Босиком по звёздам

Глава 5, в которой Миетель узнаёт, что она мошенница

Как там Ольга сказала? Пусть звезды и покажут? Она даже представить не могла, как была близка к истине. Рите потребовалось несколько минут, чтобы вернуть спокойствие духа и перестать мечтать, как она прокрадётся в покои Судьбы, найдёт нити Ольги и дёрнет их как следует. Пришлось напомнить себе, что она оказалась на Земле именно из-за нитей Судьбы, и теперь мерзла и, возможно, умирала, иначе с чего бы так утробно урчало что-то в животе?

— Люди — какие же они невыносимые, — проворчала Рита, растирая плечи ладонями. Помогало мало. Рита вздохнула, покачала головой. Подняла раскрасневшиеся руки, привычно расставила пальцы, позволив зажечься астрологическим кругам. К счастью, в столь поздний час у неё не было свидетелей, иначе она могла бы найти неприятные приключения, но у подъезда было тихо и пустынно.

К счастью, бывший дом Люсинды находился всего в каких-то трёх километрах. Обычный человек бы и не заметил изменения в положении звёзд, но Рита, бывшая Миетель, тонко чувствовала малейшее изменение и могла с точностью вспомнить положение небесных тел над своей квартирой. Дорога по незнакомым улицам заняла больше, чем могла бы, — почти полтора часа, зато прошла спокойно и без происшествий.

Квартира встретила Риту тишиной. На кухне горела лампочка, и тусклый жёлтый свет лился в зал. На шкафу спал Май, засунув голову под крыло. Домового нигде видно не было. На кухне, положив голову на руки, дремал Алекс, но стоило Рите появиться в дверях и тяжело опереться на косяк, он тут же проснулся.

— Сиятельная, вы… ты вернулась?

Рита кивнула, а потом со слезами в голосе спросила:

— Я прошла полгорода. Почему ты не нашёл меня? Ты же ангел!

— Я не думал, — он повел рукой по лицу, прогоняя остатки сна. — Опасность тебе не грозила, а следить я не имею права. Но, если можно спросить, скажи, где ты была?

— С одной женщиной. Она просила меня о помощи, а в итоге бросила у каких-то врат одну, — пожаловалась Рита. — Я просто сказала, что её дочь пропала, потому что она плохая мать… Ну, не так дословно, но смысл такой. И это же правда!

— Люди редко нуждаются в правде, — мягко возразил Алекс.

— Они хотят, чтобы им врали?

— Зачастую — да. Часто люди сами знают правду, но ищут подтверждения своим заблуждениям. Порой это спасает их, порой — губит.

— Ну вот, — грустно сказала Рита. — И я потратила на это свой единственный день на Земле. А теперь я, похоже, умираю.

— Умираешь? — Алекс вскинул голову, посмотрел удивленно. — Что? Почему ты так решила?

— Что-то поселилось в моем животе и пожирает изнутри. Я чувствую слабость в членах, а голову раскалывает боль. Скажи, ангел, сколько мне осталось?

— О боги, — Алекс позволил себе коротко рассмеяться. — Ты просто устала и хочешь есть. Человеческое тело дарит нам много приятных чувств, но о нём нужно заботиться. Садись, — он бережно оторвал Риту от дверного проёма и усадил за стол, покрытый клеёнкой с выцветшими подсолнухами. — Я не знал, что ты любишь, поэтому заказал пиццу. Она, правда, остыла, но десять минут в духовке вернут её к жизни.

— Не важно. Если это спасёт меня от ужасного чувства в животе, я готова грызть даже лёд.

Алекс надел большие кухонные рукавицы и принялся хозяйничать на кухне. Сквозь ресницы Рита наблюдала, как он гремел посудой и дверцей духовки, как мягкий электрический свет заливал его широкую спину в коричневой кофте и путался в тёмных волосах. Сон, тяжёлый и тёплый, опускался на её голову, клонил её к груди.

— Не спи! — голос Алекса вырвал её из полудрёмы. На столе появилась тарелка с дымящимися треугольными кусками, рядом стоял стакан сока. Густой запах еды прокрался в ноздри, заставил желудок болезненно сжаться. — Поешь сначала, а я приготовлю постель. Думаю, тебе не захочется спать на старых простынях Люсинды, и я позволил себе принести своё белье. Он тоже не новое, — немного смущаясь, добавил он, — но чистое и отпаренное. Надеюсь, тебя это не смутит.

— А спать обязательно? — спросила Рита. — Я никогда не спала.

— Обязательно, — ответил Алекс с улыбкой. — Подожди, ты ещё поймешь, какое это удовольствие.

Минутой позже Рита больше не была способна к диалогу: она вгрызлась в кусок пиццы и застонала от взрыва вкуса на языке. Никогда юная богиня не испытывала такого острого чувства голода и удовольствия от его удовлетворения. Попробовав раз человеческую еду, она поняла, что навсегда отдала ей своё сердце. Пока Алекс возился с простынями, Рита отправляла в рот кусок за куском и запивала их теплым апельсиновым соком, густым, с мякотью, и это сочетание вкусов останется с ней до самого возвращения в небесные чертоги и после него.

— Ты столько сделал для меня, — с благодарностью сказала Рита, когда ангел пригласил её отдыхать.

— Это моё призвание, — улыбнулся он. — Помогать.

— Ты всем так помогаешь? Кормишь и укладываешь в постель?

— Нет, я просто стараюсь дать людям то, в чём они нуждаются. По мере моих сил. А тебе сейчас нужен сон. Да и мне пора домой. Спокойной ночи, сиятельная.

— Спокойной ночи, Алекс.

***

Ольга исчезла из жизни Риты так же быстро, как и появилась, даже не заплатив за помощь. И теперь Рита сильно рассчитывала на новых клиентов, которые появились в её доме на следующий день. Ими оказались пожилая женщина, невысокая и светлая, в розовом пиджаке поверх бледно-жёлтой блузы. Волосы её аккуратными белыми волнами покрывали голову. Она вошла в квартиру под руку с высоким мужчиной средних лет, статным, затянутым в дорогой костюм. Мужчина был обладателем цепкого взгляда и подбородка, который принято называть волевым, будто он в детстве заупрямился да так и привык получать то, что захочет.

— Здравствуйте, девушка, — обратилась женщина. — Меня зовут Алевтина Михайловна. А где же Люсинда Аристарховна?

Какая Люсинда? Рита про себя удивилась фантазии предшественницы, но удивления не показала, зато мило улыбнулась и сказала:

— Добрый день. А Люсинда уехала на море. Отдыхать. Навсегда. Я Маргарита, и я теперь вместо Люсинды.

— Ох, как жаль, как жаль, — покачала головой старушка. — Так что же, вы тоже читать по звёздам умеете?

— Я лучший звездочет в этой вселенной, — ответила вполне искренне Рита. Она всё ещё пыталась справиться с вещами, которые заполонили квартиру, а потому стояла посреди комнаты с енпонятной тряпкой в руках. — Проходи, присаживайся. Я руки помою и начнём.

Когда Рита вернулась из ванной, Алевтина уже сидела за столом, сложив морщинистые, но ухоженные руки, а мужчина стоял за её плечами, словно грозный страж. Рита, предчувствуя работу и доход, впорхнула в комнату и села напротив. Май, который всё утро провёл на охоте, слетел со шкафа и устроился прямо на столе.

— Ой, у вас даже ворон есть? Какой милый, — улыбнулась Алевтина. Май был в то утро совсем не милым: огромный, черный, как глубины космоса, он разевал устрашающий клюв и недобро косил глазом. Но Алевтину это не напугало, и она все равно потянула к нему руку.

— Мам, не трогай его, — мужчина впервые подал голос. — Вдруг он заразный?

Рита бросила на него взгляд, полный возмущения.

— Май не заразный! Он посланник небес. Но трогать его можно только мне.

— Кар! — заявил Май, что должно было означать, что и Рите трогать его нельзя, но она предпочла этого не заметить. Вместо этого она положила руки на стол, выдохнула. Постаралась успокоиться, ведь это были её первые настоящие клиенты, которые пришли в нормальное время и спокойно попросили консультации, а не тащили её искать подростков на ночь глядя.

— Я объясню, как работаю, — начала Рита. — Вы называете своё имя, дату и время рождения. Я смотрю вашу карту, считываю общую информацию, понимаю положение звёзд и картину в целом. После этого я готова отвечать на запрос. Подходит так?

— Полностью, — с улыбкой заверила женщина, в то время как её спутник прожигал в астрологе дыру. — Алевтина, родилась 6 марта 1953 года. А вот с временем беда, милая. Никто тогда такую ерунду не запоминал. Знаю, что после обеда, потому как все акушерки кушать ушли, а мама моя одна осталась в палате.

— Хм, понятно, — Рита раздвинула пальцы, уперла подушечки в стол. Под ними привычно возник один, второй круг, вспыхнули звезды, загорелись символы. Алевтина подалась вперед, в её глазах отражалось голубое сияние астрологических кругов. Мужчина положил ей руку на плечо, предостерегающе сжал пальцы. — Алевтина, ты родилась под знаком рыб, солнце у тебя в девятом доме. Ты образована, романтична, часто нерациональна, и знаешь о своих слабостях. Много путешествовала или мечтала о путешествиях…

— Её на “Вы” обращаться никто не учил? — пророкотал мужчина.

— Луна в весах, значит, ты добра, отзывчива, хороший друг, — Рита продолжала вглядываться в созвездия под пальцами, по обыкновению игнорируя всех вокруг. — А четвертый дом предопределяет твою роль преданного, заботливого родителя. Скорее всего, всю жизнь посвятила семье, что, возможно, вызвало конфликт с желанием яркой жизни и путешествий. — она легким движением повернула астральный круг. — Хм, а Меркурий в овне…

— Эй, астролог! — мужчина повысил голос, так что Рита вздрогнула и подняла на него взгляд. — Ты за кого нас держишь? Что у тебя там, экран какой-то?

— Арсюша, Арсюша, — Алевтина принялась гладить спутника по мощной руке, мышцы на которой натягивали дорогую ткань костюма, и только её вмешательство не позволило ему проверить, есть ли экран под тонкими пальцами астролога. — Хоть бы компьютер включила, посмотрела звёздное небо там. Рассчитала бы что-нибудь. Постаралась, как другие мошенники! А тут не глядя лепит чепуху.

— Арсюша, это вовсе не чепуха…

— Зачем мне куда-то смотреть? — с вызовом спросила Рита. — Если я и так знаю, каким было небо в любой год. Я лучшая в этом деле.

“Потому что я сама творю звёзды”.

— Ты мне вот эту чушь не пори! — Арсений повысил голос и погрозил ей пальцем. — Меня не проведёшь! Была б мужиком, как дал бы! Пошли, мам, мы уходим из этого цирка.

Рита почувствовала, как в душе поднимается гнев, а гнев богини — это совсем не игрушки. Мужчина даже представить не мог, сколько сил требовалось хрупкой девушке, сидящей перед ним, чтобы сдержать бурю. Её голубые глаза потемнели, стали синие, как море перед штормом, щеки чуть тронул румянец, грудь поднималась и опадала от быстрого дыхания.

— Ох, наверное, я лучше приду в другой раз, — улыбнулась женщина. Пока её сын и астролог испепеляли друг друга взглядами, она оставалась на удивление спокойной. — Сколько с меня сегодня?

— Мы не будем платить этой мошеннице! — заявил Арсений.

— Я не мошенница!

— Арсюша, это мои деньги, я сама решу, куда их потратить, — мягко возразила Алевтина, но на удивление это сработало. Взгляд мужчины обещал жестокую расправу, но сам он ничего не делал.

— Пять тысяч монет, — выплюнула Рита наугад. По её мнению, это была довольно внушительная сумма, но Алевтина с готовностью полезла за кошельком:

— Монет — это рублей, значит? Конечно, сейчас-сейчас.

Она достала оранжевую бумажку и положила на стол, после чего поднялась и снова улыбнулась.

— Извините нас за неудобства. В какое время мне лучше прийти ещё раз?

— В любое, — ответила ошарашенная Рита. — Только не ночью, пожалуйста.

— Конечно. Я старая женщина, и по ночам уже давно никуда не хожу. Спасибо за уделенное время, Маргарита.

Арсений ничего не сказал. Он бросил последний полный осуждения взгляд на Риту и последовал за матерью, словно самый верный её пёс.

— Забавно, — протянул Май на свой вороний манер. — Ты так хор-роша, что тебе не верят.

— Помолчи, — шикнула Рита. — Что-то в Зале Вечности ты не был таким разговорчивым.

— Просто кто-то не слушал, — могло показаться, что ворон смеётся, — а прятался.

— Это все не важно. Потому что у меня есть первая… Бумажка. Здесь написано пять тысяч, — Рита пододвинула банкноту к себе. — Как думаешь, она настоящая?

— Спр-роси у ангела.

— Если настоящая, то мой путь наконец-то начат, — она улыбнулась.

— Ага, осталось всего четыр-реста двевяносто пять тысяч.

— А ну кыш! — прикрикнула Рита и взмахнула руками, чтобы прогнать наглую птицу. — Когда это вороны научились так хорошо считать?

Май вернулся на шкаф и оттуда внимательно наблюдал, как девушка аккуратно сложила банкноту и убрала её в карман брюк.

***

Когда в квартире появился Алекс, он застал Риту в самом радостном расположении духа. Она полностью очистила комнату от хлама, освободила многочисленные шкафы и серванты и протирала пыль, напевая под нос песенку от тленности бытия, что так любила Судьба.

— У нас сегодня праздник? — улыбнулся Алекс, свежий и улыбчивый, как майское утро.

— Я заработала первые деньги, — сообщила Рита, не скрывая гордости.

— Отлично! Больше мне не придётся тебя кормить?

— Только старушка дала мне не монеты, а бумажку. На ней написано пять тысяч, но все равно это выглядит подозрительным.

— Ничего подозрительного, — Алекс снял пальто и аккуратно повесил его. — В этом мире люди договорились, что определенные бумажки имеют ценность.

— В таком случае, смотри!

Рита опустила руку в карман, но в следующую секунду ликование на её лице сменилось недоумением. Она пошарила получше, а потом медленно вытащила из кармана то, что там находилось. На ладони лежали сухие искрошившиеся листья.

— Что же это, Алекс? — пробормотала Рита, глядя на него снизу вверх.

— Листья, очевидно, — ответил тот, потирая подбородок. — Ты точно в этот карман деньги убрала? Посмотри в другом.

— Точно, — ответила Рита, но все-таки засунула руку во второй карман. Там было пусто.

— Кар-ха-ха, кар-ха-ха, — Май на шкафу захлопал крыльями. — Нельзя пр-росить деньги. Нельзя!

Алекс посмотрел на Риту.

— Это условие твоей миссии? Нельзя просить за работу деньги?

Она не ответила, испепеляя взглядом ворона. Тот выглядел довольным, выкатил вперед грудь и распушил перья.

— Ах ты ж курица-переросток, — процедила Рита. — Ты помнил! Помнил, что мне нельзя назначать цену своей помощи, и даже знака не подал.

— Ур-рок, — ответил Май. — Богиня должна получить ур-рок.

— Это ты у меня сейчас урок получишь! — заявила Рита, хватаясь за метлу.

— Сия… Рита! Подожди!

Алекс попытался остановить девушку, но та его не слышала. Она гоняла наглого ворона по комнате, а тот хрипло каркал и проявлял чудеса изворотливости. В воздухе кружились черные перья.

— Рита! Май!

Ангел перегородил Рите путь, раскинув руки.

— Рита!

— Алекс! А ну прочь с дороги! — прикрикнула она в пылу погони и резко дунула, пытаясь убрать с лица прядь волос. — Я сейчас отправлю эту птицу обратно к Верховным!

И в этот момент в комнате появилось новое действующее лицо.

— А что у вас тут, собственно, происходит?

Алекс замер. Рита обернулась, продолжая сжимать в руках метлу, словно карающий меч. Даже Май притих и спустился на подоконник.

На пороге стоял полицейский, сжимая фуражку под мышкой, и с удивлением смотрел на странную картину, что развернулась перед ним.