Айрин, графиня из Бездны. Книга 2

Глава 41. Последние приготовления

Яркое солнце первого зимнего дня пробилось в спальню слепящими лучами. Рейдел Кейсар проснулся от света, бьющего в глаза и первое, что он почувствовал — тепло лежащей рядом Айрин. Во сне она раскинулась во все стороны, едва не вытолкав Рейдела с кровати. К этому он привык — они уже трижды просыпались в одной постели. А вот что его удивило — три белых точки, три крохотных шрама, видневшиеся на бедре Аури. Он нагнулся, чтобы рассмотреть их ближе, и разбудил девушку. Не до конца проснувшись, она улыбнулась ему, а потом проследила за его взглядом.

— Не смотри — смутившись, попросила Аури и спрятала ногу под одеяло. Рейдел откинул одеяло и замер, не отводя глаз от обнаженного тела.

— Всё ещё не нагляделся?

— Я только сейчас понял, как это удивительно, — наконец произнёс Герой — После всего, что я о тебе слышал — ни единого шрама.

Айрин стиснула зубы, но горький смех разобрал её.

— Меня вылечили. Убрали все шрамы, все раны, срастили кости… — Аури запнулась — И зубы.

— И кто же так так лечит? Сотворенные? — весело спросил Кейсар.

— Нет. Думаю, она с другой стороны.

— Что?

Аури, не отвечая, села на кровати, подтянула ноги к подбородку и обняла их, глядя в окно.

— Зато теперь я выгляжу прекрасно, не правда ли?

— Правда, — согласился шевалье и поцеловал её в плечо — Самая прекрасная девушка на Свете.

— Глупости!

— Чистая правда.

— Это потому что вы, шевалье, мало что видели.

— Я-то? Ты хоть представляешь, сколько всего может увидеть потомок Кейсаров?

— А правда — сколько? — встрепенулась Айрин — Океан Эйгона? Сказочный лес Баури? Гигантский Хайтендел? А город Императора… да погоди! Ты всё это видел?

— Кое-что. Но если хочешь, мы вместе посетим все места, что ты пожелаешь.

— А если я захочу в Каз-Карак? Островную Империю?

— Всё, что ты пожелаешь.

— А, конечно… стой, стой! У тебя было двадцать лет и ничего-то ты не увидел. Валери права — вы не пользуетесь тем, что имеете.

— Ты правда хочешь, чтобы я сейчас думал о Валери? — замер шевалье.

— И что же произойдет, если вы подумаете о ней, шевалье? — прищурилась Айрин.

— Ничего, — поспешно ответил Кейсар — Ничего в голову не идёт, пока ты рядом. Я говорил, что ты самая прекрасная девушка на Свете?

— Не уходи… аааах!

В тот же день Валери, сидя в кафе, с жалостью смотрела на опущенную голову Ройзена.

— Я не знаю, как мне быть, — глухо повторил бывший одноклассник — Как будет правильно?

— Забери меня Бездна, если я знаю, — вздохнула Валентина — Но выбор у тебя невелик. Либо ты останешься другом и забудешь про любовь, либо уйдешь.

— Но я не могу. Не уйти, не забыть.

— Тогда попробуй влюбиться в кого-нибудь ещё. Ты же в Прайбурге! Тут хватает красивых девушек.

— Зачем ты так? Неужели ты так жестока!

— Я? То есть не жизнь, которая свела их вместе, и не Аури, которая вцепилась в Героя двумя руками, а я? Потому что не хочу давать тебе пустых надежд?

Ройс молчал, не поднимая головы.

— Ладно, — смягчилась девушка — Вот, попробуй ещё одно средство.

На стол между ними легла золотая монета. Ройзен посмотрел на неё с недоумением.

— Что это?

— Говорят, в «Океане любви» лучшие шлюхи королевства. Ночь с ними стоит золотой. Таких денег у тебя наверняка нет, а если и есть, то вряд ли ты додумаешься пустить их на правильное дело. Так что вот — трать мои.

— Ты что думаешь…. — Ройс вскочил с места и осёкся, увидев, как оборачиваются посетители — Ты что же, думаешь, какие-то шлюхи заставят меня забыть Аури? — прошипел он, усаживаясь на место.

— Я думаю, хуже не станет. Зато ты точно поймёшь, любовь в тебе или похоть.

— Знаешь что…!

— Знаю, — Валери поднялась и подвинула монету ближе — Ройс, я прошу тебя — возьми и попробуй.

— Чушь какая-то! — упирался парень.

— Ты деньги-то возьми, пока нас прямо тут не обокрали. Подумай пару дней, идёт? Если не решишься — вернёшь. Но лучше, — Валери ткнула пальцем в Ройса — Отнеси их в «Океан».

— Глупость какая — пробормотал Ройзен, забирая монету — Ты даже не понимаешь о чём говоришь. Я… я ей даже письма писал. Только отправить не успел.

— Письма? Айрин?

— Да. Я там во всём признавался.

— А где они сейчас?

Ройзен дотронулся до жилета, во внутреннем кармане которого лежали те самые письма.

— Они у тебя с собой? — вспыхнула Валери — Покажешь?

Разрываемый страхом и надеждой, Ройс кивнул и достал письма. Три листа, плотно исписанные аккуратным мелким почерком. Валентина вначале скользила по ним взглядом, но эти неотправленные, потаённые послания захватили её, и она с головой ушла в чтение.

— Ну как? — с тревогой спросил Ройс. Валери, не отвечая, зачитала вслух отрывок.

«…понял после Визвотера. Самое сильное, самое волнующее чувство, что я испытывал. Я хотел заботиться о тебе, баловать, делать всё, чтобы ты была счастлива. Чтобы ты каждый день смеялась и сияла. Я мечтал дать тебе возможность делать всё, что ты захочешь, и ни в чём не нуждаться. Я мечтал, чтобы та жизнь, что ты ведёшь, та борьба навсегда закончились. Чтобы я — я! — преодолевал все препятствия, а ты смотрела на меня — и любила. Я знаю, так говорят все — но я любил тебя, как никто на свете никого и никогда не любил…»

— Ну так как? — переспросил Ройс, заметив, что Валери перестала читать и сидит, устремив взор в столешницу.

— Поправить бы стиль — и весьма неплохо, — Валери удивленно смотрела на Ройса — Ты их кому-то заказывал?

— Я же говорю, это мои письма. Личные!

— Твои? Забери тебя Бездна, Ройс! — воскликнула Валери, и посетители испуганно оглянулись — Почему ты так никогда не говорил?

Ройс молчал, опустив голову.

— Да признайся ты ей во всём полгода назад, до встречи с Героем, вот этими самыми словами… Ладно, — Валери почувствовала раскаяние — Прости меня. Ты же знаешь, Ройс, я не могу спокойно реагировать на необычные вещи. А твои письма мне очень понравились.

— Спасибо, — отозвался Ройс.

— Знаешь что? Пожалуй, ты мог бы получить неплохую скидку в «Океане». Ох, Свет и Четверо, уже два часа! — Валери поднялась с места — Ройс, дай мне слово, что хотя бы просто сходишь туда. Хотя бы посмотришь.

— Ладно.

— И сделай это до воскресной игры, договорились? А потом расскажешь мне… расскажешь, как всё прошло.

Валентина подмигнула покрасневшему однокласснику и поспешила к выходу. Уже сев в карету, она продолжала размышлять, можно ли помочь Ройсу, и какие есть варианты. И лишь подъезжая к особняку барона, она опомнилась и сокрушенно покачал головой.

«Уму непостижимо. У меня на носу самое важное и опасное дело моей жизни, а я всё зациклилась на чужих проблемах. Соберись, Валери!»

Не одна Валентина готовилась к важному делу. Красавчик Оуен с нетерпением отсчитывал дни оставшейся службы. Он знал — день, когда Велингвар планирует запустить своё производство, станет для барона последним. Как и для него, бывшего бандита. Затем на Свет появится новый Оуен, которому не придётся иметь дело ни с Церковью, ни с благородными.

— Я счастлив, что покончил с сумрачным миром — часто говорил он Гетту, командиру гвардейцев — С благородными проще. За достойную службу — достойно награждают.

— Но и за измену жестоко наказывают, — отвечал Реймон, и у Оуена холодок пробегал по спине.

— Да, наказывают, но по-человечески. Либо тюрьма, либо быстрая смерть — отвечал Оуен — Есть там и спятившие, вроде Клиффорда. Но так-то благородные — они люди милосердные. А если уж в голове того, — Красавчик закатил глаза — То о них всем известно.

— А о нашем господине, значит, ничего такого неизвестно?

— Всякое о нём говорят — пожал плечами Красавчик — Но он не тот человек, что пытает людей для удовольствия.

— Это верно, — соглашался Гетт — Держись нашего барона — и всё у тебя будет хорошо.

После таких слов Красавчику становилось не по себе.

«Так уж устроена жизнь — говорил себе Оуен — Я лишь выбрал сильнейшую сторону».

Но пока что он продолжал жить в доме барона, и доносить на него. И каждый раз, доставая устройство для подслушивания, Красавчик трясся от страха. Он бы с удовольствием разбил и выкинул проклятую штуковину — но страх перед церковью был сильнее. Неужели я им мало рассказал? Неужели я всё ещё должен рисковать своей жизнь? Неужели барон может хоть как-то им навредить?

Оказалось, может.

— Я на краю пропасти, Гекхарт — устало говорил Велингвар, вызвав управляющего к себе в кабинет. До запуска производства оставалась неделя — Церковь, король, знать… даже торговцы — все против меня. Боюсь, успешный запуск меня уже не спасёт.

— Ещё не всё потеряно, ваша светлость, — возражал Раен.

— Я знаю, — голос барона сделался тише, и Оуену пришлось напрячься, чтобы услышать следующие слова — У меня ещё остались средства. Я ещё сделаю свой ход. Но ты, Гекхарт? Ты пойдёшь со мной до конца?

— Думаю, я уже сделал достаточно, чтобы доказать свою преданность.

— Да. Да, верно. Смотри, — теперь барон говорил торопливо — Вот оно, моё последнее средство. «Прах».

До Оуена донесся изумленный вскрик управляющего.

— Откуда?

— Это неважно. Впрочем, нет, важно. Он из запасов посланника. Лотора Сазерленда. Но гораздо важнее, для кого он.

Оуен вжал приемник сильнее, боясь пропустить хоть слово.

— Послушай, Гекхарт — голос Велингвара упал до шепота, и Оуен подался вперёд, будто надеясь лучше слышать — Это предназначено принцу. Погоди, не перебивай. Смерть наследника — да ещё от препарата из Свободных Земель — изменит всё.

— Послушайте, господин… — начал управляющий, но барон перебил его.

— Опасно? Я знаю. Но это вернёт всё вспять — договоры будут забыты, а союзы обратятся против Церкви. Я выиграю время, я приведу свои дела в порядок, и тогда уж…

— Но если у убийцы не получится? Что, если его поймают? Если он укажет на вас? Сумеет ли он вообще исполнить… такое? — в голосе управляющего Оуен уловил панические нотки. Не удивительно — бандит и сам был поражен отчаянием барона. Покушение на принца — это сведения, ценнее которых он не получал.

— Не волнуйся, Гекхарт — раздался голос барона — Тот человека сумеет всё выполнить. Он всегда рядом с принцем, и у него есть все возможности. Главное — ты со мной?

На этот раз молчание затянулось.

— Да, ваше сиятельство, — наконец ответил Гекхарт.

Дальнейший разговор Оуен плохо слушал. Ему хотелось в ту же минуту вскочить и отправиться с докладом, но было глупо так рисковать. Всю ночь Оуен не сомкнул глаз, обдумывая услышанное. А уже утром служитель, прочитав донесение, бегом кинулся к Хашу. И через час под сводами церкви Света и Разума бушевала гроза.

— Невероятно — восклицал Архиепископ Прайбурга — Просто невероятно!

— Эноби, вы должны проверить это донесение, — мрачно заметил Хаш.

— Каким образом?

— Езжайте к посланнику. Скажите ему прямо, в лоб, что барон купил его зелье.

— А если сам Сазерленд его и продал?

— Посмотрите за его реакцией. Постарайтесь понять.

— Он же почти всё потерял, — продолжал возмущаться Архиепископ — Ни с чем остался — а всё равно полон чёрных замыслов. Как после этого можно сомневаться в его связи с Изнанкой? Нет, братья, надо с этим заканчивать. Дело и так затянулось.

«Удивительно — размышлял Эноби, наблюдая за Архиепископом Хашем — Ещё зимой мы слушали о том, что грядет важнейшая битва между Светом и Изнанкой, а теперь, когда мы почти добились победы — нам говорят, что дело затянулось».

— Вы же знаете, ваше преосвященство, что с бароном будет покончено в день открытия его производства.

— Но это уж наверняка?

— Да. После неудачи барон исчезнет. Бежит из королевства.

— А если у Сильдре ничего не выйдет, — добавил епископ Хаш — То мои бойцы сделают всю работы.

— Зальют кровью улицы Прайбурга, — мрачно заметил Эноби.

— Что поделать? — пожал плечами Епископ.

— Ты прав, брат! А вы, Эноби, думайте не о смертях, а о жизнях, которые мы спасаем.

Служитель мрачно кивнул, а уже через несколько минут его карета неслась к представительству. Он не стал заходить внутрь, а лишь пригласил посланника к себе на короткую беседу.

После неё Лотор буквально вылетел из кареты и устремился в особняк. Сазерленд мчался по коридорам, и все встречные испуганно шарахались к стенам. Распахивая двери могучими ударами, посланник добежал до лестницы, ведущей в подвалы, и устремился вниз, перепрыгивая через ступени.

— Живо! — прорычал он кладовщику, и тот поспешно ткнул ключом в замок, отмыкая двери в хранилище. Лотор в три прыжка преодолел комнату с заваленными товаром стеллажами, и замер у дальней стены. Требовалось вытащить нужный камень, но у Сазерленда всё прыгало в глазах от ярости.

Наконец справившись с собой, посланник положил ладонь на стену, нажал скрытые пружины и потянул за едва выступивший камень. За ним обнаружилась выемка. Лотор несколько раз вздохнул, успокаиваясь и осторожно, одними пальцами, достал длинный узкий ящичек. Открыв его, он увидел десять ампул, похожих на те, что Мириам показывала Валери. Отличался лишь содержимое — тут содержалась тёмная субстанция, клубившаяся как пар. Сазерленд провел пальцем по стеклянному ряду ампул — и достал одну. На первый взгляд такую же, как остальные. Но на ней отсутствовала печать — знак мастера, изготовившего изделие. Пальцы Лотора напряглись и так сжали коробку, что раздался слабый хруст. Опомнившись, посланник, спрятав в карман ампулу, убрал коробку на место и положил камень обратно. А затем стремительно покинул хранилище.

Вскоре в комнатах слуг, имевших доступ к хранилищу, начался тщательный обыск. Самих слуг привели в кабинет Сазерленда, где они, под присмотром охранников, ждали окончания. Лотор неподвижно сидел в кресле, и это пугало больше, чем крики и ругань. Спустя время в комнату вошел один из тех, кто проводил обыск, и обратился к посланнику.

— Вот что мы нашли — стражник протянул Сазерленду небольшой кожаный мешочек. Лотор высыпал содержимое на ладонь — три черных камня, ярко блестевших в свете ламп.

— Ага, — протянул посланник — И у кого же они были?

— У Лакрица, — ответил стражник.

— Что? — один из слуг вскинул испуганный взгляд и затряс головой — Клянусь, господин Сазерленд, клянусь вам….

Он попятился, но посланник уже подскочил к слуге и вцепился в его горло обоими руками.

— Кому ты его продал? — ревел Сазерленд, сжимая горло слуги — Говори!

Слуга лишь хрипел, не в силах вымолвить ни слова. Лицо его на глазах темнело, наливаясь кровью, и казалось ещё чуть-чуть — и голова лопнет от прилившей крови.

— Говори!

Ноги слуги уже не доставали до земли, он вцепился в руки Сазерленда, пытаясь разжать их, и Лотор, зарычав, ударил несчастного затылком о стену. Брызнула кровь — то ли с шеи, то ли с пробитого черепа, — и руки слуги безжизненно обвисли.

— Неважно, — тяжело дыша, произнес посланник, и разжал руки. Тело мешком рухнуло на пол — Мы и так знаем.

Один из слуг мог бы поспорить с Лотором. Но сейчас он лишь благословлял свою уловку — спрятать камни в комнате соседа.

Отправив Эноби к посланнику, Епископ направился к Йериону. В двух словах он рассказал ему о замыслах Велингвара. Данте пришёл в ярость, но Хаш сумел успокоить его.

— Запомните, шевалье, сейчас самое главное для нас — жизнь принца. Время для мести настанет позже.

— Жизнь Фернана проще всего сохранить, — надменно ответил Данте — Если немедленно покончить с бароном.

— И как вы это хотите сделать, шевалье? Пойдёте и проткнете его своим великолепным мечом?

— Но раз вы узнали…

— И что же теперь, отнести донесение в суд и поклясться, что наш шпион не лжёт? Или сразу пойти к королю?

— Но если Лекруа узнает…

— И что же он сделает? Арестует Велингвара?

— Проследит за ним.

— О, не сомневайтесь, шевалье, за бароном сейчас и без того внимательно смотрят…

— Раз за ним так смотрят, как же он…

— Потому что он — отродье Изнанке, Йерион, и я говорил вам об этом десятки раз! Он слуга её, и слуга достойный. Вас не должна удивлять его хитрость, смелость или влияние — Хаш приблизился к Йериону вплотную — Я прошу вас лишь об одном, шевалье — защитите принца!. Опасность может прийти откуда угодно. Барон мог подкупить любого — от последнего слуги до благородного советника.

— Хорошо, — кивнул шевалье — Я поговорю с Кейсаром…

— Что? — воскликнул Епископ, перебив шевалье — Рейдел Кейсар? Да от него же первого вам и следует защищать принца.

— Это уж глупости, — холодно возразил Йерион.

— Почему? Он близок с любовницей барона, и с его воспитанницей. Которая, кстати, беспрепятственно разгуливет по дворцу.

— Роу? — удивился Йерион. Однажды он общался с девушкой, и, хотя начали они с колкостей, но в конце он поблагодарил её за смерть Ерозы — Мне кажется, она слишком привязана к младшему принцу, чтобы травить его брата.

— Ах, вам кажется? — преувеличенно почтительно отозвался Хаш — Но что тут скажешь! Только одно — если вы действительно думаете, что девчонка не способна убить принца из-за дружбы к его брату — то дни принца сочтены. Вы и впрямь слишком глупы, чтобы охранять Фернана.

— Вы забываетесь, епископ!

— Что, вам не понравилась правда? А что, если она, или её друг, или подруга убьют принца Фернана — что вы скажите тогда? Извинитесь? Покаетесь? — язвительно говорил Хаш, не обращая внимания на гнев Йериона — Вы купились на её милое личико? На молодость? На бойкие речи? А ведь она убийца похуже многих. Отродье, каких поискать. Вы воротили нос от Герцогов — но мы хотя бы не скрывали своей сути. А эта?

Данте молчал, пораженный вспышкой гнева Епископа.

— Она родилась и выросла близ Бездны, в Лесу, среди тварей. Она убила десятки людей — и простых, и благородных. Она погубила человека Лекруа. Она втерлась в доверие к королю, к принцу, к гвардейцам — да и к вам тоже. Вам нравится слушать рассказы о ней, верно? Но наверняка вы не слышали, как она забила до смерти заключенного. Как угрожала своим начальникам. Как проткнула копьем ребенка — чтобы забрать у его отца золото. И теперь прибрала к рукам несчастную, больную девушку и её отца. Шевалье! Вы благодарны ей за смерть Ерозы — и лишь потому не видите её сути. Но если вы вернете себя рассудок, если послушаете истории о ней с холодной головой — вы не сможете возразить мне ни в едином обвинении!

И пока Йерион раздумывал над словами Епископа и собирал сведения, пока Оуен отсчитывал последние дни, пока Велингвар и Церковь готовились к решающей схватке, Айрин наслаждалась своей жизнью. Окруженная любовью и дружбой, она проживала первые дни зимы с улыбкой на губах.

В день перед запуском шестеро друзей собрались в одной из комнат в особняке Холдгрейвов. Им потребовался самый большой стол, зато всё уместилось, и никто не теснился. Игра получилась захватывающей, и к её концу все подходили с горящими глазами.

— Эндшпиль! — воскликнул Кейсар, встряхивая кубики в своей руке. Он с принцем вырвался в фавориты, и сейчас готовился раздавить соперников поменьше — Ройса и Валери.

— Что такое эндшпиль? — спросила Аури.

— Это когда всё готовы закончить партию, — пояснила Валери, наблюдая за действиями шевалье — Буквально ход — два, и победитель восторжествует, а проигравшие лишатся жизней.

— Вообще-то здесь другие условия победы, — вмешался Ройс

— Но! — Валери забрала кубики и резким движением выбросила их на стол — Всегда есть кто-то, кто вёл свою игру с самого начала.

— Как Аури в прошлый раз? — уточнила Элирия.

— Именно! — Валентина одну за другой начала выкладывать карты и двигать фигурки на поле — Ваши армии — под моим началом.

— А так можно?

— Ненадолго! — Рейдел подкинул монеты — Один ход — и они вернутся.

— А мне больше и не надо, — улыбнулась Валери — Благодаря союзу с Ройсом я могу использовать «тройное перемещение»…

— Я думал, это только на своих действует…

— … и ваши армии встречаются на Зелёной равнине!

— Свет Всемогущий! — воскликнул принц — Они же перебьют друг друга!

— Не так быстро! Аури, возвращайся!

— Но пятая реликвия… — растерялась Роу. Именно погоня за реликвиями — и знание правил — помогли одержать ей победу в первой игре.

А Валери, покачивая головой и напевая, продолжала ход. Её гвардейцы, усиленные наемниками и ополченцами, наступали на столицы Рауля и Кейсара. Ещё один отряд пробивался к городам Айрин.

— Ройс, закрой ей путь! — воскликнул принц.

— Мы союзники, — возразил Ройзен.

— Сейчас не до этого! Ты посмотри, что она творит! Её же будет не остановить.

— Разве это повод предать меня? — удивилась Валери — Ройс, забирай всю торговлю, и вербуй армию в областях Аури — у неё как раз бунт.

— Да что вас всех! — всплеснула руками Айрин — Как так-то?!

— Лея, ты ещё можешь ей помешать! — продолжал искать союзников Рауль — Пусть твои герои переходят границу, а наши — отправляются в твои крепости.

— Нет, — покачала головой Элирия — Нет, нет, нет! Я и так выстою.

Тем временем Ройс сделал ход. Аури отчаянно пыталась пробиться обратно. Кейсар, прикусив губу, собирал остатки войска и ресурсов. Рауль делал тоже самое. Из самых могущественных правителей они мигом превратились в самых ничтожных.

— Отлично! — кубики вновь оказались в руках Валентины — Первым делом — «потаённая верность» — и тот отряд, что ты получил от меня, Ройс, вновь становится моим.

Горестный вопль раздался над столом, и ему ответил злорадный смех принца и шевалье.

— Мы тебе говорили!

— И куда привела тебя твоя верность?!

Отряд, раскиданный по центральным частям города, в одно мгновение захватил столицу.

— Ничего, ничего, еще не поздно, — Кейсар обратился ко всем разом — Если мы объединим усилия, то одолеем её. Все согласны?

Единодушное «да» было ему ответом.

— А теперь, — в свою очередь улыбнулась Валери — Три захваченных столицы, влияние на чужие земли и «круговая» война дают мне право на связь с Изнанкой.

Молчание повисло над столом.

— Ты что, к этому и шла? — Айрин заговорила первой.

— Ты же понимаешь, что после этого мир будет разрушен? — добавил Кейсар.

— И что с того? Зато победа будет за мной.

— Нет! — решительно воскликнула Элирия — Я тебе помешаю.

Война вскипела во всех областях. Герои и войска выходили на бой, а на них наступали отродья Изнанки и её Тени. Валери расправилась с остатками принца, Кейсара, разбила вернувшуюся из похода Аури и заточила повелителя Ройса, чтобы использовать в своих целях.

Наконец две армии встали друг против друга. Позади той, что возглавляла Валери виднелись разрушенные города, села, мрак и ужас, а позади другой, что выставила Элирия, цеплялись за жизнь остатки Света.

— А теперь — все моё влияние! И все мои Тени! И вся магия, что есть — голос Валери гремел на всю комнату — Всё это я вкладываю в «Совращение». И да обрушится это заклятие на Звездного Рыцаря!

— Нет! — Лея вскочила на ноги — Так это заклятие не работает!

— Работает, — со вздохом подтвердила Аури.

— Но как он может… то есть как такое вообще возможно? Он же повелитель! Как он может стать на сторону зла?!

— Последняя армия Света потерпела поражение. Я — захватила этот мир! — провозгласила Валери.

— И отдала его Изнанке!

Валери подняла палец.

— Во-первых, и это главное — я стала повелительницей всего Света. А во-вторых, приход Изнанки — это всего лишь предположение создателей игры. На самом деле я могла бы и её победить.

— Чего? — задохнулся от возмущения Ройс — Что?! Нет такого в правилах!

Элирия, вскочив со стула, стремительно отошла прочь.

— Дурацкая игра! Ненавижу её! — воскликнула миледи, и пнула ногой кровать — Ещё партию?

Аури увидела, как тьма начинает виться вокруг неё.

— Нет-нет, миледи, я уже не могу! — вскочила Айрин — Простите, но сегодня я собираюсь лечь пораньше.

Гости, восприняв слова Айрин как намёк, начали прощаться. И лишь Валери, стоя над доской и любуясь своей победой, задержалась.

— Разве не превосходно? — воскликнула она, когда все гости разошлись, а Элирия отправилась в свою комнату.

— То, что ты захватила мир, или то, что отдала его Изнанке?

— Я про саму игру. Я должна бы думать лишь о том, что случится завтра — а так увлеклась, что забыла обо всём на свете.

— А что должно завтра случиться? — насторожилась Айрин.

— Барон запускает своё производство…

— Ах, это!

— … и мне кажется, что произойдёт что-то ужасное.

— Что? Ты что-то знаешь?

— Я знаю, что Эшфор ведёт борьбу с Церковью. А значит, Церковь захочет ему помешать. И пойдёт на всё. Знаешь… мне кажется, завтра весь город встанет на дыбы.

— Ты что-то видела во сне?

— Неважно, — Валери подошла к подруге — Всякие глупости, о которых лучше забыть. Но у меня дурные предчувствия. Пообещай мне, что будешь сидеть тут, дома, под охраной солдат!

Айрин вскинула голову, готовая протестовать — но в глазах Валери была любовь, тревога и волнение. Как в тот день, когда она просила за отца.

— Хорошо — согласился Аури, и Валери крепко обняла её.

— А ты сама? — прошептала Айрин подруге.

— А у меня завтра важный день — шепнула та в ответ — Завтра я увижу, как разум одолеет магию.