Алхимаг: Черный ворон

Глава 13

Закончив с чертежом, я собрал свои записи и инструменты, зашёл к себе, чтобы оставить их, и поспешил в так называемую малахитовую гостиную.

Войдя, сразу увидел невысокого парня моего возраста, одетого в серый костюм. При виде меня он поднялся с кресла, в котором сидел. Сделав три шага навстречу, протянул руку. Когда я её пожал, представился:

— Никита Юматов. Господин Терновский оказал мне честь, попросив выступить его секундантом. К вам я прибыл с поручением передать вызов на поединок, — несмотря на возраст, парень держался уверенно и подчёркнуто официально. Выпавшая ему роль явно доставляла ему удовольствие. — Угодно ли вам принять его?

Как я и думал, явившийся гость был посланником придурка, отправленного мною в нокаут. Про оказанную честь он, конечно, загнул. Громко сказано.

Тем не менее, вызов следовало принять, так что я кивнул.

— Хорошо, — сказал Юматов. — В таком случае мы должны обсудить условия. Вам, как вызванной стороне, полагается выбрать оружие.

Именно так, дорогуша, именно так… И это не может не радовать.

Я достал из кармана блокнот и написал: «Клинки».

— Принято, — кивнул, прочитав, Юматов. — Время и место?

Подумав, я черкнул на странице:

— Завтра в семь часов утра на школьном стадионе.

Незачем затягивать это дело. Чем раньше, тем лучше.

Секундант моего соперника покачал головой.

— Увы, утро у господина Терновского уже занято. Предлагаю время после занятий. Часов пять?

Нетрудно догадаться, чем именно блондин занял это время. Готов поставить бабки, что дуэлью с Левшиным.

Я кивнул.

— Хорошо, принято. Осталось обговорить формат поединка. Оскорбление действием не относится к разряду особенно тяжёлых, так что, раз вы предпочитаете клинки, предлагаю вам биться до первой крови.

Я снова кивнул. Нет, уже за одно только то, что я вынужден каждый раз качать башкой, выражая согласие, папаше надо бы отсечь причиндалы — как принято в приличных семьях вроде Олимпийцев!

— Прекрасно, — сдержанно улыбнулся Юматов. — В таком случае до встречи завтра в пять часов пополудни. Спасибо, что уделили время.

Как же он упивался своей ролью! Прямо сочился вежливостью, будто дикий улей на солнце — мёдом.

Проводив его до выхода, я вернулся к себе и нехотя засел за уроки. Правда, спустя четверть часа пришлось прерваться: зазвонил телефон. На экране высветилось: «Миша». Ответив на вызов, я угукнул, давая понять, что слушаю.

— Привет, Ярик, — раздался его голос. — Наконец-то, я до тебя дозвонился! Чем ты занимался? Ладно, неважно. Я позвонил Терновскому и бросил ему вызов. Дуэль завтра утром в семь. Прошу тебя стать моим секундантом. Согласен?

— Угу, — отозвался я.

Вставать, конечно, придётся ни свет, ни заря, но парень заслужил хотя бы моё присутствие. Должен же его кто-то поддержать. К тому же, он ещё может выжить, так что незачем совсем уж человека со счетов списывать раньше времени.

— Спасибо. Не сомневался, что согласишься. А как у тебя дела? Знаю, что не можешь ответить сейчас, так что черкни в мессенджере. Всё, жду!

И он повесил трубку.

Я быстренько отправил ему сообщение, описав приезд Юматова и условия, о которых мы договорились. В конце добавил: «Надеюсь, ты его хорошенько отделаешь и выступишь моим секундантом после уроков».

Пусть думает, что я в него верю. Мне не трудно, а ему приятно.

Через пару секунд появилась отметка, что сообщение прочитано. Михаил начал печатать в ответ. Справился быстро: не прошло и минуты, как мне прилетело от него: «Это вряд ли. Урод выбрал пистолеты».

Ох, не повезло! Этого Левшин, видать, не предусмотрел.

— Ярик?

Голос Николая заставил меня оторваться от экрана и обернуться. Отец стоял на пороге. Ну, и какого лешего ему понадобилось?

— Я стучал, — сказал он. — Ты не слышал?

Я отрицательно покачал головой. Если бы стучал, слышал бы, так что не надо ля-ля, дорогой родитель.

— Слуги сказали, что ты здесь. К тебе кто-то приезжал?

Не было смысла скрывать, что завтра меня ожидает дуэль, так что я достал блокнот и быстренько описал случившееся, упомянув визит Юматова. Николай терпеливо ждал, пока я закончу и передам ему блокнот.

Пока читал, хмурился. Затем поднял на меня взгляд.

— Это было очень неосмотрительно с твоей стороны, — сказал он. — Я тебя понимаю, но поединок с Терновским… Плохо, как ни посмотри. С его семьёй мы давно в контрах, как ты знаешь. Если помнишь. Каковы условия дуэли?

Забрав у него блокнот, я набросал то, о чём мы договорились с Юматовым.

— Хм… — сказал Николай, прочитав. — Что ж, жёсткими их не назовёшь. Хотя как посмотреть. Первая кровь ведь может означать и смертельную рану. А оживлять Лекари не умеют. Советую тебе не убивать соперника. Это может привести к вражде с его семьёй. Нам это не нужно. Времена и так… Ладно, это неважно. Просто имей в виду, что я готов тебя поддержать. Пришёл бы и на поединок посмотреть, но такое не принято. Над тобой будут насмехаться.

Я кивнул, давая понять, что понимаю. Мне его компания была и не нужна.

— Хорошо, — Николай вернул мне блокнот. — Делай уроки. Не буду отвлекать. И удачи тебе завтра.

Когда он ушёл, я ещё раз взглянул на сообщение Левшина. Пистолеты… Это плохо, очень плохо. Пулю не блокируешь, как клинок. Есть большая вероятность, что один из соперников будет убит. Хорошо, если Терновский. А если нет?

Останешься без зануды-прилипалы, как и хотел, только и всего. И без источника полезной информации. И без единственного человека, который считает себя в этом мире твоим другом. Хотя это уже голимые сантименты, конечно. Их из списка вычеркнем.

На следующее утро я прихватил ятаган, ибо Самосеки на дуэлях чести использовать нельзя, ведь они помогают владельцу. А вот на своих клинках биться разрешено. Если Михаил не уложит противника наповал, ятаган мне понадобится.

Прибыл я на стадион заранее. Юматов был уже там. Поприветствовал меня кивком, руки на этот раз не подал. Плевать. Я его влажную лапку тискать желанием и не горел. Всё равно, что кальмара жамкать.

— Доброе утро, господин Мартынов. Ваш товарищ приедет?

Я кивнул. Мы с Левшиным списались утром, так что мне было известно, что он уже едет.

И действительно, Михаил появился спустя всего три минуты. Поздоровался с секундантом противника. А ещё через пять минут прибыл Терновский. Хмуро глянул на меня, затем слегка кивнул Левшину. Сказал:

— Приветствую, господа. Начнём? Не хочу опоздать на первое занятие.

— Как и я, — отозвался Михаил.

— Долг обязывает меня спросить, не угодно ли вам примириться, — сказал Юматов.

— Не угодно, — сквозь зубы процедил Терновский.

— Не угодно, — повторил Михаил.

— Хорошо, — Юматов достал из холщовой сумки плоскую деревянную коробку, открыл и продемонстрировал хранившиеся в ней старинные дуэльные пистолеты, заряжавшиеся со стороны дула.

Я такие до этого момента только в кино и музее видел. Водили нас один раз на выставку в Артиллерийский.

— Гарантирую, что мой подопечный никогда не стрелял из них, — сказал Юматов. — Довольно ли вам моего слова, господин Левшин?

Михаил кивнул.

— Вполне.

Было видно, что он нервничает, но держался хорошо. Это была его первая дуэль, как он признался мне утром, когда мы переписывались.

— В таком случае предлагаю заряжать, — кивнул Юматов. — Извольте выбрать оружие, господа.

Терновский махнул рукой. Мол, я не тороплюсь. Что достанется, то и достанется.

Надо отдать засранцу должное, он тоже держался молодцом. Учитывая, что имел такие же шансы погибнуть, что и Левшин.

Михаил взял пистолет, лежавший сверху. Его соперник вытащил из коробки второй и протянул своему секунданту. Левшин же отдал свой мне.

Юматов принялся заряжать оружие. Я повторял за ним. Первым делом засыпался порох, затем закатывалась пуля в виде шарика, а в последнюю очередь шомполом загонялся скомканный кусок бумаги. Как я понял, чтобы пуля не выкатилась и оставалась максимально близко к пороху.

Мы вернули пистолеты дуэлянтам.

— Дистанция — двадцать шагов, — объявил Юматов, достал из сумки два маленьких флажка, отдал один мне и отошёл немного в сторону.

Накануне я нашёл в домашней библиотеке потрёпанный Дуэльный кодекс и прочитал, как проводятся поединки на пистолетах. Так что знал, что делать.

Подошёл к Юматову и встал к нему спиной.

— Начали, — сказал тот.

Мы двинулись в противоположные стороны, отсчитывая шаги. Соперники были вольны проверять, чтобы секундант противника не сжульничал.

Дойдя до конца, я воткнул свой флажок в землю и обернулся. Юматов как раз устанавливал границу барьера. Каждый из нас сделал по десять шагов, так что в сумме получилось двадцать. Какой ширины должен быть шаг, в кодексе не оговаривалось.

— К барьеру, господа! — сказал Юматов, отходя.

Терновский и Левшин заняли места возле флажков. Проклятье, двадцать шагов не такое уж большое расстояние, как кажется на словах! Одна надежда, что из старых и тяжёлых пистолетов ни один не попадёт.

— Стреляйте, когда я досчитаю до трёх, — проговорил секундант блондина. — Готовы?

Оба дуэлянта кивнули.

Судя по всему, договорённость была проводить поединок по упрощённым правилам, когда противники не занимали места чуть дальше барьера, а затем по сигналу сходились. Стрелять разрешалось в течение всей дистанции до флажка, но считалось проявлением трусости. Сейчас же соперники не двигались, сразу встав к барьеру.

— Раз! — звонко проговорил Юматов.

Михаил поднял руку и начал целиться. Терновский на это ухмыльнулся. Я понимал, почему: опытные дуэлянты целились в последний момент, так как старые пистолеты тяжёлые, и рука может устать и начать дрожать, пока идёт счёт.

В утреннем прозрачном воздухе голос секунданта был слышен очень хорошо и даже слегка разносился по стадиону едва заметным эхом.

— Два!

Терновский медленно поднял руку с пистолетом. Она не дрожала, несмотря на то, что в руках тринадцатилетних парней старинные пистолеты казались просто огромными.

— Три!

Выстрелы грянули с интервалом в секунду. Со стволов сорвались белые струйки дыма и тут же рассеялись на утреннем ветру.

Противники стояли, глядя друг на друга, словно в ожидании. Мы с Юматовым тоже застыли. Кто-нибудь попал, или оба промазали⁈

Прошла секунда, другая…

А затем Михаил повалился на бок.

Вот блин! Неужели убит⁈

Терновский передал пистолет подошедшему Юматову.

— Благодарю, — обронил он. — Кажется, промазал. Какая досада…

Промазал? Что он имел в виду⁈ Левшин явно поймал пулю.

— Целился в лоб, — сказал Терновский, усмехнувшись. — Надо больше тренироваться на этих чёртовых старых пушках. Сколько они весят⁈

Придя в себя, я кинулся к лежавшему на земле Михаилу. Когда приблизился и опустился на корточки, стало ясно, что пуля попала в правое плечо.

Ну, это не страшно. Конечно, всегда есть опасность заражения крови. Или что кость раздроблена. Впрочем, для Лекаря-алхимага это не проблема.

Видимо, парень просто потерял сознание от болевого шока. Но что делать, как помочь Левшину, я не знал. Из раны текла кровь. Как её остановить⁈ И почему никому не пришло в голову вызвать врача перед поединком⁈

— Так, в сторону! — раздался грубый мужской голос за спиной. — Вы своё дело уже сделали, теперь моя очередь.

Обернувшись, я увидел школьного врача. Здоровый, широкоплечий, с ёжиком жёстких полуседых волос, он присел рядом, поставив кожаный саквояж на землю. Кивнул мне.

— Идите, господин секундант. Я займусь. Вас ждут занятия.

Я неуверенно встал, не зная, слушать его или остаться с Михаилом.

— Идите-идите, — повторил врач, доставая шприц и какой-то пузырёк. — Сейчас я сделаю вашему другу укол обезболивающего, вытащу пулю, а потом в дело вступит алхимия. К концу дня будет, как новенький. Если кость не задета. А если раздроблена, то до завтра ждать придётся. Может, даже и дольше.

Похоже, кто-то всё же позаботился о том, чтобы врач на стадионе присутствовал. Наверное, это был Юматов. Он, конечно, старался на случай, если окажется ранен его приятель.

В этот момент секундант Терновского как раз подошёл к нам. Я думал, он поинтересуется состоянием Левшина, но он только наклонился, чтобы подобрать выпавший из руки Михаила пистолет.

— Нам нужно составить протокол дуэли, — сказал он мне. — Жду вас в школьной столовой. Всё, что нужно, у меня с собой. Как раз успеем до начала занятий.

Я кивнул. Юматов вернулся к Терновскому, положил пистолет в ящик ко второму, и они с блондином направились к зданию Менториума.

На поле появились старшеклассники. Похоже, их привёл с собой врач. Они принесли носилки, на которые положили Левшина.

— В кабинет, — скомандовал врач.

Я пошёл вперёд. Протокол… Кажется, я что-то такое читал. Секунданты составляют отчёт о поединке, чтобы подать его в Дворянское собрание. Да-да, точно! Этого требует закон.

Нужно найти в столовой Юматова. Туда я и направился.

Когда вошёл, секундант Терновского был на месте. Сидел в углу, разложив письменные принадлежности. Увидев меня, помахал рукой. Когда я подошёл, указал на стул.

— Прошу, господин Мартынов. Собственно, я уже всё заполнил. Нарушений не было, так что дело быстрое. Если у вас нет возражений, просто подпишите.

Что-то больно он раскомандовался… Я взял у него листок и пробежал глазами. Вроде, всё правильно. Тем не менее, я нарочито долго перечитал его ещё дважды, хмурясь и задумчиво качая головой. В общем, заставил Юматова поёрзать от нетерпения. А нечего мне указывать. Это он ещё легко отделался.

Наконец, я поставил подпись в нижнем углу — рядом с витиеватой закорючкой Юматова.

— Вам угодно подать протокол, или доверите это мне? — поинтересовался секундант Терновского.

Я представил, как прихожу в Дворянское собрание и пытаюсь объяснить на пальцах и с помощью блокнота, что мне нужно. Нет уж, благодарю покорно!

Показал пальцем на собеседника. Тот довольно кивнул. Явно ему хотелось выжать из этого поединка всё, что только возможно.

— Хорошо, как угодно. Тогда на этом всё. Пока. Насколько я понимаю, вы дерётесь с господином Терновским в пять. Кто выступит вашим секундантом? Не думаю, что господин Левшин будет уже в состоянии принять на себя эту роль.

Я пожал плечами. Юматов равнодушно улыбнулся.

— Полагаю, вам следует озаботиться этим. Не принимайте за навязчивость. Мне и в голову не пришло бы указывать вам, что делать. До встречи.

Говоря всё это, он успел собрать со стола то, что на нём лежало, включая подписанный протокол. Поднявшись, кивнул и поспешил к выходу, держа портфель под мышкой.

Чёртова крыса! Поставить бы тебя самого под пистолет и поглядеть, куда денется твоя выхолощенность.

Я посидел ещё несколько минут, собираясь с мыслями. Михаил ранен, но жив. Это хорошо. Лучше, чем если бы был убит, по крайней мере. А мне нужен секундант. Кого же попросить? Любого из кадетов моей группы? Но должен же для этого быть хоть какой-то повод? Или нет?

Ладно, время есть. До дуэли ещё несколько часов. Разберусь.

Первый урок был продолжением вчерашнего — по истории алхимии. Как и обещал, профессор рассказывал о том, как все начали трансмутировать различные металлы в золото, в результате чего ожидаемо грянул финансовый кризис. Пришлось искать альтернативу обеспечения денежного фонда. К счастью, в это время была открыта белая ртуть. Её и приняли как альтернативу золоту. Теперь в национальных государственных хранилищах находятся не горы жёлтых слитков, никому не нужных и не имеющих ценности, а канистры с драгоценной белой ртутью.

Мы записывали предпосылки, последствия, реформы и так далее. В общем, вели конспекты. Я делал совсем краткие, потому что арматориум загружал в память всё подряд, не спрашивая, надо оно мне или нет. Похоже, устные экзамены я сдам легко. Чего нельзя сказать о практике. Моя способность создать трансмутационный круг, а значит, и творить магию, оставалась под большим вопросом. Что здорово угнетало и нервировало. Потому что зачем я сижу на занятиях, пишу конспекты и делаю домашку, если в конце концов окажется, что всё это не имело никакого смысла⁈

На перемене ко мне подходили одноклассники — спрашивали о дуэли Левшина с Терновским. Я нарочито неспешно писал ответы в телефоне. Занимало это немало времени, терпение у студентов быстро кончалось, так что постепенно от меня отстали.

Следующим занятием было управление боевой техникой.

Как нам и обещали, сегодня мы должны были попробовать себя в роли пилотов экзодоспехов.

Все боялись, что на них не хватит «Витязей», но оказалось, что их даже больше, чем нужно. Правда, все модели были старыми. Не знаю, чем они отличались от новых, но некоторые кадеты были разочарованы.

— У меня дома есть получше! — шепнул один из парней, разглядывая металлического гиганта. — Я даже пробовал пару раз им управлять.

— И как? — спросил Грызлов.

— Ну, круто, ясное дело! Как же ещё?

В этот момент заговорил инструктор:

— Думаю, многие из вас уже забирались в подобные штуки, — проговорил он, обводя студентов взглядом. Был он похож на юркого рыжего лиса с острым носом, мелкими зубками и торчащими из-за ушей вихрами. Очень напоминал персонажа детской сказки о плуте Рейнеке, которую я от скуки читал пару лет назад. — Но всё равно объясню, как надевать экзодоспех. От греха подальше, так сказать. Вот эти приваренные к броне скобы — лестница. По ней вы заберётесь внутрь. Знаю, машина гораздо больше вас, но не нужно беспокоиться, что она не подойдёт вам по размеру, и вы будете в ней бултыхаться, словно одинокая килька в консервной банке. Кабина заполняется особым составом, похожим на плотный гель, так что всё само подстроится под вас. Чтобы открыть доспех, нужно нажать вот здесь, — преподаватель коснулся панели на бедре ближайшего к нему «Витязя». Тотчас передняя часть доспеха открылась, обнажив внутренность кабины. — Кнопка всегда отмечена каким-нибудь знаком. В данном случае — красным треугольником. Пока пилот находится внутри, открыть доспех снаружи невозможно, — сказал инструктор. — Кнопка блокируется. Так что постарайтесь не потерять там сознание. Вытащить вас будет непросто. Теперь скажу пару слов о «Витязях», на которых вы начнёте тренироваться. Доспех этого типа относится к классу среднего и, как многим из вас, наверное, уже известно, является биомеханическим устройством. Продуктом органической алхимии и высоких технологий. Разумеется, есть в нём и арматориум, так что штука, как вы понимаете, недешёвая. Обращайтесь с доспехами аккуратно. Если сломаете, возмещать стоимость придётся вашим родителям. Я не шучу! Лишитесь карманных денег навсегда, — инструктор сделал паузу, словно давая нам проникнуться его словами. — Вернёмся к устройству «Витязя». Бронированные пластины крепятся к основе из самонастраиваемой биомассы. Это как панцирь у броненосца. В общем, вы поняли. Доспех может стать больше или меньше. Иногда лучше сжаться, чтобы уменьшить площадь поражения, а бывает, что надо увеличиться и загасить противника. Броня выдерживает попадание ракет класса земля-земля и земля-воздух до шестого уровня. Если боеприпас выше, может пострадать биологическая основа. Регенерация, конечно, потом всё исправит, но придётся ждать. Так что советую в бою сразу выставлять защитное поле. Поддерживать его во время драки непросто, так что тренируйтесь старательно. Возможно, однажды это спасёт вам жизнь. Арматориум у экзодоспеха относительно примитивный, выполняет конкретные функции и подстраивается под вас. Ну, что, попробуем? Давайте, забирайтесь!