Анютины глазки

Глава 39

– Моса Анюта, мот Флор, вы здесь? – с первого этажа от открытой двери донёсся голос Фирса.

Портные, как и обещали, пришли осмотреться в будущей мастерской и согласовать планы.

– Поднимайтесь, – махнула я им, перегнувшись через перила.

Что может больше радовать женщину, чем осмотр нового, более просторного и комфортного жилья? Я чувствовала, что Тика, обводя взглядом комнаты, мысленно расставляет в них мебель, развешивает занавески, расстилает покрывала, раскладывает подушечки и салфетки.

– Сколько же это будет нам стоить? – решился на вопрос Фирс.

Ещё бы – живя в тесном домике, совмещавшим мастерскую и маленькую спаленку, они ежемесячно платили купчихе три пятерика. Пусть и был подписан кабальный договор обманом, но условия, предлагаемые мной, были в разы лучше, а значит, и арендную плату я могу выдвинуть такую, что мечты Тики об уютном семейном гнёздышке так и останутся мечтами.

– Уважаемый мот Фирс, вы прекрасно знаете наши условия – вы их с моим управляющим мотом Флором уже обговорили. Так зачем же лишние разговоры? Но если хотите, я повторю: за аренду мастерской и жилья вы будете платить два пятерика. Продажей белья, которое под вашим присмотром будут отшивать нанятые вами мастерицы, займутся мота Тая и мот Флор. Тут два варианта расчёта: или мы выкупаем у вас изделия по фиксированной цене, или вы получаете процент от продажи.

Панины переглянулись, Тика едва заметно кивнула, подбадривая мужа, и Фирс выдохнул:

– Мы согласны на фиксированную цену. Нам же ещё закупки ткани делать и с работницами рассчитываться, а процент… – похоже, мои храбрые портняжки не очень верили в успех бельевого бизнеса. – Обещаем, что исполнение заказов никоим образом не повлияет на объём пошива ваших моделей.

– Вот и отлично. Осталось только договор подписать. Сегодня предварительный, а завтра в городской управе окончательный, – объявил Флор. – Пройдёмте вниз, мот Фирс. Там стол от прежних владельцев остался. Ещё раз прочтёте документы, и…

Что он ещё говорил, я не слышала – мужчины спустились по лестнице на первый этаж. А я с улыбкой повернулась к Тике.

– Вам же, уважаемая, в новой мастерской новая клиентка, – притянула я под локоток Таю. – Знакомьтесь, моты. Это моя любимая тётушка Тая. Она недавно переехала в столицу и будет работать в нашем магазине. Тика, тебе надлежит обшить Таю по столичной моде, начиная с белья. А ещё нам нужны три платья, – Таин локоть дернулся было, но я её удержала, с нажимом повторив: – три платья. Два рабочих из хорошего плотного шёлка тёмно-синего цвета, с красивыми воротничками и манжетами. Сдержанно, но так, чтобы видно было: эта достойная мота продаёт достойный товар. В то же время, чтобы платье не выглядело чрезмерно роскошно, дабы не принизить некоторых покупательниц. И ещё тётушке необходимо одно платье на выход. Тут уже вы сами, девочки, определитесь с фасоном и цветом.

Тика всё время моего представления профессиональным взглядом, рассматривала новую клиентку, потом достала из сумочки небольшой блокнот и стилус. Несколькими уверенными штрихами набросала силуэт Таиной фигуры, а поверх него изобразила фасон форменного платья. Повернула к нам лицом и уверенно заявила:

– Предлагаю вот такой вариант: застёжка из стеклянных пуговиц от ворота до талии, кружевной воротник, прямая юбка, собранная сзади для свободы движения в глубокую встречную складку, прямой рукав. Этот фасон подчеркнёт женственность фигуры моты Таи, но в то же время скроет некоторые недостатки. Насчет ткани, милая моя Анюта, я с тобой согласна. Плотный гладкий шёлк отлично подойдёт для форменного платья служащей дорогого магазина. Но цвет я бы предложила другой. В синем мота Тая станет излишне бледной. Не дай Святая мать-заступница, подумают, что продавщица больна. Предлагаю выбрать глубокий винный цвет. А для нарядного платья – золотистый бархат. Дело идёт к зиме, потому ткань должна согревать. Уважаемая мота, снимите, пожалуйста, жакет – я вас обмерю.

Тая, слушая наш разговор, только ресницами хлопала и удерживала челюсть, чтобы та случайно не отвисла. Она хоть и заявила о своём желании пошить новые платья и работать в моём магазине, но, кажется, даже не подозревала, что всё случится так быстро.

Добило тётушку моё итоговое заявление:

– Тика, заказ оплачу я. Но прошу поторопиться, чтобы успеть к открытию и торжествам.

Скрепляли договор и первый заказ мастерской совместной трапезой в уютной едальне, расположившись на затенённой террасе с видом на Замок. Мужчины заказали себе пиво и острые колбаски, нам же пришлось довольствоваться отваром и песочным печеньем. Невместно дамам в общественных местах даже рюмочку ликёра, размером с напёрсток, выпить.

Наблюдая за гуляющими горожанами, я то и дело задерживала взгляд на мальчишках, то чинно вышагивающих рядом с родителями, то с криком пробегающих сквозь толпу. Осознав это, я призналась самой себе, что соскучилась по Васечке. Завтра же потребую у Трофа, чтобы нам позволили видеться, решительно подумала я, но тут же вспомнила, как мало влияния имеет он на воспитание брата.

Вспомнила и вздохнула. Хорошие ребята, только обложили их маги со всех сторон, без меры контролируя жизнь братьев. Не знаю, какие желания захочет запечатлеть Князь в композициях с валунами, но одну я обязательно заговорю на свободу – дала я себе слово, всё также наблюдая за городскими мальчишками, среди которых мог бы бегать и Васечка, вынужденный пребывать под домашним арестом.

– О чём задумалась, Анечка? – тихонько толкнула меня под локоть руки, на которую я примостила подбородок, Тая.

– Думаю о том, насколько быстро летит время. Третий месяц пошёл, как я в столице живу… – ответила я, зная, что тема относительности времени всегда интересна.

– Да! – подхватила Тика. – Как мы с Фирсом переживали о том, что купец Ротов заманил нас в кабалу на долгих три года, а вот уже и срок к концу подходит.

– Вы не переживайте, мота Тика, – повернулся к ней Флор. – Я предупредил мастеров, чтобы первым делом они вашу квартирку в порядок привели. Через две недели можете переезжать, чтобы договор об аренде автоматом не продлился. Начинайте вещи паковать.

Пановы переглянулись. Я заметила, что они часто так делают, словно мысленно совещаются или просят друг у друга поддержки.

– Да что нам собирать? Два старых манекена, ножницы, нитки, да иголки. Ещё одежды немного. А так всё хозяйское.

Теперь пришла наша с Флором очередь переглядываться. Это что мота Ротова может устроить съезжающей парочке, понимая, что такие выгодные жильцы съезжают? За каждую истрепавшуюся простынь мозг вынесет.

– Я разберусь, – кивнул Флор, без слов поняв мой взгляд.

Возвращались домой уже в сумерках. Чем дальше отходили от площади, тем тише и пустыннее становились улицы. В нашем районе, где в основном проживали респектабельные рантье, не принято было без дела по улицам шляться, тем более после заката светила. От такой неестественной тишины мы даже шагать старались аккуратнее, чтобы не цокать набойками по мостовой.

– Как здесь… – Тая пыталась подобрать подходящие слова,. – Непросто. Явно не побежишь к соседке соли занять и просто так на отвар не заглянешь. Интересно, хотя бы здороваются при встрече?

– Раскланиваются, – сказала я, вспомнив соседские визиты вежливости в мой магазинчик.

– Как скучно вы живёте! – шёпотом воскликнула Тая.

На что я только плечами пожала, а Флор сдержанно хихикнул:

– С завтрашнего дня начнётся ваше обучение продажам. Посмотрю я, когда вы, прекрасная мота, найдёте время для скуки.

– Ой, да чему там учиться-то? – хотела было отмахнуться тётушка, но покосилась на меня, вспомнила своё обещание и добавила: – Ну коли надо, так буду.

– Если надо, – тут же строго поправил её Флор. – Привыкайте говорить правильно.

Тая промолчала, но я, услышав её тяжкий вздох, решила успокоить родственницу:

– Тётушка, если тебе трудно станет, то в любую минуту можешь отказаться. И от учёбы, и от работы.

– Ещё чего! – фыркнула Тая. И продолжила, выделяя слова: – Если надо, то я могу и ночами учиться, лишь бы стать не хуже столичных фифочек.

– Не хуже столичных мот… – тут же поправил её Флор.

Хорошо, что я шла чуть позади моих домочадцев, и они не видели моей довольной улыбки.