Богатырский дозор

Жарко вспыхивает чёлка,

Полыхает на ветру —

Вихрем носится Николка,

Мяч гоняя по двору.

А ударит — как из пушки! —

По воротам…

— Го-ол! Ура-а! —

И запляшут на макушке

Непослушных два вихра.

А веснушки-конопушки —

Словно искры от костра!

— Ай да Колька! Ай да малый! —

Голоса слышны вокруг…

А придёт домой усталый —

И задумается вдруг…

На столе открыта книжка,

И читает в ней мальчишка,

Засидевшись допоздна,

Про былые времена.

Замечтался человек —

И попал в далёкий век.

По дорогам пыль клубится.

— Выходи с Мамаем биться! —

По Руси во все концы

Из Москвы спешат гонцы.

Как над полем Куликовым

Раскричались кулики,

Как зацокали подковы

У Непрядвы у реки.

Столько рати многоликой

Степью движется, пыля,

Что от тяжести великой

Прогибается земля!

Влез не мешкая мальчишка

На огромный старый дуб.

Вдруг услышал:

— Хлопчик, слышь-ка,

Убери под шапку чуб!

Больно он того… приметный.

Сам смекни: какой же прок?..

Строг, а голос-то приветный.

— Я вас знаю! Вы Боброк.

Вы стоите тут в засаде,

Чтоб Мамая треснуть сзади

В час, когда настанет срок!

Удивился воевода:

— Всё уже разведал, ишь…

От ребячьего народа

Разве что-то утаишь?..

А с холма следит за битвой

Хан Мамай.

И так и сяк

Узким глазом, словно бритвой,

Режет наперекосяк…

У него сомнений нету,

Потирает руки хан,

Будто он уже победу

Положил себе в карман…

На дубу сидит мальчишка,

Хороша у Кольки вышка!

Поднеся ладонь к глазам,

Смотрит воевода:

— Долго ль ждать придётся нам

Своего череда?

Как там, хлопчик, жарок бой?

Будем связь держать с тобой.

— Эх, под князем конь споткнулся!..

Басурманин наскочил!..

Ой, на князя замахнулся…

Промахнулся! Получил!..

— Сочинять-то ты мастак!

Неужели видно так?

Ты к чему приставил око?

— Это я гляжу в бинокль.

— Что за штука?

Дай взгляну-ка.

Кинь, а я словлю.

А ну-ка…

И глядит в бинокль он,

Ещё пуще удивлён.

И окидывает взглядом,

Что вдали, а словно рядом.

— Ты, малец, волшебник, что ли?

Просто сказка наяву…

Я учусь в тридцатой школе,

Во Владимире живу.

А бинокль в день рожденья

Мне папаня подарил…

— Это просто наважденье,

Что ты мне наговорил!

Но сейчас, браток, не время.

Разберёмся в час другой…

Чуть позванивает стремя

Под пружинистой ногой.

И вскричал Боб рок:

— Вперёд!

Подоспел и наш черёд!..

Есть у времени привычка —

Ох и тянется в пути!

Электричка, электричка,

Поскорей вперёд лети!

Поскорей беги по рельсам

В лёгкой дымке поутру

И на скорости согрейся,

Если зябко на ветру.

Закружились, как пластинка,

Полосатые поля.

В сердце светлая грустинка:

Слышно, как поёт земля.

Электричка, электричка,

Хорошо в пути мечтать!

Есть у времени привычка

Незаметно пролетать.

Рельсы плавно изогнутся,

И на новом вираже —

Не успеешь оглянуться —

Вот она, Москва, уже!

Вот ребят экскурсовод

По истории ведёт.

Это памятник кому?

Минину,

Пожарскому…

Минин стоя поднял руку,

Обратился с речью к другу.

Опершись на меч, Пожарский

Смотрит пристально вперёд…

«То ль беседа, то ли жаркий

Спор у них сейчас идёт?..» —

Призадумался один

Малолетний гражданин.

Взгляд пытливый из-под чёлки

В даль какую устремлён?

То ли чудится Николке,

То ли вправду слышит он:

— Ждать нельзя. Пора настала!

Иль умрём, иль победим!.. —

Минин сходит с пьедестала,

И Пожарский вслед за ним.

Оба сели на коней:

— В Нижний Новгород скорей!..

Просит Колька:

— Дядя Митя,

И меня с собой возьмите!

— Отчего не взять? Возьмём.—

И поехали втроём.

С вражьей стражей разминулись

У обитых медью врат.

За оградой оглянулись:

— Мы вернёмся, стольный град!

Хорошо скакать Николке,

Припадая к конской холке.

А навстречу — в зыбком свете —

Долы, взгорья, облака…

То ли свищет встречный ветер,

То ль проносятся века…

Путь ни короток, ни длинен.

Говорит Николке Минин:

— Расскажи-ка нам покуда,

Сам-то будешь ты откуда?

— Из Владимира.

— Да ну?

— А родился на Дону.

А в Москве два дня я только.

Мы в гостинице живём, —

Показал рукою Колька, —

Вот такой высотный дом!

И спросил Пожарский басом:

— Ты, малец, не грезишь, часом

— На экскурсию всем классом

Мы приехали в Москву!

— Просто сказка наяву!..

Городок за лесом ближним

Показался.

— Вот и Нижний…

Тут слились река с рекой —

Волга встретилась с Окой.

Переулки городские.

Лавки, кузни, мастерские.

В лапу рублены дома,

Расписные терема…

А вон там — убогие

Избы кособокие…

Говорит народу Минин:

— Тяжело России ныне.

Обесчещен стольный град,

Свету божьему не рад…

Денег нет — откуда взять их?

Ведь казна в руках врага.

Кто что может, скиньтесь, братья.

Коль Отчизна дорога…

Повалил народ окрест:

— Отдаю нательный крест…

— Отдаю кольцо и брошь…

— Отдаю последний грош…

— А я, братцы, вовсе гол,

Но на шляхту больно зол.

Для победы отдаю

Жизнь бедняцкую свою…

Подошёл к столу один

Малолетний гражданин.

Полыхают на макушке

Непослушных два вихра,

А веснушки-конопушки —

Словно искры от костра.

Он копилку очень кстати

Из-за пазухи достал.

— Вот, — сказал он, — деньги нате.

На транзистор собирал…

Крепко Минин обнял Кольку:

— Вот бы каждый внёс по стольку!

А народ кругом шумит:

Ожидание томит.

— Натерпелись мы мученья

От грабителей-панов!

И вступают в ополченье

И Петров, и Иванов…

И Пожарский молвил слово:

— В бой идти для нас не ново

Отвечать нам не впервой

За Отчизну головой!

Перед памятником Колька

Постоял минуту только…

Оглянулся — удивился:

«Где ребята? Вот те раз!..»

Спохватился

И пустился

Догонять ушедший класс.

Как по солнечной погодке

Шли ровесники, погодки.

Шёл суворовцев отряд,

Две колонны — к ряду ряд.

Даже рот открыл Николка,

Заглядевшись на ребят.

Поступь чёткая легка

У пехотного полка.

Настоящие погоны,

Пусть без звёздочек пока

Настоящие фуражки,

Настоящие ремни.

И поблёскивают пряжки —

Настоящие они!

Как по солнечной погодке

Шли ровесники, погодки.

Шли ребята чётким строем —

Любо глянуть на таких! —

Настоящие герои

Могут вырасти из них!

Может, кто-то будет скоро,

Как Суворов, знаменит…

Сквозь века

Тепло Суворов

На суворовцев глядит.

Ищут Кольку Иванова,

Потерялся парень снова.

Кто бы в поисках помог?

Догадаться кто бы мог,

Что, шагая налегке,

Он — вот это здорово! —

Встретил в дальнем далеке

Самого Суворова!

— Разрешите доложить? —

Вытянулся Колька.—

Я явился к вам служить! —

Отчеканил бойко.

— Боевой! А честь-то что ж

Не по форме отдаёшь?

Или ты насмешник дерзкий,

Или малость сплоховал…

— Это я по-пионерски

Вам сейчас салютовал!

Сколько ходит разговоров

На привалах, между дел:

— Слышал, что сказал Суворов?

— Видел, как он поглядел?..

Он идёт перед полком:

— Как дела, ребята?..

Он подсядет с котелком

К старому солдату.

И заводит разговор

О сраженьях давних пор.

С новобранца градом пот —

С полной выкладкой идёт.

Спотыкается солдатик

И заметно отстаёт.

А Суворов тут как тут:

— Да, ученье — тяжкий труд.

Разве я не устаю?..

Но зато легко в бою!

И солдат уже другой:

Шире плечи, грудь дугой!

Улыбается Суворов:

— Вот теперь совсем герой!

На плацу пробыв до вечера,

Он приходит в школьный класс.

И распахнуты доверчиво

Десять пар ребячьих глаз.

Даст задание Суворов —

И, готовы сдвинуть горы,

Все стараются, сопят,

Только перьями скрипят.

Да и как не постараться!

Если толком разобраться,

Каждый помнит в этот час:

«Сам Суворов учит нас!»

Он с детьми не строгий вовсе.

Просит быстро сосчитать,

Сколько будет пятью восемь,

Сколько будет пятью пять.

— А для тех, кто мыслью зорок,

Вот задачка потрудней:

Двадцать пять ребят иль сорок

Кто же всё-таки сильней?

Встал мальчишка белобрысый —

Не видать из-за стола:

— Всё от смелости зависит,

А не только от числа!

— Вижу, ты растёшь не трусом,

Сомневаться нет причин.

За ответ пятёрку с плюсом

Получай, солдатский сын!

Вот, склонившись над тетрадкой

С озабоченным лицом,

Наблюдает он украдкой

За мальчишкой-огольцом:

— Слушай, Колька,

Лет-то сколько?

Что-то ты мне по душе…

Значит, Колька,

Десять только?

Ах не «только», а «уже»!

Так бы шёл за годом год,

Но… труба зовёт в поход.

Альпы глыбисто нависли.

Тяжек путь — и тяжки мысли:

«Горы дьявольские эти…

Ох, куда нас чёрт занёс!..»

Как с цепи сорвался ветер,

Как с ума сошёл мороз!

— Ну и как? — спросил Суворов.

Крутоват стихии норов?

— Верно слово. Крутоват.

Спасу нет… — вздохнул солдат.

— Ничего, держись, служивый!

Крепость первую ль берём?

Не замёрзнем — будем живы,

Будем живы — не помрём!..

И упавшие вставали,

Если слышалось в строю:

— Через Альпы перевалим —

Там согреемся —

В бою!

Как по солнечной погодке

Шли ровесники, погодки.

Шёл суворовцев отряд.

Две колонны — к ряду ряд.

И шагал себе Николка,

Заглядевшись на ребят.

И с суворовцами рядом

Три квартала отмахал!

Чуть не прыскали ребята:

«Это что за генерал?!»

На Кутузовском проспекте

Высоченные дома.

На гранитном постаменте

Вязь старинного письма.

Рядом с новыми домами

Деревянный старый дом.

Даль былого — рядом с нами,

Даже верится с трудом.

Лавка, старая весьма,

Печка, шторка и тесьма…

Кто хозяйка в этом доме?

Кто? История сама.

И всего два шага только

От порога сделал Колька.

Миг — и он уже в былом.

Видит: люди за столом.

Освещает лампа лица,

Голоса слышней, слышней…

— Как! Без боя сдать столицу?

— Что? Захлопнуть зверя в ней?..

Твёрд в решении Кутузов,

План сложился в голове…

— Да, ловушка для французов

Будет именно в Москве.

Разобьём Наполеона

Не сейчас, а в свой черёд…

Михаил Илларионыч, —

Колька выступил вперёд. —

Всё, как вы сейчас сказали,

Так и будет, — говорит. —

Но Москву спасти нельзя ли?

Ведь она дотла сгорит!

Всё равно у Бонапарта, —

Говорит он, — бита карта!

Я же знаю наперёд:

Всё равно он удерёт!

За столом переглянулись,

Удивились, усмехнулись…

— Ну и ну! Каков стратег!.. —

Но не время для потех.

А Кутузов сдвинул брови:

— Да, прольётся много крови,

Да, случится уйма бед

До решающих побед,

До святого часа мести.

Что поделаешь, друзья…

— Лично я на вашем месте, —

Говорит Николка, — я…

И спросил Барклай де Толли:

— Ты командующий, что ли?..

Прикуси-ка язычок!

Марш на печку — и молчок…

Но Кутузов заступился,

Взглядом в Кольку так и впился,

Словно всматривался в даль:

— Да, Москву, конечно, жаль…

Но другого не дано.

Так уж, видно, суждено…

Пусть Москва не устояла

Перед вражеским мечом,

Но История стояла

За фельдмаршальским плечом!

Вышел Колька из музея

И попал в двадцатый век.

Шёл, на здания глазея,

Любопытный человек.

Эскимо купил в киоске,

Газировки выпил он.

Постоял на перекрёстке

То ли улиц, то ль времён…

Дед Мороз в окно стучится,

Возле ёлки хоровод…

Что-то новое случится:

На пороге Новый год.

Праздник ёлки. Песни, пляски.

Зимней сказке каждый рад.

Мама в маске, папа в маске —

Новогодний маскарад.

Дядя Петя — очень длинный,

Он надел сюртук старинный

И усы приклеил — ой! —

Пётр Первый, как живой!

В сапогах-ботфортах царь,

В шляпе-треуголке…

Вот российский государь

Подошёл к Николке:

— Ты в науках разумеешь,

Ты читать-писать умеешь.

Ты подходишь мне вполне —

Будешь писарем при мне…

Эх, уже погасла ёлка.

Говорят, что спать пора…

Как же спать, когда Николка

В кабинете у Петра!

Царь диктует — Колька пишет.

Царь следит — над ухом дышит… —

Бородатых не люблю —

Срезать бороды велю!..

Вот угроза так угроза!

Только надо бы спросить:

«Ну, а Деду-то Морозу

Можно бороду носить?..»

Царь диктует — Колька пишет.

Царь следит — над ухом дышит…

— Что не ставишь твёрдый знак?

— Твёрдо сказано и так!

— Хватит, писарь. Отдохнём.

Может, к пристани махнём?..

Разговор ведут солдаты

На привале у костра:

— Под Полтавою когда-то…

— Под знамёнами Петра…

Подошёл неслышно царь,

Следом — писарь-секретарь.

— Карл — двенадцатый по счёту, —

Говорят, любил охоту.

Брал «охотник» на охоту

Кавалерию, пехоту…

За собою пушки пёр

То с бугра, то на бугор…

«Я от Балта до Урала

За добычей продерусь!..»

Гоготали генералы:

«Хороша добыча — Русь!»

Вкусно тянет хлебным духом.

Вся земля под белым пухом.

Генералы, словно псы.

Держат по ветру носы…

Хоть и мягкую перину

Стелют ветры — взбили эк! —

Отлежишь бока и спину,

А потом уснёшь навек…

Карл — двенадцатый по счёту

Растерял свою пехоту

По степям и по лесам,

Но ещё бодрится сам:

«До Московы доберусь!

Затравлю, добуду Русь!..»

А у нас такой обычай:

Сам становится добычей,

Кто добычу ищет здесь…

Вот и сказ о Карле весь.

Разговор ведут солдаты

На привале у костра:

Под Полтавою когда-то…

Под знамёнами Петра…

Отошёл неслышно царь,

Следом — писарь-секретарь.

— Вот приятность для души!

Всё, что слышал, запиши.

Царь, ступив на берег невский,

Взял Николку за плечо:

— Что за галстук?

— Пионерский.

— Аж ладони горячо…

Пионер… Ты первый, что ли?

— Вообще-то в нашей школе

Я пока не самый первый.

Но прошу иметь в виду:

Я ищу в себе резервы,

Обязательно найду!

Царь с Николкой на корвете.

Паруса наполнил ветер.

Пронесутся мимо вдруг

То галера, а то струг…

А на палубе матросы

Крепят ванты, тянут тросы,

Драют баки почём зря

И глазеют на царя…

— Учиню тебе экзамен, —

Пётр Первый говорит.

И вперёд стрельнул глазами:

— Это что за брус?

— Бушприт.

— А вот это что за мачта?

— Фок.

— А этот парус?

— Грот.

— С виду вроде не силач ты,

А умом — наоборот!

Человек ты, вижу, дельный,

Вот с такими я дружу!

— Я в кружок судомодельный

С прошлой осени хожу…

Жаль, что кончились вопросы.

Пётр исчез и все матросы…

Утро. Кольку будит мать.

Писарям пора вставать…

Просыпается деревня,

Кукаречут петухи.

Шелестят листвой деревья,

Словно шёпотом стихи,

Те, что с вечера учили,

Повторить решили.

Или…

Впрочем, стоит ли гадать?

Так и эдак — благодать!

Первый луч пробился в щёлку,

И соломинкой торчит.

Не будил никто Николку —

Сам вскочил

И к речке мчит!

Полыхают на макушке

Непослушных два вихра,

А веснушки-конопушки —

Словно искры от костра!

Встал и прадед рано-рано,

По-парадному одет.

Он на встречу ветеранов

Собирался в сельсовет.

Смотрит Колька

Иванов:

«Ух ты, сколько

Орденов!»

Вот и шашка именная

Золочёная-стальная.

Награждённый

Говорил:

— Сам Будённый

Подарил!

Хорошо сидеть за чаем

На террасе в холодке…

Шрам Николка замечает

На прадедовой щеке.

Облака плывут над садом,

Веет свежестью с реки…

— Шрам-то этот мне в двадцатом

Удружили кулаки…

И Николка видит ясно:

Едет степью продотряд.

Ехать трудно и опасно —

Жди налёта, жди засад.

Тут сказать о хлебе стоит:

Кажется, копейки стоит,

Нет! В былые времена

Жизнь была ему цена.

А кулак твердит своё:

— Не отдам! Моё! Моё!

У хапуги-мироеда

В жизни свой, особый вкус:

Оттого, что рядом беды,

Не застрянет в горле кус.

— Эй, а ну-ка хлеб не прячь-ка!

Отдавай его добром!..

Но кулак на продотрядчика

Замахнулся топором.

Закачались стены дома,

Опрокинулось крыльцо…

У прадедушки Артёма

Кровью залито лицо…

Лето ссыпано в корзины,

Лето смётано в стога…

До свидания, долины,

И овраги, и луга.

Третий день Николка дома.

И не знает, почему

Голос прадеда Артёма

Всюду слышится ему.

И ведёт его мечта

В незнакомые места.

И задворки городские

Перед ним возникли вдруг…

Оборванцы… «Кто такие?» —

«А ты сам-то что за фрукт?»

Удивляются ребята:

— Гляньте, гляньте, пацаны,

Эх ты! Куртка без заплаток!

Ух, со стрелками штаны!

— Башмаки — не то что наши:

Аж блестят!

Не просят каши…

— Три холеры, две чумы,

Ишь оделся как! А мы…

Тут уже не тары-бары,

А скорей суровый суд…

— Ну, чего наставил фары?

Не видал, как жмых грызут?!

Чей-то вздох, надрывный кашель…

— Ты-то ешь, наверно, кашу…

— Через силу… Иногда…

Каша — так себе еда.

Вот пельмени — это штука!

Вот варенье — это да!

— Привередина!.. А ну-ка,

Подойди, буржуй, сюда!

— Обзывайся, да не очень!

У меня отец — рабочий!

— Ты случайно не того?..

Для рабочих каша — во!

— Три холеры, две чумы,

Он варенье ест! А мы…

Слушай, братцы, что скажу я:

Бей буржуя!

— Бей буржуя!..

Не пора ли смазать пятки?..

— Это что ещё, ребятки,

За гражданская война?!

«Сам Дзержинский! Вот те на!..»

Тут машина подкатила.

— Эй, тикай!.. —

Не тут-то было!

До чего здоров матрос!

Всех в охапку — вместе…

Он, как дуб, наверно, рос

На открытом месте.

То ли в сказку, то ли в быль

Вёз ребят автомобиль.

— Мы же так, шутя дерёмся…—

А Дзержинский:

— Разберёмся.

— А чего? Мы ничего…

— Так за что же вы его?

— А чего он тут городит,

Что от каши нос воротит!

У меня, к примеру, вот

Аж к спине прилип живот…

Быстро глянул на Николку

Председатель ВЧК:

— Может, ты расскажешь толком?

Мало ясности пока.

Не ответишь как-то сразу.

Ну, досталось… Так и так…

А синяк под левым глазом —

Это пройденный этап…

А Дзержинский

Взад-вперёд

Раз пройдёт,

Другой пройдёт…

Вдруг звонок.

Дзержинский:

— Да.

— Нападение!

— Когда?

— На рассвете. В среду.

Банда…

— Ждите. Еду…

Ну, прощайте, драчуны.

Помиритесь сами…

Те сидят, удручены,

И сопят носами.

В дверь протиснулся матрос:

— Вот одёжку вам принёс.

Перво-наперво купаться…

— Ой, не надо!

— Не брыкаться!..

До чего здоров матрос!

Всех в охапку — вместе…

Он, как дуб, наверно, рос

На открытом месте.

«Пощадил» он только Кольку

Пострадавшего,

Поскольку

Нет причины:

— Ты и так

Словно новенький пятак!..

По щекам и возле носа

Конопушки у матроса.

Значит, Колька не один,

Не один такой блондин.

Ну, а те, другие… Дети —

Не за всю ли жизнь впервой

Сыты, вымыты, одеты,

Крыша есть над головой.

Шла беседа по душам,

Начались расспросы…

Проступил багровый шрам

На щеке матроса.

Как вопроса не задать:

— Дядя, где вас ранили?

Вы на крейсере, видать,

Беляков таранили?..

И сказал матрос ребятам:

— Было всякое, сынки…

Ну, а этот шрам — в двадцатом

Удружили кулаки…

— Я узнал вас! — крикнул Колька.—

Вы же мой… Не смейтесь только…

Вы мой прадед!

— Я-то прадед?..

— Вас Артёмом звать?

— Ну, да…

Не бывал, сказать по правде,

Я и дедом никогда…

— Ещё будете!

— Пожалуй…

Ты из будущего, малый?..

Если так, решён вопрос! —

Обнял правнука матрос.

Раззвонился телефон.

«Может, Вовка?

Точно, он».

— Нынче мультики в программе!

Приходи смотреть ко мне…

Ты чего махал руками?

Я тебя видал в окне.

Мух ловил?

А может, дрался

Сам с собою?

Ух, старался!..

Колька в зеркало взглянул,

Глаз прищурил

И вздохнул…

А под глазом —

Как же так? —

Свежий правдашний синяк.

Над задачкою Николка

Бьётся, бьётся — всё без толку.

Целый час уже сидит,

Озадачен и сердит.

Исписалась в ручке паста,

Как нарочно… Не везёт…

«Вон бежит щенок лобастый,

Вон по крыше ходит кот…»

Беззаботные сороки

Тараторят у пруда.

«Им бы задали уроки —

Не трещали бы тогда…»

Не сдвигается задача

Ни туда и ни сюда…

На картинке всадник скачет

Сквозь тревожные года.

Небо рваное, рябое

От разрывов и огня…

Вдруг на всём скаку

Средь боя

Осадил Чапай коня.

В ярых отсветах пожарищ

Блещут скулы седока…

— Ты о чём грустишь, товарищ,

Из далёка-далека?

— Мне бы к вам,

А тут уроки…

— Это как же понимать?

— Мне б наган, ремень широкий

И — прощай, родная мать!..

За пригорком,

За овражком

Пулемётов трескотня…

— Мне бы бурку,

Мне бы шашку

И горячего коня!

За рекою

Сквозь туманы

Всё яснее жар клинков…

— Мне бы к вам, Василь Иваныч,

Бить проклятых беляков!

Усмехается Чапай:

— Ладно, в штаб ко мне ступай.

«Не решается задача,

Хоть ты лопни, хоть умри…»

Говорит Чапаев:

— Значит,

Выступаем до зари.

Вот, герой, не знаю только,

Что же делать мне с тобой…

Дорогой товарищ Колька,

Завтра трудный будет бой…

Что-то сердце боль тупая

То отпустит, то сожмёт…

Эх, не ведает Чапаев,

Что его погибель ждёт!

Затянули хлопцы хором

В тишине предгрозовой:

«Ты не вейся, чёрный ворон,

Над моею головой…»

— Завтра я, Василь Иваныч,

Может, голову сложу.

Потому, Василь Иваныч,

Я вам тайну расскажу.

Завтра, может, будет поздно,

А сегодня — в самый раз…

Ночью тёмною, беззвёздной

Беляки окружат вас.

Перехватят вестовых,

Снимут наших часовых,

И почти никто из красных

Не останется в живых.

— Ну, уж это, братец, слишком…

— Я читал про это в книжках!

— Мудрено, брат, мудрено…

— Я смотрел про вас кино!

Призадумался Чапаев,

Тронул пышные усы…

Ночь глухая, ночь слепая,

Гулко тикают часы.

— Ну, уж коли просишь ты,

Я проверю все посты.

А случись, придётся туго —

Не в кино, а наяву,—

Так и быть, уважу друга —

И Урал переплыву…

«Ты не вейся, чёрный ворон,

Над моею головой…»

Подтянул Чапаев хору:

«Чёрный ворон, я живой…»

Проясняется задача,

Точно сходится ответ.

Говорят, слепа удача.

Может, правда, может, нет.

На картинке всадник скачет,

Увлекая за собой…

И решённая задача —

Словно выигранный бой.

Письма в ящике комода —

Этим письмам нет цены:

Ведь они не от кого-то,

А от дедушки, с войны.

Скажет бабушка устало,

Письма выложив на стол:

— Я совсем слепая стала,

Ты бы, внучек, мне прочёл…

Не остыли эти строчки —

В них и радость, в них и грусть.

Их от точки и до точки

Знает Колька наизусть.

И читать светло и горько:

В них — ещё идёт война…

И задумается Колька

У открытого окна.

«Нет, в безвестность он не канул,

А, приняв неравный бой,

Так стоял, что сросся с камнем,

Стал курганом над рекой…»

На Мамаевом кургане

С первым солнечным лучом

В синем утреннем тумане

Встала женщина с мечом.

Голова коснулась неба,

Меч задел за облака…

Это — явь, не сказка-небыль,

Это — память на века.

На кургане многолюдно.

День Победы. Месяц май.

Только к этой славе трудной

Не причастен хан Мамай.

Ниши-вмятины откосов,

Грани-выступы торцов…

Проступают из утёсов

Лики дедов и отцов.

Будто слышится: «Храните

Правду-память о борцах!»

Это — Родина в граните,

Это — Родина в сердцах.

Будет виден за веками

Этот холм

И этот дол…

«Выйди, дедушка, из камня…

Я нашёл тебя, нашёл!..»

Внука издали ласкает —

Взглядом —

Каменный боец:

«Я бы рад, да не пускает

В грудь ударивший свинец.

Я б с войны пришёл, конечно,

Посмотреть, как мир широк,

Только этой службы вечной

Никогда не выйдет срок…»

Небо чисто. Час заката.

Веет свежестью с реки.

Внук погибшего солдата

Стёр дождинку со щеки…

Будет много новых маев,

Где промчался ураган.

«Не Мамаев, не Мамаев —

Это Дедушкин курган».

Подымается заря,

Едут три богатыря.

Не бояре, не князья —

Просто ратные друзья:

Вот — Добрыня,

Вот — Алёша,

А вот — Муромец Илья.

Что за путник впереди?

— Эй, парнишка, подойди!

Полыхают на макушке

Непослушных два вихра,

А веснушки-конопушки —

Словно искры от костра.

— Ты откуда? Кто таков?

Я Николка Иванов.

Из Владимира…

— Земляк!

Будешь братом, коли так, —

Улыбается Илья.—

Муром — родина моя.

Ну и выбрал ты дорожку!

Это, братец, я к тому,

Что ходить и понарошку

Тут опасно одному.

Полезай ко мне в седло

И считай, что повезло.

То не ветер тучи гонит,

То не гром гремит вдали —

Это вражеские кони

Топчут наши ковыли.

То не жаркие Стожары

По-над весями встают —

Это ярые пожары

Полыхают там и тут…

Чтобы не было разора

На родной земле у нас,

Богатырского дозора

Всюду нужен зоркий глаз.

Из-за туч глядит украдкой

Пограничная луна.

Мирно спит под плащ-палаткой

Пограничная весна.

Здесь доверчивые птицы

Без опаски гнёзда вьют,

И ромашки на границе

Так доверчиво цветут!

Спят спокойно реки, горы

И деревья, и кусты,

Но тревожные дозоры

Заступают на посты.

Поднята — в ружьё! — застава,

Напряжённый час настал…

Но солдатского устава

Ёжик, видно, не читал.

И, не зная о тревоге,

Топал ёжик без дороги —

Меж кустов, что все в росе,

Но контрольной полосе.

Обломил сухой сучок…

— Кто идёт?! —

А он — молчок.

— Выходи!

В ответ ни звука. —

Хорошо… Петров, а ну-ка,

Огоньком меня прикрой,

Я узнаю, кто такой…

Чья колючая спина

Из густой травы видна?..

Перед ёжиком смущённо

Извинился старшина…

И походкой деловитой

Ёжик вновь продолжил путь.

Лишь посапывал сердито,

Раздосадованный чуть…

Хохотали все солдаты,

Как узнали — ой-ёй-ёй! —

Кто в квадрате двадцать пятом

Был «задержан» старшиной.

Той же ночью, мы заметим,

Отличился наш курсант:

Пойман им в квадрате третьем

Настоящий диверсант.

Проблеск сонного лимана,

Приглушённый стук подков…

Выплывают из тумана

Силуэты седоков.

— Кто идёт?! — на повороте

Пограничник их спросил.

— Аль своих не узнаёте? —

Средний всадник пробасил.

Подобрел ефрейтор строгий,

Отступил на шаг с дороги:

И, подав условный знак,

Он сказал солдатам так:

— Сомневаемся мы зря —

Это ж три богатыря!

Хоть негаданная встреча,

Откровенно говоря.

— Почему же это три?

Ты получше посмотри:

Вот ещё богатырёнок! —

Говорят богатыри.

И сказал ефрейтор:

— Да-а…

Проглядел героя.

На картине вас всегда

Было только трое…

Ты, сынок, приёмный, что ли,

Богатырского полка?..

Засмущался Колька:

— В школе

Я учусь ещё пока.

А служить пора настанет —

Я пойду наверняка

В пограничные войска!..

Улыбается Илья:

— Вот теперь спокоен я

За родимые края…

Оглядел бойцов Добрыня:

— Рубежи крепки ли ныне?

Всё ли ладно?

Как успехи?

Не ржавеют ли доспехи?

Кони ваши горячи?

Остры копья и мечи?

И Алёша вставил слово:

— Верно, служба-то сурова?

А туги ли ваши луки?

А сильны ли ваши руки?

Точно ль выверен прицел?

И полны ль колчаны стрел?..

И ответили солдаты,

Показав на автоматы:

— Вот и луки, вот и стрелы,

Вот и точные прицелы.

Вон стоят на полигоне

Бронированные кони.

Вон упёрлись в небо копья

На тревожном рубеже…

Мы не то что силу копим,

Но всегда настороже.

В голубой дали недаром

Небо слушает радар —

Сокрушительным ударом

Мы ответим на удар!

И сказал бойцам Илья:

— Верной службы вам, друзья!

Чтобы не было разора

На родной земле у нас,

Богатырского дозора

Всюду нужен зоркий глаз.

На границе тишина.

В небесах плывёт луна…

И опять сидит Николка

У открытого окна.