Аркадия

I

На исторической карте древней Эллады Аркадия значима не менее, чем Афины, Спарта или Крит. В действительности, это центральная область на Пелопоннесе, расположенная на возвышенном и окаймленном горами плоскогорье, сохранившая в течение веков свое исконное название по сей день. В эпоху античности здесь обитало эолийское племя пастухов и охотников. Согласно свидетельствам древних авторов, аркадяне или аркадцы были наделены большой физической силой, придерживались умеренности и строгости в обычаях, славились своим гостеприимством. Впрочем, была и оборотная сторона медали: грубость и нецивилизованность местных жителей. Свободолюбие и остро выраженное чувство независимости помогли аркад-цам сохранить нравы неиспорченными даже тогда, когда греческий мир клонился к нравственному упадку. Из всех искусств они предпочитали музыку и славились как искусные музыканты. Слова Вергилия «аркадцы, искусные в пенье больше других» (Буколики, X, 31-32) можно признать высшим признанием природного их таланта. И хотя великих поэтов и ученых Аркадия миру не дала, сама эта страна стала устойчивым поэтическим образом, мифом, популярным вплоть до наших дней, причем не столько из-за живописного горного ландшафта, располагавшего к мифотворчеству, сколько из-за описанных нравов ее жителей, приукрашенных воображением знаменитых поэтов.

Аркадцы считались одним из самых древних племен Греции. Начало легендарной истории Аркадии возводится еще ко всемирному потопу (в его языческой трактовке); именно в аркадских горах Киллене, по преданию, спаслись из роковых волн Девкалион и Пирра. Эпоним страны, герой Аркад, считался сыном Зевса и несчастной нимфы Каллисто, превращенной сначала в медведицу, а после в созвездие Большой Медведицы; сын же ее, преследовавший свою мать на охоте, по милости верховного бога стал созвездием Волопаса. Цепь этих красочных сказаний, уходящих корнями в глубокую древность, продолжают истории, связанные с Паном, эллинистическим богом, чтимым также и римлянами. Пан обитает на горе Менал здесь же, в Аркадии; некогда он неуспешно преследовал свою возлюбленную нимфу Сирингу и из тростника, в который она превратилась, создал свирель, названную в честь несчастной девушки. Обращение к Пану, «богу Аркадии», имеет ключевое значение при рассмотрении мифологической составляющей произведения Саннадзаро.

Причисление поэта-гуманиста Якопо Саннадзаро (1458-1530) к великим классикам итальянской литературы сегодня, пожалуй, потребует особенных обоснований, тогда как еще в XVIII веке оно не могло вызывать ни малейших сомнений. Дело в том, что центральная в его творчестве «Аркадия» (впервые полностью опубликована в 1504 г.) неизмеримо далека от современного восприятия, по которому тому или иному произведению далекого прошлого присваивается звание шедевра.

«Божественная комедия» Данте подводит итог культуре Средневековья, в частности, в жанре видений, увлекает нас своей мрачностью и фантастичностью; лирика Петрарки пробуждает в душе трепетные чувства любви к женщине и благоговение перед силой поэтического слова, способного это выразить; «Декамерон» Боккаччо, фундамент европейской новеллистики, пестротой своих сюжетов и человечностью всегда будет востребован и любим нами; мы не перестанем удивляться той выдумке и иронии, с которой Ариосто перемещает своих героев в необозримом пространстве рыцарской эпопеи; наконец, поэма Тассо будет волновать нас своей высокой героикой и животрепещущей темой противостояния Востока и Запада. Чем же был вызван столь ошеломляющий успех творения Саннадзаро? Даже такое определение жанра произведения, как роман, весьма условно. Значимость «Аркадии» основывается не только на исключительной ее популярности в странах Европы, на продолжительном влиянии этой небольшой книги на литературу и изобразительное искусство, но, в большей степени, на том, что в ней заложена основа целого литературного направления.

Прежде чем заняться разбором достоинств и недостатков «Аркадии», следует обратиться к личности ее автора и той эпохе, великим сыном которой он являлся.

II. Жизнь Саннадзаро. История создания его романа

Якопо Саннадзаро родился 28 июля 1458 г. в Неаполе и был старшим ребенком в семье. Его рождение, по счастливой случайности, выпало на день святого Назария, покровителя рода, давшего ему свое имя. Святого патрона впоследствии поэт прославил в ряде своих латинских стихотворений[1]. Род Саннадзаро был одним из самых знатных в Неаполитанском королевстве, и младенцу, родившемуся в такой знаменательный день, как будто самой судьбой было предначертано прославить его на века. Что он и сделал, только не оружием, как его предки-рыцари, а художественной силой пера и необыкновенной, даже в среде гуманистов, ученостью.

Прадед поэта, Никколо Саннадзаро, в 1380 году покинул родовой замок в Ломеллине и переселился в Неаполь, получив должность полководца в войсках Карла Третьего ди Дураццо. За «похвальные деяния» и доблесть ему были подарены королем значительная часть полей Фалерно, горы Массика, замки Мондраджоне и Линтерно, а также «множество земель и замков в плодородной Лукании», как напишет впоследствии его потомок.

Сын Никколо, Якопо, не менее достойно зарекомендовал себя при правлении Владислава, преемника Карла. Фортуна отвернулась от него, когда после внезапной смерти короля, случившейся 14 августа 1414 года, власть перешла в руки Джованны. Королеве, имевшей множество любовников, Якопо Саннадзаро-Старший не пришелся по вкусу. Как следствие ее немилости было обвинение в сношении с заговорщиками против фаворита королевы Караччоло и лишение всех родовых поместий. Умер Якопо в бедности, оставив своему сыну Никколо в наследство «нужду и невзгоды». Страстная филиппика в адрес Джованны, несколько не вяжущаяся с общим идиллическим тоном «Аркадии», стала достойной местью его внука своенравной королеве.

Мытарства Никколо, следующего представителя рода, перешли на долю его двух сыновей Якопо и Маркантонио, оставшихся после смерти отца в 1462 году практически без средств к существованию. Светская жизнь в Неаполе пришлась не по карману его вдове донне Мазелле, и она с сыновьями примерно в 1470 году была вынуждена переселиться в Ночера-Инферьоре, неподалеку от Салерно. Теплые чувства к матери воплотились в образ Массилии, чью смерть Якопо оплакал в стихах и в прозе устами пастуха Эргасто. «Вскормленный в скромной доле», Саннадзаро в своих сочинениях впоследствии не без горечи вспоминал, что его род когда-то владел и Фалерно, славящимся вином, воспетым Горацием, и Линтерно, где умер победитель Ганнибала Сципион Африканский Старший, и живописным побережьем, орошаемым рекой Вольтурно.

В седьмой главе или «прозе» «Аркадии» он рассказывает, что в возрасте восьми лет познал первую любовь. Как мы помним, в «Новой жизни» Данте рассказывает, что свою первую любовь Беатриче он встретил в девятилетнем возрасте. Не названная в романе по имени избранница поэта в жизни звалась Кармозина Бонифачо. О ней мы не имеем каких-либо точных сведений. Друг поэта Фабричио де Луна в своем «Словаре» даже называет ее дочерью Понтано (чему, однако, верить не приходится) и сообщает, что Якопо был намерен жениться на ней. Ранняя смерть Кармозины послужила мотивом сочинений Саннадзаро на вольга-ре — как лирики, сонетов и канцон, так и самой «Аркадии», определив в конце концов сюжетную развязку романа[2]. Полагали, что она изображена также в образе пастушки Амаранты в Прозе 4 «Аркадии». Таким образом, Кармозина заняла почетное место среди дам, которых обессмертили великие поэты Италии — Беатриче, Лауры и Фьямметты.

После многих лет междоусобных раздоров, вызванных борьбой за престол между анжуйской и арагонской династией (Трастамара), наступил недолговременный мир после победы арагонцев. Именно на годы правления Альфонса Арагонского, которому в 1442 году удалось силой захватить власть, приходится начало культурного расцвета Неаполитанского королевства[3]. Альфонс оказывал покровительство виднейшим гуманистам Италии, прежде всего Антонио Беккаделли (1394-1471), прозванному Панормитой по месту его рождения (Палермо), который, будучи придворным историографом, возглавлял Неаполитанскую академию. После смерти Панормиты эта почетная должность перешла к Джованни Понтано (1429-1503), министру и дипломату королевства при Альфонсе V и его преемнике Фердинанде I (годы правления 1458-1494). В трактате «О неаполитанской войне» (1494) Понтано писал: «Правление Альфонса привело Италию к великому расцвету. Многие жесточайшие войны при нем были завершены, и воспоследовавший мир был полон спокойствия и роскоши. В это время у власти находились отважные полководцы и премудрые мужи, и словесность (gli studi delle lettere) была в великой чести после векового застоя».

Фердинанд взошел на престол после смерти своего отца Альфонса, по его завещанию, в год рождения нашего поэта. Этот государь, по натуре вероломный и крайне жестокий, продолжая прогрессивную политику отца, содержал роскошный двор, привлекая в Неаполь выдающихся деятелей науки и искусства, в числе которых были и учителя юного Саннадзаро. Стоит отметить Каритео, Габриеле Альтилио, Джироламо Карбоне, Элио Маркезе и Пьетро Суммонте. В продолжавшемся противостоянии с анжуйцами он потерпел сокрушительное поражение в битве при Сарно в 1460 году, но при поддержке папы Пия II смог взять реванш, разбив в 1462 Иоанна Анжуйского, и в 1464 в Неаполитанском королевстве надолго утвердилась власть арагонской династии. На эти годы в королевстве приходился расцвет литературы и науки, что дало основание называть Неаполь тех лет «Афинами Италии».

Понтано был наставником старшего Альфонса, сына Фердинанда. Для него он написал свой знаменитый трактат «Государь» (не путать с Макиавелли!), в котором изобразил идеального правителя, руководствующегося принципами нравственности и гражданского долга. Альфонс, перенявший от отца порочный нрав, правил Неаполем всего два года и надежд, возложенных на него великим гуманистом, не оправдал.

В такой политической обстановке проходило детство Якопо Саннадзаро. В 1473 г., вернувшись на родину вместе с братом и матерью, будущий поэт продолжает свое обучение, начатое еще до отъезда, и под руководством членов Академии Луки Грассо и Джуниано Майо совершенствуется в риторике, грамматике и латинском языке, изучает древнегреческий. Благодаря блестящим способностям и природной склонности к гуманитарным наукам, Саннадзаро вскоре добился превосходных результатов и через протекцию наставников был представлен Джованни Понтано, принявшему участие в дальнейшем образовании талантливого юноши. С самого начала он проникся к Якопо симпатией, переросшей в самую теплую дружбу, продолжавшуюся до самой смерти Понтано. Свидетельством теплоты их отношений стали многочисленные обращения Понтано в латинских стихах к Саннадзаро, а тот, разумеется, не оставался в долгу. Еще в начале своего творческого пути, в возрасте немногим более 20 лет, Якопо был избран членом Неаполитанской академии под латинским псевдонимом, т.н. «академическим именем», Actius Sincerus, Акций Синцерус (итал. Синчёро, т.е. «Искренний»). Имя «Синчеро» в академическом кругу и в дружеских посланиях заменило подлинное имя поэта, по поводу чего в Прозе 7 он говорит: «Я не слышал еще, чтобы кто-либо из вас называл меня "Саннадзаро", хотя фамилия моих предков всегда пользовалась большим почетом, и это заставляет меня вздыхать, вспоминая, как прежде моя дама звала меня "Синчеро"». Два сильных чувства кипели тогда в молодом человеке: с одной стороны, восторженное упоение признанием своего таланта современниками, а с другой — пылкая любовь к прекрасной даме. Конечно, описанное в «Аркадии» бурное отчаяние от неразделенной любви — ни что иное, как дань традиции, поэтическое преувеличение, однако это говорит о том, что не увенчавшаяся счастьем любовь к Кармозине оставила глубокий след в душе Якопо, что не могло не способствовать открытию в нем лирического дарования, выразившегося также и в знаменитой пасторали. Сонеты и канцоны будущего «Канцоньере» складывались именно в эти годы.

Кроме лирики молодой Саннадзаро пробовал себя и в драматическом жанре. В период с 1481 по 1494 г., состоя при дворе Альфонса Арагонского герцога Калабрийского, для постановок на сцене он сочинял на вольгаре «Фарсы» и «Клубки»; последние, в угоду публике, он писал на родном неаполитанском диалекте. Жанр «клубок» (неап. gliommero, лат. glomeris) был специфическим для Неаполя и пользовался популярностью на протяжении всего столетия. Эти небольшие пьесы, всегда стихотворные, писались размером «фроттола» — одиннадцатисложными стихами с рифмой, расположенной внутри строки на цезуре, как правило, на седьмом слоге. Сохранился всего лишь один «клубок» Саннадзаро, развивающий бурлескные традиции в итальянской поэзии с ее злободневными темами. Фроттола, как мы рассмотрим в дальнейшем, была успешна применена в ряде эклог «Аркадии». Что же касается «фарсов», то от комического жанра античности и средневековья осталось только одно название: у Саннадзаро они по сути не выходят за рамки лирических стихотворений, облеченных в изящную форму «фроттолы».

Придворная должность налагала на поэта и другие обязанности. Так, он принимал участие в походах Альфонса Калабрийского в Тоскану, Ломбардию и Феррару и в одной из своих элегий извинялся, что из-за любовных переживаний не может прославить военные триумфы своего господина, очевидцем которых он был. Однако о роли поэта в исторических событиях тех лет нет сколько-нибудь определенных сведений. Живя в Неаполе, он расточает щедрые похвалы Альфонсу в латинских стихотворениях, видя в нем нового Владислава.

В 1494 г. король Франции Карл VIII перешел Альпы и вторгся в Италию с целью захватить Неаполитанское королевство, на которое он имел некоторые права. Продвижение французской армии, состоявшей также из германцев и швейцарцев, при поддержке могущественных врагов Неаполя, папой Александром VI и герцогом Миланским Лодовико Моро, не встретило вначале особенного сопротивления со стороны итальянцев, и вскоре король занял Флоренцию и продвигался к Неаполю, который завоевал в следующем году. Альфонс Арагонский, взошедший на престол в 1494 г., слишком поздно выступил против французов и был вынужден ретироваться в Мессину, где он отрекся от престола в пользу своего брата Фердинанда II (итал. Феррадино), чем вызвал недовольство у веривших в него подданных, в том числе у Саннадзаро, приветствовавшего недавнюю коронацию своего патрона латинским стихотворением. Феррадино с верными людьми бежал сначала на Искью, а затем на Сицилию. Завоевание Неаполя Карлом, произошедшее 24 февраля 1495 г., в Италии было воспринято как национальная трагедия, против французов была организована т.н. «Священная лига» итальянских государств. Исторические события, получившие название «Первая итальянская война», нашли бурный отклик и в творчестве великих поэтов, творивших в то время: в Ферраре Маттео Боярдо, например, по этому поводу оставляет работу над «Влюбленным Роландом», а Ариосто впоследствии скажет в «Неистовом Роланде» (XXXIII, 24):

с ироничным намеком на то, что из-за слабости отпора захватчикам война не была кровопролитной. Саннадзаро же действовал в этой обстановке как и подобало в его положении: он последовал за своим новым господином, тогда как Понтано остался при французах. В этом же году Альфонс Арагонский скоропостижно скончался на Сицилии. Однако уже 6 июля 1495 г. под давлением обстоятельств Карл покинул Италию. Фердинанд, заручившись поддержкой испанской короны, Венеции и папы Александра VI, повел успешную борьбу против захватчиков, и в следующем году французский гарнизон под командованием герцога Монпансье капитулировал. Фердинанд Арагонский вернулся в Неаполь в 1496 г., но вскоре скончался от дизентерии. На престол взошел Федерико Арагонский; всеми силами он стремился восстановить мир в королевстве и с этой целью окончательно примирился с папой Александром VI. Заботясь о процветании королевства, новый король уделял большое внимание развитию экономики, науки и, конечно, искусства. Таким образом, Неаполитанское королевство сделалось крупнейшим центром гуманистической культуры Италии, приняв эстафету у Флоренции, после смерти Лоренцо Медичи Великолепного (1492) уступившей свое первенство как в политике, так и в искусстве. Молодому Саннадзаро выпало занять в «неаполитанском Ренессансе» выдающееся место и сыграть ключевую роль. Будучи в дружбе с Федерико задолго до его коронации, он пользовался исключительным доверием своего покровителя, который был старше поэта на 6 лет. Саннадзаро стал крестным отцом его сына Альфонса и получил в дар от государя великолепную виллу с угодьями на холме Мерджеллина. Здесь, среди цветущих апельсинов, он рассчитывал предаться любимым научным и литературным занятиям. Эти радостные события своей жизни поэт излагал в латинских элегиях по образцу Тибулла и Проперция, щедро расточая похвалы «новому Меценату». Между тем Понтано отошел от политики и дипломатии и вел частную жизнь литератора, поддерживая дружеские отношения со своим прежним учеником.

Но исторические события вновь смутили идиллический покой поэта, когда французский король Людовик XII в 1499 г. вторгся в Италию с целью завоевать Неаполитанское королевство. Поход начался удачно: был взят Милан, покорена Генуя; миланский герцог Лодовико Моро бежал из города, но вскоре был пойман и убит. Французский король договорился с Фердинандом II, королем испанским, о разделе Неаполитанского королевства и, с одобрения папы, повел войска на Неаполь, которым 4 августа 1501 г. овладел. Осажденный в замке Нуово, Федерико был вынужден заключить соглашение с завоевателями, отстояв право владения островом и замком Искья на шесть месяцев. Тщетно возлагая надежды на своего родича испанского короля, он сделал отчаянный шаг, обратившись к турецкому султану, но Фортуна изменила ему: арагонские войска проиграли французам битву при Капуе, а сам король Неаполя был отлучен от церкви папой Александром VI. «Такова была его ненависть, — сообщает в «Анналах» Муратори, — к королю Католиков за предательство и утеснения, причиненные им, что он предпочел направиться во Францию, чем полагаться на известное великодушие этого короля, которому однажды уже доверился и познал на опыте, насколько тот вероломен».

Саннадзаро прибыл на Искью, когда Федерико собирался во Францию и выразил королю готовность следовать за ним. Продав два своих родовых замка и собрав пошлину с Гаудьелло, все вырученные средства (15000 дукатов) он вручил королю и добровольно последовал за ним в изгнание. 9 сентября 1504 г. во Франции, в Плессиле-Тур, король скончался на руках у Саннадзаро. Вместе с королем погибла и независимость Неаполитанского королевства на целых два столетия: территория государства была разделена между Францией и Испанией. Власть французов в Неаполе снова была недолгой. Разногласия Людовика XII с Фердинандом Католиком завершились битвой при Гарильяно, произошедшей 29 декабря 1503 г., где французы потерпели сокрушительное поражение от испанской армии под командованием Гонсальво Фернандеса Кордовского, и в марте 1504 г. по мирному договору Неаполь отошел в состав испанских владений. Королем Неаполя стал Фердинанд II под именем Фердинанда III Арагонского.

Сразу после смерти своего патрона поэт вернулся на родину, где его ждала еще одна утрата — смерть Джованни Понтано. Удрученный этими событиями, он вел уединенную жизнь на своей вилле Мерджеллина, утешаясь чтением античных классиков и сочинением латинских стихов. Читая Тита Ливия, помня Лукана с его изречением «мечи нам даны, чтобы не было рабства», поэт, конечно, грезил о возрождении былого величия Италии и понимал, что все беды от ее раздробленности и междоусобных конфликтов правителей городов и княжеств. Обращаясь к темам современности (он это делал, как правило, в латинских стих…