Бракованная любовь

Глава 8

— Всё хорошо, — отвечаю уверенно, чтобы даже не дать ему намёка, что у меня могут быть плохо дела.

— Уверенна? — прищуривается.

— Да.

— А я слышал совсем другое, — смотрит пристально, будто изучает. Только сейчас замечаю какие у него интересные глаза. Карие с зелёными крапинками.

— И где же?

— Вот только что.

— А вы знаете, что чужие разговоры подслушивать нехорошо, — мне так неловко. Неужели он слышал всё?

— Так и есть. Вот только беруши с собой не ношу. Но видимо, надо.

Я молчу, смотрю вниз на носки своих ботинок.

— Значит, всё-таки ушла? — спрашивает Меркулов.

Киваю.

— Да, — поднимаю глаза на него, он высокий, приходится голову задирать. — А вы бы как поступили, если бы ваша жена изменила?

— Так же. Я предательство не прощаю. Никому.

Мы опять молчим, я не знаю, что сказать. Вроде надо разговор заканчивать и уходить, но я словно загипнотизированная продолжаю смотреть в его глаза.

— Может, по чашечке кофе выпьем? — неожиданно спрашивает Меркулов.

Для меня это неожиданность. Ещё вчера он на меня наезжал, а сегодня на чашку кофе приглашает.

— Да мне, если честно некогда.

— Обиделась?

— На что мне обижаться? Не вы же свою дочь под моего мужа подкладывали.

— Ты прямолинейная. Мне это нравится.

Мой недостаток, который всегда мешал мне и отпугивал большую часть людей, в его понимании звучит, как достоинство. Странный человек.

— Здесь недалеко хороший кофе варят. Пошли. Поболтаем.

Берёт меня за руку и тянет за собой.

Не только странный ещё и бесцеремонный, но я иду за ним. Если его дочь такая же, то это многое объясняет.

На первом этаже бизнес-центра располагается небольшая кофейня. Сама люблю здесь кофе выпить, он здесь действительно неплохой. Вот только появление за руку с Меркуловым меняет всё — от приветствия до вкуса кофе. Девушка бариста растекается лужицей при виде Меркулова, нас окружают вниманием, кофе подают мгновенно, будто только нас и ждали.

— Так о чём вы хотели поговорить?

После всего, что видела, что-то растекаться, как остальные перед Меркуловым совсем не хочется.

— Давай сначала договоримся. Никаких “вы”. Это во-первых. А во-вторых, хочу извиниться за свою дочь. За то, что влезла в вашу семью. Я, конечно, останусь при своём мнении. Если бы дорожил семьёй и любил, то ему было бы абсолютно пох**, кто его соблазняет. Потому что это уважение к жене и к себе в первую очередь. Но я не оправдываю Алину. И я не знал, что мой внук от Бахтина. Я думал, что Матвей от её бывшего. Она молчала всё это время.

Меркулов говорит медленно, с остановками, подбирает слова. Наверно, сложно признаваться в ошибках детей. Хотя его слова не особо-то и похожи на извинение.

— Понятно, — ненавижу это слово, не люблю его употреблять, но сейчас, кроме него, ничего другого придумать не могу. А молчать в ответ на извинение как-то неловко.

— Мне кажется, ты хороший человек Настюш. Я хочу загладить свою вину. Что я могу сделать для тебя?

Пожимаю плечами. Ощущение будто в сказке оказалась про Золотую Рыбку. Загадай желание, и всё исполнится. Меркулов сто процентов выполнит. Вид у него такой, что я даже не сомневаюсь.

А что я могу пожелать? Денег?

Но большие деньги требуют большой ответственности. Да я и никогда не гналась за миллионами.

Ребёнка? Но это, мне кажется, не в силах даже Меркулова. А вот защита от Бахтина мне бы сейчас очень пригодилась.

— Ну, так что девочка? Подумала?

Смотрю ему в глаза.

— Да. Мне нужна работа.

— Работа? Странное пожелание. Ты же можешь сократить путь до денег. Просто сказать, сколько тебе надо.

— Нет. Я так не хочу. Деньги имеют свойство заканчиваться, а я хочу не только безбедной жизни, но и развития, возможности повышения.

— Хм. А какое у тебя образование?

— Филологическое.

— А раньше где работала?

— Редактором в издательстве “Луч”.

— Ну мне редакторы не нужны.

— Я понимаю. Может, вам нужны грамотные сотрудники. Я ведь легко всему обучаюсь, могу и курсы специально пройти, если надо.

— Хорошо. Понял. Секретарём пойдёшь?

— Секретарём?

Всегда считала эту работу слишком простой и для не особо одарённых девиц. Во всяком случае такие и работали и Руслана. Коровьи ресницы, губы уточкой. Но выбирать не приходится.

— А возможность роста есть?

— Конечно.

Почему он так хитро смотрит на меня? Даже как-то не по себе, хочется осмотреть себя, проверить все ли пуговицы застёгнуты или не испачкано ли лицо.

— Ну хорошо. Тогда я готова приступить к работе.

— Отлично. Приезжай завтра в офис.

— Какие-то требования к внешнему виду есть?

Вдруг у них в офисе дресс-код только в голубых рубашках.

— Есть. Но я пока не буду тебе озвучивать, — в глазах появляются лукавые искорки.

Смотрит на часы.

— Ладно, Настён. Рад был повидаться с тобой. Ещё бы посидел с тобой, но мне пора. Завтра в семь. Не опаздывай.

Меркулов уходит. А я ещё продолжаю сидеть, привыкая к мысли, что я теперь секретарь.

Ну что ж. Всё в жизни бывает впервые. Буду воспринимать эту работу как ценный опыт. И уж оттуда меня Руслан точно не уволит.