Анютины глазки

Глава 5

Утром побудку сыграл организм.

Помня, что удобства во дворе, я быстро сбросила пижаму, натянула штаны и футболку, а перед выходом ещё и уличную обувь зашнуровала.

Так и получилось – когда зеленоватое светило только-только выкатилось из-за крыш, я уже гуляла у дома, разглядывая незатейливое хозяйство тётушки Таи. Чистый прозрачный воздух наполнял лёгкие, изгоняя из сознания сонную хмарь.

С вечера долго не могла уснуть, думая о том, что со мной приключилось. Сожалеть мне было не о чем, на Земле ничего не держало. Ни родных, ни обязательств. Может, поэтому я с такой лёгкостью переместилась в другой мир?

Ещё и пёс с интригующим поведением. С первого взгляда собака как собака, но если подумать… Где он взял тот артефакт, что закинул нас сюда? Почему сунул его именно мне в руку? А как ловко такс привёл меня к тётушке Тае! Непростой пёсик, ох непростой. Так и хочется взять за шкирку, встряхнуть посильнее и спросить, но не ответит же…

Так я размышляла, остановившись у бочки, стоящей под стоком для дождевой воды. Взгляд зацепился за груду камней с керамическим жёлобом, по которому в естественное земляное углубление стекала вода. Явное нарушение гармонии в сооружении отвлекло от мыслей о собственной судьбе. Что-то было не просто неправильным, а вредоносным в устройстве источника.

И вновь руки зачесались изменить увиденное так, чтобы приспособление приносило пользу.

– Ква! – окликнули меня со спины.

Повернулась и встретилась взглядом с тёмными лягушачьими зрачками в золотой радужке. Квакушка бесстрашно сидела на краю бочки, демонстрируя свою красоту.

– Если бы мы встретились на Земле, то я бы подумала, что ты лягушка-царевна, – сообщила я лягухе.

Благодаря бабушке, с детства внушавшей мне, что в мире нет бесполезных или изначально вредных существ, я не боялась ни грызунов, ни пауков, ни земноводных. Знала, кого следует опасаться и не трогать, но визжать, падать в обморок и улепётывать со всех ног при случайной встрече не стоит.

Треугольное тело лягушки казалось искусно выточенным из яркого атласного малахита. Две пронзительно чёрные полоски прочертили спинку от бровных дуг по всей длине, подчёркивая изящество фигуры. Длиннющие тонкие пальчики задних лапок свешивались с бортика, более короткие пальцы передних лап цепко держали равновесие.

Хоть и помнила о том, что не стоит трогать диких животных, но не смогла удержаться, протянула руку:

– Можно я тебя поглажу? – Лягушка недовольно встряхнулась, и я отодвинулась. – Нет так нет. Пойду делом займусь.

Ещё раз осматривая свалку камней, я уже живо представляла, как всё должно быть. Что даст задуманное мною изменение, я не знала – но то, что будет лучше, однозначно. Из тачки, устроенной на ночь под навесом, взяла штыковую лопату, из горы сваленных тут же корзин выбрала ту, что покрепче, и вышла за калитку.

Растения, которыми я собралась облагораживать источник, будут жить в повышенной влажности, значит, искать необходимое лучше вдоль ручья. В сторону центра городка не пойду, вдруг кто-то решит, что, выкопав лопух или куст мать-и-мачехи около чьего-то дома, я порушу экологическое равновесие. Хорошо, что дом тётушки Таи последний на улице. За ним пустырь. А на берегах ручейка обильная и разнообразная растительность. Вот этот высокий куст, похожий на циперус, может стать самым высоким элементом композиции. А под его зонтиками должна хорошо прижиться пёстрая ланцетовидная хоста. Скорее всего, в этом мире растение имеет другое название, но я назвала его по образцу земного. Выкопав ещё несколько побегов, похожих на традесканцию, усыпанную мелкими розоватыми цветочками, и сняв пласт голубого, как мех дивного зверя, мха, отправилась назад.

Хорошо, недалеко от двора отошла – корзина была неподъёмной. Едва-едва дотащила и тут же принялась за работу.

Когда под навесом выбирала, с чем сходить за саженцами, увидела заброшенный ушат. Он был настолько колоритен и брутален тёмной постаревшей древесиной и коваными обручами с крупными клёпками, что я решила сделать его центром будущей композиции.

Развернув сток в сторону, чтобы вода не мешала, принялась углублять и расширять уже имеющуюся ямку. Прикатила бадейку, примерила, подкопала ещё. Выстелила дно получившейся ямы мхом и сверху утвердила ушат на определённое ему место, так, чтобы вода из него выливалась в прежнее русло небольшим водопадом. Определившись с водой, принялась за посадки. Работа спорилась. Казалось, растения не просто великолепно, без дополнительных примерок, вписывались в запланированную структуру, но и приживались на новом место едва ли не мгновенно.

Придавив пальцами землю вокруг последнего кустика, я отступила на несколько шагов и удовлетворённо выдохнула: получилось! Показалось, что и двор по-другому смотреться стал, и появилась та гармония, которой мне так не хватало. Вода журчит, растения расправляют примятые листья… Красота!

– Ква! – подала голос лягушка с бочки.

– Нравится? – шутя спросила я у неё.

Помню же, что квакушки не видят далеко и не замечают неподвижных предметов. Но моя «собеседница» завозилась на своём краю и сделала шаг по краю бочки поближе ко мне.

– Вон под тем ушатом я устроила для тебя гнёздышко из влажного мягкого меха. Лаз в норку прикрыла густым кустиком. Там много свежей проточной воды, растений, а значит, и насекомых. Не согласишься ли ты, красавица, на переезд? – на сей раз я говорила вполне серьёзно. Все мои чувства вопили о том, что композиции не хватает живого существа. А именно – этой лягухи.

Я протянула открытую ладонь к животинке, и она спокойно перешагнула на руку. С одной стороны, я дивилась происходящему – земноводное, понимающее человеческую речь, – с другой, мне казалось, что именно так и должно быть.

Прикрыв второй ладонью квакуху, чтобы не свалилась случайно, я перенесла её к лазу, оставленному для входа, и моя нечаянная знакомица юркнула в приготовленное для неё под бадьёй жилище.

То ли мне показалось, то ли свет солнца как-то преломился, но именно в этот момент устроенная мною за полчаса композиция на мгновенье окуталась какой-то зеленоватой прозрачной дымкой.

Достав из тачки щётку с жёсткой пластмассовой щетиной, я принялась наводить порядок, сметая оставшийся мусор и комья земли в совок.

– Профессионализм кроется в мелочах. Мало хорошо работу сделать, надо после себя лишних следов не оставить, – постоянно твердила наставница по профессии в колледже.

Я всегда следовала её заповеди, работая и в саду дяди Степана, и в садах соседей, которые, узнав, что у Раисы Германовны в обслуге ландшафтный дизайнер появился, стали приглашать меня на консультации и подработки.

Те самые, узнав о которых, «тётушка» уволила меня из своего дома.