Босс и парадокс

Глава 4

Сегодня я тоже сильно устала. Вроде особо ничего не делала, а вымотана была настолько, что снова начала засыпать на рабочем месте. Еле заставила себя подняться из-за стола, собраться и выйти на улицу. Снова уходила почти последней. Почти, потому что босс в очередной раз задерживался. Как и я. Но у меня была причина. А что заставляло его сидеть на работе до позднего вечера?

На улице шел дождь. Сильный настолько, что до остановки, даже если побегу, доберусь вся мокрая. Потом еще до дома по лужам скакать. А там… все как всегда. Так стоит ли торопиться или лучше подождать, пока ливень немного затихнет?

Отошла подальше от стеклянных дверей, чтобы если что, не мешать тем, кто еще остался на работе. Козырек над головой был широким, так что я могла спокойно стоять и не беспокоиться по поводу того, что промокну. Не сейчас, пока не высунула нос на улицу.

Никогда не любила осень именно из-за дождя, который лил слишком часто. У меня из-за этого ботинки не успевали просохнуть. Еще и чихают все ходят… А единственное лекарство, которое я могла себе позволить, это парацетамол. Ну, и лимон.

Простояла я минут пятнадцать, не больше. Да и стояла бы еще больше, если бы не увидела босса, который тоже решил покинуть свое рабочее место.

Отвернулась, надеясь, что таким образом останусь им незамеченной. Глупо было рассчитывать хотя бы в такой малости на удачу. Она давно от меня отвернулась. Так стоило ли рассчитывать на то, что в один прекрасный день, пусть и дождливый, она смилостивится надо мной?

— Василькова, — проговорил Городцов, подходя ближе. — Что вы здесь забыли?

Не вас уж точно.

— Дождь на улице, — сказала очевидное. — Пережидаю.

— Безуспешно, как я посмотрю, — заметил босс.

Кивнула. На мужчину старалась не смотреть, хотя взгляд так к нему и тянулся. Не знаю, почему, но во мне не вовремя проснулось любопытство. Почему он вот такой? С одной стороны грубый, самоуверенный, не прощающий другим ошибки, но с другой стороны… Сегодня он решил пойти мне на уступку. Хотя, мог и не делать этого.

— Пойдемте, Василькова, — снова заговорил мужчина. — Сегодня нам с вами по пути.

— Что вы, Сергей Андреевич, — сразу напряглась я. — Не стоит утруждаться. Я сама доберусь. Не хочу создавать вам лишние хлопоты и…

— Пошли, — в который уже раз перебили меня. — Иначе, уволю.

Прикусила себе язык, потому как чуть было не сказала, куда этому… боссу идти и по какому адресу. После такого его терпение в отношении меня быстро закончится.

— Зачем вам утруждаться? — заупрямилась.

— Я не утруждаюсь, — хмыкнул мужчина. — Нам с вами в самом деле по пути. Вы промокните, заболеете и не придете на работу. И кого мне тогда гонять?

Это что, он сейчас попытался пошутить? Или припугнуть?

Скорее всего, со стороны я выглядела глупо. Стояла и хлопала глазами, не в силах осознать то, что босс только что сказал.

— Пошли, — вздохнув, проговорил Городцов и, схватив меня за руку чуть выше запястья, потащил за собой. Быстро так потащил, что пришлось чуть ли не бежать, перепрыгивая уже образовавшиеся лужи.

Дождь и в самом деле был сильный. В связи с этим, в машину босса я не садилась, а влетала. Упала на сидение и сразу же захлопнула дверь. Получилось сильно. Из-за этого заслужила недовольный взгляд Городцова.

— Вроде слабая, — заметил он, заводя мотор, — внешне. А того и гляди дверь от ваших ударов отлетит.

— Простите, — пробормотала.

Щеки опалил румянец. Было стыдно. Да и, если в самом деле что сломаю, где деньги на ремонт возьму? Сомневаюсь, что босс простит мне очередную оплошность.

— Хватит трястись, словно монстра перед собой видишь, — неожиданно сказал Городцов, смотря на меня прямо.

— Что вы, — постаралась говорить спокойно, — я вообще никого перед собой не вижу.

Зря я это сказала. Потому что на меня снова посмотрели так, будто я пыль под чьими-то ногами. И до самого моего дома со мной больше не заговаривали. Я и сама не пыталась завязать беседу. Было неловко, некомфортно и нервозно.

Да чтобы я еще хотя бы раз села с Городцовым в одну машину?! Никогда! Хватит с меня потрясений.

— Спасибо, — поблагодарила мужчину, выходя из автомобиля. Дверцу я на этот раз прикрывала осторожно. Знал бы кто, чего мне это стоило. Потому что стукнуть ей хотелось как следует, от души и со всей силы.

Городцов тронул машину с места сразу же, как только я отошла на пару шагов. Сам, небось, не рад, что снова вызвался меня подвезти. Это где это вообще видано, чтобы начальство подчиненных до дома подвозило? Исключительный случай. И оттого еще более непонятный.

Я снова шла к дому с неохотой. Уже было плевать и на сильный дождь, и на холодный ветер, пробирающий до костей. Заболею и черт с ним. В такие моменты мне было абсолютно все равно, что со мной случится. Лишь бы была возможность забыться хотя бы на короткий промежуток времени.

Сергей

Мне снова нужно было время, чтобы прийти в себя. Поэтому я и на этот раз не стал отъезжать далеко от дома Васильковой. Мог проехать еще дальше, но не стал этого делать. Почему? Ответ на этот вопрос я продолжал от себя гнать. Потому что не хотел его знать. Я прилетел сюда не для того, чтобы клеить симпатичных сотрудниц. Передо мной стояла другая задача. И я старался сосредоточиться только на работе. Так что сейчас и сам себя не понимал. Какого лешего снова вызвался подвезти ее до дома? Мне нужно было в противоположную сторону.

Александр

— Как же мне все это надоело! — продолжал распаляться отец, расхаживая по кабинету туда-сюда. И как еще не надоело? — Сколько можно строить из себя клоуна?! Всем и так понятно, что ты не ценишь то место, где работаешь, но можешь хотя бы сделать вид, что тебе это важно?

— Нет, — прямо ответил. Зачем скрывать очевидное? Мне в самом деле было плевать на судьбу журнала.

— Ты знаешь, что мы с генеральным хорошие друзья уже не один год. Чего уж там, мы универ вместе заканчивали! Открыли общее дело. И не хотелось бы, чтобы из-за беззаботности моего сына, все пошло коту под хвост.

— Почему сразу коту? — поморщился я.

Я прошел к окну и посмотрел на город, погруженный в полумрак. Полюбовался бы, да нечем. Серость стен давила.

— Хватит огрызаться! — еще громче возмутился отец. — Уясни, наконец, что наш успех зависит так же и от тебя. От каждого, кто здесь работает и… — тут он замялся, будто пытался подобрать правильные слова. — Твоей задачей было выявить слабые звенья в отделах. Что-нибудь удалось узнать? На отчеты руководителей я не рассчитываю.

— Есть парочка тех, кого я бы с удовольствием заменил, — сказал, отворачиваясь от окна и прямо смотря на отца, что как раз остановился напротив меня. — Например… того мажора, что недавно здесь засветился. Впрочем, отдел Изольды оставляет желать лучшего. Там больше болтают, чем работают.

— Раньше таких проблем с ними не было, — нахмурился отец. Не поверил мне? Очень зря. — С чего вдруг ты на них так ополчился? Неужели личные счеты?

— Какие счеты? — растягивая губы в улыбке, которая, казалось, скоро ко мне приклеится навсегда, спросил. — Никаких счетов. Чтобы понять, кто там самое слабое звено, достаточно зайти на пять минут.

— Иди, — поморщившись, сказал отец и махнул рукой на дверь. — Я сам подумаю над тем, что делать дальше. Расформировать целый отдел в такое время — это не шутки. Как бы не уйти ко дну еще быстрее.

— Если сотрудник слабый, то нет разницы, с ним мы окажемся на дне или без.

— Топай, — вздохнули в ответ. — Философ.

Хмыкнув, обошел отца и направился на выход. В самом деле, пока нам говорить было больше не о чем. Пора уматывать отсюда. Вечером у меня были более приятные планы, чем ломание головы над тем, как быть дальше.

Лилия

Я каждый день надеялась на то, что вот сегодня все изменится. Или время повернет вспять, позволяя мне вспомнить ту жизнь, которая была у меня раньше. И увидеть ту мать, которую я когда-то знала. И которую сейчас я не узнавала.

После смерти отца она, видимо, решила, что с нее хватит. Можно больше не сдерживать себя в желаниях и делать то, что хочется. Вероятно, ей хотелось этого всегда. Или я, мелкая девчонка, просто-напросто не замечала очевидного. Рисовала в своем воображении ту семью, которую хотела. Закрывала глаза на многие вещи.

Дома снова было шумно и людно. Даже больше, чем вчера. Из чего можно было сделать вывод, что сегодня застолье будет продолжаться до самого утра. Смогу ли я хотя бы немного поспать в такой обстановке? Навряд ли. А завтра на работе снова буду клевать носом.

— Явилась… — тут же услышала голос матери, как только закрыла за собой дверь. — Лилька, быстро сюда!

Почти каждый вечер у меня заканчивался этими словами. Или похожими. Сути это не меняло. Меня вновь гнали в магазин, чтобы прикупить «заправку» для замученных жаждой чужаков. Кто они для меня? Никто. Но мать считала их своими верными друзьями. Пусть они и менялись с такой частотой, что я уже перестала запоминать лица. Имен же и вовсе не знала.

Отказаться я так же не могла. Завтра на работу. А тонального крема осталось на дне пузырька. То есть, очень мало для того, чтобы в случае чего замазать фингал под глазом. Это если повезет, и я отделаюсь им одним.

Пройдя на кухню, попала под прицелы осоловелых глаз. В том смысле, что нормально сфокусировать на мне взгляд уже не могли. Зато некоторые еще были в состоянии говорить.

Я старалась не смотреть на мать, которая снова застыла у окна и травила себя сигаретой. А вот грязь, что царила на кухне, заметила сразу. В будни мне некогда было прибираться. Зато было больше времени в выходные. И ближайшие, судя по всему, я снова убью на уборку, стирку и готовку.

— Что такое, мам? — спросила у родительницы, скользя взглядом по старому линолеуму, на котором виднелись грязные подтеки и потертости.

— Сгоняй за подзарядкой.

Стандартный вопрос, на который я получила стандартный же ответ. Ответ, который и так знала.

— Мне не на что, — проговорила, уже готовясь к худшему. Когда мать и ее собутыльники не получали того, чего хотят, в них просыпалась агрессия, которую они желали тут же выплеснуть. На меня, разумеется. Поэтому тут лучшим было просто бежать из дома. Только было бы куда.

— Че? — кажется, не расслышал один из маминых дружков. — Как это нет? Людка, гнида, ты говорила, что у тебя все схвачено.

— Так и схвачено, — еле выговорила мать. Затушив сигарету прямо о подоконник, она оставила окурок там же и прямо посмотрела на меня. Насколько это было возможно в ее состоянии. — Иди, Лилька, пока худо не стало. И без бухла не возвращайся.

Хотелось повторить свои последние слова, но я благоразумно промолчала. Но и в магазин мне идти было не на что.

Как же тогда поступить?

— Хорошо, — наконец, сказала. Тянуть дальше с ответом было нельзя. Толпящиеся на кухне «гости» выказывали недовольство, ворча ругательства и угрозы. Некоторые смотрели на меня так, что хотелось бежать.

Собственно, это я и решила сделать. Сбежать. Хотя бы на одну ночь. Дождаться, когда все уйду и вернуться. Если смогу и они на самом деле уйдут. Если же нет… так и буду стоять на улице. Потому как поблизости не было даже хостелов. Если потрачу деньги на проезд, а потом еще и на койку, то с чем останусь?

Задерживать меня никто не стал. Я беспрепятственно вышла на улицу и пошла к ближайшему дому. Там был небольшой сквер, из которого было видно нужный мне подъезд и окна квартиры. Сяду там на скамейку и буду наблюдать. Что мне еще оставалось делать?

Перед тем, как выйти из квартиры, захватила с собой помимо сумки еще и зонт. Так что можно было надеяться на то, что если я и промокну, то не настолько сильно, насколько возможно, если провести несколько часов под дождем.

Плана лучше у меня не было. Выхода из ситуации тоже. Поэтому сейчас я сидела на сырой скамейке, дрожала от ветра и крепко удерживала двумя руками зонт.

Была уверена, что искать меня никто не пойдет. Но не дождавшись выпивки мамины дружки разойдутся раньше, чем планировали. Есть у нас особо нечего, пить… только воду.

Я просидела примерно полтора часа, но из подъезда если кто и выходил, то незнакомые мне люди. Впрочем, и соседей я почти не знала. Не приходилось часто с ними сталкиваться.

— И долго ты собираешься здесь сидеть? — неожиданно услышала знакомый голос за спиной.

Признаться, босса я ожидала увидеть здесь меньше всего. Что он здесь вообще забыл?

Обернулась, отодвинула зонт чуть назад, чтобы было видно лицо мужчины. Сразу стало понятно, что в отличие от меня, он провел это время в более комфортных условиях. Темно-серое пальто, брюки, ботинки… Все дорогое. Не для этого места. И зонт, под которым босс прячется от дождя, тоже дорогой.

— Что вы здесь делаете? — спросила на свой страх и риск. — И так поздно.

— Хочу спросить у тебя тоже самое, — сказал Городцов, обходя скамью и останавливаясь прямо напротив меня. Я в свою очередь не отрывала от него взгляда. — Что ты забыла здесь в столь позднее время. Не боишься нарваться на неприятности?

Хотелось сказать, что дома меня ждут не меньшие проблемы, но не стала этого делать. Кому какое дело до моих проблем?

— Почему вы спрашиваете меня об этом? — нахмурившись поинтересовалась. — Я могу сказать вам тоже самое. Но, несмотря на это, не задаю подобных вопросов.

— Но я бы все равно ответил, — заметил босс. — У меня были здесь дела. Но не думаю, что и у тебя они тоже вдруг появились.

— Мы перешли на «ты»? — удивилась я.

— Только сейчас, — хмыкнул мужчина. — Так что ты здесь делаешь?

Бросила быстрый взгляд на подъезд, из которого сейчас как раз кто-то выходил. И, кажется, это был один из маминых дружков. Босс заметил это. Обернулся, тоже смотря на мой дом.

— Причина, из-за которой ты не можешь вернуться домой… Это как-то связано с тем, кто сейчас вышел из твоего подъезда.

У меня не спрашивали. Просто поставили перед фактом, что теперь знаю обо мне чуть больше, чем все остальные. И мне это жутко не понравилось.

Поднявшись со скамьи, покрепче перехватила двумя руками зонт, потому что шальной ветер так и норовил вырвать его из моих рук. Посмотрела на мужчину снизу вверх. Прямо, без утайки. И не очень-то дружелюбно.

— Зачем вам об этом знать?

— Я должен знать о своих сотрудниках если не все, то многое. Пока что вы моя сотрудница.

— Снова на «вы»? — покачав головой, спросила. — Определитесь, Сергей Андреевич, как вам удобнее ко мне обращаться. Потому что я вот… не собираюсь переходить с вами на «ты» даже сейчас.

— Вот как, — не очень-то расстроился из-за этого босс. — Что ж, я в свою очередь буду обращаться к вам так, как пожелаю.

— Честно, — кивнула.

— У меня нет желания вам врать. И надеюсь, что и вы будете со мной хотя бы немного откровенны.

— Вас это… — начала было, но тут со стороны моего дома послышались пьяные вопли.

У меня по спине тут же побежали холодные мурашки. Потому как все, кто еще недавно был у нас с мамой в квартире, высыпали на улицу. И… сыпали такими ругательствами в мой адрес и в адрес моей матери, что даже человек, страдающий проблемами со слухом, точно бы услышал и понял о ком идет речь.

— Вот даже как. — Босс тоже не был дураком и сразу понял, что к чему. — Значит, из-за них ты не можешь попасть домой.

И снова на «ты»…

— Это не ваше дело, — еле сдерживая дрожь в голосе, сказала. — Не ваше.

— Да, — не стал спорить Городцов. — Не мое. Почти.

— В смысле? — не поняла его последних слов я.

— В том смысле, что сегодня домой вы не попадете.

— Я знаю, — передернув плечами, проговорила. — И это тоже не ваша забота. И не ваше дело.

— Я уже запомнил, — смотря на выпивох, которые еле передвигая ногами, шли по дороге прочь от моего дома, заметил Городцов. — Однако, все равно намерен вмешаться.

— Почему?

Хотела ли я на самом деле знать ответ на этот вопрос? Сама не знала. Но ждала его с нетерпением. Вдруг смогу понять, что сейчас движет этим мужчиной. Почему он сейчас оказался здесь. И что ему вообще от меня нужно.

— Потому что тебе явно нужна помощь. Но ты о ней не попросишь. Слишком боишься, что кто-то об этом узнает. Не так ли?

На это мне нечего было возразить. Босс был абсолютно прав. Я на самом деле боялась, что кто-то узнает о том, как я живу. С кем я живу. И что мне каждый день приходится терпеть. Одно дело, когда с тобой работает неуклюжий сотрудник, который худо-бедно выполняет свои обязательства, а совсем другое, когда у этого самого сотрудника полон дом сомнительных личностей, а мать ведет аморальный образ жизни. Если об этом станет известно, то слухов обо мне будет еще больше. После этого на работе я не задержусь.

— Сергей Андреевич, с чего такая забота о рядовом сотруднике? Мы с вами не настолько близки, чтобы вас беспокоили мои проблемы.

Я ходила по тонкой грани и в любой момент могла сорваться. Боссу могло просто-напросто надоесть со мной возиться. Тогда мое увольнение всего лишь вопрос времени. Короткого промежутка времени, если быть точнее.

— Пошли, Василькова, — вздохнул мужчина. — Какой толк стоять под дождем и вести бесполезные беседы. Ты устала, я тоже. Дома тебе появляться опасно. Поэтому ты идешь со мной.

— Я с вами никуда не пойду, — запротестовала и попятился. Еще чего не хватало.

— Выбор у тебя не велик, — хмыкнул мужчина, указывая кивком головы в сторону моего дома. — Либо вернуться туда и ждать, когда они вернуться. Либо поехать со мной. У меня нет к тебе интереса. Поэтому трогать тебя не собираюсь. Даю слово.

— Что стоит просто слово, — я продолжала сомневаться. — Его легко можно нарушить. Или сказать, что все, что я слышала до этого, лишь плод моей больной фантазии.

— Решать тебе, Василькова. Думай сама. Даю тебе на это… минуту.

Минута — это слишком мало, чтобы обдумать все как следует. Но и выбора особого в самом деле не было. Появляться дома было опасно. Ехать куда-то с Городцовым… Чем лучше?

— Хорошо, — наконец сдалась. То ли последней каплей послужил пронизывающий ветер, пробравший-таки до костей настолько, что я уже почти не чувствовала рук, то ли крики маминых дружков, которые снова стали громче, что говорило о том, что наши «гости» возвращаются. Судя по всему, им самим пришлось идти в магазин за новой «подзарядкой».

— Неужели все-таки решились? — уточнил босс. — Не боитесь и не пожалеете о своем решении?

— Может и пожалею, — призналась. — Но сейчас я не в том положении, чтобы показывать характер.

— В таком случае, — босс посмотрел куда-то мне за спину. — Стоит поторопиться. Машина стоит там.

Он указал рукой в ту же сторону, куда смотрел. Обошел меня быстрым шагом и не думая о том, что я могу передумать и не пойти за ним. Городцов был уверен, что я не поменяю своего решения. И был, увы, прав.

Я пошла за ним, желая как можно скорее спрятаться от голосов, которые, казалось, будут преследовать меня всю жизнь. Давить и запугивать. Будет ли у меня другая жизнь? Более спокойная и не такая взрывная. Когда не знаешь, что ждет тебя следующим вечером: очередной поход в магазин, угрозы или все-таки удар.

— Придется сделать крюк, — сказал босс, когда мы снова сели в его машину.

— Вы ведь живете неподалеку, — вспоминая его же слова, сказала.

— Переехал, — хмыкнул Городцов и завел мотор. — Пристегнитесь лучше.

Послушно ухватилась за ремень безопасности. Лучше заняться таким нехитрым делом, чем испытывать неловкость от собственных слов.

Александр

Вечер обещал быть незабываемым. По крайней мере, красотка, что обещала мне себя, говорила именно об этом. Жаль, что никакого удовольствия я не получил. В том смысле, что не захотел. Поэтому уже на полпути к девчонке, повернул совсем в другую сторону. Что забыл в обычном и не очень-то безопасном районе нашего города? Что хотел здесь увидеть? Или, если быть точнее — кого.

Неподалеку от нужного мне дома, располагался небольшой сквер. Там я и решил занять одну из лавок и… просто перекурить, смотря на обшарпанные двери подъезда, в который недавно, скорее всего, вошла Василькова. Но чего я никак не ожидал, это того, что вскоре увижу ее в сквере. Дрожащую, измученную и бледную. Она села дальше от меня, точно не заметив. Да и как, если я успел укрыться от ее взгляда под темным зонтом. Потом вообще встал и отошел в сторону. Потому как объяснить свое здесь присутствие не мог.

Девчонка просто сидела и смотрела в ту же сторону, в которую еще недавно смотрел я. Я прекрасно понимал, почему она сейчас здесь. Почему дрожит и нервничает. Но до этого мне не приходилось видеть ее здесь так близко. Чаще я просто провожал ее взглядом до подъезда, перекуривал неподалеку и брел дальше. Или ловил ее вылетающей из подъезда и бегущей в магазин. Я знал зачем, но не мог подойти к ней в эти моменты. Потому как знал, что после этого она будет сторониться меня еще больше.

Несмотря на все это, я понятия не имел, что происходит, когда она скрывается от моего взгляда за дверью подъезда.

Кого же я сегодня никак не ожидал здесь увидеть, так это ее нового начальника. Сначала он наблюдал за ней, стоя, как и я, в стороне. Потом подошел ближе и заговорил. Я не слышал их тихого разговора, но смог выхватить отдельные слова. А когда увидел, что Лиля идет за ним к машине, все понял.

Лилия

Ехали долго. Настолько, что я начала засыпать прямо в машине. Старалась из последних сил делать вид, что не очень-то устала. Но сон все пытался взять меня в свои объятия и в конце концов я сдалась. А проснулась лишь когда босс остановил машину и заглушил мотор. Вышел из машины, с шумом хлопнув дверцей. Обошел спереди и открыл уже мою дверь, помогая выбраться. Помощь Городцова была как нельзя кстати. Я не была уверена, что в состоянии твердо стоять на ногах.

— Если позволишь этому продолжаться, рискуешь в скором времени просто-напросто свалиться, — почему-то сказал он, включая сигнализацию. — Пошли.

Кивнула, давая тем самым понять, что слова мужчины дошли до моего сонного мозга. И я даже что-то поняла.

Как оказалось, босс оставил машину на подземной парковке. А отсюда на жилые этажи можно было попасть на лифте. Большом, светлом… С зеркалом в полный человеческий рост. Увидев в нем себя, в старых ботинках, куртке, растрепанную, стало еще больше неловко. Что я забыла в этом месте? Ясно что — надежду на то, что хотя бы одну ночь посплю нормально. Хотя, близость малознакомого мужчины тоже пугала. Зато он был трезв и… обещал меня не трогать.

Мы поднялись на пятнадцатый этаж, вышли из лифта и пошли по коридору, пол которого был застелен ковром, до самого конца. Казалось, что я не в жилом доме, а в гостинице. С другой стороны, в ней тоже живут. Но…

— Успокойся, Василькова, — заметил босс, открывая передо мной дверь. — Я уже сказал, что не собираюсь тебя трогать. Не хватало еще и этих проблем. Нам с тобой еще вместе работать.

— Я уже чувствую себя неловко, — призналась с неохотой переступая порог квартиры. — И признательной. Однако, уже не знаю, что мне делать завтра.

— Об этом ты подумаешь после того, как выспишься. Я покажу тебе ванную комнату и место, где ты будешь спать. Хочешь есть?

Есть мне хотелось. Даже очень. Но я не могла так просто сказать об этом Городцову. Что я, в самом деле, немощь какая-то, что ли?

— Нет, — покачала головой.

Я стояла в просторной и светлой прихожей. Снимать ботинки не торопилась. Казалось, что я пачкаю это место уже одним своим присутствием.

— В чем дело? — недовольно спросил босс, уже стягивая с плеч пальто. — Раздевайся. Сделаю чай и кину что-нибудь на стол. Я, знаешь ли, не очень умею готовить. Не хватало еще, чтобы ты отравилась.

Если он думал, что после этого я буду нервничать чуть меньше, то он глубоко заблуждался. Но я все-таки перестала изображать каменное изваяние и таки стянула с ног ботинки, а с плеч — куртку. Потому что в ней уже было жарко и некомфортно.

— И что мне с вами делать? — вздохнул мужчина, скользя по мне усталым взглядом.

— Ничего не делайте, — поспешно ответила. — Я не буду вам мешать, честно.

— Охотно верю.

И я на самом деле ему не мешала. Ушла сначала в ванную комнату, чтобы помыть руки. Да так там и потерялась минут на десять, рассматривая флакончики, ровно стоящие на полке под зеркалом, большую ванну, душевую кабинку… Мне еще никогда не доводилось видеть подобную роскошь. Если только в каком-нибудь модном журнале или в рекламе. Но телевизор я почти не смотрела, а журналы интересовали меня мало.

Потом меня позвали на кухню, и пришлось выходить. Босс не стал переодеваться. Только пиджак снял и повесил на спинку одного из стульев. Кстати, здесь, на кухне, тоже было светло и уютно. Несмотря на то, что Городцов, кажется, жил здесь совсем один.

Стол был накрыт: на нем стояли две большие чашки с чаем, несколько тарелок с нарезкой, хлеб, булочки…

— Я люблю сладкое, — пожав плечами, решил пояснить начальник. — Вы удивлены настолько, что скоро глаза выкатятся. Относитесь к этому проще.

— Хорошо, — неуверенно кивнув, пробормотала.

Мне тут поесть предлагают, а я мнусь, словно бедная родственница. А ведь даже родственницей и не являюсь. Чего тогда, спрашивается, так себя веду? Это же всего на одну ночь. Хватит уже трястись и думать о том, что этот мужчина может со мной сделать, если вдруг захочет.

Сев за стол, сразу пододвинула к себе часку с горячим чаем. Хотелось пить, и нужно было согреться. Чай мог сделать и то, и другое. Поэтому первым делом я принялась за него.

Всегда любила чай с мятой. И сейчас он был именно с ней. Еще, кажется, с капелькой меда. Ну надо же, кажется, кое-кто не хотел, чтобы я начала здесь шмыгать носом.

— Спасибо, — посчитала нужным поблагодарить мужчину. — Что не прошли мимо.

— Я не такой мерзавец, как многие из вас думают, — хмыкнул босс, отпивая чай из своей чашки.

— С чего вы взяли, что так думают многие? — сама не знаю, зачем об этом спросила.

— Я не слепой. И со слухом у меня нет проблем.

Прикусила себе язык, чтобы не сболтнуть чего лишнего. Меня не должно это все волновать. Тогда зачем спрашиваю?

Утолив голод, еще раз поблагодарила Городцова и спросила, где мне можно разместиться на ночевку. Меня проводили в одну из трех комнат и указали на широкий диван, на котором уже лежал комплект постельного белья, подушка, одеяло и, кажется, футболка, в которую мне предлагалось переодеться.

— Она новая, — заметив мое замешательство, уточнил босс. — Еще с этикеткой. Так что не волнуйся.

— Ясно, — проговорила, подходя к дивану и хватаясь за одеяло. — Спасибо вам еще раз, — оборачиваясь к Городцову, снова поблагодарила.

— Пожалуйста, — устало сказали в ответ. — Хватит уже благодарить. Просто ложись спать. И не забудь поставить будильник на телефоне. На половину седьмого.

— Поняла.

Больше мы не разговаривали. Мужчина вышел из комнаты, оставляя меня одну.