ, и за эту бумажку его хозяева должны были отвалить держателю кругленькую сумму. Но потом документ таинственным образом оказался в нужном Веронике месте в Москве. Хакеры сработали четко.
– Какие деньги? О чем вы говорите?
– Не прикидывайтесь дурочкой! Те, которые положены мне за работу с Ашотом Абгаровичем. Те, которые вы у меня украли.
Не получив документ, его заказчики, естественно, не рассчитались с ним самим.
– Я? Никогда не слышала такого имени. Как вы сказали его зовут?
Было заметно, что Молотков стал распаляться. Нехарактерно для него. Он всегда играл роль ироничного и циничного типа.
– Вероника! Вы понимаете, с кем шутите? Подумайте об этом! Вас не волнует собственная безопасность? Если я вас здесь нашел, то мы разыщем вас везде. Я же не один. Убивают и за меньшие деньги.
– Уже подумала. Я не понимаю, о чем вы говорите. Давайте теперь побеседуем о вас! Как вы здесь оказались? Смирнов об этом знает?
Так называл себя тот, с кем он контактировал в Москве во время операции в Нью-Йорке. На самом деле он мог быть Ивановым или Петровым. Кем угодно.
– Да кто он такой? Шавка. Он мне не указ.
Молотков распалялся не на шутку. Вероника обернулась, чтобы посмотреть на Аню. Та испуганно глядела на нее из своего кресла.
– Не беспокойся! Все в порядке, – заверила она дочку спокойным голосом и повернула голову обратно к своему возбужденному собеседнику.
Но уже отвернувшись, Вероника вдруг сообразила, что только что увидела нечто необычное. Ну, конечно. В верхней панели нетбука явно горел красненький огонек. Работала камера. А значит, и микрофон тоже.
«Что она делает!»
А сама лихорадочно соображала, что это ей дает.
– Хорошо. Смирнов – для вас шавка, – повторила за Молотковым Вероника. – А кто для вас авторитет? Как насчет Геннадия Васильевича?
Молотков замер. Конечно, он понял, о ком идет речь. Заместитель начальника Департамента ФСБ. Он явно прикидывал, действительно ли Вероника знает генерала или просто пускает пыль в глаза. Решив что-то для себя, произнес, как ему казалось, насмешливо:
– Да я работаю на таких людей, которые только скажут одно слово, и Семичев побежит исполнять. Только пятки сверкать будут.
Теперь Вероника четко понимала, что она сделает.
– А если вдруг не побежит? Что тогда?
– А тогда я расскажу об этой шайке такое, что звон пойдет по всему миру. Такое, по сравнению с которым все материалы Викиликс покажутся детским лепетом. Я о них очень много знаю. И полетят они из своих кресел. Только свист в ушах стоять будет.
Глаза у Молоткова при этом были совсем безумными. Видимо, долбанули его начальники так, что он потерял чувство реальности.
– Значит, вы пришли ко мне, чтобы требовать деньги за операцию по изъятию у частных лиц долговых обязательств другого частного лица, которую вы провели в Нью-Йорке, куда вас направил господин Смирнов, который является сотрудником ФСБ?
Что-то в его взоре изменилось, и он начал становиться более осмысленным. Вероника испугалась, что Молотков приходит в себя, поэтому решила переключить разговор на интересующую его тему:
– И какую сумму вы требуете?
– Все, что вы получили от вашего патрона. Все до последнего цента. Это мои деньги.
Вероника еще не получила ни единого цента, но это было неважно.
– Хорошо, – согласилась она. – Уговорили. Для снятия такой суммы мне надо урегулировать вопрос с банком. Завтра.
Молотков подозрительно глядел на нее. Наверное, не ожидал, что она так легко согласится.
– Где и когда?
– На привокзальной площади есть кафе «Тик-так», – сказала Вероника первое, что пришло ей в голову. Там она обычно покупала сладости для Ани. – В десять утра.
– Десять так десять, – согласился Молотков и стал подниматься с места. – Только учтите, Вероника! Не вздумайте играть со мной в прятки. Найдем! Подумайте и о ней тоже! – И он кивнул в сторону Ани.
Гость вышел, оставив дверь в переговорную открытой, а они с дочкой остались сидеть на своих местах. Веронике из ее кресла было видно, каким взглядом секретарь проводила пролетевшего мимо нее человека со злобным выражением лица. «Ох уж эти русские!»
Поезд пришел рано, поэтому пришлось почти полчаса стоять и ждать, потягивая кофе.
– Мама! А он не будет стрелять? – настороженно спросила Аня.
Пришлось ее успокаивать, объясняя, что в Швейцарии плохие парни не стреляют, как в американских фильмах. А на самом деле у Вероники было неспокойно на душе. Пока стояла и пила кофе, поглядывая на часы, стала уже сомневаться, правильно ли она поступила, когда позволила уговорить себя пойти на эту встречу. Понимала, что это необходимо, чтобы убрать Молоткова. Во время вчерашнего разговора он производил впечатление совершенно неадекватного человека, и в таком состоянии от него можно было ожидать чего угодно. Но чувствовала себя некомфортно в подобной ситуации и старалась скрыть это от Ани.
До десяти часов оставалось еще несколько минут, и была возможность уйти из этого малюсенького кафе возле вокзала. Но Вероника пересилила себя и осталась, понадеявшись, что все же они с дочкой были не одни. Продавщица за прилавком и еще двое парней, которые стояли за соседним столиком, регулярно проверяя время.
Днем ранее, вернувшись к себе в кабинет, просмотрела, что получилось у Ани. Оказалось, что неплохо. Кадр постоянно прыгал, и голова дочки зачастую загораживала Молоткова, но пару раз его изображение четко фокусировалось, и не узнать его было невозможно. Звуковая дорожка была в лучшем состоянии, и все то, что он говорил, хорошо прослушивалось.
– Только больше такого не делай! – строго предупредила Вероника.
– Но я же помогаю тебе в выполнении секретного задания, – парировала Аня.
– Это мое задание. А тебе участвовать в нем опасно.
Но Вероника хорошо понимала, что все игры дочке уже надоели и она вовсю включилась в новую игру, которая была для нее еще более захватывающей, чем электронные. И это становилось проблемой. Как убедить девочку, что эта игра только для взрослых?
И вчера она начала приводить в исполнение то, что пришло ей в голову во время разговора с непрошеным визитером. И тут требовалось проявить настойчивость. С первого раза телефон Смирнова в Москве не ответил. В прошлый раз было то же самое. Успокаивало то, что он не был отключен. А он мог бы это сделать. Номер был выкраден хакерами из базы данных телефонной компании, и в прошлый раз Смирнов никак не ожидал, что Вероника позвонит ему из Нью-Йорка. Она выждала пару минут и опять набрала номер его телефона, на этот раз через Скайп. Теперь ее номер не высветился. Незачем пугать сотрудника ФСБ звонками из Швейцарии. Он ответил только с третьего раза.
– Вероника Ярборо, – представилась она.
– Слушаю вас, – ответил безо всяких эмоций человек, которого она знала как Смирнова. Такого трудно было расшевелить.
– Ваш сотрудник, Константин, сегодня явился ко мне с требованием денег. Вам об этом известно?
Под таким именем у них в разговоре шифровался Вячеслав Молотков.
– Этот человек у нас не работает.
– Но он упоминал в разговоре вас и Геннадия Васильевича. Случайно получилось так, что наш разговор был записан. Не хотите его послушать?
– Как я уже сказал, этот человек у нас не работает, и меня не интересует то, что он говорит.
Смирнов, или как его там, был непробиваем.
– Ну, не интересует так не интересует. Я думала, что вы захотите узнать, чем он угрожал. И не мне, а вам. Он очень обижен и может выкинуть что угодно.
– Подождите минутку!
И он пропал с линии, что было хорошим признаком. Означало, что ему требовалось доложить и получить инструкции. Минутка растягивалась и растягивалась, и возник он только через пять.
– Для меня заявления Константина не представляют интереса, но есть люди, которые могли бы их послушать. Вы можете их выслать?
– Конечно, – с радостью подтвердила Вероника и получила адрес нейтрального почтового адреса на Рамблер. ру.
– Через пять минут будет у вас.
– У них, – поправил ее Смирнов, но прежде чем отключить связь, спросил: – Где вы находитесь?
– В Цуге.
– А! – сказал он таким тоном, в котором как бы слышалось: «Ну, конечно. Где же еще?» – Дайте мне номер вашего телефона!
Вероника тут же отправила файл, и оставалось только ждать. Ближе к вечеру на ее номер пришла СМС: «Пойдите на встречу».
Тогда Веронику возмутил ее тон. Это еще что такое? Она у них не служила. Но потом пришла еще одна: «Выйдите в Скайп».
Там ее уже ждал запрос с незнакомого адреса на подтверждение. Звонок оттуда раздался через минуту после того, как она подтвердила согласие. Там, видимо, ждали. Голос был незнакомым и молодым. Камера, естественно, не работала.
– Он не изменил место встречи? – был первый вопрос.
Вероника оторопела. Ни представлений. Ничего. Как будто они только что расстались, обсудив все детали.
– Не изменил.
– Тогда завтра ровно в десять.
– Зачем мне нужно быть там завтра ровно в десять?
– А затем, чтобы он вас увидел и подошел, – удивился собеседник ее непонятливости.
– Ну, подойдет, и что дальше?
– А что будет дальше, вас уже не должно волновать! – И проинструктировал: – Если он позвонит и все-таки изменит место встречи, сразу же пошлите сообщение по этому адресу в Скайпе и ожидайте. С вами свяжутся.
Веронике просто указывали, что нужно делать, и ее согласие им не требовалось. Женщина только было открыла рот, чтобы высказать ему все, что она думает по этому поводу, но поняла, что ее собеседник уже исчез с линии.
И вот теперь она стояла в кафе и изводила себя, ломая голову над тем, что может произойти. Кроме того, не давал покоя вопрос: «Кто?» Сам Молотков не смог бы ее найти. Кто-то навел его на нее.
Было уже 10.10. Она стояла перед стеклянной витриной и смотрела через нее на площадь, а Молотков все еще не показывался. А если он позвонит и скажет, чтобы она перешла в другое место, как обычно показывают в кино? Что тогда делать? Вероника начала по-настоящему нервничать, что тут же передалось Ане. Та стала тревожно озираться по сторонам.
Парням за соседним столом позвонили, они собрались и подошли в двери. Как раз в это время вынырнул тот, кого она ожидала. Он чуть заметно кивнул Веронике, увидев ее через стекло, пропустил парней, и один из них придержал для него дверь. Молотков сделал шаг вперед, взглянул на того, который задержался, и резко отступил назад. Но там уже появился кто-то третий, который толкнул Вячеслава в спину прямо на парней. Те мертвой хваткой вцепились ему в руки, а третий сзади резким движением приложил какой-то цилиндр к тому месту на горле Молоткова, где находилась сонная артерия, и что-то ему сказал. Тот в ужасе стал отводить голову в сторону. Очевидно, знал, что было зажато в руке у третьего парня. В это время подъехал мини-вэн с широко открытой боковой дверью на роликах, и вся компания мгновенно исчезла внутри. Вэн рванул с места, и кто-то уже на ходу закрыл дверь.
Все произошло перед глазами матери и дочери буквально в считаные секунды, и только сейчас Вероника заметила, с какой силой Аня вцепилась в ее руку. Она представила себе, как в этот момент она сама выглядела со стороны, если бы кто-то за ними наблюдал. А дочка повернулась к матери и с восторгом сказала лишь:
– Cool!
Так дети в Америке выражают все свои чувства.
Вероника взглянула на продавщицу, у которой брала кофе. Та ничего не заметила и продолжала заниматься своими делами. А ей пришло в голову, что на площади скорее всего установлены камеры и уже объявлена тревога. Вероника подхватила Аню и быстро повела ее подальше от этого места. Ей совсем не хотелось давать показания в полиции. Но площадь была пуста, не слышалось воя полицейских машин, никто не собирался преследовать автомашину, увезшую Молоткова. Постепенно Вероника успокоилась и решила предупредить Аню:
– Ты ничего не видела и не слышала. Поняла?
– Ок, – ответила та почему-то шепотом. Прошла несколько шагов и спросила Веронику тихим голосом: – А что с ним будет?
Мысленно Вероника задала сама себе тот же вопрос. А действительно. Что происходит в таких случаях? Русские захватили русского на территории другого государства. И что дальше? Она не имела никакого представления по этому поводу, поэтому дала ответ, понятный ребенку:
– В тюрьму посадят.
Аня явно успокоилась. До офиса они дошли молча.
А там, сказав привычное «Вероника» с ударением на «о» для системы определения голоса, села перед камерой своей машины, чтобы сработал фейс-рекогнишен. Установила их еще в первый день работы. И еще несколько примочек, чтобы исключить просмотр ее компьютера посторонним. И как вчера оказалось, все было напрасно. Кто-то сдал ее Молоткову безо всякого компа.
Вообще, предыдущий день был полон сюрпризов. Сначала заявился Молотков. После того как материал на него ушел в Москву, чтобы отключить свои мысли от неприятной встречи, Вероника решила заняться последним персонажем, который сидел в соседнем кабинете – Светланой Ольшанской. Ей показалось, что эта не очень приметная женщина проводила больше других времени в офисе. Невысокая, спокойная, всегда доброжелательно она здоровалась с Вероникой, когда они сталкивались в коридоре, и приветливо глядела на Аню, хотя никогда не пыталась вступить с ними в разговор. Кроме нее, в офисе просто не осталось никого, заслуживающего внимания.
Сниффер в своем ПК Вероника установила тоже в первый день, и он, поставив сетевую карту на прослушивающий режим, перехватывал отправляемые пакеты со всех машин локальной сети. Работники фирмы не особо пользовались сетью, поэтому лог файл не переполнялся, как бывало в других, более загруженных, сетях. А так как в первых 100 байтах содержались имена и пароли, то вскоре на отдельном листке в своей записной книжке, которую Вероника всегда носила с собой, у нее оказались все данные, как можно зайти в машину и в почту любого сотрудника офиса. Исключением был Экибастуз. Понятное дело. Митовец все же. Он-то соображает, в какое время живет.
Пройдясь по машине Ольшанской, поняла, что она хотя бы чем-то занималась в «отстойной» фирме. Вела всю бумажную работу – заполняла графы контрактов и различных форм, разносила их по файлам. Не ахти какой труд, но даже он вызывал уважение. Нелли Маслова вообще приходила на несколько часов лишь для того, чтобы посидеть, покурить и написать подругам пару писем в Интернете.
Потом почта. Все файлы чистые. Такое встречается нечасто. Люди ленивы. Редко чистят архивы. А эта или очень аккуратная, или… Последним была корзина. Там было только одно послание, которое забыли удалить и которое объяснило все. Это был полный перечень трафика Вероники за предшествующий день.
Она сидела и, замерев, смотрела в экран, ничего на нем не видя.
– Мама! С тобой все в порядке?
Девочка научилась улавливать ее состояние на расстоянии и без слов.
– Да. Все хорошо.
Прозвучало фальшиво, и Аня это поняла.
– Если что-то надо, я могу помочь.
– Да. Спасибо, – проговорила Вероника, а в голове в это время крутилось: «Как?»
Взяла себя в руки. Стала оглядываться по сторонам. Не найдя ничего, полезла под стол.
Это было так примитивно! Просто какой-то двадцатый век. Такое просто не пришло ей в голову в веке двадцать первом. На входе в Сеть стоял слишком крупный хаб, который был не только хабом. Туда было вмонтировано беспроводное устройство, которое передавало весь трафик Вероники кому-то в соседнем кабинете. И этим кем-то была Светлана Ольшанская.
Так проколоться! Защититься от любых возможных проникновений и упустить такое! Пришлось подсчитать потери. Те, на кого работала Ольшанская, имели только то, что она накопала на сотрудников «отстойной» фирмы из их собственных ПК. Инфу из Лондона на Нелли Маслову и банковские данные из машины Генриха Маслова Вероника добыла со своего личного компа. Конечно, обидно, что ее использовали, элементарно воруя ее труд, но не трагично.
Выдернула хаб и соединилась напрямую. Опять вошла в машину Ольшанской и нашла и уничтожила в накопителе всю последнюю информацию. Если повезет, теперь они не будут знать, что она их обнаружила.
Все это произошло вчера. А сегодня Вероника пришла в офис, четко понимая, что ей необходимо сделать, чтобы перевести свой просчет в свой актив.
Работать фрикером труднее, чем крекером. Или так ей показалось, потому что не было никакого опыта? У крекера есть время, чтобы посидеть и подумать, как расколоть чей-то комп, попробовать различные методики, а фрикер должен уложиться в тот промежуток, пока у жертвы работает Bluetooth, плюс находиться в непосредственной близости из-за его невысокой дальности. Телефон Светланы Ольшанской, естественно, был оснащен этим устройством. Как же без него? Сидела в соседнем кабинете, значит с приемом не будет проблем. Теперь оставалось только заставить ее включить Bluetooth и продержать его работающим некоторое время.
«Мы трудностей не боимся», – сказала Вероника сама себе и приступила к работе.
Включила ноутбук с антенной, сканирующий диапазон частот 2,4 ГГц, на котором работают устройства Bluetooth, и через компьютер набрала мобильный номер Ольшанской, что значился в списке сотрудников, врученном ей секретарем в первый день пребывания в офисе. Она тут же ответила. Сканер показал, что Bluetooth работает. Пока Светлана говорила свое «Hallo, hallo», Вероника включила радиостанцию, настроенную на местную программу, где мужской голос что-то зачитывал, но звук был очень тихим. Ольшанская стала спрашивать по-немецки. Очевидно, просила говорить погромче, а Вероника в это время произвела несколько действий, чтобы войти в систему. Быстро нашла файл /telecom/pb.vcf и командой GET скачала его как раз в тот момент, когда Ольшанской надоело переспрашивать и она отключила связь. Вероника облегченно вздохнула. Операция BlueSnarf удалась, и она мысленно поздравила себя. Никогда еще не взламывала смартфоны. Ее переполняла гордость. Поднялась еще на одну ступеньку вверх. Но это не прошло даром. Только сейчас почувствовала, что вся вспотела.
– Мама! Ты чего? – спросила Аня из своего угла, наверное, заметила ее торжествующий вид.
– Да так. Ничего. Выполнила одну задачу.
– Это связано с секретным заданием? – шепотом поинтересовалась девочка.
– Да. Но я не могу тебе об этом рассказать, – тоже шепотом проговорила Вероника.
Ей лучше не знать обо всех тонкостях подобной деятельности. И вообще лучше держаться в стороне.
Теперь предстояло ознакомиться со своей добычей. Это была телефонная книга Ольшанской. В ее ПК ничего найти не удалось, в социальные сетях тоже. Поэтому оставался только смартфон. Прошлась по швейцарским номерам. Проверила их по «Белым страницам». Две женщины в Цюрихе, одна в Женеве. Ткачук. Понятно, начальник. Генрих Маслов. Ага! Они знакомы. Марек. Это удивительно. Она что, тоже во вкусе Экибастуза? Какая-то личность с длинной и труднопроизносимой швейцарской фамилией. И все. Немного. Но чего-то явно не хватало. Мужа. Конечно, его. Она что, каждый раз набирает его номер по памяти? Но это же безумное предположение. Кто и что сейчас запоминает? Мозги не на это запрограммированы, а на то, чтобы знать, на какую фишку кликнуть.
Сделала для себя мысленную заметку и пошла дальше. Теперь зарубежные. Родители в Москве. Понятно. Алешка в Москве. Ну, ясно, что не деловой партнер под таким именем. Влада. Скорее всего тоже нет. Еще Кот. И больше никого. Вернулась к Коту. Отгуглила номер. Ничего не нашла. Еще раз прошлась по именам. Кроме Кота, больше просто некому. Не хотелось обращаться, но пришлось. Был один деятель. Знала его еще по Москве. Скользкая личность. Но доставал то, что требуется. Сказала, что срочно. Обещал через час. Перевела ему деньги через ПейПал.
Возникла пауза, и Вероника призадумалась, что делать дальше. Главное – она не знала, что искать, но чувствовала, что вокруг нее что-то происходит. И олигарх в Кельне тоже что-то учуял. Поэтому и послал. Старый хищник еще не потерял нюх. Но он, возможно, как и она, не знал, с какой стороны ждать удара.
Вероника прошерстила всех и теперь ожидала лишь последних сведений из Москвы, чтобы разложить на столе пасьянс. Еще раз перебрала в уме персонажей драмы. Все на месте, и оставалась только секретарь при входе. Та, которая целый день сидела, не зная чем заняться, и с рожей, на которой было написано: «Кто вы все, и кто я». Мерзкая девица. Она ушла обедать, и Вероника со своей рабочей станции соединилась с ее машиной и набрала логин-пароль, который выловил для нее работяга-сниффер. Какой-то деловой мусор и по две-три исходящих в день на немецком в один адрес. Время было, и Вероника пропустила через переводчик последнее письмо. Как всегда, тот выдал нечто ужасное. Но все же было понятно, что деваха кому-то жалуется на сотрудников, скрупулезно описывая поведение каждого из них. И самой Веронике тоже досталось от Гретчен. Посмеялась и взялась за следующее. То же самое, только добавилось сентиментальное: «Вчера ночью я ложилась спать с мыслями о тебе».
«Ложись не с мыслями, а с ним самим», – желчно подумала Вероника. Поняла, что ничего путного в закромах этой закомплексованной серой мыши не найдешь, и собралась было выйти, но взгляд остановился на адресате посланий, и она не поверила своим глазам. Они предназначались Ткачуку. Эта бледная швейцарская моль была влюблена в своего начальника. Помотала головой и быстро скопировала всю переписку, чтобы потом проанализировать.
Не прошло и часа, как получила ответ из Москвы. Деятель сработал быстро. Продавал сведения на людей из базы данных МВД. Она угадала. Константин Ольшанский. Надо же! Муж в Москве, а жена в Швейцарии. А кто такой Алешка, ей подсказывала интуиция. Ну и семья! А сам Ольшанский, оказывается, уже два с половиной года работал под началом олигарха. Это Веронику не удивило. Но присутствовала одна странность, и пришлось опять звонить в Москву.
– Я за что тебе деньги заплатила? За одну строчку. Он что? Два года назад родился на свет?
Она не церемонилась с этим деятелем. Тот другого языка не понимал.
– Остынь! Не кипи! Нет на него ничего.
– Как «нет»?
– А вот так нет. Сама понимаешь почему. Не маленькая.
Она поняла.
– У таких всегда чистое пятно?
Он красноречиво промолчал, и Вероника отключила связь. Больше говорить с ним было не о чем. Их называют – «прикомандированными». Подсаживают из ведомства знакомого ей генерала. Вдруг в мозгу соединились два нейрона. Константин. Ведь некий Константин курировал работу Бориса, когда она работала в лаборатории Стивена Ларсена. Совпадение? Потом Молотков долго ее обманывал, выдавая себя на него. Доказательств не имела, но интуитивно чувствовала, что тот же самый. Настоящий или бывший муж Светланы Ольшанской.
Интересная складывалась картинка. Вероника разложила на столе свои записи. Фирма, организованная с единственной целью – отмывать деньги. Задействованы две дочери «крестного отца» корпорации. У дочери номер один муж числится главой фирмы, Вадим Ткачук. У другой – в должности менеджера неизвестно чего, Марк Голштейн, который в качестве хобби под именем Экибастуз дает в Интернете представления в постели с дочерью олигарха номер один. Секретарь конторы испытывает неразделенные чувства к мужу дочери номер один – Ткачуку. Или разделенные? Вероника сделала для себя пометку проверить. Тут можно было бы выстроить очень интересную интригу. Еще один сотрудник – Светлана Ольшанская, с определенной долей вероятности связана или была связана семейными узами с сотрудником ФСБ, который «приписан» к холдингу «крестного отца». И она тоже имеет телефон Экибастуза. Случайно или нет? Сделала заметочку «проверить». И, наконец, четвертый, Нелли – жена банкира «крестного отца», Генриха Маслова, который оказался его сыном, а сама жена – бывшей работницей секс-индустрии. Очень интересный получился расклад. Все хорошо, все прекрасно, кроме одного. Как это можно разыграть с пользой для себя? Для нее самой задача была простой. Ей нужно выцарапать свои деньги, а дальше вы, ребята, разбирайтесь между собой, как хотите. Но для этого требовалось лишь одно – получить в свое распоряжение нечто, за которое одна из сторон будет готова оплатить ее работу и в этой стране, и в Нью-Йорке. Плюс сказать: «Сваливай отсюда! И побыстрее». И ей было безразлично, которая из них. У нее было единственное желание – вырваться из этого муравейника, который пришлось разворошить, и забыть обо всем.
И ее деятельность стала приносить плоды. С самого утра в этот день раздался звонок. Вероника быстро сверилась со списком, чтобы внутренне быть готовой к разговору.
– Вы чем занимаетесь? Почему вы вторгаетесь в частную жизнь моей семьи? Забыли где находитесь?
Банкир Маслов был вне себя и просто орал в трубку. Сработал материал, который Вероника послала его матери в Кельн.
– Да я тебя просто в порошок сотру! Ты не у себя дома, – все больше распалялся он, перейдя на «ты».
– А кто это говорит? – спросила Вероника как можно более спокойным голосом. Она же не была знакома с Масловым и даже никогда с ним лично не встречалась. Располагала лишь парой фотографий, вытащенных из Сети.
– Ты прекрасно знаешь кто. И я тебя предупреждаю, если не прекратишь, всю жизнь жалеть будешь.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, и посоветовала бы вам обратиться к психиатру.
И на этом отрубила связь. А о том, что сейчас происходит в семье Маслова, догадалась еще до его звонка, когда мимо нее и дочки пронеслась жена банкира и чуть не снесла Аню. Она пылала такой злостью, что на нее обернулась даже секретарь, которая, казалось, уже ко всему привыкла.
Поэтому сейчас, разложив пасьянс на столе, Вероника гадала, кто будет следующим. И он вскоре нарисовался в проеме двери ее кабинета.
– А! – приветливо сказала Вероника. – Как поживаешь? Готовишься к субботе?
– Я всегда готов.
Хотел произвести впечатление, но получилось натянуто и неискренне. Марек все еще пребывал не в лучшем виде после аварии, что дало ей повод позлословить:
– Слушай, Экибастуз! А как ты в таком виде появишься на экране в субботу? Ты же всех перепугаешь.
Взгляд у него был уже не ироничным.
– Сессия отменяется по техническим причинам. Непрошеные гости появились. Приходится латать дыры в защите, а на это требуется время.
– Я представляю себе, как переживает твоя партнерша. Бедная, бедная! Лишилась такого удовольствия. И все по техническим причинам.
– Нет. Ты даже не представляешь себе, в каком она состоянии. Ох, если бы ты сейчас попалась ей под руку!
Прозвучали слова просто мечтательно.
– А кстати, ее муж тоже расстроился из-за отмены сессии? – продолжала Вероника заводить Марека.
И это удалось. Взгляд уже стал просто злым.
– Зачем тебе это надо? Чего ты добиваешься?
– Денег, – просто ответила женщина и, чтобы Мареку уж совсем было понятно, добавила: – У меня есть заказчик.
– А вот что касается заказчика, тебе надо встретиться с одним человеком. Он тебе разъяснит, куда ты встряла и что тебе грозит. Очень полезная будет для тебя встреча. – Он сделал ударение на «очень». – После этого ты потеряешь интерес к этому заказу. Завтра в десять в «Крокусе» на Банкхофштрассе в Цюрихе.
Еще один решил ее припугнуть.
– Завтра в «Крокусе» меня не будет, – спокойно ответила Вероника. – Мне там делать нечего.
Но послушать таких всегда стоит. Это давало дополнительную информацию. Вероника до сих пор не знала, что ищет, а время поджимало.
– Завтра в десять в «Тик-так» на площади перед вокзалом здесь, в Цуге, – заявила она.
Марек опешил, но быстро пришел в себя:
– Только смотри! Не опаздывай! – сказал он, уходя.
Они с Аней остались одни. Девочка внимательно слушала их разговор.
– Мама! Он должен сниматься в кино?
– Да. Но съемки отложили.
А про себя подумала, что эти специфические съемки, наверное, теперь не скоро состоятся.
– Мы его тоже в тюрьму посадим? – поинтересовалась дочка, вспомнив о недавнем происшествии в «Тик-так».
А вот в этом Вероника не была уверена. Завтрашний день покажет.
Поезд из Люцерна пришел до десяти утра, но на этот раз было чем заняться. Она разыскала на площади перед вокзалом двух устрашающего вида мужчин, которых прислал к ней Вахтанг. Их трудно было не узнать в мирном Цуге. Проинструктировала, что они должны сделать, и старший из них, уже расплывшийся пожилой вор, по которому было видно, что он не один год отсидел по молодости, заверил:
– Сдэлаем. Нэ бэспокойся!
Грузины в Швейцарии хорошо организованы и специализируются на домашних кражах.
А вчера, после разговора с Мареком, Вероника сначала стала чувствовать дискомфорт, а затем и вовсе забеспокоилась. Не понравился ей Экибастуз. Тяжелый взгляд был. Нехарактерно для него. И вряд ли он хотел ее запугать из-за того, что она прознала про их игры в «Сексодроме». Было что-то другое. И не хотелось рисковать и нарываться на неприятность. Тем более что Вероника не одна. Можно было просто не явиться, но они могут ее подстеречь и возникнуть тогда, когда женщина не будет их ожидать.
Прикинула свои возможности. Смирнов из Москвы исключался. В прошлый раз Молотков угрожал ему и его начальникам, а тут никакой опасности для них не просматривалось. Кто же еще? Тут нужно показать силу, чтобы их напугать. Например, бандитами типа Важи Шалвовича. Но где его возьмешь в тихой и мирной Швейцарии? Хотя этот глубинный мир, эта субкультура существует везде. Глобализация затронула все страны. Но как его найти? Чем больше Вероника обдумывала вариант с грузинским вором в законе на заслуженном отдыхе, тем более склонялась к мысли: «А почему бы не попробовать?» У них были сложные взаимоотношения в последние годы, но другой вариант просто не просматривался.
Повезло, что она тут же нашла его брата Вано в Нью-Йорке. Услышав знакомый голос, тот насторожился. В прошлом с ним тоже приходилось вести себя по-всякому. Получив вводную, заверил, что сразу же свяжется с Важей.
Звонок раздался через полчаса.
– Чего тебе? – прозвучал голос с густым кавказским акцентом.
– Нужна помощь, – с ходу начала Вероника. – Я сейчас в Швейцарии, и один человек мешает мне жить. Нужно, чтобы он отстал.
Такая вот версия происходящих событий.
– А почему ко мне? Твои-то чего не помогут?
Важа имел несколько неправильное представление об ее статусе, и Вероника никогда не пыталась его в этом разуверить. Так было безопаснее. «ФБР» звучит авторитетно.
– Это – частные разборки, и я не могу их привлекать. Я оплачу, если надо, когда будут деньги.
– Деньги? – закипятился Важа. – Э! Ты знаешь, сколько мне должна с процентами за все эти годы?
В результате ее первой операции в Москве он лишился кругленькой суммы и стал врагом на годы.
– Тот вопрос мы отрегулировали. Разве не помните?
Действительно, была ситуация, когда ему с неохотой пришлось списать те деньги на убытки. За нее вступились силы, с которыми Важа тогда не решился бодаться.
– Кроме того, с моей помощью вы неплохо заработали в Нью-Йорке. Правда? Очень неплохо.
Тогда он продал олигарху за два с половиной миллиона долговые обязательства двадцатилетней давности, чтобы тот смог выйти с ИПО в Лондоне. Такие деньги за две паршивые бумажки!
– А теперь я прошу мне помочь. У вас есть кто-нибудь в Швейцарии?
– У меня везде есть.
И это было хорошим признаком получить требуемое. Не отказал с ходу.
– Тебе позвонит Вахтанг. С ним разговаривай, как со мной. И все. Больше не обращайся! Мы с тобой квиты.
Вероника шумно вздохнула, когда Важа исчез с линии. Она не знала, чего ждать от встречи с Мареком и с другой неизвестной личностью, но будет чувствовать себя спокойнее, если рядом кто-то будет находиться. Даже если это бандиты.
И вот теперь она с двумя посланцами от Вахтанга наблюдала за входом в «Тик-так». Наконец они появились, и Вероника указала на Марека. Второй, постарше, ее не интересовал.
Когда они с Аней вошли, оба стояли возле стола, держа в руках чашки. Марек вполне мирно приветствовал Веронику. Второй просто кивнул и был при этом серьезен. Такой тип: «при исполнении».
– Ты что-то будешь? – спросил женщину Марек.
– Нет. Я ненадолго.
Чтобы сразу знали, что она ценит свое время и не намерена растрачивать его по пустякам. И Мареку это явно не понравилось.
– Мой добрый знакомый, – начал он представлять мужчину. – И он согласился помочь урегулировать некоторые вопросы наших взаимоотношений.
– Это ему ты сливал информации про Иран? – решила Вероника проверить свои предположения.
Это было ударом. В глазах у Марека промелькнул испуг. Но на лице второго не дрогнул ни один мускул, однако чувствовалось, как воздух будто наэлетризовался. Ее догадка подтвердилась, и стало спокойнее. МОССАД, конечно, оказывает помощь тем, кто помогает ему, но его сотрудникам категорически запрещается встревать в какие-то коммерческие или криминальные разборки. Было бы хуже, если бы Марек притащил каких-то местных бандюганов.
– Тема сегодняшней встречи – разговор о тебе, – решил обойти скользкую тему собеседник Вероники. – Я уже говорил, что твоя деятельность наносит ущерб интересам некоторых влиятельных групп. И мой друг тоже хотел бы сказать несколько слов по этому поводу.
Так у них были расписаны роли. И Веронике показалось, что «друг» чувствовал себя не совсем уверенно после ее замечания об Иране. В его представлении этой информацией она не должна располагать.
– У вас богатая биография, – начал мужчина. – А с биографией обычно приходит опыт. И он вам еще не подсказывает, что пора отойти в сторону, чтобы вас не раздавила машина, которая сейчас запущена?
– Знаете ли, не подсказывает. Наверное, еще недостаточно опыта. Расскажите подробнее о машине!
Собеседник Вероники метнул взгляд на Марека. Скорее всего тот характеризовал ее как угодно, только не как глупую. А тут такое! Не понимает.