Бесконечный бег 2

Глава 9. Кофейная ферма

Внутри фургона было сумрачно и довольно таки захламлено. Слева находились ящики с какими-то товарами, очевидно для перепродажи, справа — небольшой проход.

— Неприятный запах, — в темном и душном пространстве мне стало хуже, и я пошатнулся, уцепившись за косяк. — Может, лучше на улице подожду?

— Увы, малыш, но это так не работает, — медленно протискиваясь по коридорчику, девушка толкала меня впереди себя. — Ты здесь надолго. Нам еще по степи полдня ползти, а там по старой трассе до Лас-Капшагоса быстрее будет…

Очень мило с ее стороны рассказать, куда идет колонна. «Нам, оказывается по пути».

— О, Ульяна! Привет. Новое мясо привела? — этот басовитый прокуренный голос принадлежал мужчине в камуфляже песочного цвета. И этот человек был единственным, кто находился вне клетки, занимавшей большую часть фургона. — Обыскали уже?

— Да, пока он в отключке был, — без особых эмоций, словно это рутина, она предала меня охраннику. — Все чисто. И он спокойный. Пока что. Давай, малыш, — она легонько хлопнула меня по плечу, — будь хорошим мальчиком, и когда-нибудь мы встретимся.

Если Берегового за «мальчика» мне хотелось стукнуть по лбу, то от ее голоса я просто растаял.

Довольно мило улыбнувшись мне на прощание, Ульяна ушла.

— Ну что, парень, загремел на Ферму?.. Вот теперь будешь свои шалости отрабатывать. До конца дней.

Я прикрыл глаза: ох уж эти Внешники. Что за слово-то такое — шалости?..

— Где моя кровать? Спать хочу.

— Кровать ему, — добродушно хмыкнул «песчаный» охранник. — Иди вон, на сене располагайся, чудила…

И тоже никакой злобы или издевки в голосе. Черт возьми, да что с этими Внешниками не так?! Клетки — это плен, рабство. И вдруг все вокруг такие милые и пушистые, только что не мурлыкают. Ничего, я с этим разберусь.

Потом, когда высплюсь.

— Загон, значит, — дождавшись, пока охранник отопрет дверцу и немного посторонится, спокойно вошел внутрь. — А здесь кормят?

— Кормят, — неуверенный, но приятный голос заставил сосредоточится на невольных попутчиках. — Вкусно!

Что-то эти люди мало похожи на преступников.

В клетке помимо меня оказались три молоденьких девушки, мать с ребенком лет семи и сильно помятый жизнью мужик. Находиться в столь славном месте седьмым выпала честь мне.

Не ахти какое достижение, но меня пока устраивало. Мало того, что квест новый появился, так еще и везут в город, куда попала Ира. Пока нам по пути, можно и прокатиться…

Так что я сразу, как похлебал немного какой-то жидкой каши, завалился спать на груду травы. Вот и вся постель, но мне пофиг.

— Это общее сено! — мужик пытался что-то мне доказать, но настроения слушать его не было.

— Отстань, — вяло отмахнувшись, даже не стал вникать в суть претензий. Спать.

Не знаю, сколько продрых. Как ни странно, никто меня не трогал, только мальчишка пытался разбудить, когда давали очередную порцию еды. Правда, мать испуганно шикнула на него, и я, даже не открыв глаза, снова погрузился в царство Орфея. Или Морфея?.. А-а, какая разница, не помню…

В пути спалось очень хорошо — дорога убаюкивала, погружая в здоровый сон. Еще бы ям поменьше или нормальную подвеску… Впрочем, о чем это я? Какая нафиг подвеска?! Сладко зевнув, открыл глаза и уселся на своей импровизированной постели.

Впервые за долгое время отлично выспался и хорошо себя чувствовал.

Блин, зашибись. Оказывается, в рабстве есть свои преимущества. Ни за что не надо отвечать, спи — не хочу. Блеск-красота! Всю жизнь мечтал, мля…

Было темно, и все вокруг спали, кроме охранника, сидевшего на откидном сиденье боком к решетке и уткнувшегося в планшет, водруженный на стойке. Машина куда-то явно двигалась, несмотря на глубокую ночь.

Хех. Вот сейчас я этим хоз-зяевам и наваляю…

Осторожно, так чтобы не потревожить охранника, навел правую руку ладонью вперед на его голову, и скомандовал шепотом:

— Волна Праха!

Рассчитывал, что на пути нанитной волны сметет и не заметит всё на пару метров, включая решетки, а то и стенку машины пробьет. И можно будет спрыгнуть, навести шухер или просто скрыться во тьме. Ну или хотя бы дать нормальный бой.

Однако ничего не произошло. Нейро передал мне всего одно слово, в очередной раз выводя на сетчатку:

З а б л о к и р о в а н о

Жопа. Кажется, у меня банально нет ресурсов, чтобы запустить волну. Чертова локация, чертовы караванщики — вычистили все, кроме Тайника. Эх, ну не удается скопить хоть что-то. Надо срочно постоянный мост в Дрим-Хоум открывать. Чтоб этой Лике козой переродиться! Если бы не она, уже давно бы до города добрался.

Хотя кто сказал, что она все же сдохла? Задание-то закрыли на 99-ти процентах. И какова вероятность, что она могла выжить? Если я выкарабкался чудом, то как могла спастись она?! Эх, знать бы…

Впрочем, ладно. Поедем дальше. Подумаем. Как раз и «Малышку» выручу из рук той милой девушки, как там ее — Ульяна? Не сбегать же без своего верного планшета и родного револьвера?..

Даже хорошо, что ничего не вышло. Как-то не подумал, спросонья кинулся сразу шухер наводить. Ну выскочил бы в чем мать родила на ходу из машины, без оружия и планшета, и что?.. Капец, дебил.

Ехали мы еще несколько часов с короткими остановками в разных поселениях. Потом стояли почти полдня, после чего в загоне добавилось еще двое человек — хмурая неразговорчивая девушка и мужчина без сознания. Последнего молча затащили и довольно аккуратно сгрузили на пол, недалеко от меня. Запашок от давно немытого тела был еще тот, но отодвигаться было некуда. Пришлось терпеть.

За все время пути выяснил, что караванщики вполне сносно себя ведут с захваченными в плен людьми. Если те не создают проблем, конечно. Нас кормили, поили и совсем не трогали. Даже пару раз перевязали раны и смазали все ссадины.

Забавно, но та тряпка, которую подобрали караванщики и презентовали мне в качестве одежды, оказалась плащом Старца. То есть моим, который достался от Захара, и который я скинул в траву во время боя с Ликой.

Мне конечно выдали позже какую-то старую футболку и штаны, но плащ я не отдал под предлогом «это мое одеяло».

Самым хреновым во всей этой ситуации были скука и скудное общение с Нейро — здесь не локация, и наниты не берут на себя задачу по обмену информацией. Все общение сводилось к одной, максимум двум фразам, которые при этом полностью перекрывали обзор.

Так что Нейро старался лишний раз о себе не напоминать, только один раз выдал:

Лас-Капшагос > 100 км

Значит, он периодически сканировал пространство, и поскольку мы ехали в ту сторону, куда нам было нужно, не беспокоил меня. Изначально квест показывал гораздо меньшее расстояние, но мы явно двигались не по прямой, да еще то и дело сворачивали с главной трассы. Да и сама трасса, насколько я помню, огибает море.

Однако стоило хорошенько выспаться и начать маяться от безделья, как добавилась еще одна проблема: фантомные боли. Болела, иногда очень остро, отсутствующая нога. Рука почему-то не беспокоила, этот протез воспринимал как родной. А боли в несуществующей ноге были иногда такие сильные, что с трудом сдерживался, чтобы не орать.

Уже не в первый раз замечаю, что стоит только расслабиться, как организм принимается болезненно намекать, что с ногой что-то не так. Пока убегал, сражался с Ликой, крошил зомби в локации, нога даже не напоминала о себе. Едва отдохнул и обнаружил, что делать совершенно нечего, как началось. Только из-за этого всего готов ввязаться в любую бучу, лишь бы забыть о боли.

Но хуже всего то, что это не укрылось от дюжины внимательных глаз. Одни меня жалели, другие подшучивали, и только новенькой девушке было безразлично все вокруг.

Пришлось срочно вспоминать медитативный комплекс Туммо-йоги.

Так что я спал, ел и медитировал. При этом удачно двигаясь в нужную сторону. Красота. Сервис правда не очень, но в текущих реалиях почти люкс. Хах. Видели бы меня сейчас родители…

Так же мне удалось выяснить, осторожно расспрашивая охранников, что караван курсирует между протекторатами Рейва и Джучи, а Ульяна живет в этом самом Лас-Капшагосе. А также массу случайной информации.

Например, узнал, что тот самый живчик, что мне не понравился, давно подкатывает к Ульянке, но она его бортанула; что в этом году еще больше саранчи, чем в прошлом, и она мутирует; что Джучи занял целый Заповедник под конеферму натуралов и затеял массовое истребление коней-мутантов.

Кстати, Джучи оказался каким-то местным крутышом, который захватил власть, прижал всех к ногтю, навел свои порядки и основал протекторат, сопоставимый с целой областью. Достаточно весомое событие даже для Общин, чего ж говорить о маленьком караване из людей, просто старающихся выжить?!

Так что, когда не спал и не медитировал, — а делал я это почти всегда, завернувшись в свой плащ и устроившись на сене, — то активно слушал и собирал информацию о непонятном для меня окружающем социуме. Не то чтобы мне стали понятны взаимоотношения этих людей, но какой-то прогресс точно наметился.

Внутри клетки тоже было все довольно интересно: девчонки, к примеру, оказались работницами одного подпольного борделя, и теперь все, включая хмурую новенькую, практически добровольно ехали в новое место на заработки! Собственно, они и были источниками новых историй, потому что первая троица трещала беспрерывно.

Мать с ребенком… Ну, их продал приемный отец, или что-то вроде того. «Отдал за карточные долги», как сказал застенчивый, но словоохотливый пацан — Кай его звали.

Забавно, но именно пацан не выглядел испуганным или опечаленным — все происходящее казалось ему веселым приключением. Когда же я задал этот вопрос ему, получил вполне ожидаемый ответ:

— Но здесь же не бьют и кормят! — Кай с недоумением посмотрел на меня. Пришлось отстать. Тем более, что даже аккуратные вопросы к мелкому нервировали его мамашу.

Человек без сознания так и не пришел в себя. Подозреваю, что ему в еду что-то подсыпали. А второй, тот что пытался у меня сено отжать, оказался натуральным преступником. Он убил человека в пьяной драке, а затем долгое время скрывался, выживая в развалинах старых городов. Попался он точно так же — напился до беспамятства в одном заведении, где его и нашел Яр Саныч.

Это тот тип, что проверял меня сканером и нашел обвинения из Патры.

Такой вот у них заработок. Легкие деньги.

— Мама говорит, что мы останемся на Ферме и будет растить кофе, — мелкий говорил тихонько, едва слышно. Он почему-то со всеми так разговаривал — чуть ли не на ушко. Сам был тощий до полупрозрачности, может болел долго, и привык так? Но болтать ему это не мешало.

Так же, как и некоторым — слышать его.

— Ходят слухи, что там много детей, — пьянчуга рот открывал редко, но всегда стремился выдать что-нибудь неприятное, такое уж у него было кредо. Вот и теперь за ним не заржавело: — Скорее всего, подкормят тебя, а потом на органы разберут.

— Не болтай чепухи, Синий! — заговорил охранник. Сегодня это был Хамид, особенно толстый здоровяк, занимающий своим задом весь откидной стул. — На Ферму собирают детей, но все они живы, здоровы и накормлены! По нынешним временам это почти детский сад!

— Ои-й, — издевательски прокомментировал Синий, — ты посмотри-ка, благодетели нашлись! Это называется — эксплуатация детского труда, нехристь! — И замолчал, отвернувшись от нас.

— Зачем дети там, где держат рабов? — информации много не бывает, к тому же мне было интересно узнать о жизни Внешников.

— Да Аллах их знает, — охранник взмахнул руками. — Но они точно живут там не так уж плохо, и не страдают.

— Вы часто возите детей туда? — развалившись в отдельном углу с относительным комфортом, спокойно общался с охранником.

— Тебе-то какая разница?

— Просто интересно.

— Ну, возили пару раз. Но все было в рамках, — Хамид не выглядел плохим человеком, как собственно и остальные караванщики. Но все же они занимались своим делом, пускай и не совсем «белым». — Даже сектанты были.

Мрак, зря он это сказал. Нейро сразу очнулся, и тут же выдал мне:

Задн «Дтки в клтке обн»

Ц: Найд дтей из Общ и узнй подрбн

Это сообщение «сквозь зубы» ослепило меня на добрых пару минут, и как-то повлиять на подобные вещи было невозможно.

Мои глаза, даже с учетом апгрейда, явно не предназначены для текста — это не только вредно, но и банально неудобно. На черта Нейро сообщил мне эту ерунду? Можно и позже прочитать, когда верну планшет. Да понял я, понял, что на Ферме есть дети из общин.

«Детки в клетке» — помню, это было название одной из старых операций «Лиги теней». Мне нужно было получить о ней информацию на их базе. Там еще мелькало, кажется, «Шалом!» и… еще что-то. Не помню, но не важно. Вся информация уже расшифрована и разложена по полочкам, теперь вот локальные задания обновляются или вообще возникают по любому поводу. О чем Нейро и сообщал, следуя своей логике.

И портил мне сетчатку глаз, зараза цифровая!

Эх, вот бы шлем с визором вернуть, или хотя бы планшет, но кто ж мне их даст?..

Тут машина ощутимо наклонилась, натужно гудя, и дорога резко ухудшилась.

Лс-Кпшагос > 30

Решил уточнить:

— Когда мы уже приедем? Мне кажется, караван отмахал тысячу километров!

— Ну, так… Скоро… — автоматная очередь прервала речь Хамида. — Твою ж мать! Всем лечь на пол! Не поднимайте головы от пола, если хотите жить!

Укутавшись в плащ, постарался как можно сильнее вжаться в холодный металлический пол фуры.

Впервые за долгое время кто-то сражается вместо меня. И это чувство беспомощности неожиданно неприятно давило на психику. Хотелось отдать приказ Нейро, и на остатках Энергона напечатать какой-нибудь пистолет, вскрыть клетку и бежать сражаться. Даже подумал, не вытащить ли из Тайника отцовский нож.

Вот только за кого сражаться? И зачем? Здесь своих нет, только чужие.

— Дядя Миша! Дядя Миша! — напуганный шепот Кая с трудом достиг меня сквозь шум боя и стрекот автоматов.

— Что хотел, мелкий? — из всего каравана будет жаль, если убьют Ульяну и собаку. Ну и вот этого пацана еще, он прикольный.

— Нас теперь убьют? — мельком взглянув на испуганную кучку женщин, сжавшихся у противоположного края клетки, отметил вспотевшие лица и огромные глаза. Страх, он сковывает тело, но порой развязывает язык.

— Нет, если только случайно не прострелят прицеп, — пожав плечами, вернул голову назад. Плащ защитит от касательного попадания, даже если стреляют из пулемета. — Главное, ложитесь, а не сидите как дебилы!

— Ты бы не грубил нам, калека! — алкоголик считал себя самым сильным в этой клетке, и порой на него находило что-то непонятное. Вот, например, как сейчас. — А то я живо тебя проучу.

— Хотелось бы мне на это посмотреть, — подняв правую ладонь, с которой так и не снялась блокировка, поманил его к себе. — Для начала попробуй оторвать свою задницу от пола.

Удивительно, но Синий, как назвал его Хамид, действительно поднялся на ноги. Правда, делал все это медленно и с явной неохотой — он словно давал мне время, чтобы одуматься:

— Извинись, и я не стану тебя бить!

Увы, перец не на того напал. Возможно, он и не был плохим человеком, но мне было наплевать. Насмотрелся на него за поездку, в который раз убеждаясь, что все Внешники — странные. Вот и сейчас: вокруг стреляют, а он решил отношения выяснить! Это странно? Это ненормально.

Стоило ему нависнуть надо мной с занесенным кулаком, как я просто распрямил левую ногу, подсекая правое колено. С сухим хрустом его нога вывернулась в обратную сторону, и Синий, протяжно взвыв на одной ноте, упал рядом со мной, громко ругаясь и причитая.

— Пощади-и! — его нытье было таким мерзким и так взбесило, что я поднял руку, чтоб оглушить его.

К сожалению, одного усиленного протезом удара хватило, чтобы проломить его бестолковую голову…

— Блин, — пацана напугал. Убийство этого слизняка явно не добавит мне любви в глазах окружающих. — Перестарался.

В этот момент сектор пола подо мной и рядом окрасились в красный цвет. Будто кто-то снаружи врубил прожектор, и красная подсветка проникла сквозь стенки фургона.

Вот так во второй раз я увидел, как работает новая особенность «Глаза Шамана» — причем не в локации, во вне.

Зона обстрела!

Сообщение Нейро пусть и ослепило меня, но прояснило ситуацию. Я дернул к себе труп и едва успел выставить его прямо на линию огня, как борт фуры начали прошивать автоматные очереди. Красный сектор двигался от меня вправо, туда, где залег Хамид.

Тело в моих руках превратилось в кровавые ошметки, и теперь ни один местный умелец не докажет, что Синий погиб от моих рук. И спасибо плащу, который принял на себя свинцовые подарки, позволив моей шкуре уцелеть…

Стрельба закончилась внезапно — еще секунду назад раздавались взрывы и выстрелы, а теперь вдруг тишина. Кристально чистая для меня, и вязкая для моих вынужденных попутчиков.

Когда входная дверь заскрипела, впуская кого-то внутрь, люди напряглись еще сильнее. Хотя я был уверен, что это кто-то из караванщиков решил проверить состояние своего «товара».

— Все целы? — Яр Саныч лично пришел. Ответа ему не требовалось: — Черт!

Он склонился над Хамидом и снова выругался. И ушел, больше ничего не сказав, но и так было ясно — через пару минут сюда явятся его подчиненные.

— Синего убило выстрелами, — с нажимом обратился я к попутчикам. Особой надежды на понимание и молчание с их стороны не было, но как минимум один день на почве страха продержатся. А там, глядишь, нас уже передадут новым «владельцам».

— Д-да…

— Вот и ладушки, — взяв пучок сухой травы, попытался хоть частично стереть с себя кровь. Удалось так себе, но лучше, чем ничего.

Через какое-то время действительно пришли бойцы за телами.

Когда караван вновь двинулся в путь, тело Синего осталось валяться в канаве. Хоронить его никто не пожелал.

Через несколько километров девчонки загалдели, ставя охранника в известность, что наш попутчик совсем плох. Оказывается, его задело пулей, да так, что пока заметили, прошла куча времени, и из него вытекла лужа крови. И как я упустил этот момент?!

Новый охранник, тот самый «песчаный», что встречал нас с Ульяной, хмуро что-то сказал в рацию. Через несколько минут машина остановилась. Началась суета. Меня привлекли ворочать тело. Так и вышло, что, когда раненый пришел в себя, я как раз закончил помогать переворачивать его на бок, и мы оказались лицом к лицу.

— Где… куда меня? — сказал он. Едва слышно, но услышал не только я.

— На кофейную ферму нас везут, миленький, — наклоняясь к нему через мое плечо, затрещала в ответ мать Кая, кажется, ее звали Татьяна. — Кофе растить будем. Ты не шевелись, тебя вылечат и все хорошо будет…

— Не… будет, — он едва повел на нее глазами и вернулся к моему лицу. — Я… всё…

Тут лысый врач в камуфляже, который занимался обработкой раны в районе почек, рассердился и шуганул всех, началась суета и шум. А раненый, которого я придерживал за плечи, тихо мне сказал:

— Ты… передай… баклажан… темные геймеры… встретят… судак… передал…

Что за блюдо из баклажан с судаком, было не ясно, но на всякий случай повторил про себя все несколько раз, старательно запоминая. Хрен его знает для чего, но вдруг понадобится? Тем более было в нем что-то смутно знакомое… то ли костюм, то ли лысая башка.

Остановка затянулась не меньше чем на час. Раненого у нас забрали и куда-то унесли. Вроде как он еще не умер, но снова впал в бессознательное состояние.

А уже к вечеру мы наконец-то достигли Фермы, проехав мимо нужного мне города. Нейро засветил дистанцию в один километр, но потом мы свернули и поехали куда-то на юго-восток.

Лс-Кпшагос > 14

Когда караван прибыл на ту самую ферму, на улице стемнело, но это не помешало ни путешественникам, ни местным. Всего через полчаса после полной остановки кто-то открыл двери и забрался в фургон.

— Привет, птички! — хриплый, насквозь фальшивый голос с незнакомым акцентом принадлежал женщине в черно-синей броне. Тусклый свет фургона не позволял рассмотреть ее хорошо, но в глаза бросилась потертая хворостина с небольшим куском грубой кожи на конце, заткнутая за ее пояс. — Кто же сегодня попался в мои сети?

Если не считать байкершу Ульяну с моим револьвером и молчаливого «песчаного» сторожа, она была одна.

Пока остальные испуганно жались к стенам, я внимательно разглядывал местного феодала… ну или его помощника. Слишком уж уверенно она себя чувствовала, рассматривая содержимое клетки. И грубый, но приторный голос этой бабы, и ее пижонская приталенная броня с подчеркнутыми половыми признаками, и какой-то блудливый взгляд монголоидных узких глаз — все это создавало дикое впечатление пугающей, отвратительной притягательности. Было острое ощущение, как будто я попал внутрь кинофильма!

А за хлыст на поясе мысленно сразу окрестил ее Надсмотрщицей.

— Наглый калека, четыре подстилки, пацан с мамашей, и два померло, — пересчитала она и недовольно скривилась. Меня, скрытого темнотой, практически проигнорировала, видимо моментально записав в утиль за протез, попавший в луч света. — Все, как и говорили.

— Давайте, народ, на выход, — скомандовал охранник. — Если будете хорошо себя вести, то не обидят.

Удивительно, но никто из пленников даже не допускал мысли о бунте. Свежеиспеченные рабы, слегка толкаясь, начали по одному протискиваться в узкую калитку, даже не поднимая голов. Стадо, а не люди. Разве что пацан с испуганным любопытством всмотрелся в плоское скуластое лицо Надсмотрщицы, но не продержался и секунды.

— Тебе нужно специальное приглашение, птенчик? — когда в клетке стало намного свободнее, я медленно поднялся, абсолютно игнорируя недовольство Надсмотрщицы, граничащее с гневом. Но когда вышел на свет, взгляд ее неожиданно вспыхнул, и она облизнулась. — Ух какой… птен-чик… — повторила хрипло, так что меня аж передёрнуло.

Никогда не считал себя красивым или милахой, но этот ее взгляд… Мрак и все проклятые геймеры! Никогда не думал, что буду ощущать себя аппетитным блюдом под голодным женским взглядом. Еще одна поехавшая крышей…

А вот байкерша внезапно посмотрела с жалостью, словно знала нечто такое, о чем я не догадывался.

— Иду, — как бы там ни было, нарываться на лишние проблемы рановато. — Ждал, пока остальные выйдут, чтоб не мешать.

— Молодец, — владелица черно-синей брони не стала ожидать, пока я выберусь из клетки и, резко развернувшись, отправилась на выход.

Удивительно, но охранник, сменивший убитого Хамида, за последний час сделался чрезвычайно хмурым и молчаливым. Он остался у пустой клетки. Неужели совесть замучила?! Да не, бред.

— Зря выпендриваешься, — тихо сказала Ульяна, когда мы поравнялись. — Не нарывайся, а то эта фурия Роза превратит твою жизнь в ад.

— Зря беспокоишься! Лучше подумай, как будешь возвращать мне «Малышку», когда встретимся с тобой в городе, — почему-то именно сейчас, в тесном коридоре, отрезанный ото всех, я чувствовал некоторую близость к этой смелой девушке. Даже умудрился на миг обхватить ее кисть пальцами правой руки, что позволило поставить метку на всю доступную мне мощность.

— Полегче на виражах, парень! — она быстро отбросила мою руку, и на миг мне показалось, что она разозлилась и сейчас ударит, но Ульяна вдруг хитро улыбнулась: — Если все же попадешь в Лас-Капшагос, то позволю тебе ее выкупить.

К сожалению, долго тут не поговорить. Только и успел сказать:

— Погуляем тогда? В городе?

— Прикольный ты, малыш, — она слегка подтолкнула меня к выходу. — Жаль тебя даже. Ты тут о-очень надолго, прости.

— Сбереги револьвер… Ты не такая как остальные, ты сможешь, я знаю! — манипулировать людьми довольно тяжело, но я хотя бы попытался.

Жаль, что планшета нет и отслеживать метку будет затруднительно. Но очень надеюсь, что так мне легче будет ее найти. Револьвер в любом случае я должен вернуть.

И еще это помогло выяснить, что не вся перчатка заблокирована — как минимум один модуль работает.

Стоило спуститься на землю, как мы попали в совершенно иной мир.

Наша кривая шеренга новичков была построена на какой-то площади, которая больше была похожа строевой плац — ровное утоптанное до каменной твёрдости поле в окружении казарм и бараков. Возможно, здесь и правда когда-то была военная часть: вдоль плаца остались даже линии флагштоков и кое-где следы белой краски, а сама территория была огорожена высоким забором с колючкой по верху. За строениями поднимались вышка связи, водонапорная башня и какие-то технические постройки. Так же на площадке присутствовала группа единообразно вооруженных бойцов.

Если в караване все относились к друг другу с уважением, даже свободные люди по отношению к условным рабам, то здесь явно царили иные порядки.

И именно «фурия» сразу расставила приоритеты.

— Значит так, птички мои, — похлопывая хлыстом по синим ботинкам брони, она встала на подсвеченном прожекторами плацу перед нами. — Ферма принадлежит клану «Алтын Жолбарыс», или «Золотой Тигр» по-русски. Больше вам ничего знать не положено, кроме того, что ей управляю я! Я тут царь, бог и командлагч*! Комендант Сарнай меня зовут. Или госпожа Роза! И я терпеть не могу, когда мне возражают!

*командлагч — командир по-монгльски

— Все мои приказы должны выполнять мгновенно. Все без исключения! — заорала она. — Работайте хорошо, не доставляйте проблем и будьте благодарны, что в такое непростое время вас подобрали, кормят и поят! — добавила она еще громче и ухмыльнулась. — Работайте хорошо, не доставляйте проблем, слушайтесь меня! На этом все.

Она похлопала опять своим хлыстом, и я вспомнил какой-то фильм вроде как про войну, где выряженная в черную форму тетка также похлопывала стеком по сапогам. И меня вдруг чуть не вывернуло от воспоминания о том, какой взгляд эта отвратительная баба подарила мне в машине. Та грубая и уродливая наемница в группе, с которой я ходил на завод, по сравнению с ней просто зайка.

— Девок в казарму, — скомандовала Комендантша, и девчонок, под дружные подначки и сальные замечания группы вооруженных мужиков, тут же повели в сторону дальнего здания. — Остальных и этого сладенького, во второй корпус.

Надо отдать ей должное — эта бомба, точнее странные взгляды на меня, здорово пошатнули мое самообладание. Я шел за проводницей, милой темненькой девушкой, пошатываясь и в полной прострации, даже не помышляя о сопротивлении.

В голове не осталось ни единой мысли, кроме вопроса — как мне удалось вляпаться в такую дикую ситуацию? И что теперь делать?!

Дома, в своей уютной теплице, я и помыслить не мог, что во внешнем мире помимо мутантов бывают такие МОНСТРЫ. Но хуже всего то, что я понятия не имел, как с ними бороться. Меня к этому не готовили. Не то что матрицы подходящей нет — даже намеков на подобное. Не знаю, что делать.

Ну разве что убить.

Барак, куда меня привели, был поделен перегородками на три неравные зоны.

— Все новенькие до распределения живут в первой зоне, — рассказывала гид по пути. Подтянутая и весьма симпатичная, она, наверное, немало настрадалась от местных мужиков, но тем не менее, выглядела вполне уверено. — Меня зовут Тина, и первое время я буду вам помогать.

Мертвая тишина была ей ответом, но девушку это ничуть не смутило.

— У нас тут простые правила: кто работает и спокойно живет, тому все блага, это первое. Второе — хозяйку нужно слушать и выполнять любые ее пожелания моментально. Любые, парень, а то сживет со свету! — При этих словах Тина почему-то ткнула пальцем в мою сторону. — И третье — чтобы жить лучше, нужно проявить себя в труде. Все просто.

На этом вводная экскурсия была окончена, и Тина оставила нас в кругу прочих рабов, которые не выглядели счастливыми обитателями местного рая. Нет, они были достаточно чистыми и опрятными, но ветхая одежда и затравленные взгляды говорили сами за себя.

— Э, болезный! — не успел как следует налюбоваться девушкой с приятным голосом, как меня отвлек очередной бедолага.

— Ну? — как бы мне не хотелось остаться одному и хорошо обдумать, каким образом всю эту ситуацию обратить себе на благо, но жизнь повернулась по-другому.

— Хрена «ну»?! Ты че, попутал?! — как и ожидалось, первым, кого послали на прощупывание новенького, был местный «омега». Шестерка более сильного человека, это очевидно. — Сюда чеши, баклан.

И он выбрал своей целью меня, считая заведомо более слабым. Я оглянулся и засомневался. То есть пацан и его мать им были не интересны?.. Меня решили проверить на слабину? Ну-ну.

Нейро, очевидно, правильно оценил ситуацию с моим самообладанием, пошатнувшимся после встречи с «розочкой», потому что я увидел перед глазами крошечную мигнувшую иконку шприца. Через секунду гормоны утихли, эмоции пошли на спад, и мне удалось взять себя в руки. В голове сразу стало ясно.

Посмотрел на «омегу». А ведь я могу убить его сотней способов, практически при любом раскладе и обстоятельствах, но он все равно считает жертвой именно меня.

— Пошел к черту, шестерка! — Надо сразу расставить все по своим местам, а то жизни не дадут.

— Да ты борзый! — разозлившись, этот перец подскочил ко мне в упор, но напоролся на прямой взгляд… и крепкий протез, мягко сжимающий его горло.

— Захлопни пасть и исчезни! — легонько оттолкнув парня в сторону, двинулся в сторону облюбованного койко-места.

Это были деревянные нары, едва прикрытые мешковиной и каким-то сеном из степного разнотравья.

Стоило мне улечься, как рядом оказалась та самая мамочка и ее непоседливый сынок. Видимо, они непроизвольно решили держаться того, с кем хоть немного знакомы. Реакция ожидаемая, но для меня совершенно лишняя.

— Почему ты его не избил? — Кай с неподдельным любопытством уставился на меня. — Ты бы убил его за один удар, я знаю!

— Спать хочу, — слегка пожав плечами, откинулся на сено и приготовился уснуть, но не тут-то было. — И ты спать ложись. Завтра будет сложный день.

— Почему? — Кай поспешно вскарабкался на койку второго яруса, напротив. Кажется, ребенок еще не осознал, куда попал.

Я тут же обратил внимание, что только мы, вновь прибывшие, спокойно устроились на койках, и то не все. Остальных словно что-то удерживало, и они стояли и ходили, как неприкаянные. Это не спроста.

Объяснять пацану было лень, поэтому ограничился лишь легким движением плеч и короткой фразой:

— Мы будем знакомится с местными.

Я даже не подозревал, как ошибаюсь.

Знакомство с местными состоялось уже через пятнадцать минут, когда уставшие работники вернулись с фермы. Естественно, три койко-места были уже заняты. Нами.

— Пошли на #$ отсюда! — довольно грозный на вид мужчина хмуро возвышался надо мной и недовольно морщил лоб. — Это наши койки!

— Баба может остаться, только пусть подвинется слегка, — несмотря на позднее время, многие обитатели барака не спали. Или специально дожидались представления, или работы тут ведутся круглосуточно по сменам. Скорее всего, оба варианта.

— На них не написано, — пожав плечами, спокойно встал, уступая место хмурому мужичку и заодно выискивая следующую свободную койку.

Но не тут-то было.

— И что? Это как-то освобождает тебя от ответственности? — забавно, но говорил не хозяин койки, а какой-то мутный тип, нарисовавшийся за секунду до разрешения конфликта.

— Если я проломлю тебе череп, а заодно и троим твоим дружкам, — думать о вечной глупости Внешников можно было до бесконечности, но мне снова очень хотелось спать. Как будто не спал целые сутки в дороге! — Это снимет вопросы?

— О, нашелся борзый!? Ну-ка, парни, покажите этому коротконогому! — по взмаху руки мутного сразу десяток мужчин двинулись в мою сторону.

Времени на подключение подходящей матрицы не было, да и надоело мне как-то в последнее время делить свой разум с кем-то еще. Может быть, я из-за них такой не выспавшийся и хожу?

— Хватит! — Тина, та самая, что проводила небольшую вводную экскурсию, появилась из темноты и вмешалась в назревающий конфликт. Оказывается, она никуда не ушла. — Новенькие еще не в курсе, как у нас все устроено.

— Ну так объясни им! — мутный взмахнул рукой, и все его сторонники тут же вяло ушли по койкам. Как бы там ни было, но время на сон ограничено, и мало кому хотелось тратить его на бесполезную болтовню.

— Первыми всегда ложатся рабочие, их койки вот этот и этот сектора. — Она еще что-то объясняла, но мне было неинтересно, так как Нейро снова подал признаки жизни, ослепив меня:

Вни! Получ авто сигнл «св-чуж»

Зад обнв: «Мудрц»

— Да как так-то? — вероятность, что кто-то из простых людей Теплицы выживет, и так была небольшой. Но чтобы этот кто-то сбежал от облавы, но при этом попал в рабство?!

На ум почему-то сразу пришла моя ситуация — возможно, кто-то из наших тут по своим причинам. Но в любом случае, мне нужно найти этого человека и как следует расспросить.

Стоило хорошо подумать, так что я тихо устроился на указанной мне койке и замер в темноте. Часа два просто пролежал, втайне ожидая нападения и мучаясь от фантомных болей, прокручивал в голове планы и варианты, пока не понял, что все дрыхнут как убитые, а Нейро, если что, меня разбудит. Мне кажется, после выматывающего бега по кочкам и локациям я теперь могу спать где угодно, сколько угодно и в любой позе…

Утром всех выстроили на плацу, и главный распределил людей по группам. При этом он выкрикивал имена или прозвища, сверяясь с бумагой в своих руках:

— Барин? Шаг вперед.

— Я!

— Заливочная, на растворы!.. Бержин? Шаг вперед.

— Я!

— Бассейн, ловля! Градов?.. Шаг вперед. Пните его там. Бассейн, фильтры!

Так продолжалось, пока не распределили всех, кроме нас, кто прибыл вчера.

— Новички?.. Так, — он принялся помечать себе в бумажке: — Лужина Татьяна, пойдешь на сушку вместе со своим пацаном, там как раз ребятишкам присмотр нужен. А ты? — он посмотрел на меня, затем в бумагу, — Киборг, ага. Тоже на сушку, вижу, ты вполне здоров, хоть и калека. Будешь ребятишкам поддоны ворочать. Динара, забирай их!

Зачем я здесь?.. Какая сушка, какие бассейны?.. Ни хрена не понял. Думал, они тут в теплицах кофе растят, а тут какие-то растворы, давильни, бассейны…

Эти вопросы сразу и задал крепкой тетке, что повела нас вглубь Фермы между строениями.

— Какие теплицы? — с недоумением переспросила она. — Аллах с тобой, кофе у нас не выживет! Зимой морозы иногда такие, что олени замерзают на бегу. Тут выращивают клеточную массу листьев кофе, потом сушат ее и перерабатывают в напиток.

И тут меня осенило!

Это были разграбленные остатки Первой общины.

Они назывались «Культиваторы» вовсе не потому, что были поклонниками ренобэ и только и делали, что качали уровни, тренировались и медитировали. Нет! Именно они поставили на поток культивированное мясо, именно они обкатали и внедрили после Экспансии технологию культивированного кофе, именно они смогли сохранить в своей локации «Ферма Локка» нетронутые мутацией сою, кукурузу, яблоки и даже пшеницу.

Их дом пал еще в те времена, когда я был совсем маленьким, а Внешники еще не ополчились против всех общинников разом. Пал из-за предательства и жажды наживы, как нам рассказывал Мастер. Почти все члены Общины тогда умерли, ферма была разграблена и вывезена.

Выходит, вот куда ее вывезли. Даже не знаю, что и думать.

Странно, что никаких новых заданий не прилетело… Подозрительно.

Динара, так звали тетку, для начала провела нам краткую экскурсию.

— Клетки кофейного дерева культивируют в лаборатории, — рассказывала она, издали показывая ту самую Лабораторию, в которую посторонним входить запрещалось. — А затем помещают в биореакторы, заполненные питательной смесью для роста, это вон те крытые бассейны с трубами! В таких условиях произвести кофе проще и даже дешевле, чем говядину. Затем клеточную массу вылавливают, фильтруют, сушат, измельчают и перерабатывают в кофейный напиток. По вкусу ничем не уступают зерновому кофе, уж поверьте, я пробовала!

Тут она обвела нас настороженным взглядом, словно кто-то мог оспорить ее слова. Но все молчали. А Кай, так тот и вовсе слушал с открытым ртом. Думаю, пацан даже и не знал, что такое кофе, но ему все было интересно, несмотря даже на то, что застенчиво жался к матери.

Динара успокоилась и продолжила:

— А вон в тех корпусах, запоминайте, находятся Растворная, Заливочная и Фильтровочная. И Аллахом заклинаю, не вздумайте в бассейнах сорить и плеваться! За порчу питательного раствора вас ждет строгое наказание. А уж если бассейн целиком вдруг закиснет, вам останется только помолиться перед смертью…

Наконец мы попали к месту работы.

Это бы очень длинный и жаркий сарай с тремя широко распахнутыми воротами. По одной стене сарая на всю длину шли стеллажи под потолок, заполненные поддонами с зелено-коричневой массой. Посередине проходила рельса, а у другой стены, где ворота, располагалась полутемная зона для передвижения работников.

За каждыми воротами закреплялась своя бригада сушильщиков. Наши были крайними от ангаров с бассейнами.

Я без интереса осмотрел все это хозяйство, бегающих ребятишек в ветхой одежонке, теток с обмотанными платками головами, хилых и болезненных мужиков. Выглядит все ужасно — грязь, вместо вентиляции — сушки-вытяжки, которые непрерывно гудят, заглушая большинство звуков.

До середины дня пришлось таскать полные поддоны и устанавливать их на стеллажи. Ребятишки ворошили клеточную массу, следя, чтобы она сохла равномерно, а уже подсохшую трамбовали в фигурные брикеты, которые в свою очередь раскладывались для окончательной сушки на другие поддоны.

В одного из этих пацанов я долго всматривался, потом незаметно подошел к нему и спросил в самое ухо:

— Маус, это ты?..

Пацан несколько секунд смотрел мне в глаза, не понимая. Пришлось немного подтолкнуть его память:

— «Эй, электровеник, хочешь булочку?» Помнишь?..

Трудно было в этом обросшем, грязном, хмуром и подозрительно поблескивающим глазами парнишке узнать того гипер-активного и восторженно визжащего пацаненка, которому я в последний день Уютной Теплицы отдал булочку.

— Ну же, вспоминай! «Дэнчик, ты лох, а у меня булка!» — тот день был едва ли не единственным, который прекрасно отложился в моей памяти.

В этот момент пацан вцепился в меня руками и прошептал:

— Ты за мной пришел, правда?.. А мама где?.. — и такая надежда пылала в его глазах, что я прикусил язык. Откуда ж я знаю, где его мама?.. И что можно ответить на такой вопрос, глядя в эти полные надежды глаза?..

— Прости, я не знаю, мы уходили раньше других, — неожиданно впервые за все время наш уход стал казаться мне бегством. Возможно, его взгляд так подействовал, но что если нет?!

Маус отцепился от меня, кивнул как-то по-взрослому и прошептал:

— Понимаю, — он поник и даже отпустил мою руку.

Куда подевался тот восторженный мальчишка, которого мы с Онри ловили на лету?.. Он повзрослел словно лет на пять. Сколько же ему? Девять? Двенадцать?..

— Зачем ты здесь? — как бы то ни было, он из Второго поколения, и это чувствуется.

— Ищу тебя и еще одного из наших. Может быть, еще кто-то из нашей Общины найдется?..

— Кроме меня, тут наших нет, — он отрицательно качнул головой. — Хотя иногда авто-сигнал проходит, но у меня автоответчика еще нет. Да и вообще… не пашет ничего…

— Хорошо, учту, — потрепав мелкого по плечу, активировал «Руку Сета» и установил метку. Так, на всякий случай. — Как только закончу, мы уйдем.

— Я бы хотел сжечь тут все, — он говорил совсем тихо, но мне все же удалось разобрать слова.

— Если хочешь, — до фермы и ее обитателей мне не было ровным счетом никакого дела. Если мелкий считает, что их стоит сжечь, значит так оно и есть.

— Если понадобится помощь, обратись к Тине. Местные зовут ее Балжан.

— Вот оно как! — а ведь я, кажется, слегка ослышался, когда разбирал слова того доходяги.