Багряноборцы. Книга первая

ГЛАВА 1

– Отпустите меня, силы нечистые! Отпустите, а то худо будет! На помощь! – вопил связанный Петя.

– Вопи не вопи, все равно в нашей глуши тебя никто не услышит. – сказала одна из трех окружавших пленника, невысоких, горбатых женщин, с короткими, торчащими к верху волосами. А на случай всякий, мы, сейчас тебе клюв завяжем, чтоб ты чего доброго Солнце не накликал.

– Но ежили кто, все же услышал тебя и поспешил на выручку. Ты не переживай, мы и его схватим. – успокоила другая. – Очень надеюсь, будет он сочным и упитанным. – она мечтательно облизнулась.

Поняв, что по собственной глупости попал в очень скверную ситуацию, Петя замолчал и стал яростно ерзать, изгибая шею, стараясь не дать завязать себе клюв.

– Напрасно стараешься.. – ехидно сказала третья горбунья с самым длинным носом. Она придавила Петину шею к пеньку, обмотала клюв веревкой и спросила. – Ну что, сестры, как делить будем?

– Чур, мне голову! Люблю мозги, с глазами в прикуску! – заявила та, что первая разговаривала с Петей.

– А мне тогда, сердце и печень. – сказала вторая страшилища с огромным горбом.

– Ну а мне значит, все остальное. – заключила длинноносая, занеся над шеей пленника здоровенный, выдолбленный из камня, нож.

Но совершить задуманное страшилища не успела. Метко выпущенная стрела выбила из рук жуткой женщины оружие. Недовольно засопев, носатая повернулась в строну выстрела, её и без того круглые, как блюдца, черные глаза, от удивления округлились еще больше. Нежить явно не ожидала увидеть того кто предстал перед ней.

– Поленица1, что тебе надобно, здесь? – обратилась первая страшилища к вышедшей на лесную прогалину девушке. – Ступай куда шла, не желаем биться мы с тобой.

– За то я желаю! – дерзко ответила воительница.

– Ночь наше время, убирайся пока цела. – пригрозила длинноносая

– Это мы еще поглядим, кто цел останется.

Слегка наклонившись, дева-воин начертала наконечником стрелы на земле руну молнии, проговаривая при этом шепотом заговор:

– Владычица молний и грома небесных, Дева-воительница, Дива-Додола, поделись силой твоей с дочерью твоей, дабы поразить она смогла силу нечистую. – лишь она вымолвила слова эти, как в небе над лесом громыхнуло, а наконечники стрел воительницы заискрились молниями. Девушка вложила стрелу в лук, натянула тетиву и приготовилась стрелять в одну из злобно скалящихся горбуний. Но тут ей на плечо легла большая ладонь.

– Погоди, не стреляй. – остановил ее воин, вышедший из зарослей лещины.

– Почему? -спросила дева-воин.

– Сухо шибко, видишь? – он показа на деревья, которые из-за жары скинули листья намного раньше времени. – Если выстрелишь, пожар может возникнуть, лес весь сгорит.

– И, что ты предлагаешь? – девушка опустила лук.

– Попробую уговориться, незачем понапрасну кровь проливать.

– Пробуй. – Нехотя согласилась, рвущаяся в бой поленица, отойдя в сторону, пропустив вперед воина.

Широкоплечий, светловолосый богатырь остановился в нескольких шагах от нечистой силы и громко, так чтоб было слышно во всем ближнем лесу заговорил:

– Девицы красавицы, отпустите друга нашего, непутевого! Да примите за жизнь его дары наши. – воитель снял с плеча три заячьи тушки и положил пред собой. – Возьмите дары наши, да ступайте с миром в жилище ваше. Слово даю, препятствий чинить не станем. Пусть лес обширный свидетелем будет.

– Не кричи так, добрый молодец. Мы тебя и так хорошо слышим. – ответила на предложение первая из страшил. – Дай нам пару мгновений обтолковать предложение твое.

– Я подожду. – согласился воин.

Три страшилищи зашушукались, заспорили, попеременно тыча пальцами то на людей, то на связанного Петю, то на зайцев. Наконец, после бурных обсуждений, длинноносая произнесла:

– Слова твои приятны нам, дары твои принимаем мы и друга отпускаем. Вот только нет жилища нашего, идти нам некуда, болота, да ручьи пересохли все. Долго, как неприкаянные бродить мы по лесу, пока не облюбовали поляну эту. Поэтому останемся здесь мы, а вы ступать можете, нападать не будем.

– Отчего же вы дождь не вызовете, наполнить болота ваши? – спросила воительница.

– Пробовали, не выходит. – хриплым каркающим голосом сказала большегорбая, – Словно кто-то затворил Хляби небесные, колдовство сильное, не разбить его.

– Вы знаете кто мог наложить чары эти? – насторожившись, поинтересовался богатырь

– Догадываемся. Чары сие наложить мог только....

Едва длинноносая собралась ответить на вопрос, как лес за ее спиной ожил и громадная косматая лапа, показавшаяся из-за дерева, раздавила страшилищу. Ее сестры взвыли от злости, их короткие волосы запылали красным. Горбы на спинах разорвались, выпуская наружу перепончатые крылья. Пальцы их удлинились, став острыми, как пики. Жутко вереща, две оставшиеся в живых шишиги,2 накинулись на убийцу своей родственницы. Они постарались вцепиться своими острыми перстами в покрытую густым зеленым мехом ногу чудовища, однако, великан отмахнулся от них, словно от назойливых мошек, размазав мелкую нечисть о деревья. Легко расправившись с шишигами, огромное чудище переключило свое внимание на людей.

– Ольга, рази его. Пока я Петю освобожу! – крикнул богатырь, кувырком уходя от взмаха косматых лап.

Без лишних слов Ольга, неуловимо быстрым движением достала из колчана сразу три стрелы и на одном ударе сердца запустила все три в чудище. Приговаривая при этом:

– Стрелы булатные, стрелы Перуна, разите ворога, как Солнце разит Тьму.

Угодившие точно в цель, стрелы, заставили отшатнуться громадину, собравшуюся напрыгнуть своей единственной ногой на воина. И пока чудище приходило в себя, богатырь успел добраться до Пети, вынуть из сапога нож и одним движением срезать с друга путы.

– Прячься за Ольгу. – повелел воин, освобожденному пленнику, обнажая саблю. – Эх, зря я щит не взял. – посетовал он, двинувшись на врага.

Меж тем, от полученных ран чудовище пришло еще в большую ярость, вырвало с корнем ближайшее к нему дерево, оно напрягло свою ногу и высоко подпрыгнув, перемахнуло через богатыря, оказавшись рядом со своей обидчицей. Взмахнув деревом, как дубиной, нежить нанесла свой удар по девушке. Лишь чудом поленица сумела уклониться от смертоносной атаки, вовремя отскочив в сторону. Промахнувшись, гигант занес дубину для нового удара, но тут на помощь соратнице подоспел воин. Двигаясь с неуловимой скоростью, словно пикирующий ястреб, он несколько раз рубанул саблей под колено чудовищу, заставив того упасть. Завершила битву Ольга, вогнав сразу несколько стрел, в налившийся кровью, единственный глаз громадины.

– Вот уж не думал, что в этих кроях водиться Верлиока3. – сказал Петя, с важным видом усевшийся на плече богатыря.

– Не должен водиться. – задумчиво произнес воин, разглядывая поверженного противника. – В книгах батюшки говориться, что Верлиока обитает в лесах недалеко от гор, а здесь ни одной горы на сотню верст.

– А еще, в этих книга говорится, что они любят нападать на женщин и детей и страшатся оружных воинов. – вмешалась в рассуждения Ольга. – Но, как видишь Иван, нападают.

Богатырь нахмурился, не нравились ему подобные расхождения с записями отца. Присев, он, постарался найти на теле Верлиока следы злых чар или чего-то, что объяснило бы причины появления этого существа в дали от своего жилища. Но обнаружить что-нибудь подозрительное так и не сумел.

– Ох, не к добру шишиги и Верлиока повстречались нам в одном месте. – заключил светловолосый воин поднимаясь. – Необычное твориться здесь.

– Ничего необычного, нечисть всегда притягивает нечисть. – пожала плечами Ольга. – Чему тут удивляться. По мне так, чем больше мы этой погани побьем, тем в миру спокойней будет.

– А я Ивана поддерживаю. – возразил Петя. – Встретить в одном месте два вида нечистой силы, притом чтоб одна напала на другу, ново это. Поразмыслить вам следует над этим.

– Вот завтра, по утру и будем размышлять. А теперь давайте вернемся в лагерь. Боязно мне за лошадей наших, а то как тут в округе не один такой Верлиока бродит. – сказала воительница.

– Хорошо. – согласился Иван. – Утро вечера мудренее.

Собрав стрелы, воины отправились к месту стоянки. Пройдя несколько десятков шагов по темному, сухому, безжизненному лесу, они пересекли узкую тропку, которая, словно огненная река оделяющая мир живых от мира мертвых, делила рощу пополам. Оказавшись по другую сторону тропы, воины тут же почувствовали прохладу ночного леса, услышали голоса его обитателей. Столь резкое изменение погоды, заставило еще сильнее задуматься Ивана. Он обратил внимание на куст, растущий посредине тропинки.

– Посмотрите сюда. – позвал богатырь. – Видите, ветки достающие до той стороны с которой мы пришли, высохли, а вот ветки уходящие в сторону лагеря, зеленые.

– Действительно. – подтвердила Ольга. – Словно кто-то нарочно разделил рощу. В пылу погони я и не заметила этого.

– Не врала значит о колдовстве нежить. – сказал Петя и добавил. – Пойдемте уже дальше, до восхода солнца осталось всего нечего, а мне так спать охота.

– Спать? – возмутилась поленица. – Ну нет, спать ты не будешь. Ты будешь на страже стоять.

– Не буду. – стал спорить Петя. – Я уже был на страже, теперь твоя очередь.

– Хорош стражник. – фыркнула Ольга. – Аж выручать пришлось. Ты может поведаешь нам, как тебя вообще угораздило к шишигам попасть? Тебе ведь велено было от костра ни ногой, в случаи опасности тревогу поднимать. А ты чего ж?

– А что я. – стал оправдываться Петя. – Я не виноват, это все дикая курочка, с дивными перышками. Она так кудахтала, что я не вытерпел и пошел за ней, а дальше ты знаешь. – петух понуро склонил голову.

– Эх Петя, Петя. Сколько раз тебе говорили, не доведут тебя до добра твои курочки. – Пожурил его Иван. – Ладно, не ссорьтесь, я в дозор стану. Мне все равно подумать нужно.

– Сразу видно, настоящий друг. – обрадовано заявил Петя. За что тут же получил щелбан по лбу от Ольги.

Дальнейший путь к лагерю троица проделала молча, подмечая по пути, как разительно отличается лес с этой стороны тропинки. Наконец, добравшись до места своей стоянки и убедившись в том, что кони невредимы, а вещи на месте, Ольга и Петя легли спать, как и было уговорено. Иван же подкинул несколько веток в оставленный им тлеющий костер, снял с себя кольчугу и сел, прислонившись спиной к могучему дубу. Встреча на лесной поляне никак не шла у него из головы. Богатырь отчаянно пытался отыскать в памяти отрывки из прочитанных им книг с упоминанием подобных случаев, но на ум ничего не приходило. От размышлений Ивана отвлек Петя, заерзавший на ветке березы, петух открыл глаза и что было мочи прокричал:

– Кукарекууу!!!

ГЛАВА 2

Начался новый день. Проснувшаяся Ольга отвязала свои длинные огненно-рыжие косы. На время вчерашнего боя, она специально, чтоб не мешали, обвила их вокруг головы, подвязав красной лентой, а когда ложилась спать так и оставила, на всякий случай. Теперь же, когда на небосводе появилось Солнце и нечистой силы можно не опасаться, Ольга решила дать волосам свободу. Пока воительница разбиралась со своими косами, Петя слетел с ветки, доклевал остатки вечерней каши и высоко поднимая лапы, вышагивая, как особо важная птица, подошел к Ивану.

– Как, думы твои? – поинтересовался петух.

– Впустую пока, не могу припомнить, кто в силах наложить чары силы такой. – ответил богатырь, вставая.

– Я тоже не могу. – опустив голову, сказал Петя.

– Тогда давай поразмыслим об этом по дороге, а сейчас собираться надобно, к полудню в городище прибыть должны мы. – Иван поднял лежавшие рядом кольчугу, щит, копье, другую поклажу и понес все к лошадям.

Пока воин крепил оружие к сбруе и складывал припасы в седельные сумки, Петя решил пообщаться с Ольгой, которая к тому времени уже разобралась с волосами и сейчас занималась тем, что осматривала свои стрелы, решая какие оставить, а какие придется заменить.

– Могу помочь. – предложил петух, подойдя к воительнице.

– Я сама. – ответила Ольга, очень не любившая когда ей помогают.

– Напрасно отказываешься. – важно заявил Петя. – Меня, между прочим, Светобор к вам не спроста приставил, я не только в трудную минуту Солнце могу призывать, но и в воинском деле ведаю. А уж сколько я о нечисти всякой знаю, того ни в одной книге нет.

– Видела я ночью, как ты Солнце призываешь. – напомнила воительница. – С такими умениями я лучше как-нибудь сама управлюсь.

– Так я знал, что вы на помощь подоспеете, потому и не стал силой своей пользоваться. – постарался оправдаться петух.

На что Ольга только с прищуром посмотрела на него, и Петя, решив больше не спорить, обидевшись, пошел к Ивану.

– Похоже, Ольга сегодня встала с левой ноги. – сказал петух, подойдя поближе

– С чего ты так решил? – насторожился богатырь, знающий, что встать с левой ноги дурной знак не сулящий ничего хорошего.

– Она отказалась от моей помощи, да еще и усомнилась в моих способностях. – пожаловался Петя.

– А, это. – Иван махнул рукой, расслабившись. – У нее просто характер такой, никому не верить на слово. Проявишь себя, и она к тебе будет относиться по другому. – успокоил он петуха.

– И как мне проявить себя?

– Показать, что батюшка не спроста отправил тебя с нами. – предложил богатырь.

– Что ж, я докажу, обязательно докажу. – приободрился Петя, взлетев на лошадь воина.

Когда со сборами было покончено, Иван направился к месту ночной битвы, а Ольга немного задержалась. Девушка подошла к догорающему костру, поклонилась ему, произнеся:

– Спасибо, батюшка огонь, за теплоту твою, за защиту твою.

После чего воительница склонилась еще ниже и задула оставшиеся угольки. Ведь ни засыпать, ни заливать и, уж тем более, затаптывать огонь нельзя. Рассердить дух огненный можно, и он больше никогда не придет к тебе на помощь. Убедившись, что костер не представляет опасности для леса, Ольга взяла своего коня под уздцы и поспешила за Иваном. Вместе, троица быстро преодолела участок обычной, живой, рощи, остановившись у разделяющей лес тропки.

При свете солнца высохшая роща выглядела еще мрачней: иссохшая, пожелтевшая трава, склонившиеся к самой земле, скрипящие при каждом дуновении ветра, голые потрескавшиеся деревья, словно просящие "пить, пить". Вид погибшего лес заставил Петю слегка поежиться, он сглотнул подступивший к горлу комок и спросил:

– Нам точно нужно туда возвращаться, может отыскать другой путь?

– Этот самый короткий, его батюшка указал. – ответил Иван и первым переступил через тропку, направившись к месту поединка с Верлиоком. – Если ты все еще опасаешься шишиг, то напрасно, днем не одна нежить не посмеет показаться перед Хорсом4. – успокоил петуха богатырь, осторожно проводя свою лошадь через заросли орешника.

Итак знающий произнесенные Иваном истины, Петя, тем не менее, с большой опаской всматривался в бесшумный, пустой лес.

– Не бойся, божья птица, если понадобится я опять тебя спасу. А то, как нам без тебя силы зла побеждать. – подразнила петуха, шедшая позади, Ольга.

Слова девушки задели Петю, он встрепенулся, расправил крылья и полетел вперед, указывая дорогу, стараясь доказать, что он не трус.

– Напрасно ты с ним так. – пожурил Иван Ольгу, когда они остались наедине.

– Вовсе нет. – ответила поленица. – Батюшка сказал что от петуха польза будет, но пока кроме хлопот он нам ничего не принес. Поэтому пусть отрабатывает свои зернышки, хоть какой то прок с него будет.

– Коли батюшка сказал, что птица поможет, значит так и будет. – не разделял сомнений Ольги Иван. – И какого проку, ты от него ждешь?

– Дозорным будет. – после небольшого раздумья, сказала Ольга.

Их разговор прервал зов, улетевшего далеко вперед, Пети. Воины поспешили на клич. Догнав петуха, они оказались на вчерашней прогалине. О ночной битве, здесь напоминали только вымятая трава, да вырванное с корнем дерево, ни останков шишиг, ни тела Верлиока не было.

– Кто мог уволочь такую огромную тушу? – спросила Ольга.

– Может, волки? – предположил Петя.

– Навряд ли. – ответил Иван, изучающий следы. – Взгляните, кроме следов схватки, на поляне больше нет ни единого следа, поверженная нечисть словно испарилась.

– Может их сожгло Солнце? – допустил петух

– Тогда, остался бы пепел. – отрицательно покачала головой Ольга. – Нет, тут что-то другое.

– К тому же, Верлиока на Солнце не горит, его свет ему противен, может даже ожог оставить, но не сжечь. – поддержал Иван.

– Тогда я не знаю. – хлопнул крыльями Петя.

– Мы тоже. – прошептал богатырь и добавил громче, чтоб все слышали. – Доберемся до града, надо бы батюшке весточку отправить, совет спросить.

Еще раз безрезультатно осмотрев поляну, в поисках следов, Ольга с Иваном повели своих коней дальше, продираясь через рассыпающиеся от сухости кустарники. Жар стаял такой, что Петя, решил больше не летать в дозор, пряча голову под крыло, он предпочел сидеть на седле Ивановой кобылки. Людям приходилось не легче, льняная рубаха Ивана вся вымокла от пота, и он решил ее снять, давая подышать телу. Идущая рядом Ольга с радостью, бы последовала примеру богатыря, но не можно девушке оголяться в присутствии мужчины. Поэтому ей приходилось терпеть жару в одежде, надеясь на то, что скоро они выйдут к реке, в которой она вдосталь накупается.

Вскоре лес закончился и воители вышли на дол, пред излучиной высохшей реки, чуть дальше за рекой, на холме, виднелся град, обнесенный земляным валом, позади которого возвышались деревянные стены.

Увидев пересохшую реку, Ольга сокрушенно цокнула языком. Все ее надежды на водную прохладу растаяли, как лед по весне. Поправив прилипшие к рубахе огненные косы, поленица ловко запрыгнула в седело и направила лошадь к реке. Иван проделал тоже самое, попутно надевая рубаху, не хватало еще предстать пред городским головой в полураздетом виде.

Подъехав к пересохшему руслу некогда полноводной голубой дороги, борцы с нежитью придержали коней, дабы те не повредили ноги, спускаясь с отвесного берега. Спешившись, Иван с Ольгой, медленно, осторожно провели скакунов на дно реки.

– Ты поглянь сколько рыбы поморило. – сокрушался Иван, тщательно выбирая место куда можно ступить, так как усеянное дохлой рыбой дно, было очень скользким и источало зловонье.

Ближе к противоположному берегу, на пути воителей, встретились рыбацкие лодки, привязанные, к уходящему от реки к берегу помосту, словно собаки ждущие своих хозяев. За помостом начиналась мощеная досками пристань с ныне пустыми торговыми рядами. Не вдалеке от берега лежал, вытащенный на сушу, подпертый бревнами, дабы не скатился обратно в реку, небольшой насад. За насадом стоял плотно заколоченный амбар, в котором, по-видимому, хранились приготовленные для продажи вещи. От пристани в град шла дорога.

Выбравшись на твердую почву и стряхнув с сапог прилипшие ошметки погибшей рыбы, Ольга с Иван направились прямиком к вратам городища. Без помех преодолев земляной вал с пустой заставой, воители перевели лошадей по мостку надо рвом с кольями и остановились у закрытых городских ворот. Стражи у врат не оказалось, как и дозорных на башне рядом, поэтому Ивану пришлось кричать.

– Люди добрые, отопритесь, отворитесь из далека-далека помощь к вам пришла!

В ответ тишина. Тогда Ольга сказала:

– Слетай-ка ты, Петя, за стены дубовые, да посмотри куда сторожа делась, если спят вои нерадивые, разбуди, да вели створы отворить.

Петя кивнул в ответ, расправил белоснежные крылья и перепорхнул через бревенчатую преграду. За воротами послышалась быстро стихшая возня.

– Что-то долго его нет. – стал волноваться Иван. – Не случилось ли чего.

– Давай еще немного подождем, если через двадцать ударов сердца не появиться, сама за ним через стену полезу.

– Хорошо. – согласился богатырь.

Выждав оговоренный срок, Ольга достала из своей перемётной сумки длинную, прочную веревку, сделала на одном ее конце петлю, такую, чтоб затягивалась, когда потянешь за другой конец веревки. Затем поленица отошла немного от стены, размахнулась и закинула веревку так, что петля наделась точно на заостренную, точно копье, верхушку одного из бревен тына. Затянув потуже петлю, Ольга начала карабкаться наверх и вот, когда она уже почти преодолела стену, протяжно заскрипели, приоткрывшись, ворота. Из маленькой щелочки в тяжелых оборонительных створках на воинов смотрел невысокий, светловолосый, щуплый мальчик, в большой, до колен, потертой рубахе.

– Вы кто такие? – постаравшись сделать свой голос грозным, осведомился парнишка.

– На помощь к вам пришли мы. – ответил Иван. – Мужи старшие где, вои где?

– Мужи на стенах сидят, вас незнакомцев привечать готовятся, ежили на вопросы не ответите мои. Кто такие, откуда будите? – еще более серьезно спросил мальчишка.

– Багряноборцы5 мы, по настоянию отца нашего в град ваш прибыли. – сказала, оказавшаяся за спиной мальчонки, Ольга. – Ты сам то чей, отрок, будешь? Зачем про мужей неправду сказал? Нет на стенах ни кого.

– Про мужей сказал, чтоб боязно вам стало, кабы вы людьми лихими оказались. – не испугавшись воительницы, вымолвил парнишка, повернувшись к Ольге, изучая ее взглядом серьезных не погодам глаз. – А чей отрок не скажу, вам это знать ненужно. Коль правду говорите, о помощи, то впущу я вас, да смотрите, ведите себя как люди честные, а то.. – он погрозил кулаком.

Этот жест мальчугана вызвал у Багряноборцев улыбки, и они пообещали вести себя согласно Правде. Еще раз оценивающе посмотрев на воинов, отрок кивнул и пропустил их. Заведя лошадей за ворота, Иван хотел спросить у мальца, не видел ли он петуха белоснежного, с красным, точно огонь, гребешком. Однако, обернувшись, богатырь увидел только вновь затворенные врата, никакого мальчика рядом с ними не было.

– Ты видела, куда ушел отрок, отворивший нам? – спросил Иван у, занятой своим скакуном, Ольги.

– Да вот же, только что здесь был. – она оторвалась от своего занятия и тоже не обнаружила мальчишки.

В этот момент откуда-то из далека прилетел весь переполошенный Петя.

– Быстрее, быстрее. – закудахтал он – Там, в дальней стороне града, весь люд собрался, шумят, что-то недоброе затевают. Поспешать надо, пока зла при свете дня не сотворили они.

– Показывай путь. – велел Иван, вскакивая в седло, уже совершенно позабыв про мальчишку.

Развернувшись, Петя повел Багряноборцев за собой, прокладывая им путь через весь город. Пока Ольга с Иваном скакали следом за петухом, они то там, то тут подмечали неприятные знаки. Обсудить которые решили после того, как предотвратят нехорошее. Проскочив на сквозь весь город, ведомые Петей, воины выскочили к обширному подворью, перед калиткой которого, собралась большая шумная толпа, явно не дружелюбно настроенная к хозяину подворья. Оставив своих скакунов поодаль, Иван с Ольгой спешились и раздвигая руками гомонящий люд, протолкались в самый центр, в котором стояло несколько ожесточенно спорящих человек.

– В том нет ее вины. – сказал стоящий спиной к калитке, громадный, как скала, мужик с молотом на перевес.

– Как нет? – возражал ему другой, немного уступающий статью, но тоже довольно крепкий. – Зиму еле пережили, только жизнь налаживать стали и тут она объявилась. И сразу худо стало. Засуха, люди мрут каждую ночь, урожай уже погиб, зимовать не с чем. Так еще и дети пропали. Отдай нам на расправу колдунью нечистую, спаси град наш. – Эти слова толпа поддержала громкими возгласами одобрения.

– Не отдам, родня она мне! А еж ли кто, хочет попробовать силой взять ее, так попробуйте, вмиг с молотом моим познакомитесь.

– Ты не стращай, не стращай, Глеб Коваль. – ответил ему седоволосый, длиннобородый старец обряженный в длинную до земли сорочицу, с черным поясом. – Будимил верно говорит, не спроста все мои усилия даром пропадают, это ее злые чары сбивают волошбу мою. Отдай лучше по хорошему, не гневи Белобога.

– Опять ты жрец, за старое. – возмутился Глеб. – Все равно, не отдам я кровь родную! – отрезал он.

Пуще прежнего зашумевшая толпа, уже была готова накинутся на Глеба, но тут в дело вмешались Иван с Ольгой, вставшие на сторону мужика.

– Остановитесь! – громко рявкнул Иван. – Не гоже людям честным, не разобравшись, не доказав вины, кровь проливать, расправу учинять!

Внезапный окрик остудил народный запал, и люди словно очнувшиеся ото сна, теперь с любопытством рассматривали незнакомцев, на которых до сих не обращали внимание. Средь собравшихся пошли шепотки: "Смотри-ка, девка в мужьи одежды одета и мечом опоясана", "А этот, что в красных шароварах, вылетай медведь, только шерсти не хватает", "А пояса у них какие, все в рунах солнечных".

– Вы кто такие? Зачем в дела чужие лезете? – опомнившись после внезапного появления незнакомцев, гневно спросил Будимил.

– Мы воины Богов Светлых, Багряноборцами еще называют нас. – гордо подняв голову, провозгласила Ольга. – А дела сии не чужды нам, коль не по Правде божьей решаются.

После слов поленицы шепотки в толпе только усилились. Кто-то с надеждой на помощь радовался появлению божьих воинов, кто-то наоборот, настаивал на том, что ежели в град прибыли Багряноборцы, знать дела совсем плохи. Слыша людские перешептывания, голос подал седовласый старец.

– Рад видеть вас, защитники света. – сказал он. – Я Белимир, жрец Белобога, как и вы стою на защите Яви, но сейчас вы, по незнанию своему, мешаете свершиться справедливости, встав на защиту колдуньи злой.

– Обвинение в колдовстве злом вещь серьезная и так просто не решается. Сначала нужно собрать суд княжий, а уж потом пред Князем, Богами и всем честным народом доказать вину обвиненного, так по Правде.

– Так то, оно так. – согласился жрец с Иваном. – Но, пока Князь до нас доберется, ведьма, что укрылась в доме Глеба Коваля уж изведет всех нас и судить ее будет некому.

– Обратитесь к посаднику или воеводе, они вправе от имени князя суд вершить. – посоветовала Ольга.

– Не к кому нам обращаться. – ответил ей Будимил. – Нет у нас, ни посадника, ни воеводы, ни дружины. Померли все разом, пять дней тому назад. В землю их пришлось положить, так как на костре, как положено, схоронить не можем, огонь разводить боязно, пожар возникнуть может.

– Плохо это. – посетовал Иван. – Их души в Ирий могут дорогу не найти.

– Мы все по старинному обряду сделали. – сказал жрец. – За души дружинников с посадником можете не волноваться, в Ирий они попадут. – заверил он.

– Добре. – кивнул богатырь и обратился к стоящему рядом с жрецом. – Раз посадника с воеводой не стало, то ты тогда кто, что говоришь от имени многих? – спросил Иван

– Будимилом меня зовут из рода Бурого Быка, наш дом самый обширный, а потому, сейчас я за городского старосту, пока вече не изберет другого или князь не пришлет нового посадника.

– Если ты сейчас староста, так и собери суд Правды и завтра по утру, при молодом Солнце проведем его. – предложил Иван. – А пока ты к суду будешь готовиться, мы у Глеба Коваля остановимся, проверим верны ли слова ваши о ведьме и ежили что выясним, на суде предъявим. Что скажешь, Будимил из рода Бурого Быка?

– Скажу, верно говоришь ты. – почесывая густую бороду, после размышлений, ответил староста. – Я и сам должен был так сделать, но коль не сделал, то на других пенять нечего. Завтра все будет готово. – он дал собравшейся толпе знак расходиться.

– А как же детки, что пропали на кануне? – не унимался жрец – Их кто будет искать, надобно у ведьмы дознать, куда она девала их.

Заслышав его слова, уже начавший расходиться народ остановился, ожидая, что на это ответят Багряноборцы.

– Не беспокойся, старче, мы разыщем детей. – успокоила жреца и всех остальных Ольга. – Ступайте по домам с миром. Мы поможем горю вашему.

Выслушав ответ поленицы, люди, еле волоча ноги, измученные жарой и жаждой, разбредись кто куда. У калитки в подворье Глеба Коваля остались только: сам Глеб, Иван, Ольга, да жрец Белобога, который, впрочем, вскоре ушел, одарив всех оставшихся очень недобрым взглядом.

– Благодарю вас, люди добрые. – сказал Глеб, все это время с тревогой ждавший чем все закончится. – Будьте гостями в моем доме, столько, сколько вам потребуется. – он открыл калитку, приглашая воинов пройти внутрь.

Подозвав к себе лошадей, за которыми присматривал Петя пока Иван с Ольгой успокаивали собравшихся, Багряноборцы поклонились Солнцу, прежде чем преступить границу, отделяющую подворье Глеба Коваля от остального города. Войдя внутрь, они чуть нос к носу не столкнулись с сидевшем на цепи бурым медведем. Защитник двора, взревев, уже намеривался напасть на гостей, но увидев хозяина и тех кто пришел с ним успокоился, и даже протянул Ивану лапу.

– Никогда не видел, чтоб Топтыга так себя вел с незнакомцами. – поразился Глеб.

– Ничего, Ивана все медведи признают. – ответил ему, восседавший на лошади богатыря, Петя.

Говорящий петух удивил хозяина подворья еще сильней, и он промолвил.

– Верно старцы говорят:"Хоть весь мир обойди, всех чудес не увидишь". А мне и идти никуда не надо, чудеса сами пришли.

– Вы ступайте, я догоню. – сказал Иван, оставшись с медведем.

Подворье у Глеба Коваля было обширное: амбар для зерна, сарай для инструментов, хлебная печь, открытая кузница, баня, колодец и в самом центре всего, большая изба. Из которой, при виде приближающегося Глеба, выскочила юная девица, в красном узорчатом венке на голове, белом сарафане с солнечными рунами на плечах.

– Батюшка родимый, все ли с тобой хорошо. – кинулась к хозяину подворья девушка.

– Все хорошо Есения, не тревожься. – обняв дочь, успокоил ее Глеб. – Вот, лучше, гостей привечай, хлебом солью угощай. – хозяин показал на Ольгу с Иваном.

– Ой.

Застеснявшись при виде незнакомцев, Есения юркнула обратно в избу. Вновь представ пред гостями спустя несколько мгновений, держа на вытянутых руках рушник, с еще теплым караваем и деревянной солонкой в форме уточки.

– Вот, гости дорогие, примите угощение наше, да пройдите в дом наш. – сказала девушка, протягивая угощение.

Ольга с Иваном поклонились хозяюшке, коснувшись правой рукой земли, затем отломили от каравая по кусочку, обмакнули в соль и съели. Но в дом не пошли.

– Что же вы, гости дорогие, в дом не идете. – забеспокоилась Есения. – Аль не угодили чем вам.

– Не серчай, хозяюшка, – ответила ей Ольга, – и ты хозяин обиду не таи. Всем хорош дом ваш и хлеб ваш. Но не можем в дом, где люди живут, входить мы, покуда трех солнц не минует с тех пор, как пролили кровь мы. Ты лучше дозволь нам в амбаре, где инструменты хранишь, остановиться, да после трапезы обеденной сам приходи и ту, что в колдовстве винят, приводи.

– Быть посему. – согласился Глеб Коваль, проводив путников к месту отдыха.

ГЛАВА 3

Заведя лошадей под тень растущего во дворе, за амбаром, ясеня, Багряноборцы натаскали для них воды из почти пересохшего колодца, дав животным вдосталь напиться. Затем, насыпав в корыто фураж, данный заботливым хозяином подворья, оставили скакунов одних, а сами пошли отдыхать.

Когда воители светлых богов вернулись в отведенный им амбар, их уже ждал стол накрытый узорчатой скатертью. В центре стола стояла крынка молока, рядом с ней располагался горшок полный ароматной каши, возле которого на блюде лежал каравай. По кроям скатерти были поставлены две большие и одна маленькая деревянные плошки, Глеб Коваль не забыл про удивительного говорящего петуха. Подле плошек уместились кружки в которые воины могли налить себе молока и утолить жажду.

Накрывавшая на стол Есения увидев, что гости уже управились со своими делами, поклонилась им пригласив к столу. Поблагодарив юную хозяйку, Багряноборцы, прежде чем рассесться по местам и приступить к трапезе, сняли с себя оружие, положив его рядом с собой. Убедившись в том, что гости не в чем более не нуждаются, Есения оставила их, отправившись в избу к батюшке.

Угощения, приготовленные Глебом Ковалем, оказались очень вкусными, поэтому воины света кушали в полной тишине. Пока, внезапно, не подал голос Петя.

– А вы не думали, что еда может быть отравлена? – спросил петух, склевав добрую половину наложенной ему каши.

От этого вопроса Иван аж чуть ложкой не подавился.

– Типун тебе на язык. – откашливаясь вымолвил богатырь, запив застрявшую в горле кашу молоком.

– Не думаю, что Глебу Ковалю есть смыл нас травить. – сказала Ольга. – Грех это большой убить, тем более отравить гостей своих. После такого ни один суд: ни княжий, ни божий не сможет защитить его.

– В том то и дело. – продолжил Петя. – Вдруг, кто злой, решил напраслину навести на хозяина двора этого, путём нашего отравления.

– Ежили ты так опасаешься за жизнь нашу, почему раньше всех к яствам приступил и об отраве не сказал? – поинтересовался Иван

– Раньше в голову не пришло, голоден был шибко. – оправдался петух. – А как пришло, так вам и сообщил.

– Ладно. – положил длань на стол богатырь. – Чтоб не продолжать спор сей, давайте я оберегом проверю пищу поднесенную нам, если отрава окажется в ней, то все выпьем отвар супротив яду.

Слова Ивана не вызвали возражений, и он сделал то, что предложил. Сняв с шеи мешочек в котором хранился оберег, воин света вынул из него фигурку своего тотемного животного и поставил ее на стол. Затем он вынул нож и проколол им указательный палец правой руки. Обильно обмазав деревянную статуэтку кровью, Иван подхватил ее и держа в длани6 десницы7 провел по воздуху три круга над столом, приговаривая при этом:

– Покровитель великий, защитник рода, защити кровь свою, раскрой умысел злой, ежели кто решил обычай нарушить, отравить детей твоих.

После слов Ивана, глаза тотемного животного на миг вспыхнули красным пламенем, и тут же погасли.

– Все в порядке, есть можно. – промолвил богатырь, убирая деревянного идола обратно в обережный мешочек. – Если бы еда была отравлена, защитник сжег бы ее дотла.

– Вот и славно. Значит я напрасно волновался. – заявил Петя, продолжив клевать свою кашу.

Закончив трапезничать, Багряноборцы решили, пока не пришел Глеб Коваль, обсудить, подмеченные во время скачки, приметы.

– Видела я гнезда ласточек разоренные. – первой стала делиться своими наблюдениями Ольга. – К пожару ведет деяние это. Видела причелины8 на избах все изрезаны, знаки Солнца перечеркнуты.

– Добре. – кивнул Иван. – Вот что я видел. Вдоль изгородей холмики небольшие, землей присыпанные с крестами по центру. Видно дождь вызвать пытались, живность мелкую изводили, в тряпки наряжали да в землю закапывали. Еще подметил, собак отсутствие, пока скакали мимо подворьев, ни одна лай звонкий не подняла.

– А я видел целую стаю больших и жирных ворон, они улетели, как только меня приметили. – сказал Петя с таким видом, словно, это он прогнал темных птиц.

– Если ко всему добавить пропажу детей и засуху, то выходит, что здесь затевается что-то очень не доброе.

– Выходит – поддержал Ольгу Иван. – И встреча наша с Верлиокой и шишигами тоже была не спроста. Возможно, кто-то или что-то не желало, чтоб мы попали в град сей.

– И, что будем делать? – спросил петух.

– Как и собирались. Для начала проверим родню Глеба Коваля, а после свяжемся с батюшкой, совет спросим. – ответила Ольга.

На том и порешили, и, чтоб время не тратить даром, пока не пришел хозяин подворья, Багряноборцы вымыли одну из плошек, положили на дно железную руну Макошь9, залив ее молоком. Завершить свои приготовления они успели как раз к тому моменту, когда на пороге амбара возникла высокая фигура Глеба Коваля, а вместе с ним и его родственницы.

– Моя сестра Зоря Коваль. – представил Глеб свою спутницу.

Багряноборцы поприветствовали старую, скрюченную женщину, затем еще раз поблагодарили хозяина за гостеприимство и пригласили вошедших сесть к столу. Дождавшись, когда Глеб с Зорей усядутся поудобней, Иван сказал:

– Сказывайте, Глеб Коваль, почему жрец Белобога ополчился на сестру вашу?

Хозяин подворья нахмурил тяжелые темные брови, провел рукой по длинным усам, размышляя с чего начать.

– Начните с корня, расскажите кто вы, как жили, а там слова сами дорогу найдут. – посоветовал Глебу Петя, знавший толк в сказаниях.

Улыбнувшись в усы, Глеб Коваль многозначительно хмыкнул, никогда ему еще не приходилось слушать советы от петуха и все же, он последовал совету Пети приступил к повествованию.