Захар
Лежу на диване и чувствую, как кто-то щелкает без разбору каналами и гремит чем-то. Моя семейная жизнь не удалась, так почему я себя чувствую аля «десять лет в браке, где мои носки, Халя?!».
— Выключи телик! Пока я его не выкинул в окно, — сиплю я медведем.
— Дядь, а когда ты меня покатаешь на своей машине? Ты обещал, — раздается тонкий голосок.
Я резко подрываюсь с кровати и ищу источник сигнала. Мой спутниковый навигатор быстро зондирует все допустимые в помещении источники. И я нахожу его.
«Цель обнаружена!», — пищат все датчики Терминатора.
«Нет! Нет! Нет! Мать его! Черт, то есть да. Его мать. Мы, она и я… у меня есть сын!», — трезвонит во мне внутренняя истеричка.
— Только не говори, что тебя зовут Джон Коннор, — хриплю я.
— Нет, а это кто?
— Тоже мальчик, его ещё Терминатор спасал. Смотрел фильм «Терминатор»?
— Нет, мама говорит, такие фильмы вредные.
— Много твоя мама понимает в настоящих «мужицких фильмах», — ворчу я, подходя к ребёнку, что сидит в пледе на полу и держит пульт.
— Замерз?
— Да, на улице холодно. Мама обещала купить новую куртку, но я знаю, что у мамы мало денег. Я привык, — говорит он обыденно.
А с меня, словно, скальп снимают заживо. Что мне больная голова, мой сын замерзает на морозе. Это не курорт и не юг, здесь, твою мать, реальные морозы. У меня начинается синдром «папаши», и где-то укоряет совесть, которую я давно не доставал из задницы.
— Я тебе куплю. Имя твоё как?
— Макар, а твоё?
— Захар. Зови меня Зак.
— Зак, мне мама не разрешает брать что-то у чужих дядек, — стягивает шкет с себя одеяло и отдаёт мне пульт. — Я и с тобой не хотел, но ты мне машину фото показал и сказал, что мы поедем на ней кататься и это круче, чем качели.
— А что же пошёл? — хмуро спросил я.
— Я тебя знаю, — ответил пацан, поднимаясь.
— Откуда?
— Мама картинки с тобой дома хранит. Я случайно нашёл, когда дома один был. Тебя там много и машинок много. Ты гонщик, да?
— Да, — отвечаю я, пришибленный известиями.
Карина следила за мной, а я, как мудак, поверил, что она от чужого залетела. Хотя, кто может знать? Может, ей было всё равно от кого, если бы это давало ей нужное замужество? Во мне клокотала злость и бессилие. Только из-за сына я не стал выпускать свой гнев наружу. Мне хотелось его обнять, но ребенок не поймёт.
— Макар, а кто твой папа?
— Нет у меня папы.
«Все просто, бл**ь, замечательно!», — ругаюсь про себя.
— То есть Вы с мамой вдвоём всегда?
— Неа, — отвечает парень, гуляя по квартире и всё исследуя.
— Да? И с кем, если не секрет?! — поднимает голову во мне ревнивый дракон.
— С тетей.
— Ну, с тетей, тогда ладно. А дяди приходили? — спрашиваю я, словно, совсем не думая, что сам-то похлеще буду.
— Мама нравилась одному дяде, но он старый, фу! — говорил Макар, кривясь.
— А маме он нравился?
— Нет… маме никто не нравится. Когда я вырасту, я на маме сам женюсь, — гордо расправил грудь маленький попиратель морали.
— Тебе нельзя, я возьму, — ляпнул я, гордясь своим отпрыском.
— Неа, ты бомж. Маме такой не пойдёт, — мне показали язык.
— Эй, это, вообще-то, обидно! — крикнул я, решив поймать его и надрать за это уши.
Макар завизжал и со смехом бросился от меня.
— Дядя — бомж, — хохотал он.
Так мы носились некоторое время, пока не свалились на диван, когда я его поднял и покружил, как ракету.
— Всё, ладно. Сейчас я покажу тебе, что я на самом деле тайный агент. Бомж, это моё прикрытие!
— Ага, так и поверил.
— Жди, я сейчас смою грим, и мы поедем на моей машине тебе за курткой и покушаем. Есть хочешь? — отпустил я его на диван.
— Очень. У тебя только лимон дома, — грустно сказал Макар.
А я, вообще, почувствовал себя ужасно. Дожил… мышь повесилась не только в холодильнике, но и от обилия витамина C.
— Дай мне 20 минут, и я накормлю тебя всем самым вкусным. Всё, что захочешь, — сказал я.
— Всем-всем? — оживился малец, прыгая на диване, пока я пошел в ванну.
— Слово даю! — крикнул ему.
— Тогда я хочу большой хот-дог, торт и мороженое! — кричал мой сын, радостно прыгая по дивану.
А я уже решил, что завязал с алкоголем. Теперь в моем холодильнике будет куча тортов и килограммы мороженого.