Арестантка

Глава 3. Принцесса

— Трой~

Боль отступала. Судороги прекратились, но ноги едва меня слушались. Скованные за спиной руки затекали, пальцы становились нечувствительными, словно их обернули в полиэтилен.

Бронированные конвоиры толкали в спину, стоило только чуть помедлить. Попытки заговорить пресекались дулом импульсного пистолета, нацеленного мне в лицо.

Так мы добрались до тесного абордажного бота. Десять кресел стояли вдоль стенок корпуса друг напротив друга. Нас с 3112 посадили на места в противоположных концах корабля. Меня у выхода, а её ближе к кабине пилотов.

Она всë ещё была без сознания, изредка открывала глаза и снова уходила куда-то в небытие. 3112 чуть не убила меня в благодарность за то, что я вытащил её с каторги. Чокнутая уголовница. Я, конечно, никому бы не пожелал таких испытаний, что выпали на долю этой девушки, но… Не ожидал, что каторга превратила её в сумасшедшую.

С надрывным жужжанием сервомоторов автоматика не с первой попытки зафиксировала моë тело. Эту модель ботов вывели из эксплуатации имперской армии много лет назад. Удивительно, что этот антиквариат ещё летает.

Один из пиратов стоял рядом со мной всматривался в шлюзовую часть. Аварийная подсветка десантного отсека бликовала на зеркальной части его шлема, делая забрало похожим на чëрную беззубую пасть полную звëзд.

Если верить дедушке Канту, а мне очень близка его точка зрения, всякое разумное существо, следующее до конца стремлению к разумности, движется в направлении Голгофы. Я так вдохновлялся этим философом, сколько героических фантазий рисовал. Считал себя этаким правильным человеком, который неуклонно следует совести и готов за это умереть.

Звезды взметнулись и погасли. Пират мотнул головой и сел на кресло слева.

Почему всё вышло так!? Я же не должен быть здесь. Мне всего лишь нужно было показать арестантке идиотскую татуировку. Привезти к месту сбора, и Гомер бы разбирался сам. Почему не прошли документы? Ошибка!? Намеренная западня?

Впрочем, это сейчас не важно. Главный вопрос — как выжить? Сенсей говорил, что самурай всегда готов умереть. Если готов, значит, не боится, значит, страх не мешает ему действовать. А я, к сожалению, ужасно боялся.

— За мою свободу могут хорошо заплатить, — ни к кому конкретно не обращаясь, сказал я самым ровным голосом, на который был способен.

Один из конвоиров снял шлем и пристально посмотрел на меня. Он был широколицым коротко стриженным блондином, на вид ненамного старше меня.

— Если вы поможете мне сбежать, купите себе корабль поновее, — добавил я.

— Эй, Шёпот, парню не нравится наш корабль, — с усмешкой ответил мужчина, усаживаясь на соседнее кресло справа.

— Смарт, приказа допрашивать пленных не было, — холодно бросил ему Шёпот, подняв забрало шлема.

— И ты туда же?!

— Действуем согласно протоколу. — Шёпот захлопнул забрало.

— Ты сегодня такой приветливый… Кстати, чем это так пахнет? Еловыми шишками? — пробурчал Смарт себе под нос.

С шуршанием газовых амортизаторов открылся шлюз, и в корабль вошли ещё трое в броне. Гулкий лязг ботинок штурмового скафандра о железный пол отзывался неприятным ощущением в груди. Двое пиратов сразу прошли в кресла ближе к кабине пилотов, сели, и автоматика пристегнула их.

— Я не могу больше, — дернувшись, пробормотала 3112. — Двести тридцать…

Пират, шедший последним, подступил к еë креслу и снял с себя шлем. Он внимательно присматривался к ней, словно пытался узнать.

Странное дело, но у этого пирата, как, впрочем, и у его напарников, на наплечнике виднелись следы грубого ремонта. Всё бы ничего, только как раз в том месте наносятся войсковые эмблемы. Откуда у пиратов армейские скафандры?

Этот верзила, не отрываясь, смотрел на 3112.

— Принцесса… — пробормотал пират и резко повернулся ко мне.

Кровь застыла от ледяного взгляда чёрных глаз, будто катану приставили к горлу, и ты знаешь, что через пару мгновений умрëшь.

Смуглое лицо пирата пересекал глубокий шрам длинной сантиметров в десять, а короткий ёжик чёрных волос разделяла полоска седины.

Он шагнул ко мне, движения его были скупыми и точными. Даже этот танк, по недоразумению названный скафандром, не помешал ему рывком сократить дистанцию.

— Принцесса? — повторил Шёпот, подняв забрало шлема.

Даже пираты называют меня так?!

Смуглый боевой робот навис надо мной горой безжалостного смертоносного металла. В чёрных глазах тлело бешенство. Я на миг ощутил себя не то, что принцессой, а букашкой, которую сейчас раздавят ботинком.

— Как тебя зовут? — прохрипел пират.

— Я… я вам не враг. — Мой голос нелепо дрожал.

Удар, наверное, был не сильный, но от прилетевшего в голову бронированного кулака перед глазами поплыли ослепительные мушки. Полоса тупой боли зажглась по скуле и ниже. В ушах зазвенело.

На Земле я часто спарринговал в кумитэ на тренировках, но ещё никто и никогда не избивал меня, когда я ровным счётом ничего не мог противопоставить. Беспомощность душила сильнее, чем удавка 3112.

— Парниша, это ты зря, — раздался сбоку комментарий Смарта.

Я слышал его голос сквозь пелену бессильной злости, которую никак не удавалось побороть. Наверняка я покраснел и выглядел, как испуганный ягнёнок. Какой стыд.

— Я спрашиваю, ты отвечаешь, — холодно сказал мне пират. — Понял?

Кое-как совладав с собой, я посмотрел в его тëмные глаза и с позорной покорностью кивнул:

— Моё имя Трой. Я сын известного…

— А теперь, Трой, — перебил меня терминатор, — Скажи, какого чёрта ты делал на том корабле?

— Это мой корабль… Я летел…

Я не знал, что говорить. Рассказать, эту галиматью про ложу? Едва ли он примет всё лучше, чем 3112. Хорошо, что руки были за спиной и никто не видел, как они тряслись.

— Марс-1 Вулкану, — еле слышно донеслось из гарнитуры шлема бойца.

Он нажал что-то на предплечье скафандра, и на весь корабль разнеслось сиплым старческим голосом:

— Марс-1 Вулкану.

— Здесь Марс-1, — ответил пират.

— Что там с пленными? Дайсону не терпится.

— Закончили погрузку, стартуем.

— Принял, конец связи.

Марс злобно сощурил глаза, я ожидал ещё одного удара, но этого не произошло. Пират сел в кресло напротив девушки.

Горячая капля крови текла по моей щеке к подбородку. Пират, вероятно, узнал 3112… Этого следовало ожидать, потому что многим из людей 3101, наверняка, пришлось податься в пираты. Но что с этого мне? 3112 не поможет, даже если у неë появится такая возможность. Кажется, слово «благодарность» ей не известно.

Значит, у меня один путь? На Голгофу? Ждать, пока меня выкупит отец? А если уже некому выкупать? Если меня объявят преступником, то его ждут большие проблемы. Колючая дрожь пробежала вдоль хребта, раздражение вонзило когти в сердце. Какая глупая и пустая смерть.

— Курс на корабль, — дежурно отчеканил Марс-1, обращаясь к пилотам.

Лицо его стало каменно-непроницаемым, когда он снова взглянул на лежащую в кресле 3112.

— Вы знаете эту женщину? — спросил я у Смарта, повернувшись к нему, насколько это позволяли противоперегрузочные кресла.

— Какую женщину? Не, Шёпот, ну ты слышал? Какой он…

Дослушать мне не дал оглушительный удар по затылку.