Академия магоубийц

Глава 1. День рождения

— Сергей! Заходи скорее, сколько тебя ждать можно? Гости придут с минуту на минуту. — радостно замахала рукой мама, когда открылась входная дверь. — Вечно ты на работе задерживаешься! — принялась она отчитывать папу.

— Ну, ты же знаешь, что есть вещи, на которые я не могу повлиять, как бы я ни хотел. — подошёл он на кухню и поцеловал её в щёку. — А где это наш именинник? Ты хорошо себя вёл? Как дела в школе?

Ну вот, вечно они про школу.

— Хорошо, пап. — не стал я рассказывать про очередные передразнивания «чужака».

— Ребята поздравили тебя? — не унимался папа, а мама, зная, как отвратительно прошёл мой день, отвлекла его.

— Дорогой, а ты ничего не забыл? — с улыбкой посмотрела она на папу.

— А? — отец задумался, но, подняв вверх палец, тут же довольно улыбнулся. — подарок для моего маленького чемпиона! Точно-точно! Сейчас принесу, он остался в машине.

Восьмой день рождения я встречал без друзей, без бабушки с дедушкой, даже без моей собаки, Шики. А всё потому, что мы переехали в другую страну. Только вот здесь все неправильные! И дружить у меня не получается! А ещё меня постоянно высмеивают одноклассники за неправильно сказанные слова. Я никого не позвал на день рождения! Я сам всё съем, а им ни кусочка не дам! Точно! Торт! Пока мама не видит, надо сгущёнку с края собрать...

Стоило мне подойти к самому вкусному — маминому торту, как что-то громко бабахнуло и всё загремело, зазвенело и зашаталось.

«Неужели это те землетрясения, про которые нам рассказывали? Надо спрятаться!» — подумал я и сразу залез под стол. Было страшно! Очень страшно! Дом внезапно перестал трястись, но потом снова послышались звуки, похожие на взрывы.

— Таня! Бери Ваню, прячьтесь в подвале! — папа вбежал в дом и заорал не своим голосом.

И уже тихо, но я сумел расслышать его слова: «Что за херня творится? Какого чёрта?» Папа обычно никогда не ругался...А тут.

Мамины руки вытащили меня из-под стола, быстро унося в соседнюю комнату. Я мельком смог разглядеть папу, у которого по щеке текла кровь. Он включил телевизор и слушал местные новости. В кадре были видны летящие, как стая птиц, вертолёты, и, словно молнии, рассекающие небо самолёты. Картинка сменилась на танк, и больше я ничего не успел увидеть, так как дверь закрылась.

— Ты не ушибся? Посмотри на меня! — встревоженный мамин голос заставил меня отвлечься от закрытой двери и посмотреть в её яркие голубые глаза.

— Нет, мама. Я в порядке. Это землетрясение? — спросил я у неё.

— Не знаю, сынок, наверно. Сейчас дождёмся папу, и он нам расскажет, хорошо? Ты, главное, не бойся и не плачь. Всё будет хорошо. — она внимательно осматривала меня с головы до ног, пытаясь найти синяки или царапины, но ничего не нашла.

Мы просидели так в подвале с банками красок и всякой непонятной ерундой какое-то время, когда дверь открылась и отец сказал, чтобы мы выходили.

— Милый, всё закончилось? — с надеждой спросила мама, держа меня за руку.

— Нет. Мы срочно эвакуируемся. Пришёл приказ из Москвы. Ждём Альберта и Джона, я уже с ними созвонился. Они приедут минут через пять. Собери самое необходимое. — отец, с пистолетом на поясе и винтовкой в руках, указал маме на спальню.

Она не стала ничего спрашивать, лишь краем глаза косясь на телевизор, где шёл какой-то ужастик со страшными монстрами. Я таких страшных никогда не видел. Маленькая голова с длинными ушами, клыки из пасти, короткая шея, серая шерсть и сразу четыре глаза. Вместо носа — три дырки, а рот, из которого торчали несколько длинных клыков, был практически на всю морду по ширине. Он замер, лежал на земле, весь в сиреневой краске, а из его рта торчал длинный синий язык. Люди обступили это существо и пинали по ноге.

Мама дала мне рюкзак, в который я принялся складывать одежду.

— Мы ещё вернёмся? — спросил я у неё.

— Не знаю. Скорее всего, нет.

— Тогда я заберу свой жетон.

— Хорошо. — не стала спорить мама, а я пошёл к её столику, куда с утра положил свой жетон, перед тем как пойти в школу. Меня из-за него тоже дразнили, особенно Билли и Джошуа. Вот какое им дело, что он похож на военный? На моём жетоне было написано кто я, а внутри находилась маленькая фотография с моего прошлого дня рождения с родителями.

Папины помощники приехали и принялись помогать нам выносить вещи. Меня тоже посадили в ярко-красный пикап дяди Альберта.

— Мама, тут мало места! — пожаловался я на сумку, что мешала мне выпрямить ноги.

— Ничего. Потерпи. — поцеловала она меня и помогла папе закинуть какую-то канистру в багажник.

«Альберт, садись за руль. Джон, мы едем по кольцевой к аэропорту. Твой крузер ведущий, мы замыкаем. Останавливаемся только при угрозе армии или полиции. Прицепите мои дипломатические номера. Это должно помочь избежать полицейских блокпостов. Сверять никто не будет. И да поможет нам Бог!» — папа командовал совсем невесёлым, как это бывает обычно, дядей Альбертом. А темнокожий и вечно грустный дядя Джон, казалось, прямо сейчас побежит, крича, по улице. Такой серьёзный и напряжённый он был.

— Мама, а гости? — вспомнил я о гостях и торте.

— Прости, родной, гостей не будет.

Дядя Джон вытащил из багажника несколько каких-то странных курток и дал остальным. Даже мне досталась, правда, очень большая и тяжёлая. Мама надела её на меня, а я даже руки поднять не мог.

— Не зря два года бронежилеты возил. Как чувствовал. — улыбнулся большой темнокожий папин друг и пожал всем, даже мне, руку.

— ПОЕХАЛИ! — закричал папа, и машины, издавая дикий визг колёсами и рыча моторами, как звери, сорвались с места.

Всё это время, пока мы ехали, я видел вдалеке взрывы, как в фильмах. Из города шёл чёрный дым. В небе летали шумные вертолёты, рассекали небо, оставляя белые полосы, самолёты. Часто, очень часто я слышал взрывы. В один момент даже слышал громкие звуки выстрелов, как в том боевике, что папа не разрешал мне смотреть. Но я его посмотрел, когда он был на работе. Я сам научился перематывать телевизор! Как взрослый!

Глава 2. Военная школа

В одно мгновение пронеслись следующие дни, недели, месяцы. Я сильно похудел, стал молчалив. Я каждый день вспоминал эту уродину, что убила моих родителей. Это красное пламя, что она легко и просто зажгла в своих руках и бросила перед смертью в машину.

Дядя Джон вывез меня из Америки. Он подключил каких-то страшных, татуированных людей, и они провели нас под границей по какому-то тоннелю. Дальше была дорога по Мексике, закончившаяся в посольстве России в Мехико. Нас долгое время не пускали, и только когда дядя Джон разозлился и позвал тех же страшных людей, что окружили с оружием посольство, дверь открылась и нас приняли. Я отправился домой... В место, где были мои бабушка и дедушка. Они ненамного пережили родителей, и я отправился в детский дом, так как никого больше у меня не было.

Меня даже, как зверушку какую-то, нарядили и свозили на приём в Кремль, где какой-то разодетый дядька в мундире императорского двора выслушал лениво мою историю. Но, стоило включиться камерам, как его будто подменили. Со скорбным лицом он подошёл ко мне, обнял и произнёс короткую речь за упокой души моих родителей. Он выразил пожелание мне как можно скорее пройти обучение в интернате и получить доставшееся наследство от родителей и бабушек с дедушками. Вот только этот гадский чиновник имперского двора забыл обо мне и моём существовании раньше, чем за мной успела закрыться дверь.

Мой род хоть и не был древним, но за верную службу получил от императора право родового имени, которым и стала наша фамилия Тормель. Небольшие наделы земли и производство, которым владели мои родители, осталось под руководством деда. Положение у нас было не самое хорошее и надёжное, а финансы из года в год заставляли всё больше ужиматься и экономить. Поэтому, когда пришло предложение отправиться с дипломатическим корпусом в США, к местным демократам, отец ухватился за эту возможность. Тут и влияние, и финансы, и связи можно было укрепить. Всё это я прочитал в отцовском дневнике, что остался у меня после смерти деда. Не так много вещей были со мной в тот день, когда я переступил порог проклятого интерната. Лишь медальон и дневник отца. Мне предстояло провести в нём несколько лет, пока мне не исполнилось бы шестнадцать. После этого мы переходили в кадетские корпуса при императорских училищах, военные школы или адмиралтейские училища. Кто куда захочет... Оставалось всего лишь дожить до этого дня.

Ох, как тяжело мне это далось. Если первое время всё было ещё более-менее нормально, то позже мне начали припоминать жизнь за границей, называть предателем, запугивать, бить, а иногда даже избивать.

Ростом я пошёл в мать, а характером в отца. Поэтому я был небольшим, низкорослым, но острым на язык мальчуганом, что, в ответ на подставы старших, любил их унизить прилюдно. Обычно после этого мне доставалось куда как сильнее, чем обычно. Вот только это не пугало меня. Мало что могло испугать меня после пережитого. Со временем я всё больше отдалялся от других людей, становился всё более замкнутым. В отличии от остальных, там, где им хотелось веселья и развлечений, или они ленились, игнорируя домашние задания, я старался изо всех сил и либо тренировался, либо учился. Разница между мной и другими детьми к двенадцати годам стала настолько большой, что я превратился в изгоя, для которого одиночество было ничем иным, как благословением. Ибо что интересует этих кретинов, кроме игр и дебильных шуточек? Ничего. Но и задирать меня перестали. Потому что знали, что наступит день, когда они ослабят бдительность, и я приду мстить. А я приходил всегда. Обязательно! Никто из этих кретинов не представлял, как и когда я отомщу. А я старался всегда быть оригинальным и находить новые и новые способы отомстить. И прийти ночью, ударить мылом в носке несколько раз, доставляя боль моим «товарищам», я мог только в том случае, когда у меня совсем не хватало времени на достойную месть из-за подготовки к тестам или соревнованиям.

В четырнадцать лет мне пришло письмо. В нём государственный имперский канцеляриум сообщал мне о тяжелой ситуации во владениях и ошибках управляющего, назначенного местным имперским наместником. Владения передавались под особый контроль и управление антикризисного управляющего.

Новости были плохими, и я не до конца понимал что всё это означает. Понимание пришло за неделю до выпуска из интерната. Прямо перед отправкой на экзамен в кадетский корпус императорского училища.

Новое письмо в очередной раз перевернуло мою жизнь, и не сказать, что в лучшую сторону. Антикризисный управляющий, взявший на имя моего рода займ в императорском казначейском банке, сделал ставку на сельское хозяйство, и за два года прогорел. Сперва делу помешала засуха, что убила большую часть урожая. А для спасения ситуации нужны были специальные сельскохозяйственные машины. Весьма дорогостоящие. А денег на них не было. Во второй год паводок затопил посевы и фактически поставил крест на этой затее антикризисного управляющего.

Увы, но возвращать долг всё равно предстояло мне, и на это дело давался срок в три месяца от момента получения мною письма. В империи, в связи с вторжением иномирных тварей на соседний континент и наращивание военной мощи соседними державами, не хватало резервов для поддержания малых дворянских родов, таких как мой. Если раньше можно ыо хоть взаймы взять в имперском банке и попытаться всё исправить, то теперь вариантов не оставалось от слова «СОВСЕМ». Ну, или я о них не знал и рассказывать мне никто не спешил. Фактически, это означало потерю мной статуса дворянина. А так как учёба начнётся через два с половиной месяца, я, можно сказать, стану простолюдином среди дворянских выродков. Там то они наверняка, узнав о моём статусе, найдут способ превратить мою жизнь в ад. Да и оплата для учёбы потребуется, которую мне взять просто неоткуда.

Поэтому я, скрипя от злобы зубами, изменил свои планы, подав заявление в военную школу Новосибирска. Подальше от этих холёных рож, поближе к простому народу.

Интерлюдия 1

«Свершилось! Впервые за последние десятилетия граждане самой свободной страны на свете объединились и пришли к единому мнению! Им нужен новый, молодой и сильный Лидер! Этого человека удалось не только найти, но и в едином порыве всей нации выбрали в качестве следующего президента Соединённых Штатов Америки!» — репортёр провёл рукой, демонстрируя толпу ликующих граждан.

На площади перед Белым Домом стояло множество людей. Не менее двух десятков тысяч истинных патриотов! Самый сок нации! Сотни камер журналистов направили свои объективы к дверям, из которых с минуты на минуту должен был выйти новый президент сильнейшего и не знающего себе равных государства. На этих, очередных выборах, он поставил абсолютный рекорд за всю историю Соединённых Штатов Америки. Джо Трампен — как звезда воссиял на политическом Олимпе, и прямо сейчас должен был принять свои регалии власти, проведя процедуру инаугурации.

Многотысячная толпа мигом умолкла, стоило Джо Трампену появиться перед ними и пройти к специально подготовленной трибуне.

— Дорогие соратники, друзья, соотечественники! — начал он обращение, и тут же был прерван громогласным треском, раздавшимся за его спиной.

Будто в насмешку над ним, под взглядами миллионов, если не миллиардов телезрителей, начал происходить какой-то абсурд. Ткань пространства разорвалась, перекрывая обзор на двери, ведущие в самое влиятельное здание в мире. Обрамлённая белым цветом, словно высеченная из камня, арка с переливающейся от чёрного к тёмно-голубому цвету плёнкой внутри, перестала греметь, но уже перехватила на себя всё внимание публики.

Прикрывая нового главу государства, вокруг него собралась плотным кольцом охрана, и многочисленные военные и специалисты отделили толпу от непонятного объекта. Словно выныривая из желе, попадая под прицелы десятков выставленных пистолетов и редких винтовок, один за другим на зелёный газон шагнуло четверо непонятных существ в серых костюмах. Два с половиной метра, худощавое телосложение и явно нечеловеческое происхождение. Они шипели и кричали, агрессивно размахивая друг перед другом, совершенно не обращая внимания на вставших полукольцом офицеров службы безопасности. Один из них держал на вид металлическую цепь, что вела куда-то в портал, будучи весьма и весьма внушительных размеров.

— ЗАМРИ! — закричал один из офицеров, смотря снизу вверх на странных существ.

Те как игнорировали, так и продолжали не замечать людей, увлечённые своим занятием. Разве что один из более коренастых, на голову уступающий его сородичам, скинул вытянутый шлем и принялся наполнять его содержимым своего желудка. Конечно, при условии его наличия у этих существ. К нему подошёл один из оставшейся троицы, и принялся, кажется, оказывать ему первую помощь.

— ЗАМЕРЛИ, ТВАРИ, ИЛИ Я ОТКРЫВАЮ ОГОНЬ! КТО БЫ ВЫ НИ БЫЛИ! БОГОМ КЛЯНУСЬ! Я ОТПРАВЛЮ ВАС НА ТОТ СВЕТ, ЕСЛИ ВЫ НЕ ПРЕКРАТИТЕ! — не верящий своим глазам офицер заорал, приводя в чувство подчинённых и специалистов из соседних подразделений.

*АНАЛИЗ РЕЧИ ЗАВЕРШЁН. АКТИВИРОВАН АВТОМАТИЧЕСКИЙ ПЕРЕВОД* — заговорило на английском с пояса самого активного из существ какое-то ромбовидное устройство.

— Садерик! Чёрт бы тебя побрал! Что тебе стоило подготовиться и заранее настроить портал на базу? — самый активный и недовольный из инопланетян сокрушался, смотря на второго гостя планеты, держащего цепь к, как оказалось, порталу.

— Успокойся, Фиреалг. Подумаешь, промахнулись на пару тысяч световых лет. Пояс Галактики зато верный определили. — спокойно заметил второй, дёргая цепь, и каким-то тонким голосом обратился в портал. — Ну где ты, малыш, чего испугался? Выходи уже.

— Мне бы твой оптимизм, придурок. Как там Змагл? — посмотрел Фиреалг на парочку «медика» и «страдающего», что портил газон какой-то едкой дрянью беспокойный.

— Да палёнки нажрался местной, хренов гурман. Вот и мутит его. Змагл, ты как? Идти можешь? — безымянный помощник похлопал по ребристому плечу своего низкорослого товарища.

— БУУУУУЭЭЭЭП! — ответил ему отравившийся Змагл.

Это стало последней каплей, заставившей открыть огонь из всех орудий охрану президента. В считанных сантиметрах от существ заработали силовые поля, что микроскопическими гексами вспыхивали и гасли, отправляя на газон смятые пули.

— Бля, ещё эти обезьяны... — недовольно посмотрел на поднявших шумиху местных жителей планеты. — любит же портал настраиваться на обитаемые отсталые миры.

— Фиреалг, выруби их. Они напугают Гугушу. Кстати, мы ближе, чем сперва показалось — портальный резонансный маяк перезагрузился. Через минуту уже будут готовы координаты и сможем открыт портал на базу. — Садерик отчитался, тыкая рукой в воздухе.

Первый из инопланетян сжал свою конечность и опустил вниз. Огромный вес обрушился на каждого из присутствующих людей. Будто на всех сверху встало сразу по несколько человек. Вместе с тем шокированную публику ждало очередное потрясение, когда из трёхметрового портала вынырнул тот, кого держали на цепи.

«ДА ЭТО ЖЕ СРАНЫЙ ДИНОЗАВР!» — подумали в унисон сотни тысяч людей, что продолжали следить за трансляцией.

Существо и впрямь очень и очень походило на динозавра. Принюхиваясь и осторожно шагая своими массивными задними лапами, оно приблизилось к держащему цепь инопланетянину и будто сжалось за ним, пытаясь скрыться от посторонних и страшных кожаных существ.

— Гугуша хороший. — потрепал за ярко-красные пластины-наросты, что колыхались на голове у динозавра, портальщик.

Между тем, пошатываясь поднялся самый молчаливый член четвёрки.

— Хлопцы... Может, по-маленькой? Мне аэробные каналы прочистить надо.

— Бля, Змагл, завязывай всякую дрянь пить. Артефакт Шая у тебя?

— В самом надёжном месте! — похлопал пьяных инопланетянин себя по боку и, не обнаружив поясной сумки, принялся смотреть по сторонам. Наконец он нашёл взглядом искомое, валяющееся на траве, и двинулся к нему.

— Вот! Заказ при мне! Мы сто пудов выиграем конкурс свадебных подарков принца Муроша! — стал обнимать сумку пьяный инопланетянин, пока его снова не начало мутить.