Босс для Золушки

❤️ Та самая туфелька

Всё началось с туфли.

Всего сутки назад я потеряла ее самым глупым образом из-за того, что дико опаздывала на работу и боялась огрести за это люлей от начальства. По закону подлости их я и огребла нынешним утром. Именно за то, что потеряла обувь. В нашем ресторане положено одеваться по сине-бело-голубому дресс-коду, и найти замену голубой туфле такого же оттенка - задача не из лёгких.

И вот теперь я стою на кухне ресторана, готовлю кофе для ранних клиентов и прикидываю, какую сумму вычтут из моей зарплаты официантки. Она и без того маленькая, а со штрафным вычетом от нее останутся клочки.

Самое обидное, что чаевые в этом месяце меня не спасут. Их сожрёт приличный долг по квартплате. А ещё надо как-то умудриться выделить денег на питание и проезд.

- В зале для вип-клиентов какая-то движуха! - говорит запыхавшаяся Людка, вбегая с подносом на кухню. - Явился какой-то важный мужик с охраной и вызвал Горыныча!

Горыныч - это тайное прозвище нашего управляющего Олега Даниловича. Характер у него хуже некуда, и драконит он нас не по-детски. Потому все его так и зовут.

- Ну и что? - равнодушно откликаюсь я. - Может, у этого мужика аллергия на нашу еду. Вот и хочет наехать с претензиями.

- Да ну тебя, - отмахивается Людка. - Не того уровня мужик. Он такой... крутой, понимаешь? Уверенный в себе, деловой, при деньгах. Ещё и спортивный. Плюс с обалденно симпатичной мордой... Словом, он роскошный. Настоящий самец!

Она мечтательно вздыхает.

- Мордой? - повторяю я рассеянно, продолжая думать, где бы ещё заработать денег, чтобы не сидеть в этом месяце на одной гречке. - Тебя послушать, так это породистый конь, а не мужчина.

Людка хохочет, и пустые кофейные чашки на ее подносе опасно звякают.

- С таким жеребцом я бы...

Бах!

Широкие створки кухонных дверей шумно распахиваются. А поскольку напольные ограничители у стен недавно демонтировали на замену, то звук получается оглушительным.

Мы обе вздрагиваем.

Шеф-повар отрывается от готовки и поспешно отступает в сторону. Между блестящими столами из нержавейки шествуют двое - мускулистые амбалы в наглухо застегнутых пиджаках. Они шарят глазами по всему помещению и выискивают явно кого-то из персонала. Официанток тут сейчас немного: мы с Людкой и еще две девушки чуть поодаль. Остальные дорабатывают ночную смену в зале с баром и танцполом.

Хм, надеюсь, если вип-клиент реально недоволен едой, то его обслуживала не я...

За спинами амбалов семенит обеспокоенный Олег Данилович. Он и так небольшого роста, а соседство великанов превращает его в совсем уж жалкого коротышку.

- Саня, - окликает он шеф-повара, - где Катерина?

- Да вон она у кофеварки пасётся, - полуиспуганно отвечает тот, косясь на амбалов.

Я застываю на месте. По спине пробегает табун холодных мурашек. Других Катерин, кроме меня, среди официанток нет.

Людка смотрит на меня с ужасом и шепчет:

- Ты чего натворила-то, Кать?

- Не знаю...

Нареканий по работе и в самом деле не было. Чаевые, конечно, оставляла от силы треть посетителей, но негативных замечаний не нашлось ни у кого. У меня вообще была самая высокая скорость обслуживания в штате персонала.

Амбалы встают по обе стороны от меня, как будто я ловкая беглянка, которая в любой момент может улизнуть. От них пахнет опасностью - это слабая смесь запахов дыма и бензина. Чувствую себя белой мышью в компании огромных черных котов.

- Топай в вип-зал, - говорит один и легонько подталкивает меня в спину.

Я спотыкаюсь, но быстро обретаю равновесие и послушно иду на выход. Служебные туфли, которые мне выдали взамен наполовину потерянной пары, великоваты, так и норовят соскочить со ступней. Но тридцать пятый размер ноги у официанток встречается слишком редко, и запасной пары на складе не нашлось.

В вип-зале мне становится ещё больше не по себе, и я притормаживаю на входе. Несколько ранних клиентов в дорогих деловых костюмах сидят за разными столиками и с холодным любопытством смотрят на меня. Словно в ожидании какого-то развлекательного шоу.

- Иди-иди, - меня снова неприятно подталкивают в спину. У-у, руки бы оторвала грубияну.

- Куда идти? - цежу сквозь зубы. - Столик какой?

- Дальний, по центру.

Делаю глубокий вдох, воображаю себя бесстрашной Жанной Д'Арк и решительно шагаю через весь зал к тому, кто взбаламутил весь наш ресторанный комплекс.

Он сидит на широком серебристом диване в большой элегантной нише, умело прикрытой от других посетителей элементами декора. В глубине ниши царит приятный полумрак, и лицо мужчины четко не разглядеть. На столике дымится одинокая чашечка черного кофе. Снаружи она все ещё чиста и белоснежна - посетитель до сих пор не пригубил её. Слабо пахнет мужским парфюмом.

- Вот она, Артём Александрович! Та самая официантка, - блеет за моей спиной управляющий.

Я вижу приглашающий взмах мужской руки с дорогими запонками на рукавах темно-серой рубашки. И следом звучит глубокий низкий голос:

- Подойди.

Я делаю несколько шагов вперёд и ныряю в полумрак. Он словно отрезает от нас весь окружающий мир, потому что Олег Данилович и амбалы остаются стоять снаружи. Мои колени начинают дрожать от переизбытка адреналина и ожидания какого-то подвоха. Что этому типу понадобилось от меня?

Чувствую, что пальцы ног слишком глубоко ушли в носки туфель и стараюсь незаметно высвободить их. Иначе со стороны пяток будет видно свободное пространство. Однако мои попытки замечают сразу.

- Эта обувь тебе велика, - говорит мужчина со странным удовлетворением. - Какой у нее размер?

- Тридцать седьмой.

- А ты какой носишь?

- Тридцать пятый...

Я начинаю недоумевать, с чего вдруг его заинтересовал этот вопрос. Не может же быть такого, что меня выдернули с кухни, чтобы поговорить об обуви.

Мужчина внимательно смотрит, пока я переминаюсь на месте. Он изучает меня буквально с ног до головы. От его пристального взгляда дрожь в коленях усиливается, и в голову снова лезут дурацкие мысли насчёт вероятных претензий по обслуживанию. Иначе зачем бы меня позвали в вип-зал?

❤️ Глава 1. Мачеха

Два дня назад

Звяканье стаканов и громкий смех за входной дверью слышны ещё на подходе. В нашем панельном доме стены прекрасно проводят все звуки, чем ежедневно «радуют» своих жильцов. Можно получить самые свежие новости из жизни соседей - скандалы, измены, бурное примирение, вопросы отцов и детей.

А вот в нашей квартире неизменная тема пьянства. Папаша бухает днями напролет.

- Катя, мне страшно... - шепчет моя младшая сестрёнка-пятилетка и прижимается ко мне - Опять папа чужую тётю домой привел.

- Не бойся, Настюш. Она посидит и уйдет.

Мы стоим на лестничной площадке перед своей дверью, пока я ищу в сумочке ключи. Сегодня воскресенье, и детский сад не работает, поэтому сестрёнку выгуливать приходится мне. Обычно в таком случае наш маршрут до детской площадки пролегает через продуктовый магазин, но сегодня мы ещё заскочили и в обувную мастерскую.

Я щелкаю замком и ныряю в тесную прихожую. Настенька копошится где-то сбоку, нащупывая в густом полумраке выключатель. В квартире пахнет неприятно - перегаром и чем-то горелым.

Мужской бубнеж со стороны кухни прерывается взрывом визгливого женского хохота.

- О-ой, Коль... ну ты жже-е-ешь!

Голос отцовской гостьи ещё достаточно разборчив, а вот сам наш родитель отвечает уже совсем невнятно. Значит, наклюкался до предела и скоро вырубится прямо на кухонном столе.

Я тяжело вздыхаю и веду сестрёнку прямиком в спальню нашей двушки. Незачем ей смотреть на отца в таком состоянии, да ещё и в компании развязной собутыльницы.

Но та нас замечает и сразу же сдает:

- Ко-о-оль, глянь... доч-ча твоя пришла... о, и ещё одна!

Я шепчу сестрёнке:

- Настюш, беги в комнату, дверь прикрой, - и легонько подталкиваю ее. Она послушно исчезает в спальне, словно шустрый мышонок в норке.

Отец, пошатываясь, выходит из кухни. Видок у него... жалкий. Классический алкоголизм со стажем. Плюс трагичная печать непризнанного гения-художника на обрюзгшей физиономии.

- Катюха... - невнятно говорит он. - А у нас новости! Мы это... э-э...

- Женимся, - подсказывает собутыльница и неприятно хихикает.

- Ага... точно... будет у вас с Настюхой новая мамка...

- Нет, - цежу я сквозь зубы. - Мама у нас была. Но пока ты бухал, ее не стало.

Отец долго соображает, о чем речь, и делает лишь один вывод:

- Ну не мамка... а эта... мачеха...

- Иди проспись, - советую я и отгораживаюсь от омерзительной парочки дверью спальни.

Слышу, как отцовская собутыльница выговаривает мне претензии насчет неуважительного отношения к отцу и обещает «взяться после свадьбы за воспитание», как следует.

Сестрёнка испуганно смотрит на меня из-за спинки любимого кресла.

- Катя!

- Что, моя хорошая?

- Я не хочу, чтобы страшная тетя стала нашей мамой!

- Она и не станет, Настюш, - я обнимаю малышку и сажаю к себе на колени. - Папа ляжет спать и, как обычно, обо всем забудет. А тетя уйдет. Всё будет хорошо. Давай лучше мультики посмотрим...

Однако к вечеру ситуация не меняется.

Мой прогноз мог бы и оправдаться, если бы неожиданная отцовская невеста не вцепилась в идею женитьбы, как голодная собака в кость. Не знаю, как она умудрилась простимулировать вялого от похмелья отца, но ближе к одиннадцати вечера они являются домой вдвоем на удивление трезвые.

А затем отец зовет:

- Катюха!

Я выглядываю из кухни, которую только-только привела в порядок после их утренней попойки.

- Мы с Альбиночкой расписались! - объявляет он торжественно. - Прошу любить и жаловать!

Меня охватывает шок. Беспомощная злость. И ощущение стремительно надвигающейся катастрофы.

- Расписались? - повторяю я медленно. - Но в загс же заявление за месяц подавать надо.

- У Альбиночки там одноклассница работает.

- Поздравляю. Пап, можно тебя на минуточку?

Мы идём в темную прихожую. Другие комнаты не годятся - в спальне давно спит Настенька, смежный зал всё равно что проходной двор, а кухню уже целеустремлённо оккупировала новоиспечённая мачеха, шурша и позвякивая полным пакетом.

Понятно. Намечается новая грандиозная попойка.

Оставшись с отцом наедине, я иду в прямую атаку:

- У твоей Альбины хоть какая-то работа есть? Или она, как и ты, только бухать умеет днями напролет?

- Не будь злюкой, Катюх, - отмахивается он. - Работу поищем... Видишь ли, у Альбиночки тонкая натура, ей не всякий труд подойдёт.

- Тонкая натура? - иронически усмехаюсь я. Сразу вспоминается, как отцовская собутыльница отнюдь не утончённо гоготала на кухне.

- Конечно! Знала бы ты, как удивительно хорошо она меня понимает... и как глубоко чувствует умирающую ценность истинного художества...

Ну началось!

Это он всегда так говорит о своих драгоценных картинах, которые никто не покупает. Я бы тоже такие не взяла, даже если бы их бесплатно пытались всучить. Ладно бы папуля пейзажи рисовал, так нет! Каждые выходные он малюет новый шедевр, пытаясь повторить загадочный феномен Пикассо. Получаются такие страшилища, что ему следовало бы отослать их арт-директору какого-нибудь хоррора. В качестве идеи для фильма ужасов.

- Рада, что ты нашел родственную душу, - киваю я. - Но меня больше интересует материальный вопрос. На какие шиши ты собираешься ее содержать, раз она не работает? Нам самим едва хватает на жизнь.

- Доча, ну не злись. У меня ж есть пособие по безработице.

Я медленно вдыхаю и выдыхаю, считая до трёх, чтобы успокоиться.

Пособие у него действительно есть. Только денег там хватает лишь для того, чтобы пару раз сходить в магазин за продуктами. Именно поэтому отец регулярно зажимает половину другого пособия - детского, предназначенного моей сестрёнке. Пользуется тем, что оно оформлено на него, как на родителя.

- Хорошо, - говорю уже спокойнее и для надёжности скрещиваю на груди руки. - Женился так женился. Совет вам да любовь. Может, тогда переедете жить к ней?

❤️ Глава 2. Понедельник день тяжёлый

Хмурое утро понедельника. Выспаться опять не удалось.

Встаю, как сонамбула, и на автомате совершаю все утренние дела: умываюсь, чищу зубы, готовлю завтрак. Потом иду будить сестрёнку, чтобы отвести ее в садик перед работой.

С работой мне, кстати, повезло. Я работаю в самом пафосном ресторанном комплексе нашего города официанткой. А платят там куда больше, чем в других заведениях. И находится он недалеко от нашего дома, пешком можно дойти.

Почти сразу после окончания школы вместо поступления в университет мне пришлось искать подработку, чтобы хоть как-то улучшить нашу с Настей жизнь. Надеяться на отца было бесполезно, с другими родственниками мы не общались, а службу опеки я боялась, как огня. При наших ужасных условиях жизни они запросто могли лишить отца родительских прав, а сестрёнку забрать в детдом или устроить в приемную семью. И тем самым разлучить нас.

Именно поэтому я буквально молюсь на свое рабочее место.

Чтобы туда устроиться, мне пришлось действовать стратегически. Сначала я проникла в ресторан обыкновенной уборщицей и полгода намывала полы в туалетах, залах и ресторанной кухне. Потом освободилась вакансия младшей официантки, и я мгновенно сменила должность, пока отдел кадров не успел разместить объявление для соискателей-конкурентов.

Теперь по будням я работаю в дневную смену, а на выходных беру ночную. И самый тяжёлый день для меня банально - понедельник. Потому что после ночной смены я успеваю лишь прибежать домой к половине седьмого, подремать часик, потом отвести Настеньку в садик и снова помчаться на работу.

Тяжеловато, конечно, но жить можно.

Вздыхаю и делаю себе кофе покрепче. Жаль, что у нас растворимый только. Ну ничего, попрошу на работе бармена Витю угостить меня натуральным, который бодрит гораздо эффективней.

Дзззынь!

Протяжный звук дверного звонка оглушает меня. Что там за идиот трезвонит в дверь ранним утром? Да ещё и так долго давит на кнопку.

- Катька! - кричит из зала мачеха Альбина и громко, с подвыванием, зевает. Они с отцом теперь спят там на разложенном диване в закутке, под прикрытием шкафа. - Открой, это дочурки мои пришли в гости!

Подавив раздражение, иду в прихожую. Кто ходит в гости по утрам? Только винни пухи да пятачки какие-нибудь... Если эти дочурки рассчитывают на угощение, то пусть Альбина сама им готовит.

За дверью стоят две девицы вульгарного вида. Одна - высокая и худая, в модно-драной джинсе с ног до головы. Вторая - полная и коренастая, в спортивном плюшевом костюме цвета вырвиглаз-фуксии.

- Приветик! - небрежно говорит толстушка. - Я Лика, а это моя сеструха Ида. Маман дома?

- Привет. Проходите, она только что проснулась, - иронически отвечаю я и ухожу в спальню, чтобы положить сестрёнке в рюкзачок игрушечного единорога. Это талисман, который она везде таскает с собой.

Когда я вместе с ней возвращаюсь в прихожую, то обнаруживаю Лику на корточках. Она с любопытством рассматривает мои единственные летние босоножки с открытой платформой. Ида уже просочилась на кухню и хихикает там с матерью.

- Такие маленькие! - хмыкает Лика и ставит свою пухлую ступню рядом с босоножкой. - Маломерки, наверное. У тебя тридцать шестой?

- Тридцать пятый.

- Да ла-адно! Это ж нереальный размер. Ты обувь в детском отделе покупаешь? - Она бросает изучающий взгляд на мои ноги. - Вообще-то у меня тоже миниатюрная ножка. Можно померить?

Не дожидаясь ответа, Лика сует ступню в мою босоножку и активно шевелит ею, чтобы пропихнуть поглубже через сплетение ремешков. Я даже рот открыть не успеваю, как три ремешка с внешней стороны лопаются под напором толстых пальцев.

- Упс! Сорян, не хотела, э-э... - Лика поспешно стряхивает испорченную обувь с ноги и с преувеличенным энтузиазмом спрашивает: - Тебя как зовут-то? Маман так и не сказала нам.

- Катя, - отвечаю на автомате.

Тем временем внутри закипает раздражение напополам с растерянностью. Но рычать на гостью в первый же день знакомства как-то неудобно. Да и бессмысленно. Ремешки от этого обратно не приклеются. Но не босиком же на работу идти?

Работа...

Меня вдруг осеняет отличная идея.

Я достаю из своего рюкзака служебные голубые туфельки и быстро обуваюсь.

Обычно они стоят у меня в шкафчике женской раздевалки там же, в ресторане. Но на последней смене я прихватила их с собой, чтобы обувной мастер обновил стершиеся набойки на маленьких каблучках. И как раз вчера забрала их из мастерской. Неужели и по понедельникам случается везуха?

- Ух ты, какая прелесть! - восхищается Лика и чуть наклоняется, чтобы рассмотреть туфельки поближе. - Такой оттенок красивый! Бирюзовый...

- Только мы тебе их мерить не дадим, - подаёт вдруг голос сестрёнка и с детской честностью поясняет: - У тебя ноги слишком большие. И толстые.

Мое раздражение вытесняет безудержное желание расхохотаться. Вот не зря же говорят: устами младенца глаголет истина. Еле сохраняя серьезное выражение лица, я мягко подталкиваю Настеньку к выходу.

- Нам уже пора. Пока, Лика.

На улице свежо. Утренний ветерок бодряще холодит лицо, и я наконец стряхиваю с себя сонливость. Прохожих на улице мало. Основные потоки людей, спешащих на работу, идут совсем по другим маршрутам - в сторону главного проспекта с общественным транспортом. А я иду в противоположную сторону.

Оставляю сестрёнку в детском садике по дороге и устремляюсь в сторону высокого здания, похожего на изысканно оформленный аквариум из прозрачно-бирюзового стекла с островерхой крышей. Она придает ему сходство со сказочной башенкой. Здание хорошо видно издалека и возвышается в самом центре небольшого парка. Даже пятиэтажки, окружающие парк со всех сторон, не могут его заслонить полностью. Это - ресторанный комплекс «Дворец», самое новое и пафосное заведение нашего города.

На входе в парк, неподалеку от просторной парковки, кое-что заставляет меня замедлить шаг.

Странная неопрятная женщина с маленьким рыдающим ребенком сразу вызывает подозрения.

❤️ Глава 3. Папин сынок

Тяжело дыша от переизбытка адреналина, я слежу за удаляющейся машиной, которая летит напрямик через газон к проезжей части парка.

В моей голове царит сумбур и растерянность. Стою, как цапля, на одной ноге с единственной туфлей, а вторая - в одном тонком капроновом носочке полупрозрачно-телесного цвета.

Взгляд как-то механически подмечает, как машину только что тряхнуло при рискованном пересечении бордюра. Дверца при этом наконец захлопывается... но голубое пятнышко моей случайно похищенной вместо ребенка туфли вылетает наружу - прямиком в колючие заросли декоративного шиповника.

Черт. Как теперь ее оттуда достать, не потеряв кучу времени?

Тихий судорожный всхлип рядом отвлекает меня от проблемы. Господи, с этой ненормальной дамочкой я совсем забыла о бедном малыше!

Он стоит за моей спиной, размазывая по маленькому личику слезы и часто-часто вздыхает, как это делают дети после долгого плача. Из носа у него течет.

Я быстро опускаюсь на колени и достаю из своего рюкзачка одноразовые салфетки. Они у меня всегда с собой на случай, если сестрёнка в очередной раз испачкается.

Бережно вытираю мальчику сопли и улыбаюсь. Он смотрит на меня исподлобья - настороженный, готовый в любой момент снова зареветь.

- Не бойся, - говорю ему доверительным тоном, каким обычно общаюсь с Настюшей, - мы обязательно найдем твою маму. Всё будет хорошо.

Он почему-то кривит губы и возражает:

- Хочу к папе...

Я задумчиво смотрю на него.

Удивительно. Обычно дети в первую очередь вспоминают о матери, а тут все наоборот. Должно быть, отец у этого малыша просто потрясающий, раз тот так к нему привязан. Вот только куда он смотрел, когда сына похитили?

Грязные салфетки отправляются в карман. Я протягиваю мальчику открытую ладонь, и он нерешительно кладет на нее свою маленькую ручку.

- Хорошо, значит поищем твоего папу. Но сначала скажи, тебя правда зовут Ко...

- Костя! - оглушающе перебивает меня низкий мужской голос.

Ребёнка отбирают у меня с таким стремительным рывком, что от неожиданности я теряю равновесие и плюхаюсь на копчик.

Смотрю наверх. Надо мной нависает высокий мужчина в надвинутой на лоб бейсболке и темных очках. У него заметно атлетическое телосложение, из-за чего впечатление опасно-подавляющей силы увеличивается в разы. Одет в простую белую футболку и темно-синие джинсы.

Несмотря на темные очки, я прямо-таки физически чувствую его прожигающий агрессивный взгляд.

- Это она? - резко спрашивает незнакомец.

Только обращается он не к мальчику и не ко мне, а куда-то в сторону. Я недоуменно поворачиваю голову. К нам подбегает взволнованная женщина средних лет в бежевом брючном костюме повседневного типа. Она оглядывает меня и перепуганно косится на мужчину.

- Н-нет... - в ее голосе слышится мелкая дрожь, которая превращает его в овечье блеяние. - Та была постарше и одета по-другому. Простите, я...

- Хватит, - обрывает ее незнакомец.

После слов женщины он переключает все своё внимание на ребёнка - гладит по темным волосам, заглядывает в глаза и шепчет что-то на ухо. Мальчик доверчиво обнимает его в ответ за крепкую шею.

Так вот какой он - этот потрясающий папа, о котором вспомнили раньше, чем о матери!

Удивительно приятное зрелище настоящей родительской любви расслабляет меня. Я выдыхаю, слабо улыбаюсь, чувствуя радость от благополучного исхода... и самую настоящую зависть. Как жаль, что в моем детстве не было такого отца.

Пока все заняты друг другом, я вспоминаю о своей туфле и поднимаюсь на ноги. Твердый холодный асфальт неприятно царапает босую ступню сквозь тоненький капрон на первых же шагах в сторону густых зарослей шиповника.

- Куда ты? - вдруг обращает внимание на мой уход незнакомец.

Ишь, фамильярный какой. Сразу на ты.

- Туфлю поищу, - рассеянно поясняю я через плечо. - Потеряла из-за той тётки, которая вашего Костю тащила...

- Погоди, ты ее видела?

- Ага, - киваю я и шагаю через раскуроченный газон по следам от шин. Слышу за спиной тихий голос мальчика, который тут же переключает отцовское внимание на себя.

Вблизи кустов становится ясно, что дела мои плохи.

Декоративный шиповник давно не подстригали, и найти в этом буйстве зарослей туфлю за короткое время нереально. Опускаюсь на корточки и заглядываю в тугое сплетение ветвей и листьев снизу, надеясь разглядеть хоть что-то с такого ракурса. Но ничего не вижу.

Вот засада! Нет у меня времени искать потерю, ну вот совсем уже нет! И без того опаздываю. Горыныч меня точно отштрафует, как пить дать. Блин, блин, блин... что же делать?

Кусаю губы, смотрю на часы в стареньком кнопочном мобильнике.

- Что-то случилось? - спрашивает меня незнакомец.

Оказывается, пока я ползала перед кустами, он поручил мальчика спутнице, чтобы последовать за мной. И всё это время наблюдал за моими действиями. Странно, что он такое спрашивает, я ведь вроде уже объясняла насчет обуви.

- Туфлю потеряла, - повторяю расстроенно. - Она у меня застряла в машине той тетки, а потом в кусты отлетела. И теперь искать ее тут фиг знает сколько времени придется...

Он внимательно смотрит на меня.

- Сильно опаздываешь?

- Ужасно. Ещё несколько минут осталось в запасе... - Я снова закусываю губу. - А, ладно, пойду так!

Последнюю фразу я выкрикиваю уже на ходу, прыгая на одной ноге, чтобы снять вторую туфлю.

В спину доносится запоздалое:

- Визитку возьми! Или хотя бы телефон оставь!

- Нет времени! Всего вам доброго!

И я срываюсь в бег прямо так, босиком.

❤️❤️❤️

Ресторанный комплекс «Дворец» в будние дни обычно открывается для посетителей с девяти утра. Но для сотрудников рабочие часы начинают тикать уже с восьми.

Поначалу мне везёт.

Стрелки на большом циферблате над служебным входом застыли ровно на цифре восемь, а всегда бдительный управляющий Олег Данилович всё ещё не засек мое опоздание.

❤️ Глава 4. «Дворцовый» скандал

Пропал ребенок?..

Я невольно приоткрываю рот, чтобы спросить, не зовут ли случайно пропажу Костей, но тут же останавливаю себя. Если задать такой вопрос, то управляющий вполне резонно может поинтересоваться, откуда у меня эти сведения и выяснить, что на работу я опоздала. А это грозит денежным штрафом.

Вместо меня голос подаёт Людка:

- А откуда ребенок-то в такую рань? Детский зал же в девять открываем для клиентов.

- Это не клиент, это...

- Олег Данилович!

В помещение врывается помощник управляющего - вечно взъерошенный зам Славик. У него такое тщедушное телосложение, что создается впечатление неуверенного в себе подростка. В руках у него вибрирует мобильник.

- Вы в кабинете забыли! И вам звонят, - захлебываясь от волнения, сообщает он.

Олег Данилович раздражённо выхватывает у него свой телефон. Даже не взглянув на экран, рявкает:

- Слушаю! - и сразу же сбавляет тон на необыкновенно вежливый: - Э-э... да-да, Артём Александрович... я тут... Что? Нашли?..

Он машет на нас свободной рукой - его любимый знак, приказывающий всем убраться прочь и не отвлекать его от важного разговора.

Зам Славик шепчет:

- Девочки, идите пока в бар, скоро откроемся.

В баре-ресторане тихо. Там царит приятный полумрак из-за интерьера в густо-синих тонах и затемнённых окон. Он располагается на первом этаже комплекса, прямо возле парадного входа.

Обычно по утрам, да ещё и по понедельникам посетители почти не заглядывают, но у нас есть несколько постоянных завсегдатаев. Они заявляются каждое утро ровно к девяти и смотрят по видеоэкрану над барной стойкой запись какого-нибудь футбольного матча, прихлебывая любимый напиток. И примерно через часик-другой уходят.

После них до обеда становится тихо, а затем начинают подтягиваться другие любители подобного типа заведений. В отличие от основных пафосных залов «Дворца» в баре вполне себе приемлимые цены, и посетители с улицы захаживают сюда охотно. Так что к вечеру тут уже не протолкнуться.

Людка первым делом направляется, как обычно, к барной стойке, чтобы пофлиртовать с нашим вторым барменом Димой. А я иду проверять чистоту и пополнять содержимое бумажных салфетниц.

В небольшом помещении бара столов немного - всего пять, - но к моменту закрытия они вечно в грязи. И частенько с нижней стороны к ним кто-нибудь да прилепит ментоловую жвачку. Скорее всего женатики, которые надеются перебить запах выпивки изо рта перед тем, как отправиться домой.

Бросаю взгляд на часы. Уже девять.

Спустя несколько минут в бар заходит наш давний клиент Вадим. Крепкий, коренастый, с гладко выбритыми щеками и наглым взглядом. Одет по-деловому - в темный костюм с небрежно повязанным галстуком. Он всегда оставляет приличные чаевые.

И я терпеть его не могу.

- О, Катенька, сделай мне кофейку, моя прелесть, - слащаво улыбается Вадим и кивает бармену: - Дим, включи последнюю игру спартачей.

Пока он устраивается за ближайшим столом, я уже успеваю сбегать за чашечкой кофе. Странно, обычно этот клиент предпочитает что-то покрепче для просмотра футбольного матча.

Ставлю чашку на стол и поворачиваюсь, чтобы уйти, но неприятно липкая ладонь хватает меня за запястье.

- Подожди, Катенька, ну куда ты все время убегаешь? Поболтай со мной немного, - Вадим многозначительно подмигивает. - Я ведь только ради тебя и хожу сюда по утрам, когда народу мало.

- Принести вам ещё что-нибудь? - дипломатично говорю я, игнорируя попытку втянуть меня во флирт.

- Ух, какая серьезная. Слушай, давай встретимся вечером после работы?

- Нет, спасибо, у меня дела. Если вам что-то понадобится еще, позовите.

Снова разворачиваюсь, чтобы уйти, и снова меня останавливают. Игривый блеск из глаз Вадима исчез, и теперь в них поблескивают злые точечки сузившихся зрачков.

- Катюш, хватит динамить, а? - тихо цедит он сквозь зубы. - Сколько тебе заплатить, чтобы ты перестала целку из себя строить?

Ну офигеть. «Чудесное» начало рабочего дня.

Я едва сдерживаюсь, чтобы не высказать вслух всё, что думаю о нем и его предложении, но слишком сильна привычка к рабочей самодисциплине.

- Вот, - продолжает вполголоса Вадим и, к моему удивлению, достает из кармана бумажник. - Десять косарей тебя устроят?

Он извлекает несколько бумажных купюр и сует мне в руку. Я настолько поражена его наглым беспардонным поведением, что реагирую лишь секунду спустя. Бросаю деньги на стол, резко дёргаю рукой, чтобы освободиться от цепких пальцев...

И задеваю чашку, которую только что принесла.

Горячий кофе разливается по всему столу и длинной коричневой струйкой стекает с края прямо на брюки клиента. Тот вскакивает.

- Простите, - бормочу я, донельзя растроенная и растерянная, и торопливо хватаю салфетки. - Вот, надо вытереть...

Вадим отодвигает меня с грозным видом и громко произносит в сторону барной стойки:

- Дима! Ну-ка кликни управляющего!

Я закусываю губу. Вот попала так попала. Ну и козел же он!

Вадим внимательно смотрит на меня. Намекающе так. И, поскольку я продолжаю хранить молчание, говорит сам:

- Катенька, ты же понимаешь, что надо делать. Ты умная девочка. Твое начальство не обрадуется скандалу. Управляющий или менеджер, как он тут у вас называется..? Неважно. Я вашему ресторану такой отзыв негативный накатаю, что тебя полы драить отправят, а не клиентов обслуживать... Но если ты согласишься встретиться со мной этим вечером, то я ни слова про кофе не скажу. И чаевые оставлю, Катюш. Много чаевых...

Всё это Вадим произносит тихо-тихо - так, чтобы слова достигли только моих ушей. И по его наглой физиономии бродит гадкая усмешка.

Я стою перед ним с пылающим лицом. Мало того, что клиент меня оскорбляет, так ещё и шантажировать пытается. От бессильной злости мои губы дрожат, в горле стоит ком обиды и горечи. Я сжимаю руки в кулаки, и ногти болезненно впиваются в ладони. Нельзя позволить себе высказаться, нагрубить клиенту, иначе Горыныч даже разбираться не станет. Просто вышвырнет меня с работы, и всё. Тем более, что за пролитый кофе меня всего лишь отштрафуют. В уборщицы отправят вряд ли - управляющий слишком ценит мою высокую и качественную скорость обслуживания, особенно по ночам в выходные, когда тут развлекаются толпы посетителей.

❤️ Глава 5. Последняя капля

Снова поднимаемся с сестрёнкой по ступенькам подъезда в нашей старенькой пятиэтажке.

Настя, которую я только что забрала из детского садика, весело подпрыгивает на ходу. Мне бы ее энергию. Ужасно ноют натруженные после дневной смены ноги. Присесть на работе удается редко, а мне ещё и большие Людкины туфли трудностей при ходьбе добавили.

Новые голубые на замену я пока просить в материально-техническом отделе не стала. Завхоз сразу же сообщит Горынычу, а это гарантирует проблемы. Лучше ещё раз пропажу поискать. После работы мне это сделать не удалось, иначе бы я опоздала в садик, но завтра утром основательно прочешу заросли шиповника. Встану пораньше, с запасом времени.

- Опять праздник, - вздыхает Настя, оказавшись в тесной прихожей, где отлично слышны противные нетрезвые голоса с кухни.

Праздниками она называет папашины пьянки. И потому это слово ей категорически не нравится. Я объясняла ей, что бывают и другие варианты праздничного застолья. Не с противно пахнущим пойлом отца, а с тортом и лимонадом. Но сестренка не верит.

- Торт с лимонадом - это не праздник, а день рождения, - всегда возражает она. - И ещё утренник в садике. С танцами.

Бедная моя малышка. Хотелось бы мне ее переубедить и устроить настоящий праздник просто так, без повода. Может быть, когда-нибудь это и получится... Только денег надо подкопить.

Я привычно веду Настю прямиком в спальню, защищая ее от вида бухающего отца, но на пороге замираю в неприятном удивлении.

На моей кровати прямо в своих модно-рваных джинсах и джинсовке красуется Ида, младшая дочь Альбины. Она лежит, скрестив свои длинные худые ноги, а ступни в носках сомнительной чистоты возложены на мою прикроватную тумбочку. Именно туда я обычно ставлю печенье и чай, чтобы поужинать с Настей без посещения разгромленной «праздником» кухни.

Ида что-то читает. И, кажется, это что-то... мой личный дневник!

Обозлившись, я резко выхватываю его из рук Иды и молча прячу в свой рюкзак. Нормально вообще? Вот так прийти в гости и начать рыться в чужих вещах?

- Маман сказала, что мы можем остаться с ночёвкой, - лениво поясняет Ида, даже и не подумав встать с кровати. - Раз уж мы празднуем ее свадьбу.

Ну отлично. Очередное упоминание праздника. А в сочетании с тем, что происходит на кухне, оно сводит на нет все мои попытки разубедить сестрёнку в значении этого слова.

- Ты в курсе, что шарить по чужим вещам нехорошо? И слезь с моей кровати.

- Маман сказала, что я могу лечь здесь, - возражает Ида и неожиданно зевает. Широко так, смачно. - Что-то спать уже охота...

До меня доносится отвратительный запах перегара. Ну и семейка... Какая мать, такие и дочки. Тут, что называется, яблоки от яблоньки.

Настя морщится и отступает за мою спину.

- Катя, мы теперь вместе с ними будем спать? - жалобно интересуется она.

- А чё такого-то? - с грубым простодушием удивляется Ида.

- Ну не знаю... - саркастически говорю я. - Может быть, сначала надо было разрешения у меня спросить, а не у твоей маман?

- Слушай, чё ты такая негостеприимная?

Продолжать разговор с этой непрошибаемой девицей бессмысленно. Это очевидно. Поэтому я наклоняюсь к сестрёнке и шепчу:

- Посиди пока на своем любимом кресле, хорошо? - а сама разворачиваюсь и иду на кухню.

Чтобы туда попасть, надо пройти мимо ванной, совмещённой с туалетом. Едва я оказываюсь там, слух улавливает звуки какой-то подозрительной возни за дверью. Смешки, всхлипы... и характерные такие постанывания. Перепутать их значение с чем-то другим просто невозможно.

Кровь бросается мне в лицо. Да это... это же... просто слов нет, какое свинство!

Чувство стыда - странное чувство, когда испытываешь его не за себя, а за других, - охватывает меня всю, с ног до головы, вызывая желание бежать прочь из этого дома прямо сейчас. Впрочем, стыд быстро вытесняет гнев.

Я в несколько шагов достигаю кухни и вижу там храпящего отца. Он уснул, сидя на старом табурете и положив голову прямо в тарелку с колбасной нарезкой. Мачеха невозмутимо сидит напротив него и вяло чавкает солёным огурцом. На меня она смотрит так безмятежно, как будто происходящее в нашей квартире - абсолютно нормальное явление.

- Ваша Лика закрылась с кем-то в ванной! - цежу я сквозь зубы. - И они там... они...

Я не могу подобрать слов, потому что мне снова становится стыдно. Обсуждать такие вещи с посторонними людьми всегда трудно, а Альбина - именно посторонняя для меня. Чужая женщина, проникшая в наш дом против моей воли.

- А... ты про мою Анжеликочку? - заплетающимся языком откликается мачеха, снова откусывает кусок огурца и с набитым ртом комментирует: - Ну да... она пригласила на наш праздник своего Вованчика... Они только что в ванную пошли, а то у вас тут негде спокойно пообжиматься бедняжкам. У них такая любовь, прям как в кино. Не зря я ее в честь маркизы ангелов назвала, - гордо подытоживает она. - Все мужики от нее с ума сходят. Даже Гога, главный по району, внимание проявляет...

- Да плевать мне на вашего Гогу и кино! - взрываюсь я. - Скажите Лике, чтобы она не любилась со своим парнем в нашей ванной! У нас не гостиница на один час! В доме ребенок, вы понимаете?

- Сбавь тон, когда с матерью разговариваешь, - с внезапной жёсткостью отвечает Альбина, и я застываю с открытым ртом.

Нетрезвой невнятицы в ее голосе сейчас почти не слышно. Ну и крепкая же баба... А уровень наглости у нее просто запредельный.

- Вы мне не мать, - говорю наконец. - И живёте здесь совсем недавно, чтобы командовать. Проявите хоть немного уважения к нашему дому.

Альбина медленно поднимается из-за стола и выходит, небрежно отпихнув в сторону ногу моего храпящего отца. Она упирает руки в бока - фигуристая, вульгарная в своем откровенном халате цвета фуксии, - и с усмешкой меня оглядывает.

- Да ты вконец оборзела, девчонка сопливая! Думаешь, раз папаша у тебя тюфяк, то ты так и будешь рулить им? Лафа закончилась, тю-тю, поняла? Теперь я здесь главная!

❤️ Глава 6. Та самая туфелька-2

Сейчас

Проснувшись утром от звонка мобильного будильника, никак не могу сообразить, где я.

Потолок незнакомо-белый в свежей штукатурке, стены в зелёных обоях, а не в жёлтых, как дома. Слегка пахнет хлорированным средством для мытья - характерный запах для комнаты, в которой недавно делали уборку.

Я порывисто сажусь в кровати и откидываю одеяло. Рядом сладко сопит сестрёнка, досматривая утренние сны. Тру заспанное лицо ладонями и наконец вспоминаю, что накануне вечером спешно созвонилась со знакомой Людки и переехала в съёмную комнату вместе с Настюшей. Отцу оставила записку и на всякий случай продублировала сообщение о нашем уходе в смс на его телефон.

Комната мне нравится. Хоть она и обставлена старенькой «бабушкиной» мебелью, но чистая и уютная. И расположена в одной из пятиэтажных хрущёвок неподалеку от нашего бывшего дома и моей работы.

Одно лишь огорчает. Задаток за первый и последний месяц сожрал почти все мои денежные сбережения. С арендаторшей мы договорились о расчете за следующий месяц в день моей зарплаты, и я понимаю, что после этого нам долго придется питаться гречкой и хлебом. А запивать всё это дешёвым чаем, полностью забыв о печенье и шоколадках, которые так любит Настюша.

На часах шесть утра. Я собираюсь на работу очень рано - мне нужно найти туфлю, потерянную в кустах возле парковки.

- Надеюсь, Катя, тебе сегодня повезёт, - говорю я отражению в зеркале, пока расчесываю свои прямые каштановые волосы.

Отражение пытается улыбнуться мне, но получается у него не очень убедительно. Я с досадой отворачиваюсь и иду будить Настю.

В садик мы приходим раньше всех.

- Вы чего так рано? - удивляется воспитательница. - Мы только что открылись.

- Пожалуйста, Марья Ивановна, - я умоляюще складываю ладони перед собой, - возьмите Настюшу пораньше. У меня небольшой форс-мажор случился... ну очень надо бежать на работу прямо сейчас!

- Ладно, Катя, что уж теперь делать... оставляй ребенка и беги... - воспитательница качает головой и вздыхает.

Она всегда смотрит на меня с лёгкой жалостью, которую я терпеть не могу. С тех самых пор, как я впервые привела некогда трехлетнюю сестренку в садик сама, без мамы. Но сегодня мне плевать на всё. Я не чувствую ничего, кроме острого нетерпеливого желания приступить к поискам.

В кустах шиповника свежо и влажно от утренней росы. Но и на это я внимания не обращаю. Планомерно, шаг за шагом, обшариваю пространство, где в последний раз видела свою туфлю, летящую из раздолбанной тачки.

Все руки уже исцарапаны ветками, а обуви даже и следа нет. Смотрю время на мобильнике. Без двадцати восемь.

- Блин, - ругаюсь шепотом и снова лезу в кусты.

Увы, повторные поиски тоже ничего не дают.

Донельзя растроенная, я бреду в больших людкиных лодочках к служебному входу «Дворца» и ныряю в раздевалку. Там уже звенят голосами коллеги-официантки, переодеваясь по ресторанному дресс-коду - в бело-голубые платья и голубые туфли.

- Ну как? - спрашивает Людка. Она в курсе моей проблемы еще со вчерашнего дня.

- Ничего, - вздыхаю я. - Придется идти виниться.

- Может, до завтра обойдется? - шепчет Людка и оптимистичным тоном предлагает: - Сегодня вечером вместе поищем. Наверняка там же и валяется. Не могли же ее спереть. Нафига кому-то туфля без пары?

Я не успеваю ничего ответить - в раздевалку, даже не постучавшись, грозно входит Олег Данилович с неизменно взъерошенным замом Славиком на хвосте.

- Так, девочки, быстренько выстроились в ряд, - хлопает ладонями управляющий.

Мы послушно формируем шеренгу. Олег Данилович идёт вдоль нее, внимательно оценивая наш внешний вид цепким взглядом. Обычно он так не делает, разве что перед какими-то важными мероприятиями. Но я уже понимаю, что он ищет. И смиренно жду расправы.

Возле меня Олег Данилович останавливается.

- Катерина, - желчно говорит он, - а почему ты в чёрной обуви не по дресс-коду?

- Так получилось, - тихо отвечаю я, глядя в пол. Мне стыдно смотреть Горынычу в глаза из-за того, что вчера по телефону не призналась ему в своей вине.

Наступает тягостное молчание. Чувствую, как на меня давит недовольный взгляд управляющего почти на физическом уровне. Нервы напряжены так, что кажутся натянутыми струнами.

- Двойной штраф, - произносит наконец Олег Данилович. - За туфли и за то, что вчера была одета не по дресс-коду. Думала, никто мне об этом не маякнет?

- Извините, - ещё тише отвечаю я.

- Стоимость туфель будет вычтена из твоей зарплаты, - сердито произносит управляющий и припечатывает напоследок: - Ещё один косяк, и снова пойдешь полы драить, поняла?

- Поняла.

- Топай к Палычу, пусть выдаст тебе новые туфли. И пошустрей давай! Скоро откроемся, - он обводит сощуренным взглядом остальных. - А вы чего встали? Живо по своим рабочим местам разошлись!

Мысли о страшном уже не призраке, а прямо-таки монстре безденежья преследуют меня всё утро... ровно до того момента, как на кухню, где я готовлю кофе для утренних клиентов, забегает Людка с подносом.

Она взволнованно делится:

- В зале для вип-клиентов какая-то движуха! Явился какой-то важный мужик с охраной и вызвал Горыныча!

- Ну и что? - равнодушно откликаюсь я. - Может, у этого мужика аллергия на нашу еду. Вот и хочет наехать с претензиями.

- Да ну тебя, - отмахивается Людка. - Не того уровня мужик. Он такой... крутой, понимаешь? Уверенный в себе, деловой, при деньгах. Ещё и спортивный. Плюс с обалденно симпатичной мордой... Словом, он роскошный. Настоящий самец!

Она мечтательно вздыхает.

- Мордой? - повторяю я рассеянно, продолжая думать, где бы ещё заработать денег, чтобы не сидеть в этом месяце на одной гречке. - Тебя послушать, так это породистый конь, а не мужчина.

Людка хохочет, и пустые кофейные чашки на ее подносе опасно звякают.

- С таким жеребцом я бы...

Бах!

❤️ Глава 7. Новый владелец «Дворца»

Этот странный день, полный сюрпризов, не перестает меня удивлять.

В коридоре перед женской раздевалкой мимо пробегает зам Славик и на ходу сообщает, что Горыныч вызвал меня к себе. Затем уносится прочь, ещё более растрёпанный и суетливый, чем обычно. Да уж, шутка ли - смена владельца. В отделе управленцев сейчас самая горячая пора - идёт передача дел новому хозяину.

Я не очень тороплюсь. После недавнего стресса реагирую на всё притупленно и до сих пор нахожусь под впечатлением от общения со своим знакомым незнакомцем. Какой же он обалденный... какие проницательные у него глаза с потрясающим медовым оттенком... широкие плечи... и этот волнующий низкий голос...

Людка права. Мужчина реально роскошный. И, наверное, действительно настоящий... самец, как она утверждает. Чувствуется, что он привык к женскому вниманию и относится к женщинам со снисходительным пренебрежением. Интересно, у него есть девушка..? А может, есть жена? Ведь сын-то у него точно имеется.

Я морщу лоб в попытке вспомнить, было ли на руке Артема Александровича обручальное кольцо. Вроде бы нет. Хотя уверенно утверждать это я бы не стала...

Господи, о чем только я думаю? Женат, не женат - это без разницы. Где он, и где я - вот что имеет значение. Мы из абсолютно разных социальных кругов, и наше случайное знакомство - насмешка судьбы, вот и всё.

Вздыхаю и захожу в безлюдную раздевалку.

Зрелище воссоединившейся пары моих родных голубых туфелек значительно поднимает настроение, и я долго любуюсь на них прежде чем надеть. Какое блаженство, когда на ногах обувь подходящего размера, а не чужие «калоши», норовящие соскочить с пяток на каждом шагу!

Возле дверей раздевалки вновь возникает взъерошенный Славик.

- Кать, ты чего застряла? Горын... э-э... Олег Данилович же ждёт!

- Иду!

Кабинет управляющего находится на первом этаже, поближе к кухне и залам, чтобы в случае каких-то проблем с клиентами и персоналом оперативно проконтролировать ситуацию.

В лёгких удобных туфельках я несусь по коридору, слыша дробный перестук маленьких каблучков. Ловко огибаю на ходу двух официанток с подносами, полными грязной посуды...

...и врезаюсь в какого-то темноволосого мужчину в деловом костюме.

Он хекает от неожиданности и отстраняет меня за плечи. Лицо у него жесткое и суровое, словно вырезанное из темного гранита.

- Ой, простите! - Я быстро отскакиваю и в испуге понимаю, что, кажется, врезалась в клиента ресторана. Возможно даже, в вип-клиента. Потому что деньгами и властью от него разит на версту. Прямо как от Артёма Александровича.

За его спиной посмеивается второй - шатен такого же харизматично грозного типажа, только улыбка немного смягчает впечатление. У него ершисто подстриженные волосы и насмешливые серо-голубые глаза.

- Артур, кажется тебе пора в качалку. Тебя чуть с ног такая малышка не сбила.

Гранитный тип молчит, хмуря на меня густые брови.

Я переминаюсь на месте, нервно переводя взгляд с одного на другого. Вроде извинилась, а бежать дальше как-то неловко.

- Ну, чего ты так пугаешься? - второй неожиданно подмигивает мне. - Всё нормально, никто тебя не съест. Тем более такую милашку. Может, телефончик свой оставишь..?

- Боярка, хорош! - осаждает его гранитный Артур. - Тебе баб, что ли, мало? Царевич ждёт. Все уже там. И нам надо успеть, пока Батя не приехал.

Ну и произвища у них. Батя, Боярка, Царевич... От них веет то ли криминалом, то ли ностальгично детской считалочкой. И эта считалочка мгновенно начинает крутиться у меня в голове, словно назойливая попсовая песенка:

«На златом крыльце сидели: царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной... Кто ты будешь такой?»

Я еле слышно фыркаю. Ну вот, теперь фиг от нее избавишься до самого вечера. Так и будет крутиться в мыслях.

Клиенты обходят меня с двух сторон, чтобы продолжить путь, но за моей спиной тот, кого назвали Бояркой, притормаживает:

- Кстати, малышка, ты не в курсе, где кабинет Царевичева?

- Нет, - я непонимающе моргаю. - Даже не слышала о таком.

- А, ну да, у вас же ещё не объявили... С сегодняшнего дня это новый гендиректор «Дворца». Артур, слышь? - он вдруг смеётся. - Ну и название у этого местечка. Царевич как нарочно к фамилии его подбирал. Не хочешь бросить свою охранку и присоединиться к нему? Ты ж из той же категории, Короленко. Будете вдвоем тусить во «Дворце». Царевич и Король.

Он громко ржёт, но Артур игнорирует его и продолжает идти по коридору. Шутник снова ободряюще подмигивает мне и догоняет своего спутника. Оба скрываются за поворотом, оставив меня стоять на месте в слегка ошарашенном состоянии.

Я вдруг припоминаю, как бармен Дима вчера рассказывал нам с Людкой, что новый владелец ресторанного комплекса состоит в какой-то многопрофильной корпорации... «Сэвэн», кажется. И он - один из семи акционеров.

Неужели я только что встретила ещё двух из этой семёрки?

Черт. Надеюсь, тот, в которого я врезалась, никак не связан с нашим рестораном. А то он запомнит меня, как сотрудницу, которая чуть не сбила его с ног.

В кабинете управляющего пахнет дымом. Опять Олег Данилович нервы успокаивал, аж дышать нечем. Я морщусь, но стараюсь делать это незаметно.

- Так... Катерина, - он откидывается на спинку своего кресла-вертушки и складывает пальцы домиком. Вид у него кислый. - В связи со сменой владельца для сотрудников велено объявить амнистию на все их мелкие грешки.

- Спасибо, Олег Данилович! - поспешно откликаюсь я, не в силах скрыть облегчение.

- Можешь не спасибкать. Это не мое решение, - управляющий хмурится, исподлобья глядя на меня. - Ты что, знакома с нашим новым гендиректором?

- Нет, - с искренним удивлением отвечаю я. - С чего вы так решили?

- С того, что амнистию он объявил только после того, как я ввел его в курс насчёт текущих дел с сотрудниками. Включая твое возмутительное нарушение дресс-кода вчера. Им он особенно заинтересовался. Расспрашивал так подробно... Так значит, говоришь, вы незнакомы?

❤️ Глава 8. Семь властных боссов

Его медовые глаза слегка сощурены, словно у тигра, наблюдающего за добычей. Взгляд острый и проницательный. Я чувствую, что по какой-то неясной причине моя первая реакция представляет для него большой интерес... но что с этим ощущением делать, не знаю. Просто удивленно таращусь на него, забыв про кофе.

- Спасибо... Катя, - медленно произносит он, подчёркивая мое имя еле заметной паузой.

Я наконец вспоминаю про поднос в руках и прихожу в себя. Начинаю расставлять кофейные чашки, аккуратно обходя каждого из присутствующих.

Надо побыстрее покончить с этим и уйти, потому что от близости нового гендиректора мне изрядно не по себе. Да и присутствие других мужчин в кабинете давит на меня. Они все слишком властные, слишком харизматичные, слишком... другие. Не такие, как я. Не такие, как люди, с которыми общаешься ежедневно. Для меня они - словно инопланетяне. Красивые экзотичные хищники, подходить к которым опасно для жизни.

- И снова привет, красавица, - ухмыляется один из боссов, когда я наклоняюсь, чтобы поставить перед ним чашку кофе. - Только мне не черный, а латте. Это я заказывал.

Покосившись на улыбающееся лицо, я послушно меняю чашки. Так вот кто оказался сластёной! Тот босс-шутник из служебного коридора на первом этаже. Боярка... кажется.

- И пончики не забудь, - напоминает он, любезно отклоняясь в сторону, чтобы я поставила тарелочку со сладкой выпечкой безо всяких помех. А может, просто опасался, что я случайно запачкаю его дорогой пиджак воздушной сахарной пудрой, которая уже просыпалась с пончиков на тарелку.

Артём Александрович почему-то хмурится. Берет свою чашку и отпивает черный кофе, продолжая наблюдать за мной, как кот за мышью.

- Приятного аппетита, - тихо бормочу я и двигаюсь дальше вдоль длинного стола для переговоров.

Боковым зрением вижу, как Боярка берет один ароматный пончик, откусывает от него и непринужденно жуёт. Со вкусом и смаком.

- Василий, у тебя не слипнется? - хмыкает его сосед, скучающий платиновый блондин с точеным лицом аристократа. - Хомячишь так, будто неделю не ел.

Тот безмятежно пожимает плечами, продолжая активно работать челюстями, и отвечает с набитым ртом:

- Ну хоть перекушу до совещания, пока Батя не пришел. Сам знаешь, может затянуться, а я не завтракал. Кстати, выпечка тут неплохая... Катюш, - окликает меня вдруг Боярка, он же Василий. - Тебя ведь Катя зовут?

- Да, - с вежливой улыбкой я оборачиваюсь к нему.

- Подготовь мне пакет таких же классных пончиков. Я заскочу за ними после совещания к вам на кухню, - он игриво подмигивает и многозначительно шевелит бровями. - Может, всё-таки телефончик..?

- Бояров, хорош! - внезапно одергивает его Артем Александрович. - Здесь тебе не клуб знакомств. Не отвлекай моих сотрудников от работы.

Мне кажется, что после этих слов Боярка смотрит на моего босса с удивлённым любопытством. И больше ко мне не обращается.

На подносе остаётся последняя чашка черного кофе. Седьмая. Но куда и кому ее ставить, я не совсем понимаю.

- Поставь там. Батянин скоро будет, - говорит Артём Александрович с такой отстраненной будничностью, словно я должна знать, кто это такой. И кивает на место в торце переговорного стола, напротив своего.

Впрочем, сложить дважды два не так уж сложно. Где Батянин, там и Батя. Очевидно, что это - тот самый седьмой босс корпорации «Сэвэн», о котором по-свойски упоминали между собой Боярка и Король... то есть Василий и Артур.

Тьфу, блин... Сама уже не замечаю, как озвученные боссами фамильные прозвища-сокращения неосознанно приклеиваются к обладателям в моих мыслях.

Аккуратно ставлю последнюю чашку перед пустующим местом и с чувством облегчения делаю шаг к двери.

- Катя! - негромко, но как-то очень властно окликает меня Артём Александрович. - Подойди.

Сердце спотыкается в груди и снова стучит. Только с удвоенной частотой. В голове мелькают бредовые предположения. Например, я сделала что-то не так, и сейчас мне укажут на ошибку.

Низкий голос босса вызывает у меня слишком много волнения... и оно мешает воспринимать реальность обыденно. Да и на способность мыслить логически как-то не очень хорошо влияет.

«Спокойнее, Катя, - говорю себе мысленно. - Все хорошо. Он же не кусается.»

Возвращаюсь к Артёму Александровичу. Приходится сделать над собой усилие, чтобы не опустить ресницы под его смущающим взглядом.

Он берет из стопки документов на столе тонкую красную папку и протягивает мне.

- Передай это в бухгалтерию.

- Конечно, - киваю я, чувствуя себя глупо из-за только что испытанных дурацких опасений. Какой-то синдром закомплексованной отличницы, ей-богу.

Беру папку с верхней стороны, чтобы не коснуться длинных крепких пальцев. Почему-то вблизи от босса время словно замедляется, а зрение обостряется. Подмечаю какие-то мелкие детали: по-мужски короткие, но заметно ухоженные ногти... светлые запонки, поблескивающие на рукавах отраженным солнечным светом - кажется, серебряные... элегантный деловой галстук в косую тонкую полоску... волевой подбородок, слегка заросший колючей щетиной... и устремлённые на меня глаза, в которых светятся притягательно-медовые огоньки.

Засмотревшись на них, я неловко тяну папку к себе и даже не сразу замечаю, что она выскальзывает из дрогнувшей руки... ровно до того момента, как папка плюхается на мои туфли. Бумаги разлетаются, и я мгновенно прихожу в себя.

Испуганно выдыхаю:

- Сейчас я всё соберу!

Конфуз полнейший. В полной тишине, на глазах у всех шестерых боссов, я с пылающими щеками быстро складываю в папку выпавшие бумаги. Один лист залетел под стол Артёма Александровича, и я, недолго думая, ныряю туда с головой.

Слышу несколько мужских смешков. Успеваю цапнуть бумагу, а затем рука Артёма Александровича хватает меня за предплечье и вытаскивает из-под стола. Оказывается, ради этого он даже встал со своего места.

- Извините, - я выпрямляюсь и судорожно прижимаю красную папку к груди, отгораживаясь ею от босса, словно щитом. Наверное, лицо у меня сравнялось с ее цветом один в один.

❤️ Глава 9. Босс наводит порядок

- Ну что, сильно влетело? - спрашивает Людка. - У тебя лицо, хоть пожар туши.

Мы с ней пересекаемся в баре-ресторане, чтобы подменить заболевших официанток по распоряжению Горыныча. Наверху в банкетных залах в нашем присутствии не особо нуждаются, поскольку помещения арендовала на сутки туристическая фирма для празднования своего юбилея. И фуршет для них организован праздничным агентством. С ними прибыли свои официанты в маскарадных костюмах, которые помимо обслуживания ещё и фокусы показывать умеют. Не то, что мы с Людкой.

- Да нет, совсем не влетело, - смущённо улыбаюсь я. - Тут такое дело... Помнишь, про мальчика рассказывала, из-за которого туфлю потеряла?

Людка с заинтригованным видом придвигается поближе.

- Помню. Ну и..?

- Оказалось, что отец того мальчика - наш новый босс, - шепотом сообщаю я. - И он принес её. Мою туфлю. Меня из-за этого вызвали.

Людкины глаза расширяются. У меня мелькает мысль, что сейчас подруга похожа на человека, которого шибануло разрядом электричества.

- Да ну... серьезно?! Крутой мужик припёрся к нам с охраной, чтобы вручить тебе потеряшку?

- Ага.

- И он - новый босс «Дворца»?

Я молча киваю. Для меня и самой это звучит невероятно.

- Ты что, разыгрываешь меня? Сегодня вроде не первое апреля.

- Это правда, Люд. А сейчас у него совещание наверху с акционерами копорации, к которой мы теперь принадлежим.

- Я не верю! - Людка мотает головой и протягивает руку. - Ну-ка ущипни меня, вдруг сплю... Ай! Ладно, не сплю. Но всё равно, это как-то...

- Девчонки, на горизонте клиенты, - окликает нас из-за стойки бармен Дима.

Разговор мы прерываем, но по лицу Людки заметно, что новость она будет переваривать ещё долго. Я хорошо знаю ее и вижу, как сильно ей хочется обсудить происходящее, но времени на это нет. Близится обеденное время, и клиентов в помещении становится всё больше.

Я и сама пребываю в состоянии некоторой прострации. Тело механически двигается, руки приносят заказанное, протирают опустевшие столы и забирают грязную посуду... но мыслями я не здесь.

Я - там, в кабинете гендиректора, смотрю в потрясающие медовые глаза и вижу, как подрагивают от сдерживаемой улыбки твердые мужские губы. Что он теперь обо мне думает после дурацкого инцидента с папкой?

Впрочем, реальность очень скоро напоминает о себе.

После обеда бар-ресторан пустеет, но это ненадолго. К вечеру здесь снова начнется ажиотаж. Я рассеянно протираю столы и убираю использованные салфетки и зубочистки. Из клиентов пока остаётся только пара человек - какой-то краснолицый толстяк за дальним столом и высокий платиновый блондин в стильно-светлом костюме с укороченными рукавами, устроившийся на высоком барном стуле. Оба неспешно прихлебывают свои напитки и внимания не требуют.

Зато третий клиент, который появляется на пороге, окликает меня сразу же:

- Катенька!

Я неприятно вздрагиваю, узнав голос, и отрываюсь от уборки последнего свободного стола. Вадим с вальяжным видом подходит ко мне и улыбается так безмятежно, будто в прошлый раз и не вел себя по-свински. Будто ничего такого не случилось.

- Ну что ты так напряглась, мой гордый котёночек? - насмешливо говорит он. - Принеси-ка мне обычный заказ. Ты ведь знаешь мои вкусы.

- Конечно. Сейчас принесу.

Обычный заказ - это любимый пенистый напиток всех футбольных фанатов, тройная порция фисташек и длинные полоски солено-вяленой рыбы. Я возвращаюсь с ним к Вадиму, отчаянно надеясь, что он будет вести себя прилично. Но от опасений избавиться не могу - этот клиент слишком наглый и непредсказуемый в своих настроениях.

Сначала все идёт нормально.

Вадим кивком благодарит меня, смотрит очередную игру на видеоэкране, который висит над барной стойкой, и жуёт фисташки, жадно прихлебывая из большой высокой кружки. Я облегчённо вздыхаю: если он увлечен футболом, то я в безопасности от его внимания.

Однако настроение Вадима стремительно портится, когда блондин у стойки просит бармена сделать звук потише. Тот бросает извиняющийся взгляд на Вадима, разводит руками и просьбу клиента выполняет.

Как по мне, то происходящее на экране слышно отлично. Каждое слово футбольного комментатора, шум ликующих фанатов с трибун на очередной гол, забитый в ворота противника... всё это звучит вполне отчётливо.

Но у Вадима явно другое мнение. Он резко отодвигает от себя кружку и скрещивает на груди руки, мрачный и недовольный. Но наехать на блондина - судя по внешнему виду, очень уверенного в себе и весьма обеспеченного, - не решается.

- Катя! - Он манит меня к себе указательным пальцем.

Жест, который я ненавижу в его исполнении. Он делает это как-то... унизительно, как будто является не клиентом ресторана, а моим личным хозяином.

Подхожу к нему снова, стиснув зубы в закрытой вежливой улыбке. То, что меня назвали Катей, а не Катенькой, не предвещает ничего хорошего.

- Что-нибудь ещё?

- На моем столе полно мусора, - брюзгливо заявляет он и указывает на горстку скорлупок от фисташек на столе. - Почему не убираешь?

- Сейчас уберу.

- Нет, ты мне скажи! - он повышает голос, и блондин у барной стойки искоса смотрит на него. - Какого черта я должен торчать здесь каждый день и терпеть плохое обслуживание?

Дело плохо. Большая пузатая кружка с остатками горькой пены уже пуста, а глаза Вадима смотрят мутно. В таком состоянии и при плохом настроении он может придраться к чему угодно.

- Извините, - говорю на всякий случай уже давно заезженное для меня слово в этом заведении и быстро сгребаю шелуху от фисташек в опустевшую тарелку. Подхватываю кружку и делаю шаг прочь.

- Стоять! - раздражённо шипит Вадим.

Сильный рывок за подол голубого платья не только останавливает меня, но и лишает равновесия. От неожиданности я разжимаю пальцы.

Кружка с тарелкой вдребезги разбиваются об пол. Звон болезненно бьёт по ушам. Фисташковая шелуха густо смешивается с осколками под захлебывающееся бормотание футбольного комментатора.

❤️ Глава 10. Неожиданное предложение

Следующая неделя проходит на удивление спокойно и приятно, чего давненько в моей жизни не было. Я словно обретаю крылья и каждый день летаю на них из дома на работу, а с работы - домой.

Насчёт спокойно - в первую очередь это касается времени после работы.

Теперь, приходя в новый дом вместе с Настюшей, я чувствую себя достаточно уверенно. Потому что нет больше страха, что там разгулялась новая пьянка отца с мачехой и ее развязными дочками. Кстати, он так и не позвонил нам узнать, как наши дела, а сама я пока звонить не хочу. Может, это и к лучшему... Мы с сестрёнкой чудесно проводим вечера вдвоем в замечательном уюте и тишине. Пусть наша комнатка тесная, но зато всегда чисто убрана и без запаха перегара, который всегда преследовал нас в отцовской двушке.

А вот насчёт приятно...

Впервые я понимаю, что означает выражение «ходить на работу, как на праздник». Каждое утро я встаю с радостным предвкушением, что снова увижу его. Своего нового босса. Того, кто выручил меня из неприятностей, когда я уже почти смирилась с несправедливостью. И того... чей голос заставляет мое сердце биться чаще.

У него удивительно красивая фамилия - Царевичев. Действительно, очень подходящая для ресторанного комплекса «Дворец». Я слышу иногда, как сотрудницы из рекламного отдела обсуждают упоминания в новостях о новом владельце и одобрительно хихикают над игрой заголовков: «Сенсация! Во Дворце появился Царевич» или «Холостяк года - настоящий Царевич с Дворцом. Билеты на юбилейную вечеринку ресторанного комплекса раскуплены за сутки».

- Какое там за сутки! - то и дело сплетничают рекламщицы. - Врут всё. За пару часов раскупили. Причем за билетами сплошняком женщины набежали. Все хотят с нашим Артёмом Александровичем поближе познакомиться...

Праздничные вечеринки в честь своего дня рождения наш ресторан устраивает каждый год, и они пользуются большим успехом в светском обществе. Но с появлением Царевичева интерес к нынешней вечеринке приобрел какой-то бешеный ажиотаж.

Артём Александрович появляется перед младшим персоналом ресторанного комплекса каждый день, поскольку активно вникает в процесс работы. Иногда во время общих планерок я чувствую, как его взгляд скользит по мне, но больше он никак не выделяет меня из общей массы официанток. Иногда мы сталкиваемся с ним в коридорах, обмениваемся простым безликим «Добрый день» и сразу же расходимся. А потом весь остаток дня этот крошечный момент встречи то и дело всплывает у меня перед глазами, погружая в какое-то глупо-мечтательное состояние.

Вот и сейчас, когда я сижу в служебной столовке над тарелкой овощного салата, мой босс снова стоит перед глазами, отвлекая от короткого обеда. Причем он настолько натурально выглядит, что я никак не могу вернуться в настоящее.

Хмурюсь, смотрю на тарелку. Снова на босса, и снова на тарелку. Изучаю салат по всем ингредиентам, но аппетита нет. Что ж вы со мной творите, Артём Александрович!

Протяжно и тяжело вздыхаю.

- Может, хватит меня игнорить, Катя? - произносит волнующий низкий голос. - Что-то случилось? Ты странно смотришь.

Ложка с тихим звоном падает в салат. Упс! Это не глюк. Это реально Царевичев. Сама не понимаю, как так получилось замечтаться, что настоящий мужчина показался фантазией. Совсем уже крыша едет.

Покраснев, я поспешно вскакиваю.

- Здрасте, Артём Александрович!

- Привет ещё раз. Я уже здоровался, но ты не отвечала.

- Я... задумалась. И не выспалась.

- Это заметно, - босс чуть хмурится, окидывая меня изучающим взглядом. - Рекомендую пореже бегать на свидания.

- На свидания мне ходить некогда, - рассеянно отвечаю я, удивляясь его вниманию. Почему-то сейчас он общается со мной на равных и так запросто, что это необыкновенно приятно.

- Даже так? И чем же ты так сильно занята?

Я не готова выворачивать перед ним душу, рассказывая о собственных проблемах. Мне не нужна жалость. Только не от него.

- Это... не важно. Вы хотели о чем-то поговорить?

- Да, хотел... - Артём Александрович как-то задумчиво щурится и умолкает.

У меня возникает странное ощущение, будто тема моего внерабочего времяпровождения представляет для него какой-то острый интерес. Но в следующую секунду это предположение кажется сомнительным. С чего бы боссу интересоваться мной? Разве что в постельном плане... Но мужчины его уровня обычно хорошо разбираются в людях. Он бы сразу понял, что я не из тех, кто заводит романы - ни на одну ночь, ни на несколько.

Царевичев недовольно оглядывает служебную столовку с притихшими официантками, которые обедают по соседству. В данный момент они явно тоже потеряли аппетит от внезапного появления высшего руководства.

- Только не здесь, - в конце концов морщится босс. - Я хотел тебе позвонить на мобильный, но он недоступен.

- Разрядился. Я оставила его в раздевалке.

- Ладно, идём наверх.

Не дожидаясь моего кивка, он уверенно выходит из маленькой столовки. А следом бегу и я, чувствуя на спине множество заинтересованных и завистливых взглядов. В компании нашего босса хотели бы оказаться многие официантки. Они частенько обсуждают его мужские достоинства между собой, не стесняясь в выражениях.

Мы вместе поднимаемся на лифте, не произнеся ни слова. Он думает о чем-то своем, а я смущённо изучаю кончики своих туфель. И попутно гадаю, о чем таком секретном зайдет разговор, что его нельзя ни вести в столовке, ни передать через управляющего, ни отложить на потом, после решения более актуальных дел.

В кабинете Царевичева тихо. Офисный ковер глушит шаги, и через полуоткрытое окно слышно чириканье воробьев. Я останавливаюсь возле него, смотрю на улицу и вдруг чувствую движение за спиной.

Быстро оборачиваюсь... и вздрагиваю.

Артём Александрович стоит передо мной так близко, что в его широкую грудь можно носом уткнуться. Он пристально смотрит на меня... так могут смотреть на запертый сейф, до содержимого которого очень хотят добраться. А ещё больше хотят понять - стоит оно усилий или так, ерунда, на которую жаль время тратить.