Башня демона

Глава 1 Мальчик при конюшне

Шлеп! Рэндал звучно прихлопнул голодного слепня, примостившегося было у него на плече.

Послеполуденное солнце озаряло небольшой деревенский постоялый двор «Василиск» в нескольких днях пути от Таттинхема, города вблизи восточных границ Брисландии. В конюшне стояла удушающая вонь от навоза и гнилой соломы, сонно гудели ленивые разжиревшие мухи. Рэндал опять подхватил вилами кучу навоза, перебросил ее через плечо и в который раз спросил себя: зачем он покинул дядин замок?

Юноша приступил к работе в конюшне уже довольно давно, вскоре после того, как уехали двое торговцев. Но штатный конюх «Василиска», которому полагалось работать вместе с ним, так и не появился.

— Хватит, — пробормотал Рэндал. — Пора отдохнуть.

Он прислонил вилы к стене и вытер руки о подол рубахи. Правая ладонь болела — в последние дни так случалось всегда, если приходилось заниматься тяжелой физической работой. Он посмотрел на руку, где багровел длинный шрам — более плоский у внешнего края и вздутый возле большого пальца, он тянулся от края до края ладони.

Рэндал то стискивал, то разжимал кулак, пытаясь ослабить ноющую боль в стянутой шрамом коже. Если бы он не схватился за острое как бритва лезвие церемониального меча мастера Лэрга… если бы не воспользовался магическим предметом как грозным рыцарским оружием, не зарубил предателя Лэрга, то колдовские чары злодея уничтожили бы не только самого Рэндала, но и всю Школу волшебников… и весь Тарнсберг… Если бы он не совершил этого поступка, то сейчас лежал бы мертвым, и все королевство Брисландия покорилось бы колдовской мощи волшебника Лэрга.

«Уж лучше разгребать здесь навоз всю жизнь, чем сдаться на милость негодяя Лэрга», — сказал себе Рэндал, окидывая взглядом грязную конюшню.

Он снова взялся за вилы и принялся перетряхивать гнилую солому. За тяжелой работой он утешал себя тем, что завтра, в крайнем случае — послезавтра, снова будет в пути, далеко от «Василиска» с его вонючей конюшней, и всего в двух шагах от заветной цели.

Волшебство. Больше всего на свете Рэндал хотел стать волшебником, творить чары и заклинания, которые могут изменить реальный мир или, применительно к данной ситуации, одним взмахом волшебной палочки вычистить гнусные конюшни. Он провел три года в Тарнсбергской Школе волшебников, изучая магические искусства, но потом нарушил один из древнейших законов чародейства — закон, запрещающий волшебнику брать в руки оружие и пускать его в ход.

Однако своим поступком он спас Школу от уничтожения, и поэтому Регенты — верховные волшебники, управлявшие Школой, — не остались в долгу. Они присвоили Рэндалу звание вольного подмастерья, то есть перевели его на вторую ступень долгого пути от ученичества к мастерству. Но наложили и наказание.

Они запретили Рэндалу заниматься чародейством. И до тех пор, пока он не получит позволения от волшебника Болпеша, бывшего Регента Школы, который ныне стал отшельником и жил в восточных горах неподалеку от Таттинхема, все умение и мастерство Рэндала будут пропадать без дела, как бы сильно он в них ни нуждался.

Рэндал прихлопнул еще одну муху. В Тарнсберге любой ученик-второкурсник запросто избавился бы от назойливых насекомых простейшим заклинанием. Он и сам, разумеется, сумел бы сделать это. Ничто не мешало ему, кроме собственной воли.

Запрещая Рэндалу заниматься колдовством, Регенты Школы не стали накладывать на него ограничительных заклятий; они поступили гораздо проще — и гораздо более жестоко. Они взяли с него клятву, и он ее дал.

«Волшебник: никогда не лжет, — сказал себе Рэндал, снова берясь за работу. — Пусть мне и запрещено заниматься магией, все равно я волшебник. Так сказали Регенты».

Рэндал захотел стать волшебником в тот день, когда в замок Дун пришел странствующий чародей по имени Мэдок. Однако воспитывать в мальчике верность данному слову начали задолго до этого. Лорд Элайн, дядя Рэндала, никогда не произнес ни одного слова неправды, а у сэра Паламона, мастера военных искусств замка Дун и опытного учителя, превращавшего задиристых оруженосцев в доблестных рыцарей, а неуклюжих крестьян — в закаленных пехотинцев, были свои методы наказания лжецов и клятвопреступников.

Рэндал вздохнул, вспомнив сэра Паламона. «Он всегда предъявлял самые высокие требования. Ко всем и во всем. Если бы он увидел эту конюшню, то спустил бы с конюха шкуру».

Не в первый раз за время пути к востоку Рэндал поймал себя на мысли о том, что напрасно покинул родные края и замок Дун. Оставшись, он бы уже, наверное, стал полноправным рыцарем; сам сэр Паламон говорил, что у Рэндала блестящие задатки.

«Но нет, мне вздумалось стать умнее всех. Меня не устраивало жить в беззаботности и довольстве до конца моих дней».

Еще одна охапка навоза полетела с вил через плечо.

«Мне захотелось понять тайны Вселенной».

Рэндал вдохнул воздух через рот — дышать носом было невозможно из-за невыносимой вони — и утер со лба пот, заливавший глаза.

— Тайны Вселенной, как же! — вслух пробормотал он — Как раз сейчас я стою по колено в тайнах Вселенной.

Эта мысль развеселила Рэндала, и он хихикнул. Но, глотнув пыли, поперхнулся и закашлялся. Он подошел к раскрытой двери и выглянул на свежий воздух, в залитый солнцем двор таверны. Кашлял он так громко, что не услышал, как за спиной зазвенела упряжь, затопали копыта — в ворота постоялого двора въехали трое всадников.

Рэндал поднял глаза. Кавалькада возвышалась над ним, заслоняя солнце. Сквозь слезы, выступившие на глазах, Рэндал сумел разглядеть лишь бурный вихрь ярких красок. Когда приступ кашля миновал, он услышал грозный голос, ревевший прямо в ухо:

— Эй, мальчишка! Конюшонок! Говорят тебе, расседлай и накорми лошадей!

Рэндал повернулся к говорившему — это был юноша всего на год или два старше него самого. На юноше красовались рыцарские шпоры, перевязь и цепь, рука в перчатке покоилась на эфесе длинного меча.

«Вот, значит, каких молокососов нынче посвящают в рыцари, — подумал Рэндал. — Сэр Паламон не зря говорил, что нынешнее благородное сословие катится под откос».

Заметив, что Рэндал окидывает его оценивающим взглядом, юноша нахмурился.

— Попробуй только посмотреть на меня так еще раз, наглый мальчишка, и я тебе глаза выколю! А ну, займись лошадьми, и побыстрее — если с них хоть один волосок упадет, ты поплатишься жизнью!

Он швырнул Рэндалу поводья. Тот отвел взгляд, взял лошадей под уздцы, решив оставить свои мысли при себе. Тут подбежал постоянный конюх «Василиска» — тот самый, у кого Рэндал числился в помощниках. Рассыпаясь в льстивых уверениях, он подобострастно раскланивался перед важными господами.

Как бы ни стремился конюх выказать усердие, почти вся работа легла на плечи Рэндала. Он прогулял лошадей, обтер их и вычистил. Едва он управился со всем этим, конюх велел ему принести свежей соломы и задать лошадям сена. Когда с делами было покончено, солнце уже почти село, и Рэндалу пришлось помогать слугам закрывать ворота постоялого двора.

За крепкими деревянными воротами, запертыми на тяжелый засов, постоялый двор скорее походил на крепость, чем на гостеприимное убежище для путников. Однако гости, запертые внутри, не жаловались — в те дни честные люди не бродили по дорогам ночами. Старики рассказывали, что в былые годы, когда был еще жив Великий Король, в стране было куда спокойнее — одинокий путник мог пройти все королевство из конца в конец с полным мешком золота и не встретить по дороге ни одного вора, даже дикие звери прятались в самых глухих лесах. Но те счастливые дни, если они и были когда-то, давно миновали. Путешественники старались по ночам укрываться за прочными дубовыми дверями.

Затворив ворота, Рэндал направился к кухне, помещавшейся позади главного обеденного зала. На пути в Таттинхем он выдавал себя за странствующего подмастерья, и ни разу ему не довелось входить в дома с парадного крыльца. На кухне стряпуха велела Рэндалу вычистить котлы и кастрюли, оставшиеся с обеда. И лишь через пару часов, закончив работу, Рэндал наконец получил свою долю ужина: скудную порцию подгоревшего мяса и ломоть черствого хлеба.

Он отошел в уголок, к очагу, и там жадно накинулся на еду. В мгновение ока он проглотил жалкий ужин, даже не заметив, какой он невкусный. Конечно, юноша не насытился. С тоской вспомнил он обеды, которыми кормили его в Школе. Подобно всем ученикам, он частенько ворчал из-за простых, однообразных школьных харчей. Но зато еды всегда было вдоволь, хватало утолить даже самый зверский аппетит.

Покончив с едой, он направился через двор к конюшне, туда, где ему выделили место для ночлега. Хотя день выдался жарким, к вечеру похолодало, и Рэндал поежился на прохладном ветерке, обдувавшем темный гостиничный двор. Протестующе заурчал полупустой желудок, но, поскольку поделать все равно ничего было нельзя, Рэндал не обратил на это внимания.

Снова и снова приходили ему на ум слова, которые чародей Мэдок сказал давным-давно, когда Рэндал еще был оруженосцем в Дуне и мечтал о яркой, как ему казалось, удивительной судьбе — судьбе волшебника. «Ты будешь голодать чаще, чем наедаться досыта, — сказал волшебник, — и больше бродить по опасным дорогам, чем спать под теплой крышей».

«В этом-то Мэдок уж точно был прав», — подумал Рэндал. Он так глубоко погрузился в собственные мысли, что совсем не смотрел по сторонам. В следующий миг он наткнулся на нечто теплое, мягкое и покрытое одеждой.

— Грубиян! — вскричал знакомый, не совсем трезвый голос. Это был тот самый юный рыцарь, который совсем недавно явился на постоялый двор. — Как; ты посмел наступить на ногу благородному дворянину?!

«Великолепно, — усмехнулся про себя Рэндал. — Только этого мне не хватало под конец дня».

Он хотел уступить дорогу задиристому рыцарю и продолжить путь к конюшне. Но дворянин никак не успокаивался.

— Ты что, язык проглотил, дубина деревенская? Я тебе покажу, как наступать на ноги рыцарям!

— Простите… простите меня, мой господин, — пробормотал Рэндал.

— Простить-то прощу, — прорычал рыцарь, — но только сначала проучу тебя хорошенько!

Рэндал принялся бормотать извинения, но за спиной раздался еще один голос и заглушил его слова.

— Что тут происходит?

— Ничего особенного, — ответил первый рыцарь. — Просто учу деревенщину хорошим манерам.

— Только и всего? — отозвался второй. — А ну, повернись, олух.

Что-то твердое ткнуло Рэндала в спину между лопаток. Он обернулся посмотреть, кто его толкнул. Это было серьезной ошибкой.

— Невежа! — прорычал первый из обидчиков. — Как ты смеешь поворачиваться спиной к рыцарю?

Еще один толчок в спину едва не сбил Рэндала с ног. Он снова развернулся, пытаясь удержаться на ногах.

— Никаких манер, — притворно вздохнул второй обидчик — Мы его предупреждали, а он что? Опять поворачивается к рыцарю спиной! Придется его проучить, — с этими словами он влепил Рэндалу такую затрещину, что юный волшебник с трудом удержался на ногах.

Сквозь шум в голове Рэндал услышал, что к двоим драчунам присоединился третий голос.

— Что здесь творится?

— Учим грязного деревенского олуха, как вести себя с важными господами, — ответил первый рыцарь.

— Дайте-ка я наставлю его на путь истинный, — сказал третий, и на Рэндала обрушился еще один удар, посильнее прежних. Этот человек носил на руке кольца.

Издевательский смех разорвал ночную тьму. Кто-то лягнул Рэндала и сбил его с ног. Но юноша умел падать, он ловко перекатился и вмиг поднялся на ноги. Попытался убежать и скрыться в темноте, но один из драчунов поймал его и снова втолкнул в круг.

— Не уйдешь, пока мы тебя не отпустим.

Рэндал низко опустил голову, стиснув кулаки. Если бы сейчас вернуть свою магию.» «Им бы даже удар молнии не понадобился, хватило бы вспышки и громкого хлопка, и эти храбрецы пустились бы наутек. Но нет, я дал слово».

Новый мощный удар едва не свалил Рэндала. Он еще крепче сжал кулаки. Шрам на ладони отозвался резкой болью, и она отвлекла его, помогла сохранить присутствие духа.

Другой рыцарь отвесил Рэндалу такую оплеуху, что на глазах у юноши выступили слезы. В ушах зазвенело.

«Я бы с ним справился одним ударом, — подумал Рэндал сквозь шум в голове. — Мне ведь не запрещено драться — запрещено лишь пускать в ход сталь. Но если я с ним разделаюсь, его дружки прикончат меня».

Тяжелый сапог пнул Рэндала в колено. Он упал и на этот раз остался лежать на земле. Свернулся клубочком в утоптанной пыли, пытаясь защититься и не получить серьезных увечий, пока распалившаяся братия не выпустит пар.

Но очередной удар не достиг цели. Шум драки перекрыл громкий, смутно знакомый голос.

— А ну, отпустите его.

«Где же я слышал этот голос?» — безуспешно пытался вспомнить Рэндал.

Его обидчикам голос тоже, видимо, был знаком. Они отступились от своей жертвы, и один из них — тот самый, кто затеял драку, — угрюмо спросил:

— Кто смеет мне приказывать?

— Сэр Уолтер из Дуна, — ответил незнакомец. — А кто меня спрашивает?

— Сэр Реджинальд из Высоких Пустынь, — недовольно ответил драчун и отступил на шаг, будто пес, который выпускает свою жертву, когда к нему приближается вожак стаи. — Я слышал о вас, сэр.

«И я тоже», — горестно подумал Рэндал, пригнув голову к коленям и вжимаясь в пыль на холодном гостиничном дворе. В этот миг ему меньше всего хотелось видеть своего кузена Уолтера. Пусть бы уж лучше Реджинальд с приятелями забили его до полусмерти.

— И я слышал о вас, сэр, — голос Уолтера был любезен, но тверд как скала.

Наступило неловкое молчание, и от группы драчунов, сгрудившейся вокруг Рэндала, послышался еще один голос:

— Не стоит марать сапоги об этого деревенщину. Я пошел.

По звуку шагов Рэндал понял, что остальные обидчики последовали за приятелем. Может быть, его кузен тоже уйдет?.. Но нет… Лорд Элайн и сэр Паламон всегда учили: настоящий рыцарь берет слабых под свою защиту. И Уолтер вознамерился доказать, что он умеет внимать советам.

— Ну-ка, парень, дай на тебя взглянуть. Да тебе лицо в кровь разбили!

Рэндал покачал головой.

— Не волнуйтесь за меня, господин, — пробормотал он.

Но потом он понял: кузен не уйдет, не оставит его валяться в пыли. Рэндал попытался встать, но последний пинок в колено оказался слишком силен. С трудом поднявшись на ноги, юноша зашатался и осел на землю.

В этот миг сильная рука подхватила его, не давая упасть. Под кольчугой и одеждой Рэндал ощутил могучие мускулы. За три прошедших года Уолтер заметно вырос и из задиристого мальчишки превратился в крепкого мужчину неполных двадцати лет. Рэндал отвернулся, все еще надеясь, что кузен его не узнает.

— Держись, — сказал Уолтер. — Дай руку.

Он подхватил Рэндала под локоть. Опираясь на его руку, Рэндал заковылял к зданию постоялого двора. На ходу он бормотал невнятные слова благодарности. В те годы, когда Рэндал покинул Дун и ушел в Школу, его голос еще не начал ломаться, и теперь он надеялся, что Уолтер не узнает его голоса и выговора.

Но Уолтера трудно было обмануть. Он остановился, и вежливая безучастность в его голосе сменилась неподдельным интересом.

— Парень, как твое имя?

«Волшебники всегда говорят только правду, — в отчаянии подумал Рэндал. — Ложь и магия не уживаются в одних устах».

— Отвечай же, — потребовал Уолтер, на этот раз жестче. — Как тебя зовут?

— Рэндал, — еле слышным шепотом ответил юный волшебник. И чуть громче добавил: — Рэндал из Дуна. Здравствуй, брат.