Болгария в период Второй мировой войны

Введение

Актуальность темы: тема Второй мировой войны остается одной из ведущих тем отечественной истории. Современные ученые по-новому пытаются переосмыслить и понять события тех грозных лет, более точно отразить психологию людей, которые своей самоотверженностью, героизмом и мужеством спасли мир от фашизма. Шестьдесят три года прошло с момента окончания Второй мировой войны, а народ не забывает, да и не забудет никогда тех страшных пяти лет, которые унесли миллионы жизней. В преддверии знаменательной даты проблема Второй мировой войны приобретает особую значимость.

Вторая мировая война – тяжелейшее испытание, выпавшее на долю всех народов Европы. Это самый трагический период в жизни всех людей. Именно в такие тяжелые моменты проявляются лучшие человеческие качества. То, что люди смогли с честью выдержать это испытание, не уронить своего достоинства, защитить свою Родину, своих детей – величайший подвиг. Способность к совершению подвига – самое важное качество настоящего человека. Чтобы совершить его, нужно, прежде всего, забыть о себе и думать о других, забыть о смерти и страхе смерти, бросить вызов природе своим отречением от свойственной всему живому жажды жизни. Когда в мирную жизнь людей врывается война, она всегда приносит горе и несчастье в семьи, нарушает привычный уклад жизни.

Война обернулась величайшей трагедией для народов Европы и мира, независимо от того, на чьей стороне воевали их государства, она не обошла стороной ни одну семью, ни одну человеческую судьбу. Долг историков – сказать правду об этой трагедии, но она не должна служить предметом политических спекуляций, как это пытаются делать некоторый в последнее время.

В течение длительного времени Вторая мировая война считалась одним из хорошо изученных периодов истории советского общества. Однако появление в последние годы значительного числа раннее недоступных документов обусловило новый виток исследовательского интереса к истории войны, сделало возможным обогащение концепции ее изучения на региональных примерах.

Балканский регион всегда отличался не только многонациональностью населявших его народов, но и особой ментальностью его жителей. Вековые традиции проявления национального характера народов Балканского региона продолжают привлекать исследовательское внимание.

Болгария была одной из стран Балканского полуострова, которая начала Вторую мировую войну на стороне агрессора и закончила войну на стороне стран-победительниц. В данной работе будет показан путь от сателлита Германии до союзницы СССР.

Балканский регион на протяжении столетий входил в сферу интересов Российской империи, а после ее падения – в сферу интересов СССР. Исторические условия и географическое расположение способствовали сохранению довольно тесных связей и культурного взаимодействия болгарского и русского народов.

Важно отметить тот факт, что заинтересованность Германии и СССР в расширении своих сфер влияния на Балканах часто служила причиной для силового влияния и способствовала тем самым провокационным заявлениям и втягиванию балканских народов в войну.

Балканы часто называют «пороховым погребом» Европы. Болгарский вопрос всегда находился и будет находиться в сфере интересов России. Поэтому, можно сказать, что проблема была актуальна не только в те годы, но будет актуальна еще долгое время.

Хронологические рамки исследования ограничиваются сентябрем 1939 по сентябрь 1944 гг. Нижний хронологический рубеж связан с тем, что с сентября 1939 г. Болгария придерживалась политики сохранения нейтралитета во Второй мировой войне. Верхний хронологический рубеж характеризуется тем, что в сентябре 1944 г. в Болгарии победу над фашистскими захватчиками одержал Отечественный фронт и Болгария выступает как союзник СССР против германских войск.

Объектом исследования является Болгария в годы Второй мировой войны.

Предметом исследования выступают общественные и политические отношения в Болгарии, складывающиеся в годы Второй мировой войны.

Степень изученности проблемы.

За послевоенный период истории накопился достаточно большой массив научной литературы, который был посвящен данной проблематике. Историографическую базу по данной проблеме можно разделить на несколько групп: отечественные и зарубежные исследования советского времени и современная литература.

Вся советская историография построена на том, что историки обращали свое основное внимание на борьбу болгарского народа с оккупационным режимом фашистов, становлению и работе освободительного фронта в Болгарии. Наибольший интерес представляют такие работы, как: Генчев Н. «Внешнеполитическая ориентация Болгарии в период Второй мировой войны», Валев Л.Б. «Болгарский народ против фашизма», Тошкова В. «Болгария в балканской политике 1939 – 1944 гг.», Сирков Д. «Внешняя политика Болгарии 1939 – 1941 гг.», Димитров И. «Буржуазная оппозиция в Болгарии 1939 – 1944 гг.» (Генчев Н. Внешнеполитическая ориентация Болгарии в период Второй мировой войны. София, 1979., Валев Л.Б. Болгарский народ против фашизма. М., 1964., Димитров И. Буржуазная оппозиция в Болгарии 1939-1944 гг. София, 1969., Сирков Д. Внешняя политика Болгарии 1939-1941 гг. София, 1979., Тошкова В. Болгария в балканской политике 1939-1944гг. София, 1985).

Одним из наиболее изучаемых сюжетов во второй половине 50-х-60-е годы стала вооруженная борьба болгарского народа против монархо-фашистской диктатуры в период второй мировой войны. В конце 60-х годов появились первые значительные монографии, которые были посвящены Болгарии в период Второй мировой войны. Петров С. в книге «Стратегия и тактика БКП в борьбе против монархо-фашизма (1941 – 1944)» исследовал эту проблему на фоне процесса изменений в расстановке классовых и политических сил (Петров С. Стратегия и тактика БКП в борьбе против монархо-фашизма (1941 – 1944 гг.). М., 1969). Монография Штерева П. «Совместная борьба, болгарского и греческого народов против гитлеровской оккупации 1969» была посвящена интернациональному характеру вооруженной борьбы болгарского народа (Штерева П. Совместная борьба, болгарского и греческого народов против гитлеровской оккупации. М., 1969). Но и по периоду Второй мировой войны оставались почти неизученными положение в монархо-фашистском лагере и политика буржуазной и мелкобуржуазной оппозиции. Слабо была исследована внешнеполитическая проблематика.

Значительно обогатили историографию народной антифашистской борьбы периода Второй мировой войны специальные труды, посвященные отдельным партизанским соединениям (бригаде «Чавдар», Горнооряховскому партизанскому отряду и др.), в том числе работа Стойнова Б. «Боевые группы (1941 – 1944 гг.)» (Стойнов Б. «Боевые группы (1941-1944 гг.) София, 1969).

В монографии Панайотова Ф. «Поединок в эфире 1975» показана деятельность антифашистских радиостанций им. X. Ботева: (Говори радиостанция «Христо Ботев» и «Народный голос») (Говори радиостанция «Христо Ботев». Т. 1. София, 1951). В 70-е – первой половине 80-х годов широко развернулось изучение политических режимов, существовавших до революции 1944 г., расстановки сил в буржуазном и мелкобуржуазном лагере, деятельности буржуазных, мелкобуржуазных и реформистских партий и организаций. (Димитров И. Буржуазная оппозиция в Болгарии 1939-1944 гг. София, 1969).

Современная историография старается подойти к изучению проблематики Болгарии в период Второй мировой войны беспристрастно, в ней отсутствуют идеологические догмы исторических наук предшествующего времени. Кроме того, в настоящее время в научный оборот вводятся неизвестные раннее документы и материалы архивов. При изучении данной темы подход у ученых более объективный, ими рассматриваются комплексные проблемы. Современную точку зрения представляют такие авторы, как Димитров И «Исторические очерки», Валева Е.Л. «Герои болгарского Сопротивления Цвятко Радойнов», Минчев М. «Отечественный фронт в Болгарии (1942 – 1944 гг.)», Стателова Е. «История Болгарии (1978 – 1944 гг.)», Димитров И. «Иван Багрянов. Царедворец и политик», Никова Г. «Историческая судьба Болгарии между Германией и Советским Союзом», монография Валевой Е.Л. «Болгария в 20 веке. Очерки политической истории» (Димитров И. Исторические очерки. София, 1993., Валева Е.Л. Герои болгарского Сопротивления Цвятко Радойнов. // Новая и новейшая история. София, 1990. № 2., Минчев М. Отечественный фронт в Болгарии (1942-1944 гг.) София, 1999., Стателова Е. История Болгарии (1978-1944 гг.) София, 1999., Димитров И. Иван Багрянов. Царедворец и политик. София, 1995., Никова Г. Историческая судьба Болгарии между Германией и Советским Союзом // Человек на Балканах в эпоху кризисов и этнополитических столкновений XX века. СПб., 2002). Монография Валевой Е.Л. Болгария в 20 веке. Очерки политической истории. М.: изд-во «Наука», 2003. В этой монографии прослеживается современная точка зрения отечественных историков на события в Болгарии в период Второй мировой войны. В ней раскрываются советско-германские, советско-болгарские и германо-болгарские взаимоотношения, которые складывались в период Второй мировой войны, показан путь от нейтралитета до сателлита Германии, который прошла Болгария, рассказывается о формировании оппозиционной коалиции правительству и о создании в Болгарии Отечественного фронта, показан государственный кризис 1943 – 1944 гг., который вспыхнул в Болгарии и приход к власти Отечественного фронта, в результате чего была одержана победа над германскими захватчиками.

Другим основополагающим трудом, который использовался при разработке темы исследования стала «История Второй мировой войны 1939 – 1945 гг.» В 12 томах, под ред. Егорова Е.П. и Гречко. А.А. (История Второй мировой войны 1939 -1945 гг. В 12 томах, под ред. Егорова Е.П., Гречко А.А. М., 1982). В этом исследовании проводится анализ всех основных стран участников Второй мировой войны. Авторский коллектив занимался изучением и описанием вопросов, связанных с ведением боевых действий и экономических предпосылок, которые лежали в основе побед или поражений той или иной страны. Подробно изложены все аспекты экономики СССР, связанные с ведением боевых действий.

В работе Димитрова И. «Исторические очерки» глубоко изучена политическая структура Болгарии 1934 – 1939 гг., дана детальная характеристика буржуазных и мелкобуржуазных партий, взаимоотношений БКП с ними, их курса в отношении военно-фашистской диктатуры, переросшей в монархо-фашистскую. Димитров И. исследовал также буржуазную оппозицию монархо-фашистской диктатуре в годы Второй мировой войны: «Буржуазная оппозиция в Болгарии 1939 – 1944 гг.» (Димитров И. Исторические очерки. София, 1993, Димитров И. Буржуазная оппозиция в Болгарии 1939-1944 гг. София, 1969).

Таким образом, в ходе исследования проблемы Болгария в период Второй Мировой войны было использовано большое количество литературы, которая рассматривает эту проблему с разных точек зрения, что помогло автору объективно подойти к оценке этих событий.

Цель исследования: на основе анализа исторических материалов рассмотреть общественные и политические отношения в Болгарии, складывавшиеся в период с сентября 1939 по сентябрь 1944 гг.

В рамках реализации цели были поставлены следующие задачи исследования:

– рассмотреть сущность болгарского вопроса в контексте советско-германского соперничества на Балканах (1939 – 1940 гг.);

– выявить обострение противоборства за внешнеполитическую ориентацию Болгарии (1940 – 1941 гг.);

– проанализировать формирование оппозиционной коалиции правительству;

– проследить создание Отечественного фронта;

– охарактеризовать политический кризис 1943 – 1944 гг.;

– показать приход к власти Отечественного фронта.

Источниковая база. В процессе написания дипломной работы были использованы различные исторические источники. В частности одним из основополагающих трудов была использована монография Валевой Е.Л. «Болгария в 20 веке. Очерки политической истории». В этой монографии в процессе исследования были проанализированы множество интересных, содержательных документов, которые содержатся в таких архивах как: Архив внешней политики Российской федерации (АВП РФ), Государственный архив Российской федерации (ГАРФ), Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ) Использовались следующие документы: «Документы и материалы кануна Второй мировой войны», «Советско-болгарские отношения и связи: Документы и материалы», Лавренов С., Шинкарев И. «Некоторые особенности советско-болгарских отношений на завершающем этапе войны против Германии (9 сентября 1944 по май 1945 гг.)» (Документы и материалы кануна Второй мировой войны, т. II. М., 1948, Советско-болгарские отношения и связи: Документы и материалы. 1917-1944. Т. I. М., 1976., Лавренов С., Шинкарев И. Некоторые особенности советско-болгарских отношений на завершающем этапе войны против Германии (9 сентября 1944 по май 1945 гг.) // Болгаро-советские политические и военные отношения (1941 – 1947 гг.): Статьи и документы. София, 1999).

Большое значение в данной работе придается изучению хрестоматийных материалов, которые дают возможность ознакомиться с договорами того периода. Документы являются одним из основополагающих источников, так как дают возможность объективно проанализировать события того времени. Наибольшего внимания заслуживают такие источники как: «Антифашистская борьба в Болгарии: Документы и материалы», «Советско-болгарские отношения и связи: Документы и материалы», «Болгария – непризнанный противник Третьего рейха: Сборник документов» (Антифашистская борьба в Болгарии: Документы и материалы. София, 1984., Советско-болгарские отношения и связи: Документы и материалы. 1917-1944. Т. I. М., 1976., Болгария – непризнанный противник Третьего рейха: Сборник документов. София, 1995). Данные издания представляют собой своеобразную хрестоматию по истории Второй мировой войны в Болгарии. В данных книгах представлены основные документы и статьи, которые относятся к изучаемой эпохе, также содержатся приказы по армиям, сведения об антифашистском движении, административные документы.

Большой информационно насыщенной базой и интересным источником для анализа складывания общественных и политических отношений в Болгарии в период Второй мировой войны является периодическая печать Костов Т. (Избранные статьи, доклады и речи. София, 1964., Лавренов С. Некоторые особенности советско-болгарских отношений на завершающем этапе войны против Германии: Статьи и документы. София, 1999).

Важным источником данной работы являются воспоминания участников событий Второй мировой войны в Болгарии, в том числе дневники Димитрова Г. и Филов Б (Димитров Г. Дневник. София, 1997., Филов Б. Дневник. София, 1990). В них представлен богатый материал по проблеме взаимоотношения Болгарии с СССР и Германией. В работах приведены сведения о наиболее важных встречах и переговорах между правительством Болгарии, СССР и Германии. Данные свидетельства позволяют выявить интересные факты, которые не нашли отражения в документальных источниках.

Таким образом, на основе анализа широкого круга источников и литературы автор посчитал возможным обратиться к исследованию процессов, которые происходили в Болгарии в период Второй мировой войны.

Методологической основой ВКР являются: В процессе исследования за основу был взят формационный подход.

– принцип объективности – при отборе материалов и оценке историографической базы исследования, при рассмотрении проблемных вопросов;

– принцип историзма – исследование процессов и изменений в общественных и политических отношениях в Болгарии в период Второй Мировой войны.

В работе применялись методы:

– проблемно-хронологического изложения. В его рамках нами ставилась проблема и последовательно раскрывались изменения изучаемой реальности в процессе исторического движения в Болгарии;

– историко-генетический – использовался при рассмотрении процесса становления политической оппозиции в Болгарии в период Второй мировой войны;

– историко-сравнительный – использовался при анализе политики Советского Союза и Германии относительно болгарского вопроса накануне и в ходе Второй мировой войны.

Практическая значимость исследования. Данная работа может быть полезна в вопросах патриотического воспитания современного подрастающего поколения, может использоваться в качестве вспомогательного материала при подготовке студентов ВУЗов при написании ими курсовых работ и рефератов.

Апробация исследования. Материалы исследования были использованы из предыдущих курсовых работ.

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав по два параграфа в каждой, заключения, списка использованных источников и литературы, а также примечаний.

Глава 1. Болгария на начальном этапе Второй мировой войны

1.1. Болгарский вопрос в центре советско-германского соперничества на Балканах (1939 – 1940гг.)

С середины 30-х гг. XX в. внешнеполитический курс Болгарии определялся обстановкой приближавшейся войны, усиливавшимся экономическим и идеологическим проникновением Германии на Балканы и превращением этого региона в объект ожесточенной борьбы между Германией, Великобританией, Францией, Италией и Советским Союзом за установление там преобладающего влияния (Генчев Н. Внешнеполитическая ориентация Болгарии в период Второй Мировой войны. Кн. III, Т. XI. Философско-исторический факультет. София, 1979. С. 23).

При этом, несмотря на сильное дипломатическое давление со всех сторон, царь Борис Ш и болгарское правительство не спешили примкнуть к одной из стран и занимали выжидательную позицию, понимая, что в напряженной обстановке предвоенного соперничества цена маленькой Болгарии будет неуклонно повышаться. Одновременно, правящие круги Болгарии ясно сознавали, что геополитическое положение страны и ее экономические связи не позволят ей долго оставаться в стороне от разгорающегося международного конфликта.

15 сентября 1939 г. правительство Георгия Кьосеиванова выступило с декларацией о полном нейтралитете Болгарии в начавшейся мировой войне. Учитывая сложность международной обстановки, непосредственную угрозу со стороны Турции, неподготовленность Болгарии к войне, болгарским дипломатам за границей предписывалось делать акцент на ее миролюбии. Маневрируя между великими державами – Германией, Великобританией, Францией, Италией и Советским Союзом, царь Борис III в контактах с их представителями стремился доказать, сколь выгоден для каждой из них нейтралитет Болгарии.

В то же время еще накануне войны начала обозначаться линия болгарского руководства на постепенное сближение с Германией. Причин тому было несколько.

Прежде всего, национал-социалистская Германия была носителем тех тенденций в европейской политике, от реализации которых Болгария объективно могла ожидать выполнения своих ревизионистских требований относительно возвращения Южной Добруджи Румынией, получения выхода к Эгейскому морю от Греции, а также присоединения Вардарской Македонии. Помимо общего стремления к пересмотру Версальской системы, будущему политическому сближению Болгарии с Германией способствовала тесная связь болгарской экономики с германской и зависимость вооружения болгарской армии от германских поставок.

Пытаясь сориентироваться в сложном лабиринте международных отношений, решение своих территориальных проблем Болгария стремилась искать в договоренности с Германией и Советским Союзом. Большие надежды в этом плане болгарский монарх возлагал на заключенный 23 августа 1939 г. советско-германский пакт о ненападении. В нём болгарское правительство видело весьма благоприятное для себя решение, предоставлявшее возможность сближения и сотрудничества с обеими странами, от которых, по его мнению, теперь зависело разрешение территориальных проблем Болгарии. В то же время Советско-германский пакт по разным причинам был встречен одобрительно как широкими народными массами, так и прогермански настроенным правительством Кьосеиванова Г. (Валев Е.Л. Советско-германский пакт о ненападении 1939 и реакция на его заключение в Болгарии. М., 1989. С. 80). Последний выразил удовлетворение этим событием перед германским посланником в Софии: «Заключение германо-советского пакта убедило также прежних противников «шагания в ногу» Болгарии с Германией в правильности политики болгарского правительства. Вся страна восприняла пакт с радостью и большим облегчением» (Генчев Н. Внешнеполитическая ориентация Болгарии в период Второй Мировой войны. Кн. III, Т. XI. Философско-исторический факультет. София, 1979. С. 25). Немецкие наблюдатели сообщали в донесениях из Софии, что советско-германский договор был воспринят болгарским населением восторженно, многие отмечали это событие как праздник, как успех Болгарии.

Посланник Болгарии в СССР Антонов Н. 4 сентября в беседе с заместителем наркома иностранных дел Деканозовым В. Г. выразил уверенность, что после заключения пакта «советско-болгарские отношения еще более улучшатся, так как, если раньше было некоторое недоверие между народами Болгарии и СССР, то теперь его уже быть не может» (Валев Е.Л. Советско-германский пакт о ненападении 1939 и реакция на его заключение в Болгарии. М., 1989. С. 81). Действительно, с лета 1939 г. параллельно с усилением прогерманской ориентации Болгарии наблюдается заметное улучшение ее отношений с Советским Союзом.

Ярким проявлением перемены в отношении СССР к Болгарии стал прием группы депутатов болгарского парламента в Москве в августе 1939 г. Болгарская делегация, официально прибывшая для посещения Всесоюзной сельскохозяйственной выставки, была повсюду встречена радушно. Центральным вопросом на встрече стала внешнеполитическая ориентация Болгарии, как на текущий момент, так и в будущей перспективе. На дважды заданный Молотовым В.М. вопрос, не взяла ли Болгария на себя каких-либо внешнеполитических обязательств, председатель комиссии по иностранным делам Народного собрания Говедаров Г. дал категоричный ответ: «Болгария внешнеполитически ни с кем не связана и строго следует линии лояльного, эффективного и исчерпывающего нейтралитета». Одновременно в Берлине шеф болгарского правительства Кьосеиванов Г. не принял никаких обязательств, ни военных, ни политических (Валев Л.Б. Болгарский народ против фашизма. М., 1964. С. 164).

На встрече был поднят и больной для Болгарии вопрос о ревизии Нейиского мирного договора. Молотов В.М. категорично высказался за возвращение Болгарии Южной Добруджи, а также, хотя и в более сдержанной форме, за обоснованность требования выхода Болгарии к Эгейскому морю. Подчеркнув, что Советский Союз желает, чтобы на Балканах существовала сильная Болгария и что он готов оказать ей всяческое содействие, Молотов В.М. в то же время предупредил, что «если кто-то в Софии думает открыть дорогу на Стамбул немцам и итальянцам, то пусть знает, что натолкнется на решительное противодействие Советского Союза» (Там же. С. 165). С этой оговоркой Молотов пообещал содействие Болгарии как в экономической, так и в политической областях и сказал, что необходимо заключить торговое соглашение.

Подводя итоги визита делегации Народного собрания, болгарский посланник в Москве Антонов Н. в пространном донесении в МИД справедливо отмечал, что международная ситуация складывается так, что Советский Союз заинтересован теперь в заключении соглашения с Болгарией. Оно необходимо ему, прежде всего, чтобы помешать сотрудничеству Болгарии с Германией и Италией в зоне, имевшей жизненно важное значение для СССР. Поэтому посещение болгарской делегации не останется без результатов, первым из которых будет заключение торгового договора, который Москва подпишет «по чисто политическим, а совсем не по экономическим соображениям» (Там же. С. 167).

Дальнейшее развитие событий подтвердило новый курс советской политики на Балканах. Пакт о ненападении с Германией, а затем в еще большей мере советско-германский договор о дружбе и границе от 28 сентября 1939 г. лишили смысла важный советский внешнеполитлаеский постулат – борьбу «против фашизма» и «против агрессора». СССР не только принял принцип ревизии, но и приступил совместно с Германией к его реализации. Особое значение Сталин придавал пересмотру системы управления Черноморскими проливами, чтобы преградить доступ туда иностранным судам. Болгария, представлявшая собой сухопутный мост к Проливам, эвентуально становилась одним из центральных звеньев советской системы безопасности.

Осенью 1939 г. советское правительство впервые выразило желание придать отношениям между двумя странами солидную договорную базу. В сентябре царь Борис III, обеспокоенный сообщениями о предстоящих действиях англо-французского блока на Балканах и против Болгарии, решил прозондировать вопрос о возможной помощи со стороны Советского Союза. 19 сентября Антонов Н. встретился с Деканозовым В.Г., а на следующий день – с Молотовым В.М. Нарком высказался в том смысле, что советское правительство может оказать воздействие на Турцию, но оно желает знать точно, чего именно хочет Болгария, рассчитывает ли она на помощь от СССР и в какой форме. Когда же Антонов Н. ответил весьма неопределенно, Молотов В.М. предложил заключить договор о взаимной помощи. Антонов Н. обещал запросить свое правительство и дать ответ. Однако подобное развитие событий никак не входило в планы болгарских властей (Советско-болгарские отношения и связи: Документы и материалы. 1917-1944. Т. I. М., 1976. С. 468-469).

Отказываясь заключить с Москвой пакт о взаимной помощи, София надеялась в то же время на успех проходивших в октябре 1939 г. советско-турецких переговоров, которые уменьшили бы угрозу балканской операции западных держав и, соответственно, ввязывания Болгарии в балканский конфликт. В конце ноября того же года в Москву был направлен начальник военно-воздушных сил Болгарии полковник Бойдев В. для ведения переговоров о заключении соглашения об установлении регулярного воздушного сообщения между Москвой и Софией и о закупке Болгарией советских самолетов. Однако в Москве «говорили не только об этом, но и о возможности создания в Болгарии советской воздушной базы и даже о праве прохода советских войск через болгарскую территорию в случае возможного конфликта с Турцией. Царь открыто поставил вопрос, как оценивает германское правительство положение Болгарии, чтобы он в соответствии с этим определил и свою политику. На это госсекретарь Германии Вайцзеккер Э. 15 декабря направил Рихтхофену указание сообщить царю Борису, что Германия не дает категоричного совета отказаться от советского предложения о пакте, однако дипломатическим языком в телеграмме было явно сформулировано негативное отношение к вопросу о заключения болгаросоветского пакта (Тошкова В. Болгария в балканской политике 1939-1944. София, 1985. С. 93).

Тем временем полковник Бойдев В. вернулся из Москвы, так и не подписав соглашения об установлении регулярного воздушного сообщения между СССР и Болгарией. Оно было подписано в Софии лишь спустя месяц после его визита.

В последние дни декабря 1939 г. начались и переговоры о торговом договоре между двумя странами. 5 января 1940 г. договор о торговле и мореплавании и соглашение о товарообороте и платежах между Советским Союзом и Болгарией были подписаны. Это стало успехом как для болгар, так и для СССР. Советский Союз, международный престиж которого оказался в этот период подорванным ввиду войны с Финляндией, получил возможность продемонстрировать мирную и конструктивную политику. Но главное, советское правительство надеялось с помощью этих договоров прочнее привязать к себе Болгарию (Там же. С. 94).

Параллельно с экономическими связями в этот период развивались и контакты в области культуры, точнее, расширялось культурное влияние СССР в Болгарии. После заключения германо-советского пакта болгарское правительство вынуждено было примириться с усилением советской пропаганды в Болгарии путем распространения научной и художественной литературы, газет и журналов. В Софии и Варне были открыты магазины по продаже советской книги. В кинотеатрах с огромным успехом демонстрировались советские фильмы. Шире развернули свою работу общества болгаро-советской дружбы. Все это способствовало росту среди болгарской общественности симпатий к СССР. Исключительно благоприятные условия сложились и для усиления позиций и активизации деятельности Болгарской рабочей партии (БРП), которая стала широко использовать различные легальные формы деятельности. Власти были вынуждены закрывать глаза на многие действия коммунистов, хотя и прекрасно понимали, что за ними стояла Москва.

В отношениях с Германией Болгария и после начала войны продолжала «шагать в ногу» и согласовывать с ней свои важные внешнеполитические действия. До весны 1940 г. Германия еще не проявляла той чрезвычайной политической активности на Балканах, ее пока вполне устраивал прогерманский нейтралитет Болгарии и теснейшие, экономические связи между двумя странами. К 1939 г. Германия заняла исключительное место в болгарской внешней торговле. Она не только закупала большую часть продуктов болгарского земледелия, но и очень глубоко проникла в экономику страны (Валев Л.Б. Об экономической экспансии Германии в Болгарии. М. 1964. С. 189-201). Всесторонняя зависимость болгарского производства и рынка от Германии была результатом не только экономической экспансии Германии, но и пассивности хозяйственной политики других крупных индустриальных стран (в том числе и СССР – до начала 1940 г.).

Однако в конце 1939 г. Великобритания, Франция, Италия, балканские страны начали проявлять дипломатическую активность в отношении Болгарии. Основной причиной было опасение роста влияния СССР на политику и экономику Болгарии. По словам Антонова Н., посетившего в ноябре 1939 г. советского полпреда Лаврентьева А.И., «Болгария никогда не пользовалась таким вниманием со стороны всех стран, каким она пользуется сейчас. Все эти обстоятельства затрудняют положение болгарского правительства в части укрепления политических связей между Советским Союзом и Болгарией» (Никова Г. Историческая судьба Болгарии между Германией и Советским Союзом // Человек на Балканах в эпоху кризисов и этнополитических столкновений XX века. СПб., 2002. С. 275).

B ноябре 1939 г. Болгарию посещали различные делегации под флагом развития культурных связей. Председатель британского совета культуры лорд Ллойд посетил царя Бориса с целью склонить Болгарию войти в «Балканский нейтральный блок», сблизить Болгарию с Турцией и подчинить Англии экономику Болгарии путем покупки предназначенных для продажи в Германию товаров. В результате миссии Ллойда Болгария увеличила экспорт сельскохозяйственных продуктов в Великобританию. Итальянский министр национального образования Ботай прибыл в Софию для заключения культурной конвенции с Болгарией. Специальная делегация Германии вручила царю Борису почетный диплом доктора технических, наук, однако действительная цель поездки была скорее всего иной (Там же. С. 287).

В то же время с сентября по декабрь 1939 г. в европейских и балканских столицах Болгария часто упоминается в связи с так называемым «Балканским нейтральным блоком», который должен был включить Румынию, Турцию, Грецию, Югославию, Болгарию, Венгрию и Италию (Сирков Д. Внешняя политика Болгарии 1938-1941. София, 1979. С 181). Идея этого блока, который должен был объединить все балканские страны в целях «совместной защиты нейтралитета от нападения с севера», исходила, прежде всего, от Англии и была оформлена в нескольких вариантах. Однако в основе всех предложений по созданию нейтрального блока лежало стремление к сохранению существующих на тот момент границ на Балканах и британского влияния там. Но именно на это и не могла пойти Болгария, желавшая ревизии Нейиского договора.

В то же время против попытки создания блока выступили Германия, а также Советский Союз, имевший совсем другие планы сохранения нейтралитета Болгарии. Цели германской и советской политики на Балканах совпадали, когда речь шла об устранении влияния там Великобритании и Франции. При этом Германия стремилась не допустить расширения советского влияния в этом регионе, а СССР, соответственно, пытался противостоять усилению влияния Германии. Нежелание Болгарии осложнять отношения с Германией и СССР, а также ее стремление оставить за собой определенную свободу лавирования между соперничавшими великими державами тоже нельзя сбрасывать со счетов при анализе причин, по которым болгарское правительство отказалось присоединиться к «блоку нейтралов». В итоге под натиском действовавших с разных сторон факторов идея создания «Балканского блока нейтралов» потерпела полный провал «Надежде Англии, Франции и все больше поддерживавших их США остановить германское экономическое и политическое проникновение в Юго-Восточную Европу и подготовить Балканы к отпору против возможной германской агрессии и против советского влияния не суждено было сбыться.

В обстановке международной нестабильности и неопределенности, а также острой политической борьбы внутри страны Борис III решил окончательно монополизировать решение вопросов внешней политики. С этой целью он распустил ненадежный, с его точки зрения, парламент – рассадник различных политических настроений, а также избавился от премьер-министра Кьосеиванова Г., который стал вызывать недоверие царя своими амбициями к проведению самостоятельной политики. Состоявшиеся в декабре 1939 – январе 1940 гг. выборы в Народное собрание XXV созыва принесли впечатляющую победу правительству, сумевшему ловко разыграть националистическую карту для закрепления своих позиций. Новый парламент не создавал никаких препятствий политике царя и назначенного 15 февраля 1940 г. кабинета Богдана Филова, при котором решение всех, даже мельчайших вопросов управления целиком перешло в руки монарха (Димитров И. Иван Багрянов. Царедворец и политик. София, 1995. С. 31).

Первым видимым успехом внешней политики Болгарии стало решение добруджанской проблемы. Посчитав, что начавшаяся война открывает возможность удовлетворить территориальные претензии страны, болгарская дипломатия в апреле 1940 г. начала подготовительную кампанию за возвращение Южной Добруджи. Кампания была встречена великими державами благосклонно. Не только СССР, для которого налаживание отношений с Болгарией превращалось в одну из приоритетных внешнеполитических задач, но и Германия, Англия, Италия и даже США проявили заинтересованность в приписывании себе заслуги возможного мирного разрешения болгаро-румынского спора (Сирков Д. Внешняя политика Болгарии 1938-1941. София, 1979. С 182). Царь Борис III, беседуя с новым советским полпредом Лаврищевым А.А. в июле 1940 г. о современном положении Болгарии, говорил, что «она окружена со всех сторон представителями различных крупных государств» (Там же. С. 184). Такое исключительное внимание к Болгарии затрудняет деятельность руководства государством как во внутренней жизни, так и во внешней политике, жаловался Борис III. На самом деле болгарское правительство само привлекало внимание к своим внешнеполитическим проблемам, стремясь решать их с помощью великих держав, играя на их противоречиях, порой даже прибегая к шантажу.

Британский посланник в Софии Ренделл Дж. спустя несколько дней также заявил министру иностранных дел Болгарии Попову И. о признании Англией болгарских прав на Добруджу. Как записал в дневнике Лаврищев А.А, посетивший в эти дни Ренделла, англичанин весьма «сожалел о том, что Великобритания, которая была связана с антиревизионистскими настроениями Франции, не могла раньше сделать этого заявления». «Болгария бесспорно получит Добруджу, – говорил Ренделл, – только вопрос, от кого она ее получит». Он досадовал, что Англия не опередила в этом деле Германию и не возвратила Добруджу Болгарии еще два года назад (Там же. С. 185).

Американский посланник в Софии Эрл Д. также встречался с Поповым и после этой встречи докладывал 27 июня в Вашингтон: «Теперь, когда румынский территориальный вопрос поднят Россией снова, болгарские претензии по поводу Добруджи будут рассмотрены, поскольку они столь справедливы, что даже и дьявольский суд не мог бы их отвергнуть» (Груев Ст. Корона от трона. Царствование Бориса III. 1918-1943. София, 1991. С. 324).

Инициативу по удовлетворению болгарских территориальных претензий у всех перехватила Германия. Надо сказать, что к этому ее подталкивало и само болгарское правительство. Еще в июне 1940 г. царь Борис III предупредил германского посланника Рихтхофена Г., что после занятия Бессарабии Советским Союзом в Болгарии непременно начнутся массовые выступления за возвращение Добруджи. Напомнив ему об активности болгарских коммунистов, монарх заметил, что положение станет невыносимым, если Болгария не получит хотя бы обещание со стороны Германии. Это может породить опасность «насильственного переворота, который в будущем приведет к установлению тесных связей с Москвой» (Сирков Д. Внешняя политика Болгарии 1938-1941. София, 1979. С 187). Тогда уже новый режим в Болгарии получит Южную Добруджу от Советского Союза. Царь же ясно давал понять, что предпочитает получить ее из рук Германии. Таким образом, дрейф Болгарии в сторону Германии усиливался все больше.

Начавшиеся в середине августа румыно-болгарские переговоры завершились 7 сентября 1940 г. подписанием договора в Крайове, по которому Южная Добруджа в границах 1913 г., включая Балчик и Силистру, возвращалась Болгарии.

Ликованию болгарского народа не было предела. На специально созванной 20-23 сентября 1940 г. сессии Народного собрания Филов заявил, что разрешением добруджанского вопроса Болгария обязана «дружескому посредничеству, прежде всего, Германии и Италии» (Генчев Н. Внешняя политика Болгарии на начальный период Второй Мировой войны 1939-1941. София, 1971. С. 365). Тем самым Филов обошел молчанием позицию советской дипломатии, неоднократно заявлявшей о справедливости болгарских требований возвращения Добруджи. Это не прошло незамеченным в Москве. Когда новый болгарский посланник в СССР Стаменов И. на приеме у Молотова В.М. выразил советскому правительству благодарность своего правительства за моральную поддержку Болгарии в деле с Южной Добруджей, Молотов заметил, что читал речь Филова, принесшего благодарность лишь Германии и Италии. Стаменов И. был вынужден оправдываться, что Филов это сделал только потому, что Германия проявила инициативу в этом вопросе, но что Болгария никаких обязательств перед Германией не взяла и что она и впредь будет проводить ту политику, которой придерживалась последние 20 лет (Судоплатов П.А. Разведка и Кремль: Записки нежелательного свидетеля. М., 1996. С. 174).

Таким образом, в конце 1939 – начале 1940 гг. Болгария придерживалась линии на сдержанное и дозированное улучшение отношений с СССР, но без перехода критической черты – заключения политических договорных обязательств в виде пакта о взаимной помощи. В отношениях с Германией Болгария и после начала войны продолжала «шагать в ногу» и согласовывать с ней свои важные внешнеполитические действия.

1.2. Обострение противоборства за внешнеполитическую ориентацию Болгарии (1940 – 1941гг.

С наступлением осени 1940 г. облака над Балканским полуостровом сгущаются: начинается быстрая эскалация противоречий между Германией и СССР, которые становятся к этому времени главными международными факторами в регионе.

В дипломатической и политической борьбе Германии за внешнеполитическую ориентацию балканских стран важнейшим оружием стал заключенный 27 сентября 1940 г. Тройственный пакт. Сразу же после подписания пакта Гитлер начал активно добиваться присоединения к нему ряда государств. 16 октября предложение подписать пакт было сделано и Болгарии, причем в ультимативной форме (Димитров Г. Дневник. София, 1997. С. 200).

По-прежнему надеясь, что удовлетворение территориальных притязаний Болгарии может произойти без утери ею нейтралитета. Борис Ш пишет 22 октября личное письмо Гитлеру, в котором высказывает мнение, что в настоящий момент присоединение Болгарии к пакту было бы преждевременным и опасным, поскольку существует угроза нападения со стороны Турции и Греции, а Болгария совершенно не подготовлена в военном отношении. Гитлер демонстративно отказался принять доставившего письмо царского советника Морфова Б., и оно было вручено госсекретарю Вайцзеккеру Э.

Спустя несколько дней тот заявил болгарскому посланнику в Берлине Драганову П., что Риббентроп настаивает на присоединении Болгарии к пакту и дает болгарскому правительству на размышление еще несколько дней (Там же. С. 201).

Гитлер был тем более раздосадован поведением Бориса Ш, что надеялся получить его согласие на вступление Болгарии в Тройственный пакт еще до предстоящего 12-13 ноября 1940 г. визита в Берлин советского наркома иностранных дел Молотова В.М. Как известно, основное внимание на этой встрече было обращено на Юго-Восточную Европу и, в частности, на Болгарию, имевшею стратегическое значение в связи с проблемой Черноморских проливов. Перед СССР стояла задача помешать вторжению войск вермахта в бассейн Черного моря, и не позволить Турции действовать в интересах Великобритании, которой Сталин опасался не меньше, чем Германии.

Директивы, которые Молотов В.М. получил от Сталина накануне поездки, и телеграммы, которыми они обменивались во время пребывания наркома в Берлине, свидетельствуют, что размещение советских войск в Болгарии становилось основным вопросом безопасности Советского Союза в районе Черноморских проливов. В ходе переговоров Молотов В.М. неоднократно поднимал вопрос о советских гарантиях Болгарии и заверял, что СССР ни в коем случае не хочет вмешиваться во внутренние дела страны. Когда же Молотов поставил перед фюрером вопрос о позиции Германии в случае предоставления Болгарии советской гарантии, подобной той, что Германия и Италия предоставили Румынии, Гитлер в свою очередь поинтересовался, просила ли Болгария Москву о таких гарантиях, как Румыния просила об этом Германию. Молотов В.М. ответил уклончиво, дав понять, что он не требует от фюрера окончательного ответа, а только просит высказать свое предварительное мнение. Гитлер же возразил на это, что он не может высказать свою позицию, не обсудив ее предварительно с Муссолини Б (Валев Л.Б. Болгарский народ против фашизма. М., 1964. С. 157).

В последний день переговоров, 13 ноября, Риббентроп сделал предложение Советскому Союз присоединиться к Тройственному пакту, обрисовав перспективы сотрудничества СССР с державами «оси». Молотов В.М. ответил уклончиво, однако спустя две недели, 25 ноября 1940 г. германскому послу в Москве Шуленбургу Ф. было сообщено, что «СССР готов на определенных условиях положительно рассмотреть вопрос о присоединении к Тройственному пакту. Молотов В.М. передал Шуленбургу Ф. Приложение, в которых излагались эти условия, среди которых было следующее: «Если в ближайшие месяцы будет обеспечена безопасность СССР в проливах путем заключения пакта взаимопомощи между СССР и Болгарией, находящейся по своему географическом положению в сфере безопасности черноморских границ СССР, и организации военной и военно-морской базы СССР в районе Босфора и Дарданелл на началах долгосрочной аренды» (Советско-болгарские отношения и связи: Документы и материалы. 1917-1944. Т. I. М., 1976. 542). В приложении предлагалось также составить пять секретных протоколов. Один из них касался признания того, что Болгария находится в сфере безопасности СССР, в связи с чем считается необходимым заключение советско-болгарского пакта о взаимопомощи. Ответа на эти предложения с германской стороны не последовало, поскольку Гитлер, скорее всего, на ноябрьской встрече в Берлине имел в виду чисто дезинформационные цели. Для него важно было прикрыть свои намерения, чтобы избежать советского противодействия готовящейся операции вермахта на Балканах.

Германская дипломатия усиливает свой натиск на Болгарию осенью 1940 г. в связи с необходимостью оказания помощи вермахта своему союзнику – Италии в ходе итало-греческой войны. В директиве Главного штаба германских вооруженных сил предусматривалась оккупация Северной Греции немецкими войсками и их прохождение в случае необходимости через территорию Болгарии. После безрезультатной беседы Риббентропа с Драгановым 14 ноября германское министерство иностранных дел срочно вызывает царя Бориса на встречу с Гитлером.

17 ноября 1940 г. Борис III и министр иностранных дел Попов прибыли в резиденцию фюрера в Берхтесгаден с твердым намерением не подписывать Тройственный пакт, главным образом из-за страха перед СССР. Царь напрямик спросил Гитлера, обсуждался ли вопрос о присоединении его страны к Тройственному пакту во время недавней встречи с Молотовым В.М. Гитлер избежал прямого ответа, но сказал, что «большевики обсуждали наше мнение о возможном создании военных баз в Болгарии», и подчеркнул, что Германия поддержит болгарскую сторону в вопросе об отказе от создания советских баз лишь в том случае, если Болгария войдет в Тройственный пакт» (Филов Б. Дневник. София, 1990. С. 212). Хотя и на этом этапе попытки Германии включить Болгарию в свою коалицию потерпели неудачу, встреча показала всевозрастающее сближение Софии с Берлином. Бесплодная для советской дипломатии берлинская встреча и переговоры царя Бориса с Гитлером свидетельствовали о том, что Сталин стремительно проигрывал битву за Болгарию.

25 ноября 1940 г. в Софию прилетает генеральный секретарь наркоминдела Соболев А.А. с очередным предложением заключить пакт о взаимной помощи. Встретившись поочередно с премьер-министром и с царем, Соболев А.А. ознакомил их с советским предложением, повторявшим в основном предыдущее, сделанное осенью 1939 г. В 12 пунктах СССР предлагал Болгарии тесное сотрудничество, всяческую, в том числе и военную, помощь в случае угрозы ей со стороны третьей державы или группы стран, а также поддержку «в осуществлении ее национальных устремлений не только в Западной, но и в Восточной Фракии». В свою очередь Болгария должна была оказать помощь СССР в случае возникновения реальной угрозы интересам Советского Союза на Черном море или в районе проливов. Особо оговаривалось, что предлагаемый пакт никоим образом не затрагивает внутренний режим, суверенитет и независимость Болгарии. Особенно любопытен был последний, 12-й, пункт советского предложения, гласивший, что «при условии заключения пакта о взаимной помощи с СССР отпадают возражения против присоединения Болгарии к известному пакту трех держав. Вполне вероятно, что и Советский Союз в этом случае присоединится к Тройственному пакту» (Антифашистская борьба в Болгарии: Документы и материалы. Т. II. София, 1984.С. 15).

Ответ на соболевское предложение со стороны болгарского правительства, имевшего перед глазами пример прибалтийских государств, был однозначно отрицательным. Отказ от пакта с СССР о взаимопомощи мотивировался еще и тем, что Болгария уже вступила в переговоры о присоединении к Тройственному пакту, а также опасностью обострения ее отношений с Турцией.

Однако советское руководство, не желая отступать, поспешило исправить свой промах. 6 декабря Лаврищев А.И. вручил Попову И. документ, в котором мотивы болгарского отказа признавались необоснованными и предлагалось вместо заключения пакта о взаимной помощи ограничиться односторонним предоставлением советской стороной гарантий безопасности и интересов Болгарии. Это означало бы для нее освобождение от тяжелых военных обязательств.

Не имея реальных рычагов воздействия на Бориса III, Сталин попытался оказать на него нажим через народные массы, используя болгарских коммунистов, деятельность которых в свою очередь направлялась находившимся в Москве Заграничным бюро ЦК БРП. Уже 25 ноября генеральный секретарь Исполкома Коминтерна и одновременно руководитель ЗБ ЦК БРП Димитров Г. был вызван в Кремль к Сталину. «Мы сегодня делаем болгарам предложение о заключении пакта о взаимопомощи… Если болгары не примут это наше предложение, они попадут целиком в лапы немцев и итальянцев и тогда погибнут. Нужно, чтобы это предложение знали в широких болгарских кругах» (Лебедева Н.С., Наринский М.М. Коминтерн и Вторая Мировая война. М., 1994. С. 455).

В ответной радиограмме ЦК БРП обещал приложить все силы и средства, чтобы довести новость о советском предложении до самого отдаленного уголка страны. Кампания, инспирированная и щедро оплаченная Москвой, вошла в историю Болгарии под названием «Соболевской акции». На заседании Политбюро ЦК БРП в Софии было разработано обращение к народу с кратким изложением советского предложения и с призывом требовать его принятия. Помимо обращения были отпечатаны и переписаны от руки в тысячах экземпляров листы для сбора подписей в пользу пакта.

В считанные дни страна была засыпана листовками. Стены домов и ограды покрылись лозунгами: «Требуем пакта с СССР. Да здравствует союз с СССР»! Почтовые отделения были завалены коллективными и личными письмами и телеграммами в официальные органы с требованием заключения пакта, а делегации рабочих, служащих, крестьян и учащихся посещали государственные учреждения, вплоть до дворцовой канцелярии, с тем, чтобы выразить свою волю (Чичовска В. Соболевская акция. София, 1972. С. 7-8).

Однако листовки БРП, свидетельствовавшие о хорошей осведомленности болгарских коммунистов о миссии Соболева, спровоцировали заявления правительственных кругов о вмешательстве СССР во внутренние дела Болгарии, а также усилили недовольство Гитлера Москвой. Когда же «неуклюжесть» советской дипломатии стала очевидна самому Сталину, всю вину решили свалить на Димитрова И. 28 ноября вечером его вызвал Молотов В.М. и раздраженно объяснил, что имелась в виду лишь устная кампания в начале января 1940г., ЦК БРП сообщал, что выпускает новое воззвание, адресованное всем слоям болгарского общества и составленное в духе полученных от Димитрова И. указаний. С этого времени и до вступления Болгарии в Тройственный пакт в марте 1941 г. БРП стремилась проводить кампанию на более широкой социальной основе.

К концу 1940 г. возможности политики неприсоединения и лавирования, проводимой царем Борисом, оказались полностью исчерпанными. Болгария уже попала в непосредственные планы Гитлера, связанные с подготовкой операции по овладению Балканами. Теперь он демонстративно игнорировал своего бывшего союзника – СССР, а затем и вовсе стал действовать наперекор ему. «Миссия Соболева» и подписание плана «Барбаросса» 18 декабря 1940 г. завершили первый этап советско-германского противоборства на Балканах, когда оно носило дипломатический характер.

С начала 1941 г. СССР и Германия вступают в открытую политическую борьбу за Балканы, и Болгарию в частности.

В первый день нового 1941 г. болгарский премьер Филов Б. отправился в Вену для продолжения переговоров с Гитлером и Риббентропом по вопросу о вступлении Болгарии в Тройственный пакт. Его тактической задачей, в соответствии с инструкциями царя, было вновь попытаться убедить руководителей «третьего рейха», что Германии невыгодно юридическое присоединение Болгарии к пакту, а в случае, если эти попытки не увенчаются успехом, хотя бы оттянуть присоединение еще на некоторое время. Однако во время состоявшейся 4 января встречи Риббентропу без особого труда удалось разбить все доводы болгарского премьера. При этом германский министр подчеркнул, что не может себе объяснить, почему Болгария до сих пор не присоединилась к пакту, в то время как другие это сделали. В ответ Филов Б. поспешил заверить собеседника, что позиции обеих стран очень близки и что нет никаких сомнений относительно вхождения Болгарии в пакт, различие во мнениях заключается лишь в вопросе о времени вступления (Советско-болгарские отношения и связи: Документы и материалы. 1917-1944. С. 545).

Во время встречи с Гитлером 4 января 1941 г. Филову Б. были даны заверения, что Болгарии не грозит никакая опасность и что ей следует войти в пакт как можно скорее. В отличие от Риббентропа Гитлер согласился, что со стороны России можно ожидать отрицательной реакции, но что она проглотит свершившийся факт, как это было в случае с Румынией. По возвращении в Софию Филову Б. оставалось окончательно убедить Бориса Ш в неизбежности подписания пакта. После артистически разыгранной сцены он выслушал доводы Филова и «признал их правоту» (Филов Б. Дневник. София, 1990. С. 222-223).

Болгаро-германские переговоры и быстро менявшаяся военная обстановка на Балканах в конце 1940 – начале 1941 гг. вызвали бурную дипломатическую активность Великобритании и США на Балканском полуострове. Они в последний раз попытались удержать Болгарию от вступления в Тройственный пакт.

Для Англии дипломатический натиск был единственным средством воздействия на болгарскую внешнюю политику, а задача была совсем скромной – предотвратить или хотя бы оттянуть момент превращения Болгарии в германского сателлита. Если с осени 1939 г. до весны 1940 г. Англия пыталась привлечь Болгарию в общую систему отпора германской агрессии, то летом и осенью она удовлетворилась бы хотя бы сохранением провозглашенного Болгарией нейтралитета. В конце 1940 – начале 1941 гг. цель стала еще более скромной – предотвратить активное сотрудничество Болгарии с агрессором. Однако реальных возможностей воздействия на болгарскую политику у британской дипломатии не было, тем более что она игнорировала политические силы, выступавшие против союза с Германией, в том числе либеральную оппозицию с прозападной ориентацией (Димитров И. Исторические очерки. София, 1993. С. 168).

Британская дипломатия отказалась в отношениях с Болгарией от всяких уговоров, заманчивых обещаний и встала на путь открытых угроз. Британский посланник в Софии неоднократно в официальном порядке заявлял болгарскому правительству, что в случае выступления Болгарии против Греции или появления немецких войск на болгарской территории безразлично, с согласия ли болгарского правительства или без него, Англия немедленно порвет дипломатические отношения с Болгарией, а британская авиация будет бомбить промышленные и военные объекты на болгарской территории. Болгарские правящие крути, весьма опасавшиеся военных действий на территории своей страны, оттягивали вступление Болгарии в Тройственный пакт, мотивируя это, в частности, угрозами англичан. Но это было, пожалуй, единственным результатом дипломатических усилии Лондона (Там же.С. 183-185).

Неожиданную активность проявила на этот раз и американская дипломатия. В январе 1941 г. президент Рузвельт Ф. послал в Софию своего эмиссара полковника Доновена У., который встретился с Поповым И., Филовым Б. и с царем Борисом III. Заверяя монарха в неизбежности благополучного для Великобритании исхода войны, Доновен У. просил его не пропускать немецкие войска через свою территорию для нападения на Грецию.

Последние попытки удержать Болгарию от подписания Тройственного пакта делает и советская дипломатия. 4 января 1941 г. советский посланник в Бухаресте Лаврентьев А.И и второй секретарь посольства Лунин разговаривают с болгарским военным атташе. Подчеркнув, что в Москве Болгарию рассматривают лишь как не воюющую, но не как нейтральную страну, советские дипломаты заявили, что СССР выступает против дальнейшего проникновения Германии на Балканы и против присоединения Болгарии к Тройственному пакту. В самом крайнем случае Москву удовлетворило бы недопущение германских войск на территорию Болгарии.

Однако данное Гитлером в начале 1941 г. обещание вернуть Болгарии Западную Фракию окончательно убеждает болгарское руководство в том, что место Болгарии рядом с Германией. 20 января 1941 г. после 8-часового обсуждения решение о вступлении Болгарии в Тройственный пакт было одобрено советом министров Болгарии.

При этом, даже когда Болгария была уже крепко привязана к балканской операции вермахта, царю Борису удалось оттянуть вступление в пакт до конца февраля. Лишь после подписания 17 февраля болгаро-турецкой декларации о ненападении, после получения из Берлина подробных инструкций о том, как и когда следует уведомить Москву, Стамбул и Белград о предстоящем присоединении, после урегулирования с Германией всех военных и хозяйственных вопросов Болгария подписала 1 марта 1941 г. Тройственный пакт. При этом она поставила условие, что ее армия не примет непосредственного участия в военных действиях и что партнеры по пакту поддержат ее стремление получить выход к Эгейскому морю (Тошкова В. Болгария и Третий Рейх. София, 1975. С. 42).

Таким образом, несмотря на нажим Гитлера, Болгария, единственная из союзников Германии, сохраняла дипломатические отношения с СССР на протяжении почти всей войны. Значительно увеличив свою территорию, не участвуя в военных действиях, сохраняя известную самостоятельность во внутренней и даже во внешней политике, Болгария занимала особое положение по сравнению с другими странами, которые находились под сателлитом Германии и оставалась весьма «своенравным» союзником «третьего рейха»

Глава 2. Участие Болгарии во Второй Мировой войне

2.1 Формирование оппозиционной коалиции правительству

Накануне войны оппозиционный правительству лагерь представлял собой пеструю социально-политическую палитру. В него входили как коммунисты, так и либерально-буржуазные политические группировки. Наиболее радикальную антиправительственную силу составляли БРП, Болгарский земледельческий народный союз (главным образом, его левое крыло «Пладне»), левые социалисты, деятели политического течения «Звено». Против прогерманской ориентации правительства выступала и буржуазно-демократическая оппозиция. В нее входили руководящие деятели Демократической партии Мушанова Н., Либеральной партии, Народной партии, Демократического сговора во главе с Ляпчевым А (Димитров И. Буржуазная оппозиция в Болгарии. 1939-1944. София, 1969. С. 26).

В Болгарии в годы войны существовала и так называемая фашистская оппозиция правительству. К ней принадлежали различные группы и организации, преимущественно националистического характера, которые выступали за более активное и непосредственное участие Болгарии в войне на стороне гитлеровской Германии (Народное социальное движение Цанкова А., Союз Болгарских национальных легионов, «Ратник», «Бранник» и др.).

В начальный период войны либеральная оппозиция строго придерживалась линии нейтралитета по отношению к воюющим группировкам. Несмотря на симпатию к англо-французскому блоку, она, реально оценивая внутри- и внешнеполитическую ситуацию, не призывала к открытой ориентации на западную коалицию. Из четырех возможных для Болгарии вариантов внешнеполитической линии – союз с Германией, союз с англо-французским блоком, союз с СССР, нейтралитет – она считала единственно правильным последний (Димитров И. Буржуазная оппозиция в Болгарии. 1939-1944. София, 1969. С. 51). Лидеры буржуазных оппозиционных партий сознавали, что союз с Германией приведет страну к катастрофе, которая может даже поставить под вопрос судьбу капиталистического строя в Болгарии. Поэтому они настойчиво выступали против присоединения страны к Тройственному пакту. Их усилия оказались безрезультатными. Буржуазно-демократическая оппозиция выражала взгляды тех слоев болгарского общества, которые искали вариант разрешения сложных социальных и экономических проблем страны, отличный от коммунистического. Слои, составлявшие социальную базу буржуазной оппозиции, отнюдь не были малочисленными: они охватывали часть среднего крестьянства, ремесленников, интеллигенцию, антигермански настроенную крупную буржуазию (Там же. С. 54).

В такой обстановке Болгарская рабочая партия приняла решение приступить к организации вооруженной борьбы трудящихся против гитлеровцев и существовавшего в стране режима. БРП находилась в тот период в изоляции от всех других политических сил, однако, несмотря на ошибки и тяжелые поражения в межвоенный период, сохраняла определенное влияние среди трудящихся. После нападения Германии на СССР БРП резко активизировала агитационно-пропагандистскую деятельность, всемерно используя чувства симпатии и сочувствия населения по отношению к русскому народу. Это были вынуждены признавать даже агенты германской разведки.

22 июня 1941 г. руководство БРП выступило с воззванием, в котором призывало болгарский народ к борьбе против германского фашизма и поддержке справедливой борьбы СССР (Советско-болгарские отношения и связи: Документы и материалы. 1917-1944. Т. I. М., 1976. С. 559). Через два дня на заседании нелегального ПБ ЦК БРП была разработана конкретная программа вооруженной борьбы, намечены действия по разложению болгарской армии, срыву снабжения германских войск, по развертыванию партизанского движения и привлечению к антиправительственной борьбе всех демократических сил. Для организации вооруженной борьбы при ЦК БРП была создана Центральная военная комиссия во главе с Христо Михайловым. Летом 1941 г. начали свою работу военные комиссии при всех подпольных окружных комитетах партии.

Новый курс БРП был взят в неблагоприятной для его реализации обстановке. Значительные слои болгарского населения были оглушены националистической пропагандой властей. В распоряжении правительства имелся мощный государственный аппарат с хорошо организованной полицией и администрацией, а также находившейся в состоянии боевой готовности армией.

Эти особенности условий проведения курса БРП имеют большое значение для понимания характера движения Сопротивления в Болгарии, которое с самого начала было направлено на изменение существовавшего строя, на создание нового общества, в котором сначала немалую, а затем руководящую роль будет играть коммунистическая партия. Борьбу за правительство национального антифашистского единства болгарские коммунисты рассматривали лишь как необходимый этап на пути к глубоким общественным преобразованиям, пути к социализму. Для БРП, как организатора и руководителя движения Сопротивления, антифашистская борьба означала борьбу за свержение всех болгарских правительств, управлявших начиная с 1941 г., которые характеризовались как профашистские.

В развитии болгарского Сопротивления исключительно велика была роль внешнего фактора, выражавшегося в целенаправленной политике и поддержке со стороны советского руководства, проводимой через Коминтерн, ЗБ ЦК БРП и лично Георгия Димитрова. Эта особенность движения Сопротивления в Болгарии – его направленность не против иностранного присутствия, а против собственных правителей – ограничивала его размах, не позволила ему превратиться во всенародное. Политический состав борцов болгарского Сопротивления был весьма узким: подавляющее их большинство составляли коммунисты и комсомольцы.

Понимая всю сложность внутриполитической обстановки, явно неблагоприятной для начала вооруженных действий, руководители БРП подчеркивали, что в первое время борьбу придется вести исключительно силами самой партии (Костов Т. Избранные статьи, доклады и речи. София, 1964. С. 609).

В первые месяцы после объявления курса на вооруженную борьбу в БРП, в том числе и в ее Центральном комитете, существовали различные взгляды по вопросу о времени непосредственной организации восстания и методах его подготовки. Часть коммунистов призывали начать подготовку восстания немедленно.

Димитров Г. 2 августа 1941 г. пишет Сталину: «По сведению ЦК нашей болгарской партии, положение в стране чрезвычайно напряженное. Немцы производят усиленный нажим на Болгарию, чтобы она приняла активное участие в войне против Советского Союза. Царь Борис III и правительство, хотя и все еще колеблются, но готовятся к вступлению в войну. Между тем подавляющее большинство народа и солдатской массы относятся явно отрицательно». Далее Димитров Г. останавливается на положении в армии и особое внимание обращает на группу Велчева Д. (одного из лидеров бывшей Военной лиги и «Звена»), находящуюся в резкой оппозиции царю: «Эта группа имеет значительное влияние в армии и особенно среди резервного офицерства. Она предложила нашей партии совместные действия. Ведутся переговоры по этому вопросу. Вопрос о восстании против царя Бориса III и его германских покровителей в Болгарии поставлен конкретно. В связи с этим ЦК партии запрашивает – как и в каких размерах СССР может оказать помощь в случае восстания в Болгарии. Очень прошу Ваших срочных указаний по этому поводу» (Там же. С. 610).

4 августа состоялся разговор Димитрова Г. со Сталиным, в котором были получены следующие указания: «Сейчас никакого восстания. Рабочих разгромят. Сейчас мы не можем оказать никакой помощи. Попытка поднять восстание будет провокацией» (Димитров Г. Дневник. София, 1997. С. 243). На следующий день Димитров направил члену ЦК БРП Иванову А. следующую директиву: «После тщательного обсуждения вопроса в самом авторитетном месте пришли единодушно к выводу, что восстание в настоящих условиях было бы преждевременным и заранее обречено на разгром. Приступить к восстанию только тогда, когда будет возможно комбинированное действие изнутри и извне страны, что в данный момент еще невозможно. Теперь надо накоплять силы,

всемерно готовиться, укреплять позиции в армии и стратегических пунктах» (Димитров Г. Дневник. София, 1997. С. 246).

На первом этапе антиправительственная борьба БРП сводилась к саботажным акциям боевых групп, действовавших главным образом в городах. Первые боевые группы были созданы и вооружены уже в июле 1941 г. В каждую из них входило по нескольку бойцов, как правило из числа коммунистов-подпольщиков. Их задачей было дезорганизовывать гитлеровский тыл: устраивать диверсии на военных объектах, проводить саботаж на предприятиях, обслуживающих гитлеровцев, добывать огнестрельное оружие и боеприпасы. Боевые группы поджигали цистерны с бензином и склады товаров, предназначенных для германской армии, нападали на немецкую охрану и болгарскую полицию, совершали взрывы на железнодорожных линиях, поломку и порчу фабричного и заводского оборудования и т. д (Стойнов Б. Боевые группы (1941-1944). София, 1969. С. 210). Наряду с боевыми группами БРП создавала партизанские отряды (четы), действовавшие в горах. Первыми болгарскими партизанами стали коммунисты, которые находились на нелегальном положении в связи с угрозой ареста. Однако, хотя первые партизанские группы появились уже летом 1941 г., об их серьезных проявлениях до середины 1943 г. говорить не приходится (История антифашистской борьбы в Болгарии. 1939-1944. Т. I. София, 1976. С. 214).

Под руководством Центральной военной комиссии члены БРП и РМС развернули пропагандистскую работу среди солдат и офицеров болгарской армии. Во многих армейских подразделениях создавались подпольные ячейки.

Важной составной частью Сопротивления стала деятельность разведывательных групп, работавших на советскую разведку. Они передавали сведения о численности германских войск в Болгарии и о находящихся там военных объектах. Руководителями таких разведгрупп были просоветски настроенные интеллигенты и военные – генералы Владимир Займов и Никифор Никифоров (Журин), Александр Пеев (Боевой), Элефтер Арнаудов (Алюр). Так, В. Займов руководил разведывательной сетью с филиалами во многих государствах Центральной Европы, в том числе и в самой Германии. Известны его сообщения советскому Центру, подписанные кодовым псевдонимом «Азорский», которые содержат важнейшую информацию о решениях гитлеровского командования (Заимов С. Генерал Владимир Заимов. София, 1988. С 83). Займов В. был схвачен полицией, приговорен к смертной казни и расстрелян летом 1942 г. В 1972 г. советскому разведчику Заимову В. посмертно присвоено звание Героя Советского Союза с награждением орденом Ленина. Разведывательная организация Пеева А. привлекла к сотрудничеству не только военных, но и высших дипломатических и государственных чиновников, от которых советская разведка получала важную информацию (Азаров А. На острие меча. М., 1975. С. 92).

Большое значение для расширения антиправительственной борьбы имела пропагандистская деятельность компартии на радио. Заграничное бюро ЦК БРП организовало в Москве с советской помощью работу радиостанции им. Христо Ботева, передачи которой выходили в эфир (начиная с 23 июля 1941 г.) в течение трех лет.

Поддержка антиправительственной борьбы в Болгарии начала осуществляться советским руководством через Коминтерн уже в первые месяцы Великой Отечественной войны. Учитывая особое положение Болгарии – с одной стороны, как союзника Германии, с другой – как страны с традиционно прорусскими настроениями и с сильной компартией, – советское руководство решило направить туда группы болгарских политэмигрантов для ведения разведывательных, боевых и саботажных действий в тылу гитлеровской Германии.

Заграничное бюро также считало «целесообразное использование политэмиграции для оказания активной помощи Советскому Союзу в борьбе с фашизмом» одной из важных задач болгарской компартии (Там же. С. 6).

В болгарской исторической литературе долгое время господствовала официальная версия, будто бы политэмигранты направлялись в Болгарию по решению Загранбюро ЦК БРП для оказания помощи партии при организации вооруженной антифашистской борьбы. Сегодня архивные документы позволяют однозначно утверждать, что болгарские эмигранты перебрасывались на родину советскими секретными службами в качестве советских разведчиков (Даскалов Д. Заграничное бюро и антифашистская борьба в Болгарии 1941-1944. София, 1991. С. 58-75). Руководитель одной из групп политэмигрантов, полковник Красной армии Цвятко Радойнов незадолго до отправки в Болгарию в 1941 г. был зачислен в Специальный отряд войск НКВД (Цвятко Радойнов. Живая борьба. София. 1986. С. 122).

Многие политэмигранты находились полностью в подчинении советских служб и выполняли их задания, даже не ставя об этом в известность ЗБ. Об этом недвусмысленно свидетельствует записка Коларова В. Димитрову Г. от 30 августа 1941 г. Коларова В., второго человека в партии, явно задело то, что «группа добровольцев из болгарских политэмигрантов со специальным назначением была сформирована НКВД мимо Представительства БКП» «К нам не обращались и для получения политической характеристики на людей. Я был уведомлен некоторыми товарищами, что они входят в такую группу, но об ее составе в целом я узнал в частном порядке лишь несколько дней тому назад после того, как группа была уже на месте своего назначения» (Винаров И. Бойцы на тихом фронте. София, 1969. С. 181), – писал Коларов В. Засылка первых групп политэмигрантов в Болгарию в целях ведения там разведывательной и диверсионной деятельности предпринималась разведками Генштаба Красной армии, Военно-морского флота и НКВД. Конечной целью было создание военной организации для проведения вооруженного восстания (Там же. С. 118). Подготовка и обучение первых 30 бойцов под руководством трёх болгар – полковников Красной армии Винарова И., Радойнова Ц. и Боева X., сначала проходили на засекреченном объекте под Москвой, а с середины июля 1941 г. в Крыму.

По плану Генштаба первые группы политэмигрантов должны были быть переброшены на болгарский берег морем, подводными лодками. Неудачи начали преследовать «подводников», высадившихся в августе 1941 г. в устье реки Камчия, с первых же часов пребывания на родной земле. Очень скоро на их след напала полиция, заранее получившая от своих агентов информацию о готовящейся операции. Власти предприняли исключительные меры: мобилизованные войска и полиция тщательно прочесывали побережье и прилегающие леса, за поимку десантников была обещана солидная награда. Нередки были случаи выдачи их местным населением. В итоге из вернувшихся в Болгарию в составе различных групп 56 эмигрантов в живых и на свободе к лету 1942 г. осталось только семь. Восемнадцать человек погибли в сражениях с полицией, трое – покончили жизнь самоубийством, двадцать восемь были арестованы (Ерелийска М. Героический подвиг болгарских политэмигрантов в 1941г. // Известия Института истории БКП. Т. 10. София, 1963. С. 348). Провалу операции способствовали и ошибки, допущенные при организации десанта: тяжелое снаряжение и неподходящая экипировка, недостаточное количество продовольствия, отсутствие связи с болгарскими подпольщиками. Судя по всему, между советскими секретными службами существовали нестыковка и даже определенное соперничество, мешавшие осуществлению операции.

Следует отметить, что ЦК БРП был предупрежден о прибытии политэмигрантов Димитровым Г. 31 августа 1941 г. он направил секретарю ЦК А. Иванову следующую шифрованную радиограмму: «Вас посетят наши гости… Они имеют особые задачи, без права вмешиваться в партийные дела. Среди них Радион, Сыби, Блажа, Кискин, Табак (Цвятко Радойнов, Сыби Димитров, Иордан Кискинов, Продан Табаков.). Имейте это в виду и примите необходимые меры» (Валева Е.Л. Герой болгарского Сопротивления Цвятко Радойнов // Новая и новейшая история. София, 1990. № 2. С. 107-122). В связи с чрезвычайной секретностью операции Димитров не сообщил в радиограмме ни даты, ни места прибытия политэмигрантов, поэтому ЦК был не в состоянии принять меры по их встрече. О нелегальном прибытии эмигрантов ЦК узнал лишь во второй половине сентября 1941 г. Цвятко Радойнову и еще нескольким «подводникам» со временем удалось связаться с партийной организацией. Первоначальный план Разведуправления Генштаба Красной армии, по которому болгарские эмигранты должны были действовать в тылу немецких войск в Болгарии в качестве бойцов Красной армии, оказался нарушенным.

25 апреля 1942 г. полиции удалось схватить Радойнова Ц.. Его арест стал очередным звеном в цепи провалов ЦК БРП и его аппарата весной 1942 г., когда было арестовано около 100 видных деятелей партии, в том числе секретари ЦК Антон Иванов и Трайчо Костов.

Власти организовали два судебных процесса: первый, так называемый «процесс парашютистов», с главным обвиняемым Ц. Радойновым, и второй – против членов и актива ЦК БРП. 9 июня 1942 г. Софийский военно-полевой суд при закрытых дверях начал слушание дела против 27 «парашютистов» и «подводников». 14 июня начальник 1-го отдела НКВД Фитин П., через которого шел обмен шифрограммами с БРП, сообщил Димитрову Г. о получении сведений об этом от резидента НКГБ в Софии. «Всем обвиняемым, – говорилось в сообщении, – грозит смертная казнь. Защита постарается доказать, что подсудимые прибыли из Советского Союза в качестве разведчиков против Германии, а не для борьбы против Болгарии, поэтому их следует рассматривать в силу наличия нормальных дипломатических отношений с СССР как военнопленных на территории Болгарии и до окончания германо-советской войны интернировать и немцам не выдавать». Далее Фитин П. сообщал Димитрову Г., что ЦК БРП обратился через своего связного к Москве с просьбой «о выпуске официального обращения по процессу» и «о выдаче адвокатам подсудимых удостоверений, свидетельствующих, что все обвиняемые являются советскими гражданами». Однако Фитиным П. было направлено в Софию указание не отвечать на эту просьбу, поскольку он счел ее «провокационной» (Болгаро-советские политические и военные отношения (1941-1947): Статьи и документы. София, 1999. С. 174). 26 июня Димитров Г. получил записку из ГРУ Генштаба следующего содержания: «…нашему источнику в Болгарии поставлена задача изучить вопрос о возможностях помощи парашютистам. Однако источник считает, что официальное вмешательство СССР в процесс может быть использовано болгарским правительством как один из аргументов для разрыва дипломатических отношений с нами» (Там же. С. 175). Такое поведение сотрудников секретных служб соответствовало занятой советской стороной осенью 1941 позиции. Так, на приеме 17 сентября Молотов В.М. заявил болгарскому посланнику Стаменову И., что утверждение о якобы сброшенных на болгарской территории советских «парашютистах» опровергнуто советской стороной и что, возможно, это было «произведено с провокационной целью агентами гитлеровской Германии» (Там же. С. 176).

26 июня 1942 г. огласили приговор по делу «подводников» и «парашютистов» 18 подсудимых во главе с Радойновым Ц. были приговорены к расстрелу и в тот же день казнены на Софийском гарнизонном стрельбище. Семерых приговорили к пожизненному заключению.

Трагическая судьба десантников лишний раз показала, что руководство БРП, связанное по рукам директивами Коминтерна, не могло адекватно реагировать на внутриполитическую обстановку в Болгарии. Тактика развития антиправительственной борьбы зачастую не отвечала реальным условиям в стране и, как следствие, обернулась большими и неоправданными жертвами. Отправка групп в Болгарию была надолго приостановлена.

Таким образом, проанализировав формирование оппозиционной коалиции правительству можно сделать следующий вывод, что в основу данной коалиции входили различные группы либеральные, буржуазные и коммунистические. Данные группы организовали борьбу против германских войск, но, к сожалению, не слишком результативную, так как фашистов поддерживало болгарское правительство. Также поддержку оказывало советское правительство и партии, но нелегально, так как СССР на тот момент не имело достаточных сил для поддержки болгарской оппозиции.