Больной, вернитесь!

Глава 7

Анастасия Алексеевна Ожегина

Это не дежурство, а какой-то дурдом на выезде. Сначала по скорой доставили девчонку лет пятнадцати с подозрением на аппендицит. Слава богу, не подтвердилось. Ночь понаблюдаем, а завтра утром будем решать её дальнейшую судьбу. Лично я не вижу смысла держать в стационаре пациентку с острым энтероколитом.

Затем самостоятельно приехали двое мужчин. У одного была рваная рана на ноге. Пришлось накладывать швы. Только уехали эти, как пожаловала скорая. Недалеко, на трассе, произошла авария. Всё, весёлая ночка мне обеспечена.

Первый пострадавший был без сознания. Обе ноги сломаны. Одна я с таким уже не справлюсь, тем более, что обещали ещё “поставку”. Пришлось вызывать обоих хирургов. Сергея дома не оказалось. Хорошо, хоть дозвониться смогла. Обещал подъехать в течение полутора часов. Николай Захарович, наш заведующий отделением, уже скоро должен был прибыть. Начнём с ним. Пациент был стабилен. Медсёстры разворачивали операционную. Работа кипела.

Я только успела допить свой остывший чай, как позвонили из приёмного. Второго привезли. Вздохнула и поспешила.

Эх, права была Машка! Работала бы я сейчас в нейрохирургии областной, не бегала бы как ужаленная насекомым в ягодичную мышцу…

— В сознании? — поинтересовалась у фельдшера, подходя к каталке.

На ней лежал просто нереально здоровый, во всех смыслах этого слова, мужчина чуть за тридцать. Красивый, но с таким страдальческим лицом. Дорогой костюм, галстук, ухоженные волосы, что разметались сейчас в беспорядке, прямой нос, высокий лоб и лёгкая небритость, которая ему удивительно шла. Вот послала мне судьба мажора! Ненавижу таких! А сердце — просто глупая мышца! И лёгкие туда же… Устроили мне тут бунт! Дышать ровно и размеренно, я сказала!

— Да, стонал, пытался даже сбежать по дороге, — хмыкнул фельдшер.

— Почему глаза не открывает? Разговаривал?

— Ну что вы, доктор. Его из машины без сознания достали. Там нога явно сломана, уж слишком здоровая гематома. Мы его и привязали, чтобы наверняка. Да и шишка на лбу вон какая. Видать, о панель не слабо приложился. Он в дороге стонать начал, потом попытался глаза чуть открыть, но тут же зажмурился.

Понятно. Или притворяется, или сотрясение.

— Вы меня сейчас слышите, мужчина? — обратилась я к пострадавшему.

— Да, — послышалось в ответ.

А голос какой… Чуть хрипловатый, низкий и удивительно мелодичный. Глупое сердце опять выдало тахикардию, а лёгкие остановку дыхания. Да что же это такое! Видать, давно у меня никого не было, раз я так на мужчин реагирую. Хотя… сколько пациентов прошло через мои руки, а кроме этого красавчика, больше никто подобной реакции во мне не вызывал. Так, соберись, “Маруська”.

— Прекрасно. Глаза открыть можете? — продолжим собирать первичный анамнез.

— Здесь очень яркое освещение. Больно, — пожаловался мужчина.

Ага, уже кое-что.

— Скажите, помните, как вас зовут?

— Да. Роман.

— Прекрасно. Роман, меня зовут Анастасия Алексеевна. Я врач-хирург. Сейчас мы выкатим вас в коридор, там приглушённое освещение, и вы откроете глаза. Мне необходимо их осмотреть.

— Хорошо, — было мне ответом.

Какой покладистый пациент.

— Скажите, Роман, что ещё вы ощущаете? Головокружение, тошнота? Боли? — я аккуратно выталкивала каталку в коридор.

Мало ли что там в действительности повреждено у этого здоровяка. Большие мальчики тоже ломаются.

— Жаловаться? Я не ябеда! — неожиданно обиделся мужчина.

Так, перепады настроения, ага.

— Знаете, — доверительно начала я, — чтобы доктор не ошибся с диагнозом, иногда жизненно важно рассказать всё, как на духу. Обещаю, это останется между нами.

Постаралась быть убедительной. Похоже, пациент у меня из разряда “мужчина всегда должен быть сильным”.

— Хорошо, — тяжело вздохнул Роман и приступил к “жалобам”. — Сильно болит голова. Повернуть её не могу, сразу же всё кружится и начинает тошнить, — прекрасно! — Когда очнулся, то звенело в ушах. Про свет я уже говорил. Сначала не мог вспомнить, что со мной произошло.

Угу. Потеря сознания, амнезия, тошнота, головокружение и боли, шум в ушах, перепады настроения. Интересно, а слова он так растягивает всегда, или это тоже последствия травмы?

— Роман, а давайте мы сейчас, не открывая глаз, поднимем руки перед собой и указательным пальцем дотронемся до кончика носа. Сможете?

— Попробую, — было ответом.

Какие у него руки, иу-у-у! Настька, ты не за тем наблюдаешь!

Ожидаемо в нос мой красавчик не попал.

— Это плохо, да? — простонал пациент и распахнул глаза.

— Ожидаемо, — отреагировала я на вопрос.

Ну, как отреагировала, еле выдавила из себя звуки. Потому что, вау!!! Голубые глаза, опушённые длинными чёрными ресницами. Ну почему такие густые бывают только у мальчишек?! А глаза, я же сейчас утону. Тем более, что зрачки “бешенные” и огромные.

— Закрывайте, достаточно.

Неудивительно, что ему свет глаза режет.

— Сейчас мы вернёмся в приёмное, мне необходимо осмотреть вас целиком, насколько это возможно, — сообщила я.

Даже если покраснею — не увидит. Надеюсь.

— Будете раздевать? — в голосе промелькнула заинтересованность, чисто мужская такая.

Или это мне показалось?!

— Не то, чтобы очень. Но насколько это возможно — да.

Максимально бережно вернула мужчину на яркий свет и приступила. Руки поднимаются и на пальпацию не реагируют.

— Какие у вас нежные пальчики, доктор, — попытался улыбнуться Роман, но тут же скривился от боли.

Так, грудная клетка без видимых повреждений. А какая красивая! Волоски так и манят дотронуться. Настя, держи себя в руках! Расстегнула ремень брюк и ширинку, обнажая живот. Услышала хмыканье. Сейчас ты у меня похихикаешь…

— Тут больно? — начала я пальпировать живот.

— Нет.

— А тут?

— Нет.

Прекрасно. Органы брюшной полости не реагируют.

— Так, а что у нас с ногами?! Попробуйте пошевелить правой. Рома-а-ан, носок потяните на себя, — попытавшись привлечь внимание зажмурившегося мужчины, коснулась его груди — мягкая.

— Так, хорошо. А теперь левая нога.

— Больно! Не могу, — прошипел пациент.

Ага.

— Зинаида Михайловна, этого на рентген левой ноги. Меня интересует колено и вниз. Плюс КТ головы. Срочно. Пусть шею тоже прихватят на всякий случай. Хотя ногами и руками двигает. Но, как говорится, лучше перебдеть… — медсестре. — Увидимся с вами позже, Роман. Вы молодец! — обратилась я уже к самому мужчине.