Баланс Темного

Глава 15. Цап

Передо мной встала непростая задача. Я решил взяться за неё с размахом и уже по пути в Хандо придумал план, вот только для его реализации нужно было золото. Много золота.

Не считая одежды, продать я мог всего два простеньких кинжала, которые собрал с сельских бандитов возле алтаря Треула. Но, учитывая щедрость кузнеца, тот не купит их задорого, а, скорее наоборот — попросит заплатить ему за переплавку. Нет уж, спасибо! Тогда я спросил у травника за сколько он готов продать свой дом, но шутка ему не понравилась. Оставался один вариант — вскрыть погреб, прямо у нас под ногами валялся убитый Денам. Уровень Митры — 6. Воин, глупо было отрицать, что у работорговца-наёмника ничего не завалялось в карманах. Взялись за дело.

Мы хотели подцепить убитого верёвкой и по-быстрому вытащить, но стоило приоткрыть люк, как дом затянуло слезоточивым порошком. Плюясь и отхаркиваясь на улице, пришли к выводу, что вычистить подвал придётся полностью, тем более, что Мин всё ещё не терял надежды стать настоящим травником, которому рано или поздно понадобится место для хранения своих творений.

Если бы жрица Акрота знала, что наши забавы могут привести к техногенной катастрофе, то выгнала бы из Хандо обоих, но мы не стали ей ничего говорить, решили провернуть всё в ночи.

Целый вечер мы готовились. Делали из тканевых мешков что-то наподобие вентиляционной трубы с двумя рукавами. Рвали, шили и вязали, пока не получилось полое изделие в форме буквы «Т». Её нижний конец уходил к подвалу, левый — в дверь, для забора свежего воздуха, а правый — в окно, для выброса порошка. Конструкцию, которая напоминала трубу в аквапарке, мы подвесили на верёвках к потолку и открыли люк.

Кажется, получилось! Ветер дул из двери в окно и уносил поднимающийся из подвала порошок. Процесс шёл не быстро, но глядя на столб слезоточивого порошка, который будто дым из трубы уходил из окна, Мин сиял от гордости:

— Вот это круто! И как это вам удаётся?

— Ты о чём? — спросил я, поглядывая на опускающееся за горизонт солнце.

— Вы на Оглонских островах до сих пор нюхаете друг у друга подмышки на свадьбе, но додумались до такого?!

— Не бери в голову! — я махнул рукой и мечтательно произнёс. — Подмышки это совсем другое!

— Почему?

— Вот женишься на Акроте, тогда узнаешь!

Ночевать мы пошли в соломенный амбар. Предупредив Мина, чтобы он не совал мне ничего в глаза и нос, я заснул. Заканчивались третьи сутки пребывая на Отре.

Доступное количество переходов — 69. Хотите совершить переход?

Переход выполнен успешно. Доступное количество переходов — 68.

Возвращаться после трёх суток было сложнее, жор и жажда буквально поедали меня изнутри. Лёжа на диване парализованным, я думал, что потеряю сознание от истощения. До кухни добрался минут через сорок, хотелось жрать, но желудок привык со сквозняком внутри. Кое-как затолкав в себя еды и воды, я пошёл спать. Вставать нужно было рано.

Доступное количество переходов — 68. Хотите совершить переход?

Переход выполнен успешно. Доступное количество переходов — 67.

Проснувшись, я снова увидел рожу Мина. Да, что ж такое-то?!

— Что на этот раз? — спросил я, потирая для приличия глаза, хотя заспанным я себе не чувствовал.

Вместо ответа травник встал и подошёл к двери амбара, а затем показал пальцем куда-то на улицу. Я вышел и тоже офигел. От дома мина по траве и до самого забора тянулась белая полоса порошка шириной полтора метра. Выглядело это мягко скажем необычно. У крыльца толпились местные жители и боязно заглядывали в окна.

— Они нас прикончат!

— Пошли, ссыкун! — я взял его за руку и повёл вниз к дому.

Кудахтанье женщин началось метров за тридцать, до того, как мы подошли. В общей массе бубнежа я разобрал только обрывки фраз. Собравшиеся кричали и показывали пальцем на ковровую дорожку из слезоточивого порошка.

— Что случилось?! — крикнул я, чтобы угомонить бушующую толпу.

— Что вы наделали?!

— Почему трава белая?!

— Мешки на стенах висят!

Отдельные выкрики снова утонули во всеобщем гомоне.

— Травник переродился! — сказал я зловеще.

Замолкли первые ряды. Глядя на них, заткнулись последующие. На улице повисла напряжённая тишина, глаза селян бегали от меня к Мину и обратно.

— Как это переродился?!

— Вы замечали, что раньше у травника не всё получалось?

— Ага… руки из жопы… в башке навоз… не понимаю, как он ещё не подох…

— Недавно Мин с достоинством выполнил задание, за что Отра наградила его третьим уровнем Митры! — я обнял травника через плечо. — А ночью из него вышло всё дерь… вышло всё плохое! — я показал пальцем на след от порошка.

— Ах вот оно что?! — женщина из первого ряда с серпом в руке открыла рот. — Сколько же в нём дерьма то сидело?!

— Много! — я повёл Мина к двери. — А теперь расходитесь!

Задвинув селянам телегу про перерождение, мы отправили их по домам. След от порошка, конечно, никуда не делся, но я предусмотрел это заранее. Если бы ветер дул в сторону деревни, то про идею с проветриванием пришлось бы забыть, а так… Ну полежит порошок месяц-другой, а со временем ветер его раскидает.

Конструкцию мы не разбирали, порошка в подвале было ещё навалом, но Денама вытащили. Наши усилия и причинённый природе ущерб оказались не напрасными:

Сапфир (средний).

Рубин (малый).

Золотые монеты — 40.

и изюминка на торте:

Кольцо скорости. Требуемый уровень Митры — 3.

Увеличивает скорость реакции на 10 %.

Изготовлено из серебра.

Почистив убитому карманы и сняв побрякушки, мы отнесли его на местное кладбище и закопали. Времени на прощальные речи не было, день близился к середине, а мы ещё даже не приступили к делу.

…….

С драгоценными камнями меня не кинули. Наученный опытом, прежде чем продавать камни, я попросил у торговки — показать, что у неё есть на продажу. Малые камни она продавала за двести золота, а средние — за четыреста пятьдесят. За оба своих я выручил пять сотен. На кармане появилась увесистая куча бабла: золотые монеты — 540.

За следующие несколько часов мы обошли в Хандо всех охотников, таская за собой арендованную лошадь с телегой. Деньги таяли также быстро, как телега набирала вес и наполнялось металлом.

Мой план едва не порушил Додос, когда мы пришли к нему за рецептом вонючего мяса. Детский аниматор использовал какой-то настой, чтобы придать мясу химическую вонь. Суть в том, что животных этот запах не отпугивал, а цапов, наоборот — привлекал, хрен знает откуда Додос узнал рецепт, но с его помощью у него почти всегда получалось показать детишкам кровавое кино со счастливым концом для цапа, и не очень счастливым — для его жертвы.

Додос наотрез отказался выдать нам рецепт своей прикормки, даже за астрономическую сумму в семьдесят золотых! Мне пришлось едва ли не на коленях ползать и клясться святой Отрой, что мы не отожмём у него бизнес и не станем переманивать его клиентов в виде маленьких дребезжащих золотом мешочков с деревянными мечами. Уговорили. Пузырёк с концентрированной вонью и тушка зайца стоили нам полторы сотни. Обменивая мешок золотых монет на барахло Додоса, я трясся от негодования, а охотник доброжелательно улыбался.

Бедняжка лошадь еле дотащила груз до поляны, однако её усталость и рядом не стояла с тем, как предстояло заколебаться нам. Мы принялись за работу. Гремя железом, обливаясь потом и слушая нытьё Мина, я подбадривал себя мыслями о имени, которое мне дарует Отра. Ради того, чтобы люди перестали пялиться на мой знак во лбу, можно было и попотеть.

Закончили через два часа. Внимательно глядя под ноги и ступая на носочках, вымотанные и истощённые мы отошли к краю поляны и посмотрели на то, что получилось. Возле отвесной скалы утёса торчал врытый в землю кол, а на верёвке вокруг расхаживал бешеный лис, которого нам в качестве подарка вручил Додос. А дальше… Пятьдесят два капкана!

Перетаскав столько железа, я чувствовал себя грузчиком после двадцатичетырёхчасовой смены, но выглядело очень хорошо. Лис, будто находился на необитаемом острове, вокруг которого растеклось капкановое море. Если ты — не человек, который знает — куда нужно ставить ногу, чтобы её не лишиться, то пройти через четыре ряда ловушек было невозможно.

Подъём на утёс едва не просадил выносливость до нуля, и нам пришлось передохнуть на пол пути. Однако через десять минут я стоял перед крутым обрывом и поливал лапку кролика вонью из пузырька Додоса. Мясо впитало запах, я бросил его лису. Схема выглядела глупо, но Додос сказал, что по-другому не сработает. Если бросить тушку кролика без привязанного внизу лиса, то цап не выйдёт на поляну, потому что предпочитает свежую добычу, а если не бросать пропитанное вонью мясо, то цапа придётся ждать сутками или даже неделями.

Ящер появился через две минуты, причём появился почти в том же месте, что и в прошлый раз. Слившись с пейзажем, он понаблюдал за лисом, а потом исчез. Мы с Минос замерли, я задержал дыхание. Дарпинус охренеет, когда мы притащим ему цапа!

Звук захлопывающегося металла прозвучал дважды. Сработал капкан в первом ряду, и ещё один — в третьем. В глазах едва не полопались капилляры — так внимательно я смотрел на ряды ловушек, цап вот-вот должен был появиться с зажатыми лапами, но в следующий миг лис издал жалобный визг и рухнул на землю. Ящер появился рядом. Он стоял в полный рост на островке безопасности, разведя передние лапки в стороны. Полоска его здоровья была полной. Убийца-невидимка дважды хлопнул глазами, подхватил жертву и исчез. Сработал один капкан из первого ряда, а затем колыхнулась ветка у края поляны.

Как гадёныш смог проскочить через наше капканье поле, я так и не понял. Должно быть перепрыгнул. А капканы сработали, потому что он зацепил их хвостом, когда приземлялся? Возможно. Как бы там ни было, но опускать руки после одной попытки я не собирался. Отправив Мина в Хандо за ещё одной наживкой, я перетащил капканы. Перезарядить нужно было только три штуки, поэтому сил ушло меньше. На этот раз я расставил их по центру в девять рядов, оставив свободные проходы с боков. Цап дважды выходил из леса прямо напротив скалы, и я понадеялся, что он появится там в третий раз. Но перепрыгнуть девять рядов уже не сумеет.

Химический кусок мяса упал рядом со вторым лисом, и мы замерли в ожидании. Всё шло по плану — цап появился по центу поляны, но на этот раз от лиса его отделяло девять рядов капканов. Ну давай, дурачок, покажи — как далеко ты умеешь прыгать…

Ах ты, мудак, хитрожопый! Цап утащил второго лиса, не зацепив ни один капкан. По шевелящейся траве было видно, что он в тупую обошёл ряды капканов сбоку и взял лёгкое мясо.

Мин тяжело вздохнул, а я почесал голову. Вечерело, но время на одну попытку ещё оставалось.

— Это последние деньги, — сказал Мин, взвешивая на руке худенький мешочек монет.

— Я знаю. Иди в Хандо и притащи ещё одну наживку!

— Ладно, — ответил Мин. — Как скажешь.

Ящероподобный засранец хотел со мной поиграть. Ну окей, давай поиграем! Пришлось долго махать топориком, который валялся в телеге, чтобы заблокировать цапу лишние пути, но работу я сделал качественно — из кольев и лиан построил две изгороди по левую и правую сторону от капканов и заложил их не просто ветками, как это делал, когда строил препятствие для мауга, а плотно перевязал лианами, чтобы пробиться через них было крайне сложно. Вход к лису я слегка заузил, что позволило мне поставить лишний ряд капканов, и, нарвав травы, припорошил ею все ловушки, чтобы металл не так сильно бросался в глаза.

В сумерках я едва различал кружащего внизу лиса, вылил на мясо несколько капель приманивающей жидкости и бросил вниз. Прошло десять минут, но цап не появился. Через двадцать я начал нервничать, а через полчаса- паниковать.

— Почему он не появляется?! — спросил я у Мина.

— Может, наелся?

— Что?! — я повернулся к травнику, выпучив глаза.

— Ну наелся! — Мин показал, как он умеет жевать зубками. — Это уже третий лис.

Ё-моё, а ведь травник был прав! Цап сожрал два лиса за день и теперь спал в своей конуре, морща нос от уже надоевшего запаха химической вони! Можно было понадеяться, что в лесу обитают несколько цапов, но вероятность была невысокой. Цапов никогда не ловили не только, потому что они могли становиться невидимыми, но и потому что цапы редко встречались на Отре.

Я с грустью посмотрел на капканы. Самым хреновым было то — что оставить ловушки на поляне до следующего дня мы не могли. Капканы и лошадь мы взяли в аренду, обещая вернуть вечером, и шутить с охотниками не стоило. На нас в деревне итак поглядывали как на двух умалишённых придурков, а если мы ещё и капканы вовремя не отдадим, то Мина изгонят, а меня — прирежут.

…….

Спать ложились в соломенном амбаре. Дом Мина стал пригодным для ночёвки, но мы слишком устали, чтобы убирать вентиляционную конструкцию. Допили остатки кактусовой и поглубже зарылись в сено.

Вернув вовремя лошадь и капканы, я мог спать спокойно, но не мог заснуть, потому что мы ушли в минус на полтысячи монет, не поимев при этом ничего. Но больше всего я беспокоился из-за отсутствия новых идей. Если полсотни железных ловушек, срабатывающих от одного прикосновения, не смогли поймать цапа, то возможно ли это в принципе?

Надпись перед глазами предложила мне совершить переход, но я отказался. Прошли всего одни сутки. Выпитое подействовало, и мои глаза сомкнулись, но не до утра…

Подскочив, будто в жопу ужаленный, я выбрался из стога сена и выглянул на улицу. Темно и тихо. По небу неспешно катились миллиарды звёзд неизвестных мне галактик, и там же висели, глядя друг на друга, две фиолетовые луны. На красоту чужого мира я мог бы смотреть часами, но сейчас я выглянул из амбара с другой целью — убедиться, что на дворе ночь.

Мин что-то бубнил про подмышки Акроты, когда я его будил и, проснувшись, ещё несколько секунд усердно работал носом.

— Что случилось?

— Вставай! — я поставил его на ноги и отряхнул от сена. — Прогуляемся кое куда, пока не рассвело.

— Куда?

— Пошли, расскажу по дороге!

…….

Спрятавшись у подножья горы, с которой мы наблюдали за цапом, я смотрел, как травник возится с жидкостью для приманки на вершине. Спину Мина подсвечивали солнечные лучи, и образ его выглядел довольно монументально. Не знай я, что наверху стоит тот самый Мин, мог бы спутать его с шаманом или настоящим травником, который проводит по утру какой-то обряд. Однако вскоре Мин чуть не выронил пузырёк, и всё встало на свои места.

Солнце только поднималось, прогоняя ночную темень, и приносило с собой новый день, но не для нас. Наш день начался много часов назад, и сейчас — утром, мы уже подходили к его кульминации.

Я подал травнику знак, и он сбросил остатки зайца. Мы рассчитывали, что ящер проголодался, или что он придёт на запах по привычке. И он пришёл.

Из своего укрытия я не видел — как пришёл цап, мне маякнул Мин. Он показал мне «фак», а потом потряс головой и заменил «фак» на «большой палец вверх» — травник постоянно путал жесты, которым я его научил.

Зашелестела трава, а затем я увидел, как из воздуха возле лисы появился цап. Короткий взмах лапы — и тушка зверька отлетела к скале, ящер ринулся за ней, чтобы как обычно поймать в воздухе, но что-то пошло не так… для него не так… а для нас — именно так!

Густая прозрачная слизь, похожая на герметик или эпоксидку, тянулась от передних лап ящера к земле. Он дёрнулся, чтобы оторваться от липучки, и у него это получилось, но на лапах остался вырванных из земли дёрн. Не теряя надежды — поймать тушку лиса — цап побежал вперёд, но с каждым шагом на лапы налипало всё больше земли, листвы и веток. Так действовала липучая слизь…

…….

— Если Дарпинус узнает, что мы взлезли к нему в лабораторию и выкрали липучую слизь, то он накормит нас ей! — прошептал Мин, стоя ночью возле дома Дарпинуса и глядя на дверь.

— Если мы украдём слизь и не приведём цапа, то так и будет! — согласился я, просовывая кинжал в ушко хиленького замка на двери в лабораторию.

…….

Что сделано — то сделано, липучую слизь назад в банку уже не вернуть, и сейчас я работал над тем, чтобы похищение, за которое мне было чертовски стыдно, оказалось ненапрасным. Я выбежал из укрытия с выставленным вперёд отёсанным стволом дерева, будто всадник-копейщик, только без коня. Меня переполнял адреналин и страх. Хотелось кричать, но я не стал, это могло привлечь внимание цапа.

За несколько секунд до столкновения ящер оставил попытки дотянуться до валяющегося на земле лиса и повернулся ко мне. Он угрожающе клацнул челюстями, но с двухметровой палкой я был в безопасности. Тонкий конец моего копья толкнул ящера в бок, и тот завалился на траву. Я не слабо его разозлил! Озверевший цап вскочил на лапы, но из-за налипшей на подошву грязи не удержался и перевалился на другой бок. Прозрачные липкие нити тянулись от земли ко всему телу ящера, казалось, будто он попал в плен к гигантскому пауку, который расставил свои сети на траве.

Мощный и невероятно быстрый зверь бился в конвульсиях, пытаясь вырваться из плена этой липучки. Он шипел и метался из стороны в сторону, будто небольшой ураган, поднимая в воздух и цепляя на себя всё больше лесного мусора. А я стоял и смотрел на это зрелище, как завороженный. Моё любопытство едва не стоило мне жизни. Цап вдруг исчез, оставив видимой только облепившую его траву, а через две секунды вышел из невидимости в полуметре. Его лапа тянулась к моей шее, а пальцы жадно сгибались, желая пустить кровь, но когтям не суждено было до меня дотянуться — брюхо и задние лапы намертво приклеились к земле.

На всякий случай я отошёл подальше, чтобы ящер не ударил хвостом, и поднял голову. Травник стоял на краю утёса и смотрел не на цапа, а на меня. В глазах этого парня я стал супергероем.

Цап сражался до последнего, не понимая — что чем больше он сопротивляется, тем сильнее уделывается в липучую смесь. Минут через пять он выдохся и начал просить помощи в режиме аварийки — через каждые полминуты исчезал на две секунды и снова появлялся, пока я хладнокровно не вырубил его обухом топора по голове.

Полив водой землю вокруг ящера, я нейтрализовал липучую слизь. Мин чуть в обморок не упал, когда это увидел. Я хотел наплести ему, что на самом деле я служу ордену алхимиков Отры, и уже сто раз работал с липучей слизью, но всё было куда банальнее — когда Дарпинус пугал нас липучкой, он обмолвился, что мы умрём, если не пойдёт дождь. Я лишь сделал правильные выводы. Мина грузить не стал.

Хорошенько связав ящера, мы отделили его от земли и водрузили на телегу. Если смотреть на покрытого сухими листьями, ветками и травой цапа издалека, то он мало чем отличался от кучи навоза.

Взяв лошадь за поводья, Мин повёл телегу в сторону жилища Дарпинуса, а я прилёг рядом с цапом, чтобы немного отдохнуть.

…….

— Ну всё остолопы мразотные, конец вам! — крикнул Дарпинус, откупоривая колбу, в которой плескалась фиолетовая жидкость. — Вы будете умирать медленно и болезненно!

— Давай-давай! — спокойно сказал я, маня его рукой. — Убей нас, если не хочешь получить янтарный камень ордена алхимиков!

— Чего?! — худая рука старика зависла с поднятой над головой колбой. — Тебе в голову надуло?! Что ты несёшь, негожий?!

— Ничего! — я улыбнулся, подразнивая его. — Лей на нас свою гадость, если тебе не нужен живой образец невидимости!

— Слышь, отрыжка Труела?! — Дарпинус обратился к Мину. — Ты понимаешь, что за чушь он мелет?!

— Мы поймали цапа, — Мин опустил глаза, не выдержав взгляда бывшего учителя и пробубнил себе под нос, — …живого.

Дарпинусу понадобилось время, чтобы смириться, что две мразотные отрыжки Треула — негожий и катастрофа-ученик сделали то, что не смог сделать ни один охотник в Хандо. Его чёрные зрачки-бусинки переключились на повозку с мигающим цапом. С каждой секундой глаза открывались всё шире. Он всё понял. И через минуту заговорил уже на другом языке:

— Чего вам нужно?! — он всё ещё изображал грозного старичка, но я-то видел по глазам, что он у нас на крючке.

— Ты расскажешь нам всё, что знаешь, про озеро Костров и нарисуешь карту.

— Хорошо! — буркнул Дарпинус. — Можно я посмотрю цапа?!

— И вернёшь сапфир!

— Без проблем! Теперь можно посмотреть?! — он показал пальцем не телегу.

— Нет! — я помахал перед ним указательным пальцем. — Есть ещё кое-что!

— Ну! Говори, скорее!

Опьянённый властью, я в шутку подумал, что могу попросить его станцевать сальсу или походить на руках. В конце концов у старика могли заваляться интересные вещи на мой уровень, но… В мире Отры было кое-что поважнее шмоток и золота.

— Ты научишь Мина полезным рецептам!

— Забирайте цапа и проваливайте! — голос старика стал хриплым и уставшим.

— Как хочешь!

— Только двум! — крикнул мне в спину старик. — Два рецепта!

— Хорошо, — улыбаясь, я похлопал Мина по плечу, — Двум так двум.