Близнецы

Близнецы

Пенелопа Уорд

АННОТАЦИЯ:

Эллисон очарована таинственным посетителем с кристально-голубыми глазами. Она не может выкинуть его из головы, но даже не догадывается, что этот красавчик неслучайно появился в закусочной: он искал ее.

Седрик не ожидал, что с первого взгляда влюбится в Эллисон. Это недопустимо, но его эгоистичное сердце, похоже, считает иначе.

Между Седриком и Эллисон разгорается страстный роман, и когда ложь и секреты наконец-то раскрываются, это навсегда меняет их жизни.

Глава 1

Эллисон

«Близнецы, ваш покровитель Меркурий пришел в движение. Туман, окутавший вас, рассеивается. Готовьтесь впустить в вашу жизнь романтику!»

Как было бы здорово, если бы мой гороскоп на сегодня сбылся. Поскольку, когда красивейший мужчина из всех, что я видела, появился в закусочной «Звездная пыль», что-то изменилось в воздухе. Он вошел вместе с порывом холодного ветра, залетевшего в открытую дверь, и голос Барри Манилоу, который громко пел по радио свою «Мэнди», вдруг стал едва слышен.

Мужчина устроился за третьим столиком – не в моей зоне обслуживания, поэтому я осталась за барной стойкой и навострила уши. Он заказал соленый бейгл с маслом и чашечку кофе, а затем посмотрел прямо на меня. Его кристально-голубые глаза будто заглянули прямо в душу. Меня бросило в жар, я тут же отвернулась, но желание снова оглянуться пересилило.

Кем бы ни был этот незнакомец, одет он был просто убийственно. Ладно скроенная голубая рубашка сидела, как влитая, облегая выступающие мускулы, а его брюки совершенно точно были сшиты на заказ. Он выглядел невероятно сексуально с растрепанными волнистыми волосами и щетиной на щеках и подбородке.

Я старалась не пялиться, но наш интерес друг к другу, казалось, был обоюдным. Даже когда я делала вид, что не смотрю, все равно чувствовала на себе его пристальный взгляд. И каждый раз мир вокруг меня будто вспыхивал ярчайшими красками.

Итак, понедельник оказался далеко не типичным.

Конечно, в закусочную все время заходили симпатичные парни: копы, пожарные, но этот… нет слов, чтобы описать, насколько он был красив. Сногсшибательный. Таких точно не увидишь в пригородных закусочных, как наша.

«И, как назло, я в этой дурацкой униформе!»

Владелец закусочной Макс, старался придать заведению ретро стиль, поэтому официанты носили одежду, напоминающую костюмы персонажей Фло и Элис из «Закусочной Мэла» в ситкоме семидесятых годов. Она была светло-голубой, на нагрудном кармане вышито имя.

Посетители часто говорили, что с такой внешностью мне надо пойти в актрисы, однако меня не прельщали кино или театр. Я мечтала помогать особенным детям, но пришлось бросить магистратуру по специальной программе Симмонского колледжа, потому что не хватало денег, вдобавок жизненные обстоятельства не позволили сосредоточиться на учебе. Макс был моим соседом, и когда предложил поработать в закусочной, я согласилась. Благодаря большому количеству смен и щедрым чаевым я неплохо зарабатывала и могла откладывать деньги, чтобы когда-нибудь вернуться в колледж. Но сегодня из-за этого голубоглазого красавца я не жалела, что работаю официанткой, и не променяла бы это ни за что на свете.

Долорес приняла у него заказ, но обслуживать его предоставила мне. Я не знала, то ли благодарить ее, то ли убить. Мое сердце колотилось, горло перехватило от эмоций. Я поставила поднос с заказом на барную стойку и помедлила, не решаясь подойти.

Голубоглазый красавец в данный момент читал газету «Бостон Геральд», которую оставил на столике предыдущий посетитель, а значит, у меня было несколько секунд, чтобы изучить его, прежде чем столкнемся лицом к лицу.

Он был поистине ошеломляющим. Точеное лицо, густые блестящие каштановые волосы, слегка разделенные пробором спереди и завивающиеся на кончиках чуть выше его ушей, голубые глаза, которые я уже не раз отмечала. К тому же он был высоким, по крайней мере около шести футов.

Переведя взгляд под столик, за которым расположился мужчина, я увидела на нем черные носки с ромбами и черные блестящие классические туфли. Я прищурилась, пытаясь лучше рассмотреть его мускулы под дорогой голубой рубашкой. Фигура под ней должна быть совершенной. Этот парень источал секс, и, судя по одежде, он не был простым работягой, и поэтому выделялся на фоне других посетителей, как белая ворона.

Его дорогой темно-синий пиджак лежал на противоположной стороне диванчика, и я была рада, что протерла то засаленное место до того, как он пришел.

У меня по спине пробежали мурашки, когда мужчина лизнул свой палец, чтобы перевернуть страницу газеты.

«Какой счастливчик этот палец».

Я глубоко вздохнула, подняла поднос с барной стойки и с громко стучащим сердцем подошла к столику. Трепет бабочек в моем животе усиливался с каждым шагом.

Я поставила тарелку с бейглом и кофе. Руки у меня дрожали, поэтому ложечка, лежащая на блюдце, громко звякнула о чашку. Мне каким-то образом удалось опустошить поднос, ничего не пролив, и я откашлялась.

— Могу я предложить вам что-нибудь еще? – спросила я.

— Нет, спасибо. — Он улыбнулся, сверкнув своими красивыми зубами.

Сочетание его улыбки, запаха и мягкого голоса было таким сексуальным, что было мучительно тяжело не протянуть руку и не дотронуться до него.

— Дайте знать, если передумаете.

— Будет сделано, – он кивнул, но не отвел от меня взгляд.

Он бегал по моему лицу глазами, будто пытался его сфотографировать. Между нами возникло неловкое молчание, в котором отчетливо слышалось его дыхание. Когда до меня донесся мускусный аромат его одеколона, я резко повернулась и пошла от столика. Однако спиной я продолжала чувствовать горячий взгляд мужчины.

«Я же брызгалась дезодорантом сегодня?» - думала я, чувствуя, что вспотела.

Я была как в тумане, поэтому столкнулась с посетительницей, которая собиралась уходить. Я пробормотала ей извинения, а голубоглазый красавец, который все еще глядел на меня, стал свидетелем моей оплошности.

Я вернулась за барную стойку как раз, когда он откусил кусочек бейгла и проглотил.

«Какой счастливчик этот бейгл».

Он вытер руки от соленых крошек и сделал глоток кофе. На его запястье блеснули часы.

«Похоже, «Ролекс».

Когда он снова повернул голову в мою сторону, я быстро отвернулась и сосредоточилась на разговоре между пожилыми женщинами, сидевшими у стойки с кофе. Одна дама что-то рассказывала другой, но когда она ушла в уборную, вторая посмотрела на меня, улыбнулась, показывая испачканные помадой зубы, и сказала:

— Я ничего не поняла из того, что она сказала.

Я рассмеялась.

Зазвенел колокольчик над входной дверью, и в закусочную зашел мистер Маччио - наш постоянный посетитель. Он переехал из Италии сорок лет назад, но все еще говорил с сильнейший акцент. Он прошел прямо к своему любимому месту в углу и махнул мне.

— Эй, bella, принеси мне зеленый чай, сегодня. Жена говорит, что я должен пить меньше кофе, поэтому хочу попробовать этот чай, хорошо?

Его громкий голос вывел меня из одурманенного состояния.

— Конечно, милый, — улыбнулась я.

Я пошла в кухню, чтобы разместить его заказ, но краем глаза заметила, как красивый незнакомец повернулся и посмотрел на мистера Маччио.

Я вернулась через пару минут и чуть не выронила чай, когда увидела, как голубоглазый красавец внезапно встал из-за стола, бросил деньги, схватил свой пиджак и быстро вышел. Нет... он практически выбежал. Резкий звук дверных колокольчиков и ветер, пронесшийся при его выходе, походили на пощечину.

«Так быстро?»

После его ухода сердце у меня колотилось даже сильнее, чем в его присутствии. Паника быстро превратилась в чувство пустоты и захлестнула меня. Мне действительно хотелось плакать.

«Я такая жалкая».

Я представляла, что он завяжет со мной разговор перед уходом или, по крайней мере, я узнаю его имя по кредитке.

По радио играла песня Стиви Уандера «Моя прекрасная любовь». Мне захотелось сорвать фартук и последовать за ним. Конечно, я так не сделала, но очень этого хотела.

Этот мужчина сказал всего несколько слов, но пробудил во мне то, что было давно мертво – желание. Не только его, но и необходимость, потребность, вожделение, которого я никогда в жизни не испытывала. Он произвел на меня неизгладимое впечатление, и теперь я, возможно, больше никогда его не увижу.

Клянусь, я почувствовала, как покачивается зал, когда подошла к столу. Незнакомый красавец оставил после себя не только аромат туалетной воды, который я все еще чувствовала, но и пятьдесят долларов, хотя его счет был меньше пяти баксов. Мне снова захотелось погнаться за ним, когда я их увидела.

«Может, он забыл о сдаче? Кто оставляет такие большие чаевые взволнованной посредственной официантке?» - ломала голову я, но тут вспомнила, что чай мистера Маччио все еще стоит на барной стойке.

Я отнесла его, подошла к кассе, вдохнула аромат пятидесятидолларовой банкноты, прежде чем положить ее в кассу, взять сдачу и отдать Долорес половину чаевых.

— Ничего себе, — сказала она, когда я передала ей деньги.

— Знаю. Это тот красавец. Он оставил пятьдесят долларов на столике. Это твоя половина чаевых, — торжественно сказала я и пошла в уборную, чтобы постараться успокоиться.

Я заперла дверь, села на унитаз и обхватила голову руками.

«Глупая девочка! Как мало тебе надо».

Каждый день мы сталкиваемся с людьми, с которыми, скорее всего, никогда не встретимся снова. Но по какой-то неизвестной причине я просто не могла принять, что голубоглазый красавец был одним из них.

Остаток дня я фантазировала о нем и о том, каково было бы поблагодарить его как следует за щедрые чаевые… своими губами.

Глава 2

Седрик

«Вот черт, вот черт!»

Обильно потея, я бежал по Мэйн Стрит как можно дальше от закусочной. Мне нужно было успокоиться и подумать.

«Где, черт возьми, я припарковал машину? А, вот она!»

Я залез на водительское сиденье и захлопнул дверцу. Меня окутала тишина.

«Как же она красива! Боже мой!»

Я представлял, как она будет выглядеть, но такого не ожидал. Прошло столько времени... Я должен был догадаться, что она станет красивой женщиной.

«Ее огромные зеленые глаза...»

Боже, надеюсь, она не заметила, как я на нее пялился. Я просто не мог отвести взгляд.

«Будет сделано – так я ответил ей. Это лучшее, что я мог придумать? И какого черта я оставил пятьдесят баксов? Я ведь не хотел привлекать к себе внимание».

Я так ошалел, что бросил на стол единственную купюру, что была в бумажнике, и убежал. Я просто не мог остаться и ждать сдачу. Не мог рисковать. Судя по тому, как колотилось у меня сердце, я бы точно ляпнул то, что не должен и облажался.

Пульс до сих пор еще не замедлился.

«Пора убираться отсюда. До агентства ехать сорок минут. Кто вообще тратит три четверти часа на дорогу, чтобы купить бейгл? Сумасшедшие сталкеры, вот кто!»

Я ехал по трассе I-93 со скоростью восемьдесят пять миль в час и думал о ее имени: Эллисон. Оно ей подходило, такое же красивое. А еще от нее пахло зелеными яблоками.

Эллисон, кажется, нервничала. Когда она подошла ко мне, ее руки дрожали, щеки раскраснелись, и мне так захотелось провести рукой по ее милому лицу.

Интересно, почему такая девушка как она, работает в пригородной закусочной? По крайней мере она бы добилась большего в одном из модных баров Бостона. Она могла бы иметь все что угодно с таким лицом и глазами.

«Не говоря уже о фантастическом теле и аппетитной попке, которую обтягивала ее униформа».

Черт, она последняя женщина, о которой я должен так думать, и, тем не менее, я не мог не задаваться вопросом: каковы на вкус ее губы и кожа? У них тоже будет аромат зеленого яблока?

«Прекрати, Каллахан. Она недоступна для тебя!»

Вот почему я хотел ее.

Мне необходимо контролировать свои мысли, но я не ожидал, что буду настолько ей очарован.

«Нужно будет снова ее увидеть, когда, чёрт возьми, успокоюсь. Но как найти на это время? Следующие две недели забиты встречами с клиентами».

***

До офиса я добрался за рекордное время.

— Карин ждет тебя, – сказала моя ассистентка Джули, указывая на кабинет.

Карин Келлер - привлекательная блондинка, тележурналистка, представителем которой я стал после того, как она пришла в агентство и потребовала, чтобы ее включили в список клиентов. Между нами пробежала искра, и я решил проигнорировать политику агентства, запрещающую связи с клиентами. Мы встречались уже шесть месяцев.

Агентство «Д. Н. Уэсток» представляло некоторых из самых громких имен в сфере теленовостей, а я стал их самым прибыльным агентом и восходящей звездой после того, как привлек в качестве клиента одного из ведущих национального утреннего шоу. Неплохо для парня из Дорчестера.

Сказать, что у меня было скромное начало, значит ничего не сказать. Я вырос в одном из самых криминальных кварталов Бостона. В нашей маленькой квартирке под самым чердаком трехэтажного многоквартирного дома было всего две спальни. Моя мать была итальянкой, отец – ирландцем. Своим детям: старшему Калебу, мне и сестре, Кэйлли, которая младше на десять лет, они дали имена, начинающиеся на «К», что было явным перебором, учитывая нашу фамилию Каллахан.

С деньгами было туго, но родители делали все, чтобы обеспечить нас. Отец работал сталеваром, мать горничной. На свой пятнадцатый день рождения я случайно попал под огонь из проезжающего мимо автомобиля прямо у подъезда нашего дома - на моей левой руке до сих пор остался шрам от пулевого ранения. Наверное, поэтому никто не удивился, когда я покинул дом сразу после окончания старшей школы. Мне удалось попасть в Северо-Западный университет по государственной стипендии, потому что учеба и школа давались мне легко.

Северо-Западный университет был известен своей коммуникационной программой, и я знал, что хочу специализироваться на том, где смогу использовать свою врожденную способность писать и говорить публично. В основном, я был хорош в болтовне и мог бы преподавать ее в классах по углубленному изучению.

Именно там, в Чикаго - почти двенадцать лет назад, если считать с сегодняшнего дня, - когда я учился на последнем курсе, моя жизнь развалилась на части. Но даже несмотря на тот ужас, мне все-таки удалось закончить учебу и получить высшее образование.

Через три года после кошмара на последнем курсе, работая в Чикаго, я завязал интрижку с женщиной по имени Лана Форд. Она оказалась агентом радиовещания, и я занял должность ее стажера. Лана была на пятнадцать лет старше и научила меня всему, что знала: в зале заседаний и в спальне. Я наблюдал за Ланой в течение дня, пока она встречалась с клиентами, а затем мы возвращались к ней в лофт ночью. Я был закрыт эмоционально после того, что случилось со мной в Северо-Западном университете, и то, что она использовала меня для секса, а я ее для продвижения вперед, меня вполне устраивало. Я не хотел снова рисковать своим сердцем. Если на то пошло, я вообще не хотел ничего чувствовать.

Однажды Лана узнала, что я водил одну из девушек-практиканток к ней в лофт и уволила меня. Она должна была знать, что в романтическом плане это ни к чему бы не привело, но, по понятным причинам, сильно обиделась. Я думал, что Лана может попытаться навредить мне, но почти сразу же получил другую стажировку, и на этот раз благополучно работал под руководством мужчины.

Опыт, полученный от наблюдения за работой Ланы, я использовал, чтобы поступить на должность младшего агента в чикагском отделении «Д. Н. Уэстока». Я поднялся по служебной лестнице и начал представлять некоторых важных людей в Чикаго, когда мой отец внезапно умер от сердечного приступа, и я попросил перевести меня в Бостон. Это было четыре года назад.

Хотел бы я сказать, что день смерти моего отца был для меня худшим днем в жизни, но самый черный день в моем существовании случился восемью годами раньше этого трагического события.

После возвращения в Бостон я был полон решимости забыть все, что случилось в Чикаго. До недавнего времени. Я приехал домой четыре года назад, и вот теперь мне снова пришлось взглянуть в лицо своему прошлому. Я просто не мог поверить, что из всех штатов, из всех городов Эллисон оказалась так географически близко ко мне.

Я должен увидеть ее снова, хотя бы для того, чтобы посмотреть на ее прекрасное лицо. Ну а пока, мне нужно увидеть Карин.

— Привет, милый. Почему так долго? – спросила Карин. Она закинула свои стройные ноги в туфлях на высоких каблуках на мой стол и пила ее обычное обезжиренное латте Венти с двумя порциями ванильного сиропа.

Она протянула мне уже остывший маленький стаканчик с кофе.

— У меня была встреча с потенциальным клиентом за городом, – соврал я.

— Кто-нибудь подходящий? — она хлопнула ресницами и собрала свои прямые светлые волосы в пучок.

«Боже, да, кто-то подходящий», — подумал я.

— Да, у этого может быть большой потенциал.

Я сразу представил себе Эллисон и потерял всякое внимание к тому, что говорила сейчас Карин.

Эллисон была просто великолепна, и внешность моей девушки бледнела по сравнению с ней.

У Эллисон был маленький нос, пухлые губы и прямые длинные красивые темные волосы длиной до середины спины. Она легко могла сойти за модель, если бы не маленький рост. И ее глаза, конечно. Необычайно большие, светло-зеленые с золотыми крапинками. Было что-то в этих глазах, что заставляло меня грустить. В них чувствовалось, что у Эллисон в последнее время была нелегкая жизнь. Я не мог надолго отвести с них взгляд. За то короткое время, что мне удавалось это сделать, я разглядел обтягивающую униформу, на которой было вышито ее имя на передней части ее упругой груди.

Вопрос Карин вернул меня в реальность.

— Куда ты хочешь пойти поесть сегодня вечером? «Сонси»? — она саркастически подмигнула.

Карин знала, что я ненавижу ходить в эти модные места на Ньюбери Стрит. Я был гораздо больше похож на парня берущего еду на вынос и смотрящего Netflix. Плюс, я проводил большинство встреч с клиентами в ресторанах «Фроу-Фроу».

— Думаю, мы должны остаться сегодня вечером дома. У меня был долгий день, - ответил я.

Я был эмоционально истощен и очень хотел остаться сегодня вечером один.

— Хорошо, неважно, — фыркнула Карин подошла и села ко мне на колени. Проведя пальцами по моим волосам, она спросила: — Есть какие-нибудь новости из WANY в Нью-Йорке? Разве ты не отправлял туда мой демо-ролик на прошлой неделе?

— Карин, ты знаешь, сколько агентов пытаются завлечь своих клиентов на эту удочку? Поверь, если они заинтересованы, то мы узнаем об этом. Лично я считаю, в твоем случае это маловероятно. У тебя нет опыта работы в студии, только уличные репортажи. Я думаю, они ищут кого-то более харизматичного на утреннее шоу. Детка, прости, но тебя не назовешь жизнерадостной.

Карин нахмурилась.

— Ну, я все равно хочу, чтобы ты надавил на них.

Карин была It-репортером на одной из телестанций Бостона. Несмотря на внешнюю привлекательность, тон ее голоса в эфире был серьезным, и улыбалась она словно через боль.

Карин - не мой тип девушек. Она может быть высокомерной и холодной, но мне хочется верить, что в глубине души она хороший человек. Карин родом из богатой семьи в Дэриене, штат Коннектикут. Ее отец был нейрохирургом, и Карин ни в чем не нуждалась. Всю свою жизнь она ходила в частные школы и ездила на частные курорты. Ничего похожего с моим детством. Однако, встречаться с Карин было удобно. Она понимала индустрию и требования моей работы, была доступной и привлекательной. Она, казалось, никогда не ревновала, когда я тесно сотрудничал с молодыми привлекательными телезвездами, консультируя их. И самое лучшее: она не заставляла меня открываться эмоционально. Карин не требовала многого, кроме как соблюдений приличий в отношении нее и секса. Я был счастлив предоставить последнее, но спустя время секс стал обычным, без той химии, которая существовала в первые месяцы. Он все еще был хорош, просто сладким и без огонька, как ее обычный латте.

***

Вечером мы с Карин взяли тайскую еду в ресторанчике рядом с моим домом, а позже она уехала ночевать в свою квартиру на другом конце Бостона. Ей нужно было рано на работу для утреннего шоу и представить свой эксклюзивный репортаж о расследовании роста количества массажных салонов в китайском квартале, используемых в качестве прикрытия для проституции.

Меня это более чем устраивало. Я и так облажался, когда фантазировал о другой женщине, пока Карин отсасывала мне. Ужасно, что я представлял на ее месте Эллисон, и только поэтому смог кончить.

Я лежал в постели, любуясь лунным светом. На улице было тише, чем обычно. Это помогало думать. Например, отважусь ли снова вернуться в закусочную и не повлечет ли это ненужных проблем.

«Нужно придумать правдоподобную причину, если все же решусь снова появиться там».

Я потянулся за iPod, пролистал плейлист расслабляющего джаза и включил Дайану Крoлл.

Я смотрел на потолок, думая о женщине, которая заворожила меня сегодня в закусочной. Мне хотелось, чтобы я мог встретить ее при других обстоятельствах, поскольку знал, что правда перевернет ее мир с ног на голову.

Глава 3

Эллисон

Поездка домой в Молден на пригородном поезде, казалось, пролетела этим вечером в один миг. Я фантазировала о голубоглазом незнакомце и о пятидесятидолларовой купюре, которую он оставил. И, конечно же, число пятьдесят навело меня на мысли о книге, которую я только что прочитала: о подчинении и миллиардерах. Этот парень определенно мог сойти за настоящего Кристиана Грея. Черт возьми, он выглядел даже лучше, чем мужчина, которого я представляла, читая эту прелестную непристойность.

Я виню свою соседку по квартире Соню за то, что она познакомила меня с моим любимым времяпрепровождением и отдушиной: эротическими любовными романами. Она знает, что мне нужно отвлечься от прошедшего года. Но сейчас даже скандальная книга не могла меня заинтересовать.

Мои мысли блуждали, когда поезд спустился в подземку и темнота туннеля соответствовала моему депрессивному состоянию.

Я так глубоко задумалась, что чуть не пропустила свою остановку.

«Что со мной не так? Симпатичный парень заходит в закусочную, оставляет большие чаевые и уходит, так почему я не могу перестать думать о нем? Может, Соня сможет проанализировать это».

Мы с Соней не похожи. Она англичанка, низенького роста, с рыжими волосами, огромной грудью и фантастической личностью. А я худая, с длинными, почти черными волосами, средней грудью и, как правило, меланхоличная. Особенно в последнее время. Соня была хорошим балансиром для меня.

***

— Привет, Соня, — сказала я, когда вошла в квартиру и бросила ключи на стол.

— Как дела, сучка? - У Сони крутейший британский акцент, и "сучка" — это ее выражение привязанности ко мне.

— Ух... с чего мне начать? — я вздохнула.

— Ба! что случилось?

Соня открыла бутылку фирменного вина, которое по иронии судьбы называлось "Сучка" и вытащила из шкафа два бокала без ножки. Наша кухня была в ретро-стиле, с большими черно-белыми клетчатыми полами из ламината и желтыми окрашенными шкафами. Квартира была старой, но ее ретро-стиль сейчас был в моде. Солнечная кухня, старомодная лепнина и встроенные полки – все это мне очень нравилось.

— Ни за что не поверишь, что случилось со мной сегодня, - сказала я, когда села и взяла один из бокалов с вином. — Итак, я была в закусочной, и туда зашел самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела, в прямом смысле слова.

— Черт... почему меня не было на смене? Как он выглядел? – округлив глаза, спросила Соня. Она также работала в закусочной на полставки.

— Ну... не знаю... красивый, высокий, голубые глаза, сексуальные волосы, в общем, полный набор...

Соня кивнула, отпив половину бокала.

— Этот парень, — продолжила я, — почему-то пялился на меня. Когда я притворилась занятой, я могла видеть краем глаза, что он все еще следил за мной. Когда я отдала ему его заказ, он ничего не сказал, просто улыбнулся и продолжал пристально смотреть на меня.

— Хорошо, — сказала Соня, наливая еще вина.

- Он пялился еще какое-то время, а затем я пошла на кухню, а когда вернулась, внезапно расплатился и ушел. Он даже бейгл не доел.

Я сделал глоток вина, надеясь, что это немного успокоит нервы.

— Хм. — Соня подлила мне вина, хотя я почти ничего не выпила.

Похоже, это становится историей из разряда «ты должна была быть там, чтобы понять», поскольку Соня явно не видела в ней ничего особенного.

— Есть еще кое-что. Когда я пошла убрать с его стола и взять деньги, там была купюра в пятьдесят долларов. Его счет был всего на пять баксов, а он оставил мне пятьдесят!

— Вау! – у Сони загорелись глаза.

— Да уж. Такое случается, конечно, но со мной - никогда. Я не знаю, почему не могу перестать думать о нем. Если бы он не был так чертовски хорош, я бы просто остановилась сейчас, но он был… так… уф… — Я вздохнула.

Соня допила вино и легла на диван в гостиной.

- Почему это невозможно, чтобы красивый парень зашел в закусочную, взглянул на тебя и захотел оставить тебе хорошие чаевые? Ты великолепна, милочка. В книгах такие встречи происходят постоянно.

Соня поправила бюстгальтер и сделала еще глоток вина.

У нее была просто огромная грудь. Бедняжка едва могла встать, не опрокинувшись. Она была ниже метра пятидесяти, что еще больше усугубляло ситуацию. Иногда я не могла сказать, навеселе ли она от вина или ее грудь сопротивлялась силе тяжести. У меня точно не было такой проблемы.

— Дело не в чаевых, Соня… это только добавляет загадочности. Чего я не могу пережить, так это того, что, когда он был рядом, я реагировала как глупая школьница. Мое тело было так чувствительно к нему. Моя униформа практически растаяла на мне.

Соня улыбнулась.

— Хм… Думаю, тебе просто нужно кое-что. Что ж, может, он снова зайдет в закусочную, и ты сможешь узнать о нем побольше.

— Я так не думаю. Он не произвел на меня впечатление человека, который часто бывает в «Стардаст». Поверь, если он снова придет, я просто умру.

Соня остановилась и посмотрела в пол, затем резко сменила тему.

— Не уверена, рассказывать ли тебе это, но сегодня я видела Нейта.

Я была шокирована.

— Что? Где?

— Он сходил с красной ветки метро, когда я садилась на станции «Эйлвайф», — ответила Соня и уставилась на меня, ожидая реакции.

Мы с Нейтом были парой почти год и расстались три месяца назад. Я встретила его в поезде, когда ехала в Симмонский колледж. Сначала я подумала, что он красивый, чуткий и артистичный парень. Нейту можно было сказать что угодно, и он искренне слушал. С ним было так легко… в первое время. Я не привыкла к парням, которые сочувствуют и которые, казалось, искренне интересовались тем, что я предлагала. Первые месяцы нашего романа были просто волшебными. Нейт, на свой манер, знакомил меня с Бостоном, хотя я здесь и выросла, показывая мне все музеи и водя на концерты. Нейт преподавал гитару в музыкальном колледже Беркли. Мы сблизились еще и на почве того, что оба были приемными детьми. В конце концов мы переехали в квартиру недалеко от парка Фенуэй. Именно тогда я узнала, что Нейт алкоголик. Чуткий парень, которого я встретила, медленно превратился в человека, которого я больше не знала. Вначале он умело скрывал от меня свою пагубную зависимость, но в концу уже не мог.

— Что он тебе сказал? – спросила я.

Соня не знала Нейта, когда мы встречались. Я познакомилась с ней после того, как мы расстались, но Соня сталкивалась с ним несколько раз. Каким-то образом он разузнал мой новый адрес и приходил сюда, но меня дома не было.

— Он просто сказал, чтобы ты позвонила ему.

Соня протянула мне визитку, которую дал ей Нейт. Это был новый номер мобильного телефона на визитной карточке музыкального колледжа Беркли.

Я уставилась на визитку.

— Хм. Он выглядел нормально?

— Ага, я имею в виду, он выглядел хорошо, может быть, немного грустно. Он также сказал тебе, что сожалеет о том, как все получилось.

Соня нахмурилась.

— Думаю, лучше оставить все как есть, не так ли? — спросила я.

— Да. Не хочу, чтобы тебе когда-нибудь снова пришлось пройти через это.

Соня не сказала, через что именно я прошла, ведь мы обе и так знали.

Однажды вечером Нейт пришел домой вдрызг пьяным. Увидев два пустых бокала для вина, он обвинил меня в романе с моим другом Дэнни. Дэнни - гей, но Нейт всегда настаивал, что он бисексуал и заинтересован во мне. Он говорил, что Дэнни притворялся геем, чтобы быть рядом со мной. Дэнни и я действительно проводили вместе много времени, и поэтому я точно знала, что он не притворяется. Когда в тот вечер я продолжала отрицать обвинения Нейта, он так сильно ударил меня по щеке, что у меня остался синяк, который продержался больше месяца. Это переполнило чашу моего терпения, и я съехала через неделю, оставаясь у разных друзей, включая Дэнни, пока не нашла место и не встретила Соню, которая также помогла мне устроиться на работу к Максу, так как уже работала там на полставки, учась в медучилище.

Быть официанткой в закусочной - это конечно не то, какой я себе представляла свою жизнь к почти тридцати годам. Но мне посчастливилось иметь там хороших друзей и место, где я могла бы выждать, пока обдумаю следующий шаг. Из родных у меня осталась лишь сестра мамы – тетя Рини, которая живет в Нью-Йорке, поэтому мои друзья, такие как Соня и Дэнни, были для меня очень важны.

Моя мать, Марго Абрахам, умерла от рака чуть больше года назад. Мама никогда не была замужем, но очень хотела ребенка, поэтому в сорок два года пошла в агентство по усыновлению, и после трех лет ожидания удочерила новорожденную девочку - меня.

Мама, работая в мэрии города, скопила много денег, поэтому у меня есть небольшие сбережения. Но я не хочу их трогать и тем более тратить на дорогой колледж. После школы я закончила муниципальный колледж и получила степень по гуманитарным наукам. Потом я работала то тут, то там, пока не определилась, что хочу посвятить жизнь обучению детей с ограниченными физическими и умственными способностями. Но после смерти мамы я решила, что до тех пор, пока не смогу накопить достаточно денег и сосредоточиться на учебе, в аспирантуру не идти.

— Мы идем куда-нибудь сегодня вечером? — спросила Соня.

Она была непоседлива и выходила практически каждый вечер куда-нибудь, даже если просто выпить кофе в Норт Энде. Я домоседка, и была рада оставаться дома и смотреть фильмы почти все вечера.

— Ты что-то придумала? — спросила я, хорошо зная, что, наверно, все равно останусь дома.

— Я думаю позвонить Тому и узнать, не хочет ли он встретиться с нами где-нибудь и, может, купить немного канноли в кондитерской Майка. Они божественны.

Соня любила сладости, а Том был парнем, в которого она влюбилась недавно. Он жил по соседству. Они встретились, пока он выгуливал собаку, а Соня выносила мусор, обменялись номерами и однажды встретились за кофе.

— Тебе следует пойти, но, думаю, я останусь дома. — сказала я, снимая бежевые угги.

— Ну смотри сама, детка. Ты же не собираешься звонить Нейту, пока меня не будет, а? — Соня подняла бровь.

— Конечно, нет.

По правде говоря, я не была так уверена в этом. Я не собиралась возвращаться к нему, но мне было любопытно, как у него дела. Когда я съехала из нашей квартиры, он был очень расстроен и звонил мне каждый день в течение двух недель. Я, конечно, понимала: то, что он сделал, непростительно, но я также знаю, что, если бы он не был пьян, этого бы не случилось. Нейт никогда не поднимал на меня руку, будучи трезвым. Мне просто не понравилось, как мы расстались, фактически я бросила его, и теперь борюсь с чувством вины.

— Хорошо, я приму душ, — сказала Соня и вышла из комнаты.

Я рухнула на огромный зеленый диван, закрыла глаза и подумала о голубоглазом красавце и запахе его одеколона. Мне было интересно, кто он, как его зовут и что он делает сейчас.

Глава 4

Седрик

Остаток недели пролетел незаметно. Я съездил по делам в наш Нью-Йоркский офис, вернулся, и в пятницу вечером встретился с Карин за ужином. В итальянском ресторане, который она выбрала, было темно и шумно, и мне просто хотелось свалить к черту отсюда и поехать домой.

— Ты кажешься каким-то отстраненным сегодня вечером. Все в порядке? — спросила меня Карин, расправляя салфетку и внимательно изучая меню напитков.

— Просто была напряженная неделя, детка. Все отлично.

По правде говоря, необходимость снова увидеть Эллисон разъедала меня, и с каждым днем становилось только хуже.

— Чем ты хочешь заняться в эти выходные? – спросила Карин, прежде чем ее прервала официантка, которая пришла принять наш заказ.

— Я возьму «Маргариту». А ты, Седрик?

— Хм… драфтовый «Сэм Адамс». Спасибо.

Я надеялся, что пиво притупит беспокойство, которое одолевало меня всю неделю, но, наверное, лучше бы мне подошло что-то покрепче.

— Итак, чем ты хочешь заняться в выходные? — повторила Карин.

— Я надеялся, что у тебя уже есть план. Сегодня я не чувствую себя компетентным в этом вопросе, — сказал я, бросая меню.

— На самом деле, я надеялась, что мы сможем поехать в Бримфилд на антикварную ярмарку. Я слышала много хорошего. Это всего в полутора часах езды, - просияла Карин.

— Эм. Окей, звучит неплохо.

На самом деле, антиквариат мне не был нужен, но, возможно, было бы полезно выбраться из города, очистить голову и решить, каким будет мой следующий шаг в отношении Эллисон.

***

Субботняя поездка была достаточно приятной. Бримфилд – живописный сельский городок в западной части штата Массачусетс, и чтобы добраться туда, потребовалось около двух часов. Стоял свежий осенний день и прекрасная погода, хотя и приходилось терпеливо бродить вокруг в поисках бесполезного хлама других людей.

— Посмотри на эту пашмину! — Карин взвизгнула, подняв омерзительный розовый кусок ткани.

Она достала пачку наличных и заплатила за шарф, который «ей просто был необходим», наряду с ещё примерно двадцатью другими предметами, которые я таскал с собой в неудобной женской сумке «Веры Брэдли», пока Карин бегала впереди меня к разным продавцам.

«О, да, сегодня я чувствую себя чертовски мужественно».

В какой-то момент я потерял Карин и оказался у лотка восьмидесятилетней на вид женщины, которая продавала серебряные и золотые кольца и ожерелья.

Женщина подошла ко мне.

— Могу я помочь вам найти что-нибудь для этой особенной леди? — спросила она.

— О, нет, спасибо. Моя девушка может сама о себе позаботиться, — ответил я, закатывая глаза.

Леди проигнорировала меня, потянувшись за чем-то в своей заначке.

— Как насчет этого?

Она вынула из прозрачного стеклянного футляра серебряную бабочку на цепочке, которая действительно выглядела мило. Центр бабочки был инкрустирован чем-то похожим на бриллиант.

— Сколько это стоит?

Я решил подшутить над ней, даже если не собирался ничего покупать.

— Вы мне скажите, — ответила женщина.

У старушки был такой милый взгляд, и, по правде говоря, казалось, что никто не проходил мимо.

— Это серебро? — спросил я.

— Вообще-то, это белое золото. Ты можешь увидеть маркировку здесь.

Она повернула подвеску дрожащими руками и посмотрела на меня ярко-голубыми глазами, улыбаясь беззубой улыбкой. Эта женщина была, наверное, красива шестьдесят лет назад и говорила с ирландским акцентом.

— Эти украшения принадлежали моей матери. Она была коллекционером. Я долго держалась за них, но возникли проблемы со здоровьем, поэтому мне нужно продать их, чтобы оплатить счета, — сказала она.

Я слегка похлопал по ее руке.

— Мне жаль это слышать, — сказал я.

Когда дама положила бабочку обратно в футляр, я заметил кольцо с уникальным зеленым камнем. Оттенок зеленого напомнил мне глаза официантки. Он был светло-зеленым, светлее, чем изумруд, почти зеленым, как лес, с золотым оттенком.

— А что насчет этого? — я показал на кольцо. — Это настоящий камень?

Она передала его мне, чтобы я рассмотрел поближе.

— Не уверена. Это кольцо подарил моей маме отец, когда ухаживал за ней. Они были женаты шестьдесят лет, прежде чем мой отец умер. Это не изумруд, но похоже, что это настоящий драгоценный камень, возможно, из семейства цитринов. Этот тоже из белого золота. Видите маркировку внутри?

Я прищурился, чтобы заглянуть внутрь кольца.

— Оно прекрасно. Но я понятия не имею, что вам за него предложить.

Женщина задумалась на секунду.

— Филигранный стиль оформления больше не встречается. В наши дни ты не сможешь купить такие качественные вещи. Как насчет сотни? Я уверена, что оно стоит больше, но ты выглядишь хорошим мальчиком. Ты ирландец? — спросила она.

— Наполовину, по отцовской линии. Моя мама итальянка. — Я усмехнулся.

— Это многое объясняет. Темные волосы от матери и голубые глаза от твоего отца? Осмелюсь предположить, что злобная ухмылка тоже от ирландской стороны? Хорошему ирландскому мальчику я отдам кольцо за восемьдесят. Только пообещай, что не отдашь его девчушке, пока не полюбишь ее по-настоящему. Это кольцо имеет особое значение, и я верю, что оно должно быть передано женщине, которая по-настоящему дорога сердцу, как мой отец относился к моей матери.

— Ладно, договорились.

Улыбаясь женщине, я вытащил бумажник из кармана в надежде, что у меня хватит денег, чтобы покрыть стоимость кольца. Я вытащил двести баксов - все, что было, и передал ей.

Она закрыла глаза и покачала головой.

— Нет, дорогой, я не могу принять это. Восьмидесяти хватит.

Я сунул деньги ей в руку.

— Пожалуйста, возьмите, вы найдете им применение. К тому же вы передаете мне особую часть своего прошлого, поэтому позвольте хорошему ирландскому мальчику выручить даму?

Женщина одарила меня самой широкой беззубой ухмылкой, которую я когда-либо имел странное удовольствие видеть, и встала, чтобы обнять меня.

— Благослови тебя Господь. Как тебя зовут, парнишка?

— Седрик Каллахан.

Она хлопнула в ладоши.

— Каллахан! Моя мать была Каллахан! Ее звали Мэри. Кто знает, мы могли быть как-то связаны. Большое тебе спасибо, мистер Каллахан. Я Мейв.

— Все возможно, — сказала я, взял кольцо и положил в карман рубашки.

В этот момент я увидел Карин, идущую ко мне с новым барахлом, и кивнул Мейв, которая стояла, улыбаясь, когда я уходил.

Карин протянула мне еще одну маленькую сумку, которую я положила в большую, которую нес.

— Ты что-то купил? — Карин улыбнулась.

Оглядываясь на Мейв, я солгал:

— Нет, нет, просто болтаю с этой милой дамой.

Старушка, должно быть, подслушала меня, потому что, когда я снова посмотрел на нее, подмигнула. Думаю, она, как и я, вероятно, почувствовала, что Карин – не та женщина, которой должно достаться кольцо ее матери.

«Мудрая женщина, эта Мейв».

***

Поездка обратно в Бостон была не такой расслабляющей, как поездка в Бримфилд, поскольку мы с Карин застряли в пробке на Массачусетской магистрали.

Продолжая рассказывать о великих находках, занимавших большую часть заднего сиденья моей Ауди RS5, она решила послушать аудиокнигу на своем iPod, в то время как я полностью распорядился радио.

Пролистывая каналы, я остановился на «Мэнди» Барри Манилоу. Определённо, это не одна из моих любимых, но я, к собственному удивлению, вспомнил, что она играла, когда я тем днем зашел в закусочную. Песня напомнило мне момент, когда я впервые увидел Эллисон. Странно, я не слышал эту песню много лет, а теперь слышу второй раз за неделю.

«Может быть, это знак того, что мне нужно вернуться?»

Только по понедельникам у меня есть время в середине дня, чтобы совершить поездку в пригород. Завтра понедельник, но я еще не готов вернуться в закусочную и встретиться с Эллисон лицом к лицу. Мне нужно придумать предлог, чтобы поговорить с ней и как-нибудь объяснить чаевые, которые оставил. Если, конечно, она вспомнит меня и спросит. Может, Эллисон и не упомянет об этом, но лучше заранее все придумать. Нет, я пока не готов встретиться с ней. Это не будет завтра.

***

Прошло несколько недель, прежде чем я, наконец, решился снова поехать в закусочную «Звездная пыль».

Я подумал, что, если оденусь менее официально, то, возможно, Эллисон не вспомнит меня как парня с чаевыми. Так что я облачился в свои любимые джинсы, серую хлопковую рубашку и кожаную куртку. А еще за последние несколько дней я отрастил небольшую бородку.

Мне нужно было начать с чистого листа, набраться смелости и как-то начать разговор, не заходя слишком далеко. Я не хотел отпугнуть Эллисон. Парни, должно быть, постоянно пытаются подцепить ее, и мне не нужно, чтобы она подумала так же обо мне. Потому что это не так. Я просто хочу узнать Эллисон лучше. И преследую ее на работе только потому, что не знаю, как еще это сделать.

Мне повезло найти место для машины прямо перед закусочной. Я сделал максимально глубокий вдох, Вспомнив технику дыхания, которую изучил на уроке Бикрам Йоги, куда на прошлой притащила меня Карин, я сделал глубокий вздох.

«Дыши…»

Ладно, пошло оно на хрен! Что мне действительно было нужно, так это сигарета. Я пытался бросить курить, но если и был момент, когда необходимо сделать исключение, то это был он. Я потянулся к бардачку, схватил спрятанную там пачку «Мальборо лайт», достал сигарету, прикурил и затянулся.

«Дыш-и-и-и…»

Так-то лучше.

Сделав несколько затяжек, я затушил сигарету, сунул в рот мятный леденец и вылез из машины.

«Ну я и тупой! Теперь от меня будет вонять дымом».

Колокольчик на двери звякнул, когда я вошел внутрь. Сегодня здесь было намного шумнее и многолюднее, чем в прошлый раз. Из колонок несся «Извилистый долгий путь» «Битлз», и единственные оставшиеся свободные места были прямо за барной стойкой.

«Проклятье!»

Выбора у меня не было, поэтому я прошел прямо туда.

Пожилая женщина с очень выбеленными светлыми волосами и ярко-красной помадой протянула мне меню и сказала, что скоро вернется. Это была та же официантка, которая работала в прошлый раз. Согласно имени на кармане униформы, ее звали Долорес.

Я оглянулся, но Эллисон не увидел. Закусочная была небольшая, поэтому места, чтобы укрыться не так много. Двери на кухню распахнулись, и я смог увидеть там еще одну официантку, низкая, рыженькая с ... гигантской грудью.

«Точно не Эллисон».

Долорес вышла из кухни и за ней последовала другая официантка. Могу поклясться, что они одновременно посмотрели на меня и шептались у кофемашины. Рыжая официантка подошла ко мне с маниакальной улыбкой.

— Привет, меня зовут Соня, я буду вашей официанткой сегодня. Могу я предложить вам кофе? — спросила она с сильным британским акцентом.

— А, конечно. Было бы хорошо. Я возьму кофе и соленый бэйгл с маслом, пожалуйста, — сказал я и только потом осознал, что заказал то же самое, что и в прошлый раз, не заглянув в меню.

Но в любом случае у меня пропал аппетит, как только я выяснил, что напрасно приехал сюда.

— Не вопрос. Я сейчас вернусь с вашим заказом. — Она подмигнула.

Рыжая официантка вернулась к кофемашине, чтобы налить мне чашку, и я заметил, как она снова шепчется с Долорес. Последняя повернулась и стала, не стесняясь, на меня пялиться. Другая официантка - Соня, кажется, - подпрыгнула несколько раз, легкомысленно засмеялась, а потом пошла на кухню.

Долорес принесла мне кофе и улыбнулась.

«Что это такое вообще? Возможно, она снова ждет больших чаевых».

Соня появилась примерно тремя минутами позже и поставила бэйгл на барную стойку передо мной.

— Могу я предложить вам что-нибудь еще? — спросила она с ухмылкой.

«Какая-то дурацкая ситуация!»

— Нет, спасибо. Только чек.

Я улыбнулся, но внутри чувствовал себя абсолютным дерьмом. Может быть, Эллисон здесь даже не работала больше.

Я поспешно глотнул кофе и съел половину соленого бэйгла к тому времени, как официантка вернулась со счетом. Я выложил свою кредитную карту, и она ее забрала.

Когда она вернулась, она смотрела и колебалась минуту, прежде чем вернуть ее мне. Я открыл кожаный переплет, добавил чаевые и подписал свое имя так быстро, как мог.

— Спасибо большое, — сказал я, вставая со стула.

Официантка улыбнулась.

— Спасибо вам, мистер Каллахан. Хорошего дня.

Я схватил куртку со спинки стула и пошел к двери, чувствуя себя опустошенным. Колокольчик прозвонил мне на прощание.

Подходя к машине, я подумал, что надо было набраться смелости и спросить, работает ли еще там Эллисон. Но такой вариант я не предусмотрел, и от этого мне было как-то не по себе.

«Вдруг я потерял единственный способ увидеть ее?»

Я решил не делать поспешных выводов и вернуться в закусочную еще несколько раз в разные дни.

***

На обратном пути в Бостон у меня на душе кошки скребли. На улице было холодно, но я все равно открыл окна машин и позволил холодному воздуху ударить в лицо, пытаясь выйти из депрессии.

Мне пришлось остановиться в квартире, чтобы снова переодеться в рабочий костюм. Я стянул джинсы, заменив их черными штанами от «Армани», а когда снимал рубашку, зазвонил телефон. У всех важных контактов есть номер моего мобильного. На стационарный телефон в квартире звонит только телемаркетинг, поэтому сразу включается автоответчик.

Пока я надевал свою фиолетовую рубашку в тонкую полоску и застегивал «ультрамодные» подтяжки, купленные мне Карин, из автоответчика раздался женский голос:

— «Здрасте, мистер Каллахан. Я нашла ваш номер Бостонском в телефонном справочнике. Я надеюсь, что это правильный Седрик Каллахан, но там был только один. Я звоню из закусочной «Звездная пыль». Вы были здесь около часа назад. Мне очень жаль, но вы, должно быть, спешили и оставили свою кредитную карту в папке со счетом. Ваша официантка пыталась вас догнать, но вы уже уехали. В любом случае, если это ваш номер, мы открыты до одиннадцати вечера, так что не стесняйтесь приходить в любое время; мы задержимся для вас. Меня зовут Эллисон. Я буду работать сегодня вечером, так что вы можете спросить меня».

Глава 5

Эллисон

Я редко бывала дома в обеденное время, но сегодня мы с Соней, которая тоже работала в закусочной - на полставки и всего несколько дней в неделю - поменялись сменами, чтобы вечером она смогла пойти на свидание с Томом.

Когда зазвонил телефон, я только завернулась в полотенце после расслабляющей ванны, поэтому позволила автоответчику принять звонок.

— «Эл… Эл… возьми трубку! Ты ни за что не поверишь…», — пугая меня, завопили с британским акцентом.

Соня явно была не в себе, и я быстро подняла трубку.

— Соня? Что случилось... ты разве не на работе?

— Боже мой, да. Твой парень... он был здесь! Голубоглазый… Голубоглазый красавчик был здесь... И, кстати, у него есть имя. Его зовут Седрик. Седрик Каллахан!

— Что? Откуда ты знаешь, что это был ОН? — крикнула я в трубку.

— Долорес сразу его узнала и сказала мне. Боже мой, он именно такой, каким ты его описала: пронзительные голубые глаза, волосы, через которые хочется пропустить пальцы... чертовски сексуальный. Одет он был проще, чем ты рассказывала, он все равно, Эл, он выглядел таким аппетитным. А еще он снова заказал бейгл с солью и кофе, так что нет никаких сомнений - это был он!

— Подожди, как ты узнала его имя?

Меня трясло. Невозможно описать словами, как я была расстроена, что сегодня не работала. Как. Неимоверно. Зла.

— Это лучшая часть. Готова услышать? Он расплачивался кредитной картой. Вот как я узнала его имя. Но подписав чек, он ринулся на выход так быстро... что, черт возьми, оставил карту здесь! Я сейчас держу ее в руках! – закричала Соня, и я понадеялась, что Макс ее не слышит.

«Седрик Каллахан. О Боже! Имя ему, безусловно, подходит».

— Ты попытаешься найти его номер и сообщить, что у нас его кредитка? — спросила я.

— Я подумала, раз через час ты уже будешь здесь, то подожду звонить. Эллисон, лучше тащи свою задницу сюда побыстрее, на случай если он сам поймет, где оставил карту и вернется.

Я не знала, что сейчас чувствую. Днями напролет я ждала, когда этот парень вернется в закусочную, и, в конце концов, убедила себя, что в тот раз он зашел к нам случайно и больше не появится. Однако теперь он точно вернется.

— Хорошо, скоро приеду.

Я положила трубку, не дожидаясь ее ответа. Мне нужно было как можно быстрее выбраться из дома и при этом выглядеть прилично. Я схватила фен и с невероятной скоростью высушила волосы, нанесла консилер на нижние веки, подводку на верхние и тушь на ресницы. Как правило, я не красилась так на работу, но сегодня мне нужно выглядеть как можно лучше: в случае, если Седрик зайдет. Я ненавидела надевать эту уродливую униформу и накинула темно-синий короткий приталенный кардиган, чтобы прикрыть верх. Нанеся немного розовато-лиловой помады и накинув вельветовое полупальто, я захлопнула за собой дверь.

На улице стоял холодный осенний день, студеный воздух тут же заморозил еще влажные волосы, поэтому я натянула вязаную шапку. Ожидание пригородного поезда, казалось, длилось целую вечность, так как меня колотило от предвкушения.

Через семь остановок я вышла из поезда, прошла, а вернее пробежала, два квартала до "Звездной пыли" и с колотящимся сердцем вошла в заполненную посетителями закусочную.

— Эл! — Соня бросилась ко мне.

— Он еще не вернулся. Я только что обыскала телефонный справочник и нашла только одного Седрика Каллахана в Массачусетсе. Это должен быть он.

— Ты звонила? — спросила я.

Соня усмехнулась.

— Нет, глупая курица. Я решила уступить эту честь тебе.

— Мне? Я не хочу ему звонить! Сделай это ты... пожалуйста?

Я так нервничала, и не могла представить, что бы сделала или сказала, если бы он взял трубку.

— Нет. Ни за что. Перестань, это твой шанс поговорить с ним, а потом, когда он зайдет, будет легче завязать разговор, потому что вы уже общались.

— Соня, мы ничего не знаем об этом парне. Ты предполагаешь, что он не женат и гетеросексуал, а я не возлагаю на него никаких надежд. Я действительно не хочу ему звонить, и не ожидаю, что он будет думать о чем-то большем, чем получить обратно свою кредитную карту.

Это была ложь. У меня была надежда. Я не видела обручального кольца в тот первый раз, поэтому была почти уверена, что он не женат. Однако он вполне мог оказаться геем.

— Он не гей, — засмеялась Соня. — Ты сказала, что он пялился на тебя. Любой нормальный гетеро-холостяк смотрел бы тебя. Давай, звони сейчас же! Просто сделай и покончим с этим.

Она протянула мне беспроводной телефон закусочной, и я неохотно взяла у нее листок, на котором ручкой было написано имя и номер. Не задумываясь, я схватила телефон и набрала номер...6-1-7...5-8-9...9-6-5-8.

Затаив дыхание, я слушала длинные гудки, а затем включился автоответчик:

— «Привет, вы дозвонились до голосовой почты Седрика Каллахана. Пожалуйста, оставьте ваше имя, номер и время, когда вы звонили, и я перезвоню, как только смогу».

Я не помню, что точно сказала, потому что очень нервничала, но не думаю, что что-то сильно глупое. Основной смысл был в том, что он оставил свою кредитку и может прийти за ней до закрытия, и что он должен спросить меня.

«Готово. С этим покончено. Фух. Теперь начинается ожидание. Как я переживу эту смену?»

Соня улыбалась.

— Видишь, это было не так уж и плохо! Удачи, сучка. Я пошла.

Соня поцеловала меня в щеку, прихватила сумочку и пошла к двери. Я знала, что она хотела пробежаться по магазинам, чтобы принарядиться для сегодняшнего свидания с Томом.

— Не могу поверить, что ты меня бросаешь. Повеселись, — сказала я улыбаясь.

— Ты тоже. Позвони, если удастся поцеловать его. Пока-пока! — Соня подмигнула и ушла.

***

После обеда посетителей было мало, зато к ужину они хлынули толпой. Все диванчики и столы были заняты, заказы шли один за другим, и это, казалось, должно было отвлечь меня от мыслей о Седрике. Однако только о нем я и думала, и каждый раз, когда тренькал колокольчик над дверью, мое сердце на секунду замерло.

«Может, Соня нашла не тот номер, и Седрик до сих пор не знает, что оставил здесь карту. Может он и не придет сегодня вечером».

Примерно в половине шестого я взяла перерыв, чтобы перекусить. Преимущество работы в закусочной - можно выбрать на ужин все, что захочу. Хотя это может быть и минусом, в зависимости от того, как посмотреть. Обычно я брала салат с жареной курицей, но сегодня я собиралась заесть стресс, поэтому нагрузила поднос сэндвичем «Рубен» с заправкой «Тысячи островов», банановым молочным коктейлем и шоколадным тортом с кремом.

Я села рядом с одним из наших постоянных посетителей, мистером Шортом (англ. «short» - низкий), который, по иронии судьбы, ростом был под два метра. Остальные посетители за глаза называли его Большой Птицей. Знай об этом мистер Шорт, то счел бы это забавным, он был очень хорошим человеком.

— Здравствуйте, мистер Шорт, не возражаете, если я присоединюсь к вам? — Я вздохнула и, прежде чем он успел ответить, села, потому что мы сидели вместе много раз, когда он приходил на обед в мою смену.

Мистер Шорт был ветераном войны во Вьетнаме и вдовцом. Поскольку его дети жили в разных штатах, закусочная стала для него вторым домом. Здесь он завтракал, обедал, ужинал, и когда я работала, мне нравится составлять ему компанию.

— Как дела сегодня вечером, Эллисон? Рад видеть тебя здесь за ужином. — Мистер Шорт посмотрел на мой поднос, полный еды, и приподнял бровь.

— Не то, что я обычно ем, верно? – рассмеялась я.

— Да уж.

— Сегодня я немного не в себе из-за кое-чего, поэтому думаю, что еда поможет успокоить нервы. — Я откусила от сэндвича огромный кусок и снова взглянула на дверь.

«Сейчас не самое подходящее время для прихода Голубоглазого красавца».

— Я могу тебе чем-нибудь помочь? – спросил он.

— Нет, нет. Я в порядке, правда, — я сделала большой глоток своего коктейля.

Мистер Шорт открыл газету.

— Готова к гороскопу?

Мы с мистером Шортом часто вместе проверяли наши гороскопы, и он всегда читал мне мой.

— Ага, давайте.

— Сегодня вы можете получить весточку от друга с карьерным советом или вдохновением для нового хобби. Как бы то ни было, Близнецы, друг будет играть значительную роль в вашей жизни, открывая возможности для бизнеса, — читал мистер Шот, а я внимательно слушала, откусывая еще один огромный кусок сэндвича.

— Интересно. Буду иметь в виду.

Мистер Шорт жестом показал, что я испачкалась соусом, и я вытерла рот салфеткой.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке, Эллисон?

— Ага, — сказала я, с набитым ртом, и снова вытерла его.

Я не могла признаться мистеру Шорту, что нервно жду того, кто, вероятно, никогда не появится. Он счел бы это глупым.

***

Примерно после десяти толпа посетителей поредела, и в закусочной осталось всего несколько человек. Мне еще нужно было убраться и пополнить запасы на следующее утро, но по большей части работа была окончена.

Я закончила протирать последний пустой стол и достала метлу из чулана, чтобы подмести пол за прилавком. Из колонок разносилась «Схожу с ума» Пэтси Клайн. Я и правда сходила с ума. Я чувствовала себе такой дурой, глядя на дверь каждые тридцать секунд сегодня. А ведь вполне возможно, что появление Седрика ничего бы не изменило - он бы пришел, забрал свою карточку и так же быстро ушел, возвращаясь обратно к своей космополитической жизни.

«Так почему же я, даже понимая это, все равно одержима им? В моей жизни чего-то не хватает и поэтому я придумала себе драму? Я просто выдумала, что он чем-то важен для меня?»

Подметая пол, я вспоминала прошедшие месяцы: как сильно я скучала по матери и как плохо закончились отношения с Нейтом. Я была сосредоточена исключительно на своих проблемах, пока не отвлеклась на голубоглазого красавца Седрика. По крайней мере, благодаря этому я теперь знала, что снова могу чем-то или кем-то увлечься.

Без пяти одиннадцать настала пора закрываться. Макс и официантка, которая работала в позднюю смену, всегда уходят вместе, поэтому я выключила неоновую вывеску «Открыто» на окне, взяла пальто и, глядя на фонари, стала ждать, когда из кухни выйдет Макс. Я слышала, как он домывает кастрюли и сковороды, но это были единственные звуки в закусочной, от чего мне становилось немного жутковато. Мне не терпелось убраться отсюда, вернуться домой и принять горячую ванну.

«Сегодня я столько энергии потратила впустую», - стоя у двери, подумала я и поежилась от сквозняка.

Последний поезд отправлялся в одиннадцать двадцать, так что мне хотелось, чтобы Макс поторопился.

Я закрыла глаза, представляя, как хорошо будет в горячей ванне, а когда открыла, у входа в закусочную остановилась серебристая Audi.

Глава 6

Седрик

Я просидел за деловым ужином больше двух часов и не смог бы повторить ничего из сказанного там. Я бессмысленно кивал и не притрагивался к скотчу, поскольку хотел быть трезвым сегодня вечером, на случай, если у меня получится добраться до закусочной до их закрытия. Я бы предпочел прямо сейчас ехать по шоссе на север, но не мог убраться отсюда, даже ради спасения своей жизни.

Получив голосовое сообщение от Эллисон о том, что оставил кредитку в «Звездной пыли», я бросился в офис взволнованный, окрыленный и полный решимости вернуться в закусочную сразу по окончанию работы. Однако этому не суждено было случится. Оказалось, я забыл о ранее запланированной важной встрече с клиентом и последующем ужине, и вспомнил об этом только когда вошел в офис и увидел паникующую Джули.

Спортивный ведущий Скотт Эллис уже ждал в конференц-зале и выглядел не слишком счастливым. К счастью, я был мастером по убалтыванию и умасливанию. Я предложил Эллису взять комиссию ниже, чем он платил своему нынешнему агенту, и гарантировал, что смогу договориться о более высокой зарплате для него. У меня уже была назначена встреча с руководством телеканала, которое уже были моими должниками, после того как я помешал другому моему клиенту подать на них в суд за нарушение контракта. Я знал, что более высокая зарплата сработает, и я знал, что Эллис станет моим клиентом до конца недели.

Чтобы отпраздновать наше соглашение и еще больше задобрить, я пригласил Скотта и его жену Морин в ресторане «Рут Крис Стейк-хаус».

Была уже половина десятого вечера, и я знал, что мне нужно закончить все в ближайшее время, чтобы пойти домой, сменить деловой костюм и успеть добраться до закусочной. Но когда я уже собирался придумать предлог и уйти, появилась Карин. По-видимому, она позвонила Джули, чтобы узнать, где мы находимся, и решила присоединиться к нам. Карин работала со Скоттом на той же телестанции и, должно быть, думала, что ее присутствие поможет. Жаль она не знала насколько все усложнила.

— Привет, детка. Привет, Скотт, Морин, — сказала Карин, подходя к нам с важным и немного надменным видом.

Она попросила у официанта дополнительный стул и уселась рядом со мной.

— Карин, какой приятный сюрприз, — солгал я с фальшивой улыбкой.

— Я не знала, что вы вместе, — - сказала Морин, глядя на ухмыляющегося мужа.

Карин не особо ее жаловала. На телеканале она была известна своим властным характером на собраниях персонала и выдвижением идей, с которыми руководство не всегда соглашалось по этическим соображениям.

Я проигнорировал вопрос Морин о наших отношениях и повернулся к Карин, чтобы шепнуть ей на ухо:

— Детка, жаль, что ты не приехала раньше. Утром у меня ранний рейс в Нью-Йорк, и я как раз собирался извиниться, так как мне нужно подготовиться к встрече в WANY.

Я солгал, поскольку не знал, что еще делать. Мне не нравилось врать ей, но мысль о том, что упущу возможность встретиться с Эллисон, которая ждала меня, убивала. Если бы я все пустил на самотек, то, зная Карин, длинная ночь превратилась бы в бесконечную. Завтра мне придется придумывать историю о том, что встречу в Нью-Йорке внезапно отменили, но я разберусь с этим позже.

Карин вытаращила глаза.

— WANY! Ты собираешься поговорить с ними о вакансии ведущей, той, которую я хочу?

На следующей неделе у меня действительно запланирована встреча, чтобы обсудить Карин и других моих клиентов в WANY, а значит и ложь не была стопроцентной. На самом деле, моя выдумка была почти гениальной, поскольку настоящая встреча на следующей неделе будет выглядеть как перенос вымышленной.

— В общем-то, да, это в повестке дня, Карин.

Я посмотрел на Скотта, понимая, что Карин не следует обсуждать переход в другую компанию в присутствии своего нынешнего коллеги. Это была моя вина. Я не хотел подвергать опасности работу Карин, даже если бы знал, что у нее действительно не было шансов занять позицию ведущей в Нью-Йорке. Честно говоря, у меня было два более подходящих клиента, и именно их кандидатуры я намеривался продвигать.

Карин погладила меня по плечу.

— Милый, я полностью понимаю, что нужно уйти. Не могу поверить, что не знала, что ты собираешься завтра летать В Нью-Йорк, но ужасно рада, — она исполнила небольшой победный танец и легкомысленно притопнула ногой, — что ты это сделаешь.

— Спасибо, детка. Оставайся, веселись, — сказал я.

Я я встал из-за стола, пожал руку Эллису и дружески поцеловал Морин в щеку.

— Спасибо за отличную встречу, Скотт. Я уверен, что это начало хороших рабочих отношений. Я позвоню тебе позже на этой неделе, как только у меня будет возможность поговорить с парнями из руководства канала. Я чмокнул Карин, положил восемьсот долларов наличными, которые должны более чем покрыть счет, и вышел.

«Слава богу, наконец-то!»

Мне стало легче дышать, когда я вышел на оживленную улицу и подставил лицо холодному ветру. Я был чертовски счастлив, что успел выбраться вовремя.

У меня не оставалось времени вернуться в квартиру и переодеться, поэтому придется предстать перед Эллисон одетым так же, как и в первый раз. Теперь она определенно вспомнит меня. Я не знал, что чувствовал по этому поводу, учитывая то, как вел себя в тот день.

В двадцать минут одиннадцатого я завел свою Audi и помчался по трассе I-93.

«Если повезет, успею вовремя».

Проезжая мимо сломанной Toyota Corolla, я подумал, что в любой другой вечер остановился и помог бы бедолаге. Но не сегодня... не сегодня.

Без пятнадцати минут одиннадцать я был почти у цели. Сердце в предчувствии скорой встречи с Эллисон заколотилось в груди. Я продолжал ехать, сосредоточившись на воспоминании о ее красивом лице.

Спустя пять минут я свернул с главной магистрали и поехал по переулкам, подспудно замечая черные и оранжевые огни, украшающие к Хэллоуину дома и магазины на Мэйн Стрит.

Я мог видеть «Звездную пыль» вдалеке, но знак «Открыто» на окне закусочной уже не светился.

«Твою мать!»

Я остановился прямо напротив входа, быстро отстегнул ремень безопасности и выбрался из машины. Захлопнув дверцу, я поднял глаза, я увидел Эллисон – она стояла за витриной лицом ко мне и была похожа на куколку в своем коричневом облегающем пальто, розовой вязаной шапочке и с раскрасневшимися щеками.

«Великолепна!»

Колокольчик тренькнул, когда я открыл дверь и столкнулся с Эллисон лицом к лицу. Несколько секунд я молча стоял перед ней в благоговейном трепете, прежде чем заговорить.

— Привет… эм, извините, что я так поздно. Я Седрик. Вы звонили по поводу кредитки, которую я оставил сегодня…

Я не мог перестать смотреть ей в глаза. Они были такими уникальными и уже знакомыми.

— Привет. Да, это я оставила сообщение. Ничего страшного, теоретически мы еще не закрыты. Я жду, когда Макс – владелец закусочной, закончит. Я принесу вашу кредитку.

«Похоже, она нервничает».

— Не торопитесь.

«Что за глупость! Почему бы ей не спешить уйти отсюда? Ее смена уже закончилась».

Я смотрел, как Эллисон шла за стойку к кассе. Она была идеального роста: около метра семидесяти: не слишком высокой, но и не низкой, и на ней были светло-бежевые угги. Должно быть, она уже переобулась и собиралась уходить, а я доставляю ей неудобство. Она выглядела уставшей, пока рылась в бумагах и папках возле кассы. Я слышал, как она шепчет сама себе. Мне показалось, что я услышал тихое: «Бля!».

Я шагнул к ней.

— Все в порядке?

— Нет…э-э.. не совсем. Коллега сказала, что оставила вашу карточку в этой папке, а ее здесь нет. Боюсь, мне придется позвонить и узнать, куда она ее положила.

Я улыбнулся, желая, чтобы она расслабилась.

— Не беспокойтесь… она же должна быть где-то здесь, верно? И я никуда не спешу. Пожалуйста, не торопитесь, Эллисон.

«Кредитка — последнее, что меня волновало. Даже если сейчас она на пути в Нигерию, мне все равно».

В этот момент из кухни вышел пожилой темноволосый усатый мужчина, похожий на Супер Марио, одетый в пальто, шляпу и с газетой под мышкой.

— Готова идти, Эл? – спросил он.

«Это, должно быть, Макс».

— Макс, если не возражаешь, я сама закрою дверь. Этот посетитель сегодня оставил свою кредитку здесь, и я не знаю, куда Соня ее положила. Я только что звонила ей на мобильный, а ответа нет, так что я поищу ее.

— Без проблем. Ты ведь знаешь, как запереть дверь, да? – спросил Макс. Очевидно, он доверял Эддисон, поскольку не выглядел обеспокоенным.

— Ага… я уже не раз сама закрывалась. Спасибо.

Колокольчик прозвонил Максу на прощание, когда он вышел из закусочной, оставляя нас с Эллисон наедине.

«Мы наедине».

Это был мой единственный шанс познакомиться с ней. Сейчас или никогда. Надеюсь, она так и не найдет эту чертову карточку.

— Седрик, мне очень жаль. - Эллисон быстро посмотрела на меня, роясь в шкафах и ящиках. - Соня хотела положить ее в безопасное место, но, видимо, это не сработало.

Ее щеки покраснели. Она действительно была очень расстроена. Хотел бы я сказать ей, что просто счастлив из-за потери карты, но если скажу это, то, скорее всего, поеду обратно в город на заднем сиденье полицейской машины.

— Эллисон, все в порядке. Пожалуйста, не беспокойтесь. Вы не возражаете, если я сяду, пока вы ищете? – спросил я.

— Да. Пожалуйста. Принести вам кусок торта или чего-нибудь еще?

– Кусочек торта, если можно.

Торт действительно был не плохой идеей.

– Яблочный или кокосовый? - Эллисон приоткрыла дверь на кухню, ожидая моего ответа с самым милым выражением на ее прекрасном лице.

Сердце замерло и пропустило удар, прежде чем помчаться вскачь.

— Э-э… кокосовый. Спасибо.

«Может ли эта ночь стать еще лучше, теперь, когда есть еще и торт?»

Эллисон вышла из кухни с маленькой тарелкой, на которой лежал огромный кусок под щедрым слоем взбитых сливок и вишенкой сверху.

— Вот, пожалуйста, — она улыбнулась и поставила торт передо мной.

— Спасибо.

Я снова уставился на Эллисон на несколько секунд, но в этот раз она тоже уставилась на меня, медленно отодвигая руку от тарелки. Это напомнило мне о той неловкой паузе, которую мы пережили, когда я впервые был в закусочной.

«Боже, я просто хочу схватить ее и вдохнуть запах ее волос!»

Хорошо, что Эллисон не могла читать мои мысли, потому что если бы могла, то этот торт был бы у меня на лице, а вишенка в заднице.

Эллисон внезапно отошла от столика.

— Я попробую снова позвонить Соне.

Она взяла iPhonе, нашла нужный номер, и на этот раз дозвонилась. Я смотрел на нее и слушал, уплетая торт.

— Соня! — крикнула она. — Куда, черт возьми, ты положила кредитную карту? Я посмотрела… Ее там нет! Ты сказала, что зеленая папка... На верхней полке? А, полка в кладовой... Черт, хорошо... Да, он... Позже, я не могу сейчас... Хорошо, спасибо.

Она повесила трубку и побежала на кухню.

Когда она вышла, то одарила меня широкой улыбкой, продемонстрировав свои идеальные зубы.

— Седрик, мне очень и очень жаль. Оказывается, она оставила ее в зеленой папке, но это была другая зеленая папка в другом месте. В любом случае, простите, пожалуйста, за путаницу.

Эллисон протянула мне карточку, и наши руки соприкоснулись. От ощущения ее кожи на кончиках моих пальцев по позвоночнику пробежала дрожь, и я на миг словно оказался где-то в другом месте.

— Пожалуйста, не извиняйтесь, Эллисон. Сидеть здесь и наслаждаться тортом - лучшая часть моего дня. И это я должен извиниться перед вами за то, что заставил искать кредитку, хотя оставить ее здесь было моей глупой ошибкой.

— Ну, все получилось, вроде.

— Получилось.

Я замолчал, потерявшись в ее огромных зеленых глазах.

— Эллисон, надеюсь, у вас есть безопасный способ добраться домой сегодня вечером... Уже довольно поздно.

— Вообще-то я обычно иду пешком на вокзал с Максом... Подождите, который час? - она посмотрела на часы. – Черт!

— Что случилось?

— Последний пригородный в 11:20. Сейчас 11:25. Я опоздала, — сказала она, вздохнув.

— Ну, очевидно, это моя вина. Пожалуйста, позвольте мне отвезти вас домой. Где вы живете?

«Это слишком хорошо, чтобы быть правдой».

- Я живу в пригороде, в Малдене. Это примерно в получасе езды отсюда. Вы уверены? Я могу вызвать такси.

— Ни за что. Вы здесь из-за меня, и это на самом деле мне по пути. Я живу в городе.

— Я догадалась.

— Вы догадались, что я живу в городе, как так? – с любопытством спросил я, не в силах оторвать глаз от ее пухлых губ.

— Ну, вы хорошо одеты, как бизнесмен из Бостона. Я имею в виду... э-э... Я помню, как вы пришли сюда в первый раз, — застенчиво сказала Эллисон.

«Черт! Значит, она запомнила меня как «парня с чаевыми».

Мне нужно было быстро подумать, а потом я солгал:

— Мой клиент живет здесь недалеко, поэтому я зашел в закусочную выпить кофе.

Эллисон обыскала свою сумку, ища ключи.

— Готовы идти? — спросила она.

— Абсолютно.

«А-Б-С-О-Л-Ю-Т-Н-О!»

Я вышел первым и смотрел, как Эллисон выключила свет, заперла дверь закусочной и несколько раз подергала ручку, проверяя.

На ходу отключив сигнализацию машины, я остановился с пассажирской стороны, поджидая Эллисон.

С обворожительной улыбкой она забралась в автомобиль, и я, аккуратно закрывая дверцу, снова задался вопросом: как же так мне чертовски повезло сегодня?

Глава 7.1

Эллисон

«Охренеть. Это действительно происходит?»

Седрик сел на водительское место, включил подогрев сидений и завел машину. Он пах так невероятно, что я могла бы умереть от счастья прямо здесь, опьяненная его ароматом: смеси из мускуса, сандалового дерева и кожи.

Седрик был в точности каким, как я его запомнила, только с небольшой щетиной на подбородке, что делало его еще сексуальнее. В нем была грубость, прямо противоречащая деловой одежде. Смею сказать, он самый красивый мужчина из всех, что я видела.

Когда он взялся рычаг переключения передач, прядь волос упала ему на лоб, и я чуть не умерла.

На Седрике не было пиджака. Его пурпурная приталенная рубашка подчеркивала мускулистую грудь, и даже подтяжки, которые вряд ли добавляли сексуальности любому другому мужчине, смотрелись на нем горячо. Мне вдруг захотелось щелкнуть ими ему по груди.

Я обернулась и увидела, что его пиджак был брошен на заднее сиденье вместе с бутылкой вина.

«Интересно, с кем он собирался пить вино?»

Меня бросало то в жар, то в холод от возбуждения. Я вспотела и чувствовала пульсацию между бедер. Похоже, я совсем не могла контролировать свое тело.

Седрик первым нарушил молчание.

— Итак, ты вспомнила меня, а? — спросил он многозначительно низким мягким голосом, повернулся и окинул меня сексуальным взглядом, прежде чем снова взглянуть на дорогу.

— Ну, тебя было трудно забыть… ты оставил довольно большие чаевые, — пояснила я, не желая раскрывать истинные причины, которые не имели ничего общего с деньгами, а заключались лишь в том, что я считала его незабываемым.

Седрик, казалось, засомневался, покачал головой и сказал:

— Ага… кажется оставил. Я немного торопился, поэтому оставил то, что было в бумажнике.

— Что ж, спасибо. Это действительно было очень великодушно и скрасило мой день. Никогда в жизни я не получала таких больших чаевых, и я хотела поблагодарить, но ты так быстро ушел. Я разделила деньги с Долорес, поскольку формально это был ее стол с самого начала. Долорес действительно крутая и забавная. Она добавляет веселья в будничную работу…

Я быстро оборвала себя.

«Боже, я лепечу, как идиотка».

— Что ж, я действительно рад, что скрасил твой день, — Седрик улыбнулся и взглянул на меня.

— Еще раз спасибо.

Засмущавшись, я отвернулась к окну, но, заметив краем глаза, что Седрик смотрит на меня, снова повернулась.

— Итак, Эллисон, ты давно работаешь в закусочной? — Он ненадолго отвел взгляд к дороге, когда выезжал на шоссе, а потом вернул обратно ко мне.

Мне так нравилось наблюдать, как он водит.

— Всего несколько месяцев. Просто пережидаю, когда смогу возобновить учебу в «Симмонс». В будущем я очень хочу работать с детьми с ограниченными возможностями. Это действительно моя страсть.

— «Симмонс» — отличная школа. И твоя будущая профессия очень почетная. Почему ты именно ее выбрала?

Он переключил передачу и продолжил смотреть то на меня, то на дорогу.

— Ну, я очень люблю детей, и однажды летом, когда я была вожатой в детском лагере молодежной волонтерской организации YMCA, я сдружилась с маленькой девочкой с синдромом Дауна. Родители сразу после рождения отдали ее на усыновление, поэтому она временно жила с приемными. Меня тоже удочерили, поэтому я еще больше привязалась к ней. Я была очень расстроена, когда ее перевели в другую семью за городом, и мы до сих пор переписываемся. С того лета я захотела работать с детьми с особыми потребностями. Несмотря на то, что я не могу позволить себе учиться в Симмонском университете прямо сейчас, я надеюсь найти способ поработать по будущей специальности.

Седрик медленно кивнул, словно думал, что сказать дальше.

— Я думаю, это потрясающе. И отдаю тебе должное за это.

— Спасибо.

Он замолчал, облизнул губы, его лицо стало серьезным.

— На самом деле я не очень многим говорю об этом вот так при первой встрече, но у моей младшей сестры Кэлли… аутизм. Сейчас ей двадцать четыре, но во многом она очень похожа на маленькую девочку. Когда ей поставили диагноз, аутистов было не так много, а теперь примерно один из пятидесяти детей страдает аутизмом. Так что люди, которые могут с ними работать, действительно нужны. — Седрик замолчал, чтобы совладать с собой, и я была застигнута врасплох тем, насколько эмоциональным он стал, говоря о своей сестре. — Моя сестра… она… особенная.

— Ничего себе, твоя сестра может говорить? - спросила я и улыбнулась, когда поняла, что ее зовут Кэлли Каллахан.

— Да, в некоторой степени. Она может просить о простых вещах. Она умеет читать, но у нее нет способности разговаривать, как мы с вами. Она полностью зависит от моей матери, и каждый день кто-то приходит на несколько часов, чтобы помочь ей ухаживать за Кэлли. На самом деле они ходят с ней на работу, где сестра помогает сортировать книги в местной библиотеке, что довольно круто.

Можно было сказать, что Седрик очень гордился сестрой, но также немного грустил по этому поводу.

Нежное выражение его лица заставило меня схватить его за руку.

— Она кажется замечательной. Уверена, ее присутствие в твоей жизни позволяет взглянуть на многое по-другому.

— Несомненно. Мы, нейротипичные люди, принимаем многие вещи как должное, – улыбнулся Седрик.

— Я бы с удовольствием поработала с аутичными детьми.

Седрик почесал подбородок.

— Хмм. Есть агентство, предоставляющие услуги, которые получает Кэлли. Они работают как с детьми, так и со взрослыми. Могу попросить маму связаться с сотрудником отдела кадров и отправить тебе его контакт по электронной почте. Мама жалуется, что люди, которые работают с Кэлли, постоянно меняются. Судя по всему, у них текучка персонала. Возможно, они захотят кого-нибудь нанять. Мы с тобой можем обменяться адресами электронной почты.

«Да!»

— Это было бы замечательно, Седрик. И правда много значит для меня.

Поразительно, что он предложил помощь, хотя мы знакомы меньше часа.

— С удовольствием. Хотел бы я сказать, что у меня такая же приносящая пользу работа. Моя профессия... ну, она такая поверхностная.

Он покачал головой и взглянул на меня.

— Чем ты занимаешься? — спросила я, поскольку очень хотела узнать.

Седрик молча смотрел на меня с озорной улыбкой, словно не решаясь ответить, а затем закатил глаза и произнес:

— Я агент по поиску талантов. Мои клиенты в основном тележурналисты, ведущие и репортеры. Наше агентство ведет от их имени переговоры по контрактам, а также мы консультируем новостные телестанции.

— Это звучит здорово на самом деле. То есть, вы представляете таких людей, как Кэти Курик (п.п.: американская телеведущая, журналист и продюсер, стала первой женщиной в истории, которая в одиночку вела главные вечерние выпуски новостей)? – спросила я.

Седрик рассмеялся.

— Вроде таких, как она… но не ее конкретно. Временами это может быть здорово. Но в действительности это беспощадный бизнес.

— Как же так?

Мне было любопытно.

— Ну, иногда случается, что твои клиенты борются за одну и ту же работу, и нужно заставить их поверить, что ты на стороне каждого, иначе они могут уйти в другое агентство. Но в тоже время ты хочешь, чтобы один из них получил должность, потому что агент получает комиссию с их зарплаты. Есть еще консалтинг: это когда ты приходишь к руководству телестанции и говоришь, например, какому репортеру нужно похудеть или какой ведущий становится слишком стар для целевой аудитории. – Седрик поглядел на меня, ожидая ответа.

— Ты прав. Это звучит противно, — улыбнулась я.

Он кивнул, и мы оба засмеялись.

— Ага.

Я продолжила расспрашивать Седрика о его работе, а потом каким-то образом перешла к рассказу о самых колоритных посетителях закусочной.

Мы много смеялись, разговор журчал ручейком, но в какой-то момент он иссяк. Когда Седрик снова облизнул губы, мне пришлось быстро отвернуться: он увидел, как я на него таращусь.

— Кстати, — сказала я, нарушая тишину. — Тебе нужно свернуть на тридцать второй съезд, чтобы добраться до моего дома.

Я взглянула на часы, желая, чтобы время хоть немного остановилось. Мне хотелось, чтобы я жила где-нибудь подальше, чтобы побыть подольше с Седриком в машине.

— Хорошо. Ты живешь одна?

— Нет. Я живу с Соней — официанткой, которая сегодня тебя обслуживала в закусочной. Мы с ней познакомились через сайт электронных объявлений «Крейгслист». Она искала соседа, и, к счастью, нашла. Мы с ней очень хорошо ладим.

— «Крейгслист?» Тебе повезло, что она не оказалась убийцей.

Мы засмеялись.

— Без шуток.

Еще немного помолчав, Седрик выключил подогрев и посмотрел на меня.

— Не хочу показаться назойливым, но ты упоминала, что тебя удочерили? Ты выросла здесь, в Бостоне?

— Да. Я всегда жила здесь. Мама удочерила меня, когда ей было за сорок. Она никогда не была замужем, но всегда хотела ребенка. Ей действительно повезло, поскольку в те дни усыновления родителями-одиночками были редкостью. Но мама была профессионалом с хорошим соцпакетом и хорошо зарабатывала, поэтому у них не было причин отказывать ей.

— Чем она занимается?

— Ну, до выхода на пенсию она работала в мэрии. Она скончалась около года назад.

Седрика внезапно помрачнел и ненадолго замолчал, а затем резко вздохнул, отчего я вздрогнула.

— Ох, мне так жаль, Эллисон. Я потерял отца. Я знаю, как это тяжело, —- сказал он, нахмурившись.

У меня защемило сердце из-за того, что он тоже пережил потерю родителя.

— Спасибо. Я была единственным ребенком. Так что, это было тяжело, — призналась я, сдерживая слезы.

Седрик посмотрел на меня, а затем отвернулся, молча глядя на дорогу. Судя по выражению лица, он, казалось, был искренне поражен тем, что я открыто призналась в том, что одинока.

Он снова повернулся ко мне.

— Эллисон... у тебя нет других родственников?

— Ну, моя тетя Ирен, я зову ее Рини, живет на севере штата Нью-Йорк. У нее есть сын, но кузен Артур… он немного чудила, – я закатила глаза.

Седрик откинул голову назад и затрясся от смеха, услышав, что я употребила этот термин.

— Старый добрый кузен Артур-чудила… Мне нравится.

Я впервые слышала его смех, он был глубоким и мягким.

— Да, кузен Артур, — улыбнулась я. — Ему тридцать пять лет, у него неизлечимое акне и он проводит большую часть дней, играя в видеоигры и общаясь онлайн с другими трекерами (прим. поклонники сериала «Звездный путь»). Это моя ближайшая родня. Он подрабатывает в магазине комиксов, а остальное время сидит на шее у моей тети. Поэтому, по большому счету, я сейчас одна на этом свете, хотя и не чувствую этого, поскольку у меня есть замечательные друзья.

— Вот и хорошо. Рад это слышать это. — Седрик улыбнулся.

— Эм... мой съезд будет следующим. — Я указала на зеленый знак магистрали, который указывал, что мы находимся в четверти мили от моего района.

Я была подавлена тем, что наша поездка подходила к концу, но ничего не поделать. Не могла же я пригласить Седрика зайти. Или могла?

«Боже, как я этого хочу!»

Седрик съехал с магистрали, и я направила его по переулкам Малдена.

— Здесь поверни налево, это моя улица.

— Симпатичный район, — сказал он, глядя в окно.

— Да, он семейный, поэтому здесь довольно безопасно. Припарковаться можно прямо здесь, — я указала на площадку перед зеленым домом на две семьи, в котором я жила на втором этаже.

Седрик припарковал машину и затем удивил меня, когда полностью заглушил мотор. На улице было тихо, за исключением гудка поезда вдалеке.

Мы сидели молча несколько секунд, а затем Седрик повернулся ко мне. В свете уличного фонаря его голубые глаза светились. Казалось, он хотел что-то сказать, но медлил.

— Надеюсь, это не слишком личное, но знаешь ли ты что-нибудь о том, откуда родом? — наконец спросил он.

Это застало меня врасплох.

— Ты имеешь в виду моих биологических родителей? — уточнила я.

Седрик кивнул, ласково глядя мне в глаза, и прошептал:

— Да.

Вопрос удивил меня, поскольку мы только что познакомились, но я чувствовала себя с ним достаточно комфортно, чтобы быть открытой.

— Ничего. Мама говорила, что это было закрытое усыновление, поэтому найти женщину, которая меня родила, будет очень сложно. Но я и не пыталась. Я не хотела задеть чувства мамы, и, честно говоря, она была моей настоящей матерью во всех отношениях.

Это была правда. У меня не было желания встречаться с человеком или людьми, которые отдали меня. Моя мать была для меня всем, и я никогда не чувствовала себя ущемленной до тех пор, пока она не умерла.

Седрик опустил взгляд на свои туфли, размышляя над моим ответом, а когда снова посмотрел на меня, то его глаза, казалось, смотрели прямо в мою душу.

— Теперь, когда ее не стало, у тебя другие чувства насчет этого?

Я оторвалась от его пристального взгляда и на мгновение задумалась.

— Честно говоря, не знаю. Мамы не стало чуть больше года назад, и думаю, что моя биологическая мать или биологические родители, вероятно, уже нашли бы меня, если бы им было интересно… И если они никогда не хотели меня найти, то я определенно не хочу их искать тоже. Так что, я и дальше лучше буду одна. Надеюсь, когда-нибудь я создам свою семью, понимаешь?

Седрик медленно кивнул, впитывая мой ответ, затем сказал тихим голосом.

— Уверен, когда-нибудь ты станешь чудесной мамой.

Его успокаивающий голос и слова вызвали у меня столько эмоций, что по спине пробежал холодок. Мне хотелось, чтобы каким-то чудом именно Седрик когда-нибудь подарил мне семью. Мои чувства к нему росли каждую наносекунду, и было странно чувствовать себя так близко к человеку, которого только что встретила.

— Спасибо. — Я улыбнулась, надеясь, что мы перестанем обсуждать мою жизнь. Мне было некомфортно говорить о моих биологических родителях, казалось, этим я оскорбляю свою единственную настоящую мать. Я никогда не могла понять, как можно отказаться от собственного ребенка.

— Не могу поверить, что все эти годы мы жили в одном городе и никогда не пересекались, — сказала я, меняя тему.

С озорным взглядом Седрик рассмеялся. Он посмотрел вниз и покачал головой.

— Думаю, это к лучшему. В детстве я был немного панком. Тогда бы я тебе не понравился.

— Да неужели?

Я просто не могла отвести от него взгляд, и сейчас на лице Седрика появилась загадочно-озорная ухмылка.

«Боже, он необыкновенно красив».

— Я не шучу, — продолжал он, — только теперь я понимаю, что в детстве был придурком. С завидной регулярностью устраивал драки и разбивал окна. Друзья шутили, что в этом виновато мое полное имя. Из его заглавных букв складывается слово, которое значит на сленге в том числе «драчун» и «задира».

Седрик на мгновение посмотрел на меня, ожидая реакции, а затем расхохотался.

Я покачала головой и засмеялась.

— Это как?

— Мое второе имя на «О». Поставь его между заглавными буками моего имени и фамилии и поймешь, – он усмехнулся.

Я сделала, как он велел и опять рассмеялась.

— Что ж, это имеет смысл. — И тут до меня кое-что дошло. — Подожди, твое среднее имя на «О»? У меня тоже!

У Седрика отвисла челюсть.

— В самом деле?

Я кивнула и усмехнулась.

— Офелия.

Его глаза расширились и сверкнули от удивления.

— Эллисон, ты, черт возьми, шутишь?

— Нет. Что не так с Офелией?

— Абсолютно ничего. Красивое имя. Но когда я назову свое...

— Какое? Оскар? Омар? О'Шонесси? Оби Ван Кеноби? Скажите мне! — я засмеялась, напряженно ожидая.

Седрик положил руку мне на подголовник и пододвинулся ближе, что испугало меня. Я чувствовала его дыхание возле своего лица, когда он сказал.

— Эллисон, твое второе имя Офелия...

— Только не говори, что и твое тоже, — пошутила я.

— Не Офелия, но…

— Но что?

— Никогда не угадаешь.

— Тогда подскажи.

Он потер подбородок и улыбнулся.

— Оно тоже из Шекспира.

Я догадалась и у меня отвисла челюсть.

— Отелло? Неужели Отелло?

— Вот именно.

Это и правда было необычно и забавно.

— То есть мы оба названы в честь героев Шекспира? – я ошарашено уставилась на него, а потом засомневалась: — Ты меня просто разыгрываешь?

Седрик рассмеялся.

— Это так кажется, но нет. Клянусь жизнью отца.

Теперь я знала, что он говорил серьезно. Никто не будете клясться чужой жизнью.

— Ничего себе, - сказала я.

Седрика, похоже, тоже позабавило это совпадение.

— Это точно. Мой отец был большим поклонником Шекспира и настаивал на том, чтобы мое второе имя было Отелло. Настольная игра «Отелло» тогда тоже была довольно популярной. Почему-то он подумал, что это самое крутое имя. На самом деле все началось как шутка. Мама была категорически против, и однажды они с отцом поспорили, она проиграла пари и Отелло стало моим вторым именем.

— Возможно, это знак, что нам было суждено встретиться? - сказала я, сразу же сожалея о таком двусмысленном комментарии.

Седрик улыбнулся, блеснув белыми зубами.

— Согласен, Эллисон Офелия.

С ним было так удивительно легко говорить. Я не хотела, чтоб эта ночь заканчивалась, но и пригласить его к себе тоже не могла.

Седрик включил свет в салоне и наклонился ко мне, чтобы открыть бардачок.

Я стала горячее сиденья с подогревом под моей задницей, когда волосы Седрика оказались в дюймах от моего носа. А когда он задел меня рукой, начала фантазировать о том, какого это почувствовать их на моем теле.

Он лихорадочно что-то искал и наконец достал из бардачка ручку. Там же я заметила пачку сигарет. Странно, он не был похож на курильщика, и я не почувствовала никакого запаха. Вернее запаха табака. А что касается его одеколона…

«Ммм... похоже это Cool Water».

— У тебя в сумке есть листок бумаги?

— Сейчас гляну.

Я открыла сумочку, перекопала весь хлам: лак для волос, жвачку, газовый баллончик, кошелек, мелочь, но не нашла даже клочка бумаги.

— Хорошо, не беспокойся. Мой телефон разрядился, иначе я бы записал все туда. Ну-ка, дайте мне свою руку.

Я положила ладонь на его руку, и он аккуратно написал на ней номер мобильного телефона и адрес электронной почты. Его рука была большой, грубой и теплой. Волна тепла прошлась по моему телу, когда он медленно выдохнул, и я кожей ощутила его горячее дыхание.

Я не хотела, чтобы он перестал писать, не хотела, чтобы он меня отпускал. Однако он сделал это, но не раньше, чем сжал мою руку на прощание.

Затем он просто пристально смотрел на меня несколько секунд своими голубыми, как лед, глазами, и мои соски затвердели.

я откашлялась,

— Давай тоже напишу, как со мной связаться, — дерзко сказала я, схватив его ладонь.

Седрик передал мне ручку, которая немного дрожала, пока я писала свой номер телефона и почту. Могу поклясться, что его большой палец намеренно коснулся моей руки, прежде чем я нехотя отстранилась.

Седрик выключил свет в салоне, и мы несколько секунд просидели молча в темноте.

— Ну, — начал Седрик, — было действительно здорово поговорить с тобой, Эллисон. Мне очень жаль, что из-за меня ты опоздала на поезд, но не могу сказать, что я не наслаждался твоей компанией по дороге домой.

— Я тоже. В смысле, мне тоже понравилась твоя компания. Даже очень. И спасибо за то, что предложил помочь с поиском агентства.

Я немного помедлила, надеясь, что Седрик пригласит меня на свидание, но он просто продолжал смотреть на меня, поэтому я открыла дверцу машины и вышла.

Он сверкнул мне своей красивой белозубой улыбкой в последний раз и завел машину.

Возясь с замком, я оглянулась и заметила, что он все еще не уехал: видимо ждал, пока я безопасно войду. Открыв дверь, я обернулась и помахала рукой. Седрик помахал в ответ и уехал.

Дома я быстро скинула пальто и побежала в ванную, чтобы посмотреть, как выгляжу.

«Неплохо. Тушь немного потекла, но, учитывая, что я весь вечер работала, выгляжу презентабельно».

Я открыла кран и стала набирать ванну.

Если раньше я думала, что Седрик потрясающий, то теперь он окончательно вскружил мне голову. Мы провели вместе всего час, но за это время он успел меня рассмешить, растрогать и предложить помощь в поиске работы. Не говоря уже о том, что мое нижнее белье намокло от одного прикосновения его руки. Единственное, что могло бы сделать этот вечер лучше — если бы он пригласил меня на свидание.

Я насыпала в воду лавандовую соль, разделась и погрузилась в ванну. Руки все еще пахли одеколоном Седрика, и я старалась не окунуть их в воду. Я вдыхала его аромат и фантазировала, представляя другое окончание этой ночи — то, где я спросила Седрика, не хочет ли он подняться наверх. Конечно, в действительности я этого никогда бы не сделала. А жалела. Будь я девушкой, способной на такое, Седрик сейчас мог бы быть здесь, и я бы не чувствовала себя такой одинокой.

Я рассмеялась, представив, как Соня, вернувшись домой, видит, как я сажаю Голубоглазого красавчика на диван. Думаю, у нее случится сердечный приступ, когда я расскажу о своей целомудренной поездке с Седриком.

Глава 8

Седрик

Я заехал на парковку позади своего дома, но из машины не вышел. Я был парализован мыслями об Эллисон, прокручивая в голове наш разговор снова и снова. Я заглушил мотор и закрыл глаза, вслушиваясь в звуки городской ночи. Вдали зазвонили церковные колокола, обозначая начало нового часа, первого часа ночи.

Открыв глаза, я достал из бардачка сигареты, прикурил и глубоко затянулся. Мне было плевать на последствия курения прямо сейчас. Мне нужна была эта сигарета, чтобы успокоиться. Несмотря на то, что в октябре в Бостоне было холодно, я буквально взмок от беспокойства.

«У нее нет семьи. Она одна…»

Невероятная красавица Эллисон работала простой официанткой, и, исходя из этого, можно предположить, что она меркантильна. Однако это далеко не так. Она со страстью готова помогать людям и скромна воспитана, как и я. С ней было так легко разговаривать, и это согревало мою, обычно холодную, душу.

И я хотел еще.

Я даже не понимал, что это значит. Знал только, что эмоции, которые испытывал, смотря в ее большие глаза, связаны исключительно с Эллисон. Ни с какой другой девушкой, даже с той, которую считал своей первой любовью, я не чувствовал себя так. Это была мгновенная связь, которую я никогда раньше ни с кем не испытывал. Но, трезво оценивая ситуацию, я знал: ничего, кроме мимолетного знакомства, у нас с Эллисон быть не может. Потому что обманывать такую девушку, как она, находясь с ней в близких отношениях, я бы не смог.

«Но я уже обманул ее, заставив поверить, что наша встреча была случайной, не так ли?»

Она уже все потеряла. И если бы знала всю историю, то не захотела бы быть со мной. Но в то же время я не мог просто уйти и больше никогда не видеть ее. Для меня было физически невозможно держаться подальше, после того, как мы познакомились.

Мне необходимо больше времени с ней, даже если мы будем просто друзьями.

«Друзьями…»

Не было ничего дружеского в том, как отреагировал мой член, когда я коснулся ее кожи.

Я желал Эллисон сильно, до боли.

Я чуть не погиб, почувствовав ее горячее дыхание на своей шее, когда наклонился, чтобы найти ручку. Мне хотелось ощутить его везде, а не только на шее.

И это было неправильно по многим причинам.

В конце концов, у меня была девушка. И она тоже не заслуживала, чтобы я ее обманывал. Временами Карин была поверхностной, но она была порядочным человеком. Она призналась, что влюблена в меня, хотя я так и не ответил тем же. Я так много раз лгал Карин за последний месяц, с тех пор как стал одержим Эллисон.

Я поклялся, что постараюсь стать лучше, постараюсь успокоиться, если не для себя, то для мамы и Кэлли. Ради всего святого, мне тридцать четыре. Большую часть прошедшего десятилетия я топил свои печали не в тех женщинах. С ними у меня был просто секс, зачастую, секс на одну ночь. Больше я от них ничего не хотел. Мне просто нужен был секс, чтобы смыть боль и опустошение, которые я пережил много лет назад. С Карин были мои первые долгосрочные отношения за очень долгое время, но даже с ней я не чувствовал эмоциональной связи. Ее просто не было.

Я считал, что вообще не способен чувствовать к женщине что-либо, кроме сексуального влечения. Но сегодня в машине с Эллисон я ощущал больше, чем просто похоть. Я, конечно, хотел ее, но эмоциональная связь была еще сильнее. Я даже не мог найти слова, чтобы это описать. Просто казалось, что быть с ней - правильно. Я сразу почувствовал, что могу ей доверять. А также то, что ни за что не хочу ее отпускать. Я мог бы остаться с Эллисон в машине на всю ночь, задавая вопрос за вопросом. Мне было больно так быстро прощаться, когда я только узнал ее, и не имел понятия, когда мне снова удастся побыть с Эллисон наедине.

Но я знал точно: мне нужно увидеть ее снова, и я хочу помочь сделать ее жизнь лучше, даже если при этом моя превратится в дерьмо. Я хочу исправить свои прошлые ошибки.

«Боже, как же мне со всем этим справиться?»

Моя жизнь была такой простой до того, как я нашел Эллисон: поверхностная работа, поверхностная подруга, поверхностная жизнь… никакого риска снова пострадать.

Но с сегодняшнего дня я оказался в безвыходной ситуации, которая перевернула мой мир с ног на голову.

Если я никогда больше не увижусь с Эллисон, мое сердце разобьется. Но оно разобьется и, если я продолжу общаться с ней и буду вынужден сказать правду. Это все разрушит. Так что я неизбежно пострадаю, а я поклялся, что больше никогда такого не допущу.

«Блядь!»

Я в последний раз затянулся, опустил окно, выбросил сигарету и наконец-то вышел из машины.

На часах была половина второго, когда я вошел в квартиру. Рухнув на кожаный диван, я обхватил голову руками, а затем вспомнил о том, что написано у меня на руке красивым женским почерком, и немедленно встал, чтобы записать все, прежде чем чернила исчезнут с ладони.

Мне захотелось прямо сейчас написать Эллисон, но это, скорее всего, покажется ей странным. Она дала мне адрес почты, чтобы я сообщил информацию о работе, а ее-то у меня сейчас нет.

Вместо этого я написал Карин, что получил электронное письмо о переносе поездки в Нью-Йорк на неделю. Я снова ей солгал, и чтобы загладить вину предложил поужинать вместе завтра вечером.

Зайдя в спальню, я снял пропахшую сигаретным дымом одежду и направился в ванную. Открыв кран, я залез в душевую кабину, желая, чтобы горячая вода смыла агонию, рожденную мыслями, что единственная девушка, с которой почувствовал связь, не может быть моей.

Сегодня был адски напряженный день и мои мысли, ища облегчения, направились по привычной дорожке. Я закрыл глаза и представил, что обнаженная Эллисон сейчас со мной в душе, а на ее груди написано мое имя. Выдавив в ладонь гель для душа, я резко гладил себя, доводя до разрядки, а закончив, понял, как же я облажался.

Глава 9

Эллисон

«Близнецы, вы чувствуете себя сегодня другим человеком? Что-то отросло, и, если вы не рептилия с новым хвостом, это, вероятно, означает, что какая-то часть вашей души проснулась от глубокого сна».

Будильник разбудил меня в пять утра, но я чувствовала себя бодрой и полной сил, хотя почти не спала.

Прошлой ночью я долго не могла уснуть, постоянно подносила руку к носу и вдыхала запах одеколона Седрика, пока он не испарился.

Вид восходящего солнца из окна спальни был сладостно-горьким. Сегодня вторник, и к началу завтрака в 6:30 я должна быть в закусочной. Я поспешно выбралась из постели, побежала в ванную и, сидя на унитазе, смотрела на уже выцветшую надпись на своей руке - единственное оставшееся доказательство того, что Седрик не был сном.

По дороге на кухню я заглянула к Сони. Судя по глубокому дыханию, она крепко спала. Должно быть, она пришла уже после того, как я уснула.

Кофемашина, которую я подготовила вчера вечером, чтоб сварить кофе, издавала последние булькающие звуки, говоря о том, что кофе почти готов. Взяв любимую кружку с надписью: «Взрывной» и фотографией Джей-Джея из шоу «Good Times», я налила кофе и сдобрила его двумя ложками сахара и сливками. Я как раз делала первый глоток, когда услышала шаги. Испугавшись, я обернулась и увидела заспанную Соню.

— Ты же не думала, что ускользнешь, не рассказав о вчерашнем вечере, ты, маленькая бесстыдница? — хрипло спросила она, потирая глаза и наливая себе кофе.

— Ну, я не хотела тебя будить, – засмеялась я.

— Итак, что случилось с Седриком? — Соня присела к столу, сделала первый глоток кофе и поморщилась от того, насколько он горячий.

— Ох, Соня… — я вздохнула, закрыв глаза и покачав головой. Я даже не знала, с чего начать.

— Боже мой. Заткнись! Узнаю этот взгляд. Ты спала с Седриком?

— Конечно, нет! – я, наверное, покраснела, словно свекла.

— Ладно. Так что же случилось? – засмеялась Соня, с беспокойством наклоняясь ко мне.

Я рассказала все, начиная с того, как он прибыл в закусочную в последний момент, заканчивая разговорами по дороге домой. Я уже опаздывала, поэтому дала ей сокращенную версию, но не пропустила ни одной важной детали: например, нежное сжатие руки.

Соня вздохнула.

— Я удивлена, Эл. Этот парень слишком хорош, чтобы быть правдой. Ты спросила, есть ли у него девушка?

Я покачала головой.

— Он не затрагивал эту тему, поэтому я и не спросила.

Мне было очень любопытно, свободен ли он. Я чувствовала такую связь с ним. Даже страшно, как быстро у меня возникли чувства к совершенно незнакомому человеку. И дело было не только в его безупречной внешности, а в выражении глаз, когда он говорил о своей сестре, в том, как он выглядел, когда я сказала, что моя мать умерла. В том, как он смотрел, когда отпустил мою руку: будто ему хотелось и дальше ее держать. Он обладал способностью смотреть прямо мне в душу, и я буду невероятно разочарована, если не получу шанса испытать что-то больше, чем прошлой ночью. Я не знала, смогу ли я выжить без ощущения его.

— Эллисон. Ты должна ему дать понять, что заинтересована в нем. Парни иногда бывают глупы. И к человеку, который так выглядит, вероятно, липнет миллион женщин. Он не станет заморачиваться о том, кто кажется самодовольным или кого трудно добиться. На дворе 2013 год, женщина может сделать первый шаг, как это сделала я с Томом.

— Мне очень жаль, но в этой ситуации я не смогу сделать первый шаг. Он сказал, что отправит мне контактные данные по электронной почте. Если я первой напишу ему, то буду выглядеть отчаявшейся.

— Почему бы тебе не написать ему, чтобы просто чтобы поблагодарить за поездку домой? — предложила Соня, вставая и ставя кофе в микроволновку.

— Соня, мы еще вечером с тобой поболтаем. Нужно бежать, я опаздываю.

Вчера вечером я хорошо понежилась в ванной, поэтому сегодня не заморачивалась насчет душа, сразу переоделась в униформу и поспешила на работу.

Я опоздала на десять минут. Постоянные клиенты уже вовсю заказывали завтрак, но Долорес, к счастью, справлялась. Увидев меня, она усмехнулась и спросила, как прошла ночь. Судя по всему, Соня отправила ей подробное сообщение о моих приключениях.

Долорес я рассказала еще более короткую версию истории, и, слушая меня, она удивленно округляла глаза.

Я чувствовала себя живой. В колонках играл «Блюз свадебного колокола» The Fifth Dimension, и я с энтузиазмом принимала заказы, оживленно болтая с посетителями.

У меня кружилась голова из-за мужчины, хоть я даже не была уверена, одинок ли он. Я не могла избавиться от этого прекрасного чувства, захватившее меня сегодня. Я чувствовала, что вчера вечером Седрик хотел меня. Я видела это по тому, как его глаза опаляли мои.

***

Примерно в 1:30 я проверила телефон и увидела, что у меня три новых письма. Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда я увидела, что третье было от Седрика. Казалось, письмо загружалось целую вечность.

Эллисон Офелия,

Было приятно поговорить с тобой вчера вечером. Сегодня утром мама дала три контакта агентства, предоставляющие услуги Кэлли. Оно называется «Яркие горизонты». По иронии судьбы, главный офис находится в Малдене, где ты живешь, но они обслуживают большую часть Бостона и близлежащих пригородов. Вот три имени: Бет Стивенс (отдел кадров) 617-856-9899, Мишель Агияр (руководитель клиники) 617-856-9881 и Шеннон Брайант (социальный работник) 617-856-9890.

Мама сказала попробовать связаться с ними в указанном выше порядке. Дай мне знать, как все прошло.

Удачи во всем. Может быть, я снова увижу тебя в закусочной.

Всего наилучшего, Седрик

P.S. Извини, что тебе пришлось работать допоздна из-за чудилы, который оставил свою кредитку ;-)

«Эллисон Офелия? Чудила?»

Я прикрыла рот рукой и рассмеялась.

Вау, он действовал оперативно. Я прочитала письмо еще несколько раз — по крайней мере, раз десять — выключила телефон и убрала обратно в сумочку. Все было еще головокружительнее, чем раньше. Мне хотелось ответить сразу, но я терпеть не могла печатать на сенсорном экране iPhone, поэтому решила подождать, пока не вернусь домой.

Вечером, едва переступив порог квартиры, я тут же побежала к ноутбуку. Я открыла электронную почту и начала печатать и стирать снова и снова. Моя несобранность усугублялась еще и тем, что я постоянно отвлекалась, глядя в окно.

«Листья на дереве уже пожелтели… так красиво. Или просто сегодня все кажется ярче?»

Я решила заварить чашку зеленого чая с жасмином, прежде чем вернуться к ноутбуку. После первого глотка дымящегося напитка я наконец расслабилась и стала печатать.

Седрик Отелло,

Ты НЕ чудила! Большое спасибо за то, что прислал контакты, и, пожалуйста, поблагодари свою маму. Я с нетерпением жду возможности позвонить в «Яркие горизонты» через несколько дней. Не могу поверить, что они находятся прямо здесь, в Малдене. Я глянула на их веб-сайт, и это всего в двух шагах от моей квартиры. Я обязательно буду держать тебя в курсе. Если будешь в наших краях, обязательно загляни в закусочную еще раз. Я припасу кусок торта с кокосовым кремом, раз теперь знаю, что он тебе нравится. Хоть я вчера и работала допоздна, но обычно мой график с понедельника по пятницу с 6:30 до 15:00. И еще раз спасибо, что подвез меня домой. И я тоже была рада пообщаться с тобой.

Всего наилучшего.

Эллисон.

Я смотрела на письмо минут пять, затем нажала «отправить», вздохнула и резко захлопнула ноутбук.

Хорошо, что я написала в какую смену работаю, иначе Седрик мог прийти в закусочную, когда меня не будет. Не то чтобы он планировал зайти чтоб увидеться, но я ведь могу надеяться, верно?

***

Неделю спустя мне позвонили из «Ярких горизонтов» после того, как я оставила голосовое сообщение каждому из контактов, которые прислал Седрик. Было почти четыре часа дня, я только что вернулась из закусочной и отдыхала на диване, смотря «Шоу Эллен ДеДженерес», когда зазвонил телефон.

— Алло.

— Я ищу Эллисон Абрахам.

— Это я, — сказала я самым профессиональным тоном, предполагая, что это может быть связано с работой.

— Это Бет Стивенс из «Ярких горизонтов», — сказала она дружелюбным голосом.

— Я ждала вашего звонка.

Надеюсь, что это не прозвучало нагло.

— Я получила вашу голосовую почту, и меня интересует, будет ли у вас время, чтобы зайти сегодня днем в офис? Вы сказали, что живете неподалеку, а у меня отменилась встреча, поэтому будет время встретиться с вами, — сказала она.

— Это было бы замечательно. Я смогу прийти через двадцать минут, — просияла я.

— Превосходно. Просто сообщите на стойке регистрации свое имя, и я выйду. Принесите резюме и действующую лицензию, пожалуйста. До встречи.

— Спасибо, Бет. Увидимся вскоре.

Повесив трубку, я сразу же пошла в спальню, чтобы выбрать из одежды что-нибудь подходящее. Времени, чтоб принять душ, у меня не было. Я выбрала розовую атласную блузку без рукавов с бантом спереди и серую шерстяную юбку-карандаш. Поверх блузки я натянула короткий серый кардиган из кашемира. Посмотрев в зеркало над бюро, я решила, что из-за длинных волос мой образ выглядит неаккуратно, поэтому я собрала их в пучок и закрепила по бокам двумя шпильками. Нанеся консилер, очень светлую подводку для глаз, я добавила немного блеска для губ «Бонни Белл». Готово. Схватив пальто, я вышла из квартиры и прошла три квартала до офиса «Яркий горизонт».

В небольшом кирпичном здании размещались три офиса, и в их числе «Яркий горизонт». Я назвала свое имя латиноамериканке средних лет, сидящей за стойкой регистрации.

Вскоре после этого вышла Бет Стивенс, высокая блондинка средних лет, мы обменялись рукопожатием и пошли через холл в ее кабинет.

— Итак, Эллисон, расскажите мне о учебе в Симмонсе.

— Ну, я почти год проучилась по программе специального образования. Я ходила на занятия по детскому развитию и психологии. Моя мать скончалась чуть больше года назад, и я решила взять перерыв, пока не накоплю достаточно денег, чтобы продолжить. Я работаю официанткой полный рабочий день, но ищу возможность получить опыт работы с детьми с особыми потребностями.

— Очень хорошо. Должна сказать, хоть «Яркие горизонты» предлагает услуги детям и взрослым, единственные вакансии, которые у нас есть на данный момент – это программа услуг для взрослых. Сотрудник посещает своего подопечного у него дома или в интернате. Вы пройдете обучение, а затем, после проверки информационных данных, вас направят к взрослому, в основном это люди с аутизмом, чтобы помогать им в работе и в повседневной жизни. Вам было бы интересно работать со взрослыми?

Я такого не ожидала, но не задумываясь, ответила:

— Несомненно. Я считаю, что для меня в любом случае это будет хорошим опытом и тренировкой. Думаю, я бы попробовала.

Через три недели эти слова буквально укусили меня за задницу.

***

За три уикенда я прошла интенсивный тренинг, который включал уроки сердечно-легочной реанимации, управления фактической или потенциальной агрессией. Я сопровождала сотрудников «Яркие горизонты» во время визитов к их подопечным. После этого я прошла проверку моих информационных данных, и теперь работала психотерапевтом на полставки у двадцатилетнего невербального аутиста по имени Лукас. Несмотря на то, что он довольно взрослый и был почти шесть футов ростом, он больше походил на пухлого ребенка с румяными щеками и лохматыми светлыми волосами.

Я ездила к Лукасу домой в Кембридж три раза в неделю, читала ему книги, купала, а также оказывала посильную помощь по дому: выносила мусор и помогала с ужином.

Лукас в основном жил в своем собственном мире и любит комиксы.

В первый день Лукас убежал от меня и спрятался в своей комнате. Его мать, Пэт, наконец заставила его выйти, сказав, что я Чудо-женщина. Он был одержим этим персонажем, и Пэт посоветовала мне переодеться в костюм, потому что это помогло предыдущему психотерапевту наладить с Лукасом контакт. Кстати, Лукас верил, что перед ним действительно Чудо-женщина, только если у сотрудника были темные волосы — мне повезло, что я брюнетка. Очевидно, в его жизни было много Чудо-женщин, которые приходили и уходили, раз у Пэт был костюм.

Итак, в свой первый рабочий день, я, одетая в красно-синий костюм Чудо-женщины, с короной и всем остальным, купала взрослого мужчину. В какой-то момент я наклонилась за полотенцем, а Лукас вылез из ванны и игриво укусил меня за задницу — я же говорила, что это произошло в буквальном смысле. Когда я обернулась, Лукас засмеялся и начал брызгать на меня водой. Я ничего не могла поделать, и сама разразилась истерическим смехом, брызгая водой в ответ. Когда буйное веселье стихло, Пэт сказала, что такого спокойного и умиротворенного вечера с новым работником у них еще не было. А позже она сообщила, что в тот день Лукас впервые за несколько недель проспал всю ночь.

«Может, я наконец-то нашла свое призвание — супергерой Лукаса с крутой задницей!»

Глава 10

Седрик

Прошло несколько недель с той ночной, когда я подвозил Эллисон домой. Из-за постоянных командировок и дедлайнов на работе мне не удавалось навестить ее в закусочной в будние дни. Однако не было и часа, чтобы я не думал о ней, не вспоминал, как соприкоснулись наши руки. Я лелеял в памяти этот единственный момент нашей настоящей физической близости.

Я подумывал написать или позвонить Эллисон, но так и не собрался с духом. Я боялся последствий, хотел еще немного подождать, дать себе время, а потом наступили выходные, когда я понял, что больше не могу терпеть.

Мы с Карин поехали в Нью-Йорк, чтобы провести с ее родителями и сестрой День Благодарения. Родители сняли три номера в «Ритц Карлтон». Карин и я разместились в одном, ее родители - в другом, а ее сестра - в третьем.

Пятница начался довольно непринужденно: завтрак в отеле, долгая прогулка по Центральному парку, а затем шоппинг на Пятой авеню.

В какой-то момент мы оказались прямо перед бутиком «Тиффани». Карин и ее сестра Кристина остановились у витрины с обручальными кольцами, и Кристина бесцеремонно, прямо при мне, начала расспрашивать Карин, какое кольцо ей нравится. Я тут же отошел от них и отвернулся.

— Огранка «принцесса», два карата, — громко, чтобы я услышал, ответила Карин.

Похоже, этот разговор был затеян для того, чтобы дать понять, какое кольцо я должен купить, когда придет время.