Благословенный год. Улыбка судьбы

Июнь

- Во сколько она придет? - спросил Том.

- Кто?

- О, прости меня, но я думал, что все это наведение глянца и блеска и лучшее белье предназначено для того, чтобы произвести впечатление на твою свекровь, - ответил Том.

- Ох, прости, Том, я задумалась. Ханна придет примерно полпервого.

- Давай-ка тогда поторопимся и пойдем готовить суп, - предложил он.

Кэти почувствовала себя виноватой. Том был здесь с пяти утра, а она едва добралась к девяти. Хлеб доставили в «Хейвордс», на обратном пути Том заехал в рыбный магазин, купил все овощи и кусок баранины с косточкой для супа; он уже сделал ей две чашки кофе, а она не сделала ничего. После часов, проведенных у Джеральдин, она чувствовала себя совершенно выжатой. Нил с головой ушел в работу. Джеральдин успокаивала и утешала ее снова и снова, но это могла быть ложная тревога. Она должна сначала получить заключение из лаборатории, а потом идти к доктору. Потом, и только потом, можно сказать Нилу.

- Том, прости меня. Передай мне нож, я начну резать базилик и помидоры.

- Она же подумает, что это консервированное, - возразил он.

- Да нет, не подумает, а если и подумает, то что?

- Ты вдруг стала очень храброй, - сказал он.

- Нет, я все еще ужасно ее боюсь, но по крайней мере теперь я знаю, что ей невозможно угодить, и это немного помогает. - Глаза Кэти лихорадочно блестели.

- Я не думаю, что нынешним утром тебе можно доверить нож, - решил Том. - Ты в клочья порежешься к тому времени, как она придет. Оставь эти опасные дела мне.

- Ну замечательно! А мне что делать?

- Накрой стол, поставь какие-нибудь цветы.

У них был отличный запас цветочных горшков в тележке во внутреннем дворе. Когда им требовалось поставить какое-то украшение на стол, они просто доставали горшок с первоцветами, анютиными глазками или бегониями, чистили его по краям и ставили в медный контейнер. Когда растение выполняло свою функцию или надобность в произведении впечатления отпадала, оно отправлялось обратно за дверь.

- Не слишком много? - спросила Кэти.

- И потренируйся улыбаться. Помнишь последний раз, когда Ханна Митчелл была здесь? Ты кричала на нее, как базарная торговка, про ее пальто и твою маму…

- Мы изменились в лучшую сторону, - высокомерно ответила Кэти.

- Я думаю, давно пора, - сказал Том, который тем временем высыпал заготовки в супницу.

- Представь себе, сегодня мы поедем домой на этом автобусе, - произнес Саймон Мод.

- Сами, без Мотти, - добавила Мод.

- Он сказал, что может случиться так, что он будет иногда ходить мимо школы и был бы рад прокатиться с нами в автобусе, - сообщил Саймон.

- Но он, наверное, идет к сапожнику или букмекеру, это не совсем по пути, - забеспокоилась Мод.

- Жаль, что мы долго не увидим Хувза, - пожалел Саймон, и они грустно посмотрели друг на друга. Они оба знали, что часто ездить в Джарлат нельзя.

- Знаешь, ты замечательная женщина, Джеральдин, - сказал Фредди за чашкой кофе у нее в офисе. Он зашел, чтобы обсудить презентацию итальянской виллы, которая должна скоро состояться. Но они также говорили и про его собственную вечеринку, которую собиралась обслужить фирма «Скарлет-Физер».

- Я знаю, - ответила Джеральдин. - Я великолепна, но что ты имеешь в виду в данный момент?

- Ты переживаешь вместе со мной, чтобы наша с Полиной вечеринка прошла успешно, - удивился он.

Но почему бы нет, Фредди? Я ничего не хочу от тебя, кроме того, что уже имею, - твоя компания, твой интерес, твоя забота, твоя нежность… Почему я не должна переживать и желать хорошего?

- Ты поразительная! Ты действительно так думаешь? - Фредди Флинн никогда раньше не встречал такой женщины.

- Знаешь, как французы обычно говорят о хозяйке: она должна быть рассудительна и никогда, никогда не делать ничего, что может навредить семье мужчины, его детям и, конечно же, его состоянию… - Она рассмеялась.

- Ты просишь так мало, Джеральдин, - произнес он хрипло.

- Но это неправда, на самом деле у меня так много всего. - Она взмахнула рукой, указывая на офис, дело, которое целиком принадлежало ей одной. При этом жесте на запястье блеснули часы, украшенные драгоценными камнями.

- Так Кэти заглянет в дом и поможет Полине все устроить, да?

- Да, Кэти или Том, они занимаются этим по очереди. Он тоже очень хорош, - сказала Джеральдин.

Она надеялась, что зайдет именно Том. Бедняжка Кэти так ведет себя сейчас, что будет не в состоянии позаботиться обо всем.

- Приятно видеть вас, миссис Митчелл, вы выглядите великолепно!

- Спасибо, Шона. - Ханна поправила волосы. - Я только что побывала в салоне. Сейчас собираюсь на ленч с Кэти. Я подумала, не купить ли ей маленький подарок. Что бы ты предложила?

- Ну, если бы на ее месте был кто-нибудь еще, я бы предложила батон восхитительного хлеба, который «Скарлет-Физер» делает для нас, но вы-то попробуете его в любом случае… Цветы всегда к месту, мыло, может быть?

- Хлеб восхитителен, не так ли?

- Мы не можем долго держать его на полках или в ресторане. Я сказала Тому, что мы собираемся сделать ему предложение, от которого он не сможет отказаться, - перейти к нам и работать постоянно.

- Подумать только! - Ханна была удивлена.

- В любом случае наслаждайтесь ленчем, миссис Митчелл. Многие позавидовали бы вам, вы знаете.

- Да, догадываюсь, - ответила Ханна неодобрительным тоном.

Ей все еще было трудно осознать тот факт, что она должна быть счастлива, обедая с дочерью горничной. Но она не должна была так думать, иначе ляпнет что-нибудь не к месту, как это часто бывало, и тогда все вокруг жутко обижались, Нил вздыхал, Джок бледнел, а Кэти просто выходила из себя. Не надо говорить Бедолага Лиззи. Это было просто выражение, но попробуй объясни это Кэти Скарлет.

Джеймс Берн решил приготовить ужин вечером. Не по-настоящему, не тот, к которому он готовился, а просто так, чтобы посмотреть, на что способен. И так случилось, что Мартин Макгуайр собирался приехать в Дублин. Вот на нем и можно потренироваться. Джеймс вооружился инструкциями Кэти и Тома - они даже напечатали советы по покупкам. Было утро понедельника, ему некуда было девать свое время, он собирался поехать в магазин. Мартин Макгуайр удивится, когда ему подадут такую изысканную еду. Отличная тренировка для Джеймса. Ему невероятно понравились уроки с Томом и Кэти, и он хотел придумать предлог, чтобы повторить их. Но он должен помнить, что именно это было причиной его краха в прошлом. Он слишком увлекался людьми, слишком зависел от них. Это не должно произойти снова.

- Этот дом никогда не будет прежним, - сказал Мотти, когда дети ушли в школу. - Те люди не будут заниматься с детьми так, как мы. - Он печально пожал плечами.

- Они знают больше, чем мы, - возразила Лиззи.

- Ничего они не знают, - твердо произнес Мотти. - Разве мы с тобой не подняли на ноги пятерых в этом доме, и каждый из них был лучше и крепче предыдущего?

Это был утешительный ритуал - воспоминания о том, как хорошо жила семья. Майк с его собственным делом в Чикаго… его борьба с алкоголем хранилась в тайне от них. Марион, которая занимала высокое положение в банке и собиралась выйти замуж за знакомого банкира, устроив великолепную фешенебельную свадьбу в Дублине. Анна замужем за человеком, который говорит на трех языках и имеет туристическое агентство. Кевин, самый скромный, так хорошо понимающий в компьютерах, женат на Бернадетт, кроткой девушке из Голуэя.

И Кэти! Они восхищались Кэти, которая не боялась ничего и никого на земле. Мотти и Лиззи думали о каждом из них с гордостью.

Затем Лиззи снова заговорила:

- Это не одно и то же, Мотти. Мы решаем по-своему, а Митчеллы тоже себе на уме.

- Себе на уме, точно! Отказаться от детей!

- Но они образованны, они помогут детям справиться с домашними заданиями, когда близнецы подрастут.

Эта вещь всегда беспокоила ее, когда она присматривала за близнецами - детьми из совершенно иного сословия - в своем собственном доме.

Мотти это не трогало никоим образом.

- Это проблема дисциплины, - проговорил он твердо. - В нашем доме свои порядки. - И он раскрыл газету и начал изучать страницы, посвященные гонкам.

Хувз положил свою черную голову к нему на колени, а женщина, которую дети все еще звали женой Мотти, приготовилась покинуть дом, где установлены свои порядки, чтобы отправиться мыть и драить квартиры и дома чужих людей.

Джо Физер позвонил брату.

- Я могу угостить тебя пинтой пива и сосисками, - предложил он.

- О, черт, я бы с удовольствием, Джо, но попозже. Я готовлюсь к ленчу со свекровью Кэти.

- Большое дело, да?

- К счастью, они будут вдвоем.

- Да, у тебя настали трудные времена… ленч на двоих. Разоришься - убью.

- Нет, идиот, я о другом.

Они назначили место встречи.

- Передавай Кэти привет. Спасибо ей за вчерашнее.

И Джо повесил трубку.

- Ты не говорила, что встречалась с моим братом вчера, - сказал Том.

- Том, я вообще ничего не говорила. Встретила его у Джеральдин, и он здорово помог с чикагской свадьбой. Действительно помог.

- У Джеральдин?

- Да, но они не требовали у нас свои вложения назад, речь шла о показе мод, который Джо устраивает.

- Я знаю. Марселла будет одной из моделей, здорово, да?

- Отлично, - ответила Кэти, подумав, знает ли Том, что его девушка будет демонстрировать в основном женское белье.

- Проходите, миссис Митчелл. - Улыбка Тома всегда попадала в цель.

- О, здравствуйте… Том, не так ли?

- Совершенно верно, миссис Митчелл, и позволю себе заметить, вы выглядите великолепно.

Она опять поправила волосы. Все же полезно регулярно посещать хороший салон. Кэти в этом отношении темнота полная, как и во многих других вопросах.

- Я не в курсе, что здесь будет. Я имею в виду…

- Нет-нет, я просто обслужу вас и исчезну.

- Слышала, вы печете чудесный хлеб для «Хейвордса».

- Да, с их стороны очень мило так лестно отзызваться о моих способностях. Я оставил для вас несколько сортов, чтобы вы могли попробовать здесь, и приготовил вам пакет с собой.

В итоге улыбка Тома Физера сработала. Ханна Митчелл тоже начала улыбаться.

- Вы очень милый мальчик, - сказала она.

В течение последних месяцев многие дамы среднего возраста и среднего класса говорили ему подобные слова.

На Кэти было надето розово-лиловое летнее ситцевое платье, которое не слишком шло ей, ее лицо было белым как снег, волосы перехвачены сзади эластичной лентой.

- Добро пожаловать, Ханна, - произнесла она тускло.

- Я рада, что пришла… Боже мой, здесь очень мило!

Она огляделась. Том надеялся, что Кэти не станет хамить, иначе все это будет напрасно. К его облегчению, Кэти улыбалась.

- Это наша гостиная, где мы встречаем клиентов и уговариваем их устроить вечеринку на полную катушку, - сказала она.

- Очень мило. - Ханна огляделась с ревнивым восхищением во взгляде. - И хорошие цвета.

- Моя мать сшила занавески и покрывала, - гордо сообщила Кэти.

Ханна посмотрела на них с недоверием.

- О, Лиззи всегда была… мастерицей на все руки, - проговорила она после паузы.

Том вздохнул с облегчением, налил им шерри и отправился на кухню.

- Том, съешь этот сандвич или выбрось его, но, ради бога, перестань его изучать! - воскликнул Джо, смеясь над тем, как его младший брат разбирал бутерброд на составляющие.

- Посмотри, что они кладут туда, Джо, нет, ты только глянь! Вялый помидор, кусок пластилинового сыра, неживой лист салата, половина крутого яйца… Плевок дешевого салатного соуса… И они смеют называть этот сандвич «Летний салат»! Что подумают гости этой страны, что они скажут?

- Заткнись и ешь что-нибудь другое, - посоветовал Джо доброжелательно.

- Типа тех подгоревших сосисок, которые ты ешь? Люди совсем совесть потеряли! - Он все еще был разъярен.

- Что мне делать с мамой? - спросил Джо.

- А что с ней?

- Ну, я немного реабилитировался в ее глазах… - начал Джо.

- Я знаю, Джо, и, честно говоря, это очень много для них значит…

- Но они сказали, ты заходишь к ним через день… - произнес Джо.

- Когда прохожу мимо, то да.

- Да ладно, кто ходит мимо этой Фатимы?

- Мне приходится, Джо, это мелочи.

- Мне жаль, что я скинул это все на тебя.

- Ну, ты был в Лондоне… И в любом случае ты что-то делаешь сейчас, нам всем так легче.

- Хорошо. Так что мне делать с мамой? Она хочет прийти на показ мод.

- Ну пусть она придет, в чем проблема?

- Я не могу ее пригласить!

- Я послежу за ней.

- Не в этом дело, а в одежде. Она не должна ее видеть.

- Почему бы нет? Она же была па нашем празднике. Я не думаю, что получила большое удовольствие, но все же была рада, что ее позвали.

- Но, Том, понимаешь, там будут специфические шмотки.

- Например?

- Купальника, нижнее белье, полуобнаженные девушки повсюду… Да мама замертво упадет.

- Но ведь дело не только в этом, нс так ли? - спросил Том с ощущением пугающей пустоты внутри.

- В основном в этом. - Джо посмотрел в лицо брату. - Марселла же рассказывала тебе?

Нил пришел к «Квентину» и разыскал элегантную Бренду Бреннан.

- У меня ленч с настоящим воротилой, Бренда, и он намеревается споить меня. Ты не могла бы подливать тоник в мой стакан с водкой?… Так, чтобы он думал, будто я пью по-настоящему?

- В таком случае нехорошо ставить это в счет, мистер Митчелл.

- Придумай что-нибудь… Ты про это все знаешь.

- Я действительно достаточно долго в этом бизнесе, так что, мистер Митчелл, если вы опустите голову, я быстренько проведу вас к столу и вам не придется встречаться с вашим отцом, который вот-вот уйдет.

Нил последовал за ней в указанном направлении.

- Тебе следует править миром, Бренда! - воскликнул он, заметив мельком, как его отец покидает ресторан с блондинкой вдвое моложе его.

- Я часто думаю об этом, - вздохнула Бренда Бреннан.

- Это было великолепно. Томатный суп очень вкусный, хлеб - просто пища богов… Ты едва прикоснулась к еде, - заметила Ханна.

- Ханна, я ем этот хлеб днями и ночами… Том так гордится им. Просто оливкового хлеба уже недостаточно, теперь мы выбираем, зеленые оливки надо в тесто подмешать или черные…

- А сейчас что мы будем есть?

Неужели она когда-то страшилась этой женщины? Казалось, это было так давно.

- Это морской черт, я думаю, вам понравится…

- Это тебе, - проговорила Ханна и толкнула через стол нарядно упакованный сверток из «Хейвордса».

Кэти знала, что должна открыть его, даже если сейчас не время. Морской черт в шафрановом соусе, зеленая фасоль с миниатюрными кусочками бекона и жареным миндалем, картофель и имбирь уже завлекали их своими ароматами. Пришло время наслаждаться едой, а не открывать подарки. Но она раскрыла элегантную упаковку, а затем подарок. Из бумаги донесся жгучий запах ладана. Кэти почувствовала мимолетную слабость.

- Прекрасно, Ханна, а что это?…

- Это новинка - ароматическое масло для душа, молодежи нравится… - начала Ханна.

Это было слишком. Опьяняющий запах этой штуки смешался с ароматами еды. Кэти схватилась за живот, выбежала из-за стола и скрючилась в туалете в приступе рвоты. Она слышала голос свекрови из-за двери:

- Кэти! Кэти, открой, ты в порядке?

Марселла подняла голову, оторвавшись от бутылочек с лаком для ногтей, и увидела в салоне Джо Физера.

- Ты очень красива, - произнес он странным тоном.

- Джо? - Она была встревожена.

- Извини, я просто констатировал факт… Я вроде как случайно выболтал Тому, что одежда, которую ты будешь демонстрировать, довольно-таки сексуальна. Честно говоря, я не думаю, что он об этом знал.

Она удивленно смотрела на него. Он пожалел, что сказал об этом.

- Теперь я умываю руки, а ты позаботишься об этом, Марселла… хорошо?

- Конечно. - Она была совершенно спокойна.

- Дело в том, что он просто обожает тебя… Ну, ты знаешь.

- Конечно.

Джо пожал плечами.

- Просто я действительно не думаю, что Том знал.

- Спасибо, Джо, - произнесла она таким тоном, что он почувствовал себя ничтожеством.

- Я очень извиняюсь, Ханна, вы должны простить меня. Вот почему я почти не ела хлеб. Желудок шалит.

- Но ты должна была сказать, мы бы отменили ленч…

- Нет, пожалуйста, Ханна, видите, я уже в порядке.

Кэти разрезала морского черта, отправила в рот кусочек, на вкус напоминавший мыло, и заставила себя проглотить его. Она отнесла едко пахнущее масло для ванны на противоположный конец кухни и в конце концов почувствовала, что ее желудок приходит в себя. Разговор оказался непростым. У каждой темы имелась своя подоплека. У каждой случайной ремарки - своя история. Они говорили о возвращении близнецов в Бичез и о том, как хорошо на самом деле поживала Лиззи. Только правильные слова. Ханна заметила, что Кэти до сих пор не нашла времени посетить салон в «Хейвордсе», и Кэти, глядя ей в глаза, обещала сходить как можно скорее. Они поговорили о Ниле, о том, как усердно он работает и как, должно быть, счастлива Кэти, что Нил не играет в гольф, как его отец, иначе это получается соломенное вдовство. И вдруг совершенно неожиданно Ханна упомянула Аманду.

- Кэти, могу я спросить у тебя кое-что? Как ты думаешь, почему Аманда к нам не приезжает?

Наступил момент, когда Кэти могла или подняться в ее глазах, или рухнуть в пропасть - ей следовало быть очень осторожной. Она едва помнила Аманду Митчелл, девушку на два года старше Нила, властную, себе на уме, которая не пришла на их свадьбу, но прислала действительно шикарный подарок - отрез атласа высшего сорта, дорогое радио, которое принимало все мыслимые частоты и диапазоны, и открытку с надписью «Посмотрите на мир и полюбите его». Кэти подумала, что это было очень мило. Прямо какое-то пророчество получается, если в голове Нила все еще плотно сидит мысль посмотреть мир и полюбить его на полную катушку. Она часто спрашивала про Аманду. До сих пор ее свекровь была рассеянной и высокомерной; Аманда - слишком занятой, слишком успешной в своей Канаде, чтобы поддерживать отношения с невесткой, которую она едва знала. Нил тоже не заботился о ней. Аманда замечательная, говорил он, она оригинальная личность, но он не будет звонить ей, что он ей скажет? Это казалось эгоизмом - не желать разговаривать с собственной сестрой… Кэти могла безостановочно болтать о своих сестрах в Чикаго. Недавно она слышала, что Аманда вступила в сомнительные отношения с кем-то в Торонто.

- Наверное, она там встретила кого-нибудь? - предположила Кэти.

- Я так не думаю. Аманду никогда особо не интересовали мужчины, она не водила домой парней… Мы всегда считали ее карьеристкой, - задумчиво проговорила Ханна.

- Может быть, в этом дело? Она погрязла в делах, много общается с людьми, с другими женщинами, которые работают в книжном магазине. Наверное, сейчас в этом и состоит ее жизнь.

Разговор почти иссяк. Вскоре Ханна собралась уходить.

- Вы не хотите еще кофе?

- Нет, спасибо, все было великолепно. Я действительно получила массу удовольствия, и ты выглядишь сейчас намного лучше, дорогая.

- Да, мне так жаль… И еще раз спасибо за масло для ванны.

Одно воспоминание об этом запахе заставило Кэти снова почувствовать привкус тошноты, но она сдержала себя. Она смотрела, как Ханна мелко семенит по мощеному внутреннему дворику. За все эти годы борьбы с этой узколицей женщиной у нее никогда не было такого спокойного дня, как сегодня. Она стоит в дверях собственного заведения и чувствует себя очень хорошо, потому что свершилось: она беременна, носит под сердцем внука этой женщины.

Саймон и Мод не могли в это поверить. Перед школой стояли Мотти и Хувз, поджидая их, как обычно.

- Я подумал, что помогу вам с этим автобусом, - сказал Мотти просто. Они в восторге смотрели на него. - Во всяком случае, на первый раз, пока вы не освоитесь, - добавил он, и маленькая счастливая группа направилась к автобусной остановке.

Сара сидела в саду и курила, когда приехал Нил. Он устроился рядом с ней на старой деревянной скамейке.

- Как оно там? - кивнул он в сторону дома.

- Нормально. Пока что. Но, похоже, твой дядя готов рвать когти в любой момент. Он вечно чем-то недоволен.

- Он всегда был таким, - уныло согласился Нил.

- Я послежу за ним, - пообещала Сара. - Если дети живут в таком прекрасном большом доме, это не значит, что за ними никто не должен приглядывать.

- Им следует продать дом и переехать в местечко поскромнее, в котором легче управляться, но они не хотят слышать об этом. Все это пыль в глаза, ничего за этим нет, пшик, - сказал Нил.

- Ты не одобряешь поведения дяди, - заметила Сара.

- Он не проработал в своей жизни ни одного дня. Мой отец все воспринимает легко, но он часами сидел в офисе. Как бы то ни было, мне просто смешно, что в этом дворце живет одна семья. - Нил посмотрел на дом.

- У вас с Кэти дом, наверное, поменьше? - спросила Сара.

- Разумеется. Маленькая квартирка в Уотервью.

- Я знаю это место, там довольно симпатично. Но большая семья там вряд ли уживется, не то что здесь.

- У нас нет детей, - сообщил Нил Митчелл, доставая документы из своего портфеля и начиная рассказывать ей о том, что нужна ее помощь - написать о проблемах бездомных, чтобы услышали высокопоставленные лица. Они придвинули старый садовый стол к себе и продолжали работать. Из дома Кеннет Митчелл рассеянно, без особого интереса, наблюдал за ними через окно. Кэй Митчелл встревоженно глядела на них из другого окна. Приближалось время, когда должны вернуться дети, она попросила миссис Барри сделать для них сандвичи. Миссис Барри поинтересовалась, должна ли быть сверху корочка хлеба или нет; Кэй решила в конце концов, что должно быть две тарелки - на одной сандвичи с корочкой, на другой без.

- Ну давай же, Мотти, - умоляла Мод.

- Нет, милая. Мы с Хувзом обратно поедем на другом автобусе, - настаивал он.

- Но мы хотим показать вам наш дом!

- В другой раз, сынок, не в первый же день.

- И Хувз может погулять в саду, в нашем саду… Ну пожалуйста, Мотти!

Но он был тверд. Это неблагоразумно, ведь там будут чужие люди, а он не хотел, чтобы это выглядело так, как будто он и Лиззи пытаются проявить большую заботу о близнецах, чем нужно.

- Ты думаешь, что все хотят, чтобы мы были с ними? - озадаченно спросил Саймон.

- Конечно, ведь самое замечательное, что ваши мама и папа вернулись, чтобы заботиться о вас. - Мотти говорил с тяжелым сердцем.

- Но ведь ты будешь иногда заходить, да, Мотти? - умоляюще произнес Саймон.

- Конечно, буду, сынок, когда вы получше устроитесь, когда Хувз немного подрастет.

- И мы обязательно приедем в Полумесяц Джарлата в выходные, мы уже договорились с Сарой, - проговорила Мод грустно.

- Конечно, приедете, детка, и мы с Лиззи ждем этого с нетерпением.

- Я бы хотела… - начала Мод.

- Ну, иди же скорее, будь хорошей девочкой, - перебил ее Моти, до того как кто-либо успел высказать пожелания.

- Сандвичи! - воскликнул довольный Саймон.

- Большое спасибо, мама, - поблагодарила Мод.

Они сели за стол, и родители смотрели на них с обожанием. Нил и Сара вернулись из сада.

- Сколько нам можно съесть? - спросил Саймон.

- Это все для вас. - Кэй Митчелл явно гордилась своей новой ролью хозяйки дома.

- Но захотим ли мы есть к полднику? - уточнила Мод.

- Жена Мотти Лиззи всегда говорит: каждый может съесть только одно печенье после школы, иначе это испортит полдник.

- Ну, это и есть полдник, - запнувшись, произнесла несчастная Кэй.

- Нет, я имею в виду настоящий полдник. Чай, яичница с беконом, - объяснил Саймон.

- Или с консервированной фасолью, или с чем-нибудь еще, - тихо добавила Мод, понимая, что все это звучит отвратительно.

Кэй растерянно перевела взгляд с мужа на Сару.

- Никто ничего не сказал про яичницу с беконом; должен быть полдник, и вот он есть. - Она едва не плакала.

- Хорошо, мама, мы просто сейчас съедим все, - пообещал Саймон.

- Этого мне достаточно, правда, - подтвердила Мод.

Сара и Нил обменялись взглядами. Кеннет Митчелл посмотрел в сад, как будто оттуда к нему должно было прийти вдохновение и долгожданное спокойствие.

- Я обедала с Ханной, - сообщила Кэти Нилу тем вечером, когда оба вернулись в Уотервью.

- Отлично! - Он прошел к холодильнику, чтобы налить два бокала шардоне.

- Она была мила и много говорила про Аманду.

- Да она постоянно говорит о ней. Эй, ты решила стать трезвенником? Ты отказываешься уже от второго бокала вина; ты больна, или что-то случилось?

- Я просто не хочу сейчас. Нил, ты знал, что Аманда лесбиянка?

- Нет, не знал. Это моя мама сказала тебе? Я не верю! - поразился он.

- Конечно, мама ничего не сказала.

- А как же тогда?

- Я не знаю, но та женщина, для которой я устраивала встречу друзей на днях, упоминала об этом, и я поговорила с другой женщиной, которая знала Аманду в Дублине, когда та работала в туристическом агентстве. Эта женщина - лесбиянка, и она подтвердила, что действительно у Аманды есть симпатичная партнерша, они вместе работают в книжном магазине…

- Подумать только! Аманда… Кто бы мог представить себе такое? Я могу только пожелать ей удачи.

- И я, Нил, желаю ей удачи, и все наши друзья тоже… Но вот ее мама и папа не обрадуются.

- Ты совершенно права. - Он печально усмехнулся.

- Так что в любом случае я подумала, что тебе лучше быть в курсе, - сказала Кэти.

- Как тебе удалось сообщить такие новости моей маме? В моей практике были подобные тяжелые случаи, но сейчас я хочу выслушать тебя.

Она рассмеялась.

- Нет, я не добралась даже до первых рубежей. Слушай, ты собираешься спокойно выпить это вино или возьмешь его с собой на работу?

- Возьму. У меня чертова пропасть дел по поводу бездомных, которые надо закончить… Я сегодня виделся с Сарой и близнецами, кстати, она здорово помогает…

- Как они там? Я умираю от любопытства! Присядь на минутку и расскажи.

Нил сел.

- Все отлично, она рассказала, что финансирование вроде бы обещали, но никто не может получить этих денег. Надо, чтобы нужные вопросы задали в нужное время… Она много чего мне объяснила.

- Финансирование? - озадаченно переспросила Кэти.

Он пустился в продолжительные объяснения про грант Европейского союза, который может быть доступен для бездомных. В данном случае комитет держит информацию в секрете как козырь, чтобы сыграть им позже, в нужный момент. Выслушав подробности про стратегию борьбы, Кэти наконец-то услышала упоминание про Мод и Саймона.

- Они в полном порядке, - сказал он, собираясь встать из-за стола.

- Нет, сядь и скажи мне, Нил, как их приняли, как их покормили?

- Им сделали сандвичи.

- И все?!

- Близнецы были очень забавны, они спрашивали про настоящий полдник. Сара позаботилась об этом, все под контролем.

Это было все, что она хотела слышать. И казалось, что сегодня не надо говорить с ним о чем-то еще…

Том мучительно подбирал правильные слова, чтобы поговорить о показе мод с Марселлой. Слова, которые не выдадут мерзкое чувство, испытываемое им, когда он думал, что она собирается показаться полуобнаженной перед толпой незнакомых людей. Он знал, что эта ревность уже почти погубила его еще тогда; он обязан справиться с ней. Господи, она любила только его, и он знал это. Почему бы ей не остаться в одежде и не присоединиться к его бизнесу? Но он хорошо сознавал, что это погубит ее. Невыносимо тяжко было слышать от любимой девушки заявление о том, что она хочет гордо пройтись по подиуму в купальном костюме и нижнем белье. Ему следует быть осторожным. Подозрения и чувство собственности стали причиной ее разрывов с мужчинами в прошлом. Он стоял на краю… Но, к его удивлению, она первая заговорила об этом.

- Ты не поверишь, какие цвета «Физер фэшн» выбрали для шоу - зеленый и фиолетовый… Никто не захочет носить подобное белье.

Том медленно выдохнул. По крайней мере она сказала ему, что это будет нижнее белье.

- Надевай для меня обычное черное кружевное в любой день, - улыбнулся он.

- Так, чтобы ты осознал, насколько это забавно? - спросила она.

- Конечно. - На сердце у него было тяжело. - А купальники какого цвета?

Казалось, она немного успокоилась, видя, что ему кое-что известно.

- То же самое, дикие цвета, почти светящиеся… Там особых идей даже нет, никто не представляет, для чего все это затеяно, правильно ли это…

Он уставился на нее. Она с головой ушла в этот модный бизнес. Это не имело абсолютно ничего общего со стриптизом. Он бы свихнулся, если бы позволил этой мысли завладеть им.

- Дорогая, ты не поверишь, кто только что звонил по телефону! - сказал Кеннет Митчелл жене, вернувшись в холл.

- Кто, милый?

- Старик Барти вдруг вырвался из небытия.

- Барти… наш шафер! - воскликнула она, довольная.

- Да, я сказал ему, что он может остановиться у нас. У него какой-то старинный автомобиль или редкий, что-то в этом роде… Он собирается выставить его на каком-то шоу.

- Как он вырвался? - спросил Саймон.

- А? - Его отец посмотрел на него непонимающе.

- Там была кровь? - испуганно проговорила Мод.

- Или пинта темного портера. Мотти однажды вырвало пинтой, и его жена Лиззи была очень встревожена.

Их родители смотрели на них в большом смущении.

- В любом случае старик Барти сказал, что прокатит нас всех в своей машине в субботу. И вас, дети, тоже. - Он посмотрел на них, гордясь собой.

- Но в субботу мы едем в Джарлат, - напомнила Мод.

- Чтобы увидеть Хувза, Мотти и его жену Лиззи.

- Ну, дорогой, вы можете съездить туда в другой день. Они не будут возражать, - сказала их мама.

- Нет, мы не можем съездить в другой день, нас же будут ждать. Они приготовят настоящий полдник и все-все, что мы просили! - Мод почти плакала.

- Хорошо, ты позвонишь им и скажешь, что все отменяется, ты же хорошая девочка, - бодро произнес отец.

- Почему я должна это делать? - взбунтовалась Мод.

- Потому что я не знаю их, моя милая девочка, а ты знаешь.

- Почему Саймон не может сделать этого?

- Девочки гораздо лучше понимают в такого рода вещах, дорогая, - ответил ей отец.

- Они так расстроятся, - прошептала Мод брату.

- И я расстроен, - согласился Саймон. - Я хотел увидеть Хувза, чтобы научить его новому трюку.

- Это несправедливо, - сказала Мод.

- Совершенно, - поддакнул Саймон.

Они посмотрели друг на друга.

- Давай позвоним Кэти, - произнесли они одновременно.

Кэти сказала, что они могут положиться на нее и сообщить родителям, что звонили, и застали там Кэти, и говорили с ней, так как ее родителей не было.

- Но это не совсем правда, - сказал Саймон.

- Мы звонили тебе в Уотервью.

- Да, но я могла быть в Джарлате. Я думаю, не стоит волноваться об этом, - посоветовала Кэти.

- Ложь во спасение, - предположил Саймон.

- Едва ли вообще ложь, - поддержала его Кэти.

- Нил, этого не произойдет, - вылила Кэти на него свое раздражение.

- Эй, остынь… Я на твоей стороне, конечно, этого не произойдет.

- Так кто звонит твоему дяде и говорит ему, ты или я?

- Я позвоню Саре, - сказал он. - Это ее работа, и она им скажет.

- Но она, скорее всего, сейчас на работе.

- У меня есть номер ее мобильного телефона, - сообщил Нил, к удивлению Кэти.

Так получилось, что старик Барти появился без машины и прогулка сама собой отменилась.

- Хорошо, что дети уехали к тем людям, - сказал Кеннет Митчелл.

- К каким людям? - спросил Барти, усаживаясь за стол, пока Кэй суетилась вокруг, принеся сначала тарелку с хлебом, потом масленку, а затем забрав хлеб, чтобы сделать тосты.

- Да есть тут люди, которые живут в каком-то ужасном месте, но они очень добры к близнецам…

- Это семья?

- Нет… или да, в некотором роде они женаты. Это очень сложно… - Кеннет скомкал объяснение в основном потому, что не был полностью уверен, почему его сын и дочь несколько месяцев находились под опекой пары с необычными именами: Мотти и жена Мотти.

- Что случилось с твоей машиной, Барти? - спросила Кэй.

- Хм, ну… это сложно объяснить. Как сказал бы старик Кен, это «изрядно сложно», - ответил Барти.

Кэй ушла на кухню, чтобы посмотреть, что делать дальше. Барти объяснил Кену тихим убедительным тоном, что он, собственно, проиграл свою машину в карты, и поинтересовался, не поможет ли друг Кен отыграть ее обратно. Кеннет Митчелл так же тихо и убедительно объяснил, что все теперь не так, как прежде. Теперь он живет на субсидии Нила, его тощего племянника, и за этими деньгами следят люди вроде жены Нила и социальных работников. Приходится просчитывать каждую мелочь. Его доходы, какими бы маленькими они ни были, шли прямиком в ценные бумаги или фонд, а содержание ему выплачивалось каждый месяц. Унизительно сказать сколько. Старик Барти не терял надежды. Не могут ли они одолжить пособие за следующий месяц? Кеннет круто изменился. Все слишком ненадежно.

- Учитель танцев придет сегодня вечером, - сообщила Лиззи близнецам.

- Отлично, мы наденем наши костюмы? - поинтересовался Саймон.

- Нет, я не хочу, чтобы вы их испортили. Я сшила вам простенькие килты и плащи, чтобы вы получили представление… - Лицо Лиззи сияло гордостью. - Учитель сказал, что вам надо больше тренироваться; вы захватили кассету с собой домой и можете попрактиковаться там на кухне?

- Да… наверное, можем, - с сомнением произнес Саймон.

- Или с этим возникнут сложности? - спросил Мотти. Саймон бросил на него благодарный взгляд.

- Понимаете, это все папа… Он не любит парных танцев и не понимает, что это будет семейная свадьба. Я сказал, что мы репетируем представление для наших кузенов, которые приедут из Чикаго, но он и этого не понял.

Саймон выглядел смущенным из-за того, что пришлось все это объяснять, но Мотти поторопился разуверить его.

- Человек вроде твоего отца, который путешествовал и все такое прочее, может быть не в курсе, что все изменилось, что сейчас такие танцы в порядке вещей, - подбодрил он.

- Но ведь это семейная свадьба, да? - Мод всегда беспокоилась, правильно ли она все поняла.

- В каком-то роде… Но… - начала Лиззи. Она словно не хотела претендовать на какое-либо родство с великими Митчеллами.

- Конечно, это семейная свадьба. Разве Кэти не сестра невесты? А она замужем за Нилом, твоим двоюродным братом. Что может быть ближе? - спросил Мотти.

Это удовлетворило близнецов, и они убежали учить Хувза новому трюку, пока не пришел учитель танцев.

Мотти и Лиззи посмотрели друг на друга.

- Нам не следовало брать их, - сказала Лиззи.

- Нам не следовало отдавать их, - ответил Мотти.

В Чикаго все согласились, что Анна и Франко проделали невероятную работу, обеспечив необходимую бронь для огромной семьи, которая приедет в Ирландию. Они даже позаботились о местах, так что все пятьдесят шесть человек будут сидеть вместе. Вечеринка начнется до того, как они покинут аэропорт О'Хэр. Они даже организовали бесплатные сумки для ручного багажа, со свадебными колокольчиками на них и именами Гарри и Марион.

Продолжалась нескончаемая дискуссия о том, кто что наденет. Бернадетт заявила, что ее лиловое платье с подходящим пиджаком будет в самый раз, она надевала его только дважды. Шейла сказала, что им надо бы приобрести что-то новое в честь Марион. Анна сообщила, что сестра Франко - отличная портниха, Марион - что в одном местечке идет распродажа и они могут найти там потрясающие вещи. Другие возразили, что не собираются приобретать наряды для свадьбы на распродаже.

Бернадетт рассказала, что слышала, будто все были в шляпах на недавней свадьбе в Голуэе. Шейла слышала такие же новости из Килкенни. Майк отрезал, что все это чепуха и жеманство, ирландцы претендуют на место английской аристократии. Но женщины не были так уверены. Может, следует надеть шляпы? Марион решила спросить у Кэти ее мнение.

Кэти ответила быстро и по-деловому, когда Марион ей позвонила, будто в ее голове были мысли не только о шляпах.

- Я спрошу об этом Джеральдин, она-то уж точно знает, что делать.

- Тетя Джеральдин?

- Марион, относись к тетушке добрее; она выглядит моложе любой из нас и знает до последней мелочи, что носят люди. Позволь мне положиться на нее в этом случае.

- Конечно, понятно… Раз уж мы тут разговариваем, хочу спросить тебя, смогут ли Мод и Саймон побыть с Рори и Эрин, пока мы там? Майк и Шейла интересовались…

- Отлично, отлично, конечно, они могут играть все вместе. Почему бы нет?

- Я просто думала, из-за той властной женщины, на которую работала мама… - нерешительно начала Марион.

- Ханна Митчелл выставила этих детей за дверь своего дома в канун Нового года, Марион, и никто не скажет ей, что с ними случилось, кого они встретили и кого нет.

- Отлично! Тогда мир! - заключила Марион.

Тем вечером она рассказала обо всех событиях Гарри.

- Есть какая-то тайна в этих близнецах. Ты можешь посмеяться и сказать, что это фантастика, но поверь мне, что есть какая-то предыстория, которую мы не знаем.

Нил отправился в офис отца. В адвокатской конторе кипели дела. Они не касались Нила, отличного адвоката, но ему это было и не нужно. У него было полно работы из других источников. Нил пришел не по рабочим делам; на этот раз это был семейный вопрос. Он увидел Уолтера в открытую дверь и на мгновение остановился. По сути, мальчика надо бы посвятить в это, но тогда он будет гораздо больше мешаться, чем помогать. Уолтер поднял глаза.

- Нил? - без особого удовольствия проговорил он.

- Рад, что дети снова дома? - спросил Нил.

- Что? Ах да, они потрясающие, - ответил Уолтер неубедительно.

- С твоими родителями нет проблем или чего-нибудь в этом роде?

- Нет-нет, они оставили меня в покое, чему я очень рад… И конечно, я не постоянно там нахожусь.

- Я имел в виду, между близнецами и родителями, - проговорил Нил холодно.

- Я понял. Конечно. Нет, я так не думаю. Разве должно что-то быть?

Нил заскрипел зубами. Каким же маленьким эгоистичным монстриком стал Уолтер! Он думает только о своих развлечениях, только чтобы самому хорошо провести время. Нил вдруг вспомнил, что недавно одолжил мальчику очень дорогой бинокль для гонок. Он дважды просил его вернуть, когда был дома.

- Кстати, Уолтер, у тебя с собой тот полевой бинокль, который я давал тебе? Ты говорил, он у тебя в офисе.

- Ты проделал весь этот путь только за ним? - насмешливо ухмыльнулся Уолтер.

- Он здесь?

- Не кипятись. - Уолтер поднялся и прошел к шкафу, дернул ручку ящика, но тот был заперт. - Видишь, я сделал все, что от меня зависит. - Он выглядел так надменно, что Нил почувствовал, как его кулаки сжимаются.

- Запираешь свои ящики в офисе, как и комнату дома?

- Осторожность нс помешает, я думаю, - весело сказал Уолтер и взялся за телефон, показывая, что разговор окончен.

- Папа, мы собираемся подкинуть некоторые идеи Кеннету. - сообщил Нил.

- Правда? - Джок Митчелл был разочарован. Стоял прекрасный солнечный день, и он готовился исчезнуть из офиса через несколько минут. Его принадлежности для игры в гольф уже лежали в багажнике автомобиля, и он только ждал, когда можно будет сбежать.

- Пройдемся вместе к машине, Нил, и поговорим по дороге.

- Нет, отец, я хочу, чтобы ты написал ему письмо на офисном бланке.

- О чем? - раздраженно спросил Джок. Он заботливо привел в порядок свои планы относительно клиентов и сотрудников; не хватало ему только беспокойства о брате.

Нил терпеливо объяснил, что Кеннет Митчелл в опасности - у него действительно могли забрать детей под опеку. Могут подыскать приемную семью или даже приют, если он продолжит нарушать пункты соглашения.

- Но он же не нарушает?

- Нет, именно этим он и занимается. Оставляет детей без присмотра: не контролирует выполнение домашних заданий, забывает о карманных деньгах, пытался не отпустить их к Скарлетам в субботу, Кэти сказала, что там совсем нет нормальной еды, они живут на чипсах, попкорне и сандвичах.

- Кэти берет на себя слишком много, не так ли? - спросил Джок.

- Нет, я так не думаю. Дети должны танцевать на свадьбе, они учили этот чертов танец целый месяц!

- На свадьбе дочери Лиззи? - спросил Джок.

- Да, на свадьбе сестры моей жены, которую они не должны пропустить. Поверь мне, не должны.

- Полегче, Нил.

- И вот еще что, этот чертов Уолтер запирает свои ящики в офисе. С чего бы это? Он одолжил мой бинокль, чтобы пойти на скачки шесть недель назад, и сказал мне сейчас, что не может достать его из своего сейфа.

Это чушь, Нил. Никаких тайн у него от тебя нет,

Нил заметил, как его отец посмотрел па часы.

- Пaпa, если ты продиктуешь и подпишешь письмо сейчас, то мы сможем разойтись по своим делам, какими бы они ни были.

Джок очень неохотно взял бумаги и позвал секретаршу.

- Прости, Линда, но мой сын настаивает, - сказал он.

Мотти посадил детей в автобус.

- Я не возражаю, правда. Мне все это нравится, мы ведь можем поехать и вернуться обратно сами, не беспокоя Сару, Кэти или Нила, - объяснил он им.

- Если бы ты был здоровым человеком, у тебя была бы машина, как ты думаешь? - спросил Саймон.

- В самом деле, я бы купил большой красный «бумер». - Мотти улыбнулся при этой мысли.

- А что это? - спросила Мод.

- Это «БМВ». Но нет, если честно, я бы скорее обзавелся микроавтобусом, такой замечательной огромной штукой длиной с этот тротуар, - разоткровенничался Мотти.

- Но ведь вас только двое, - возразил Саймон.

- А ты подумай про всех людей в Джарлате, которых надо куда-нибудь подбросить, - ответил Мотти.

- Ты очень добрый, Мотти, - похвалила Мод.

- Ты действительно заслуживаешь «аккумулятор», - согласился Саймон.

- Что такое «аккумулятор»? - поинтересовалась Мод.

Саймон возвел глаза к небу, как будто сетовал, что женщины ни черта не смыслят в лошадях и других важных делах.

- Ты знаешь, что это. Это не одна ставка, это когда твой выигрыш с одной скачки переходит в следующую.

- Но разве это не происходит в любом случае? - удивилась Мод.

- Нет, это другое. Ты говоришь: все деньги, которые я выиграю на скачках в два тридцать на одном месте, пойдут в три часа на другой заезд, а оттуда в полчетвертого еще куда-нибудь и так далее, и так далее.

- Так не значит ли это, что в итоге ты ничего не выигрываешь? - спросила Мод.

- Только если проиграешь одну из скачек. А если все выиграют, то ты наживешь состояние только на стоимости одной ставки. Правильно я говорю, Мотти?

- Совершенно правильно, - подтвердил Мотти, гордясь тем, что Саймон так отлично усвоил всю эту информацию о скачках.

Уолтер вернулся домой в субботу вечером и обнаружил, что Барти все еще там. Казалось, что бутылка хорошего виски на столе причиняет матери страдания.

- Папа, ты не думаешь… Я имею в виду, разве мы не собирались…

- Чепуха, Кэй хорошо знает, что не пьет, а я не собираюсь уходить, мы здесь, чтобы встретить тебя как следует!

Его отец уже говорил довольно невнятно.

- Дети скоро вернутся домой. С ними может быть их личная охрана, - предупредил Уолтер.

- Отлично, давайте-ка пока спрячем эту бутылку. - Кеннет убрал ее со стола. - Уолтер, раз уж ты здесь с нами, если ты собираешься где-то шататься, то может ли старик Барти занять твою комнату? Он сейчас в маленькой комнате наверху, а это скорее чулан, - сказал Кеннет.

- Господи, нет, мне хорошо там, где я есть! - завопил Барти.

- Прости, па. Я здесь пробуду несколько дней, но потом надеюсь отправиться в Англию на скачки, и тогда моя комната в вашем распоряжении. - Он тепло улыбнулся. Барти возразил, что это чепуха, он уже уедет к тому времени. Кеннет сказал, что ехать ему некуда, он даже проиграл в карты свою любимую машину. Барти ответил, что он скоро уладит эту проблему, у него множество шансов отыграть ее. На этом месте Уолтер вышел из-за стола, предоставив им обсуждать, как и когда…

На этот раз близнецы убедили Мотти зайти и поздороваться, хотя он сильно противился. Но ему не стоило волноваться. Кэй Митчелл уже отправилась спать, а трое мужчин за столом посмотрели на него слегка заинтересованно.

- Вы ужинали… хм, - произнес Кеннет.

И как только Мод и Саймон начали рассказывать обо всем, что получили вместе с сосисками, грибами и фаршированной печеной картошкой, интерес Кеннета Митчелла пропал.

- Вы так добры, что приглядываете за ними, - сказал он Мотти и взял его за руку.

Мотти разжал руку. В ней была монета достоинством в фунт, меньше, чем стоил его обратный билет на автобус. Мотти вспыхнул и покраснел до самой шеи.

- Огромное вам спасибо, сэр, - с невероятным трудом произнес он.

Пораженные Саймон и Мод смотрели на это.

- Увидимся в следующую субботу, Мотти, - сказала Мод. - Спасибо за все.

- И за оплату уроков танцев, Мотти, они ведь недешевые, - добавил Саймон.

Мотти двинулся к выходу.

- Ты не хочешь посмотреть наши комнаты, Мотти? - спросила Мод.

- В другой раз, Мод, но все равно спасибо.

- Или посмотри на сад, где мы построим конуру, если Хувз переедет сюда жить, - умолял Саймон.

- Правда, в следующий раз, Саймон, спасибо. Всем удачи. - И он исчез.

Близнецы решили, что могли бы вечером порепетировать танец. У них была с собой кассета с музыкой. И новая аудитория. Но они заметили, как бутылка виски снова перекочевала на стол, а их отец, и брат, и старик Барти хотели обсудить что-то еще помимо танцев. Все ждали, когда дети уйдут спать, но вечер был такой теплый и светлый, что им не хотелось ложиться как можно дольше. После скомканного прощания близнецы были беспощадно отправлены наверх. Дверь в комнату матери была закрыта.

Они скучали по общей комнате в Джарлате. Все так изменилось…

Кэти сказала, что вряд ли они смогут обеспечить ленч на конференцию по продажам для тридцати человек в тот же день, что и вечеринка Фредди Флинна.

- Но это же так просто, - умоляюще воскликнул Том. - Они там все по-быстрому сделают, покрасуются друг перед другом, и все. Они вернутся к работе уже в четверть третьего, и мы сможем уйти через полчаса!

- Прекрати улыбаться мне так, Том Физер, со мной это не пройдет, - крикнула Кэти. - Мы хотим нормально поработать у Флинна, глупо брать на себя что-то еще, что может поставить под удар все мероприятие.

- А мы хотим развивать свой бизнес? - спросил он.

- Хотим, но не вгоняя себя в гроб.

- Кэти, я организую ленч с Джун, а ты и Кон отработаете на вечеринке. Мы вернемся к вам до трех. Идет?

- Это просто пинок под зад, - произнесла она.

- В нужном направлении, - возразил Том.

Они обменялись долгими и тяжелыми взглядами.

- Легкие деньги, новые контакты, - сказал Том.

Про себя он думал, что если получит несколько фунтов прибыли от этого дела, то отправится с Марселлой на выходные в один из роскошных отелей, где есть бассейн и где она сможет надеть вечернее платье на ужин.

- Мы же всегда говорили, что если люди берут на себя слишком много и не спрвляются, то это не есть хорошо, - ответила Кэти.

Она думала, что едва ли управится с делами, ее все еще тошнило, она плохо спала и так и не выбрала момент, чтобы рассказать все Нилу. Тест дал положительный результат, но ведь известно, что тесты ошибаются, и она записалась на прием к доктору на следующей неделе. Конечно, это вполне может быть ошибка. И в любом случае еще слишком рано для утренних недомоганий, если даже предположить, что это правда.

- Ну что, пусть случай рассудит? - захотел испытать судьбу Том.

Они взяли из ящика в столе на кухне монетку, как они делали всегда, если заходили в тупик. Торжественно наблюдали, как монетка крутилась, и ждали, на какую сторону она упадет. Том поднял ее.

- Итак, я выиграл, но обещаю тебе, что ты будешь довольна!

- Конечно буду. - Кэти изобразила на лице улыбку.

- Можем мы поехать в Англию с тобой на каникулах? - спросил Саймон, стоя в дверях спальни Уолтера.

- Конечно нет, - нетерпеливо ответил Уолтер.

- Но у нас будут каникулы, - сказала Мод.

- Разве вы не дома… А, у вас не будет занятий в школе, вот что такое каникулы.

- Мотти собирался взять нас в Англию, когда мы жили в Джарлате, - вызывающе заявил Саймон.

- Вы там не жили, только временно там были, - недовольно поправил Уолтер.

- А как будто жили, - произнесла Мод.

Уолтер продолжал собирать чемодан. Близнецы не двигались.

- Мотти ездил туда несколько раз. Он сказал, что там не пробудешь долго, - объяснила Мод.

- Он сказал, что там ужасно тихо и что можно услышать, как кричат птицы на деревьях, - задумчиво проговорил Саймон.

- Ребята, извините, но мне надо собираться.

- Ты уезжаешь сегодня? - разочарованно спросила Мод. В доме становилось оживленнее, когда Уолтер был поблизости.

- Сегодня вечером или завтра. У меня есть дела с отцом и Барти.

- Но у отца нет никакой работы. - Саймон был беспощаден в своем желании все расставить на свои места.

- Конечно есть, Саймон. - Уолтер постепенно раздражался. - У него есть встречи и обязательства.

- С Барти? - поинтересовалась Мод.

- Не всегда, но сегодня с ним.

- Тогда, если отец уйдет, а мама будет лежать в постели… что же нам делать? - Саймон и Мод беспомощно посмотрели друг на друга. В Джарлате было много всего, чем можно было заняться. И так много народу, и еще Хувз.

- Вы можете найти работу, - предложил Уолтер.

- Я не думаю, что мы достаточно взрослые, - ответила Мод.

- Нет, работу для детишек: приводить в порядок полки и собирать тележки в супермаркете, прибрать чей-нибудь сад… такого рода вещи, - расплывчато сказал Уолтер, ибо сам никогда не пробовал ничего такого.

- Мы могли бы вымыть посуду для Кэти и Тома, - нашелся Саймон.

- Это непростая задача, - заметил Уолтер.

- И все же мы можем попробовать, - заявила Мод.

- Представьте себе, никакой школы до самого сентября! - порадовала Кэти детей, вошедших в дом.

- Я не против школы, - сказала Мод. - Ты бы так не сказала, но я не возражаю.

- Нет, и я не возражаю, - согласилась Кэти. - Чувствую, что обязана Джеральдин тем, что все было хорошо и результаты меня радуют.

- Почему Джеральдин? - спросили близнецы, и Кэти вспомнила, что они всегда хотели знать что-то в самое неподходящее время. Все думали, что она получала стипендию во время обучения. О том, что это платила Джеральдин, никогда не было известно в доме Лиззи и Мотти.

- Я имею в виду, что она всегда вдохновляла меня на отличную учебу, чтобы я могла получать стипендию.

- И ты была очень умная и получала?

- Вполне, - ответила Кэти скромно, чувствуя некоторый стыд. И решила придумать какое-нибудь дело для близнецов, чтобы они не сильно мешались.

- Может, им протереть стаканы? - предложил Кон.

- Нет, они могут их только запачкать, - проговорила она.

- Нарезать что-нибудь?…

- Тогда здесь все будет залито кровью, в этом они меня переплюнут. Я знаю: они могут начистить серебро и посчитать вилки.

Мод и Саймон пошли в помещение, из которого со временем собирались сделать вторую кухню, но пока это был склад. Они весело болтали; временами Кэти подходила к двери и прислушивалась.

Они поговорили немного о делах отца с Барти и о том, как здорово Сара делала покупки с мамой по списку. Сара знала место, где их могли научить играть в теннис, но отец сказал, что это слишком дорого. Придет ли Мотти когда-нибудь к ним в гости после того, что сделал отец?… Кэти вздохнула. Она так часто ругалась на них каких-то несколько месяцев назад в основном потому, что знала, что их бросили Ханна и Джок. Но все очень изменилось. Снова и снова она возвращалась к мысли - когда же именно это случилось? Почему же сейчас все ощущается по-другому? Когда-то она и подумать не могла о том, чтобы скрыть такие важные вещи от Нила. Да и сейчас тоже. Она скажет ему вечером.

Том и Джун вернулись с конференции в приподнятом настроении. Пятьдесят человек, послушные как мышки, хорошо покушали после конференции - вот бы весь мир так жил…

- Ужас какой-то. Только представь, что мы часть этого! - содрогнулась Кэти.

- Это было так просто, Кэт, ты себе представить не можешь, они сожрали бы и бумажные тарелки с вареньем, поверь мне.

- Должно быть, они были очень голодны, - предположила пораженная Мод.

- Ого, привет! У нас объявились помощники! - удивился и обрадовался Том.

- И они здорово помогают. Скажи, что ты пошутил насчет картонных тарелок с вареньем, Том, иначе они всем расскажут, что это наше коронное блюдо.

- Ты их недооцениваешь. Ты же поняла, что это шутка, Мод? - спросил Том.

- Я точно не знаю, - призналась та.

- Ну так это была шутка, они бы никогда не съели бумажные тарелки, и, более того, у них не было такой возможности. Знаешь почему? Потому что мы никогда не сервируем еду на бумажных тарелках, понятно? - Он состроил смешную устрашающую гримасу. Дети закивали.

- Мы отчистили ваше серебро, - сообщил Саймон.

- Вы можете увидеть свое отражение в чаше для пунша! - гордо добавила Мод.

- Отлично, потому что все, что у нас есть, все, что мы храним, заключено в этих четырех стенах.

- Как это все, что у вас есть?

- Да, все наши сокровища именно здесь, - подтвердил Том.

- Они очень ценные? - спросили близнецы.

Джун, складывая посуду в посудомоечную машину, подняла глаза к небу.

- Ну, есть кое-что незаменимое вроде этой чаши для пунша, которую ты только что так прекрасно отчистила, - сказала Кэти. - Я выиграла ее в колледже на соревновании, это был первый приз за летний фруктовый пунш, и мы теперь ею пользуемся.

- Флиннам она не нужна сегодня вечером, - ляпнул Том, сведя на нет все тяжкие труды Мод. - Так что она, такая сияющая, будет ждать следующего раза, что просто прекрасно!

Мод просияла от удовольствия.

- А еще какие ценные вещи тут есть? - поинтересовался Саймон.

Том, Кэти и Джун пошутили, что это компьютерный диск со всеми чеками, записная книжка, двойная духовка и морозилка… Они смеялись, перечисляя по очереди все, что у них было.

- Мы никогда и не думали, что у нас такое огромное количество разных вещей, - сказала Кэти.

- Это как Мотти думает, что никогда не выиграет экспресс-заезд, - проговорил Саймон, желая показать, что прекрасно ее понимает.

- Но он никогда не выиграет, Саймон, - предупредила Кэти.

- Люди легко могут сказать тебе и Тому… что у вас никогда тоже не будет никаких сокровищ! - рьяно встал на защиту мечтаний Мотти Саймон.

- Мы работали ради этого день за днем…

- Мотти работает в букмекерской конторе, он изучает все это, все выведывает.

- Конечно, - мягко произнес Том.

- А вы застрахованы на тот случай, если кто-нибудь ворвется и украдет ваши ценности? - встревожилась Мод.

Кэти приняла твердое решение: больше никогда не идти подобным путем в отношении близнецов.

- Очень хорошо застрахованы. Джеймс Берн прямо как наседка, - уверила она Мод.

- Кэти имеет в виду, что Джеймс чудесный человек, который заставил нас купить очень хороший страховой полис.

Близнецы казались вполне довольны этим, но Саймон нашел еще одну причину для беспокойства.

- А вы хорошо запираете двери, когда уходите? - спросил он.

- Конечно, Саймон, на два замка, и еще есть сигнализация с кодом.

- А вы помните код?

- Мы вынуждены сделать его простым ради Тома, - сказала Кэти.

- Мужчинам сложно запоминать сложные вещи, - поддержала ее Джун.

- Это дата рождения? - продолжал выведывать Саймон. - Или ваш счастливый номер?

- Нет, нам посоветовали их не брать, - ответил Том.

- Так что мы поставили инициалы Скарлет и Физер вместо этого.

- Разве можно ставить буквы?

- Нет, это числа, восемнадцатая и двадцать первая по счету буквы в алфавите. Если мы забудем, то надо вспоминать весь алфавит. Даже мужчины могут понять это, Саймон.

- Я не думаю, что мужчины глупее остальных людей, - решил Саймон задумчиво.

- Ты прав, Саймон, - подтвердил Том.

Они решили отвезти близнецов обратно в Бичез, так как это было по дороге к Фредди Флинну. Саймон и Мод, затаив дыхание, наблюдали, как устанавливается код.

- Отличная идея, - одобрил Саймон.

- Никто никогда не додумается до этого, - согласилась Мод.

- Представьте себе, мы путешествуем с горой еды для роскошной вечеринки, - с удовольствием сказал Саймон.

- Да, и все эти прекрасные блестящие вилки отполировали именно вы.

- Почему у них нет ножей?

- Хороший вопрос. Они предупредили, что у них есть все приборы, какие нам нужны, но людям вечно не хватает вилок. Я пошла и проверила; действительно, вилок немного не хватало.

- Надо быть достаточно сообразительным для такой работы, - заявил Саймон.

- Вы достаточно сообразительны, - похвалил Том, проверив и уложив контрольный лист. - Все здесь, Кэти, и готово к путешествию.

- Отлично, Том, отлично, Джун, теперь ключи…

Саймон и Мод в восторге смотрели, как Кэти и Том повесили ключи в микроавтобусе на потайной крючок.

- Почему вы вешаете их туда? - спросили близнецы.

- Тот, кто приводит автобус назад, должен открыть дверь, так что мы всегда устраиваем церемонию ключей, - объяснила Кэти.

Через некоторое время они доехали до Бичез.

Дети бегом ринулись в большой дом с огромным запущенным садом.

- Роскошное место, - сказала Джун.

- Да, - подтвердила Кэти. - Роскошное мертвое место.

- Дети должны быть со своими родителями, со своими настоящими родителями. Разве нет? - спросил Том.

- Честно говоря, я до сих пор не понимаю почему, - ответила Кэти и заложила опасный вираж, отъезжая прочь.

Фредди Флинн был сама любезность, когда они прибыли на место.

- Я знаю правила, ваша тетя сказала, что вы терпеть не можете, когда люди начинают говорить вам: вот это кухня, это кран с горячей водой, это с холодной…

- Вы бы и не стали делать этого, мистер Флинн, - улыбнулась ему Кэти, захлопав ресницами.

Том тихо присвистнул, когда Флинн ушел.

- И ты еще говоришь, что я использую свои чары на дамах… Я никогда не видел ничего подобного, - поддразнил он Кэти.

- Я обещала тете Джеральдин, что он получит обслуживание по высшему классу, - прошептала Кэти в ответ.

- А-а-а, хорошо.

В этот момент вошла маленькая, пухленькая жена Фредди, Полина.

- Фредди сказал, чтобы я поменьше суеты разводила, и обещаю, что не буду беспокоить вас по пустякам, но как-то неправильно позволить вам самим все сделать, - проговорила она.

Кэти почувствовала комок в горле. Эта женщина была обманута Фредериком Флинном, важным бизнесменом из Дублина, который купил бриллиантовые часы для тети Кэти.

- Нисколечко, миссис Флинн. Благодаря вам и людям вроде вас мы с Томом отлично справляемся. Только что ваш муж сказал, что вы не хотите, чтобы люди заходили в пальто. Я правильно поняла?

- Да, все-таки сейчас лето, так что не будет много пальто… Но видите ли, мы украсили все наверху, и я надеялась, что они пройдут наверх и все увидят, что я смогу показать…

- Вы совершенно правы. Покажите, куда мне направлять гостей.

Кэти взлетела по лестнице впереди Полины Флинн и увидела великолепную спальню, о которой шла речь. Спокойные зеленые и голубые тона, элегантная белая скатерть, ниспадающая со стола. Кровать под шикарным каскадным балдахином, кружевное покрывало и отделанные кружевом подушки. В открытых дверях виднелась огромная роскошная ванная с белыми вафельными полотенцами, чередующимися со светло-голубыми. Настоящий алтарь для божества наслаждений. Кэти поднесла руку к груди. Джеральдин, наверное, и не знала, что неудачный брак Фредди требовал подобных украшательств.

- Прелестная комната, - сказала она Полине слегка хрипловато.

- Я рада, что вам понравилось. Я старая и глупая, но это то, чего я всегда хотела, и, кажется, Фредди тоже думает, что это славно, и это меня очень радует.

Кэти поспешно спустилась вниз.

- Привет, Уолтер. - Близнецы были удивлены: они думали, что он давно на пути в Англию.

- Привет, - пробурчал Уолтер.

- Как дела?

- Какие дела?

- Ты сказал, что у тебя деловая встреча с отцом и Барти.

- Ах да, она и была.

- Так ничего не вышло? - Саймон начал философствовать: - Мотти всегда говорил, что иногда что-то выигрываешь, иногда что-то теряешь.

- Да что Мотти вообще знает? - спросил Уолтер.

- Что-то знает, - ответила Мод. И с сомнением добавила: - Я думаю.

Воцарилось молчание.

- Мы нашли работу, как ты говорил, - в конце концов произнес Саймон.

- Повезло вам. Где?

- С Кэти и Томом… У них там целое состояние, дом полон ценностей. - Саймон хотел произвести впечатление на старшего брата.

- Я уверен, - засмеялся Уолтер.

- Нет, правда, там все их сокровища, у них два ключа и замок с кодом на тот случай, если кто-то захочет пробраться внутрь.

- О да, я думаю, весь мир только и мечтает о том, как бы пробраться туда и украсть тарелки для сервировки и бумажные салфетки! - продолжал смеяться Уолтер.

- У них серебряная чаша для пунша, она бесценна. И много всего другого, - сказала Мод.

- Я уверен, что все это просто прекрасно, но не могли бы вы куда-нибудь пойти, мне надо обдумать кучу вещей.

- Хорошо, - добродушно согласились близнецы.

- И не стоит клянчить еду или что-нибудь еще.

- Кэти дала нам кое-что разогреть в микроволновке.

- Что это? - спросил Уолтер с интересом.

- Паста. Разогревать четыре минуты на большой мощности, - пояснила Мод.

- Хочешь немного? Здесь достаточно на троих.

- Спасибо, - грубовато произнес Уолтер.

Они сели за стол, все трое. Мысли Уолтера витали где-то далеко, а близнецы радостно болтали о вечеринке, которую Том и Кэти проводили этим вечером.

- У них есть деньги, чтобы прожигать их, у этих Флиннов, - сказала Мод.

- Хотя я не думаю, что они и правда собираются сжигать их. Это просто выражение, которое люди используют, - объяснил Саймон.

- Да, что-то в этом роде. - Мод попыталась вовлечь Уолтера в разговор: - Как ты думаешь, Уолтер, стоит ли нам здесь завести сигнализацию против воров?

- Здесь нет ничего такого, что могло бы соблазнить вора, - хмуро ответил тот.

- Мы бы могли включать ее, перед тем как уйти, и выключать, когда приходим назад. - Мод пыталась объяснить все детали.

- Вы можете себе представить, как делают это мама и папа? Вы можете представить, как Барти соглашается возиться с сигнализацией? Это же будет похоже на полицейское кино. С нами все время придется жить охране!

- Но это так просто, - сказал Саймон.

- Мы узнали, как проникнуть в помещение Кэти и Тома, всего один раз увидев, как набирается код.

- Конечно, но есть ли у вас ключи? - Уолтер отнес тарелку в раковину.

- Нет, но мы знаем, где они, - ответила Мод.

Уолтер вернулся и снова сел с ними.

Вечеринка у Флиннов шла отлично. Дважды Фредди сунулся в кухню, чтобы поздравить их.

- Все в восторге от еды, - сказал он. - Отлично сработано!

- Спасибо, мистер Флинн, - ответила Кэти, накладывая больше крема фреш на маленькие блинчики из гречневой крупы, которые с космической скоростью исчезали с блюда.

- Никогда бы не подумала, что женщины типа миссис Флинн ему будет достаточно, - произнесла Джун, когда увозила очередную тележку.

Том и Кэти переглянулись. Они вспомнили, как оба, фактически не говоря этого вслух, подумали, что Фредди Флинн был действительно очень близким другом Джеральдин. Весьма возможно, что миссис Флинн ему недостаточно.

- Смешная штука жизнь, Том, я всегда говорила это, - усмехнулась Кэти.

- Женщин интуиция редко подводит, Кэти, вот что я всегда говорил, - ответил Том.

Уолтер посмотрел адрес Флиннов в телефонной книге. Это было не так уж далеко. Он мог одолжить на несколько часов машину у друга. Припарковавшись рядом с микроавтобусом, он обнаружил ключи именно там, где сказали близнецы. В окна он видел их всех - Тома, Кэти, Джун и этого мерзкого типа Кона.

Джеральдин беспокойно ходила по своим апартаментам в Гленстаре. Она никогда так себя не чувствовала. Она не лгала, говоря, что верит, будто частная жизнь Фредди была его личным делом, которое ее не касалось. Просто… она никуда не собиралась идти вечером, взяла на дом работу, но была не в состоянии заниматься ею. И телевизор ее не интересовал. Никогда не признаваясь в этом даже самой себе, Джеральдин чувствовала себя одинокой. Вдруг ее телефон зазвонил.

- Я скучаю по тебе, - раздался голос.

Она заставила себя говорить бодро:

- И я скучаю по тебе. Как все проходит?

- Фантастика. Они очень талантливы, эти ребята, и работают как часы.

- Я очень рада за тебя, Фредди, искренне рада.

Он повесил трубку. Один момент, украденный у его гостей, у его жены. И всегда так было, и всегда так будет. Почему же она жалуется? Джеральдин знала, сколько раз вздыхала по этому поводу…

В черных хлопковых перчатках Уолтер проник внутрь и с помощью кода отключил сигнализацию. Где же хранились все эти сокровища, о которых трепались дети? Надо поторопиться; он должен убрать вещи в потайное место в его гараже в саду, вернуть ключи обратно в микроавтобус, а машину приятелю до десяти часов. Все выглядело как всегда: огромная уродливая кухня, нескончаемая нержавейка, несколько небольших разноцветных полотенец на спинках стульев, недорогой фарфор, ящики с дешевыми столовыми приборами. Он вытащил что-то вроде тостера, электрический гриль, микроволновку. Но все это чепуха. Если их продать, и половина денег, нужных ему, не наберется. Денег, которые он потерял с этим дураком, другом отца, стариком Барти, который втянул Уолтера в игру. На столе в гостиной он увидел большую серебряную чашу для пунша, о которой говорили близнецы.

Она была не из чистого серебра, и он с отвращением оттолкнул ее. Здесь стояли ящики с сырьем, коробки с пароварками и соусницы в кладовке; они могли бы принести что-то, если сплавить их правильному человеку. А ему требовалось хоть что-то, даже пара сотен помогла бы для начала. Он принялся тащить предметы к выходу и натолкнулся на тележку со стаканами. Осколки стекла разлетелись по полу. Да, им это не понравится, когда они вернутся. Это взбодрило его, и он сбросил целую полку с тарелками на пол. Ему захотелось разбить еще что-нибудь, но он решил сделать это позже.

Уолтер трудился сорок минут, доставая и передвигая к выходу все, что можно сбыть на черном рынке. Затем поддел плечом край одной из полок с фарфором, так что все содержимое стремительно заскользило, разбиваясь о пол, вытащил из розетки шнур от холодильника. С досадой Уолтер отметил, что бар с алкоголем не отличается разнообразием, и вспомнил, что обычно они заказывали алкоголь прямо с доставкой. Но все же здесь стояла бутылка бренди и несколько каких-то сомнительных ликеров; они обрадуют парня, который одолжил машину.

Он сорвал автоответчик со стены и растоптал, разбил палкой лампочки, отпрыгнув в сторону, когда осколки посыпались вниз. Затем упаковал все в машину, прихватив чашу для пунша в последний момент. Он мог получить за нее фунтов двадцать в любом случае, а сейчас был не тот момент, когда можно плюнуть на такую сумму. Какие дураки могли сказать детям, что это ценности? Они чертовски самодовольны, эти двое. Но он проучил их.

Июль

Хотя нм и не пришлось рассказывать эту историю много раз, они никогда не смогут забыть то возвращение в дом.

- У нас будут вечеринки намного лучше, чем у Флиннов, - сказал Том, доставая ключи.

- Надеюсь. Иногда я думаю, что мы стали более самоуверенными. недостатки уже не замечаем или не обращаем на них внимания.

- Нет, мы стали лучше, - возразила Джун. - Я встретила там Риорданов, помните, у них были крестины… Они сказали, что наша еда была совершенно другого уровня.

Тому и Кэти нравилось, что Джун считала себя частью всего; и молодой Кон начинал чувствовать то же самое.

А затем они открыли дверь. Они часто слышали, что ограбленные испытывают странное ощущение, будто их изнасиловали. И это было именно так. Когда они прошли в парадную. Кэти увидела часы, которые подарил им Джок, на полу за дверью; починке они уже не подлежали. Том увидел огромную вазу, которую Марселла так тщательно выбирала, расколотую на три части, рядом с перевернутым столом. Тарелки скинуты с полок. Джун увидела открытые ящики и их содержимое, рассыпанное по полу, и телефон с автоответчиком, разбитые о стену. Кэти заметила, что ее чаша для пунша, единственный приз, который она выиграла в своей жизни. исчезла со стола. Они никак не могли осознать все это. Том заговорил первым:

- Ублюдки. Совершенные ублюдки. Здесь нечего красть, так они уничтожили все, что у нас было… - Он запнулся, а потом разрыдался.

Полиция была озадачена. Ни следа взлома, ни выломанной двери, и ни у кого не пропадали ключи. И никто не знал, кто мог затаить злобу на этих людей. Конкуренты? Но их бизнес не был настолько большим. Один из молодых офицеров, уже дважды задавший этот вопрос, спросил Тома про страховку еще раз.

- Да я сказал вам, - ответил Том немного нетерпеливо. - Наш бухгалтер настоял, чтобы мы оплатили то, что дня нас много значит, но не в этом суть… Это не поможет уладить дело.

- Я знаю, сэр. Они сами могут заняться этим с вами, - сказал полицейский.

- Кто может? - спросил Том.

- Страховая компания, сэр.

Нил спал, когда позвонила Кэти.

- Да, Нил Митчелл, - сонно проговорил он.

- Нил, нас ограбили.

- Кэти? - Он был озадачен: он считал, что она рядом с ним в постели.

- Ох, Нил, грабитель… здесь все разгромлено. - У нее перехватило дыхание.

- Кто-нибудь пострадал?

- Нет, но это ужасно. - Ее голос дрожал.

- Хочешь, чтобы я приехал? - покорно спросил он.

- Здесь полиция, и все это очень пугает, Нил.

- Я приеду.

- Ты не возражаешь?

- Конечно нет.

- Нил приедет? - спросил Том.

- Да. Хочешь позвонить Марселле?

- Нет, пусть она спит, она скоро все узнает.

Почему Кэти не поступила так же?

Нил приехал в свитере и мятых штанах, но полный сознания собственного достоинства, как будто был в адвокатском облачении с портфелем. Впрочем, Нил привык иметь дело с законом. Вопросы сыпались беспрерывно, а ответов на них, казалось, просто не существует. Полиция не знала никаких шаек, орудующих в окрестностях, никого, кто бы специализировался на подобных ограблениях. Снова и снова они возвращались к ключам и доступу.

В конце концов офицер сказал:

- В итоге все, что я могу вам сказать, - надейтесь на лучшее.

- Что именно вы имеете в виду? - Том почти не слушал его. - Мы и надеемся на лучшее.

- Со страховой компанией, - добавил офицер.

- Но что это имеет общего с розыском грабителей? - Том безнадежно обвел рукой комнату.

Нил внезапно заговорил своим жестким адвокатским тоном.

- Полицейский имеет в виду, Том, что поскольку никаких следов взлома или разбитой двери нет, то страховая компания рассмотрит вероятность того, что это сделано своими же.

В комнате воцарилась тишина. Никто не думал, что все может сложиться еще хуже, но так и произошло…

Казалось, всю ночь они готовили знаменитый хлеб Тома для «Хейвордса» - частично в маленькой духовке в Стонифилде, пока Марселла помогала, засекала время и вынимала выпечку, частично в Уотервью при помощи Нила и Джун.

- Что твой Джимми подумает о том, что тебя нет так поздно? - спросил Том.

- У него уже было время привыкнуть к этому. Он подумает, что у меня просто другая вечеринка, - коротко ответила Джун.

Ночь закончилась, хлеб доставили по назначению и вернулись обратно в разгромленное помещение.

Медленно пробирались они по обломкам, останавливаясь и вздыхая о пропавших сокровищах. Том настоял, чтобы Кэти надела толстые рукавицы, которыми они пользовались, когда доставали продукты из морозильников.

- Но я ничего не чувствую в них, - пожаловалась она.

- Иначе ты порежешься.

- Не порежусь.

- Послушай, Кэти, все, что у нас осталось, это твои золотые руки, и надо беречь их, если мы хотим выбраться из этой передряги, - сказал Том.

Эти слова кольнули ее. Они могут и не выбраться из этих неприятностей. Кто бы это ни сделал, он разрушил дело их жизни, их мечту, их шансы выбиться в люди. Кэти подобрала большой треугольный кусок стекла и отнесла его в кучу на улице у дверей. Когда-то это была часть углового серванта в гостиной. Все большие цветные тарелки, стоявшие там, были разбиты, как и тарелки из кухонного шкафа, лежащего теперь на полу.

На нее нахлынула глубокая грусть.

Золотые или не золотые руки, но они могут никогда не поднять этот бизнес снова; ничто не будет прежним. Ей очень захотелось по-детски разрыдаться.

Они починили телефон, и время от времени он бодро звонил, и они беседовали с людьми, понятия не имевшими о том, что произошло. Молли Хейз хотела устроить ужин на день рождения Шея.

- Можем ли мы приехать ближе к вечеру, миссис Хейз? - спросила Джун бодрым деловым тоном.

- Вы очень заняты? - спросила Молли.

- Вы и не поверите, миссис Хейз, - ответила Джун.

Кэти с гордостью оглянулась на Джун. За шесть коротких месяцев она стала уверенной в себе и очень стильной, что ее тихий мастеровой муж явно не одобрял. Но она больше не оправдывалась и не боялась сказать клиентам, что такое слоеное тесто и что такое тушеная капуста. Теперь Джун могла обсуждать куропаток и лангустов с любым. И Кэти гнала от себя мысли, что карьера и будущее Джун разбиты, как и ее собственные. Она наблюдала за Нилом, который помогал все расчистить: его лицо было злым, а энергия не иссякала, хотя ему надо было ехать в суд с утра. Еще недавно она хотела сказать ему о своей беременности, но теперь придется подождать. Нил сидел на корточках с Томом перед плитой, пытаясь понять, как устройство было выведено из строя. Она не слышала, что они говорили, но видела, как они показывают друг другу на разные детали и Нил пытается понять незнакомые ему вещи.

Часть замороженных продуктов была все еще твердой, но они не могли рисковать и размораживать их. Никто не знал, когда побывали вандалы. Продукты могли быть выкинуты из холодильника уже двенадцать часов назад. Они не знали, что делать.

Когда Дублин начал просыпаться, они отправили Джун домой на такси, Марселла приняла душ, оделась и отправилась в «Хейворде», надев легкое белое пальто. Несмотря на ужасные события ночи, на сердце у нее было легко. В конце месяца она готовилась впервые выступить в роли профессиональной модели и быть представленной модельному агенту. Так что она могла позволить себе улыбаться и быть очаровательной с посетителями. Такая жизнь не продлится долго. Нил тоже принял душ, облачился в свой костюм законника и отправился в суд, чтобы представлять интересы в деле о неправильных расчетах. Все говорили, что у него нет ни одного шанса, но Нил знал, что компания, уволившая работников, занимала шаткое положение: в прошлом она участвовала в антиторговом союзе. Нил собирался выиграть дело и всех ошеломить - это был вопрос принципа.

А в разрушенном офисе Том и Кэти смотрели друг на друга красными глазами.

- Они же не думают на самом деле, что это кто-то из нас?

Они спрашивали это друг у друга все время.

- Очевидно, они думают, что мы это сделали, чтобы получить страховку.

- Люди подумают, что мы сделали это с самими собой? Она обвела руками комнату.

Так делали и раньше, когда компании терпели неудачи.

- Но у нас не было неудач… Джеймс может подтвердить, - сказала Кэти.

Джеймс! Они забыли про него. Не слишком ли рано звонить ему? Летним утром, наверное, он встает около восьми.

- Джеймс Берн. - Его голос зазвучал резко и сухо, когда он услышал новости. Один за другим он задавал вопросы. Папки? Открыты, и бумаги разбросаны вокруг. Полиция? Какие-нибудь вероятные подозреваемые? Оборудование, плита, холодильники? «Скарлет-Физер» в состоянии продолжать работу? Трудно сказать. Страховка? Да, уверил он их, все в порядке, она покроет потери. А потом они сказали ему, что взлома не было, не было разбитых дверей.

- Я понял, - произнес Джеймс Берн.

- Но вы же знаете, что это не мы, Джеймс, - жалобно сказал Том.

- Да, я знаю. Конечно знаю.

- Но вы имеете в виду, что они могут не знать? - Тому тяжело дались эти слова.

- Скажем так: просто пройдет больше времени, пока они выплатят страховку, - ответил Джеймс Берн.

Прошлым вечером по случайному совпадению он ужинал с Мартином Макгуайром, который сказал, что желает успехов этим молодым людям, искренне желает, но чувствует, что над помещением тяготеет какое-то проклятие. Что-то, чего они не в состоянии победить и поэтому выжить. Джеймс решил не пересказывать этот разговор. С этих двоих пока достаточно.

Шона Бэрк добилась для них разрешения временно использовать кухню «Хейвордса» для выпечки хлеба. Кухня была так хороша, что они могли бы работать здесь постоянно. Том трудился до открытия магазина.

- Ну как, приводите все в порядок? - периодически спрашивали его менеджеры «Хейвордса».

- Конечно, - врал Том.

Никому нельзя было говорить, в каком упадке находится кухня «Скарлет-Физер».

Кэти подготовила весь праздничный ужин для Шея и Молли Хейз, включая шоколадный торт, в своем доме, и никто не мог дать лучшего совета. Никто, кроме Нила, расстроенного тем, что ему приходится перешагивать через корзины и ящики. В конце концов он поставил стол и стул в спальне, чтобы работать там.

- Я считал наш дом маленьким, но, видимо, теперь мне придется обживаться в одной-единственной комнате. - ворчал он.

Но его не было дома почти каждый вечер, так что они могли работать, не боясь сильно помешать ему.

Они успели забыть, как трудно приготовить еду в таком маленьком пространстве. Там практически не было места, чтобы разложить все необходимое. Они задействовали все до единого стулья, табуретки и даже чемоданы, используя их как столы, чтобы расставить готовые блюда, и постоянно натыкались на все. В холодильнике не хватало места; лед таял, столовые приборы падали на пол. Каждый новый день походил на кошмар больше, чем предыдущий.

Джун и Кэти работали так, как никогда до этого. Они подготовили пикник для Фредди и Полины Флинн; организовали два ленча на вечеринках Первой общины тем же вечером, переезжая с Коном с одного места на другое, оставили на Тома приведение дел в порядок. И это, они все знали, было сущим адом. Люди из строительной компании «Джей Ти Физерс» пришли убрать помещение, но только после того, как по настоянию Джеймса Берна фотографы все засняли, а представитель страховой компании приехал и осмотрел причиненный грабителями ущерб. Приведение кухни в рабочее состояние могло обойтись более чем в две тысячи фунтов, и это без учета стоимости новой посуды вместо разбитого фарфора и стекла. Замороженные продукты приходилось использовать прямо сейчас или уничтожать. Долгие недели работы оказались потраченными впустую.

- Как твоя сестра Кэти нашла деньги, чтобы открыть свой бизнес? - спросил Гарри.

Понятия не имею. - Марион не любила быть в курсе всего.

- Ее кухня впечатляет, - сказал он, разглядывая брошюру «Скарлет-Физер» снова и снова.

- Да, она хотела, чтобы мы знали, что они теперь профессионалы; она, наверное, подозревала, что я считала ее ребенком. Представляешь, у Кэти есть все эти штуковины, да еще классный микроавтобус. Может быть, она получила деньги от Европейского союза или что-то в этом роде; такое впечатление, что все люди в тех краях получают гранты из Брюсселя, стоит им только открыть рот и попросить об этом.

- Может быть, ты живешь в неправильной части света? - предположил Гарри.

- И как бы я встретила парня вроде тебя, если бы была где-то еще? - спросила Марион, изучая картинки сверкающей кухни и каменную кладку дворика, усаженного цветами. - Я не хочу снова жить там. Просто это настоящая история успеха Кэти, я очень горжусь за нее и очень рада.

Среди первых, кому следовало рассказать о несчастье, были Джеральдин и Джо, их поручители, инвестировавшие деньги в компанию. Но ни Том, ни Кэти не хотели ничего рассказывать им, пока не возьмут все под контроль. До сих пор они не знали, что получится, испытывая тошнотворное ощущение, что тонут. Это было не то чувство, которым хотелось поделиться. Кэти не могла сказать Джеральдин: опять просить тетушку рыться в карманах богатого человека, которого Кэти не одобряла, и все такое. Она не хотела, чтобы Джеральдин опять давала деньги. Кэти считала, что вернуть Джеральдин все ее вклады, сделанные просто из интереса, - это долг чести. Тетушка, которую она обижала и чей образ жизни критиковала, дала ей так много и ничего не хотела взамен, кроме удовольствия видеть ее процветающей. Это была только одна сторона дела. С другой стороны, она боялась, что Джеральдин посоветует им бросить все, потому что Кэти беременна и это не поможет погасить долг. Это было минное поле, по которому Кэти боялась идти.

- Ты не возражаешь, если мы пока ничего не скажем Джеральдин? - спросила она Тома.

- Забавно, я как раз хотел спросить у тебя то же самое насчет Джо, - отозвался Том.

Он не объяснил, почему они не хотели рассказывать всего друг другу. Джо был последним человеком в мире, с которым Тому хотелось сейчас разговаривать. Джо, который дал Марселле шанс продефилировать почти обнаженной по сцене перед половиной Дублина. Джо, который забил голову Марселле всеми этими встречами с модельными агентами, которые могут взять ее на работу «по ту сторону», как он говорил. Том ненавидел это выражение - если он имел в виду Лондон или Манчестер, почему бы так и не сказать? Он не выносил, когда Марселла повторяла всю эту чепуху и говорила о возможности стать моделью «по ту сторону». Джо проявил щедрость и великодушие, вложив деньги в дело; Джо, который стал регулярным посетителем их родителей в Фатиме, облегчая таким образом задачу Тома; Джо, который почему-то чувствовал себя виноватым насчет своего показа мод. Этот Джо опять использует свои источники и найдет деньги для Тома, будто выкупая самого себя из неприятностей. Том не хотел, чтобы Джо знал, насколько близко к краю пропасти они оказались.

Но если они не хотят говорить Джеральдин и Джо, значит, они не могут рассказать и многим другим. Шона поклялась хранить секрет, и Джун тоже попросили молчать - с этой стороны проблем не предвиделось. Они не могли сказать об ограблении Мотти и Лиззи Скарлет, Джею Ти и Море Физер. Кэти хотелось рассказать матери, сесть на родной кухне и поплакать немного, пока мама будет гладить ее по волосам. Но если сказать одному, то придется говорить всем. Никаких упоминаний о деле в газетах не было, не осветили его и по телевидению в программах, которые пытались привлечь публику к разгадке преступлений. Джеймс Берн призывал к осмотрительности, как он всегда делал, а Нил Митчелл сказал, что большой международной страховой компании не позволят прикрываться ханжескими фразами. В этом отношении он чувствовал себя уверенно. Он бы поборолся за них против бесчисленных бюрократов, которые всегда заставляли маленьких людей ждать своих денег. Он уже начал искать прецеденты, и он бы не позволил им уйти от этого. Он действительно здорово поддерживал их, но Кэти более, чем когда-либо, хотелось получить от него совсем другое: чтобы он положил ее голову к себе на плечо и погладил по волосам. Сказал бы, что любит ее и что они выберутся из всего этого. А потом бы она рассказала ему про ребенка.

У нас будут уроки тенниса? - спросил Саймон за завтраком.

- Тенниса? - Мама странно взглянула на него, как если бы она уже слышала это слово раньше, но не совсем понимала его значение. Она вылила слишком много молока на кукурузные хлопья, так что они превратились в кашу, а для чая молока не осталось. - Это прелестно.

- Сара сказала, что будут уроки тенниса, - продолжил Саймон.

- Ах, Сара, да, бедная девочка, - произнес папа.

- Та дамочка в ботинках и кепке задом наперед? - уточнил Барти.

- У меня есть номер ее телефона. Я могу позвонить ей, - сказал Саймон. - Она знает, где, кто и когда.

Кеннет Митчелл вздохнул:

- У меня где-то есть адрес, так что не надо звонить ей, а надо позвонить туда и начать занятия, когда хотите.

- Папа, когда я буду назначать уроки, кто будет платить за них? Кого мне назвать? - забеспокоился Саймон.

- Не тревожься об этом.

- Я позвоню Саре, - сказал Саймон.

- Черт побери, сын, я заплачу за эти дурацкие уроки. Прекрати сводить всех с ума, у нас есть заботы поважнее.

Кэй Митчелл начала дрожать. Она терпеть не могла, когда Кеннет расстраивался.

- Прости, папа.

- Все в порядке, возьмите ракетки из сарая и попрактикуйтесь немного на газоне.

Близнецы опустили глаза. Не время было говорить отцу, что сарай заперт и они не могут войти туда.

- Кэти, можно мы придем к тебе на кухню поработать сегодня, протереть сокровища и другие вещи? - спросила Мод.

- Нет, Мод, извини, сегодня неподходящий день.

- Мы же не просим денег, - возразила Мод.

- Милая, если бы я могла, то разрешила бы. Давай в другой раз, хорошо? - И Кэти повесила трубку.

- Она бросила трубку, - сказала Мод встревоженно.

- Скрывает что-то? - поинтересовался Саймон.

- Наверное. Что мы такого сделали?

- Может, нам следовало написать ей и поблагодарить за пасту? - предположил Саймон. - Сложно узнать.

- Сара, я звоню из общественного телефона у дороги, это Саймон. Отец оплатит наши уроки тенниса?

- Да, оплатит, он в курсе этого.

- Я боюсь, у него маловато денег.

- На уроки хватит, это входит в его содержание… Начинайте, когда захотите, я прослежу за этим.

- Ты знаешь… он становится немного…

- Я буду очень тактичной, - пообещала Сара.

- Сара, наши ракетки заперты в садовом сарае.

- Уолтер? - спросила Сара.

- Наверное, но они так быстро раздражаются, если мы спрашиваем что-нибудь.

- Вам не надо ничего спрашивать. Я сделаю это, - ответила она.

- И она была скрытной, как и все? - поинтересовалась Мод.

- Да, судя по всему, но не думаю, что с нами, - ответил Саймон после некоторого размышления.

- Уолтер Митчелл? Это Сара, социальный работник Саймона и Мод.

- Я знаю. - Он тепло ей улыбнулся. - К нам домой или в офисы нечасто приходят такие, как вы.

Но он ничего не достиг на этот раз.

- Почему вы заперли сарай в саду? - спросила она.

- А вам какое дело до этого? - сказал он, и улыбка совершенно исчезла с его лица.

- Послушайте, мне наплевать, если у вас там хранится две тысячи порнографических журналов, но детям надо достать оттуда свои теннисные ракетки.

- И вы проделали весь этот путь к моему офису, только чтобы сообщить это? Почему они не могли просто спросить меня?

- Вероятно, в доме, куда я так добивалась, чтобы они вернулись, живут нервные и несдержанные люди. И они не хотели ухудшать ситуацию.

- И позвонили вам, - ухмыльнулся Уолтер.

- По крайней мере, я что-то сделала, - просто ответила Сара. - Надеюсь, вы дадите мне сейчас ключ, и я достану для них ракетки, или…

- Я вернусь и достану их, - пообещал он.

- Но ваша работа?

- Я сам себе хозяин и могу решать, когда мне уходить и когда оставаться. - Он встал, собираясь идти.

- Спасибо, Уолтер.

- Не стоит, Сара, - ответил он.

Она заметила, что он посмотрел в оба конца коридора, уходя, и спустился не в главном лифте, а по боковой лестнице. Мистер Уолтер Митчелл работал в офисе дяди и чувствовал себя далеко не так безмятежно и уверенно, как старался показать людям.

Джарлат еще никогда не выглядел так хорошо.

Новые изящные шторы, приоконные цветочные ящики, спальня для жениха и невесты, оборудованная всем необходимым.

- Так пусто….. Я ужасно скучаю по тем детям, - сказала Лиззи сестре. - И бедный Мотти очень расстроен.

Джеральдин согласилась. Дети стали центром дома.

- Я знаю, Лиз, но научись видеть хорошее. Дом будет кишеть твоими собственными детьми в самом ближайшем будущем, когда вся толпа нагрянет из Чикаго.

- Они просто приедут на время, и будет так много суеты по поводу свадьбы, что совершенно не останется времени поговорить.

- Тебе надо опять выбраться к ним в гости, есть прямой рейс, и все сейчас не так, как было в прошлый раз. Я могу достать тебе дешевый билет, пробудешь там четыре недели, неделю с каждым, и наговоришься вдоволь.

- Наверное, однажды я так и сделаю. Но ты же знаешь Мотти, он без меня пропадет.

- Может быть, оно и к лучшему, что близнецы перебрались в родной дом, а вы можете сосредоточиться на своих детях, - сказала она.

- О, это совершенно другое! Когда бы они ни приехали, они вечно задают вопросы обо всем. Рори и Эрин умеют танцевать? Почему у других нет детей, у Анны и ее мужа-итальянца, у жены Кевина Бернадетты? Они плохие супруги? А Гарри и Марион будут жить вместе до свадьбы, как после нее?…

Джеральдин рассмеялась.

- Они знают все имена? - восхитилась она.

- И даже что они едят на завтрак. Они считают, что Скарлеты из Чикаго и есть их давно утерянная семья. Если бы миссис Митчелл в Оклендсе об этом знала!

- Ей совершенно наплевать на них и на то, что они думают, - сообщила Джеральдин. - Не так уж важно, что она думает, но нам лучше рассказать народу, кто они есть.

- Я всегда говорила им, что нам грустно без них.

- Как часто они приезжают? - спросила Джеральдин,

- По субботам. Они хотят приезжать чаще, но это, видимо, невозможно.

- Разве Кэти не может иногда привозить их? Она в силах добиться того, чего хочет, и не боится никаких Митчеллов, - проговорила Джеральдин.

- Я не видела и не слышала Кэти несколько дней, - сообщила Лиззи.

- Я думаю, у нее очень много дел, - сказала Джеральдин, размышляя, почему Кэти не перезвонила ей, чтобы рассказать о реакции Нила на новость о беременности.

Прошла еще одна репетиция показа мод Физера. Джо решил поговорить с Марселлой.

- Том нормально отнесся ко всему? Ну, ты понимаешь… - Он махнул рукой на полуобнаженных девушек вокруг.

- Все в порядке, - ответила Марселла.

- Это просто…

- Просто что?

- Я не видел его в последнее время, надеюсь, он не в обиде на меня за то, что я это устроил. - И он снова указал на все вокруг.

- Нет-нет. Том не в обиде на тебя. Он просто очень занят, вот и все. Я и сама едва его вижу.

- Привет, Кэти, это Джеральдин.

- О, Джеральдин. - Голос Кэти звучал смущенно.

- Извини, я не вовремя?

Не вовремя - это мягко сказано. Комната была полна людей, но царила напряженная тишина. Джеймс Берн, Нил и человек из страховой компании ходили кругами по кухне. Кэти сидела с Томом и Джун, даже не пытаясь считать эти круги.

- Не совсем. Хочешь спросить, почему я не звонила тебе?

- Да, интересно, - кратко ответила Джеральдин.

- Что?

- Я говорю, очень интересно, почему ты мне не звонишь, я ничего не слышала от тебя с той вечеринки Фредди… - Как все прошло, ты рассказала Нилу?

- Нет еще.

- Но прошло так… - начала Джеральдин.

- Извини, можно я тебе перезвоню позже? - Голос Кэти почти срывался.

- Конечно. - Озадаченная Джеральдин села и долго смотрела на телефон.

- Пройдут месяцы, пока они заплатят, - сказал Нил, когда представитель страховой компании ушел. - Если мы выбьем из них деньги до Нового года, то это будет просто отлично.

- Сколько нам надо, Джеймс? - спросил Том с напряженным лицом.

- Чтобы восстановить все, как было до ограбления, вам нужно почти двадцать тысяч, - ответил Джеймс. - Возможно, и больше, я основываюсь в своих подсчетах на том, что вы опять можете приобрести снаряжение по сниженным ценам, как сделали в начале на ресторанной распродаже.

- Сколько это в неделю? - поинтересовалась Кэти.

Джеймс Берн сказал, что банк возьмет проценты с выплат. Если даст ссуду.

- Они дадут ссуду, потому что знают, что страховку выплатят в конце концов и они получат свои деньги обратно, но это слишком много, - сообщил Нил.

- Нил, мы и половину этого в неделю не сделаем, и у нас есть другие платежи, ты же знаешь. - На лице Тома застыло печальное выражение.

Заговорил Джеймс Берн:

- Прежде чем принимать какие-либо решения, дайте мне двадцать четыре часа, чтобы подготовить кое-какие схемы, и затем вы сможете объективно оценить варианты. - Он знал, что людям нужно время, чтобы успокоиться; рана была еще свежа, и ощущение неудачи было слишком тягостным, чтобы думать рационально.

- Прости, дружок, - сказал Нил в машине по пути домой.

- Нил, ты будешь дома сегодня вечером? - сразу приступила к делу Кэти.

- Нет, милая, ты же знаешь, что мне надо идти в группу по делам бездомных, это будет последний и единственный шанс дать им указания до конференции.

Конференция! Как же она могла забыть, что Нил и четыре других адвоката представляли Ирландию на международном форуме беженцев в Африке? Он уедет завтра вечером.

- Ты не можешь пойти сегодня. Мне надо поговорить с тобой.

- Давай поговорим в машине, я не могу подвести тех людей.

- Сара объяснит им.

- Кэти, будь умницей. Сара - молодой социальный работник, она не адвокат.

- В котором часу это закончится?

- Откуда я знаю, дорогая? Когда закончится.

- Не ходи с ними в какое-нибудь ужасное кафе, чтобы проговорить всю ночь, возвращайся домой. Пожалуйста.

Он разозлился.

- Кэти, мне следовало готовить бумаги для форума. А я провел весь день в твоем офисе, помогая все привести в порядок. Ты знаешь, что я сделаю все, что угодно, но не пропущу эту встречу сегодня вечером. И не считай, что моя работа заключается в походах в ужасное кафе и болтовне ночи напролет. Я никогда не говорил ничего подобного о твоей работе.

- Нил! - воскликнула она с ужасом.

- Нет, я имел в виду, что мы заключили сделку, мы партнеры в лучшем понимании слова. Мы оба погружены в свою работу и помогаем друг другу. Через несколько лет все уляжется и будет легче.

- Когда? - жалобно спросила она.

- Ну, точно не сегодня вечером, Кэти… И не раньше, чем ты снова поднимешь свой бизнес… И не раньше, чем я сделаю все, что хочу.

- Это могут быть пять или шесть лет, - сказала Кэти.

- Ну, мы так всегда и считали, - произнес Нил Митчелл. Повисла пауза.

- Я не хочу ссориться с тобой, Кэти, особенно перед отъездом.

- И я не хочу ссориться, - тихо проговорила она.

- Мы оба расстроены, вот и все.

- Вот и все, - согласилась она.

- Я постараюсь вернуться так рано, как будет возможно. Обещаю, - улыбнулся он ей.

- Конечно, - выдавила она ответную улыбку.

- И, послушай, когда я вернусь из Африки, мы пойдем в «Холи», тот славный отель в Виклоу, где были однажды на ленче, поужинаем там и останемся на ночь.

- Отлично, - сказала она.

Когда он вернулся ночью, она лежала в постели без сна. Если бы он хоть как-то показал, что готов поговорить, она бы встала и сказала ему. Он не мог уехать на девять дней, ничего не зная. Прикрыв веки, она следила за тем, как он устало скинул рубашку, прошел в ванную комнату, едва почистил зубы и наскоро вытерся. Она видела его лицо: уставшее и напряженное. Скользнув в постель рядом с ней, он заговорил:

- Извини, дружок, но там было много болтовни после всего, как ты и говорила.

- Хочешь чаю? - предложила она.

- Поверь, мои глаза закроются раньше, чем я успею сделать хоть глоток, - произнес он тут же и заснул.

Кэти встала и прошла на кухню. Когда наступил рассвет, она все еще сидела там, не найдя никакого решения. Боялась ли она рассказать ему лучшую новость в жизни любого человека? Она услышала, как он встает. Он проспал пять с половиной часов; все это время она просидела за столом на кухне. Даже если бы сейчас у него было время выслушать, она не смогла бы завести разговор: ее мысли были слишком спутаны и она была слишком напряжена.

- Вы просто невыносимые зануды, - сказал Уолтер близнецам, добравшись до дома.

Саймон и Мод сожалели:

- Мы думали, так будет проще. Она сказала, чтобы при любых проблемах мы звонили ей.

- Но ведь не было никаких сложностей, вы могли подождать, пока я вернусь с работы.

- Мы думали, что ты едешь в Англию, ты не сказал нам, что делаешь, - произнесла Мод, защищаясь.

- И что делать нам? - уточнил Саймон.

- Заткнитесь, я достану вам эти чертовы ракетки, потом вы можете позвонить ей и сказать, что вас взяли на Уимблдон.

- Можно мы пойдем с тобой и посмотрим, есть ли в сарае еще что-то, нужное нам?

- Нет, - отрезал Уолтер. - Сядьте и заткнитесь.

- Но как ты узнаешь наши… - начала Мод.

- Он достанет все ракетки, и мы выберем, - объяснил Саймон, которому совершенно не понравилось выражение лица Уолтера.

- Ты учишься, Саймон, - сказал Уолтер. - Медленно, но учишься.

Мартин Макгуайр вернулся в Англию, не зная, что случилось с его старым помещением. На этот раз Джеймс Берн не заставлял его навещать пару, которая ныне занималась кухней. Мартин Макгуайр уже многое повидал в этом месте.

Джеральдин пришлось позвонить Джо Физеру насчет его пресс-конференции в конце следующей недели. Ей понадобилась копия его речи.

- Я предпочитаю говорить без подготовки, - заявил он.

- Мы все так делаем, но надо иметь что-то, что журналисты напечатают в газетах, что-то типа заявления о намерениях, стратегии, патриотизме…

- Ой, перестань, - засмеялся Джо.

- Именно так. Как ты вернулся в Ирландию, как тебе нравятся ирландские женщины, какие они, как хорошо одеваются… Какое прекрасное правительство, поддерживает то и это…

- Ты серьезно?

- Как никогда.

- А ты не могла бы написать это сама, Джеральдин?

- Не сегодня, мне надо уходить. У тебя же есть заготовки, перешли мне их по факсу или электронной почте, а я отвечу завтра утром.

- Конечно. Кстати, ты видела в последнее время Кэти или Тома?

- Нет, а почему ты спрашиваешь?

- Такое впечатление, что они исчезли с лица земли. Я пытался поймать Тома. Марселла сказала, что с ним все в порядке, так почему бы ему не ответить на один из моих звонков или не перезвонить?

- Я выясню это и скажу тебе, - пообещала Джеральдин.

Она покинула офис и поймала такси. Ни Том, ни Кэти не отвечают на звонки. Не похоже на простое совпадение. Очевидно, что-то случилось.

Разбитое стекло, фарфор и деревянные вещи уже убрали.

Но постоянно находились жуткие напоминания вроде осколков в ящиках или огромного треснувшего блюда. Спасти ничего не удалось: и еду, и фарфор пришлось выбросить.

- Все пропало, - плакала Джун.

- Мы это преодолеем, - произнесла Кэти без оптимизма в голосе.

Но и работы было невпроворот, к тому же они остались без главного блюда для ленча. Кэти устало обзванивала торговцев рыбой. Не могли бы они сделать для нее одно блюдо в течение двух часов?

- Это стоит дорого, Кэти, - сказал мужчина извиняющимся тоном.

- Нам обойдется дороже, если мы не доставим блюдо, - ответила она, заметив, как Том смотрит на нее. Они провели так много времени, пытаясь подбодрить других и показывая, что все в порядке, что у них не было времени поговорить друг с другом начистоту.

- Мы ведь выживем, Том? Выживем? - спросила она грустно.

- Конечно. Но временами думаю, что не получится, - ответил он, и они испуганно посмотрели друг на друга. Если впасть в панику, они потонут окончательно. Только оптимизм может спасти их.

- Сейчас все выглядит гораздо лучше, чем в понедельник, - проговорила Кэти.

- Даже чем вчера, - согласился Том.

Люди из строительной компании Джей Ти Физера вынуждены были покрасить помещение. Том сказал отцу, что очень важно никому не говорить о происшествии; подобные катастрофы могут нанести урон бизнесу. Отец покивал и сказал, что он был прав, помалкивая. Джей Ти Физер ни на минуту не задумался, что это надо хранить в секрете даже от Джо. Когда его старший сын позвонил в Фатиму в полдень, то узнал об ограблении до последней детали.

- Почему Том не сказал мне? - в шоке спросил Джо.

- Он предупредил, что не собирается говорить деловым людям, потому что это плохо повлияет на их дела. - Джей Ти пожал плечами.

- Я понял.

- Но странно, что он не сообщил тебе.

- Па, не говори ему, что проронил хоть слово; он сам скажет мне, когда будет готов.

Джеральдин вышла в конце гаражей и медленно пошла вверх. Она вошла во внутренний двор кухни сквозь ворота, которые сама смазала в прошлом январе, когда они яростно драили все, что только можно. Тогда не было ничего такого, что Кэти могла бы утаить от нее. Почему все переменилось? Она посмотрела в окно, где обычно виднелся маленький квадратный стол с серебряной чашей для пунша и цветами. Старые цветные тарелки висели на стене, и местечко казалось маленьким раем, пока не откроешь дверь и не попадешь в яркую, современную кухню, где кипит работа. Джеральдин всегда восхищалась, как прекрасно кресла и диван вписываются в интерьер, создавая ощущение уюта.

Эти двое были талантливы; они многое сделали, положившись на свою интуицию. Но сейчас все было совершенно по-другому. На столе ничего не стояло, только лежали сломанные кухонные приборы вроде погнутого венчика для взбивания яиц. Приглядевшись, Джеральдин увидела сквозь кухонную дверь, что многое изменилось. Она могла разглядеть, что все электрические приборы сняли со стены. Что могло случиться с тех пор, как она была здесь последний раз? Она неуверенно позвонила в дверь и увидела, как изможденная Кэти идет открывать.

- О, Джеральдин, - произнесла она безрадостно, не приглашая ее войти.

- Это я, - подтвердила Джеральдин, намереваясь войти.

- Сейчас не лучшее время… - начала Кэти.

- В последние дни оно у тебя всегда не лучшее, вот почему ты все время обещала перезвонить мне и никогда не перезванивала.

- Пожалуйста, Джеральдин. Я приду к тебе сегодня вечером, и мы поговорим. Нам есть о чем поговорить.

Джеральдин посмотрела ей за плечо. Все казалось на своих местах. И Кэти все делала, как обычно, разве что все еще преграждала вход. Мягко, но настойчиво Джеральдин отодвинула ее с дороги.

- Прости, Джеральдин, но разве не ты говорила всегда, что не следует врываться к другому человеку? Ты. Я никогда не врывалась в Гленстар без предварительного телефонного звонка… Что же случилось сейчас?

Но было поздно, Джеральдин уже вошла внутрь, разглядывая разрушенные помещения.

- О боже, - воскликнула Джеральдин. - Бедная девочка, кто мог это натворить?! - Кэти с болью смотрела на нее. - Когда же это случилось? Давно?…

- Во время вечеринки у Фредди.

- Он ничего не говорил.

- Он не знает, Джеральдин, никто не знает.

- Почему никто?

- Нам надо разобраться сначала со всем, потом я собиралась рассказать тебе.

- Но, Кэти, я же твой друг, у тебя нет более близкого друга.

- Я знаю.

- Так почему ты не могла сказать мне об этом ужасном происшествии?…

- Ты знаешь почему… - смутилась Кэти.

- Нет, я не знаю почему… Если бы кто-то ворвался, перевернул мой дом или мой офис, я бы сразу сказала тебе… а не держала все в секрете.

- Я не платила за твой офис, а ты платила за мой, - ответила Кэти, глядя в пол.

- Но это не имеет отношения к делу! Кто сделал это, Кэти, кто это мог быть? Есть какие-то идеи?

- Они думают, что мы сами сделали это, Джеральдин, вот что они думают. Что мы разнесли в пух и прах все помещение, чтобы получить страховку.

Марселла налила специальное масло в ванну для Тома. Оно должно было облегчить боль в его уставших мускулах; многие ее покупатели хвалили его.

- Большинство из них не встают в пять утра, чтобы приготовить хлеб в «Хейвордсе», а затем не проводят день, разгребая мешки и ящики разбитых вещей в своем офисе, - проворчал Том. Произнося слова, он слышал свой тон, плаксивый и жалостный, он никогда не любил такой тон. И почувствовал, что Марселле это тоже не понравилось.

- Я знаю, - сказала она. - Все это очень сложно, но я думала, что это может помочь тебе почувствовать себя лучше. - Она потратила много денег на этот подарок для него, а он только жаловался.

- Ты можешь использовать это масло для массажа? - спросил он.

- Конечно использую, но ты сначала должен полежать десять минут, чтобы пропитаться им, - улыбнулась она.

- Никаких проблем! - вернул он ей улыбку и погрузился в ванну.

Марселла вошла через некоторое время, села на край ванны и стала растирать его плечи.

- Итак, в течение четверти часа это масло творило свои чудеса, - сказала она, а он взмолился про себя, чтобы она никогда узнала, с каким трудом он выдержал эти долгие пятнадцать минут. И как он собирается вынести в будущем совместный быт, притворяясь, что все нормально?

- Я думаю, тебе бы понравился теннис, Мотти, - сказал Саймон в следующую субботу.

- Я не нравлюсь теннису, - ответил Мотти.

- Но разве кто угодно не может делать что угодно? - спросила Мод.

- Я не уверен. По идее может, но это не всегда работает.

- Кэти всегда так говорила, - объяснила Мод.

- Если она думает, что может все, пусть прыгнет с крыши Либерти-Холла, - неодобрительно произнесла Лиззи.

- Конечно, Кэти может сдвинуть горы, - согласился Мотти.

- Мы думаем, что Кэти обиделась на нас, - призналась Мод.

- Что может заставить ее обидеться на вас? - удивилась Лиззи. - Кэти без ума от вас, разве она прежде всего не привезла вас сюда?

- Но она больше нас никуда не возит сейчас, - сказал Саймон.

- Это может быть потому, что вы должны находиться в большом доме Бичез, - ответил Мотти. - Существуют правила и предписания, где вам надо быть и где не надо, и она не хочет вмешиваться.

- Мы больше не видим ее. Я думаю, мы сделали что-то, что досадило ей, - решила Мод.

- Дети, но мы и сами едва видим ее в эти дни, - сообщила Лиззи. - Эта ее работа так выматывает, они с Томом дойдут до крайности к концу года, если будут так продолжать.

- Джо, ты слышал о делах Тома и Кэти?

Они работали над его пресс-релизом.

- Ну да, слышал, но мне они не сказали, если ты это имеешь в виду.

- И мне тоже… Я думаю, что они не хотят снова вовлекать нас в это дело. В финансовом отношении.

- Да, я тоже так подумал. Но я совершенно готов заняться этим сам. А ты?

- Конечно, но они оба такие вспыльчивые. Думаю, нам надо подождать, пока нас попросят.

- Кэти всегда так спокойна, я не видел ее вспыльчивой.

- У нее есть свои проблемы, Джо, поверь мне.

- Это не особо хорошие новости, потому что мой братишка совершенно вне себя из-за участия Марселлы в этом показе. Честно говоря, иногда я жалею, что вообще рассказал о ней этим ребятам.

- Не говори так, разве это не прорыв для нее?

- Прорыв - это ничто, Джеральдин. Марселле двадцать пять лет. Она слишком взрослая, чтобы быть моделью. Этим занимаются шестнадцатилетние.

- Она знает это?

- Если у нее есть хоть немного интуиции, то должна понимать.

- Приходи завтра посмотреть репетицию, Том, - умоляла Марселла.

- Нет, я не хочу мешаться там, - ответил Том.

- Ты и не будешь, друзья многих девушек придут посмотреть. Эдди и Гарри думают, что для нас лучше, чтобы была публика.

Том не хотел идти. Ему хватит просмотра самого шоу; он не вынесет, если придется смотреть еще и репетицию.

- Любовь моя, я не могу, завтра жуткий день.

- Но, Том, ты же в любом случае будешь в «Хейвордсе» с хлебом, все, что тебе придется сделать, - это подняться на четвертый этаж. Я очень хочу, чтобы ты там был.

Он собирался смотреть шоу в пятницу, но почему бы не доставить ей удовольствие?

- Ты права, я с удовольствием пойду на предварительный просмотр, - сказал он, и ее глаза мгновенно засияли.

Шона пришла к нему в кухню следующим утром.

- Ты знаешь, что ты безумно популярен здесь, Том?

- Что я должен знать?! - спросил Том встревоженно, услышав в ее словах иронию.

Но, видимо, он ошибался. Персонал говорил, как здорово - прийти на кухню с утра, а там все готово, работа кипит. На плите уже стоял сделанный Томом кофе и к нему чудесная буханка его хлеба. Сначала обслуга ресторана немного сомневалась насчет чужака на своей территории, но все получилось намного лучше, чем они могли мечтать.

- Здорово слышать это, Шона.

На самом деле Том думал о другом: он знал, что скоро ему идти на четвертый этаж и смотреть, как Марселла делает то, что считает своей работой. Шона с запинкой проговорила:

- Ну, я не знаю, как сказать, но если ты и Кэти не оправитесь от этого ограбления… Я думала, вам следует знать, что здесь вы можете найти хорошую работу.

Он тяжело сглотнул, прежде чем ответить. Шона понятия не имела о том, что говорит. Она произнесла вслух то, о чем они боялись даже думать, - что «Скарлет-Физер» может не выжить. И более того, их единственная надежда ускользала. Не для обоих, только для Тома. Он с трудом смог ответить:

- Шона, ты так добра, и это была бы большая честь, но знаешь, мы изо всех сил стараемся привести все в порядок и вернуть все, что было.

- Я уверена, что у вас все получится, - проговорила она дипломатично.

- Понимаешь, это ведь еще вопрос мечты. Не думаю, что можно жить без мечты.

- Я не знаю, - ответила Шона.

- У тебя ведь есть мечта?

- Когда-то была.

- И она сбылась?

- Да, я хотела квартиру в Гленстаре, - тихо сказала Шона.

Тому это показалось странным. Но другим желание создать банкетную фирму тоже могло показаться не самым восхитительным.

- А что насчет любви? - спросил он безразлично.

- Я сдалась уже давно, - ответила она легко, но он подумал, что так оно и есть.

Часть четвертого этажа отгородили для репетиции. Том болтался у входа, не зная, идти или нет. Там же кружили и многие другие. Некоторые из них помогали с освещением, с музыкой. Рики советовал фотографам, где лучше встать. Не было и намека на девушек и костюмы. Они должны были находиться в том отгороженном конце и выходить через арку. У него опять засосало под ложечкой, когда он подумал, что его Марселла во всем этом принимает участие. Он увидел вдалеке Джо, но не смог поймать его взгляд. Затем их позвали на прогон под музыку.

- Нам сейчас нужна полная тишина, - говорил Джо. - Надо замерить время с точностью до секунды, чтобы продолжать шоу, как запланировано, даже если кто-то упадет или свет будет плохо работать… Итак, мы начнем через десять секунд.

Двое мужчин уселись рядом с Томом. Он улыбнулся и подвинулся, освобождая им место.

- Спасибо, приятель, - поблагодарил один из них. Наверное, они коллеги Джо из Лондона, а еще там был владелец модельного агентства, который заглядывал на этой неделе. Марселла что-то об этом рассказывала.

- Сам мистер Ньютон, - говорила она с почтением, которое действовало Тому на нервы.

Может быть, один из этих людей с лондонским акцентом и был «самим мистером Ньютоном».

- Мистер Ньютон? - спросил Том.

- Вон там, приятель, - ответил один из них, кивком указывая на маленького человека, откинувшегося на спинку стула того типа, в каких сидели кинорежиссеры в студиях лет сорок назад. Том Физер почувствовал удовлетворение, отметив, что «сам мистер Ньютон» выглядел маленькой сварливой свиньей. Том смотрел, как одна за другой выходили девушки, молодые, почти школьницы, в купальных костюмах. Они, пританцовывая, проходили по подиуму, перекидывая друг другу пляжный мяч в такт музыке, последней шла Марселла, но не так, как другие, а надменно вышагивая среди них, будто устала от детских игр. На ней было белое бикини в форме трех ракушек, две прикрывали грудь и одна заменяла миниатюрные трусики-стринги. Ее плоский загорелый живот и длинные загорелые ноги выглядели так знакомо и в то же время очень чуждо. Тому страшно хотелось плакать. Она сказала ему, что Джо настаивал на том, чтобы она выступила в главной роли, чтобы не была частью массовки, и это казалось правильным. Когда показывали пляжные платья на бретельках, там было полно радужных, в пастельных тонах вихляющихся подростков, а Марселла была в черном с вырезом до пупка. Мужчины рядом с ним смотрели на нее с восхищением. Том должен был сказать что-то:

- Я знаю ее. Она хороша, не правда ли?

- Роскошна, - ответил один из них.

- Везет же некоторым, - позавидовал другой.

- Как думаете, она могла бы иметь большой успех? - спросил Том, стараясь говорить спокойно. Он очень хотел успеха для нее; хотел этого даже больше, чем того, чтобы она с треском провалилась и отказалась от мечты.

- Она делает это несерьезно, для нее это просто развлечение, - определил один из мужчин.

- Она подружка Джо Физера, вот он и поставил ее, - возразил другой.

- Я думаю, она надеется сделать карьеру, - сказал Том. Они пожали плечами.

- Не получится, - сказал один.

- Она слишком взрослая, - добавил другой.

- Ей двадцать пять, - ответил Том.

- Именно, - произнес мужчина и снова посмотрел на подиум, где девушки выходили в ночном белье.

Марселла не могла бы выглядеть более обнаженной, если бы стояла перед ними без единой ниточки. Легкое как дым одеяние, которое артистично облегало ее, лишь подчеркивало ее прелестное тело, как будто оно было нарисованным.

Он оставил ей записку, что все было чудесно, шоу обязательно будет иметь успех и он гордится ею. Затем он повел микроавтобус к каналу и сидел там, глядя на двух лебедей, около десяти минут, а лебеди плавали туда и обратно, выгибая изящные шеи. Он не осознавал, что плачет, пока снова не сел в машину и не почувствовал слезы на руке. Должно быть, он сходит с ума.

В офисе он нашел два письма. Одно было для Кэти от Джеральдин, короткое и по существу. Она хотела сделать еще одно вложение в компанию и надеялась, что Кэти примет близкую помощь и не будет ничего выдумывать для отказа. В любом случае, если таково ее намерение, она указала некоторые детали аренды оборудования, фарфора и приборов. Это дорого, но по крайней мере начало будет положено.

Кэти перезвонила тетушке, но ее не было, и она оставила сообщение на автоответчике: «Мы с Томом думаем, что это отличная идея. Если нам придется только арендовать все на несколько месяцев, то это имеет смысл. Еще раз спасибо, Джер. Ты замечательная».

Другое письмо было от Джо Физера Тому. Окольными путями он узнал, что их ограбили, и хотел помочь им, дав наличные. Не было времени заполнять бумаги. Том позвонил брату и тоже оставил благодарственное сообщение на автоответчике.

«Мы с Кэти хотим поблагодарить тебя от всего сердца, мы с радостью возьмем эту тысячу в качестве дальнейшего вложения, но, увы, все остальное пусть будет сделано по правилам, со всеми документами. Если бы ты знал нашего бухгалтера, то понял бы, что мы боимся его больше всего на свете. Но все равно еще раз спасибо, Джо, ты очень помог нам. Я был на репетиции утром, шоу выглядело отлично!»

- Шоу действительно хорошо смотрелось? - спросила Кэти.

- Почему ты спрашиваешь?

- Ну, все остальное, что ты сказал ему, - ложь, ты не боишься Джеймса Берна, просто мы не хотим спекулировать с деньгами.

- Все было нормально, - медленно проговорил Том. - Да, именно нормально.

- Предполагаю, ты нашел слово получше, чтобы описать это Марселле? - рассмеялась Кэти.

- Конечно, и даже несколько, - печально усмехнулся Том. - Послушай, как мы организуем этот прием для прессы, если у нас ничего нет?

- Арендуем, - ответила Кэти и стала звонить в компанию. - Это будет наша первая настоящая работа в «Хейвордсе». Не хотелось бы одалживать у них ни единой тарелки или бокала; надо показать себя.

- Ты правда думаешь, что все прошло хорошо? - спросила Марселла, когда они добрались до дома.

Джо и его партнеры выпивали, обсуждая детали, и мистер Ньютон присоединился к ним.

- Как, сам мистер Ньютон? - насмешливо произнес Том и тут же пожалел об этом.

Марселла тем не менее не заметила ничего дурного.

- Да, он очень мил и очень общителен. Представь себе, со сколькими разными людьми он имел дело в своей карьере! Он вполне нормальный и обычный, с ним говоришь, как с любым другим.

- Могу представить, - сказал Том.

- Я знаю, и он очень хвалил показ.

Том был сильно взволнован.

- Хорошо, отлично.

- Сложно поверить, что все это произойдет уже в эту пятницу, - проговорила Марселла.

Он посмотрел на нее в немом страхе, боясь, что двое товарищей Джо могут оказаться правы: Марселла слишком взрослая, чтобы даже думать о начале карьеры модели.

- И есть реальная возможность, что мистер Ньютон подпишет контракт с тобой? - спросил он ее.

- Ну, я не хочу слишком надеяться, но выглядит именно так. Пока он видел только две репетиции сегодня, и, вероятно, все зависит от того, как я покажу себя на шоу… Люди могут держаться отлично перед малой аудиторией и совершенно сломаться перед настоящей публикой.

Ты не сломалась сегодня, а там было много людей. - Он хотел помочь ей сохранить уверенность в себе.

- Но там будет три сотни людей или больше, - сказала Марселла, явно довольная собой. - Я все же думаю, что смогу сделать это, вся эта молодежь в группе придает мне уверенности… С ними здорово работать.

- Они моложе тебя? - наивно спросил Том.

- Том, заткнись. Конечно, моложе, некоторые на восемь или девять лет.

- Да я не смотрел, какие они там, ты выглядела гораздо лучше… Но в таком случае будет ли мистер Ньютон искать среди них, не слишком ли они молодые?

Марселла нахмурилась.

- Знаешь, я тоже так думала, что он может искать для контракта кого-то помоложе, но он сказал Джо, что думает, что я подошла бы для нескольких вещей, которые у него есть. - Марселла казалась довольной. - Это так прекрасно, Том, я едва могу поверить во все это!

Письма, факсы и электронная почта во множестве приходили из Чикаго. Каждое было озаглавлено просто «Свадьба».

- Никто в мире не женился до Марион Скарлет, - ворчала Кэти, просматривая последнее послание.

- Ну так на что ты жалуешься? Они хотят высший класс, мы им его предоставим. - Том решил быть оптимистом.

- Нет, погоди, пока сам услышишь.

- Честно, Кэти, просто потому, что она твоя сестра, ты заботишься обо всех этих пустяках. Та церковь, где никогда в жизни не проводили свадеб, станет именно тем местом, которое Марион выберет. Рики собирается сфотографировать зал…

- Но ты не слышал…

- Священник в восторге, и я думаю, что мы все здорово сделаем, - торопливо проговорил Том. Кэти выглядела растеряной. - Люди моего отца уже все покрасили, священник заставил прихожан сделать приоконные ящики с цветами. Это будет выглядеть… - Он бросил взгляд на нее и остановился. - Что такое?

- Они хотят традиционную ирландскую свадьбу, Том, они хотят, чтобы мы приготовили говяжью солонину и капусту.

- Но зачем?

- Потому что они думают, что это традиционная ирландская еда.

- Но Марион выросла в Джарлате, она не может думать так! - ошеломленно воскликнул Том.

- Она долго прожила в Иллинойсе, - пожала плечами Кэти.

- Мы не будем готовить для них говяжью солонину и капусту, - твердо произнес Том.

- Я знаю.

- Так кто скажет это ей? - грозно спросил Том.

- У тебя лучше получится, - сказала Кэти.

- Но она твоя сестра, черт возьми, - парировал Том.

- Вопрос в том, что еще мы можем предложить им в качестве типично ирландского блюда.

- Господи, существуют тысячи блюд! Барашек в традициях графства Уиклоу, ирландский лосось, лобстеры, мидии с устрицами. Я думаю, что им может понравиться огромная говяжья грудинка. Они там, в Чикаго, наверное, привыкли к большим кускам говядины на тарелках.

- Они не хотят того, к чему они привыкли. Они хотят ирландских танцев, дубинок, девушек с пожеланиями доброго утра.

- Не может быть, - ужаснулся Том.

Кэти помахала письмом.

- Ну, примерно так звучит в этом письме… Все родственники Гарри мечтают насладиться ирландской экзотикой, погрузиться в другую культуру, попробовать простую, неиспорченную приятную кухню.

Том уронил голову на руки.

- Давай думать, что мы можем предложить им. Представляешь, когда-то мы думали, что это будет просто.

- В такой игре не существует простых вещей, - ответила Кэти с таким вздохом, что он поднял голову.

- Ты в порядке? - спросил Том, озабоченный выражением ее лица.

- Конечно нет. Мы не можем продолжать обманывать самих себя. Мы никак не сумеем сделать эту свадьбу. - Она еще больше согнулась, положила голову на руки, и ее тело сотрясалось от едва сдерживаемых слез. - Наверное, и дальше идти мы не можем, это нелепо, мы не сознавали, что делаем, когда принимали это предложение… - И она разрыдалась.

- Кэти, Кэти… - Том вскочил со своего стула в центре комнаты и опустился на колени рядом с ней, а она и не пыталась скрыть своих слез. - Мы что-нибудь придумаем.

- Да чего здесь думать, - проговорила она сквозь слезы. - Марион сошла с ума, нам не надо было слушать ни единого ее слова, надо было сказать ей, что с нами случилось и что мы не справимся. Зачем нам потребовалось притворяться и говорить, что все в порядке, когда это не так!

- Потому что это единственный способ остаться в деле, - мягко сказал он и успокаивающе погладил ее по голове.

- Нет, не надо притворяться, с нами все кончено. Мы никогда не восстановимся и не продолжим… - Она внезапно встала и посмотрела на него красными от слез безумными глазами. - Разве ты не видишь, что мы обманываем самих себя, с каждым шагом мы только увязаем глубже в этом болоте, нам становится труднее выбраться, мы все больше и больше тонем в долгах…

Том тоже встал и привлек ее к себе.

- Так не будет продолжаться, не будет, тебе надо помочь мне. Когда я слышу все эти твои слова, я лишь наполовину верю тебе, слышишь?

Она заплакала у него в руках, а он снова и снова гладил ее по волосам. Это была роскошь - не сдерживаться, не изображать улыбку на лице перед Джун, Коном и любым другим посетителем.

Ее плечи вздрагивали, и он обнимал ее до тех пор, пока рыдания не утихли. Она пробормотала что-то, он не расслышал.

- Что ты сказала?

- Я говорю, что все кончено, Том, нам надо быть сильными и признать это.

- Нет ничего хорошего в том, чтобы подвести твою сестру в самый замечательный день ее жизни.

- Скажи ей, пусть найдет других волшебников.

- Нет никаких других, мы одни в городе. - Он посмотрел ей в глаза.

Она чуть улыбнулась.

- Ты никогда не думал об уходе?

- Нет, никогда.

- Ну, раз так, - она шумно вздохнула, - если мы не уходим, то надо все делать заново.

- Ну, придумай что-нибудь традиционно ирландское, что «Скарлет-Физер» действительно сможет сделать. - Он посмотрел на нее. Она выглядела лучше. И они возвращались в бизнес.

По счастливой случайности их компьютер избежал расправы со стороны вандалов, так как его забирали в починку. Кэти села за компьютер.

- Мы напишем электронное письмо: ты что-нибудь красивое и убедительное, а я как сестра.

- Мы должны убедить ее, что все-таки надо, - задумчиво произнес Том.

- Что заставило нас думать, будто банкетный бизнес имеет что-то общее с приготовлением еды?! - рассмеялась Кэти.

- Это только для торговли, мам, - повторил Джо Физер матери в двадцатый раз.

- Но там, в бумаге, было сказано, что это для всех.

- Для всех в сфере торговли одеждой. Мам, поверь мне, я бы пригласил тебя, если бы там было что-то, что может тебе понравиться.

Он говорил правду. Его матери не понравилось бы, если бы она увидела свою будущую невестку, в коей уже немного разочаровалась, почти обнаженной. Не понравилось бы и лицо ее сына Тома во время этого действа. Джо видел его на репетиции и осознал, как тяжело ему было принять все это и пытаться смело смотреть. У Марселлы не было ни единого шанса войти в модельный бизнес. Красивая дама, но деревянная на сцене, показывающая свое тело, а не вещи, которые были надеты на ней. Она бы не продержалась и пяти минут в том большом мире. Конечно, Том не воспринимает всерьез все это насчет работы «по ту сторону».

Кэти вернулась из супермаркета, и Том помог ей разгрузить микроавтобус.

- Только одно послание - Саймон и Мод больше не любят тебя.

- Саймон и Мод? Что я сделала на этот раз?

- Скорее чего ты не сделала. Они снова хотят прийти и протирать сокровища.

- Но у нас нет никаких сокровищ, - простонала Кэти.

- Собственно, никогда и не было, - печально ответил Том.

- Они расскажут всем, это хуже, чем если бы рассказали в девятичасовых новостях по телевизору! Они не могут прийти сюда, потому что поднимут на уши Мотти и Лиззи, народ в Чикаго все отменит, все все отменят, если узнают, из чего мы тут с трудом вылезаем. - Она чувствовала себя виноватой, но знала, что правда на ее стороне.

Но Том не намеревался закрывать тему.

- Они думают, что ты рассердилась на них, и хотят знать, что они натворили.

- Черт, - выругалась Кэти. - Только этого нам сейчас не хватает.

Том промолчал, продолжая распаковывать вещи.

- Ладно, ты выиграл, честно говоря, у них достаточно своих сложностей, и им это тоже сейчас не нужно. Я их куда-нибудь свожу.

- Я оставил их номер на столе, - сообщил Том. - Бедненькие маленькие дьяволята, я бы не сказал, что жизнь в Бичез легка и безоблачна.

Кэти пошла к телефону.

На звонок ответил отец близнецов. Кэти никак не могла вспомнить, звала она его просто Кеннет или мистер Митчелл.

- Меня зовут Кэти Скарлет. Я бы хотела поговорить с Мод Митчелл или Саймоном Митчелл, пожалуйста.

- Ах да, конечно… хм… мы встречались, если я не ошибаюсь, - проговорил он.

Она услышала, как он сказал «необычайно грубая женщина», когда звал детей. Кэти на мгновение устыдилась, когда услышала их вопли.

- Нас? - переспросил Саймон.

- Кто это? - не поняла его Мод и не получила ответа, так что подошла к телефону первой.

- Это… - прошептала она, - это Кэти!

И Кэти почувствовала, как слезы подступили к горлу, но она подавила их и пригласила их выбраться куда-нибудь.

- Я подумала, что мы можем сходить в кино и перекусить где-нибудь, а затем я отвезу вас домой, - предложила она.

- Нам приехать за тобой? - спросил Саймон.

- Нет, в смысле спасибо, Саймон, но просто доезжайте автобусом до улицы О’Коннелл… Там встретимся и пойдем на четырехчасовой сеанс.

- Пошли с нами, Том, - позвала она.

- Нет, осталось только два дня до шоу. Нервы Марселлы на пределе, и она сказала, что хочет поговорить сегодня вечером.

- Хорошо. Просто я подумала, что тебе тоже не помешает расслабиться.

- Не помешало бы, - согласился он. - Но сейчас сплошная нервотрепка. А ты не забыла, что у нас ужин после показа?

- Нет, конечно. Куда мы пойдем?

- В одно милое итальянское местечко, придет еще Джеральдин. Рики и Джо тоже, я думаю, если он сможет выбраться, Шона и полдюжины других. Мы вполне сумеем выбраться пораньше, когда закончится показ. Никаких возвращений сюда с микроавтобусом и все такое. В «Хейвордсе» сказали, что мы можем оставить все в их кухнях и просто запереть. Я управлюсь с этим, когда приду печь хлеб в субботу.

- Ты слишком много работаешь, - посочувствовала она.

- Как и ты.

Она внимательно посмотрела на него. У нее болела спина, а желудок бунтовал при виде еды. Кэти думала, что этот поход никогда не закончится.

- Сегодня получше, - ответила она. Это будет еще один сложный разговор: ей придется сообщить ему, что она уходит в декрет. Но она задумается об этом, когда придет время.

- Ты уверена, что мы не сделали ничего плохого? - настаивала Мод. Они перекусывали после кино.

- Нет, Мод, вспомни, что я говорила тебе - не надо считать себя пупом земли.

- Да, но мы боялись, что ты подумаешь…

- Я вообще не думала о вас, мы были безумно заняты.

- Как же тогда узнать, если кто-то действительно сердится на тебя или просто занят и не думает о тебе? - поинтересовался Саймон.

- Это приходит со временем, ты узнаешь, Саймон.

- А ты была старше или младше нас, когда узнала? - спросил Саймон.

- Немного старше, примерно на полгода. - Кэти чувствовала себя очень усталой.

Чем больше дети говорили о каком-то сумасшедшем человеке по имени старик Барти, и какую еду они едят, и как мать остается в постели большую часть дня, а отец часто приходит очень поздно, тем больше она понимала, что было огромной ошибкой отдать этих детей без борьбы. Нил дал неправильный совет. Она знала это. Здесь не было ничего общего с плотью и кровью. Мотти и Лиззи Скарлет, сидевшие в одиночестве в Джарлате, были бы намного лучшими родителями этим детям, чем те, кто родил их.

- Почему бы мне не отвезти вас повидать Хувза, до того как вернуть домой? - вдруг спросила она.

Они неловко посмотрели друг на друга. Мод поерзала на стуле, а Саймон посмотрел на двери кафе.

- Что такое? - Кэти перевела взгляд с одной на другого.

- Ну, ты знаешь условия. Мы можем ездить в Джарлат только по субботам, - начал Саймон.

- Но условия были такие: вы должны быть хорошими детьми и идти прямо домой после школы. А сейчас каникулы.

- Сара сказала, что для каникул условия те же.

- Но это просто поездка, вам же можно выезжать со мной, разве я не могу ехать куда хочу?

- Лучше не надо, Кэти… Сара сказала, что мама и папа немного завидуют, что мы так хорошо жили у Мотти и его жены Лиззи… И им не нравится, что мы ездим туда… вроде как мы предпочитаем их дом.

- А вы предпочитаете? - спросила Кэти.

- Ты велела нам не говорить, предпочитаем мы одно место или другое. Ты сказала, что это будет дурным тоном, - напомнила смущенная Мод.

- Правда? В таком случае в тот момент я была очень умной.

- Это было не так уж давно, - сказал Саймон. - Ты не могла сильно поглупеть за такое короткое время.

- Я тебя обожаю, Саймон, - вдруг засмеялась Кэти. - И тебя тоже, Мод. Так, если все закончили, я отвезу вас домой к родителям. - Кэти проговорила быстро, чтобы никто не заметил изумленных лиц близнецов. Никто никогда раньше не говорил им «я тебя обожаю».

Подъехав к дому, она собралась высадить их у двери.

- Пожалуйста, зайди, - упрашивали ребята.

Нет, мне лучше не заходить.

- Но ты же не боишься их, как Мотти, - умолял Саймон.

- Мы бы показали тебе наш танец, - уговаривала Мод.

- Хорошо, я зайду, - согласилась Кэти и решительно вошла в дом. - Кеннет, Кэй, спасибо вам, что одолжили мне своих великолепных детей, мы провели прекрасный вечер, по крайней мере, для меня. - Она посмотрела на детей, ожидая вежливый ответ.

- Великолепный фильм, - сказала Мод.

- И Кэти купила по две булочки каждому, - добавил Саймон.

- Так что им не нужен ужин. - Кэти огляделась в поисках намеков на то, что кто-то готовит еду для детей в восемь часов вечера.

- В холодильнике есть ветчина, - объявила Кэй.

- Я уверена, что есть, Кэй, и вы бы приготовили великолепный ужин для них, но сегодня вечером, я думаю, они уже не в состоянии кушать.

- И правда нет, спасибо, - отказался Саймон.

- Можно мы возьмем туфли и магнитофон? - поинтересовалась Мод.

Родители смотрели в замешательстве, Саймон и Мод ждали, скрестив ноги, верного такта, а затем торжественно протанцевали туда и обратно по кухне. Они здорово продвинулись с того времени, как Кэти видела танец последний раз. Она ладонью прикрыла невольный смешок, подумав, что ее сестра Марион убьет ее за то, что она позволила им выйти перед гостями.

- Вероятно, это для свадьбы? - спросил Кеннет Митчелл, похлопав, потому что его жена и Кэти аплодировали очень энергично.

- Да, для свадьбы моей сестры в следующем месяце… Это будет звездный номер.

- Просто я не совсем уверен…

Кэти сжала кулаки. Этот идиот ведь не собирался снова мешать свадьбе.

- Будьте уверены, Кэннет, припомните, как ваш брат Джок говорил вам про это, это же часть соглашения?

- Да-да, конечно.

- И, говоря про соглашение, я хочу, чтобы вы знали, насколько можно положиться на Саймона и Мод во всем. Видите ли, я забыла, что вы разрешили им посещать дом моих родителей только раз в неделю. Я собиралась отвезти их туда с коротким визитом к их собаке…

- Но ведь это не совсем их собака, не так ли?

- Именно их, мой отец сам купил ее для них и присматривает за ней с удовольствием в промежутках между их еженедельными визитами. Но вы перебили меня. Я говорила, что вы можете гордиться ими; они сами напомнили мне про соглашение, о чем я забыла. Я думаю, это грустно, но с их стороны это просто великолепно - так повести себя, потому что таково ваше желание.

- Ну… хм, да… это конечно…

- Так что я подумала: раз они были так благородны и соблюдали букву закона согласно вашим желаниям, вы в следующем месяце позволите им сделать несколько дополнительных визитов в преддверии свадьбы, так что они смогут повидать всех.

- Ну, мы посмотрим… - начал Кеннет.

- Конечно, я знала. - Кэти лучезарно улыбнулась детям. - Ваш папа разумный человек, как я и сказала, и не будет никаких проблем с различными свадебными мероприятиями… Как только Нил вернется из Африки, он и его папа свяжутся с вами, чтобы все утвердить.

Дети посмотрели на нее, сбитые с толку.

- Огромное вам спасибо, это был замечательный визит!

И она ушла, но успела услышать слова Кеннета Митчелла: «Экстраординарная женщина» - и почувствовала, как он покачал головой.

- Любовь моя, прежде чем ты произнесешь хоть слово, позволь мне сказать тебе, что ты произведешь фурор! - сказал Том.

Но лицо Марселлы было озабочено, как если бы она не слышала его.

- О чем ты беспокоишься? Скажи мне, ты выглядишь замечательно, ты затмишь всех на сцене. Это просто нервы, я знаю…

- Нет, не в этом дело.

- Но в некотором роде в этом. Ты говоришь себе, что через день, завтра вечером в десять часов все это закончится и жизнь снова потечет, как обычно.

- Вот именно! Я не могу вернуться назад, не сейчас.

- Что ты имеешь в виду?

- В салон красить ногти.

- Но у тебя будет больше возможностей, после того как люди увидят тебя…

- Не будет никаких возможностей, пока у меня не будет агента.

- Ты сказала, что мистер Ньютон…

- Пол Ньютон заинтересован в том, чтобы представить меня и организовать для меня несколько проб за океаном… Но все неопределенно…

- Я знаю, ты говорила, что боялась, что не будешь так хорошо выглядеть на показе, но ты будешь, я тебе точно говорю, - умолял он ее поверить.

- Они грубые, самонадеянные люди, привыкшие получать то, что хотят.

- Они увидят тебя на сцене завтра вечером и поймут, что ты то, чего они хотят.

- Это немного другое.

- Что ты имеешь в виду?

- Это все представлено на их суд, они могут возвысить или сломать тебя. Если играть согласно их правилам, то они возьмут тебя в свой круг. А если нет, то путь закрыт. - Она беспокойно теребила пальцы.

Он не понимал, что она пытается сказать ему.

- Так в чем проблема? Если ты все сделаешь верно завтра на подиуме, а так и будет, то они возьмут тебя.

- Они сказали, что мы должны пойти с ними на вечеринку завтра ночью, - сообщила она, глядя в пол.

- На вечеринку?

- Да, в их отель.

- Но мы не можем, ты же знаешь, что я устраиваю ужин в одном итальянском местечке, все придут. Ты должна сказать им, что мы не можем пойти.

- Не ты, только я.

Он решил, что она шутит, и рассмеялся.

- И что же ты сделаешь на бис?

- Не на бис. Если я сделаю это, тогда получу контракт, и все готово.

Он осознал, что это не шутка. Собственно, она пыталась рассказать ему, что этот парень сделал ей непристойное предложение: прийти в отель и повеселиться с ним, иначе она не получит контракт.

- Это потому, что ты выглядишь так прелестно, вот люди и теряют голову и говорят подобные глупости.

- Он сказал именно то, что хотел.

- Ну, он может хотеть что угодно. Я скажу Джо, чтобы он и близко не подходил завтра к месту проведения и не расстраивал тебя.

Марселла позволяла себе лишь несколько сигарет в день; она знала, что от них тускнеет кожа лица и желтеют зубы. Но сейчас она закурила.

- Прекрати выдумывать. Нет никакой надобности говорить Джо что-либо в этом роде. Джо нужны люди вроде Пола Ньютона, чтобы показать его одежду, и ты не скажешь ничего, что может все испортить.

- Так о чем мы говорим? - спросил Том.

- Мы говорим о том, что предложил Пол Ньютон, - просто ответила она.

Он посмотрел на нее, не веря своим ушам. А затем рассмеялся. Рассмеялся по-настоящему, не притворяясь. Конечно же, она шутила. Но почему она тоже не смеется?

- Но это же несерьезно, не так ли? - искренне удивился Том.

- Я никогда не была более серьезной, об этом и хотела поговорить с тобой.

- У тебя просто расстроены нервы, ты же не какая-нибудь проститутка высокого класса, которую он может купить на предложение о модельном контракте.

- Это не предложение, это сам контракт, - объяснила она.

- И ты переспишь с ним за это?

- До этого не дойдет, ты же знаешь. Просто вечеринка с девочками и шампанским, им это нравится.

- Прекрати, ты почти одурачила меня.

- Никогда в своей жизни я не врала тебе и не обманывала, почему же должна сделать это сейчас? - заверила Марселла тем странным, автоматическим голосом, которым говорила уже однажды, когда он подумал, что она обманула его и пошла на вечеринку вместо спортзала.

- Он просто провоцирует тебя, не поддавайся. Ты слишком умна для этого.

- Нет.

- Но ведь ты не можешь согласиться на это.

- Это мой выбор, мое будущее. И только мне решать, делать это или нет, попасть в настоящее хорошее модельное агентство или потерять свой шанс навсегда.

Он смотрел на нее и понимал, что именно так она и думает.

- Так мы вовсе не обсуждаем это, а ты ставишь меня перед фактом, что собираешься сделать это. Так?

- Нет, это не совсем так.

- А как?

- Я никогда ничего не делала за твоей спиной, хотя могла бы и сейчас, и всегда. Мы обещали друг другу быть честными. Я не знала, что быть честной выльется во все это. Это бессмысленно, глупо - даже думать, что он такой бабник.

- Ну так зачем обдумывать это?

- Потому что для него в этом есть смысл. Почему же это зло?

- И ты говоришь мне, что не возражала бы, если бы ради работы я совершил что-то подобное?

- Нам приходится быть обходительными с людьми в бизнесе. И тебе тоже, каждый божий день. Припомни хоть ту ужасную женщину, которая заведовала журналом, где делали нашу фотосессию… Она оказывала тебе потрясающие знаки внимания, стараясь понравиться тебе. Я думала, вам надо сходить куда-нибудь, устроить совместные ленчи и вечеринки; если бы тебе пришлось это сделать, то я бы так не переживала, как ты.

Том громко рассмеялся над этой идеей.

- Видишь ли, ты говоришь так, и я на девяносто процентов уверен, что ты просто накручиваешь меня насчет всего этого. - Но она не засмеялась в ответ. - Так ты согласна, что нравишься ему? - спросил он.

- Он восхищен мной, и я ближе к нему по возрасту, чем все эти подростки. Это просто вечеринка, Том. Еще раз повторяю, я бы не возражала, если бы тебе пришлось пойти на вечеринку с той женщиной.

- Не пошел бы, даже если бы моя жизнь зависела от этого, не то что карьера.

- Извини насчет завтрашнего вечера, - сказала она.

Теперь очень важно, что он скажет и сделает. Это повлияет на всю его жизнь. Ему надо быть очень осторожным. Он стоял в маленькой гостиной, Марселла все еще сидела за столом. Стол покрывала розовая мятая вельветовая ткань, которую Кэти подарила им на прошлое Рождество. На столе стояла неглубокая ваза для фруктов с персиками и темным виноградом. Лучи заходящего солнца проникали в окно и касались волос Марселлы, окружая их странным сиянием, как будто она была святой. На ней был свободный черный хлопковый свитер и синие джинсы; она выглядела лет на восемнадцать. Ее огромные глаза смотрели на него.

- Итак, Том? - спросила она.

- Итак, Марселла? - повторил он.

- Итак, что ты мне скажешь?

- Как ты сама сказала, это твое решение, твой выбор, твоя карьера. Что бы я ни сказал, это ничего не изменит, - мягко произнес он и взял ее за руку.

- Но?… - продолжила она.

- Но мне будет очень горько видеть, как ты прыгаешь по его команде, словно девочка для развлечений, и это уничтожит чувство достоинства и уважение в нас обоих. И, что бы ты ни говорила, тебе не надо делать этого. И при нормальных обстоятельствах ты бы даже не думала об этом, но сейчас ты просто нервничаешь насчет завтрашнего вечера.

Он посмотрел на нее, ожидая, что она кинется ему в объятия и поблагодарит его за понимание и адекватную оценку. Наступило долгое молчание.

- Ну, так что, любовь моя, ты придешь на нашу вечеринку с друзьями, которые будут пить за твой успех?

- Спасибо за все, за то, что не вышел из себя и воспринял все эти дикие идеи как ложь.

- Нет, я знаю, что ты не стала бы врать, - возразил он.

Но она так и не сказала ни да, ни нет. Он должен дать ей время подумать. Она не хотела строить карьеру с помощью этой вечеринки, и Том говорил максимально честно, как только мог, не вскакивая и не пиная стены. Она обошла вокруг стола, обняла его и увлекла к дивану. И они долго-долго сидели там в последних лучах заходящего летнего солнца, она положила голову ему на плечо, держа его за руку.

Большая часть арендованного оборудования прибыла и была установлена на кухне. Мужчины помогали с холодильниками, а женщины доставали из ящиков кастрюли и фритюрницы. Стоявший в помещениях шум пугал. Подумав, сколько им придется заработать, чтобы оплатить все это, Том и Кэти загрустили. Джун и Кэти руководили всем, в то же время готовя фуршет для показа мод.

- Большинство вообще не будет есть, эти желающие стать моделями девочки похожи на насекомых, - пожаловалась Джун.

- Нет, ты совершенно не права, кроме того, большую часть аудитории составляют старые и упитанные толстосумы. Моя свекровь будет там, например. А у нее глаза не полезут на лоб, когда она увидит, что там будет демонстрироваться? Так, вот номер два для последней тележки - еще одна штука, и я пойду загружать все в микроавтобус.

- Хорошо, я начну готовить для сумасшедшей Минни, - весело заявила Джун.

- Тише, Джун, в один из этих дней она зайдет и услышит, как ты говоришь это, - предостерегла Кэти.

Муж Минни думал, что она умеет готовить, так что каждую пятницу она приходила, чтобы заказать одно свежее блюдо и пять замороженных заготовок для ужина на двоих. Кэти давно уже предлагала научить ее готовить простые и сытные обеды и ужины, какие она хотела, но нет, Минни предпочитала, чтобы Кэти и Джун делали для нее собственные блюда.

Так что каждый раз, готовя тушеную говядину или курицу по-провансальски, они не забывали отложить две дополнительные порции в красные или зеленые контейнеры Минни.

- Какая у них должна быть безнадежная жизнь, у обоих - никогда никого не приглашают и никогда никуда не ходят, - сказала Кэти сочувственно.

- Ты думаешь, в неделе шесть дней? - поинтересовалась Джун.

- Нет, один раз в неделю они питаются рыбой и чипсами, это ее муж устраивает маленькое развлечение, чтобы поблагодарить ее за всю эту готовку.

- Должно быть, он глуп, как дубовая доска, - решила Джун. - Лучше бы ей вообще ему ничего не говорить. Чем меньше говоришь мужчинам, тем лучше, я всегда так считала.

- Но какое же это общение, врать в таких основных вещах, как умение приготовить обед? - спросила Кэти.

- Поверь мне, я замужем дольше, чем вы двое, - сказала Джун. - Ничего не говори, делай что хочешь - вот мой девиз.

Том мрачно вывез тележки наружу. В ее словах есть некоторая доля правды. Предположим, Марселла сказала бы, что в отеле будет какой-нибудь тренинг, или деловая встреча, или что-нибудь еще.

Конечно, он поверил бы ей и никогда бы не узнал весь этот ужас прошлого вечера и этой томительной возможности, что она все-таки выберет вечеринку мистера Ньютона, а не праздник, старательно организованный им. Когда он вернулся, Кэти с неудовольствием смотрела на еду, стоявшую перед ней.

- Что это? - спросила она Джун.

- Бог мой, о чем ты спрашиваешь меня? Это цыплята, я делаю их для Минни.

- Положи их туда на другую сторону. - Мне не очень нравится смотреть на них, меня тошнит от них, они… я не знаю, они выглядят по-человечески.

- Конечно. - Джун продолжала жизнерадостно болтать. - Знаешь, я думаю, нам надо попытаться изобразить какое-нибудь рождественское меню, чтобы оно уже было готово заранее, набор вещей, которые могут заказать всякие придурки, типа канапе и маленькие пирожки…

- Которые мы могли бы доставлять им? - заинтересовалась Кэти.

- Это было бы здорово - проехать вдоль всех этих домов с пожеланиями веселого Рождества, как Дед Мороз. А ты все еще будешь работать на Рождество? - небрежно поинтересовалась Джун.

- Что ты имеешь в виду? - встревоженно спросила Кэти.

- Я имею в виду, когда ты возьмешь отпуск? Нам ведь надо знать, да, Том?

- Конечно надо, - сказал Том, ничего не понимая.

- И кстати, ты вообще собиралась сказать нам о ребенке? Или нам надо ждать, пока ты попросишь нас вскипятить воды и замерить схватки?

Август

Том вошел в квартиру с тяжелым чувством. Как он справился и сумел сохранить веселый вид на протяжении всей вечеринки, болтая обо всем на свете, кроме того, что Марселла не пришла на вечеринку в свою собственную честь? Другие поддерживали его, даже слишком. Они сразу поняли ситуацию: прекрасная модель решила, что они недостаточно хороши, чтобы прийти и отпраздновать с ними, она ушла с важными персонами. Все они пытались вести себя так, будто ничего особенного не произошло. Конечно, ей надо было идти туда, очень сложно увильнуть, это часть ее работы. Ему страшно хотелось плакать, и он даже удивился, что все-таки не сломался. Нет, они болтали о пустяках, и он убедил их остаться чуть-чуть подольше, выпить еще по бокалу. Он не хотел возвращаться один в пустую квартиру и гадать, когда она вернется домой. Он не помнил, что ел и сколько заплатил. Вечер отдавал горьким во рту и в сердце.

Кэти заговорила, когда он уходил:

- Наверное, она уже дома, расстроенная, что не смогла быть с нами.

- Она в порядке, - произнес он, надеясь, что изобразил усмешку достоверно.

Конечно, ее не было дома. Был час ночи, и вечеринка мистера Ньютона должна быть в разгаре. Он уселся и долго пил холодную воду, пытаясь избавиться от горечи во рту. Потом долго клевал носом за кухонным столом. И вдруг проснулся, когда зазвонил телефон. Часы показывали двадцать минут четвертого.

- Том?

- Да, Марселла?

- Том, тут такая штука…

-Да?

- В общем, вечеринка в самом разгаре. Так что я хотела сказать, что буду позже. Прости, но ты же знаешь, как все это получается.

- Конечно, я не знаю, как все это получается. Сейчас около четырех часов утра. И ты не придешь домой, ты это хотела сказать мне?

- Ну, некоторые девочки думают, что нам надо взять комнату и, наверное, остаться…

- Пожалуйста, оставайся, Марселла, - сказал он.

- Просто все эти такси…

- Спокойной ночи, - прервал он ее.

Ты обиделся?

- Нет, это не то слово, - ответил он.

- Том, пожалуйста, скажи мне, что ты понимаешь, что все это ради работы.

- Оставайся там, пожалуйста, Марселла.

- Не таким тоном, это делает меня…

- Оставайся там, - повторил он и повесил трубку, а потом отключил телефон, чтобы она не дозвонилась.

- Какая еда будет на свадьбе? - спросила Анна у Марион. - Или это секрет?

Она зашла в пятницу вечером, чтобы показать платье, которое сестра Франко сшила для свадьбы. Оно было темно-синего цвета с синими кружевами.

- Не такой уж секрет, скорее причина третьей мировой, - хмуро ответила Марион.

Кэти восприняла в штыки идею о традиционной ирландской свадьбе, сказав, что никто в Ирландии не готовит говяжью солонину. Это было смешно, и в любом случае ей следовало сделать то, что ей заказывают и за что ей платят. Гарри долго успокаивал Марион, иначе она сказала бы что-нибудь, что послужило бы причиной ссоры.

- Она хочет продемонстрировать свою фантазию, - решила Анна.

- Да, но все родственники Гарри проедут около пяти тысяч миль в Ирландию. Они не хотят никаких фантазий. Им дешевле сходить к Чарли Троттеру.

- А что говорит мама?

- Ты знаешь, мама говорит, чтобы мы прекратили. Кэти бледна как привидение и выбивается из последних сил, и она справится - только сильно ли это поможет, когда мы не получим обслуживание, которое хотим.

- Прекрати, Марион, все пройдет отлично, и разве тетушка Джеральдин не готовит что-то еще? Мы все послали ей образцы материи наших будущих нарядов, и она закажет шляпы, которые будут ждать нас в отеле утром в день свадьбы.

- Хорошо. - Марион обрадовалась, что хоть кто-то делает все правильно. - Кстати, нам не надо звать ее тетушкой согласно повелению великолепной леди Кэти…

Анна хихикнула:

- Ох, Марион, ты никогда не изменишься! Честно говоря, тебе лучше позволить им самим выбрать, Кэти и Тому, они же там, они знают.

- Мои новые родственники побывают там только один раз в жизни, им нужна говяжья солонина. Отец Гарри и его сестра уже все уши об этом прожужжали.

- А насчет зала все здорово, - сообщила Анна, потеряв надежду исправить ситуацию.

- Хотя интересно, почему они не могут выслать фотографию. - Марион все еще терзали подозрения и неуверенность.

Утро субботы выдалось необычное. Том был занят и ни слова не сказал ни про то, что Марселла не пришла домой прошлой ночью, ни про беременность Кэти и во что это выльется компании. Он не мог поверить, что Нил все еще в Африке и ничего не знает, и ему не нравилось тревожное выражение лица Кэти, когда она сообщила ему об этом. Кэти была занята и вообще ничего не говорила про Нила, про отсутствие Марселлы на их вечеринке и во что это выльется в жизни Тома. Она не могла поверить, что Том до последнего момента не знал, что намечалась эта деловая встреча, на которую Марселла должна была пойти, и ей не понравилось его бледное, словно восковое лицо во время того ужина. Вместо всего этого они говорили о чикагской свадьбе, до которой оставались всего три недели. Как это девятнадцатое августа успело подкрасться к ним так незаметно?

- А Марион, вообще, похожа на тебя? - поинтересовался Том.

- Понятия не имею, я ее почти не видела с детских времен. Она уехала, когда ей было семнадцать, я к ней ездила только один раз, и она сюда приезжала дважды. И я не знаю, что представляет собой Гарри, так что зацепиться нам не за что.

- А мы вообще что-нибудь знаем о родственниках и не совсем родственниках из Чикаго? - спросил он.

- Немного. Там будут наши люди, конечно, Майк, Анна и Кевин. По крайней мере они не будут выискивать везде трилистники. И дюжина коллег Марион с работы плюс соседи. Одни из них знакомы с Ирландией, другие нет; поляки, про которых Марион утверждает, что они немедленно уедут, если не увидят толпу девушек, играющих на арфах на летном поле, приветствуя их.

Том рассмеялся над ее выражением лица.

- А ирландский контингент?

- Несколько сестер и братьев мамы и папы, их дети, пара кузенов, все очень хотят ходить без галстуков, в расстегнутых рубашках и чтобы выпивки было море.

- Что им может понравиться?

- Креветочный коктейль, жареная курица и мороженое с шоколадным соусом.

Том тяжело вздохнул.

- Последнее письмо из Чикаго было мрачным.

- Да, они явно обиделись, и не только на меня, но и на маму, и на Джеральдин… Что-то насчет «а вы не думаете, что Кэти лучше знает, что там будет»… Тебя бы от этого тошнило.

- Ты думаешь, нам лучше просто дать им все это и упростить себе жизнь? - Том выглядел усталым.

Кэти подумала о том, спал ли он вообще. Они могли поссориться с Марселлой.

- На самом деле не знаю, Том. Я понимаю, что ты имеешь в виду, нам не нужно портить отношения, когда они хотят просто-напросто такую ерунду.

- А как насчет того, что покупатель всегда прав? Там ведь не будет никого, кто знает нас, так что нам некого будет стыдиться…

Кэти нахмурилась.

- Я понимаю, в твоих словах есть доля правды, но, честно говоря, хочется все сделать хорошо; вся эта толпа будет есть в ресторанах Дублина все время пребывания здесь, и у них будет предварительная вечеринка в одном отеле и потом еще вечеринка в другом, и они увидят, что никто не ест бекон и капусту. Они будут в страшно дорогих местах, которые лишат их иллюзий.

- Хей-хо, - воскликнул Том. - Они уже забронировали места?

- Ну, я надеюсь на это, они говорят про это уже полгода.

- Тогда нам лучше послать еще одно письмо, - предложил он. - Можем ли мы приготовить для них великолепного ирландского барашка и ирландскую семгу; мы могли бы даже отправить им фотографии этой семги под соусом, которую мы делали несколько недель назад, она была потрясающая.

- Она не украшена трилистниками и ирландскими флажками, - проворчала Кэти.

Том стоял рядом с ней, пока она резала овощи. Они резали совершенно одинаково, даже в одном темпе, как будто гребли в одной лодке. В этом было что-то успокаивающее. Даже их диалог не был жестким, но он отвлекал их от проблем; они могли не думать о своих вторых половинах, пока их ждала работа: надо было отослать эти блюда, оплатить счета и организовать эту свадьбу века.

Джеймс Берн вошел, чтобы поработать над счетами.

- Как прошел показ мод вчера вечером? - вежливо спросил он и был поражен краткостью ответа.

- Отлично, - ответил Том.

- Прекрасно, - сказала Кэти.

Джеймс Берн больше не спрашивал. Он проглядел невероятно высокую стоимость арендованного оборудования и отметил слабый прогресс в споре со страховой компанией - дело едва продвигалось.

- Когда Нил вернется из Африки? - наивно спросил Джеймс.

- Завтра, - сказал Том.

- В понедельник, - ответила Кэти.

Джеймс Берн перевел взгляд с одного на другого и пожелал, чтоб его друг Мартин Макгуайр оказался неправ насчет того, что над этим местом тяготеет проклятие. Эти двое, Том и Кэти, были отличными друзьями и потрясающими молодыми людьми, с которыми можно работать. Но сегодня они были словно дикие звери, выжидающие только момента, чтобы наброситься.

- Я сказала «понедельник», потому что мы собираемся в отель завтра вечером, - объяснила Кэти. - В случае, если вы хотели поговорить с ним насчет страховой компании.

- Извини, - произнес Том. - Это не мое дело, когда он вернется.

Джеймс Берн был озадачен. Он заговорил на другую тему, надеясь, что она окажется менее напряженной.

- Я хочу убедиться, что у вас будет работа, оплаченная вовремя; сейчас мы не можем позволить себе давать кому бы то ни было трехмесячные кредиты.

- Конечно. Мой брат заплатил половину авансом, и когда он получит окончательный список вина в понедельник, то заплатит остаток, - сказал Том.

Джеймс все записал.

- И затем свадьба моей сестры, они тоже заплатят сразу, - добавила Кэти.

- У вас обоих замечательные семьи, - пробормотал Джеймс.

- «Хейвордс» платит за хлеб ежемесячно, - сообщил Том.

- Сумасшедшая Минни платит за неделю, но это мелочь.

- У нас два заказа от галереи для Рикки, мы получим за это около трех сотен фунтов; он заплатит сразу, если мы попросим.

- И похороны в следующую среду; «Квентин» отдаст деньги довольно быстро.

- Отлично, отлично. - Джеймс мрачно кивал, глядя на свой список.

- Ты беспокоишься, Джеймс? - вдруг спросила Кэти.

- Я всегда беспокоюсь, - ответил тот со слабой улыбкой.

- Нет, я серьезно, насчет прибыли, насчет ситуации?

- Очень серьезно, - отозвался Джеймс Берн. - На самом деле очень серьезно.

Когда Кэти добралась домой во время ленча, на автоответчике ее дожидалось сообщение от Нила о том, что его планы изменились и он задерживается в воскресенье, но он все равно хотел бы пойти в отель в Виклоу. Он позвонит из аэропорта, когда прилетит. И он любит ее.

Когда Том добрался домой во время ленча, на коврике его дожидался конверт. Записка от Марселлы о том, что она вернется примерно в полдень, и, может быть, они смогут пойти куда-нибудь, устроить милый ленч, она позвонит ему сначала. И она любит его.

В субботу во время ленча Джеральдин ответила на телефонный звонок, который сложно было понять.

- Алло, это химчистка? Это Фредерик Флинн. Я должен был забрать пиджак в полдень, но так получается, что я не смогу, у меня внезапно появились дела.

- Фредди? - изумилась она.

- Да, большое спасибо за понимание, могу я позвонить вам в понедельник? Хорошо, хорошо, вы очень любезны.

- Что ты хочешь сказать мне, Фредди?

Он должен был прийти в течение часа. Они собирались провести вместе целых две ночи и полный день. Его жена собиралась уехать в Лимерик.

- Да. Спасибо за понимание. Но я должен ехать в Лимерик.

- Нет, Фредди, ты не должен, ты сказал, что она едет.

- Еще раз спасибо за понимание. - И он повесил трубку.

- Алло, это мистер… э… Маттэнс Скарлет?

- Это Мотти. Кто говорит?

- Это мистер Митчелл.

- Свекор Кэти? - спросил Мотти.

- Нет, это… хмм… это… отец Саймона и Мод.

- О, отлично, как поживаете, мистер Митчелл? Мы с Лиззи здесь каждую минуту ждем детей, но они еще не приехали. - Мотти подумал, что Кеннет хочет поговорить с близнецами.

- Нет, и они не приедут, в смысле они не могут приехать.

- Они не приедут?

- Нет, извините, мистер Маттэнс. Мне очень жаль.

- Они заболели или что-нибудь случилось, мистер Митчелл?

- И да и нет, скажем так: их мама не в порядке из-за них, так что им придется остаться здесь.

- А можно мне поговорить с ними, как вы думаете, мистер Митчелл?

- Это нецелесообразно.

Уолтер пришел домой, надеясь попасть на поздний субботний ленч. Он увидел отца в одиночестве за столом.

- Что случилось, пап?

- Все на свете, Уолтер.

- Расскажи мне.

- Твоя мать опять начала пить, эти близнецы проплясали по всему дому, сводя ее с ума еще больше, старик Барти проиграл в другую игру столько, что теперь ушел в глубокое подполье.

- Но что он мог проиграть? У старика Барти вообще ничего нет, что можно проиграть. - удивился Уолтер.

- Ну а почему я так беспокоюсь, как ты думаешь? Я все жду, когда кто-нибудь придет, - сказал Кеннет Митчелл.

- ленча не будет? - спросил Уолтер.

- Не будет, пока ты сам не сделаешь, - ответил Кеннет.

- А дети уехали к тем ненормальным в Джарлат?

- Нет, я не позволил им, это ведь из-за их чертового «топ-топа» твоя мать опять пустилась в запой.

- Так где они? - спросил Уолтер.

- Надулись и сидят у себя в комнате…

- Будь осторожен, отец, эта женская армия будет гоняться за тобой, если ты нарушишь правила.

- Они мои дети. Это мое право - решать, куда они пойдут на субботний ленч.

- Конечно, отец.

Уолтер многозначительно оглядел кухонный стол, где не было и намека на субботний ленч.

Шона сидела в своей квартире и в тридцатый раз перечитывала письмо. Ее пригласили на ужин девятнадцатого августа, пригласил человек, которого она и не думала снова увидеть.

Лиззи сказала Мотти, что ему не следует беспокоить Кэти: в последние дни девочка была белее снега. Мотти ответил, что сейчас надо бороться либо сдаться совсем. Этот человек, который вложил ему в руку один фунт, пройдется по их головам, если они не будут сопротивляться. Учитель танцев ждал на кухне. Он как раз собирался звонить Кэти. Ее не было в Уотервью, и она не отвечала по мобильному. Он позвонил на кухню.

Том Физер покинул Стонифилд. Он просто не мог там оставаться - вдруг Марселла вернется, чтобы проверить, все ли в порядке. Ему нужно было уйти немедленно. Он ответил на телефонный звонок.

- Вы не застали Кэти, Мотти, она ушла в полдень. По моей просьбе. Я сказал ей, что она уже давно не видела море, и она никогда не была в башне Джеймса Джойса, так что я отправил ее посмотреть и отдохнуть.

- Это была отличная идея. Лиззи говорила, что она выглядела очень усталой. Просто у нас тут небольшая проблема.

- Расскажите мне, что случилось, - попросил Том. Все лучше, чем оставаться наедине с собственными размышлениями.

- Я поеду и привезу их вам, - сказал Том в конце. - Только дайте мне адрес.

- Мы не хотим никаких проблем… - начал Мотти.

- Конечно нет, - подтвердил Том.

- Добрый день, мистер Митчелл. Я Том Физер, приехал, чтобы забрать детей и отвезти их в Джарлат.

- Прошу прощения, но я понятия не имею, кто вы такой, - надменно проговорил Кеннет, и Том нахмурился.

- Если ваш сын Уолтер дома, он может удостоверить мою личность. Я работаю с Кэти, женой вашего племянника. Я уверен, что вы слышали мое имя, но теперь мне надо забрать детей, их туфли для танцев и магнитофон, как это указано в соглашении.

- Соглашении? У нас нет никаких соглашений с вами, мистер… как вас там…

- Соглашении с судом, с департаментом по социальному обеспечению, с семьей Митчелл.

- Я не думаю, что это хоть на минуту…

- Вы правы, сейчас нет ни минуты, мистер Скарлет платит учителю танцев за каждый час, и сейчас идет время. Саймон! Мод! - прокричал он. Близнецы, которые со страхом слушали беседу, вышли в холл. - Вам уже давно надо было быть там, - многозначительно подмигнул им Том.

- Но мы не могли приехать, мама заболела из-за нас, - сказал Саймон.

- Из-за того, что мы тренировались танцевать, - объяснила Мод.

- Что за чушь, конечно, это не из-за вас. Так, берите туфли и бегом в автобус, мы уезжаем.

- У вас нет никакого права врываться в мой дом… - начал Кеннет Митчелл.

- Решите этот вопрос с социальным работником, с Кэти и Нилом, когда он приедет завтра домой. Я всего лишь водитель, - ответил Том, вышел из дома и сел в микроавтобус «Скарлет-Физер», с остервенением включив зажигание. Он заметил, что Уолтер смотрит на него из-за занавески из окна сверху.

- Привет, Уолтер, - крикнул он. - Всегда на передовой, когда в тебе нуждаются. Как обычно, я погляжу.

Уолтер исчез. Близнецы выбежали, восторженные, но в то же время встревоженные. Было жестоко и несправедливо так обращаться с детьми. Когда у них с Марселлой будут дети, они их будут любить и лелеять. Он вспомнил, что Марселла не пришла домой прошлой ночью, и внезапно почувствовал привкус желчи во рту.

- Могу я что-нибудь предложить вам, Том? Чай, кофе, что-нибудь выпить? Вы были так любезны, доставив сюда детей.

- Нет, все в порядке, спасибо, Лиззи, я просто хотел сделать что-нибудь, чтобы ни о чем не думать.

- Эта работа просто убивает вас обоих, Кэти бледна, как привидение.

- Нет, вовсе не так, мы оба обожаем работу… Просто…

Он остановился. Существовало так много вещей, которые он не мог сказать. Почему Кэти так бледна? Почему им надо работать так усердно? Почему его собственная жизнь изорвана в клочья?

- Только один вопрос, Лиззи: во сколько им надо вернуться в тот дом?

- Мотти отвезет их, им надо приехать обратно до восьми часов.

- Я вернусь и заберу их без четверти восемь.

- Мы не можем позволить вам болтаться по всему городу…

- Нет, меня все устраивает, - произнес Том и ушел. Она стояла у окна и смотрела ему вслед.

- Он поссорился с этой своей косметичкой, - сказала Лиззи.

- С чего ты взяла? - удивился Мотти.

- Филлис, которая живет дальше по улице, была на показе мод в «Хейвордсе» и сказала, что такого и в эротическом кино не увидеть и что девушка Тома была едва одета.

- Теперь, когда ты рассказала это, жаль, что мы не пошли. - задумчиво проговорил Мотти.

- Я спросила про это Джеральдин, и она посоветовала держать тебя под замком и не подпускать тебя близко к шоу. Я так и сделала, - пояснила Лиззи с некоторой гордостью.

Кэти думала, что, когда Нил придет домой, они сразу поедут в отель «Холлис» в Виклоу, не останавливаясь в Уотервью. Она записала все сообщения на автоответчике для Нила, упаковала вещи, которые могли понадобиться. Теперь у него не будет отговорки, чтобы задержаться дома и погрузиться в дела. Она приехала на «вольво» в аэропорт и стала ждать там, рассматривая прибывающих пассажиров. И наконец увидела его, немного загорелого, наверное, у него там было немного свободного времени. Он разговаривал с одним из коллег и едва остановился, увидев ее.

Она знала одного из его компаньонов, очень серьезного человека, лишенного чувства юмора, но способного черное представить белым. Она определила и другого - политика, занятого своей карьерой; четвертый был высоким и седым, его она не знала.

- Благое небо, вы «Скарлет-Физер»! - воскликнул он. - Мы были на ужине, который вы делали для Фредди Флинна, и сохранили вашу визитку. Вы-то нам и нужны… Нил, почему ты не сказал нам, что женат на этом гении?

- Потому что тогда ты ни на чем не мог бы сосредоточиться там и говорил бы все время только о блюдах Кэти, - отозвался Нил и обнял ее за плечи. Он гордился ею, она видела это. Все будет хорошо, ей не следует беспокоиться о предстоящем разговоре. Рука об руку они прошли на стоянку.

- Я смертельно скучаю по душу, - заявил Нил. - Но мы дома не задержимся, а прямиком направимся в Виклоу - обещание есть обещание.

Том вышел из кинозала в огромном комплексе, подошел к кассе и купил билет на другой сеанс. Блондинка в кассе улыбнулась ему.

- Вы киноман, не так ли? - спросила она.

- А? - вздрогнул Том.

- Вы идете сегодня уже на третий фильм. Стремитесь наверстать что-то или как?

Он был очень симпатичным: широкие плечи, милая прическа, шикарная улыбка. Тот тип парня, который редко встречается в нынешнее время.

- Да, именно это я и делаю. Наверстываю, - ответил он.

Ей показалось, что он говорит вяло, что по-настоящему даже не видит ее. Она пожала плечами. Может, он обкуренный или выпивший. Когда кинотеатр в конце концов закрылся, в небе еще теплился свет. Должно быть, отсвет огней города. Том приехал обратно в фирму. Подумал, не скрывается ли шпион из страховой компании где-нибудь поблизости, подкарауливая, как Том второй раз разгромит помещение. Потом подумал, не съесть ли чего-нибудь. В конце концов, он же здесь как ребенок в магазине сладостей. Арендованные холодильники были забиты едой, или же он может сделать обычный омлет. Но передумал и уселся, держась руками за голову. Затем прилег на диван в главном офисе. Он уже однажды спал здесь, когда был завал из-за вечеринки в прошлом январе. Тогда было холодно, и он укрылся всей одеждой, которую смог отыскать. Сейчас было тепло, и ему не требовалось укрываться. Он лежал в темноте и смотрел в потолок. Скоро он уснет, и ужасная, саднящая рана и ревность уйдут прочь. Но этого не случилось в кино. Сюжеты всех фильмов ничего не значили для него. Перед его глазами стояла Марселла. «Поговори с ней, поговори с ней», - уговаривал он себя. Вполне возможно, что она сидит в Стонифилде, страдая и ожидая его возвращения. Но какая будет от этого польза, если они уже не способны поговорить? С ужасом Том осознал, что им больше не о чем разговаривать. Это уже пройденный этап.

- Что-нибудь слышно от Тома в последние дни? - спросил Джо у родителей.

- Разве ты не видел его в пятницу вечером на этом показе мод? - хмыкнула Мора Физер. Она все еще подозревала, что ее ввели в заблуждение насчет сути того вечера и что ни один из ее сыновей не хотел, чтобы она пришла туда.

- Конечно видел.

- И разве это не было всего лишь позавчера? - спросила она.

- Всего-то? Как необычно.

Казалось, что прошла целая жизнь с той ночи, как великая любовь его братишки, Марселла, вернулась в отель с Полом Ньютоном, вместо того чтобы пойти на скромный ужин Тома в итальянский ресторанчик. Джо не смел даже подумать, какие выводы из этого сделал Том.

Марселла четыре раза звонила в субботу и была заинтригована, каждый раз слыша лишь автоответчик. Он же знал, что она не придет домой в пятницу ночью. Она ведь сказала ему. Откуда такое отношение? Может быть, он сидит и ждет в Стонифилде, в раздумьях, мрачный, выглядящий как маленький мальчик, желающий, чтобы его утешали и гладили по головке.

- Том, - позвала она, войдя в квартиру, но ответа не последовало.

Все было тихо, слишком тихо. И чисто, слишком чисто. Она осознала сразу, что его нет дома. Она огляделась кругом в поисках записки, но ничего не было. Марселла села и взяла сигарету. Для женщины, которая заявляла, что не курит, она выкурила достаточно много за последние дни.

- Извини, если ты чувствуешь себя плохо из-за наших танцев, мам, - сказала Мод в воскресенье.

- Танцев? - сконфуженно повторила Кэй Митчелл.

- Папа сказал, что из-за шума у тебя разболелась голова и ты плохо себя чувствовала.

- Я не помню, - ответила она.

- Может, нам принести тебе чаю или чего-нибудь еще? - поинтересовалась Мод.

- Это очень мило с вашей стороны, но, собственно, зачем?

- Ну, ты не спускалась к завтраку и к ленчу и ничего не ела, так что мы подумали, что ты можешь быть голодна, - объяснил Саймон.

- Нет, вы очень добры, но мне ничего не надо, - отказалась Кэй.

Саймон и Мод спустились вниз. Отец сидел за кухонным столом в мрачном настроении. Большая часть его недовольства была направлена на старика Барти, который, видимо, исчез без следа. Близнецы уже знали, что, если кто-то расстроен, о еде лучше не спрашивать. Так что они взяли банку персиков и немного хлеба и ушли в сад.

- Как ты думаешь, они вроде как… - спросил Саймон у Мод.

- Ты имеешь в виду, у мамы все хуже с нервами и отец становится рассеянным? - озвучила его мысли Мод.

- Что-то типа того. - Саймон был расстроен.

- Не надо им видеть, как ты плачешь. Пойдем в сарай.

- Но он закрыт.

- Нет, Уолтер ушел раньше и оставил его открытым. Я заходила посмотреть, нет ли там прыгалки.

Саймон взял банку с персиками и поспешил в сарай. Лекции отца на тему поведения мужчины и прекращения этих девчоночьих танцев становились невыносимыми.

Том отправился на прогулку. Стоял теплый вечер, и если бы он был в состоянии оценить то, что видел, то вполне бы наслаждался всем. Но он особо не смотрел по сторонам, а отправился на кухню. Сначала ему показалось, что он заметил кого-то возле помещения, но решил, что это игра воображения. Он вошел внутрь и заснул на большом диване, обитом ситцем. Спал он плохо, но если бы вернулся в Стонифилд, то не спал бы вообще.

Телефон резко зазвонил рядом с ней. Это должен быть Фредди. Ей надо держаться с ним холодно. Но это был не Фредди Флинн, а ее племянница Марион, звонившая из Чикаго и заливавшаяся слезами. Сквозь все рыдания Джеральдин смогла различить лишь одно слово, которое повторялось снова и снова: «мужчины». Затем она услышала, как же они бесполезны, безнадежны и на них нельзя положиться ни капельки. Джеральдин глубоко вздохнула. Гарри, очевидно, был так же плох, как и любой другой мужчина. В Чикаго не вывели мужчин лучше, чем где-нибудь еще. Но постепенно выяснилось, что Гарри вовсе не убежал с кем-то еще и не отменил свадьбу. Свадьба все еще готовилась вовсю, просто Гарри и его семья не забронировали отели для первой вечеринки и послесвадебной вечеринки, и сейчас они совершенно не знают, что делать. Джеральдин постаралась успокоить Марион.

- Может быть, Кэти придумает что-нибудь, это ее сфера… У нее ведь не будет слишком много работы, не так ли?

Марион засопела и снова собралась заплакать.

- Прекрати плакать, Марион, все будет в порядке.

- Джеральдин, ты так хорошо успокаиваешь людей, как так получилось, что ты оказалась в нашей семье, скажи мне…

Джеральдин уставилась на противоположную стенку своей дорогой квартиры и тоже задалась этим вопросом.

Том тщательно убрал квартиру в Стонифилде. Он упаковал свои вещи, собрал все, что необходимо на выходные. Его здесь не будет, чтобы выслушивать ее объяснения. Он не хотел слушать, что вечеринка ничего не значила и что она повела себя так хорошо и честно, сказав ему, что ее надо бы похвалить за это.

Шоне Бэрк понадобилось двадцать четыре часа, чтобы понять, примет она приглашение или нет. Она не хотела идти, но приглашение было таким, что отказаться было очень сложно. Она подумала, много ли времени ушло на его сочинение. Конечно, от нее не ожидали немедленного ответа. Она тоже будет писать письмо очень аккуратно. Пока другие люди будут гулять и наслаждаться летним воскресеньем, Шона Бэрк будет проводить часы, сочиняя ответ.

Джеральдин также находилась в своей квартире в Гленстаре. Она не могла поверить, что Фредди так поступил с ней. Позвонил ей в присутствии жены и сказал, что планы поменялись. Притворился, что звонит в химчистку. Она не могла смириться с этим. Неважно, какая натянутая ситуация может быть дома, неважно, как сильно давит и, возможно, подозревает его жена. Джеральдин заслуживала большего, чем пародийный звонок. Когда Фредди извинится, а он извинится, когда он попробует объяснить, что это казалось ему единственным выходом, она выслушает его очень холодно. Как Джеральдин говорила ему, она всегда держала себя великолепно, была настоящей леди и ждала такого же внимания в ответ. Да, конечно, он проявил внимание, даря ей подарки, но не в этом дело. Ей нужно уважение.

- Ах да, но похищение есть похищение. В Виклоу тоже есть душ. Моя единственная надежда заполучить тебя в свое распоряжение - это поехать прямиком туда…

- Но, дружок, сообщения для меня… - начал Нил.

- Они в бардачке, все до единого, и ты все равно никому не можешь перезвонить в воскресенье, - ответила Кэти.

И в солнечный полдень они покатили прямо в Виклоу, а он рассказывал ей истории с конференции - о людях, которых он встретил, что прошло хорошо, а что зашло в тупик, как обычно.

Телефон зазвонил, когда Том собирался уходить. Он остановился послушать автоответчик. Это должна быть Марселла. Или нет. Но он все равно не ответит. После звукового сигнала последовал нерешительный вдох, а затем повесили трубку. Он прослушал это четыре раза, пытаясь что-нибудь разобрать. Определенно это была Марселла.

Ее удивило, что он включил автоответчик. После того что она сделала, она ожидала, что он будет покорно ждать ее.

Отель «Холлис» устроил большой показательный воскресный ленч. Люди приехали с бабушками, тещами и свекровями. Тем это всегда напоминало молодость, что-то вроде постоянства в меняющемся мире. Они зарегистрировались в большом вестибюле, оформленном по старинке: ключи от комнат с цветными кисточками на стене. Люди слонялись туда и обратно по холлу, и среди них Молли и Шей Хейз.

- У вас годовщина, не так ли? - поинтересовалась Молли.

- Нет, Нил только что вернулся из Африки, он был на форуме по делам беженцев, - объяснила Кэти.

- Надеюсь, вы там все уладили, - хмуро произнес Шей.

- Ну, мы сделали все, что от нас зависит, мистер Хейз, но знаете, там было так много канцелярщины, и все двигается очень медленно.

- И все-таки, раз уж вы занялись этим, у нас достаточно много своих нужд здесь…

Нил от удивления раскрыл рот.

- Мы получили ключ от комнаты, Нил, нам надо идти наверх, - торопливо проговорила Кэти.

- Я не совсем понимаю…

- И я не понимаю, люди, которые говорят на языках, которые никто не понимает, получают бесплатные дома и только захламляют собой пространство…

- Мистер Хейз… Молли… извините нас, я не видела мужа целых девять дней. Вы не будете возражать, если мы пойдем наверх?

- Совершенно не будем, - одобрительно сказал Шей Хейз.

Нил и Кэти быстро убежали наверх и ворвались в большую светлую комнату. И там позволили себе вволю посмеяться.

- Он просто чудовище, этот человек… - проговорил Нил, немного стыдясь.

- Послушай, ты встречал многих людей, я встречала многих людей, но вестибюль отеля «Холлис» не место для потасовок, - сказала Кэти. - Забудь о нем. Лучше расскажи мне, что ты делал там, как приехал?

Он уселся на один из маленьких, обитых ситцем стульев, чтобы все рассказать ей, слова так и сыпались из него: о делегатах, которых ожидали и которые не приехали; о неожиданных явлениях знаменитостей, которые пришли, чтобы оказать поддержку; об отмененных встречах и о других, начавшихся спонтанно, но ставших важными. Кэти заказала бутылку вина и тарелку сандвичей в комнату, пока он говорил о сделанном и огромном количестве оставшихся дел. Затем он заявил, что собирается в обещанный душ.

Нил вышел из ванной влажный и чистый, в темно-синей рубашке, которую она захватила для него, он был очень привлекателен. Неудивительно, что именно его всегда приглашали представителем на телевидение. Она смотрела на него, пока он наполнял два бокала вина.

Вот и настало время сообщить ему.

- Я должна тебе рассказать кое-что.

Он подошел и сел напротив нее, взяв ее за руку. Улыбнулся ей. Наверное, он догадался.

- Что ты хочешь сказать? - спросил он.

- Нил, я беременна, - ответила она.

Нил ошарашенно посмотрел на нее.

- Повтори.

- Ты все слышал.

- Нет, этого не может быть, - сказал он.

- Может. - Кэти широко улыбалась, разглядывая его лицо и пытаясь увидеть ответную улыбку, но не находя ее.

- Как это случилось? - спросил Нил.

- Я думаю, ты в курсе, как это случилось: так, как это случается всегда. - Она совершенно не ожидала, что диалог пойдет в таком ключе.

- Не шути, ты знаешь, о чем мы договорились.

- Да, знаю.

- Так когда это произошло?

- Однажды вечером, когда я не приняла противозачаточное. И когда мы думали, что это безопасное время месяца. Мы обсуждали это.

- О да, я уверен, что обсуждали, долго и логично.

- Нил!

- Извини. Я боюсь, что просто не могу осознать этого.

В ее сердце зародился страх.

- Я думала, ты будешь доволен.

- Нет, мы об этом не договаривались.

Теперь ей стало по-настоящему страшно. Он отпустил ее руки и отодвинулся вместе со стулом. Она знала, что ей сейчас надо успокоиться и говорить таким же спокойным тоном, как и он.

- Некоторые вещи выходят за рамки соглашений, - просто сказала Кэти.

- Нет, это не так.

- Именно так.

- Не в том возрасте, когда мы можем контролировать зачатие, не тогда, когда два человека соглашаются всегда быть вместе, жить мечтами, несмотря ни на какие обстоятельства, которые могут встать на пути, и жить без детей.

- Мы никогда не говорили, что всегда будем без детей, - сказала она.

- Ты права, но мы говорили, что обсудим это, когда наше мнение изменится. А мы ничего не обсуждали, - ответил он.

- Мы делаем это сейчас, - произнесла она, и ей показалось, что все это происходит не с ней.

Он должен прийти в себя и осознать, что это прекрасно. Он должен.

- Как долго…

- Примерно тринадцатая-четырнадцатая неделя.

- Такая уйма времени… - начал он.

- Для нас, чтобы привыкнуть к этой мысли, - закончила она поспешно.

- Почему ты мне не сказала раньше? Ты должна знать уже давно. Почему ты ничего не сказала?

- Я не была уверена…

- Но даже если подозревала?

- У нас никогда не было времени поговорить. Тебе вечно надо было куда-то идти, мне вечно надо было куда-то спешить… - Она хотела показать, что оба одинаково виноваты в том, что не нашли времени друг для друга.

- Но это так важно. Ты могла сказать мне…

- Я пыталась несколько раз, но мы начинали говорить всякую чепуху про Саймона и Мод, и ты говорил об этой своей поездке, и затем было это ограбление, потом вечером перед отлетом ты ушел на встречу… Тебе надо было идти, я знаю это. Так проходили дни. Или мне надо было написать тебе письмо?

- Пожалуйста, не будь такой легкомысленной, умоляю тебя.

- О нет, я не легкомысленна! Мы пришли сюда, чтобы спокойно поговорить. Я замучилась пытаться говорить дома, когда ты не хотел слушать меня, а здесь нас не прерывают.

- Так никто не знает? Твои мать и отец, мои родители? - спросил Нил.

- Конечно они не знают, - сказала она правду.

Он кивнул, будто бы смущенный собственным вопросом.

- Я понимаю, извини. Мне не следовало спрашивать этого.

Она почувствовала себя виноватой, ведь он не знал, что она рассказала Джеральдин, а Том и Джун сами догадались… Но это неважно, даже вполовину не так важно, как выражение его лица. Кэти потянулась, чтобы взять его за руку, но он отодвинулся.

- Понадобится время, чтобы привыкнуть к этому, - умоляюще произнесла она.

- Время не совсем то, что у нас есть, милая.

- Что ты имеешь в виду? - спросила она, и ее собственный голос прозвучал словно издалека. Но она уже угадала ответ.

- Ну, нам надо принять решение. - Он никогда так не выглядел: ни тогда, когда сообщил могущественным Митчеллам о том, что женится на дочери обслуги, ни в судебных заседаниях.

- Решение? - переспросила она, чтобы выиграть время.

Повисло долгое молчание.

- Мы договорились, что у нас не будет детей. - Нил старался говорить спокойно.

- И мы до сих пор не намеревались, но… -сказала Кэти.

- Но, к счастью, есть время все изменить. - Он посмотрел на нее: на лице застыло напряженное выражение, глаза были холодны.

- Ты хочешь, чтобы я сделала аборт? - спросила она.

- Я хочу, чтобы мы обсудили это.

- Мы вместе маршировали в демонстрации «Женщины имеют право на выбор», - проговорила она. - Ты помнишь тот день?

- Конечно помню, и это именно то, о чем я говорю. Это твое право на выбор, - уверил Нил.

- Право женщины, - тихо произнесла Кэти.

Пауза затянулась. Он смотрел на нее.

- Ты хочешь сказать, что это не наше общее дело? Что этого хочешь ты, а не мы? Где же мое право выбирать, быть или не быть отцом, скажи мне? - Говоря все это, он дрожал.

- Все совсем не так, Нил.

- Именно так! - воскликнул он. - Тогда ночью на площади Синтагма мы договорились быть вместе навсегда и что у нас не будет детей… Мы решили это, никто никого не заставлял…

- Мы не подразумевали, что это навсегда, - сказала она, - это случилось, только и всего.

- У нас есть время, много времени, чтобы решить все сейчас.

- Я тебе не верю, - с ужасом произнесла Кэти.

- Я не чудовище, мы вместе сделали это; конечно, я не виню тебя за это… Это и моя ошибка тоже… Но есть возможность изменить это, все исправить. И потом, если мы захотим ребенка позднее, тогда это должно быть так, чтобы мы спланировали вместе и согласовали.

- Разве ты совсем не рад? Разве ты хоть немного не доволен, что… - Голос ее прервался.

Она хлопнула себя по животу, он резко изменился и шагнул к окну.

- Это нечестно, Кэти, это еще не наш ребенок. Не говори так об этом. Это еще нечто, что может стать ребенком, и ты знаешь это.

Кэти ничего не могла сказать. Крошечный кусочек сандвича, который она съела, застрял у нее в горле, и она задыхалась от этого. У нее почти кружилась голова от того, что открывалось перед ней: Нил даже не хотел обсуждать, как они справятся с ребенком. Он вообще не хотел ребенка.

- Скажи что-нибудь, пожалуйста, не сиди просто так, скажи что-нибудь, - попросил он, стоя спиной к ней и глядя в окно. Но сказать надо было так много, а она не могла говорить. - Ты знаешь, что работа, которую мне предлагали, зависела от того, будут ли у нас дети?

- Я не верю тебе, это безнравственно и незаконно - предлагать такую работу и принимать ее. Ты бы первый сказал так, - упавшим голосом проговорила она.

- Давай взглянем по-другому, я уже сказал им, что мы не планируем завести детей, и это был решающий фактор в мою пользу.

Установилось еще более долгое молчание.

- Мне нужно подышать свежим воздухом, я пойду в сад ненадолго.

- Не ходи, пожалуйста, - попросила она.

- Голова сейчас взорвется. Мне надо побыть одному и прогуляться, я задыхаюсь.

- Не оставляй меня, только не сейчас!

- Я не оставляю тебя, - раздраженно произнес он. - Мне просто надо подышать свежим воздухом.

Он подошел к ней и чмокнул в щеку.

- Я не уходил бы, но я шокирован. Мне нужно время, чтобы обдумать это. Я никуда не убегаю и скоро вернусь.

И он ушел. Она видела, как он гуляет по тропинкам, проходит под араукариями с поднятой головой, кусая губы, такой яркий и привлекательный. Кэти сидела в номере отеля, который казался таким прекрасным, когда они зашли сюда всего какой-то час назад. Лед позвякивал в ведерке под бутылкой вина, а по ее лицу текли слезы. Она никак не могла поверить, что такое вообще возможно, но знала, что неважно, сколько часов они проведут за обсуждением, когда он придет назад успокоившийся и более рациональный. Она не предаст ребенка, которого носит. Это не могло произойти в более неудобное время, но не в этом дело. Это больше не теория, не вероятность, не поправка к Конституции. Это ее ребенок.

Казалось, что за окном заметно потемнело, когда Кэти услышала, как открывается дверь в комнату. Но она понятия не имела, сколько времени Нил отсутствовал. Он выглядел теперь совершенно по-другому, сел напротив нее за маленький столик и, хотя он успокаивающе улыбался, она почувствовала себя клиентом в адвокатской конторе.

- Кэти, если у тебя будет ребенок, кто за ним станет приглядывать? - спросил он.

- Я, конечно.

- А работа?

- Я все устрою. - Ее голос прозвучал взволнованно.

- Ты не можешь брать ребенка на кухню, чтобы он был там весь день.

- Нет, но всегда найдется выход.

- Какой выход? Няня?

- Ну, если мы сможем позволить себе это.

- И где она будет спать?

- Я не знаю, можно ведь нанимать работника на день.

- Но, как я понимаю, большая часть твоей работы приходится на вечер, что будет в это время?

- Ну, в какое-то время, я думаю, ты мог бы…

- Как я могу посвятить себя этому? У меня тоже есть работа по вечерам.

- Мы решим это, когда настанет время.

- Нет, так не пойдет. Надо спланировать заранее. В любом случае меня часто не будет дома. Помимо основной работы у меня будет немало заграничных поездок.

-- Мы справимся.

- Так, как ты справлялась до сих пор?

- Я не понимаю, что ты имеешь в виду, - встревожилась Кэти.

- Твой бизнес в долгах и опасности, и ты уже работаешь до изнеможения, чтобы сохранить его, и каждый день встречаешь со страхом. Что мы будем делать, если к этому прибавится ребенок?

- Ты хочешь сказать, что ребенку прибавляться не следует? - осторожно проговорила она.

Он ответил так же аккуратно:

- Это совершенно не то, что я говорю, Кэти. У меня нет никакого права, нет вообще ничего, чтобы отвергать твоего ребенка, и я даже не думаю об этом.

Нил был очень спокоен, почти холоден. Вот что дала ему его прогулка меж роз, алтей и люпинов в саду отеля - ту честную ясность, которая всегда хорошо служила ему в каждом случае, с чем бы он ни сталкивался.

- Так мы вообще не будем обсуждать, будет у нас ребенок или нет?

- Ты хочешь ребенка, и я не собираюсь стоять у тебя на пути. Это было бы безнравственно и неправильно.

Слишком взвешенно, слишком спокойно. Она испугалась и замолчала на какое-то время.

- Как ты думаешь, всегда будет так? Ты будешь мириться с ситуацией, держать нашего ребенка из милости?

- Я вовсе не думаю, что все должно быть так. Но, если в доме будет еще кто-то, мы должны приготовиться, предусмотреть все и составить планы.

- Звучит очень неубедительно.

- Поверь мне, я не хочу быть таким, но надо с открытыми глазами глядеть в будущее… Да, конечно, мне бы хотелось, чтобы это случилось в другое время, когда мы были бы готовы дать нашему ребенку все, что нужно… лучшую жизнь. Но это случилось сейчас, и нам надо решить, что делать. Например, на сколько ты уйдешь в декрет?

- На три месяца, как все.

- И Том согласится на это?

- Это закон, но он согласится в любом случае, я уверена.

- Нам придется переехать. Уотервью совершенно не подходит для ребенка, - сказал Нил.

- Не имеет значения, где живет малыш… Позже мы можем подумать…

- Но моя работа здесь, и я не собираюсь брать дела по большим страховкам или недвижимости, просто чтобы заработать денег.

- Нам не нужно так много денег. Нам не понадобится большой дом вроде Оклендса, не нужна огромная коляска вроде той, которая была в твоем детстве, нам необязательно отдавать ребенка в большую дорогую частную школу. Детям не нужна роскошь или королевская забота, им нужна только любовь.

- У нас был хороший старт. Если у нас будет ребенок, то мы тоже должны дать ему хороший старт.

- Мои мама и папа вырастили нас шестерых в Джарлате и сделали это без больших денег и проблем.

- Ну, вряд ли без проблем, - проворчал Нил.

- Что ты имеешь в виду?

- Ты всегда ругалась, что твоей маме приходилось на коленках отскабливать полы в доме моей матери и при этом мириться с ужасным обращением.

- Но мне же не придется так жить, как и тебе.

- Я думаю, что просто не готов, - сказал он.

- И я не готова. Но ведь множество людей не были готовы, и посмотри, как здорово справились.

- Почему из меня делают чудовище?

- Я не делаю из тебя чудовище, - мягко сказала Кэти.

- Это просто… просто… - Нил не мог подобрать нужных слов.

Кэти промолчала.

- Послушай, я даже ничего у тебя не спросил об этом… Как ты себя чувствуешь? Тебя мутит?…

- Бывает…

- И чего ты-то хочешь?

- Того, что происходит сейчас: чтобы мы поговорили об этом спокойно и разумно, не расстраиваясь.

- О чем же говорить… Я имею в виду это.

-Что?

- Давай рассуждать логично. Мы не хотели детей, а сейчас™ беременна. - Это было сказано очень холодно, очень строго. - Мы очень скучали друг по другу в последнее время… - продолжал Нил. - Я недооценил глубину твоих чувств по поводу твоей работы, думал, что в конце концов ты все взвесишь и отправишься со мной за границу, потому что это была такая великолепная командировка… И ты поняла неправильно. Раз уж ты беременна, ты думала, что я автоматически приду в восторг от перспективы стать отцом. Мы оба здорово ошиблись.

Она больше не могла выдержать эту безжалостную логику, вычисляющую, где правые и где виноватые. Она почувствовала, что сейчас расплачется, и не могла остановить рыданий. Он смотрел на нее, ошеломленный, невозможно было понять, что она говорит - слова тонули в слезах.

- Пожалуйста, Кэти… - Нил потянулся к ней. Он не ожидал такой реакции, ведь он старался подвести все итоги так аккуратно, как мог. Он изо всех сил старался не винить ее и не говорить, что он чувствует себя преданным. Он подумал, что это несправедливо, но права будущей матери, очевидно, более важны, так что он постарался сосредоточиться на практической стороне. Он хотел понять, что она говорит. А Кэти плакала и плакала, повторяя одно и то же. Он не хочет ребенка. У него не было отцовского инстинкта. Она не могла прервать эту беременность, потому что, даже если предположить, что она решится на это, она бы никогда не забыла этот день: как он показал себя неспособным к любви, заботе, быть хорошим, в конце концов. Нил предстал перед ней эгоистом, принявшим решение пожертвовать ребенком ради карьеры. Она плакала, так как не могла и не хотела поверить, что Нил, человек, которого она так любила, такой. Он смотрел на нее в смущении; он делал все, что мог, для нее, старался быть справедливым, как любой другой в подобных обстоятельствах. И его будущее должно поменяться, потому что она не соблюдала условия договора.

- Я никогда не видел, чтобы ты так плакала раньше. Пожалуйста, прекрати, - умолял Нил.

Кэти сделала над собой гигантское усилие, а он передал ей коробку с салфетками. Она вытерла лицо и высморкалась.

- Я ничего не говорю плохого, я просто не могу услышать, что ты говоришь, - сказал Нил.

Он нерешительно предложил ей вина, она выпила. Он убрал волосы с ее лица и обнял ее за плечи.

- Кэти, дружок?

- Все хорошо. Я уже в порядке.

Она вдруг почувствовала такую же решимость, какую чувствовала годы назад в Греции. Они слишком устали, преодолели слишком много проблем, и они не сдадутся сейчас.

- Когда я сказала, что хочу поговорить с тобой, о чем ты подумал? - спросила Кэти.

- Я не знаю, - уклончиво ответил Нил.

- Пожалуйста, скажи!

- Ну, я подумал, что ты собираешься сказать мне… - Он замялся.

- Ну же!

- Я подумал, что ты собираешься сказать, что решила оставить «Скарлет-Физер» и быть со мной, куда бы я ни поехал, - сказал он.

Человек, наблюдавший за кухней, решил, что удача улыбнулась ему. Большой парень вошел внутрь. В такой поздний час, в выходной день! Они были совершенно правы, это было, конечно, дело его собственных рук; а сейчас он собирается произвести дополнительные разрушения. Он прокрался к окну, чтобы увидеть начало и успеть позвать подмогу. Все эти страховые случаи не отличались один от другого; нужно было иметь весомые доказательства. Человек держался в тени, он хотел увидеть начало, но не хотел, чтобы его обнаружили - вдруг придет кто-то еще.

Марселла легла на кровать. Должен же Том однажды зайти домой. Он не захотел пойти на ленч; может быть, ей не стоило предлагать. Но не собирался же он отсутствовать каждую ночь. Куда он мог пойти? Он слишком горд, чтобы зайти в студию Рики. И он никогда не пойдет к родителям в Фатиму. Не отправится он и за тридевять земель к Джо в такое время. Значит, вернется домой.

Когда она проснулась и его все еще не было, она начала беспокоиться. Он очень упрямый, но никогда не наделает глупостей. Марселла не могла больше спать. Она вышла на улицу и пошла по ней, пока не увидела пустое такси. Она попросила отвезти ее на улицу недалеко от фирмы, затем тихо прошла дальше и открыла ворота в мощеный дворик. В машине, припаркованной снаружи, сидел человек, но казалось, что он не обратил на нее никакого внимания. Она посмотрела в окно и увидела на диване фигуру. Как глупо с его стороны! Им же придется однажды поговорить; зачем же откладывать это? Она позвонила в дверь, но он не шевельнулся. Она видела, что глаза его открыты, но он не двигался. Должно быть, он понял, что это она.

- Том! - позвала она. - Пожалуйста, Том, отзовись. Том, впусти меня. - Но он не двинулся. - Я не могла поступить иначе! - воскликнула она. - Я никогда не предавала тебя и все тебе рассказала. Я честна с тобой и не понимаю, почему ты не хочешь поговорить!…

Через полчаса, замерзшая и испуганная, она ушла и на другом такси вернулась в Стонифилд.

Человек, наблюдавший за домом, был озадачен. Этот большой парень вовсе не устроил погром в помещении, он просто улегся спать на диване. Еще более необычно было то, что одна из самых красивейших женщин Дублина стучалась в дверь, пытаясь войти. Любой нормальный человек открыл бы дверь сразу. Но этот парень был загадкой.

Том встал через час, отправился в «Хейвордс» и приготовил хлеб. Неужели прошло всего лишь два дня с тех пор, как он был здесь в последний раз? Это казалось вечностью, и все же он осознавал, что прошло всего лишь сорок восемь часов. Он боялся, что Марселла начнет выяснять отношения с ним на кухне, но она не рискнула бы.

Вернувшись на фирму, он был удивлен, обнаружив там Кэти так рано.

- Нил обрадовался? - спросил Том.

- Думаю, да, - ответила Кэти.

- Конечно, любой был бы счастлив на его месте, - сказал Том.

- Сначала он был поражен, это уж точно. - Кэти старалась не смотреть Тому в глаза.

Очевидно, все прошло далеко не идеально. Он совершенно не ожидал этого и почувствовал, что должен что-то сказать.

- Я думаю, для него это было очень неожиданно, - произнес Том.

Она задумчиво посмотрела на него.

- Да, это был больший шок, чем я ожидала.

- Но он придет в восторг, когда успокоится, - заверил ее Том.

- Конечно придет, - улыбнулась в ответ Кэти.

Том может оказаться прав. Нил вполне может восхититься ребенком. Со временем. Он был так добр минувшей ночью в отеле после ее рыданий, так нежен. Они проговорили долго и спокойно и встали очень рано, чтобы приехать обратно в Конти-Виклоу и добраться до Дублина заранее, до пробок. Нил вел машину, время от времени наклоняясь к ней и похлопывая ее по руке. Да, когда пройдет шок, как сказал Том, все будет в порядке.

- Мы решили, что пока не будем никому говорить об этом, - объяснила она Тому. - Так что, видишь ли…

Он сразу же все понял.

- Так что два провидца, которые с тобой работают, будут хранить молчание. Ты это собиралась попросить?

- Да, я была бы очень благодарна. Том, огромное тебе спасибо за Мод и Саймона. Отец оставил сообщение на нашем автоответчике. Ты и правда герой.

- Он такое дерьмо, этот Митчелл.

- Ох, не начинай про него, мне давно хотелось хорошенько наподдать ему.

- Это просто чудовищно, что дети должны быть с ними… - Он остановился, и она поняла, что он собирается сказать что-то важное. - И, раз уж ты не спрашиваешь, что с твоей стороны очень мило, - я не видел Марселлу с пятницы и спал здесь пару ночей.

Он говорил легко, но она видела, что ему очень больно. Она обняла его и заговорила:

- Это совершенно никому не мешает. Давай посмотрим электронную почту.

Он отодвинулся, когда она включила компьютер, благодарный за ее понимание и тактичность. Затем он услышал, как она вскрикнула:

- Господи боже мой, я не могу' поверить в это!

- Что случилось?

Он подбежал. Вместе они прочитали, что Марион перекладывает на их плечи организацию всех вечеринок по поводу свадьбы, включая обед-репетицию и вечеринку на следующий день, потому что Гарри и его родственники не подумали о том, что в Дублине надо что-то бронировать заранее. И все это надо было сделать в каком-то высококлассном местечке - обед и ужин в пик туристического сезона, да еще в течение без малого трех недель.

- Это невозможно, - сказала Кэти. - Все уже забито.

- Нам придется сделать все самим, - произнес Том.

- Не сходи с ума! Мы не потянем.

- Почему? Это принесет нам деньги, в которых мы так нуждаемся, и это отвлечет нас от других забот.

Уолтер был в ярости оттого, что дети играли в сарае.

- Мы не играли, мы танцевали, - защищались дети.

- Это мой сарай, держитесь от него подальше, - приказал Уолтер.

- Я не знал, что это твой сарай, правда, Уолтер, я думал, что он общий. - оправдывался Саймон.

- Теперь вы знаете. И прекратите эти танцульки, это правда раздражает отца. Он опять может уехать.

- Из-за наших танцев? - спросила Мод с широко раскрытыми глазами.

- Нет. но он все время говорит, что старик Барти уехал в Англию, и может последовать за ним.

- Он поедет?

- Запросто.

- А мама?

- Мама оторвана от реальности уже несколько дней, как вам известно, - презрительно проговорил Уолтер.

- А у нее не станет хуже с нервами и ей не придется опять отправиться в больницу, если отец уедет? - поинтересовалась Мод.

- Вы можете поспорить и продолжить свои танцульки, где кто-нибудь может слышать вас.

- Конечно, Уолтер.

- И никаких жалоб Саре, кстати. Нехорошо с вашей стороны просить этого Тома Физера совать свой нос сюда в субботу.

- Мы не просили его, правда, - проговорила Мод.

- Мотти позвонил Кэти, а он ответил на звонок, только и всего, - добавил Саймон.

Было видно, что они говорили правду, и Уолтер оставил это дело.

- Чтобы все было хорошо, не стоит рассказывать Саре длинных историй, понимаете?

- Да, - ответили близнецы с сомнением.

Ханна Митчелл позвонила дочери в Канаду.

- Нет, миссис Митчелл взяла выходные со своим партнером.

- О, она партнер в компании. Разве это не чудесно? - сказала Ханна.

- Нет, я имею в виду, что они с партнером уехали в свое шале на озере.

- И когда опа вернется? - спросила Ханна. Опа ничего не знала ни про какое шале ни на каком озере.

- Думаю, завтра они должны вернуться в магазин.

Ханна повесила трубку, восхищенная новостями, и не могла дождаться случая поделиться ими. В последнее время насчет Аманды похвастаться было нечем; по сути, они почти не общались.

Нил заскочил в Окленде в понедельник около шести вечера и рассказал о конференции в Африке. Ханна слушала нетерпеливо, дожидаясь паузы, чтобы рассказать собственные новости.

- Ты знаешь, что Аманда стала партнером в своем книжном магазине? - спросила она.

- Это здорово! Когда это случилось? Она сама сказала? - Джок засыпал ее вопросами.

- Ну, нет, ее саму я не застала. Позвонила, и там сказали, что она с партнером взяли длинные выходные, и она, должно быть, забронировала какое-то шале около озера.

Нил одним глотком осушил свой стакан. Он должен отвлечь мать, пока она не ляпнула что-нибудь еще.

- Известно, что они там в магазинах вечно все понимают неправильно. Давайте подождем, пока Аманда сама расскажет, - предложил он.

- Но девочка не сказала бы…

- Видишь ли, она могла сказать «с партнером», подразумевая ее партнера, парня, девушку… Ты знаешь, в каком смысле люди говорят сейчас «партнер».

- Но она имела в виду в книжном магазине… Я знаю это.

- У нее может быть партнер в книжном магазине.

- Но если бы у Аманды появился парень, она бы сказала нам.

- Необязательно, мам, - ответил Нил. - Надо ведь самому быть уверенным, что все готовы услышать.

- Я всегда умираю от желания услышать о всяких бойфрендах, или партнерах, или как бы их там ни называли. Скрытные все какие! - произнесла раздосадованная Ханна.

- Давай подождем, мам, мне кажется, это самое лучшее сейчас.

Он заметил, что отец смотрит на него недоуменно, но вслух Джок ничего не сказал.

Тому и Кэти потребовался день, чтобы найти то, что они продолжали называть подходящим местом. Для предварительного ужина у них будет цокольный этаж студии Рики. Для послесвадебного обеда они используют квартиру Джеральдин. Они отправили факс, украсив бумагу свадебными колокольчиками, подковами и разными другими амулетиками удачи, чтобы подбодрить пару. Марион перезвонила минут пять спустя со слезами благодарности. Кэти стала ангелом, спасителем, святой и, без сомнения, любимой сестрой Марион, а семья Гарри просто умирает от желания увидеть меню, чтобы сделать свой выбор. Да деньги не проблема, так что стесняться не стоит.

- Ты что-нибудь поняла из разговора? - поинтересовался Том, когда Кэти ему все повторила.

- Боюсь, что да, - призналась Кэти.

Они посмотрели друг на друга и рассмеялись, так как одновременно проговорили нараспев:

- Они хотят меню прямо сейчас!

В шесть вечера в понедельник Джеральдин осознала, что между ней и Фредди Флинном все кончено. Он вообще не позвонил в течение выходных, после того обидного собщения, что он не присоединится к ней. Она решила не звонить ему весь день и заставила себя поверить, что наилучшая линия поведения - быть приятной, холодной, рассудительной, чтобы доказать, что она умеет себя вести.

Фредди зашел в Гленстар и нажал на звонок: ни у кого никогда не было ключа от квартиры Джеральдин.

- Фредди? - Казалось, она удивилась.

- Я поинтересовался…

- Ты не позвонил. - Это было нерушимое правило.

- Нет, но на этот раз я подумал, что мы могли бы… В смысле если это неудобно, то я могу…

- Входи, Фредди.

Он уселся, сплел пальцы и начал рассказывать обо всем. Полине сказали, что его видели с женщиной, и ему пришлось поехать с ней в Лимерик. Чтобы доказать, что сплетники врали, - это раз, и чтобы разуверить ее - это два. Джеральдин кивала отрешенно и любезно, пока Фредди говорил. А затем выяснилось, что, когда они были в Лимерике, Полина сказала, что чувствует себя очень одиноко, боится, что он оставит ее, и хочет, чтобы он приходил каждый день с работы пораньше. Джеральдин опять кивнула.

- Так что ты видишь… - заключил он.

- Я вижу, Фредди, поверь, я вижу.

- Я не могу выразить, как буду скучать по тебе, - произнес он.

- И я по тебе, Фредди.

- Конечно, ты заслужила гораздо лучшего, чем я. - Теперь он стал говорить пафосные слова, пытаясь превратить разговор в шутку, а на самом деле давал ей понять, что их отношения закончились. Она оставалась совершенно холодной.

- Не говори так, не недооценивай себя. Я надеюсь, мы навсегда останемся хорошими друзьями.

Джеральдин спустила ноги с дивана и встала - это был знак, что ему пора уходить. Фредди Флинн двинулся к двери с огромным чувством облегчения.

- Удачи тебе, дорогой Фредди, - пожелала она.

- Ты замечательная женщина, Джеральдин. Я только хочу…

- До свидания, Фредди, - проговорила она мягко и шагнула внутрь, быстро закрыв за собой дверь. Она стояла в пустой квартире, страшно напряженная, ее одолевали гнев и досада. Фредди ей нравился больше других. Он был не таким ярким, как Питер Мерфи, не таким мудрым, как некоторые, но с ним было очень приятно. Она думала, что он будет всегда. Как смогла Полина вернуть его обратно? У Полины огромная семья, множество братьев и сестер, и, конечно, дети Фредди. Это, в конце концов, важнее, чем великолепные ноги, большая квартира в Гленстаре и дизайнерская одежда.

Так что, когда Том и Кэти позвонили и спросили, могут ли они организовать смешную «послевечеринку» в Гленстаре, Джеральдин ответила положительно. Это понравится ее племяннице Марион, у которой, кажется, случился нервный срыв в Чикаго. И это отвлечет саму Джеральдин от Фредди Флинна.

Марселла не знала, чем заняться после работы в понедельник. Она задержалась в салоне насколько возможно, но затем отправилась обратно в Стонифилд: позвонила, наткнулась на автоответчик, позвонила по домофону и не получила никакого ответа, затем зашла в квартиру. Том не вернулся. Наступил вечер понедельника, а он не вернулся в собственную квартиру. Должно быть, отныне он собирается жить на кухне. Это просто идиотизм. Ведь это его квартира, а он покинул ее. Ее записка осталась нетронутой на столе, та же упаковка обезжиренного молока стояла в холодильнике. Холодное. мертвое место. Марселла начала запихивать в рюкзак свои вещи, потом написала вторую записку: «Том, это твоя квартира, прекрати ночевать на диване в офисе. Вернись домой. Я ухожу, раз ты этого хочешь: все, что тебе надо сделать, это сказать мне. почему ты так поступаешь. Я люблю тебя. Марселла». Затем она набрала номер «Скарлет-Физер».

Кэти вернулась в Уотервью вечером, ее голова была забита договорами и планами насчет свадьбы. Они с Томом придумали интересные идеи. Марион придет в восторг от них. Нил уже был дома.

- Ты не можешь столько работать, ты просто не потянешь. - сказал он. Он очень беспокоился за нее.

- Нет. я в порядке, большая кружка чая поможет мне, - ответила она.

- Хорошо, сейчас сделаю. У тебя не болит спина?

- Иногда, не сильно. Почему ты спрашиваешь?

- Я читал немного об этом.

У нее подскочило сердце. Шок проходил, теперь должны проснуться отцовские чувства.

- Я был сегодня в Оклендсе.

- Ты не сказал им?

- Конечно нет. но я посмотрел на те фотографии, которые стоят у мамы на пианино: мы с Амандой в детстве. У нее было много помощников в доме в то время, и она не работала, а ты должна трудиться. Это несправедливо.

- Неважно, что у нее было в то время. - Кэти не могла думать о прошлом.

- И мужчинам тогда было проще, особенно привилегированным людям. Когда мой отец возвращался с работы, он мог просто отмахнуться от всех дел, и дети не мешали ему, они находились с нянькой. Я просто хочу сказать, что для некоторых все предельно просто, а для других нет.

- Прекрати перекраивать историю. И вообще твоего отца никогда не было дома, чтобы сходить в школу или в детский сад. Разве после работы он сразу шел домой?

- Но дело в принципе! - настаивал Нил.

- А у моего отца нас было шестеро, мы ползали по нему в кухне и никогда нс отвлекали его ни на минуту, - сообщила Кэти.

Нил приготовил чай. Он продолжал говорить об отце и матери, о том, как они привыкли к своей жизни и думали, что это их право, как его мать не поняла сообщение об Аманде и ее партнере в шале на озере, как Сара рассказала, что один богатый старик умер и оставил свой дом в Джорджии организации по делам бездомных, а все его соседи собирались оспаривать его завещание. Кэти долго смотрела на него, пока он все говорил и говорил…

- «Скарлет-Физер», - поднял трубку Том.

- Том, пожалуйста, не вешай трубку.

- Марселла? - произнес он ровно.

- Могу я прийти туда и поговорить с тобой?

- Нет, я собираюсь уходить.

- Ты придешь домой?

- Нет.

- Я сегодня оставила тебе записку, она на столе рядом со вчерашней.

- Это не имеет смысла, Марселла.

- Но мы же не можем оставить все как есть… - сказала она недоверчиво.

- Почему нет? - проговорил он и повесил трубку. Потом долго сидел, уставившись на телефон. Что она ожидала услышать от него?

В Стонифилде Марселла тоже сидела и смотрела на телефон. Ему придется хотя бы сказать «прощай». Почему он не сказал этого сейчас?

- Джеральдин, это ведь не из благотворительного магазина? - Лиззи Скарлет держала совершенно новое платье из «Хейвордса».

- Именно оттуда, Лиззи, - солгала Джеральдин сестре в лицо. - Просто ты не знаешь, где смотреть. Эти дамские тряпки надели один раз, затем решили, что их задницы выглядят слишком большими или что их девушки засмеют в этом. И все.

- Это роскошно, - произнесла Лиззи, встряхивая платье и пальто из темно-серого шелковистого материала. - Я и сама могла бы быть невестой в таком, не просто матерью невесты.

- Ты встретишь богатого американца, Лиззи, и потом мы никогда больше тебя не увидим, - поддразнила ее Джеральдин.

Мотти посмотрел на них поверх газеты.

- Лиззи не нужен богатый американец, - сказал он твердо. - Ей нужен Хувз и я сам со всеми нашими недостатками, правда, Хувз?

Щенок тявкнул в подтверждение.

- Хувз сказал, что ты прав, - отозвалась Лиззи. - Он сказал, чего еще может хотеть женщина?

И в первый раз в своей жизни Джеральдин почувствовала зависть к сестре, которая вышла замуж за неудачника и мыла полы всю свою жизнь.

Том и Кэти очень усердно работали над организацией свадьбы. Теперь им требовалось обставить целых три мероприятия и нанять еще больше персонала. Вечер в пятницу будет тематическим: цокольный этаж Рики оформят как нелегальное местечко времен сухого закона. Они покрасят решетки на окнах и сделают какое-нибудь смотровое окошко, маленькую такую дверку, которую отодвигаешь, чтобы посмотреть, кто там. Гостям сообщат пароль, и, сказав его, они будут проходить внутрь. У Рики полно больших баков, на которые наклеивают этикетки, указывающие, что это самогон. У них будет лучший чикагский джаз, они постарались сделать так, чтобы все чувствовали себя как дома. Из еды приготовят деликатесные говяжьи ребра в чикагском стиле и шоколадно-мятное мороженое, про которое в кулинарных книгах сказано, что его обожают в том городе. Выяснить насчет чикагской кухни оказалось сложно, потому что в любых кулинарных книгах и в Интернете говорилось, что это этническая кухня с сильным влиянием польской.

- Польская кухня хороша, - сказал Том. - Много красной капусты и сметаны. Стоит ли нам попробовать что-нибудь этакое, как думаешь?

- Может быть, они видеть этого уже не могут, - возразила Кэти. - Мы спросим, когда они позже перезвонят.

- Они что-то молчат относительно меню, - заметил Том через два дня, когда из Америки все еще не пришел ответ.

Кэти согласилась:

- Была я святой, и ангелом, и гением, а теперь они не хотят даже признать всю нашу нелегкую работу.

- Позвоним им? - поинтересовался Том. - Нам бы заняться всем этим как можно скорее.

- Я почти ненавижу их за то, что они навесили это на нас, хотя это и глупо. В нормальное время я радуюсь сложной работе, - сказала Кэти.

- Слушай, тебе разрешается иметь глупые ощущения - по крайней мере ты не ела уголь, когда мы готовили еду, - заметил Том.

- Нет, мне не нужно никакого специального лечения, это естественный процесс - многие женщины носят детей и справляются со всем, не требуя снисходительности.

- Наверное, - произнес Том, - это все мужская солидарность, походы в пабы и выпивка до состояния нестояния, чтобы остаться в стороне…

- Ага, ты в порядке и благороден, ибо тебе не надо ждать, пока станешь отцом.

Он замахнулся на нее ложкой с тестом, а она в ответ швырнула в него горсть изюма.

- Ну вот, посмотри, что ты наделала, мне теперь придется вынимать его из томатного хлеба, - пожаловался Том.

- Это может стать новым мировым рецептом! - рассмеялась она.

- Нил будет присутствовать при рождении? - спросил Том.

- Да, - ответила Кэти твердо. - Хочет он этого или нет, но он там будет. Ну а кто из нас позвонит Марион?

- Так как у тебя нет никаких специальных предпочтений, звони ты, - заявил Том, вынимая последнюю изюмину из миски и съедая ее.

Сегодня Марион разговаривала совершенно по-другому, чем два дня назад. Она то запиналась, то смущалась, то переходила на шепот, то говорила фальшивым высоким голосом, благодаря за все. что для них делают.

- Слушай, мы топчемся на месте. - в итоге сказала Кэти. - Том, поговори с ней, пожалуйста.

Том не достиг особых успехов; он пожимал плечами, глядя на Кэти. «Она пьяна или не в себе, как думаешь?» - написал он на клочке бумаги рядом с телефоном. Кэти пришлось встать и отойти, чтобы не было слышно ее смеха. Наконец Тому пришла в голову замечательная идея.

- Не мог бы я поговорить с Гарри обо всем этом, как ты думаешь? Может быть, мы с ним выяснили бы все это, как мужчина с мужчиной.

- Гарри здесь. - произнесла Марион своим нормальным голосом. - Он пришел в мой офис обсудить ситуацию, я ему сейчас передам трубку.

- Гарри, это Том Физер. Если вам не нравится наше меню, скажите мне сейчас, и мы вышлем другой вариант. Я сам интересовался польской кухней - все эти супы, клецки. Просто скажите, Гарри.

- Том, я вот что собираюсь сказать: здесь любой умрет от одной мысли о «нелегальной» вечеринке, при одном упоминании Дня святого Валентина и самогона.

- Я понял. Мы думали, вам понравится.

- Нет, это была бы самая худшая тематическая вечеринка, которую только можно придумать… Лучше что-нибудь в духе ирландской республиканской армии с бомбами и прочим.

- Или говяжьей солониной и капустой, - быстро проговорил Том.

- Я понимаю, к чему вы клоните, Том.

- Ну так мы договорились об этом? Никакой «нелегальной» вечеринки, никакой говяжьей солонины.

- Идет, - отозвался Гарри.

Сара зашла достаточно неожиданно и внимательно осмотрела дом, не забыла заглянуть в холодильник, в стиральную машину, посмотрела на полки с едой и проверила белье в шкафу.

- Саймон и Мод, могу я попросить вас выйти в сад и немного поиграть в теннис? Я смотрю, у вас там натянута сетка, вы можете подготовиться к вашему следующему уроку.

- У нас нет сейчас уроков, - сказал Саймон.

- Они слишком дорогие, - объяснила Мод.

- И я думаю, что учительница тенниса уехала? - сказал Кеннет Митчелл.

- Нет, только на выходные, - объяснила Мод.

Сара плотно сжала губы.

- Это лишь еще одна причина потренироваться, - сказала она таким фальшивым бодрым тоном, что близнецы различили скрытую угрозу для всех и поспешно удалились в сад. Сара прокричала им вслед: - И когда я закончу здесь, выйду и сыграю с каждым из вас. Мы сделаем партию из семи очков. Так что хорошенько поупражняйтесь. Ладно?

Они подумали, что это звучит здорово. В тишине дома Кэй и Кеннет Митчелл сидели и слушали детский смех и возгласы, когда подачи пропускались или удачно отбивались, и стук мячика по сухой, запущенной лужайке.

- Поправьте меня, если я не прав, но думаю, что никто не приглашал вас, чтобы играть в теннис с моими детьми в моем доме, - первым пустился в атаку Кеннет Митчелл.

- Поправьте меня, если я не права, но, кажется, у вас нет ни малейшего представления о том, как серьезно ваше положение и как вы оба близки к потере своих детей. Если оправдаются мои опасения за их благополучие, то детей заберут от вас к концу месяца.

- Разрешат ли нам танцевать на всех трех вечеринках, как ты думаешь? - спросил Саймон у Мотти в Джарлате.

- Я не имею отношения к организации, сынок; когда ты повзрослеешь, то научишься оставаться в стороне от всех подобных вещей. Так поступают мужчины.

- Нам придется разделить танцы для каждой вечеринки - это будет сложновато. Но я бы не хотел их подвести, этих американцев.

- Кэти об этом знает, наверное, - задумчиво проговорил Мотти.

- Конечно. Мотти, ты знаешь, почему нам разрешили приезжать сюда в Джарлат так часто, как нам захочется?

- Я не знаю и скажу вам, что еще одна вещь, о которой я никогда не спрашиваю, - это почему все оборачивается лучше, чем ожидаешь. Вспомни тот день на прошлой неделе, когда я по невнимательности поставил тройное пари вместо одной ставки? Я был так расстроен, что чуть ли не выбросил билет, но тут один мой приятель сказал, что я все сделал правильно. Я не мог поверить в это, но никогда не задавал вопросов; думаю, что это наилучший путь.

Саймон подумал над этим.

- Наверное, ты прав, Мотти. Просто если бы знать, почему люди так поступают, то проще было бы заставить их поступить так снова. Видишь ли, отец вдруг переменил свое мнение обо всем на свете. Хотел бы я знать, что эта Сара сказала ему такого, что все совсем изменилось.

- Мы никогда не узнаем и половины вещей, которые происходят в мире, - пожал плечами Мотти.

- Но честно, Мотти, отец принес ящик лимонада на теннисную площадку для нас и Сары, и миссис Барри вернулась, так что ей наверняка платят, и уроки тенниса продолжаются, и мы можем стирать свою одежду в машине, а миссис Барри гладит ее, а мама встает и одевается. И мы можем приезжать сюда на автобусе, когда нам захочется или когда вы свободны, я имею в виду, и мы с Мод думаем, что мы, должно быть, сделали что-то правильное, что все стало так хорошо, но никак не придумаем, что бы это могло быть.

Шона пришла на кухню «Хейвордса» задолго до официального открытия магазина.

- Ты шпионишь за мной и пытаешься выведать профессиональные секреты! - сказал Том.

- Бог мой, нет, конечно, маленькая порция готовой еды - все, что мне нужно.

- Сомневаюсь в этом, - проговорил Том, не отрываясь от работы. - Нальешь нам кофе, Шона?

Они дружелюбно разговаривали обо всем на свете. Но ни один из них не задавал того вопроса, который хотел задать. Том не справлялся, работает ли все еще Марселла в маникюрном салоне или уже укатила за океан, чтобы работать по этому новому модельному контракту. Она оставила еще одну записку, перед тем как съехать из Стонифилда. Марселла оставила после себя часы, браслет и сборник любовных стихов в кожаной обложке. Записка была короткая.

"Я все еще люблю тебя и не могу поверить, что ты позволил уйти четырем годам нашей жизни вот так. Но я не могу повторять один и тот же вопрос каждый день. Если ты захочешь сказать мне, почему мы не можем разговаривать… в таком случае мы работаем сейчас в одном и том же магазине. Ты можешь сказать мне здесь. Ты должен мне очень много - один разговор».

Но это был бы не разговор, а диалог двоих, один из которых утверждал бы, что что-то имеет значение, а другой - что нет. И пока день проходил за днем, Том убедил себя не звонить в салон и не выяснять, там она или нет. Стало вопросом принципа - не поинтересоваться этим. Шона же, в свою очередь, хотела попросить Тома рассказать ей все, что он знал, про мистера Джеймса Берна, уволившегося аудитора и ныне бухгалтера на полставки в «Скарлет-Физер». Ей хотелось спросить, веселый ли он или хмурый, любит ли он музыку и ходит ли на концерты? Много ли у него друзей или он одинок? Они когда-нибудь были в его квартире? Он живет один или с кем-нибудь? Но она так долго держала свои мысли при себе, что сейчас было сложно спросить кого-нибудь о таких личных вещах. Даже такого открытого и добродушного человека, как Том Физер, которому эта глупая девочка Марселла явно разбила сердце.

- Что ты собираешься надеть на свадьбу? - спросила Джеральдин.

- Мамин халат с белым воротником и домашние туфли, - ответила Кэти.

- А если серьезно? И кстати, когда ты собираешься сказать матери, что она снова станет бабушкой?

- Скоро, скоро, пусть сначала пройдет эта свадьба, - попросила Кэти. - И мне дай со всем этим справиться, пусть все идет как идет. У нас сейчас так много работы, что ты просто не поверишь. Я боюсь оставлять Тома без присмотра, а то он возьмет еще один заказ.

- Он страшно беспокоится о том, чтобы побольше заработать денег, да? - сочувственно произнесла Джеральдин.

- Да, и работать до умопомрачения, чтобы не думать о Марселле, - добавила Кэти.

- Никаких изменений на этом фронте?

- Он не говорит ни слова. Он больше не ночует в офисе, так что я предполагаю, что она съехала от него.

- Она во многом просто глупая маленькая девочка, - произнесла Джеральдин.

- Да, но он восхищался ею и все еще обожает ее, я думаю. Кто знает хоть что-нибудь про этих мужчин и про то, что у них на уме…

- Да уж кто? - произнесла Джеральдин немного скованно.

Кэти открыла и закрыла рот. Они связывались с Фредди Флинном по поводу еще одного приема в Вилла-Аброад: испанский и итальянский имели такой успех, что он захотел что-то еще из той же оперы. Кэти спросила, следует ли им поддерживать связь через тетушку, как и раньше; после этого в разговоре наступила пауза, а затем он сказал, что проще будет иметь дело с ним напрямую. Джеральдин ничего не сказала об этом; она все еще носила те часы. Кэти никак не прокомментирует, пока ей не скажут. Как она часто говорила Мод и Саймону, это все часть взрослой жизни.

- Папа и мама приглашены на свадьбу? - спросил Саймон у Мод.

- Нет, и не спрашивай почему, - предупредила Мод.

- Почему? - тут же произнес Саймон.

- Ну вот, ты спрашиваешь! - воскликнула Мод.

- Я только спрашиваю, почему мне нельзя спрашивать. Почему?

- А, это из-за жены Мотти, Лиззи. Она боится тетю Ханну, и они не могли пригласить обеих.

- Как все сложно, - неодобрительно сказал Саймон. - А Уолтер придет?

- Нет, мы будем одни из Митчеллов, кроме Нила, - Мод знала все. - А мы пойдем на все три вечеринки, но танцевать будем только в день свадьбы, чтобы сделать этот день особенным для них.

- Я бы сказал, что нам надо будет взять туфли и на послесвадебную вечеринку в большой квартире, где живет сестра Лиззи. Вдруг они попросят станцевать на бис.

Мод помолчала.

- Я думаю, ты прав, - согласилась она.

Джеймс Берн входил и выходил из своего подвала, пытаясь представить себе помещение глазами посетителя, приходящего сюда впервые. Было очень сложно понять, что Кэти сделает из него. Но это было важно, потому что это повлияет на то, как она будет думать про него. Если она увидит место суровым и холодным, то подумает, что и он такой же; а если она сочтет его захламленным, то решит, что он неряха. В первый раз Джеймс Берн осознал, почему здесь так много журнальных статей и телевизионных программ о дизайне. Это ведь, если задуматься, более важно, чем считает большинство людей.

- Там не будет других Митчеллов, кроме нас? - поинтересовался Саймон.

- Ну, конечно, будет Нил, - ответила Кэти.

- А его сестра, у него же вроде есть сестра в Америке? Почему она не приедет на семейную свадьбу?

- Она живет в Канаде, а не в Соединенных Штатах, и это не совсем семейная свадьба для Митчеллов…

- Она хорошая?

- Да, она хорошая; прислала нам прелестный подарок на свадьбу, - сказала Кэти. В какой-то момент она почувствовала дикое желание рассказать близнецам об их кузине Аманде, чтобы они знали, что она счастливо живет в Торонто с женщиной. Ей бы хотелось знать точно, сколько несчастий они смогут принести с такой информацией. Она улыбнулась самой себе.

- Опасно, когда Кэти смеется про себя, - прокомментировал Мотти.

- Что случилось? - беспокойно спросил Саймон.

- Случиться может все, что угодно, - ответил Мотти. - Она может купить еще одно здание, новый микроавтобус, нанять больше персонала…

Зазвонил телефон. Это был Том. Он врезался в какого-то идиота, который остановился, не выключив сигнал.

- У тебя есть повреждения?

- Нет, но чертов торт на день рождения всмятку. С тортами у меня никогда не ладилось. Кэти, он выглядит месивом, а мне надо остаться на месте происшествия.

- Я возьму такси и приеду. Что мне надо захватить?

- Все, что попадется под руки: ящики, тряпки, сахар, сливки и так далее.

- Что?! Мне надо будет все сделать заново в такси?! Ты сошел с ума!

- Ну а мне как быть, Кэти? Все рассыпано по микроавтобусу.

- Бог мой. - вздохнула Кэти. - Говори, где ты.

Все смотрели, как она носится по кухне матери, хватая то одно, то другое.

- Пап. у вас есть какие-нибудь очень надежные знакомые с машиной, кто-нибудь, кто хочет подработать в полдень?

- Можно нам поехать? Пожалуйста! - заканючили близнецы, услышав, в чем дело.

- Почему бы нет? - Кэти решила, что они все равно не сделают хуже, чем есть.

Они поехали с Кентукки Джимом, приятелем Мотти. Он сказал, что не верит, что люди платят настоящие деньги за доставку торта на день рождения. Это доказывает, что каждую минуту один да рождается.

- Один кто? - полюбопытствовал Саймон.

- Дурак. Говорят, что каждую минуту рождается дурак.

- Интересно, так ли это, - протянула Мод.

Кэти решила, что никогда не скажет им, что философ Кентукки Джим когда-то владел процветающей компанией, но его интерес к букмекерской конторе Сэнди Кина сократил его владения на три четверти. Сомнительно, чтобы его взгляд на дураков, которые рождаются каждую минуту, был очень здравым.

Том был в ужасном состоянии, когда они добрались до него.

- Бог мой, ты кошмарный водитель. Я всегда говорила это, - вздыхала Кэти, снимая покрывало, удаляя остатки торта из серебряной обертки и протирая ее.

- Ты сможешь сделать это?

- Мне придется сделать это, балбес. Я захватила мешок для отделки, чтобы написать имя заново. Ох, ну посмотри, что осталось! Это «Джекки»?

- Да, Джекки, верно.

- На конце «ки» или «кки»?

- Я не знаю!

- Это же написано в книге заказов, посмотри! - воскликнула Кэти, склеивая и сдвигая части торта шоколадной пастой.

- Ты можешь вывести глазурью две надписи и съесть одну, когда выяснишь правильное написание, - посоветовал Саймон.

- Заткнись, Саймон! - одновременно воскликнули Том и Кэти.

- Так в итоге вы не будете превращать мой подвал в ночной клуб времен сухого закона? - спросил Рики на следующий день у Тома, страшно разочарованный. Он очень надеялся на это.

- Нет, и, Рик, будь другом, не упоминай эту маленькую идейку, хорошо? Она обернулась настоящим провалом.

- Господи! - произнес Рики.

- В любом случае сейчас уже все устаканилось.

- Это в конце концов больше, чем было, - улыбнулся Рики.

- Я не вполне уверен, что понял тебя, - сказал Том слишком равнодушно; он точно понял, что имел в виду Рики.

- Просто все говорят, что ты и Марселла больше не виделись после шоу. Жаль, что так получилось.

- Ну да.

- Я поддерживаю с ней отношения, Том, не хочешь, чтобы я что-нибудь передал ей?

- Нет, спасибо, Рики, все уже определено.

Рики оставил это дело. Он пожал плечами, потому что знал из трех разных истерик Марселлы, что ничего не определено, совсем ничего.

Кэти увидела Джеймса Берна, несущего пакеты в Ратгар, и нажала на клаксон в микроавтобусе.

- Подвезти? Вы собираетесь домой, Джеймс?

- О, рад видеть тебя, Кэти. Будет здорово, если подвезешь.

Когда они подъехали к элегантному дому, он повернулся к ней.

- Могу я задать тебе личный вопрос? - начал он.

Господи, только бы он не догадался, что она беременна.

- Все, что угодно, - устало проговорила она.

- Не могла бы ты зайти со мной, просто зайти и сказать, что видишь?

У Кэти подпрыгнуло сердце. Вот чего им только и не хватало сейчас, так это чтобы их рассудительный и спокойный бухгалтер слетел с катушек.

- А что, выдумаете, я могу увидеть, Джеймс? - спросила она испуганно.

- Я не знаю, Кэти, но будь честной, хорошо?

- Сделаю в наилучшем виде, Джеймс, - уверила его бедная Кэти, вылезая из микроавтобуса.

Том ожидал возвращения Кэти в офис и распахнул дверь, не глядя.

Кто-то стоял у двери.

Странно, Кэти обычно вихрем врывалась в гостиную и затем на кухню. Надеясь, что все в порядке, он вышел, чтобы посмотреть, кто пришел.

Спиной к свету стояла Марселла. Облако темных волос окружало ее своеобразным ореолом; на лице застыло расстроенное и обеспокоенное выражение. Она сразу начала говорить:

- Нечестно говорить Рики, что мы все обсудили; ничего подобного не случилось.

- Не заняло много времени, чтобы вернуться к тому, с чего мы начали, - сказал он.

- Ты ненавидишь меня, Том?

- Конечно нет, все в порядке. - Его голос звучал мягко.

- Но что ты сказал Рики…

Он вдруг почувствовал себя страшно утомленным.

- Нет, Марселла, я не сказал Рики, что мы обо всем поговорили. Я сказал, что все определено, а это совершенно другое… Я имел в виду, что больше не о чем говорить.

- Но я бы не бросила тебя, не объяснив почему.

- Ты знаешь почему.

- Это была всего лишь глупая вечеринка.

-Да.

- Ты не хочешь ничего знать об этом, это был просто бардак. Я говорила тебе, что так и будет.

- Ты права, я не хочу ничего знать про это и про то, почему ты не пришла домой той ночью.

- Я сказала тебе, Том, заранее, что все это бессмысленно. Неважно.

- Для тебя, Марселла, а я сказал тебе заранее, что все это было чертовски важно для меня.

- Но ты знал, что будет вечеринка и что мне надо пойти на нее. - Она почти плакала, а он стоял опустив руки. - Я была честна, правда честна! Ты никогда в жизни не встретишь никого такого же честного, как я!

- Нет, Марселла, ты не была честной. Честные люди так не поступают друг с другом.

- Я сказала тебе правду, - проговорила она сквозь рыдания.

- Это не одно и то же, - сказал Том.

- Я войду первым, положу эти вещи куда-нибудь, потом подойду и открою тебе дверь, когда ты позвонишь, - предупредил Джеймс Берн. Кэти, вздохнув, позвонила. Она поклялась самой себе больше не подвозить никого в следующие четыре года. Джеймс открыл дверь, и она вошла в квартиру, где когда-то давала уроки кулинарии. - Посмотри везде. Что ты видишь? - спросил Джеймс.

- Джеймс, ради бога, что я должна увидеть? Это игра? - резко проговорила она.

- Как оно смотрится на твой вкус? Как бы ты подумала, кто здесь живет? - Его глаза потемнели в ожидании ответа.

- Джеймс, простите меня, но у меня был очень длинный день. Я знаю, кто живет здесь. Вы живете здесь.

- Нет, я имею в виду, если бы ты только-только вошла в дверь?…

- Как ночной грабитель?

- Нет, как приглашенный на ужин. - Он будто упал духом и стал очень беззащитным. Всегда холодный Джеймс Берн стыдился самого себя и своего неуверенного, нервозного состояния.

- О, я поняла! - воскликнула Кэти, выпрямляясь. - Вы хотите понять, каково будет первое впечатление зашедшего, так?

- Абсолютно верно.

- Извините, я не поняла сразу. - Она принялась оглядывать темную, безжизненную квартиру.

- Нет, это я плохо объяснил, - извинился Джеймс.

- Послушайте, я не хочу быть слишком любопытной, но, чтобы нормально ответить на ваш вопрос, мне надо знать, какого гостя вы ждете.

- Извини?

- Ну, бизнесмена, или леди, которую вы пригласили на свидание, или друга, которого давно не видели…

- Почему ты сказала про друга? - забеспокоился он.

- Потому что если бы это был обычный друг, тогда он или она уже знал бы, как выглядит ваша квартира. - Кэти говорила так, как говорила бы с Саймоном и Мод, очень ясно.

Он минуту обдумывал ее слова.

- Скорее друг, которого давно не видел.

- А возраст?

- Примерно твоего возраста, так уж случилось, вот почему…

- Женщина или мужчина?

- Ну. женщина, так получилось…

- Вы можете одолжить у нас несколько горшков с цветами. Несколько ярких диванных подушек… и уберите все эти бумаги со стола, достаньте музыкальный центр из-под всех этих журналов.

- Так в итоге потребуется…

- Немного цвета, света, ощущения надежды, ощущения, что кто-то на самом деле живет здесь. - Она обошла комнату’ кругом, произнося это. Затем внезапно осознала, что она только что сказала. Как она была жестока к нему! Слезы подступили к ее глазам.

- Джеймс, простите меня, - сказала она, подходя и дотрагиваясь до его руки.

- Пожалуйста. - Он отодвинулся. - Я спросил твое мнение и получил его; за что же тебя прощать? - холодно проговорил он.

- Я должна принести извинения за эти ненужные разглагольствования о вашей комнате. Она вполне великолепна, разве только требуется добавить немного красок.

- Да, в самом деле.

- Джеймс, я такая нервная и беспокойная, огорчаю почти всех окружающих в последнее время. Пожалуйста, не позволяйте мне думать, что я предложила вас подвезти и затем зашла сюда, чтобы добавить вас в этот список.

Он расправил плечи и улыбнулся.

- Давай я приготовлю чай?

- Это было бы здорово.

- У тебя одна большая проблема или много маленьких?

- Собственно, много больших, Джеймс, но знаете, если не признаешь их, то вроде их и нет…

- Я понимаю. Они не уходят на самом деле, но остаются за дверью, - дружелюбно произнес он.

Вы очень добры, Джеймс, с вами так легко. Я уверена, что ваш ужин пройдет успешно.

- Я очень надеюсь на это. Знаешь, от этого так много зависит.

И они мирно пили чай, не задавая больше друг другу никаких вопросов.

Вернувшись в офис, она застала Тома необычно тихим.

- Что-нибудь еще узнал про свадьбу? Давай, добивай меня.

- Нет. - Он витал где-то далеко.

- А что тогда?

Он не ответил. Эта неразговорчивость была совершенно не в его духе. Перед ним на столе лежало множество бумаг.

- Над чем ты работаешь? - спросила она.

- Так, по мелочам.

Должно быть, заходила Марселла. Кэти будет продолжать разговор, как будто все в порядке.

- Я говорила с тем священником, который будет их венчать. Он сказал, что никогда не следует терять веру, даже в самые мрачные часы.

- Ну, давай надеяться, иначе не имеет особого смысла крутиться в этом бизнесе, если не видишь луч света в конце тоннеля.

- Нет, ты не понял. Он думает, что это мы - ответ на его молитву, - рассмеялась Кэти.

- Потому что мы все делаем в этом его заплесневелом старом зале?

- Точно, у него сейчас на руках это имущество: общество получит новые вливания, деньги послужат доброму делу.

- Вроде покупки статуй, я думаю. - Том усмехнулся

- Думаю, нет… Он говорил о помощи престарелым и школе.

- Извини, - произнес Том.

- Я просто пытаюсь подбодрить саму себя тем, что по крайней мере для кого-то мы с тобой - важные люди.

Он понял.

- Давай перечислим их: придурковатый священник, который не знал, что у него есть общественный зал, пока мы не рассказали ему это. Это раз.

Джеймс Берн, это два. Мы с ним пили чай. Гость, кстати, женщина моего возраста, кто-то, кого он не видел долгое время.

Посмотрим, - сказал Том. - Сумасшедшая Минни, потому что мы в ее кастрюлях стряпаем блюда для нее.

- Чепуха, мы готовим для нее великолепную еду и поддерживаем ее брак, но ты прав, она у нас номер три.

- Джун? Я бы сказал, что мы важны и для Джун - регулярная работа, встреча множества людей, - предположил Том.

- Конечно, мы важны для Джун. Я думаю, что мы предотвратили ее уход от Джимми, или его убийство, или что-то в этом роде. Она не жалуется на него уже примерно столько времени, сколько общается с нами, - подтвердила Кэти.

- Разве у них все действительно так плохо, как она сказала тогда? - спросил Том.

- Кто знает? - начала Кэти, а затем решила уйти от этой темы. - Может быть, Кон?

- Нет, - сказал Том, - мы важны для Кона. Это номер пять.

- Мы могли бы легко добраться до дюжины, если говорить о довольных клиентах. Можно даже взять бумажку и выписать их, - предложила Кэти.

- Или же сделать то, чего ты хочешь от меня, и вернуться обратно к работе, - отозвался он со смешком и отложил бумаги.

Кэти увидела слова «Дорогая Марселла», написанные на одном из листков. Все складывалось очень плохо для бедного Тома, намного хуже, чем для нее. Неожиданно для себя самой Кэти обняла Тома.

- Видишь, мы нужны целой куче людей, - проговорила она.

К ее удивлению, он схватил ее руки и прижал к груди.

- Бог мой, я надеюсь на это, Кэти, очень надеюсь, - отозвался он и чуть повернул голову, прижавшись щекой к ее лицу.

Лиззи теперь каждый день получала сообщения из Чикаго о предстоящем визите и свадьбе.

- Они кажутся очень милыми людьми, эта семья Гарри. Надеюсь, они в нас не разочаруются, - поделилась она со своей сестрой Джеральдин. Марион попросила видео с танцем близнецов. Когда она хотела, чтобы кто-нибудь станцевал на свадьбе, она на самом деле имела в виду профессиональных танцоров, а не детей свекрови Кэти. Джеральдин и Лиззи посмотрели друг на друга с недоумением.

- Скажи ей, что они великолепны, а видео уже готовится, - попросила Джеральдин.

- Но будет ли оно у нас?

- Конечно нет. Завтра она об этом забудет.

- А вдруг они недостаточно хороши?

- Лиззи, ради бога, даже если бы они были двумя слепыми слониками, которые хотят потанцевать, в любом случае Марион будет без ума от свадьбы и подумает, что они прелестны. Поверь мне.

- Кэти, ты понимаешь, что ты взяла на себя три свадьбы, а не одну?

- Все под контролем, Нил.

- Вовсе нет. Если бы все было под контролем, ты бы не занималась холодильником в одиннадцать часов вечера.

- Только эти четыре ящика; я отдохну, когда свадьба пройдет, обещаю.

- А доктор что говорит?

- Он относится к этому нормально, - ответила Кэти не совсем правдиво, но ей надо было закончить дела; другие ведь тоже трудились. Нил пожал плечами.

- Даже Сара сказала, что ты работаешь слишком много для твоего состояния.

- Ты сказал Саре?! - поразилась Кэти.

- Дружок, я должен был сказать ей. Она хотела, чтобы я присоединился к следующей конференции в Англии, и я должен был объяснить, почему не могу.

- Да, конечно.

- И она была обеспокоена, что ты работаешь очень напряженно.

- Как она отреагировала на эту новость?

- Она была очень удивлена, что так случилось.

- Почему же она так удивилась? Время от времени это случается у супругов.

- Я знаю, Кэти, не издевайся надо мной.

- Извини. Это просто потому, что мне приходится обходить тебя.

- Ой, извини. - Нил подвинулся в сторону. - Ну, она была удивлена, потому что я говорил ей пару недель назад, что мы не собираемся когда-либо заводить детей.

- Ты на многие личные темы беседовал с Сарой?

- Не по-настоящему, только когда приходилось к слову, и кстати, раз уж мы говорим об этом, ты не думаешь, что пора все рассказать матери и отцу?

- Нет, только после свадьбы, это же всего несколько дней. Пока не до этого… Нил, ты не мог бы стоять где-нибудь еще, а не на моем пути к холодильнику? А если хочешь помочь, то можешь подвинуть вон ту штуку ко мне. - Она широко улыбнулась ему. - Тысяча благодарностей, это ускорит работу.

- Пей это молоко на свой страх и риск, Уолтер, - предупредил Кеннет Митчелл. - Сержант Сара может материализоваться в любой момент, чтобы проверить, достаточно ли кальция в их питании.

- Где они? - спросил Уолтер.

- А где, ты думаешь? С теми людьми, пляшут, как законченные идиоты, для толпы придурков.

- Нил собирается произнести речь на этой свадьбе, - сообщил Уолтер.

- Чепуха, - ответил отец.

- Я просто пересказываю тебе, что они сказали.

- Но что, черт возьми, он может сделать - прийти туда и поговорить с этим Мотти и ему подобными?

- Они его родственники со стороны жены, как я понимаю, - пожал плечами Уолтер.

- Она обыкновенная нахальная девчонка, эта Кэти, совершенно не стоящая внимания.

- Тебе не следует недооценивать ее, отец. Это огромная ошибка - принижать ее, поверь, я знаю.

Он действительно знал. Он никогда не верил, что Кэти продержится до победного конца той ночью, когда произошел тот инцидент на вечеринке. И не мог поверить, что ее бизнес все еще жив и идет полным ходом после его «визита».

- Шона!

Бог мой, ты выглядишь как замотанный покупатель, Кэти. Что у тебя во всех этих сумках?

- Преимущественно материал для фартуков; мы собираемся надеть фартуки с трилистниками. Я не спала ночью, и у меня теперь перед глазами стоит страничка из календаря - девятнадцатое августа. Девятнадцатое августа в красном неоновом свете. Это когда-нибудь кончится, Шона, а? Хоть когда-нибудь?

- Девятнадцатое августа… Ты хочешь сказать, что ты там будешь? - Шона побледнела, как лист бумаги.

- Конечно буду, мы же готовим всю эту чертову затею.

- Он сказал, что там больше никого не будет, написал, что все приготовит сам.

- Шона, о чем мы говорим? - спросила Кэти.

- А ты о чем говоришь?

- О свадьбе моей сестры, три бесконечных дня этой свадьбы. А ты о чем говорила?

- Извини, я на мгновение подумала… Нет, ничего… Меня пригласили девятнадцатого августа, и я подумала, что ты можешь быть замешана в этом.

- А куда?

- В частный дом… Я подумала, есть шанс, что ты будешь готовить ужин.

- Нет, но я бы хотела, потому что это звучит мило и мирно.

- Мне бы не хотелось, - произнесла Шона.

Когда Кэти покинула магазин, она подумала, что, может быть, Шона идет на ужин к Джеймсу Берну. Его вечеринка как раз девятнадцатого. И он сказал, что его гость примерно одного возраста с Кэти. Но как может быть Шона его старым другом? В любом случае это не деревня, а Дублин с миллионным населением. Глупо с ее стороны думать, что она всех знает. И у нее уже достаточно причин для беспокойства. Сегодня, в среду, Марион и Гарри покидают Чикаго и завтра утром они прибудут сюда. Кэти поедет встречать их в аэропорт вместе с Джеральдин и отвезет их в Джарлат, где их ждет шикарная комната.

Они обсуждали свадьбу месяцами, и сейчас она наконец-то состоится. Кэти так и не знала, будет ли это ее лучшее мероприятие, о котором можно только мечтать, или же глупейшее событие в ее жизни.

Они узнают это, только когда пройдут выходные. Так много всего, о чем надо позаботиться!

Она должна удостовериться, что эти ужасные фартуки с трилистниками уже готовы. Ей надо сделать так, чтобы Мод и Саймон держались подальше от Джарлата, чтобы не раздражать Гарри и Марион. Ей надо успокоить мать и уверить ее, что все пройдет на высоте. Надо донести до отца тот факт, что семейная свадьба - огромное событие и не должно становиться предметом расплывчатых обсуждений в реальной жизни в букмекерской конторе Сэнди Кина. Все это плюс само обслуживание, проверка заказов, проверка времени, когда надо забрать мясо, доставить рыбу, овощи и фрукты, свадебный торт, маленькие серебряные ящички, китайский фарфор и приборы, салфетки, украшения, цветы. От всего этого у нее голова шла кругом.

- Я выживу после всего этого? - спросила она Нила следующим утром.

- Конечно выживешь, дружок, а потом тебе придется поклясться, что ты больше никогда не возьмешь на себя ничего подобного, - ответил Нил.

Она задала тот же вопрос Тому.

- Я бы не хотел подбивать финансы с твоим отцом, но хочется верить, что мы не останемся в убытке, - мрачно произнес Том, изнуренный расстановкой мебели в студии Рики.

Кэти сделала третью попытку и спросила Джеральдин в дублинском аэропорту, пока они стояли и ждали прибытия молодоженов.

- Не теряй разум сейчас, Кэти, умоляю тебя, только не сейчас. Если ты скажешь сама себе, что выживешь, тогда все будет хорошо. Это единственный способ выживания в бизнесе. Эй, вот они, только взгляни на них, разве он не великолепен? Ну почему я не поехала в Чикаго?! Почему она увидела его первой?

А потом последовали объятия, слезы радости, и больше никаких мыслей о том, выживет ли кто-нибудь в течение этих праздников.

Они поехали в Джарлат, и все говорили наперебой, показывая Гарри необычные места Дублина. Мотти и Лиззи стояли перед дверью, и половина их соседей выглядывали из окон и дверей.

Гарри вылез из машины Джеральдин, как только она остановилась, и поспешил к паре у дверей.

- Мотти, я хочу, чтобы вы знали, что я собираюсь приглядеть за вашей маленькой девочкой, - сказал он, крепко пожимая ему руку.

- По всему видно, что ты присматривал за ней очень хорошо до сих пор, - отозвался Мотти.

И двое мужчин сразу же нашли общий язык. Так получилось, что Гарри любил собак и лошадей, а Мотти, который читал больше спортивных газет, чем все думали, знал все про «Чикагских медведей». Марион была так возбуждена, что ее чуть ли не пришлось привязывать к столу, она везде совала нос, говоря, что и понятия не имела о том, что Джарлат такой маленький, такой яркий, такой элегантный. Она не могла надивиться на транспорт, на количество роскошных машин, припаркованных снаружи на улице, где она выросла. Известие, что две из них - «БМВ» Джеральдин и «вольво» Кэти - были связаны с этим домом, принесло ей еще больше удовольствия… Она совершенно не была похожа на ту нервную, истеричную особу, которая доставала их в течение недель и месяцев по телефону, факсу и электронной почте. Ее свадебное платье распаковали и долго восхищались им, ее кольцо примерили все дамы, ее будущего мужа превозносили до небес.

- Кстати, где он? - спросила Кэти.

- Он ушел. Папа сказал, что покажет ему свой офис и угостит пивом.

- Ты знаешь, что твой отец подразумевает под своим офисом? - Лиззи все еще опасалась того, чем это может обернуться.

- О, мам, меня не было, это правда, но не настолько долго, чтобы я не знала, где офис моего отца. Гарри любит сделать ставку, как любой мужчина; он скорее предпочитает быть там, чем здесь трепаться о шмотках. - Марион была счастливой и раскованной и выглядела моложе своих тридцати лет - с короткой прической, подтянутой и стройной фигурой, со светящимися счастьем глазами.

- Хочешь, я свожу вас на экскурсию, покажу, где пройдут все вечеринки? Конечно, еще не все готово, но вы получите общее представление, - предложила Кэти.

- Не особо, Кэти, я вижу, что у тебя все под контролем, - ответила Марион, и Кэти вздохнула свободно впервые за несколько недель.

- Кэти, я не поздно?

- Нет, Мод, вовсе нет, сейчас только одиннадцать вечера. Мы с Нилом удивились, кто может позвонить в такое время.

- Хорошо, - отозвалась Мод, не уловив иронии. - Просто мы хотели узнать, во сколько наши кузены Рори и Эрин приедут завтра и когда они захотят увидеть Хувза.

- Они не остановятся в Джарлате, - не подумав, начала Кэти, - они будут жить в отеле, и для них может быть сложновато увидеть Хувза.

- Хувз любит отели, - сообщила Мод.

- Но отелю мистера Мерфи может не понравиться Хувз, - возразила Кэти.

- О, мы там останавливались в ночь твоей вечеринки в офисе когда-то давно, там очень хорошие люди.

- Конечно, Мод. Может быть, мы поговорим об этом завтра?

- Но ведь они встретятся с Хувзом, да?

- Да, Мод, я даю тебе слово: независимо от того, что случится, они встретятся с Хувзом, - пообещала Кэти.

- О, здорово! Кэти, они ведь наши кузены, да? Просто папа сказал…

- У вашего папы голова забита многими вещами, Мод. Они действительно ваши кузены.

Саймон нетерпеливо ждал.

- Что она сказала? - спросил он.

- Они наши кузены, и они встретятся с Хувзом. Кэти, кажется, в отличной форме, она была рада моему звонку, - ответила Мод.

В дублинском аэропорту ждал автобус из отеля, чтобы забрать группу отупевших после длинного перелета людей. Водитель был опытным человеком, не в первый раз забиравшим людей, прилетевших сюда впервые. Их багаж доставят прямиком в отель небольшим микроавтобусом, а он совершит небольшую экскурсию по современному Дублину, которая никого не утомит, как он сказал, но в послеобеденную дрему они погрузятся, уже имея представление, в каком месте находятся.

Им повезло, что они едут в такой прекрасный отель, сказал водитель. Им повезло, что они прибыли именно в это время года, именно в такую погоду, когда нет транспортных пробок. Он заставил их почувствовать себя невероятно умными. Анна и Франко держались за руки. По крайней мере эта часть путешествия закончилась без эксцессов. Кевин и Бернадетт тоже держались за руки. Они никому не рассказали про свою идею вернуться в Ирландию. Сегодня в полдень, пока другие спят, они отправятся на Ярмарку персонала, которая сейчас проводится в Ирландии, там крупные компании ищут подходящих квалифицированных молодых эмигрантов, которые хотя вернуться домой и работать. К вечеру они уже будут знать, какие предложения их могут ожидать.

Майк и Шейла смотрели в окна, поясняя увиденное детям.

- Это будет сложно, Шейла, - сказал Майк. - Ирландская свадьба, постоянные тосты и выпивка, вот и все, что они делают, ты же знаешь.

- Разве ты уже не герой, Майк, ты ведь преодолевал уже преграды посерьезнее, чем эта? - спросила она и посмотрела на него с обожанием.

- Не делай из меня героя, а то я только провалю все, - пробормотал он ей так, чтобы дети не слышали.

- Ну, ты герой для меня, - прошептала она в ответ. - Я знаю, как это сложно и как сильно ты нас любишь и делаешь все для нас.

И он сжал ее руку и позволил себе немного расслабиться. Семья Гарри не имела ни малейшего представления о месте, куда им надо было прибыть. Высокие здания из стекла, огромные отели, многонациональные толпы, бороздящие улицы города. Где же та Ирландия из «Тихого человека» и других старых фильмов?

Никто точно не знал, как Хувзу позволили пройти в отель, но он все-таки был там, сидел в фойе между Моди Саймоном и колотил хвостом о пол, когда прибыли гости.

Они увидели, как гости регистрируются, и в конце концов вычислили Рори и Эрин Скарлет.

- Мы ваши кузены, - сказал Саймон, - а это Хувз.

Рори и Эрин, которым сказали, что они сначала должны распаковать вещи, а потом поспать часа четыре, просияли, когда им предложили другой план действий. Они могут все вместе пойти в бассейн, а Хувза привяжут снаружи к окну, так что он сможет присматривать за ними.

Мод и Саймон приберегли свои карманные деньги, чтобы приобрести четыре порции мороженого, и если так получится, что Рори и Эрин захотят купить еще, то они смогут съесть мороженое после бассейна. А потом Мод и Саймон отправятся домой и приготовятся к «репетиционной» вечеринке.

Не заняло много времени, чтобы первая вечеринка в студии Рики набрала обороты. В помещении стоял гул.

Как Кэти часто делала, она благословила Джеральдин за ее простое общение с людьми, представляя саму себя как тетку невесты и спрашивая у гостей, кто они такие. Затем она могла представить их Лиззи.

Все хвалили еду, которая была расставлена кругом, и это был хороший шанс для Кэти и Тома. Чтобы определить тех, кто завтра сможет оказать помощь и на кого можно будет положиться вроде самого Гарри, его брата и мужа Анны, Франко. Они увидели и более беспомощных гостей вроде тетки Гарри с дурным характером и одной соседки Марион, которая постоянно справлялась о калорийности разных блюд.

- Это просто великолепная идея - предоставить всем возможность перезнакомиться за день до свадьбы, - сказала Кэти Марион. - Значит, завтра все будет работать как часы.

- У вас на свадьбе так не делали? - спросила Марион.

- Нет, Марион, но видишь ли… одна мама работала на кухне у другой мамы, так что между ними уже сложилось то, что можно назвать легкими отношениями.

Марион сжала руку Кэти, рассмеявшись.

- Ты просто злодейка, Кэти, как только Нил тебя выдерживает?

Они посмотрели туда, где Нил увлеченно беседовал на какую-то тему с отцом Гарри.

- С большим трудом, я думаю, - отозвалась Кэти. - Очевидно, он представлял себе, что все будет более гладко.

- Том Физер, мой старый друг, как поживаешь? - Гарри крепко стиснул его руку.

- Посмотри, ничего от нелегального ночного клуба, - прошептал Том, водя жениха по подвалу Рики.

- А я убедил своих по поводу говяжьей солонины.

- Есть ли какие-нибудь ловушки, о которых нам надо знать? - поинтересовался Том. Он чувствовал, что может доверять этому человеку, как себе самому.

- Моя тетушка вон там, маленькая, некрасивая такая, в пурпурном одеянии, - она всегда всем недовольна… О, и старший брат Кэти Майк терпеть не может соусы, в последнее время с ним сложно.

- Спасибо. Послушай, что я могу сказать тебе. Лиззи особо не пьет херес, Мотти обожает пинты, женщина в кардигане - чистая монахиня. И не позволяй детям танцевать сегодня, или вечеринка свернется, завтрашнего дня достаточно.

- Отлично. Мои карты раскрыты, и, Том, есть ли здесь твоя вторая половина, с которой я должен познакомиться?

- Нет, я как раз расстался со своей второй половиной, - с печалью ответил Том.

- Мои соболезнования. Ее вина или твоя?

- Будь у тебя часа три, я бы рассказал, - усмехнулся Том. - Нет, если серьезно, я думаю, виноваты оба.

- Отлично, тогда ты переживешь, - пообещал Гарри.

И в первый раз с того вечера показа мод Том почувствовал, что действительно как-то переживет.

Они вернулись на кухню, и Нил извинился, что не сможет остаться с ними и помочь. Что-то намечалось на завтра, и ему надо было просмотреть бумаги.

- А где Марселла? Ей бы следовало быть на борту в такие минуты.

- Марселлы совсем нет на борту все эти дни, - отозвался Том.

- Мне очень жаль. - Нил осуждающе посмотрел на Кэти, как бы говоря, что ему следовало бы знать о таких делах.

- Да, и мне жаль, мне надо было сказать тебе, Нил, но я тогда не знал, будет ли это кратковременный разрыв или навсегда.

- Никто из нас не знал этого, - прервала быстренько Джун. - Но прошло уже несколько недель, и от нее ни весточки, так что мы думаем, что он опять свободен. - И она подмигнула Люси, студентке, которая работала с ними тем вечером. - Что скажешь, Люси?

- Сезон открыт, вот что скажу, - проговорила Люси. - Почему же еще я согласилась помочь здесь?

И они дружно взялись за работу, чтобы подготовить все к утру, а Кэти время от времени кидала на Тома быстрые взгляды. Он казался менее грустным. Может быть, он пережил уже этот разрыв. А может быть, притворялся. Люди, которые были так близки, как Марселла и Том, просто так не разрывают отношения, без серьезных переживаний и разбитых сердец. Где бы она ни была сегодня вечером, глупая девочка наверняка вспоминает о большом симпатичном Томе Физере с его любящим горячим сердцем. Кэти подумала, что никогда не встречала такого хорошего мужчину, когда услышала:

- Интересно, может быть, у той тетушки Гарри аллергия? Может быть, нам скормить ей орехи, или галлюциногенные грибы, или что-нибудь в этом роде завтра и убить ее до того, как она причинит ущерб?

- Она попросила меня поднять ее и вывести на свежий воздух, а потом вернуть обратно, - сказал Кон.

- А мне она сказала, что мне нужен хороший корсет, - произнесла Джун.

- Она одинокая, старая и пугливая, будьте с ней помягче, - попросила Кэти.

Все посмотрели на нее с изумлением.

- Что это ты вдруг так заговорила? - удивилась Джун.

- Потому что Том так не заговорил, и кто-то же здесь должен исполнить роль ангела, если мы собираемся держать эту компанию на плаву! - ответила Кэти.

День свадьбы, девятнадцатое августа, выдался прекрасным и солнечным, чего никто не мог гарантировать. Священник был добр и приветлив, чего могло и не быть. Народ собирался долгое время, и все женщины надели шляпки в честь такого события.

Гарри сиял, когда Мотти и Марион шли меж рядов медленно и размеренно, без всякой торопливости. Это было чудом. Лиззи выглядела изысканной леди в элегантном сером шелковом платье и миленькой черной шляпке. Джеральдин, обеспечившая шляпки для всех, пришла в абрикосовом костюме, а Кэти стояла позади нее в шелковом платье, которое купила неделю назад в «Хейвордсе».

Нил надел свой лучший костюм, чтобы произвести впечатление на новых родственников. Скоро, скоро все это закончится. Он возьмет день-другой отпуска, и они отдохнут и поговорят о будущем. Он обещал это. Как только свадьба Марион пройдет. Как Кэти ни сдерживалась, у нее показались слезы на глазах, когда она увидела Мод и Саймона, шествующих так торжественно, как будто несли что-то очень хрупкое. Они же такие хорошие. Почему она думала, что они могут плохо вести себя и всех подводить? Их волосы сияли, маленькие килты были безупречны, туфли начищены до блеска. И она глубоко вздохнула, когда услышала, как Гарри и Марион, прожившие в Чикаго счастливо уже вечность, обмениваются обетами. В первый раз она пожалела, что у нее с Нилом не было большой и торжественной церемонии в день свадьбы. Но в то время и просто пожениться было большой победой.

Кэти смахнула слезы. Сейчас не до сентиментальности. Главная работа еще впереди. Накормить всю эту толпу. Достаточно ли у них льда? Американцы ненавидят теплые напитки. Не подведут ли Саймон и Мод, когда придет их очередь танцевать? Не напьется ли ее мама с трех порций хереса? Снимет ли отец пиджак и галстук? Не позвонят ли Нилу и не придется ли ему уйти? Не отыщет ли подружка Марион в еде какие-нибудь добавки, которые объявит ядом?

Нет, сейчас не время плакать и думать о том, что могло бы случиться.

Церковь, где проходило празднование, выглядела величественно, украшенная лентами, зелеными ветками и цветами. Когда она опустела, Джун и Кона отослали, чтобы быстренько перенести цветы на главный стол. Каждому входящему гостю предлагали бокал шампанского. Том взял на себя Майка, брата Кэти, который считал, что быть трезвым нехорошо.

- Привет, Майк, я Том Физер, партнер твоей сестры.

- Я думал, она замужем за Нилом, - уставился Майк на него.

- Конечно, замужем за Нилом, я ее партнер по работе. Так что будь со мной полюбезнее, я отвечаю за еду и напитки.

- Хм, напитки! - произнес Майк.

- У меня есть кое-что, что тебе понравится. Низкокалорийный клюквенный сок со свежевыжатым грейпфрутом, взбитый с сахаром и яичным белком.

- И как это называется? - Майк все еще упрямился.

- Это называется «Давай найдем что-то приличное для себя», - подмигнул Том.

- Ты распоряжаешься и алкоголем тоже?

- А как же иначе? Другие кажутся такими глупыми, едут так далеко и говорят все одно и то же.

- А их локти съезжают со столов, - сказал Майк в ярости.

- О, я знаю про все это… - проговорил Том. - И все-таки у нас здесь кое-что припасено, только для нас с тобой, ни у кого другого этого не будет, и я знаю, как отлично мы будем чувствовать себя завтра.

Майк просиял.

- И если мы захотим петь, мы припомним все слова, в отличие от остальных.

- А мы будем петь? - Майк подумал, что дело налаживается.

- Это же свадьба. Нам придется спеть «Король моего города Чикаго», и затем кто-то должен рассказать про «Дублин, прелестный городишко».

Майк взбодрился, когда Том оставил его. Все, что Тому оставалось сделать теперь, это увериться, что в зале есть несколько певцов, людей, которые смогут взобраться на сцену, когда придет время Мод и Саймона.

Казалось, что близнецы очень хорошо сошлись с Рори и Эрин, американскими детьми, и хотели показать им танец.

- У Рори не очень хорошее чувство ритма, - сознался Саймон. - Эрин получше, но она хочет быть ведущей, когда вырастет.

- Насколько вырастет? - спросил Том…

- Нормально вырастет, я думаю, лет в двенадцать, - серьезно ответил Саймон. - Но никогда не слишком рано знать, есть у тебя чувство ритма или нет.

- Верно, - кивнул Том.

- У Рори есть собственный компьютер! - с легкой завистью проговорила Мод.

- Он получил его, когда у его отца испортились нервы из-за выпивки.

- Это он вам рассказал? - удивился Том.

- Ну, его отец очень переживал, купил много водки, а потом отправился в больницу, так что это должны быть нервы, - объяснила Мод.

- А когда он вышел, то, чтобы показать Рори, что он опять в порядке, купил ему компьютер.

Они оба явно завидовали Рори. Их собственная мать никогда не делала ничего подобного, когда у нее становилось лучше с нервами.

Стоял гул разговоров, и, двигаясь среди гостей, Кэти и Том осознали, что это уже огромный успех. Первая из многих свадеб, которые они организуют в этом холле. В следующий раз, следует надеяться, уже в симпатичной униформе «Скарлет-Физер». Сегодня же они надели эти идиотские фартуки с трилистниками, которые закончили пришивать буквально перед тем, как надеть. Они передавали друг другу услышанные разговоры, встречаясь на кухне, освещенной послеобеденным солнцем.

- Тетушка Гарри, с которой вы были так любезны, быстро заснула; вот как она наслаждается всем, - сообщил Том.

- Я попросила не будить ее, пусть спит. Это из-за смены часового пояса. Она проснется к десерту и развлечениям, - сказала Кэти.

- Саймон и Мод попросили нас приберечь их куски пирога и мороженое, пока они будут танцевать, - объявила Джун.

- Разумно, - согласился Кон. - Противно было бы видеть, как их стошнило бы десертом на танцпол, а?

В Ратгаре Шона остановилась рядом с домом. Ей необязательно надо было заходить внутрь. У нее был номер его телефона: она могла сейчас позвонить ему на мобильник и сказать, что плохо себя чувствует. Что было правдой. Она взрослая женщина двадцати восьми лет, не видела его четырнадцать лет. Нет ничего, кроме аккуратно написанного письма от пожилого мужчины. Почему он сказал, что приготовит еду? Каким-то образом это тронуло ее. Когда они общались почти полтора десятка лет назад, он не умел готовить. Он выучился готовить специально, чтобы накормить ее, написал он. Это могло быть пустыми словами, призванными убедить ее. Но он никогда особо не хитрил и не заботился об этом в прошлом. Почему же должен начать сейчас? И почему, ради всего святого, он захотел ее снова увидеть? И раз уж она уже здесь, то зайдет. Шона подошла и позвонила в дверь квартиры Джеймса Берна.

- Кон, можешь убрать бутылку вина от моей матери и принести моему отцу еще одну пинту? - спросила Кэти.

- Они так набросились на семгу, их хватит на вторые блюда? - поинтересовалась Люси.

- Хватит, но положи на блюдо кресс-салат и порции соуса, чтобы замаскировать, что рыбы не так много, - посоветовал Том, - и нарежь на другое блюдо ягненка. Сделай, чтобы оно хорошо смотрелось.

Тем временем произнесли три речи, простые и прямолинейные, и прозвучали ужасно глупые шутки свидетеля жениха. Последовали и неожиданные заявления от других. Священник сказал, что всегда будет помнить эту пару, потому что именно они открыли ему этот приходской зал. Кевин, тихий братишка, заявил, что они с Бернадетт собираются переехать обратно в Ирландию. Все уже организовано, так что сегодня они тоже начинают новую жизнь. Лиззи расплакалась от удовольствия, и Мотти прочистил горло. И наконец, настало время Мод и Саймона.

Гарри объявил:

- Когда я впервые услышал об этой чудесной гостеприимной ирландской свадьбе, я знал, что возьму невесту на руки и буду кружиться в наполненном цветами зале… Я никогда не осознавал, как красиво мы будем выглядеть, но сегодня так много прекрасных сюрпризов, включая знакомство с Мод и Саймоном Митчелл, которые мне теперь приходятся кузенами… Наша очаровательная цветочница и наш элегантный паж. Сейчас они собираются станцевать для нас, и я хочу, чтобы все их тепло поприветствовали, как они того заслужили!

Мод и Саймон уверенно раскланивались в своих накидках, килтах и огромных брошках Тары, как будто овации были для них обычным делом.

- Дорогие гости на свадьбе Марион и Гарри, - зачитал Саймон с листа. - Я, Саймон Митчелл, хочу поприветствовать вас в Ирландии, тех из вас, кто здесь еще не был. Мы с Мод исполним для вас джигу с очень подходящим названием «Поторопись на свадьбу». Хотя в вашем случае вы уже здесь. На свадьбе, - улыбнулся он всем.

- О господи, пусть они начнут танцевать до того, как он продолжит рассуждать, - вздохнула Кэти.

Но ей не следовало беспокоиться: Саймон кивнул пианисту, дети встали в позицию, руки высоко подняли, ладони соединили, носками правых ног отстукивая ритм, подождали, пока отзвучит вступление, и затем начали. Им громко аплодировали. А потом вперед выступила Мод.

- Дорогие гости на этой свадьбе, я надеюсь, вам понравилась джига. Сейчас мы с Саймоном исполним танец под названием «Иди на запад вдоль дороги». Что не совсем верно для вас, потому что вы ехали на восток, чтобы добраться сюда, но такое уж название у танца.

Она отложила бумагу и снова встала в торжественную позицию, ожидая музыки. Они танцевали, не обращая внимания на то, что публика боролась со смехом над их стремлением и решимостью объяснить все и расставить все точки над «¡». Кэти поймала взгляд Тома. Он протянул ей бокал.

- Ты улыбаешься! - отметил Том с притворным удивлением.

- Конечно, разве это не восхитительно? Мускулы все еще работают, - отозвалась Кэти.

- Входи, входи. - Джеймс Берн суетился, приглашая Шону в комнату, где он аккуратно разложил четыре яркие подушки и расставил две вазы с цветами. Она принесла с собой бутылку вина. Он искусно изобразил восторг, посмотрев на этикетку:

- Мой бог, австралийское шардоне, чудесно! Выглядит отлично, очень интересно!

Он изучал бутылку, как знаток может изучать какое-нибудь марочное вино на специализированном винном аукционе. Это дало время Шоне прийти в себя. Она оглядела комнату. Вещи были безлики. Возможно, это арендованная меблированная квартира. Они уселись друг против друга, и она увидела на столе тарелку с большими оливками и маленькую корзинку с хлебом от Тома Физера. Джеймс Берн определенно прилагал огромные усилия: заводил разговоры о вине, погоде, о том, легко ли она нашла дом. Настала очередь Шоны поддержать разговор.

- Когда вы переехали в Дублин? - спросила она.

- Пять лет назад, - ответил он. - Сразу после того, как Уна умерла.

- Она умерла? Мне очень жаль. - Но голос Шоны остался холодным.

- Да, это было грустно.

Она не спросила, что случилось, было ли все мирно, или она умирала долго и медленно. Не задала ни один из тех вопросов, которые обычно задают, услышав, что умер человек. В комнате повисло молчание. Шона задала один вопрос, теперь мяч на его стороне, предложение должно прозвучать от него, пусть Джеймс Берн отвечает за направление разговора. В конце концов он заговорил:

- Уна никогда не была сильной, простые вещи - подняться по лестнице или заправить кровати - ей казались очень сложными. Что скажешь сейчас? Ты понимала это, живя с нами?

- Нет, я не знала. Наверное, думала, что любая домашняя жизнь такова, потому что не знала другой. Я не знала, на что похожи другие дома, пока не потеряла тот, в котором жила.

Он печально посмотрел на нее.

- Она никогда уже не была прежней, после того как ты ушла, - сообщил он.

- Я не ушла, меня заставили, выгнали.

- Шона, я пригласил тебя сюда не для того, чтобы снова начинать эту словесную перепалку, которая не принесла нам ничего, кроме слез и горя.

- Зачем же вы тогда пригласили меня? - Она осознала, что, с тех пор как вошла, ни разу не назвала его по имени. Но как ей называть его? Папа? Мистер Берн.

- Я думаю, что пригласил тебя, потому что хотел сказать тебе, какую огромную дыру ты оставила в наших жизнях, с того дня все круто изменилось.

- С того дня, как вы сдали меня без борьбы, говоря, что таков закон, - поправила Шона с застывшим лицом.

- Но, Шона, самое ужасное, что это действительно был закон, - ответил он, и слезы выступили на его глазах.

В церковном холле пианист исполнял «Юбилейный вальс», и Гарри повел Марион танцевать, а все захлопали.

- Невеста сначала станцует с отцом! - объявил Гарри.

Мотти, объяснявший своим сыновьям некоторые преимущества лошади, которая должна была победить всех в следующем году, вздрогнул.

- Из меня не особо хороший танцор, - прошептал он беспокойно.

- Просто расслабься, отец, Марион поведет куда надо, как она делает со всеми нами, - ответили сыновья.

Они прошли два круга по залу, все поаплодировали им, а затем начались общие танцы. Том выдал близнецам их куски торта, мороженое и по фунту каждому за то, чтобы они сели рядом с пожилой дамой в пурпурном костюме и рассказали ей про Ирландию.

- А ты что собираешься делать, Том? - спросил Саймон подозрительно.

- А я буду кружить здесь.

- Это значит танцевать? - поинтересовалась Мод.

- Нет, просто разговаривать с людьми. Я не в настроении танцевать; в любом случае ваш танец всех нас затмил.

Ребята были польщены.

- А Марселла вернется, если ты согласишься жениться на ней, как ты думаешь? - спросил Саймон.

- Нет, я просил ее много раз, а она вместо этого хочет сделать карьеру.

- А ей надо было выбирать? Разве нельзя сделать и то и другое? Как Кэти и как жена Мотти Лиззи?

- Есть женщины, которые могут делать и то и другое, - объяснил Том. - Но быть моделью очень сложно, это значит много путешествовать.

Близнецы пожали плечами. В таком случае лучше, что она ушла. Том подтвердил это.

Марион зашла на кухню.

- Кэти, я никогда не смогу отблагодарить тебя как следует! Это была свадьба, о которой только мечтать можно! - сказала она, обнимая сестру.

- Я рада, что получилось, как ты хотела… - произнесла польщенная Кэти.

- Нет, к счастью, ты не обратила внимания на то, что я хотела, - отозвалась Марион. - А то они бы все жевали говяжью солонину и помахивали дубинками, а сейчас все просто великолепно.

Остальные постарались скрыть улыбки - они знали предысторию.

- И мне очень жаль, что я наговорила плохого тебе, - решила высказаться до конца Марион. - Мне правда жаль, видишь ли…

- Нет, Марион, по-настоящему ты никогда не говорила мне ничего ужасного, ты говорила плохо обо мне, - парировала Кэти, и они обе рассмеялись, как будто снова были детьми.

В загородной квартире Джеймсу и Шоне удалось сдвинуть разговор с мертвой точки и избавиться от скованности. Он пригласил ее к столу. Она постаралась уйти от беседы на тему постигшей его беды, но ее разозлило холодное, отрешенное отношение к жизни, которое руководило им в течение многих лет. Они говорили про ее школьную жизнь, после того как она покинула монастырскую школу в сельском городке. Она спокойно рассказывала о доме, куда она вернулась, о матери, все еще мечущейся между наркотиками и реабилитацией, об отце, который обзавелся новой семьей с более спокойной женой, о своих старших сестрах, возмущенных ее возвращением, которые говорили, что она слишком много возомнила о себе и что у нее неправильное представление о самой себе. Она рассказала о смерти своей родной матери, которая случилась в этом году, и о том, как она навещала ее в больнице, но ничего не могла поделать. Он рассказал, как его жена медленно становилась инвалидом, о пустой жизни, которую они вели. Он сказал, чтобы было совершенно невозможно оставаться в доме после ее смерти, и ему пришлось переехать в Дублин, чтобы уйти с головой в работу.

- Ну, я сделала то же самое, - проговорила Шона, покончив с копченой рыбой и наблюдая, как он надевает рукавицу, чтобы достать из печки следующее блюдо. - Я решила, что работа будет единственным ответом и что нужно добиться какого-то результата. Я хотела получить место, которым смогу гордиться. Гленстар безумно дорог для меня, но мне нравится давать этот адрес, нравится приходить домой в подобное очаровательное местечко каждый вечер.

- А что с твоей личной жизнью, Шона? У тебя она есть?

- Нет, я никогда никого не любила.

Он улыбнулся немного снисходительно.

- Не смейтесь надо мной, Джеймс, - попросила она. - Тот день, когда вы просто позволили мне уйти, не сказав, что любите меня и хотите, чтобы я вернулась, тот день убил во мне всякие помыслы о любви, которая у меня когда-либо может быть.

Сентябрь

После свадьбы жизнь должна была вернуться в свое русло. А это не всегда так легко, как кажется. Том так и не закончил письмо Марселле. А что он мог ей написать? Сказать больше было нечего. Она даже не попрощалась, когда отправилась за океан. В один из своих утренних визитов в «Хейвордс» он узнал, что она уволилась из маникюрного салона. Знакомые слышали, что она вроде как собирается стать моделью. Джеральдин прочла в газете, что Фредди Флинн с женой Полиной купили дом с двадцатью четырьмя спальнями и восемью акрами земли в окрестностях Дублина. Джимми, муж Джун, на одной из своих подработок получил травму, а так как это была неофициальная работа, за которую платили наличными, медицинская страховка не действовала, и все это время он провел в постели. Джо Физер отдал свои товары мошеннику, который распродал все и сбежал, не оплатив счета. Мотти нужны были деньги для оплаты ветеринара для Хувза, и он залез в сбережения Лиззи, считая, что берет их на стоящее дело. Джеймс Берн ругал себя по сто раз на дню за то, что в свое время не приласкал эту бедную одинокую девушку, и оплакивал потерянное время и свои страдания. Тогда он очень боялся, что она его оттолкнет. Старик Барти прислал письмо, где писал, что возвращается и надеется остановиться на несколько дней. Кеннет Митчелл холодно ответил ему, что сейчас тяжелые времена и, так как в прошлый раз он уехал и остался должен кучу денег, лучше ему вообще не появляться. В свою очередь, Кеннет получил еще более нелюбезный ответ, что старик Барти теперь при деньгах, и немалых, но если его больше не хотят видеть, то и черт с ними. Уолтер Митчелл получил от своего дядюшки Джока последнее предупреждение: еще одно опоздание или отлучка с работы, и его вышвырнут вон. Выражение лица Джока говорило о том, что в этот раз так и будет. Нил и Кэти решили не сообщать новость о ребенке еще несколько дней. Пока они ничего не скажут Джоку и Ханне. Поэтому Мотти и Лиззи пока тоже не знают.

Но тут неожиданно позвонила Ханна и пригласила Нила и Кэти в Оклендс.

- Конечно, с удовольствием, Ханна. Есть какой-то повод?

- А разве нужен повод? Мой собственный сын и его жена могут приезжать без всякого повода.

- Разумеется, - согласилась Кэти, про себя подумав, что еще ни разу их не приглашали в Оклендс на званый ужин,

- Ах да, Кэти, у вас разрешается выбирать блюда по вкусу? Я тут в буклете вижу, что…

- Конечно, Ханна. Чего бы вам хотелось?

Ханне хотелось запеченного фазана. Это заняло целую вечность, над Кэти уже все начали подтрунивать. Но Кэти нс обращала ни на кого внимания, так как угодить Ханне Митчелл было самым важным в данный момент.

- Мы высылаем ей счет? - спросил Том.

- Нет, - ответила Кэти.

Кон возьмет фургон и отвезет все, что нужно, сегодня же. Все уже будет готово, когда они приедут в Оклендс. Но все же на следующей неделе, как пить дать, позвонит Ханна, и им придется потратить еще кучу времени на ее причуды.

Они сидели за столом, который Лиззи часто полировала до блеска, хотя Ханне никогда невозможно было угодить. Интересно, вспоминала ли Ханна то, что произошло, или полностью смирилась? Нельзя не отметить, что после произошедшего с ней стало намного легче общаться. Конечно, Кэти никогда не сможет ее полюбить, но ненависть прошла. Иногда она еще чувствовала легкое раздражение. Например, когда Ханна удивлялась, почему они с Нилом никогда не ездят в отпуск за границу вместе, как нормальные люди.

- Нил часто ездит по работе, - говорила она.

- Кэти не может оставить свой бизнес, - отвечал он.

Триумфальное выражение лица Ханны Митчелл ничем было не скрыть: наконец-то ей удалось их разделить. Ну хотя бы в этом. Кэти пообещала себе, что этого больше не должно повториться. Одной из многих причин, почему она хотела сохранить свой брак, было доказать Ханне, что она ошибается.

- Устала? - спросил Нил по пути домой.

- Нет, а что?

- Ты тяжело вздыхаешь.

- Я всегда тяжело вздыхаю.

- Ужин сегодня был великолепен, как никогда, - сменил он тему.

- Благодарю, - отозвалась она.

- Это что, ты приготовила? - Его удивление было неподдельным.

Она посмотрела на него долгим взглядом. Надо же, один из блестящих адвокатов в своей конторе не имеет никакого понятия о практических вопросах. Это же очевидно, что еду приготовила она! Именно поэтому ужин состоял не из пережаренного куска говядины и мороженого, политого ликером. Но сейчас не тот момент, чтобы об этом напоминать.

Он начал рассказывать ей о своей работе с бездомными. Иногда им с Сарой приходилось бороться за свои предложения с другими членами комитета. Кэти углубилась в свои мысли, не слушая его. Может, ей стоит давать уроки кулинарии у себя в фирме, когда она не сможет уже сама выезжать на банкеты из-за беременности? Это хорошая идея. Ей было любопытно, как прошел ужин у Джеймса Берна, но спрашивать об этом не хотелось. А Нил все еще продолжал говорить. Сара сказала так, а он сказал вот этак. Что-то он слишком часто встречается с этой Сарой, но никогда не упоминает о близнецах. Хм, интересно… Да нет, этот комитет сейчас самое важное для них, а Саймон и Мод - лишь небольшой пунктик в плотном графике Сары.

Джеральдин спросила, сможет ли «Скарлет-Физер» организовать эту пресловутую вечеринку в Гленстаре.

- Тематическую? - поинтересовался Том.

- Она сейчас в поисках нового папика, так что мы могли бы придумать парочку блюд на эту тему.

- Как же ты ее не любишь… - поддел Том.

- Да нет, это ее собственные слова! Фредди Флинн вернулся к своей жене уже насовсем, ты разве не заметил, что он даже забрал свои деньги из ее компании, что, конечно, уже перебор.

- Ну, это же очевидно, что его жена больше не позволит ему находиться рядом с длинноногой и белозубой Джеральдин, - усмехнулся Том.

- Ей очень понравилась идея провести вечеринку после свадьбы именно в Гленстаре. Она и из этого решила извлечь выгоду.

- Надеюсь, она не будет приглашать танцоров из кабаре, - хмыкнул он.

- Нет, это слишком даже для нее. Том, мы не много готовим, как ты думаешь?

- Нет, конечно нет. У нас уже в морозилке лежит полно всякой закуски для фуршета. И я полагаю, она захочет устриц.

- Да, но все это приготовить, расставить, сервировать…

- Этим займемся мы с Коном и Джун. Как думаешь, бармен ей тоже понадобится?

- Да, конечно понадобится, даже если она сейчас думает иначе. - Кэти хотела быть уверенной, что все пройдет гладко, и не могла отказаться от лишних рук.

- Расслабься, Кэти. Вполне естественно, что иногда и ты устаешь. Просто прими это как данность.

Она устало улыбнулась. Как хорошо, что хотя бы иногда можно не надевать маску довольной жизнью женщины.

Вечеринка по поводу очередной арендованной виллы Фредди Флинна прошла замечательно. В этот раз был пунш с ромом, разлитый в кокосовую скорлупу, диск с Бобом Марли и Джун в ожерелье из цветов, которое напоминало гавайское.

- Ну, как поживает твоя распрекрасная тетушка? - спросил Фредди.

- Отлично. Ты ведь придешь на ее вечеринку на следующей неделе? - спросила Кэти невинно, и была довольна эффектом, который произвели ее слова, так как он совершенно растерялся.

- Э-э… ммм… Нет, я тут вспомнил, мне надо уехать на следующей неделе, да, точно, то есть нет, никак не смогу, - промямлил он.

- Ну, хорошо, тогда в следующий раз, - пропела Кэти, сияя.

Сара пришла в Бичез, чтобы убедиться, что подготовка к школе идет как запланировано. Кэй смотрела на нее в замешательстве.

Сара объяснила еще раз очень медленно: учебники, тетради, форма, обувь в ремонт, стрижка у парикмахера. Обычные приготовления, которые не надо объяснять нормальным людям.

- Столько дел, столько дел, - вздохнула Кэй Митчелл. - И нет этому конца, так ведь, Сара?

- Да, миссис Митчелл. Ну что, напишем список того, что нужно сделать?

Мотти любил долгие прогулки на свежем воздухе с Хувзом. В этот раз он случайно встретил Джея Ти Физера.

- Это ужасно то, что произошло у Кэти и Тома на работе, правда? Какой вандализм… - начал отец Тома.

- О чем это вы? Надо же, я ничего не слышал, мне никто ничего не сказал, - забеспокоился Мотти.

Оба сошлись на том, что дети в наше время стали очень скрытными и отстраненными. На них нападают, их жизнь оказывается под угрозой, а они не говорят тебе ничего до тех пор, пока уже становится невозможным скрывать.

- Я узнал только потому, что они не могли мне объяснить, зачем им понадобились рабочие для ремонта, - ворчливо произнес Джей Ти.

- Ну, в любом случае у вас намного больше информации, чем у меня, - пробормотал Мотти, чем доставил своему собеседнику несказанное удовольствие.

- Почему ты мне не сказала? - набросилась Лиззи.

Кэти была в замешательстве. На самом деле было так много всего, чего она не говорила своей матери. Что же именно Лизи имела в виду?

- О чем? - спросила она.

- Об ограблении вашей фирмы.

- Ой, ма, я не хотела расстраивать тебя до свадьбы.

- Но я твоя мать, я должна знать!

- Ты также и мать Марион, а мы ведь не хотели, чтобы она узнала и все расстроились. А свадьба была волшебная, правда? - Ей с трудом удалось сменить тему разговора.

- Да, волшебная! - Лиззи расплылась в улыбке. - Просто не верится, три дня пролетели, как одно мгновение, все было как в голливудском фильме. Как быстро привыкаешь к роскошной жизни, когда все время наряжаешься и ведешь беседы с умным видом во всех этих шикарных заведениях.

- Мама, ты выглядела великолепно, просто суперзвезда с обложки.

- Ну, полно. Почему ты не сказала нам, почему дождалась, когда мы узнаем все от совершенно посторонних нам людей?

- Да потому, что я не хотела, чтобы ты начала читать мне лекции, как сейчас.

- Известно, кто это сделал?

- Нет. Ни одной зацепки.

- А вы были застрахованы?

- Мам, ну конечно, мы были застрахованы.

- То есть не по этой причине вы так убиваетесь на этой работе и ты выглядишь как бледная поганка?

- Мам… - Она почувствовала внезапный прилив благодарности матери. Она бы сказала ей о ребенке в эту самую секунду, если бы в этом был смысл, но это только еще больше обеспокоит ее мать. - Нет, мама, мы в полном порядке. - Кэти лгала матери, не в силах видеть ее тревогу.

Джеймс Берн посетил сегодня их разоренный дом и сказал, что на выплату страховки где-то в обозримом будущем надеяться не приходится. Им придется снимать ту дорогущую квартиру в конце квартала несколько месяцев. Как бы усердно они ни трудились, никакого дохода не предвидится и, вполне возможно, к концу года будут огромные убытки.

В квартире Джеральдин начали собираться гости. Кэти увидела из кухни, как пришел Джеймс Берн. Растерянно озираясь по сторонам, он искал, где бы ему присесть.

- Это не твой тип, - подколола Кэти свою тетку. - Ты знаешь, я была в его квартире. Ничего, что могло бы тебя заинтересовать.

- Если бы я не потратила на тебя столько времени, Кэти Скарлет, я бы вышвырнула тебя с балкона прямо сию минуту. Мистер Берн, если хочешь знать, здесь потому, что консультирует нашу ассоциацию по поводу контрактов на обслуживание. Одна из наших сотрудниц знала его еще по Голвею много лет назад, а сейчас он на пенсии, но дает небольшие консультации такого рода. Между прочим, большой профессионал и умница.

В душе Кэти была рада его приходу. Она сможет улучить минутку и спросить его о том, как прошел ужин.

Джун подошла к Питеру Мерфи, который был известен как владелец гостиниц и большой друг Джеральдин.

- Неплохая вечеринка, правда, мистер Мерфи? - начала разговор Джун

- Правда, лапочка, - произнес он без эмоций, делая вид, что видит ее впервые в жизни.

- Я ему не нравлюсь, - пожаловалась Джун Кэти.

- Мне кажется, он до сих пор влюблен в хозяйку, - постаралась успокоить ее Кэти.

- Ха, почему бы ей не вернуться к нему, как раз его жена отправилась к праотцам, а другой любовничек вернулся к жене, - проворчала Джун.

- Не знаю. Я, кстати, спрашивала ее, но она несла какой-то бред насчет того, что в одну реку дважды не входят. Понятия не имею, что бы это значило.

- О посмотри, кто пришел! - Джун кивнула в сторону двери, где только что появился Джо Физер.

- О господи помилуй! - округлила глаза Кэти. Впервые после того модного показа братья встретятся, и Бог знает, что может произойти.

Шона прошла уверенным шагом прямо к окну, где стоял Джеймс.

- Прости, я не знала, что ты будешь здесь, - произнесла она.

- А я не знал, что ты будешь здесь, - ответил он.

- Я бы хотела отблагодарить тебя за гостеприимство, - начала она.

- О, только не считай себя обязанной…

- Я и не считаю, я действительно хотела бы пригласить тебя куда-нибудь. Как насчет ленча в ресторане «У Квентина» на следующей неделе?

- Но, Шона, это слишком… - начал Джеймс, понизив голос, но вовремя остановился.

Он хотел было сказать, что ресторан слишком дорогой, но это было бы нетактично и неправильно с его стороны. Он считал себя вежливым человеком.

Она, конечно, поняла, что он хотел сказать, поэтому поспешила заверить:

- Ты знаешь, у меня такая слабость: я люблю обедать в шикарных местах и даже коплю на это деньги, но одной не всегда удобно, так что ты можешь спасти мою репутацию и быть моим кавалером. Я тебя приглашаю. Все, что от тебя требуется, - выбрать дату.

- Хорошо, я с удовольствием встречусь с тобой в среду, - сдался он.

- Я закажу столик на час дня, - быстро сказала она и отошла.

- Ты в порядке, Том? - произнес Джо на ломаном кокни.

- В порядке, чувак. - Том постарался скопировать его веселый тон.

Они посмотрели друг на друга, не зная, что сказать еще.

- Крутое местечко для вечеринки, - наконец-то нашелся Джо.

- И не говори. Выпьешь или ты в завязке?

- Я больше никогда не буду пить, Том. Клянусь.

- Что, с похмелья?

- Нет, но, видимо, я слишком много выпил тогда, когда отдал этому проходимцу весь свой товар. Он почти разорил меня, представляешь? Ты слышал об этом?

- Ну да, что-то такое слышал, - смущенно отозвался Том.

- Послушай, не хочу отвлекать тебя от работы. Может, как-нибудь устроим безалкогольный обед, поплачем друг у друга на плече?

- Ладно, но только если этот обед будет с пивом и плакаться будешь только ты, у меня нет такого желания. Хорошо?

- Договорились, - согласился Джо.

В квартире Джеральдин зазвонил телефон, и Джун подняла трубку.

- Джун, это Фредерик Флинн. Пожалуйста, пусть Джеральдин возьмет трубку в спальне. Скажи ей, что я не займу много времени. Я не собираюсь отрывать ее от вечеринки.

- Здесь очень много народу, мистер Флинн, может быть, вы…

- Джун, умоляю, позови ее.

Джеральдин прошла в свою спальню и подняла трубку.

- Да, Фредди, - сказала она ласково.

- Наверное, я сошел с ума. Послушай, я просто потерял голову, я не могу без тебя, ты слишком много значишь для меня.

- Прости, о чем ты?

- Я больше не могу так. Я все скажу жене.

- Что именно ты собираешься сказать Полине? - холодным тоном произнесла она.

- Ну, я скажу ей, что по вечерам после работы мне надо будет иногда оставаться в Дублине, и я не смогу каждый вечер возвращаться домой за город, и тогда… ну, ты понимаешь.

- Нет, не делай этого. Это расстроит бедняжку Полину и ни к чему все равно не приведет.

- Что ты имеешь в виду? Я люблю тебя, Джеральдин. Ты особенная. Я был просто дураком, когда решил расстаться с тобой.

- Успокойся, это не было твоим решением, просто наши отношения изжили себя.

- Но не для меня!

Повисло молчание.

- Джеральдин?

- Да, Фредди, я здесь, но у меня полный дом гостей, и я не могу больше с тобой разговаривать.

- Да я знаю, что у тебя полно гостей, полгорода назвала! Ты думаешь, я не хотел бы быть там среди них?

Его голос был очень расстроенным. Но ее сердце отныне для него закрыто. Он уже принял решение: отказался от нее. Если бы он позвонил, чтобы сказать, как сильно ее любит! Но свою жену он никогда не бросит. Все, что он предлагает Джеральдин, - это опять несколько украденных ночей до тех пор, пока Полина снова не пришпорит его. Да, он был самым нежным и забавным из всех ее мужчин, но все равно он слабак, и она не станет возвращать эти запутанные неуютные отношения, где он все время будет смотреть на часы.

- Ты навсегда останешься в моем сердце, Фредди, но мне правда нужно идти, - сказала она, положила трубку, задумчиво поправила покрывало на кровати и вернулась к гостям.

- Кон, можешь взять мой поднос? Я хочу присесть на минутку, - попросила Кэти.

- Без проблем. Кэти, что с тобой, ты очень бледная? Я могу чем-то помочь? Принести тебе бокал бренди, стакан воды?

- Да, пойди, пожалуйста, посмотри, какая из гостевых ванных свободна. Раньше я удивлялась, зачем ей нужны две, а теперь, видишь, мне самой понадобилась свободная ванная.

Через секунду он уже прибежал обратно.

- Самая крайняя свободна, держись за меня, Кэти.

- Спасибо, Кон, ты очень помог мне. - Она зашла внутрь и заперлась.

Гости начали расходиться. Почти вся посуда уже была принесена на кухню. Джун пришла со стопкой тарелок.

- Кэти в туалете, с ней что-то не так, - отчитался Кон.

- Ладно, ты таскай тарелки, а я пойду посмотрю, в чем дело.

Джун прошла в ванную.

- Кэти, открой дверь сию же минуту!

- Джун, уходи, там есть еще одна ванная.

- Мне нужна эта. Я буду стучать и кричать до тех пор, пока ты не откроешь!

- Вот сумасшедшая, отстань от меня, уходи.

- Кэти! - прорычала Джун.

Дверь отворилась, Кэти сидела на краю ванны с лицом белым, как кафель.

- Уйди, Джун, - попросила она слабым голосом. - Иди, ради бога, мы не можем запороть этот заказ, и неважно, что она моя тетка.

- Что с тобой? Ответь мне.

- Я просто почувствовала острую боль. Послушай, ни о чем не беспокойся, видишь, здесь нет луж крови, это не кровотечение, так что ты можешь уйти. - Она охнула от боли и согнулась пополам.

- Кровь есть? - Джун не собиралась сдаваться.

- Буквально несколько капель, ничего страшного.

- Тебе надо прилечь, - настаивала Джун.

- Сейчас? Вечеринка в самом разгаре. Ты с ума сошла!

- В гостевую спальню, немедленно! - скомандовала Джун, попутно забирая все полотенца, которые были на виду. - Давай, Кэти, не спорь со мной, а то я как дам тебе в челюсть, и ты уже не сможешь сопротивляться.

Кэти поплелась в гостевую спальню, стильно декорированную в лилово-розовых тонах с толстым сиреневым ковром и обоями в тон.

- Представь, я, наверное, первая, кто лежит в этой постели, - говорила Кэти сонным голосом, пока Джун подкладывала подушки ей под ноги.

Джун подошла к Питеру Мерфи.

- Мистер Мерфи, я Джун. Вы не могли бы мне подсказать, есть ли среди гостей доктор?

- Что-то случилось на кухне?

- Да, небольшой кризис, но я бы не хотела отвлекать Джеральдин.

Они оба посмотрели в сторону Джеральдин. Она весело щебетала с высоким импозантным мужчиной, который казался очень заинтересованным.

- Я не знаю и половины гостей и уже собирался уходить. Возможно, ее новый друг сможет вам помочь. По крайней мере по его одежде заметно, что он консультирует по всякого рода вопросам.

- Зачем вам доктор? - Слух у Тома был просто поразительный.

- Кэти лежит в спальне.

Он моментально очутился у ее постели.

- Кэти, говори быстро, что нам делать.

- Там немного крови… Том, я не знаю, что лучше: постараться поехать в больницу или просто полежать спокойно.

- Господи, почему никто из нас не стал доктором? Где твой мобильный?

- В моей сумочке на кухне, но пока не звони, Том.

Джун вернулась в комнату. Она все-таки нашла доктора среди гостей. Это была одна из постоялиц Гленстара, маленькая индианка с приветливой улыбкой. Она сразу оценила ситуацию, села на стул и взяла руку Кэти.

- Какой срок?

- Думаю, четырнадцать-пятнадцать недель.

- Боль, спазмы, кровь? - Она задавала эти вопросы без всякой суеты и кивала в ответ, как будто довольная ответами… - Вы пока полежите и постарайтесь не двигаться, а мы посмотрим, что можно сделать.

- Пожалуйста, возвращайтесь на банкет, - взмолилась Кэти. - Со мной уже все в порядке, вы же видите.

- Они там справляются без нас, - успокоил ее Том.

- Боже, Том, там остался только Кон, а ты же знаешь, какая паника поднимается, когда люди думают, что вечеринка заканчивается. Иди и помоги ему, оба идите.

- Спокойно, спокойно, - увещевала ее доктор.

- Заставить ее успокоиться - все равно что повернуть реки вспять, - произнес Том.

- Вы ее муж?

- Нет, я позвонил Нилу, но попал на автоответчик и не захотел оставлять сообщение, чтобы не встревожить его. Кэти, дай мне номер его мобильного.

- Пока не дам. Сначала мы сами разберемся, что ему сказать. А сейчас, пожалуйста, уйдите все, - взмолилась она.

Они вышли, а по ее щекам покатились крупные слезы. При них она пыталась быть сильной и не показывать, насколько сильно напугана. Работа для нее очень важна, но ребенок - самое важное сейчас. Неужели она его потеряет? Она заметила, что доктор с помощью Джун положила еще больше полотенец под нее. Хорошо, что шикарная кровать Джеральдин не будет запачкана кровью. Плохо, что по действиям доктора можно предположить, что ожидается еще большее кровотечение.

Джеральдин догадывалась, что что-то не так, но все находится под контролем. Она помахала на прощание Нику Райану, который оказался владельцем сети химчисток, сказала, что не хочет его монополизировать, ему следует познакомиться с другими гостями. А он ответил на это, что не хочет уходить и что на самом деле не хочет ни с кем больше знакомиться. Это, несомненно, красноречиво говорило о том, что она ему нравится. Джеральдин поймала взгляд Питера Мерфи. Нет, назад пути нет. «В одну реку дважды не входят», как она часто повторяла Кэти, которая никогда ее не слушала. И где она, кстати? Вообще, эта вечеринка была какая-то странная. Джеймс Берн и Шона Бэрк оказались знакомыми с давних пор; эта соседка, доктор Сэд, уверявшая, что сможет заехать только на час, все еще была здесь; Фредди, который звонит, чтобы вернуть ее; Питер Мерфи, неожиданно оказавшийся ревнивцем и собственником, - неплохо для барышни, которая подошла к сорокалетнему рубежу. Джеральдин только собиралась себя поздравить, когда увидела, как доктор Сэд направляется в гостевую спальню, и сразу догадалась, почему не видела Кэти последние час-полтора.

Только после того как они приехали в больницу, Кэти сказала им номер мобильного Нила. К тому времени, как он туда добрался, все уже было кончено.

По возвращении к себе Том, Джун и Кон распаковали все, помыли, прибрали и расставили по местам. Джеральдин пообещала, что позвонит им, если будут новости. Они сидели на большом диване в приемной и пили кофе. Это была первая комната, где они сделали ремонт сразу после погрома. Иначе было бы совсем грустно. Они решили все обсудить с практической точки зрения. Они наймут снова Люси, эту студентку, которая обычно им помогала, и, возможно, она еще кого-то приведет из друзей. Часто их это выручало. У Кона был друг, хороший официант. Что бы ни случилось, они знали, что какое-то время Кэти не сможет работать. Если она сохранит ребенка, ей все равно придется лежать несколько недель.

- Мы должны помнить, что она никогда не согласится на это, если не будет уверена, что мы справимся сами, - предупредила Джун. Так же как помощь врачей, Кэти была нужна уверенность, что «Скарлет-Физер» сможет выжить без ее присутствия.

Когда затрезвонил телефон, звонок показался всем слишком громким. Было два часа ночи, Джеральдин звонила из больницы сказать, что Кэти потеряла ребенка. Джун сидела и даже не замечала слез, которые катились по ее лицу. Том и Кон сморкались в огромные кухонные полотенца. Джун вызвала такси и впервые в жизни молча уехала домой к мужу. Кон и Том поехали в бар и выпили по три рюмки русской водки.

- Я думал, станет лучше, - сказал разочарованный Том.

- Я тоже, а даже не чувствую себя пьяным, - подтвердил Кон.

- Зря потраченные деньги, да еще с такими ценами…

- Точно, с таким же успехом мы могли выпить водки у себя, причем бесплатно и без этого шума и ужасной светомузыки, - согласился Том.

По какой-то непонятной причине им обоим это показалось ужасно забавным, и всю дорогу домой они смеялись. Кон поехал в квартиру, которую снимал с тремя другими парнями, наверняка они еще не спали, играя в покер. А Том поехал в Стонифилд, чтобы поспать два часа, а потом ехать в «Хейворде» печь хлеб.

Нил вошел и присел у кровати, взяв ее за руку.

- Вот так, - произнесла она очень усталым голосом.

- Врач говорит, с тобой все будет в порядке.

- Да, - согласилась она.

- Только это сейчас важно. Ты нужна мне.

- Да, - повторила она.

- И, Кэти, мне очень жаль. Возможно, это прозвучит неправдоподобно, но это ужасная потеря, и мне очень жаль, что все так произошло.

- Спасибо, Нил, - сказала она.

Он гладил ее по голове и приговаривал, что все будет хорошо. Наконец она закрыла глаза, и ему показалось, что она заснула. Он поцеловал ее, и она услышала, как он разговаривает с медсестрой, обещая зайти завтра утром перед работой.

- Долго ее продержат в больнице? - спросил он.

Медсестра ответила, что дня два, но точно ничего пока нельзя сказать. Нил сообщил, что эти несколько дней он будет в городе.

- Очень стойкий мужчина, ваш муж. Некоторые не могут держать себя в руках, когда приходят сюда, - сказала сестра.

- Да, это правда, - отозвалась Кэти и подумала про себя, что те мужчины хотя бы переживали о своих неродившихся детях.

Кэти была непреклонна. Она не хотела, чтобы все узнали, что она в больнице. Нет никакого смысла сообщать несостоявшимся бабушкам и дедушкам о том, что они потеряли внука. К тому же она знала, ее начнут обвинять в том, что она слишком много работает, слишком много берет на себя. Другими словами, сама во всем виновата. Нил полностью поддержал ее. Она имела право на это решение. Том принес домашнее печенье к их утреннему кофе.

Джеральдин тоже очень помогала.

Она просиживала у кровати Кэти долгие часы, но времени даром не теряла: принесла работу с собой и занималась какими-то подсчетами. Но Кэти могла рассчитывать на ее компанию в любое время. Она несколько раз засыпала и просыпалась, но всегда видела Джеральдин у своей постели, погруженную в работу. Иногда она открывала глаза и задавала какой-нибудь вопрос.

- Ты думаешь, доктору Сэд нравится в Ирландии? Когда я вернусь, мы с Томом приготовим для нее благодарственный обед. - Это была девочка или мальчик? Про себя я звала его деткой. - Ты думаешь, я похожа на тебя, Джеральдин? Раньше ты все время говорила мне это, а в последнее время совсем нет.

Последним вопросом был такой: «Что бы ты сделала, если бы встретила свою первую любовь, мужчину, которого ты когда-то по-настоящему любила?»

Но все эти вопросы она задавала в полудреме и засыпала еще до того, как Джеральдин заканчивала ответ. Но Джеральдин обдумывала каждый вопрос, и они будили в ней старые воспоминания.

Нил привез ее обратно в Уотервью. Он предложил ей подняться в спальню, он поработает, а потом принесет ей ужин в постель.

- Все хорошо, - заверил он ее. - Том принес четыре готовых блюда с инструкциями, как разогревать, так что не бойся отравиться.

Зазвонил телефон. Кэти услышала, как он сказал кому-то, что ее нет дома. Им придется что-то придумать на следующие несколько дней. Через неделю она уже выйдет на работу. Но пока они все должны придерживаться одной версии: простуда, вирус или что-нибудь в этом роде.

- Это были Саймон и Мод, я не очень понял, что они хотели. Сказал им, что мы позвоним им через пару дней.

- Они поверили?

- Поверили? Эти двое? Ты шутишь… Но я их убедил, - ответил Нил с гордостью.

- Она правда на нас обиделась, - погрустнела Мод.

- Но почему? Мы ничего такого не сделали. Ну, по крайней мере, в последнее время, - сказал Саймон.

Они попытались вспомнить хоть что-нибудь. На свадьбе Кэти их хвалила и даже сказала, что она ими гордится. Мотти и его жена никак не могли проболтаться. Они сами стирали свою одежду, их комнаты всегда были чистыми, они никогда не жаловались, если не было мяса или рыбы, только овощи и рис. Сара дала им денег на тетради. Все, о чем они хотели попросить Кэти, это дать им какую-нибудь работу на кухне, чтобы заработать денег на автобус. Отец сказал, что старик Барти не отдал ему долг, поэтому карманных денег в этом месяце не будет.

- Мисс Бэрк заказала столик на двоих, - сказал Джеймс Берн, когда вошел к «Квентину».

- Я вас провожу, мистер Берн. - Бренда Бреннан всегда поражалась, какие здесь, в Дублине, можно встретить странные парочки. Кто бы мог предположить, что эти двое были знакомы?

- Я подумала, что это идеальное место, здесь мы не будем орать и ругаться друг с другом, - сказала Шона, приветствуя его.

- Да, согласен, этот ресторан не для ругани и ссор, - ответил Джеймс Берн.

Они заказали по бизнес-ленчу и по бокалу вина.

- Прости, я не должна была говорить, что разучилась любить из-за тебя, это было слишком.

- Ну, если это то, что ты чувствуешь, а я очень хочу, чтобы это было не так, тогда ты имела полное право так говорить.

- Ты можешь мне рассказать, что на самом деле произошло? Я не буду перебивать.

И тогда спокойно и просто он рассказал ей все. Как они с Уной не могли иметь детей. Они провели кучу тестов. Но 30 лет назад лечение бесплодия еще не было на таком уровне, как сейчас. Ничего не помогало. А потом наступили такие времена, когда для людей, которые хотели усыновить ребенка, оставалось совсем мало надежды. Хотя социальные службы всегда приходили на помощь. Можно было взять ребенка в семью, но только на время. Вам обязательно давали понять, что вы заботитесь об этом ребенке только до тех пор, пока он не сможет вернуться к своим родителям. У Шоны в семье были проблемы. Ее родители переехали из Дублина на запад, чтобы начать новую жизнь, но у них не получилось. Мать снова пристрастилась к наркотикам, и там ей было даже хуже, так как у нее не было родственников, к кому она могла бы обратиться. Отец Шоны не мог воспитывать детей один. Она попала к Бернам в возрасте трех с половиной лет. Ее сестры и брат были отданы в другие семьи. Приемные родители очень полюбили ее, нельзя было представить себе более чудесного ребенка. Они всегда рассказывали ей о настоящих родителях. Но для нее ее родители были чем-то туманным, даже менее реальным, чем герои книг. Шли годы, Шона пошла в школу, и у нее появилось много друзей.

- Кэрри и Биби, - вспомнила Шона.

Она очень хорошо училась в школе.

- Ты часами сидел и занимался со мной, - сказала Шона. - Я не была такой уж умной, Кэрри и Биби тоже, мои сестры плохо учились. Я училась хорошо только потому, что ты так много времени проводил со мной за подготовкой уроков, объясняя мне снова и снова.

- Ты помнишь? - Ему было приятно.

- Да, немного помню.

Официант принес первое блюдо. Они прервали разговор, чтобы поблагодарить его, а когда он отошел, продолжили. Он рассказал ей о поездках по магазинам, когда часто случалось так, что они отправлялись за новым пальто для Уны или за ботинками для него, но вместо этого накупали новые наряды для Шоны.

- Я рассказываю это не для того, чтобы показать тебе, сколько мы на тебя тратили, и ждать благодарностей. У нас было достаточно денег на все. Просто я хочу, чтобы ты поняла, что была центром нашей жизни, мы все делали для тебя, начиная от того, какие хлопья мы будем есть на завтрак, до того, куда мы поедем отдыхать, все делалось ради тебя. Я не хочу благодарностей, мы бы могли сделать намного больше… Я просто хочу, чтобы ты знала, какая огромная дыра появилась в нашей жизни, когда ты уехала от нас.

В тот год, когда им пришлось ее отдать, они запланировали поездку в лондонский научный музей.

- Я этого не знала, я никогда там не была.

- Это был сюрприз, но, когда стало известно, что тебе придется от нас уехать, конечно, мы не стали тебе говорить, чтобы не расстраивать.

- Мне действительно надо было вернуться к родителям, Джеймс?

- О Шона, конечно, и нам сказали, что лучшее, что мы можем для тебя сделать, это не плакать при прощании и говорить тебе, что мы будем скучать. Мы старались быть мужественными и притворялись, что рады тому, что ты будешь со своей настоящей семьей.

- А я думала… я всегда думала, что вы были рады избавиться от меня. - Ее голос дрожал.

- Ах Шона, детка, ты не могла так думать.

- А как еще я могла объяснить все? Ни одного письма, ни строчки, а я ждала каждый день. Вы оба так любите писать всем письма. Я не могла никак поверить, что вы не напишете мне ни строчки.

- Нам запретили, сказали, что это тебя расстроит.

- Меня уже ничто не могло расстроить больше. Я была очень несчастна, постоянно думала о вас, снова и снова прокручивала в голове тот день. Никто не плакал, когда я уезжала. А я плакала. Помню, говорила, что хочу остаться, а вы оба стояли там, как два истукана, и говорили, что это то, чего мы все хотели, а матери и сестрам я сказала, что не желаю их видеть.

- Давай я расскажу тебе о том дне, а потом ты расскажешь мне. Мы стояли и смотрели на машину, которая тебя увозит, а ты ни разу не обернулась.

- Я ненавидела вас за то, что вы меня отдали.

- Мы зашли в дом. Я спросил Уну, не выпить ли нам чаю, а она сказала: «Зачем?» И правда, какой смысл ставить чайник и вообще вставать с постели по утрам, если тебя нет с нами? Так прошел день. Уна сидела на кухне и смотрела в сад, я сидел в холле у входной двери. Потом она вышла ко мне в холл и сказала: «Джеймс, случилось что-то странное, все часы в доме остановились. Они стоят на без четверти шесть». А потом спросила, утро сейчас или вечер. И это было началом, Шона, она начала потихоньку сходить с ума. Думала, что тебя нет уже пять или шесть часов, что уже полночь. Я вывел ее на улицу и показал небо, включил радио. Она говорила, что ты ушла уже несколько часов, а не сорок минут назад, у нее в голове все перепуталось.

- Она была такой умной, такой начитанной… - грустно вздохнула Шона.

- Последний наш разговор состоялся в ту ночь, когда тебе надо было уехать. Она хотела, чтобы мы сбежали из страны. поменяли имена, поехали бы, например, в Англию, начали все сначала. Но я не мог, мы бы все потеряли, постоянно бы прятались, но в итоге нам все равно пришлось бы тебя отдать.

- Она правда хотела это сделать?

- Да и я тоже хотел, Шона, но как я мог продать дом, найти другую работу, быть кормильцем семьи, если бы мы сбежали и поменяли имена? Нас бы везде искали. Шутка ли - украли ребенка. А так как мы не могли этого сделать, нам показалось, что мы выбираем меньшее из зол.

- Понятно, - произнесла она.

- Нам разрешалось писать тебе в ответ, но ты так и не написала нам. А теперь ты расскажи, как прошел этот день для тебя.

Она молчала, и он не торопил ее. Она помнила это из детства: отец всегда ждал, пока она собиралась с мыслями.

- Это был летний день, и солнце было позади нас все время, пока мы ехали в Дублин, потому что солнце заходит на западе. Я сидела сзади, а спереди сидели две женщины, они разговаривали. Я не знала, кто они такие, и не могла знать, что это социальные работники. Думаю, они были хорошие тетки. По пути мы остановились в небольшом городке, и они купили мне бургер и чипсы. Но, несмотря на то что я была голодна, я все выбросила. Наконец мы приехали, и женщина, которую они представили как мою мать, выглядела ужасно. У нее были длинные спутавшиеся волосы, которые она не мыла неделями, и она постоянно курила. Она посмотрела на меня и сказала: "Как будто в зеркало смотрю». Это все, что она сказала. Она не видела меня десять лет, и это было ее приветствием.

- А ты что ей сказала?

- Мне было четырнадцать, я ничего не сказала. Наступила тишина. Он ждал, когда она продолжит.

- А потом, через пару дней, я поняла, что должна делать: я должна вырваться любым способом. Вы меня не хотели… я так думала, поэтому не могла вернуться к вам. Я должна была найти способ и нашла. Это можно было сделать, если успешно закончить школу. Так я начала жизнь, которой живу до сих пор, - жизнь трудоголика. Мои сестры были ленивыми. Они ничем не занимались, кроме того, чтобы говорить мне, какая я надменная и высокомерная. Но у меня были замечательные учителя. Я рассказала одной учительнице, миссис Райан, что у меня в семье проблемы. Она была очень добра ко мне, сказала, что в семьях всегда проблемы. У всех. Так устроен мир. Я подумала, что, видимо, ей тоже трудно живется. Только годы спустя я узнала, что на самом деле у нее была отличная жизнь. Она учила меня машинописи на переменах, позволяла пользоваться школьной пишущей машинкой, чтобы тренироваться. И другие хорошие учителя тоже помогали. Это была обычная школа в рабочем районе, поэтому учителям нравилось, что хотя бы кто-то пытается учиться, а не заниматься воровством или беременеть в шестнадцать лет.

- А когда ты уехала?

- А, до этого мне пришлось еще побороться за право доучиться в школе. Они хотели отправить меня работать на завод. Я отказалась. Мне было шестнадцать и хотелось получить диплом и начать достойную жизнь. Мать снова принимала наркотики, но я уже не обращала внимания. Все, что мне было нужно, это место для занятий, а у меня была своя комната, потому что сестры разъехались. Каждую неделю я брала небольшую сумму из материальной помощи и старалась приготовить хоть какой-то ужин из картошки, лука, помятых помидоров, чего-нибудь дешевого. Иногда мать могла съесть целую тарелку супа, но обычно не притрагивалась к еде. Я бы с удовольствием пошла учиться в университет. У меня были хорошие оценки по всем предметам, я могла бы поступить, но единственный способ, каким я могла оттуда вырваться, это пойти работать. Поэтому, сдав последний экзамен, я в тот же день вышла на работу.

- И кем ты устроилась?

- Я уехала из дома и стала работать в туристическом агентстве помощником менеджера. За шесть месяцев я научилась всему. Затем устроилась уже на нормальную должность в другом туристическом агентстве, съездила в Италию и Испанию. Это единственный отдых, который я позволила себе за всю жизнь. Несколько раз ездила в Лондон по работе, но у меня больше никогда не было отпуска. Я помню, как была счастлива. Затем работала в магазине одежды, потом в отеле и к тому времени, как подвернулась эта работа в «Хейвордсе», я уже была настоящим профессионалом.

- А твоя мать?

- Я ездила к ней каждую неделю… Видишь, ты все-таки успел научить меня хорошим манерам, и я это не забыла. Иногда она была в такой отключке, что даже не узнавала меня, а порой - в жуткой депрессии. Я приносила ей суп, она немного ела, но обычно я находила тарелку, заросшую плесенью. Но не только я шла на такие жертвы, мои сестры тоже приезжали. Мы никогда не ругались. Они просто фыркали на меня. Леди Навозная Куча - называли они меня. Я ничего не отвечала, и со временем они перестали обращать на меня внимание, а я - на них. А сейчас они для меня посторонние люди. На похоронах я посмотрела на них и поняла, что ничего не знаю о них, а они не знают ничего обо мне.

Джеймс достал бумажный носовой платок и вытер глаза.

- Ты наконец-то понял, что бумажные намного удобнее. Их не надо стирать. Мы с мамой все время смеялись, что ты последний из человечества, кто использует накрахмаленные белоснежные платочки.

Шона внезапно осеклась. Она поняла, что назвала его умершую жену мамой после стольких лет. Они одновременно протянули друг другу руки.

- Какая потеря, - пожаловался он.

- Для всех нас, - согласилась она.

- Мы должны сделать все, чтобы этого больше никогда не повторилось, Шона.

- Я ужасно благодарна тебе, что ты меня нашел, - произнесла она с нежностью.

- Ну, я научился готовить целых три ужина! А ты попробовала только один, так что остается еще два, - сказал он и тут же пожалел, что это не слишком скромно с его стороны.

- Встретимся в субботу? - предложила Шона. - Я уже не помню, когда у меня была весомая причина с нетерпением ждать субботнего вечера.

- Завтра я выхожу на работу, - объявила Кэти. Она сидела за кухонным столом в одной ночной сорочке.

- Нет, ты еще слаба.

- Но доктор велел дождаться, когда мне будет лучше, а мне уже лучше.

- Нет, это может быть опасно. Ты еще не совсем оправилась.

- Да что еще может со мной произойти? Я потеряла все, что могла. Из меня уже выскребли все остатки ребенка.

Нил поморщился при этих словах, представив себе картину. Но ей было все равно. Она не собиралась делать вид, что ребенка никогда не было.

- Я все-таки думаю, что ты еще не совсем здорова, - продолжал он протестовать.

- Я не совсем здорова морально, потому что мои чувства расстроены, но физически я вполне здорова и готова работать. Это будет лучше для меня, чем лежать здесь целый день одной.

- Я приду домой пораньше. Обещаю.

- Дело не в этом…

- Я понимаю, что, возможно, не время говорить сейчас об этом, но во многом…

- Нет, я не хочу этого слышать!

- Ты не знаешь, что я собирался сказать.

- Я догадываюсь и прошу тебя не говорить этого, - взмолилась она.

Он рассмеялся:

- Ты никогда бы не построила защиту в суде, пользуясь такими аргументами.

- Мы не в суде.

- Прошу тебя, дай мне закончить. Я только хотел сказать, что во многом эта ужасная неприятность встряхнула нас, заставила пересмотреть наши отношения и понять, к чему мы стремимся.

-Да.

- И я больше никогда не попрошу, чтобы ты бросила все и последовала за мной, куда бы ни забросила меня моя работа. Вот это то, что я хотел тебе сказать. Ты довольна? - посмотрел он на нее.

- Ну да, наверное.

- То есть все-таки ты не знала, что я хотел сказать, - ожидая дружелюбного ответа, произнес Нил.

- Не совсем так…

- Что значит не совсем?

- Когда ты начал говорить, я ожидала, что ты скажешь, что все, что произошло, к лучшему, но ты сказал не это, хотя хотел…

- Я говорил совсем не об этом и, если ты помнишь, назвал это ужасной неприятностью. Когда это я говорил, что все к лучшему?

- Если не говоришь, то думаешь, - упрямо проговорила она.

- То есть сначала ты обвиняешь меня в том, что я собирался сказать, а когда я этого не говорю, ты обвиняешь меня в том. что ты думаешь, что я хотел сказать. - Нил выглядел оскорбленным.

- Прости, Нил. В такой формулировке это действительно выглядит нелогичным. Я не хотела тебя обидеть.

- Так и я не хотел быть бесчувственным идиотом. Прошу тебя, отдохни, расслабься, - сказал он по пути к двери.

Как же Кэти хотела, чтобы все вернулось на круги своя, но любой разговор с Нилом о том, что произошло, вызывал в ней желание биться в истерике и кричать. Муж был непробиваем. Его холодный, расчетливый ум юриста и привычка смотреть на вещи логически вызывали у нее приступ ярости. Она хотела, чтобы они оба оплакивали неродившегося ребенка, чтобы он наконец-то признал, какая это трагедия. Ну да, Нил такой, он спокойно уходит на работу, чтобы спасать всех, кто попал в беду, и не понимает, что самая страшная беда случилась в его собственном доме.

Она не должна сидеть здесь без дела, прокручивая это в голове снова и снова. Единственное место, где она чувствовала себя в своей тарелке, это работа. Черт с ним, она даже не будет ждать до завтра, а прямо сегодня поедет на работу.

Там все очень обрадовались и шумно приветствовали ее. Никто не говорил о том, что все к лучшему, все по ней очень соскучились и рассказывали, как тяжело им пришлось без нее.

- Какие новости?

- Молодожены, которым лет по сто, хотят устроить свадьбу в следующем месяце, но не могут найти подходящего места для торжества, - сообщила Джун, доставая папку.

- А сколько им лет на самом деле?

- Сущая древность, - сказала Джун.

- Ну, не можем же мы все быть семнадцатилетними невестами, - пошутила над ней Кэти.

- И слава богу, не все такие дурочки, как я, - вздохнула Джун.

- А может, в церкви? - предложила Кэти.

- Это слишком большое для них помещение, они еще не знают, сколько будет гостей. Может, пятьдесят, а может, только около двадцати.

- У них не очень много друзей, не так ли? - спросила Кэти.

- Что ты, они оба такие милые. Редко встретишь такую прекрасную пару в наши дни, - сказал Том. - Они придут сегодня, тебе они понравятся.

Том был прав. Стелла О'Брайан и Шон Клери были на самом деле редкой души люди, каждому было под семьдесят, встретились они за год до этого в бридж-клубе для начинающих. В бридже у них ничего не получилось, зато они стали главным друг для друга. Но была одна проблема.

- Разве бывает на свадьбе без проблем, - понимающе заметила Кэти.

Здесь проблема была в детях. У Шона было трое детей, у Стеллы - двое. Они все были против брака родителей. Дочь и сын Стеллы надеялись, что их мать навсегда останется вдовой, будет воспитывать внуков, когда они появятся, а в конце концов оставит им свой дом. Три дочери Шона думали, что их отец навсегда останется вдовцом и в конце концов продаст дом, а деньги разделит между ними. Жить он будет у каждой из них по четыре месяца. Разумеется, всего этого они не рассказывали Кэти, но она умела читать между строк и поняла это по разговору. Она внимательно слушала, кивала и отмечала, как они хотели бы устроить свою свадьбу.

- Наверняка все это вам кажется странным, миссис Скарлет, я имею в виду, вы, молодые люди, живете и радуетесь жизни, все у вас без проблем, все получается без усилий, - извиняющимся голосом сказала Стелла.

- Ну что вы, это совсем не так. Когда наступил день моей свадьбы, я не знала, придут ли вообще гости, кроме пяти близких друзей и одной тетушки.

- Дорогуша, только не говорите, что они не пришли…

- Нет, пришли только мама и папа, кое-кто из родственников, кто не успел еще эмигрировать, а со стороны Нила - мать и отец, которые были похожи на два айсберга. Но несколько друзей сделали этот вечер незабываемым. Несмотря ни на что, у меня остались теплые воспоминания о своей свадьбе. И у вас будет так же, я уверена. А теперь скажите мне, где вы действительно хотели бы устроить свадьбу, а мы постараемся сделать все возможное.

- Вы знаете отель «Холлис» в Виклоу? - начала Стелла.

- Да, конечно, - ответила Кэти. Именно там Кэти поделилась с Нилом новостью о ребенке. Теперь это кажется таким далеким. - К сожалению, там не устраивают свадеб, мы уже узнавали, но, может, вы могли бы выбрать что-нибудь похожее? - Кэти посмотрела на леди О'Брайан, которая, очевидно, купила платье в «Хейвордсе» в кредит, но была несказанно счастлива оттого, что встретила Шона Клери за столом с зеленым сукном. Она с нежностью смотрела на своего жениха, который подарил ей кольцо с кельтским бриллиантом, и она то и дело поглядывала на кольцо, восхищаясь его красотой.

- Я найду вам что-нибудь подходящее, - пообещала им Кэти.

- Вы замечательная! - улыбнулись они.

Кэти, которая уже дважды отказалась звонить Саймону и Мод, понимала, что никакая она не замечательная. Замечательная Кэти поговорила бы с этими детьми, но она просто не могла заставить себя встречаться с ними сейчас. И вообще, она чувствовала некоторую слабость и боялась, не слишком ли рано вышла на работу.

- Кому-то нужен фургон в ближайшие пару часов? - спросила она.

Она так хорошо знала Тома, что немедленно прочла на его лице опасение, справится ли она с поездкой, но если даже он это подумал, то не подал виду.

- Он в твоем распоряжении, - сказал он и бросил ей ключи.

Кэти поехала на юг, в сторону Виклоу. Стояла замечательная теплая осень. Она просмотрела диски с музыкой для свадьбы. Какие-то поп-группы, о которых она никогда не слышала, ирландская музыка, кантри, джаз и любимые арии. Она поставила последний диск, прибавила звук, погружаясь в музыку Паваротти и подпевая его сладкому голосу. От музыки ей стало грустно. Она снова подумала о том, кто так и не родился, и слезы сами собой полились из глаз. Она когда-нибудь перестанет реветь? Чтобы как-то отвлечься, стала громко петь. На светофоре водитель из соседней машины смотрел на нее в упор.

- Что вы поете? - спросил он, глядя на нее восхищенно.

- «Nessun dormа»… «Никто не заснет», - ответила она. - Это вполне может относиться и к моему пению.

- Вы очень красивая. Не хотите выпить по стаканчику в Эшворде?

- Нет, спасибо, но мне приятно было с вами поболтать, - произнесла она.

Она почувствовала себя моложе лет на пятнадцать, как школьница, улизнувшая с уроков. Наконец она приехала в отель «Холлис».

- Я не могу этого сделать, миссис Скарлет, у нас не хватит людей, - сказала хозяйка гостиницы мисс Холли.

- Но они такие хорошие люди. Ведь обычно нам с вами приходится иметь дело с ужасными людьми, не правда ли?

- Правда, миссис Скарлет, но у меня всего три официанта, которым столько же лет, сколько и мне, мы не можем обслуживать свадьбу.

- Но, мисс Холли, мы сделаем все сами. Вы нам просто сдадите в аренду зал. Мы все уберем после себя, вы даже не заметите, что мы здесь когда-то были.

- Они что, ваши родственники или они вас шантажируют?

- Я впервые познакомилась с ними только сегодня утром, а я, честно говоря, не очень хорошо чувствовала себя в последнее время. У меня был выкидыш, и сегодня фактически мой первый день работы. Я чувствую себя немного неуверенной. Они были чертовски милы. Вы же знаете, я обожаю это место, поэтому я их понимаю. - Она боялась, что ее голос звучит слишком глухо.

- Да, я заметила, что вам и вашему мужу здесь нравится.

- Да, очень, это наше романтическое убежище, оно на нас действует магически.

- В прошлый раз не подействовало, - заметила мисс Холли.

- Что вы имеете в виду?

- В прошлый раз вы с мужем говорили о ребенке во время ужина. Бетти, одна из официанток, слышала:

- Да, это правда, но мы больше никому не говорили, так что…

- Успокойтесь, мы никому не сказали и не скажем. Я сдам в аренду наш зал для банкета, мисс Скарлет.

- Вы об этом не пожалеете, мисс Холли.

- Ну, теперь нам осталось только подготовить меню для Стеллы и Шона, - сообщила Кэти, когда вернулась в контору.

- Как это? А место для банкета? Нам же сначала надо найти место, а это почти невозможно при таких условиях.

- О, все уже в порядке. - Глаза Кэти сияли.

- Нет, я знаю, что ты суперженщина, но мы уже три дня ищем место… ничего подходящего!

- Мисс Холли согласилась!

- Ты что, уже сегодня туда съездила?

- Ага!

- Я думала, мы можем справиться без нее, Том, но, оказывается, я была неправа, - призналась Джун.

- Вы поедете в свадебное путешествие? - спросила Кэти Стеллу О'Брайан.

- Мы еще не думали. Подготовка к самой свадьбе отнимает столько сил. Когда мы с этим разберемся…

- Я уже все устроила, Стелла. Мисс Холли предоставит нам свой отель, так почему бы вам не забронировать там номер на три-четыре дня?

- Это такое спокойное уютное место. - Стелла О'Брайан прослезилась. - Как я рада, что мы позвонили именно вам, - произнесла она.

- А кстати, как вы о нас узнали? - Кэти всегда это было интересно.

- На прошлую Пасху я выиграла в лотерею у нас в школе, призом был маникюр в «Хейвордсе». А маникюрша, такая красивая молодая девочка, рассказала мне, что ее жених владеет кейтеринговой компанией, и дала мне вашу карточку… Ну вот, а когда мы с Шоном решили пожениться, ваш номер оказался первым в адресной книге. Я обязательно ее отблагодарю.

- Да, конечно…

- С этой девочкой какие-то проблемы?

- Они с Томом уже не вместе. А какую музыку вы больше всего любите?

- Прошу прощения?

- Для свадьбы. Заказать пианиста или аккордеониста?… Или вы предпочитаете музыкальный центр? Том может все организовать, у него гора дисков на любой вкус.

Голос Стеллы стал тише.

- Я должна вам признаться, мы думаем, что будет выглядеть глупо, если закажем музыку. У Шона была очень тихая свадьба в первый раз. Ему хочется шумной вечеринки. Но его дочери всеми силами пытаются отговорить его от свадьбы, и мы думаем, что они вообще не придут.

Кэти взяла руку Стеллы.

- Они обязательно придут. Они не смогут остаться в стороне, когда их отец пойдет к алтарю. А ваши дети?

- Мой сын будет, а вот дочь… не знаю.

- Спорим на что угодно, она тоже придет, - сказала Кэти.

- От этих детишек ни слова, - сообщил Мотти.

- Я думаю, у них там такая замечательная жизнь, что им некогда думать о нас. - Лиззи была настроена философски.

- Кэти сказала, даже крысе было бы неуютно жить в том доме, - проворчал Мотти.

- Да, но ты знаешь ее отношение ко всему семейству Митчелл, - пояснила Лиззи.

- Они не приехали в прошлую субботу и так и не позвонили. - Мотти был очень расстроен.

- Ну, когда я позвонила Кэти, она сказала, что они достаточно взрослые, чтобы самим решать.

- Мы так здорово могли бы провести время, - проговорил Мотти. - Я не думаю, что это зависит от того, взрослые они или нет. Я думаю, что у них просто нет денег на автобус, вот и все.

- Понятно, но не стоит этого говорить при всех, - предупредила его Лиззи.

- Ну конечно, не буду, - пообещал Мотти, а потом сел и написал письмо мистеру Саймон и мисс Мод Митчелл. «На всякий случай, если будут проблемы с транспортом, прилагаю пять фунтов. Всегда с вами… М. и Л. Скарлет».

- Уолтер?

- Да, папа.

- Этот… э-э… социальный работник не звонил?

- Нет, не думаю. А что?

- Оказывается, близнецы не были у мистера Мотти или как его там, в этом Джарлате в прошлую субботу.

- Я думаю, им там просто надоело.

- Как я понял, у них не было денег на автобус

- Так они просто потратили свои карманные деньги? Пап, ты это имеешь в виду?

- Ну, видишь ли, они и не получали своих карманных денег, ты же знаешь, старик Барти обчистил меня.

- О господи, отец, будь осторожен. Сара и Кэти, эти двое такие акулы.

- Я знаю. Что-нибудь придумаем.

Уолтер просмотрел почту. Там был странный конверт, адресованный детям. Уолтер осторожно вскрыл его. Могло быть что-нибудь по поводу договора опеки над детьми, они с отцом должны знать все наперед. Из конверта выпали пять фунтов, и он положил их себе в карман, затем бросил письмо и конверт в огонь.

Джок Митчелл зашел в Бичез. Близнецы делали уроки.

- Где ваш отец? - спросил он.

Они сказали, что позвонил старина Барти и попросил прощения, поэтому отец поехал с ним на встречу, чтобы отпраздновать конец ссоры.

- А ваша мать?

Мать очень расстроилась, что он уехал встречаться с Барти. Поэтому она собралась и ушла в магазин. Джоку Митчеллу не нравилось, когда его невестка уходила в магазин. Все ее проблемы с алкоголем начались именно так, она просто стала чаще посещать один из отделов супермаркета.

- А с вами все в порядке?

Близнецы посмотрели друг на друга и кивнули. Да, с ними все хорошо. Дядя Джок не очень часто посещал их и, возможно, еще не скоро появится. Нет смысла надеяться, что он будет приходить к ним регулярно. Поэтому пока просто надо узнать, чего он хочет.

- Вы пришли к папе, дядя Джок?

- Нет, я пришел посмотреть, где Уолтер держит свой компьютер.

Близнецы предположили, что, наверное, в своей спальне, но она была заперта.

- Он забрал его из офиса, потому что пользуется им каждый вечер. По крайней мере, так он мне сказал.

Мод и Саймон посмотрели друг на друга. Они никогда не слышали звуков компьютера из его комнаты и никогда не видели компьютера в его руках. Но они понимали, что лучше не вмешиваться в это и не давать никакой информации, поэтому они просто смотрели на него невинными глазами. Они такие смешные, эти близняшки. Ну почему Ханна их так невзлюбила? Они могли бы приезжать в Оклендс и играть во дворе под большими деревьями. Его собственный сынок-трудоголик и его женушка, помешанная на карьере, еще не скоро задумаются о ребенке, так что внуков ему не видать. Да и Марион не торопится. А с этими детьми все так запутано. Его брат Кеннет в принципе хороший человек, но его жена с самого начала не вызывала доверия. Лучше бы быть подальше от них и их детей. Джок грустно вздохнул, подумав об Уолтере. Не было никакой надежды, что он когда-нибудь станет примерным работником в офисе. Нил, у которого всегда был нюх на такие вещи, неожиданно посоветовал ему уволить Уолтера. Джок подозревал, что Уолтер украл компьютер из офиса и продал его. Но у него не было доказательств, и, похоже, зря он пришел в этот дом, потому что и здесь ничего добиться не удалось.

- Сказать, что вы заходили к Уолтеру? - спросил Саймон.

- Или лучше ничего ему не говорить? - поинтересовалась Мод.

- Я думаю, лучше ничего ему не говорить, - согласился с ней Джок.

Он хотел было дать детям по паре фунтов, как это было принято раньше. Но, возможно, в наши дни так не делалось и могло расцениваться попыткой опекунства, а процесс передачи опекунства как раз был в самом разгаре, и вопрос карманных денег там стоял очень остро. Возможно, он этим только навредит. Поэтому он задумчиво перебирал монеты, пока дети в надежде смотрели на него, а затем попрощался.

Джеральдин ужинала в ресторане «У Квентина» с Ником Райаном. Когда они вошли в ее ресторан, Бренда Бреннан только вежливо кивнула ей. Никто никогда бы не догадался, что этих двух женщин связывает нежная дружба. Некоторые мужчины чувствуют себя неуверенно, если их спутница более известна в ресторане, чем он сам. Джеральдин восхищалась таким высоким уровнем профессионализма. Надо ли говорить, что она сама придерживалась того же принципа со своими клиентами. Она заранее хорошо подготовилась к этому ужину, проштудировав все, что можно было, о бизнесе химчисток в Ирландии. А постараться стоило - Ник Райан был приятным мужчиной, никогда не боялся переборщить с комплиментами. А также он был честен с ней с самого начала, что она всегда ценила. Он сразу рассказал о своей семье. Для него большим событием было ужинать в ресторане с шикарной женщиной, обычно в это время суток он тащился домой, жаловался своей жене на неприятности в офисе и, как умел, разбирался с двумя трудными подростками. Джеральдин понимающе кивала. Сейчас все дети трудные, заметила она, и тот, кто убеждал в обратном, просто не был хорошим родителем. Ему было приятно прослыть хорошим родителем, но также было приятно, что Джеральдин спокойно воспринимала наличие жены и детей у мужчины, с которым ужинала. Выглядела она, как всегда, шикарно и намного моложе своих лет. Она отвечала на вопросы о себе очень спокойно и обдуманно, при этом не вдаваясь в подробности, но в то же время достаточно для того, чтобы нарисовать картину женщины, вышедшей из рабочей среды, которая добилась всего сама и своим теперешним положением обязана только себе. Она прямо заявила, что не думает о замужестве и детях, предпочитает независимость и ей нравится иметь много друзей.

- Да, у вас много друзей. Я это заметил. Я был приятно удивлен обществом, собравшимся на вашей вечеринке. Очень приятные люди.

- Я рада, что вам понравилось. Надеюсь, вы завели много полезных знакомств, - улыбнулась Джеральдин.

Сейчас еще было не время, слишком ранняя стадия знакомства, чтобы рассказывать ему о том, что произошло за кулисами этой вечеринки, о докторе Сэд, о Кэти, которую увезли на «скорой».

- Честно говоря, мне совсем не хотелось знакомиться с другими людьми, - произнес он.

- Это очень лестно, - улыбнулась Джеральдин.

- И очень честно, - сказал Ник Райан, хитро улыбаясь.

- Ну, скажи, как ей это удается? - Бренда Бреннан нашла своего мужа Патрика на кухне. - Поразительно, она уже нашла себе очередного богатого привлекательного бизнесмена, который готов перед ней на коленях ползать.

- Просто ей до сих пор не удалось найти такого постоянного положительного мужчину, как твой муж, - успокоил ее Патрик.

- Да, знаю. - По тону Бренды нельзя было определить, выигрывает ли она что-то от этого сравнения.

- Или страстного творческого темпераментного шеф-повара, как моя жена, - добавил он.

Вот с этим не поспоришь, - просияла Бренда.

Муж знал, как угодить ей.

Миссис Барри какое-то время не будет появляться в Бичез, она уезжает в гости к дочери на три недели.

- Шкаф забит консервированными продуктами, так что не пропадете, молочнику я заплатила до конца месяца.

- Спасибо, миссис Барри.

- Вашей маме нездоровится, ей нужно к доктору. Я позвоню Саре и дам ей знать.

- Нет, миссис Барри, мы сами позвоним Саре, - пообещала Мод.

- Нам все равно нужно с ней поговорить, тогда и скажем про маму.

- А, ну хорошо. Тогда все в порядке, она знает, что делать.

Мод и Саймон не стали звонить Саре. Будет только хуже, если она придет. Те пять минут, которые она проводила в их доме, все было хорошо, но, когда она уходила, становилось еще хуже, чем было. Лучше ей вообще не приходить. А когда Сара сама позвонила узнать, все ли в порядке, они заверили ее, что у них все хорошо.

Сара встретила Нила на большой лекции по проблеме бездомных в общественной библиотеке.

- Я рада, что в Бичез все наконец наладилось, - сказала она.

- Правда? Это здорово. - Он тоже был рад.

- Так ты тоже давно там не был? - спросила она.

- Да, у нас самих в последнее время были большие проблемы. Слушай, я должен тебе все рассказать, потому что ты одна из немногих, кто знал о беременности. Кэти потеряла ребенка.

- Ох, сочувствую, - проговорила Сара.

- Спасибо, но никто из семьи, а тем более близнецы, ничего не знает, так что, пожалуйста…

- Конечно, буду молчать

- И во многом… - начал Нил.

- Я знаю, во многом это к лучшему в данный момент, теперь ты можешь принять то приглашение о работе за границей.

- Не думаю, что соглашусь, - произнес Нил.

- Ну, все равно и дома для тебя полно работы, - сказала Сара, довольная, что он не собирается уезжать. Она смотрела на него с нескрываемым восхищением.

Он улыбнулся ей в ответ. Приятно, когда кто-то восхищается тобой.

Кэти уже давно собиралась позвонить близнецам. Она даже несколько раз поднимала трубку телефона, но потом вспоминала о том, что может нарваться на Кеннета Митчелла, и не звонила. Она постаралась припомнить первые дни помолвки с Нилом. Неужели она действительно старалась угодить этим ужасным людям, неужели она правда пыталась перетянуть на свою сторону Кеннета и Кэй в войне против Ханны? Невозможно поверить. Лучше не думать об этом. Вся эта вражда казалась ей теперь такой далекой и такой глупой. Вообще выиграла ли она что-то, воюя против Ханны Митчелл? Нил был прав еще тогда, когда пытался убедить ее, что глупо радоваться маленьким победам над Ханной, как военным трофеям. Решено, она позвонит близнецам, когда эта свадьба пройдет и у нее появится свободное время.

Саймон и Мод сидели за кухонным столом и ели сардины из банки и холодную фасоль. Это была их любимая еда. Потом они завязали мешки с мусором и выставили за ворота дома, мусорщики приедут завтра. Они подобрали газету, чтобы перед школой протереть ею обувь. Она вся пестрела информацией о бегах, которые устраивались в скором времени. Мотти сказал, что возьмет их с собой, так что они смогут увидеть, что такое настоящие бега. Он так подробно расписывал им, как это будет здорово, что им непременно захотелось поехать, и они ждали этого дня с нетерпением, но от Мотти уже давно не было ни слуху ни духу. Наверное, он тоже бросил их, как делали все, с кем они имели дело.

- Я не понимаю, почему эти дети ни разу нам не позвонили и не приехали. Во время свадьбы они не давали нам прохода, - сказал Мотти.

- Они такие славные, эти детишки, может, ты забыл их в церкви? - хитро улыбнулась Лиззи.

- Кто и забыл, так это ты. Я их там даже не видел. У меня были дела поважнее: я ведь вел Марион к алтарю. Ужасно боялся, что они оденут Хувза в шотландскую юбку и поведут за нами к алтарю, - отозвался Мотти. Им доставляло несказанное удовольствие снова и снова возвращаться мыслями к тому дню, когда они были в числе больших персон, приглашенных на свадьбу.

- Они всем подряд хвастались, что ты доверил им присматривать за Хувзом. Ты же заплатил за него собственные деньги, - вспоминала Лиззи.

- Им хорошо было всем вместе, там же были еще дети Майка. Рори немного застенчив, так что бесшабашные близнецы - это то, что ему нужно, - произнес Мотти с гордостью. - Теперь единственная проблема: они думают, что поедут в следующем году в гости к Рори и будут жить у Майка в доме.

- Да брось, к будущему году они уже об этом забудут, - успокоила его Лиззи. - Ты же знаешь, детям это свойственно.

- Да уж, если у них не хватает ума доехать даже до нас, какой там Чикаго, - обиженно проворчал Мотти.

- Может, у них просто нет денег, - предположила Лиззи, которая не знала о пяти фунтах, посланных Мотти.

- Ну, чтобы снять трубку телефона и позвонить, не нужны деньги, - раздраженно заметил Мотти, который уже пожалел о своей пятерке. Лучше бы он поставил ее на ту лошадку, которая неожиданно для всех выиграла тридцать к одному.

Дочь Стеллы О'Брайан пришла с визитом в «Скарлет-Физер». На вид около двадцати пяти, бледная, недовольная, она им сразу не понравилась. Как почти каждая женщина, которая приходила к ним, она смотрела на Тома Физера с восхищением и хитрой улыбкой. Но даже это ее не красило.

- Этой свадьбой занимается в основном Кэти, так что вам нужно все обсудить с ней. - Том принес им кофе в переговорную и с облегчением удалился.

Эта Мелани выглядела очень недовольной, а еще даже не начала говорить.

- Я надеюсь, вы понимаете, что моя мать не денежный мешок.

- Мы так не думаем, мисс О'Брайан, но мы очень внимательно подсчитали затраты, и ваша мать и ее жених остались очень довольны.

- Дело не в стоимости услуг, которые вы предоставляете, - проговорила Мелани.

- Тогда что вас не устраивает?

- Количество гостей. Моя бедная мать ожидает, что пятьдесят человек придут посмотреть на то, как она бракосочетается с этим охотником за деньгами, которого встретила на игре в покер… Она просто потеряла голову и выбрасывает деньги на ветер.

- Да, она предупредила нас о том, что цифры могут измениться, и мы приняли это во внимание

- Измениться? С нашей стороны приглашены двадцать восемь человек и могу вас заверить, что двадцать из них не появятся на этой свадьбе, в лучшем случае человек восемь… Я не знаю, сколько человек он собирается кормить, но, как я слышала, немногие жаждут посетить это мероприятие.

Кэти очень захотелось встать, перегнуться через стол и надавать пощечин этой Мелани, чтобы она валялась на полу в конвульсиях. Но ей удалось сдержаться.

- Семья мистера Клери тоже против этого брака?

- Ну, так я слышала.

- Почему бы вам не встретиться с ними и не выяснить? - посоветовала Кэти.

- Я не хочу иметь с этой семейкой ничего общего.

- Просто я думаю о вашей маме, о ее расходах. Вы правы, если с вашей стороны никто не собирается и с той стороны тоже никто не придет, тогда действительно надо отговорить вашу маму тратить столько денег на эту свадьбу. - Это был огромный риск. Но Кэти посчитала, что дело того стоит.

- Я даже не знаю, где они живут, - закапризничала Мелани.

- Могу дать вам адрес и телефон мистера Клери. По-моему, одна из дочерей живет вместе с ним, так что вы могли бы найти ее там.

- Вы очень любезны, мисс…

- Скарлет… Кэти Скарлет. - У нее осталось выдержки еще примерно секунд на сорок.

- Просто я не понимаю, вам-то это зачем?

- Мне очень симпатична ваша мама. Она хорошая женщина. Я бы не хотела, чтобы она заплатила кучу денег за людей, которые даже не соизволят прийти, а вы сможете сказать мне точное число гостей, мы сделаем перерасчет для миссис О'Брайан. - Она написала адрес мистера Клери и выпроводила Мелани за дверь, а затем вбежала в кухню.

- Срочно дайте мне что-нибудь побить, - крикнула она.

- Что это с тобой? - спросил Том.

- Очень хотелось размазать эту Мелани по стенке, - сообщила Кэти.

- А можно спросить, что на самом деле ты ей сказала?

- Я знаю, что рискую, Том, но, если не выгорит, обещаю, что возьму всю вину на себя.

- Может, хотя бы примерно расскажешь… Например, в какой области возможен этот риск. - Том смеялся над Кэти, он не был обеспокоен всерьез.

- Тебе лучше не знать, - вздохнула Кэти.

Джо Физер достал нарды.

- Давай, пап, сыграем. В прошлый раз я выиграл, так что ты сможешь отыграться.

- Это глупая игра, - сказала Мора Физер. - Я не понимаю, почему она тебе так нравится, это как игра для детей.

- Нет, здесь надо строить, продумывать ходы вперед, и блефовать, и рисковать. Тебе понравится, мам.

- Нет, не понравится.

- Ну, давай, иди сыграй против папы, а я буду сидеть рядом и подсказывать тебе.

Нехотя она села за стол. Мысли Джо были далеко. Помогать родителям не так плохо, как он предполагал. Он всегда сторонился их и почти не навещал. Он стал регулярно приезжать к ним, чтобы немного разгрузить Тома. Но теперь это ему даже нравится. В доме у родителей время летело быстро, и никто не доставал вопросами, чем он занимается. Объяснить это было трудно, по крайней мере до тех пор, пока он не получит назад все те деньги, которые выманил у него этот пройдоха. Он обязательно займется этим в ближайшие дни. Джо Физер знал, что не позволит, чтобы этому негодяю все сошло с рук. Так же как он знал, что в модельном бизнесе за океаном у Марселлы ничего пока не получилось. Кое-кто видел ее, она очень хотела вернуться домой.

Мелани организовала встречу с Шейлой, младшей дочерью Шона Клери. Они оказались ровесницами, и обе считали, что эта свадьба - посмешище, и позорище, и нелепая попытка уйти от одиночества.

- Иначе зачем бы она пошла в этот покерный клуб? - спросила Мелани.

- Мне казалось, это была игра в вист, но какая разница, - ответила Шейла.

- А если мы скажем, что будем побольше бывать с ними, что они не будут чувствовать себя одинокими? Как ты думаешь, это сработает?

- Ты знаешь, я думаю, уже слишком поздно для таких предложений, - ответила Шейла.

- Так ты пойдешь или нет? - Мелани взяла быка за рога. Она поскорее хотела выяснить количество гостей. Если никто не придет и она убедит в этом маму, то сможет заставить ее отказаться от этой глупой затеи и разбазаривания денег.

- Не уверена. Я ничего не имею против твоей мамы, знаю, что она прекрасный человек, но я думаю о папе, он у нас замечательный, и я бы не хотела, чтобы он натворил глупостей, а потом всю жизнь жалел об этом.

- То есть ты идешь. Правильно я понимаю?

- Ну, если он действительно намеревается пойти к алтарю и ему хочется видеть нас рядом с ним, мы не можем ему отказать… Без особой охоты, конечно, но мы поприсутствуем. А твоя семья как на это смотрит?

- Я не иду. Опять же не в обиду твоему отцу, но моей матери совсем не нужно снова выходить замуж.

- А твой брат? - спросила Шейла.

- Этот маменькин сынок сделает все, чтобы его лишний раз погладили по головке.

- То есть ты думаешь, что он пойдет?

- Наверняка, - неохотно согласилась Мелани.

- Понятно. Ну, если со стороны невесты будут гости, я бы не хотела, чтобы наш отец стоял там один, - сказала Шейла.

- Так, значит, вы все идете на эту свадьбу?

- Ну, я бы не хотела его расстраивать, так что лучше уж пойду.

Мелани была в ярости.

- Ну, конечно, если ты пойдешь, то и все остальные тоже, включая теток, и зятьев, и всех остальных приглашенных.

- Прости, Мелани, ты же сама спросила. Я не думаю, что мы можем запретить им жениться и заставить отменить эту свадьбу, - ответила Шейла.

Кэти приехала в Бичез.

- У нас в договоре нет пункта о твоих постоянных посещениях - такими словами встретил ее Кеннет Митчелл.

- Я приехала навестить своих племянников. Это что, преступление?

- Вам они не племянники.

- Они племянники моего мужа, то есть все равно что мои.

- Совершенно разные вещи, - пролаял Кеннет Митчелл.

- Мне безразлично, что вы думаете, но я хочу их видеть, - настаивала Кэти.

- Боюсь, вы их упустили.

- Неужели? И где же они?

- Понятия не имею.

Глаза Кэти сузились.

- Так, вот теперь действительно поговорим об условиях договора. Вы должны знать, где они находятся в любое время дня и ночи.

- Ладно-ладно. Они уехали в больницу к матери.

- Что?! Она опять в больнице?

- Ненадолго. Завтра уже будет дома. Они просто повезли ей чистую одежду.

Кэти в это время говорила по мобильному.

- Что вы делаете?

- То, что вы должны были сделать в первую очередь, - проинформировать Сару.

- Вы все принимаете слишком близко к сердцу.

- Где эта больница?

- Не ваше дело, - грубо ответил Кеннет.

- Я не собираюсь к твоей жене, я хочу забрать оттуда детей.

- Вам не придется этого делать, вон они идут.

Их приветствие было немного прохладным, показалось Кэти.

- Мне очень жаль, что вашей маме снова нездоровится…

- Мы ничего не сказали ей. - Саймон виновато смотрел на отца.

- Ага, ни слова, - подтвердила Мод.

- Но мы же договорились, что, если что-то такое случится, вы должны предупредить меня или Сару, вы ведь уже достаточно взрослые, чтобы понимать, что такое договор.

Они повесили головы.

- Если дети ни на что не жалуются, значит, они всем довольны, - угрюмо произнес Кеннет.

- В любом случае я должна проинформировать Сару о случившемся. Таковы условия договора, Кеннет. - Кэти была непреклонна.

- Вмешиваешься, суешься…

Близнецы не хотели все это выслушивать и отправились в сад. Кэти пошла за ними. Они сели на скамейку под навесом.

- Ты видишь, если мы говорим, становится только хуже, - сказал Саймон.

- Лучше уж не говорить, - согласилась Мод.

- А почему вы ни разу не съездили к Мотти и его жене Лиззи? - Кэти улыбнулась этим словам, так как поняла, что переняла речь близнецов.

Они посмотрели на нее виновато. Добиться чего-либо от этих детей стоило большого труда, но в конце концов ей удалось выпытать правдивый ответ - у них не было денег на автобус.

- Папа сказал, что выслал вам пять фунтов. Почему вы ими не воспользовались?

- Пять фунтов? - Удивление Мод было неподдельным.

- Мы их не получали, - уверенно проговорил Саймон.

Они посмотрели друг на друга. Это были огромные деньги. Никто и никогда не давал им такой суммы. Кэти поняла, что они говорят правду. Должно быть, они не получили этих денег. Она открыла свою сумочку.

- Он хотел вам их отдать, наверное, просто потерялись по пути.

Они смотрели на нее невинными глазами. В их возрасте еще можно было поверить, что все дело в нерадивости почты.

- Нет, как тебе эти клоуны?

- Кто на этот раз?

Это мог быть кто угодно: правительство, страховая компания, библиотека, суд или газеты.

- Да эти идиоты в Бичез. Отец сказал мне, что Уолтер утащил из офиса компьютер и прячет его у себя в комнате, а Сара говорит, что близнецам нечего есть и у них нет карманных денег, а Кэй снова в психушке, представляешь?

- Ну, все не так страшно, просто осмотр. Завтра она уже будет дома.

- Но все же! - Он был раздражен.

Она хотела ему напомнить, что не кто иной, как он, боролся за то, чтобы эти безнадежные родители получили назад своих детей. Это Нил Митчелл, который убеждал всех, что лучше вернуть их к своей плоти и крови, чем позволять курсировать между Джарлатом и Уотервью, где хоть кто-то мог за ними присматривать. Но она не стала этого говорить. Она знала, чем закончится этот диалог, и не хотела лишний раз ссориться. Но о пропавших пяти фунтах от Мотти она все же рассказала мужу.

- Полагаю, этот негодник Уолтер способен чувствовать деньги через конверт. Мне почему-то кажется, это он их взял, - ответил Нил, как будто это было само собой разумеющимся.

Она почувствовала, как волна негодования против Уолтера поднимается в ней. Деньги ее отца в карманах этого остолопа! Если уж на то пошло, это даже не деньги отца, не он заработал их в поте лица, а Лиззи, ее бедная мама, которая убиралась в чужих домах. Неужели и эти деньги должны оседать в карманах одного из Митчеллов? У нее вырвался вздох негодования.

- Ты хорошо себя чувствуешь? - забеспокоился Нил.

- Да, все хорошо, не волнуйся.

- Ты все-таки вышла на работу слишком рано.

- Нет. Мне нравится моя работа, там я занята делом, и работа отвлекает меня от грустных мыслей.

- Кстати, насчет мыслей… - начал было Нил.

Она не должна позволить ему расстроить ее. Он желал ей только добра, но это сводило ее с ума. Любые его слова действовали на нервы. Он мог снова начать разговор о том, готова ли она заниматься любовью, но она была совсем не готова. Он мог снова заговорить о ее работе, но ей это уже надоело и приводило в ярость - наоборот, только на работе ее нервы приходили в норму. Он мог заговорить о чем угодно, но, несмотря на то что он делал это ненамеренно, все, что он говорил, расстраивало ее.

Им еще никогда не было так тяжело.

- Я должна рассказать тебе об этой свадьбе, - перебила она.

Что бы он ни сказал, все будет не то. Нил только пожал плечами. Кэти начала в подробностях рассказывать о свадьбе Стеллы и Шона, но он совсем не слушал ее. На его лице было вежливое внимательное выражение, но было понятно, что мыслями он далеко.

- Ну, так что ты об этом думаешь? - неожиданно спросила она его. Это было подло, но она должна была точно знать, слушает он ее или нет.

- О чем именно? - спросил он без тени смущения.

- О музыке. - Она улыбнулась. Она еще не упоминала об этом в своем рассказе.

- Ты сразу поймешь, что выбрать, как только услышишь, - ответил он.

Неудивительно, что он слывет одним из лучших адвокатов в городе, так быстро найтись с ответом…

- Ты прав. И ты прав в том, что я устала. Я иду спать.

Она лежала в постели с открытыми глазами очень долго. Никогда не предполагала, что может быть так пусто и одиноко.

- Кэти сегодня опаздывает, - заметила Джун.

- Она уехала искать подходящую музыку для свадьбы, - ответил Том.

- Правда, она замечательная? Я даже не знаю, с чего начать.

- Я думаю, что и она не знает. А насчет музыки она сказала, что поймет, когда услышит.

- Я так рада, что эта свадьба проходит за городом. Я бы хотела остаться там подольше, - вздохнула Джун.

- Джун, ты там помрешь. Ты не сможешь выжить в деревне. Это как птица, выброшенная из гнезда.

- И вовсе нет. Мы с Джимми даже думали о том, чтобы уехать жить в деревню. Честно-честно.

- Ну, может, минуты три ты и думала. Кстати, как он?

Муж Джун сидел дома, с тех пор как получил травму на работе.

- Как овощ, - сказала Джун своим обычным жалобным голосом, который появлялся у нее всегда, когда она говорила о муже. Они все были уверены, что она намного больше любит его, чем признается. - Том, да он даже не замечает, дома я или нет. Недавно я ему сказала, что, если даже уеду на месяц, он только попросит привезти ему сосисок на обратном пути, и все.

- Я уверен, ты преувеличиваешь, - произнес Том.

- Да что ты понимаешь, Том. Ты же не женился, будучи ребенком, как мы. У нас до сих пор не было никакой жизни, а теперь еще Джим повредил себе спину. Ну по крайней мере у меня крутая карьера.

Кэти шла по Грефтон-стрит, не видя и не слыша ничего. Утром она проснулась с тяжелым чувством вины. Хотя с чего бы ей чувствовать себя виноватой? Оттого, что она потеряла ребенка? Это не ее вина. Так почему у нее было такое чувство, что она только ухудшает жизнь всех вокруг? Она бы могла все исправить, если бы у нее было больше времени. Например, она бы настояла, чтобы Том взял несколько выходных дней, иногда он выглядел очень изможденным. Она бы забрала мать и на своем фургоне повезла бы ее по магазинам. Она бы пригласила Джеральдин на четырехчасовой ленч «У Квентина». Она бы забрала близнецов и Хувза на уик-энд в «Холлис», они ведь никогда не были в гостинице, а в «Холлис» можно было приезжать с собаками. А что она могла бы сделать для Нила, чтобы улучшить отношения с ним? Это было не так легко, как для всех остальных.

И тогда она услышала эту музыку. Это были скрипки и аккордеон. Играли шестеро мужчин, оркестр уличных музыкантов. Они будут замечательно смотреться в банкетном зале мисс Холли, их музыка - то, что нужно для этой свадьбы. Она поговорила с Джозефом, который лучше других говорил по-английски, спросила, знают ли они вальсы и старые песни о любви.

- Но у нас нет подходящих костюмов, чтобы играть на такой свадьбе в хорошем отеле, - сказал он с сожалением.

- Это неважно. Вы знаете песню «Все пройдет»?

Он сказал что-то своим ребятам, и они заиграли эту музыку и еще другие песни, которые она попросила.

- Вы сможете добраться самостоятельно до Виклоу? - спросила она, не надеясь на положительный ответ. Но оказалось, что у них есть фургон.

- Отлично, - обрадовалась Кэти. - Как я могу вас найти?

Они назвали адрес своего общежития, она дала им пятьдесят фунтов предоплаты.

- Вы уверены, что мы не возьмем эти деньги, не запакуем свои инструменты и не исчезнем еще до свадьбы? - спросил Джозеф. - Оставьте деньги себе.

- А как вы можете знать, что я не городская сумасшедшая и что нет никакой свадьбы? Пожалуйста, возьмите деньги.

Она пошла вниз по улице, тихонько напевая себе под нос песни, которые только что услышала.

Шона заметила ее с противоположной стороны улицы и крикнула:

- Эй, ты разговариваешь сама с собой. Это хороший знак?

- Хуже. Я пою сама с собой. Пора сдавать меня в пси-

хушку.

За два дня до свадьбы раздался звонок. Это была Мелани.

- Моя мать сказала мне, что вы пригласили оркестр… Она что, должна это оплачивать?

- Им с Шоном очень понравилось, как играют эти музыканты, они сказали, это то, что им нужно.

- А вы знаете, что она ездила в этот ужасный лагерь беженцев, чтобы послушать их музыку? И вы хотите сказать, что выставите ей счет за игру этих оборванцев?

- Мелани, простите, звонят в дверь, я вернусь буквально через секунду.

Кэти соскочила со стула и нервно стала ходить из угла в угол, а затем пошла к Тому.

- Прости, Том, я должна тебе это сказать. Есть люди, с которыми я просто не в состоянии разговаривать. Звонит эта Мелани и жалуется, что наш оркестр недостоин ее величества… Ты можешь с ней поговорить?

- Нет, нет, нет, Кэти!

- Том, я тебя умоляю! Ей нужно просто услышать твой сексуальный голос. Просто скажи ей что-нибудь нежное, и она будет урчать от удовольствия, как все женщины, с которыми ты общаешься.

- Ненавижу тебя, Кэти Скарлет.

- А я ненавижу тебя, Том Физер, но для блага компании делаю много того, что…

- Что ты ей сказала?

- Что пошла открывать дверь.

Он взял трубку телефона.

- Мелани? Как вы поживаете? Кэти задерживается с клиентом, который пришел. Может быть, я могу вам помочь? Но, прежде чем вы мне скажете, что вас беспокоит, вы должны пообещать мне хотя бы один танец на свадьбе вашей мамы.

Кэти в восхищении смотрела на Тома, с удовольствием слушая, как он умело и непринужденно флиртует с этим монстром.

- Хорош, чертяка, - сказала Кэти Джун.

- Да, этого у него не отнимешь, - произнесла Джун задумчиво, - она же не ноет теперь из-за оркестра, а?

Во вторник Мод позвонила Кэти.

- Прости, Кэти, я не хочу тебя задерживать, - начала она.

- Вот и молодец, Мод, я очень сейчас занята, - торопливо ответила Кэти.

- Помнишь, ты сказала, что мы должны вести себя по-взрослому…

- Да, и ты достаточно взрослая, чтобы понять, что, когда я занята, не нужно меня отвлекать. Так что я могу для тебя сделать, детка?

- Тебе точно не надо помочь на кухне?

- Нет, не сейчас, но спасибо за предложение.

- Но, Кэти, когда ты дала нам ту пятерку от Мотти и мы поехали к нему и его жене Лиззи, они сказали нам, что вас ограбили…

- Да, но тебе нечего об этом волноваться…

- Я просто помню, как сильно ты любила ту серебряную посудину, которую называла чашей для пунша.

- И что?

- А она очень дорогая?

- Я не знаю, Мод, правда, если у тебя нет ко мне больше никаких…

- Просто я видела такую же чашу у нас в гараже. Обычно там заперто, но сегодня я там была и подумала, что, может, эта чаша подойдет вместо твоей, я бы могла попросить отца…

- Не надо пока ничего спрашивать, Мод, я прошу тебя. Мне надо бежать, у нас тут такой аврал, я тебе перезвоню позже, ладно?

- Ты всегда так говоришь, Кэти, и никогда не перезваниваешь.

- Господи, Мод, не нуди, пожалуйста. Если бы ты знала, что у нас тут творится.

- Извини.

- А после этой свадьбы я правда приеду к вам и мы обо всем поговорим, обещаю. Хорошо?

- Кто это был? - спросил Том.

- Мод. Знаю, я была очень нетерпимой, но она все нудила и нудила о какой-то чаше для пунша.

- О чем?

- Она говорит, что видела такую чашу, как наша, у себя в гараже в Бичез.

Она внезапно остановилась, и они недоуменно посмотрели друг на друга.

- О господи! - Кэти закрыла рот рукой.

- Уолтер, - выдохнул Том.

В этот день все занимало в два раза больше времени, чем обычно. У них просто не было даже пяти минут, чтобы обсудить новость о том, что Уолтер может быть причастен к ограблению.

- Я просто не могу поверить, что он мог пойти на такое, - сказала Кэти.

- Да он воришка тот еще, это в его природе.

- Я все-таки думаю, его кто-то на это подбил. Вряд он сам решился бы на такое.

- Но как он пробрался внутрь? - Том был в ярости.

Это все, что они успели обсудить. Им надо было сконцентрироваться на новостях от продавца рыбой. Прошлой ночью улов был неважный, и той рыбы, которую они заказали, не было. Поэтому им срочно пришлось заменить закуску, хотя они очень надеялись удивить всех своим фирменным блюдом. Том забыл предупредить мясника, чтобы тот нарезал мясо кубиками, а это еще полчаса лишней работы. Кэти заказала свадебный торт, но кондитерская не доставляла в Виклоу. Да, у них есть доставка, но по Дублину, а не на другую сторону Луны, раздраженно ответили ей по телефону. У Кона неожиданно разболелся зуб, и ему пришлось срочно поехать к дантисту. Джун жаловалась на своего мужа, который ведет себя как полоумный и требует, чтобы она вернулась не позже полуночи, поэтому Кэти или Том должны позвонить ему и объяснить, как далеко находится Виклоу и как трудно определить время окончания свадебного банкета. Люси поссорилась с родителями, которые хотели знать, зачем они платят за ее университет. Чтобы она стала официанткой? Они жестко потребовали, чтобы она больше времени уделяла лекциям, а не работе в «Скарлет-Физер». Все те люди, которые не звонили в другое время, решили позвонить именно сегодня. Джо Физер позвонил узнать, поможет ли ему Том проучить того прощелыгу, который забрал у него весь товар. Лиззи позвонила, чтобы сказать, что получили фотографии со свадьбы Марион и они чудесные. Не хотела бы она их посмотреть сегодня?

- Нет, мама, спасибо, но сегодня никак не могу. Я завтра приеду к тебе, и мы спокойно все посмотрим, у нас будет больше времени.

Кэти жестикулировала, пока говорила по телефону, но ее никто не понял, и тогда ей пришлось написать на бумаге: «Проверьте плиту у окна, выпечка уже должна быть готова».

Том не мог прочитать, что она написала, и вернулся за объяснениями.

- Нет, мама, конечно, мне интересно, я слушаю. Ты просто не представляешь, какой у нас тут бедлам.

- Одна фотография, на которой вы с Нилом, особенно хороша, ты даже захочешь ее поставить в рамочку. Может, мне отдать ее увеличить?

- Хорошо, мама, отдай.

- Нет, сначала ты сама посмотри.

- Хорошо, посмотрю.

- Ах, Кэти, это был такой чудесный день. Представляешь, я уже забыла, как прекрасно мы все выглядели. На фотографиях мы все смотримся как важные люди. Наверняка все думали, что это свадьба каких-то важных персон.

Кэти хотела бросить трубку телефона, но она сдержалась.

- Мама, но мы и есть важные люди. Все люди важные.

- Ты понимаешь, о чем я, Кэти: все эти шляпы, наряды, улыбающиеся лица…

- Да, мама, это было прекрасно, - сказала Кэти и наконец положила трубку только для того, чтобы ответить на другой звонок. Это был Джеймс Берн, который нашел какой-то неоплаченный счет. Они думали, что оплатили его, и им пришлось смотреть свои учетные записи. Позвонил Нил узнать, когда они могут пригласить на ужин того парня из Брюсселя. Кэти подумала, что хорошо бы пойти куда-нибудь в ресторан, после целого дня готовки для нее это было бы отдыхом. Но этого она ему не сказала. У нее не было времени даже на то, чтобы рассказать ему об Уолтере и своих подозрениях.

Том поехал в «Холлис» пораньше и по пути высадил Кэти у церкви. На ней была шляпка, позаимствованная у Джеральдин по такому торжественному случаю, а в петли це - букетик цветов.

Толпа представляла собой унылое зрелище. Две небольшие группы людей стояли далеко друг от друга, иногда кидая взгляды исподлобья. Кэти подошла к кучке, в которой не было Мелани О'Брайан. Это была семья Шона Клери. Они перешептывались и недовольно качали головами. Она весело представилась и запомнила несколько имен, а потом подошла ко второй группе и познакомилась с ними. Хотя обе стороны сопротивлялись, они ничего не могли поделать, когда эта женщина в шляпке буквально заставила их пожать друг другу руки. Приехал Шон. Никто его даже не обнял. Родственники только кивали в ответ на его широкую счастливую улыбку, когда он проходил в церковь. Кэти была готова всех их побить. Затем появилась Стелла. Она прекрасно выглядела в серебристо-голубом платье и жакете. На голове ее была маленькая голубая шляпка, а в ушах - огромные серебряные сережки. Кэти почувствовала, как комок подступает к горлу при виде этой доброй щедрой женщины, которая готова была потратить свои сбережения, чтобы порадовать своих родных и близких. Кэти посмотрела на кислую мину Мелани, не потрудившуюся даже переодеться, и поклялась себе, что сделает все, чтобы эта свадьба стала самым памятным днем для Стеллы и Шона.

У Тома все было под контролем, когда кортеж добрался до «Холлис». Гостей на входе встречали бокалами с шампанским.

- Ну, как там было в церкви? - прошипел Том ей в ухо.

- Мрачно. Музыканты приехали?

- Да, выглядят они немного помятыми.

- Ты не слышал, как они играют, - заступилась за них Кэти.

- Боюсь, никто может не услышать. Иди поговори с ними. Там кто-то из них вообще говорит по-английски?

- Расист. Ты хоть слово можешь сказать на их языке?

- Не знаю. А какой у них язык? - улыбнулся Том.

- Понятия не имею. Пойду поговорю с Джозефом, - весело произнесла она.

- И, Кэти…

- Ну, что еще?

-- Снимай свою прелестную шляпку и надевай фартук, ты вообще-то сюда работать приехала, - засмеялся он.

Джозеф знал, что нужно делать: в прошлой жизни он работал в отеле, как он сказал Кэти.

- Эта свадьба особенная. Здесь не все так просто. Эту музыку нужно преподнести по-особому. Вы понимаете, о чем я? - спросила она.

- О том, что музыка нужна, чтобы заменить неловкое молчание в начале банкета?

- Будем надеяться, что только в начале. - Кэти была не на шутку7 обеспокоена.

По причине того, что заранее было неизвестно, придут ли все приглашенные, был сервирован открытый шведский стол. С одной стороны стола сидели гости Стеллы, с другой - Шона. Люси и Кон щедро разливали вино по бокалам, но гости сидели с кислыми минами и отказывались от вина, накрывая ладонями бокалы. Одна из дочерей Шона даже сказала, что не предоставит им удовольствия видеть ее пьяной. Закуска всем понравилась, только несколько гостей были недовольны, но многие попросили добавки. Мазурки и польки, которые играли люди Джозефа, действительно смягчили тот факт, что эта вечеринка была не из самых веселых. Стелла и Шон пребывали в приподнятом расположении духа. Они были безмерно счастливы, что все приглашенные ими гости пришли. Казалось, они не замечают той атмосферы неприятия и уныния, которая царила вокруг них. Оба были добрыми по натуре людьми и верили, что все пришли пожелать им счастья. Люси услышала в дамской комнате, что многие собираются сбежать еще до объявления тостов. Поэтому Том поспешил вынести свадебный торт, а Джозеф ударил в фанфары, приглашая всех произнести тосты. Шон встал со своего места и откашлялся:

- Когда умерла моя жена Хелен и когда умер муж Стеллы Майкл, мы оба думали, что жизнь кончилась. Но вот мы получили второй шанс. Для нас все изменилось. Никто не сможет заменить нам ни Хелен, ни Майкла, да никто и не пытается, они навсегда останутся в наших сердцах. Но мы всех сердечно благодарим за то, что вы пришли отпраздновать с нами этот замечательный день. Этот день не стал бы для нас таким счастливым, если бы дети Майкла и Хелен, а также родственники и друзья не пришли пожелать нам удачи. Так давайте выпьем за нашу большую дружную семью. А теперь приглашаем всех присоединиться к нам на танцполе.

Гости поднимались в нерешительности и бормотали себе под нос слова поздравления. Джозеф взял первые аккорды медленного вальса и обернулся к гостям, недвусмысленно жестикулируя и приглашая всех выйти танцевать. Шон пригласил Стеллу и грациозно вывел ее на середину зала. Обычно в это время гости аплодируют и смотрят друг на друга в умилении. Но никто не последовал за ними танцевать. Стелла пыталась уговорить гостей со своей стороны.

- Не умоляй их, только не умоляй, - шептала Кэти. Она сама не поняла, что говорила это вслух.

- Немедленно снимай фартук! - скомандовал Том.

Он уже содрал с себя униформу и остался в простой белой рубашке. Затем подхватил Кэти и повел ее танцевать. Музыканты играли вальс. Кэти никогда раньше не танцевала с Томом. Она совсем забыла, какой он высокий, ее голова не доставала до его плеч. Когда она танцевала с Нилом, они были одного роста. От Тома хорошо пахло свежестью.

- Я боюсь взглянуть, кто-нибудь танцует? - Эти слова Кэти произнесла в грудь Тома.

- Кон и Люси вышли, но, я думаю, пора менять партнеров. - Он внезапно выпустил ее из рук и направился прямо к Мелани О'Брайан. - Ну, Мелани, вы же обещали…

Мелани поднялась и подала ему руку. Кэти пригласила рыжеволосого мужчину со стороны Шона. Джун подошла к сыну Стеллы и пригласила его. Кон и Люси тоже поменяли партнеров. Постепенно весь танцпол был заполнен. Никто не успел опомниться. Все было сделано настолько быстро и непринужденно, что никто не посмел отказаться. Том танцевал теперь с невестой. Стелла нежно смотрела на него.

- Даже не знаю, как вас благодарить, - произнесла она, прослезившись, - вы столько для меня сделали. Я бы хотела, чтобы Бог наградил вас и послал вам в будущем сына или дочь. Вы такая прекрасная пара. - Она посмотрела в сторону Кэти, которая танцевала уже с другим мужчиной. Как многие, она подумала, что Том и Кэти - муж и жена.

- Кэти замужем за адвокатом, а я… Ну, я еще в поиске, - улыбнулся Том.

- Я желаю вам обрести свое счастье, - сказала она.

- Я бы хотел быть таким же счастливым, как вы с Шоном. Когда я наконец женюсь, то буду вспоминать этот день. А сейчас я должен вернуть вас жениху и пойти поработать.

Он нарезал торт, разливал вино и с удовольствием успел заметить, что гости ведут оживленные разговоры. Музыка играла, гости танцевали. Конечно, лучшей вечеринкой года это не назовешь, но та зловещая тишина, когда жених и невеста танцевали одни, сталась в прошлом. Он облегченно вздохнул. Даже если гости начнут расходиться сейчас, уже не будет так неловко. Но теперь никто и не собирался уходить. Все развлекались. Придется увеличить гонорар музыкантам, никто не предполагал, что вечеринка затянется так надолго. Они, как обычно, очень аккуратно и незаметно убрали со столов, заменили салфетки и бокалы, разлили еще вина, никого не беспокоя. Потом гости начали расходиться. Том пошел переставить фургон поближе к кухне, но он никак не заводился. Гаража для такого большого фургона не было. Джозеф согласился отвезти домой Джун.

- О! Я поеду домой в одной машине с музыкантами! Да это же все мои дни рождения, вместе взятые! - Джун была вне себя от радости.

Кон предложил отвезти Люси на мотоцикле, от чего она пришла в восторг. Мисс Холли помогала им собираться, хвалила за чистоту, которую они оставили после себя, и благодарила за блюда, поставленные в холодильник и любовно накрытые пленкой. Том позаботился о том, чтобы жених с невестой не знали о происходящем. Они с Кэти сидели на кухне, налив себе по бокалу вина.

- Вы оба образец того, как надо заниматься кейтерингом, - сказала мисс Холли одобрительно. - И если вдруг вы снова захотите устроить свадьбу в моем отеле, я буду более чем признательна…

- Спешу вас огорчить, мисс Холли, придется вам еще нас потерпеть. Машина не заводится. Не знаю, что случилось с двигателем, такого никогда раньше не было. Ужасно неудобно вас стеснять, но нам придется остаться сегодня здесь.

- Ни о чем не беспокойтесь, у нас полно свободных комнат. Возьмите любой ключ со стойки в холле.

Наверное, отель мисс Холли был последним, где еще остались эти старомодные ключи с большими разноцветными брелоками на стойке администратора.

- Присоединитесь к нашему вечернему винопитию, мисс Холли?

- Нет, спасибо, я и так припозднилась. Пойду спать. А вы сидите сколько хотите. Вам надо отдохнуть, - сказала она и ушла на свою половину.

Том и Кэти сидели в кухне мисс Холли. Они спасли свадьбу Стеллы и Шона, но это далось им немалой кровью. Они чувствовали себя опустошенными. Если сравнить ее со свадьбой Марион, то там было три дня смеха и веселья, где все старались сделать этот день незабываемым.

- Мама получила фотографии и говорит, что они великолепны. Я была очень резка с ней по телефону, но разве это новость? В последнее время я вообще со всеми резка.

- Вовсе нет, просто она не вовремя позвонила, и ты была с ней вполне вежлива. В любом случае твоя мать никогда на тебя не обижается, - успокаивал ее Том.

- Бедная моя мама, она все говорила и говорила о свадьбе. Она сказала, что одна фотография, где я с Нилом, особенно хороша, хочет ее увеличить… Вообще-то это хорошая идея, мы хоть будем знать, как каждый из нас выглядит… И прелестна фотография Рори и Эрин с Мод и Саймоном. Подожди, Том, знаешь, еще она сказала, что отлично получилась фотография церковного помещения! Мы бы могли использовать ее в нашей брошюре… нам надо сделать специальную свадебную брошюру. Глаза Кэти сияли.

- А какое это замечательное место, мы бы могли и его упомянуть, как знаменитый отель «Холлис». - Том разделял эйфорию Кэти.

Они проговорили обо всем еще немного и открыли еще одну бутылку вина. Им надо было многое обсудить. Кевин возвращается домой после стольких лет. Мама всем подряд рассказывает об этом. А какой триумф сегодня! Они все обсудили в деталях. Теперь действительно можно расширить свой бизнес, когда у них появилось такое шикарное место для банкетов. Надо сказать Рики, чтобы он сфотографировал завтра все с утра перед отъездом. Они обсудили, что можно будет по средам устраивать занятия по кулинарии у себя в помещении, а выпечку выставлять на продажу или даже отдавать на реализацию в магазины. Тому надо было позвонить завтра рано утром в «Хейвордс», чтобы они достали припасенное на такой случай тесто из морозилки. Какое это мудрое изобретение с его стороны!

- А теперь я должна позвонить Нилу. - Кэти достала свой мобильный телефон. Том хотел выйти, чтобы оставить ее одну, но она жестом показала ему, чтобы он остался. Там все равно был автоответчик.

- Нил, ты не поверишь, машина сломалась, и мне придется остаться на ночь здесь, в «Холлис». Я не знаю, когда мы сможем ее починить, но завтра утром я тебе обязательно позвоню. Надеюсь, с тобой все в порядке. Вижу, что ты задерживаешься, видимо, твои переговоры затянулись. Свадьба у нас прошла замечательно. Я тебя люблю. Пока.

- Вы такие самостоятельные оба. - Том восхищался тем, как они могли жить вместе и быть настолько независимыми друг от друга.

- Да, нас это устраивает. Обычно устраивало, но сейчас у нас не все так гладко. Он хочет, чтобы мы вместе поехали отдыхать.

- Так поезжай, - сказал Том.

- Нет, об этом не может быть и речи. О чем мы с тобой только что говорили? Нам сейчас предстоит самая жаркая пора! Может, я возьму пару дней отдыха, но, если он настоит и мы поедем куда-то далеко и надолго, я все равно не смогу расслабиться.

- Ну ладно, и я не буду настаивать. - Том широко улыбался.

- Давай выпьем еще по бокалу, Том, - предложила Кэти.

- Конечно, тогда жуткое похмелье нам обеспечено, но уже все равно, - согласился Том.

- Заберем бутылку наверх.

Они взяли один из ключей со стойки и, весело хихикая, как школьники, поднялись в номер. Кэти сразу повалилась на одну из двух кроватей, сбросила обувь и посмотрела на Тома.

- Нам надо бы записать все, что мы сегодня придумали, а то утром точно ничего не вспомним.

- Записать что? - Том сел на другую кровать и налил вина в бокалы. - Кэти, ты очень пьяна.

- А ты трезв как стеклышко, поэтому ты и запиши и про занятия по средам, и про замороженные полуфабрикаты, и про все остальное.

Она поставила бокал на пол рядом с собой и мгновенно заснула, как двухлетний ребенок или щенок. Только что она разговаривала и настаивала на записях, а тут уже спит сном младенца. Том накрыл ее пледом. Он собирался спуститься вниз и взять ключ от другого номера. Но спать оставалось часа четыре, и он лег на вторую кровать и мгновенно заснул.

Уолтер Митчелл не мог спать. Эти несносные близнецы позвонили Кэти Скарлет и сказали, что половина украденной у нее посуды находится у него в гараже. Он не мог поверить, что Мод могла шарить в его вещах. Когда он обнаружил ее в гараже, она рассказала ему какую-то дурацкую историю о том, что Кэти собирается позвонить им после свадьбы и увидеться с ними, и еще она хотела посмотреть, нет ли чего-нибудь нужного для нее в его гараже. Бедные Кэти и Том, к ним ворвались и устроили погром, какой ужас!…

- Я велел тебе никогда не заходить в мой гараж? Вы мне оба обещали! Вы такие вруны, я не удивляюсь, почему вас никто терпеть не может!

- Нас все любят, - сказал Саймон.

- Назови хоть одного.

- Мотти хочет с нами общаться и его жена, это уже двое, - произнес Саймон.

- Они не хотят вас видеть.

- Они хотят. Кэти так сказала. Он даже выслал нам пять фунтов на автобус, но мы их так и не получили. И еще Мотти берет нас с собой на скачки.

- А вы сообщили Кэти, что вы шарили в моем гараже?

- Я сказала ей, что видела там серебряную чашу, такую же, как украденную у нее.

Уолтер побелел.

- И что она тебе ответила? Говори, маленькая дрянь, пока я не выбил из тебя всю дурь!

Мод стало страшно. Она никогда не видела Уолтера таким - он был вне себя от гнева.

- Она ничего не сказала, Уолтер, она была очень занята, но обещала, что приедет к нам, после того как свадьба закончится.

- Идите спать, быстро! - скомандовал он.

- Что ты собираешься делать? - спросила Мод.

- Я уезжаю подальше от вас, не могу больше вас выносить, все время врете, во все суете свой нос, везде шарите. Неудивительно, что вас никто не любит!

- Но…

Они убежали к себе в комнату, но подсмотрели, как он паковал чемодан в своей спальне, а потом побежал в гараж. Из окна они видели, как он набивал черные мешки вещами из гаража, затем подъехало такси, и он загрузил все туда. Он действительно уезжал куда-то. Отец позвонил и сказал, что встретил старика Барти и что он, возможно, не появится сегодня, скорее всего, даже завтра утром, и чтобы они не били тревогу, если его вдруг не будет дома.

- А завтра ты вернешься домой? - спросил Саймон.

- Ты самый несносный ребенок на свете! - Кеннет Митчелл раздраженно бросил трубку.

- Уолтер прав, - грустно сказал Саймон, - никто не может нас выносить.

Саймон и Мод поговорили о том, чтобы позвонить Мотти и его жене Лиззи. Если они действительно послали им те пять фунтов, тогда они не такие злые, как все остальные. На звонок ответила Лиззи, она уклончиво сказала, что Мотти уехал на пару дней. Это было странно, потому что Мотти никогда никуда не уезжал.

- Он ведь не прячется там, отказываясь с нами разговаривать? - спросила Мод.

- Девочка моя, какая же ты невозможная, ну с чего бы ему прятаться от вас? - ответила Лиззи.

Саймон поблагодарил ее за пять фунтов.

- Это было очень мило с вашей стороны, мы вам очень благодарны.

Но Лиззи ответила, что наверняка дети что-то напутали и Мотти не высылал им никаких денег. Они объяснили, что деньги потерялись где-то по пути, и рассказали, как Кэти достала из своей сумочки пятерку и отдала им.

- Я уверена, произошла какая-то ошибка.

- Прости, Лиззи, - проговорил Саймон вежливо, - не знаешь ли ты, когда вернется Мотти?

Она ответила, что через день или два.

- Она все врет, - сказала после разговора Мод.

- Мотти никогда никуда не уезжает… - согласился Саймон.

- Кроме скачек.

На следующее утро Кеннет Митчелл пришел домой на рассвете из клуба старины Барти, где он продремал в кресле несколько часов и чувствовал себя полным сил. Он нашел записку от детей на кухонном столе: «Мы уходим из дома. Прощайте. Мод и Саймон».

Кен позвонил своему брату Джоку. Тот был недоволен, что его разбудили в семь утра.

- Позвони Нилу и Кэти, они должны знать, - пробурчал он и положил трубку.

Нил слушал эту запутанную историю без всякого удовольствия.

- Разве ты не должен был сразу сообщить Саре? - спросил он.

- Я думал сообщить сначала семье, - пробормотал Кеннет.

- Хорошо, я позвоню Кэти. А Уолтер что, ничего не знает?

- Его тоже нет, - ответил Кеннет Митчелл.

Бетти дежурила в то утро по отелю «Холлис». Она восхищалась тем, как хорошо поработали эти молодые люди, убрали все за собой и даже оставили много еды и продуктов в холодильнике. Зазвонил телефон, и она пошла ответить на звонок. Кто мог звонить в такую рань? Это был тот приятный молодой человек, Нил Митчелл, он разыскивал свою жену. Очевидно, машина сломалась, и Кэти осталась на ночь в отеле.

- А я никак не могла понять, почему этот большой фургон все еще здесь. Подождите, она, наверное, в девятом номере. Я вас соединю.

Нил подождал минуту, и на звонок ответили.

- Алло, - сказал мужской голос. Это был Том Физер.

- Алло? - повторил Нил в недоумении. - Это девятый номер?

- Да. А кто это? - У Тома раскалывалась голова, он должен был встать еще час назад, найти механика, починить машину и выехать назад в Дублин. Кто это звонит и беспокоит его?

- Я ищу Кэти, - произнес голос.

Это Нил! Том моментально проснулся.

- Бог мой, Нил, как же нам не повезло вчера ночью, фургон не завелся… - Говоря это, он тряс за плечи Кэти, которая спала мертвым сном на другой кровати.

- Да, я знаю, Кэти оставила мне сообщение. А где она, кстати? Меня вообще-то соединяли с ее номером.

- Она внизу, разбирается с фургоном, я поднялся в ее комнату, чтобы взять ее сотовый, она как раз хотела тебе набрать.

- Я звонил ей на мобильный, но она его выключила.

- Нет, я думаю, он просто разрядился. Так что, попросить ее перезвонить тебе в отель? - Он тянул время, Кэти уже проснулась, села на кровати, огляделась вокруг и наконец поняла, где находится.

- Нет, не надо. Тут небольшой кризис. Мне перезвонить или ты можешь соединить меня с администратором?

- Нет, Нил, подожди, - закричал Том, - я слышу, она поднимается по лестнице. Кэти! Кэти! - закричал он громко. - Я нашел твой телефон у тебя в комнате, но он разряжен. Звонит Нил, он хочет поговорить с тобой, иди сюда.

Кэти оценила ситуацию намного быстрее, чем он предполагал.

- Прости, Нил, я бежала по лестнице и не могу отдышаться. Все в порядке?

Он все ей рассказал.

- Нил, я сейчас за городом, и нет никакой надежды выбраться в ближайшее время. Ты можешь позвонить Саре?

- А твои родители?

- Они бы уже позвонили, если бы дети там появились, но в любом случае набери им, пожалуйста.

- И конечно, нигде нет Уолтера, единственный раз, когда он всем нужен.

- Нил! У меня не было времени тебе сказать. Я думаю, Уолтер - один из тех, кто участвовал в погроме нашей конторы. Мод видела одну из наших вещей в гараже, пожалуйста, проверь гараж, возможно, там еще что-то осталось. Послушай, я заряжу телефон и позвоню тебе, чтобы узнать новости.

Она положила трубку телефона и посмотрела на Тома.

- Быстро соображаешь, - похвалила она его.

- Быстро подхватываешь, - улыбнулся он.

- В этом не было необходимости. Мы могли рассказать, что произошло. Он бы все правильно понял.

-- Я знаю, но так проще, - сказал он.

- Ты прав. Меньше объяснять. Господи, я ужасно себя чувствую, - простонала она и поплелась в ванную. - А выгляжу еще хуже! - вскрикнула она, когда увидела свое отражение в зеркале.

- Что там произошло с детьми? - спросил Том.

- Они сбежали. Из всех трехсот шестидесяти пяти дней в году им надо было выбрать именно сегодняшний!

Но день только начинался. Они немного привели себя в порядок, умылись, заправили постели и вышли из комнаты. Бетти стояла в коридоре с завтраком для новобрачных из двенадцатого номера. Она увидела их вдвоем и открыла рот от удивления. Бетти, которая видела Кэти в этом отеле только месяц назад, рассказывающую мужу, что беременна, была чрезвычайно шокирована. Мисс Холли тоже была с ними сегодня не так любезна. Видимо, ее уже предупредили.

Это было бесконечное утро по обзвону станций техобслуживания. Наконец причина поломки была найдена, запчасть привезена. Кэти позвонила Нилу в юридическую библиотеку.

- Ничего еще неизвестно, Сара ужасно волнуется. Ты можешь ей позвонить? Очевидно, она еще хочет поговорить с тобой по поводу Уолтера.

- А мои родители знают? - спросила Кэти.

- Они уже всем округом бродят с палками, обыскивая кусты около канала.

- Ты шутишь…

- Ну, почти. С тобой все в порядке, Кэти? У тебя голос странный.

- У меня очень много дел.

- Мы сами выбираем свою судьбу, Кэти. Я тебе предложил поехать в отпуск.

- Мы уже это обсуждали…

- Нет, мы не обсуждали это серьезно…

- Нил, я тебе перезвоню. - И она бросила трубку.

Они вернулись в Дублин к обеду без всякого желания слушать рассказы Джун о ее поездке с оркестром в одной машине или о ссоре Люси с родителями из-за того, что она вернулась домой ночью с мужчиной, да еще на мотоцикле. У них не было времени обсудить с Джеймсом Берном бухгалтерские дела, с Ханной Митчелл письмо из Канады, с Питером Мерфи коктейльную вечеринку, которую он хотел устроить в пику Джеральдин. Они не хотели слышать, где Фредди Флинн купил очередную виллу, а Шей и Молли Хейз устроили экстравагантную вечеринку на Хеллоуин. Но им пришлось всем этим заниматься, так как это была их работа. Когда наконец этот сумасшедший день подходил к концу, затрезвонили оба телефона. Кэти посмотрела на Тома огромными усталыми глазами.

- Почему я чувствую, что это плохие новости? - спросила она и взяла трубку ближайшего к ней телефона.

- Не бросай трубку, Кэти, это Марселла. Прошу тебя, уговори Тома выслушать меня, пожалуйста!

Октябрь

Мотти Скарлет провел ночь в больнице… ужасную ночь, в течение которой молодые врачи осматривали его со всех сторон. Он не желал ни обсуждать подробностей, ни даже рассказывать об этом. Лиззи были даны четкие указания говорить, что он вынужден уехать по делам. Когда он вернулся домой, то обнаружил, что все из рук вон плохо. Близнецы исчезли. Сара, их социальный работник, сошла с ума и приставала с расспросами к Лиззи. Бедная Лиззи снова и снова отвечала на все вопросы, тщательно подбирая слова:

- Я даже понятия не имела, что у них что-то было на уме… Откуда я могла знать? Они всегда говорили, что у них все хорошо, и я думала, что им просто надоело приходить сюда. Они совсем не казались расстроенными, говорили всякую ерунду, например благодарили за пять фунтов, которых мы им никогда не отправляли.

Казалось, этот день не закончится никогда. Люди ходили туда-сюда, перечитывая записку, которую оставили в будке: «Мы забрали Хувза с собой». Казалось бы, не было никакой информации, даже намека на то, куда они могли направиться. Попытки найти их окончились неудачно: друзья в школе ничем не помогли. Кеннет отвечал резко и сдержанно, показывая каждым словом, как мало он знал о том, что происходило в Бичез.

Следы Уолтера и вовсе затерялись. Он не появлялся на работе, и, возможно, близнецы были с ним. Кэй, перепуганная тем переполохом, который устроили в доме, сказала, что Уолтер уехал на такси со множеством черных сумок. Но, так как она не считалась надежным источником, ее словам никто не поверил. К тому времени, когда приехала полиция, Мод с Саймоном были официально названы пропавшими, Мотти известил многих своих друзей, которые пообещали ему помочь в поисках детей. Все в один голос говорили, что дети, скорее всего, где-то рядом, в окрестностях Джарлата, и объявятся после десяти, когда Лиззи ляжет спать. Все соседи, которые знали детей, участвовали в их поисках. Каждый раз, когда звонил телефон, все жители Джарлата вздрагивали. На этот раз к телефону подошла Кэти. Впервые за день Мотти мог прилечь. Он знал, что Кэти сумеет со всем разобраться.

- Я должна поехать туда, - сказала Кэти.

- Поезжай, возьми фургон.

- Ты можешь позвонить Марселле? - спросила она слишком спокойно.

- Что? - проговорил он ошарашенно.

- Я записала ее номер, она ждет звонка.

- Спасибо, но я обойдусь.

- Но она плакала, Том, и я сказала, что сделаю все, что смогу.

- Ты и сделала. - Том был непоколебим.

- Но она в телефонной будке ждет твоего звонка, - просила его Кэти.

- Спасибо, Кэти. Возьми ключи и перестань волноваться. Я уверен, что эта парочка объявится и расскажет нам какую-нибудь невероятную историю в свое оправдание.

- Она стоит одна посреди улицы в Лондоне… Том, она этого не заслужила.

Том отвернулся. Кэти набрала номер.

- Том! - Слышать радость в голосе Марселлы было невыносимо больно.

- Нет, Марселла, прости, но это снова Кэти. Я сказала ему, но он не будет тебе звонить. Нет, я не знаю почему, но я не хочу, чтобы ты стояла там и ждала.

На том конце провода воцарилась тишина.

- Но почему он не хочет даже поговорить? - спросила Марселла, всхлипывая.

- Мне очень жаль, - проговорила Кэти и повесила трубку. Она вышла из комнаты, даже не взглянув на Тома.

- Это все моя вина: я была слишком строга с малышкой Мод, - говорила сквозь слезы Кэти, сидя на кухне. - Я ей постоянно говорила: «Поторапливайся» или «Ну если ты так себя ведешь, Мод…».

Все были в шоке. Это была совсем не та Кэти, которую они все знали. Лиззи, Джеральдин, Мотти и Сара беспомощно смотрели друг на друга.

- А самое ужасное то, что она была такой доброй. Она хотела отдать мне свою чашу для пунша и даже не знала, что этот поганец, ее брат, украл ее.

- Саймон? - спросил Мотти, уже совсем ничего не понимая.

- Нет, Уолтер, у него в сарае полно вещей из нашей квартиры.

Сара гневно взглянула на нее:

- Ты думаешь, что тебя обокрал Уолтер?

- Да, должно быть, это он. Возможно, это имеет отношение к исчезновению детей.

- Ты говорила об этом кому-нибудь? Нил знает?

- Нет, я узнала обо всем пару дней назад и еще была по уши погружена в подготовку свадьбы за городом.

Саре показалось это очень странным.

- Но если ты обо всем этом подумала, неужели ты не поделилась своими мыслями с Нилом?

Кэти сделала вид, что не расслышала.

- Так вы говорите, Уолтер уехал из Бичез?

- Да, его мать говорит, он уехал вчера вечером на такси с большим количеством багажа, - неуверенно ответила Сара.

Внезапно Сара и Кэти посмотрели друг на друга, словно им что-то стало ясно, затем Кэти достала мобильный телефон и снова позвонила в полицию.

Кеннет и Кэй ждали приезда полиции. Никаких новостей не было, но нужно было осмотреть сарай и комнату Уолтера Митчелла. Полиция сообщила, что вскоре должна приехать Кэти Скарлет.

- Что ей нужно? - спросил Кеннет.

- Она дочь людей, к которым вчера вечером приходили близнецы, чтобы забрать собаку.

- Ноу них нет собаки, - сказала Кэй.

- Они считают, что есть, мадам. Кроме того, мисс Скарлет - жена вашего племянника, так что, наверное, ее можно назвать частью вашей семьи. Я думаю, что ее муж тоже присоединится к нам.

Кеннет хмыкнул.

- Мистер Нил Митчелл - юрист, сэр, так что, если у вас есть какие-нибудь возражения против того, чтобы мы осматривали ваш дом, выскажите их сейчас.

- А что вы сделаете, если у меня есть возражения? - спросил Кеннет.

- Мы выпишем ордер на обыск, сэр, - спокойно ответил полицейский.

- Я не говорю, что он украл эти вещи. Я говорю, что это слишком странное совпадение, - говорила Кэти Нилу по пути в Бичез.

- Нужно быть очень аккуратными, чтобы не обвинять голословно, - предупреждал ее Нил. - Папа сказал, что он украл компьютер из офиса, а сегодня не вышел на работу, так что, наверное, ты права, но…

- А твоя тетка-алкоголичка сказала, что слышала, как он уезжал прошлой ночью с кучей пакетов…

- Я знаю. И если он это сделал, то ему нет прощения, ты понимаешь это, Кэти?

- Нет, я не верю тебе. В конце ты скажешь, что он был жертвой, что мы должны понять его.

- Что я-то сделал? Почему ты нападаешь на меня? - спросил Нил.

- Я не знаю, Нил. Я правда не знаю. Я хочу убить Уолтера и себя тоже. Если бы я была хоть чуть-чуть терпеливее, эти глупые дети не сбежали бы.

- Ты слишком много работаешь. У тебя просто не было времени, - успокаивал ее Нил.

- Нет, Нил, я просто не нашла время, это совсем другое.

- У меня есть для тебя сюрприз. Я не хотел говорить тебе вначале, но сейчас вижу, что он тебе необходим.

- Сюрприз? - с подозрением спросила Кэти.

- Милая, ты слишком устала. Я поговорил с Томом, он может тебя подменить, так что я забронировал нам номер в отеле в Марокко на неделю!

Он посмотрел на нее, ожидая, что она обрадуется, но был разочарован.

- Нил, это очень мило с твоей стороны, но нет.

- Но все уже забронировано! - повторил он.

- Я не могу думать ни о чем другом, кроме детей, и к тому же сейчас так много работы, я просто не могу уехать.

- Но Том сказал…

- Том очень добрый. Он говорит то, что, как ему кажется, люди хотят от него услышать. В большинстве случаев, - добавила она, вспомнив, как плакала Марселла по телефону. - Нил, мы можем поговорить об этом в другое время?

- В любое время, когда тебе будет угодно, - огрызнулся Нил.

- Ну не сейчас же, когда в голове только дети.

- У тебя нет другого времени, Кэти. В последние дни у тебя нет времени разговаривать, и я уже разучился говорить с тобой.

- Я не понимаю, о чем ты.

- Если я говорю о выкидыше, то ты расстраиваешься, потому что об этом говорить нельзя. Если я не говорю о нем, то я равнодушный и обо всем забыл, и ты тоже расстраиваешься.

- Это неправда.

- По крайней мере, это так выглядит. А если я пытаюсь что-то сделать, например увезти тебя отсюда хоть ненадолго отвлечься…

- Мотаться по Марокко, чтобы выяснить, люблю ли я Африку, не значит отвлечься.

- Прекрати, Кэти. Нет ничего, что бы тебе понравилось. Даже если бы я предложил тебе отпуск на острове Мэн, ты все равно отказалась бы. - Он смотрел на нее так, как никогда прежде, - очень зло.

Она медленно ответила:

- Я с радостью поехала бы в отпуск, но только если бы мы решили это вместе, а не тогда, когда ты сообщаешь, что забронировал номер в отеле…

- Не волнуйся, отпуск вместе с тобой - это последнее, о чем я думаю. - резко отрезал он. и дальше они ехали в Бичез молча.

Чаша для пунша из сарая исчезла, но Кэти попросили опознать некоторые другие вещи. Вначале ей показалось, что там не было ничего, что принадлежало ей, но потом она увидела некоторые столовые приборы и льняную скатерть.

- Приборы для салата подарили родители Нила на прошлое Рождество, а на скатерти есть отметки из нашей химчистки, - произнесла Кэти тихо.

Нил кивнул. Полиция была вполне удовлетворена этими показаниями. Они спросят об этом Уолтера, когда поймают его.

Отец Нила сообщил полиции о пропаже компьютера.

- Я хочу, чтобы вы знали: племянник он нам или нет, мы хотим дойти в этом деле до конца.

Полицейский удовлетворенно кивнул.

- Вы можете предположить, почему он забрал детей с собой? - Полиция решила, что толку от разговоров с родителями детей немного. Куда больше надежд они возлагали на Джока Митчелла, который казался им адекватным и способным понять, что двое девятилетних детей просто исчезли из дома, оставив лишь записку.

- Я ничего не понимаю, - ответил Джок Митчелл. - Он никогда не говорил о них. И даже если я спрашивал его, он отвечал очень пространно, как будто ничего не знал.

- Он не знал, что они были там, - сообщила Кэти. - Он никогда не брал их с собой, я в этом абсолютно уверена. Он сбежал отсюда, потому что думал, что мы за ним следили.

- Но в том, что они все исчезли в один день, слишком много совпадений, - возразил Нил.

- Нил, ты меня не слушаешь. Я готова поклясться, они никогда ничего не значили для него. Он не брал их в заложники и не похищал их.

- Мне кажется… - неодобрительно начал Кеннет, словно хотел дать понять, что этот разговор зашел слишком далеко.

Все посмотрели на него в ожидании, но он промолчал.

- Они могут объявиться, - с надеждой произнес Джок.

- Но кому они будут звонить? - спросила Кэти. - У меня сердце щемит от мысли, что они звонили всем нам, но никто не захотел слушать их.

- Они могут быть где угодно, - всхлипывая, сказал Мотти.

- Им же всего девять. Люди увидят двух детей с собакой и начнут задавать вопросы. А они так отличаются от других, что полиция найдет их очень скоро, - успокаивала их, как могла, Джеральдин.

- Нет, полиция не имеет ни малейшего представления, где они находятся. Они расспрашивают нас, не знаем ли мы, куда они могли отправиться и с кем, но никто из нас ничего не знает о жизни этих чертят. Почему нельзя было оставить их с нами, а не отправлять в Бичез?

- Так было надо, - ответила Лиззи просто потому, что верила, что так и было.

- Неужели им тут было плохо? - заметил Мотти. - Неужели им было тут так плохо, что они пришли сюда среди ночи, забрали Хувза и отправились бог знает куда?

- Ты помнишь, как они были горды собой на свадьбе Марион? - спросила Лиззи.

- А какие речи они произнесли… - подхватил Мотти, громко сморкаясь.

- О боже! Они же не умерли! - воскликнула Джеральдин. - В самом деле, Лиззи, возьми себя в руки! Эти двое способны сами о себе позаботиться.

- Нет, не способны, они же дети, - вздохнула Лиззи.

- Где бы они ни находились, они напуганы.

Том не находил себе места. У него все валилось из рук. Его не покидала мысль о том, что Марселла стоит в телефонной будке на улице и плачет. Он правильно сделал, что не стал с ней разговаривать. Говорить больше было не о чем, можно было только спорить, а это ни к чему не привело бы. Но ему хотелось бы, чтобы она не звонила. Должно быть, она была в отчаянии, раз уж сама в этом призналась и пожаловалась Кэти. Марселле всегда было важно, чтобы остальные считали ее уверенной в себе. А что было бы, если бы он сам снял трубку? Возможно, он мог бы сам сказать, что говорить о том, что уже нельзя изменить, ему больно. Тогда она не осталась бы одна в телефонной будке и не плакала бы там. Эта картина не выходила у него из головы, и он не мог ни на чем сконцентрироваться. Том решил навестить родителей.

Джей Ти и Мора Физер играли на кухне в бридж с Джо. Джо выглядел так, как будто на него обвалилась стена: его левый глаз был закрыт, губа разбита, а половина головы выбрита, так что были видны швы.

- Господи! - воскликнул Том.

- Ужасно, правда? - сказала Мора Физер.

- Бедный Джо врезался в стену, но это была Божья воля, чтобы он не получил более серьезных травм.

Том посмотрел на шрамы и синяки, которые, конечно, Джо получил не в результате столкновения со стеной.

- Стена была справа? - уточнил он.

- Да, - кивнул Джо.

- И что теперь? - спросил Том.

- Счета будут оплачены, - удовлетворенно сказал Джо.

- И какой ценой! - Том смотрел на брата с сочувствием.

- Не такой уж высокой, - сказал Джо.

И Том понял, что Джо-бизнесмен страдал куда больше от того, что его обманули, чем от ран, которые получил в драке. Его репутация была восстановлена, а для Джо это было самое важное и царапины не имели значения. Отец нахмурился, как если бы хотел сказать, что надо сменить тему. Тогда Том рассказал им, что близнецы сбежали и что никто не знает, где их искать.

- Эти двое всегда смогут постоять за себя, не будь они Митчеллами! - фыркнула Мора.

- Я переживаю за них, мама, они очень странные дети, все воспринимают буквально. С ними может случиться все, что угодно.

- А скажи, Марселла все еще отдыхает в Лондоне? - спросила Мора.

- Не отдыхает, мам, я же говорил. Ей нужно завести знакомства. Она хочет стать моделью, так что просто должна быть там.

- И у нее получается? - добродушно поинтересовался Джей Ти.

- Я слышал, у нее все хорошо.

- Странно, - сказал Джо. - Я слышал совсем другое.

- Никаких новостей? - спросил Том.

Кэти покачала головой.

- Нет, уже две ночи они неизвестно где одни. Это серьезно, и еще все думают, что Уолтер связан с их исчезновением, а это полный бред.

- Они только запутают дело, - согласился Том.

- Дети все воспринимают буквально. Решили, что я приеду навестить их в день свадьбы, хотя, говоря «после свадьбы», я не имела в виду тот же самый день.

- А Мотти не мог сказать что-нибудь, что их расстроило бы?

- Нет, он был так поглощен своей болезнью и необходимостью каждый день ходить к врачам, что не разговаривал ни с кем целыми днями.

Они стали перебирать все, что могло бы помочь установить причину исчезновения детей: танцевальный вечер, на который необходимо было идти, школьное задание - например, найти новую чашу для пунша. Эти двое могли бы отправиться хоть в Чикаго. Том и Кэти резали куриное мясо и готовили соусы, пока разговаривали о детях. Они никогда не упоминали о поисках грабителя, который украл их вещи и разгромил помещение. Или о том, как они спали в одном номере. Может, потому, что они не говорили о той ночи, она стала для них такой важной.

Друг Уолтера Дерек не позволил ему задержаться у него надолго.

- Уолтер, от тебя слишком много неприятностей. И ты говоришь, что за тобой гонится полиция, а я не могу позволить, чтобы в эту квартиру нагрянула полиция. - Если бы приехали полицейские, они могли бы найти кокаин и обнаружить черные мешки с награбленным добром.

- Можно я оставлю барахло?

- Нет, нельзя. Отвези его на рынок, - посоветовал Дерек. - Здесь ты его оставить не можешь ни в коем случае.

Сара неутомимо пыталась найти детей. Она перечитывала свои записи снова и снова в надежде найти хоть какую-то зацепку, приехала в Уотервью и спросила у Нила и Кэти, чем увлекались близнецы.

- Они любили собаку, поэтому и приехали за ней, - ответила Кэти.

- Когда они приезжали сюда, чем занимались по вечерам?

- Мы пытались заставить их делать уроки, а они любили собирать мозаику. Я больше ничего не помню. Нил, что еще?

- Они постоянно задавали вопросы: «Сколько ты зарабатываешь?», «Как часто вы занимаетесь сексом?» и так далее.

- Сара, их ведь никто не мог убить или что-нибудь вроде того? - Кэти была очень взволнована.

- Она перенервничала, - сказал Нил. - Кэти, послушай, ты не можешь так волноваться.

- Конечно их не убили. - Голос Сары дрожал.

Глаза Кэти были наполнены слезами, она вдруг пожала руку Сары и произнесла:

- С ними все будет хорошо, эти двое выживут.

- Тебе следует отдохнуть, - сказала Сара.

- Отдохнуть?

Нил быстро вмешался:

- Мы отложили отпуск.

Кэти была в ярости. Он не должен был рассказывать Саре про отпуск, до того как поговорил с ней. Теперь это уже было неважно, но злилась она не меньше.

Джеральдин не могла сесть за работу, все думала о близнецах. На руках у нее было два важных задания, а впереди предстояло свидание с Ником Райаном, но из головы не выходили странные бледные лица детей. Они были такими смешными в тот день у нее на вечеринке, постоянно выступали на бис, думая, что все этого хотят. Она подбадривала остальных, но у нее самой на душе было неспокойно. Пропали двое детей - неразговорчивых и очень странных, а газеты каждый день писали о страшных историях. Джеральдин попыталась взять себя в руки, перестать накручивать себя и думать о плохом. Джеральдин и Ник Райан планировали провести вечер вместе. Нужно ли Нику уходить сразу после ужина? Зачем? Эта ночь была в его распоряжении, в ее распоряжении, в их распоряжении. Итак, было решено - их роман начался.

По привычке Мотти зашел к букмекеру Сэнди Кину.

- Что-то сегодня мне не хочется делать ставки, - произнес он. - Голова занята совсем другим.

- Делай как знаешь, Мотти, но вчера тебе немного повезло, - с неприязнью ответил Сэнди.

- Но вчера я не делал ставок, был занят, - возразил Мотти.

- Мечта Интернета, - пробурчал Сэнди.

- Никогда не слышал. Кто это?

- И тем не менее вчера ты заработал на ней семьдесят фунтов, что неплохо для лошади, о которой ты никогда не слышал, - сказал Сэнди

- Один из нас сходит с ума. Меня не было здесь вчера.

- Я знаю, Мотти, они сообщили мне.

- Кто?

- Близнецы.

- О боже, когда?

- Во время первого забега в Уинкантоне.

- Можно мне позвонить в полицию по твоему телефону?

- Ты собираешься позвонить в полицию и сказать им, что я принимаю ставки от несовершеннолетних? Ты в своем уме, Мотти?

- Им не будет до тебя дела.

- Им это точно не понравится.

- Нет, Сэнди. - И Мотти уже набирал номер. - Ты не понимаешь. Полиция ищет этих детей. Они пропали два дня назад.

На самом деле это не слишком помогло им продвинуться. Известно, что дети вместе с собакой были в районе улицы Джарлат, где дождались открытия букмекерской конторы.

- Мне спокойнее теперь, когда я знаю, что у них по крайней мере есть семьдесят фунтов, а не пять, - сказала Кэти.

- Но это не означает, что они могут продержаться дольше, как будто теперь они не впадут в отчаяние, - проговорил Мотти, кусая губу.

Поиски были сконцентрированы в Джарлате куда больше, чем в районе Бичез. Именно там детям нравилось больше всего, там они гуляли с Хувзом и там написали свою последнюю записку. Лиззи пересматривала фотографии Мод и Саймона. Полиция попросила самую последнюю фотографию, чтобы использовать ее, если завтра не появятся новости. Очевидно, они больше не ожидали помощи от Кеннет и Кэй. Лиззи достала огромную коробку: в ней у нее хранились фотографии, включая совсем недавние со свадьбы Марион. А может, стоит использовать фотографию, где они вместе с Хувзом? Главное - не допускать мысли, что с ними что-то случилось. В конце концов, они были в Ирландии, а это не то место, где может случиться что-то плохое.

- Никто не причинит детям никакого вреда, да? - с надеждой спросила она офицера полиции, показывая ему свою любимую фотографию детей, где они стояли в килтах у церкви в день свадьбы.

Полицейский посмотрел на серьезные лица детей и откашлялся. Он терпеть не мог подобные случаи.

- Миссис Скарлет, мы должны надеяться, что ничего плохого не случится.

Глядя на его лицо, она решила, что он сам боится, что что-то плохое как раз может случиться, и по ее липу потекли слезы.

- Видите ли, если бы вы знали, они очень странные, как будто не из этого мира. Если им что-нибудь причудится, они хоть на край света за этим пойдут.

- Как вы думаете, они доверяют посторонним? - спросил большой полицейский, подавая Лиззи бумажный носовой платок.

- Ну конечно! Они пойдут даже за Джеком-потрошителем, если тот скажет им, что у него есть прекрасный план. - Она уронила голову на руки и громко заплакала.

В комнату зашел Мотти и потрепал ее по плечу.

- Если бы мы только могли понять, какие бестолковые мысли были в их головах, когда они сорвались с места, мы без труда и быстро нашли бы их, - сказал он, качая головой.

Мод и Саймон, привыкшие жить в странной, непростой и переменчивой обстановке, придумали свой мир, куда никого постороннего не пускали.

- Когда мы найдем их, мы все поймем - сказала Кэти Нилу.

- Если мы их найдем, - ответил он.

- Зачем говорить такие страшные вещи?

- Я говорю лишь то, что говорит полиция, а им это все очень не нравится, - сообщил он.

Близнецы даже не подозревали, какой переполох подняло их исчезновение. Для них все было очень просто: Мотти обещал взять их на скачки в день рождения, чтобы услышать настоящий топот копыт. Вот куда он уехал на самом деле: за город, на скачки, а его жена Лиззи не хотела говорить этого. И тогда они придумали план. Они поедут на скачки, найдут Мотти, встанут напротив него и спросят: чем они его так обидели. У них было пять фунтов и восемьдесят три пенса. Это, конечно, огромные деньги, только хватит ли их, чтобы доехать до округа Килкенни? Всю ночь они не спали и обсуждали свой план. Но никто не мог возразить им. Папы не было дома, он был с Барти, а мама вообще не вставала в последние дни. Уолтер уехал из дома. Каждый из них собрал вещи в пакет: запасную пару обуви, свитер, пижаму, банку джема, по два куска ветчины и батон хлеба.

Они долго не могли решить, сколько им брать мыла. Саймон говорил, что мыла будет достаточно везде, куда бы они ни приехали, а Мод возражала ему, что если им придется спать в сарае или даже в поле, то мыла там точно не будет. В итоге было решено взять маленький кусок на всякий случай. Так что сразу на рассвете, когда по улице проехал первый автобус, близнецы позавтракали и отправились в путь в Джарлат. Уезжать без Хувза они не собирались. Пять фунтов не хватит для того, чтобы доехать до Килкенни.

- Что люди делают, когда им очень нужны деньги? - спросила Мод.

- Они зарабатывают или крадут. Или выигрывают их в лотерею, - ответил Саймон.

- Лотерея не работает до субботы, - расстроилась Мод.

- Здесь поблизости есть офис Мотти, - сообщил Саймон.

Дальше все было просто. Они долго изучали список, прежде чем войти, а потом они заполнили бумагу. Мистер Кин знал их хорошо.

- Каковы ставки? - как обычно, спросил он их.

Они ответили, что ставки очень высоки и поставили на выигрыш два фунта на лошадь Мечту Интернета.

- Я нарушаю все правила из-за вас, - проворчал мистер Кин. - Впустил в свое заведение несовершеннолетних и четвероногого.

- Нас попросил поставить за него Мотти.

- Где же он сам? Его и вчера не было.

К этому вопросу они тоже были готовы. Они не могли сказать, что он уехал на встречу в Килкенни в Гоуран-парк, потому что тогда он сам делал бы там ставки.

- У него куча дел, которые его попросила сделать его жена Лиззи, он очень занят и попросил поставить за него, - объяснил Саймон.

Сэнди Кин понимающе кивнул, это звучало вполне правдоподобно.

- А можно мы подождем здесь, чтобы отнести ему его выигрыш? - очень вежливо спросил Мод.

- Хорошо, только подождите снаружи. Вы слишком маленькие, чтобы находиться здесь.

- Но снаружи холодно, мистер Кин.

- Ладно, только сядьте куда-нибудь, чтобы вас не было видно.

Они сидели тихо, как мышки, пока не начался забег. Мечта Интернета выиграла тридцать пять к одному. Теперь у них было достаточно денег на дорогу до Килкенни. Хувзу понравилось путешествовать поездом. Он общался с другими пассажирами - клал голову им на колени.

- А что мы будем делать, если ему захочется в туалет? - поинтересовалась шепотом Мод.

- А что делают другие люди, которые ездят с собаками на поездах? - также шепотом спросил Саймон.

Они посмотрели вокруг. Никто с собакой не путешествовал.

- Может, он поймет, что в туалет здесь сходить нельзя, - предположила Мод. Хувз увидел кожаный портфель и вдруг задрал ногу. В один прыжок Саймон и Мод оказались около и предупредили владельца, который читал газету.

- Не могли бы вы убрать портфель? Собака думает, что это фонарный столб.

- Их часто путают, - произнес мужчина.

- Куда же мне его вывести? Я же не могу высунуть его в открытое окно, - пригорюнился Саймон.

- В тамбур. И сделай вид, что ты не можешь с ним справиться, - посоветовал мужчина.

Когда они вернулись, то сели рядом с ним и поведали ему о том, что собирались на скачки.

- А вы не слишком маленькие, чтобы ходить на скачки? - спросил мужчина.

- Нас там встретит взрослый, - ответил Саймон.

- Это ваш папа?

- Да, - произнес Саймон.

- Нет, - одновременно с ним сказала Мод.

- Это наш отчим.

- И на какую лошадь он сегодня поставит?

- Пока не знает, но он будет внимательно изучать списки с самого утра, - сказала Мод.

- Прекрасно. Самое важное - это чувствовать удачу.

- Мы сегодня уже были удачливыми, мы выиграли на Мечте Интернета, - гордо заявил Саймон.

Мужчина посмотрел на них с удивлением.

- Неужели? И каков выигрыш?

- Тридцать пять к одному.

- Может, мне стоит подружиться с вами? Кстати, почему вы выбрали Мечту Интернета?

- По имени, - ответил Саймон, как будто это было очевидно.

- И кто за вас делал ставку?

- Мы сами.

- Ну тогда, черт побери, я точно должен с вами подружиться. Вы могли бы делать ставки за меня, - сказал мужчина, которого звали Джим, или Невезучий Джим, как его называли друзья. Еще он пообещал подкинуть их до места скачек, если они захотят.

- Спасибо, Невезучий, - поблагодарила Мод, - но вы ведь знаете, все эти истории про незнакомых людей, которые предлагают сесть в их такси…

- Тем более что до ипподрома будет ходить автобус, - поддержал ее Саймон.

- Но, возможно, Невезучий захочет поехать с нами на автобусе? - спросила Мод, которой очень не хотелось упускать его, тем более что он мог бы помочь им найти Мотти.

- Я думаю, стоит называть его не Невезучим, а Джимом, - прошептал Саймон.

- С чего ты взял? - удивилась Мод.

- Я думаю, что в день скачек я могу побыть просто Джимом, - сказал мужчина обескураженно.

Невезучий Джим поехал на скачки на автобусе вместе с детьми.

- Где вы встречаетесь с отцом? - спросил он.

- С отцом? - удивленно переспросила Мод.

- С Мотти, - шепнул Саймон.

- Да где-нибудь здесь. Он сам нас найдет.

Они поняли, что с Невезучим Джимом надо расстаться сейчас. Он задавал вопросы, отвечать на которые становилось все сложнее.

- Я думаю, мы прогуляемся немного с Хувзом до начала, - предложила Мод.

- Чтобы он опять не решил пристроиться к чьему-нибудь портфелю, - согласился Саймон.

- А деньги на ставки у вас есть? - спросил Джим.

- Ну конечно! У нас есть целое состояние, - ответила Мод.

- С вами было приятно поболтать. Вы не возражаете, если я угощу вас после третьего заезда? Около касс есть бар. Вашего отца, конечно, тоже, если вы с ним встретитесь.

- Не возражаем, - сказал Саймон таким тоном, будто в девять лет он то и дело ездил по восточному побережью Ирландии на поезде и его постоянно угощали в баре около касс.

Саймон и Мод повсюду искали Мотти, но безуспешно. Они заходили в бары, стояли у стойки, где выдавали выигрыш после одного из забегов. Если бы Мотти был здесь, они обязательно его встретили бы. После третьего забега они пошли к Невезучему Джиму.

- Вы уже что-нибудь выиграли? - спросили они.

- С чего вы взяли? Я завишу от вас.

- Но мы еще даже списка не изучали, - удивилась Мод.

- А ваш папа? Ему повезло?

- Да не очень, - сказал Саймон.

Они решили, что сделают вид, будто встретили Моти. Пусть он думает, что за ними присматривают.

- Где он сейчас?

- Он сказал, что может зайти.

- И какой результат вы предсказываете в следующем забеге?

- Мы не эксперты.

- Хуже, чем я, вы не предположите.

Они внимательно изучили список участников:

- Счастливый Ребенок, - сказала Мод.

Джим смотрел на описание лошади.

- На нее много не ставят.

- Посмотрите на вес. Да и в прошлых забегах она не была худшей.

Мотти учил их обращать внимание на самые важные детали.

- Вы правы, я поставлю полтинник на нее, - согласился Невезучий Джим.

Мод и Саймон спустились и внушили Счастливому Ребенку, что он должен прийти первым. Удивительно, но он победил.

- Слава богу, - сказала с облегчением Мод.

- Это так легко, не правда ли? Странно, что папа, и старый Барти, и все люди, у которых проблемы с деньгами, не делают так постоянно, - произнес Саймон.

- А я думаю, что они как раз постоянно так делают, поэтому у них проблемы с деньгами, - сказала Мод.

- Возможно, ты права.

- И все же жаль, что мы сами не поставили десять фунтов на Счастливого Ребенка. Смотри, сколько у нас сейчас было бы.

- Да, но если бы она не выиграла, то у нас были бы большие проблемы, - возразил Саймон, который до сих пор не знал, где они будут ночевать этой ночью.

Невезучий Джим повсюду искал близнецов, чтобы поделиться с ними частью своего самого большого в жизни выигрыша. Они были такие странные - эти двое: таскали повсюду за собой собаку, обо всем говорили очень серьезно, ходили с пакетами. Он хотел бы встретить их снова, но не только для того, чтобы сделать ставку. Счастливчики, которые в один день могли угадать и Мечту Интернета, и Счастливого Ребенка, были большой редкостью. Тут он вдруг понял, что даже не знает их имен.

- Многие люди приезжают не в первый, а во второй день, - мудро отметил Саймон.

- А Мотти не говорил, в какой именно день он планировал взять нас с собой? - спросила Мод. Она устала и волновалась о том, где они будут ночевать.

- Нет, но раз уж не приехал сюда сегодня, он приедет завтра.

- Как ты думаешь, нам лучше остаться и заночевать здесь? Тогда не придется снова платить за вход.

- Нет, мне кажется, они будут проверять. Иначе все будут сидеть здесь три дня, - рассудил Саймон.

Они вернулись в Килкенни на автобусе. Они шли и шли, повсюду ища, где можно было бы переночевать. В итоге, толкнув очередную дверь, они нашли приют. Им оказался большой сарай, в котором хранилась сломанная сельскохозяйственная техника.

- Похоже, это чей-то склад, - прошептала Мод.

Для них это было идеальным местом. С Хувзом никаких проблем не будет, а кроме того, там было автомобильное кресло, в котором они могли спать. Они дали Хувзу один кусок ветчины, поделили между собой второй, поужинали хлебом и джемом и решили, что завтра найдут Мотти.

Они спали очень крепко, потому что сильно устали, и проснулись лишь потому, что Хувз залаял. Они привязали его к двери, потому что он без труда мог бы найти дорогу в Джарлат. Мод оглянулась вокруг. У нее почти не осталось чистых вещей, хлеб зачерствел, и осталось только полбанки джема, Им нужно выбраться и сегодня же найти Мотти.

Саймон проснулся и потер глаза.

- Почти десять, - сказал он.

- У нас есть деньги на завтрак?

- Ты что, имеешь в виду пойти куда-то поесть? - с ужасом проговорил Саймон.

- Мы могли бы съесть яичницу с беконом.

Саймон посчитал их сбережения. Им нужно было заплатить за автобус, снова за вход, ну а если они не найдут Мотти, то и за билеты до дома.

- Но мы же не собираемся домой? - спросила Мод.

Саймон сказал, что нет, и раз уж обстоятельства сложились так, то нужно пойти и позавтракать. Туда, куда впустят Хувза. После завтрака они почувствовали себя лучше, как могли, привели себя в порядок и отправились на скачки.

Невезучий Джим повторял себе, что никогда не выигрывал так много, как на Счастливом Ребенке. Возможно, это был знак. Например, что ему необходимо остановиться, раз он выиграл. Но Джим никогда не верил в такую философию. Возможно, сейчас настало время поверить. Но он никогда не встречал таких странных детей: путешествуют одни, спасают его портфель, обладают паранормальными способностями угадывать победителя. Что-то было не так в их истории про отца или отчима, которого они пошли встречать. Джим позвонил жене сказать, что он возвращается домой после скачек.

- Но сегодня только второй день, - проговорила она, не веря своим ушам.

Еще сильнее она насторожилась, когда он сообщил ей, что они пойдут поужинать в какой-нибудь дорогой ресторан. Весь оставшийся день она раздумывала, что же такого он натворил, что чувствует себя таким виноватым.

Ход скачек теперь стал им понятен. Они гадали, смогут ли увидеть Невезучего Джима снова. Теперь они поняли и даже готовы были признать, что совсем не представляли, где искать Мотти. Где он будет изучать список лошадей? В баре или общаясь с букмекерами? До сих пор они видели его только на работе в офисе, как он называл его, у мистера Кина.

Мод присела.

- Я устала ходить.

- Ты не можешь устать. Ты дорого позавтракала.

- Представь, что его тут нет, - сказала Мод.

Ну вот. Они произнесли вслух то, чего до этого боялись молча. Саймон был настолько ошарашен, что ослабил поводок, и Хувз рванул в толпу. Дети замерли от ужаса: Хувза можно было спустить с поводка в поле, парке или на пляже, но не в толпе людей. Он способен натворить дел просто со страха или от необычного ощущения полной свободы. Они слышали, как он лаял, пытаясь прорваться сквозь толпу, и побежали за ним. Люди едва успевали уклоняться, когда на них летел Хувз, громко лая. Лошади тем временем уже закончили круг почета и стали выстраиваться на старте.

- Хувз, пожалуйста, не ходи на дорожки, помогите, его там затопчут, - закричала Мод. Она споткнулась и упала, разбила лоб и коленки, но быстро поднялась и бросилась бежать дальше.

Саймон оказался ближе к дорожкам.

- Остановите собаку, - просил он.

Со всех сторон на них смотрели и кричали, что с собаками сюда входить нельзя, что лошади могут испугаться. Хувз резко метнулся в сторону парковки, где еще находились конюшни. Он посмотрел вокруг и побежал прямо под колеса джипа, который как раз ехал назад. Водитель не мог затормозить вовремя. Дети видели, как в замедленной съемке: Хувза подбросило вначале вверх, а потом на землю. Когда они добежали до него, он уже не шевелился.

Мотти пил пиво со своими приятелями и обсуждал, правильно ли поступил Сэнди Кин, когда согласился принять ставку у детей. Мог ли он отказать? Не подумал ли он, что что-то было неладно? И где был Мотти в последние дни? Ответы на эти вопросы им очень хотелось получить. Про ночь, проведенную в больнице. Мотти говорил без подробностей и быстро сменил тему. Не могут же они вечно жить на семьдесят фунтов. Они вернутся рано или поздно. Вряд ли они будут заходить ко всем букмекерам в Дублине, чтобы ставить по паре фунтов на аутсайдеров.

- О боже. - произнес Мотти. - Я же пообещал отвезти их в Гоуран-парк на день рождения. Должно быть, они поехали туда.

К букмекеру Уолтер шел с ничтожной суммой, которую ему удалось выручить на рынке. Он видел, что вдалеке что-то происходило, но что именно, не разобрал. На Латунную Шею лучше было не ставить, так что он решил осмотреться. Ставить сразу на первую же лошадь было неразумно, но у него была большая надежда на нее. Сегодня он выйдет отсюда свободным от долгов. Пусть он заплатит не все, но большую часть. А с остальным разберется потом. Себя Уолтер умел успокоить.

Когда случилось несчастье, Мод потеряла сознание. Вокруг нее собралась толпа. Детей забрали в помещение. За собакой, как им сказали, присмотрят.

- Он мертв? - спросил Саймон с лицом, мокрым от слез.

- Как тебя зовут?

- Хувз.

Они удивились, но ничего больше из Саймона вытянуть не смогли. Он был слишком шокирован, чтобы отвечать на вопросы. Царапины Мод залечили, ей дали горячего сладкого чая, но дрожать она не перестала. Наконец удалось узнать имена детей, после чего было сделано объявление.

- В отделе информации двое детей: Мод и Саймон - оба в состоянии глубокого шока. Взрослые, сопровождающие этих детей, подойдите как можно скорее в отдел информации. Особенно они хотят встретиться с мистером Мотти.

Уолтер спустился к другим букмекерам, которые принимали более высокие ставки на Латунную Шею, чем вначале. Хорошо, что он не поторопился. Потому что услышал объявление. Он не поверил своим ушам: эти чертовы дети преследовали его! Он перепрыгивал через три ступеньки. Ну и что они делали здесь? А потом около него кто-то сказал, что это. должно быть, те же дети, что и в том случае с собакой и джипом. Возле стойки, как обычно в последние минуты, собралась толпа, а объявление повторяли снова, прося родственников прийти как можно скорее. Уолтер пошел в отдел информации.

Дальше все произошло одновременно. Полиция в Килкенни получила информацию из Дублина, что пропавшие дети могут быть на скачках. В службе безопасности на скачках где уже было отчаялись, что никогда не узнают, кто эти дети, вздохнули с облегчением. Теперь они могли стать настоящими героями этой истории. Один из ветеринаров, присутствовавших на скачках, сказал, что Хувз будет жить. Он уже не будет таким резвым, и ему придется ампутировать одну лапу, но он точно будет жить. Девушка, которая сидела за рулем джипа, выпила такое количество бренди, чтобы успокоиться, что уже не могла сама управлять машиной. Мод и Саймон, которые прыгали от радости, услышав новости о Хувзе, даже не узнали Уолтера, когда тот пришел спасать их. Их лица озарила радость, они поняли, что прощены за все и бросились обнимать Уолтера. Впервые за свою жизнь он почувствовал стыд за свои ошибки.

- Вы, случайно, не мистер Мотти? - спросил один из полицейских Уолтера.

Уолтер грустно посмотрел на форму офицера.

- Это Уолтер, наш брат, - с гордостью ответила Мод.

- Он пришел за нами, - сообщил довольный Саймон.

- Звонок для Саймона и Мод. Звонит мистер Скарлет.

- Мотти! - радостно закричали близнецы.

На ипподроме, где вовсю шли скачки, объявили, что одиннадцать к одному победила Латунная Шея.

Все считали Мотти героем дня, но сам он называл себя подлецом. Конечно, он сказал детям, что отвезет их домой. Но с самого начала это была его вина. Однако Кэти настаивала, что во всем виновата она, потому что не поняла, как сильно дети зависели от других. Она должна была пустить их в помещения, где побывали грабители, сказать им точный день, когда она могла бы навестить их после свадьбы, а не заставлять их ждать.

Как это подло - не сдержать обещания. данного детям, когда они такие маленькие! А забыть об их дне рождения было и вовсе непростительно. Нил говорил, что во многом виноват он, ведь он поверил тому, что сказал брат его отца. Сара сказала, что они все сошли с ума. Это она была так увлечена помощью бездомным, что не заметила. что творится у нее под носом, что Саймон и Мод, за которых она отвечала, даже не имели нормального дома. Кеннет Митчелл говорил мало. Ему сообщили, что его старший сын был подозреваемым номер один в серьезном преступлении - вандализме и воровстве и что родственники намерены судиться. Кэй сказала еще меньше, чем ее муж; она весь день пила водку прямо из бутылки и всем говорила, что это минеральная вода. Но это уже не имело значения, потому что было ясно, что Кеннет снова начнет ездить по командировкам. И на этот раз это может означать, что Бичез будет продан.

Джеральдин пригласила Ника Райана на небольшой ужин к себе. Это было гораздо приятнее и удобнее, чем идти в ресторан, потому что роман мог начаться куда проще. Она села, пока Ник открывал бутылку вина.

- Ты очень спокойный человек, - сказал Ник.

Джеральдин думала об этом. Да, наверное, такой она и была: спокойной. Она не требовала и не жаловалась, никогда не появлялась в грязном фартуке и не стояла над горой грязной посуды. Женщина, у которой было время выслушать, отдохнуть, сходить в спортзал, купить продукты. Женщина, которой не придется воспитывать его детей, развлекать коллег по работе и убирать в его доме, как этого хотелось бы ему.

- Спокойная - это хороший комплимент, - произнесла она. - Извини, я проверю, есть ли новости о детях. - Ее ждало сообщение: они нашлись, живы и здоровы. Лиззи и Мотти поехали в Килкенни, чтобы забрать их. Она с облегчением закрыла глаза: так много рассказывали страшных историй обо всем, что могло с ними случиться.

- Хорошие новости, они едут домой, - сказала она и больше не говорила на эту тему. Мужчины не любят, когда постоянно говорят о людях, которых они не знают. А Джеральдин знала мужчин хорошо.

Сара отвезла Мотти и Лиззи к детям.

- А вы уверены, что Митчеллы не будут возражать, если дети переночуют у нас? - с опасением спросила Лиззи.

- Не волнуйтесь, миссис Скарлет, они будут довольны.

- Мы не хотим причинять никому беспокойства, - пояснила Лиззи.

- И нам очень жаль, - добавил Мотти.

- Но вам не о чем сожалеть, к тому же все закончилось хорошо, - убеждала она их.

- Только не для Хувза, - произнес Мотти.

- Они очень рады, что он жив, - сказала Сара.

- Я знаю.

- Саймон считает, что если мы поставим ему роликовый конек вместо лапы, то он будет бегать, как и прежде.

- Вы ведь любите их? - неожиданно спросила Сара.

- А разве не все любят детей? Все наши, кроме Кэти, уехали в Чикаго, так что мы рады, что в доме снова появились дети. Конечно, Кевин и его Бернадетт скоро возвращаются. Но вы ведь знаете, у молодых нельзя спросить, когда они собираются заводить детей: они спустят на тебя всех собак.

- Тогда вам, должно быть, было очень горько после того, что случилось с Кэти, - сказала Сара.

- Что вы имеете в виду? - спросил Мотти.

- Что случилось? - перепугалась Лиззи.

Сара поняла, что они ничего не знали о выкидыше. Нил говорил ей, что об этом надо молчать, но поняла она это только сейчас.

- Я думала, что новость про освобождение Мод и Саймона вам сообщила Кэти, - растерянно произнесла она.

- Нет, Мотти снял трубку, когда позвонила полиция, - сообщила Лиззи.

- И почему мы должны быть расстроены? Мы ужасно рады, - сказал Мотти.

Сара закусила губу и подумала, что хуже социального работника, чем она, нет во всем Западном округе.

- Кэти? - Это был поздний звонок. Кэти читала на кухне, Нил работал за своим большим столом.

- Да, кто это?

- Это Уолтер.

- О боже. - Она не очень хорошо разобралась в том, что произошло, но, как она поняла, на этот раз Уолтер вел себя нормально и даже пришел на выручку своим брату и сестре.

- Я все еще тут. Они сказали, мне стоит подождать, пока не заберут Саймона и Мод.

- Хорошо.

- Я… Я просто хотел узнать, кто именно за ними приедет.

- Мои мама и папа и их социальный работник.

- А как ты думаешь, будет…

- Думаю, да.

- Понятно, - сказал он. Воцарилась тишина. Потом он снова заговорил: - Я понимаю, теперь уже поздно просить тебя…

- Очень поздно, Уолтер. Теперь все в твоих руках. Твоим родителям все сообщили.

- Понятно, - повторил он.

- Ты хочешь поговорить с Нилом, или мы можем прощаться? - спросила она.

Он немного помолчал, а потом сказал:

- Тогда до свидания, Кэти.

Том Физер был так рад, что все хорошо закончилось, что даже испек пирог и отправил его в Джарлат. Он прикрепил к нему карточку «С днем рождения и добро пожаловать домой, Саймон, Мод и Хувз» и оставил его у соседей Мотти и Лиззи. Он был счастлив, что детей нашли целыми и невредимыми. Однажды он сказал Марселле, что надеялся, у них тоже когда-нибудь будут дети, и сейчас вспомнил, как она тогда только вежливо улыбнулась. Возможно, Марселла никогда и не планировала иметь детей. Ему было неприятно слышать замечание Джо, что у Марселлы в Лондоне не все дела идут хорошо. Он чувствовал, что что-то могло случиться после того, как Марселла позвонила Кэти. И это было совсем не то, что он хотел бы услышать. Единственное, что имело смысл во всей этой печальной истории, это получила ли она, что хотела, поступив так, как поступила. Если она не сделала карьеру модели, тогда в чем же был смысл всего?

Нил хотел заняться любовью в ту ночь, но Кэти сказала, что слишком устала.

- Ну да. Устала? - переспросил он.

- Да, я действительно устала. Мне нужно рано вставать, забрать детей у родителей, отвезти их в школу, ведь все считают, что они должны сразу же вернуться. Это вернет все в прежнее русло.

- Конечно, как будет угодно госпоже воспитательнице, - ответил он, обиженный и раздраженный ее отказом.

- Не будь таким обидчивым, - попросила она.

- Я не обидчивый.

- Ты смеешься надо мной, издеваешься.

- А ты не подпускаешь меня к себе.

- Спокойной ночи, Нил.

И эта ночь стала еще одной из тех многочисленных ночей, когда они спали так далеко друг от друга, насколько это было возможно.

Ник Райан уехал от Джеральдин ровно за полчаса до того, как она встала. Это был незабываемый вечер, «восхитительный и важный», как он сказал. Джеральдин прошептала в ответ, что согласна. Очевидно, Ник Райан чувствовал себя неловко в сложившейся ситуации. Он понимал, что вечером в эту уютную квартиру он уже не сможет вернуться.

- Я правда хотел бы… - начал он.

Джеральдин остановила его.

- Давай не будем тратить время и загадывать, - говорила она, наливая кофе в красивые фарфоровые чашки. - Давай просто надеяться на другой прекрасный вечер. Он обязательно еще будет.

Когда Ник уехал, Джеральдин уже знала, что он сходит по ней с ума. Она вздохнула и пошла звонить Лиззи. В Джарлате все было прекрасно. Близнецы останутся там на некоторое время, Кэти отвезет их в школу, собаке лапу ампутировать не надо, ей поставят гипс. А Сара, сама доброта, сказала, что Лиззи и Мотти стоит подать документы на получение разрешения приютить детей. Она считала, что у них есть все шансы на успех.

Шона Бэрк позвонила Джеймсу:

- Прекрасные новости. Эти дети нашлись.

- Я рад, - сказал он. - Где они сейчас?

- У Лиззи и Мотти Скарлет.

- Господи, пусть они там и остаются.

Саймону и Мод было только десять лет. Им было всего на пять лет меньше, чем Шоне, когда ей сказали, что она должна покинуть место, где ей было так хорошо.

- Господи, пусть будет так, - повторила Шона.

- Мир стал гораздо умнее, Шона, - произнес он и замолчал. - Будем надеяться, что Мотти Скарлет гораздо смелее, чем я.

- Будем надеяться, что он способен любить так же, как ты, - ласково добавила Шона.

Джеймс Берн чувствовал себя хорошо впервые за долгое время. Немного спустя ему позвонила Кэти.

- Наконец-то хорошие новости.

- Я только что узнал про близнецов. Это прекрасно, не правда ли? - сказал он.

- Нет, эти хорошие новости касаются их брата. Полиция повсюду ищет Уолтера Митчелла, они нашли достаточно вещей в Бичез и теперь знают, что кража с взломом - его рук дело.

- Не хочу подливать масла в огонь…

- Но… - продолжила Кэти.

- Это была не совсем кража со взломом. Там еще проблема со страховой компанией.

- Это то, что он сделал, - нетерпеливо проговорила Кэти.

- Нет, Кэти, посмотри на это с их точки зрения. Двоюродный брат твоего мужа вошел в твое помещение с ключом. Они будут думать, что это спланированное действие.

Она вежливо его поблагодарила и попрощалась. Затем швырнула трубку и закричала:

- Спасибо, что испортил нам день.

- Ну и в кого ты швырнула трубкой на этот раз? - поинтересовался Том.

Она рассказала ему.

- Уолтер очень ненадежный. Он ведь может сказать, что мы все это затеяли, чтобы получить деньги страховой компании, - расстроенно произнесла она.

- Нет, он слишком глупый. Он не догадается об этом, если ему никто не скажет, - успокаивал ее Том. - Но куда более серьезный вопрос - это как он получил ключи?

- Возможно, он видел, как мы убирали ключи в фургон, прокрался и забрал их, - предположила Кэти.

- Я думал об этом, но мы начали прятать ключи только после того, как уволили Уолтера, - сказал Том.

- То есть ты думаешь, что они решат, мы сами организовали все это, даже когда мы нашли вора?

- Просто, на его счастье, он твой родственник, - вздохнул Том.

- Ну да. Интересно, где родственник Уолтер находится сейчас?

Родственник Уолтер сделал три телефонных звонка с тех пор, как на скачках поднялся переполох. Он позвонил Кэти, а потом своему отцу, чтобы сказать, что сожалеет, но не может вернуться домой, пока все не уляжется.

- Я слышал о том, что произошло, - мрачно произнес отец.

- И все же хорошо, что с детьми ничего не случилось, - сказал Уолтер.

Его отец, на удивление, предпочел держаться от всего на расстоянии.

- Они устроили нам настоящий ад здесь: полиция, социальные работники - все ходили туда-сюда по Бичез, словно по своему офису. А эта ужасная девушка, на которой женился твой двоюродный брат, которая утверждает, что ты ее обокрал, устроила в твоей комнате обыск. Другие же спрашивают у твоей матери, сколько она пьет.

- Я понимаю, папа.

- Нет, не говори мне про невинных детей, которые пошли к букмекеру, сделали в ставку, потащили собаку Мотти на скачки, куда стоит везти собаку в самую последнюю очередь, чуть не погибли, а в результате оказалось, что во всем виноваты мы. Я не понимаю, почему они не могли просто остаться здесь, как любые нормальные дети.

Третий, кому позвонил Уолтер, был Дерек. Он сказал, что полиция наверняка нагрянет и чтобы Уолтер убедился, что в доме нет чего-нибудь неподходящего.

- Не переживай об этом, - ответил Дерек. - Я же не собираюсь садиться за твое награбленное добро.

- Нет, его там не должно быть.

- А что ты делаешь?

- Я пережду, пока все не утрясется. Увидимся позже в Дублине.

- Береги себя, Уолтер. Ты не самый плохой человек, - виновато произнес Дерек.

Уолтер уловил эти нотки в голосе Дерека и сказал:

- Ах да, Дерек, часов через пять ты можешь заявить о пропаже кредитной карты.

- Ты же не взял мою кредитную карту!

- Нет, но я знаю ее номер и собираюсь заказать себе билет.

- Куда? - в ужасе спросил Дерек.

- Не переживай, в Лондон. Я буду уже вне Хитроу через пять часов, так что ты можешь заявить о пропаже.

- Уолтер, это нечестно.

- Ах нечестно? Один несчастный билет? В то время как мне грозит тюрьма?

- Ладно, через пять часов у меня будет новая карта, и лучше бы это был только один билет, - предупредил Дерек.

Сара казалась очень больной, когда Кэти пришла навестить ее.

- Ты знаешь, что твои родители собираются взять близнецов в свой дом?

- Да, и я хочу знать, каковы шансы Мотти и Лиззи. Реальные шансы. Они же просто обожают их. И я не хочу, чтобы они снова проходили через все это…

- Ты же понимаешь, мы говорим о том, чтобы они жили в их доме, а не о том, чтобы они стали их родителями.

- Я понимаю. Бедные дают приют, а богатые усыновляют, - цинично заметила Кэти.

- Это неправда, и ты это знаешь. И причина в том, что настоящие родители Мод и Саймона живы и в любой момент могут захотеть вернуть их назад. Тогда по закону…

- Что может знать закон в делах, как это? - сказала Кэти.

- Поверь мне, я поддерживаю вас, моя работа заключается в том, чтобы говорить то, что ты говоришь сейчас. Разве что не так прямолинейно.

- Я знаю. Ты так же щепетильна, как и Нил. Он не говорил тебе, что освободится в конце концов, чтобы поехать с тобой на конференцию в феврале? Помнишь, когда я была беременна, он сказал, что не может?

- А что, ты к этому времени не уедешь? - спросила Сара.

- Уеду?

- В феврале? - удивилась Сара.

- Уеду куда? - спросила Кэти. Сара сделала вид, что ищет свой мобильный телефон, но Кэти повторила вопрос: - Уеду куда?

- Нет-нет. Должно быть, я путаю с кем-то, кто должен был уехать к этому времени… В Англию. Не обращай на меня внимания. Я в последние дни не в себе.

Кэти посмотрела на нее задумчиво. Сара побледнела.

Она очень устала от капризов Питера Мерфи, когда готовили прием у него дома. Там собирались сливки общества, и Кэти должна была сказать это своей тете. Она и не думала, что кто-то еще так говорил.

- Знаешь, а он до сих пор влюблен в твою тетю! - удивлялась Джун. - Надеюсь, за нами будут ухлестывать столько же мужчин, когда нам стукнет сорок.

- Я знаю, что это совсем не то, что ты хочешь услышать, но, похоже, твой муж всерьез намерен положить конец ажиотажу в рядах тех, кто будет за тобой ухлестывать. Он приходил советоваться к Тому.

- Не обращай на него внимания, он сошел с ума.

- Он любит тебя.

Джун рассмеялась:

- Ну да. Один раз и минут двадцать, когда мне было шестнадцать.

- Не принижай себя. Он точно любит тебя. Иначе зачем бы он стал волноваться и звонить, чтобы узнать о тебе?

- Я не знаю, но спорить не буду, - проговорила Джун. - Когда мы закончим, ты сразу поедешь домой?

- Да, сегодня очередь Тома и Кон разгружать фургон, а мы с тобой поедем к нашим мужьям.

- Ну, это ты с радостью поедешь к своему мужу, а он с радостью будет ждать тебя, в этом и разница между нами, -сказала Джун. - Передай ему креветок в глазури, это снимет его кашель.

- Джун, я больше не могу на них смотреть.

- Но он-то на них не смотрел, - безапелляционно заявила Джун.

- Сегодня было много дел? - спросил Нил.

- Нет, все было нормально. Прости, что ныла про усталость вчера ночью. - Кэти была в хорошем настроении.

- А это что?

- Я подумала, тебе понравятся особенные креветки.

Похоже, ему понравилось:

- Они такие вкусные, такие легкие… Это ты их приготовила?

Как же ей хотелось сказать, что она купила их в ресторане и принесла ему! Ну а чем еще она зарабатывает на жизнь? Но вместо этого Кэти улыбнулась и сказала, что она.

- Они и впрямь восхитительны. - Он не спросил про то, что она делала. Он никогда не спрашивал, будь то коктейль Питера Мерфи, показ мод, свадьба или похороны.

- Ты встречалась с Сарой сегодня… - начал он.

- Я хотела поговорить о близнецах. Насколько велик шанс у мамы с папой приютить их.

- И что она сказала?

- Что могут возникнуть сложности, потому что они пожилые, но я сказала, что это ерунда и отговорки, и она, кажется, согласилась.

- А еще вы о чем-нибудь говорили?

- Это что, игра-угадайка? - спросила Кэти.

- Ну ладно, она позвонила мне и сообщила, что приступает.

- К чему?

- Ну теперь ты играешь в игру-угадайку.

- Я не понимаю, объясни мне.

- Она сказала, что дала понять тебе, что мне все еще интересна работа с беженцами.

- Ну раз она тебе интересна… - Неизвестность раздражала ее. - Я не верю, что ты не думал об этом серьезно и принял спонтанное решение.

- Дело в том, что они снова сделали мне предложение, но уже на других условиях.

- И ты собираешься принять его.

- Я не собираюсь вот так сразу принять его. Мы должны серьезно поговорить об этом.

- И ты поговорил о нем серьезно с Сарой.

- Кэти!

- Я хочу принять ванну.

- Пожалуйста, не веди себя так.

- Послушай, Нил, конечно, мы поговорим об этом серьезно, но не сейчас. Сейчас я собираюсь полежать в ванне и подумать о мире. И я хочу сделать это как твой друг, а не затевать ненужный спор с тобой.

- Наслаждайся своей ванной, друг, - процедил он.

Том Физер пригласил Шону Бэрк на ужин. Он рассчитывал, что это будет деловой ужин, а также возможность отблагодарить ее, и повел ее в небольшой французский ресторан.

- Я обещаю, что не буду изучать и критиковать их еду, - сказал он, улыбаясь. - Люди говорят, что я разрезаю все на кусочки, внимательно изучаю и для них становлюсь конкурентом, которого они видят за версту.

Шона поделилась, в свою очередь, что она была такой же, на все смотрела, прикидывая, как это пригодится в работе. И она все записывала. Один мужчина даже решил, что она записывала все комплименты, что он говорил.

- И ты снова встречалась с ним? - поинтересовался Том.

- Нет, я получила полезный урок: больше не беру с собой на свидания блокнот.

- Очень мудро. Я сам не был на свидании очень давно.

- Ты сильно по ней скучаешь?

- По Марселле? - вскинулся он.

- Прости, Том, это твоя жизнь. Обычно я не вмешиваюсь в дела других людей.

Он не обиделся.

- Ответ и да, и нет. Я скучаю скорее по тому, что я думал у нас есть, а не потому, что у нас было на самом деле. Наверное, так всегда и бывает, когда все заканчивается.

После ужина Том отвез Шону в Гленстар и отказался от кофе под предлогом, что завтра утром ему надо рано вставать и печь хлеб. Он поехал домой. Подъезжая, он увидел, что на лестнице кто-то сидит.

Это была Марселла.

Ноябрь

- Заходи, Марселла, - пригласил он сухо.

Они молча поднялись по лестнице в квартиру, где когда-то так счастливо жили вместе. Она оглянулась, как будто была здесь впервые. Никто из них не начинал разговора. Том присел на один край стола, до сих пор покрытый розовой бархатной скатертью. И жестом пригласил ее сесть на другой конец. Не было смысла предлагать Марселле выпить или поужинать, она все равно отказалась бы. Он смотрел на нее так, словно ждал, что она начнет говорить первой. Она выглядела очень уставшей, но по-прежнему красивой, была одета в черную кожаную куртку, белый свитер, а вокруг шеи был намотан красный шарф. С собой у нее была только маленькая кожаная сумка.

- Спасибо, что разрешил мне войти, - сказала она.

- Ну конечно, - произнес он.

- Но по телефону ты со мной не разговариваешь.

- Уже поздно, я устал, мне рано вставать. И я не хочу повторять все заново. - Он говорил спокойно, пытался объяснить, а не показать, как ему больно, как он всегда делал раньше.

- Я просто хочу сказать тебе кое-что, а потом уйду. - Она говорила убитым голосом. Не жаловалась и не ныла, но звучало это так, словно у нее отняли смысл жизни.

- Скажи мне.

Она помолчала.

- Это непросто. Можно мне выпить?

Он пошел на кухню, оглянулся и смутился, не зная, что именно предложить ей.

- Все, что угодно, - произнесла она.

Он достал из холодильника пиво, взял два стакана и захватил пепельницу. Казалось, на то, чтобы прикурить сигарету, у нее ушла целая вечность. Наконец она заговорила:

- У Пола Ньютона и в самом деле есть модельное агентство. И я знаю, через него проходят многие известные модели. Там все хорошо налажено, но не для меня. У меня там ничего не получалось с самого начала.

Она выглядела такой расстроенной, что Тому просто необходимо было что-то сказать.

- Ты попробовала. Это ведь то, чем ты хотела заниматься.

- Нет, даже шанса попробовать у меня никогда не было. Он хотел меня не для показов, только для съемок в журналах. Вначале меня направили к людям, которые занимались съемками для каталогов нижнего белья. Они делали то, что у них называется «гламурные снимки», то есть топлес. - От такого бесстыдства и горечи Том закрыл глаза, чтобы не видеть ее лица. - Это было так ужасно, что я сказала им, что тут должна быть какая-то ошибка, что я настоящая модель из книжки мистера Ньютона, а они лишь рассмеялись и сказали, что я могу уходить, если хочу. - Наступила тишина. - Конечно, я ушла и пошла к Полу Ньютону, чтобы рассказать. Я думала, он разозлится, когда узнает об этом. - Она остановилась, чтобы выпить пива, к которому раньше не прикасалась. - В тот день у него было много работы. Я прождала очень долго, чтобы поговорить с ним, и видела людей, которые входили и выходили: дизайнеры, стилисты, другие модели. А потом, когда спустя долгое время попала внутрь и рассказала ему, он сказал… он сказал… - Она остановилась. Потом продолжила, едва повторяя его слова: - Он сказал, чего же мне еще ждать в таком возрасте. Тогда я напомнила, что он обещал, что я буду моделью для его книг, а он стал орать, что он уже это сделал и чего еще я хочу. И знаешь, что потом случилось? Ему позвонил Джо и спросил что-то про меня, а он сказал, что я нахожусь рядом и что я пока не понимаю многого, но понемногу вхожу в суть дела. - Том пил пиво молча. - Потом он закончил говорить с Джо, повернулся ко мне и сказал, что я уже большая девочка, что должна понимать, сколько мне лет, и вести себя соответствующе.

Том посмотрел на нее.

- Марселла…

- В любом случае у меня были деньги, чтобы платить за квартиру, а когда они закончились, я стала всем показывать свое портфолио. А потом мне уже нечем было платить за квартиру, так что пришлось сниматься топлес. Странно, но это было не так противно, как мне показалось вначале. Я работала с профессионалами, они старались сделать все быстро и хорошо. И вели они себя уважительно, насколько это было возможно. Все деньги проходили через кассу Пола Ньютона. Я забирала их в конце каждого дня. И я никогда не видела его, кроме того дня… того дня, когда позвонила тебе.

- Что случилось? Расскажи мне, - попросил Том.

- Он стоял около стойки приемной, когда я пришла забрать конверт с деньгами, и попросил меня зайти. Сказал, что он связался с плохими людьми и что у меня все получалось хорошо. И сейчас у него есть кое-что еще, что он мог бы мне предложить. Я обрадовалась, потому что решила, что на этот раз он предложит мне настоящую работу. Вначале он показал мне журналы с моими фотографиями топлес. Я никогда раньше не видела их и расстроилась. Тогда он сказал, что я не должна заниматься этим всю жизнь. Он немного помолчал, а потом сказал, что я могла бы зарабатывать настоящие деньги. Он показал мне другие журналы, настоящую порнографию, и меня стало тошнить, когда я поняла, что он предлагает мне. - Она остановилась и покачала головой. - Он сказал, что эти люди относились к своей работе равнодушно, никто не будет распускать руки, что это обычная работа. Я поблагодарила его и обещала позвонить на следующий день. А на следующий день я собрала вещи и вернулась домой.

- Куда?

- Я остановилась у Рики. Я убираю у него и помогаю по хозяйству. Несколько ночей работала в баре, а днем - в кафе. Знаешь, теперь я могу быть бесценным работником для «Скарлет-Физер». - Слышать мольбу в ее голосе было невыносимо.

Но он сказал то, что должен был сказать:

- Нет. Это не месть и не высокомерие, но нет.

- Я не говорю, что мы снова должны вот так сразу соединиться. Я поживу какое-то время у Рики.

- Нет.

- Я снова попрошу тебя. Это все, чего я хочу: снова быть вместе, как прежде. Представь, что это ты совершил ошибку, что сделал мне больно, уехав куда-то далеко. А потом понял, что совершил глупость, и стал умолять меня простить тебя. Неужели ты не хотел бы, чтобы я сказала что-то, что даст тебе надежду, а не пустое холодное «нет»?

- Это не пустое холодное «нет», поверь мне, это не так. Нет ничего, чего бы я хотел так сильно, как стереть из прошлого то, что произошло, и начать все заново…

- Так в чем же дело?

- Не все так просто. Это будет игра, притворство, как будто любовь вернулась. Может, я не понимаю, и тебе будет лучше без меня. Я и раньше говорил тебе это.

- Я не верила тогда и не верю сейчас.

- Но я не люблю тебя больше. Я никогда не забуду то, что было между нами, и, если я когда-нибудь полюблю еще, то, что было у нас с тобой, всегда будет занимать в моем сердце особое место.

- Полюби снова меня, не ищи никого другого. Люби снова меня!

Он не испытывал никакого желания, не осталось и воспоминаний о прежней любви. Он не чувствовал ничего, кроме жалости.

- Это было не самое лучшее лето для меня. После того как ты ушла, у меня начались неприятности, я был очень несчастен, - начал он. - Но, если сравнить с тем, что произошло с тобой, мои неприятности - сущие пустяки. Мне очень жаль, я не могу выразить словами.

- Должно быть, ты доволен, что оказался прав, - проговорила она.

- Нет, я ни в чем не прав. Я даже не представлял, что с тобой может случиться такое, думал, что тебя ждет успех, ты такая красивая. И по-настоящему желал тебе этого, потому что ты так об этом мечтала.

Она подняла с пола сумку.

- Я всегда буду рядом, если ты однажды передумаешь, - сказала она.

- Нет, не будешь. Ты сокровище. - Он попробовал рассмешить ее, но выражение ее лица не изменилось. - Поехали, я отвезу тебя к Рики.

- Мы останемся друзьями? - спросила она.

- Мы будем больше чем просто друзьями. Мы же были вместе четыре года.

- Это правда. И еще есть очень многое, чего я хотела бы узнать.

И хотя он хотел рассказать ей обо всем, что произошло: об исчезновении детей, погоне за Уолтером, его преступлении, - он понимал, что сейчас не подходящий момент для таких разговоров.

Они молча ехали по темным пустым мокрым улицам.

- В отпуск ты со мной не поедешь, но хоть на выходные сможешь выбраться? - спросил у Кэти Нил.

- Да, это будет прекрасно.

На самом деле перспектива уехать на выходные ей не нравилась. Это было похоже на медовый месяц, а она не была готова к нему. Врач сказал, что нормальная жизнь в браке должна возобновиться, но как быстро - зависело в каждом конкретном случае от конкретных людей. Будет нечестно уезжать с Нилом, если она не была готова к этому. И ей непросто было говорить об этом.

Если бы она сказала, что не готова пока заниматься с ним любовью, он справедливо заметил бы, что и не предлагал ей этого, ведь пока он просто предложил уехать на выходные. Она подумает о том, куда они могли бы поехать. И обсудит это с ним, но не сейчас, а через пару недель.

Теперь они редко заставали друг друга дома: завтрак был единственной возможностью встретиться в своей же квартире, даже на выходных один из них часто отсутствовал по делам. Кэти теперь нечасто готовила дома в Уотервью: она много времени проводила на рабочей кухне, где постепенно все отремонтировали и восстановили. Зачастую она предпочитала задержаться там с книжкой и не спешила домой. Том, если и замечал, ничего не говорил ей. Да и сам он иногда оставался там. Кэти знала, что порой он приглашал девушек на свидания, однако очень редко встречался с ними во второй раз. Она также знала, что Марселла вернулась в город и живет у Рики, - это было все, что Том сообщил Кэти. Джун, которая внимательно следила за происходящим, сказала, что Марселла многому научилась и теперь справлялась с любой работой. Она хотела вернуться обратно в «Скарлет-Физер», вроде бы даже кому-то сказала, что готова мыть целый день тарелки, если ей только позволят вернуться.

- Как ты думаешь, он возьмет ее назад? - спросила Кэти у Джун.

- Она никогда не работала здесь, - ответила Кэти.

- Да ладно тебе, ты же знаешь, о чем я говорю.

- Он никогда не говорит об этом.

Ты меня удивляешь. Вы двое прошли через такие неприятности, что я думала, он будет рыдать на твоем плече.

- Нет, в нашем деле есть немало вещей, от которых начнешь рыдать.

Еще она думала, что им нужно держаться на расстоянии. Сколько раз она порывалась рассказать ему, как сильно расстраивал ее Нил, когда говорил о ее беременности. Но вслух признать это она не могла. Сегодня она рассказала ему, что Нил очень хотел бы, чтобы она пришла на демонстрацию бездомных, хотя и понимает, как она занята.

- Удачи, Нил, - пожелала она.

Там выглядел таким обеспокоенным, что она с облегчением подумала, что сделала правильно, решив не жаловаться на свои отношения с мужем. Бедный Том, как он устал!

- Боже мой, Джун, как мы переживем это? Эта женщина - настоящий монстр.

- Ты говоришь так про всех, а на деле они оказываются ангелами.

- Не в этом случае. На этот раз мы должны входить через черный вход и прятать фургон за домом, чтобы гости не увидели его. А еще мы должны переобуваться в тапочки, как только заходим в дом, чтобы не вносить грязь.

- Ну и пусть, если это доставит ей удовольствие.

- Ну да, ей только осталось увидеть твою прическу, Джун.

- А что с ней не в порядке? - Джун посмотрела в зеркало и пригладила волосы. Она больше не позволяла себе фиолетовых прядей.

- Миссис Наседка попросила, чтобы персонал был одет нарядно, потому что среди гостей будут жены послов.

- Нарядно? Ну конечно! - Джун состроила гримасу своему отражению в зеркале.

- Но если у нас все получится, то мы сможем попасть не в одно посольство.

Том не собирался присутствовать на этом мероприятии. Кон будет в баре, а Джун и Кэти приготовят и накроют обед. Он все время подгонял их. Для заказчицы пунктуальность была превыше всего.

- Кэти, прекрати называть ее Миссис Наседка. Возьмешь и скажешь ей это прямо в лицо, когда приедешь.

- Не скажу.

- Вы знаете, куда ехать?

- Да, я только что посмотрела.

- У вас есть сотовые?

- Да. Знаешь, Том, ты потихоньку тоже становишься Мистером Наседкой. Вы составите прекрасную пару.

Он рассмеялся и постучал по фургону.

- Ну, удачи, - сказал он вслед удаляющемуся фургону.

Телефон звонил не переставая.

- Том, привет, это Нил. Я не застал Кэти?

- Нет, но у нее с собой сотовый.

- Передай, что я забронировал для нас номер в «Холлис» через выходные. Это должно приободрить ее.

- Простой вопрос, Том: я встретил Марселлу, она попросила отвезти ее в Фатиму проведать маму с папой, еще она сказала, что вы теперь хорошие друзья. Я просто хочу проверить.

- Она никогда не хотела поехать в Фатиму, даже когда мы жили вместе.

- Значит, лучше не ехать?

- Она может ехать, куда захочет.

- Она растерянна. Ты даже не знаешь, через что ей пришлось пройти. Ей просто не может быть хорошо сейчас.

- Я надеюсь, что она будет счастлива, и желаю ей этого, как желал бы любому другому своему другу.

- Ладно, Том, вопрос закрыт.

- Том, это Мотти. Знаешь, близнецы собрались приготовить жаркое по-ирландски для Лиззи. Они дали мне список продуктов…

- Ты хочешь, чтобы я приготовил? Хорошо, Мотти. - Тому было все равно.

- Прости меня, но они не позволят, чтобы ты готовил. Это должна быть полностью их работа. У меня есть почти все из этого списка: мясо ягненка, морковь, лук. Я вот только не понимаю, что такое бульонные кубики?

Том объяснил ему, как выглядят маленькие кубики и где их искать. В холодильнике мамы Кэти наверняка их было достаточно, но сейчас не время для трудных поисков.

- Том Физер? Это Ник Райан. Я задумал сюрприз на день рождения тети Кэти и хочу, чтобы вы подготовили его.

- Знаете, мистер Райан, у нас есть правила насчет вечеринок-сюрпризов. Мы их не готовим. Они могут не получиться.

- Но не с Джеральдин. У нее так много друзей.

- Может быть, с вами об этом поговорить с Кэти?

- Да. Я думал, что вы с радостью займетесь этим.

- Конечно. Кэти решит все вопросы в ближайшем будущем.

- Том?

- Кэти, ты телепат. Я только собирался тебе позвонить.

- У тебя есть ее письмо и ее адрес?

- Ты что, хочешь сказать, вы еще не там? О господи!

- Без паники. Сейчас ты один стоишь на берегу с картой в руках. Я была у дома номер двадцать семь. Никакой Миссис Наседки они там не знают.

- Ну если ты ее так назвала…

- Ну конечно, я ее так не называла. Том, поторопись.

Он побежал к столу, взял листок с заказами и прочитал ей адрес.

- Я тут и нахожусь.

- У меня только этот адрес. - И он снова прочитал его вслух, уже с названием округа.

- Что? - закричала она. Оказалось, было две улицы с одинаковым названием и нужная находилась в противоположном конце Дублина.

- Том, что мне делать? Если я ей сейчас позвоню, она меня в клочья порвет. Том, как быть?

- Просто поезжай туда. Я нахожусь ближе, так что отвезу шампанское, копченого лосося и подстрахую тебя. Поезжай аккуратно. Я не хочу, чтобы весь персонал не доехал.

Разговор с Миссис Наседкой был не из приятных. Ему пришлось держать телефонную трубку на некотором расстоянии от уха. Таксист смотрел на него с сочувствием.

- Знаете, ваша работа почти такая же ужасная, как и моя, - произнес он, когда Том наконец повесил трубку.

- Не думаю, что она всегда так ужасно ведет себя. Но давайте сравним. Как прошел ваш сегодняшний день?

- Нет, только не сегодняшний. В центре Дублина какая-то акция протеста. Люди направляются от улицы О'Коннел до Сивенс-Грин. Так что мы весь день и всю ночь будем звонить этой вашей заказчице, а та женщина, которая едет на фургоне, вряд ли сможет попасть на место раньше выходных.

Том откинулся назад и закрыл глаза. Он должен сохранять спокойствие.

Миссис Фриззел была невысокой женщиной пятидесяти лет в изумрудно-зеленом платье, которое ей совершенно не шло. Ее черные волосы были убраны в шиньон, придававший ей очень агрессивный вид, и, когда Том приехал, она была очень зла. Он с облегчением обнаружил, что больше машин пока не было, а по тому, как она встретила его, понял, что она одна. По крайней мере, ему удалось приехать раньше гостей.

- Я же говорю вам, что на дорогах ужасные пробки, они все опоздают. - Он быстро передвигался по кухне, ища нормальные стаканы. - Не только я. - Он повторял то, что сказал ему водитель такси. - Я думаю, это какая-то акция протеста, миссис Фриззел. Она полностью парализовала движение, а некоторые улицы вообще перекрыты.

Ее лицо было неподвижно. Он мастерски открыл бутылку, а потом разложил куски лосося на черный хлеб с маслом и нарезал маленькие тарталетки. Затем взял лимон и зелень, но ему понадобились тарелки.

- Мне казалось, вы сказали, что у вас есть своя посуда…

- Да, есть. Наш фарфор едет сюда. Но я же объяснил вам, что движение остановлено акциями протеста.

- Протеста, - фыркнула Миссис Наседка.

- Я знаю, что это неудобно, но хорошо ведь, что мы живем в демократической стране, где люди могут высказывать свое мнение.

Тем временем Том заметил белую тарелку.

- Позвольте, я воспользуюсь вашей прекрасной тарелкой, - сказал он, и уже через минуту целое блюдо канапе было готово. Понемногу миссис Фриззел начала оттаивать.

- Позвольте я провожу вас в уютную гостиную и налью вам бокал шампанского, чтобы скрасить ожидание гостей.

К его разочарованию, гости совсем не опоздали. Том увидел, как к воротам подъехала большая черная машина. Он усадил миссис Фриззел и бросился на кухню, где начал быстро открывать шкафы, холодильник в поисках каких-либо продуктов, из которых можно было что-нибудь приготовить, полагая, что Кэти приедет слишком поздно. Он нашел бутылку дешевого бренди и решил добавить по капле в каждый бокал шампанского. Да, это будет самый долгий аперитив в истории, но им понравится.

- О боже, - воскликнула Кэти, когда полицейский сказал ей, что дороги перекрыты. - Случилась авария?

- Нет, это бездомные и те, кто заботится о них, перекрыли город, - произнес он, закатывая глаза и не слишком жалея тех, кто сделал его и без того непростую работу совсем невыносимой. - Вы клоуны? - спросил он, глядя на красное перо, нарисованное на фургоне.

- Нет, офицер, - ответила Кэти, прежде чем выполнить опасный разворот. - Но не исключено, что мы ими станем до того, как завершится этот день.

- Кто только надоумил их перекрыть улицы? - спросил Кон.

- Мой муж, - мрачно проговорила Кэти.

Приглашенные дамы ничего не заподозрили. Они подписали книгу на входе, так что миссис Фриззел могла показать мужу, кто пришел. Том кружился среди них, улыбался и уверял, что в копченом лососе нет калорий. Он пытался побороть панику. Двенадцать женщин! Две бутылки шампанского из четырех, которые он привез с собой, закончились, тарелка с копченым лососем быстро пустела. На то, чтобы накрыть стол, потребуется час или около того, а фургона все нет.

Телевизионные камеры снимали марш, который выглядел особенно мрачно под проливным дождем. Люди всех возрастов держали транспаранты высоко над головой.

- Не могу поверить, Нил, - прошептала Сара. Он сжал ее руку. Это было лучше, чем они могли даже предположить. Как он хотел бы, чтобы Кэти была здесь. Но сегодня вечером он расскажет ей, а некоторых выступающих, возможно, даже покажут в вечерних новостях.

Том открыл одну из трех банок сардин, полил их лимонным соком и посыпал черным перцем, а затем выложил это на крекеры, которые раньше даже не замечал.

- Прекрасно, - похвалила одна женщина. - Как это называется?

- Сардины с лимоном, - ответил он.

- Они вкусные. - Она улыбнулась Тому.

Он улыбнулся в ответ и поспешил ретироваться, не забывая добавлять по капле бренди в шампанское гостей, избегая только бокала миссис Фриззел, потому что не хотел, чтобы она поняла, в чем причина такого веселого настроения ее гостей. Том пытался не забыть все, что доставал из ящиков миссис Фриззел. Когда этот день наконец-то закончится, он должен будет возместить ей многое, начиная с бутылки бренди. Он открыл банки с соленьями, порезал огурцы, смешал йогурты, которые нашел в холодильнике.

- Я боюсь заходить внутрь, - проговорила Кэти, когда они подъехали к дому. - Все приехали, тут так много машин. Господи, у них даже есть шоферы!

- Заезжай, Кэти, - велела Джун.

- Может, стоит вначале позвонить?

- Заезжай же, - взмолился Кон.

Кэти подъехала к самой двери, но потом вспомнила и отъехала к заднему входу. Том увидел их и поблагодарил Бога и свою маму за молитвы.

- Где-то я ее видела раньше. И это платье, - сказала Кэти.

- Ты ее не видела, у тебя галлюцинации, - поторапливал ее Том.

- Холодные канапе разных видов, времени разогревать уже нет. Я включу плиту.

- И открой шампанское, Кон, они выпили все то, что я привез. Давай, Джун, быстрее накрывай на столы.

Всего было двенадцать столов, но Кэти намеревалась накрыть только два, да и то, если очень постарается. Она пошла в гостиную, поражаясь тому, как долго Тому удалось продержать этих людей без закусок. Она предложила им аспарагус с пармской ветчиной, а для миссис Фриззел приготовила блины с икрой. Обычно всем гостям они нравятся. Удивительно, но миссис Фриззел выразила сожаление, что протестующие помешали Кэти доехать вовремя, а также сообщила, что они и другим гостям доставили массу неудобств. Но мистер Физер все объяснил и прекрасно со всем справился. Кэти сказала, что рада слышать это, а тем временем оглядывала то, что за считаные минуты смог придумать Том, что еще оставалось на тарелках на столах.

- Господи, это еще что такое? - спрашивала она, выбрасывая остатки в мусорное ведро.

- Это результаты моих невероятных усилий, и им, кстати, понравилось, пока не появилась ты со своей икрой, - обиделся Том. - Я поеду домой.

- Нет, ты не можешь уехать.

- Но вас тут трое!

- Том, мы на взводе. Ты должен остаться и помочь.

- Я не собираюсь оставаться. Теперь мне нужно лечь и не вставать целый месяц.

- Нет, ты не понимаешь, они любят тебя, а нас они терпеть не могут, так что ты должен остаться и помочь.

Кэти видела, что он притворялся.

- Ну конечно я останусь. У меня просто нет сил идти пешком, так что обратно я поеду в фургоне.

А дальше дело пошло как обычно: они крутились на кухне, помогая друг другу, передавая предметы, выбрасывая мусор, считая бутылки вина, готовя разные деликатесы, которые миссис Фриззел найдет в холодильнике на следующее утро. Троим из одиннадцати гостей так понравилась еда, что они даже попросили оставить им визитки. Они уже собрались уезжать. Том записал все, что он взял у миссис Фриззел, чтобы потом не было недопонимания. Миссис Фриззел сухо поблагодарила их. Конечно, неприятно, что все опоздали, в конце концов, нужно было принять меры, если о сложностях с движением было известно заранее.

- Разве мог кто-то знать? - удивился Том. Минут через десять их уже здесь не будет. Кэти обещала угостить их всех в качестве компенсации за то, что перепутала адрес.

- Ну вообще-то некоторые знали. Кто-то говорил мне, что видел красивого сына Джока и Ханны Митчелл сегодня утром по телевизору и он всех предупреждал. В конце концов все закончилось вполне нормально. Вы можете не возмещать стоимость использованных продуктов. Считайте, что это ваши чаевые.

- Так вы знаете Митчеллов? - непринужденно спросил Том.

- Мой муж играет в гольф с Джоком. Мы как-то были у них дома в Оклендсе. Приятное место.

Тут Кэти вспомнила и ее, и ее платье - еще с предновогодней вечеринки. Но к счастью, у миссис Фриззел память была не такая хорошая. Они старательно улыбались, а потом сели в машину и поехали домой. Как только они выехали за ворота, то пересказали услышанное Кону и Джун.

- «Красивый сын», - передразнил Том.

Потом они рассказали Тому, что полицейский принял их за клоунов, и Том сказал, что если бы он видел, как они собирали по углам миссис Фриззел крошки и размазывали их по крекерам, то он бы понял, что очень точно угадал. Еще он сказал Кэти, что нужно поговорить с Ником Райаном об организации вечеринки-сюрприза на юбилей Джеральдин.

- Она же профи! Она нас заживо зажарит, - испугалась Кэти. - Так, что еще случилось, пока я плутала по городу?

- Да, звонил красивый сын Джока и Ханны Митчелл, который сказал, что забронировал для вас двоих номер в отеле «Холлис» на следующие выходные.

- Это тоже профи, только в другом, - произнесла Кэти, не глядя на Тома.

Нил вернулся домой как раз к выпуску новостей.

- Это был большой успех, - сказала Кэти.

- Да, люди больше не могут притворяться, что они не знают о существовании проблемы, и это хорошо.

- Давай включим телевизор и посмотрим, что они говорят об этом.

Она налила ему бокал вина и пододвинула тарелку с тарталетками.

- Вкусно, - сказал он. - Это то, что не доели?

Она обиделась, ведь специально приготовила их для него.

- Считай, что да, хотя я бы назвала это по-другому.

- Не будь злюкой, дорогая. - Кэти передернуло, а ведь новости еще даже не начались. - Ну и как все прошло у тебя?

- Хорошо. Как выяснилось, она знает твоих родителей… Появилась заставка новостей.

- Тихо. Вот и началось.

Демонстрацию показали крупным планом. На кадрах, снятых с воздуха, было видно, какой ужас творился на улицах Дублина. Где в центре этой суеты был и фургон «Скарлет-Физер», который крутился и вертелся, как раненый зверь. Она надеялась, что они смогут увидеть его, хотя разглядеть надпись будет нелегко. Но вместо него они увидели Нила. Целых двадцать секунд он был в кадре - с волосами, растрепавшимися на ветру, с лицом, мокрым от пота, - но, как всегда, невозмутимо произносил речь.

- Спасибо, что вышли сегодня на улицу, чтобы сказать, что в нашей стране есть много людей, которые, к нашему стыду, будут ночевать сегодня на улице. - Он смотрел прямо в объектив камер. - Пускай всем будет стыдно, что бездомные стали частью нашей жизни. Кто-нибудь из нас согласится провести эту ноябрьскую ночь на крыльце или под мостом?

И, пока он спускался с платформы, все хотели пожать ему руку и обнять в знак согласия и солидарности. Среди них была и Сара. Кэти смотрела на это молча. А потом в кадре появился политик, который объяснял, что было сделано, а потом представитель оппозиции говорил, что сделано было недостаточно, и над всеми ними возвышался Нил. Все остальные были серыми безликими людьми в студии, у которых не было такого огня, как у молодого человека, мокнувшего под дождем.

- Ты был великолепен, - восхищенно произнесла Кэти. Она и впрямь так думала.

- Это может помочь все изменить. - Он говорил обо всей демонстрации, а не только о своем небольшом вкладе. - Мне бы очень хотелось, чтобы ты тоже была там, чтобы ты была частью всего этого.

Кэти вспомнила, как они с Джун и Коном сидели в машине и ругали его на чем свет стоит.

- В какой-то степени я была частью всего этого.

А потом начал звонить телефон. Люди поздравляли его, обсуждали, что делать дальше, звонили из газет и радио, чтобы взять у него интервью. Он просил их всех связаться с другими людьми, так как он всего-навсего один из участников большого комитета. Возможно, им будет лучше поговорить с тем или этим, а он даст им адрес или телефон. Нил хорошо знал, как много неприятностей может произойти, если посчитать себя лидером. Пока он отвечал на звонки на мобильный телефон, Кэти стояла у городского. Она весь вечер была его помощницей, как он всегда того хотел.

- Кэти, это Сара.

- Сара, рада тебя слышать. Все прошло хорошо?

- Ну конечно, ты что, не видела? Ты не знаешь?

- У меня пока не было времени позвонить маме, но думаю, что они готовят особенное блюдо.

- Кто? Я не понимаю. - Сара была в полном замешательстве.

- Близнецы. Все их вещи в сарае под замком, мой папа тебе все это объяснял. Сегодня в Бичез съедется много народу.

- Ах близнецы, - проговорила Сара. Кэти молчала. - Прости, Кэти, конечно, ты имела в виду близнецов. Прости.

- А ты имела в виду демонстрацию?

- Да, я немного поддержала там Нила. Не правда ли, он был прекрасен по телевидению?

- Да. Действительно. Дать ему трубку? - И она передала телефон Нилу. Кэти очень устала. На самом деле ей хотелось пойти спать. Эти звонки могли продолжаться всю ночь. Но сказать это Нилу было нельзя - в такой-то день. Она с радостью свернулась бы калачиком на диване и послушала бы, что там происходило. Но на таких диванах нельзя было свернуться: слишком узкие. И послушать тоже нельзя было, кроме того, что говорил Нил по телефону. Всего несколько месяцев назад она бы рассказала ему все про миссис Фриззел и они вместе посмеялись бы над тем, как она называла его красивым сыном Джока и Ханны. Но сегодня об этом не могло быть и речи. Все так сильно поменялось. Им действительно нужно было уехать вдвоем куда-нибудь. И она вспомнила, что должна была сказать ему, что не сможет поехать с ним в «Холлис», но сегодня было нельзя ссориться, так что она решила отложить все до утра. Поэтому Кэти осталась сидеть и слушать, как Нил по телефону рассказывал про то, как прошла демонстрация.

Он отмахивался от еды.

- Но это не объедки, это настоящая еда, - пояснила она и тут же пожалела об этом.

- Кэти, ты цепляешься к словам. Прости, если это задело тебя. Я больше не хочу, но в любом случае спасибо.

Телефон снова зазвонил, и Кэти показалось, что Нил с облегчением снял трубку. Вся Ирландия считала его героем. A eгo жена делала занудные замечания об объедках. И что после этого выбрать?

На следующее утро Нил очень торопился на радио, где давал интервью для «Утра Ирландии» и куда надо было успеть в первую очередь. Кэти решила, что говорить про «Холлис» будет неуместно.

- Увидимся в одиннадцать, - сказала она ему на прощание. - Ты их там всех уложишь на лопатки.

- В одиннадцать? - с недоумением спросил он.

- Вспомни, у нас встреча.

- Встреча? - Он все еще не понимал.

- Ну Нил, придут же бандиты и Джеймс.

- Ах да, конечно, я приду, - пообещал он.

Джеймс Берн просил о другой встрече со страховой компанией. Ему сказали, что ситуация незавидная, что кузена одного из партнеров впустили в помещение, где он все поломал, без видимых оснований. Теперь кузен исчез, а от страховой компании потребовали возмещения ущерба, как если бы кража де-факто была совершена настоящими преступниками. В одиннадцать Нил так и не приехал. В передней накрыли кофе, а все телефоны были переведены на автоответчики. Джеймс взял слово. Он предложил представителям компании осмотреть помещение, которое эти двое партнеров всеми силами пытались привести в прежнее состояние. И, пока не приехал Нил Митчелл, адвокат, который консультировал их, он, Джеймс, мог бы рассказать о том, как продвигались их дела. Он показал им учетную книгу, которую вел, где описывал инвентарь, который они приобретали, заказы, которые им поступали. Он объяснил, что они больше не брали на себя работу, которая подразумевала бы серьезные финансовые риски, а вместо этого работали, как любая компания, то есть выполняли только те заказы, оплата за которые поступала в течение девяноста дней. Он обрисовал их как трудолюбивую, порядочную пару, которая честно работала, соблюдая закон.

- Закон необходимо правильно понимать, - сказал один из страховщиков.

Как бы Кэти хотелось, чтобы Нил был тут и дал ему отпор. Почему именно сегодня он опаздывает? Тут зазвонил ее мобильный телефон.

- Нил?

- Прости, дорогая, ты просто не представляешь, какой эффект все это имеет… Меня буквально окружили…

- Они приехали на переговоры, и ты нужен нам.

- Мне правда жаль. Передавай привет…

- Нет, Нил! - Слезы брызнули из ее глаз.

Он слишком часто так поступал. В течение последнего получаса все смотрели на дверь в надежде, что он появится, а сейчас выясняется, что он не собирается появляться.

- Если бы я мог…

- Они только что сказали, что закон нужно правильно понимать, и ты должен быть здесь, чтобы нам помочь.

Том и Джеймс одновременно начали громко разговаривать, чтобы заглушить ссору между супругами, а также чтобы отвлечь внимание от своего унизительного положения: их адвокат не появился. Кэти отключила телефон.

- Нил не сможет приехать, он попросил извиниться перед вами за него.

Том выдохнул. Медленно. Ну вот, она снова успокоилась. Они подчеркнули, что Уолтер был кузеном не Кэти, а ее мужа, что они с ним не общались, а также что полиции было известно, что он находился где-то в Лондоне, однако где точно, было неизвестно. Тот факт, что родители Кэти хотели приютить брата и сестру Уолтера Митчелла, не означал, что между ними установились бы теплые отношения. Уолтер не имел никакого отношения к этому. Встреча закончилась ничем, и представители страховой компании сказали, что они больше не будут приезжать на совещания, пока другая сторона не предложит им что-то более убедительное. А до тех пор все переговоры будут идти своим чередом.

Когда все ушли, Том, Джеймс и Кэти долго сидели молча.

- Я его убью, - проговорила Кэти.

- Не надо, у нас и без этого хватает проблем, - поморщился Том.

- У нас большие проблемы, - сказал Джеймс. - Если страховая компания не выплатит компенсацию до Рождества, вы не сможете работать дальше.

Нет, Сэнди Кин больше не пустит этих двух маленьких детей внутрь, так что им придется подождать Мотти снаружи, пока тот обсудит дела с товарищами.

- Если они перешагнут порог, я позвоню в полицию, - предупредил он.

- Ты очень резкий человек, Сэнди, - сказал Мотти.

- Ты не один, кого донимала расспросами полиция. Они сказали, что человек, который принял ставку у детей младше десяти лет, способен на все, включая кражу. - Сэнди передернуло от одного воспоминания.

- А зачем ты принимал у них ставки? - поинтересовался Мотти. - Я ведь никогда не поручал им делать это раньше.

- Но тебя не было здесь. Тебя не было два дня. А где ты, кстати, был?

- У меня были дела, - ответил Мотти, который даже вспоминать не хотел о своем обследовании в больнице.

- Мотти, у тебя не может быть других дел, кроме тех, когда ты приходишь сюда и издеваешься надо мной, - в отчаянии закричал Сэнди.

В дверь громко постучали. Близнецы стояли на улице.

- Нет, - крикнул Сэнди.

- Мы не собираемся входить, мистер Кин. Мы хотим сказать Мотти, что приехала Кэти и что она забирает нас с собой, потому что мы уже промокли тут.

- Да-да, до свидания, уезжайте! - прокричал он.

- Мы не хотим, чтобы Мотти снова подумал, что мы сбежали, - пояснила Мод.

- Конечно, мы все не хотим этого.

- Спасибо, мистер Кин.

Мотти вышел к ним:

- У этого парня не голова, а деревянный чурбан. Ну разве нормальный человек будет принимать ставки у двух воспитанных детей и лабрадора?

Кэти подъехала к ним:

- Мне нужна хорошая компания, и я подумала о Хувзе, но тогда я не смогу не взять Мод и Саймона.

- Это шутка, - успокоила Мод Мотти.

- Кэти была большой шутницей в детстве, - сказал Мотти. - Каждый день она приносила из школы новую шутку.

- А сейчас ты уже не знаешь много шуток, Кэти? - спросил Саймон.

- Знаю полно.

- А когда ты рассказываешь их и смеешься?

Кэти задумалась. В последний раз она смеялась, когда они возвращались от миссис Фриззел.

- Везде: дома, на работе…

- А Нилу нравятся шутки? - спросила Мод.

- Да, он их обожает. Папа, мы можем уговорить тебя поехать с нами?

- Нет, у меня много работы. Увидимся за ужином. Близнецы приготовили тушеное мясо с овощами.

- Боюсь, мы перестарались и приготовили слишком много, - пригорюнился Саймон.

- Нет, слишком много приготовить нельзя. Господь именно для этого создал холодильники.

- Но разве это Бог… - начал Саймон. - А, нуда.

Они приехали в интернет-кафе, и, пока близнецы развлекались, Кэти пила очень много кофе и думала, что скажет Нилу сегодня вечером. Его присутствие сегодня утром могло бы напугать этих людей, дело сдвинулось бы с мертвой точки. Пусть ее это раздражало, но ей придется рассказать про прогноз, который составил Джеймс. Может, у него проснется совесть, ведь он так подвел их сегодня. И уж теперь у нее точно нет времени говорить, что она не поедет с ним в Холлис. Да уж, сегодня они шутить точно не будут. Тут к ней подошел Саймон:

- Мы нашли такой замечательный сайт. Кэти, у нас есть еще полчаса? Или это слишком?

- Конечно нет, дорогой. Пусть нас ограбили, но с вами вместе мы не бедные.

Пока дети не очень хорошо понимали, какую роль во всем этом сыграл Уолтер, и она пока не хотела посвящать их в это. Их родители снова бросили их, так что не надо было говорить плохо о единственном родном для них человеке.

- Конечно, мы можем позволить себе еще один час в Интернете. Не забудьте, что вы можете получить компьютер на Рождество. И тогда вам не придется снова сюда приходить.

- Да ты что, иметь компьютер дома… - не поверил Саймон, и глаза его заблестели.

Кэти договорилась с Джоком и Ханной, чтобы они подарили детям компьютер. Она организует доставку самого простого компьютера в Джарлат. Нил сказал, что раз это делается в образовательных целях, то неважно, кто именно будет финансировать это. Он сможет поговорить обо всем этом с Сарой. Кэти вздохнула.

- Пусть твои родители что-нибудь для них сделают, Нил. Они мало что делали до сих пор, в них должно заговорить чувство вины. А это поможет им избавиться от него.

Он удивился, но согласился.

- А ты можешь еще побыть тут? - спросила Мод.

Кэти не торопилась возвращаться домой.

Когда они вернулись в Джарлат, их ждали новости: звонила Марион. Она сказала, что они с Гарри ожидают рождение первенца. Крестины будут в Чикаго в апреле, и все просто обязаны быть там.

- А на крестинах надо танцевать? - спросил Саймон.

Ни Кэти, ни Лиззи не решились ответить.

Кэти все еще не собиралась домой. Она заехала на работу, где всегда было много дел. Во-первых, разобраться с бумагами. На это никогда не хватало времени в течение рабочего дня. Во-вторых, сделать неприятные звонки. Кэти разобралась со счетом, который не оплачивали шесть недель, позвонила в прачечную, чтобы пожаловаться на качество стирки, а потом позвонила Нику Райану насчет вечеринки-сюрприза.

- Райан, прости, что так долго не звонила. Надо было кое с чем разобраться.

- Как думаешь, сколько гостей должно быть?

- Откровенно говоря, не думаю, что это хорошая идея. Видишь ли, у Джеральдин такая работа… будет сложно решить, кого приглашать, кого не включать в список.

- Но ее друзья… - Ник явно расстроился.

- Они повсюду: на работе, в средствах массовой информации… Знаешь ли, будет очень сложно разобраться и не пригласить тех, кого она не захочет видеть. Это как ходить по минному полю.

- Но наверняка…

- И, насколько я знаю Джеральдин, упоминание возраста будет камнем преткновения. Я знаю, она очень красивая и выглядит на десять лет моложе, но в ее работе, возможно, это не имеет значения.

- Но я чувствую, что она очень молода по сравнению со мной.

- Знаю. И поверь, я не отказываюсь от работы, но сейчас мне кажется, что мы оба поступаем правильно. И думаю, что романтический ужин вдвоем где-нибудь «У Квентина» будет хорошей идеей.

Больше отговорок не осталось. Кэти надела пальто и пошла в одно из своих любимых мест поужинать. В последнее время Нил не ел дома, так что дома было полно «объедков». К ее большому удивлению, обслуживала ее Марселла. Она была очень красива в черном костюме и красных бусах. Обе девушки смотрели друг на друга, не веря своим глазам.

- Ты прекрасно выглядишь, Марселла. Хотя ты всегда очень красива.

- Да уж, пользы мне это не принесло, - сказала Марселла. Они помолчали. - Ты кого-нибудь ждешь?

- Нет, я просто захотела выпить вина и съесть что-нибудь легкое.

- У нас есть тарелка тапас.

Кэти кивнула:

- Это то, что надо.

- А у меня как раз перерыв. Я тебе не слишком помешаю, если посижу с тобой минут десять?

- С радостью, - соврала Кэти.

Меньше всего ей хотелось видеть, как Марселла будет плакать и снова говорить, что она всего-то хочет поговорить с Томом. Но оказалось все совсем иначе. Марселла стала спрашивать про «Скарлет-Физер» и про то, что стало с фирмой, когда она ушла. Рассказывать можно было долго. Кэти сообщила про свадьбу Марион, исчезновение близнецов, прикованного к постели мужа Джун Джимми, нового друга Джеральдин, Кона, который работал теперь с ними постоянно, Уолтера, который обокрал их. О некоторых вещах она умолчала. Например, об их с Томом безрадостных финансовых перспективах, своей неудачной беременности и выкидыше. О том, что Том очень долго был похож скорее на призрака, чем на человека, и что они уже начали беспокоиться о нем, и что только сейчас к нему стал возвращаться вкус к жизни. Не стала она также рассказывать и про то, что постоянно отдалялась от Нила, да так, что сейчас даже не хотела возвращаться домой. Именно поэтому она сидела тут и ела тапас.

- Я о многом побоялась сказать. Ты можешь спросить меня, Марселла. Мы с Томом никогда не говорим о личном. Это неписаное правило.

- Как думаешь, у меня есть шанс, что он захочет вернуть меня? - Это прозвучало очень неожиданно, прямолинейно и печально.

- Даже не знаю, Марселла. Правда. Одну его сторону изучила хорошо, а вот другую не знаю совсем.

- У него кто-нибудь есть?

- Нет, никого особенного. Я знаю, он приглашает девушек на свидания, но это несерьезно.

- Спасибо, Кэти. - Марселла посмотрела на часы и встала.

- Пожалуй, мне тоже стоит пойти. - Кэти достала кошелек.

- Я угощаю.

- Спасибо. Было очень вкусно. Я буду рекомендовать это место другим.

В бар вошла группа посетителей. Марселла направилась к ним, улыбаясь.

Она позвонила Нилу из города. Его еще не было дома. Она не хотела сидеть там и ждать его. Куда еще она могла бы поехать? Ей хотелось поехать на работу, включить музыку, сесть в глубокое кресло и закрыть глаза. Но так можно заснуть. Она поедет в Уотервью. Странно, что теперь ей было сложно назвать это место домом. Просто Уотервью.

Они приехали одновременно: фургон Кэти впереди «вольво» Нила.

- Как летит время, - сказал он, держа под мышкой пачку бумаг, а в другой руке - портфель. Он зашел первым и посмотрел на мигающую лампочку автоответчика. - Только три сообщения, слава богу.

- Оставь их, Нил.

Он рассмеялся.

- О чем ты говоришь, дорогая? Зачем еще нужен автоответчик, если…

- Если ты начнешь их слушать, то тебе придется с ними разбираться.

- Ну и что из этого?

- Мы не сможем поговорить, потому что обессиленные свалимся замертво в постель.

- Я же сказал тебе, я забронировал номер в «Холлис», будем говорить там все выходные.

- Я не поеду с тобой в «Холлис», - произнесла она неожиданно громко.

- Вот как? Ты не едешь в отпуск, который мы с Томом организовали для тебя: я сказал Тому, как ты устала, и он предложил подменить тебя. Я с трудом взял отпуск, отменил много дел, а теперь мне придется все заново переделывать. Потом ты согласилась поехать в «Холлис», а теперь отказываешься. Честно говоря…

- Я сказала, что согласна на выходной, но не говорила, что тебе стоит бронировать отель, не спросив меня.

- Но ты же любишь «Холлис».

- Я не хочу ехать туда, - сказала Кэти.

- Да почему же?

- В последний раз, когда мы там с тобой были, я говорила тебе, как все будет, когда у нас родится ребенок. Ты же не думаешь, что я снова хочу возвращаться туда, Нил? - Она почувствовала угрызения совести, как только произнесла это. Это была только одна причина. Но ей нечего стыдиться. Никакого секрета у нее нет. Если бы у нее была возможность, она бы рассказала Нилу, что заснула в комнате Тома.

Он посмотрел на нее:

- Боюсь, я не подумал об этом. Значит, найду для нас что-нибудь другое.

- А может, мы решим вдвоем, куда ехать?

- Так вот в чем дело? Что я делаю все, не поговорив с тобой заранее?

- Нет, есть еще много всего. Дело в том, что сегодня, когда мы тебя так ждали, ты не приехал.

Он просто забыл. У него был очень сложный день. Если бы они включили телевизор, то увидели бы его во всех новостях. Как мог он позабыть о конференции, на которую пришли представители страховой компании?

- Послушай, я же тебе сказал… - начал он.

- Тебя там не было, Нил.

- Ты же знаешь, как много людей хотели встретиться со мной сегодня после демонстрации. Ну бога ради, ты же сама слышала вчера, как разрывался телефон.

- Тогда ты должен был отменить нашу встречу.

- Кэти, это не было… - начал он снова.

На этот раз она его не перебивала, ждала. Но он ничего не сказал.

- Это не было чем, Нил?

- Это была расстановка приоритетов, - сказал он наконец. - Мы каждый день решаем, что нам делать, а чего не делать. - Он говорил спокойно и уверенно.

- И в последний момент ты решил не приходить на очень важную встречу, необходимую для компании твоей жены? Оставил нас втроем выглядеть настолько глупо, что я даже не могу тебе описать.

Он начал волноваться.

- Кэти, прошу тебя, у меня были дела, которые не терпели отлагательств. Организуется совместная комиссия, им нужен человек, который проконсультировал бы их по условиям…

- Мы нуждались в тебе. Ты обещал. Ты не знаешь, что случилось, они были так высокомерны… И ты не поверишь, но если они заплатят, то мы закроемся до Нового года, - сказала она, ожидая увидеть выражение раскаяния на его лице, но оно там не появилось. - То есть мы навсегда отойдем отдел, - пояснила она, полагая, что он просто не понял.

- Кэти, я понимаю, что для тебя и Тома это серьезный удар, мне очень жаль, но давай серьезно: по сравнению со всем остальным, что происходит… Я же не мог все бросить и прибежать. Это всего лишь бизнес - небольшой бизнес по приготовлению еды для богатых людей.

- Что? - Кэти смотрела на него, не понимая.

- Ты же знаешь, я всегда гордился тобой, и у тебя все так хорошо получалось. Так хорошо… - Он замолчал.

- Прости, Нил, я не понимаю. Это моя работа. Это то, что я делаю.

- Я понимаю, дорогая, но ты ведь не можешь сравнить то, что делаешь ты - все эти канапе и прочее, - с тем, что я делал сегодня.

- Сегодня о канапе речи не было. Сегодня были люди из больших компаний, которые занимаются тем, что не платят деньги, пока не решат их заплатить. Ты сам говорил мне это, когда нас ограбили.

- Я знаю, знаю.

- Ну так и о чем мы тогда говорим? Объясни мне, Ник, почему мы, понадеявшись на тебя, не смогли получить от тебя помощи, когда ты обещал?

- Это так несправедливо…

- Объясни мне.

- Потому что это было не так важно, как вопрос об организации совместной комиссии. Не расстраивайся так по поводу этого бизнеса. Люди приходят и уходят.

- Даже если ты работаешь, как раб, когда пляшешь под их дудку, как мы всегда делали?

- О чем мы говорим? Ты же презираешь этих людей. Ты берешь только их деньги. Я столько раз слышал, как ты жалуешься на них и ругаешь их, но ты всегда берешь их деньги.

- А это аморально: делать работу и брать за нее деньги?

- Нет, но мне кажется, что ты призываешь меня назвать высокоморальным отказ от защиты бездомных ради того, что мы в итоге оба называем не столь важным.

- Скажи это еще раз, Нил.

- Прекрати играть в эти игры, слышишь меня?

- Ты считаешь, что «Скарлет-Физер» - это ерунда.

- Не совсем. Он удовлетворяет спрос, но в вопросах…

- Скажи, ты всегда так думал? Скажем, год назад, когда я разрывалась на части, пытаясь все организовать?

Он вздохнул.

- Мне надо знать.

- Знаешь, я думал, тебя это забавляет и отвлекает от этой истории с твоей мамой и моей, которая никогда никого не волновала.

- Она всегда всех волновала, кроме тебя, - жестко произнесла она.

- Так вот как!

- Так ты всегда думал, что это ерунда, которая когда-нибудь закончится.

- Так с бизнесом и случается. - Он равнодушно пожал плечами.

- Тогда зачем ты вмешался, когда нас обокрал твой двоюродный брат?

- Интересно, как мы до этого дошли…

- Нет, Нил, зачем ты начал все это, раз не собирался идти до конца?

- Я собирался идти до конца и сейчас собираюсь, просто не сегодня. Любой человек в Ирландии может сказать тебе, что у меня сегодня были другие дела.

- Но ты думал, это развлечение для богатых. Зачем ты тогда вообще озадачился этим?

- Это принцип. Нельзя допускать, чтобы они делали все, что захотят. - Он замолчал. - Кэти?

- Что?

- Ты… э-э-э… ты…

Она посмотрела на него.

- Думаю ли я, что ты можешь послушать телефонные сообщения? Да, это отличная идея.

- Ты хотела поговорить, - напомнил он.

- Мы поговорили.

- Я могу сделать или сказать что-нибудь, чтобы тебе стало лучше?

- Нет, Нил.

- Я понимаю, я очень невнимательный, как в случае с отелем «Холлис».

- Поверь, это неважно.

- Я люблю тебя, - произнес он.

- Возможно.

- Нет, по-настоящему и сильно. И мы всегда были откровенны друг с другом.

- Да, - задумчиво проговорила она.

- И мне никто, кроме тебя, не нужен. Знаю, я обидел тебя сегодня и обижал в последние месяцы тем, что меня не было рядом. Но я принял решение.

- Какое?

- Я честно не понимал, как много значит для тебя ребенок. - Он подошел к ней и взял ее руки в свои. - Кэти, я хочу сказать это напрямую. Если ты захочешь, чтобы мы попытались снова, то я не возражаю.

Кэти не знала, что ответить.

Один из партнеров Мотти ходил на иглотерапию и словно заново родился; Кэти сообщила об этом Джун, надеясь, что это поможет ее мужу.

- Ничто не поможет Джимми, он в эти дни как с цепи сорвался, постоянно выясняет, во сколько закончилась работа, почему я так долго не возвращаюсь домой.

Кэти встала на сторону Джимми.

- Если честно, ты даешь ему причину ревновать, гуляя по клубам и вечеринкам.

- Я никогда не спала ни с кем другим, с тех пор как мы с ним поженились, но никто ему об этом не говорил. В итоге он считает меня черт знает кем.

Кэти удивилась. Неужели большинство людей ошибаются?

Она никогда не изменяла. А Нил? Пришедшие в голову мысли шокировали ее. Он мог быть в постели с рыжеволосой Сарой, например, мог говорить Саре те же самые слова, что говорил ей.

- Кэти! Ты положила семьдесят в эту коробку, а не шестьдесят.

Джун выхватила у нее коробку. Они выполняли рождественский заказ: плоские коробочки канапе. Шестьдесят штук в каждой.

- Все мечтаешь! - проворчала Джун.

- Ты права, - с трудом выдавила из себя Кэти. - Мы должны скоро закончить, у нас завтрак в «Павер Элевенс» в одиннадцать, помнишь?

- Хорошо, я потороплюсь, если ты соберешься с мыслями.

- Ладно, соберусь, если скажешь Джимми имя того иглотерапевта.

И они стали работать быстрее, смеясь и болтая, и вот коробки уже были наполнены, надписаны и убраны в глубь морозильника.

Кон и Люси поднялись к ним и уселись в проходной комнате. Перед ними на столе были пять кружек кофе и тарелка песочного печенья.

- Это просто военный совет. Мы с Кэти думаем, если честно, что это опасное предложение. Наша единственная надежда - работать не покладая рук весь этот месяц. Другого выхода нет, в январе не будет ни таких заказов, ни таких денег, так что наша единственная надежда заключена в следующих четырех неделях. Сейчас нам придется узнать, сколько дней и ночей мы можем работать, иначе выйдет, что возьмем больше, чем сможем вынести, и просто упадем в собственных глазах.

- Я могу работать каждую ночь, кроме Рождества, - сообщил Кон.

- Но, Кон, как же пивная? - возразил Том.

- Я попросил передвинуть расписание. Мне это удобнее.

- Ты уверен?

- Кроме ночей, за исключением Рождества, большинство обеденного времени тоже.

- Люси, ты отказываешься от университета?

- Нет, но не так уж далеко до февраля, когда нам придется все же начать учиться.

- Джун? - спросил Том.

- Каждую ночь, включая рождественскую, - ответила она.

- Но Джимми… - начала Кэти.

- Он не приносит никаких денег и очень рад моему заработку.

- Кэти? - спросил Том.

- Каждую ночь, очевидно, и каждый день. Это наш последний рывок.

- А разве ты не хотела…

- Нет, - отрезала она.

- Праздники, выходные? - Он даже растерялся.

- Без них обойдемся. Я буду здесь сколько смогу.

- И я буду здесь все время, хотя будет трудно. Чего стоит только «Павер Элевенс».

Команда будет тут, каждый из них, каждую ночь. Они все собирались сделать это, все пятеро: хотели доказать, что «Скарлет-Физер» не погибла. Всем им придется ходить и искать заказы.

В этом был смысл рекламных проспектов; они собирались разложить их повсюду, в университете Люси, пивнушке Кона, съестной лавке «Хейвордса». Джеральдин и Шона собирались разносить их возле Гленстара, Лиззи будет оставлять их в домах, где убирается. Стелла и Шон все еще под впечатлением от своей замечательной свадьбы сделают им рекламу у себя. Том должен был идти в типографию как раз в это утро. Кэти собиралась сходить на рынок, чтобы узнать, может ли кто из лавочников разложить их листовки. Джеральдин висела на телефоне: восхищалась всеобщим энтузиазмом и собиралась звонить знакомому журналисту, чтобы попросить его упомянуть «Скарлет-Физер» в одной из своих рождественских колонок. Они договорились рассказать о состоянии дел друг другу вечером, перед тем как ложиться спать.

Дела шли средне. Когда Том пришел в типографию, работник вспомнил его:

- Вы часто приходили сюда в прошлом году, ведь это вы купили место Мартина Макгуайра?

- Вы правы, это действительно так. - Том был весьма удивлен.

- Ужасные дела творятся, ой ужасные!

- Я думаю, у него все хорошо. Кэти, моя сотрудница, встречала его в течение лета. Он собирался проведать нас, но в самый последний момент не смог.

- Я и не ожидал, что нога этого человека еще ступит туда после всего того, что тут произошло.

- Боюсь, что я не в курсе. А что, собственно, произошло? - произнес Том.

- Если вы не возражаете, я расскажу.

- Пожалуйста. - Том был мягок, но настойчив.

- Его сын Фрэнки приехал и повесился тут, прямо в этом помещении. Он не проработал тут более ни дня.

Кэти поехала на рынок; это был как раз тот момент, когда все покупали подарки на Рождество, поэтому пришлось продираться сквозь толпу. Но большинство киосков и лавочек не выглядели подходящим местом для размещения их рекламы. Возможно, тут были общественные доски для объявлений на углах домов. Она прошла весь рынок насквозь и в конце увидела магазинчик со всякими безделушками. Войдя, тут же наткнулась на замечательную чашу для пунша, на которой была выгравирована какая-то надпись.

Она гласила: «Кэтрин Мэри Скарлет - награда лучшей».

- А сколько это стоит? - шепотом спросила она у лавочника.

- Ни одного фунта серебром, а так сколько дадите, - ответил он.

- Что? - переспросила она. - Тридцать? Двадцать?

- Неважно. Главное, что вы с этим собираетесь делать?

- Не знаю.

- А это уже неважно, - сказал он.

И она забыла о том, что ищет место для рекламы.

Джеральдин лично зашла в редакцию газеты и принесла свою небольшую статью о «Скарлет-Физер». Все было готово. Гарри - старый знакомый. Она знала его, кажется, всю жизнь, и он был у нее в долгу за то, что она достала ему телефоны нескольких политиков.

- О, Джер!

- Было бы здорово, если бы ты зашел ко мне на рюмочку чего-нибудь. Я буду так рада пообщаться с милым молодым человеком…

После фразы про «милого молодого человека» Гарри растаял - ведь он был намного старше ее. В общем, все было улажено.

- Гарри, спасибо тебе огромное! Я тебе тоже чем-нибудь помогу…

- Ты знаешь, у меня сейчас неприятности. Мне как раз нужно развеяться.

- Прости, что случилось?

- Мой друг Тедди лежит в больнице… при смерти…

Джеральдин уже много лет не слышала ничего о человеке, которого когда-то любила. О человеке, который уехал из Ирландии вместе с женой и детьми двадцать два года назад. Она страшно испугалась, но старалась не подать виду.

- А… я слышала… - пробормотала она. - А что с ним?

- Обычное дело… Вот хочет вернуться на родину в Ирландию умирать. А ведь он уехал, кажется, лет пятнадцать назад.

- Мне кажется, больше.

- Возможно… А ты его знаешь?

- Немного… - ответила она и поспешила на свежий воздух. У нее подкашивались ноги.

- А у тебя достаточно денег, чтобы мы могли жить здесь, Мотти? - спросил Саймон.

- А Кэти сказала, что мы не должны спрашивать о том, кто сколько зарабатывает, - возразила Мод.

- Я не спрашивал, сколько Мотти зарабатывает, я спросил, достаточно ли этого. - Саймон старательно оправдывался, чувствуя, что его не поняли.

- Все нормально, сынок. Мы ни в чем не нуждаемся, - ответил Мотти.

- А как же пальто? Тебе нужно пальто. Твое такое тоненькое…

- Зато у меня есть прекрасный толстый свитер! - довольным голосом заявил Мотти.

- А у нашего папы всегда было хорошее пальто с вельветовым воротником. Я думаю, они в Бичез много зарабатывали.

- А вы не забывайте, что ваш отец промотал все деньги, а мама потеряла здоровье. Не у всех есть все и всегда. Об этом стоит помнить.

- В Бичез после Рождества приедут другие люди, - сообщила Мод.

- Тебя это расстроило, дитя мое? Ты скучаешь по этому месту?

- Нет, наверное. Там теперь никого нет. Мама собирается опять лечь в больницу, отец где-то со старым Барти, а Уолтер вообще исчез. Не по кому там скучать.

- А теперь ваш дом этот. И он будет вашим столько, сколько нужно… Навсегда. И хотя он не такой большой, как тот, зато здесь вас любят и скучают по вас. Вы же знаете.

- Мы знаем, - ответил Саймон. - Ты же будешь при-, ходить к нам в Килкенни, правда?

- Мне больше интересно, где Уолтер. Он ни открытки, ни телеграммы не прислал.

- Не переживай, скоро пришлет, - успокоил его Саймон.

- Я надеюсь, он нашел хорошую работу, - сказала Мод. - И он разыскал и навестил нас. Я от него этого не ожидала.

- Конечно, он никогда не был нам настоящим братом, но все же он за нас волнуется, - сообщил Саймон.

- Мы думали, он тогда сам ушел. Не помню, как было на самом деле, - грустно произнесла Мод.

Мотти решил, что пришло время сменить тему.

- Говорят, что не нужно оглядываться назад. Я мог бы оглянуться на тот день, когда хотел поставить банкноту в десять фунтов на Эрла Грэя, но перепутал клички и поставил вместо него на Кинга Грэя. Это был черный день, но разве я вспоминаю его? Нет!

Никогда.

-- Том не вешай трубку, это Марселла.

- Я и не собирался, - ответил он.

- Слушай, я не могу говорить долго… Есть телеигра, где можно выиграть исполнение мечты, например, полет на вертолете или ужин в ресторане…

- Я знаю… - вздохнул Том. - Джеральдин пыталась устроить нас туда, но…

- Я ужинала с директором, я, собственно, и сейчас с ним. Представлю вас и попрошу Бренду похвалить вас как следует. Это будет шанс…

- Ты это очень хорошо придумала, но…

- Но что, Том? Сейчас восемь часов вечера, я буду тут через час с небольшим вместе с этим парнем.

Она положила трубку.

Том приехал к «Квентину» в темном пальто и белой рубашке. Кэти смотрела на него с восхищением.

- Ты хорошо выглядишь! - произнесла она.

- А ты сегодня накрасилась! - заметил он.

- Только немного, вряд ли осилим целый обед, - встревожилась Кэти, глядя в меню.

Том увидел, как невдалеке Марселла улыбнулась мужчине в очках с тяжелым квадратным лицом. Он испытал чувство потери, поняв, что по-настоящему больше не любит Марселлу.

Бренда подошла к столу Тома и Кэти.

- Я знаю, что это такое, - подмигнула она. - Они пьют сейчас кофе, не хотят больше ничего. Посидят с вами еще пять минут, а потом уйдут. Вы не желаете что-нибудь заказать?

- Ты гений, - прошептала Кэти.

- Нет, это только любовь к таким спектаклям, попытка изменить жизни людей, это то, что делает бизнес заслуживающим внимания. Ты должна знать, ведь ты и сама этим занимаешься.

Марселла изобразила удивление, увидев их. Том попросил их присесть на пять минут. Дуглас, который оказался неплохим парнем, одет был во все темное, говорил просто. Никто не упоминал телевизионное шоу.

- Чем ты занимаешься сейчас, Марселла? - спросил Том.

- Я надеюсь, она будет оформлять декорации на студии для нового призового шоу, - ответил Дуглас.

В этот момент подошла Бренда и поздравила Дугласа с открытием «Скарлет-Физер» - лучшей фирмы по доставке домашней еды в Ирландии.

- Патрик, я всегда волнуюсь, когда они приходят, у них такой высокий уровень обслуживания, - сказала Бренда.

- Скажи мне, какой ужин вы сможете приготовить на восьмерых? - начал Дуглас. И они знали, что это новый шанс для них, и под столом крепко пожали руки друг другу.

Кэй Митчелл лежала в частной лечебнице. Комитет решил, что она не сможет присматривать за детьми. Лечебница была выбрана не случайно - она находилась как раз на пути от Джарлата до школы, куда дети ездили на автобусе. Они могли навещать ее каждую неделю. Мог навещать ее и Кеннет, если он вернется из путешествия со своим старым Барти, и Уолтер, от которого пока не было никаких вестей. Иногда они забывали о том, что дом в Бичез продан, идут переговоры о продаже сада.

Бывали и такие дни, когда Кэй вообще не понимала, кто такие Мод и Саймон и что они делают здесь. Но они верили, что это скоро пройдет.

- Возможно, это оттого, что она смотрит все время через решетку, - сказал Саймон, как только они вернулись после визита, в течение которого их мать постоянно спрашивала, кто пришел ее навестить.

- И затем, когда с нервами будет лучше, она признает нас. - Мод согласилась с этим только тогда, когда они вернулись в Джарлат.

Поиски больницы, в которой лежал Тедди, не отняли у Джеральдин много времени. Она узнала, что он находится в отдельной палате. Дважды она приезжала в больницу, чтобы навестить его, но так и не решилась войти к нему. Еще из коридора она увидела, что с ним нет никого. Но все же что-то останавливало ее…

Что заставило его вернуться в Ирландию? Он вряд ли знал кого-то здесь, его семья живет в Брюсселе. Хочет ли она видеть его сейчас, когда он настолько болен? Хочет ли он видеть ее? В третий раз приехав в больницу, она твердо решила, что не убежит. Дверь в комнату Тедди оказалась приоткрыта, и она видела край кровати и медсестру, которая разговаривала с ним. Но она все еще не могла войти, отошла в глубину коридора и позвонила. Вначале она услышала, как зазвонил телефон и лишь потом его голос.

- Тедди, это Джеральдин О'Коннор, - сказала она.

- Простите? - Его голос был слаб.

- Ты знаешь… Джеральдин, - повторила она и сделала паузу. - Тедди, это Джеральдин.

Она подошла и встала около самой двери. Он не забыл ее, не собирался ее забывать и не притворялся, что забыл ее. Она просто хотела попрощаться, сказать, что никогда не перестанет любить его.

- Мне очень жаль, - сочувственно произнесла она. - Что заставило тебя вернуться сюда, Тедди, если ты никого не помнишь? - Она знала, что ее слова звучат жестоко.

- Прости меня, пожалуйста, - попросил он и повесил трубку.

Она видела, как медсестра суетится вокруг его кровати. Джеральдин так и не вошла в палату, стояла в коридоре и смотрела на милую девушку-сестру, которая вернулась к остальным. Несколько человек, проходя мимо, спросили, все ли у нее в порядке. И она отвечала, что все хорошо. Она видела, как люди заходят в разные палаты, но никто не зашел к Тедди! Потом она вышла из здания. Ее трясло так, что она не могла вести машину. Пришлось зайти в ресторанчик и выпить чаю. Что бы она ему сказала, если бы удалось поговорить? Он разрушил ее жизнь, также как и его друг доктор разрушил все ее мечты о ребенке. Сказала бы она ему обо всех мужчинах, с которыми была, которые любили ее, но которых она не любила? Человек при смерти, не стоит ему этого слышать. Она вытерла слезы, капавшие в чашку с чаем. Лучше бы он ее не вспоминал.

Это был просто замечательный вечер «У Квентина». Правда, Том не хотел портить себе настроение рассказами о молодом Фрэнки Макгуайре, который покончил с собой в купленном ими помещении.

Иногда Том украдкой осматривался, чтобы понять, в какой комнате это произошло. Но ни он, ни Кэти этого не знали. Телевизионное шоу продолжалось. Жюри начало подсчет результатов.

Они работали пять часов кряду - распаковывали, упаковывали, готовили, убирали, брали заказы… Удивительно, как Том не уснул, а ведь надо было печь хлеб для «Хейвордса» в то время, когда все нормальные люди еще спят.

Оказывается, Шона не спала.

- Я приготовлю тебе завтрак, - предложил он, когда она вошла в комнату.

- Все уже готово, - сообщила она и отправилась на кухню. Там были готовы тосты и кофе для них обоих.

- А что так рано, Шона? Работа заставила?

- Нет, это мои дела. Я здесь потому, что мне надо часок пошарить в Интернете.

- А сколько вас собирается идти?

- Двое.

Он посмотрел на нее и улыбнулся.

- Это здорово! - произнес он.

- Что ты сказал, Том?

- Да ничего, - ответил он.

Кэти зашла в парикмахерскую «Хейвордса».

- Мне нужно немного изменить имидж. Я буду участвовать в телевизионном шоу, - сказала она.

- А что бы вы хотели? - спросил Джерард, парикмахер.

- Хочу поразить всех! - засмеялась она.

Джерард многое повидал в жизни, и такие случаи ему тоже наверняка встречались.

- А что вы наденете? - спросил он.

- Красную футболку, черные брюки и белый фартук. Я хочу, чтобы прическа хорошо смотрелась со шляпкой и чтобы волосы в еду не попадали.

Джерард спросил, зачем ей новая прическа, если она все равно собирается ходить в шляпке.

- Мне пришлось сделать новую прическу, потому что несколько месяцев назад мне сказала об этом свекровь. И даже выдала подарочный сертификат, - сообщила она с такой интонацией, словно это было очевидно.

- А что вы с ним сделали?

- Отдала его своей подруге Джун, и она сделала себе фиолетовые пряди, - ответила Кэти. - Но у меня только сорок пять минут, Джерард, поэтому поторопитесь.

Джерард надел белый халат и ненадолго задумался, прикидывая, что и как лучше сделать.

- Вы вечность будете думать? - поинтересовалась Кэти.

- Вы профессионал, Кэти… Я тоже. Вы же не можете позволить блюду, которое готовите, выглядеть неаппетитно. Вот и я не могу позволить, чтобы по телевизору показали мою прическу, похожую на взрыв на макаронной фабрике.

Кэти поняла, что он тоже дорожит своей репутацией. Джерард принялся стричь волосы Кэти, сразу обрезав их до плеч.

- О! Я выгляжу как дурачок из пантомимы! - сказала она, глядя на себя в зеркало.

- Спасибо за комплимент! В таком случае ваши блюда тоже выглядят как черт знает что!

Они посмотрели друг другу в глаза и рассмеялись.

- Том, ты же знаешь, что мы будем досаждать тебе еще тысячу лет! - сказала Мод по телефону.

- Нуда. Правда, если хочешь знать, я не обижу тебя еще тысячу лет! И если я скажу, что мы заняты, ты ни за что не поверишь.

- Поверю, потому что слышала, как Мотти сказал Лиззи, что вы сыграете в ящик еще до Дня святого Патрика, если не прекратите столько работать.

- Она так сказала? - Том обернулся и выключил огонь под кастрюлей, иначе бы все пригорело.

- Да, он именно так и сказал. А еще сказал, что, если бы у него было много денег, он обязательно вложил бы их в вашу компанию.

- Это очень мило с его стороны, Мод… И вообще очень приятно время от времени пообщаться вот так, но…

- А у нас будет свободный день в школе в пятницу, и мы бы хотели прийти к вам полировать ваше серебро. Нам нужно заработать немного денег, чтобы купить Мотти пальто.

- Честно говоря, я не думаю, что за день вы заработаете достаточно, - растерянно произнес Том.

- А мы купим в магазине распродаж за три фунта.

- Ну, тогда согласен. Увидимся в пятницу, - ответил Том и положил трубку.

- Не верю! - воскликнула Кэти.

- Мне пришлось. На моем месте ты сделала бы то же самое. А теперь сними шапку, я хочу посмотреть на твою новую…

- Я выгляжу, как плейбой с соломинкой в зубах!

- Да ты всегда так выглядела. А теперь покажи прическу наконец!

- Давай! - воскликнула Джун. - Как вы думаете, почему я бросила трубку?

- Джимми опять пошел на иглоукалывание? - Кэти попыталась выиграть время.

- Да мы же уже говорили об этом. Он пошел, и ему стало немного лучше. А теперь покажи прическу, - настаивала Джун.

Кэти сняла шапку. В отличие от большинства женщин, она не ринулась сразу к зеркалу поправлять прическу.

Джун, Том, Люси и Кон - все напряженно молчали.

- О господи! Ну так хорошо или плохо?

- Ты выглядишь замечательно, - сказала Джун.

- Да, красиво, - согласился Том.

Люси и Кон разом зааплодировали.

- Ну достаточно, я не буду стесняться, - прервала их Кэти, хотя было видно, что она довольна. Но как только появилась возможность, Кэти взглянула на себя в зеркало. Прическа была очень неплохая, как раз такая, как ей и хотелось. Стоило послать Джерарду открытку с благодарностью… А теперь им предстояло готовить обед перед полумиллионной аудиторией.

День на студии выдался просто ужасный! Софиты жарили так, что все таяло, еду постоянно опрыскивали каким-то составом, чтобы она блестела. Есть это было невозможно, но Кэти и Том просто хотели победить. Им приходилось распаковывать продукты из морозильных камер-ящиков, чтобы у всех сложилось впечатление, что на любой кухне в Ирландии можно приготовить роскошные ресторанные блюда.

- Вы очень натурально все делаете, - похвалил Дуглас. - Я даже не удивлюсь, если вас пригласят еще раз. Вы долго работаете вместе?

- Мы работаем вместе как «Скарлет-Физер» довольно давно, но у нас только недавно, где-то год назад, появилось свое помещение, - сообщила Кэти.

Она поняла, что их снова приняли за пару, как это часто бывало.

- Вашим гостям повезло - их всегда отлично угощают, - сказал Дуглас. - А ваша подруга, Марселла, очень симпатичная девушка.

Том и Кэти переглянулись.

- Да, симпатичная, - сказал Том. - Очень необычная.

- Она всегда была нашим другом, - добавила Кэти.

И они продолжали работать.

Весь следующий день телефон не умолкал. В проходной комнате Люси возилась с рекламными брошюрами, звонила кому-то, обсуждала, куда и кому их послать, чтобы как можно больше народу узнали о них.

- Даже не знаю, как мы сможем отблагодарить Марселлу! - сказала Джун.

- Я собиралась послать ей букет цветов от всех нас, - сообщила Кэти. - Вот карточка. Распишемся все? Букет отвезут прямо к Рики.

Они предложили Тому расписаться последним. Он написал: «Марселла, ты просто замечательный друг! С любовью, Том».

Здесь у них было мило и уютно. На столе стояла ее чаша для пунша, рядом маленькая новогодняя елочка… Она вдруг подумала о Ниле. Прошлой ночью он вернулся домой очень поздно.

- О господи! Сегодня же была программа по телевизору!

- А ты видел?

- Нет, извини…

- И не записал?

- Нет.

Она сразу отправилась спать. И утром ушла раньше, чем он проснулся. Никогда еще отношения между ними не были такими плохими. Он обязательно позвонит и попросит прощения, только надо подумать, что и как сказать… А она может и не простить… Потому что такое случается уже не в первый раз.

И вообще, им надо поговорить.

- Джеральдин, это Нил Митчелл. Ты случайно не записала сюжет с Кэти вчера?

- Да, записала. Разве это не здорово? Они были просто великолепны!

- Можно посмотреть?

- А у тебя самого нет? Как же так? - засмеялась она.

- А мне можно переписать? Ну пожалуйста, Джеральдин…

- Нет, извини, я отдала ее на оцифровку для американцев. Подумала, что Марион, сестре Кэти, тоже будет интересно.

- Мотти, ты видел вчера вечером Кэти по телевизору?

- Да половина нашего района смотрела!

- А запись есть? - с надеждой спросил Нил.

- Извини, Нил, но дети унесли ее в школу.

- Да зачем она им? - Нил уже почти сердился.

- Для проекта. Каждый четверг дети защищают проект - им надо устроить презентацию чего-либо. Саймон и Мод решили показать сюжет о Кэти и Томе и рассказать о сфере пищевой промышленности. Разве не отличная идея? - гордо спросил Мотти.

- Да, отличная, конечно… - проворчал Нил и бросил трубку.

- Мам, ты не записала выступление Кэти по телевизору вчера?

- Нет, а что, должна была?

- Я думал, ты видела?

- Да, все было очень хорошо, даже удивительно. А ты что думаешь?

- Ну…

- Я рада, что она все-таки сделала именно такую прическу, воспользовалась сертификатом, который я ей дала. Эти изменения пошли ей на пользу. Да?

- Да-да. Пока, мам, - сказал он.

Сара позвонила ему, чтобы договориться о встрече попозже днем.

- Внушительный рывок для «Скарлет-Физер», - сказала она.

- Ты видела?

- Конечно!

- Но как ты могла смотреть, если в это время была с нами в кафе.

- Я записала.

- Записала? Отлично! А можно мне запись?

- Нет, я потом на эту кассету записала фильм ужасов, который шел поздно ночью.

- Сара, у Кэти поменялась прическа?

- Да, я ее с трудом узнала! - сказала Сара со свойственной ей тактичностью.

- Что?

- А… Ты не заметил. Это очень мило. Тебе стоит оценить.

Большинство звонивших поздравляли их от всей души. Звонили разные клиенты, Риорданы, Молли Хейз, Стелла и Шон. Звонила даже миссис Райан со своими яблочными штруделями. Муж Джун Джимми позвонил сказать, что они настоящие звезды и что он чуть не умер от радости, когда их увидел. И только потом позвонил Нил.

- Ты знаешь, сказать, что мне стыдно, - это ничего не сказать.

- Да все нормально, Нил, - спокойно ответила она.

Кэти знала, что так будет. В конце концов на общем фоне то, что эта программа все же не прошла мимо него, - уже прогресс.

- Послушай, я думаю, что приглашением на обед я искуплю свою вину.

Кэти совершенно не хотелось долго грустить. Ведь жизнь дана не для этого.

- У меня сегодня нет времени пообедать. Мне все время звонят, ты не представляешь! Ни минуты покоя!

- Поздравляю! Я горжусь тобой и постараюсь посмотреть сегодня.

- Да не надо. Ведь ты так занят… Я потом возьму у мамы и папы запись. Не переживай, Нил.

- А твоя прическа, Кэти?

- Что?

- Она мне нравится.

- Ты говорил.

- Когда это я говорил?

- Во вторник. Я спросила, идет ли мне, и ты сказал, что идет.

- Да-а-а, - протянула он. - А когда же ты дома будешь, раз обедать не будешь?

- Часов в семь. Но ты ведь уходишь.

- Нет, - ответил он. - Я решил в этот раз не идти на встречу.

Шона Бэрк обедала с Джеймсом у него на квартире. Они обсуждали замечательную телепрограмму.

- Только бы страховку выплатили, - заметил Джеймс. - Я не хочу во всем этом участвовать, но думаю, все это серьезно. Как этот мужик туда пробрался? Мы хотели выяснить, но он что-то неохотно отвечал на вопросы.

- Их было пятеро. Я, кстати, позвонила, чтобы поздравить ребят, пока шла сюда.

- А что они сказали насчет того, что мы собираемся в Марокко на Рождество? - спросил он.

- Я еще не говорила им.

- А почему?

- Ты же очень скрытный человек, мало кому говоришь о своих делах. Так же как и я. Не думаю, что ты хотел бы с кем-то этим делиться… Что мы нашли друг друга и так далее. - Ей стало как-то неловко.

- Когда-то и я не был скрытным, Шона, я рассказывал о себе всем. Я приносил твои очерки на работу, показывал коллегам… Представляешь, я был столь беспечен.

- Ты знаешь, я тоже. Потом вот научилась быть скрытной. Боюсь, мы уже не сможем быть другими. Можно я расскажу им, что мы собираемся в поездку?

- Может, лучше вместе расскажем? - предложил он.

Кэти действительно пришла домой около семи. Она выглядела усталой, но ее прическа была необыкновенно свежей и очень шла ей.

И как же он раньше не заметил?

- Я включил автоответчик, так что мы не услышим, если кто-то позвонит! - Его обворожительная улыбка так и не получила ответа. - Я так хотел исправиться! Устриц вот купил… Только они еще не открыты… Я не знаю, как их открывать. Думал, может ты будешь рада…

- Прийти после одиннадцати часов стояния у плиты на базе, чтобы дома открывать устрицы?

- Ну… конечно нет. Это не самая лучшая идея.

- Мы слишком отдалились друг от друга. Тут уже ничего не поделаешь. Все эти выходные, сюрпризы, разговоры… Все это выглядит как попытка что-то исправить…

- Да, ты права… Это так и есть. Мы отдаляемся друг от друга. Мы словно разошлись…

- Причем давно. С тех пор как… как ты сказал, что хочешь зачать другого ребенка. - Это еще одна причин, по которой мы стали чужими. Наверное, самая главная.

- О чем ты?

- Нил, ты говоришь мне, что хочешь ребенка только для того, чтобы я заткнулась.

- Я никогда так не говорил. Не надо придумывать за меня!

- А что ты там предложил мне как последнюю возможность? Помнишь?

- Ты это все придумала! - ответил он.

- О! Мы с тобой однажды решили поговорить! Это же просто подвиг!

- Но мы же можем все вернуть! - произнес он неуверенно.

- Я так не думаю!

- Ты шутишь!

- Нет, серьезно! Какой ты представляешь себе идеальную жену? А? Такую, которая бы следовала за тобой во всем, была твоей тенью, сидела дома, а иногда устраивала вечеринки для твоих коллег? Так вот, я не такая! А вот Сара, например…

- Сара? При чем здесь она?

Ты же все время общаешься с ней! Намного больше, чем со мной.

- Да о чем ты…

Я просто так сказала… Она слишком юная и считает тебя героем.

- Она очень деловая…

- Она давит на тебя. Но вообще речь не об этом.

- А о чем?

- О том, что происходит между нами.

Кэти ощущала себя опустошенной. В первый раз она говорила об этом вот так, без страха. Наконец-то все карты были раскрыты. И зачем они довели все до такого?

- Тебя все еще волнует, что у меня происходит? - спросил Нил.

- Да… На самом деле. Но я думаю, что ты забыл о самом главном. Мы не разговаривали не потому, что у нас не было времени. Мы слишком заняты каждый своими делами. И сами довели себя до такого состояния. Я удивляюсь тебе, ведь тебя волнуют все проблемы мира, и при этом ты не знаешь, что происходит с людьми вокруг тебя.

- Нет! Это вовсе не так! Ты же сама поддерживала многое из того, что я делаю. Ты просто сама потом отошла от этого, решив стать мировой знаменитостью в мире сервиса по доставке еды. Ты сама все время говорила, что не хочешь детей, потом забеременела и заявила, что это я монстр, потому что не рад этому. И потом ты еще сказала, что очень устала, тебе плохо и одиноко, я предложил снова зачать ребенка. И теперь выясняется, что это худшее из того, что я мог сказать! Так не надо теперь бросать мне обвинения.

Кэти смотрела на него, словно видела впервые. Она действительно обвинила его во всем, что произошло. Сейчас они поняли, как далеки друг от друга.

- Я не собираюсь тут с тобой состязаться в обвинениях, Нил, я просто сказала, что ты настолько погряз в своих делах, что совершенно не чувствуешь, что между нами что-то не так. Мы теряем друг друга, отдаляемся друг от друга. Все больше и больше.

- Нет, это не так. Я старался сделать все, что мог. Это ты повесила на меня ярлык мистера Купи-продай. Я вовсе не такой.

- А какой тогда? Разве ты не согласен, что между нами все очень плохо?

- Я просто не могу в это поверить! - произнес он, мотая головой.

Она молчала.

- Это все… из-за того, что мы слишком много работаем… - начал он. - Кэти, не дай всему погибнуть… Ты же знаешь, если нам чего-то захочется, мы всего добьемся. Мы ведь все делали раньше для того, чтобы быть вместе.

Она хотела сказать, что уже слишком поздно, но слова почему-то застряли в горле.

- Послушай, Кэти, мы же можем все начать сначала. Забыть про все. Можем остаться здесь или уехать, если я соглашусь на ту работу, которую мне предложили. Мы можем заниматься чем захотим, сможем иметь детей. Нам надо просто это пережить, пережить этот ужасный год.

Она слушала его открыв рот.

- Вот так мы и сделаем. Решено - уезжаем вместе.

- Нет, Нил!

Но он продолжал кричать, словно сошел с ума.

- Это то, что нам нужно, - поскорее уехать отсюда. Люди ведь часто зацикливаются на мелочах, забывая о главном. Мы и так почти потеряли друг друга. А все из-за этих близнецов, проблем между семьями, всей этой американской свадьбы и работы по ночам! У нас просто не было времени сесть и поговорить!

- И что теперь?

- Очень много чего! Мы сможем это пережить!

- И как же?

- Мы оба слишком много работаем! У нас совсем нет времени на себя!

- Нет, Нил! - выкрикнула она с неожиданной злостью.

- Да прекрати ты мотать головой и поучать меня! Даже моя мать себе такого не позволяет! Я думал о том, как сохранить наш брак! Ведь мы любим друг друга! Мы так боролись за то, чтобы быть вместе! И все это потерять за один несчастный год?

Она молчала.

- А что, нет? Не смотри на меня так, словно ты меня жалеешь! Я ведь о нашем будущем говорю!

- Это твое будущее!

- Я хочу, чтобы оно было нашим! Чтобы мы были вместе…

- Но…..

- Я не знаю, чего ты хочешь. Но если ты объяснишь, то все будет по-твоему!

- Да я всегда хотела только одного!

- Неправда! Ты хотела утереть нос этим чванливым богачам, которым ты доставляешь самую лучшую еду в городе!

-Да…

- Но так жить нельзя! Это не жизнь! Это совсем не то, чего мы оба хотели! Поехали со мной, начнем все сначала.

- Нет!

- Какая же ты упрямая! Я уверен, мы справимся. Конечно, если ты не будешь упорствовать, как сейчас. Иначе я поеду без тебя. Я уже не раз думал об этом. Я тянул из-за тебя, но теперь думаю, а стоит ли?

- Не стоит.

- Но я не хочу ехать без тебя.

- Понимаю.

- Но я поеду, потому что это то, о чем я мечтал! Я думал, что это то, чего хотели мы оба. Может, и вернусь… А вообще, мы ничего не потеряем, если я не поеду.

- У тебя отличная карьера, ты делаешь много хорошего для других, для таких людей, как Джонатан.

- Я мог бы сделать больше.

- И ты поедешь один?

- Да, мне придется… Я собираюсь поехать еще до Рождества. Если хочешь, можем поехать вместе.

- Но ты знаешь, что это не станет началом нашей новой жизни. Я тоже знаю… Ты не можешь выкинуть все эти мелочи.

- Ты поедешь со мной? - спросил он.

Она задумалась.

- Я могла бы… Но в любом случае не раньше того, как поставлю на ноги свою фирму. Я заплатила кредиты, нашла того, кто сможет меня замещать…

- Это столь важно?

- А ты думал, это игра?

- Я думал, все это затевалось для того, чтобы доказать моей маме, что ты не хуже всех и можешь быть мне достойной парой. Я не думаю, что теперь тебе надо это доказывать.

- Но нам ведь придется ей сказать…

- Что сказать?

- Что твои планы изменились, что ты едешь за границу и мы собираемся уехать до Рождества.

- Наверное…

- Ты знаешь, я подумала вот о чем. Мне на ум пришли слова, как раз те, что говорила твоя мама… Она права… Я не могу быть тебе подходящей парой.

- Кэти…

- Если ты думаешь, что я собираюсь здесь оставаться, чтобы дальше доводить нас обоих, ты ошибаешься. Хочешь, поговорим потом?

- Кэти, не уходи! - взмолился он.

Но она взяла сумку и ушла.

Она знала, что Том с Коном организуют вечеринку в регби-клубе. В клубе была кухня, значит, они не вернутся сегодня. Так что прежде, чем улечься спать на диване, она оставила Тому сообщение на его домашнем автоответчике.

- Надеюсь, фирма не обидится, если я пару раз заночую здесь.

И только после этого она заснула. Ночью, поднявшись за стаканом воды, Кэти увидела факс: «Фирма желает тебе приятных снов». Она знала, что он ничего не станет спрашивать… Как же это прекрасно!

Кэти тщательно скрывала, что ночует здесь, от всех, кто приходил. Хотя она знала, что Том никому не скажет, но все же немного боялась этого. Хотя он был к ней необыкновенно внимателен.

- Шона сказала, что хочет зайти на чашечку кофе утром, - предупредил Том. - И Джеймс тоже должен зайти.

- И почему они все выбрали именно это утро, когда нам самим просто необходима помощь?

- А что такое?

- А ты забыл? Наши мастера сегодня в школе только полдня. И они, само собой, приняли приглашение «того, кто не может сказать „нет«».

- О господи! Саймон и Мод!

- Ничего. Этот день тоже когда-нибудь закончится!

Дети пришли довольно рано. Он были в своей самой старой одежде, как они сами сказали, как раз для тяжелой работы. Лиззи дала им скребки и старые зубные щетки, чтобы чистить щели в тех вещах, где могли быть ножки.

- Я не понял, что именно она имела в виду. Что-то вроде цыплячьих скелетов или что-то вроде того, - сообщил Саймон.

- Нет, что-то вроде соусника или держателя для полотенец, - воскликнула Кэти.

- Ой, у тебя другая чаша для пунша, - довольно заметила Мод.

- Нет, это та же самая, посмотри, мое имя написано тут на дне.

- Как ты нашла ее? - спросил Саймон. - Она все время пролежала тут?

- Нет, она совершила тяжелое путешествие: из пластикового мешка в сарай, а потом на старый рынок, где я ее и купила.

Вдруг Кэти вспомнила, что близнецы не знали, какую роль Уолтер сыграл в истории с ограблением. Она стала надеяться, что они не будут искать связи между сараем и тем фактом, что их брат хранил там вещи. Но они были так поглощены желанием побыстрее приступить к работе, что ничего не заметили. Кэти объяснила им их обязанности, а также попросила не путаться под ногами на кухне, потому что там была настоящая суматоха.

- А нас премируют горячим напитком и булочками? - поинтересовался Саймон.

- Почему бы и нет? - сказала Кэти. - Том, давай сделаем перерыв на пять минут с Саймоном и Мод.

Они сидели вчетвером: близнецы рассказали, каким успехом пользовался проект в школе. Он понравился всем, и близнецы очень гордились, что Кэти была их тетей. Тетя! Она больше не будет их тетей, как только они с Нилом разведутся. Она все еще сама не верила в это, ей пришлось снова повторить это себе. А дети продолжали болтать:

- У вас все тот же домофон: девятнадцать, а потом шесть? - спросила Мод.

- Откуда ты знаешь, что это был наш домофон? - тихо спросила Кэти.

- Ты нам сама сказала. Помнишь, когда ты отвозила нас в Бичез? Ты организовывала вечеринку и рассказала нам про ключи, куда ты каждый раз прячешь их.

У Кэти перехватило дыхание.

- А вы еще кому-нибудь об этом рассказывали?

- Вроде нет, - ответил Саймон. - Зачем рассказывать всем, какой у вас домофон? Придут к вам еще грабители…

- Мы Уолтеру сказали той ночью, - вспомнила Мод. Том и Кэти медленно выдохнули.

- Сказали? - переспросил Том, стараясь говорить как можно более непринужденно.

- Мы все ему объяснили про вашу работу, о том, что у вас есть, а он сказал, что вообще ничего не знал о вашем деле. Вот чтобы просто показать ему… - объяснила Мод.

- Но ведь это нестрашно? - спросил Саймон, что-то подозревая.

- Нет, ничего страшного, - ответила Кэти. - На самом деле очень хорошо, что вы говорите это, потому что многое становится ясно.

- Кэти, ты не можешь расспрашивать их… - начал было Том.

- Нет, почему же, мы все объясним, - решила она.

- Для них это слишком. Пусть у них тоже останется что-то, во что можно верить.

- Вы думаете, что вас обокрал Уолтер? - неожиданно догадался Саймон.

- И в нашем саду была ваша чаша для пунша? - в ужасе воскликнула Мод.

- Но Мотти говорил, что там все было побито. Зачем Уолтеру делать это? - удивился Саймон.

- Кэти, ты что думаешь, это сделал он? - напрямую спросила Мод.

- Да, я так думаю, Мод.

- Но почему?

- Не знаю, может, ему были нужны деньги.

- Он все время был добр с нами. Ну, кроме тех случаев, когда мы вели себя глупо.

- Я знаю, знаю, - сказала Кэти.

- И он тогда нашел нас.

- Ну конечно, нашел. - Пусть они верят хотя бы в это.

- Ты на него сильно злишься? - спросила Мод.

- Сейчас уже нет. Но есть кое-что, что поможет нам и не причинит дополнительного вреда Уолтеру.

- Что это? - Они смотрели на нее затаив дыхание.

Кэти мягко объяснила, что полиция уже знает, что вещи забрал Уолтер, но она еще не знает, как он узнал код домофона и откуда взял ключи.

- У вас не будет неприятностей, - пообещал Том. - Это моя вина, я должен был предупредить вас, что это секрет.

- А Уолтер все равно не в Ирландии, так что они его не найдут. А вот страховая компания выплатит нам деньги. Вам ведь несложно рассказать им? Если сложно, то мы забудем об этом. Но вы и впрямь нам очень помогли бы.

Дети посмотрели друг на друга:

- Мы расскажем.

И вот в один из самых тяжелых дней, которые когда-либо переживали сотрудники «Скарлет-Физер», Мод и Саймон на протяжении нескольких часов рассказывали Джеймсу Берну, полицейским и представителям страховой компании о том вечере, когда они доказали своему брату, что знали все о бизнесе Кэти и Тома. Всех очень растрогала эта история, в правдивости которой никто не сомневался. Близнецы испытывали смешанные чувства по отношению к своему брату, который пересек всю Ирландию, чтобы найти их, когда они попали в беду.

- Поверьте мне, это нам очень сильно поможет. Это именно то, чего нам так не хватало, - заверил их Джеймс.

- Что ты собиралась сказать нам, Шона? - спросил Том.

- Джеймс?

- Подождите минутку. Саймон, Мод, хотите заработать еще один фунт? Можете сходить на улицу и купить мне «Айриш тайме»?

- Целый фунт? - не поверил Саймон.

- А мне идти работать? - спросила Мод.

- Нет, сходи с братом за компанию, - ответил Джеймс.

Шона заговорила сразу после того, как они вышли.

- Когда я была маленькая, меня приютили Джеймс и его жена Уна в Голвее, но, когда мне исполнилось четырнадцать, меня отправили обратно. Мы только сейчас стали заново узнавать друг друга.

Том и Кэти посмотрели друг на друга. Что еще готовит им этот день?

- Нам говорили, что будет лучше, если мы не будем видеться. Я тогда не стал сомневаться, и за это виню себя сейчас - за то, что не стал сомневаться в правильности решения, когда все пошло плохо. Например, когда у нас забрали ребенка, которого мы любили, а мы даже не попросили оставить его.

- Теперь мы наверстываем время - едим простую пищу после изысканной… - Она все время издевалась над теми, кто учил ее исчезнувшего отца готовить.

- И сегодня мы уедем на три недели отдыхать, - гордо заявил Джеймс.

Том громко высморкался:

- Если бы мне не надо было сегодня еще работать часов десять, я бы предложил всем напиться.

- На Новый год, - пообещал Джеймс. - Вы приедете ко мне домой, и я приготовлю вам что-нибудь марокканское.

- Если вы купите все необходимое, то мы приготовим цыпленка с черносливом и миндалем. - Глаза Кэти горели, когда она говорила это.

- Вы с Нилом придете? - спросил Джеймс.

- Нет, этого не произойдет, - ответила Кэти, и в этот момент вошли дети с газетой.

- Мама, можно я приду на рождественский ужин? - спросила Кэти.

- Конечно, но только я думала, что вы с Нилом уезжаете в Оклендс.

- Нил уезжает, а я нет.

- Не говори мне, что ты поругалась с миссис Митчелл, только не сейчас.

- Мам, сядь, я должна тебе кое-что сообщить, - сказала Кэти.

- Джеральдин, ты приедешь к родителям на рождественский ужин, как обычно? - спросила Кэти.

- Да уж. Чего у нас никогда не будет, так это рождественского ужина с мужчиной. У них есть эта привычка за праздничной индейкой лететь к себе.

- Я тоже там буду, и буду одна, так что надеюсь на тебя.

- Серьезно поругались?

- Нет, разошлись. Странно, мы почти совсем не ругались.

- Господи, ну почему же? Почему же все эти почти идеальные браки не распадаются, а статистику делаете вы с Нилом? Вы, кто так идеально подходил друг другу, кто так долго строил свое счастье?

- Он был нужен мне, чтобы заботиться о доме, о нашем ребенке, о Саймоне и Мод и, может, еще десятке человек, а я была нужна ему, чтобы заботиться о миллионе человек, принципах и разных проблемах.

- Но ты же можешь.

- Не совсем, Джеральдин.

- Ты любишь его?

- Я думала, что любила, но на самом деле нет. Но он мне очень нравится.

- У тебя есть кто-то другой?

Кэти рассмеялась:

- У меня? У меня нет времени, чтобы сохранить существующие отношения. Откуда же я возьму его для других?

- Я просто поинтересовалась.

- Ты ошиблась.

- Ты подозрительно спокойна, - заметила Джеральдин. - Когда я вспоминаю, как ты сражалась с Ханной Митчелл и всем миром, чтобы выйти замуж за Нила…

- Знаешь, я тоже об этом думаю. Это сложно объяснить, но, кажется, я больше любила тот образ, который создала себе, нежели его самого. Ты понимаешь?

- Я прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду. - Кэти посмотрела на нее с сомнением. - Ты помнишь, я говорила тебе про мужчину? Про мужчину из прошлого? Ты должна помнить.

-Да.

- Он меня не помнит. - И Джеральдин рассказала ту историю.

- Ну конечно помнит, - успокоила ее Кэти. - Он просто сделал вид, вот и все. Как мог он не помнить тебя восемнадцатилетнюю. И что случилось? Скажи мне, где он, я пойду и заставлю его сказать правду.

Джеральдин выглядела очень грустной.

- Нет, дорогая Кэти, спасибо тебе за поддержку. Я повторяла это себе много раз, но правда в том, что он не помнит меня. Я любила его образ, но не его самого. Думала о нем двадцать два года, а он даже не вспомнил обо мне.

- На Рождество мы будем помогать друг другу, - пообещала ей Кэти.

- С нашим актерским мастерством это будет несложно, - сказала Джеральдин.

Разговаривать днем оказалось не так просто. Они просидели несколько часов, составляя список и деля имущество.

- Если ты не поедешь со мной, оставайся здесь. Это твой дом.

- Он никогда не был домом. В нем слишком много от Джарлата, чтобы я полюбила его, - проговорила она, грустно улыбнувшись.

Он тоже улыбнулся.

Конечно, не было ничего странного в том, чтобы вот так сидеть здесь, разговаривать, пить чай. Но для них это было неестественно, как будто каждый читал свою роль в спектакле. Они решили, что выставят дом на продажу в январе, так что остается еще куча времени на то, чтобы пристроить мебель. Нил сказал, что будет хранить свои вещи на складе, а Кэти заверила его, что к январю найдет себе жилье. Потом они посмотрели на картины. Одну из них они купили в Греции.

- Забери ее, - предложила она.

- Нет, ее нарисовали для тебя.

- Тогда пусть никто ее не забирает, - решила она, добавив картину в список вещей, которые ни она, ни Нил забирать не будут.

Он пообещал, что закончит переговоры со страховой компанией, а она сказала, что не претендует на «вольво», ей достаточно фургона. Иногда им казалось, что это происходит на самом деле не с ними. Но они знали - назад дороги нет.

- Ты многим рассказала? - спросил Нил.

- Только маме и Джеральдин, - ответила она. - А ты?

- Никому.

- Мы должны вместе съездить к твоим родителям, - сказала Кэти. - Я бы хотела поехать завтра, часов в шесть.

- Хорошо, я буду там, обещаю.

Конечно, его там не было. Они договорились, что созвонятся заранее, чтобы приехать вместе. В пять часов он позвонил ей и сказал, что его встреча все еще продолжается.

- Но мы не можем заставлять их ждать и гадать, что же случилось.

- Тебе необязательно ехать сегодня. Ты можешь подождать, пока я освобожусь, чтобы поехать с тобой.

Она повесила трубку и увидела, что Том смотрит на нее.

- Спасибо, - произнесла она.

- За что?

- Ты знаешь за что. За то, что не задаешь вопросов.

- Это несложно, - улыбнулся он. - Ты же знаешь, как недогадливы мужчины. Они даже не понимают, что что-то произошло.

- Ой, ты приехала на фургоне, - проговорила Ханна, открывая Кэти дверь.

- Нил приедет на «вольво» позднее. Он задерживается, - сообщила Кэти, направляясь сразу в гостиную.

- Кэти, хочешь что-нибудь выпить? - спросил Джок.

- Да. Джок, спасибо. Виски, если можно. На улице так холодно.

- А Нил не с тобой?

- Нет, вы же знаете, он всегда занят. Сегодня у него встреча, он просил передать свои извинения.

Ханна поспешила броситься на его защиту:

- У него так много обязанностей. Он не мог оставить их ради семейного собрания.

- Ханна, это больше, чем семейное собрание, и мне придется самой все рассказать вам.

Джок встревожился:

- Ведь ничего не случилось?

Ханна схватилась рукой за горло:

- Я знаю, что ты собираешься мне сообщить. Ты пришла сказать, что у вас с Нилом будет ребенок!

Уолтер позвонил на работу, трубку снял Том.

- Э-э-э… вообще-то я хотел поговорить с Кэти.

- Я уверен, она будет ужасно рада узнать, что ты позвонил, Уолтер, - сказал Том. - Но сейчас ее нет.

- Прекрати язвить, Том, это не шутка.

- Тебе самому неплохо было бы понять, что это не шутка, Уолтер. - Том осмотрел помещение, которое этот парень разрушил почти полностью.

- Я хотел спросить у нее кое-что.

Спрашивай у меня, - разрешил Том.

- Ты можешь дать ей трубку?

- Ее нет.

- Бичез продали?

- Да, что еще ты хотел спросить?

- Близнецы в порядке?

- В гораздо большем, чем тогда, когда за ними присматривал ты.

- Они с родителями Кэти?

- Зачем тебе знать?

- Я хочу прислать подарок на Рождество. Я не знаю адреса.

- Присылай на этот адрес. Уж его-то ты точно знаешь.

- Ты считаешь себя очень остроумным.

- Нет, я считаю себя очень несчастным парнем, который вынужден работать, чтобы купить подарки к Рождеству, вместо того чтобы воровать и громить.

- Скажи Кэти, что я звонил.

- Скажу. Не думаю, что ты хочешь оставить номер, по которому она могла бы тебе перезвонить.

- Ага, она и половина всех ирландских полицейских.

- Да, такое может произойти.

- Сообразил, - сказал Уолтер и повесил трубку.

Кэти села и посмотрела на свекра и свекровь. Было несправедливо держать их в неведении и заставлять ждать такой новости.

- Нет, все совсем не так. Я приехала предупредить вас, что мы с Нилом не приедем на Рождество. Он уезжает работать за границу, о чем он вам раньше рассказывал, и я не еду с ним. Поэтому на Рождество его не будет в Ирландии, а я поеду к родителям в Джарлат.

Они смотрели на нее, ошарашенные этой новостью.

- Ты что, серьезно? - спросил Джок.

- Боюсь, что да. Нил обещал, что приедет вместе со мной, но не получилось. Дело в том, что мы слишком разные.

- О господи, ты же так хотела заполучить его несколько лет назад, когда мы все говорили вам, что вы совсем разные, у вас разное прошлое.

- Я думаю, дело не в прошлом, а в будущем. Нил хочет уехать за границу, планирует работать в Европе. А я не хочу оставлять свою работу…

- Естественно, твоя работа не так важна, как… - начала было Ханна.

- К сожалению, Нил думал так же. И в этом мы тоже разные.

- Все так серьезно? - спросил Джок. - Это не похоже на обычную ссору.

- Нет, все гораздо серьезнее.

- И что будет дальше? - прошептала Ханна. Она выглядела испуганной: привычный ей мир сейчас менялся.

- Мы потихоньку предпринимаем кое-какие меры.

- У тебя кто-то есть?

- В моей жизни никого нет, Ханна.

- Не хочешь же ты сказать, что у Нила кто-то есть? А Бедолага Лиззи знает об этом?

- Да, Ханна. Бедолага Лиззи знает.

- Ты такая обидчивая и всегда такой была, даже когда не было повода.

- Я уверена, вы рады, что никогда не ошибались на мой счет.

Джок перебил ее:

- Ничего подобного. Мы в шоке от того, что ты нам рассказала. Это как снег на голову.

Ханна медленно произнесла:

- И что бы ты ни думала, я не рада. Мне кажется, Нил был с тобой счастлив.

- Я приготовила для вас рождественский торт и сливовый пудинг. Кон привезет их вам, когда вам будет удобно.

- А когда приедет Нил? Когда это собрание закончится? - Ханна смотрела на нее растерянно.

Кэти мягко ответила:

- Я правда не знаю. Видите ли, он больше не должен сообщать мне о своих планах, о своем расписании. Но он обязательно приедет и расскажет вам.

- Это правда очень грустно, - печально проговорила Ханна.

Они замолчали. Кэти встала.

- Вам захочется поговорить, Нил свяжется с вами. Я пойду. Вы всегда сможете найти меня по рабочему телефону, и я оставлю номер квартиры в Гленстаре, где буду жить следующие несколько недель, а затем, наверное, переберусь в квартиру Шоны Бэрк. - Она посмотрела на дверь. - Не надо меня провожать. Не думаю, что следует соблюдать какие-то приличия, но хочу сказать, что надеюсь, мы продолжим общаться. Несмотря на то что Нил будет за границей, мы можем общаться через Саймона и Мод.

И она вышла, оставив их переваривать новости, которые они так мечтали услышать еще лет пять назад. Новости, что у нее и их сына нет совместного будущего.

- У Рики будут гости, накроем стол на Рождество, - сообщила Тому Марселла.

- Я знаю, мы ему наготовили на сто лет вперед, - сказал Том.

- Ну хоть у них будет что поесть.

- Там все рассчитано на тех, кто не хочет снова есть индейку. Я буду весь день в Фатиме, - произнес Том.

- Там будет много хороших людей.

- Я знаю, но все же собираюсь в Фатиму.

- Какой ты упрямый. А Джо поехать не может?

- Они так едет.

- Но вы же не будете…

- Нет, не будем. Не думаю, что мы просидим вчетвером весь вечер, но мы решили, что соберемся вчетвером, - сказал он, рассчитывая отделаться от нее. Он знал, что Марселла хотела бы поехать в Фатиму. Но теперь ехать туда ей было поздно.

В канун Рождества они открыли бутылку шампанского, а потом еще одну и еще одну, отмечая свои достижения. Страховая компания выплатила компенсацию. Они договорились о съемках другого телешоу - пока речь шла о тринадцати сериях. Даже Джеймс Берн начал улыбаться, перед тем как уехать в Марокко.

Они все заслужили вечеринку. Здесь был Джим, Джеральдин позвонила извиниться, что не придет, потому что проводила время с Ником Райаном. Родители Люси тоже были с ними. Хотя сначала им все это не нравилось, они постепенно оттаивали. Был Кон с родителями. Он пристально наблюдал за Люси, но после двух фужеров успокоился. Мотти и Лиззи пришли с близнецами. Только Тому и Кэти было некого привести.

- Для вас двоих посылка, - весело сказал близнецам Том.

- Это от тебя? - спросили они.

- Нет, мой подарок лежит под елкой в Джарлате.

Они спросили, можно ли им открыть, и Лиззи разрешила.

В посылке были часы, которые можно носить под водой, к тому же они показывали, сколько времени в Америке. Дети сразу установили чикагское время. На открытке значилось: «С любовью от Уолтера». В комнате воцарилась тишина.

- Очень мило с его стороны, - проговорила Кэти. И все пробормотали, что так оно и есть.

- Горячо? - шепнул Том.

- Как на вертеле в аду! - ответила Кэти.

- Мы же не сдадимся, правда?

- Конечно!

- Том, а ты будешь завтра на праздничном обеде в Джарлате? - осведомился Саймон.

- Я должен приложить руку к маминой борьбе с индюшкой. Она может положить очень много майонеза, а потом сжечь все до хрустящей корочки, если я не приду на помощь.

- Мы же вроде договорились не ругаться, - забеспокоилась Мод.

- Он шутит, Мод, - пояснила Кэти.

- Не особо.

- Остроумная девочка! - заметил Том.

Они собрались все вместе в канун Нового года, праздновали свой отказ от одиннадцати предложений. Настоящая годовщина: целый год прошел с тех пор. как они нашли помещение.

- Мы работаем на чистом автомате, так привыкли, - сказал Том.

Рождество прошло как у многих - в море подарков и кухонной возни.

Мора Физер попросила всех стать на колени для благословения; она много сделала для праздника, в том числе принесла упитанную индейку.

Нил слегка перекусил в Оклендсе, где, как он считал, никто не мог его достать. Но не тут-то было: из Торонто позвонила Аманда, чтобы пожелать всего хорошего.

Все это казалось очень подозрительным.

Мотти был очень доволен своим новым красным пальто, которое купили близнецы в магазине распродаж. Он сказал, что это будет его счастливое пальто, он будет носить его всюду и уж тем более отправится в нем на завтрашние бега. А если и не пойдет, то все равно наденет, наблюдая за соревнованиями по телевизору.

Следующий день после Рождества был днем больших скачек, и Мотти предполагал, что борьба будет жаркой. Он сказал близнецам, что может выиграть тысячи, если не миллионы. Однако сам он всегда думал, что суть на самом деле вовсе не в миллионах.

Мотти поставит три фунта в первом забеге на победу лошади с соотношением ставок восемь к одному, таким образом, все полученные им деньги составят целых двадцать четыре фунта и пойдут на эту лошадь во второй гонке, которая почти наверняка будет иметь соотношение десять к одному, и получится уже двести сорок фунтов. Ставя на лошадь, которую Мотти выбрал в третьей гонке, при соотношении ставок четыре к одному, он мог бы выиграть уже девятьсот шестьдесят фунтов, если она победит. А это уже почти тысяча, которую он поставит на лошадь в четвертой гонке. И так далее. Целая система!

Так Мотти объяснил всю прелесть такой «накопительной системы». Затраты составят всего лишь три фунта, а мужчина со скромными средствами вроде него может делать ставки подобно миллионеру. Вообразите, как будет волноваться Скарлет, поставив тысячу фунтов на нос лошади в четвертой гонке! Мод и Саймон дрожали от возбуждения, едва подумав об этом.

Лиззи подняла глаза к небу, как часто делала, слушая мужа, но Саймон и Мод уже распланировали, как бы они потратили эти миллионы. Они подарили бы своей матери такой же халат, какой носит одна важная леди. Мать не понимала, что это было Рождество. От этого было немного грустно, но Лиззи сказала им, что бедная женщина просто немного погрузилась в мечты. И значит, была счастлива. Отец послал им пять фунтов, чтобы купить подарки, и сказал, что он и старый Барти когда-нибудь вернутся домой, чтобы увидеть их. И конечно, изумительные подарки послал им Уолтер.

Они едва ли предполагали, что дядя Джок и тетя Ханна подарят им компьютер, о котором они так давно мечтали, так как были уверены, что тетя Ханна ненавидит их. Нил положил под елку для них изумительные компьютерные игры.

Кэти получила в подарок удивительный бифштекс, завернутый в фольгу, который был приготовлен именно для нее.

На следующий день они все опять встретились в Джарлате. Вся страна начинала приходить в себя после Рождества.

Том Физер и Джеральдин присоединились ко всем.

- Был ли святой Стефан покровителем скачек, Мотти? - спросил Саймон, как только счастливое красное пальто было надето, а стулья расставлены полукругом.

- Я ничего не знаю об этом парне, а ты, Том?

- Я тоже.

- Хорошо, если хоть кто-то знает, - сказал Мотти. - А в Англии говорят Боксинг дэй - День коробок, а не День святого Стефана.

- Откуда ты это знаешь, Мотти? - удивилась Мод: Мотти никогда не упоминал о том, что был в Англии.

- Ну…

- Вы же сами видите, что это красивые лошади, вовсе не коробки.

- Я думаю, что это название пошло от рождественских коробок - раньше люди отдавали коробки от подарков своей прислуге, - сообщила Кэти.

- Интересно, а что говорят в Америке? - спросила Мод.

- Мы можем послать письмо по электронной почте кузену Рори и узнать у него об этом, - предложил Саймон, счастливый от того, что у него наконец-то появился компьютер.

И вот Мотти в своем счастливом красном пальто выключил свет, и начались скачки. Первая и вторая лошади, на которых он поставил, победили. Все вскочили и подошли к креслу, где сидел Мотти, желая ему, чтобы и третья лошадь победила. Когда это случилось, всех охватило жуткое волнение, даже Хувз начал протяжно завывать.

- Я раньше никогда так не волновалась, - произнесла Джеральдин сдавленным голосом.

Лиззи говорила что-то про то, что они должны смотреть гонки по отдельности, чтобы не заработать коллективный сердечный приступ. Ставки невелики, фаворитов пруд пруди, дружки Мотти сочли его безумным, однако он всех и вся игнорировал и твердо знал, что делает. Для Сэнди Кина скоро настанут трудные времена.

Как только четвертая лошадь победила, раздался телефонный звонок. Том поднял трубку. Это была Марион из Чикаго.

- Марион, сейчас никто не может говорить, включая меня. Мы перезвоним тебе позже.

И он положил трубку. Пока длился пятый забег, он обнимал Кэти. Когда пятая лошадь победила, все вскочили и обняли друг друга. Остался всего один забег.

- Если еще одна лошадь победит, я уйду с десятью тысячами фунтов. Матерь Божья, это решит все наши проблемы, всего лишь одна лошадь… Мотти, никто не ставил такую сумму на лошадь… я не могу поверить, что это произошло! - кричала Лиззи.

- Приляг, мам.

Кэти подставила ей скамеечку для ног и положила холодное полотенце на лоб.

- Какие у нас шансы в следующем забеге? - закричали Мод и Саймон.

Том дал Мотти стакан воды, а Джеральдин - виски и затем подтащил два стула для себя и Кэти. Лицо Мотти стало мертвенно-бледным, хотя он и старался контролировать себя. Том и Кэти схватились за руки, как люди на спасательном плоту. Лошадь была в последней тройке, одна из них упала.

- Это невыносимо! - вскрикнула Джеральдин.

- Давай, Мотти, давай! - кричали близнецы. Они так волновались, что забыли кличку одной из них.

- Господи, я… если она победит… - пробормотал Том.

- Пожалуйста, лошадка, победи для моего отца, победи для него, он никогда не сделал ничего плохого в своей жизни… - Кэти со слезами просила лошадь.

- Десять тысяч фунтов! Они могли бы так помочь нам в жизни! - Лиззи закрыла глаза и не видела лошади.

- Тринадцать тысяч фунтов, неплохо для однодневного заработка, - произнес Мотти с блаженной улыбкой на лице, совершенно удовлетворенный.

- Нет, Мотти, это сто тридцать тысяч фунтов, - сказали все хором, за исключением Лиззи и Хувза.

Это было нереально, это казалось сном.

Том положил телефонную трубку на место и тут же вспомнил, что нужно позвонить в Чикаго.

- Том Физер у аппарата. Слушай, прости, что положил трубку, это так волнительно, Марион… ты не поверишь, мы так взволнованы. Я дам трубку твоему отцу.

Он услышал, как она зовет Гарри: «Это Том Физер, Гарри. Что могло у них произойти?»

- Марион, пришли поздравления тебе и Гарри. Все здесь восхищены вашей новостью.

- Спасибо тебе, Том…

- Мотти обрел дар речи, - сообщил Том, передавая ему трубку.

- Марион, Марион, это твой отец.

- Здравствуй, папа.

- Я стою тут в Джарлате в счастливом красном пальто, что Саймон и Мод подарили мне на Рождество.

- Ты пил, папа?

- Конечно нет. Слушай, мы тут выиграли кое-что и приедем на крестины.

- Уверена, что так и будет, па. - Марион уже неоднократно слышала о том, что он что-то выигрывал. Иногда даже фунтов семьдесят перепадало. Но эти деньги всегда возвращались Сэнди Кину.

- Да, мы все приедем и остановимся в гостинице на недельку, поужинаем со всеми вами, поглядим на новорожденного, закатим банкет в отеле, и Саймон с Мод приедут повидать своего кузена и Рори с Эрин…

- Папа, ты точно не пил?

- Скажи остальным, Марион, чтобы они хорошенько подготовились. Скажешь?

- Пап, а могу я поговорить с мамой?

- Она плачет и не сможет говорить с тобой.

Марион встревожилась:

- Гарри, папа не в своем уме от выпитого, мама рыдает, что мне делать?

- Попроси Тома Физера к телефону, - посоветовал Гарри. Но вместо него она услышала голос Кэти:

- Кэти, что ты там делаешь? Ты разве не дома в Уотервью?

- Это длинная история, Марион, расскажу как-нибудь в другой раз.

- Что там, в конце концов, происходит? Скажи мне!

- Папа только что выиграл сто тридцать тысяч фунтов.

Мэри перевела это в доллары и сказала Гарри. В Чикаго наступила тишина.

- Ни хрена себе! - обрела дар речи Марион.

- Молодца, Мотти! - воскликнул Гарри.

Мотти пошел выпить с друзьями и сказал им твердо, что деньги будут вложены с помощью Лиззи, которая в этом разбиралась, а он станет получать ежемесячную сумму на карманные расходы. Все просчитано. Некоторые средства будут использованы для поездки в Чикаго, часть - на помощь «Скарлет-Физер», а еще часть уйдет на покупку подержанного фургона для него и Лиззи, чтобы они могли время от времени выбираться куда-нибудь, или на образование для детишек.

- А что тебе, Мотти? - спросили все.

- А у меня есть все, что может пожелать мужчина, - искренне ответил Мотти, и у всех защипало в глазах.

Том сказал, что отвезет Кэти назад в дом Шоны в Гленстаре. Джеральдин собиралась остаться на ночь в Джарлате, сказала, что это полное семейное сумасшествие, и поцеловала Кэти на прощание.

Кэти старалась быть веселой; затем увидела лицо Джеральдин и вспомнила что Тедди умирает, Фредди Флинн ушел, а будущее с Ником Райаном весьма туманно.

- Следующий год будет лучше для всех нас, я это чувствую, - сообщила она.

Перед поворотом на Гленстар Том сказал:

- У нас нет рождественского пирога.

- Давай возьмем глазированный, - предложила Кэти.

- Мы можем себе это позволить.

Она подумала, что прекрасная идея. Никто не хотел идти домой в пустую квартиру, но у них не было привычки приглашать друг друга на ночь. Фирма всегда была нейтральной территорией. Они сели в гостиной, стали пить чай и обсуждать выигрыш Мотти.

- Я думаю, ему больше хочется втоптать Сэнди Кина в грязь, чем действительно получить деньги, - сказала Кэти.

- Да, у них там свои дела. Мы не можем взять из его денег ни пенса.

- Мы можем позволить ему их вложить, - сказала Кэти. - Это предпочтительнее, чем загребущие ручонки Кина.

- Выгодно ли будет вкладывать, если…

- Остановись, Том Физер. Мы победили. У нас был тяжелый год. Пусть не в бизнесе, а в другом, но мы победили, не правда ли?

- Безусловно. Тебе было хуже, чем мне, но мы победили. Все закончилось.

Раздался телефонный звонок.

- Не обращай внимания, - посоветовала Кэти.

- Я и не собирался отвечать, - ответил Том.

Они прослушали сообщение, которое оставили Саймон и Мод. Дети благодарили их за лучшее в их жизни Рождество. Они сказали, что это просто сказка, чистое волшебство. И жена Мотти Лиззи, и сестра Лиззи Джеральдин сказали, что такого Рождества им еще встречать не приходилось.

Том и Кэти сидели лицом к лицу на диване и слушали, что говорили дети. Они придвинулись друг к другу и взялись за руки. Это казалось так естественно.

- Спокойной ночи, Том. Спокойной ночи, Кэти, - закончили близнецы.

- Они знают, что мы здесь, - проговорила удивленно Кэти.

- Догадываются, - сказал Том Физер, погладив ее по волосам.