Глава 25

— И правда, что с тобой? — тихо спросила Лаура. — Может, тебе и впрямь хватит вина?

Вместо ответа я вскочила со стула, и меня сразу же повело. Правда, теперь я не знала от вина или же от яда… А в том, что я отравлена, у меня почти не было сомнений.

Возбуждение, жар, расширенные зрачки, а теперь я с трудом могла подобрать слова. Первые симптомы были очень похожи на опьянение. Поэтому этот яд — тихая смерть — часто и подмешивали в вино.

Первый кубок мне подал блондин. Вот только зачем ему меня травить? Не понимаю.

Лаура хотела последовать за мной, видя, как меня ведет в сторону, но я остановила ее жестом. Подозрительность тоже была одним из признаков отравления. И пока я не выясню, кто подмешал мне яд в напиток, я буду подозревать всех в своем окружении.

Но сейчас главное добраться до своей комнаты и принять противоядие. И если я правильно поставила себе диагноз, у меня оставалось не так много времени, чтобы спасти себя. Еще немного и я просто рухну без сознания. А затем процесс будет необратим, и даже противоядие мне уже не поможет.

Отослала я и служанок, которые собирались сопровождать меня. Вино принесли из кухни. И одна из них тоже могла быть причастна к попытке убить меня. Но вот Ронан, не спрашивая разрешения, последовал за мной. Он перекрыл мне дорогу на лестнице и он отступать не собирался. Нахмурилась. Вот ему меня точно не резонно травить. Чужаку не позволят присвоить мои земли. И моя смерть лишит его брата богатой невесты.

Ронан вздрогнул, когда я сказала ему о яде. Я была уверена, что он не поверит мне. Но он не стал задавать мне дополнительные вопросы или доказывать мне, что я просто перепила, хотя он и советовал не пить кубки вина до дна. Нет, он сразу поверил моим словам, обеспокоенно взглянув на меня, после чего он подхватил меня на руки и бегом бросился вверх по лестнице.

Вцепилась в него, так как теперь моя голова просто раскалывалась и я чувствовала подступившую к горлу тошноту. И хотя мне хотелось вдохнуть воздух полной грудью, я чувствовала что задыхаюсь как рыба выброшенная приливом на берег. Яд, все же это был яд. И я не знаю откуда, но знала — мне осталось не так много времени. Кто бы меня не отравил, яда он не пожалел. То есть он действовал наверняка, подгадав удачный момент.

Дверь в мою спальню Ронан открыл ногой.

— Где? — без лишних слов спросил он.

Указала ему рукой на сундучок с травами и противоядиями. Это был прощальный подарок. Как сказала одна из сестер: «Аристократы любят травить, так что бери». Вот я и взяла прощальный дар, не думая, что он мне так быстро пригодится.

— Красный ме... шок...со цветком...желтым.

Сознание путалось, а из-за удушья слова практически пришлось выталкивать из горла. Хотя они так и застревали, и я даже испугалась, что не успею ничего объяснить, ведь собственные силы уже покинули меня. Все же я не думала, что яд будет действовать настолько быстро.

— Что дальше? — нетерпеливо спросил Ронан, вывалив на стол едва ли не все содержимое сундучка.

— Ще...потку в рот.

Нет, траву можно было и заварить, чтобы влить в горло. Но я пока была в сознании, так что могла и сама прожевать ее.

Ронан всыпал мне в рот едва ли не жменю травы. Горькая же гадость. Но я исправно работала челюстью. Глотать ее было не обязательно, но я все же указала на кувшин с водой на столе. После чего при помощи Ронана осушила пару стаканов, проглотив всю смесь трав, не обращая внимание на тошноту и нехватку воздуха.

— Еще? — уточнил он, желая скормить мне весь мешочек.

Отрицательно покачала головой, удивленно и где-то даже завороженно наблюдая за северянином. Он искренне переживал за меня. А я ведь даже уже и не помнила, когда кто-то так беспокоился обо мне. Нет, в обители меня никто не обижал, но там и не делали разницы между мной и другими детьми, а затем послушницами. Там обо мне заботились, ибо этому учили Великие Отцы. А Ронан беспокоился именно обо мне.

Немного горько улыбнулась уже через несколько секунд, осознав, что он может просто опасался, что его брат лишится такой перспективной и обеспеченной невесты. И не стоило мне было видеть в его поступках и беспокойстве того, чего там не было.

Прислушалась к себе? Подействовало ли противоядие? А если я ошиблась и меня отравили другим ядом? Вот о чем я должна была сейчас думать, о собственном спасении, а не о том, волнуется кто-нибудь обо мне на самом деле или нет.

— Позвать лекаря?

Он не был так красив как блондин, но его глазам сейчас напоминали темные тучи перед грозой. В первую встречу они были синие, а сейчас темно-серые.

— Дышать трудно, — призналась я, чувствуя что я просто задыхаюсь в этом ненавистном белом платье.

А в следующую секунду Ронан просто разорвал шнуровку на моем платье. Оно сразу же сползло с плеч. А ведь тонкая батистовая рубашка едва прикрывала грудь.

— Так легче дышать?

Кивнула. Хотя эта была ложь. Так как теперь мне стало горячо от новых мыслей. Но, кажется, я могла уже нормально говорить.

— Мне уже лучше, — прошептала я, опасаясь голосом выдать свои мысли.

Ронан отступил от кровати, на которую опустил меня сразу же как вошел в комнату. Он вернулся к сундуку с моими травами и внимательно посмотрел на красный мешочек, а затем принюхался к траве.

— Вы уверены, что вас отравили?

Я могла бы прочитать целую лекцию о симптомах, а также о действии противоядия, но я сомневалась, что Ронан поймет и половину моих слов.

— Да, — устало ответила я, — к тому же есть один способ проверить мою правоту.

— Какой?

Покраснела. Осмотрелась, но сил встать с кровати у меня пока не было, поэтому попыталась привести платье в порядок.

— Оставьте, — хмыкнул Ронан. — Поверьте, я видел столько голых женщин, что ваши прелести едва взволнуют меня... так что там за способ?

Может, он видел десятки и даже сотни обнаженных дам, впрочем сомневаюсь, что эти женщины были дамами. Но вот я не привыкла сидеть в таком виде перед незнакомым мужчиной. К тому же я и впрямь перепила. Хотя сейчас я уже могла здраво мыслить, чтобы осознать, что я вела себя неподобающе за столом, хлеща один кубок вина за другим. Да уж, сомневаюсь, что я произвела благоприятное впечатление на жреца. Хорошо еще что я не успела вступить с ним в теологический спор. И вы простите меня, Великие Отцы. Никогда я не сомневалась в вашей воле.

— Так какой способ?

Я молчала в ответ, так как даме не пристало обсуждать этот момент с мужчиной.

— Я не могу вам сказать, но если вы покинете комнату, то я смогу дать точный ответ.

Ронан вопросительно изогнул бровь. Потом хмыкнул и вышел в коридор.

Если я была отравлена, то моча в течение часа после приема противоядия должна была стать немного зеленоватого цвета. Вошла в уборную и достала ночной горшок. Большинство аристократов держали их под кроватью, но я приказала обустроить мне маленькую уборную, и в нее без стука никто не осмеливался входить.

С каждой секундой мне становилось лучше. Но вот трава могла снять и симптомы опьянения, а не только отравления, так что содержимое горшка должно было дать точный ответ, ведь обвинить кого-нибудь без доказательств я не хотела.

Закрыла горшок крышкой, но вот и разрешились мои сомнения. В моем замке был отравитель. Но кто? Кто желал мне смерти и почему?

Ведь никто из присутствующих не получит выгоду, избавившись от меня. Месть? Но кому я успела переступить настолько дорогу, что отравитель даже не испугался последствий? Или я успела накричать на одну из служанок, а она решила напоить меня ядом? Вряд ли. Если в замке были сумасшедшие, то за прошедший месяц я бы об этом узнала...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мне и впрямь стало лучше, отметила я, хотя сердцебиение то ускоряло бег, то замедляло. Не помешает, подумала я, в качестве профилактики выпить через час одну чашку настойки из цветков канши, чтобы вывести из организма все следы яда.

Подошла к зеркалу и едва не расхохоталась, когда увидела себя. Свадебное платье с чужого плеча. С плеча той, кому оно не принесло счастья и забрало жизнь. Посмотрела на разодранный лиф, а затем принялась срывать с себя это платье, сначала рукава, затем подол и кружева, позволяя своей злости найти выход.

Служанки будут в ужасе, когда увидят, что я сделала с платьем, но только избавившись от него, я поверила, что никто больше насильно, прибегая к угрозам, не заставит меня предстать перед Отцами в обители.

Я выбрала черное платье из своего не такого уж обширного гардероба, которое могла надеть сама, не прибегая к помощи горничных. Ведь позвать на помощь Ронана я никогда не осмелилась бы, да и он явно не так понял бы мою просьбу и скорее избавил бы меня от платья, нежели помог одеться.

Вновь покосилась на зеркало, в этот раз разглядывая уже не свадебный, а траурный наряд, что я носила по Уоррену.

Белое платье было мне не к лицу, да и сшито оно было для другой фигуры, нежели была у меня. Я уже не говорю о том, что в этом платье у меня виднелись щиколотки. Но и черное платье было довольно простым. И пусть этот цвет мне шел, но только сейчас я осознала, что у меня никогда не было красивых нарядов. Сначала в детстве мне перешивали платья Катрин. Затем служанки шили мне новые платья. И пусть ткань была дорогой, но это прихоти сестры исполняли по первому приказу. А мне шили наряды, чтобы я меньше бросалась в глаза. А в обители наши с послушницами платья едва отличались от балдахинов сестер.

Впрочем, сейчас было не время думать о нарядах. Меня тут едва не отравили и пора мне было найти этого несостоявшегося убийцу.

Резко распахнула дверь, которая покосилась и едва не упала на меня. Но и силища у этого северянина. Надо позвать плотника, а эту ночь придется провести в другой комнате.

— Ваше предположение подтвердилось? — сразу спросил Ронан.

Но вместо ответа я направилась к лестнице. Подтвердилось. В этом замке ненавидеть меня могла только одна Мелани. И мне пора было с ней побеседовать.

Загрузка...