Буря на Волге

Глава восьмая

Через несколько дней БРИЗ зарегистрировал станок, сконструированный Чилимом. На работу приняли монтера-обмотчика, укомплектовали бригаду, и ремонт трансформаторов начался. БРИЗ выдал Василию удостоверение изобретателя и присудил премию в размере двухмесячного заработка. Но когда Чилим пришел в бухгалтерию получать деньги, главбух встретил его неприветливо:

— Денег в кассе нет! И будут не скоро!

Чилим обескураженный вышел из бухгалтерии. В коридоре он столкнулся с управляющим комбинатом.

— Здорово, Василий! — крикнул тот, протягивая руку. — Ты, говорят, станок изобрел?

— Сделал, уже работает. Теперь ремонт трансформаторов пойдет.

— Поздравляю и благодарю! Пойдем ко мне, у меня есть к тебе разговор.

Когда вошли в кабинет, управляющий сказал:

— Мы, знаешь, что на партбюро решили?

— Не знаю.

— Наметили тебя послать в Москву на конференцию электриков, созываемую главком. Сходи сбрей щетину, получишь командировочные и завтра отправляйся. Билеты уже заказаны. Понял?

— Хорошо, соберусь. Только денег-то, говорят, в кассе нет. Я сейчас спрашивал главбуха.

Упоминание о главбухе как-то неприятно подействовало на управляющего, Он наморщил лоб, задумался, а потом сказал:

— Найдут.

— Я бы хотел и за станок получить...

— Вот заодно и получишь. Давай ордер, я сам пойду в бухгалтерию, а ты иди прямо к кассе. Да подожди-ка. Я еще не все тебе сказал. Конференция продлится четыре дня, а ты останешься еще дня на три. Сходи в мастерские МОГЭСа, где производится ремонт трансформаторов, ознакомишься с их работой, Это тебе пригодится. А теперь иди к окошку.

Чилим получил командировочные, а также премию за станок.

— Ну, благодарю. Пойду готовиться к отъезду. А с директором согласовано?

— Все согласовано, иди.

Увидя Чилима, Стрижов спросил:

— В Москву собираешься?

— Уже готов! Получил командировочные и все документы.

— Там не забудь побывать в мастерских, где ремонтируют трансформаторы.

— Мне управляющий уже говорил.

— Ну, хорошо, езжай! Желаю успеха.

«Неужели из-за этого станка все изменилось?» — подумал Чилим, направляясь в мастерскую, чтобы доложить начальнику о своей командировке.

— Московскому изобретателю привет! — подтрунил Шувалгин.

— Тихон Савельич, видимо, вам очень приятно надо мной смеяться.

— Ну, ладно, шутки в сторону, когда едешь?

— Завтра в четыре.

— Там посмотри, какие новшества вводит московская сеть.

— Что смогу, все посмотрю.

Придя на квартиру, Чилим передал Наде кучу денег и сообщил, что завтра уезжает на конференцию.

— То-то для Москвы ты побрился, а здесь все ходишь щетиной обросший. Надолго?

— Примерно на неделю.

На следующий день Чилим распростился с семьей и уехал.

В клубе МОГЗСа собралось много народа. Электрики съехались со всех концов страны. Вдруг Чилима кто-то хлопнул ладонью по плечу.

— Ты, Василий?

— Ба, Семен Иваныч!

— На конференцию?

— Ну да.

— Ну, как поживаешь? Чего поделываешь?

— Все там же, в кабельной сети, по ремонту оборудования работаю, — ответил Чилим.

— Какой ты молодец стал! — восхищался своим учеником Выжлов. — Ну, что нового у вас в Казани? А знаешь чего, пойдем-ка в столовую, там подзакусим и поговорим.

— Пошли.

Присаживаясь к столу, Выжлов сказал:

— Ну-ка, рассказывай, как там у вас идут дела.

— Да все как будто хорошо, только одно не совсем ладно: силовые трансформаторы что-то часто стали выходить из строя. Но я уже сделал обмоточный станок, чтобы производить ремонт.

— Как? Сам сделал?

— Вот посмотрите, — Чилим подал удостоверение, выданное БРИЗом.

— Вот это здорово! Как же ты это сообразил?

— Очень просто, кое-что подчитал, а до чего сам додумался.

— Молодец! Очень рад! Поздравляю! И ничего работает станок?

— Уже ремонтируют трансформаторы. Но для вас, Семен Иваныч, я привез неприятную новость...

— А что именно? — в недоумении спросил Выжлов.

— Говоря между нами, всю вину за то, что часто горят трансформаторы, наше начальство сваливает на вас, будто вы неправильно построили вентиляцию в киосках.

— Нет, Вася, это им не удастся. Вентиляция построена по техническим нормам. Тут совсем другое. Наверное, варварски перегружают трансформаторы, вот почему они выходят из строя.

В это время официантка принесла заказанный обед.

— Может быть, заказать вина? — спросил Выжлов. — Ты сегодня мой дорогой гость.

— Нет, Семен Иваныч, неудобно, скоро начнется конференция.

— Ну, как хочешь, а все-таки по бутылке пива я возьму.

— Ладно, — сказал Чилим. — Семен Иваныч, у меня к вам просьба.

— Что такое? Пожалуйста.

— Мне охота посмотреть мастерские, где ремонтируют трансформаторы. Не поможете ли мне достать пропуск?

— Все сделаем. Сам пойду с тобой.

Пообедав и побеседовав, они отправились в клуб на конференцию, Много полезного услышал Чилим: и как нужно работать, и как предотвращать аварии. После заседания Чилим с Выжловым пошли в мастерские. Василий смотрел и старался все записывать в блокнот.

Потом они не раз встречались с Выжловым. Чилим побывал у него на квартире, они ходили по Москве, вспоминали Казань и беседовали о многом. Чилим с большим интересом слушал Семена Ивановича.

В те январские дни все с нетерпением ожидали известий о здоровье Владимира Ильича. Спрашивали друг друга:

— Ну, как? Каковы вести?

И каждый знал, о чем идет речь.

— Семен Иваныч, — спросил Чилим, — неужели не спасут?

— Делается все, что возможно.

— В газетах пишут, что здоровье Ильича улучшается. Значит, есть надежда...

— Будем надеяться. Все добрые люди в мире надеются.

Когда Чилим, приехав в Казань, утром следующего дня переступил порог проходной, вахтер сказал ему:

— Василий Иваныч, идите скорее в мастерскую, там все собираются на митинг. Товарищ Ленин умер...

В мастерской собрались все рабочие и служащие. Секретарь партийной организации Корнев объявил траурный митинг.

— Товарищи! — начал он. — Вчера в семь часов вечера радио принесло нам печальную весть... Постигла нас великая утрата. Умер наш дорогой учитель — основатель Коммунистической партии и Советского государства Владимир Ильич Ленин...

Все молча склонили головы. Тяжелая скорбь легла на сердца рабочих.

— Товарищи! — продолжал Корнев. — Мы скорбим. Но что произошло, того уже не вернуть. Теперь мы, как дети после умершего отца, остались сиротами. Но мы ими не будем! С нами осталась великая партия коммунистов с ее ленинским Центральным Комитетом! Положим все силы на продолжение дела, завещанного великим Лениным! Будем укреплять диктатуру пролетариата и строить социализм, чтоб подготовить фундамент для построения великого здания коммунизма! — закончил Корнев. Помолчав, он объявил: — Товарищи! После окончания работы все должны явиться на общий городской траурный митинг.

Надежда Михайловна Белицина с успехом окончила медицинский институт, стала работать врачом в поликлинике. Вскоре она завоевала популярность среди больных как знающий и чуткий врач. И не случайно: за плечами у нее был многолетний опыт работы медсестрой и упорная учеба. Нередко в регистратуре можно слышать, как больные просят, чтобы их записали к врачу Белициной.

— Вы к кому? — спрашивает пожилая женщина свою соседку.

— К Анне Павловне Грыжемайловой. А вы?

— Я всегда хожу к Белициной. Это настоящий врач. Поговорит с тобой, как с близкой знакомой или род-ной. Не только от выписанных лекарств, а просто от ее советов уже становится легче.

Как-то ночью после выходного дня у Стрижова заболела жена. Услышав ее стоны, Андрей Петрович всполошился:

— Что с тобой, Маша? Может быть, врача позвать?

— Где его ночью найдешь? А «скорую» я не хочу.

— Стоп! Вспомнил. Врач сейчас будет у нас, — и тут же позвонил на свой диспетчерский пункт.

— Машина у вас свободна?

— Сейчас будет здесь.

— Как только подойдет, пришли ко мне! Жена внезапно заболела, нужно привезти врача.

— Хорошо, пришлю.

Стрижов надел халат и, мягко ступая ночными туфлями, ходил по комнате, часто выглядывая в окно, не подошла ли машина. Затем он сел к письменному столу, написал записку:

Когда машина подкатила к квартире Стрижова, он сбежал по лестнице и, передав записку шоферу, сказал:

— Езжай быстренько на квартиру Чилима и привези ко мне врача.

Вскоре машина уже у подъезда дома, в котором проживал Чилим. Услыхав звонок, он открыл дверь.

— Меня директор прислал за врачом, — доложил шофер, — сказал, что у вас на квартире живет врач. Вот в записке все сказано.

Василий взял бумажку, вбежал в комнату и, разбудив жену, сказал:

— Надюша, вставай, сегодня у тебя авария, езжай к директору и успокой его жену.

Надя встала:

— Что там у них стряслось среди ночи?

Собрав кое-какие медикаменты, Надя вышла из квартиры. Василий проводил ее до машины:

— Наверное, скоро вернешься?

— Не знаю, — ответила она, садясь рядом с шофером.

Машина выкинула клубы дыма, окатив Чилима горячим газом, помчалась к Стрижовым.

Подъезжая к их дому, шофер дал гудок.

— Не гуди, я уже здесь. — Стрижов подошел к машине.

— Что случилось с вашей женой? — спросила Надя, входя за Андреем Петровичем в квартиру.

— Лежит горячая, как кипятком налитая.

Надя сбросила пальто, которое подхватил Стрижов, и, оставшись в белом халате, подошла к больной.

— Здравствуйте, что с вами? — Надя взяла руку больной и проверила пульс. — Когда начались у вас боли? Что вы кушали?

Стрижов стоял за дверью спальни, слушал разговор больной с врачом.

Тщательно. осмотрев больную, Надя заключила:

— Ничего особенного. Вы, наверное, на пляже были, лишнего перекалились. Выпишу вам лекарства, завтра же все пройдет, а пока примите вот этот порошочек.

Надя оглянулась, где бы присесть, чтобы выписать рецепт. Мария Архиповна показала рукой на соседнюю комнату:

— Пройдите, пожалуйста, к письменному столу, там чернила и перья есть.

— Вот, пожалуйста, — Андрей Петрович был уже тут и предложил врачу стул.

На письменном столе в серебряной вазе хранились ручки с перьями и карандаши. Стрижов в это время ушел в спальню к жене. Когда вернулся хозяин, Надя передала рецепт на лекарства.

— Принимать по одному порошку три раза в день... Завтра же должно все пройти, но все-таки вечерком я загляну к больной.

— Спасибо, спасибо, — рассыпался в благодарности Стрижов.

Надя попрощалась с больной, пошла к выходу. Стрижов проводил ее до машины. Шофер включил стартер, машина заурчала.

— Садитесь, товарищ доктор, — открыл дверку шофер.

Машина умчалась, сверля темноту длинными лучами фар.

Проводив Надю, Стрижов быстро поднялся по лестнице и направился в спальню жены.

— Как ты узнал ее адрес? — спросила Маша, что-то затаив в душе против мужа.

— Как мне не знать, если муж ее у меня в сети работает начальником цеха... Вот поправишься, да надо будет их вместе с мужем пригласить в гости, — сказал Стрижов. — А знаешь, Маша, как интересна жизнь этой женщины... В 1913 году она со своей тетушкой жила в деревне на берегу Волги, была еще девушкой и сошлась с деревенским парнем, рыбаком по прозвищу Чилим. С тех пор и живет с ним. Это мне рассказывала ее мать. А теперь они поженились, и ее муж работает у меня на производстве. Очень башковитый парень, только жаль, не имеет образования.

— Послушай, Андрюша, ты хочешь ее вместе с мужем пригласить в гости, а если тебе знакома ее мать, так почему бы и ее не позвать.

— С удовольствием бы пригласил, да она еще не вернулась из Сибири.

— Давай перед следующим выходным пригласим их, все-таки, что ни говори, а врач всегда нужный человек.

— Это верно, Маша, вот только она побывала — и тебе уже легче, только один порошок приняла и чувствуешь себя лучше. Видно, опытный врач... Ее мать рассказывала, что она на фронте еще в старой армии в госпитале сестрой работала, а когда приехала в Казань, медицинский окончила.

— Да, видно, хорошо знает свое дело.

— Дорогая моя Машенька, жизнь учит людей. Эта женщина многое пережила, ведь у нее есть сын, которого она прижила вот с этим деревенским рыбаком.

— О, это очень интересно! Ты обязательно его пригласи, я посмотрю, что он за человек.

— Не влюбись только, — пошутил Стрижов.

— И влюблюсь, так тебе не скажу. Вот увидишь — отобью у этой врачихи, — уже повеселев, сказала Мария Архиповна.

— Ну, моя милая, шутки шутками, а к субботе надо подготовиться.

— Все будет готово, приглашай.

— Врача ты сама пригласишь, она завтра вечером к тебе зайдет. — Стрижов снова стал укладываться в постель.

Вечером следующего дня Надя зашла проведать больную, но та была уже на ногах и чувствовала себя совершенно здоровой. Надя проверила температуру, пощупала пульс.

— Лекарства вам принесли?

— Принесли, принесли, спасибо вам большое. Теперь у меня к вам просьба — приходите с мужем в субботу вечерком, так часиков в шесть. Кроме вас, никого не будет. Посидим, поговорим, чайку попьем.

— Хорошо, придем, — сказала Надя.

«Добродушная, славная женщина», — подумала Надя, возвращаясь домой.

Вечером с работы вернулся Чилим.

— Ну как, Надюша, Стрижиха выздоровела?

— Это директорша-то? Здорова. В субботу в гости нас с тобой приглашают.

— Пойдем, что ли?

— Идти нехорошо, и не идти неудобно, — вслух подумала Надя.

— Доведется пойти, меня тоже сам Стрижов пригласил.

В субботу после работы Чилим вышел из парикмахерской побритый и пахнущий духами на всю улицу.

— Вот сегодня ты совершенно молодой человек. — Надя поцеловала мужа.

Ильинична, заметив такие нежности, подумала:«И за что она так его любит?»

— Ты, Вася, есть хочешь? — спросила Надя.

— В гости пойдем, чего дома хлеб изводить, — засмеялся Василий, приглаживая волосы.

— Тогда иди переодевайся. На столике рубашка и брюки. Не забудь повязать галстук.

Одевшись, Василий вытянулся перед Надей, как солдат, и сказал:

— Ну, посмотри...

Он стоял — высокий, стройный, в новом костюме, улыбающийся.

— Вот теперь, действительно, ты смахиваешь на начальника. — Надя любовалась своим мужем.

— Мамаша! Мы пошли! — крикнула Надя.

Ильинична, проводив сына со снохой, подумала: «Как я рада, что бог дал такую добрую и умную жену Васе».

Выйдя, на улицу, Надя, подхватывая Чилима под руку, спросила:

— Может быть, на трамвае поедем?

— Ты устала?

— Я думаю, ты устал...

— А ты разве не знаешь, что я никогда не устаю, — смеясь, сказал Чилим и прибавил шагу.

— Покупать ничего не будем?

— Не выдумывай. К директору идем. Если они приглашают, значит, у них все припасено, — сказала Надя.

И действительно, покупать Василию с Надей ничего не требовалось. На столе уже было всего вдоволь: и закуски, и выпивки.

— Вы что опоздали? — спросил Стрижов.

В это время вошла в комнату Мария Архиповна.

— Познакомься, Маша, вот это и есть тот самый рыбак Чилим, в которого ты хочешь влюбиться. Только, пожалуй, зря заряд пропадет: Надежда Михайловна у него тоже цветок, — улыбнулся Андрей Петрович.

— Будем знакомы, — Мария Архиповна пожала руку Чилиму и горячо расцеловала Надю. — Присаживайтесь, гости дорогие.

Справа от Василия усадили Надю, а слева села хозяйка.

— Хоть посидеть с молодым человеком, может быть, и сама помолодею...

— Ну как, граждане, с беленькой, что ли, начнем? — Стрижов стал откупоривать бутылки.

— Для аппетита, пожалуй, лучше с беленькой, — ответил Чилим. — Но что скажет врач?

— По мне — так никакой бы не надо.

— Нет, Надежда Михайловна, так нельзя. Вы наши гости, а сухой гость хуже мокрой курицы, — отшутился Стрижов, наливая в рюмки русской горькой.

— За наше приятное знакомство! — Мария Архиповна чокнулась с Чилимом и остальными.

— За наш рыболовный союз! — провозгласил Чилим и первым выпил.

— Вот именно так, — сказала Мария Архиповна. — Я жду не дождусь, когда меня пригласит муженек на Волгу. Так соскучилась, одна бы поехала, да стесняюсь везти удочки с собой. Может быть, вы, Василий Иваныч, составите компанию?

— Я-то с удовольствием, в любой выходной, да не знаю, как Надя, будет ли свободной. Мы было собрались в прошлый выходной, да авария в сети случилась, пришлось выйти на работу.

— В следующий раз, как соберетесь, так и меня прихватите с собой, — просила хозяйка.

— Ладно, соловья баснями не кормят, — сказал Стрижов, наливая в рюмки.

— Закусывайте, закусывайте, — потчевала гостей Мария Архиповна, кладя на тарелки Чилиму и Наде громадные куски жареного леща.

— Чего вы тужите о рыбалке, Мария Архиповна? Вы уже наудили. — Чилим подвинул поближе тарелку с рыбой. — А жарить вы ловко умеете; не всякий кулинар так сделает, — похвалил хозяйку Чилим.

— А помнишь, Вася, когда первый раз поехала с тобой рыбачить, какую уху ты сварил! Это было что-то особенное, — сказала Надя.

— Я тогда не только рыбу, но и свое любящее сердце в ту уху положил...

— Кушайте, кушайте, Надежда Михайловна, вы спасительница наших душ, — сказал Стрижов.

— Нет, Андрей Петрович, насчет душ не по моей части, доведется вам обратиться к попу.

Стрижов то и дело подливал в рюмки, а жена его принесла еще закуски. На столе появились жареные в сметане караси.

— Вы, Мария Архиповна, хотите нас совсем закормить, — сказал Василий.

— Кушайте на здоровье, это полезно.

— Нет, Мария Архиповна, все хорошо, когда в меру, а сверх того — вредно. Нам пора домой, — сказал Чилим.

— Нет, нет, Василий Иваныч, — остановил его Стрижов, — мне надо с вами поговорить. Мы с главным инженером решили вас послать в командировку на три недели в Ленинград. Посмотрите, как работают в электросетях ленинградцы, какие вводятся у них новшества и все такое.

Надеюсь, что вы, Надежда Михайловна, отпустите вашего уважаемого супруга без особых огорчений?

— Что с вами поделаешь, если нужно для пользы дела.

— Не только для дела, но и для него самого будет большая польза. Ему, как начальнику, обязательно нужно познакомиться с первоклассными сетями, перенять их опыт.

— Спасибо вам за заботу, — поклонился Чилим. — Благодарим за угощение. А теперь мы откланяемся.

Мария Архиповна проводила их и расцеловала обоих.

— А ничего получилось, — произнес Чилим, слегка покачиваясь.

— Маша у него золотой человек, — заметила Надя.