Бесконечный бег 2

Глава 11. Сорная трава

Планшет едва запустился, а Нейро тут же потрудился на меня вывалить все, что не мог донести за эти дни без связи — обновления заданий, советы и рекомендации, даже карту. Информации было так много, но пришлось бегло пролистать и отложить обдумывание на потом.

— Не хило, — Ферма оказалась защищена куда серьезнее, чем дом Антона, или даже офис Олмы в Шахтах. И это явно не уровень местных «феодалов».

Нейро кстати пришел к тем же выводам.

Тут уж, хочешь или нет, но мне просто необходимо потратить несколько секунд, чтобы ознакомиться с заданием. Я ведь кроме названия и не видел ничего.

Информация о противодействующей нейросети заставила меня серьезно задуматься. Мысли понеслись галопом по извилинам, искря и завывая, так что голова едва не лопнула от града параноидальных идей, которые начали генерироваться с частотой по сотне штук в секунду.

Но как бы я не пытался найти правдоподобную причину столь высокого противодействия хакерским атакам моего Нейро — все бессмысленно, пока не увижу «Мудреца» воочию.

Кто знает, не найду ли я за запертой дверью просто бездушное тело, которым управляет нейросеть?! В конце концов, зомби мне уже попадались, почему нет?.. Возможно, люди из альянса смогли получить контроль над нейросетью и уже давно используют ее возможности на свое усмотрение?!

Проще поверить в то, что Мудрец каким-то образом смог обмануть Систему, а значит и самого Патриарха. Впрочем, тоже смахивает на бред.

Вероятнее же всего, что тот человек находится в плену, как и многие здесь. Но неужели кто-то во внешнем мире смог найти способ чтобы нейтрализовать его нейросеть? Это угроза не моего уровня.

— Как же все сложно, — голова буквально плавилась под нагрузкой страшных догадок и неприятных размышлений.

Выходит, что тот самый Мудрец просто раб и не может самостоятельно сбежать. Да, скорее всего так и есть. Если лишить его возможности передвигаться и как-то обмануть систему, это возможно. Теоретически.

Но при чем тут дополнительное задание помочь неким «силам сопротивления»? Кстати, это те клоуны под управлением Тины так названы, что ли?.. Слишком гордое название для шайки ни на что не способных отчаявшихся людей, как по мне.

Настораживает также формулировка «Освободить или убить». Не все так просто, и Патриарх оставляет решение о судьбе общинника на меня? Это странно.

Мысль о том, что кто-то из Общины «Культиваторов» смог захватить на Ферме власть, управляя Внешниками, открыв наши секреты, и тем самым предав наши устои, мелькнула и пропала. Нейросеть не только помощник — она может быть и палачом…

Даже если бы ее смогли обмануть или перепрограммировать, сюда давно бы прислали этих гребаных Карателей или Инквизитора, а не полагались на недоделанного общинника, случайно попавшего в переплет.

А случайно ли?..

Когда градус бреда начал ощутимо зашкаливать, мне пришлось остановить поток своих догадок волевым усилием. Спрятав все свои подозрения в дальний уголок разума, вернулся к текущим проблемам, изучая только те сообщения, что были помечены как «важное».

Планшет с удаленными инструментами Нейро не просто так пылился в сейфе, и судя по всему, добыл прилично информации о ферме.

Например, появилась возможность изучить схему всех помещений с метками и указаниями постов, камер и даже схемы дежурств. Судя по всему, сведения были добыты не из сети Фермы, а с личного планшета Розы, поэтому могли быть неполными. Графика патрулирования найти не удалось.

Но даже неполная, карта-схема позволила мне дойти практически до самой цели. Прихватив со стола vr-очки, чтобы не тыкаться постоянно в экран планшета, настроил их так, чтобы видна была карта, и тихонько выскользнул в коридор.

Следуя темными коридорами, прячась в тенях, пропуская частые патрули, я все же добрался до двери, из-за которой исходил сигнал. При этом мне встретилось аж четыре патруля и несколько охранных систем. Благо они были достаточно устаревшими, чтобы миновать их без особых проблем.

А дальше, перед этой самой последней дверью, как раз и случился натуральный затык. Здесь моё продвижение вглубь вражеской территории закончилось.

Нейро даже не позволил выйти из-за угла, чтобы хорошенько осмотреть электронный замок и будку охраны. По его словам, тут была такая густая сеть датчиков, что никакая маскировка не спасет — фиксируется буквально все: изменение температуры, плотность воздуха, давление на плитки пола и многое другое.

И охрана такая, что за пять секунд не возьмешь, а потом уже будешь мертв. Четыре охранника, причем двое находятся за бронированным стеклом, а двое патрулируют коридор. А также: четыре камеры, две турели на треногах, лазерная сетка, скрытые ловушки, призванные обездвижить объект, контроль самочувствия охраны, тревожные сигналы и мрак знает, что еще.

Но самое печальное, что все системы здесь контролируются друг друга. Перекрестная защита, не помню, как это называется у профессионалов. Мне данное обстоятельство, кроме как «задницей», и не назвать.

Нейро даже не стал пытаться сканировать пространство, удовлетворившись самым безопасным из возможных методов сканирования, чтобы не засекли раньше времени.

Это фиаско. Очевидно, мои планы в очередной раз придется перестраивать. Я даже ничуть не злился, скорее испытывал дискомфорт и смущение. Обычно Нейро вскрывает все защитные системы как орешки, а тут практически плевок в лицо.

Пришлось возвращаться, как это ни печально, обратно в апартаменты Розы. Тихо свалить отсюда этой ночью мне явно не светит.

К тому же планшет придется вернуть, как и очки — это не те вещи, пропажу которых никто не заметит. Разве что попробовать подключить его к сети, например, поставив на зарядку…

Но в таком случае стоит внушить Розе, что это она сама так решила. Правда, скорее всего придется снова применять спец-вещества… Это не очень хорошо, слишком много ресурсов уйдет на синтез, к тому же в организме Комендантши останутся следы. Лишний риск.

Когда я вернулся в комнату, осторожно проскользнув в едва раскрытые створки дверей, Роза все еще спала. Судя по всему, ей снились эротические сны.

Надеюсь, что не переборщил с психотропами. Если эта тетя тут загнется, то мне точно придется умереть героем. Увы, но без оружия и брони перебить местных ребят невозможно. Даже с учетом Нейро и всех моих примочек.

Нашептал ей еще пару гипнотических формул, но не уверен, что они сработают — все же прошло уже полчаса. Заодно добавил каплю (сколько Нейро успел синтезировать) безобидного сонного препарата, чтобы уж точно она не очнулась в ближайшие пару часов.

В комнате было душновато, пахло чем-то странным: смесью благовоний, женской косметики, фруктами и чем-то терпким. Этот запах был густым и вполне осязаемым, но я не мог понять, откуда он, что из себя представляет и почему так беспокоит.

А еще едва одетая Роза, которая спала на своей огромной кровати…

Не знаю, сколько прошло времени, но неожиданно поймал себя на том, что бесстыдно рассматриваю прелести этой фурии. Тут же отвел глаза, смущенный содеянным, и постарался быстрее забыть позорные пять минут, когда она как ребенку пихала мне в рот сладкие пирожки и ворковала при этом какой-то эротический бред.

Точно! Пирожки. Пахнет ванилью и маком.

Кажется, отныне я буду ненавидеть булочки с маком.

Глубоко вздохнул, сжал кулаки перед солнечным сплетением, выдохнул, разжал. Повторил несколько раз.

Казалось, привычное упражнение должно успокоить. Но стало еще хуже. Я понял — комната была наполнена не только запахами сладостей, но и феромонами, которые во всю излучала Роза, и дышать ими было ошибкой.

А ведь придется лечь рядом и как-то заснуть…

Блин! Да я даже о существовании порнофильмов узнал от Онри, по секрету, аж в 13 лет, а уж чтобы их посмотреть — никогда! Мама следила за мной, как цербер, потому что Культ строго-настрого осуждал такие вещи.

Да нам вообще было запрещено даже думать о таком до 18 лет! Хотя отец и относился к этому проще, периодически подшучивал надо мной, рассказывал анекдоты и всякие случаи из жизни, но мама… Она стояла на страже моего целомудрия! …Черт, это даже мысленно звучит стрёмно. Я конечно не идиот, знаю, откуда дети берутся, но как-то это все…

Нет, увольте, я не готов к такой потере самоконтроля, какой хотела добиться от меня эта сумасшедшая извращенка Сарнай! Меня к такому не готовили. Я боец, твою дивизию, а не проститутка!

…Гадство, снова засмотрелся на ее тело.

Почему-то вдруг задумался — если у меня есть выбор из-за наличия Нейро и прочих примочек, то что пережили те пацаны, которых она затаскивала к себе до меня?.. Моральное насилие — это тоже насилие, в конце концов. Бр-р…

Впрочем, плевать на них.

Может, какой-нибудь быстро разлагающийся наркотик сварганить? Подсадить ее на мгновенную зависимость и спокойно приходить сюда?! Всего-то мне пара ночей и нужна, чтобы осуществить план. Весьма заманчивая идея… если бы еще меня так не ломало.

— Мрак и Волны! Мне нужна еще одна матрица, какой-нибудь «Казанова» что ли…

Конечно, можно было бы попросить Нейро ввести мне успокоительное из аптечки, чтобы прекратить этот гормональный взрыв, но раз он не предложил, значит вред превышает пользу. Я должен научиться справляться сам.

Пришлось потратить пять минут на краткий медитативный комплекс — как никогда, мне нужна сейчас ясность мыслей.

В первую очередь надо решить, каким образом предоставить Нейро прямое подключение к сети, и во вторую — как помочь «клоунам из сопротивления». Задание никуда не делось — значит эти люди зачем-то нужны Патриарху. Не мне ему перечить. Но и гробиться, спасая бесполезных Внешников, попавших в рабство, не собираюсь.

При этом старался не вспоминать о том, что и сам нахожусь в похожем положении. Я ведь не такой, как они. Меня сюда привело задание! И как только его сделаю — уйду.

Осторожно исследовав все комнаты, нашел стационарную компьютерную систему и личный коммуникатор Розы, брошенный на комод в ванной комнате. План сразу сложился.

Для начала взял чужой коммуникатор, отдав его обработку на откуп нанитам под управлением Нейро: пусть создают удаленный доступ.

Затем дал команду на подключение планшета к стационару — даже недолгое время прямого контакта к сети может дать многое.

Для второй задачи некоторые вещи требовали уточнения. Около часа ушло на оценку опасностей, анализ и запоминание карты всей фермы, доступных окрестностей и составление нового плана.

Оказывается, ферма гораздо больше, чем я думал, и за видимыми от плаца постройками около трех гектар земли были отведены под какие-то зеленые квадраты, которые охранялись не так рьяно, как территория с постройками.

Поначалу решил, что это теплицы, тем более туда подведена вода, но на схеме они были обозначены словом «Батареи». Я чуть мозг не вывихнул в попытках понять, что это. Нейро прояснил вопрос:

И выдал фотографию: множество вертикально стоящих баллонов или капсул, наполненных каким-то зеленым содержимым. Водоросли! Им же нужен солнечный свет, которого в степи полно, когда нет облачности или пылевых бурь, поэтому они и расставлены прямо в степи, не под крышей.

Самое важное, что туда уходила дорога, откуда и прибыл наш караван. И не только. Спасибо данным с устройства Розы — долго мучиться, выжидая удачный момент, не придется.

Видимо это будет единственным утешением в данной ситуации. Как не крути, но на этот раз мне точно не справится в одиночку. Только не с теми проблемами, которые возникли на пути.

Через час понял, что риск провала повышается с каждой минутой, и вернул планшет обратно в сейф, сделав вид, что никто ничего здесь не трогал. К сожалению, какая-то песчаная пыль, налипшая на бок планшета, была невосстановима, но я понадеялся, что Роза не заметит. Не до того ей будет.

Коммуникатор Розы вернул на прежнее место. Нейро уже сделал все, что нужно было для удаленного подключения через него. Думаю, на все прочее хватит оставшегося времени до утра.

Когда со всеми делами было покончено, настала пора ложиться рядом с Сарнай.

Все мое нутро сводило судорогой от близости этой женщины, мне хотелось всего и сразу, но больше всего — чтобы ее просто не стало. Наверное, я убью ее с большим удовольствием, когда буду уходить. Мое тело должно остаться моим… черт, повторяюсь.

Пробуждение было идеальным — Роза поднялась, сладко потянувшись всем тело, потрепала меня за щечки, уведомив, что довольна моим старанием, и выгнала на улицу, предварительно вызвав охранника. На сейф она пока не обратила внимание.

Рабочий день был долгим, тяжелым и наполнен напряжением. Постоянное ожидание тревоги или вызова на ковер к начальству. Опасения, что обнаружат подключение планшета, или записи с камер наблюдения, или найдут трупы. Все это изматывало похлеще монотонного труда.

В довершение всего меня снова начали мучить фантомные боли в ноге, и такие сильные, что иногда невольно вскрикивал, или припадал на здоровое колено, потому что мне казалось, что правую ногу вот прямо сейчас погружают в кипящее масло!

В общем, нет ничего удивительного в том, что вел я себя злобно и огрызался на всех подряд, кроме Кая и Мауса. Да и как не огрызаться, если все вокруг то и дело подшучивали над тем, где я провел ночь, и шутки их не отличались ни целомудрием, ни умом.

А уж жалость и сочувствие некоторых сердобольных женщин вообще взбесили, даже не знаю почему. Короче, к вечеру я был на взводе и с большим трудом себя успокоил для важного разговора.

Состоялся тот после окончания смены, когда уже все собирались на ужин и выключали сушилки для профилактики — поймал момент и срулил из сарая пораньше на пару минут, чтобы поймать Тину у столовой.

Рядом с ней оказалось много людей, но делать нечего — одну ее никогда не оставляли. А значит, оставалось только надеяться, что эти люди действительно верны ей, и среди них нет шпиона или стукача. Впрочем, плевать, мои планы это не сильно изменит.

— Послезавтра большая часть охраны отправится на встречу с торговцами, — поделился информацией, которую Нейро слил мне ночью.

— Допустим, — невозмутимая какая, ты смотри. Все же интересная девушка. Нисколько бы не удивился, поступи от нее запрос «свой-чужой». Именно такими и должны были стать все наши девчули Второго поколения из Теплицы. Или близко к тому…

— Готовьтесь, — тем не менее, особо болтать и вдаваться в подробности смысла не было.

— Я думала, ты не с нами, — Тина пронзительно посмотрела мне в глаза, а ее люди тем временем довольно профессионально зашли за спину. Думаю, у кого-то из них найдется шило или заточка, а то и полноценный нож, несмотря на всё противодействие охраны.

— Я выяснил все, что мне было нужно, — пожав плечами, двинулся в сторону входа. — В любом случае, с вами или без, мы уйдем.

— Мы?

— Мелкий со мной, — решение непростое, но Мауса здесь оставлять нельзя. — Я не могу его бросить!

— Я подумаю.

Пожав плечами в ответ, направился к своему месту в бараке. Ночь уже наступила, и перед рассветом не помешало бы хорошенько выспаться. Надеюсь, получится — сегодня никто не видел Розу. Мне пришлось выслушать много шуток по этому поводу.

Впрочем, совсем скоро всем стало не до них.

— Всем внимание, птенчики! Подъем! — голос Сарнай вырвал меня из весьма долгожданного и приятного сна. — У нас побег. Всем построиться на плацу.

Тут же со всех сторон раздались ругань, стенания и вопли. Как удалось из них понять, побег — это в первую очередь проблемы тех, кто остался, а не тех, кто сбежал.

Люди выбегали на плац, подгоняемые ударами охраны, молясь, чтобы кара разгневанного начальства коснулась кого угодно, только не их.

Впервые за то время, что мне не посчастливилось гостить на ферме, рабов контролировали десятки охранников. Плац был окружен вооруженными людьми.

А в центре стояла она.

— Сегодня двое работников кухни не вышли на смену, — действительно, Фурия. Хотя вроде бы ее синяя броня тоже так называлась. Раньше мне казалось, что Маус из-за брони звал так Розу. Теперь не уверен. — Шаг вперед все, кто хоть что-то об этом знает!

По рядам рабов прошел ропот. Многие люди беззвучно что-то шептали пересохшими губами. Но никто не двинулся с места.

— Значит, никто? Что ж, ладно! — женщина взмахнула рукой, и несколько хорошо вооруженных мужчин двинулись вдоль рядов, произвольно вырывая людей из неровного строя. — Наказание за побег одно!

Самым страшным, по-моему, были именно шедшие перед нами охранники. Мало того, что они делали это нарочито медленно, так еще и по нескольку человек разом. Интервал был произвольным, и если один из них прошел мимо, выбрав кого-то другого, то не факт, что следующий не выберет тебя.

— Ты! Вперед! — один из людей Сарнай выхватил из строя Мауса. Пацан полетел от толчка, как пуля, врезавших в какую-то из жертв и получив удар от нее же.

Перед глазами мгновенно появилась красная пелена. И нет, это не от гнева, который я испытал — так Нейро пытался отговорить меня от немедленного вмешательства. Естественно, он был прав.

— Достаточно! — в этот раз Роза держала в руках самый настоящий кнут-арапник. — Последний раз спрашиваю — точно никто ничего не знает?!

Ответа не последовало. Люди в строю словно сжались, но не как зверь перед атакой, а словно забитый злыми людьми пес.

От угроз Роза перешла к действиям. И первый бедолага уже корчился от боли и кричал. Охранники по-простому завернули ему руки и подставили его спину под кнут Розы.

Где-то там, в кучке обреченных, был Макс, и он был единственным ребенком в толпе. Кажется, чем-то насолил тому охраннику, что его выволок.

Не зря говорят, что цепные псы бывают хуже хозяев. Помню из истории, о плантациях сахарного тростника по берегам Миссисипи. Белых там было всего ничего: семья плантатора да четыре-пять надзирателей. Как они умудрялись держать в подчинении сотни чернокожих рабов?.. А просто из них же и набирали самых подонков, давали им оружие, и те за лишнюю чашку похлебки и право безнаказанно избивать и насиловать остальных рабов готовы были на все. В результате они бывали более жестоки к другим рабам, чем сами плантаторы.

Человек — такая жалкая тварь! Не зря какой-то умный человек, — не помню, кто, — сказал, мол «Рабство — это сорная трава, что растет на любой почве»[3]. Пара веков прошла. Где плантации, а где мы?.. Сотня лет образованности и хорошей жизни — и все равно бандитизм, разгул, рабство… Почему?

Я огляделся. Люди вокруг были разные — умные и глупые, запуганные и отупевшие, слабые и сильные. И атеисты, и мусульмане, и христиане. Почему они все молчат или стенают?.. У них же есть это клоунское сопротивление, ну же!.. Где эта чертова Тина?

Роза между тем без устали махала своим арапником, разбрызгивая кровь и ошмётки кожи со спины очередного несчастного.

— Это из-за тебя все. Ты их убил, — неожиданно тихий голос на грани слышимости, раздавшийся из-за спины, заставил меня слегка довернуть голову и скосить глаза.

— Ты еще что за хрен? — особого ума для разгадки ребуса не требовалось. Кто-то же послал тех бедолаг! Они, вроде, даже послание какое-то пытались мне передать. Видимо, от этого… красавчика.

— Ты убил тех двоих, а теперь из-за тебя убьют этих, — обвиняюще прошептал парень за моим левым плечом. Насколько я мог увидеть, он определенно был красив и молод. Младше меня.

Среднего роста, худощавый, но в тоже время какой-то ухоженный, как с картинки. Светлые волосы чистые и явно аккуратно постриженные, чистое и гладкое лицо.

— Как думаешь, что она с тобой сделает, когда найдут трупы?

— Поздно, малыш! — чуть повернув голову, краем рта ответил я. В горле застрял комок, но мне нельзя было проявлять даже тень слабости. Стоит затеять обыск на кухне, и мои дела резко станут весьма плохи. — Из них уже налепили котлет.

Забавно, но парня заметно перекосило. Неожиданно. Кто бы мог подумать, что среди Внешников есть место для подобных нежных созданий.

— Плевать! Перо ты точно где-то припрятал, — в его словах была логика. Точнее была бы, имей он дело с простым человеком. Но мне та ковырялка была ни к чему. — Его найдут, и тогда тебе конец! А она…

Я, может, и дослушал бы его, но тут Макса выволок вперед тот же охранник, при том злорадно что-то ему внушая. Пацан непритворно закричал от боли, когда этот изверг вывернул ему руки за спину.

Из рядов подневольных работников послышались возмущённые и отчаянные выкрики:

— Это же ребенок! Отпустите его!

— Сволочи, как же так можно!

— Пацан совсем маленький, она ж его забьет насмерть!

— Эти жертвы будут на вашей совести! — вдруг сразу несколько охранников начали нагнетать обстановку. — Признайтесь! Куда они пошли, кто им помогал?!

В глазах потемнело, и только грохот собственного сердца звучал в ушах, и отдаленно — шепот соседа. Тот снова что-то начал нашептывать угрожающим тоном про Розу, про проведенную у нее ночь и его привилегии, но я понимал — если он не закричал сразу, то будет молчать и впредь. Значит есть причина молчать.

— Заткнись, — коротко ткнул локтем в солнечное сплетение своему, как оказалось, «конкуренту».

И вышел вперед.

Удивительно, но охранники совершенно мне не мешали, а народ слегка притих.

Сознательно подволакивая протез, прошел несколько шагов. Вот ради чего я подставляюсь? Но нельзя бросать своих! Даже взрослый может не пережить такой порки, а уж ребенок обречен.

С каждым шагом я все больше ненавидел Фурию, ненавидел охранников, Тину, всех рабов, и себя заодно.

Казалось, ненависть хлещет из меня, как кровь, но никто этого не видит.

— Госпожа! Умоляю, отпустите ребенка! — как же трудно сохранять достоинство в такой ситуации. Я ненавижу слово «умолять». Но «подстилка» прав — это из-за меня и моих действий пацану сдерут шкуру.

— Тебе есть, что сказать? — странно, но в глазах Розы не было ничего, кроме ожидания. Как будто не она только что собственноручно высекла до костей человека. Нет, она просто делала свою работу.

— Госпожа… Умоляю! Отпустите его… Это мой брат, госпожа! Я готов его заменить! Прошу вас! — это выглядело глупо и наивно. Это и было глупо и наивно.

Я подставлялся, показывал свою слабость, как будто кричал всем тут: «этот человек мне так дорог, что готов страдать за него».

Но в отличие от мелкого, я смогу пережить экзекуцию.

— Глупец! — ожидание сменилось раздражением и гневом, и она подняла руку с кнутом. Не такого ответа ожидала Фурия. Как и я — не ожидал мгновенного удара костяным наконечником кнута по лицу. — Ты что же думал, я потерплю неповиновение из-за твоих красивых глазок?!

Упасть на утоптанную землю удалось вполне натурально. Хорошо еще, что глаз не выбила. Уверен, Сарнай вполне могла это сделать, если бы захотела.

— Госпожа, умоляю… Прошу вас! Это мой брат! Пощадите его!

— Дурак! Ничтожество! — удары посыпались один за другим, но теперь они большей частью приходились на участки тела, прикрытые плащом.

Охранники не посмели вмешаться. Краем глаза смог заметить, как один из них удовлетворенно ухмылялся, как будто что-то имел лично против меня. Однако он зря отпустил какую-то шутку вслух, потому что Фурия развернулась к нему и с размаху заехала рукой в рожу.

— Закрой пасть! — заорала она. — Выкинь этого говнюка отсюда! — она ткнула рукоятью хлыста в Мауса, согнувшегося в три погибели и с ужасом наблюдающего за избиением.

Пацан тут же получил пинок под зад, и кубарем покатился к толпе подневольных. Кто-то подхватил его и утащил с глаз долой в задние ряды.

— Если ты еще раз посмеешь вмешаться в мои дела, — прошипела она, наклонившись ко мне, — ты пожалеешь! — Выпрямилась и крикнула: — В лазарет всех!

Оглядевшись, она сжала в руках свой хлыст, бездумно попытавшись его сломать. Покрасневшее лицо при этом застыло, как маска, и только ноздри расширялись и сужались, да желваки бегали по скулам.

— Без еды всех. Сутки! Или пока не найдут этих двоих!

— Есть, госпожа Сарнай! — бойцы похватали под руки всех избитых и поволокли в сторону особняка, постепенно забирая правее.

Мне же оставалось изображать отбивную, мысленно во всю костеря себя. И с чего вдруг подумалось, что рабов будут казнить в назидание?! Неужели только по тому, что я бы поступил так? Но ведь они для Сарнай — дефицитный товар, бесплатные работники. Неужели вся эта ерунда с пацаном — провокация?

В лазарете, который больше походил на пропахший хлоркой сарай с койками, людей неохотно осматривал древний и дряхлый старик. Когда он подошел ко мне, охранники как раз вышли, и я сел.

— Сам разберусь, — мягко оттолкнув старика, спокойно поднялся на ноги. — Позаботься лучше о других.

Тот молча пожал плечами и зашаркал к первому покалеченному, спина которого теперь походила на инсталляцию мясной лавки. Люди хуже зверей.

Я уверенно дошел до зеркала, схватив по пути бутылочку с длинной надписью «хлоргексидина биглюконат» и бинт на палочке. Обработав этим антисептиком лицо, склеил края раны. Даже когда порез глубокий, если, не откладывая, склеить ее края и позаботиться об антисептической обработке, можно гораздо быстрее зарастить рану.

В старом зеркале с отбитым краем отражалась моя покарябанная морда. Кончик хлыста рассек скулу и кожу на щеке, уже подсыхающая кровь прочертила дорожку до ключиц.

— Падла, точно шрам останется… — Стер кровь с лица и обернулся: — Спасибо, старый, ты почти волшебник, — удивление старика, казалось, можно было пощупать. — За пару минут на ноги поставил. Дай-ка пластырь…

Нейро не дремлет, и наниты уже принялись за работу, но если побольше налепить на рожу пластыря и бинтов, выглядеть будет устрашающе:

— Ну вот, так лучше. Помочь?..

Старик, не знаю уж кто он тут, врач, медбрат или лекарь, испуганно подбородком (руки были заняты ванночкой с ватой и антисептиком) указал на полуоткрытую дверь, и мелко замотал головой. Немой он, что ли?..

— Про меня лучше не болтай, — пригрозив на всякий случай, сплюнул кровавую вязкую слюну в ведро с грязной водой и вышел.

Естественно, выходя из лазарета, я ожидал злости и шепотков в свою сторону. Люди точно будут говорить, что Роза обошлась со мной слишком нежно. Но вот чего я не ожидал — так это встретить зажатую в мощных лапищах охранника Тину. Сильно сжав ее грудь и приперев к стене возле двери, он глумливо проговорил:

— Через три дня мы вернемся с пополнением… Готовься, мы строем с моими друзьями зайдем к тебе.

Девушка не сопротивлялась, молчала, сохраняя спокойное выражение лица, и только сжатые челюсти и вздутые желваки выдавали отвращение. Охранник вдоволь ощупал ее тело, затем оттолкнул и зашел внутрь лазарета.

Мы посмотрели друг на друга, и молчаливо договорились, не обсуждать этот момент.

— Тина, отойдем… мне нужны будут твои люди, — как и ожидалось, девушка не сильно удивилась, когда увидела меня твердо стоящим на ногах. — Не знаю, есть ли у вас план, но мой точно будет лучше.

— И с чего нам тебе верить?

— А почему нет? Вы тут кучу времени провели, а я новенький, — как мне кажется, привел просто железный аргумент. — Если уж кому-то тут и можно доверять, то только мне.

— Зачем тебе люди?

— Перед тем как охранники уедут, нужно позаботиться о паре мелочей.

Обсуждение нескольких пунктов плана не заняло много времени. И у меня оставалась еще часть ночи, чтобы поспать.

Когда я вошел в барак, то множество очень недовольных лиц повернулись в мою сторону. Пришлось показательно растереть правой рукой какой-то небольшой камень, подобранный по дороге. Этой немой демонстрации хватило, чтобы рабы потупили свои злобные взгляды.

Впрочем, не все смотрели на меня как на врага. Некоторые взгляды были сочувствующие и даже уважительные. Кажется, это те «счастливчики», которым должно было достаться плетей, но не досталось.

Но уже подойдя к койке, которую стал считать своей, понял, что просто косыми взглядами не отделаться. За то непродолжительное время, что меня не было, кто-то умудрился напрочь промочить койку. Надеюсь, это вода, а не моча.

Впрочем, пока десяток человек пребывают в лазарете, тут точно не будет тесно, так что я просто пожал плечами и выбрал другое спальное место. И спокойно заснул.

Не знаю, смог бы я это сделать, если бы не помощь Нейро. Так или иначе, но все время до утра спокойно проспал, пока организм старательно залечивал раны.

Проснулся в предрассветных сумерках от шорохов возле себя. Один из парней Давида стоял рядом, сжав предплечье какого-то парня, и тихо говорил ему:

— Пошел вон отсюда, и скажи Подстилке, чтобы больше не совался сюда.

— Но это он виноват во всем! — зашипел парень. — Эмиль просил передать Давиду, что посылал тех двоих проучить его, и после этого они пропали! Киборг наверняка настучал Фурии, наших ребят убили, а потом они разыграли всю эту сцену, чтобы втереться к вам в доверие!

— Понял, но мы сами разберемся. Вали отсюда. …Проснулся? — наклонился он ко мне. — Давид просил передать, что все, что ты просил — готово.

— Отлично, готовьтесь. После заката начну.

Ближе к концу смены в цех медленно забрел Маус, и выглядел он не очень — впалые щеки, круги под глазами, отчаяние в глазах…

— Иди сюда, — найти тот самый закуток, где мне пришлось разговаривать с местной революционеркой, удалось без проблем. Закрыл дверь, и шум сушилок, перекрывавший все вокруг, смягчился, так что можно было говорить.

— Она не отзывается! — впервые на моей памяти мальчик едва ли не плакал. — Все сообщения пропали!

— Кто?

— Моя Шанти! Нейросеть!

— Ты же без планшета, какие могут быть сообщения?

— Я их и так вижу! Видел… Вот тут, — и он приставил указательный палец ко лбу.

Вот это новость. Пацану двенадцати нет, а его нейросеть проецирует ему сообщения уже прямо в мозг? Так это что получается, третье поколение?

— Э, да ты меня скоро в динозаврах оставишь, мелкий! — утешение не мой конек, но разрядить обстановку шуткой не помешает. — Я вон без планшета могу со своим Нейро только перемигиваться. Ну-ка, давай руки сюда.

Не дождавшись реакции, сам схватил Мауса за запястья и скомандовал:

— Нейро, у него явные проблемы с нейросетью. Наведи мосты.

На сетчатке загорелся желтый кружок и погас. Это значит, что он попробует, но могут быть проблемы.

— Макс, сядь, — ногой пододвинул к нему ящик и сам сел перед ним на корточки, не отпуская рук.

Через какое-то время светящиеся надеждой глаза Мауса широко раскрылись, он задергался, пытаясь вырваться из моих рук:

— Майкл! Она… Майк, ты… Стой, нет!

Отпускать руки сразу было нельзя, ведь резкий разрыв контакта мог помешать процессу или даже травмировать обе нейросети.

— Тихо, не дергайся, а то сломаешь все! Ты видишь сообщения?

— Да! — лицо мальчика вдруг исказилось. — Майк, она… она выдала мне задание — убить тебя!..