Академия которой нет

Глава 1. Встречные ветра

— Эй, Анаис, не глупи! Ты же не станешь в самом деле… Давай поговорим!

С обеих сторон короткого мостика через узкую, но бурную реку подступали люди. Первым шел Мик — на лице его читалось искреннее беспокойство пополам с недоверием. Да и остальные сейчас казались друзьями, соратниками, встревоженными и испуганными ее выходкой, а не теми мрачными повстанцами, которые оккупировали отчий дом.

— Нет. Ты предал меня! — выкрикнула Анаис в глаза Мику. — Сколько раз тебя видели с той девкой?

Да уж не раз и не два. Просто ей давно стало наплевать, что жених изменяет напропалую. Теперь Анаис изо всех сил старалась принять горестный и оскорбленный вид.

— Не будь дурочкой, ты не…

Она влезла на широкое каменное ограждение. Погода для ныряния стояла не лучшая. Ветер, по-осеннему холодный, пронизывал сотнями стрел, а с неба так лило, что страшно было выпустить зонт из рук. Впрочем, отступать она не собиралась. Время поджимало.

Анаис отбросила зонтик, подхватила юбки и прыгнула в воду. Голос Мика утонул в шуме течения.

От холода она не сразу смогла пошевелиться, тело то ли сковало льдом, то ли охватило разрядом, как от удара молнии. Холодно! Нет, не так – отвратительно, до костей холодно, уж лучше ночевать голышом в сугробе! На миг Анаис даже малодушно задумалась, не лучше ли всплыть на поверхность, но потом кое-как сориентировалась в мутной воде и погребла к Озерному гроту. Юбки страшно мешали, зато позволяли держаться под водой.

Озерный грот был небольшой пещерой в каменистом речном берегу. Внутри стояла вода, но, если нырнуть и проплыть пару десятков метров по узкому туннелю, в конце концов можно было выбраться в другую пещеру, которая смотрела в противоположную от грота сторону и лежала выше уровня реки.

Там Анаис уже ждало все для дальней дороги.

По туннелям пришлось пробираться дольше, чем она рассчитывала. Планируя побег, Анаис тренировалась в плавательном костюме, а не в длинном платье. Ничего, в пещере были припасены и брюки, и удобные ботинки, и полный рюкзак вещей. Мысль о вещах придала бодрости, и последним мощным рывком Анаис выбралась на сушу.

Выход из пещеры закрывали нависшие камни. За спиной бессильно плескалась вода. Снаружи, кажется, уже доносились далекие голоса — ее начали искать.

Объемистый рюкзак лежал на прежнем месте. А еще она спрятала в гроте все деньги и ценности, какие только смогла забрать из дома и снять с семейных счетов незаметно от повстанцев. Вышла солидная сумма.

Анаис извлекла из рюкзака полотенце, разделась и досуха вытерлась. Затем переоделась, натянув мягкие брюки из плотной ткани и тонкий шерстяной свитер, и выглянула наружу.

Дождь лил стеной. Темнеть еще не начинало. Жаль, нельзя развести огонь — заметят… Анаис со вздохом устроилась на широком плоском камне и достала из рюкзака блокнот.

Страницы послушно раскрылись на нужной записи. «Для получивших магическую искру: алгоритм поиска Академии, Которой Нет».

Крохотная вырезка из городской газеты — заметка с последней страницы, где обычно печатали объявления о купле и продаже, услугах и рабочих местах, а еще некрологи. Магические искры находили будущих студентов на излете лета. Говорили, что дар сам выбирает носителей. У Анаис искра появилась даже чуть раньше, в конце весны. И теперь она радовалась, что сохранила это в тайне. Даже от Мика. Даже когда Натан еще не вернулся со своими странными, пугающими поручениями, и повстанцы еще не превратились из соратников в готовых огрызаться хорьков, нападающих первыми…

Она потрясла головой и в сотый раз вчиталась в убористые строки.

«Четырнадцатого числа месяца септора в сумерках выйдите к ближайшей станции воздушного транспорта и сядьте на первый пассажирский пароход, где будут свободные места. Встаньте на конечной станции, выйдите за дверь и отправляйтесь к северу. Вскоре вы увидите Академию.

Примечание: если от вашей станции до конечной меньше двух остановок, дождитесь другого парохода.

Примечание 2: избегайте контактов с призраками».

Натан объяснял, с чем связан странный маршрут, чертил сложные схемы и рассказывал о взаимном влиянии человеческих поступков и внешних факторов. Но тогда Анаис не вникала. Будущее слишком страшило ее, а собственный отъезд в Академию казался далеким и нереальным. Куда больше пугали идеи, которых брат набрался за время обучения. Порой он казался сумасшедшим, но были вещи, объяснить которые его безумием не получалось…

…Дождь начал утихать. Анаис посмотрела на часы: половина шестого. Проклятье, сколько же еще ждать… Она боязливо прислушалась, но голоса звучали теперь вдалеке. Утопленницу продолжали искать ниже по течению. Она запоздало подумала, что стоило бы сбросить в воде туфли или юбку. Хотя инсценировка смерти всегда будет неполной, если не предъявить тело…

Анаис жевала бутерброд с паштетом, изнывала от нетерпения и ждала сумерек.

Когда начало темнеть, она аккуратно сложила мокрую одежду и засыпала ее камнями, придавив самым тяжелым валуном, какой нашла. Затянула шнурки рюкзака, застегнула кожаную куртку и выскользнула на тропинку, ведущую к ближайшей пешеходной дороге.

А по дороге до воздушной станции было уже рукой подать.

Родное поместье и сад, окруженный высокой оградой из хитроумно обточенных камней, сразу показалось невозможно чужим. По спине пробежала дрожь. Анаис в последний раз оглянулась на башенки, резные флюгера и водонапорную башню и поспешно зашагала вперед.

Лишь выбравшись из поместья, она заметила, что вокруг кипит жизнь. В привычных стенах, за густыми ветвями и живой изгородью казалось, что мира не существует. Что есть только дом, и сад, и страх, и повстанцы, которые долгими днями сидят сложа руки и ничего не делают. И могила брата. И подспудная угроза, которую не высказывали вслух. Теперь же…

По шоссе, отделенному от пешеходной дороги невысоким бордюром, проезжали машины. Запах угля и пара, который исторгали трубки двигателей, был не отталкивающим — просто своеобразным. К нему примешивались характерные резкие запахи машинных масел и разогретого каучука. Над головой то и дело раздавался гул, и в вышине проплывали воздушные корабли — яхты, баржи и пароходы, мигающие россыпью огоньков. Иногда еще выше, над ними, показывались дирижабли. Порой их сопровождали шлейфы неясных разноцветных теней, которые тут же исчезали. Призраки…

Дорога норовила рассыпаться тысячью тропок и свернуть в проселок, но штакетник удерживал ее, и лишь узкие тропки, убегающие в заросли живой изгороди, выдавали тайные намерения. Люди сновали по ним нескончаемым потоком. По ту сторону дороги лежали окраины Ниддата. Дымили заводы. Лаяли собаки.

Анаис вдыхала вечернюю прохладу, отдающую гарью и сыростью. И чувствовала, как оживает с каждой секундой.

Лишь теперь, отгородившись от прошлого стеной мнимой смерти, она поняла, как сильно давили обстоятельства. Стесняло общество повстанцев, которые в глазах общества были просто гостями семьи — что поделать, если с Антиреспубликой связались еще родители Анаис и Натана? Стесняло положение хозяйки поместья: она никогда не хотела содержать дом и заниматься делами, ее тянуло путешествовать. Тяготили обязательства перед Миком, а ведь когда они познакомились, Анаис была искренне в него влюблена — в загадочного и романтичного революционера… Но больше всего тяготило, как ни странно, воспитание. Негоже делать то, некрасиво делать се. Громко смеяться, болтать с незнакомцами, носить обтягивающие брюки, возвращаться домой поздно ночью… Общество давно ушло вперед, на подобные манеры и привычки уже никто не обращал внимания — но только не осколки старой аристократии, мечтавшие свергнуть президента и вернуть старые порядки.

Анаис любила родителей и брата. Она искренне горевала по ним и рыдала ночами от тоски и одиночества.

Но теперь, на этом прохладном сыром ветру, в душу шальным осенним листком упала мысль: утраты — обратная сторона свободы. И наоборот.

Она не успела задуматься, насколько безнравственны подобные чувства. Впереди уже выросла башня воздушной станции.

Это было колоссальное и в то же время тонкое сооружение, напоминающее ствол огромного прямого дерева без ветвей. Вместо ветвей к нему лепились причалы, у которых колыхались в воздухе корабли и лодки на приколе. Пара роскошных международных лайнеров у самой верхушки, сияющие россыпью огней; городские паромы, полные рабочих; с десяток междугородных яхт и не меньше сотни юрких маршрутных лодок. Возле станции толпились люди, три ее двери не закрывались, а на стоянке дымили автомобили. Анаис показалось, что их круглые фары завистливо вглядываются ввысь, и она растерянно моргнула.

После туманных сумерек сияние газовых ламп в билетном зале просто слепило. Ко всем десяти окошкам тянулись длинные очереди. Анаис встала в ту, которая показалась самой короткой, и сощурилась на табло с расписанием. Металлические полосы с названиями рейсов со щелканьем сдвигались каждые пару минут.

Ближайший пароход… Интересно, в какую сторону он летит? И как академия будет собирать всех, кто в разное время сядет на транспорт, отбывающий в разных направлениях? По рассказам брата, магия имела дело с управлением вероятностями. И на какую же вероятность рассчитан этот странный способ?..

— Ближайший? На Ви-Саат, отходит через пятнадцать минут, — кассир с недоумением уставилась на Анаис поверх массивных очков. — Осталась только вторая палуба, три места.

— Мне одно, пожалуйста.

Ви-Саат, значит. Что ж, пусть так. Анаис ни разу не была в Ви-Саате. На миг стало страшновато, но потом вновь вернулась та странная свобода.

Если никто не говорит тебе, что делать, ты можешь делать, что хочешь. Если ты не знаешь, как поступить — поступай как угодно. Больше нет правил и рамок. Больше нет контроля. Совсем. Никакого. Нет режима дня и графика дел, нет неписаных правил старой аристократии, нет требований, нет… нет старой Анаис. А новая…

— Сорок пять лиртов! — громко сказала кассир — похоже, уже не впервые. — Вы меня слышите?

— Да-да, — Анаис принялась судорожно рыться в карманах, не сразу вспомнив, куда запрятала кошелек. — Спасибо.

— Двадцатый причал восьмого уровня, — сообщила кассир, все еще глядя с подозрением.

Квадратик билета на плотной бумаге, почти картоне, обнадеживающе лег в руку.

Грохочущая клеть лифта была обшита внутри тонкими листами дерева, истертыми и исцарапанными. Она вмещала двадцать человек, лифты тянулись в ряд — штук семь, не меньше, — но очередь к ним не рассасывалась. Анаис толкали, сама она тоже толкала кого-то в давке. Никто не возмущался. Здешние пассажиры давно привыкли. Вдруг вспомнилась семейная яхта, из тех, что стартовали с индивидуальных причалов на верхних уровнях. Отдельный вход, никакой презренной толпы…

Она с детства привыкла презрительно морщить нос при виде толпы, но сейчас казалось, что в толпе как-то… интереснее.

Вторая палуба оказалась просторным помещением с низкими потолками и длинными застекленными окнами. По обе стороны к ним примыкали деревянные скамейки. Люди усаживались на них как попало, невзирая на указанное в билете место. Анаис отыскала свободное сиденье у окна и опустилась на него.

Табло на другом конце палубы с лязгом выбросило дощечку: «Расписание остановок». Прибытие на конечную ожидалось лишь утром.

— Уважаемые пассажиры, отправка через пять минут, просьба занять места… — донеслось из громкоговорителя. В ответ послышалось мяуканье. Анаис опустила глаза и увидела толстого полосатого кота, с хозяйским видом расхаживавшего меж скамеек. Она улыбнулась. На воздушных судах, как и на водных, всегда обитала пара-тройка кошек. И пара-другая сотен мышей.

Тень ненадолго закрыла свет лампы, и на сиденье напротив плюхнулся темноволосый парень в потертой кожаной куртке. Анаис посмотрела на него с интересом. Симпатичный — веселый прищур серых глаз, тонкие черты лица, насмешливая улыбка, притаившаяся в уголках губ. Заметив взгляд Анаис, парень улыбнулся ей уже по-настоящему, открыто и заговорщически. Серые глаза с интересом скользнули по ней с головы до ног. Анаис вдруг показалось, что куртка слишком тесная, а брюки чрезмерно облегают бедра. «Что бы сказал Натан?» — промелькнула мысль, но она отогнала ее.

Что бы ни сказал Натан, это в прошлом.

Анаис откинулась на спинку скамьи и опустила веки. Мерно рокотало магомеханическое сердце корабля.

***

Сколько она себя помнила, семья была связана с повстанцами.

Антиреспублика, так они себя называли. В детстве Анаис думала, что каждую субботу поздним вечером к родителям приходят гости, такие же, как ди Дерражи по пятницам или хозяева соседних поместий по вторникам. Но дети не приветствовались ни на собраниях аристократии, ни на встречах противников республики. Анаис отсылали наверх с гувернанткой, и она часами прислушивалась к гулу голосов, заглушаемому монотонным чтением мадам Канпер. Потом та роняла голову на грудь и засыпала. Тогда Анаис садилась на пол у двери, и никто уже не мешал ей ловить доносящиеся из нижней гостиной и столовой слова. На лестничную площадку она предусмотрительно не выходила — родители тут же заметили бы свет и разбудили мадам Канпер нагоняем.

На первом этаже говорили о политике, технике и деньгах. Пару раз прозвучало нечто, похожее на «ружья». Подозрениями Анаис ни с кем не делилась.

Когда ей было четырнадцать, реальность разбила все подозрения в пух и прах. Мадам Канпер давно уволилась. Анаис училась в женском пансионе, хотя, наверное, один Покровитель Каррайе знал, как ей хотелось поступить в обычную школу для обычных людей. Она приехала домой на зимние каникулы. Но Фроут, праздник зимнего солнцестояния, на сей раз оказался отнюдь не тем безмятежным временем, которое она помнила.

Тем вечером все кругом излучало тревогу. Камин? Как будто тот же. И потрескивающие дрова, и хвойный запах… Тепло? То же самое, и любимый горячий шоколад из рук кухарки, и традиционные пирожные с сахарной глазурью, пикантно отдающие иголочками розмарина. Музыка? Праздничный вечер? Гости?

Гости вели себя, как обычно. Пришли все те, кого семья Анаис обычно приглашала. А вот мама и отец, отправившиеся с утра в Ниддат за недостающими подарками, до сих пор не возвращались. Празднование давно должно было начаться, но музыканты медлили, переминаясь с ноги на ногу. Открывающий танец в отсутствие хозяев играть было не принято. Гости переговаривались — сначала украдкой, потом все громче и тревожнее. Натан, в начале вечера сновавший меж группками приглашенных, куда-то испарился, а потом…

— Я сожалею! — Его срывающийся голос перекрыл гул толпы. — Я сожалею и приношу извинения. Праздника не будет. Случилась трагедия!

Затем были возгласы и обмороки, слезы и шок, и, конечно, сплетни, сплетни, сплетни… Отец и мама, такие странно бледные и пугающе неподвижные, покоились на столах посреди гостиной — праздничные скатерти и посуду в спешке свалили в угол. А Анаис не верила в происходящее до тех пор, пока не прибыл гробовщик и не начал, кашляя и кряхтя, с расстановкой снимать с покойных мерки. Какая глупость, силы небесные, какой абсурд… Но этого требовали традиции. Личные гробы по меркам. Прощание в гостиной. Могилы в глубине сада, на семейном кладбище. Промерзшую землю пришлось рыть с помощью приглашенного мага. Этот-то маг позже, посмотрев на Натана, глубоко задумался и отозвал брата в сторону, чтобы поговорить. И летом Натан уехал. Анаис еще училась в пансионе и возвращалась только на каникулах. Дом остался в распоряжении домоправительницы и бесчисленных друзей семьи, оказавшихся вовсе не друзьями…

…— Ты успокоилась? — спросил Натан около полуночи, когда первоначальное потрясение начало уходить, а на смену ему уже накатывало безысходное смирение. — Пришло время кое-что объяснить тебе.

Анаис кивнула, комкая в руке носовой платок. От платка пахло успокоительными каплями. Она не помнила, кто и когда сунул его ей в ладонь.

Брат провел ее в свою комнату и тщательно запер дверь. Анаис редко заходила сюда, в эту святая святых восемнадцатилетнего юноши, куда он нередко приносил странные пощелкивающие механизмы и приводил друзей, но сейчас ей было не до разглядывания обстановки. Запомнился только резкий, раздражающий свет лампы с синим абажуром.

— Мама и папа состояли в Антиреспублике. Да, ты правильно поняла, — он вскинул руку, когда Анаис испуганно вздрогнула. — Нет, никто из знакомых ничего не подозревал. Мы почти достигли успеха. В руки отцу попал медальон с волосами наследника Генрио. После революции республиканские маги стерли императорскую семью из всех вариантов реальности и уничтожили все вещи, на которых мог лежать генетический отпечаток, чтобы никто уже не смог вернуть императора или его наследников к жизни. Но они упустили из виду этот медальон. Мы искали его пять лет…

— Мы? — перебила Анаис. — Ты тоже был с ними! Ты с тринадцати лет знал, что происходит!..

— Знал. Я же будущий глава семьи, от меня не могли скрывать подобное, — несмотря на горе, в голосе Натана чудилось высокомерие. — Отец и мама поехали в Ниддат, чтобы поскорее отдать его магам Антиреспублики. А дальше…

Он вздохнул, то ли сомневаясь, говорить ли правду, то ли собираясь с мыслями.

— Дальше медальон украли. Это был кто-то из клана Аласси, точно. И они точно знали, за чем охотятся. Может быть, Служба безопасности Республики связалась с ними, и операцию спланировали вместе. Власти не стали бы терпеть клан воров, если бы воры не были им нужны… Примерно через час отец и мама погибли. Возможно, их убили Аласси, когда что-то пошло не так. Или их убили СБРовцы. Или…

— Аласси не убивают, — заторможенно проговорила Анаис. — Это знают все.

Одиозный клан воров, оплетший своими щупальцами всю страну, а может, и соседние, контролировал все кражи в республике. Аласси были неуловимы… или, как верно заметил Натан, их не очень-то и ловили. Только если они переступали черту. Или когда требовалось предъявить населению успехи полиции. Но Аласси никогда не убивали. Правда, их жертвы нередко жалели, что остались в живых.

— Может, это были не Аласси, а Аварисы, — без особой уверенности сказал Натан. Аварисы, отколовшийся от Аласси клан грабителей, не планировали изощренных краж. Они силой отбирали все, что хотели. — Или это не связано…

— Или их убили в назидание, — тихо произнесла Анаис. — Те, кому они везли медальон. Антиреспублика, Натан!

Брат помолчал, пряча глаза.

— Да, — согласился он. — Или Антиреспублика.

— И… что теперь? — спросила Анаис.

— Ничего. Я стану главой семьи. Все будет по-старому. Выйти из организации мы уже не сможем. Я слишком глубоко увяз, а если меня расстреляют, ты останешься совсем одна. После твоего совершеннолетия… поглядим.

Она не ответила. Просто не могла подобрать слов, чтобы выразить весь ужас и отторжение: придется помогать убийцам родителей и дальше, потому что деваться некуда! Однако через неделю она уехала в пансион, а когда вернулась летом, то обнаружила, что все не так страшно. В доме по-прежнему толклись члены Антиреспублики, более или менее успешно изображая друзей семьи. Но они активно вели расследование, пытались найти убийц и даже задействовали магов… Правда, тщетно. Никто не знал, какими приемами пользовались маги Аласси, но реальность после краж всегда оставалась неизменной. Ключик к событиям еще не удавалось подобрать никому.

Анаис всматривалась в лица «гостей» и гадала, причастны те к убийству родителей или нет. Где истина, где ложь и где ее собственное место в паутине чужих правд…

Позже, намного позже она нащупала путь к истине. А пока… Тем летом она отпраздновала пятнадцатилетие, впервые познакомилась с Миком, и мир снова заиграл красками. Пусть даже не такими яркими, как в те времена, когда родители были еще живы. Мик трогательно обещал ждать, пока Анаис подрастет, рассказывал ей о расследовании, и Антиреспублика постепенно превратилась в друзей — о да, змеи умеют менять кожу.

Но потом она все же осталась одна. Ведь Натан отправился в Академию, Которой Нет.

Когда вернулся… это был уже другой Натан. И ей тоже предстояло стать другой. Необратимо.

***

…Ей предстояло стать другой.

Анаис проснулась от голоса капитана из мегафона. Тот объявлял о долгой стоянке. «Станция Виккат-Седьмой. Остановка продлится два с половиной часа. Отправляемся в три часа тридцать минут. Просьба не опаздывать!»

Глубоко в недрах корабля что-то уже громыхало и шипело. Началась загрузка угля и отладка магомеханического узла — обычные процедуры для ночных рейсов.

Анаис поднялась и стала пробираться к выходу с палубы, не забыв прихватить рюкзак. Хотелось пройтись, развеяться, подышать воздухом. Она когда-то бывала на Виккате-Седьмом: запомнились просторные террасы и длинные ряды продавцов, восседающих за прилавками, на которых громоздилась всякая всячина. Еда втридорога, а безделушки отчего-то дешевле, чем в городских магазинах. Рядом с билетными кассами лепились будки закусочных, быстрых парикмахерских и помывочных для путешественников, которым хотелось освежиться после долгой дороги. Ночью людей на этажах было немного, но за стеклянными дверьми виднелись мужчины и женщины, жующие пироги или сидящие перед зеркалом с накидкой на груди…

Анаис бесцельно прошлась по двадцатому уровню виккатской станции, выглянула в окно. Городские огни тонули в дыму и чаде. Виккат считался самым промышленным городом Герратской республики. До чего просторно, до чего бесконечно… Анаис не знала, почему ей в голову вдруг пришло это определение — бесконечно. Но мир снаружи слишком контрастировал с тем ограниченным мирком, в котором она провела последний год. Стены поместья, сад, одни и те же люди, наведывающиеся в гости, каждый знает друг друга в лицо…

Она медленно поднесла к лицу ладони и провела по щекам.

Антиреспублика — это гидра, щупальца которой охватывают все города. Семья Анаис, Инфорты, хорошо известна в кругах повстанцев. А последняя выжившая представительница инсценировала свою смерть. Что будет, когда это раскроется?

Не доберутся ли и до нее так, как добрались до Натана?

Нет. Этого нельзя допустить ни в коем случае. Не раньше, чем Анаис обучится магии и сможет защитить себя. Проклятие и бесы! Неужели теперь придется постоянно прятать лицо, отсиживаться в самом темном углу, а то и носить вуаль?

Анаис покосилась на ближайшую парикмахерскую, вывеска которой мигала лампочками рядом с закрытым на ночь почтовым отделением. Потом вгляделась в стеклянную дверь внимательнее. Мастерица скучала, перебирая какие-то тюбики у стола. Кресло перед зеркалом пустовало. Оно казалось большим спящим зверем, темное и неподвижное.

Анаис посмотрела на часы и решительно дернула ручку.

— Доброй ночи! Успеете меня подстричь и покрасить за два часа?

Глава 2. По краю

Волосы казались непривычно короткими. Без пучка на затылке чудилось, что чего-то недостает, а воздух странно холодил шею. Стоило поднять глаза, и становилась видна нависающая над ними челка. Но Анаис было весело. Изменение внешности по ходу дела превратилось в увлекательную игру. Волосы теперь едва доставали до подбородка, а концы загибались внутрь. А еще они из светлых, почти льняных стали сочно-каштановыми. В парикмахерской Анаис запаслась двумя упаковками нужной краски и теперь, оказавшись на обзорной площадке станции, размышляла, что неплохо бы сменить и гардероб. Может, в Академии… Хотя там наверняка не будет времени ходить по магазинам…

Ведь Академия постоянно меняла свое расположение. Она каждый день исчезала из одного города и возникала в другом, часто на противоположном краю страны. Или в горах, или на побережье Великого Соляного Озера, или в глухой деревушке, где вокруг монументальных стен бродили куры, а собаки украдкой задирали лапку над древними камнями. Потому ее и называли Академией, Которой Нет.

Вспомнив о времени, Анаис поспешила на пристань. С парохода уже возвращались рабочие с черными от угольной пыли лицами.

Симпатичный сосед дремал на своем месте напротив. Шаги Анаис его разбудили. Он открыл глаза — и комично округлил их, оглядывая ее с веселым изумлением. Губы тронула азартная улыбка. Анаис подумала, что сейчас он непременно попытается завести разговор, но сосед лишь скорчил красноречивую рожицу и показал большой палец в жесте одобрения.

И славно. Что тут можно сказать, кроме какой-нибудь банальности?

Люди сновали меж проходов. Ночью ощутимо похолодало, и сквозняки несли прохладу даже на застекленную со всех сторон палубу. Анаис тронула рюкзак, в котором лежал теплый свитер. Нет, пожалуй, переодеваться прямо здесь — это слишком. Она с сожалением опустила руку и снова прикрыла глаза.

Странно было думать, что и Натан когда-то точно так же сидел в салоне воздушного судна. С нетерпением ждал прибытия, гадал, что таится впереди. Хотел поскорее научиться колдовать…

Когда он вернулся, ничто в нем не напоминало мага. Ничто, кроме, пожалуй, тяжелого, стариковского взгляда, который без слов кричал о том, что его обладатель знает слишком много. И рад бы сбросить часть этого груза, но уже не может.

Зато смог переложить ношу на плечи сестры…

***

— Кому ты рассказывала, что получила магическую искру?

…В последний раз Натан приезжал домой год назад. Минувшим летом. Уже тогда он был мрачный и вечно чем-то обеспокоенный, а меж бровями залегла глубокая складка. Писать в Академию письма и звонить по телефону могли только другие маги. Анаис не решалась выбраться в Ниддат и отыскать почтовое отделение, предоставляющее услуги мага, поэтому скучала молча. Но едва Натан, вернувшись, бросил на нее взгляд, как задал этот вопрос. Деловито и сухо. Ни поцелуя, ни даже короткого объятия…

— Никому, — чуть обиженно протянула Анаис и оглянулась. Со стороны поместья ко входу в сад уже шли вездесущие «гости».

— Точно? Уверена? Ни намека? Даже Мику? — брат чуть повеселел, точно с плеч свалился немалых размеров камень.

— Никому! И, Натан, я хотела тебе сказать… расторгни мою помолвку. Я не хочу замуж за Мика. Он… в общем, я в нем ошибалась. Я…

— Что? О Покровитель, вся наша жизнь сейчас на волоске, а она говорит о замужестве! Не пройдет и двух недель, как ты бросишь этого Мика и уедешь… — тут Натан умолк и поспешно обнял Анаис, маскируя радостью встречи их перешептывания.

Анаис ничего не понимала. Но по рукам уже потекла предательская дрожь, а в груди поселилось недоброе предчувствие. Оно напоминало холодный и скользкий клок тумана, свернувшийся в кольцо. Что происходит? Что с Натаном? Почему он ведет себя и разговаривает так… так, словно уверен, что ему уже не жить?

Повстанцы окружили его, забрасывая вопросами. Натан отвечал неопределенно, отговорками, но Мик уже зло кривился, да и остальные, казалось, услышали что-то неприятное.

— Ну что, старина? Еще один маг в нашей компании, а?

— Да, наверное… Мы поговорим об этом. Вечером.

— Что ты как неродной? Цералиса видел? Он ничего не велел передать?

— Нужно было ждать меня? Вы сидите здесь безвылазно, неужели не могли сами съездить к Цералису и поговорить? — Натан смерил «друзей» колким взглядом. — Он ничего не велел передать. Ничего не меняется.

— А должно бы, — тихо заметил Мик. — Ты обещал…

— Я помню, — Натан поспешно оглянулся на Анаис. — Поговорим вечером.

Может, он и поговорит с ними вечером, догадалась она. Но с ней хочет побеседовать еще раньше. Что-то произошло. Доверие к Антиреспублике, которое пошатнулось четыре года назад, рассыпалось окончательно. Натан чего-то боится, к чему-то готовится и хочет сказать сестре что-то важное. Уметь бы читать мысли, чтобы не было так страшно…

Когда Натан после ужина зашел в свою комнату, Анаис уже ждала там, не включая свет. Она слышала, как брат крикнул гостям, чтобы ждали у автогаража. Интересно, что за выезды в ночь…

— Как я рад, что ты получила искру, — выдохнул Натан. — Я так надеялся…

— Но в пределах одной семьи это не редкость… Хотя я тоже рада, — Анаис нервно улыбнулась. — Говори скорее. Что ты хотел мне сказать? Не пугай меня.

— А придется напугать, — грустно улыбнулся брат и сел на кровать прямо в уличной одежде. — Скорее всего, я не доживу до рассвета.

Она дернулась и уставилась на него широко открытыми глазами.

— Меня убьют наши же соратнички, — невесело усмехнулся Натан. — Как только узнают, что теперь у меня есть доказательства против кое-кого… И когда я скажу, что больше не буду иметь с ними никаких дел.

— Так не говори! Молча выдай их СБР, если на то пошло…

— Я же маг, — покачал головой Натан. — Я просчитал все вероятности. Во всех сценариях, в которых я выживаю, ты не попадаешь в Академию или даже погибаешь, а мое расследование остается незавершенным. Оно важно, Анаис. Это самое важное, что у меня есть. После тебя, конечно. Я напал на след, но информацию у меня отняли. Просто стерли все вероятности, при которых я ее получал. Теперь ты должна пройти по моим стопам и воссоздать картину. Ты сумеешь ею распорядиться. Запомни, безоговорочно доверять можно только ректору Академии…

— Какую картину? Натан, ты о чем?

— Когда я учился, я случайно нащупал ниточку, которая ведет к одной технологии. Я знаю только, что она перевернет весь наш мир. Может убить его, а может привести к расцвету, смотря в каких руках окажется. Я поделился информацией с ректором, господином ди Кэрретом… но на следующий день ни я, ни он ничего не помнили. Кто-то стер все события, все варианты развития реальности, при которых я узнавал то, что узнал. Я бы не вспомнил даже, что добрался до какой-то информации, но эту часть мы с господином ди Кэрретом смогли восстановить с помощью призрака. Дальше… дальше мы не нащупали ни одной вероятности, при которой оба выживаем и восстанавливаем полученное знание. Наверное, из реальности было стерто что-то еще, причем очень умело. Иначе мы не оказались бы в таком тупике. Я ничего теперь не знаю, Анаис. Но если ты пройдешь по моим следам, то получишь эту технологию. Главное, будь осторожна. Для кого-то она важнее жизни…

Анаис била дрожь. Она не помнила брата таким серьезным и испуганным. Даже в день смерти родителей Натан скорбел и нервничал из-за таинственного убийства, но не боялся так. Глаза казались провалами на бледном лице. Важнее жизни. Опаснее смерти. Что это может быть? И кто мог стереть такую часть реальности одним махом? А ей предстояло продолжить расследование… Анаис не считала себя трусихой, но по своей воле ни за что бы не влезла в это.

— Ты уверен, что нужно продолжать? — негромко спросила она. — Не стоит замахиваться на то, что нам не по зубам, Натан. Мы ничего не решаем…

— Может быть, и не стоит, — вздохнул брат, запустил пальцы в волосы и с силой потянул себя за светлые вихры. — Может быть… Ты права, конечно. Это мое расследование, не твое. Ты вправе отказаться. Живи, становись магом, выбирай свой путь — главное, не возвращайся к Антиреспублике. Это двуличные твари пострашнее любого призрака, они убили отца и маму, теперь я знаю наверняка. Решай сама. Но если сочтешь нужным продолжить мои поиски… — он извлек из кармана небольшой блокнот в потрепанном коленкоровом переплете, — то я записал здесь, какие призраки тебе нужно искать.

Анаис неотрывно смотрела на маленькую книжицу. Теперь, когда брат сказал, что расследовать не обязательно, ей, наоборот, захотелось сунуть туда нос. Она грустно улыбнулась: девичье непостоянство, не иначе. Может быть, осторожно… И в крайнем случае всегда можно отступить…

— Моя жизнь уже не зависит от твоего решения, — сказал Натан. — Я все равно погибну. Нужно было разделаться с Антиреспубликой раньше, но тогда я боялся властей… Сейчас знаю, что бояться следовало другого. Береги себя. Никому не доверяй. Беги от повстанцев поскорее и наплюй на поместье, оно не стоит того, чтобы за него умереть.

И он ушел в ночь, а вскоре с подъездной аллеи донеслись гудки машин.

Анаис спрятала блокнот в нагрудный карман, свернулась на кровати Натана клубочком и разрыдалась. Она проплакала почти до рассвета. И уже с сухими глазами отдавала распоряжения, когда Мик и его приятели под утро принесли домой тело Натана.

Несчастный случай. Автомобильная авария.

Они куда-то ездили, но сейчас Анаис не хотелось выяснять куда. К своему загадочному Цералису или куда-то еще… С гибелью Натана все, что имело для него значение, бесследно исчезло.

Потом она забылась недолгим сном. А проснувшись, начала готовить побег.

***

Кажется, она задремала, привалившись головой к узкой оконной раме. Поскрипывание корабля и равномерный рокот магического мотора убаюкивали. Перед тем как провалиться в полудрему, Анаис думала о Натане. И сейчас, почти проснувшись, ненадолго увидела Натана — он улыбнулся из темноты и исчез.

Свет на палубе еще горел, но за окном уже занималась густая синева. Анаис протерла глаза и взглянула на часы. До прибытия в Ви-Саат оставалось часа полтора.

Скоро пароход начал замедляться. Поодаль сияла небольшая башенка пересадочной станции. Некоторые пассажиры принялись пробираться к выходу. Анаис тоже встала, прихватив рюкзак.

— Уже уходишь? — чуть разочарованно спросили рядом. Она не сразу поняла, что это заговорил парень с места напротив. Голос у него оказался глуховатый и мягкий, очень располагающий.

Анаис всегда питала предубеждение к беседам с попутчиками, но почему-то ответила:

— Нет, подышу воздухом. Мне до конечной.

Сосед улыбнулся.

На верхней палубе жизнь уже била ключом — ни следа сонливости и вялости, окутывавших пароход ночью. Рассветное небо было уже не синим, а темно-голубым. Его затягивали сплошные тучи. Светилась станция, точно гигантский улей, светились окна надстроек на палубе, рассеянный свет лился и снизу, где остались пассажирские салоны. Люди сновали туда-сюда, толпясь у трапов.

Анаис встала у борта в сторонке, повесила рюкзак на столбик и оперлась на перила. Крыши домов проплывали, казалось, под самым днищем корабля. Она склонилась вниз и наблюдала, как из подъездов приземистых двухэтажек выходят жильцы, как другие жильцы курят на балконах, а по карнизам бродят кошки. Потом жилой квартал сменился однообразными складами и ангарами, жмущимися к земле, затем их место заняла обширная стоянка, на которой выдыхали пар лоснящиеся автомобили, и наконец раздался глухой стук. Пароход пришвартовался к пристани.

Трудно было поверить, что академия уже совсем рядом. Какой-то час — и…

Еще трудно было поверить, что где-то идет холодная война, граница неусыпно охраняется днем и ночью, а академия постоянно перемещается, чтобы Сперавия, Железная империя, не напала на ее научный центр. А вовсе не из любви к таинственности или разнообразию.

Не связано ли расследование Натана с этим? Может, он напал на след очередных козней сперавийцев? Сколько на самом деле в академии сперавийских шпионов?

Сколько шпионов в Герратской республике? И что неприятель выкинет в следующий момент?

Герратцы жили в постоянном напряжении, а к главному противнику испытывали сложный спектр чувств — от враждебности и страха до странного влечения и восхищения. Кое-кто предпочитал называть это завистью. Сперавийцы всегда были на шаг впереди. Им не сиделось на своей стороне земного шара, и они то и дело вступали в стычки с дружественными Герратской республике государствами, разрушали союзы, вились на подступах, как осы… Манили своими магическими и техническими достижениями — но зорко следили за достижениями герратцев. И герратцы отвечали тем же. Постоянно множились слухи то о всесокрушающей сперавийской магической бомбе, которая вот-вот уничтожит Ферраль, столицу Геррата, то о герратской бомбе, которая вот-вот истребит всех сперавийцев. Правительства не опровергали это, вели публичную переписку и обменивались пропагандистскими шпильками. И постоянно всплывали громкие дела шпионов и шпионов-магов. Как правило, после провала их ждала незавидная судьба.

Не связался ли Натан со шпионажем?

Анаис поежилась. Утренний ветер заползал под куртку, пальцы начинали стынуть. Приближалась середина месяца септора, а с ней и конец лета…

— Чаю?

Она вздрогнула и обернулась. Ну конечно — парень-сосед. В руках у него было два картонных стаканчика, исходивших фруктовым паром. Анаис заинтересованно потянула носом.

— Тебе с лимоном или с облепихой?

— А если никакого? — поддразнила она.

— Значит, мне больше достанется, — фыркнул сосед.

— Тогда с облепихой, — сказала Анаис и блаженно сжала в ладонях стакан, чувствуя, как по рукам разливается тепло. — Спасибо.

— Не за что. Кстати, я Ларс.

— Анаис.

Корабль снова лязгнул, зарокотал, всколыхнулся всем корпусом, так что пришлось ухватиться за перила — и отделился от пристани. Хлестнул холодный ветер, неся редкую морось. Станция медленно проплыла мимо и осталась позади: сияющие окна, широкие причалы и оглушительный гул голосов.

Вкус чая показался божественным. На дне стакана виднелись ягоды облепихи, сочная мякоть и немного меда. Анаис обжигалась, но не могла оторваться, пока не выпила половину.

— Теперь ни одной остановки до самой конечной… — сказал Ларс и умолк, точно опасался говорить, что ждет его там, в Ви-Саате. Анаис покосилась на него.

— И по какому делу вы… ты туда?

— «Вы»? — понимающе усмехнулся Ларс. — Что, из этих?

Спрашивал он не презрительно. Скорее деловито, будто просто пытался определить, с кем общается: с человеком из своей среды или из чужой. Анаис не знала, к какой среде принадлежал он сам, но догадывалась, что явно из простонародья.

— А если из этих, то что? — улыбнулась она краешком губ. — Будем кривиться на проклятых аристократов?

— С аристократами — с ними деликатность нужна, — хмыкнул собеседник. — Я бы тогда… поласковее.

Отчего-то прозвучало это на грани непристойности. Но Анаис не смутилась, как раньше. Разговор ее забавлял.

— Я уже не аристократка. Если разобраться, я покойница… Не обращай внимания. Я хочу начать новую жизнь, — сказала она. Ларс отсалютовал стаканом чая в ответ.

— Новая жизнь покойницы. Интересно. Звучит оптимистично, — заявил он. — Сама-то куда летишь? И откуда?

Вопрос «откуда?» мог показаться странным, но Анаис понимала, что за ним кроется. Из какой жизни выпала новоявленная покойница, что у нее позади, что гонит ее прочь от былого? Впрочем, откровенничать она не собиралась. А в заметке, как добираться до Академии, ничего не говорилось о том, можно ли рассказывать, куда направляешься.

— В чужой город из родного предместья, — уклончиво ответила она. — Вообще-то я первая спросила!

— Таинственная незнакомка, — развеселился Ларс. — Ну, у меня все не так загадочно. Ушел из семьи, четыре года прослужил на границе с Фараццой. Теперь лечу… — он задумался, закусив губу, — да, пожалуй, к новой жизни. Тебе не кажется, что мы направляемся в одно и то же место?

— Может быть, — усмехнулась Анаис. — Приземлимся — увидим. А как понимать «ушел из семьи»? Бросил жену с детьми, что ли?

— Нет. Просто у меня, хм… много родственников, у которых было свое представление о том, чем я должен заниматься.

— Ты что, вещи в салоне оставил? — вдруг спохватилась она. — Иди и забери, украдут же!

— У меня-то? Не украдут, — Ларс странно улыбнулся.

Анаис допила последние сладкие капли со дна и с сожалением отправила пустой стакан в урну. Уже совсем рассвело. Пароход плыл по воздуху над рыжеватыми полями, с которых еще не собрали урожай. На горизонте бесконечные поля и редкие домики фермеров сменялись пестрой кашей городских окраин.

Внезапно налетел порыв ветра, и морось превратилась в ливень, окатив с головы до ног. Анаис непроизвольно зажмурилась, еще успев увидеть, как сверху стремительно опускается нечто огромное, черно-серое… а когда открыла глаза, оно уже было вокруг.

Реальность точно сложилась складками, наползающими друг на друга. Ноги чувствовали доски палубы — и палуба была прямо перед глазами, издевательски вырастая из настила. Разум осознавал, где небо, а где земля, и сила притяжения не исчезла. Но у Анаис резко закружилась голова, и пространство утратило ориентиры. Она слепо взмахнула руками, пытаясь за что-то ухватиться, нашарила столбик бортового ограждения и поняла, что он словно стал выше, толще и сделан не из металла, а из дерева.

Головокружение появилось ниоткуда и улетучилось в никуда. Она стояла на палубе и держалась за борт.

Резной деревянный фальшборт чужого корабля.

Где-то за спиной выругался Ларс. И хотя он явно понимал не больше ее, Анаис на миг стало легче оттого, что она попала в эту дикую ситуацию не одна.

Она подняла голову — и вновь ощутила прилив дурноты. Пассажирский пароход нависал над макушкой кверху дном. А днище и киль его парадоксальным образом маячили внизу, стоило выглянуть за ограждение. Анаис пискнула и зажмурилась, слабо надеясь, что марь уйдет. Не может ведь такого быть, в самом деле!

А к ней уже направлялись какие-то незнакомцы.

Она панически озиралась. Куда бежать? Чего они хотят? Что вообще происходит, может, это все галлюцинация, и можно не беспокоиться? Но эти люди не были похожи на галлюцинацию. Сверху, с палубы парохода, доносились испуганные крики — пассажиры тоже видели чужой корабль.

Вдруг Ларс схватил ее за руку.

— Эй! Ты собираешься просто им сдаться?

— А есть предложения получше?

Незнакомцы обступали все теснее. Анаис непроизвольно попятилась к фальшборту. Двигались они медленно, как-то заторможенно, а слишком яркая и пестрая одежда наводила на мысли о сперавийцах. О плохо замаскированных сперавийцах… или не заботящихся о маскировке.

— Есть. Прыгаем, — скомандовал Ларс и перекинул ногу через ограждение, нетерпеливо оглядываясь на Анаис.

— На днище?!

Раздумывать не оставалось времени. Высота казалась не такой уж и большой. Но если они приземлятся на днище… не перевернулся же пароход вверх ногами, значит, это иллюзия, и тогда…

Анаис отшатнулась от ближайшего незнакомца, который уже собирался ее схватить, и перемахнула через борт.

Уже в полете она додумала паническую мысль. Если днище висит в прежнем положении, на него вообще нельзя приземлиться. Она сейчас полетит на землю!

Из горла вырвался запоздалый писк. А потом ступни коснулись пола.

Анаис рухнула на колени… и поняла, что не падает. Она сидела на палубе парохода. Сердце колотилось, как безумное, так, что темнело в глазах. Кругом собиралась толпа. Рядом тяжело дышал Ларс.

В бесконечной дали хлопнула дверь. Шагов было не слышно, пока мужчина не подошел к самому борту, и люди почтительно расступились.

— Маг, — донеслись шепотки. — Ну вот, мага из рубки выдернули…

Чужой корабль испарился, как не бывало. Магу оставалось лишь вглядеться вдаль и отвернуться.

— Жертвы призрака есть? — спросил он. Анаис не смотрела ему в глаза, но прямо-таки кожей ощутила пронизывающий взгляд. — Кого-нибудь утащило?

«Берегитесь призраков», — пронеслось в голове. Вот что это значило! И почему было с самого начала не объяснить, чего опасаться?

— Кроме нас, кажется, никого, — ответил Ларс, вскочил и протянул Анаис руку. — Ты как? Ничего не сломала? — спросил он.

— Ничего. — Кроме тупой исчезающей боли в стопах, ничто не напоминало о головокружительном прыжке. Но она не отказалась бы узнать, откуда они все-таки прыгнули. И в каком направлении.

— Хорошо, — сказал маг и подошел вплотную. — У меня нет времени на разъяснения, — очень тихо сказал он, так, чтобы его слышали только Анаис и Ларс. — В Академии вам расскажут больше о призраках. А пока возвращайтесь в салон и держитесь подальше от борта.

Он развернулся и зашагал обратно ко входу в рубку. Маги, контролирующие пассажирские маршруты, нередко лично сопровождали ночные рейсы. И не из-за опасности — просто на ночных остановках удобнее было проводить техобслуживание.

Сплошная проза… Анаис опасливо подошла к рюкзаку, который все еще висел на столбике ограждения, и сдернула его.

— Призраки, — повторила она себе под нос. — О таком Натан меня не предупреждал…

Она подняла голову и увидела любопытный прищур Ларса.

— Значит, так и оказалось, ты тоже летишь в Академию, — довольно сказал он. — И кто у нас Натан?

Глава 3. Призрак истины

В салоне было тепло, но Анаис чуть знобило. Странно — ведь она вернула самообладание и уж тем более не собиралась впадать в истерику. Ларс сложил ее рюкзак и свою сумку на свободное сиденье, а сам устроился рядом. Поколебавшись, он взял Анаис за руки и стал греть их в ладонях. Она даже глаза прикрыла, до того это было… уютно? Волнующе? Просто приятно?

Мик не раз выдавал тирады с трескучими признаниями в любви, но никто и никогда не грел ей руки вот так спокойно и обыденно.

Анаис заметила, что у Ларса тоже подрагивают пальцы. Наверное, таково было свойство всех призраков. Воздействие на организм…

— Натан — мой брат. Он был магом, — пояснила она. — Он погиб, но отправил меня в Академию, чтобы…. в общем, не имеет значения. Он рассказывал о призраках, но не говорил, что они могут так…

— А мне что-то такое рассказывали. В казармах у нас всякие слухи ходили, — заметил Ларс. — И про исчезнувших людей, которых забрали призраки. И про странные трупы, которые никто не опознал. Да много всякого. И я видел призраки, но они никогда не подплывали близко. На границе хорошие маги.

— Еще бы, — Анаис уже успокоилась настолько, что могла ворчать и возмущаться. — У военных всегда все самое лучшее. А на пассажирский пароход не поставят даже какую-нибудь защитную систему, и маг торчит в рубке, пока кого-то утаскивают. Если призраки охотятся только за абитуриентами, почему было в газете не предупредить как следует?

— Э! Не я ее писал! — вскинул руки Ларс. Он выпустил ее ладони, и воздух сразу показался холоднее. — Да и не все призраки охотятся за абитуриентами. Иначе что они делали на границе? Да их везде полно!

— Значит, охотится какой-то особый призрак… Но они же не могут никого выслеживать! — Анаис попыталась по старой привычке накрутить на палец прядь волос, но теперь делать это стало куда труднее. — Призрак — это обрывок прошлой реальности. Он появляется, когда маг переставил вероятности и заменил одно событие на другое. Тогда могут проявиться ошметки старого события…

— Если это событие меняли не раз, а хотя бы несколько, — поправил Ларс. — Мне так говорили.

— А это как повезет. Если маг неумелый или вероятность нового события слабая, то старое может прорываться, — она поежилась. — Задумывался, какой это ужас? Нашей реальности по сути не существует, она как штопаное-перештопаное лоскутное одеяло и может в любой момент стать другой.

Но Ларса, судя по всему, такая перспектива не особо пугала. Он пожал плечами.

— Скоро мы сами научимся ее менять. И есть же ограничения, какой-то набор вероятностей, из которых можно выбирать.

— Ограничения. Еще какие, — Анаис подумала о Натане. О ловушке из вероятностей, в которой он оказался. О его расследовании. Оно должно быть связано с призраками… — Неужели от них и в Академии спасу нет? — проговорила она вслух.

— От вероятностей?

— От призраков…

— Тот маг сказал, нам объяснят, что это было. Видно, такое часто случается, — Ларс посмотрел на часы над дверью в конце салона и встал. — Скоро Ви-Саат. Пойдем, что ли. Вряд ли нас опять куда-то утащит.

***

Ви-Саат был построен на островах в дельте реки с женским именем Сарина. Анаис с любопытством вертела головой, разглядывая выложенные камнем берега протоков, многочисленные навесы над тротуарами, украшенные литьем и металлическими узорами, и странные фонари без ламп. Солнце пряталось за тучами и пеленой смога, но день уже вступил в свои права — фонари не горели.

— Хорошо бы Академия задержалась здесь до вечера, — Ларс перехватил ее взгляд. — Здесь освещение из электрических дуг. Я когда-то был, видел. Настоящие разряды прямо над улицей.

— Электрических… Но это же опасно!

— Поэтому проект не прижился больше нигде, — подмигнул Ларс. — Зато можно славно пощекотать нервы!

— А ты любитель пощекотать нервы? — неодобрительно взглянула на него Анаис и посторонилась, пропуская других пассажиров. Они торопились к выходу со станции, но Анаис пока не отходила от массивной двери. Она искала табло с часами.

— Это весело…

— Заступница Мейе! Я не взяла компас, и солнца, как назло, не видно, — проворчала Анаис. — В какой стороне север?

— У тебя в газете было «идите на север»? А у меня — на юг, — протянул Ларс. — Шутка. Север там.

— Если продолжишь надо мной подшучивать, — кипятилась Анаис, пробираясь сквозь толпу на широкий проспект, — то гарантирую, желание щекотать нервы у тебя пропадет надолго!

— Не сердись. Тебе что, не весело? Академия в двух шагах! — он завертел головой, но среди одинаковых массивных зданий Академию, если она там и была, отыскать пока не мог. — Новая жизнь ждет! Ты ведь тоже этого хотела!

— Похоже, ты рвешься к ней еще больше, — сказала Анаис. — Неужели старая была так плоха?

Ларс нерешительно вздохнул и сразу посерьезнел.

— Неплоха. Наверное. Смотря для кого… Просто это была не моя жизнь, не мой путь. Отец хотел, чтобы я пошел по его стопам. Никто из родни не понял бы отказа. И когда я все-таки отказался, пришлось сразу убегать, пока меня не посадили под замок и не заставили… В общем, это все неприятная история, не будем о ней. Я успел добраться до вербовочного пункта, а там меня уже не смогли достать.

— Ну ничего себе! И кто твой отец — какой-нибудь чернокнижник? — Анаис ошарашенно покачала головой. — Или из тайного общества? Объединители? Адепты Наследия? Нет?

— Лучше бы он был адептом Наследия, — буркнул Ларс. — Кстати, ты слышала, что в Академии тоже действуют все эти общества? Неофициально, конечно, но адепты Наследия там точно есть.

— И это доказывает, что никакого особенного Наследия не существует, — фыркнула Анаис. — Иначе они бы его давно нашли, с помощью магии-то… Надеюсь, там нет Антиреспублики.

Она поправила рюкзак и обхватила себя руками за плечи. Воздух с пролива вдруг показался ледяным, и по спине пробежала дрожь. Пахло рыбой, сыростью и гнилью.

— Кажется, у тебя за спиной тоже хватает неприятных историй, — заметил Ларс. — Но я не слышал о повстанцах в Академии. Там умеют их разоблачать.

…И Натан сказал бы, будь там чего опасаться. Анаис тряхнула головой и отогнала неприятные мысли. В конце концов, она еще не решила, будет ли выполнять поручение брата. Он сам снял с нее обязательства и не требовал рисковать. Он желал ей добра — значит, нужно радоваться жизни, это тоже будет исполнением его воли.

Они вступили под очередной навес, половину места под которым занимало уличное кафе. Оно прямо-таки царило во всем квартале. В его цвета были раскрашены стены соседних домов, красно-золотые вензеля красовались на столиках наружной террасы, на гигантской вывеске, даже на фигурных краях тонкого металлического тента. Анаис отвлеклась на всю эту пестроту и все еще оглядывалась, когда тент закончился. А потом она отвернулась… и увидела Академию.

Массивное темно-серое здание не могло быть ничем иным. Оно словно раздвигало пространство, вклиниваясь между потрескавшимися белыми многоэтажками. Оно было выше их на несколько этажей. В вытянутых окнах кое-где горели слабые огоньки. Форма его тоже отличалась от всех домов Ви-Саата. Выступающие вперед два крыла сходились под острым углом, и еще два или три терялись позади. Пятиконечная звезда, похоже… Ни башенок, ни барельефов, ни фигурных карнизов, так любимых в Геррате. Только пять крыльев-корпусов, просторный центр и гладкие стены из серого камня. А над крышей — клубящийся туман явно магического происхождения.

Анаис закусила губу и ускорила шаг.

Над высокой двустворчатой дверью в точке, где сходились два передних крыла, не было вывески. Но Ларс дернул дверь, и Анаис без колебаний скользнула внутрь.

Она очутилась в огромном пятиугольном помещении. Сводчатый потолок терялся далеко над головой в сиянии странной люстры, похожей на искусственное солнце. В центре, прямо под ней, зал украшала каркасная модель глобуса. Вдоль стен выстроились какие-то стенды, таблицы, доски, увешанные объявлениями, витрины, за мутным стеклом которых виднелись непонятные очертания. Где не было стендов, тянулись скамейки. Свободных мест на них почти не оставалось. Девушки и парни, одетые кто во что горазд, сидели, стояли, прохаживались по выложенному разноцветными плитками полу и болтали, болтали… Шум царил неимоверный.

— Эй! — Анаис глазела по сторонам и не сразу обратила внимание на девушку у самого входа. До тех пор, пока девушка не помахала рукой у нее перед лицом. — Новоприбывшим просьба прочитать вон то объявление!

Тонкая рука, обтянутая рукавом серого свитера, указала на ближайшую доску. Собеседница, высокая блондинка в строгих черных брюках и пушистом пончо, выглядела усталой. Казалось, ей смертельно надоели новички, которым требовалось повторять одно и то же. Интересно, почему у входа не поставили робота?

— Спасибо, — сказала Анаис и зашагала к доске.

Объявление, набранное крупным кеглем на желтоватой бумаге, гласило:

«Академия магии приветствует всех, кто отныне начнет новую жизнь!»

Анаис поежилась. Оно что, читает мысли и чувства? Хотя, с другой стороны, трудно не начать новую жизнь, став магом.

«В этом году расселение будет проходить с задержкой по техническим причинам. Просьба набраться терпения и подождать в холле, — плясали буквы с большими засечками. — Если вы скрываетесь от неприятелей или предпочитаете не раскрывать инкогнито, придумайте себе новое имя, под которым вас включат в списки. Вас вызовут на личное собеседование, после чего вы можете выйти в город. Возвращайтесь не позднее 18:00,иначе Академия снимется с места без вас. В 18:00 вас проводят в общежитское крыло. Просим прощения за ожидание!»

«Если вы скрываетесь»! Нет, оно определенно читает мысли!

— Занятно, — протянул Ларс и начал пробираться к скамейкам. — А если я не пройду собеседование?

— Смотря зачем его устраивают, — Анаис окинула зал безнадежным взглядом, свободных мест не нашла и села на корточки у стены. Ларс последовал ее примеру. — Только, по-моему, раньше не было никаких собеседований.

— А это потому, что в этом году в Академии шпион, — раздалось рядом. — Вот они и пытаются его вычислить.

Анаис повернула голову. Говорила девушка, сидящая на краю ближайшей скамейки. Голос ее звучал немного высокомерно. Не менее высокомерным было выражение красивого яркого лица, обрамленного черными волосами. Одета она была в модный желтый жакет с тонкой меховой оторочкой и удобную дорожную юбку. Весь ее вид прямо-таки кричал об уверенности и амбициозности.

— Откуда ты знаешь — уже вычислила? — насмешливо поинтересовался Ларс.

Девушка пожала плечами.

— Здесь с утра об этом болтают. А аспиранты давно что-то подозревали.

— Так ты не поступаешь, учишься уже? — не поняла Анаис. Раз она говорит об аспирантах..

— Нет, поступаю, — девушка чуть улыбнулась, и надменное точеное лицо смягчилось. — Я рано приехала, на рассвете. Уже успела пройтись по зданию, посмотреть тут на все, на аспирантов, опять же… Я после учебы тоже хочу заняться исследованиями. Хотя, может, стану правительственным магом.

— Кое-кто от скромности не помрет, да? — Ларс еще больше развеселился. Пост правительственного мага для многих был вершиной карьеры. Конечно, туда порой брали и совсем молодых — все зависело от способностей. Но количество желающих в сотни раз превышало количество вакансий, которые открывались время от времени. «Уверенность — это хорошо, — подумалось вдруг Анаис. — Далеко пойдет».

Девушка передернула плечами.

— Я хочу быть лучшей и знаю, что смогу. Или амбиции — это только для парней? — Она бросила на Ларса колючий взгляд. Отлично, еще и феминистка! — Меня зовут Клэр, — представилась она и обворожительно улыбнулась. — Ладно. Не обращайте внимания на то, что я болтаю. Меня может заносить.

Но подлинного добродушия и открытости в ее тоне не чувствовалось.

Не успел завязаться разговор, как перед Клэр в воздухе возникла округлая золотистая стрелка. Она завертелась у нее перед глазами, точно рыбка, и развернулась носиком в сторону одной из дверей.

— Похоже, это приглашение, — Клэр легко вскочила и стала прокладывать путь через толпу. Недолго думая, Анаис плюхнулась на ее место.

— Ишь ты, — сказал взъерошенный парень, сидевший рядом. — А может, я тоже хочу быть лучшим! Показать бы ей, для кого на самом деле амбиции… Интересно, нас по группам будут делить?

— Какая разница, — пробормотала Анаис.

— Если в одну группу попасть, оно проще будет. Помериться… силами, ага, — бросил парень. — Я год в Ниддатском Технологическом Институте отучился, до того как искру поймал. Зубрежка — скука. Зато если наперегонки с кем-то…

— А ты попробуй головой думать, а не зубрить, тогда и скуки не будет, — фыркнул Ларс.

— Ты что этим хотел сказать? — нахмурился собеседник.

— Ничего-ничего, — Ларс поднял ладони в жесте смирения. Он хотел еще что-то добавить, но тут перед его лицом тоже возникла стрелка, и он поднялся с пола.

Анаис изучала цветные плитки пола, силясь понять, в какой узор они складываются. Лазурно-синие, золотисто-коричневые, немного светло-зеленых и алых… Кажется, она слишком долго жила затворницей в обществе повстанцев, которые давно притерлись друг к другу. Отвыкла от нормальных людей и от того, какими вредными они могут быть. В пансионе девчонки тоже поначалу показывали характер. Или не поначалу, а все годы учебы. Но им не давали развернуться классные дамы, особо свирепые оттого, что знали — их время, время пансионов и светского воспитания, уходит…

— С котами всегда так, — звонко произнес девичий голос над головой. — Выяснят иерархию и успокоятся.

И девушка расхохоталась. Оказывается, она стояла поблизости в сторонке и слышала всю беседу. Или бродила вдоль скамеек и слушала то здесь, то там. У нее было смазливое лицо, подпорченное помадой неестественного оттенка, и длинные светлые волосы. Почти как у Анаис до стрижки… Черный брючный костюм успел покрыться рыжей шерстью — на руках незнакомка держала огромного кота.

— Это твой? — восхитилась Анаис.

— Нет, их здесь с десяток живет прямо в холле. Добрые. Под настроение, — хмыкнула девушка. Кот, словно поняв ее слова, начал вырываться и грузно спрыгнул на пол. — Хотя на самом деле мы все добрые под настроение. Тебя как зовут?

— Анаис.

— Отлично, я Мерклин. Пойдем, послушаем, что болтают кругом, задумчивая Анаис с вытянутым лицом? По-моему, тебе пора возвращать веру в людей.

— Что? С каким еще вытянутым? — возмутилась Анаис. Мерклин снова захохотала.

— От удивления вытянутым! По тебе прямо видно, что ты давно не варилась в большой компании. Смотришь на всех, как на зверушек в зоопарке. Пошли-пошли! А после собеседования можно в город сбегать, тут такой ресторанчик рядом! И магазины!..

— В большой компании я как раз варилась, — вздохнула Анаис. — Но о ней лучше не вспоминать.

Тут она увидела Ларса. Тот пробирался обратно к своему чемодану. А в следующий миг перед глазами у нее возникла золотая стрелка.

— Возвращайся, буду ждать! — крикнула вслед Мерклин.

Мир словно сузился до стрелки, которую ни в коем случае нельзя было упустить. Она вела себя, как вертлявая рыбка, ловко скользила между абитуриентами, и Анаис приходилось прокладывать себе дорогу, чтобы не отстать. Сияние осталось позади, а пространство сузилось — она очутилась в каком-то боковом коридоре. Хотелось разглядеть его получше, но времени не оставалось. И Анаис торопилась, не разбирая дороги, пока стрелка не уткнулась носиком в тяжелую дверь черного дерева.

Ручка повернулась точно сама собой.

За дверью оказался небольшой кабинет. Все стены закрывали книжные полки от пола до потолка. У окна за массивным столом сидел немолодой мужчина с аккуратной бородкой, облаченный в простой коричневый костюм. Рядом за приставным столиком устроилась очень худая женщина, кутающаяся в просторную черную накидку. Ее смоляные волосы были туго стянуты на затылке, а глаза казались огромными на костистом лице.

— Анаис Инфорт, — сказала она, заглянув в небольшой журнал в кожаном переплете. — Это вы были одной из тех, кого поймал призрак?

— Садитесь, — добавил мужчина, кивнув на стул. Большой стол и приставной образовывали уютный уголок — как раз для нервничающего посетителя.

— Маг на пароходе сказал, что в Академии нам объяснят…

— Конечно. Если вы вырвались, бояться нечего. Когда-то Академия базировалась в Ви-Саате все время приема. Адрес указывался в газетах. Поэтому на маршрутах, ведущих к Ви-Саату, появились сперавийские перехватчики. Они пытались похитить будущих магов, не дать им добраться до Академии. Ведь новые маги – это рост могущества Геррата. Теперь их нет, но старые события порой прорываются, — любезно пояснил мужчина.

— Но ведь Академия и сейчас базируется в Ви-Саате… — Анаис припомнила объявление, требующее вернуться к 18:00. — Все время приема!

— Именно так, — склонил голову собеседник. — Вы очень наблюдательны. Итак, вы намерены обучаться под своим именем или желаете взять псевдоним?

Анаис моргнула, не сразу переключаясь с одной темы на другую. Интересно, когда она закончит Академию, то тоже станет говорить загадками и делать парадоксальные вещи, принимая их как должное?

— Под своим. Если мне ничего не угрожает. — Она повернулась к собеседнику всем корпусом и уставилась ему в глаза. — Вы ректор, правильно? Господин ди Кэррет? Как вы считаете, Анаис Инфорт может что-то угрожать?

— О, — его карие глаза зажглись пониманием. — Это зависит от многих вероятностей… Мадам Леннар, принесите, пожалуйста, журнал выпуска сего года.

Та нахмурилась и стремительно вышла. Ее шаги тонули в коротком, но плотном ворсе ковра.

— Это зависит от обстоятельств выпуска Натана? — удивилась Анаис.

—Выпуска — нет. Просто мадам Леннар нужно было куда-то удалить, — легко сказал ди Кэррет и оперся локтями на стол, разглядывая ее. — Как я понимаю, Натаниэль рассказал вам о своем расследовании и чем оно закончилось. И, судя по всему, просил завершить начатое. К несчастью, я сам не знаю, чего оно касалось, потому что информацию о нем кто-то ловко стер из моей жизни. Но мы с вашим братом действительно напали на след чего-то важного… он говорил, что оно способно изменить мир? — Анаис кивнула. — Так вот, — продолжал ди Кэррет. — Вам, разумеется, может угрожать опасность. Но она не связана с вашим именем. То отделение Антиреспублики, что занимает ваш дом, и его маги — мелкие сошки. Искать вас они не будут. Ваше исчезновение им на руку, потому что теперь они смогут завладеть поместьем. Дела у Антиреспублики идут неважно, а земли и капитал им пригодятся. Надеюсь, вы забрали все, что смогли?

Анаис снова кивнула, поправив ногой стоящий на полу рюкзак.

— Хорошо. Пока не станете магом, нечего и пытаться отсудить остальное. Я понимаю, что это обидно, но лучше набраться терпения, — ди Кэррет вздохнул. — Конечно, Академия выдает всем студентам стипендию, которой хватает на безбедную жизнь…

— Вы сказали «отсудить»? А если я просто расскажу СБР, что в моем поместье живут повстанцы? Зачем судиться, если закон и так против них?

— Они докажут, что не принадлежат к Антиреспублике. У каждого есть железное алиби. Натаниэль уже думал об этом. Зато если вы натравите на них СБР, то точно подвергнете свою жизнь опасности. Повторяю, наберитесь терпения, — он погладил клинышек бороды. — Что же до задания, которое завещал вам Натаниэль… Я даже представить не могу, кто сменил нам вероятности и отнял информацию. Это значит, что нам противостоит очень сильный маг или маги, и они отлично знают, что происходит в Академии. Я бы не советовал вам идти по следу. Вы можете пострадать. Конечно, вас не сотрут из реальности, но в остальном можно ожидать чего угодно.

— А вы не собираетесь искать того, кто сменил вероятности?

— Я пытался. Но он, похоже, заблокировал мне возможность его вычислить…

— А если искать буду я? — Анаис постаралась не думать, с кем имеет дело.

— Зависит от того, успел ли наш противник узнать, что Натаниэль рассказал вам о расследовании, — ректор задумался. — Я мог бы это определить, но… Анаис, это в любом случае риск. К тому же не факт, что результат его стоит. Мы нащупали нечто, способное изменить мир, но мир и без того вполне устойчив. Возможно, это к лучшему, что мы не получим некоего инструмента и не навредим…

— А возможно, — сказала Анаис, — до инструмента доберутся сперавийцы. Кстати, тот шпион, о котором говорят в холле, связан с расследованием Натана?

Ди Кэррет вздрогнул.

— В этом месте ничего нельзя удержать в тайне… Мы знаем только, что вместе с абитуриентами в Академию в этом году прибудет сперавийский шпион. Чего он хочет — неизвестно. Думаю, того же, чего и любой другой: подробностей наших исследований. В научном крыле Академии совершается основная часть всех порывов в изучении магии… Нет. Вряд ли он знает о находках Натаниэля. Да и если бы информацию у нас отняли сперавийцы, это значило бы, что они уже в курсе всего, и им не нужно подсылать шпионов. Нам противостоит некто иной. Хотя шпиона не стоит списывать со счетов.

— Все равно проверьте, смогу ли я искать его… того, с кем столкнулся Натан, — упрямо повторила Анаис. — Я хочу попробовать. Если осторожно и понемножку, то может, и опасности никакой не будет?

— Осторожно и понемножку? — Уголки губ ди Кэррета тронула странная усмешка, одновременно добродушно-отеческая и горькая. — Какие вы все еще дети… Хорошо, я проверю и уведомлю вас. Постарайтесь ничего не предпринимать, не посоветовавшись со мной. Хотя кому я это говорю?

Дверь открылась, впуская мадам Леннар. Та держала в руках стопку журналов в темных коленкоровых обложках. Ди Кэррет досадливо взглянул на них.

— Благодарю. — Он открыл верхний журнал и принялся листать его, изображая заинтересованность. — Анаис, вы можете идти.

Она поднялась и зашагала к двери, спиной ощущая подозрительный взгляд мадам Леннар.

Лишь у порога ее настигло понимание, во что она ввязалась. Но в разговоре все решения казались такими разумными и логичными! Трудно было представить, что можно сделать иной выбор. Сидеть тихо и избегать риска…

Кажется, способность принимать парадоксы как должное проявилась даже раньше, чем Анаис рассчитывала.

Глава 4. Враг или враг

Она застала Мерклин и Ларса азартно спорящими у доски с планом здания.

— Ну так докажи! Докажи, докажи, что не шпион! На границе был? Значит, под подозрением!

— На границе с Фараццой! При чем здесь Сперавия?

— Так даже удобнее, вербовщика можно под видом поселянина подослать!

— Нет уж. Я бы сказал, что шпионка — ты. Зачем бродишь и разговоры подслушиваешь? Уже начала работать?

— Ха, ищи дурака, так выдавать себя! Нормального шпиона ни за что не заподозришь в том, что он шпион!

— Это тоже может быть частью маскировки!

Они то и дело разражались хохотом и, похоже, отлично проводили время за перебранкой. Когда Анаис подошла, Мерклин решительно отвернулась от Ларса, оставляя того в недоумении.

— Наконец-то! Идем в город.

— Я не хочу, — сказала Анаис. — Я лучше посмотрю на Академию…

— Я на нее с пяти утра смотрю, — скривилась Мерклин, затем метнула на Ларса игривый взгляд. — И ты не пойдешь?

Он покачал головой. Глаза искрились сдерживаемым смехом.

— Ну и ладно, — буркнула Мерклин. — Встретимся позже. Значит, пойду с мальчиками, они меня звали… Точно не хочешь? Нет?

Она упорхнула. «Мальчики», троица мускулистых парней в довольно бедной и даже грязной одежде, направлялись к двери. Анаис проводила их недоуменным взглядом и повернулась к Ларсу.

— Кажется, ты ей понравился.

— А мне, кажется, понравился кто-то другой, — заговорщически улыбнулся тот. Его взгляд будто обволакивал теплой пеленой. Анаис невольно улыбнулась в ответ, и сердце забилось чаще. В этот момент недавние страхи и опасения напрочь вылетели из головы. Академия уже не так пугала. Да и чего бояться, ведь все лучшее впереди…

— Ну-ка подвиньтесь, — произнес скрипучий женский голос, безжалостно разбивая очарование и вклиниваясь между Ларсом и Анаис. Это оказалась высокая полная девушка в длинном плаще. Спутанные черные волосы занавешивали лицо. — Вы загораживаете план Академии. Надоели эти парочки, сил нет…

— Мы не… — запротестовала Анаис.

— …у всех только одно на уме, хотя о чем это я, многие отлично обходятся без ума, — продолжала девушка.

— А было бы неплохо, — шепнул Ларс, оказываясь за спиной у Анаис. И имел в виду он явно не чей-то ум. — Со мной сходила бы в город? Там действительно есть хорошие кафе…

Анаис закусила губу. Его близость сбивала с толку. Разве можно предлагать встречаться так прямолинейно и так быстро? Или она безнадежно отстала от жизни в своем пансионе, где прививалось устаревшее и отжившее воспитание? Не проверишь — не узнаешь…

— Где же? — обернулась она.

Но Ларс не успел ответить. Ворчащая девушка, стоявшая теперь перед самой доской с планом, громко вскрикнула. Она попыталась отпрыгнуть назад, но запуталась в плаще и упала навзничь. Грохот отразился от глубоких сводов. На нее стали оборачиваться, кто-то бросился на помощь. Анаис заметила в толпе встревоженное лицо старшекурсницы в сером, которая встречала новоприбывших у двери. Упавшая девушка не пыталась подняться. Она так и осталась лежать, игнорируя протянутые к ней руки. Глаза ее неотрывно смотрели на доску, и она что-то бормотала.

Анаис непонимающе оглянулась, но не увидела ничего необычного. План здания, пять корпусов, сердцевина, множество подписей и стрелок, прямые изгибы коридоров…

— Там… там, — бормотала девушка. Наконец старшекурсница раздвинула толпу и присела рядом на корточки.

— Что ты видишь? — спросила она тревожно.

— Я… не знаю. Страницы. Какие-то корешки страниц, они как в каталоге, они прыгают на меня! Оттуда что-то льется… — она все тыкала пальцем в доску. — Льется в мой мозг! Я вижу десятки событий сразу! Это все одно и то же событие! Я не могу объяснить!.. — Она умолкла — старшекурсница насильно закрыла ей глаза краем пончо.

— Исчезло? — спросила она каким-то обреченным тоном. Словно произошло что-то до ужаса неприятное, и его невозможно отменить — нужно думать, как строить вокруг него жизнь.

— Исчезло… — пролепетала девушка.

— Чудесно. Не смотри на доску. Отвернись от нее, — старшекурсница помогла ей сесть и развернуться спиной к плану. — Вот так… Не оглядывайся, ты на нее еще налюбуешься. — Сама она смело окинула доску далеким от восхищения взглядом. Потом тяжело вздохнула.

— Как тебя зовут? Имя, фамилия?

— Джен Воллси, — ответила пострадавшая. Она моргала и то и дело терла глаза рукой, словно туда попал песок. Глаза у нее оказались огромными, красивого изумрудного оттенка.

— Собеседование уже прошла? Вижу, что прошла, — старшекурсница вздохнула еще тяжелее. — Вот искра и активировалась… А вы чего таращитесь? — прикрикнула она на собравшихся. Теперь странное недомогание абитуриентки заметили уже все, кто был в холле. Досужие разговоры стихли, сменившись заинтригованными шепотками. Новички толпились, пытаясь заглянуть поверх голов друг друга. — Неизвестно еще, как вы сами будете себя вести, когда вам откроется магическое зеркало…

Она снова склонилась над Джен. Новички начали переглядываться. Да и Анаис чувствовала себя озадаченной. От Натана она не слышала ни о чем подобном. Даже ни разу не видела, как брат колдует. Может, эти зеркала, чем бы они ни были, открываются только в Академии?

— Она хочет сказать, что вот эта деревяшка — зеркало? — протянул Ларс, изучая доску так, словно впервые увидел.

— Для вас — нет. Возможно, вам повезло, хотя это мы еще посмотрим. — Старшекурсница повернулась к нему и смерила острым взглядом. — Ладно. Раз уж все внимательно слушают, сейчас расскажу. Кстати, меня зовут Эллен Ройбен, и я ваша провожатая на сегодня. В случае чего просто позовите по имени, я узнаю. Все уже в курсе, что магия — это управление вероятностями? Отлично. Зеркала — инструмент, который делает управление возможным. Увы, мы не так могущественны, чтобы просто нащупать вероятность в уме и тут же воплотить ее. К тому же нужно видеть другие версии развития событий, другие явления, на которые повлияет наше вмешательство. Зеркало — это своеобразный пульт. Когда маг смотрит на него, он видит все ветви реальности и может выбирать ли моделировать нужное. Всему этому вас будут учить. Но зеркала появляются у магов почти сразу, стоит прибыть в Академию. Говорят, Покровитель Каррайе или другие основатели так настроили ее…

— И что теперь, мы не сможем колдовать, пока не посмотрим на эту доску? — испуганно спросил кто-то из толпы.

Эллен коротко рассмеялась и сунула руку в карман брюк. Она извлекла небольшое серебристое зеркальце, какие продаются в дамских магазинах. Его скорее можно было бы встретить в косметичке или на туалетном столике.

— У каждого свое зеркало. Вы не пропустите момент, когда оно у вас появится, — сообщила она. — У меня, как видите, оно выглядит вполне обычно. Но кое-кому может крупно не повезти… — она взглянула на Джен, которая уже встала и теперь стояла нахохлившись, мрачная и испуганная. — Зеркалом способна стать любая плоская или умеренно плоская поверхность любых размеров. Какая именно вам попадется — никто не знает. Хотя есть теория, что с ней резонирует ваш разум и сознание. Некоторые советуют в первые дни в Академии держать под рукой маленькое зеркальце, дощечку, картонку, блокнот — что-нибудь удобное. И смотреть на него почаще. Тогда оно станет вашим зеркалом. Гарантии нет, но кому-то помогает. Ну а если не повезет… Известны случаи, когда зеркалом становилась стена дома. Полная катастрофа для мага — он мог колдовать только рядом со стеной. Или вот сейчас, — Эллен кивнула на Джен. — Доска. Но доску хотя бы можно сдвинуть с места, она не такая уж большая…

Анаис покосилась на злосчастную схему с сомнением. В высоту она достигала пары метров и в ширину около трех. Правда, сантиметров семьдесят из этой пар метров составляли тонкие железные ножки, на которых табло стояло, но все равно оно было далеким от миниатюрности.

— Я должна теперь носить ее с собой? Всегда? — Джен подняла голову. В глазах ее плескался чистейший ужас.

— Желательно, — безжалостно подтвердила Эллен. — Без нее ты не сможешь колдовать. В будущем, когда подыщешь работу, поставишь е в кабинете, а в Академии придется всегда держать зеркало при себе. Мы попробуем прикрепить к нему какие-нибудь колесики…

— Нет! Какие еще колесики? — завопила Джен. — Кишки Покровителя! А продумать организацию всего этого балагана вы не пробовали?

— Тихо, — велела Эллен. — Механизм пока не изучен. Но если тебе что-то не нравится — изучи его и найди решение. В аспирантуру берут всех, кто докажет, что способен на это.

— Но… Да какого беса? Вы же учебное заведение, вы должны обеспечить условия…

— А их и обеспечивают. Бесплатно учат, дают стипендию, крышу над головой, еду. Защищают от всевозможных охотников на магов. Думала, их нет? Ну так попробуй уйти из Академии…

— И уйду. Есть платные репетиторы, — уже не так уверенно, но все еще злобно заявила Джен.

— Репетиторы! — расхохоталась Эллен. — И ты знаешь хоть одного мага, который бы получил у них полное образование?

— Вы должны…

Эллен властно махнула рукой, устав от спора.

— Я все понимаю. Мы постараемся тебе помочь. Ножки у доски можно открутить, края лишние срезать… Никто не виноват. Ты еще увидишь тех, кому повезло меньше.

Она обняла Джен за плечи и повела куда-то, не обращая внимания на сопротивление. Толпа рассеялась, и в холл вернулся прежний размеренный гул.

— Кому же это повезло меньше… — ошарашенно сказал Ларс. — Проклятье, почему я не захватил подходящую дощечку? Уж я бы добился ее расположения! Я не собираюсь… резонировать с информационными стендами!

— А я тем более, — пробормотала Анаис. Она даже глаза закрыла на всякий случай. Вдруг, если долго смотреть в пол, он и окажется ее магическим зеркалом? — Слушай, в Ви-Саате должны быть канцелярские магазины. Лучше сходить туда и купить какие-то, не знаю, пластинки для миниатюр или еще что-нибудь… У меня даже косметического зеркальца нет…

— Правильно. Прямо сейчас и пойдем, — сказал Ларс и преувеличенно-куртуазно подставил ей локоть, приглашая взять под руку.

Анаис показалось, что он покинул здание с облегчением. Да она и сама рада была поскорее выйти из этих стен, где что угодно могло в любой момент оказаться магическим предметом, предназначенным лично для тебя. И приковать тебя к себе на веки вечные.

Рада была… до тех пор, пока не вспомнила рассказ Эллен и мага, связанного со стеной дома.

Прогулки не получилось. Анаис опасалась слишком внимательно смотреть по сторонам, и Ларс тоже щурился, оставляя себе ровно столько обзора, чтобы разбирать дорогу. Как назло, канцелярский магазин отыскался лишь в конце длинной улицы. Они купили по пластинке для миниатюр, а потом Анаис увидела неподалеку торговку заколками для волос. Узнать о том, что в продаже есть и зеркальца, показалось подлинным счастьем. Зеркальце было некачественное, мутное, в потемневшей от сырости деревянной оправе. Но Анаис поглядывала на него все время, которое занял обратный путь. Под конец она научилась даже различать дорогу, смотря не на мостовую, а на отражение.

Но магия не проявлялась. Вероятности не мелькали перед глазами — наверняка ждали самого неподходящего момента.

Вероятности — они такие. Разбегаются, как мыши, таятся по углам и только и ждут неподходящего момента…

В холле царила нервозность. То и дело кто-то вздрагивал, испуганно глядя на стену, окно или дверь, но тут же с облегчением опускал голову. Неудивительно — после рассказа Эллен что угодно примерещится. Интересно, ожидание и готовность увидеть свое зеркало способны стать катализатором резонанса?

Не успела Анаис устроиться на краю скамейки, а Ларс — рядом на своем чемодане, как двери распахнулись. В холл ворвался один из парней, которые уходили с Мерклин. Он придержал тяжелую створку, и вскоре появилась сама Мерклин. Она безжизненно обвисла на руках у другого парня. Третий плелся в хвосте и явно плохо понимал, что творится вокруг.

— Что случилось? — вскочила Анаис. Она бросилась к компании. — Что с ней? Тоже зеркало?..

— Какое зеркало?

— Положите ее на скамейку! — Рядом из воздуха возникла Эллен. — Вот, она уже открывает глаза… Как тебя зовут? Что ты помнишь?

— Я ела… Потом увидела что-то непонятное… будто сто жизней одновременно. Дальше не помню, — прошелестела Мерклин. Она снова прикрыла глаза. Анаис не на шутку перепугалась… пока не заметила, что приятельница искоса поглядывает из-под ресниц на одного из своих спутников. Точно проверяет, как он отреагирует. Вот ведь!..

— Ела? Смотрела в тарелку или еще куда-то?

— В тарелку… Кажется…

— Принесите сюда эту тарелку! Живо! — Эллен обернулась к парням.

— Чего? — протянул тот, что принес Мерклин.

— Принесите тарелку. Из которой она ела. Да поскорее, тупицы! — гаркнула Эллен тоном, который сделал бы честь бывалому полководцу. — Вам потом все объяснят!

То и дело переглядываясь, парни неуверенно двинулись к входу. На их лицах крупными буквами было написано, что они думают об Эллен и как оценивают ее психическое здоровье. Дверь захлопнулась.

Анаис тихонько отошла в сторону и достала из кармана блокнот брата. Погладила выцветший зеленый коленкор. Она теперь все время носила его с собой. Даже начала пользоваться — делала кое-какие заметки, сперва робко, затем все увереннее; вклеила то самое объявление о том, как найти Академию… Но почему-то побаивалась заглядывать на страницы, исписанные почерком Натана. Кажется, он нарисовал там схемы, графики… Анаис казалось, что если она начнет вчитываться, то пути назад уже не будет. А она еще не понимала, готова ли идти до конца.

Растрепанная книжица открылась на первом форзаце — желтоватом и пустом.

Анаис скользнула по нему глазами, и…

На нее точно нахлынул океан. Только вместо воды — образы, образы, образы, текучие, сменяющие друг друга, катящиеся, как капли по ниточке или волны на берег морской… Она увидела себя. Себя нынешнюю, с книжицей, и себя ненастоящую, с сиденьем от стула в качестве магического зеркала, и еще одну себя ненастоящую… И еще. И снова. И сотни знакомых и незнакомых людей. Они обступали плотным кольцом, меняли лица или растворялись в воздухе, а воздух рябил россыпью призрачных картин. Улицы и дома, битвы и поцелуи…

…Она пришла в себя и поняла, что полулежит на все той же скамейке, а Ларс держит ее голову у себя на коленях. Очнувшаяся Мерклин сидела рядом. Эллен было не видно. Наверное, сочла случай рядовым и не стоящим внимания. Все-таки блокнот не доска и даже не тарелка.

Парень со стопкой грязных тарелок как раз входил в дверь. Эллен тут же возникла перед ним, и они начали демонстрировать тарелки Мерклин.

— Нет, эта глубокая, а эта с красным узором, зачем ты их приволок? Не видел, что ли, из чего я ела? — напустилась на спутника Мерклин. Она с отвращением кривилась. Хотя остатки еды на донышках еще не успели прокиснуть, выглядели они непривлекательно. Запахи жаркого с травяным соусом, ванильного мороженого и томатного супа смешивались в невообразимый компот.

Анаис села и опасливо открыла блокнот. Образы все так же мелькали, но уже не вызывали дурноты.

Ларс заглянул через плечо.

— Что там? На что похожи вероятности? — поинтересовался он. Анаис перевернула страницу. На следующей красовалась размашистая подпись Натана и печать дома Инфортов. Ларс неожиданно вздрогнул, будто заметил привидение.

— Это… ваш герб, да? — растерянно спросил он.

— Ну да. Инфорт. А что?

— Ничего. Я его видел…

— Его многие видели. Инфорты — не последняя семья в обществе. Даже после революции мой дед сохранил кое-какое влияние.

— Я не о том. Я его видел… в странной ситуации. Очень давно.

— И что там было странного? — насторожилась Анаис. Но больше ей расспрашивать не дали. Мерклин наконец отыскала нужную тарелку — ту самую, из-под ванильного мороженого. Остальные Эллен телепортировала обратно в кафе, небрежно мазнув пальцем по своему магическому зеркалу, и отошла к модели глобуса.

— Внимание! Слушайте меня! — крикнула она. Голос ее громом раскатился под сводами. Видно, снова не обошлось без магии. — Собеседования завершены! Объявляю перекличку! После этого вам прочитают обзорную лекцию и расселят по комнатам.

Толпа загудела. Ждать уже надоело. Стрелки часов над входом давно оставили позади отметку «двенадцать».

— Клэр Азельен!

— Здесь, — та лениво поднялась, и Анаис невольно залюбовалась ею. Уверенность чувствовалась во всем — в движениях, в осанке, в наклоне головы и манере поправлять волосы. Уверенность, своенравность и четкое знание цели. Вот кто не стал бы бежать от повстанцев…

— Даррен Аббафи!

Поднялся парень, сидевший возле Мерклин. В руке он все еще держал злополучную тарелку.

— Ларс Аласси!

Что? Аласси? Она сказала «Аласси»?!

Анаис застыла и лишь смотрела, как Ларс поднимается, а Эллен отмечает его в списке. Проклятье! Покровитель Каррайе! Надо же было случиться такому совпадению! Первый сокурсник, с которым она познакомилась, к тому же симпатичный парень, который ей просто понравился — и вдруг из этого проклятого клана! Аласси… Теперь ей стало понятно, что он имел в виду, рассказывая об отце, требующем, чтоб сын пошел по его стопам. Еще бы! Все они там идут по стопам! И это странное «У меня-то? Не украдут»… И то, что Ларс узнал печать Инфортов… Силы небесные, наверняка он видел герб в ту ночь, когда у родителей украли медальон наследника Генрио! О Покровитель…

— Анаис Инфорт!

Она встала. Ноги держали как-то неуверенно, хотя с чего бы? Мир пока не перевернулся. Но, возвращаясь на место, Анаис села между Мерклин и незнакомой девушкой с пышными золотыми кудряшками, в сторонке от Ларса.

От выходца из клана воров, причастного к гибели ее родителей.

Она постаралась мыслить трезво. В ту страшную ночь Ларсу наверняка было столько же лет, сколько и ей – четырнадцать, от силы пятнадцать… Когда там у них инициация — в шестнадцать? Раньше? Так или иначе, Аласси начинали обучать детей ремеслу с ранних лет. Подростки умели немногим меньше взрослых воров с опытом. Он вполне мог быть на подхвате. Помогать в мелочах, обеспечивать отход… как там они это делают? Без разницы. О воровских приключениях было написано немало книг — в одних злодеев ловили, в других оправдывали, — но Анаис лично вышвырнула их из библиотеки после несчастья. Преступники могут вызвать интерес и сочувствие только у тех, кто ни разу не становился их добычей. Или у тех, кто сам был бы рад убивать и грабить, но духу не хватает.

Но с другой стороны…

«У родственников свое представление о том, чем я должен заниматься», — всплыли в памяти слова Ларса.

«Когда я отказался, пришлось сразу убегать».

Ей повстречался нетипичный представитель Аласси. Но будь он хоть сто раз нетипичным, прошлое этим не стереть!

Анаис почувствовала, что задыхается. Так… Нужно успокоиться… Поговорить… Спросить напрямую, где он видел герб и что делал в ту ночь… Понять, что ему претило то, чем зарабатывали на безбедную жизнь родственники…

Но стоило взглянуть на Ларса, как эти разумные мысли улетучивались, и на смену им приходило желание держаться от него подальше.

Анаис со вздохом обхватила себя за плечи. Ладно. Она еще постарается успокоиться. Позднее. Позднее…

— Энц Олинни!

Ее вернула в чувство тишина, воцарившаяся после того, как Эллен выкрикнула очередное имя. Никто не отвечал. Новички замерли в ожидании грозы, но она выхватила зеркальце и резко ткнула пальцем в стекло. В следующий миг посреди холла, прямо на бронзовых дугах глобуса, возник перепуганный парень в засаленном костюме, выдающем рабочего. Ругаясь, он начал осторожно спускаться.

— Понапишут либеральных правил, а мне потом собирай этих балбесов по всему городу… — пробурчала Эллен. — Ринтель Остирре!

Наконец перекличка завершилась. Эллен попросила всех выстроиться в колонну рядами по три человека. Не успел никто удивиться, как она снова раскрыла зеркальце, коснулась стекла — и в следующий миг холл исчез.

Ошарашенные студенты стояли в каком-то другом, просторном, но уже не пятиугольном помещении. Судя по количеству столов и стульев, это была аудитория. Вот только половина столов лениво парили в воздухе. Вместо люстры аудиторию освещало множество ламп в медных оправах, крепящихся к стенам.

Преподавательский стол стоял на полу. За ним сидел молодой мужчина. Он был тощ до невозможности, одет в слишком просторные для него брюки и свитер, а черные волосы, стянутые в хвост, свисали почти до пояса. А рядом…

— Господин Ритто, у нас здесь обзорная лекция, — сказала Эллен. Мужчина кивнул, поднялся, и Анаис поняла, что глаза ее не обманывали.

Рядом с ним красовалось большое мраморное надгробие. С выбитого на плите портрета смотрел мрачный старик. Прочитать надпись не удалось — Ритто потянул за цепь, которая крепилась к мраморному боку, и надгробие плавно покатилось за ним. Оно держалось на небольших колесиках.

Неторопливо и равнодушно, влача за собой надгробие, Ритто вышел из аудитории. Шаги затихли.

— Это… — нарушил молчание Энц.

— Что? Магическое зеркало? Ну да, у господина Ритто такое зеркало. Никогда не знаешь, с чем срезонирует разум мага, — пожала плечами Эллен. — Он у вас практику предсказаний будет вести. Не пяльтесь, он этого не любит. А теперь прошу рассаживаться.

Столы с грохотом осыпались на пол.

Глава 5. В темноте

— Запомните хорошенько: постарайтесь не покидать Академию, пока не научитесь себя защищать. Маг уязвим. А маг-новичок уязвим вдвойне. Чтобы выхватить зеркало, найти подходящую вероятность и воплотить ее, нужно время. Начинающие возятся куда дольше, чем опытные. Не думайте, что вы никому не нужны. Да, пока вы добирались, на вас никто не напал. Хотя на кое-кого напали уже по пути. Но теперь ваши магические искры активированы. Вы — приманка для сперавийцев! Не думайте, что им наплевать! Сперавийские шпионы выслеживают герратских магов, особенно новичков. Потом похищают или расправляются с ними, но в любом случае я сомневаюсь, что вы хотите такой судьбы. Сперавийцы давно напали бы и на Академию, если бы она не перемещалась хаотически…

Эллен вещала вдохновенно и с каким-то революционным пылом. Она размашисто жестикулировала, края пончо взлетали и опадали, светлые волосы растрепались. Наверное, она хорошо смотрелась бы на революционном паровозе, которые когда-то, сотню лет назад, маги новорожденной Республики сняли с рельсов и погнали на столицу…

Анаис сидела рядом с Мерклин и старалась не оглядываться на Ларса, который устроился парой рядов дальше. Он пока не заметил, как изменилось ее отношение. И она не знала, что лучше. Скрыть и заставить себя успокоиться, как учили в пансионе? Или высказать все сомнения в лицо и потребовать объяснений, как делали простолюдинки?

Или вообще ни о чем не думать, и все рассосется само собой?

— Если вам нужно в город, всегда сообщайте куратору своей группы. На группы вас разделят позже, вечером вы получите листок с номером, расписанием занятий и номерами аудиторий. Схемы здания есть на каждом этаже. Всего у нас пять корпусов — жилое крыло, учебное, научно-исследовательское, техническое и административное. Административное и исследовательское вам пока не понадобятся. В техническом расположена библиотека, столовая, писчебумажный склад и прочие помещения для бытовых нужд. Ах да… когда будете идти в столовую, лучше наденьте вязаные шапки.

— Что? — вырвалось у Мерклин. Остальные недоуменно зашумели.

— Чтобы защитить голову, — пояснила Эллен.

— От чего?!

— Предметы, — Эллен легко перекричала возгласы, — у первого курса будут одни и те же. Специализация начнется на четвертом. А пока вы будете учить теорию вероятностей, управление вероятностями, теорию предсказаний, призраковедение, теорию и практику самых распространенных чар вроде полетов, историю, анатомию…

— Историю? — удивились с задних рядов.

— Анатомию? — заморгала Мерклин.

В аудитории снова поднялся шум. Эллен страдальчески закатила глаза.

— Если вы дадите себе труд подумать, то поймете, что все это связано с магией. Без знания анатомии вы не сможете лечить болезни, потому что не найдете нужную вероятность для больных органов. С историей то же самое. Вам расскажут о самых ярких случаях неумелого вмешательства в события. Предсказания помогают ориентироваться среди вероятностей, ну и так далее.

— А будет что-то о воздействии на психику?

Анаис с удивлением поняла, что этот вопрос задала она сама.

— Чары забвения мы не практикуем, — Эллен окинула ее сочувственным взглядом, будто знала что-то. — Эта сфера очень плохо изучена, хотя в исследовательском крыле есть лаборатория… Но чуть позже будет предмет под названием пси-коррекция, на котором вы узнаете, как подправить вероятности и сделать так, чтобы враг стал другом, например. Или завистник — доброжелателем…

— Или влюбить в себя кого-нибудь? — азартно поинтересовалась рыжеволосая красотка Ринтель Остирре.

Эллен посмотрела на нее с неодобрением.

— Или влюбить. Если, конечно, вы мечтаете, чтобы вас постоянно домогался рой призраков. Любовная магия в минувшие века была очень популярна, поэтому призраки прошлых вероятностей легко вытащить на поверхность. За вами будет бегать возлюбленный, его отец, дед, скелет прадеда и так далее… Еще вопросы?

Вопросов не оказалось. Эллен пошарила в зеркальце, и на столе перед ней возник стакан с ярко-оранжевым соком. Она отхлебнула и продолжила:

— Расселение начнем прямо сейчас. Комнаты у нас очень маленькие и рассчитаны на одного. Соседей у вас не будет. Но есть общие гостиные для тех, кому без компании скучно, — она чуть улыбнулась. — Обычно мы селим первокурсников на средних этажах. Наверху могут напасть с воздуха, внизу — с земли. Мужских и женских этажей нет, потому что все здесь взрослые люди. Номера комнат распределяются в случайном порядке.

И она уткнулась в зеркальце, подбирая очередные вероятности.

— По-моему, здесь преувеличивают опасность, — пробормотала Мерклин. — Напасть с земли, напасть с воздуха. Говорят, шпион уже внутри, к чему теперь бояться?

Эллен услышала и вскинула голову.

— Одно другому не мешает, — отрезала она. — Спасибо, что напомнили о шпионе. Им может оказаться любой из вас. Будьте бдительны!

— Ты права, — заключила Анаис. — Преувеличивают.

***

Комната действительно была маленькой. К тому же неправильной формы. Один прямой угол и длинная изогнутая стена, заключающая его в полукруг. Но здесь помещалась мягкая кровать у окна, письменный стол, небольшой встроенный шкаф для одежды, кресло и пара стульев. На столе лежало несколько тетрадей (ржавчина на скрепках говорила о том, что они провели на складе не одно десятилетие) и стояла лампа под оранжевым абажуром. Пахло мебельным воском и самую капельку — сыростью.

За дверью возле шкафа обнаружилась крохотная ванная. Оглядев доставшиеся ей апартаменты, Анаис только вздохнула. Вспомнилась ее просторная комната в родительском поместье, легкий полупрозрачный балдахин над кроватью, пушистый ковер, в котором тонули ступни… Здесь вместо ковра на полу лежала тонкая плетеная дорожка.

Что ж. С жизнью аристократки покончено. Все эти поместья и так задержались на лишнюю сотню лет…

Анаис села на кровать и перечислила себе плюсы новой жизни. Магия. Сила. Могущество. Свобода. Самое главное — свобода. В кругу родителей еще процветали браки по расчету и прочие обязательства. Нет, определенно свобода была главным преимуществом простонародья. Не считая необходимости работать и обеспечивать свой хлеб. Но Академия позаботится о студентах, а маги хорошо зарабатывают…

Вспомнив о деньгах, Анаис рывком раскрыла рюкзак. И облегченно выдохнула — мешочки с ценностями лежали среди вещей в целости и сохранности. На какой-то миг она заподозрила, что Ларс мог на них позариться. Все они, Аласси, такие… Но потом ей стало стыдно за эти мысли.

Она переоделась в бледно-сиреневую блузку с гофрированным воротником и прямую черную юбку до колен с асимметричным подолом.

Пришло время отправляться в гостиную и начинать исследовать Академию. Пока что все казалось простым и ясным. Ни следа тех мрачных тайн, о которых говорил Натан. Но в его блокноте первой записью значилось: «Посмотри на портреты в гостиной на пятом этаже. Запомни эти лица. Они могут проявляться в призраках, но я уже не знаю почему». Дальше был совет выйти в холл в три часа ночи. Интересно, это из-за сплетения вероятностей Натан не мог прямо написать, в чем дело?

Анаис отыскала гостиную. Это оказался большой овальный зал, уставленный мягкими диванами и креслами, обитыми чем-то бархатно-бордовым. В окна вползали чернильные сумерки. Освещали зал все те же лампы, крепящиеся к стенам. Интересно, это оттого, что потолок давно нуждается в побелке? Анаис задрала голову, но так и не разглядела ничего в переплетении света и теней.

В гостиной было полно народу. Новички, незнакомые старшекурсники и Мерклин. Она помахала Анаис, и та подошла к дивану.

— Нравится здесь?

— Неплохо, — Анаис искала глазами портреты. Кажется, на противоположной стене висели какие-то, но они были в глубокой тени…

— Ты, наверное, в каком-то очень богатом доме жила… Ах да, Инфорт, — вспомнила Мерклин. — Ну, а мне повезло меньше. После каморки, где мы с матушкой ютились на железной дороге, что угодно покажется роскошью.

— А что вы делали на железной дороге?

— Династия стрелочниц, — фыркнула Мерклин. — Больше я туда не вернусь. Только мать заберу, и все.

Подошел Даррен, устроился рядом с ней на диване и обнял за плечи одной рукой. Мерклин не сопротивлялась — наоборот, довольно улыбнулась и что-то зашептала ему на ухо.

Анаис незаметно встала и подобралась к портретам вплотную.

В самом деле. Какие-то незнакомцы. Она попыталась припомнить, не видела ли их в призраке сперавийского корабля, но память молчала. С одного портрета смотрел мужчина средних лет, полулысый, одетый в камзол, какие носили лет триста назад. С другого — женщина в платке, накрывающем голову и плечи. Да это же…

— Знаешь, привлекательным девушкам вечером полагается делать что угодно, но не разглядывать физиономии основателей, — негромко проговорили над ухом. От приглушенного голоса по спине побежали мурашки. Анаис обернулась и увидела высокого парня с черными волосами, свисающими вдоль лица. В таинственных отблесках лампы на них играли неяркие блики. Парень изучал Анаис с чуть насмешливой улыбкой, за которой скрывалось что-то… но она не понимала что.

— Основателей?

— Какие мы серьезные, — недовольно протянул собеседник. — Ну да, основатели, покровители. Ты о них постоянно слышишь. Каррайе и Мейе. Мало кто знает их в лицо. Кому они сейчас нужны, кроме адептов Наследия? — он скользнул к стене, отгораживая Анаис от портретов. — Тебя как зовут? Я Геарн. Кстати, не верь никаким слухам, которые обо мне ходят…

— Да я еще ничего такого не слышала, — Анаис попыталась осторожно обойти его, но не тут-то было. — Я знаю Покровителей, конечно же! Только их лица… разве их не запрещено рисовать?

Церковь Покровителей, или Заступников была основной религией. Причем не только в Геррате, но и в Сперавии. Считалось, что Покровители — изначальные маги, которые принесли в мир чары и с их помощью вытащили людей из темных веков. Дали лекарства от болезней, технологии, знания… А потом ушли. Но поговаривали, что Каррайе и Мейе до сих пор иногда откликались на молитвы.

— Запрещено. Обычным людям, — сказал Геарн. — Это они со временем стали поклоняться Покровителям, создали культ… На самом деле Покровители всего лишь создали Академию. Забудь о культе. Есть куча более интересных древних практик…

Создали Академию. Но Натан не знал, почему они проявляются в призраках. Странно. Насколько она сама успела разобраться, появления не были чем-то необычным. Первые маги только учились менять вероятности и наверняка немало наследили. Вот призраки и всплывают спустя столько лет.

— И как они принесли в мир магию?

— Без понятия, — Геарн все больше скучнел. Похоже, реакция Анаис его разочаровала. — С этим — к адептам Наследия. Они тебе и про Покровителей расскажут, и еще про кучу ерунды…

— А, так значит, адепты Наследия изучают и это? — оживилась Анаис. — А как…

— Вот ты где! Я тебя искал, — Ларс подошел к ней со спины, так что она вздрогнула, услышав голос. Проклятье! Геарн улыбнулся, бросил на прощание «Еще увидимся!» и поспешил улетучиться. Анаис обернулась.

— Скажи, где и когда ты видел герб Инфортов? — вырвалось у нее, прежде чем она успела задуматься, как себя вести. — При каких обстоятельствах?

— Почему тебя это интересует именно сейчас? — Ларс непонимающе воззрился на нее.

— Потому что четыре года назад Аласси украли у моих родителей очень важную вещь, — напрямик сказала Анаис. — И это привело к катастрофе.

Ларс задумался. Похоже, ее изменившееся отношение пока оставалось для него незамеченным.

— Не знаю. Может, дома видел. Если бы я участвовал в той операции, я бы запомнил, значит, просто промелькнуло где-то. Передо мной никто не отчитывался…

— Вот как, — разочарованно пробормотала Анаис. — Значит, в других… операциях ты все-таки участвовал. И жил на ворованные деньги…

— Вот оно что. — Взгляд Ларса мгновенно заледенел и стал колючим, как острые стеклянные осколки. — Уж извини, что с рождения не боролся за справедливость. Я уже говорил, что мне это не нравится. Как только смог — ушел.

— Но до того как ушел, ты учился, правда? Сколько человек ты обокрал? Скольких обокрали твои родители?

Анаис не представляла, кто тянет ее за язык. В нее точно вселился бес, который заставлял проговаривать вслух все самые неприятные мысли и чувства. Все то, что она, может, и не стала бы высказывать, потому что оно было навеяно влиянием момента. Сиюминутные подозрения, обвинения, не имеющие отношения к действительности. Ведь сейчас все это не имело значения! И она сама отлично понимала, что Ларс начал жизнь с нуля!

— Учился, — подтвердил он. — К моменту инициации я умел достаточно. И если бы захотел, обчистил бы тебя еще в дороге. И того тощего промышленника из первого класса, и его любовницу, которая везла бриллиантовое колье под рваным пальто. И еще десяток человек. Нас учат оценивать и брать то, что нужно. Но я уже говорил тебе, что отказался от этого.

— Я помню, — пробормотала Анаис. — Но…

— Но что? — Ларс смотрел ей в глаза, зло прищурившись. Губы его были плотно сжаты. — Я все равно пропащий человек? Происхождение — клеймо на всю жизнь? Я специально не стал брать фальшивую фамилию, хотя ди Кэррет предлагал. Потому что оценивать нужно людей, а не фамилии.

— Я не оцениваю фамилии. Я… Нет, прости, я не знаю, — смешалась Анаис и отступила на шаг назад. Она понимала, что он прав. Она даже готова была подписаться под его словами! Но ничего не могла с собой поделать. Стоило вспомнить об этом проклятом клане, как в душе поднималась грязная муть. Хотелось уничтожить всех, причастных к той краже четырехлетней давности. А если вины за этим причастным не было — то просто держаться подальше.

— Значит, клеймо, — сказал Ларс с каким-то спокойным бешенством. — Ну что ж. Ничего удивительного. Аристократы всю жизнь делили людей на сорта. Удачи с новыми друзьями.

Он развернулся и зашагал прочь, затерявшись в толпе. Студенты все так же болтали и смеялись. Веселье нарастало, запахло сладкими сигаретами, откуда-то донесся звон стаканов… Анаис застыла, а в голове не оставалось ни одной связной мысли. Что она сделала? Что сделал Ларс? Кто прав? Где правда? Какая разница…

Адепты Наследия. Пять минут назад она собиралась отправиться на их поиски и вытрясти из них больше информации о Покровителях, но теперь ум словно сковало льдом. Страшно было подумать о том, чтобы что-то делать, с кем-то говорить, чем-то интересоваться…

Проклятье! Почему она вообще должна так нервничать? Какой-то вор из клана Аласси, видите ли, обиделся. Подумаешь, трагедия!

Но сумбур в голове не желал исчезать, и мысли все так же вяло текли обрывками, не складываясь во что-то внятное.

Она еще раз окинула взглядом гостиную. Увидела Мерклин, щебечущую с Дарреном. Клэр, окруженную тремя парнями, которым она что-то втолковывала с высокомерным видом. Множество незнакомцев и незнакомок. Ларса в компании парней и девушек. Они смеялись…

Лучше уйти отсюда.

Анаис вернулась к себе, разобрала рюкзак и спрятала ценности под матрас. Не лучшее место, но она надеялась, что на личных комнатах должна быть какая-то защита от посторонних. Нужно будет спросить… Она выложила оставшиеся бутерброды на подоконник и поморщилась. Час назад есть хотелось страшно, а теперь один вид хлеба вызывал отвращение. Ладно, если не испортятся, можно поесть потом.

Она переоделась в ночную рубашку и забралась под одеяло. Оно оказалось неожиданно теплым, воздушным и большим, а подушка — удобной. Хоть что-то по-настоящему качественное в этом неказистом царстве…

Анаис уснула, едва закрыв глаза.

***

Когда она проснулась, за окном стояла непроглядная темнота. Такая мрачная, что от нее хотелось спрятаться за хлипкими занавесками. Из коридоров не доносилось ни звука. Странно. Разве компания в гостиной не должна была засидеться допоздна?

Анаис неохотно выползла из-под одеяла, включила лампу и посмотрела на часы. Большая стрелка на небольшом каплевидном будильнике, стоявшем на столе, уже миновала отметку «два». Что там писал Натан о ночном походе в холл? Кажется, сейчас самое время…

Тут она заметила возле лампы несколько листков. Вчера вечером их здесь не было.

Анаис дернулась, но потом вспомнила, что новичкам обещали прислать расписание и еще что-то. Заступница Мейе, так можно превратиться в законченную невротичку! Она взяла бумаги.

«Номер вашей группы: 20-03. Ваше расписание на неделю…»

Завтра первым занятием стояла лекция по теории вероятностей. За ней следовала практика вероятностей. Анаис воспрянула духом: похоже, колдовству начнут обучать сразу, не дожидаясь, пока студенты усвоят теорию. Затем расписание сулило целый час перерыва на обед, после чего завершалось призраковедением и историей.

Интересно, в этой группе 20-03 окажется хоть кто-то знакомый?

Прочитав расписание и рассмотрев схему корпусов, она поколебалась — и достала блокнот Натана.

Три часа ночи.

Неизвестные призраки, в которых сохранились крохи информации о рискованном расследовании.

Полное отсутствие магических навыков.

Время было неподходящее. Нет, не так: самое неподходящее из возможных.

Она влезла в брюки и блузку, в которых приехала, и вышла из комнаты, заперев дверь на ключ.

Коридоры то и дело изгибались под прямым углом, уводя в разные стороны, но Академия не казалась лабиринтом. То ли ее так спроектировали, то ли Анаис интуитивно понимала, куда идти. Лестницы же, наоборот, не имели пролетов — сворачивались бесконечной спиралью, и при взгляде через перила кружилась голова. На стенах вдоль лестницы висели калильные лампы. Свет их на ночь приглушили, но его оставалось достаточно, чтобы не свернуть себе шею.

А вот в холле царил полный мрак.

Анаис заморгала, силясь рассмотреть хоть что-то. Наконец глаза привыкли к темноте. Она увидела модель глобуса — металлические полосы едва заметно золотились; скамьи, на которых кое-где чернели силуэты спящих кошек; плотно закрытые створки дверей; выключенную люстру, похожую на погасшую луну. Ей не встретилось ни души.

«В три часа ночи у глобуса может появиться призрак. Мы разговаривали там с господином д. К., — писал Натан. — Не говорю, что он точно появится. Но как знать…»

Больше он не дал никаких пояснений. Подумав, Анаис решила, что это и понятно: мало ли в чьи руки мог попасть блокнот. Наверное, разговор Натана с ди Кэрретом (а кем еще мог оказаться господин д. К.?) стерли из реальности. Возможно, оба помнили, что он состоялся, но забыли его суть… Возможно, призрак вообще не образовался! Если маг, стерший беседу, действовал умело… Впрочем, проверить не мешало.

Анаис подошла поближе к модели и оперлась на прохладные бронзовые обручи.

Негромко тикали массивные часы над дверью. Еле заметно веяло свежестью — по холлу гуляли сквозняки. Ничего не происходило.

То ли стало светлее, то ли Анаис позаимствовала у спящих кошек их ночное зрение, но со временем она даже начала различать стрелки часов.

Пять минут четвертого. Десять минут четвертого.

Она принялась оглядываться, ища призрак. Но тот не появлялся.

Значит, его и не будет. Ведь Натан сам не был уверен…

Анаис сделала шаг в сторону — и вдруг по глазам ударил резкий свет.

Она панически сощурилась, прикрывая лицо руками. Но это оказалась всего лишь лампа в решетчатом футляре. Ее держал в руке… Натан.

Анаис застыла, всматриваясь в лицо брата. Тот не замечал ее. Кажется. Во всяком случае, он лишь раз посмотрел в ее сторону и отвернулся к собеседнику, в котором она спустя мгновение узнала ректора. Натан и ди Кэррет неспешно шли из ниоткуда в никуда. Анаис стала медленно красться рядом, боясь выскользнуть из зоны существования призрака.

— Прибор сейчас, как я понимаю, у Вальена в лавке, — говорил Натан. — Адепты Наследия выкрали его и оставили сперавийцам бесполезную копию. Скоро они поймут и пойдут по следу. Марк не успевает приехать.

— То есть ты хочешь, чтобы я забрал эту штуку в Академию? — уточнил ди Кэррет. — Учти, мы не станем менять график ее передвижения. Твоему Марку придется гоняться за ней по всему Геррату…

— Прибор не должен попасть к сперавийцам. Кишки Покровителя, кому я это объясняю!

— Кишки, говоришь, — усмехнулся ди Кэррет. — Значит, хулить Покровителя уже не боишься…

Они обменялись короткими понимающими взглядами. Анаис не представляла, в чем подтекст этого простого замечания, но он явно был. Ее брат и ректор действительно что-то знали. Но почему они ее не видят?

— Хорошо. Но ненадолго. Как там называется лавка Вальена?

— «Тонкарский блошиный рынок», — сказал Натан и фыркнул. — Там и вправду столько хлама, что можно спрятать даже весь герратский золотой запас…

Внезапно без всякого предупреждения они свернули прямо в сторону Анаис.

Она запоздало рванулась, но уже не успела отскочить. Ни Натан, ни ди Кэррет так ее и не заметили. Но ректор поднял повыше фонарь, сделал шаг, и…

Почему-то его рука прошла сквозь нее. И железная решетка футляра. Анаис пригнулась, закрывая голову, но перед глазами только мелькнули смазанные переплетения прутьев. Потом на смену свету упала тьма, а спине вдруг стало нестерпимо больно.

— А-а-а!

Плечи жгло огнем. Жар начал лизать шею и пополз все дальше — по спине, по рукам… Анаис в панике заметалась, не зная, что делать. Что там советуют делать, когда на тебе загорается одежда? Снимать ее? Падать на пол? Остатки способности соображать улетучились вместе с едким дымом. Она рванула на себе блузку, безуспешно сражаясь с пуговицами. Метнулась к стене — прислониться, сбить огонь…

И вдруг все закончилось.

Жар пропал. Плечи еще побаливали, но терпимо. Анаис выпрямилась, тяжело дыша, и принялась озираться.

Из-за глобуса выступил мужчина в простых черных брюках и расстегнутой рубашке. В руках он держал широкий изогнутый нож.

Глава 6. Следы и наследия

Нож был явно не кухонный, какой-то из боевых. Анаис в них не разбиралась. Сначала она вздрогнула, решив, что встретилась с новым призраком или, того хуже, каким-то сумасшедшим. Но нет. Мужчина не отводил глаз от поблескивающего лезвия и быстро-быстро постукивал по нему пальцами.