Баланс Темного

Глава 18. Склеп

Вы использовали защитный эликсир (слабый).

Защита увеличена на 5. Действует 10 минут.

Швырнув пузырек в сторону, я ломанулся к седобородому. Козёл бросил канат с привязанным на конце травником у своих ног, словно рыбак, который избавился от использованного и иссохшего червяка. Судьба Мина охотников на демонов больше не интересовала.

Подбежав, я пнул Одора под коленку. Здоровяк ничего не ответил, посмотрев на меня, будто на надоедливую муху, кружащую под потолком. Но ногу с каната убрал. Я вцепился в верёвку обеими руками и дёрнул. Сил хватило, чтобы сдвинуть Мина всего на метр. Глядя, как к нему приближаются перегнившие тела, я развернулся спиной, перекинул канат на плечо и побежал.

Обездвиженный Мин скатился в проход между могилами и скользил по проросшей траве. Я тащил его, будто торпеду по направляющим, и уже размышлял — хватит ли мне сил затащить его на холм, или лучше найти путь по низу — как вдруг почувствовал рывок. Тяжесть ноши увеличилась.

Ушас Неспокойный. Уровень Митры — 1 вцепился в ноги Мина и болтался лишним прицепом в нашем паровозике. Я прибавил ходу, Мина нужно было вытащить как можно дальше из эпицентра драки.

Две сосиски — одну покусанную, а вторую — напрочь сгнившую, я протащил метров пятнадцать, а затем к моему составу прибавился третий пассажир. Верёвка врезалась в плечо, ноги отказались идти дальше, это была предельная нагрузка для моего третьего уровня Митры.

Отпустив веревку, я достал из ножен меч и развернулся, чтобы спросить у неспокойных билетики за проезд. С Ушасом даже разговаривать не стал, по плавающему в глазницах космическому киселю, я понял, что пассажир в говно пьян. Перехватив меч обеими руками, я занёс его с боку и точным ударом в затылок, расколол черепушку пополам.

Ушас Неспокойный. Уровень Митры — 1 убит.

Получено Митры — 5.

Второго неспокойного звали Гани, и он насобирал за свою жизнь три уровня Митры. Гани очень хотел попробовать моего мяса. Перепрыгнув через Мина, он бросился на меня с вытянутыми руками, я отошёл в сторону, дождался, пока скелет в лохмотьях грохнется на землю, и поломал его на запчасти двумя мощными ударами по позвоночнику.

Гани Неспокойный. Уровень Митры — 3 убит.

Получено Митры — 30.

Размышлять — почему за неспокойных дают так мало Митры — времени не было, я лишь подумал, что не слишком-то они и сильные, если даже третьего Гани я приговорил с двух ударов. Следующими на очереди были Суник, Меодос и Рорсин. Первый остался в моей памяти с переломленной шеей, второй — с обломанным ногами, а третий запомнился вонючей пылью, на которую рассыпался, когда я рубанул его по спине. Имена и уровни Митры следующих неспокойных я уже не читал.

Я неплохо справлялся, но скелеты в порванных одеждах, что когда-то были их похоронными нарядами, прибывали быстрее, чем я успевал махать мечом. Всё чаще на меня кидались сразу двое или даже трое неспокойных, а их удары костяшками оказывались довольно болезненными, особенно когда попадали в лицо. Сообразив, что рано или поздно армия нежити окружит меня и сожрёт, я потащил Мина к краю кладбища…

Двухметровый топор Одора рассёк воздух под сопровождение опасного гула. Восемь неспокойных, случайно оказавшихся перед седобородым, рассыпались в труху, хотя удар предназначался не им. Переливающаяся сталь топора врезалась в выставленную руку орка и отломала от неё кусок чёрного нароста. Харт взревел и, наклонив корпус, ударил кулаком по земле. Образовавшееся землетрясение подбросило Одора в воздух, вторым ударом Харт отфутболил его на середину кладбища, будто ударил ракеткой по подброшенному мячу.

Одор отлетел метров на двадцать, покрошив собой десятки неспокойных. Поднявшись на ноги, скривился. От полной полоски здоровья осталась половина.

Анук появился из-за спины орка. Прыгая и перекатываясь, он мчался к верёвкам, что ранее разложил Одор. Молодой охотник на демонов убивал попадающихся по пути неспокойных, с такой же легкостью, как я в детстве сбивал шляпки несъедобных грибов, гуляя по лесу. Подхватив две верёвки Анук подцепил их карабинами к специальным ушкам на кинжалах и побежал прямо в лоб к Харту.

Оскалившись, орк занёс над головой руки, собираясь расплющить охотника, но Анук уклонился от удара, проскользнул у Харта между ног и вогнал кинжалы в левую и правую ноги. Озверевший от такой наглости, орк развернулся и бросился в погоню за Ануком, но его одёрнул Блун, потянув за поводья. Разрываясь между выбором — откусить голову Ануку, или выжать из Блуна всю жидкость, словно из половой тряпки — Харт зазевался и пропустил мощнейший удар в плечо. Дурь, с которой приложился Одор, сняла орку пятую часть здоровья, Харт переключился на Одора, а Анук уже начинал второй заход за верёвками…

Мин выглядел хреново, ещё хуже выглядела его полоска — Здоровье 11/130, хотя о своей полоске мне тоже не мешало позаботиться. Получая по спине, плечам и затылку десятки ударов, я видел, как моя полоска дрожала и опустошалась. Не выпей я защитное зелье, нас обоих укатали бы в пропитанную смертью землю. К счастью, увеличение защиты против ударов голыми руками работало великолепно. За удар неспокойные снимали всего по одному-два очка здоровья, вместо положенных пяти-шести.

Аккуратно затолкав Мина под лавочку рядом с ограждением кладбища, я развернулся. Место для обороны была выбрано идеально — со спины меня прикрывала железная оградка, а впереди стояли два больших могильных камня. Не знаю, кто покоился под моими ногами, и не тот ли это мужик, которому я только что отрубил нижнюю челюсть, но хотелось сказать большое «спасибо» их родственникам, за то, что они не поленились притащить сюда эти камни. На участке земли два на два метра ко мне вели три пути — промежуток между могильными камнями и два узких прохода по левую и правую стороны вдоль забора.

Неспокойные не издавали звуков, не кричали и не разговаривали, а их сумбурное копошение сопровождалось треском костей и щёлканьем прогнивших зубов. Именно из-за этой относительной тишины я не мог понять — сколько их собралось. Но затем, решив, что с возвышенности отбиваться будет проще, я взобрался на лавку, поднял голову и охренел. Их набежало около сотни, если не больше!

Целая рота мертвяков с глазами, заполненными космическим киселём, столпились передо мной, будто фанаты перед стадионом. Счастливчики проходили через промежуток в могильных камнях и сочились через проходы вдоль забора, а те, кто ожидал своей очереди позади, напоминали живой организм, который трещал и шевелился, растянувшись на сорок метров.

Идея — взобраться на лавку — оказалось очень хорошей. Головы неспокойных появлялись на высоте груди, и мне не нужно было высоко задирать меч. Экономя выносливость, я махал мечом слева-направо, разбрасывая в стороны окончательно заражённые тёмной энергией головы…

Через десять минут после начала боя тёмный орк превратился в иголочную подушечку или ежика, Анук насовал в него столько ножей, что их хватило бы, чтобы вооружить всех детишек в деревне Хандо. К каждому из ножей тянулась верёвка. За некоторые концы дёргал Блун, отвлекая орка перед силовой атакой Одора, а остальные мешались у Харта под ногами. Иногда орк наступал на них и калечил сам себя, вырывая из плоти кинжалы.

Я был слегка занят, чтобы внимательно следить за тем, как охотники на демонов приручают тёмного, но судя по пожелтевшей полоске здоровья — три или четыре удачных атаки Одор уже провёл, хотя ему тоже досталось.

Охотники сместились ближе к лесу. Харт наорал на Одора фиолетовой ударной волной, а затем вмазал чёрным кулаком в лицо, раскрошив передние зубы и нос. Блун, вместо того, чтобы дёргать за поводья, привязал их к стволу дерева. Тёмный орк, понимая — к чему всё идёт — рванулся прочь, не взирая на боль от рвущихся из тела кинжалов. Освободился, но только с одной стороны, потому что с другой на три привязи его уже посадил Анук…

Когда я смотрел, как заполняется полоска Митры, хотел смеяться, а когда на то, как заканчивается выносливость — плакать. Стоя на лавке с мечом против рукопашных скелетонов, я почти не получал урона. По мне прилетали лишь одиночные удары, это позволяло понемногу восстанавливался в драке, что было уже совсем за гранью дозволенного.

На секундочку я представил, как сижу в центре кладбища на возвышенности в кожаном кресле, толстожопая Маранта из песен Мина машет надо мной опахалом, а травник подносит мятно-еловый напиток. Мне остаётся лишь беззаботно махать мечом по головам неспокойных и лутать Митру тысячами.

В реале всё было не так радужно, но очень даже неплохо, особенно когда под удар попадались неспокойные третьих и четвёртых уровней. Жили они на один удар, но за них давали в два раза больше Митры. С первого и второго уровней я поднимал — пять и десять Митры, а с третьего и четвёртого — тридцать и сорок, но, к сожалению, тройки встречались довольно редко, а четвёрок и вовсе можно было по пальцам сосчитать.

Беспокоился я только по поводу выносливости, которая неуклонно сокращалась. Если бы знак Митры «сильный телом» не увеличивал восстановление на тридцать процентов, то моя прыть закончилась бы уже минут как десять. Но я пока держался.

Теоника я заметил издалека. Среди толпы мертвяков он выделялся ростом и шириной плеч, а ещё Теоник Неспокойный. Уровень Митры — 4 оказался самым неспокойным среди неспокойных. Пока костяные джентльмены, выстроившись в очередь между двумя могильными камнями, покорно дожидались своей звездилюны и не выпендривались, мертвяк четвертого уровня расталкивал всех плечами и рвался ко мне, едва ли не по головам. (Читай на Книгоед.нет) Чем ближе он приближался, тем злее становился. В его космическо-кисельных глазах ярче других мерцали звёзды, а когда Теоник надолго перед кем-то застревал, то его глаза из фиолетовых перекрашивались в чёрные, и неспокойный действовал максимально грубо и жёстко, чтобы протиснуться дальше. У могильных камней в борьбе за очередь Теоник оторвал у мертвяка первого уровня руку и бросился на меня, размахивая ей, как дубиной.

Возможно, мозги этого парня совсем усохли, и он не в состоянии фантазировать, но если всё-таки мог — то, скорее всего, в мечтах он засовывал мне в глотку оторванную руку другого мертвяка и вырывал ею язык. Иначе стали бы его глаза так наливаться чернотой? Как бы там ни было, но рука, которой он меня бил, рассыпалась в труху при встрече с моим мечом, а размашистый удар справа расколотил его черепушку почти также, как и черепушки всех остальных. Ну а, чтобы хамоватый Теоник выучил урок — что не стоит ломиться к кассе без очереди — я просунул меч в пустую грудную клетку и рывком в сторону выломал с десяток рёбер.

Теоник Неспокойный. Уровень Митры — 4 убит.

Получено Митры — 40.

Уровень Митры повышен до 4.

Знак Митры «сильный телом» — улучшен.

…

Всплывшую надпись о повышении уровня Митры я смахнул также быстро, как головы очередных напавших на меня мертвяков. Выносливости осталось чуть больше одной четверти, и я начал беспокоиться…

Что они сделали с Хартом!? Как же он злился! Казалось, тёмный орк способен убить кого-нибудь из этих надоедливых охотников на демонов, одним лишь взглядом. Настолько он был зол.

Десятки верёвок тянулись от его изодранного и окровавленного тела к деревьям, орк мог сделать пару шагов вперёд и столько же — в сторону, каждый следующий отдавался болью лезвий, глубоко вогнанных в его кожу.

Обездвиженный, но всё ещё живой и сильный он рычал, посылая налево и направо фиолетовые волны. Почти все энергетические вспышки уходили в холостую, но даже те, что попадали, оказывались бесполезными. Приглушив противника, он всё равно не мог до него дотянуться. Отчаявшись, Харт стал колотить кулаками в землю. В моменты самых сильных ударов даже я, с расстояния в сотню метров, чувствовал, как под ногами трясётся лавочка, а почва у ног орка бугрилась и трескалась, будто попкорн в раскалённом масле.

Темный орк напоминал обречённого на забой быка или буйвола. Физически он был сильнее каждого из этих человечков, но они работали в команде. У охотников на демонов были инструменты и отточенная тактика, что позволяло им медленно и монотонно подводить здоровяка под гильотину. Один раз Харт едва не поломал планы охотников, когда раскрошил лицо Одора прямым ударом, но уверенный в себе орк не посчитал нужным добить жертву, позволив седобородому отпиться зельем.

Когда полоска здоровья Харта покраснела, Анук стал наворачивать вокруг него круги, связывая по рукам и ногам. Последнее, что оставалось тёмному орку — это в отчаянии клацать зубами по воздуху. Верёвка стянула ноги, Харт упал на колени. Мимо пробежал Анук, вытащив из ножен свой широченный меч, матовый метал разрезал брюхо, и на песок хлынула коричневая кровь. Полоска здоровья стала мигающей-красной.

К распластанному и обмотанному с ног до головы верёвками орку подошёл Одор. Седобородый устало раскачивался, занося топор над головой, но вместо того, чтобы ударить острием по шее, ударил рукояткой в затылок, оглушив орка…

Чувствуя тяжесть в правой руке, я помог левой. Мертвяки падали замертво, когда я протыкал кинжалом их черепа, но если мазал или не пробивал черепушки с первого раза, то приходилось бить повторно, растрачивая драгоценную выносливость. Левая рука немного разгрузила правую, но проблема осталась — я выдыхался.

Название подаренного Отрой знака Митры прочитать не успел, но почувствовал жжение на правом запястье. Какой бы подарок не преподнесла Отра, сейчас я больше радовался улучшению «сильного телом». Ещё одна десятипроцентная прибавка замедлила падение моей выносливости, подарив несколько дополнительных минут.

Мертвяков стало меньше, но по-прежнему не было видно конца. Хуже всего, что с получением четвертого уровня Митры, убийство мертвяков перестало быть столь полезным. Пять и десять единиц за неспокойных первого и второго уровня я и раньше-то не сильно замечал, а новую шкалу они будто не заполняли. За неспокойного третьего уровня теперь давали всего пятнадцать Митры вместо тридцати, только мертвяки четвёрки, которых я не обгонял по уровню, насыпали прежние четыре десятка, но после получения уровня я грохнул всего одного такого.

— Анук! — крикнул Блун, наблюдая, как Одор вешает цепи на орка. — Помоги негожему!

— Может не надо? — хихикая, Анук посмотрел на меня.

— Чти кодекс! — Блун поучительно помахал ему пальцем. — Охотники на демонов помогают людям, если они не заняты борьбой с тёмными!

— Я могу в склеп спуститься, посмотреть — что там, да как?!

— Помоги!

Я смертельно устал, но показывать этого охотникам на демонов — не собирался. Сжав меч, я принялся махать им с удвоенной скоростью. Уведомления о получении пятёрок и десяток Митры посыпались, будто монеты из однорукого бандита. Но моя скорость и рядом не стояла со скоростью Анука.

Он их просто косил! Отрой, клянусь! Ухватившись за рукоять обеими руками, Анук рубил слева направо, а мертвяки разваливались по семь-десять штук за удар. Охотник на демонов раскидал эту толпу в считанные секунды, оставив на кладбище груды костей и облако костной пыли.

Сунув меч в ножны, я грохнулся на лавочку. Мне было чертовски интересно — почему охотники не убили Харта, и что они собирались с ним делать — но куда больше меня интересовала судьба Мина. Заглянув под лавочку, я спокойно выдохнул. Травник лежал, прижавшись спиной к железной оградке, в правой руке лежал мешочек со слезоточивым порошком. Могу ошибаться, но, кажется, у травника стучали зубы.

— Ты справился, мужик! — я похлопал его по плечу. — Справился!

…….

Сидя перед ярким костром, на котором жарился аппетитный кабанчик, я наслаждался звуком трескающихся углей и пытался понять: охотники на демонов на самом деле верят в священную миссию, которую выполняют, или их давно интересуют только Митра и богатства.

Час назад я был готов поклясться, что благородства в них не больше, чем в Мине смелости, но позже изменил мнение. Не то чтобы они купили меня запахом жаренного мяса, хотя за эту тушку я готов был отдать многое, но после случившегося их предложение о совместном ужине и ночлеге под охраной прозвучало довольно неожиданно. А ещё они вручили травнику два камня — средний изумруд и большой сапфир!

Темный орк лежал метрах в двадцати перевязанный цепями и с кляпом во рту, а перед ним сидел Одор, положив руку на топор. Харта сторожили круглосуточно.

— Почему вы его не убили? — спросил я.

— Я не обязан отвечать на этот вопрос…

— Просто ответь! — Анук скривил недовольную рожу. — Он не отвяжется!

— Молодой знает, что говорит! — я показал в Анука пальцем и подмигнул.

— Ладно, — Блун прокрутил вертел. — Возможно, для ушей дикаря с Оглонских остров, который привык приправлять еду ушной серой и грязью из-под ногтей, это покажется странным, но Митра и Тёмная энергия — это почти одно и тоже.

— Небольшая поправочка по поводу ушной серы…

— Если бы в войне за энергию победил Хранитель Треул, а не Отра, то наш мир выглядел бы совершенно иначе. Рано или поздно, но мы бы все наполнились тёмной энергией, получив фиолетовые глаза и чёрную кожу, мир стал бы жёстче и кровожаднее, но скорее всего, мы бы этого не заметили. Каждый из нас старался бы набрать побольше доминирующей тёмной энергии, чтобы стать сильнее, а носители Митры превратились бы в изгоев, которых преследуют и убивают.

Я на секунду представил себе обычный день в семье тёмных. Муж отрубает жене палец, за то, что та пересолила суп, а она в отместку подливает ему в кофе немножечко Митры, от которой его две недели полощет со всех дырок. Сын приходит из школы и закрывается у себя в комнате, а затем прибегает учитель и просит, чтобы родители повлияли на мальчика, потому что за последнюю неделю он убил троих одноклассников, хотя дозволено — всего одного. Кошки на крыльце доедают расчленённую собаку, а им в головы раз за разом пикирует фиолетовоглазый попугай с криком «Банзай-Треул!»

— Но, слава Отре! — Блун посмотрел в небо. — Она победила в той войне и распространила на земле Митру, позволив нам быть теми, кто мы есть, и видеть мир таким, каким мы его видим.

— Но разве она победила? Треул ведь до сих пор жив?!

— Война Отры против Треула началась, когда они были людьми, и продолжалась тысячи лет после их смертей, когда они стали хранителями. Отвоёвывая кусочек за кусочком, Отра заполнила землю Митрой, и ей не составило бы труда уничтожить Треула, но тот сдался и предложил сделку. Отра согласилась. Не потому что её просил об этот Треул, а потому что некоторых, пускай и не многих, но тёмная энергия всё же делала счастливыми. Отра поступила милосердно.

Хранители заключили соглашение, в котором оба признали Митру властвующей энергией, а тёмную энергию — правом выбора. Единственное место, где носители тёмной энергии могут находиться в безопасности — это Проклятый утёс, где живут Ратхари. А чтобы тёмные не расползались по земле, Отра создала гильдию Охотников на демонов. Так мы стали весами, которые поддерживают баланс Митры и тёмной энергии на земле.

— Стоп! — я почесал голову. — Но если ты знаешь, что Митра и тёмная энергия — это одно и тоже, только разного цвета, то почему воюешь за Митру, а не за тёмных? Нет, не так! Почему ты, вообще, воюешь за какую-то из сторон, если каждая имеет право на существование?

— Хм! — Блун ухмыльнулся. — Война всегда предполагает выбор сторон. Правильной или неправильной стороны не бывает. Я выбрал Митру, потому что, глядя на него, — Блун кивнул в сторону связанного Харта, — мне становится страшно, и плевать, что я буду думать, когда стану таким, как он. Я не хочу становиться таким.

Разговаривать с Блуном было интересно. Он слёту понимал, о чём я спрашиваю, и отвечал с чёткой аргументацией и без лишней воды. Думаю, мы бы подружились, если бы встретились там — в моём мире.

— Возвращаюсь к вопросу: почему вы не убили орка?

— Чтобы получить больше Митры.

— Как это?!

— Тёмная энергия развращает и поощряет наши пороки. Чем больше ты ею пользуешься, тем больше её накапливается. Когда количество тёмной энергии превысит количество Митры, носитель станет тёмным, — Блун повернулся в сторону рычащего Харта и посмотрел, как Одор прикладывает орка палкой по башке, чтобы тот не шумел. — Тёмную энергию почти невозможно изгнать, даже когда носитель ещё не стал тёмным. После того, как трансформация произошла — вариантов не остаётся никаких.

— Ты сказал почти невозможно? — я почесал грубый нарост на левой руке. — Значит, какой-то способ есть?

— Какой-то есть! — вмешался Анук, в десятый раз проверяя готовность кабана, с терпением у этого парня явно были проблемы. — Но мы его не знаем! Мы охотники на демонов, нам не нужно этого знать! Нам нужно знать — как обращаться с мечом — чтобы уничтожить смердящую темнотой нечисть!

— Тёмная энергия вытесняет Митру, а после перевоплощения это происходит особенно быстро, — спокойно продолжил Блун. — До того, как стать тёмным, Харт набрал шестой уровень Митры, и этот уровень останется с ним навсегда, но самой Митры в его теле с каждым днём становится всё меньше, поэтому если мы просто убьём орка, то получим ничтожные крохи в сравнении с опасностью, которой подверглись.

— Что вы собираетесь с ним делать? — я с жалостью посмотрел в фиолетовые глаза Харта. — Если тут попахивает расчленёнкой или обрядами с поеданием гениталий, то мы, пожалуй, пойдём. Да, Мин?!

— Мы его убьём, но не здесь, а в долине Прозрения, — ответил Блун. — На земле есть места, где Отра слышит людей чаще, чем на этом холме. Долина Прозрения — одно из таких мест. Приводя туда тёмных, мы придаём их суду и только после этого убиваем. Из тела тёмного получается мало Митры, но за проделанную работу нас щедро благодарит Отра.

Теперь в моей голове всё более или менее стало на свои места. Я понял, как работает коктейль из Митры и тёмной энергии в моём теле, получил ответ на вопрос — почему мне прилетало так мало Митры за убийство неспокойных — но самое главное — я узнал, что до полного перевоплощения в зомбаря с фиолетовыми глазами, тёмную энергию можно изгнать! Как изгнать тёмную энергию, не знают ни охотники на демонов, ни всезнающий Блун, который вызубрил наизусть кодекс, но если есть способ, значит есть и надежда…

Налопавшись, мы ложились спасть в глубокой ночи. Слыша жуткий храпо-рык Харта, я иногда вздрагивал, но усталость и полный живот сделали своё дело:

Доступное количество переходов — 65. Хотите совершить переход?

Переход выполнен успешно. Доступное количество переходов — 64.

Учитывая, что я вернулся на землю в середине ночи, времени у меня было в обрез. Поел и принял контрастный душ. Тему с резкой сменой горячей воды на холодную я просёк ещё в прошлый раз. Тогда и решил, что буду пользоваться ей постоянно, она отлично помогала выходить из анабиоза. Проверив соц сети, я увидел сообщение от незнакомого человека, от прочитанного кольнуло в сердце и затряслись руки…

«Вещь, которую ты нашёл, нужно вернуть!».