Александра

Людмила Мешкова Александра

Я только что закончил 7 класс одной из московских школ. Наступила прекрасная пора летних каникул. Мы с ребятами целые дни напролет проводили на улице. Я старался нагуляться с ними наперед, так как осенью наша семья должна уехать за границу, по–моему, в Ливию. Моих родителей отправляют в командировку. Они у меня оба врачи, папа хирург, а мама ведущий терапевт в нашей поликлинике. Казалось бы, что тут необычного? Многие стремятся поехать подзаработать, как говорит моя мама. И наша семья не исключение. Поэтому все мы: папа, мама и я, кстати, меня зовут Саша, а фамилия наша Долгих, с нетерпением ждали наступления осени. Оставалось не так уж много времени, до этого долгожданного момента. Мне, правда, еще необходимо в этом месяце получить паспорт, чтобы потом успеть получить загранпаспорт. Если я не успею к определенному сроку уложиться, то папе придется ехать одному, а мы с мамой должны будем остаться еще на год, а это не желательно, как выразилась мама.

Поэтому, как только мне исполнилось 14 лет, мы с мамой на следующий день пошли в милицию. Найдя там паспортный стол, мы с мамой заполнили кучу всевозможных бланков. После этого мне предложили через три дня приходить для получения готового паспорта.

Ровно через три дня я поехал за паспортом, уже один и без мамы. Она сказала, что я уже взрослый парень и такой пустяк как получение паспорта мне можно вполне доверить. На улице стояла просто невыносимая жара, и мы с ребятами собирались после обеда идти купаться. Поэтому уже к десяти часам я был на месте, получил паспорт, занес его домой и убежал с ребятами на пруды купаться.

Вечером, когда я появился дома, мама, показав на мой паспорт, спросила, — Саша ты внимательно смотрел, что у тебя в паспорте написано?

— Да.

— Что да?

— Внимательно.

— А почему тогда в паспорте написано, что ты девочка, а не мальчик?

— Какая девочка? Ма, ты, что перегрелась на солнце?

— Перегрелась, говоришь? А ты сам возьми да посмотри.

Я взял паспорт открыл его и прочитал, — Долгих Александра Павловна. Пол женский. Год рождения и дата рождения стояли мои.

— Ничего не понимаю, промямлил я еле слышно.

— Я же тебя предупреждала, что бы ты внимательно все проверил.

— А я только фамилию посмотрел, — ответил я.

— Вот и получается, что сам себя наказал. Теперь тебе завтра опять придется в паспортный стол тащиться, и доказывать что ты не девочка.

— Ну и схожу, — огрызнулся я.

На следующий день я снова оказался в милиции. Дождавшись своей очереди я, просунув паспорт в то окошко, где вчера его получал, попытался объяснить сидящей там женщине, что мне от нее нужно.

Открыв мой паспорт, женщина, сидящая в окошке, посмотрела в него и сказала, — девушка говорите по существу, а то я никак не пойму, что Вам нужно сделать. Услышав, как она ко мне обратилась, я покраснел, стушевался и, растерявшись, просто не мог ни одного слова из себя выдавить.

— Девушка вы меня слышите? Говорите, пожалуйста, громче.

Этого я уже выдержать не смог. Выхватив у нее из рук свой паспорт, я тут же выбежал на улицу. Только оказавшись метров за сто от милиции и свернув за угол дома, я смог остановиться и перевести дух.

— Старая карга, — подумал я про тетку, которая назвала меня девушкой.

Немного успокоившись, я решил, что сегодня уже в милицию не вернусь, поэтому спокойно отправился домой. Дома, как ни странно оказалась мама.

— А ты разве не на работе? — Спросил я у нее.

— Я взяла отгулы. А у тебя как дела? Исправили ошибку?

Я промолчал.

— Саша, я, по–моему, тебя спрашиваю? Ты сегодня ходил в милицию?

— Ну, ходил.

— Так, давай–ка дружок рассказывай что случилось?

— Я туда больше не пойду.

— Я не поняла, тебе в паспорте сделали изменения или нет?

— Нет.

— Значит, ты решил этот паспорт себе оставить?

— Нет, я не могу с этим паспортом.

— Почему?

— Там написано, что я девушка.

— Значит, тебе не нравится быть девушкой?

— Нет, я не хочу быть девушкой.

— А придется.

— Почему? — испугался я.

— Ты же не хочешь идти в милицию, что бы тебе выдали новый паспорт. А со старым паспортом ты должен будешь стать девушкой.

— Хорошо я пойду.

— Вот и отлично, пока они не закрылись, иди и поменяй себе паспорт.

— Мам, а ты не сходишь вместе со мной?

— А что, ты один идти боишься?

— Ну как тебе сказать.

— Понятно. Хорошо пошли, сходим вместе, я тебе помогу, только ты теперь будешь меня беспрекословно слушаться.

— А я что разве тебя не слушаюсь?

— Все Саша мне это уже надоело. Можешь идти и самостоятельно менять паспорт.

— Прости мама, я больше не буду с тобой спорить, я согласен, только не заставляй меня одного идти в эту милицию.

Таким образом, я за сегодняшний день уже во второй раз оказался в паспортном столе, правда, теперь вместе с мамой. Когда мы зашли, то перед окном приема документов находилась только одна девушка, которая, получив свой паспорт, тут же выпорхнула из помещения, и мы с мамой остались один на один с работником паспортного стола.

Как только мы подошли к окну то услышали, — мы уже закрылись, — это рявкнула женщина, которая сегодня обозвала меня девушкой.

— Женщина извините, пожалуйста, но нам только узнать, — попробовала остановить ее мама.

— Что у Вас?

— Вот посмотрите, — мама протянула мой паспорт, — тут в паспорте, мой сын получил его только вчера, ошибочно указано, что у него пол женский.

— Теперь понятно, почему молодой человек убежал сегодня от меня как укушенный, — весело рассмеялась тетка, — сейчас посмотрим.

Она посмотрела у себя в компьютере, отошла к шкафам порылась там и, захватив какую–то книгу, вернулась на свое место. Открыв ее и пролистав несколько страниц она, повернувшись к нам, удивленно сказала, — никакой ошибки нет. Тут зафиксировано, что 22 июня четырнадцать лет назад родилась Александра Павловна Долгих, мама Ирина Викторовна Долгих, папа Павел Дмитриевич Долгих, о чем сделана запись в книге актов 28 июня того же года.

— Не может быть, — воскликнула мама, — вот его свидетельство о рождении, там четко написано, что 22 июня у меня родился сын Александр Павлович Долгих.

— Тогда вам надо обратиться в загс, где было выписано это свидетельство. Это они нам такие данные переслали, может быть, ошибочно. Кстати вы можете еще успеть, они закрываются на час позже нас, к ним заскочить и выяснить этот вопрос. Загс теперь в соседнем доме находиться, они недавно переехали.

Мама естественно решила идти в загс прямо сейчас. Мы успели вовремя. Женщина, которая занималась нами, покопавшись в каких–то книгах, объявила, что ни какого Александра Павловича в тот день зафиксировано не было.

— Этого не может быть.

— Почему не может быть?

— А как же свидетельство о рождении?

— Значит, ошиблись, — спокойно ответила работник загса.

— Как ошиблись?

— Вот так взяли и ошиблись, — зло ответила женщина.

— Может быть, можно как–нибудь исправить?

— Женщина о чем вы говорите? Тут нельзя делать ни какие исправления.

— Как же нам тогда быть?

— Доказывать через суд, что у Вас родился мальчик, а не девочка.

— Что мне надо доказывать?

— Как что? Вам надо доказывать что он, — она показала на меня, не девочка.

— Не понимаю, разве не видно, что это не девочка, а мальчик.

— Все женщина я уже сказала, вам необходимо обратиться в суд, что бы они дали разрешение на изменения данных в книге актов. Мы на основании этого разрешения сделаем изменения, и только тогда вы сможете поменять вашему сыну паспорт. А сейчас попрошу Вас покинуть помещение мы уже и так 15 минут как закрылись.

— Да, да мы уже уходим, — растеряно проговорила мама.

Выйдя на улицу, мама сказала, — ничего не понимаю, как такое могло произойти.

— Ма, что же нам теперь делать?

— В суд идти за разрешением, что же еще? Или ты хочешь девочкой стать? — Шутливо спросила мама, — очень удобно, документы менять не надо.

— Нет, не хочу быть девочкой, лучше пошли в суд за разрешением.

— Хорошо, только в суд придется идти завтра.

— Почему завтра? Пошли лучше сейчас.

— Сейчас уже поздно, я думаю, уже ни один суд не работает.

Вечером, когда папа пришел с работы, мама обрадовала его, — ну что Паша поздравляю тебя.

— С чем?

— С дочерью.

— Какой дочерью? — спросил Папа.

— Вот с какой, — сказала мама, протянув ему мой паспорт.

— А я уже подумал черт знает что, ты мать больше так не пугай, — ответил папа, с облегчением переведя дух.

— Испугался?

— Испугаешься тут с Вами. Ты лучше с Сашей завтра сходи и попроси, что бы ему паспорт побыстрее поменяли. На следующей неделе нам уже документы необходимо все сдавать.

— Уже.

— Что уже?

— Уже ходила. Быстро не получается.

Мама пересказала ему о том, как мы ходили с ней в паспортный стол и безуспешно пытались исправить в моем паспорте данные.

— Тогда тем более нужно спешить, завтра идите в суд и без разрешения не возвращайтесь, — безапелляционно ответил папа, — а не то мне придется одному ехать в Ливию.

Но на следующий день мы с мамой в суд так и не попали. Нам не повезло, этот день у них оказался не приемным. Поэтому только через день мы смогли осуществить задуманное и попасть на прием к человеку, который принимает заявления от населения. Объяснив ему, суть нашего вопроса мама спросила, — молодой человек, а можно ли как–нибудь ускорить процесс получения разрешения?

— Что значит ускорить? О чем вы говорите?

— Молодой человек вы не понимаете нам с мужем через три месяца нужно уезжать в командировку, за границу. Мы не можем оставить сына одного.

— Это вы не понимаете. Для того что бы суд принял какое то решение по Вашему вопросу Вам для начала необходимо собрать кучу справок.

— Каких справок?

— Ну, например что он, — молодой человек показал на меня, — действительно Ваш сын, а не дочь. К тому же у нас огромная очередь.

— Какая очередь?

— У нас сегодня принимают заявления только на 15 ноября.

— Что вы говорите?

— Я говорю, что в лучшем случае ваше заявление будет рассматриваться не раньше 15 ноября этого года, поэтому Вам лучше отказаться от командировки или если можно отложить ее на более поздний срок.

— Это невозможно, мы так долго ждали ее.

— Тогда у Вас только один выход.

— Какой?

— Все оставить как есть.

— Как это?

— Смириться что у Вас не сын, а дочь.

— Что?

— Да пошутил я, успокойтесь.

— И что больше ничего нельзя сделать? — Упавшим голосом спросила мама.

— Нет, — покачал головой молодой человек.

Вечером, когда мама рассказала папе, что с заменой паспорта возникли проблемы, которые решить в ближайшее время не удастся, он возмущенно высказался, — вам я смотрю ничего поручить нельзя, — сбросив пар, уже спокойнее продолжил, — Ира ты понимаешь, что мы не успеем.

— Понимаю, но что я могу сделать?

— Что сделать? Что сделать? Послушай, а может быть оставить все как есть? — спросил, видимо, от отчаяния папа.

— Как оставить?

— Просто не менять паспорт и все.

— Паша что ты такое говоришь? А как же Саша? Постой, а нельзя сделать так чтобы Саше выдали хотя бы загранпаспорт нормальный.

— Не знаю, надо попробовать.

— Пробуй Паша, пробуй, а то другого выбора у нас просто нет, — сказала мама.

Все оставшееся время папа бегал по своим знакомым и всеми правдами и неправдами пытался узнать, что можно сделать в сложившейся ситуации. Как можно за короткий срок поменять документы. Он делал все возможное. За последние дни он постарел, наверное, лет на десять. Но все напрасно, мы так и не узнали ничего нового. Оставалось два варианта либо сдавать документы, либо отказаться от поездки. Когда наступил крайний срок сдачи документов, наш папа не выдержал напряжения, и слег в больницу. Я подумал, что на этом все и закончится, так как мы не сумеем отдать документы на оформления поездки, тем более мама, забросив свою работу и меня в придачу, целиком занялась ухаживанием за папой. Так прошел месяц, я целыми днями бегал с ребятами на пруды купаться, благо погода стояла подходящая. Командировка в Ливию потихоньку отошла на второй план, а про свой паспорт я совсем забыл.

Но однажды мама вспомнила обо мне.

— Саша сегодня, пожалуйста, останься дома, я сейчас иду к папе в больницу, но к обеду вернусь, мне надо с тобой поговорить.

— Мам, давай лучше сейчас поговорим, а то ребята без меня купаться уйдут.

— Нет, Саша сегодня ты останешься дома.

— Но мама.

— Никаких но.

— Хорошо, сегодня я останусь дома, — вздохнув, ответил я, поняв, что сегодня с мамой лучше не спорить.

Мама вернулась не к обеду, а только поздно вечером.

— Ты уже ужинал? — Спросила меня мама.

— Нет, тебя ждал, — хмуро ответил я.

— Ладно, я сейчас что–нибудь приготовлю.

— Мам, о чем ты хотела со мной поговорить? — Спросил я, пока она готовила нам поесть.

— Знаешь, Саша я даже не знаю как тебе и сказать, — проговорила мама, отложив свою готовку, — понимаешь, я хотела поговорить с тобой о том, что нашу семью в скором времени ждут большие перемены.

— Какие перемены? — Недоуменно спросил я маму, так как думал, что у нас в семье наоборот все останется, как было раньше.

— Саша ты разве забыл, что нас с папой посылают в командировку?

— Ты хочешь сказать, что мы поедем в Ливию?

— Конечно, поедем.

— Здорово, выходит с документами у нас все в порядке?

— С нашими документами в порядке, а вот с твоими проблема.

— Мама вы, что поедете с папой в Ливию без меня?

— Нет, Саша я не могу тебя здесь одного оставить.

— И как же я тогда с вами поеду?

— Тебе придется на время стать девочкой.

— Мама я не хочу быть девочкой.

— Саша понимаешь это не навсегда, только на время нашей командировки, да к тому же во время самой поездки, а там, когда мы приедем, ты будешь мальчиком.

— Как это?

— Очень просто. В Ливии мы будем жить в посольстве, где на документы никто не смотрит, поэтому ты сможешь быть мальчиком.

— Так не бывает.

— Ну почему не бывает? В жизни всякое бывает.

— А ты не обманываешь?

— Саша я твоя мама, зачем мне тебя обманывать. К тому же тебе это будет легко осуществить. Ты же очень похож на девочку.

— Почему это я на девочку похож? — Я мысленно представил себя в платьице, с огромным бантом на голове, — меня чуть не стошнило, — нет, я не похож на девочку, и потом я не хочу быть девчонкой, — замотал я в отчаянии головой.

— Успокойся, пожалуйста. И не принимай все так близко к сердцу.

— Все равно я не буду девчонкой.

— Саша не будь таким вредным. Я тебе уже говорила, мы не можем с папой оставить тебя здесь одного, поэтому в Ливию мы поедем все вместе, хочешь ты этого или нет.

— Как, как я поеду? — В отчаянии воскликнул я, внутренне понимая, что мне все–таки придется стать девчонкой.

— Я тебе уже говорила, какое–то время тебе придется побыть девочкой, — она посмотрела на меня, — ты не волнуйся, я думаю только на время дороги, как только приедем, ты сможешь опять стать мальчиком.

— Но я никогда не одевал девчачьей одежды. И потом я просто боюсь.

— Об этом можешь не беспокоиться. Я помогу тебе разобраться в премудростях девчачьей одежды, — с улыбкой ответила мама.

— И когда мне надо начинать в этом разбираться? — Неуверенно спросил я маму.

— Я думаю, что прямо сейчас.

— Как прямо сейчас?

— А чего тянуть. Нам уезжать через полтора месяца. Сейчас дорога каждая минута.

— А как же я на улицу буду выходить? Мне что эти полтора месяца теперь дома сидеть?

— Зачем дома. Мы с тобой завтра утром уезжаем в дом отдыха.

— Куда уезжаем?

— В дом отдыха, на Волге, мы с тобой туда поедем на машине.

— На машине? Вот здорово, — забыв все на свете, обрадовался я.

— Но ты поедешь туда как девушка, — вернула меня на землю мама

Я молчал.

— Ты меня слышишь Саша?

— Да слышу. Я согласен поехать с тобой в дом отдыха на Волгу, и поеду туда, как ты хочешь девушкой.

— Вот и отлично. Тогда давай ложиться спать, а то нам завтра предстоит длинный путь.

— Хорошо пошли спать.

Утром, когда я проснулся, мама уже заканчивала собирать наши чемоданы, которые мы должны взять с собой.

— Доброе утро Саша.

— Привет мам.

— Я забыл тебя вчера спросить, а как же папа?

— Он все знает, пока он находится в больнице, мы с ним обо всем договорились, кстати, это он предложил мне поехать с тобой в дом отдыха, что бы тебе было легче привыкнуть к новой роли.

— Значит, он не против того что бы я стал девочкой?

— Саша не начинай все сначала, мы с тобой вчера, по–моему, уже обо всем договорились. Кстати ты забыл, что с сегодняшнего дня ты девушка?

— Почему забыл?

— Потому что ты разговариваешь как мальчик, а не как девочка.

— А как девочки разговаривают?

— Саша, девочка сказала бы, — почему забыла? А не как ты почему забыл?

— Понятно, — хмуро ответил я, — теперь буду стараться разговаривать, так как разговаривают девочки.

— Вот и отлично, тогда иди, умывайся и приходи на кухню будем завтракать.

Во время завтрака я спросил маму, — мам, а когда папу выпишут?

— Когда мы с тобой вернемся он, уже будет дома.

— А он к нам приедет?

— Нет, он останется здесь, что бы подготовить все к нашему отъезду. Ты закончила? — Неожиданно спросила меня мама.

Услышав, как мама спросила меня, — ты закончила, — я чуть не подавился бутербродом с колбасой.

— Что с тобой доченька?

Я закашлял и покраснел как рак. От этого я слова вымолвить не мог.

— Доченька, я понимаю, что тебе трудно сразу перестроиться, но в этом ничего страшного нет, поверь мне. Сейчас, когда мы покушаем, я покажу тебе, во что ты сегодня оденешься. Я думаю тебе правиться.

Я посмотрел на маму, — как мне может понравиться девчачья одежда? — подумал я.

— Ну что готова? — продолжала мама, увидев, что я закончил кушать и отодвинул от себя пустую тарелку.

— Мам ты знаешь, может быть, мне пока мы будем ехать в дом отдыха, одеться как обычно, а уже когда приедем на место, то там я буду одеваться как девушка.

— Нет Саша, ты прямо сейчас оденешь то что я тебе приготовила.

— Хорошо я согласна, — решил я не противиться маме.

— Вот и хорошо, раз ты готова то пошли со мной я тебе помогу одеться, а то нам пора уже ехать.

Мы прошли в мамину с папой спальню. На кровати была разложена, как я увидел девчачья одежда.

— Так Саша снимай с себя все, будем делать из тебя девочку, — весело проговорила мама.

Я полностью подчинился ей. Для начала она протянула мне грацию, сказав при этом, — это сейчас для тебя главный элемент твоего имиджа. Можно сказать это теперь главная часть твоей одежды. Она называется грацией. Грация поможет тебе сформировать твою фигуру.

— Надевай.

Я аккуратно надел на себя то, что она мне дала. Расправив лямки от грации, я невольно посмотрел в зеркало, которое висело на стене, там я увидел свое отражение. Надо же, как сильно изменяет внешний вид, такая, казалось бы, безобидная вещь как грация. Мое мужское достоинство исчезло, как будто его никогда и не было.

— Нравится?

— Не знаю, — неуверенно ответил я, рассматривая себя в зеркале.

— Теперь надень колготы, — протянула она мне красивую упаковку, на которой красовалась длинноногая девушка в колготках, — их надо надевать очень аккуратно, — увидев, что я держу эту упаковку в руках и недоуменно смотрю на нее, она сказала, — давай я тебе помогу.

Я протянул упаковку маме. Она, взяв ее, тут же открыла и вытащила комок нежного нейлона, темно коричневого цвета.

— Что бы надеть колготки нужно сделать вот так, — она, ловко скатав колготы определенным способом, сказала, — давай свою правую ногу, теперь левую, — потом раскатав их по моим ногам она натянула колготы на меня, расправив все складочки.

— Ну как? — спросила мама, отойдя на пару шагов назад и рассматривая меня со всех сторон.

— Что мне еще надевать? — хмуро спросил я, вместо ответа.

— Вот эти джинсы и блузку, — мама показала на кровать, где они лежали, — а на ноги надень вот эти босоножки, — сказала она, показав на коробку, где лежали босоножки.

Увидев джинсы я обрадовался, и тут же схватил их что бы побыстрее надеть на себя, что бы как можно быстрее прикрыть ими свою наготу, по крайней мере, мне так казалось. Но просунув ноги, я с трудом натянул их на себя.

— Мам, смотри, джинсы мне малы.

— Они тебе не малы, просто девушки любят, когда джинсы на размер или даже два меньше их собственного размера.

— Но я, ни как не могу их застегнуть.

— Сможешь, — сказала мама, подойдя ко мне, — тебе надо утянуть свой животик и еще раз попытаться застегнуть джинсы. Вот так, — сказала она, увидев что я следуя ее советам, с трудом но все–таки сумел их застегнуть.

— Но теперь я даже нагнуться не могу.

— И не надо. Теперь надень блузку и босоножки.

— Блузку я еще сумею надеть, а босоножки, придется присесть на стул, а то не получится.

— Ничего страшного, как оденешься, садись вот сюда, перед зеркалом, я тебе макияж сделаю.

— Смотри, — показал я на свои ноги, когда надел на них босоножки и встал со стула, — джинсы не только малы, они короткие, а твоя блузка, видишь, сквозь нее видна эта как ее, грация. Я не буду так ходить по улице.

— Саша послушай ты теперь девушка, а девушки все так ходят. Ты лучше садись я займусь твоим лицом.

Я покорно опустился на стул. Мама долго колдовала надо мной.

— Все теперь ты готова. Осталось мне самой одеться, и мы уже поедем. Кстати ты неплохо выглядишь, можешь сама в этом убедиться, тебе стоит, только, посмотреть на себя в зеркале.

Мне было тошно от всех этих переодеваний, поэтому я демонстративно уселся в кресло стоящее рядом и ответил маме, — мне наплевать, как я выгляжу, ты лучше собирайся быстрее.

Минут через десять мама была готова.

— Мам ты оделась так же как я, — воскликнул я увидев ее.

— Возьми, пожалуйста, вот эту сумку, а я чемоданы прихвачу.

Выйдя на улицу, мама занялась погрузкой нашей поклажи в машину. Я же от нечего делать стоял рядом. Неожиданно я увидел, как к нашей машине направляется один парень. Я знал его, это Игорек с нашего класса. От страха, что он меня увидит в таком виде, я чуть не описался. Я стоял столбом, не зная, что мне делать, по спине между лопаток струились мелкие капельки холодного пота.

— Тетя Ира, доброе утро, а Саша сегодня на улицу выйдет? — Спросил Игорь мою маму.

Мама повернулась к нему, — Здравствуй Игорек, так Саша еще вчера к бабушке уехал.

— Жалко, а вы куда собрались? — спросил Игорь, поглядывая в мою сторону.

— А я вот племяшку на вокзал отвезти собралась, она на море хочет съездить.

— На море это хорошо, мы с родителями в прошлом году в Евпаторию ездили, а когда Саша вернется? — Неожиданно спросил Игорь, продолжая смотреть на меня.

— Через месяц.

— Значит, до сентября мы с ним уже не увидимся. Ну что же до свидания тетя Ира.

— До свидания Игорек.

Когда он ушел, мы с мамой уселись в машину — видишь, даже твой товарищ тебя не узнал, а ты боялась, — сказала мама.

— Ни чего я не боюсь, просто еще не привыкла к такой одежде.

Ехать нам около десяти часов, поэтому проехав половину пути, мама предложила остановиться и передохнуть немного, а заодно и перекусить. Поэтому в небольшом районном центре, где нам встретилось небольшое кафе, мы остановились. Выйдя из машины, мы зашли в кафе и сели за свободный столик. Пока мы ждали, когда нам принесут заказанные блюда, я почувствовал что захотел в туалет.

— Мам, а я в туалет хочу.

— Ты сама справишься?

— Справиться то я справлюсь, но я боюсь.

— Чего ты боишься?

— Ведь теперь мне надо в женский туалет идти, а я туда никогда не заходила.

— О господи, Саша, женский туалет почти ни чем не отличается от мужского.

— Да но туда ходят девочки.

— А ты теперь кто?

— Это я знаю, что я девочка, а они еще не знают.

— Кто не знает? — Спросила меня удивленно мама.

— Как кто? Девочки, которые там могут мне встретиться.

Мама не выдержав больше, встала и, бросив мне на ходу, — ну–ка вставай и пошли со мной.

— Я поднялся и нехотя поплелся за мамой.

Подойдя к двери женского туалета, мама вошла туда первой, а я последовал вслед за ней. Внутри никого не было.

— Вот видишь, ничего страшного здесь нет. Иди, — она показала мне на открытую кабинку, — а я тебя здесь подожду.

Я зашел в кабинку, закрыл за собой дверь, и с трудом расстегнув штаны, спустил их вниз, туда же последовали и колготки. А вот с грацией у меня ничего не получилось. Пришлось снять блузку, но куда повесить ее я не нашел, пришлось засунуть в спущенные штаны, только после этого я смог кое как справиться с грацией. Когда писал, то случайно попал на блузку. Выругался. Начал одеваться в обратном порядке, но не справился с колготками, они порвались. Еле, еле застегнул джинсы. Короче говоря, когда я появился перед мамой то она, увидев меня, с ужасом воскликнула, — Саша что с тобой случилось?

— Ничего, — чуть не плача выкрикнул я, направляясь к выходу.

— Саша постой, — остановила она меня, — почему ты такая взъерошенная?

Пришлось рассказать ей, с какими трудностями я столкнулся.

— Саша да ты у меня совсем еще маленькая, — обняв за плечи и успокаивая меня, таким образом, сказала мама.

— Ага, маленькая, дылда здоровая.

— Ладно, вот приедем на место, я тебя всему научу, а сейчас пойдем, покушаем да поедем дальше.

На место мы добрались довольно поздно, правда без труда нашли дом отдыха. Оставив чемоданы в машине, мы с мамой пошли устраиваться. Узнав где находиться приемное отделение, мы вскоре уже сидели перед строгой женщиной, которая была администратором.

— У вас путевки? — Спросила она маму.

— Да я с дочерью приехала к Вам отдохнуть, ответила мама протягивая ей наши документы.

Она внимательно просмотрела наши паспорта, сравнила с путевками и записав наши данные в свою книгу протянула ключи от нашего номера.

— Пожалуйста, располагайтесь, Ваш номер 213, на втором этаже. К сожалению сегодня, на ужин вы уже опоздали, но завтра с утра ждем вас на завтрак. Кстати машину можете поставить на нашу стоянку.

— Извините, а откуда вы узнали, что мы приехали на машине? — Спросила мама.

— Все очень просто, в такое время к нам ни один транспорт уже не ходит.

Поставив машину на стоянку, мы с мамой наконец–то поднялись к себе в номер.

— Саша давай–ка мы с тобой чаю попьем, что ли, раз на ужин не попали. Ты пока иди руки помой, а я сейчас все приготовлю.

— Мам ты мне скажи, только честно, я красивая, — замявшись на время, — ну как девушка?

Мама подошла ко мне и обняла, сказав при этом, — Саша ты для меня самая красивая девочка на свете.

— Правда?

— Конечно, правда, зачем мне тебя обманывать? Скажу тебе больше, ты знаешь, я с самого начала хотела, что бы у меня была дочка, а появился сын. Твой папа, конечно, был рад, что у него родился сын, а вот я считала, что меня чем–то обделили. Понимаешь, я любила тебя, но мне казалось, что свою дочку я любила бы больше, поэтому сейчас я можно сказать, очень довольна, что так получилось, потому что моя мечта начинает сбываться.

— Ты хочешь сказать, что хотела дочку, а вместо этого у тебя родился сын, поэтому ты его невзлюбила и теперь рада над ним поиздеваться?

— Саша что ты такое говоришь. Если ты не хочешь всего этого, то я готова понять тебя, давай тогда на этом и закончим. Завтра вернемся домой, и забудем обо всем. Жили мы без этой Ливии и дальше проживем. Завтра же едем домой.

Я внимательно посмотрел на маму, и почувствовал, что она говорит все это от чистого сердца.

— Мама ты знаешь, ни куда мы завтра не поедем.

— Почему?

— Я думаю, что нам еще рано ехать домой. Я еще многого не знаю, мне нужно многому научиться, что бы стать настоящей дочкой. Ведь мы, по–моему, для этого сюда приехали?

— Ох, доченька я рада, что ты поняла меня. И я, конечно, помогу тебе, разобраться во всех этих женских премудростях, — весело закончила мама.

— Я тоже рада, — ответил я ей.

— Послушай Саша, а чего это мы с тобой тут стоим, пошли пить чай.

Когда мы уже пили чай, я спросил маму, — мам скажи, только честно из меня что на самом деле может получиться настоящая девушка?

— Я думаю, что может, главное, что бы ты этого сама хотела…

Прошло полтора месяца, за это время я многому научилась, стала, если можно так сказать, настоящей девушкой. Я, сидела в салоне самолета, рядом со мной находились мои мама с папой. С минуты на минуту наш самолет должен взлететь. А я сидела в кресле самолета с закрытыми глазами и мысли мои были далеко впереди.

Я вспоминала наш с мамой разговор, который произошел в первый день нашего приезда в дом отдыха. Тогда я поняла, что моя мама готова пожертвовать, своей командировкой в Ливию, ради меня. Это меня сильно удивило. Если честно, то я не думала, что она готова на такие пожертвования. Я до сих пор не знаю, правильно я сделала, что решилась на такой шаг, или нет, согласившись с мамой изображать из себя девушку. Надо же подумала я, — я стала даже думать как девушка, а ведь на самом деле я парень. Это только внешне я выгляжу как девушка. Одежда макияж и все такое, а внутри, стоп я же думать стал как девушка, значит и внутренне я стал меняться. От неожиданности я даже приоткрыла глаза и огляделась вокруг. Но на меня никто не обращал внимания. Я успокоилась. Наш самолет только что взлетел и пассажиры, сидящие вокруг устраивались поудобнее, так как нам предстояло провести в креслах самолета не менее пяти часов. Никому не было ни каких дел до сидящей среди них девушки. Но я не хотела становиться девушкой навсегда. Мама говорила, что мне придется побыть в таком виде только во время нашего переезда, но как только мы приедем на место и устроимся, я могу спокойно стать самим собой. Эх, если бы не ошибка с моими документами, сейчас было бы все по другому, и я не пряталась бы ото всех как испуганный зверек. Я невольно, даже с закрытыми глазами, сжалась всем телом в свое кресло, вспомнив, как я только что проходила таможенный контроль, перед посадкой в самолет. Когда я протянула свой паспорт тетке в форме, которая находилась на контрольном пункте, та неожиданно громко спросила, — девочка, а где твои родители? Все тут же обернулись в нашу сторону. Мне тогда показалось, что сейчас все кто смотрел в мою сторону, поймут, кто я такой на самом деле и будут показывать на меня пальцем, приговаривая, — так это переодетый парень. Спасла положение мама, она подошла к нам и сказала, — мы здесь. Все окружающие сразу же потеряли к нам всякий интерес. Только оказавшись в этом кресле, я немного пришла в себя, и могла спокойно оглядеться вокруг. Находящиеся вокруг пассажиры были заняты каждый сам собой, кто усаживался поудобнее, кто раскладывал свою поклажу в специальные ящики над головой, а кто уже сидел на своем месте и тихо похрапывал. Я же думала только об одном, — побыстрее оказаться на месте, что бы мои мучения наконец–то закончились, и я смогла бы снять с себя все эти ненавистные для меня женские тряпки и одеться как человек.

— Саша, доченька проснись, — неожиданно для меня произнесла мама, осторожно дотронувшись до моего плеча, — самолет садится.

Я нехотя открыла глаза. Посмотрев в иллюминатор, я к своему сожалению ничего не увидела, но тут приятный женский голос передал по внутренней радиосети, что действительно наш самолет готовиться произвести посадку в аэропорту города Триполи, поэтому она просит всех пассажиров пристегнуться ремнями безопасности.

Таможенный контроль в Ливийской столице прошли на удивление быстро и без проблем, я даже испугаться толком не успела, как мы оказались в многочисленном зале ожидания, оглядываясь по сторонам в поисках представителя нашего посольства. Нашли мы его недалеко от выхода из зала ожидания. Рядом с ним находились три человека. Двое взрослых и одна девочка моего возраста.

— Долгих? — Обратился к нам сотрудник посольства, когда мы подошли ближе.

— Да, — ответил папа, — моя жена и, — с небольшой заминкой продолжил, — дочка.

— Хорошо, знакомьтесь пока, это Ивановы, — он показал в сторону стоящих рядом с ним людей, — сейчас еще двоих подождем и поедем.

К нам подошел мужчина, — здравствуйте мы Федоровы, меня зовут Сергей Федорович, моя жена Надежда Игоревна и дочь Светлана, — представил он нам свою жену и дочь.

— Очень приятно, а мы Долгих, меня зовут Павел Викторович, жена Ирина Васильевна и дочь Саша.

Ко мне подошла Светлана, — здравствуй, — поздоровалась она со мной, — протягивая мне свою ладошку для приветствия.

Мне ничего другого не оставалось, как ответить ей.

— Вы откуда приехали? — спросила она.

— Из Москвы, — нехотя ответила я.

— А мы из Ленинграда.

В это время сотрудник посольства, который нас встречал, воскликнул, — ну вот все собрались, теперь можно пройти в автобус.

На улице было очень жарко. Через несколько минут после нашего выхода из здания аэропорта, я была уже насквозь мокрая. Забравшись в автобус облегчение, не почувствовала, там было к тому же еще и душно.

— Сейчас приедем на место, отдохнете с дороги, а завтра получите распределение, и за работу, — напутствовал вновь приехавших специалистов сотрудник посольства, вытирая свой намокший лоб, — в нашем автобусе, к сожалению, кондиционер не работает, — виновато проговорил он, — вот уже второй день как сломался.

Через час наш автобус остановился.

— Вот мы и приехали, — сказал сопровождающий нас сотрудник посольства, — это один из районов Триполи называется он Гурджи. Здесь живут многие российские специалисты.

Нам досталась небольшая двухкомнатная квартирка с просторной кухней и ванной комнатой. Самое ценное, что было в нашей новой квартире это кондиционеры, они были расположены повсюду, в комнатах и на кухне, поэтому как только я оказалась у себя в комнате, мне была выделена та, которая поменьше, я, в мгновение ока, скинув с себя все, что было на мне, и отправилась принимать душ. Вдоволь наполоскавшись, я в прекрасном расположении духа, обмотанная полотенцем появилась из ванной комнаты.

— Мама, а где моя одежда? — спросила я свою маму, когда зашла к себе в комнату.

— Она лежит у тебя на кровати.

— Но там одежда, в которой я приехала, а я спрашиваю про свою обычную, одежду.

— Саша, сейчас не может быть и речи о том, что бы ты одевалась как мальчик, мы только что приехали, ничего здесь пока не знаем. Кстати пока ты плескалась в ванной к тебе заходила твоя новая знакомая.

— Какая знакомая?

— Света Федорова.

— Зачем она приходила?

— Она хочет с тобой поближе познакомиться, она считает, что вы должны стать подругами. Очень хорошая девочка.

— Не хочу я ни с кем знакомиться, оставьте меня в покое, разозлилась я и, захлопнув дверь, бросилась на кровать.

— Черт знает что, — выругалась я про себя. Мне что теперь все время ходить в девчачьей одежде придется? — Подумала я, и незаметно для себя заснула. Проснулась только на следующий день рано утром под одеялом, хотя не помню что бы я сама разбирала постель, видимо так устала за вчерашний день что не почувствовало как мама сделала это за меня.

— Доброе утро доченька, — услышала я, слова мамы, как только открыла глаза.

— Мама, может быть, хватит называть меня дочкой? Я же все–таки тебе сын, а не дочь. Ты же говорила, что мне придется изображать из себя девушку, только на время пока мы не приедем на место. Мы уже приехали, все позади, может быть мне пора стать самим собой?

— Саша, понимаешь, мы не знаем, что здесь за люди как они к нам отнесутся, поэтому я считаю, что нужно, немного подождать.

— Но потом уже будет поздно. Если я сейчас появлюсь, в одежде девочки то потом становиться мальчиком мне будет не очень удобно.

— Не знаю я пока как поступить, знаешь, что давай сделаем, ты пока никуда не выходи, сиди дома, покушать у нас есть что, так что будь дома и жди нас. А мы с папой сегодня пойдем, представимся начальству, узнаем, где мы будем работать, как тут живут наши соотечественники, а вечером решим, что нам с тобой делать.

Когда родители ушли, я поднялась с кровати, пошла, умылась, чтобы не ходить голой, решила одеться, но как я не искала, ничего из своей мужской одежды не нашла.

— Ну, мама, я ей устрою, когда она придет.

А пока накинула на себя ее халат, и пошла на кухню, что бы позавтракать. Только расположилась за столом, как раздался звонок в дверь.

— Кто это пожаловал? — Подумала я.

— Привет Саша.

В квартиру влетела моя вчерашняя знакомая.

— Ты чего дома сидишь, пошли на улицу, там много девочек нашего возраста, они просто прелесть. Представляешь, они рассказывают, что здесь лето круглый год, днем очень жарко, а ночью очень холодно. Классно, правда? — Быстро, быстро, проговорила все это Света, не давая мне и слова сказать.

— Кофе будешь? Спросила я ее.

— Ага.

— Тогда садись, я сейчас приготовлю.

— Ух, ты, — неожиданно воскликнула Света, — какая у тебя грудь.

— Ты чего? — не понимая, что она хотела этим сказать, спросила я, машинально запахивая халат на груди.

— Тебе повезло, красивая грудь, да и сама ты симпатичная, а мне не везет, я выгляжу как мальчишка, вот смотри.

Не понимая, что она имеет в виду, говоря, что у меня красивая грудь я невольно опустила глаза вниз, что бы посмотреть на свою грудь. То, что я увидела, потрясло меня как гром среди ясного неба. Два небольших холмика находившиеся под халатом ни как не могли походить на грудь молодого человека, которым я себя считал. От неожиданности я села на стул, стоявший рядом, и недоуменно уставилась на Светлану которая, что–то говорила, показывая, то на себя, то на меня. Я ни чего не слышала, у меня в голове вертелся один вопрос, — откуда у меня все это появилось?

— Саша у тебя кофе убежит, — неожиданно привели меня в чувство слова Светы.

— Да, да конечно я сейчас, — машинально ответила я, тут же вскочив со стула, что бы бежать к плите.

— Представляешь, девочки говорят, что школа, где мы будем учиться, находится при посольстве, а это довольно далеко отсюда, поэтому нас будут отвозить туда, на целую неделю. Правда, здорово? — Перескочила Света на другую тему, пока я возилась с кофейником.

— Как на неделю? А здесь что школы нет? — Спросила я, разливая кофе по чашкам.

— Здесь школа только для младших классов.

— А где же мы там жить будем?

— На территории посольства, специально оборудовали один корпус. В нем имеются классы и там же спальные места, как в интернате.

— А ты что училась в такой школе? — Машинально спросила я.

— Да, в Ленинграде.

— А я училась в обычной школе.

Выпив кофе Света поднявшись, сказала, — ну все спасибо за кофе я пошла, а то девчонки заждались. Они предложили на море сходить, ты с нами пойдешь, тебя ждать?

— Не, я сегодня ни куда не пойду. Сейчас мама должна прийти, мне надо ее дождаться.

— Тогда до вечера, — попрощавшись, она, убежала на улицу.

Оставшись одна я, поднявшись, подошла к висевшему на стене в прихожей зеркалу и стала внимательно рассматривать свое отражение в нем, распахнув полы халата, который был на мне. Как же так могло случиться, — подумала я, осторожно дотронувшись рукой до своей груди. Надо же, а вчера когда я душ принимала, я почему–то на них внимания не обратила. Подняв свой взгляд выше, я посмотрела на свое лицо, длинные волосы свободно спадали на мои плечи, лицо не накрашено, но от этого оно казалось наоборот еще более симпатичным, более женственным, что ли.

— Я что на самом деле в девчонку потихоньку превращаюсь, — подумал я обо всех этих метаморфозах, которые со мной начали происходить. От всех этих раздумий у меня разболелась голова, поэтому я пошла к себе в комнату и легла на кровать.

— Все хватит, подумала я, лежа в кровати, вечером надо будет маме сказать, что я не намерена больше терпеть ее прихоти, и становиться девчонкой, а то поздно будет, вон я теперь даже думаю как девчонка.

Позже когда пришли родители, я все еще лежала в кровати.

Я так и знал, что это добром не кончится, — сказал папа, входя в квартиру.

— Тише прошу тебя, а то Саша тебя услышит.

— Пусть слушает, это теперь его, о черт, скорее ее, касается.

Мама зашла ко мне в комнату и, подойдя ко мне, осторожно спросила, — Саша ты спишь?

Я, затаив дыхание промолчала.

Мама, выйдя из моей комнаты осторожно прикрыв дверь, сказала, — она спит.

— Паша что же нам теперь делать?

— Не знаю.

— Наверное, надо все рассказать Саше.

— Вот возьми и расскажи ему, — ответил папа.

— Я не могу, он так надеялся, может быть, завтра все ему рассказать.

— Ага, не можешь, мне кажется ты наоборот рада.

— Какая разница хотела я этого или нет, главное теперь никакой надежды для Саши не осталось.

— Теперь никакой надежды это точно, поэтому пусть привыкает, днем раньше днем позже, какая теперь разница.

Я слушала разговор между мамой и папой и ни как не могла понять, о чем это они спорят. Наконец мне это надоело и я, встав с кровати, вышла к ним в комнату.

— Мама что случилось? О чем вы спорите?

— Проснулась доченька? — Повернувшись в мою сторону, спросила мама.

— Мама, может быть, хватит называть меня своей дочкой. Я твой сын и не хочу что бы из–за дурацкой ошибки, меня превращали в неизвестно кого.

— Сашенька я понимаю, что тебе не хочется становиться девушкой, но, к сожалению, так складываются обстоятельства, что видимо, придется смириться с этим.

— Что значит смириться?

— Понимаешь, тебя местные власти уже зарегистрировали как девушку, и выписали на твое имя соответствующие документы.

— Ну и что, что выписали? Вон дома целых четырнадцать лет по другим документам жил и ничего. Слова лишнего никто не сказал. Понимаешь я не девушка, в конце концов. Думаю, что ничего страшного в том, что я буду одеваться, и вести себя как парень нет. Меня здесь, никто, кроме тех, кто с нами приехал и встречал, не знает, поэтому с этим больших проблем быть не должно.

— Ошибаешься Сашенька, в этой стране очень серьезно относятся к таким вещам, особенно если это касается приезжих. На основании представленных документов, на твое имя выписано специальное удостоверение личности, без которого ты не имеешь право выходить в город.

— Хорошо, тогда я не буду выходить в город.

— Но тебе придется это делать. Школа, где ты будешь учиться, находится в другом районе города.

— Мама, но это не честно, ты мне обещала.

— Но что я могу сделать? Мы даже обратно сейчас уехать не сможем.

— Ты хочешь сказать что мне, хочу я этого или нет, придется стать девчонкой?

— Да Сашенька, да.

— И как ты себе это представляешь? Кстати пока вас не было, ко мне Света заходила, она, где то узнала, что школа, где мы будем учиться находиться при посольстве. А так как оно довольно далеко от сюда, то отвозить нас будут туда, на целую неделю. Ты представляешь, мне придется там одной жить среди девчонок. Нет, я не хочу так жить, сами можете оставаться здесь, а меня отправляйте домой, — заплакала я.

— Саша, но я тебе только что говорила, ничего не получится. Придется смириться, тем более это не так страшно как тебе кажется с первого раза.

— О чем ты мама?

— Ну–ка давай пройдем в твою комнату, — встав, попросила меня мама.

— Зачем?

— Пойдем, пойдем, посекретничаем.

Зайдя ко мне в комнату, мама сказала, — Саша, во–первых, успокойся, и послушай меня внимательно.

— Хорошо я тебя выслушаю но…

— Ни каких, но, — перебила меня мама.

— Я предвидела такой вариант событий, поэтому в некотором роде, подстраховалась. Вот уже почти три месяца ты принимаешь специальный препарат, который немного видоизменяет твою внешность. Благодаря нему ты стала больше походить на девушку чем на парня.

— Вот почему у меня грудь появилась.

— Где, покажи? — обрадовано воскликнула мама.

Я скинула с себя халат и осталась в одних трусиках, — вот смотри.

— Внимательно осмотрев меня и ощупав со всех сторон, она сказала в заключение, — неплохо, неплохо.

— Значит, ты заранее знала, что так все получится?

— Нет, я не знала. Я наоборот думала, что здесь никаких проблем не будет, и ты спокойно сможешь быть самим собой.

— И что же мне теперь делать? — растерянно спросил я маму.

— Мне кажется, при сложившейся ситуации тебе нужно потерпеть до лета

— А что может измениться летом?

— Летом мы поедем в отпуск и тогда сможем оставить тебя дома, к тому времени из армии вернется мой брат, я попрошу его за тобой присмотреть. Только так по–другому ни как не выходит.

— Это значит, мне все–таки придется целый год в девчачьей одежде ходить?

— Ничего не поделаешь, придется.

— А как же быть с моим, — я показала на свой пенис.

— Придется утягивающие трусики носить или, в крайнем случае, грацию, тогда никто ничего не поймет.

— А если меня все–таки разоблачат?

— Не разоблачат, я тебе говорю, и потом у тебя самая настоящая грудь появляется, да и внешне ты стала намного симпатичнее любой девчонки.

— А если это случится?

— Ну, кто, кто тебя разоблачит? И потом я сама врач, поэтому смогу, если надо объяснить, в чем тут дело. По этому поводу можешь не беспокоиться. Я смотрю, ты согласен? — Спросила меня Мама в заключении.

Я, молча, кивнул головой, а что мне оставалось делать, — но только на один год, до первого отпуска, обратно я сюда уже не поеду, — добавил я.

— Договорились, — быстро ответила мама, — пошли быстрее к папе обрадуем его.

Папе как я поняла было на все это наплевать, потому, что когда мы вошли в комнату, и мама рассказала ему, что я согласен провести один год в роли их дочери, он ответил, — делайте, что хотите, главное что бы меня это ни как не касалось.

— Ладно, давайте спать ложиться, а то сегодня день был больно тяжелый, — сказала мама.

На следующий день, когда я проснулась, родителей дома уже не было. На столе в моей комнате лежала записка от мамы.

— Доченька, ты так сладко спала, что будить тебя я не решилась.

Оставляю тебе документ, про который я тебе вчера рассказывала. Пока, до вечера. Твоя мама. Да чуть не забыла, я тебе тут приготовила пару костюмчиков, если будет желание, можешь их пока примерить.

На столе действительно лежал какой–то документ. На лицевой стороне моя фотография, под ней на английском и арабском языках написаны мои имя и фамилия, а так же кто я такая, не забыли указать, что я женского пола, где проживаю и на какой срок выдан, сей документ.

— Ну, вот я теперь можно сказать окончательно попала. Кто может сказать обратное, увидев этот документ, — подумала я, повертев его в своих руках.

Не спеша, позавтракав, я решила посмотреть на костюмы, которые подобрала для меня мама. Один из них был строгий брючный костюм, второй легкий летний костюмчик состоящий из легкой шифоновой блузы и из того же материала коротенькой слегка расклешенной к низу юбки. Брючный костюм я даже мерить не стала, он мне сразу не понравился, а вот второй я решила примерить. Надев на себя белоснежную грацию, я, аккуратно расправив ее на себе, залюбовалась своим отражением в зеркале, на время даже забыв обо всем на свете, так мне понравилась девушка, которая вертелась передо мной в зеркале.

— А может зря, я сопротивляюсь, — мелькнула у меня предательская мыслишка, — может быть не надо менять документы, а оставить все как есть.

В этот момент в дверь позвонили. Не думая о последствиях, я как была не совсем одетая, машинально подошла к входной двери и открыла ее.

— Сашка ты чего в таком виде двери нараспашку открываешь? А если мужик незнакомый да к тому же араб?

— Заходи, — увидев в дверях Светлану, сказала я ей.

— Какая ты красивая, — сказала Света, входя в квартиру.

— Скажешь тоже, красивая. Я самая обыкновенная московская девчонка, кстати, очень похожа на мальчика, и потом я страшная как баба яга.

— Ха, ха, ой уморила, — засмеялась Света, — на мальчика она похожа.

— А что тут смешного?

— Смешно то, что ты нормальная девчонка считаешь себя не красивой и страшной.

— Я лучше знаю, — настойчиво продолжала я гнуть свою линию.

— Ничего ты не знаешь подруга, раз так говоришь. Ты на себя внимательно смотрела? — Спросила Света.

— Смотрела.

— А теперь представь себе любого парня одетого так же как ты сейчас. Я уверена, что он выглядел бы очень смешно.

Я еще раз посмотрела на свое отражение в зеркале.

— Ну как нравится? — Спросила меня Света, увидев, что я улыбаюсь. Знаешь, что я тебе скажу, давай–ка одевайся быстрее и пошли на улицу.

Послушав Светлану, я надела на себя блузку с юбкой, которую мне оставила мама, на ноги босоножки и вскоре мы оказались на улице.

Возле нашего дома, мы со Светой встретили двух девочек.

— Знакомься, — сказала Света, — это Наташа, и Лена, — показала она на подошедших девочек, — я вчера с ними познакомилась. А это Саша, — Света показала в мою сторону, — мы с ней на одном самолете позавчера прилетели. Я Вам вчера про нее рассказывала.

— Привет девочки, — решила я проявить инициативу.

— Привет, — ответили в ответ они.

— Девочки вы вчера обещали показать нам местные достопримечательности.

— Все сразу не покажешь. Триполи город большой.

— А все сразу не надо, для начала расскажите, что за район, в котором нам предстоит жить, и далеко ли отсюда до моря. Кстати, а в город выходить можно или это под запретом?

— Район, в котором мы живем, это даже не район, а небольшой квартал, огороженный от остальных районов города, забором. Живут тут те, кто приехал из России с семьями. Военные и гражданские, так называемые специалисты. Все необходимое расположено прямо на территории, поэтому в город выходить, особенно поодиночке не разрешают. На море приходиться ходить только группами, и к тому же без взрослых, нам не разрешают и шага ступить. В школу нас возят на автобусе, раз в неделю. Она расположена на территории посольства. Короче тут не жизнь, а каторга, — выпалила на одном дыхании, одна из девочек.

— Что совсем так плохо?

— Даже хуже чем ты думаешь.

— А чем же вы тогда здесь занимаетесь?

— Стараемся всех обмануть и делать, что нам нравиться, иногда в город намылимся без сопровождающих, или на море ото всех рванем, этим и развлекаемся.

— А в школу, когда увозят?

— Сегодня воскресенье, значит завтра в понедельник и повезут.

— Там еще хуже, чем здесь. Утром зарядка, завтрак и на занятия, обед самостоятельная подготовка, ужин свободное время два часа и спать.

— Правда, иногда ездим на экскурсии по Ливии.

— Точно эти экскурсии продолжаются два иногда три дня, вот тогда можно оторваться, на полную катушку.

— Саша, — услышала я, обернувшись, я увидела свою маму, — можно тебя на минутку.

Я подошла к ней.

— Мы сейчас поедем с тобой в твою новую школу. Я только что разговаривала с директором, он нас ждет у себя.

— А как мы поедем?

— За нами машину пришлют.

— Я тогда пойду с девочками попрощаюсь.

— Иди.

Вернувшись, я рассказала, что мы сейчас поедем с мамой к директору школы.

— А моя мама уже вчера там была, она будет работать в посольстве, поэтому договорилась с директором о том, что будет возить меня в школу каждый день, — сказала Света.

— Везет тебе. Ладно, я пошла, а то скоро машина приедет. Пока девочки.

Машина, которая приехала за нами была с кондиционером, поэтому в дороге мы чувствовали себя довольно комфортно, и с любопытством рассматривали открывающиеся перед нами виды города, а водитель пытался по мере своих возможностей рассказать нам о нем, который на ближайшее время станет нашим домом. Оказывается Триполи это самый крупный город в Ливии, основной морской порт страны, а так же крупнейший торговый и промышленный центр. Сам по себе Триполи считают красивым городом, и у него есть еще другое название — Арус Альбар Альмотавашит что в переводе на русский значит Жемчужина Средиземноморья. Но когда мы добрались до посольства, то от поездки по городу все–таки остались противоречивые чувства, его тесные узкие улочки в центре города и грязные серые здания на окраинах, красоты ему не прибавляли. Одно радовало в городе много археологических памятников, а климат средиземноморский, с жарким сухим летом, теплой зимой и умеренными осадками.

Когда въезжали на территорию посольства, пришлось впервые воспользоваться своим новым документом, на что мама тут же отреагировала, — я же тебе говорила, что по–другому не получится.

Я промолчала, мне не чего было сказать в ответ, она оказалась права.

Директора мы нашли в его рабочем кабинете.

— Здравствуйте, — поздоровались мы с ним.

— Добрый день, меня зовут Петр Семенович Захаров, а вы, наверное, Долгих Александра, — повернулся он ко мне, — а это Ваша мама?

— Да вы правы, — вместо меня ответила мама, — мы хотели бы заранее познакомиться со школой, где будет учиться Саша.

— Ну что ж похвальное решение, пойдемте, я покажу вам нашу школу, а заодно и расскажу о ней.

Мы побывали в учебных классах, зашли посмотреть, в каких условиях проживают ученики, остающиеся на неделю. Оказывается, не все учащиеся остаются в школе на неделю, многих родители забирают домой каждый день, особенно посольские. Он так же сообщил нам о том, что в эту пятницу отправляется на экскурсию, по южным городам страны, класс, в котором я буду учиться. Эта экскурсия являются частью культурной жизни школы. Финансируется она за счет посольства. Поэтому если есть желание поехать на экскурсию, то завтра надо будет подойти к старшему группы и записаться у него. В конце мама поблагодарила Петра Семеновича за экскурсию по школе и попросила его о личной беседе с ним, один на один.

Я, с удивлением посмотрев на нее, подумала, — неужели она собирается все рассказать директору обо мне.

— Саша подожди меня на улице я скоро.

— Мама, — я хотела попросить, что бы, она не делала этого, но мама не дала мне договорить.

— Иди не волнуйся дочка, все будет хорошо.

Я вышла на улицу и присела на скамейку. Мама вышла минут через двадцать. Не вытерпев пока она подойдет ко мне, я поднявшись, сама подошла к ней, — мама о чем ты разговаривала с директором? Ты ему все рассказала? — спросила я ее.

— Успокойся Саша, я совсем по другому поводу с ним разговаривала.

— Ты меня обманываешь.

— Зачем мне тебя обманывать, подумай своей головой, зачем?

— Но ты ведь о чем, то с ним разговаривала?

— О господи, да о себе я разговаривала, о себе. Работать буду здесь. У них при школе тут что–то небольшой поликлиники, а я, если ты еще не забыла хороший терапевт. Вот я с ним и разговаривала о своем трудоустройстве.

— Ой, мамочка прости меня, ты прелесть, — бросилась я к ней на грудь.

— Ну, все хватит, нам еще домой добраться надо. Петр Семенович сказал, что с минуты на минуту должен отправиться автобус до нашего городка. Так что ты еще посиди, а я пойду, узнаю, откуда он отходит.

Вернулась она минут через пять, — Саша пойдем, автобус стоит у проходной.

В автобусе я спросила маму, — и с какого времени ты начинаешь работать?

— С завтрашнего дня. Мы с тобой вместе завтра в школу поедем, — ответила она. Так что вопрос о том как ты будешь в этой школе учиться, я думаю, мы уже решили. Мы с тобой можем либо дома ночевать, либо оставаться в посольстве, я уже поинтересовалась по этому поводу. Здесь проблем быть не должно.

Вернувшись, домой во время ужина, я спросила маму, — мам, а что ты скажешь на счет экскурсии? Соглашаться или нет?

— Я думаю, что в этот раз пока не стоит соглашаться. Ты еще никого, не знаешь, мало ли, что случиться может. Вот в следующий раз другое дело.

В общем, то я была согласна с мамой, поэтому вздохнув, ответила, — ладно бог с ней с этой экскурсией, не последняя я думаю, еще будут и не одна.

На следующий день мы с мамой встали пораньше. Она сказала, что я должна выглядеть сегодня безупречно, все–таки я сегодня первый раз в своей жизни собиралась пойти в школу в таком виде. Поэтому позавтракав, я не спеша надела на себя все, что одевала накануне. Мне понравился мой вчерашний костюм, в нем я чувствовала себя настоящей девушкой. Единственно, что мама добавила, это два больших белых банта, которые она вплела в мои косички.

Как добирались до школы я, если честно не помню. Потому что как только я увидела кучу народа, собравшуюся перед двумя автобусами то мне, почему–то сразу же расхотелось идти в школу. Я встала как вкопанная. Ноги предательски не хотели меня слушаться.

— Саша что случилось? — Спросила меня мама.

— Может быть, никуда не поедем? — вместо ответа жалобно спросила я.

— Не говори глупости, ты, что маленькая девочка?

— Я боюсь.

Мама подхватила меня под руку и молча, потащила к одному из автобусов. Усадив меня к окну, она села рядом, — успокойся, все будет хорошо, — сказала она.

— И действительно минут через пять мне стало лучше, я немного пришла в себя, огляделась по сторонам, и даже собравшись с духом, сказала маме сидящей рядом со мной, — знаешь, что я тебе скажу, ни за какие деньги я ни на какую экскурсию не поеду.

Улыбнувшись, она ответила, — как скажешь дорогая.

Больше я не произнесла ни слова, до самого окончания нашей поездки, пока мы не заехали на территорию посольства.

— Мама пойдем со мной?

— Сашенька, но я не могу с тобой на уроках сидеть.

— Почему не можешь?

— Кто меня на уроки пустит. И потом у меня тоже дела, мне на работу нужно. Будь умницей, успокойся и иди в школу, а я в течение дня тебя навещу.

Мама ушла, оставив меня одну, одну среди людей, которым до меня не было никакого дела. Я стояла одна, одиноко оглядываясь вокруг себя, не зная, что мне делать дальше, куда идти. В этот момент, ко мне подошла Светлана, — привет подруга, ты как сюда добиралась?

— Мы, наверное, на разных автобусах ехали.

— Пошли, вон девочки с нашего класса, — показала она на группу девочек стоявших невдалеке от нас и громко разговаривавших межу собой. Не став меня дожидаться она убежала к ним.

Я, не спеша направилась вслед за ней. Подойдя ближе, услышала, — а это Саша, она тоже будет учиться в нашем классе.

Так ребята заходим в классы, до начала уроков осталось пять минут, — прокричала женщина, появившаяся на крыльце школы.

Что происходило в дальнейшем, я вспоминаю довольно смутно. Меня охватило волнение. Я ничего не могла с собой поделать. В течение дня я с кем–то разговаривала, кто–то меня о чем–то спрашивал, я машинально им отвечала, но все это происходило как в тумане, будто пелена на меня опустилась. Единственное что осталось в памяти от этого дня, это когда я увидела маму, которая пришла ко мне узнать как у меня дела, увидев ее, чуть не бросилась к ней на шею со словами, — мамочка забери меня отсюда, но все–таки сдержалась. Она видимо, почувствовав мое состояние, подошла, взяла меня за руку и сказала, — ну–ка идем со мной.

Отойдя со мной в сторону, она сказала, — я смотрю, ты совсем скисла. Могу тебя обрадовать, ты едешь на экскурсию.

— Что? Что ты сказала?

— В пятницу ты едешь с ребятами на экскурсию.

— Ни куда я не поеду, ты что, хочешь, что бы у меня сердце остановилось?

— Тогда тебе придется остаться одной.

— Почему?

— Потому что я как новый врач обязана, буду отправиться вместе со всеми, мало ли что может случиться в дороге.

— Нет, я одна не останусь. Тогда я лучше поеду с тобой.

— Вот и хорошо, а теперь скажи, что случилось? Почему ты ни как не успокоишься? Тебя кто–нибудь обидел?

— Да нет, никто меня не трогал, просто я боюсь. Мне кажется, что все знают кто я такая, что в любой момент могут подойти ко мне и спросить, — молодой человек, а что это вы здесь делаете в таком виде? Зачем вы переоделись? Почему всех вводите в заблуждение?

— Саша так нельзя, ты со своими подозрениями и себя изведешь и меня в могилу отправишь.

— А что я могу сделать?

— Специально делать ничего не надо. Веди себя как обычно, ни на кого не обращай внимания, и к тебе придет удача, вот увидишь, она обязательно к тебе придет.

— Хорошо я постараюсь, — вздохнув, ответила я.

— Вот это другое дело, иди к ребятам.

— Не хочу к ребятам.

— Хорошо иди к девочкам, а вечером я зайду за тобой, мы поедем домой.

Остаток этого дня для меня тянулся очень долго, казалось, что он никогда не кончится, но все–таки эта долгожданная минута наконец–то наступила.

— Поздравляю, — сказала мама, когда мы расположились в автобусе, который должен отвезти нас домой.

— С чем? — Не понимая ее, спросила я.

— Как с чем? С твоим первым выходом в свет.

— Однако никакой радости от этого нет, — грустно ответила я.

— Почему?

— Я тебе уже говорила, я боюсь.

— Послушай Саша, день закончился, ты жива, здорова, значит все нормально. Еще день другой и ты окончательно освоишься и не будешь больше ничего бояться.

Как ни странно мама оказалась права, те три дня которые остались до начала экскурсии, прошли для меня удачнее, чем первый.

Хотя второй день начался для меня просто ужасно. Дело в том, что в этот день мне пришлось в школу идти одной. Мама оставалась дома, сегодня у нее оказались какие–то дела вне школы.

— Тогда я сегодня тоже в школу не пойду, — заявила я маме, когда она сообщила мне о том, что остается сегодня дома.

— В чем дело Саша?

— Ни в чем, — ответила я, не вставая с кровати.

Мама подошла ко мне, долго на меня смотрела, а потом, видя, что я не реагирую на нее, сказала, — все, с меня хватит, не хочешь идти в школу, не ходи, не хочешь меня слушать, не слушай. И вообще делай что хочешь, но только запомни, если ты так поступишь, то мне ты больше не дочь. Не было у меня дочери и не надо.

Она еще раз, взглянув на меня, вышла из моей комнаты.

Не ожидав от мамы такого поступка я, не раздумывая, вскочила с кровати и как была в ночнушке, мгновенно бросилась вслед за ней, догнав, бросилась ей на грудь со словами, — мамочка прости меня я больше не буду так себя вести.

— И будешь меня слушаться?

— Буду, тихо ответила я.

— Вот и хорошо, пошли завтракать, а то ты в школу опоздаешь.

Выпив стакан сока, и проглотив пару бутербродов с колбасой, я пошла, приводить себя в порядок. На этот раз мама приготовила мне короткую плиссированную юбочку кремового цвета и в тон ей блузку. Скинув с себя ночнушку, я надела белоснежные утягивающие трусики и бюстгальтер, надев юбку с блузкой, я подошла к маме, — мам заплети мне косички, — попросила я ее.

— Садись.

Пока она заплетала мне косички и вплетала в них белые ленты, — я, глядя на свои ноги, поинтересовалась, — а тебе не кажется, что моя юбка слишком коротка?

— Ничего страшного это заставит тебя по–настоящему почувствовать себя девушкой.

— Но в этой юбке даже сесть нормально нельзя.

— Можно, если аккуратно себя вести то все можно. Все готово, можешь идти. Кстати, а почему ты не одела колготы?

— Мама, но на улице тепло.

— Сейчас тепло, а к вечеру будет прохладно, осень на дворе.

Вздохнув пошла, одевать колготки. У себя в комнате в шкафу выбрала очень тонкие колготы, телесного цвета, надев их, посмотрела на свое отражение в зеркале, мне понравилось, колготы практически не были заметны на моих ногах.

Тем утром звук от моих каблуков казалось, раздавался громче, чем обычно. Мои босоножки на высоком тонком каблуке не придавали мне уверенности в ходьбе, поэтому я чувствовала себя как не в своей тарелке, хотя со стороны, я выглядела, наверное, довольно, симпатично, так как заметила, что на мне останавливались многие мужские взгляды.

В это великолепное солнечное утро, хотя всего этого великолепия я не замечала, так как волнение переполняло меня, подошла к тому месту, где вчера мы с мамой садились в автобус, практически первой, кроме меня здесь находились только маленькая девочка лет восьми со своей мамой.

Подойдя к ним, я спросила, — а что, автобус уже уехал?

— Да нет сегодня, он просто позже на полчаса приезжает.

Делать нечего пришлось ждать. Я, не спеша прогуливалась рядом, когда увидела, что к нам приближаются две девочки из моего нового класса. По крайней мере, вчера я их видела в школе, но, к сожалению как их зовут, я не помню, хотя меня наверняка с ними знакомили. Когда они подошли ближе, одна из них, что–то сказала, другой, показывая в мою сторону, обе тут же захихикали. Мне же было не до смеха, мне до жути, захотелось провалиться сквозь землю, прямо сейчас, что бы мгновенно оказаться как можно дальше от этого места, от этих противно хихикающих девиц.

— Привет, — поприветствовала меня одна из девушек, когда они перестали смеяться.

— Привет, — еле слышно пролепетала я.

— Тебя кажется, Сашей зовут? — Спросила другая.

— Да.

— Меня тоже Сашей зовут, а это Лена.

— Привет девочки, — неожиданно прозвучал голос подошедшего парня.

— Здравствуй Витя, — ответила та, которую зовут Леной.

— Витечка привет, — проворковала Саша.

Я, тоже повернулась, что бы посмотреть на него. Хотя я была не маленького роста, а на своих каблуках можно сказать, недосягаема для многих, он все равно был чуть выше меня. Он стоял и нагло осматривал меня с ног до головы. Его взгляд, в конце концов, остановился на моей груди.

— Ты действительно шикарно выглядишь, — промычал парень, продолжая пялиться на мою грудь, не обращая внимания на приветствия девочек.

— Тебе не кажется, что не прилично разговаривать с незнакомой девушкой в таком тоне?

— Я приглашаю тебя завтра на танцы, — проговорил он, не обращая никакого внимания на мои слова.

— Никуда я с тобой не пойду.

— Посмотрим крошка, — усмехаясь, прошипел он в ответ.

Я удивленно посмотрела на него, — он, что дурак или притворяется, — подумала я, а вслух сказала, — да пошел ты…

— А ты мне все больше начинаешь нравиться, — перебил он меня.

Прибытие наших автобусов прервало наш разговор. Отвернувшись от него, я стала ждать пока, остановиться автобус, что бы войти в него, и занять свободное место. Как ни странно эта перебранка меня не взволновала, а наоборот успокоила. Когда автобус остановился, я спокойно зашла в него, и, найдя, свободное место села, не обращая ни на кого внимания. А автобус тем временем гудел как разрушенный улей. Прислушавшись, я услышала, что все говорят только обо мне. Если честно, то это меня начинало беспокоить. Скоро весь автобус, и я не удивлюсь, если второй тоже, знал что новенькая отшила Витьку Пьянова, красавца и дебошира, сына самого Павла Семеновича Пьянова. Правда я не совсем поняла кто такой этот Павел Семенович, и почему ни одна из девушек не может отказать его сыну, когда он к ним пристает с дурными предложениями. До самого конца поездки только об этом и говорили, а перед самым приездом один из ребят предположил, что я не хочу встречаться с ребятами, потому что я лесбиянка. Я очень удивилась этому предположению и до начала урока ни как не могла прийти в себя. Я даже на время забыла о Светлане, с которой мы вместе сидели за одной партой.

Неожиданно прозвучало, — Доброе утро, — это произнесла вошедшая учительница. Я смотрю, у нас в классе появились две новые ученицы. Меня зовут Нина Викторовна Семенова, я классный руководитель в этом классе, к тому же буду вести у вас географию. Теперь если можно, — она посмотрела прямо на меня, — вот вы, выйдите к доске и расскажите немного о себе, как Вас зовут, откуда вы приехали.

Я чуть замешкалась, но все–таки вышла к доске, — я Долгих Александра, из Москвы, — с трудом выдавив из себя эти слова, я замолчала, не зная о чем мне еще рассказывать.

Ну, хорошо Саша, пока достаточно, садись, — видя, что я замолчала, пришла мне на помощь Нина Викторовна, — теперь нам расскажет о себе, — она посмотрела на Светлану.

Выйдя к доске Света, рассказала о том, откуда она приехала, как зовут ее родителей, чем она интересуется, о чем думает, кем хочет стать после окончания школы и, наверное, рассказывала бы о себе еще часа два, не меньше, но ее остановила Нина Викторовна.

— Все достаточно, спасибо, можешь садиться на место.

Подождав пока Света, усядется за парту, она продолжила, — ну а теперь продолжим урок.

Следующим уроком была литература. Нам дали задание написать сочинение на свободную тему. Я долго думала, о чем мне написать в своем сочинении, а потом решила просто рассказать о моих первых впечатлениях, которые остались у меня от пребывания в стране, о школе, не забыла упомянуть и про нагловатого парня, который сделал мне непристойное предложение. Закончив свое сочинение, я сдала тетрадку вместе со всеми учителю литературы Сергею Ивановичу.

Дальше была физика, потом математика, мой любимый предмет. В Москве я даже на городской Олимпиаде участвовала, вернее тогда участвовал. Мне понравилась учительница по математике, молодая женщина Марта Олеговна, было видно, что она любит свой предмет. Поэтому на математике я перестала волноваться, и полностью переключилась на свой любимый предмет, забыв на время, что теперь я стала девушкой. Я так увлеклась решением задач, что когда прозвенел звонок, оповестивший об окончании урока, я почувствовала легкое разочарование о том, что он закончился. Выйдя из класса, я была еще под впечатлением этого урока, и не замечала ничего вокруг себя. Посмотрев на свои руки, они были все белые от мела, меня вызывали к доске, я решила зайти в туалет и помыть их. Отыскав его я, открыв дверь, шагнула внутрь, только, когда она захлопнулась за мной, я поняла что сделала что–то не то. Прямо передо мной стоял парень и удивленно смотрел на меня.

— Тебе чего здесь надо?

— Ничего, — покраснев, проговорила я и, развернувшись, выскочила из туалета.

Надо же какая глупость получилась, теперь об этом вся школа говорить будет. Выскочив на улицу, я нос к носу столкнулась с мамой.

— Саша ты куда?

— Никуда, — остановившись, ответила я, и немного успокоившись, закончила, — воздухом подышать вышла.

— Хорошо, у тебя сегодня сколько уроков?

— Еще один остался, биология.

— Тогда после уроков заходи ко мне в кабинет, я закончу со своими делами и мы поедем домой.

— Ладно, приду.

— Вот и отлично, постой, а у тебя все в порядке?

— Мам, успокойся у меня все в порядке.

Вечером, уже в автобусе, когда мы с мамой возвращались домой, она спросила меня, — Саша, о чем ты сегодня писала свое сочинение?

— А что?

— Все учителя только о твоем сочинении и говорят.

Я удивленно посмотрела на маму, — почему?

— В своем сочинении ты рассказала о парне, который пристает ко всем девочкам. Откуда ты это взяла?

— Слышала, как об этом говорили.

— А к тебе он приставал?

— Не только приставал, он вел себя нагло, и пялился на мою грудь.

— Где это было?

— На остановке пока мы с девочками ждали автобус.

— Ладно, я с этим разберусь, — сказала мама, обнимая меня за плечи.

Вечером она, куда–то не надолго уходила, вернувшись, сказала, — Саша теперь я думаю, этот Витя тебя за версту обходить будет.

— Мама ты, что к нему домой ходила?

— Я разговаривала с его отцом. Оказывается он ни сном, ни духом не ведал, чем занимается его сынок.

На следующий день вся школа только и говорила о том, что этого оболтуса Витю Пьянова отец отправляет домой к бабушке. На меня стали смотреть как на героиню. Особенно учителя, они стали более любезны ко мне. Многие девочки подходили ко мне и предлагали дружить с ними. Я почувствовала, что никто не собирается меня разоблачать, со мной общаются как с нормальной девушкой, поэтому я, успокоившись, стала вести себя спокойно, и уравновешено, от этого я только похорошела, как сказала моя мама. В конце концов, мне стало нравиться быть девушкой, я стала больше времени уделять своей внешности. Если раньше встав с кровати, я не всегда мог умыться, в лучшем случае слегка сполоснул лицо и все, то сейчас я начала пользоваться различными кремами, от этого кожа на лице стала мягче и приятна на ощупь.

— Все–таки быть девушкой довольно утомительное занятие, — подумала я, накладывая на лицо увлажняющую маску, перед тем как лечь спать.

Завтра утром мы уезжаем в небольшое путешествие. Всего на три дня. Двадцать пять девочек и всего десять мальчиков, в сопровождении пяти взрослых отправятся покорять южную часть Ливии. Добравшись до города Себху, этот город еще называют — ворота в Сахару, мы совершим небольшую экскурсию по пустыне. Ночевать придется в специально оборудованном кемпинге, есть пищу приготовленную на костре. Дальше через пески мы попадем в древние горы Акакус. Это горы вулканического происхождения на юго–западе страны, на границе с Нигером. Огромные скалы, разрушенные ветровой эрозией, накрыты сверху желтым песком песчаного моря. Сделав еще одну ночевку, отправимся в дюны Мурзук, где сможем прокатиться с барханов на лыжах, рассказывают, что это незабываемое зрелище, когда по песку несется, как по снегу, человек на лыжах. Только после этого отправимся в обратный путь. Одним словом романтика, а не поездка.

Утром меня разбудила мама, — вставай соня опоздаем.

Я промычала ей что–то неразборчивое в ответ, но, все, же послушавшись, поднялась с кровати. Ужасно хотелось спать, хотя вчера легла пораньше, зная, что вставать, придется раньше обычного. Умывшись и почистив зубы, я прошла на кухню.

— Мам, а что мне надеть в дорогу? — спросила я пока садилась завтракать.

— Я все продумала, ты у меня будешь самая красивая девушка из всех.

— Мама я не хочу быть самой красивой, я наоборот, хочу, чтобы на меня меньше внимания обращали.

— Саша так себя вести нельзя.

— Мама мне не нравиться когда на меня обращают внимание столько людей, я этого не хочу.

— Так, ты поела?

— Поела.

— Тогда быстро одеваться и на выход, а то опоздаем.

— Так чего надевать–то? — встав из–за стола, спросила я маму.

— У тебя в комнате на кровати, я все приготовила.

В комнате я увидела белое платье, рядом трусики бюстгальтер.

— А простые джинсы мне надеть нельзя?

— Нельзя.

— Почему?

— Саша ты меня с ума сведешь. Мы с тобой, по–моему, уже разговаривали на эту тему, не хочешь ехать, так и скажи, тогда останешься с папой, а я поеду одна.

— Хорошо я надену платье.

— Вот и хорошо одевайся быстрее, и колготки не забудь одеть.

Через двадцать минут я была готова. Даже глаза успела подкрасить. Мама ждала меня в прихожей, рядом с ней стояли две большие дорожные сумки, и пара пластиковых пакетов.

— Мы что все это с собой возьмем? — спросила я маму.

— Тут самое необходимое. Покушать, из одежды кое–что.

— Но мы едем всего на три дня.

— А если ночью холодно будет?

— Где холодно? В пустыне? Мама о чем ты говоришь, это же Сахара.

— Сахара Сахарой, а вот когда холодно будет, тогда посмотрим, как ты заговоришь.

— Слава богу, что автобус, на котором мы отправляемся в путешествие, не далеко от нашего дома остановился, — подумала я, с трудом удерживая сумку в руке, пока мы с мамой добирались до места сбора всех отъезжающих.

Огромный, белый с голубой полосой по всему корпусу, из посольства, автобус стоял на площади, рядом с ним собралось такое огромное количество людей, что казалось все население нашего городка, решило проводить нас в путь. У автобуса было открыто багажное отделение, возле которого находился водитель.

— Крупные вещи размещаем в багажное отделение, — объяснял он подошедшим пассажирам.

Освободившись от своих огромных сумок, мы с мамой поднялись в салон. Внутри еще практически никого не было, поэтому можно было выбрать себе места поудобнее. Расположившись у окошка, я от нечего делать, стала рассматривать, что происходит на улице.

— Смотри, почти все девочки в джинсах, а ты мне не разрешила их одеть, — с упреком сказала я маме, сидящей рядом со мной.

— Девушки должны носить юбки и платья, а джинсы и брюки это удел мальчиков.

— Но если девушка надела джинсы, она от этого не станет мальчиком.

Мама, наклонившись ко мне, что бы никто больше не слышал, так как автобус стал заполняться ребятами нашего класса, прошептала, — но и ты не думай, что если надел платье, то превратился в настоящую девушку.

— А я и не думаю, — обидевшись, ответила я.

Тем временем нас пересчитали, проверили по спискам и вскоре наш автобус двинулся в путь. Хорошо, что в автобусе исправно работал кондиционер, а то на улице в такую рань было уже жарковато. Пока ехали по городу и небольшому пригороду все молча, смотрели в окна, да оно и понятно, сегодня все встали рано, до конца еще не проснулись. Часа через два автобус начал просыпаться окончательно, то с одной стороны стало слышно, как кто–то разговаривает между собой, то с другой стороны шум голосов появился, а еще через час уже весь автобус, можно сказать, гудел как улей.

— Внимание, — сказала, поднявшись со своего места, Нина Викторовна, учительница географии, классный руководитель нашего класса.

— Обращаю ваше внимание на то, что в следующем населенном пункте у нас будет сделана остановка, мы сможем перекусить, немного отдохнуть, выйти на улицу и размять ноги, а то я смотрю, вы уже устали, а мы еще не проехали и половину пути.

— Мы не устали, — стали выкрикивать ребята.

— Давайте остановимся, — шумели девочки, — мы есть хотим.

— Девочек больше значит останавливаемся.

Остановились, правда, не в населенном пункте, а на специальной автостоянке. Почти все сразу же захотели выйти из автобуса подышать свежим воздухом, но под палящим солнцем этого сделать проблематично, тут нет свежего воздуха, одна большая парилка. Те, кто первым выскочил на улицу, сразу же вернулись обратно.

— Надо же, как на улице жарко, а всего–то двести километров на юг проехали, — сказала одна из девочек, вернувшись в автобус.

— А что дальше будет? — Спросила другая.

— Сахара, знаменитая пустыня, так что прохлады не ждите, будет только жарче, — ответила учительница географии.

Я, тоже вышла на улицу. Меня заинтересовал необычный пейзаж вокруг, небольшие горы, выжженная под солнцем земля, практически никакой растительности, от всего этого начинаешь понимать, как разнообразен мир, в котором мы живем, — черт возьми, но как здесь жарко, действительно как в парилке, даже дышать тяжело. Как тут люди живут? — Подумала я, — а мама еще колготки заставила меня надеть.

— Тебя Сашей зовут? — Неожиданно прозвучал вопрос.

— Да.

— А меня Алексеем, — сказал подошедший парень из нашего автобуса.

— Очень приятно, — ответила я ему.

— А можно пригласить тебя к нам в компанию?

— В какую компанию?

— Да все свои не бойся, это я, Витя Селиванов, Миша его брат и две девочки Галина и Ира, мы на задних сиденьях расположились.

— Я посмотрела на него, он немного смутился, — а девочки против, не будут?

— Наоборот, это они меня послали за тобой.

— А ты сам хочешь, что бы я согласилась?

— Конечно, хочу, — расцвел он в улыбке.

— Хорошо тогда я согласна.

Мы вместе пошли в автобус, проходя мимо мамы, я сказала ей, — мам, я пересяду к ребятам.

— Хорошо, иди, только будь осторожна, ты меня поняла?

— Да мамочка, — ответила я и прошла вслед за Алексеем к ребятам.

— А Саша, привет, иди к нам, — закричали девочки.

— Привет ребята, — ответила я на их приветствие, и уселась на свободное место, между девочками, они специально освободили его для меня.

Напротив, расположились ребята.

— Меня Ира зовут, — сказала девочка, которая сидела справа от меня, и сразу же предложила, тебе кофе налить?

— Давай.

Она достала чашку и налила из термоса ароматный черный кофе. Только я взяла в руки эту чашку как Нина Викторовна объявила о том, что мы отправляемся в дальнейшее путешествие.

Почти сразу же наш автобус тронулся с места, и вклинился в поток движущихся по шоссе автомобилей. Чтобы не пролить на себя горячий кофе, я встала со своего места и шагнула в проход между сиденьями. Одной рукой держась за спинку кресла, я старалась быстрее выпить свой кофе, но он был слишком горячий. Я стояла спиной по направлению движения нашего автобуса, и неожиданно увидела через заднее стекло нашего автобуса, как прямо на нас, летит огромный грузовик, расстояние между нами очень быстро сокращалось. Увидев все это, я так испугалась, что не могла и слова сказать, только вытянув руку, показывала на приближающийся грузовик и неожиданно как ненормальная закричала. На мой крик, ничего не понимая, почти мгновенно обернулся практически весь автобус. Перед моими глазами как в замедленном кино, грузовик резко останавливается прямо перед нашим автобусом. Мы же, не останавливаясь, продолжаем двигаться вперед, и я с облегчением прекращаю кричать, думая, что самое страшное уже позади, но неожиданно я замечаю, как с грузовика сорвалась какая–то железяка, похожая на трубу, и эта труба с бешеной скоростью летит в нашу сторону. Я отчетливо ее вижу, диаметром в пять шесть сантиметров, длинной метра три, на конце какая–то странная коническая резьба, из–за нее эта труба напоминала копье с наконечником, она как будто висит в воздухе, но тут, же раздается удар, разбивается стекло нашего автобуса и эта труба летит теперь прямо на меня. В последний момент я почувствовала удар в область паха и тут же потеряла сознание.

Когда я пришел в сознание и открыл глаза, то понял что нахожусь в больничной палате. Я лежал на кровати укрытый одеялом до подбородка. Осмотрев свою палату, я увидел, что рядом с моей кроватью находилась еще одна кровать, но сейчас она стояла пустая. Я старался вспомнить, что со мной случилось, и почему я оказался в больнице, но, к сожалению, ничего вспомнить не мог. В памяти всплывали отдельные моменты как я, почему–то получил паспорт на имя Александры Долгих, хотя я парень, из–за этого паспорта у нашей семьи возникли проблемы с командировкой за границу. К сожалению, я не помнил, поменяли мне его или я все еще считаюсь девочкой. Я улыбнулся, представив себя в девчачьей одежде. Интересно, что же со мной случилось? Ничего не помню. Я только чувствовал, что от колен до пояса мое тело плотно забинтовано бинтами или может быть на мне надет специальный медицинский корсет.

В это время дверь в палату открылась и вошла медсестра. Увидев, что я лежу с открытыми глазами, она подошла ко мне и, взяв меня за руку, спросила, — как вы себя чувствуете?

— Нормально. Скажите, где я, что со мной произошло?

— Успокойтесь, вы находитесь в нашем госпитале, у вас все хорошо, вы уже идете на поправку. Сейчас самое главное для Вас это покой и ни о чем не беспокоиться.

— А где мои родители?

— Ваша мама скоро придет, она сейчас дома, пошла, немного отдохнуть. Измоталась она бедная, почти два месяца за Вами ухаживает. Как она обрадуется, когда узнает, что вы пришли в сознание.

— А мне вставать можно? — спросил я сестру.

— Пока Вам лучше не вставать, вы еще не совсем окрепли, лежите, набирайтесь сил, я думаю скоро, Вам разрешат вставать, — ответила она, и вышла из палаты.

Оставшись один, я долго лежал и думал, что же со мной такое могло произойти, что я целых два месяца уже нахожусь в госпитале и ничего не помню. В конце концов, я решил посмотреть на свои болячки, или, в крайнем случае, на бинты. Откинув одеяло, я посмотрел на то место, где меня забинтовали, но неожиданно меня привлекло совсем другое место, место, где у меня, я не мог в это поверить, находились два, вернее две, короче говоря, у меня была настоящая грудь как у девушки. Несмотря на то, что я находился, в лежачем положении она очень хорошо была заметна на моем теле. Я откинулся на подушку и закрыл глаза.

— Черт возьми, что происходит? Откуда у меня это взялось?

В это время в палату вошла моя мама.

— Здравствуй доченька, как ты себя чувствуешь?

— Мама что со мной случилось? Почему я в больнице? И черт возьми какая доченька? Я ничего не понимаю.

Мама внимательно на меня посмотрела и после этого спросила, — ты, что действительно ничего не помнишь?

— Нет. Зачем мне врать?

Она молчала.

Мама ты мне не ответила, что со мной произошло? — Откинув одеяло, я показала на мою грудь, — откуда это у меня?

— Я смотрю, ты действительно ничего не помнишь. Давай сделаем так, через неделю я заберу тебя домой, вот там мы с тобой обо всем и поговорим, хорошо?

— Хорошо

— Тогда запомни, теперь тебя зовут Саша, Александра Долгих.

— Но мама…

— Ни каких, но, мы с тобой уже договорились.

— Хорошо, хорошо, я все понял.

— Не понял, а поняла.

— Ну хорошо, п о н я л а, — медленно выговаривая каждую букву согласился я, или теперь уже согласилась? — Подумал я про себя.

— Вот и хорошо, моя девочка, — мама наклонилась ко мне и поцеловала меня в щеку, — тогда давай я тебе бинты поменяю, заодно посмотрим, как твоя рана заживает.

Через неделю мои родители забрали меня домой. Что со мной произошло, вплоть до того момента как наш автобус попал в аварию я постепенно вспомнила сама, пока оставалась в госпитале, а то что произошло со мной в момент аварии и самое главное после аварии, мне рассказала мама.

Оказывается наш автобус, в котором мы поехали на экскурсию по Ливии попал в аварию, по вине нашего водителя. Он когда выезжал на шоссе, после небольшой остановки, не пропустил тот злосчастный грузовик, который перевозил буровое оборудование. Вот это самое оборудование при резком торможении и полетело в наш автобус, который, не успев набрать достаточную скорость не смог избежать попадания в него двух труб, одна из которых попала через заднее стекло в меня. Попав мне в пах, разорвала все мои половые органы.

Спасло меня только то, что за мной своевременно прислали вертолет, который отвез меня в госпиталь, где мой папа сделал мне операцию. Так как настоящим мужчиной мне после таких травм все равно уже не стать, мои родители решили, тем более я по документам и так считался девочкой, помочь стать полноценным человеком, короче говоря, у меня после операции появились почти настоящие женские половые органы. А вместе с моей грудью, которая стала расти прямо на глазах, так как мужские гормоны перестали попадать в мой организм, а о женских гормонах позаботилась моя мама, я, можно сказать, стал теперь уже окончательно, настоящей девушкой.

Таким образом, проблема с обменом моего паспорта была решена окончательно, раз и навсегда.

Прошло уже полгода как я выписалась из госпиталя но только сейчас, когда я стала забывать кем была в недалеком прошлом, я поняла всю прелесть того что со мной произошло. С каждым днем я все больше и больше убеждаюсь, как крупно мне повезло, что моя судьба так круто изменила мою жизнь. Мне понравилось быть девушкой. На меня стали обращать внимание мальчики, скажи мне в прошлом году, что со мной может произойти такое, я посчитал бы, что надо мной хотят посмеяться, а сейчас все наоборот, я стала больше обращать внимания на свою внешность, так как сама этого хочу.

Завтра мы уезжаем домой в отпуск. Все страхи и волнения уже прошли, а год назад, когда мы только собирались ехать в эту страну, передо мной стояла не легкая задача. В общем–то, у меня тогда и выбора не было, как поступить, но приняв решение, я оказалась здесь, и назад дороги не было. Я не знаю, как бы я выдержала все, что выпало на мою долю, если бы, не авария, которая поставила все точки над «и». Потому что даже после того как я пришла первый раз после выздоровления в школу, то не сразу привыкла к тому, что я теперь девушка а не парень, как раньше. Помню, как впервые дни я ни как не могла понять, почему мальчики нашего класса старались мне во всем помочь, то сумку с моими учебниками целый день за мной таскают, то очередь для меня в столовой займут, то просто дверь откроют и вперед себя пропускают. Потом стала понимать. Ведь теперь я девушка, да к тому же симпатичная, поэтому мальчики и стараются изо всех сил мне понравиться. А мне от этого становилось смешно и весело, знали бы они, за кем ухаживают, всего год назад об этом и подумать было невозможно. А сейчас если честно и без смешков, то мне очень приятно, когда столько мальчиков считают что за мной можно приударить.

Я полюбила женскую одежду, за ее нежность, мягкость, приятные ощущения, которые она дарит тебе всякий раз, когда ты ею пользуешься, а пользоваться теперь ею, приходиться каждый день, и я этому рада.

У меня перед глазами часто мелькают те первые дни, когда мы с родителями приехали в Ливию, особенно та первая неделя, когда я впервые пришла в школу, где для меня все, было враждебно. Мне казалось, что меня вот–вот разоблачат, что из нашей затеи ничего не выйдет, что надо пока не поздно закончить этот глупый эксперимент. Но она прошла, и мы поехали на экскурсию. Да если бы не экскурсия я даже не знаю, как сложилась бы моя дальнейшая жизнь.

А теперь уже месяц как я учусь в девятом классе. Вчера последний раз ходила в школу, попрощалась с подругами, теперь у меня есть подруги, они такие хорошие, что мне даже жалко с ними расставаться. Но это ненадолго, после отпуска мы возвращаемся обратно, так что я надеюсь, мы скоро увидимся. А вернемся мы обязательно, правда был момент, когда мама собиралась меня оставить в Москве, со своим братом, но теперь в этом нет необходимости.

Если честно, то мне даже уезжать отсюда не хочется, так как я даже представить себе не могу, свое появление у нас во дворе. Там, меня, все ребята знают как мальчика, а теперь от мальчика мало что осталось. Я даже помню, просил своих родителей не ехать к нам домой, но у них какие–то дела в Москве, а остановиться нам больше негде. Поэтому я если честно, немного волнуюсь. Мама сказала, что соседям придется сказать о том, что меня пришлось оставить в Ливии, так как сейчас идет учебный год, и меня решили оставить, что бы я смог спокойно учиться, а я, мол, ее племянница, которую они взяли с собой, так как собираются съездить на родину, повидать своих родителей.

— Саша ты собрала свои вещи? — отвлекла меня мама от моих мыслей.

— Собираю, — ответила я ей.

— Ничего не забыла?

— А что я могу забыть? У меня ничего особенного нет. Если только из одежды что–нибудь забуду, так я, по–моему, все что можно уже собрала.

Ко мне в комнату зашла мама.

— Саша, что это такое? — спросила она меня, — увидев вокруг меня пару чемоданов, четыре больших сумки и три коробки.

— Как что? Это вся моя одежда.

— Но Саша, зачем тебе брать с собой все?

— У меня в Москве ничего нет, что я там носить буду?

— Мы же едем только на месяц.

— Мама как ты не понимаешь, я не могу целый месяц ходить в одном и том же.

— Но мы не можем взять с собой столько вещей.

— Тогда я остаюсь здесь.

— Послушай дочь, я смотрю, ты превратилась в настоящую девушку, значительно раньше, чем я думала.

— А может быть, я была ею всегда?

— Может быть, может быть, — задумчиво ответила мама и вышла из комнаты.

Утром мы проснулись рано, да к тому же я еще не выспалась, в аэропорту я еле сдерживала себя, что бы, не заснуть, поэтому, когда мы оказались в самолете, я моментально заснула, и проснулась только когда наш самолет, заходил на посадку в Шереметьево.

— Саша проснись, мы уже прилетели, — услышала я голос мамы.

Без проблем пройдя пограничный контроль мы, поймав такси, добрались до дома. Во дворе как обычно это бывает, сидели на скамеечке возле подъезда две бабульки, которые внимательно наблюдали за нами, пока мы выгружались из машины.

— Здравствуйте Ирина Викторовна, уже вернулись? — Спросила маму баба Нина, живущая в соседней с нами квартире.

— В отпуск приехали, Нина Петровна. Вот в деревню съездим и назад.

— А Саша где? Я смотрю, он с Вами не приехал?

— Саша учится, он не смог приехать, — ответила мама, как мы договаривались.

— А это ж кто будет? — она показала в мою сторону.

— Это моя племянница, ее тоже Сашей зовут.

— Красивая девочка.

— Да Саша у нас девушка красивая, — улыбнулась мама.

— Чуть не забыла, пока Вас не было, я почту Вашу собирала, когда ее Вам отдать–то?

— Я завтра зайду, и заберу ее, а то сегодня мы с дороги, очень устали.

— Хорошо завтра так завтра, только там письма какие–то странные на Ваше имя, может важные какие?

— Какие письма? От кого?

— Не знаю я, там неразборчиво написано.

— Хорошо, я сейчас зайду.

— Приходи, я и так собиралась идти домой.

— Спасибо Вам Нина Петровна.

Затащив все наши чемоданы в квартиру, мама не выдержав, убежала к соседке за письмами. Минут через десять она вернулась.

— Паша иди сюда, — крикнула она, закрыв за собой дверь.

Я в это время была у себя в комнате, и невольно все слышала.

— Что там такое? — Спросил папа, выходя к маме в прихожую.

— Посмотри я чего–то ничего не пойму.

— А чего тут непонятного, эти письма из конторы, которая курирует всех тех, кто отправляется за границу, — ответил папа, — видишь, они просят нас прибыть к ним, по вопросу, нашего дальнейшего пребывания за границей.

— А чего они от нас хотят?

— Это мы узнаем завтра, кстати ты разве забыла что нас отправили домой только для того чтобы мы решили свои проблемы из–за которых мы не можем больше находиться там.

— Да помню я все.

— Тогда давай оставим все наши вопросы на завтра.

— Ну, хорошо, хорошо давай оставим до завтра.

Я ничего не поняла, о чем разговаривали мои родители, но какой–то неприятный осадок этот разговор на душе оставил.

Утром, когда я проснулась, дома никого не было. Приняв душ я, обмотав свое тело полотенцем, прошла к себе в комнату. Обсохнув, я с удовольствием расчесала свои длинные волосы, за этот год они стали намного длиннее, поэтому за ними приходиться тщательно ухаживать, но мне нравиться это делать.

Надев трусики с бюстгальтером, я решила пойти на кухню позавтракать. Сделав себе пару бутербродов, я с удовольствием выпила чашку кофе. Вымыв за собой посуду, я решила одеться и сходить на улицу посмотреть, что тут изменилось, пока я была в Ливии.

Через час я уже была во дворе. Несмотря на октябрь, месяц на улице было тепло, настоящее бабье лето, правда немного запоздавшее, поэтому на мне была короткая плиссированная юбка, темно коричневые колготки и узкая полностью обтягивающая мое тело водолазка, на ногах босоножки на высоком каблуке. Мне нравилось, когда я так одета, мое тело теперь позволяло мне так одеваться. Я чувствовала прилив сил, хотелось петь, кричать, дурачиться.

— Девушка, вы не подскажете где находиться дом девять?

Обернувшись, я увидела пожилую женщину. Я показала, куда ей надо идти, — спасибо дочка, — поблагодарила она меня. Улыбнувшись в ответ, я подумала, как здорово когда во мне видят девушку.

Выйдя на площадь, я прошла мимо нового кинотеатра, увидев афишу с названием фильма который сегодня показывали, я решила его посмотреть. Купив билет, я прошла в фойе кинотеатра. До начала сеанса оставалось еще минут двадцать, поэтому я решила зайти в буфет, выпить чашку кофе. Народу было мало, все–таки утренний сеанс, поэтому я без проблем расположилась за столиком у окна, откинувшись на спинку стула, я огляделась вокруг. Справа от меня на стенке висело зеркало, в нем я увидела свое отражение. Красивая девушка, сидела за столом и улыбалась. Действительно мне было хорошо, я радовалась тому, что все видели во мне девушку.

Фильм мне не понравился, но я не жалела что потратила на него время. Я лишний раз убедилась, что девушка из меня получилась классная. По дороге домой я зашла в универмаг, решила посмотреть, что там есть из одежды, какая обувь сейчас продается. Магазин был огромный, просто глаза разбегались от различных товаров. У прилавка с обувью я задержалась, не удержавшись, даже примерила одну пару осенних сапожек, которые мне приглянулись. Подойдя к зеркалу, что бы посмотреть как они смотрятся на мне со стороны, я подумала, — надо будет попросить маму, что бы она мне их купила. Пока я крутилась перед зеркалом, ко мне подошла продавщица этого отдела, — девушка Вам очень идут эти сапоги.

— Я знаю, — ответила я, улыбаясь, — вы не могли бы их отложить до вечера, у меня сейчас нет с собой денег.

— Ни каких проблем конечно отложим.

— Спасибо, — поблагодарила я, с сожалением снимая с себя понравившиеся мне сапоги.

Я не стала больше ни куда заходить, а сразу же пошла домой, подумав, — может быть мама с папой, уже вернулись, тогда можно будет попросить маму о том, что бы она мне купила эти сапожки.

Дома никого не было. Я расстроилась, но ненадолго, минут через тридцать мои родители вернулись. Правда, они были чем–то озабочены. Папа, молча, разделся и прошел в гостиную, а мама, увидев меня стоящей в дверях, покачала головой, заплакала и тоже прошла вслед за папой в гостиную. Я успела только спросить, — мама что случилось? Она ничего, не ответив, закрыла за собой дверь.

Мне ничего не оставалось, как подойти к закрытой двери и попытаться подслушать, о чем они будут говорить.

— Паша как же так? — услышала я начало разговора.

— Что Паша? Ну что Паша? Я уже сорок лет Паша.

— Что же теперь делать?

— А что тут сделаешь, ты с Сашей останешься здесь, а я пока поеду один, как только документы будут готовы, вы тут же приедете ко мне.

— Ты же слышал, что новые документы будут готовы не раньше чем через год.

— Считай, что нам еще повезло, могли вообще запретить, вот тогда было бы действительно плохо. А сейчас нужно только подождать.

— Но как быть с Сашей?

— Ира, ты должна понимать по–другому ни как не получится, Саша должна получить новый паспорт, и только потом вы подадите заявление на перемену пола. Документы о том, что операция уже проведена у нас имеются. Да что я тебе рассказываю, ты сама все слышала собственными ушами.

— Паша, а если не получится?

— Что не получится?

— Ну не знаю, все не получится. Саша сейчас получит новый паспорт, а они передумают.

— Зачем им обманывать.

— Ой, не знаю Паша, боюсь я.

— Не волнуйся, все будет хорошо. А сейчас надо все рассказать Саше.

— Как? Скажи, как ей рассказать, что она должна пойти учиться в свою старую школу, да еще под старым именем.

— Что? — Не выдержав, я открыла дверь и влетела в комнату, — в какую школу?

— Доченька успокойся.

— Мама скажи что происходит? Почему я должна идти в свою старую школу да еще как мальчик?

— Саша, сядь, успокойся, сейчас мама тебе все расскажет, — спокойно сказал папа, и я невольно поддавшись его поведению, успокоившись, села на стул, стоявший рядом со мной.

— Сашенька понимаешь, оказывается, пока нас здесь не было, в загсе разобрались, по какой причине была сделана ошибочная запись о том, что ты девочка, и исправили свою ошибку. На основании этого пришла бумага и в паспортно–визовую службу. Они в свою очередь послали свою бумагу, поэтому нас и отправили обратно в Россию, для того чтобы мы исправили твои документы. Но по известной тебе причине, нас это теперь не устраивает. Поэтому наш папа, сегодня, решил рассказать всю правду, и, в конце концов, попросил сделать изменения в твоих документах о том, что ты теперь являешься девушкой. Они очень удивились, но после некоторых размышлений, и благодаря папиным заслугам, ты знаешь, папа у нас очень хороший хирург, нам пошли на встречу. Они сказали что примут окончательное решение только после того как проведут свое расследование. В связи, с чем мы с тобой на этот период остаемся дома, а папа после отпуска уедет обратно в Ливию. Когда у тебя окажутся нормальные документы, мы поедем к нему. Вот, по–моему, и все.

— Но я этого не хочу, вы понимаете это или нет?

— Я тебя очень хорошо понимаю, но тебе придется через это пройти, если ты хочешь быть девушкой?

— Мама, но как я пойду в школу?

— Я думаю это ненадолго.

— Но я, же слышала, как вы говорили, что это может продолжаться целый год.

— Это самый крайний срок, они обещали не затягивать, а решить все как можно быстрее.

— А можно мне не ходить в школу? Или если это невозможно, то хотя бы пойти в другую школу но как девочка, а не как мальчик?

— Вся проблема в том, что ты должна сначала получить паспорт, на свое старое имя, а уже после этого мы будем подавать заявление на замену твоих документов в связи со сложившимися обстоятельствами. А получив новый паспорт, ты не сможешь пойти в школу как девочка.

— Но я не хочу быть мальчиком, — у меня на глазах появились слезы.

Ко мне подошла мама и, обняв, погладила по голове, — доченька не плачь, все будет хорошо. А знаете, что давайте съездим к морю. Сейчас только конец сентября, уезжать папе только через месяц, так что у нас еще куча времени, сядем в машину и поедем в Сочи.

— Конечно, поедем, — поддержал ее папа, но тут, же спросил маму, — постой Ира, а как, же быть с документами? У Саши сейчас нет паспорта, у нас его забрали. А получив новый паспорт, она автоматически становится как бы мальчиком?

— Тогда я на море не поеду, что я там буду делать? В море не искупаться, на дискотеку не сходить. Мне такое море не нужно.

— Ну и что? Мы же поедем на машине, кто там будет документы проверять? Правильно я говорю, а Саш? — Подмигнула мне мама.

— Как парень я на море не поеду, я уже сказала.

— А кто говорит, что ты поедешь как мальчик, можешь ехать в своей одежде, как девочка.

— Как это?

— Господи, да очень просто, кто на море документы спрашивает? В гостинице, да, в санатории, конечно, а мы остановимся в частном секторе, кому там документы нужны? Теперь понятно?

— Тогда я согласна, улыбнувшись, ответила я.

— Вот и хорошо, тогда папа занимается машиной, она у нас более года без движения в гараже стояла, а мы с тобой за эти дни должны получить новый паспорт.

Для того что бы получить новый паспорт мне пришлось надевать свою старую одежду. Когда мама, утром достав мои старые брюки, сказала, — сегодня дочка тебе придется одеть вот это.

У меня сразу же испортилось настроение.

А мама продолжала, — вот твои трусы, майка, сверху наденешь эту рубашку, — сказала она, раскладывая все перечисленное на мою кровать.

Когда она достала носки, которые мне придется сегодня надеть, я не выдержала, — мама, я это не надену.

— Доченька, без носок ни как нельзя.

— Почему?

— Я не знаю, просто неприлично, с голыми ногами.

— А я надену черные колготы.

— Как колготы? Ты же обещала, что когда понадобится, не будешь против своей старой одежды.

— А я не против, только нижнее белье я менять не буду. Его все равно под верхней одеждой не видно.

— Ну, хорошо, — согласилась со мной мама, после некоторого раздумья, — я думаю, ни чего страшного не произойдет, если ты под брюки наденешь колготки.

Я с криком, — ура! — Побежала умываться и завтракать.

После завтрака пошла одеваться. С удовольствием надела трусики, бюстгальтер, колготы, с отвращением все остальное. Войдя в комнату, где я одевалась мама, увидев меня, сказала, — Саша, бюстгальтер тебе придется снять, а сверху надеть просторный джемпер.

Я недоуменно посмотрела на нее, — почему?

— У тебя теперь есть то чего не было раньше.

— А, ты имеешь в виду мою грудь? — догадалась я.

— Да.

— Хорошо я сейчас, — сказала я, расстегивая пуговицы на рубашке.

— Так лучше, но все равно ты больше похожа на девушку.

Улыбнувшись, я спросила, — это хорошо или плохо?

— Даже не знаю, — медленно ответила мама.

— Зато я знаю это хорошо.

— Ладно, я думаю, нам можно уже выходить, а то сегодня мы ничего не успеем сделать.

В паспортном столе на удивление прошло все гладко и без лишней волокиты. Сложилось такое впечатление, что нас здесь ждали, так как новый паспорт я получила в течение часа. Когда узнали что мы пришли менять паспорт, появилась пожилая женщина, которая извинившись за допущенную ошибку, вручила мне новый паспорт со словами, — молодой человек берегите его, паспорт является основным документом, удостоверяющим личность гражданина Российской Федерации на территории Российской Федерации.

Когда мы с мамой вышли на улицу, она задумчиво проговорила, — если бы так просто можно было бы его получить в прошлом году?

— Тогда со мной ничего бы не произошло, и я не узнала бы как хорошо быть девушкой, — перебила я маму.

Она посмотрела на меня, но ничего не сказала.

Придя домой, я в мгновение ока скинула с себя все мужские шмотки и надела одежду, ставшую для меня уже привычной.

Так как наша машина, ВАЗ 2107 оказалась на ходу и серьезного ремонта не требовала, то отъезд мы наметили на следующее утро, поэтому остаток дня прошел в сборах и подготовке к нашему путешествию. Вещей оказалось так много, что папа высказался по этому поводу, — не знаю, увезет ли наша семерка все это добро на юг, но если это произойдет, то у нас будет никаких проблем, ни с жильем, ни с питанием, ни с досугом.

Выехали мы в шесть часов утра, по прохладце как любит говорить мой папа, настроение приподнятое, машин мало поэтому к девяти часам мы были уже довольно далеко от Москвы. Я одна расположилась на заднем сидении, мама подняла меня сегодня раньше обычного, поэтому я не выспалась. Успела только одеться, да на скорую руку кофе выпить. В машине я скинула обувь со своих ног, поправила юбку, и, вытянувшись вдоль сидения, незаметно для себя заснула. Сквозь сон слышала негромкий разговор родителей.

— Паша ты не устал? — Спросила мама папу, — может быть, остановимся передохнуть?

— Нет, давайте еще пару часиков проедем, а потом остановимся, заодно и перекусим.

Так и сделали, проехав в общей сложности около трехсот километров, в ближайшем подходящем месте мы остановились, заехав в небольшой лесок метров на сто. Место оказалось великолепное, высоченные сосны, чистый воздух, не то, что в Москве.

— Саша выйди из машины разомни ноги, а то нам еще целый день в машине находиться, — обратилась ко мне мама.

Я вышла из машины, и сразу же почувствовала на улице жарко, вернее даже душно, и что интересно очень тихо, несмотря на оживленную магистраль, которая находилась невдалеке от нас. Отойдя от машины, метров на тридцать в лес я почувствовала, что очутилась как, будто в сказке. Вокруг слышна трель птиц.

— Саша ты где? — Услышала я голос мамы.

— Я здесь, — крикнула я в ответ.

— Иди сюда я покушать приготовила.

— Иду.

Вернувшись назад к машине, я взяла в руки чашку с кофе, сделав глоток, спросила папу, — пап, а где мы сейчас находимся?

— Это уже липецкая область. Мы только что въехали в нее.

— Красиво здесь, — медленно проговорила я.

— Да ты права, здесь прекрасно. Кстати тут недалеко должно быть Куликово поле, вот где красиво, так красиво, — мечтательно проговорил папа, — ладно, перекусили, отдохнули, теперь, можно и дальше ехать.

Чем дальше от Москвы, тем становилось все теплее. Спать больше не хотелось, поэтому я наблюдала, что происходит за окном. Мне всегда было интересно посмотреть на новые места. Около двух часов дня мы проехали Воронеж. Надолго не останавливались. Пообедали и поехали дальше. За Воронежем дорога заметно изменилась, появились затяжные подъемы и длиннющие спуски. Ехали медленно и часов в восемь вечера решили остановиться на ночлег. Как раз попалась вывеска о том, что через пару километров находится автомобильный кемпинг.

Остановившись перед въездом на территорию, папа пошел узнать условия размещения в этом кемпинге. Пока он отсутствовал, я вышла из машины, решила немного размять ноги. Около входа висел огромный плакат — Счастливого пути — я подошла к нему поближе. В это время мимо прошел папа. Он меня не заметил, дойдя до нашей машины, он сел в нее и сказал маме — все поехали до восьми утра в нашем расположении домик номер восемь.

— Подожди надо позвать Сашу.

— А где она?

— Она прошла на территорию кемпинга.

— Я здесь, — ответила я, открывая дверь и садясь в машину.

— Ну что поехали? — спросил папа.

— Поехали.

При въезде у нас проверили документы.

— Я что–то не пойму, Ваша фамилия — Долгих? — Спросил охранник папу.

— Да.

— Мама, Папа и сын?

— Да.

— А у вас в машине я смотрю находиться дочь.

— Все правильно сын, только, видите ли, в чем дело, сын то он сын, только в машине действительно находится…

Папа немного замялся, но, в конце концов, решившись, сказал, — дочь.

— Как это понимать? Вы что мне здесь голову морочите?

— Послушайте молодой человек, я Вам сейчас все объясню.

— Не надо мне ничего объяснять, если написано в пропуске сын, значит должен быть сын, а у Вас я вижу, в машине сидит дочь, так что не положено.

— Что не положено?

— Ничего не положено.

— Да не дочь это, — в сердцах выкрикнул папа.

— А кто же это? — Удивленно спросил охранник, показывая на меня.

— Это наш сын. Вот его документы, — сказал папа, протягивая ему мой паспорт.

Внимательно пролистав его, охранник спросил? — А почему он в таком виде?

— Ему так больше нравится, — быстро ответила мама, забирая из рук удивленного охранника мои документы, а папе, видя, что охранник стоит столбом, и ни как не реагирует на ее реплику, сказала, — поехали, поехали.

Заехав, таким образом, на территорию кемпинга, мы вскоре остановились у одного из домиков. В домике была всего одна комната, в которой находились три кровати небольшой стол и три стула. Рядом с входной дверью расположился платяной шкаф. Все остальные удобства находились на улице.

Уставшие от дороги и пререканий с охраной, мы, наскоро поужинав, вскоре легли спать. О случившемся происшествии, как ни странно, ни мама, ни папа не сказали, ни слова.

Рано утром мы продолжили свое движение на юг. Около одиннадцати часов дня мы проехали Ростов, который стоит на реке Дон. После этого дорога пересекала бескрайние степи, которые тянулись до самого Краснодара. За Краснодаром самая короткая дорога до моря проходит через поселок Горячий ключ, проехав через небольшие горы, мы попали в приморский город Джубга, на часах было пять часов пополудни. Этот город нам не очень понравился, поэтому мы поехали дальше. Через несколько километров, прямо на берегу моря оказался еще один небольшой населенный пункт, под названием Лермонтово. Это место нам показалось неплохим, и мы решили остановиться именно здесь.

Помня печальный опыт нашего устройства в кемпинге, мы решили в гостинице не останавливаться, а найти место у частников, тем более предложений было предостаточно. Выбрали небольшой частный домик, хозяева которого предложили неплохие условия, к тому же, как ни странно документов у нас не спросили. Их интересовали только наши деньги. Платишь деньги, значит ты честный порядочный человек, не платишь деньги ты никто.

Нас это устраивало, поэтому усталые после дороги мы с удовольствием расположились в нашем новом жилище, наскоро распаковав вещи, сразу же пошли на море.

Черное море, о нем можно говорить часами, и все равно этого окажется мало. В Ливии тоже было море, но это было совсем не, то море, не наше. Здесь же совсем другое дело, один запах чего стоит, его словами не передашь, его нужно почувствовать. Почувствовать соленый привкус ветра перемешанного с брызгами, от которых никуда не деться, если ветер дует со стороны моря.

Большое красное солнце медленно опускалось прямо в море. Мы сидели за столиком небольшого кафе, которое располагалось прямо на самом берегу, и отмечали наш приезд в это замечательное место. Играла медленная музыка, которая удивительным образом, разносилась над всей этой красотой.

— Девушка можно Вас пригласить на танец, — спросил меня подошедший молодой человек.

Я, немного растерявшись, молча, махнула головой в знак согласия. Выйдя в центр зала, мы с ним закружились в танце.

— Как тебя зовут красавица? — Спросил меня молодой человек.

— Саша, — ответила я.

— Надо же, меня тоже Сашей зовут, — весело рассмеявшись, ответил он.

Когда закончился танец, Саша, проводив меня до столика, где сидели мои родители, спросил, — можно я еще раз приглашу Вас на танец.

На что я ответила, — конечно, можно.

Во время следующего танца он рассказал, что приехал отдохнуть на море из Ленинграда, так же как и я, вместе со своими родителями. Ему семнадцать лет и он в этом году закончил школу.

— Почему я не видел тебя раньше? — спросил он меня, когда мы с ним в очередной раз пошли танцевать.

— А мы только что приехали, я даже в море еще не успела искупаться.

— Так давай искупаемся?

— Что прямо сейчас?

— Конечно.

— Но уже темно, ничего не видно.

— Зато море теплое.

— Я не знаю, мне кажется, в темноте не только купаться, но даже в воду заходить страшно.

— Ничего страшного, пойдем, тебе понравиться, — настаивал Саша.

Если честно, то прямо сейчас, в полной темноте, идти купаться мне не хотелось. Но Саша продолжал уговаривать, он говорил, как здорово сейчас оказаться в море, как это мне понравится, и я не утерпела, я согласилась.

— Ну, хорошо пойдем, искупаемся, — сказала я, — но только мне надо отпроситься у родителей.

— А давай не будем никому ничего говорить, просто возьмем и сбежим.

— Давай, — неожиданно для себя ответила я.