Бизнес по-московски

1

Деймос сидел за столом на своей новой кухне, завтракал и созерцал тоскливый осенний московский пейзаж. Амброзия, которой он заставил все полки внушительного холодильника при переезде в Россию, заканчивалась, и Деймосу в срочном порядке нужно было решить эту проблему. Наведываться на Олимп ему совершенно не хотелось — и без того надоевшие за не одну сотню лет физиономии сейчас раздражали особенно сильно — своими сочувствующе-осуждающими взглядами, которыми они награждали бога ужаса, до сих пор припоминая ему участие в миротворческой миссии в бывшей Югославии. Разругавшись тогда с пантеоном, он окончательно переехал в Афины, поселившись в шаговой доступности от Акрополя, и совершенно незаметно для себя увлекся архитектурой. Спустя некоторое время Деймос уже работал в одной небольшой реставрационной фирме в Афинах. Ей на смену вскоре пришла более крупная, а затем его пригласили в немецкую Delta Group, имеющую целое подразделение, занимающееся реставрационными проектами. Надо сказать, карьера в новой компании развивалась весьма успешно — уже через два года совет директоров, положительно оценивая вклад в развитие компании, рекомендовал назначить Деймоса управляющим всего нового восточного отделения — в России. На обоснованные возражения о явной нехватке опыта работы в архитектурно-строительном направлении гендир заявил, что лучшей кандидатуры для миссии повышенной сложности им не найти и у него всё прекрасно получится. Сам Деймос подозревал, что от него просто поспешили избавиться, пока двадцатилетняя дочка генерального, проходившая практику в папиной компании, не наделала глупостей. Так он и очутился в неприветливой Москве.

«Всё же вопрос с амброзией надо решить», — вернулся из воспоминаний Деймос. На этот счёт у него имелись некоторые соображения — недавно в своём почтовом ящике он обнаружил естественнонаучный журнал, — по всей вероятности, почтальон ошибся номером квартиры. Пролистав журнал, Деймос зацепился за фотографию автора одной заумной статьи по биохимии, в которой он не понял ни слова. Лицо ему показалось знакомым, и, набрав в интернете указанное имя, найдя фото покрупнее, он убедился — автором являлась соседка снизу.

Тогда у него и возникла мысль заглянуть к исследовательнице и побеседовать о возможности изготовления амброзии. Повод имелся — номер журнала следовало отдать истинному владельцу. Если уж быть честным до конца, существовала ещё одна причина заглянуть к соседке — время от времени снизу раздавались настолько устрашающие звуки, что даже ему, покровителю ужаса, становилось не по себе. Разумеется, при первом знакомстве выражать недовольство не стоило.

Дверь открыли не сразу. Деймос уже собрался отложить свой визит — видимо, время оказалось неподходящим (периодические шумы за стеной свидетельствовали об эксперименте) — и начал подниматься по лестнице к себе, когда соседка выглянула и, заметив удаляющуюся фигуру, крикнула вдогонку:

— Чего вы хотели?

— А! — Деймос поспешно спустился. — Здравствуйте!

— Здрасьте, — его с подозрением осмотрели.

— Ко мне случайно попал ваш журнал, — Деймос протянул номер, — вот, решил отдать. Правда, — добавил он, — я успел прочитать вашу статью. Не могу сказать, что во всём разобрался, но местами понял.

— Да ну? — переспросили его с насмешкой.

Большой пакет в руках соседки отчаянно зашевелился, вызывая у Деймоса нехорошие ассоциации.

— Я, пожалуй, пойду. Извините за беспокойство.

— Проходите, — прозвучало неожиданно предложение.

В прихожей соседка перевернула сопротивляющийся пакет, и оттуда выпала внушительных размеров желто-коричневая ящерица, злобно клацнула пастью и исчезла из виду.

— Капторинида, — ответила она на немой вопрос, — всеядный предок ящериц из пермского периода, — и представилась, протянув руку: — Наташа.

— Деймос. Я ваш сосед сверху.

— Значит, вам понравилась моя статья? Очень рада это слышать, а то меня терзали сомнения, понял ли её мой бывший научный руководитель.

В гостиной посередине комнаты стоял странный агрегат, мигающий разноцветными лампочками и издававший мирное жужжание.

— Коньяк? — предложила Наташа, когда после загадочных манипуляций с рычажками в комнате стало тихо.

— Э-э-э... — Деймос замешкался с ответом.

— Амброзии у меня нет, — пожала плечами Наташа.

— Пожалуй, — совсем растерялся Деймос, не ожидая быстрого перехода к интересующей его теме.

— Я все же выпью, — добавила она, — за мной, знаете ли, буквально три минуты назад гнался тираннозавр.

Сделав правильные выводы, Деймос отошёл подальше от загадочной машины, пусть и выключенной.

— Как вы поняли?

— Вы же сами представились, разве нет? Да и нос у вас уж больно прямой — похожие варианты у смертных редко встречаются. Ну, зачем пожаловали?

— Ваша статья навела меня на мысль о практически безграничных возможностях современной науки.

— И, судя по всему, они явно больше ваших.

— Да, — просто ответил бог ужаса, решив не обращать внимания на шпильку, — вы правы, самостоятельно изготовить амброзию я не в состоянии.

К его удивлению, ехидных комментариев больше не последовало.

2

Афанасий Михайлович Бельский выходил из здания Павелецкого вокзала, стараясь держаться рядом с толпой и умело минуя рамки металлоискателя, впрочем, скорее по привычке, чем из необходимости — сегодня он ехал налегке, с одним маленьким походным пистолетом. Изначальный план доехать до дома на метро с треском провалился на входе: попав в час пик, Бельский с трудом удержался от желания выстрелить в двух негодяев, отдавивших ему обе ноги, и вернулся на площадь в поисках такси.

— Кутузовский, — сказал он водителю, загружаясь на заднее сидение, предварительно надвинув кепку пониже.

— Конкретный адрес?

— В начало, — соизволил уточнить Афанасий. В такси он ездить не любил, из-за повышенного риска подхватить ненужного свидетеля. Поэтому, стараясь его минимизировать и не отличаться от среднестатистического москвича, он уткнулся в телефон. Методичное складывание пасьянса прервала высветившаяся физиономия Максима Плетнёва, его посредника.

— Какого чёрта тебе надо? Разве ты не знаешь, я занят, — ответив на звонок, поинтересовался Афанасий, — я тебя просил не беспокоить меня ближайшие пару месяцев. Скажи мне, какие слова в этом предложении тебе не понятны?

— Да помню я, помню, просто тут дело плёвое наметилось, а бабла на нём неслабо можно срубить. Клиенты попались очень заинтересованные, — быстро начал говорить Максим, пока Бельский не успел оборвать разговор, — я озвучил им наши примерные ставки, думал, они кого покруче хотят, а выяснилось — обычного менеджера. Для тебя дело на пару дней, а шестьсот тысяч они заплатят.

— Подожди, — Бельский обратился к водителю:

— Припаркуйтесь здесь.

— Да вы большой босс, — прокомментировал слова своего клиента таксист, невольно слышавший начало разговора.

— Что-то вроде, — со смешком ответил Бельский. — сколько с меня?

— Шестьсот тридцать.

— Сдачи не надо, — Афанасий расплатился и вышел на улицу. Московская весна выглядела не в пример хуже астраханской.

— Кто он? — вернулся к разговору Бельский.

— Управляющий немецкой архитектурной компанией, прошлой осенью открывшей в Москве новый офис. Местные игроки забеспокоились.

— Не могу ничего гарантировать, не знаю ещё, располагаю я временем или нет. Впрочем, я предположительно зайду в La Brenta завтра в час. Если меня всё же не будет, ты можешь оставить информацию Руслану, я потом заберу.

— Кому?

— Владельцу кафешки. Пора уж и запомнить.

— Хм-м... — подивился Максим, раньше Бельский строже относился к мерам предосторожности — он всегда передавал информацию на человека лично ему в руки.

— Ты уверен? Может, не стоит...

— Уверен. А теперь запомни: ещё одна подобная выходка, и я тебя не только уволю, — сказал Бельский и отключился.

Если бы в двадцатилетнем возрасте Афанасию рассказали о замечательной профессии, поджидающей его в будущем, он ни за что бы не поверил и прибавил бы с неудовольствием, что плевать он хотел на семейные традиции и предков, занимавшихся не пойми чем со времён Ивана Грозного. В похожем стиле он высказывался на протяжении всех пяти лет обучения в Бауманском университете, ведь видел себя не иначе как инженером-конструктором, чьи ракеты в будущем с легкостью преодолевали бы бескрайние пространства нашей Вселенной. Учеба, несмотря на сложность выбранного направления, не стоила ему бессонных ночей, и за все пять лет он не завалил ни одного экзамена, отделываясь от сессий в кротчайшие сроки.

Окончив университет, Афанасий, как и положено приличному молодому человеку с амбициозными планами, пошел в аспирантуру и целый год исправно двигал науку вперед. Сложно сказать, что пошло не так и чем именно остался недоволен Афанасий, но в один прекрасный день он ее бросил, а в течение последующего месяца его бывших сотрудников нашли застреленными в самых неожиданных местах.

С тех пор прошло тринадцать лет. В свои тридцать пять в определенных кругах Бельский имел славу лучшего профессионального убийцы в Европе и мог выбирать наиболее интересные или наиболее дорогие заказы (сдаваясь под натиском посредника); однако в некоторых ситуациях выбора он лишался — в тех случаях, когда заказ поступал от российских спецслужб. Именно над таким делом он трудился в данный момент — четыре месяца проторчав в Астрахани, тщательно выясняя образ жизни неугодного политика. Теперь дело оставалось за малым — для убийства ему требовался яд, за которым он и вернулся в Москву.

«Стоит ли связываться? Может, и стоит», — промелькнула мысль у Афанасия, когда он шагал в сторону дома. Работая над делом по заказу ФСБ, он попросил свою давнюю приятельницу изготовить для него вещество, которое бы не определялось ни одной лабораторией. Несмотря на дружеские отношения, Бельский знал — яд обойдется ему недёшево, а за всю возню с неугодным политиком он заслужит разве что благодарность от эфэсбэшной верхушки. «Нужно выяснить, есть ли у меня время. Возможно, состав уже готов», — и Бельский, не откладывая в долгий ящик, позвонил своей знакомой, Наташе Зацепиной.