Без права на развод

Эпилог. Юля

Выстроить доверие заново намного сложнее.

Как башня из тысячи кирпичиков. Пошатывается, наклоняется, вот-вот разрушится. Удерживаем, учусь по новой собирать.

Рома задерживается на работе.

Кирпичик летит вниз.

Муж перезванивает, объясняет. На связи, без лишних истерик и обид. Честные разговоры, десять раз повторит всё, успокоит. Поймёт.

Я приезжаю с проверкой.

Крошка бетона осыпается, забивает лёгкие пылью.

Рома с начальством. В офисе. Цивильное совещание, а я чувствую себя круглой идиоткой.

И снова удерживаем башню. Отстраиваем.

Двигаемся дальше.

Недоверие — как маленькая червоточина. Ты её лечишь, прикрываешь, штопаешь. А она сидит внутри.

Напоминает о себе в самый неподходящий момент. Чтобы не расслаблялись раньше времени.

Любовь и яд, и лекарство.

Но точно не однозначный ответ.

Любить кого-то, строить отношения — это работа. Целый путь, который мы с Ромой проходим вместе. Вкладываемся одинаково.

А потом меня отпускает.

Разом, как по щелчку пальцев. Я даже не могу уловить этот момент, скользит между нашими тихими вечерами.

И поселяется в душе уверенностью.

Рома выбрал меня. Он мог после развода найти себе другую. Он красивый и успешный мужчина. Уверена, найти новую девушку для него не проблема.

Но он выбрал меня. Выбрал бороться за отношения и справляться с моим недоверием.

Как и я сделала свой выбор. Дать ещё один шанс. Попытаться открыться этому мужчине снова. Вернуть то, что мы потеряли.

Выбрала его. Снова. Из всех возможных вариантов.

Зачем же тогда так делала, если теперь сомневаюсь?

И отпустило.

— Оу.

Рома ухмыльнулся, когда я сильнее зарылась в его объятия. Ткнулась носом в шею, погладила колючие волоски на затылке.

Ощутила, что это — мой мужчина.

И всё стало легче.

Кажется, Рома ощутил тоже. Потому что прижался губами к моему виску. Проложил цепочку поцелуев вниз, задел губы. И сжал так крепко в своих руках, что под рёбрами затрещало.

Или это сердце так разыгралось?

Девять месяцев спустя мы просыпаемся в одной кровати. Точнее, просыпаюсь я. Рома дальше дрыхнет рядом, спрятав голову под подушку.

При этом его ладонь лежит на моём животе. Стоит пошевелиться, как мужчина прижимает меня обратно, поглаживает кожу. Щекочет.

И продолжает спать.

Высвободившись из хватки, я поднимаю с пола футболку мужа. Накидываю на себя, выхожу из спальни.

Я проверяю Киру. Глушу в себе смех. Дочь спит так же, как и Алимбаев! Спрятавшись под подушку и одеяло. Только обнимает она плюшевого мишку.

Внутри…

Чёткая, удивительная гармония.

Когда я чувствую, что всё…

Идеально.

Так, как я хотела.

Как мне нужно было.

На кухне нахожу резинку для волос, стягиваю пучок на затылке. Стараясь не шуметь, достаю своё новое приобретение.

Вчера увидела в магазине и не смогла удержаться.

Специальный набор для того, чтобы готовить кофе на песке.

Как любит Рома.

Нагревательная панель, кварцевый песок, турка. Всё сразу, чтобы можно было сразу перейти к приготовлению.

Чем я и занимаюсь.

Прикусив губу, изучаю инструкцию. Засыпаю песок, включаю нагрев. Чувствую себя так, будто атомную бомбу изобретаю.

Но мне просто захотелось сделать Роме что-то приятное.

Последние девять месяцев мы оба старались. Пытались исправить проблемы в отношениях, боролись друг за друга. Даже когда было очень больно и невыносимо.

Поначалу я жутко боялась, что это всё окажется напрасным. Я не смогу отпустить или муж решит вновь пойти по кривой дорожке.

Теперь это прошло.

Мы вместе.

Мне кажется, всё ещё навсегда.

Кофейный аромат начинает щекотать рецепторы, пока я кручусь. Убираю турку с песка, возвращаю обратно.

Как-то я уже пыталась сделать подобный напиток, но не получилось. Песок на сковородке прогрелся недостаточно, приходилось то увеличивать огонь, то уменьшать. И результат меня огорчил.

А тут — идеально всё.

— Ой! — я вскрикиваю, получив укус в плечо.

Крупные руки обвиваются вокруг талии, поджарое тело прижимается к моему.

Тепло проникает сквозь ткань, я расслабляюсь. Позволяю себе утонуть в чужом запахе.

Веду кончиками пальцев по крупным венам на руках мужчины. Он напрягается. Знаю, что щекотно. Знаю, что ему так нравится.

— Вот кто украл мою футболку, — ухмыляется Рома, оттягивая воротник ниже. Целует плечи.

— Я не слышала, как ты подошёл, — бормочу с претензией. — Уже проснулся?

— Я проснулся в момент, когда ты сбежала от меня. Но вставать не хотелось. А ты выманила меня запахом кофе. Вкусно пахнет.

— Я не стала экспериментировать с пряностями сегодня. Посмотрим, как получится.

Стараясь скрыть необъяснимую нервозность, я дёргаю плечом. Рома упирается в него подбородком. Стискивает сильнее.

У нас всё налаживается, обиды и страхи утихают, но при этом все прикосновения становятся крепче. Желание — сильнее.

Словно наступил второй медовый месяц, затянувшийся надолго. Рома сейчас такой же, как был раньше. В начале наших отношений.

Или даже лучше.

— Подашь кружку? — прошу, а мужчина тянется, не отпуская меня. Начинаю смеяться: — Ром! Ты меня сейчас завалишь, и я упаду!

— Не упадёшь. Я поймаю. Доверяй мне, Юльчонок.

И я доверяю.

Прячу смех на его груди, когда муж раскручивает меня, наклоняет. Но всё-таки умудряется найти нужную кружку.

— Ром!

Возмущаюсь, когда муж поднимает меня на руки, но сама хватаюсь за него сильнее. Рома усаживает меня на кухонную тумбу, сдвигая всё в сторону.

Перехватываю банку кофе, которое почти улетает на пол. Прижимаю к себе, чтобы не шумело.

Муж сам переливает из турки в кружку, аккуратно отставляет в сторону. А после прижимается к моим губам.

Коротко, а при этом настойчиво. Поцелует свой утренний поцелуй, вызывая во мне бурю эмоций.

Вроде быстро действует. Но успевает и укусить мою губу, и провести языком по отметинам. Гладит поясницу, чуть царапает.

— Ну? — толкаю его носком в бедро. — Я жду отзыва на кофе.

— Вкусно, — тихо произносит мужчина, смотря на меня.

— Ты ещё не попробовал.

— Угу. Но было вкусно.

И снова прожигает взглядом мои губы.

Воздух становится тяжёлым и раскалённым. Рома не отводит взгляда, тянется за кофе. Делает первый глоток.

Жмурится от удовольствия.

У меня пульс шалит.

— Спасибо, Юль, — благодарит искренне. Перехватывает мою ладонь и прижимается к ней губами. — Очень вкусно.

— Я рада, что тебе понравилось.

Мне самой приятно, когда ему приятно.

И хочется радовать.

Ведь теперь я вижу отдачу. Искренняя благодарность. Когда Рома не воспринимает это как данность.

Мужчина ведёт ладонями по моим голым бёдрам, забираясь под футболку. Мурашки следуют за ним.

На муже только пижамные штаны. И я могу пронаблюдать вблизи за тем, как напрягаются кубики пресса, когда веду по ним пальцами.

Надавливаю коготками, а вибрацией отдаёт внизу моего живота. Жар плывёт по телу, охватывая всё сильнее.

Муж разводит мои ноги шире, исследует губами ключицы. Нагло шарит под футболкой, расплавляя меня.

Я чувствую себя тем кофе на песке. Рома прогревает медленно. Доводит до кипения, оставляет поцелуи на самых чувствительных местах.

А после отстраняется, считывая реакцию.

И вновь целует, зарываясь пальцами в мои волосы. Тянет на себя, прижимает плотно.

Я охаю, чувствуя «доброе утро» от Роминого дружка.

— Тсс, — шипит этот нахал на меня. — Разбудишь нам ребёнка.

— Я?! — в отместку прикусываю его подбородок. — Ты… Тсс!

Сама замолкаю, мы вместе прислушиваемся к посторонним звукам в квартире.

Кира шлёпает босыми ногами в коридор, шумит вода в ванной. А потом так же быстро возвращается в свою спальню.

Моя маленькая самостоятельная принцесса.

Которая обломала родителей.

— Блин, — Рома упирается лбом в моё плечо, часто дышит. — Через пять минут она пойдёт искать нас.

— Если ты вдруг планируешь успеть за пять минут, Алимбаев, то я подумаю. Стоит ли мне выходить за тебя.

Улыбаюсь, стараясь сгладить шутку. Рома укладывает ладонь на мою щеку, я трусь о коже.

Грубо, но мы сами раскачиваем лодку. Проверяем, как далеко можем двигаться. Что попробовать на этот раз.

Рома всё ещё бывший муж. Мы не спешим. Собрать наново намного сложнее, чем разрушить. В этот раз мы всё делаем постепенно.

Но свадьба впереди, дата назначена.

Мне и волнительно, и хочется скорее получить новый штамп в паспорте.

— Дождись вечера, — угрожает, щипая меня за бедро. — Разберусь с тобой.

— Буду ждать, — болтаю ногами, пока Рома отходит. — Кстати. Кира вчера носом шмыгала. Может, придётся остаться кому-то с ней утром, пока Аня не приедет.

— А раньше она не может?

— Нет. Ты же знаешь, няня только с десяти может.

Конечно, можно найти няню, у которой был бы более подходящий график. Но Кира болеет редко, нечасто нужна помощь с утра.

Да и Аня просто супер. Легко справляется с Кирой, которая всё ещё маленькая юла.

— Короткую спичку тянем? — предлагает Рома, прищурившись.

— Не-а. У меня завтра день рождения. Это мой подарок.

— Я тебе другой приготовил.

— Я знаю. Ты его всё равно подаришь. А я могу выторговать дополнительный.

— Лисица ты, Юль.

— Угу. Знал, кого замуж зовёшь. А ещё у меня совещание в одиннадцать, я хочу подготовиться.

Я работаю всё в том же банке. Недавно освободилась отличная должность для меня, по специальности. Сначала я совмещала, заканчивая дела в архиве. А теперь работаю финансовым консультантом.

Скучаю немного по работе в архиве. Там было тихо и никто не дёргал. А тут работа с клиентами. Шумно и интенсивно. Но мне нравится.

— У нас сливки закончились? Блин, — стонет, прислонившись лбом к дверце холодильника. — Я вчера забыл их купить. Кира со своими попытками взять все сладости меня отвлекла.

— Кто-то мне рассказывал, что кофе нельзя портить сливками. Это кощунство.

— Я для омлета.

— Возьми молоко. И я хочу с помидорками. Сделаешь?

— Будет тебе с помидорками.

Рома, проходя мимо, сталкивается с моими губами на секунду. Целует быстро, а после возвращается к завтраку.

Мне нравится наблюдать за ним в такие моменты. Радоваться тому, что мой бывший муж действительно изменился.

Шоковая терапия разводом дала свои плоды.

Фокус внимания Ромы меняется. Работа занимает меньше времени и мыслей. Мужчина весь в семье. Ставит приоритетом на только наше обеспечение, но и всё остальное.

Я сползаю со стола. Подкрадываюсь к мужу, пока он взбивает яйца. Прижимаюсь к нему, трусь щекой.

Ладонями веду по напряжённому животу. Поднимаюсь на носочки, скольжу губами по шее. Хочется касаться. Постоянно.

— Теперь ты пристаёшь? — усмехается муж. — Руки, госпожа Алимбаева, тогда уж ниже опустите.

— Пошляк! — фыркаю, целую его между лопаток. — Я тогда в душ быстро, ладно?

— Беги. И Кирусю растолкаешь? Она опять будет в стену втыкать до выхода.

Идеальное утро заканчивается очень быстро. Пока намыливаю голову, пропадает горячая вода. Вылезаю, стуча зубами. Кажется, даже мозг замёрз.

У Киры день хныканья, она капризничает без повода. Это теперь у нас периодически случается. Малышка проверяет границы дозволенного.

Я вспоминаю, что и телефон не зарядила. С вечера разряженный бросила на тумбу, и всё.

Я стараюсь не позволять негативу перекрыть всё, но получается с трудом. Сама психую и взрываюсь, когда заедает замок сапожек. Зажевывает колготки, стопорится.

— Тише, валькирия, — Рома присаживается передо мной на корточки. Обхватывает пальцами выше колена, гладит. — Сейчас решим. Ты же знаешь, понедельник день тяжёлый.

— Ненавижу понедельники.

— А меня?

Поднимает озорной взгляд, разбирается с замком. Застёгивает мой сапожок, а после прижимается губами к колену.

Дыхание рвётся.

Веду по растрёпанным волосам. Приглаживаю их, зарываюсь. Чуть тяну, наклоняясь к мужу.

— Тебя я люблю, — признаюсь легко.

— Это хорошо. Я тебя сильнее люблю, Юльчонок.

Я знаю, что это признание искреннее. И взвешенное. Слова не слетают автоматом, потому что так надо. Просто молчать нет сил.

Страх потери обострил чувства. Оголил провода нервов, до искр довёл. Нутро царапало и ревностью, и злостью.

Ощущения усилились в десяток раз. Сначала — плохие. А за ними все другие. Будто вечно на острие мелькали.

Наша близость тоже стала другой. Глубже, откровеннее. Куда больше любви даже в обычном касании к плечу.

Вначале всё было по-другому конечно. Дико, непривычно, страшно. Тянуло и отталкивало. От неловкости умирала.

Первый секс после расставания… Будто кто-то ножом по чувствам прошёлся. Выпотрошил меня, наизнанку вывернул и покопался во всех страхах.

Но Рома был рядом. Вдвоём через это прошли.

Дальше двигаемся.

— А я?! — Кируся недовольно пыхтит, втискивается в наши объятия. — Я тоже хочу.

— Куда мы без тебя, — обнимаю её крепко. — Покажи горлышко, болит?

— Нет! Можно мне в садик? Я очень туда хочу.

— Конечно, пойдёшь. Но с чего такая прыть?

— У нашего зятя день рождения, — Рома поигрывает бровями, заставляя меня громко захохотать. — Подарок мы вчера купили.

У Киры в садике появился мальчик. Её будущий муж и всё такое. Малышка никого не слушает и заявляет, что они поженятся через двадцать лет.

Я опаздываю, но жду остальных. Хочу вместе поехать. А десять минут погоды не сделают.

Чуть морщусь, когда Рома возвращается из ванной гладковыбритый. Люблю его щетину.

Его люблю.

Мы добираемся быстро. Закидываем Киру в садик, та сама бежит. Встаём в пробку возле моего офиса.

Можно пробежаться, тут недалеко.

Но…

Не хочу.

Очень важно уметь ценить такие моменты. Когда мы вдвоём.

— Блин, — бьюсь затылком о подголовник. — Я телефон таки забыла.

— Не забыла, — Рома лезет в карман, протягивает мне.

— Ты его зарядил? Спасибо большое!

Если бы мы не стояли в пробке с десятком свидетелей, я бы бросилась на шею мужу и расцеловала его.

А так получает скупую благодарность. Короткий укол в щеку.

— Так будущего мужа целуют? — хмыкает Рома. — Ну-ну. Буду знать. Подумаю, стоит ли в жены брать.

— Не возьмёшь, значит? — начинаю притворно дуться. — Я запомню.

— Возьму. Куда ты от меня денешься? Снова будешь Алимбаевой.

— Я и так. Фамилию же не меняла.

— Это не считается. Моей Алимбаевой будешь.

Рома, как клятву запечатывает. Прижимается своими губами к моим, мягко их обхватывает. Кожа плавиться начинает, покалывает от предвкушения.

Нам кто-то сигналит. Мы проезд загородили. Но Роме плевать. Дальше меня целует.

Я сама тянусь к нему, закидывая руки на плечи. Несколько раз быстро чмокаю в губы, отстраняясь. Вылетаю на улицу, помахав рукой.

В груди всё горит и пылает.

Глупая улыбка не сходит с губ до конца дня.

Рома делает так, чтобы эта улыбка вообще никуда не исчезала.