Алекс и Алекс 4

Глава 15 (пока начерно)

— Кто такие?! Оставаться на месте! — Абсолютно голая Жойс, стоя между кухонной плитой и проёмом балконной двери, бестрепетно целится из своего небольшого и смешного пистолетика в сторону четверых военных полицейских, правда, кхм, какого-то странного формата (форму и шевроны лично я раньше не встречал).

Судя по эмоциям, те её пистолетик смешным не считают. Лицами они, правда, владеют на пять и для Жойс их опасения очевидными не являются.

Сами красные шапочки из оружия имеют только резиновые палки, потому тут же дисциплинированно тормозят сразу перед дверью.

— У нас приказ. Лейтенант Мехле, приданная группа… А вы кто?! — почему-то старшей над мужиками-полицейскими поставлена дама.

Она же — единственная, кто имеет офицерский чин среди четверых человек, вошедших каким-то образом в мою дверь вообще без стука. Проигнорировав замок (вернее, каким-то образом отомкнув его с той стороны).

Ещё минуту назад, мы с Жойс вообще мирно пили кофе, сидя вдвоём на моём козырном хромированном стуле. Из коридора донёсся топот сразу нескольких человек (чего здесь, в гостинице для младших офицеров, на моей памяти вообще не случалось — до этого ходили максимум по трое).

— Собираются войти в мою дверь. — Сообщил я вслух чуть удивлённо, активируя все собственные сенсорные возможности плюс повинуясь активной коммуникации со стороны Алекса.

Который почему-то без разбега впал в панику, рассказывая, что местный навороченный замок сейчас вскрывают вообще с каким-то сверхъестественным приоритетом.

— Агрессии не испытывают, — добавил я больше для Жойс. — О, вот сейчас замок открывать будут. Интере-е-есно…

Многоопытная Жойс, не рассусоливая, мгновенно скатилась со стула и, вместо того, чтоб одеться, первым делом схватилась за пистолет.

Когда дверь с супернадёжным электронным замком действительно распахнулась через три секунды, она уже стояла чуть сзади и сбоку и держала под прицелом весь входной проём.

Вход из коридора в номер имеет вид узкой, по ширине двери, двухметровой кишки.

(Мне, кстати, всегда было интересно: а как они сюда мебель втискивали? Через балкон и окно? По внешней лестнице?)

Сейчас в эту кишку набились четверо, одна из которых — баба-офицер.

— Сержант Кайшета, Первый Колониальный. Форма и документы слева от вас, на столике. — Как-то слишком спокойно для присутствующей на её лице эмоциональной гаммы озвучивает уже Жойс. — ВАМ что надо?!

— Да я и сама вижу, что вы не Анна Хаас, — ворчит лейтенантша. — А мы за ней. Ордер на выдворение.

— Ничего себе. А как вы её тут у меня разыскали?! — под давлением Алекса, задаю вопрос. Тут же добавляя от себя, как можно деликатнее. — Если это не секрет, конечно!

Что-то в голове у бабы щёлкает и она, косясь в мою сторону, отвечает:

— Она к сети подключалась отсюда. Плюс приложение Корпуса на её комме. ОНА ЖИВА?

Упс. Не так-то эта баба и умна. Интересно, что это всё вообще значит?

Как по команде, именно в этот момент, из санузла появляется сама Хаас, замотанная в полотенце, со вторым полотенцем вокруг головы и напевающая какой-то бредовый мотив с завываниями типа «Mein Vater ist ein Appenzeller».

_________

Примечание.

Выходя из помывочного помещения, Хаас старательно выводит именно это:

https://www.youtube.com/watch?v=uMbor9X-wS8

_________

— Вот она. — Уже вежливее отвечает офицерше Жойс, кивая на нашу будущую звезду юриспруденции.

— Анна Хаас? — абсолютно иным тоном спрашивает девочку лейтенант.

— Да, это я. — Глаза Анны можно демонстрировать вместо иллюстрации анекдота о какающей в поле мышке.

Которую застали за этим деликатным занятием не менее удивлённые крестьяне.

— Вы подлежите выдворению за пределы Корпуса. За нарушение дисциплинарных параграфов… — в этом месте дама извлекает служебный планшет и, оживляясь, зачитывает две или три статьи.

По которым Анна рассматривается мало не предателем родины и подлежит транспортировке за святые пределы Корпуса, огороженные забором.

— Это же бред, — моментально включается наша самая светлая голова (и не только в плане цвета волос). — Ваш Ордер автоматически подразумевает Решение Комиссии! Дайте сюда… — Хаас в запале тянется к планшету лейтенантши, но та бодро отшагивает назад и одной рукой хлопает Анну по руке:

— Но-но! Полегче!

— Ой, извините, — смущается Хаас. — Увлеклась… но ваш ордер не является законным! Он будет оспорен и отменён в течение семидесяти двух часов!

— А это уже не моя головная боль, — резонно возражает дама, тоже, кстати, где-то смущаясь. — У меня приказ. Вопросы к командованию.

— Интересно, как они двери открыли. — Говорю в сторону Жойс. — Во всех текстах висит, что этот замок стопроцентной надёжности.

— У коменды автоматический доступ ко всем помещениям, кроме особенных складов, — комментирует в ответ моя половина. — Не знаю инженерных деталей, но они дают запрос на свой сервер. Прикладывают электронно приказ или команду. Их сервер связывается с местным и твой замок открывается. Что-то в таком духе. Мне наши гении объясняли давно когда-то, но я не вникала. Не работает только на складах, охраняемых классифицируемым приоритетом.

— Говорите нормально, — кажется, лейтенант почувствовала себя начальником, поскольку эту фразу роняет почти небрежно. — Так, чтоб я понимала.

— Ордер на меня есть? — интересуется Жойс, снова поднимая руку с пистолетом. — Или на него? — кивок в мою сторону. — Будьте добры, предъявите?

— На вас ордера нет… — уныло бормочет офицерша. — В смысле, на него. О вас вообще ни слова не сказано.

— Ну так идите нахер. — Предлагает Жойс. — Анна Хаас выйдет к вам, как оденется. Ждите снаружи.

Сама Анна, густо покраснев в ходе препирательств, собрала в охапку свои вещи и исчезла обратно в санузле, одеваться.

— Без Хаас не выйдем. — Подаёт голос чёрный верзила-капрал от самой двери. — И ты бы оделась, сестра… — Затем он добавляет что-то длинное и явно укоризненное по-французски.

— Eu não entendi, — вздыхает Жойс, но тут же послушно натягивает штаны и куртку. (Прим.: «Не понимаю») — Je ne parle pas francais, — дублирует она, как я понимаю, по-французски.

— Интересно, почему в военной полиции столько чёрных? — на мне, в отличие от Жойс, есть трусы, потому я не дёргаюсь.

— Не только там. Вообще в армии. По статистике, чёрных в армии в четыре раза больше, чем на гражданке. Но давай об этом не сейчас. — Пистолет в руках Жойс волшебным образом куда-то испарился, а сама она уже выглядит пристойно. — Доступных социальных лифтов для нас не так много, если коротко.

Вскоре Хаас появляется из душевой уже одетой.

— Я вот думаю. Если девочка говорит, что у вас нормального документа нет, а не надо ли мне кое с кем созвониться? Чтоб уточнить детали? — якобы задумчиво роняет Жойс. — А то незаконные приказы — вещь такая. Иногда их лучше не делать, чем делать. Разница в двенадцать лет набежать может. Это я тебе из практического опыта говорю.

Лейтенантшу передёргивает.

— Обращайтесь нормально! — цедит она. — Или мне и вас с собой прихватить?!

— Хваталка не выросла, — философски парирует моя половина. — Я ж не городская девочка, ствол со мной. Тут и ляжете. А я потом отпишусь. Уж в судах я побольше твоего бываю, поверь, — фыркает она своим мыслям.

— НЕ НАДО, СЕСТРА! — снова прорезается верзила-капрал.

Отчего-то имеющий на Жойс непонятное влияние. Поскольку та моментально сдувается и как-то беспомощно смотрит на Анну.

— Я всё решу. — Жёстко и уверенно чеканит Хаас нам. — Не парьтесь тут без меня, я скоро вернусь. Пойдёмте, — роняет она уже лейтенантше.

Поднятый по нашей просьбе миниатюрный вертолётик Фельзенштейна (мы с Жойс, естественно, тут же позвонили ему и изложили суть вопроса) показал буквально следующее: бравые красные шапки проводили Анну аккурат до ворот и вывели за пределы Корпуса. После чего она осталась снаружи одна.

Комм её, кстати, на наши звонки почему-то не отвечает.

_________

— Слушай, а чего это ты того здоровяка так слушалась? — спрашиваю Жойс, когда суматоха с непрошенными гостями отчасти развеивается. — Он же даже званием тебя младше? И полномочий офицера у него нет?

— Это наши чёрные заморочки. — Неохотно отвечает она. — Типа внутренней виртуальной иерархии. Там всё на уважении строится. Могла, в принципе, и его послать, даже ещё дальше! Но не захотела. Видно же по нему: парняга из глухой деревни, из многодетной семьи, ответственный и основательный. Старается жить по совести, порядочность блюдёт, всё такое… чёрт, ну не знаю, как тебе объяснить! В общем, он простой, как кирпич. Но искренний и откровенный. С ним ругаться — как ребёнка обижать. Понятно, нет?! — запутывается окончательно моя половина.

— Более-менее. Он, видимо, является внутренней психологической проекцией твоих представлений об идеальном старшем брате, — смеюсь, выдавая текст под диктовку Алекса. — Плюс, у вас свои тонкости внутри землячества, видимо. Типа как чморить такого — западло. Тоже не знаю, как понятно сформулировать…

— В этом духе. Только это не землячество, он с другого континента вообще. Это по расам заморочки. Вот как у вас, белых, вы начинаете выяснять, чей город по населению больше. — Хихикает в чашку с кофе Жойс. — И тот, кто из самого большого города, типа как потенциально круче. При прочих равных условиях. Какие у тебя планы на сегодня? — вздыхает она. — Мне на свои склады надо.

— Да было и у меня кое-что… Извини, это не секрет; но тебе правда лучше не знать.

Жойс серьёзно поднимает раскрытые ладони:

— Как скажешь!

— …но теперь даже не уверен: из-за Хаас нервничаю. Всё ли в порядке. А там лучше иметь свежие мозги.

В этот момент раздаётся вызов от Грега Хааса. Переглянувшись с Жойс, садимся рядом и отвечаем ему.

— Привет, — скороговоркой частит он. — Звоню по поручению Анны. Она в нашей машине, едет домой, её комм отрубили на время из-за пертурбаций с Корпусом. Она мне только что с водительского звонила и просила вас успокоить.

— А почему сразу нам не позвонить? — вырывается у меня. — Хотя спасибо!

— Говорит, её комм разряжен, напамять твой айди не помнит, — пожимает плечами отец Анны.

Жойс незаметно толкает меня вбок, указывая на хаасовское зарядное устройство, забытое ею на тумбочке возле кровати.

Невзначай поворачиваю свой комм так, чтоб в кадр камеры ни в коем случае не попали кое-какие оставление Анной впопыхах вещи (докажи потом, что она одна в этой комнате ночует. А мы вообще на балконе спим).

— Вы что-то можете сказать о её исключении? — отвлекает тем временем Грега Жойс. — Пришли коменды, всунули под нос какой-то ордер, который сама Анна назвала недействительным…

— Прямо нарушен договор между нами и Корпусом. — Утвердительно кивает Хаас-старший. — Видимо, какая-то накладка. Буду выяснять. О, вон уже машина сигналит! Рано, пробок нет, они быстро доехали… Ладно, всем привет. Анна дома!

_________

Координатор одного федерального проекта задумчиво таращился на экран. Если верить сводке муниципальной полиции, один негласный сотрудник буквально только что стал жертвой очень странного несчастного случая.

Сам координатор очень внимательно относился ко всем такого рода совпадениям, но сейчас логических несоответствий не улавливал.

Ладно. Очень много работы по отчётности периода, к вопросу можно будет вернуться потом.

Выбрасывая из головы не очень приятные новости, усилием воли переключаясь в рабочий режим, он уверенно набил в соответствующей строке: «Выбытие по естественным причинам».

_________

За некоторое время до этого.

После бара Сара попала к подруге, где и просидела до позднего утра. К сожалению, никаких так ожидаемых приключений в баре не случилось. Малолетние самцы, нехотя скользя взглядами по присутствующим, абсолютно не задерживали внимания на трёх ещё приятных (с точки зрения Сары) женщинах лет сорока.

Твари.

Все твари. И муж тварь, чтоб ему… надо придумать, что. И сын — такая же тварь. Как он мог?!.. И эти козлы в баре — тоже твари! И охрана бара твари!

Матерясь вполголоса, мать недавно распавшегося семейства Эдмонс нетвёрдо переставляла ноги по парковой аллее. Внезапно в конце дорожки появилась бегущая галопом собака. Сара, с трудом сфокусировав взгляд на животном, удивилась и замедлила шаг. Откуда здесь животные? Кажется, запрещено же? Или это не в этой части парка?

Пропитанный алкоголем организм слушался плохо. Вместо того, чтоб остановиться, она на заплетающихся ногах потопталась на месте.

Через несколько секунд секунд собака, добежав до неё, абсолютно без звука бросила своё тело вперёд. Сбив женщину с ног, пёс вцепился ей в горло и дёрнул челюсти вбок одним коротким движением. Разрывая кровеносные сосуды и трахею.

Следующим движением собака метнулась к ногам и повторила то же самое уже на бедренных артериях.

Натёкшая из женского тела кровь, как и само тело, были обнаружены только через полтора часа муниципальным дворником.

_________

— Не боишься? — Моше только что на своём комме проиграл мне видео, в котором я с собакой гуляю по одному парку.

— Удаляй запись. — Вздыхаю. — При мне.

— На, сам удали. — Он подвигает свой аппарат ко мне. — Своими руками. Чтоб был уверен.

— Спасибо за помощь. — Киваю через пять секунд. — Один вопрос закрыли.

— Когда моего будем исполнять? — чуть напряжённо спрашивает он. — У меня и по моему всё готово.

— Когда скажешь. Мяч на твоей стороне поля. — Разговаривать почему-то не хочется.

— Нервы не мучают? Или совесть там какая? — он вопросительно поднимает бровь, принимаясь зачем-то курочить на части свой маленький вертолётик.

— Знаешь, справедливости не может быть много или мало. — Я действительно думал над этим вопросом, а сейчас хочется выговориться. — Она либо есть, либо её нет. Эта баба ведь в самом деле приложила руку. Если б не она, ещё не факт что Бен решился бы: я знал ту семью, и…

— МНЕ НЕ РАССКАЗЫВАЙ! — перебивает меня Фельзенштейн. — Сделал и сделал. Я, если что, тем же самым собираюсь развлекаться. К сожалению, в вашей развесёлой стране на справедливость в рамках законодательства у простого человека надежды исчезающе мало. Даже если он гражданин, как ты. Не говоря уже обо мне.

_________

В муниципальном пенитенциарном учреждении, в просторечии называемом Квадратом, с утра был небольшой переполох. Причиной стало совпадение сразу нескольких событий.

Во-первых, на время следствия сюда поместили свежеуволенного из Департамента полицейского. Это было возможно только благодаря очень короткому списку федеральных процедур, но армия — те же федералы. Именно им экс-коп и должен был сказать «спасибо» (ходили ещё невнятные слухи об участии семейства Хаас, но точных в пользу этой версии данных не было. Да и где федералы — а где Хаасы).

Во-вторых, это было равносильно смертному приговору тому самому копу, вопрос лишь во времени и в способе. Как показывает опыт и подсказывает фантазия, времени у обитателей Квадрата было предостаточно. Фантазией бог тоже никогда не обижал, особенно по этому поводу.

В-третьих, буквально ночью среди очень узкого круга посвящённых пронёсся слух о том, что копа отсюда скоро переведут. Есть-де информация на самом верху иерархии и будто бы сам Кол шепнул, кому надо, что уже утром крепкого темнокожего повезут совсем по иному адресу.

Пока непосвящённые обитатели пенитенциарного учреждения гадали, чем всё окончится, за проштрафившимся копом действительно прибыл федеральный чиновник с собственным сопровождением (которое немногочисленные свидетели сочли конвоем, и ничуть не ошиблись).

Сейчас конвой переминался с ноги на ногу, поскольку в облюбованном ими коридоре мест для сидения не водилось.

Федеральный же чиновник, имеющий на руках документы представителя Департамента Колоний, уже десять минут метался по помещению, в котором обитал начальник охраны.

— Как так?! Как это могло произойти?! — федерал брызгал слюной, заходя на очередной круг между дверью и окном. — Решению о переводе нет и половины суток! Кто мог успеть его ухлопать?!

Вообще-то, говоря формально, данный вопрос лежал вне зоны ответственности начальника охраны. О чём тот не преминул сообщить:

— Не мельтеши. Сядь ровно и скажи спокойно: чего хочешь?

Бояться заслуженному человеку было нечего, а к числу могущих доставит неприятности по службе представитель колониального ведомства не принадлежал.

— У меня один из высших приоритетов! — гость послушался лишь частично.

Усевшись за стол, он продолжал пыхтеть подобно кофейнику на огне.

— Я согласен. У тебя высокий приоритет. — Неконфликтно согласился главный охранник. — С этим никто не спорит. Ты главное не шуми, хорошо?

— Я приехал забрать заключённого… — дальше полились идентификационные данные из обоих реестров, федерального и муниципального.

— Я согласен. Забирай. — Покладисто покивал начальник охраны в очередной раз. — Тело сейчас доставят.

— КАКОЕ ТЕЛО! Ты совсем уже… — федерал не нашёлся, что сказать, и в гневе снова забегал от двери к окну и обратно. — Нахера мне тело?! Мне он живой нужен!

— СТОП. А к чему твои хотения — с одной стороны — к тому, за чем ты приехал? — выдал неожиданный ребус хозяин кабинета. — Я бы предложил оставаться в рамках действующего законодательства.

— Ты что, выпил с утра? Вроде не похоже, — неожиданно озадачился гость. — Что ты несёшь?!

— А вот у тебя записано… айди такой-то… где написано, что живой должен быть? — начальник охраны откровенно развлекался, поскольку с управляющей Компанией у него были свои, давние и тщательно скрываемые ото всех отношения.

— Ты дурак? — спокойно спросил федерал. — Это автоматически подразумевается!

— Кем? — вопросительно наклонил голову главный охранник. — Мне вот из твоей писульки это совсем неясно. Я тебе больше скажу: в моей зоне ответственности есть только один пункт: заключённые не должны покидать Квадрата. Всё. Прочее — не ко мне.

Федерал выматерился.

— Ты свои претензии, дорогой, по адресу предъявляй. — Продолжал краткий экскурс в детали местный. — За сохранность контингента внутри спроси у Федерального правительства. Не у меня. Это ваша идея была разделить полномочия и нам оставить только внешний периметр. Что там внутри — это вопросы к управляющей Компании. Это они рулят процессами на субподряде. Кстати, насколько я знаю, контингент у них учитывается на манер коров в стаде — по головам. За каждую выбывшую без уважительных причин голову они платят немалый штраф в федеральный бюджет.

Федерал, имея отношение не только к Департаменту Колоний, и сам эту кухню отлично знал. Всей душой признавая справедливость услышанного, возразить он ничего не мог. Ущербность новой системы была налицо, но и сорвать зло ведь на ком-то хотелось.

— Управляющая Компания, если что, выигрывает тендеры вне зависимости от федеральных хотений. — Главный охранник, поймав волну, с тщательно скрываемым удовольствием упражнялся в риторике. Когда ещё найдёшь свежие свободные уши? — Или сделайте так, чтоб Столица забрала исправительные учреждения обратно на баланс. Тогда я лично отвечу за жизнь каждого из контингента. А пока вы их считаете за скот, с ними и происходить будет всё ровно то же, что и со скотом. Кто платит — тот и музыку заказывает. Пока платит Муниципалитет… — в этом месте хозяин кабинета якобы беспомощно развёл руками. — Я вообще отвечаю только за внешний периметр. Что внутри — не моя зона ответственности. — Повторил он. — Тело сейчас доставят. Надо?..

— Да. — Внутренне кипя от злобы, коротко кивнул федерал. — Тело заберу с собой.

Мёртвое тело вряд ли чем-то могло помочь в негласно ведущемся дознании, но иногда команды стоит выполнить буквально. Лучше тело, чем вообще с пустыми руками.

_________

Разговор двух неустановленных абонентов.

— Забрали. Часа полтора назад.

— Интересно, зачем… Они его что, специально хоронить повезут куда-то?

— Ой, оно тебе надо, Спринтер? Приехали за живым, как и сообщал. Им вынесли тело. Всё честь по чести. Тебе звоню сказать, что забрали тело. Заказ выполнен, тема закрыта.

— Я без претензий. Просто интересно, зачем им тело.

— Вот это не ко мне. Со своей стороны, открыто говорю: его б так и так никто отсюда не выпустил. Они нам там, на воле, здорово кишки помотали. Сейчас Первую Транспортную так и так двигать, вопрос в цене. С его информацией это будет проще, ты ж и сам обо всём догадался…

— Он не мучился?

— Боже упаси! Всё как договорились. Самая лучшая дурь, лично себе ввёл. Эй, Спринтер!

— Чего?

— Не куксись. Если б не ты, он бы ещё помучился. А так, помер счастливым.

— Да я не из-за него. У меня тут свои странные совпадения…

— Понял. Если что — звони. Удачи.