Баллада о Рыцаре. Цена верности

Глава первая Поселок Безнадега

Очнулся Джек от холода – нестерпимого, пробирающего до костей. То была не прохлада летней ночи, когда и обычного стеганого одеяла хватало, чтобы спокойно почивать на сырой земле, а наутро даже не кашлять. Эта стужа сводила с ума, леденила суставы, заставляла судорожно сжимать челюсти и мечтать о чашке горячего чая.

Он с трудом разлепил заиндевевшие ресницы, поднялся на ноги и только тогда смог оглядеться. Вокруг – снег, очень много снега! Глубокие сугробы повсюду, куда ни кинь взор. Сугробы, деревья и голые кусты – вот и все, что парень смог разглядеть.

«Лес, зима, поляна», – сделал вывод Джек. Куда же его занесло на этот раз?

Принцесса! Она ведь должна была отправиться следом за ним!

С огромными усилиями он выбрался из своего сугроба и тут же вновь провалился по пояс. Где же принцесса?..

– Ваше высочество! – от холода голос Джека прозвучал неестественно, как скрипящая на ветру калитка. – Я здесь!

Никто не отозвался на его зов, ни один кустик не шелохнулся. Неужели она под снегом и просто не может ответить? Что же делать? Как ее отыскать?

Его взгляд скользнул обратно, на тот сугроб, из которого только что с таким трудом удалось выбраться. В нем, точнехонько в центре, виднелся ровный круг – как раз такой, чтобы там поместился Джек. Но тело парня не смогло бы растопить снег, а это значит, что при перемещении высвобождалась некая сила, которая и помогла Джеку не пропасть окончательно. Вывод прост: надо искать нечто подобное – там-то и найдется Дарина!

Мальчик с трудом побрел вперед, зыбко ежась на ветру. В прошлый раз, при перемещении в мир девочки Оли, он и его друзья оказались рядом друг с другом. Поэтому, если принцип действия сундука не изменился, не стоило далеко уходить от точки переноса. Нужно лишь взобраться повыше и осмотреться. Но это оказалось проще сказать, чем сделать. Попытавшись сделать шаг, парень провалился по пояс.

Дерево! Нужно забраться на какое-нибудь и сверху осмотреть полянку: наверняка принцесса тут же отыщется. Возможно, она нуждается в помощи!

Эта мысль придала Джеку сил. Он упорно пробивался вперед и вскоре выбрался на край поляны. И здесь его постигло новое разочарование. Окружавшие его деревья, как выяснилось, были такими толстыми, что он не смог бы обхватить ствол, и даже самые нижние ветви слишком высоко вздымались над его головой. Да и кусты мешали, не давая пройти, цеплялись за одежду колючками и оставляли на руках глубокие царапины.

Наконец паренек приметил небольшое деревце – в самый раз! Руки дрожали от холода, пальцы едва слушались, но Джек упорно лез вверх. И, наконец, забрался достаточно высоко, чтобы осмотреться вокруг.

Ни единого следа принцессы! Свой сугроб он приметил сразу – ровный круг по центру и колея. Ее еще не успело замести: ветер стих.

Значит – Джек не побоялся посмотреть горькой правде в лицо, – Дарина по каким-то неведомым причинам не смогла последовать за ним. Он переместился один, Крис погиб, а принцесса, скорее всего, в руках врагов. И отныне он может рассчитывать лишь на свои силы.

Джек заплакал бы от бессилия, но побоялся, что слезы замерзнут на пронизывающем до костей ветру.

Итак, он один, неизвестно где, вокруг зима, лютый мороз. Такой, какого никогда не было на его памяти в родной деревне. Со всех сторон глухой лес, и выбраться из него, не зная местности, невозможно. Одежды у него чуть, а значит, он замерзнет насмерть и останется навсегда под одним из кустов, если только звери не сожрут раньше.

Эх, сундук! Ну почему ж ты не забросил в более теплые края, где был бы хоть какой-то шанс на спасение?..

С дерева нужно слезать. Пальцы слабели.

Он полез вниз, опасаясь, что если вдруг сорвется, то уже не встанет.

Джек заметил вдруг краем глаза столбы дыма где-то вдали, но тут заледеневшие руки не выдержали, пальцы разжались, и парень полетел с дерева.

Ему сильно повезло: глубокий снег смягчил удар. Джек поспешно поднялся и побрел в ту сторону, где приметил дым. Вероятность, что там он встретит местных обитателей, была высока, но он не исключал и того, что дым образовался по естественным причинам.

Тогда конец…

Парень шел и шел сквозь зимний лес, едва передвигая ноги, увязая в сугробах, но выбираясь из них вновь и вновь, и шагал дальше.

Сколько продолжалось его путешествие, он не смог бы сказать. Джек потерял всякое представление о времени, осталась лишь цель, до которой обязательно нужно было добраться.

Он не знал, верно ли идет. Те дымовые столбы он заметил лишь мельком, а повторить свой подвиг и вновь залезть на дерево он уже не сумел бы. Оставалось лишь надеяться, что инстинкт не подведет и выведет к жилью…

И за все это время Джек так никого и не встретил: не услышал пения птиц, не заметил следов зверей. Мертвый лес вокруг, словно никого здесь нет и быть не может. А вдруг это загробный мир, которым пугали священники? Но какие грехи могли привести сюда? Справедливо ли подобное наказание?

Джек споткнулся о корень, притаившийся под снегом, и упал. Судорожно хватая воздух обмороженными легкими, глухо закашлялся. Встать не получилось.

– Помогите!

Вместо крика изо рта вылетел едва слышный стон.

Никто не поможет, никто не услышит его.

Встать! Нужно попытаться подняться на ноги и идти, только в этом спасение. Без движения он замерзнет через несколько минут. Ну, давай же, сделай усилие! Он умолял свое тело, такое послушное прежде и столь чужое сейчас. Бесполезно…

Джек закрыл глаза и приготовился умереть.

– Ба! А это еще что такое? Неужели новенький?

Парню показалось, что он слышит чей-то голос, но такого просто не могло быть в этом мертвом, безжизненном лесу. Что-то темное склонилось над ним, разглядеть подробнее Джек уже не мог. Да это же морок! Он знал, что подобные существа часто являются людям перед гибелью.

– Сгинь! – прошептал парень.

– Сгинуть? Не дождешься! – ответил настырный морок. – А ну-ка!..

Джек почувствовал, что его поднимают на ноги. Но сил стоять уже не было, и он чуть не свалился обратно в снег.

– Э, нет, так не пойдет, приятель! Помереть тут решил, пасть смертью храбрых? Только не при мне!

Морок никак не отставал. Он неожиданно поднял Джека еще выше, так, что ноги оторвались от земли, и забросил себе на плечо. Морок оказался высоким и крепким. Впрочем, только такие и должны служить в мертвом царстве!

– Не бойся, дотащу, тут недалеко, ты почти и сам дошел…

Слова уже не достигали сознания. Джек внезапно понял, что уже не мерзнет. Тепло и уютно стало в лесу, захотелось немного вздремнуть.

– Не спать!

Подлый морок остановился, развернул Джека и залепил ему изрядную оплеуху. Голова парня дернулась, но сил ответить он в себе не обнаружил, зато сразу проснулся. А морок опять забросил его на плечо и продолжил свой путь.

Он упорно тащил и тащил Джека куда-то, изредка ругаясь. Внезапно Джек заинтересовался. Он видел лишь спину морока и его ноги. Вот ноги-то и показались крайне примечательными. К ним были приделаны широкие, плоские дощечки, на которых морок плавно и быстро скользил по снегу, нисколько не проваливаясь вглубь.

Да это же снегоступы, наподобие тех, что использовали деревенские охотники, если зима выдавалась снежной! Джек и сам как-то раз попытался соорудить себе подобные, но опыта не хватило, и его изделие сломалось при первой же попытке прокатиться.

А морок знай себе легко скользил вперед, нисколько не тяготясь грузом на своей широкой спине.

– Держись, приятель, – подбодрил он Джека. – Мы уже почти на месте!

Джек держался. Сбежать от жителя мертвого царства он все равно не мог, оставалось только надеяться, что при таком холоде у морока не окажется жуткой раскаленной сковороды, на которой все мороки жарят грешников. Хотя, с другой стороны, такая сковородка пришлась бы сейчас весьма кстати…

– Вот мы и прибыли, – заявил похититель через некоторое время. – Сейчас тебя согреем!

Рядом проплыл частокол, затем несколько строений. Джек не успел рассмотреть их внимательно. Морок внезапно остановился.

Джек вновь почувствовал, что его переворачивают и куда-то несут. Скрипнула дверь и тут же пахнуло теплом.

– Эй, благородный дон! Принимайте новенького! Едва жив…

Рядом раздался еще чей-то голос, сильные руки ловко раздели Джека, и через минуту все его тело стали растирать и мять, но он ничего не чувствовал.

– Совсем окоченел, как бы обморожения не случилось…

Джеку приоткрыли рот и влили изрядную порцию питья. Он глотнул и тут же зашелся кашлем: напиток кипятком ошпарил горло и желудок.

– Это бренди, в самый раз для тебя! Пей!

Несмотря на неприятные ощущения, Джек почувствовал, что ему становится теплее. Он глотнул еще обжигающего зелья, потом еще.

С каждой минутой становилось все теплее, но заныло все тело, как будто в него вонзили целую тысячу иголок. Джек заорал от резкой боли.

– Терпи, это нормально! Скоро станет хорошо! – подбодрил морок, чей голос он уже хорошо запомнил.

Морок не обманул, через несколько минут боль прошла и накатило полное расслабление. Сильно захотелось спать.

– Не бойся, отдыхай, здесь ты в безопасности! – угадал его желание вездесущий похититель. – Ты под нашей защитой, крафтеры тебя не получат. Лишь бы не заболел, с лекарствами у нас напряженка, особенно с жаропонижающим.

Джек хотел было спросить, кто такие эти самые «крафтеры», а еще ему было крайне любопытно, когда его начнут жарить на сковороде, но уснул, едва приоткрыв рот.

Спал он долго. А когда наконец пробудился, то почувствовал себя полностью отдохнувшим и совершенно здоровым.

И тут же вспомнил все: замок лорда Бейзила, подслушанный разговор, смерть оруженосца, жуткий холод, мертвый лес и загадочного морока.

Джек лежал на удобной постели, укрытый с ног до головы теплыми шкурами. Свет пробивался сквозь узкие окна, больше смахивающие на бойницы. Рядом никого не было.

Он потянулся и сладко зевнул, но тут же нахмурился. Крис! Верный друг! Ты пожертвовал собой, дав госпоже возможность уйти. И все зря… Что-то, видно, помешало Дарине, знать бы только, что?.. Она осталась в руках предателей. Лорд Бейзил – каков негодяй! Так ловко поднять на уши весь континент, развязать несколько войн, привлечь на свою сторону пиратов и даже чудовищ! И как только это ему удалось?

А принц Калеб? Как искусно он втерся к Дарине в доверие! Даже Джеку он нравился, и лишь Крис что-то подозревал, но его никто не слушал. И вот друг мертв, принцесса в плену, а сам Джек неизвестно где…

– Проснулся? Завтрак на столе, твоя одежда уже высохла, я ее на стул сложил, – в комнату заглянул давешний морок, на поверку оказавшийся худощавым мужчиной лет сорока на вид, с едва начавшей проступать сединой на висках и твердым взглядом серых глаз.

– Где я?

– Ты в нашем доме. Дом на острове. А вот где находится сам остров – понятия не имею. Кстати, меня зовут Виктор. А тебя?

– Джек. Мне нужно домой, обратно. Туда, откуда я пришел.

– Друг мой, поверь, все, кто здесь обитает, желают того же самого. Но скажу сразу – это невозможно. Одевайся! Все разговоры после.

Он вышел, а Джек поспешно последовал совету и как можно скорее оделся. Остров! Вот ведь не повезло!

Из соседней комнаты доносились аппетитные запахи. Парень вошел в помещение и поклонился присутствующим.

В комнате за широким столом сидели трое – Виктор, седой аристократ в некогда богатом камзоле, расшитом серебром и каменьями, и высокий, широкоплечий здоровяк с абсолютно лысым черепом и крупным носом, больше похожим на орлиный клюв.

Вся компания с удовольствием ела из глубокого котелка ароматную кашу с мясом. Виктор, приметив Джека, призывно махнул рукой.

– Присоединяйся, пока не остыло. Вот тебе ложка. Стесняться не нужно, все свои!

Джек, несмотря на скованность и неопределенность своего положения, дважды просить себя не заставил. Остров – островом, но кушать хотелось дико!

Каша была что надо! В меру рассыпчатая, душистая, сдобренная маслом. Мяса в ней оказалось немного, лишь для вкуса, но Джек обрадовался и этому. Дома он редко едал мясо, лишь по большим праздникам… да еще когда у отца случались удачные заказы. А в последнее время, путешествуя с принцессой, настолько им пресытился, что такая вот простая каша пришлась в самый раз.

– Жрет отменно! – похвалил лысый. – Значит, не заболел, а вы, дон Карло, боялись… Пацаны – они народ крепкий!

– Должен признать, что ваше наблюдение верно, уважаемый сэр Носорог. Молодой человек с удовольствием завтракает, что развенчивает самые худшие мои опасения. Как мне напомнил вчера сэр Виктор, препаратов почти не осталось, и, случись несчастье, помочь мы ничем не сумели бы. Так что все только к лучшему!..

– Да, пилюли кончились – дело дрянь.

– Его зовут Джек, – представил парня Виктор.

Тот вскочил на ноги, чуть не подавившись кашей, и глубоко поклонился.

– Кушайте-кушайте, молодой человек. Мое имя, как вы уже могли услышать, дон Карло, граф Кушанский, барон Шеронский, виконт Нерербуржский. Но вы можете звать меня по-простому – дон Карло.

Джек, привыкший за последнее время к именам знати, нисколько не удивился. Он еще раз учтиво поклонился и перевел взгляд на лысого.

Тот ухмыльнулся с самым разбойничьим видом и заявил:

– А парень-то не так прост, как кажется на первый взгляд. Не испугался титулов, значит, крутился в определенных сферах. А меня зови просто – Носорог. Уловил?

Джек кивнул. Носорог так Носорог. Не удивительно, учитывая феноменальные размеры его носа.

– Вот и молодец, жри дальше.

– Эх, сэр Носорог, – дон Карло недовольно покачал головой. – Когда же вы порадуете меня и начнете общаться более учтиво?

– Боюсь, никогда! – лысый расхохотался. – Поздно мне меняться. Да и не к чему. А крафтеры мой язык понимают лучше всего. С этим-то вы согласны?

– С этим согласен. Тут не поспоришь. Крафтеры – сами почти звери, и нормы приличия им чужды. Но ведь есть и сторонники Желтого!..

– Только их с каждым днем все меньше и меньше, – невесело парировал Носорог. – Если не крафтеры прикончат, то драконы утащат на ужин.

Тут уж Джек не выдержал.

– Драконы? – его глаза восторженно разгорелись. – Самые настоящие?

– Да уж не игрушечные, – усмехнулся Носорог. – Черт их дери…

– Но ведь… я слышал, что драконов не существует… что они исчезли много-много лет назад…

– Вот сюда они и отправились, как видно, – дон Карло грустно улыбнулся. – Драконы – это напасть, с которой мы не можем бороться, хотя и пытаемся всеми силами. Они охотятся редко, еще реже – на людей. Но спастись от них невозможно!..

– Надо же… драконы! – Джек все не мог поверить. – А можно на них взглянуть? Ну, хоть одним глазком?

– Упаси тебя от этого Создательница! – дон Карло был крайне серьезен. – Если увидишь дракона – беги, прячься, хоть в землю заройся, но молись, чтобы он тебя не приметил, иначе конец! Понял, юный Джек?

– Понял, – парень оставил драконов в покое и решился задать волнующий его вопрос. – А не могли бы вы сказать, куда же я все-таки попал? И как мне вернуться обратно?

– Для начала скажи, откуда ты? Как называется твоя страна?

– Керидат. Сам я из маленькой деревушки, которую мы зовем Смородиновая. Потому как смородины у нас каждый год урождается столько, что лишь собирать успевай!..

– Керидат… – прервал его дон Карло. – Как же, знаю! Получается, мы с тобой почти что земляки! Вот так новость…

– Правда? – обрадовался Джек.

– Истинная. Мои земли находятся в королевстве Данадан, что на самом юге материка.

– Я знаю, где это! Точнее, слышал, что такое королевство существует. Но оно далеко от нас, много недель пути. Я читал! Чтобы попасть к вам, нужно пересечь пустыню.

– Да, до нас добраться непросто, – согласился дон Карло. – Но некоторым все же удается это совершить, будь они неладны! Ты хотел знать, куда попал? Я расскажу. Ты на острове, с которого не выбраться. Остров этот находится не в нашем мире. Ты, наверное, не знаешь, но миров много. Каково их точное число – неизвестно. Знаю лишь, что не меньше тридцати. По крайней мере, здесь, на острове, компания из тридцати миров подобралась. И не все похожи на наш. Есть такие места, где человеку не выжить. Ну, да об этом после… Так вот, остров наш окружает безграничный океан. Может быть, остров – единственная суша в этом мире, точно не знает никто. Многие пытались покинуть это место. И способы выбирали самые различные: кто строил корабли, кто летучие машины, только вот все смельчаки до единого погибли, причем гибли страшно, мучительно. Мы только недавно выяснили, что со всех сторон, и даже сверху, остров окружает купол. Ты не увидишь его обычным зрением, купол этот магической природы. Кто приближается к нему на определенное расстояние – начинает стареть, и чем ближе подходит к куполу, тем быстрее стареет. А через несколько мгновений только ветер разносит прах смельчака по ветру… Кто создал сей купол, нам неведомо. Возможно, драконы, их магия всегда была одной из самых сильных, а может – они сами пленники здесь.

– Но ведь сюда как-то попадают? – Джек слушал старого дона, и ему становилось жутко от безнадежности, пронизывающей рассказ. – Может, так же и обратно можно выбраться?

– Самое скверное, что магия здесь отсутствует. По крайней мере, под тем куполом, что накрыл остров. Мы пытались, ничего не выходит. А все, кто попал сюда, сделали это непреднамеренно. Вот, к примеру, я бежал через сундук от одного страшного человека, в чем до сих пор раскаиваюсь. Нужно было принимать бой и драться до конца! Ведь я был силен, очень силен, хотя больше в теории, чем на практике… но тот человек был еще сильнее и хитрее. А сэр Виктор и сэр Носорог прибыли на остров с помощью одного крайне любопытного артефакта, который, впрочем, оказался здесь так же бесполезен, как и мои умения. Кстати, они совсем из другого мира!

– Я понял, вы с Земли, правда? – Джек и сам не знал, почему принял их за соотечественников девочки Оли, но что-то подсказывало ему, что он не ошибается.

Дон Карло опешил, Виктор расхохотался, а Носорог гулко вторил ему.

– Вот так новичок! Ну, удивил! Бедняга дон Карло! Вы-то ведь хотели потихоньку начать образовывать паренька, не правда ли? – едва выговорил Виктор, вытирая выступившие на глазах слезы. – Миров много, говорили вы, а парень с легкостью вычислил, кто мы такие! А что ты еще знаешь, а, Джек?

А Джек внимательно посмотрел на него и смело ответил:

– Вы – Виктор Савельев!

Тут пришел черед Виктора замолчать, широко распахнув глаза. Носорог настороженно уставился на Джека, буравя его взглядом.

– Откуда ты меня знаешь?

– Я увидел ваше кольцо – тот перстень, что вы носите на указательном пальце – с головой дракона. Я слышал об этом перстне от одного человека. Его зовут Хранитель. Он рассказал мне о вас.

– И что же он рассказал?

– Что ваше кольцо обладает многими возможностями. Что вас называют Игрок, потому что вы очень любите риск. Что вы пропали много лет назад…

– А ты популярен, командир, – Носорог повел широкими плечами. – А обо мне ничего этот твой Хранитель не говорил?

Джек молча покачал головой.

– Ну да, куда мне, я – фигура незначительная, не то, что шеф, – язвительно усмехнулся здоровяк. – Мы вместе с ним влипли в ту заварушку, еще бы чуток, и конец пришел бы обоим. Он-то особо не переживал, я только потом, уже после, понял, почему… На перстень надеялся, думал, вынесет… Впрочем, он и вынес. И даже меня сумел зацепить с собой, чему я, честное слово, рад. Вот только попали мы в место, на которое даже он не рассчитывал. А здесь его игрушка совершенно бесполезна. Так что застряли мы тут до конца дней своих, к счастью, они будут не слишком уж долгими…

– Угомонись, – оборвал его Виктор. – Завыл, как девка перед свадьбой. А ты, парень, садись-ка удобнее и рассказывай нам все с самого начала!

И Джеку ничего иного не оставалось, как повиноваться. Он говорил долго, стараясь не упустить ни одной подробности. Что-либо скрывать от этих людей он и не думал. Если все правда и с острова не выбраться, то он уже никогда не вернется домой, не обнимет отца, не пробежится по знакомому лугу, не вдохнет утреннюю свежесть полной грудью, а сгинет здесь, в забытом всеми богами месте, которого нет ни на одной карте.

Его перебивали, задавали множество вопросов, что-то постоянно уточняли, заставляли вспоминать разговоры, события, даже выражение лиц каждого из тех, с кем Джеку довелось общаться. Наконец, когда рассказ был окончен, Виктор подытожил:

– Да, парень, не знаю даже, повезло тебе или нет. Смерти ты избежал, но, возможно, участь твоя будет гораздо страшнее быстрой гибели. У нас тут нет секретов друг от друга. Уважаемый дон Карло, а не кажется ли вам, что наш Джек попал сюда косвенно благодаря вам?

– Кажется, сэр Виктор. Я и сам это понял.

– Как так? – Джек, в отличие от него, не понимал ничего.

– А вот так, мой юный друг. Сундук, через который ты совершил свое последнее путешествие, принадлежал мне. А хозяин Замка на Скале – лорд Бейзил, которого я знал под совсем иным именем, выкрал его из моих владений и чуть не убил меня самого. Это он – тот враг, от которого я едва успел бежать. Наши судьбы в чем-то схожи. Много лет назад он появился в моих землях, представившись собирателем историй и знатоком прошлого. У меня в замке обширная библиотека, и я, обрадовавшись, что нашел, наконец, родственную душу, пригласил его пожить у меня, позволив заниматься изысканиями сколь угодно долго. Я не знал тогда, что его интересует лишь сундук – только ради него он проделал столь далекий путь. Когда я понял, в чем дело, было уже слишком поздно. Моих слуг подкупили, я должен был умереть. Я пытался сопротивляться, ведь я всю жизнь занимался изучением магии и достаточно сильно преуспел. Но с ним совладать я не смог. Да, в наших землях магов всегда уважали. Я знал, что у вас, на севере, их много лет назад почти полностью истребили, но нас сия напасть не коснулась. Мы занимались волшебством так же свободно, как и раньше. Наших магов никто не уничтожал, но мы и не стремились прыгнуть выше головы. Мы были сильными теоретиками, но крайне редко практиковали, в чем я теперь искренне раскаиваюсь. В общем, история грустная. Мне ничего не удалось поделать с Бейзилом, силы оказались неравны, и я бежал. Я настроил сундук второпях, надеясь лишь попасть в спокойное, безопасное место. И попал сюда… А ты, Джек, последовал по моему пути. Как видно, после меня сундук не использовали, оставили до лучших времен. И ты переместился в то последнее место, на которое он был настроен. На наш остров. Надеюсь лишь, что проклятый Бейзил последует за тобой, и я смогу еще раз сразиться с ним…

– Вряд ли он настолько глуп, – возразил Виктор. – Как я понимаю, планы у этого вашего Бейзила весьма и весьма масштабные. Я ведь вчера вечером еще раз ходил на то место, где появился парень. Осмотрел там все внимательно. Джек, ты говорил, что твоя госпожа – принцесса Дарина – должна была переместиться вслед за тобой? Так вот, говорю откровенно, ее нет на острове. Что-то или кто-то помешало ей. Ты прыгнул один.

– Это все браслеты, – задумался дон Карло. – Я слышал об их свойствах. Браслеты Нерло. Они блокируют любое магическое проявление, направленное как извне, так и на их носителя. Принцесса просто не смогла воспользоваться сундуком, он не пропустил ее.

– Скверная история… Значит, она в руках Бейзила, а уж этот тип постарается разыграть такой козырь с максимальной выгодой для себя. Боюсь, Джек, что твоя принцесса вскоре выйдет замуж… Ну, да это уже для тебя не важно. Обратно не вернуться! Лучше запомни это сразу и не терзайся понапрасну…

Джек был подавлен. Он понимал, что его новые знакомые ничем не смогут помочь, они сами пленники острова. Вот Дарина – уж она-то придумала бы, как выбраться домой, он не сомневался. А что может сделать он? Молодой деревенский парень, волею судьбы влезший в игры сильных…

– Мой совет тебе – не думай ни о чем! Устраивайся в комнате, где ночевал – теперь она твоя. Раньше там обитал наш товарищ, но он погиб. Надо жить дальше!

Джек постарался внять совету. Почти весь первый день он отсыпался, восстанавливая силы. Хотя мальчишка и чувствовал себя здоровым, но путь по морозному лесу еще сказывался, временами накатывала слабость, а сон всегда был лучшим лекарством.

Дон Карло принял на себя добровольные обязанности няньки и потчевал Джека горячим чаем с медом диких пчел. Дон притащил множество шкур, которыми завалил постель парня, и готовил вкусную мясную похлебку.

На многочисленные вопросы Джека он отвечал охотно, стараясь рассказывать обо всем подробно, без утайки. И когда Джек на следующий день вышел наконец во двор, то уже знал в общих чертах об особенностях быта и жизни местных обитателей.

Дом, где его так гостеприимно приютили, стоял на самом краю поселка, на отшибе, недалеко от частокола.

Сам поселок был невелик, домов на тридцать, да и населяло его лишь около ста-ста пятидесяти человек – почти все приверженцы Желтого, лидера и старосты поселения.

Желтого в поселке уважали, он твердой рукой ввел строгие порядки, не наказывая никого понапрасну, но и не спуская нарушения принятых здесь правил. Жители поселка – все сплошь пришельцы из разных миров, по воле случая оказавшиеся на острове, – признавали, что без правил нельзя. Жить хотели все, а отправиться на тот свет из-за куска мяса не желал никто. Поэтому старосте подчинялись, организовали даже некое подобие гвардии, которая и следила за выполнением законов.

Законы эти оказались просты – приноси пользу поселку и веди себя мирно, не убивай, не грабь, не насильничай. Жили здесь и женщины, но считанные единицы. Поэтому неудивительно, что у каждой имелась масса поклонников, а положение в местном обществе они занимали привилегированное. А детей почти и не было: только те, что родились уже здесь…

Хозяйство в поселке вели самое обычное, с детства привычное Джеку. Выращивали свинтусов – на вид самых обыкновенные поросят, только толще, жирнее и, что самое главное – вкуснее известных Джеку. На поле за частоколом сажали пшеницу, тщательно охраняя посевы от наглых птиц, любивших полакомиться спелыми зернами. Не брезговали и картошкой, с любовью окучивая грядки и снимая многочисленных жуков.

На тех, кто в поле работать не хотел, лежала обязанность добывать пропитание для поселка иными путями. Виктор и Носорог целыми днями пропадали в лесах, охотясь на местную живность. Сейчас, зимой, поймать удавалось немного, но пока выручали сделанные загодя запасы мяса.

Вообще, охотников в поселке хватало, но Виктор и Носорог считались одними из лучших.

А еще были те, кого называли крафтерами. Вот их следовало остерегаться. Крафт, как объяснил дон Карло, на одном из языков мира Виктора означает «сила». Многие из тех, что попали на остров, не смогли смириться с новым положением. Долгое время, пока к власти не пришел Желтый, на острове царили анархия и беззаконие. Убивали за косой взгляд, за не вовремя вырвавшееся слово, за пару крепких сапог – ведь кроме того, что попавшие на остров имели при себе, и того, что удалось создать уже здесь, ничего у людей не было. А сапоги изнашивались, одежда могла прохудиться, оружие терялось. А многие новички при себе не имели совсем ничего. Так что вещи ценились превыше всего остального, особенно вещи первой необходимости – любые лекарства, ножи и прочее оружие, соль и специи.

Крафтеры же признавали только право сильного. Желтый со своими сторонниками изгнал их из поселка много лет назад, и с тех пор они поселились в лесу, подстерегая и убивая охотников и временами совершая набеги на поселенцев.

Их истребляли, как могли, словно диких животных, но время от времени какой-нибудь житель поселка, окончательно потерявший надежду на лучшее, уходил в лес и пополнял ряды ренегатов…

Новички на острове появлялись не часто, за последний год сюда прибыли лишь пятеро, с Джеком – шестеро. Истории у многих почти не разнились меж собой. Магия – будь она неладна! – занятие опасное. Все тут пострадали от нее или от ее проявлений. Некоторые вообще не помнили, как здесь оказались, а может быть, просто скрывали от всех и каждого. Ну, а в целом нынешние поселенцы попадали на остров волею случая.

Перемещение в пространстве обычно сопряжено со множеством рисков. Даже такое крайне надежное средство, как перстень Виктора, один раз дало сбой, но и этого оказалось достаточно. Во многих мирах существовали специальные магические транспортные сети, с помощью которых любой желающий и имеющий в кармане определенный запас монет мог совершить путешествие в интересующее его место. Но даже эти сети время от времени давали погрешности, и клиенты транспортных контор просто-напросто пропадали. Об этом свойстве сетей знали, но удобства, сопряженные с быстрым путешествием, перевешивали опасность редкого неблагоприятного исхода, и люди рисковали, доверяясь в очередной раз ненадежной транспортной магии…

Человек приспособится существовать где угодно. И каждый, кто попадал на остров, рано или поздно смирялся с действительностью, стараясь как-то наладить жизнь и быт, либо уходил к крафтерам и с этого момента становился вне закона.

А драконы, обитавшие на неприступной горе, не делали различий между жителями поселка и крафтерами, с одинаковой жестокостью охотясь на всех. К счастью, делали они это редко, обычно довольствуясь горными козлами и прочей живностью, по неосторожности попадавшей в их когти.

Как вскоре понял Джек, его соседи по новому жилищу придерживались собственных правил. Может быть, потому что они оказались одними из немногих, а может, и единственными, кто попал на остров не через транспортную сеть, а своим, оригинальным, методом. Но Джек склонялся к мысли, что и дон Карло, и Носорог и, конечно, Виктор были по природе своей не способны идти на поводу у большинства, хотя законов, принятых Желтым, не нарушали, а крафтеров ненавидели.

Дон Карло взял на себя все обязанности по дому. Он готовил, стирал, кормил свинтусов и делал еще множество дел, столь необходимых для жизни. Вряд ли дон был доволен своей участью, но, понимая, что возраст дает о себе знать, старался приносить максимум пользы своим товарищам. Виктор же и Носорог занимались лишь охотой и заготовкой дров.

Джек, отоспавшись, со всем усердием принялся помогать дону Карло, не чураясь никакой, даже самой грязной, работы. Паренек прекрасно разбирался во всех деревенских хозяйственных тонкостях. В отцовском доме на нем держалось почти все, кроме готовки, с которой помогала тетка, так что и здесь справлялся он со своими обязанностями отменно.

В поселке Джека приняли без удивления. Дон Карло представил его Желтому, оказавшемуся высоким, крепкого телосложения стариком с крючковатым носом и тяжелым взглядом. Тот равнодушно оглядел парня, записал его имя в список и тут же позабыл о нем. Забот у старосты хватало и без того…

Так и потекли дни и недели, в тяжких трудах и разговорах с доном Карло, а вечерами и с возвращавшимися с охоты Виктором и Носорогом.

Носорог, кстати, несмотря на свой грозный вид, оказался для Джека самым понятным из всей троицы. Простоватый в обращении, временами грубый, но веселый и компанейский.

Дона Карло Джек глубоко уважал, а вот Виктора не понимал. Было в Игроке нечто странное. Он мог часами сидеть, глядя на огонь и размышляя о чем-то своем, мог сутками не появляться в деревне, никогда не распространяясь о том, куда ходил. Чувствовалось в нем бунтарское начало, дух, который не сломить ничем, и – одиночество, словно Виктора закрывал от всех прочих купол, не менее непробиваемый, чем тот, который незримо огораживал остров. Он был хорошим товарищем, никогда не отказывал в помощи, но в душу и мысли свои не пускал никого.

Его товарищи уважали эту черту его характера, не докучая расспросами. Джек же, как новенький и самый младший, вообще пока не имел права голоса. О нем заботились, его кормили, и он старался платить той же монетой.

Жизнь потекла своим чередом…

Незаметно пришла весна, зажурчали многочисленные ручейки, на дворе заметно потеплело, запели птицы. Джек всегда выделял это время года. Ему казалось, что, избавившись от покровов снега, мир каждый раз словно рождался заново. И остров не стал исключением, даже неотвязные думы о возвращении домой отступили. Парень просто радовался переменам, подпевал птицам, а в душе его царили свет и безмятежность.

Вот в один из подобных деньков он и нарушил слово, данное дону Карло – никогда и ни за что не уходить из поселка одному.

Но в тот день с самого утра на улице стояла такая по-особому приятная погода, что Джек позабыл обо всем на свете. Стражи, охранявшие выход из поселка, уже давно запомнили парня и выпустили его безо всяких вопросов. Он и сам не знал, куда собрался, ему хотелось лишь на время забыть обо всем: о треклятом острове, о заботах, даже о судьбе несчастных Криса и Дарины.

И Джек побрел бездумно вперед, обойдя стороной еще покрытое снегом поле, на котором уже начинались подготовительные работы. Скоро пахать, иначе с едой будет тяжко!

В окрестностях он уже ориентировался, Носорог несколько раз брал его с собой в качестве помощника, когда требовалось собрать дрова или проверить силки, расставленные на мелких зверьков. Но даже грозный сэр Носорог не рисковал в одиночку далеко удаляться от поселка, это мог себе позволить лишь Виктор, которому, казалось, плевать на всяческие правила и ограничения. Дон Карло не раз пытался предупреждать его, но толку от советов и напутствий не наблюдалось никакого. Виктор уходил один, когда считал нужным, но с доном Карло никогда не спорил, всегда вежливо кивая головой в знак полного согласия.

В лесу было хорошо. Страшное первое впечатление давно испарилось. Джек чувствовал себя свободно и вольно, и сам не заметил, как вышел к той самой поляне, где появился впервые. Он узнал ее сразу, хотя с того самого дня не приходил сюда. Вот то дерево, на которое он взбирался, чтобы оглядеться вокруг. Ветки с одной стороны поломаны – Джек цеплялся за них, падая вниз.

Как же давно это было! Казалось, прошла целая вечность…

Паренек вышел в центр поляны, пытаясь найти место того сугроба, в котором очнулся. Сугроб, конечно, уже растаял. Снег почти весь сошел.

Что ему хочется тут отыскать, Джек и сам не понимал. Он тяжело вздохнул и собрался в обратную дорогу, как внезапно где-то совсем рядом хрустнула ветка.

Джек резко присел. На поляне все просматривалось, как на ладони. Вот ведь дурень, ну сколько раз ему говорили – не ходи никуда в одиночку!

Он осторожно, шаг за шагом, попятился к краю поляны, всем сердцем надеясь, что повезет, и тот, кто наступил на ветвь – зверь ли, человек – не обнаружит его присутствия.

Ветвь хрустнула еще раз, как раз в той стороне, куда пятился Джек. И еще раз, уже где-то справа.

Парень замер на месте, выхватив нож из чехла.

На полянку, нисколько не скрываясь, вышли двое. Люди, но слишком уж дикие на вид, заросшие бородой и волосами, грязные, в шкурах вместо привычных одежд. В руках один из них держал короткое копье, а второй – ухоженный, остро заточенный меч. Джек понял, что попался.

Те самые крафтеры, которыми его постоянно пугал дон Карло. Один, что покрупнее, встал неподалеку и вперился в Джека тяжелым, неподвижным взглядом. Второй, пониже ростом и не такой широкий в плечах, остановился поодаль, перекрывая парню путь к отступлению.

Все, бежать некуда. Глупо, как же глупо! И что его понесло в лес, да еще и в одиночку!.. Джек приготовился дорого продать свою жизнь.

– Чьих будешь? – голос у крупного крафтера был низкий, слова произносились неразборчиво, глухо, непривычно, как будто бы человек почти отвык разговаривать.

– Из поселка я, – ответил Джек, внимательно следя за каждым движением противников.

– Новенький? Не припомню…

– Да, я здесь недавно.

– Это хорошо, – кивнул крафтер и вдруг резко взмахнул левой рукой, которую прежде держал за спиной.

Джек попытался отскочить в сторону, но не успел, настолько силен и точен оказался бросок. Камень попал в голову, и на этом бой для парня кончился.

Дико болела голова, от этого-то он и очнулся. Перед глазами мелькала земля вперемешку с талым снегом, прошлогодними листьями и прочим мусором. С трудом собравшись с мыслями, мальчишка понял, что крепко привязан к длинной жерди лицом вниз, и его таким незамысловатым способом тащат в неизвестном направлении. О личностях похитителей и задумываться не стоило – те самые крафтеры, что так удачно подстерегли его на поляне. Джек чуть приподнял голову, но увидел лишь ноги идущего впереди.

Почему он еще жив? Дон Карло говорил, что жителей поселка крафтеры убивают сразу, при первой возможности.

Джека изрядно тряхнуло на жерди, и он непроизвольно застонал.

– Очнулся? – на этот раз вопрос задал второй крафтер, это Джек понял по голосу. – Это хорошо, будешь свежий, в самый раз! Люблю горячей кровушки испить!

Вот тут парень понял, почему его не убили сразу. Людоеды! Его хотят съесть, и прикончат, очевидно, сразу, как донесут до места. Как говорится – товар не залежится…

Ком тошноты подкатил к самому горлу, и Джек едва смог сдержаться. Вот так завершение приключений – оказаться в желудке грязных, потерявших человеческий облик… даже не людей – животных, по некому недоразумению умеющих разговаривать. Лучше бы уж он погиб, как Крис, защищая своим мечом госпожу!..

– Вы меня съедите? – он постарался, чтобы голос его звучал твердо и уверенно, но получился лишь испуганный писк.

Крафтер захохотал.

– А как же! Схарчим за милую душу! Зима трудная выдалась, оголодали…

– Рот закрой, Бро, – перебил его второй крафтер, тот, что так ловко кинул в Джека камнем. Видно, он не любил болтать попусту.

– Ладно, молчу, – покладисто согласился тот. – А может, отрежем по кусочку? Ну, Рокфа, ну что тебе стоит дозволить?

– Нет, – отрезал Рокфа. Он был за главного, понял Джек. – Допрем до лагеря. Там и кончим.

– Очень уж кушать хочется, два дня орехами питался, живот сводит…

– Закрой рот, я сказал, иначе тебя первого кончу, а этого оставлю на сладкое.

Видно, слова крупного крафтера не были пустой угрозой, потому как Бро моментально умолк, лишь только сопел, упорно таща поклажу.

Крафтеры шли долго, Джек даже не пытался с ними заговаривать, с ужасом представляя собственное незавидное будущее. Но как выбраться из этой ситуации, он не понимал. Приходилось подчиниться судьбе.

Головная боль постепенно утихала, лишь только пульсировал наливающийся синяк, да и равномерная тряска укачала парня, да так, что он сам и не понял, как задремал.

А проснулся от резкого удара, сотрясшего все тело.

Крафтеры достигли конечной цели своего маршрута и просто-напросто бросили жердь вместе с привязанным к ней ужином на землю.

Это пробуждение оказалось самым неприятным за всю жизнь паренька. Открыв глаза, он увидел множество жадных глаз вокруг, и все они оценивающе, плотоядно его разглядывали. Не проскальзывало в них ничего человеческого, одна лишь звериная жадность и жажда крови. Джек знал, что крафтеры – такие же люди, как и он сам, жертвы обстоятельств. Они не виноваты в том, что попали на остров, но остров подчинил их, лишил воли, разбудил в них древние инстинкты, сломал душу.

Рокфа разрезал путы на ногах у Джека, высвободил жердь и, откинув ее в сторону, рывком поднял парня на ноги.

– В яму его, – коротко бросил Рокфа, и два крафтера молниеносно бросились выполнять приказ. Пока мальчишку тащили по земле, Джек успел бросить мимолетный взгляд на лагерь отщепенцев.

Грубые, самого простецкого вида шалаши, пара землянок, костровище – вот и все, что успел ухватить взор, и тут же Джек полетел куда-то вниз, в очередной раз пребольно ударившись.

Яма, в которой он очутился, оказалась неглубокой – в два его роста, – и выбраться было, в принципе, возможно, если бы крафтеры тут же не накрыли ее сверху сплетенной из ветвей решеткой, вбив для верности колышки по краям.

Джек чувствовал страшный голод. Судя по всему, с момента его пленения прошло изрядное количество времени и, несмотря на незавидное положение, не думать о еде парень не мог. К тому же ужасно хотелось пить. Но побеспокоить страшных лесных жителей просьбами он не осмелился.

Так мальчик и сидел, ожидая своей участи, пока не стало настолько темно, что даже края ямы слились с темнотой. Крафтеры, прежде перебрасывавшиеся короткими репликами, затихли. Из этого Джек сделал вывод, что кушать его сегодня не будут. Это было хорошо! Зато руки, которые так никто и не удосужился развязать, затекли и почти уже не чувствовались.

Джек еще при свете дня успел осмотреть свое последнее пристанище, но ничего интересного не обнаружил. Яма выглядела самой обычной, и это не оставляло ни малейшего шанса на спасение. Выбраться отсюда без посторонней помощи невозможно.

Все, что он мог сделать в данной ситуации, это лечь на спину и разглядывать редкие звезды сквозь прутья решетки. Звезды были прекрасны! Такие далекие и равнодушные ко всему на свете…

Сколько часов он так пролежал, Джек не смог бы сказать. Сон не шел, да и не хотелось спать в последнюю в жизни ночь. Как ни странно, страх тоже прошел. Осталось лишь ощущение бессмысленности своей, столь короткой, жизни. Как же он хотел стать кем-то, как мечтал, что настанут времена – и та, обычная, жизнь останется в прошлом, что он добьется всего, сам! И вот времена настали, но все, чего он добился – стать ужином или уже, скорее, завтраком для озверевших тварей, некогда бывших людьми.

Как там отец? Вспомнит ли своего непутевого сына, который никогда не вернется домой? А мама? Встретит ли она его там, за гранью?..

Сверху негромко зашуршало. Размышления мигом вылетели из головы Джека, он весь подобрался и постарался превратиться в одно большое ухо.

Шорох не повторялся. Показалось? Да мало ли, что могло там шуршать… Зверек ли какой пробежал, или крафтер поганый до ветру вышел…

Когда мальчик уже отчаялся, шорох раздался вновь, а потом внезапно решетка мягко пошла в сторону и через мгновение отлетела прочь.

– Тихо; главное, молчи, – раздался негромкий шепот, в котором Джек с величайшей радостью различил ворчливые нотки Носорога.

А через пару ударов сердца и сам грозный напарник Игрока спрыгнул вниз, умудрившись не наступить на Джека в этой кромешной тьме.

Один удар ножа – и веревки, стягивавшие запястья, упали на землю. Джек попытался сжать руки в кулаки, но те совсем не слушались, повисли плетьми вдоль тела.

– Это ничего, – Носорог видел в темноте не хуже лесных зверей. – Онемели. Сейчас кровь побежит по жилам, придешь в себя.

Он подхватил Джека и подбросил вверх. Тут же другие руки, не менее сильные, поймали парня прямо в воздухе и мягко поставили наземь.

– Беда с тобой, – прошептал кто-то рядом. Виктор!

– Себя вспомни, – Носорог уже выбрался из ямы и внимательно осматривался вокруг – не потревожил ли местных обитателей. – Молодой был, еще не так чудил…

– Давай-ка оставим разбор полетов на потом. Нам еще выбираться из этого логова!..

– Как вы нашли меня? – руки резко закололо, но они постепенно начинали слушаться.

– По следам, как еще? – удивился Носорог. – Жаль, немного не успели – слишком быстро они шли и притащили тебя в лагерь, а то бы в лесу этих тварей и кончили, забот было бы меньше…

Он ловкими сильными движениями размял Джеку плечи и спину, и руки окончательно восстановили чувствительность.

– Уходим! – приказал Виктор, и Носорог мигом закинул Джека себе на плечо. Парень и не пытался протестовать: в темноте он ориентировался неважно и мешать своим спасителям не хотел.

Лагерь удалось покинуть незаметно, охрана, если она тут имелась, пришельцев не заметила. Впрочем, Джек разглядел неподалеку, у тлеющего костровища, две массивные темные кучи и даже сделал по этому поводу некие собственные выводы, но решил оставить их при себе.

– Да, паря, – заявил Носорог, когда они отдалились от лагеря на изрядное расстояние. – В этот раз тебе повезло. Но какого… ты поперся один в лес?

Джек угрюмо молчал. Он знал, что оправданий его глупому поступку нет, а лишние слова ни к чему.

– Молчишь? Хорошо, что молчишь! Видел я следы, они даже не подошли к тебе, швырнули чем-то издали! Камнем? Эх ты, воин…

– А с какой это стати подобные претензии? – внезапно заступился за Джека Виктор. – Он же не проходил твоей подготовки. Вот научи сначала, а потом требуй…

– А что? И научу!

Носорог сдержал свое слово. На следующий день, не дав Джеку даже толком прийти в себя, он поднял его на ноги с первыми лучами солнца и заставил для начала пробежать десять кругов вокруг поселка. А потом пошла такая муштра, о которой Джек не слышал даже от своего двоюродного брата, служившего солдатом у сэра Керлона. По восемь часов в день Носорог заставлял Джека бегать, прыгать, отжиматься от земли и вдобавок ко всему принуждал поднимать по многу раз деревянные ведра, доверху наполненные водой.

И это было только начало. Через пару месяцев, когда мышцы парня только-только перестали ныть, Носорог усилил нагрузки и вдобавок ввел еще ряд уроков, отлынивать от которых не представлялось ни малейшей возможности.

Этот человек оказался великим мастером боя без оружия и щедро делился своими знаниями с Джеком.

А дон Карло, поглядев на истязания, коим подвергал парня беспощадный наставник, не только не пришел на помощь, но лишь удовлетворенно покивал головой, а вскоре огорошил Джека очередным новшеством – теперь по вечерам, когда сын бывшего свинопаса только и мечтал о теплой постели, дон Карло усаживал его за стол, а сам ходил вокруг и учил парнишку всем премудростям, коими обладал сам. Начиная от правил поведения за столом и кончая уроками сложения сонетов. Дон Карло обучал Джека даже фехтованию.

– Благородный человек должен и мечом владеть, и словом, – приговаривал он при этом. – А ты станешь у нас благородным человеком!

И все эти новые занятия никак не могли помешать и обычным делам по дому, которые так и оставались за Джеком, а за их четким выполнением дон Карло следил особо.

Времена настали для парня не просто тяжелые, а мучительные. Что такое полноценный сон, он и думать забыл. Высыпался вволю он лишь раз в неделю, на седьмой день, который по традиции мог посвятить лишь тому, чего желал сам (конечно, не в ущерб кормлению свинтусов, уборке по дому и прочим важным вещам, коих имелось великое множество). А в остальное время спал Джек в лучшем случае часов по пять-шесть, да и то не всегда.

Но через несколько месяцев, только лишь мальчишка привык к новой жизни, к делу подключился сэр Виктор, до того момента лишь наблюдавший за мучениями их юного подопечного.

Он начал неожиданно.

– Знаешь ли ты, что важнее меча и слова? – спросил он как-то раз, наблюдая за потугами Джека перебросить через бедро громадного сэра Носорога.

– Что же? – прохрипел красный от натуги парень.

– Знание людей, их слабых мест. И умение вовремя сыграть свою партию.

– Это как? – не понял Джек, а Носорог лишь ухмылялся. Сдвинуть его с места никак не получалось.

– А вот смотри, – Виктор лениво потянулся, задумчиво уставился куда-то вдаль, и негромко произнес. – Пчела!

Носорог подскочил на месте, пытаясь углядеть насекомое. Джек, крепко державший его за отворот куртки, инстинктивно повернулся корпусом влево, и громадный Носорог, как легкая бабочка, перелетел через парня и очутился на земле, ошалело хлопая глазами.

Джек, у которого в первый раз получилось так красиво повергнуть своего учителя на землю, от неожиданности отпустил его и недоуменно повернулся к Виктору.

– Добей, – посоветовал тот, весело поглядывая на Носорога.

– Я тебе добью! – тот уже пришел в себя и легко поднялся на ноги. – Пошутил, да?

– Нет, – Виктор серьезно покачал головой. – Объяснял. Понимаешь ли, Джек, у нашего большого и грозного сэра Носорога есть одна маленькая особенность. Он до ужаса, до дрожи в коленях боится маленьких тружениц-пчелок, а все потому, что у него на них аллергия. Стоит такой пчелке укусить нашего сэра, и тот распухнет, как каравай в печи. Ты понял, к чему я привел этот пример?

Джек задумался.

– Упоминанием про пчелу вы вывели сэра Носорога из душевного равновесия. Именно поэтому мне удалось уронить его.

– Все верно. Но знание слабостей – это лишь первый этап. Гораздо интереснее уметь вырастить эти слабости во враге, создать их искусственно. Ну, и пользоваться этим в подходящий момент. Интрига – вот самое великое из известных мне искусств, и, если хочешь, я постараюсь научить тебя этому. И тогда для тебя не будет ничего невозможного!

Глаза Джека разгорелись.

– Конечно, я хотел бы… очень!

– Не будет невозможного… – проворчал Носорог. – Вот и выберись со своей интригой с этого треклятого острова…

С того дня режим Джека претерпел окончательные и бесповоротные изменения. Каждое утро, как и прежде – домашние дела, потом тренировка с Носорогом по борьбе без оружия. После обеда несколько обязательных часов, проводимых в беседах с Виктором, затем опять сэр Носорог вкупе с доном Карло – тут уже в дело шли мечи, ножи, копья и все, что могло убивать, а вечером уже один дон Карло и обязательные уроки по этикету, письму, быстрому чтению и множеству прочих премудростей, включая даже лично разработанный доном курс «Основы магии».

– Не важно, пригодится ли тебе это в жизни, – приговаривал он. – Ты должен хотя бы иметь представление обо всем многообразии вещей, окружающих тебя. Магом тебе не стать, это дается лишь от природы, но знать, как именно действует магия, как от нее защититься обычному человеку, чего стоит бояться, а чего нет – вот твоя задача. Не думай о том, что остров – твой дом навек, даже если это и так. Человек должен развиваться, должен работать, без этого ты станешь таким же, как крафтеры – диким животным, способным лишь жрать. Мысль сделала человека тем, кем он является. Мысль и постоянный труд. И ты станешь у меня человеком, поверь!..

Джек и не заметил, как вновь наступила зима, потом так же быстро пришло лето. Дни летели один за другим стремительно, как никогда. Потом еще зима, короткая весна, долгое лето, желтая осень и опять зима…

Он вырос, хотя особо высоким и не стал, и даже не стал мускулистым, чему втайне изумлялся сэр Носорог, все увеличивавший изо дня в день нагрузки. Джек стал другим: таким жилистым, вертким, цепким и пружинистым, что мог мигом взобраться на самое высокое дерево, сигануть вниз, перехватывая ветви руками, оттолкнуться от земли и упругим мячом вскочить на ноги, уже держа в руках нож, меч или иное смертоносное орудие… успев сочинить за этот краткий промежуток времени ехидное четверостишие.

Он сам себя не узнавал. Даже образ его мыслей изменился самым удивительным образом. Да, парень остался все тем же Джеком, который грезил о подвигах, но, постигая мир, юноша вдруг осознал, что воинская доблесть – ничто по сравнению с победами, одержанными с помощью разума. Ведь нередко даже одно, мимолетом брошенное, замечание Виктора чуть не сбивало самоуверенного сэра Носорога с ног, а дон Карло, объясняя парню взаимосвязь всего сущего в природе, вскоре стал для него даже не человеком, а чем-то большим, вровень с богами.

И, хотя Джек никогда не ощущал в себе тяги к знаниям, ежедневные занятия дали о себе знать. Он заговорил иначе, стал мыслить по-другому и нередко уже и сам повергал в смущение сильного, но простоватого сэра Носорога, а иногда ему удавалось удивить и самого сэра Виктора.

Так минул еще год. А потом на остров пришли перемены…