Царство безверия

Пролог.

Высокий, широкоплечий мужчина, облокотившись о поручни лондонского моста, задумчиво вглядывался в мигающий огнями, взрывающийся шумом сигналящих машин и отдаленных возгласов, город.

Он его любил, хотя тот ему иногда и представлялся скопищем муравьев, вечно копошащихся, мельтешащих, спешащих по своим делам. Но в глубине души, если она у него была, конечно, он гордился своими маленькими муравьями. Одно его огорчало: мало кто из них по-настоящему ценил то недолгое время, что было в их распоряжении. Почему никому, к примеру, не приходит в голову отвлечься на минуточку от своих «важных» дел и полюбоваться на этот прекрасный закат, так любовно и мастерски сотворенный ради них?

− Повелитель, прошу прощения за задержку.

Услышав знакомый голос одного из сыновей, он немного расслабился.

− Наконец-то. Тебе ведь следовало быть быстрее самого Властелина ветров, нет?

− Я расскажу о причине опоздания чуть позже, − второй мужчина смиренно поклонился. − Милорд, вы помните о нашем разговоре насчет…

− Насчет тех отверженных нечестивцев? Помню, конечно. Все не могу взять в толк, с чего ты так печешься об этой кучке гнусных предателей?

− Я думаю обо всех, милорд, включая отверженных и нелюбимых. И вы обещали подумать, милорд.

− Обещал, − он глубоко втянул воздух, от чего конструкция, на которой они стояли, опасно закачалась. – Подумал. И мой ответ снова тебя не обрадует.

− Я посоветовался с Ди, она тоже считает, что им стоит дать шанс.

− Герм, им уже было дадено почти все. По крайней мере, гораздо больше, чем людям, − он кивнул в сторону города, где копошились его муравьи. – Те же… экспериментаторы могли творить настоящие чудеса, процессы эволюции шли семимильным ходом, объем мозга достиг впечатляющих размеров… И как они распорядились всем своим богатством?

Ему все больше наскучивал этот разговор; не хотелось вспоминать о своем давнишнем разочаровании. Он поднялся на поручни моста, собираясь покинуть место встречи.

− Тебе не придется ничего делать, − быстро заговорил мужчина, подаваясь вперед. – Гека и Эри согласились взять на себя эту задачу.

Его нога замерла над бездной. Да как они смеют что-то решать за его спиной?! Он с раздражением обернулся к собеседнику.

− Не смеши. Даже если бы я и дал свое разрешение, им не справиться в одиночку.

− Я знаю, − спокойно отозвался Герм. – Но я нашел того, кто им поможет.

1.

Я лежала на траве, подперев голову руками и, как завороженная, смотрела в небо. Картина открывалась совершенно космическая: бледный серп луны в окружении розоватых облаков, подсвеченных огнем заката… А на фоне засыпающего неба, словно маленькие космические корабли, вьются майские жуки.

Мне казалось, будто бы я в решительно другом месте. И это не Земля, и не какая-нибудь другая планета Солнечной системы или галактики Млечный путь. Нет, это совершенно иное место, находящееся где-то в бесконечном безмолвии Вселенной.

Я понимала, почему сотни других мечтателей, подобно мне, как будто ищут что-то в небе. Конечно, речь идет не о боге, а о некой гипотетической жизни там, где-то далеко. Жизни, которая нами еще не постигнута.

Я закрыла глаза, думая о бескрайнем космосе, о миллиарде звезд и планет. Как все-таки мы мало мы знаем. Пытаемся понять все на свете, хотя, по-моему, это невозможно. Человек стремится знать все больше и больше о мире, где он живет. Может, это в его крови, и он не может иначе?

Тут мои мысли коснулись более приземленных вещей. Как жаль, что у моей семьи нет возможности путешествовать, посещать другие страны, например, Индию или Америку, или Китай. Я очень интересовалась культурой этих стран, и мне было невыразимо грустно от того, что я, скорее всего, вряд ли в ближайшее время смогу их увидеть.

Я почувствовала, как мою голову начало припекать. Странно, солнце почти зашло, откуда может быть такой зной? Моя рука лениво соскользнула с книги и коснулась земли. Пальцы утонули в мягком теплом песке. Я мечтательно вздохнула: как все-таки хочется на юг, искупаться в приветливом Черном море… Сонно приоткрыла глаза, улыбнулась… и тут же окаменела. Улыбка сползла с лица, а грудь словно стиснуло железным тугим обручем, не дающим сделать ни единого вдоха. На миг показалось, что что я забыла, как дышать; ужас проник в каждую клетку моего тела, притупляя способность хоть как-то соображать.

Все исчезло. Совсем все. Не было ни любимого дачного дворика, залитого золотистым вечерним солнцем, ни удобного гамачка, где так любила дремать погожим летним днем бабушка, ни цветущей ароматными белыми цветками акации, ни играющей с мячиком кошки, в общем, не было ничего! Вокруг меня, куда ни глянь, раскинулась голая, пугающая своими гигантскими размерами пустыня. Я минут пять тупо пялилась на нависшую надо мной мрачной тучей красноватую гору.

Закрыла глаза и с надеждой вновь открыла: но нет, не померещилось. Ущипнула себя, дернула за волосы, щелкнула по ноге… все равно ничего. Я медленно поднялась, все еще находясь в твердой уверенности, что я просто сплю, и мне снится жуткий сон. Может, я впала в кому и поэтому не могу очнуться?

С этими безрадостными мыслями сделала шаг, и мои сандалии тут же зачерпнули тонну песка. Я чертыхнулась и, увязая в песке, побрела к подножию горы, у которого раскинулся небольшой пальмовый островок. А что еще, в самом деле, остается? Не помирать же под палящим солнцем…

Мне вспомнились свои зачитанные до дыр книжки о попаданцах, однажды обнаруживших, что оказались в другом мире. Да нет, быть того не может! Всему должно быть логическое объяснение: например, что я умерла и попала в ад… Я вздохнула и мотнула головой, отгоняя совсем не логичные мысли. Думать здраво решительно не получалось: мысли роились, путались, налетали друг на дружку…

Я заметила запорошенную песком галечную дорожку. Поспешила к ней, не в силах больше идти практически босиком (на ногах легкие балетки) по обжигающему песку. Дорожка вывела меня к небольшому круглому зеленоватому озерцу, окруженному рядом пальмовых деревьев и дикорастущих кустарников. Я, цепляясь за белые теплые камни, осторожно спустилась к озеру, зачерпнула целую ладонь воды и с жадностью выпила. Лишь через мгновение в голове сверкнула мысль о сомнительной чистоте неизвестного водоема. Ну и ладно, надеюсь, не отравлюсь. Если не попью хоть немного, меня точно хватит солнечный удар.

По водной поверхности шла надежная на вид каменистая насыпь, ведущая прямиком к горе. Я осторожно забралась на камни и зашагала по этой своеобразной надводной дорожке. По пути я чуть не наступила на удачно замаскировавшуюся под цвет песка ящерку, видимо, приползшую сюда, как и я, за глотком воды.

Еще шагая по насыпи, мне показалось, что я вижу в горе пещерный проем. Когда я добралась до подножия, мне стало совершенно ясно, что я не ошиблась: вход был оформлен изящной аркой.

Похоже, здесь не обошлось без рук разумных существ… Только богу было известно, что ждало меня в чернеющем жерле. Но надежда на то, что я найду кого-то разумного внутри, и страх сжариться заживо придали мне уверенности, и я вошла в пещеру.

Где-то слева капала вода. Я медленно прошла по тонущему во мраке туннелю, ощупывая буквально каждый сантиметр перед собой. К моему удивлению, впереди забрезжил свет. Он становился все ярче, и я увидела ступени, ведущие ко входу, также декорированному в виде арки. Шагнув внутрь, я оказалась в огромном, просто невероятных размеров, помещении. Моя челюсть медленно поползла вниз: передо мной предстал наполненный огнями, жужжащий голосами тысячи снующих туда-сюда людей, подземный город!

2.

Я зачарованно оглядывала это невероятное рукотворное чудо, этот оплот поистине нечеловеческого разума… Инфраструктура города состояла из множества уровней, включающих расположенные друг над другом тысячи и тысячи мостов, переходов, лестниц. Они цеплялись друг за друга, соединялись в, казалось бы, безумном и хаотичном порядке. Но я была уверена, что, на самом же деле, конечно, все было просчитано, продумано до мельчайшей детали – иначе подобное гигантское и сложное сооружение вряд ли бы могло удержаться на весу.

Высоко-высоко вверху виднелся свод этой фантастической пещеры, поделенный на сегменты, каждый из которого переливался своим цветом. Был огромный золотистый участок, похожий на пласт золота, вделанный каким-то непонятным способом в саму скалу! Или же участок, напоминающий ночное небо, испещренное миллиардами звезд… Словно в горе сделали отверстие, и, если бы не ясный безоблачный день, я бы точно решила, что гляжу в саму глубь космоса.

− Да уж, вот это пещерные люди! – пробормотала я.

− Эй! – по неведомо откуда упавшей веревочной лестнице, ко мне спустилась светловолосая девушка в розовом комбинезоне и в каске. – Тебе помочь?

Незнакомка улыбнулась и сдвинула каску на затылок. Я вздрогнула, взглянув ей в лицо. Да, такое можно увидеть только в кошмарном сне – ярко-оранжевые, огромные глаза, брови синего цвета, улыбка, расползшаяся чуть ли не до самых ушей, обнажающая острые, как бритва, зубы. Нет, это уже чересчур…

− Да, − я сглотнула ком в горле, чувствуя, как стремительно темнеет в глазах. – Вы не подскажете, где…

Я не договорила, медленно оседая на пол, чувствуя неожиданную слабость в ногах.

− Вам плохо? – услышала я сквозь шум в ушах испуганный голос. – Эй, кто-нибудь, сюда!

Последнее, что я помню – это чьи-то склоненные надо мной тени.

***

Очнулась я в постели. Слава богу: так и знала, что мне просто приснился кошмар. Так не бывает, чтобы человек исчез с милой родной дачи и оказался в каком-то совершенно ином мире. Сейчас я умоюсь, позавтракаю и благополучно забуду про этот дурацкий, ничего не значащий сон. Представив сочные, с пылу с жару блинчики с медом, я почувствовала, как рот наполняется слюной. С трудом пытаясь разлепить словно бы налившиеся свинцом веки, я позвала сестру, которая спала со мной в одной комнате.

− Кать, ты не представляешь, какая жуть мне приснилась! Что я в пустыне, потом вижу дом в горе, а там какие-то страшные разноцветные клыкастые люди…

Я удивилась, как слабо и сипло звучит мой голос. И голова болит… У меня что, похмелье?

− Какое красочное, но немного обидное определение! – проворковал чей-то незнакомый голос. – А кто такая Катя?

Я резко села и тут же охнула, схватившись за затылок.

− Не надо таких резких движений! – меня мягко, но настойчиво уложила обратно незнакомая женщина в белом, просто-таки сияющим чистотой фартуке. К счастью, у нее были самые обычные голубые глаза… Так и знала, что была в коме! Отсюда и странные сны, вызванные введением каких-нибудь лечебных препаратов.

− В какой я больнице? Сколько без сознания?

Женщина посмотрела на чудны́е деревянные часы на руке.

− Хм, примерно пятнадцать минут. Тебя быстро привезли ко мне, что очень хорошо: обморок – дело нешуточное!

Пятнадцать минут? Как-то маловато для комы… Постойте, какой обморок?

Слева от меня было круглое окошко с занавесками. Я, предчувствуя худшее, трясущимися руками отдернула шторки и застонала: чуть поодаль покачивался веревочный мост, по которому, переговариваясь, спешили все те же жуткие аборигены в кричащих одеждах. Одна дорожка ответвлялась от общей и, видимо, вела к дому этой женщины.

− Полежи немного, я пока приготовлю тебе поесть.

Хозяйка заспешила в соседнюю комнатку, откуда уже доносились приятные запахи. Минут через двадцать меня позвали ко столу.

К моему крайнему удивлению, кухня инопланетянки не очень отличалась от типичной московской: небольшой холодильник, плита, раковина. В центре − деревянный стол, накрытой длинной, такой же белой, как и фартук хозяйки, скатертью. И ни одного пятнышка!

Оказалось, что местный суп очень похож по вкусу на обыкновенный борщ. Я накинулась на него, как коршун. Заботливая хозяйка также отрезала мне несколько кусочков серого круглого хлеба.

Внезапно раздался ужасающий грохот, словно кто-то тяжелый прыгнул на крышу нашего дома. Я выронила хлеб, чудом не подавившись. Снаружи послышались испуганные крики, чей-то возглас боли заставил мое сердце сжаться от страха.

− На защиту башни! Не дайте им добраться до Чаши! – взревел мужской голос.

Окно нашей кухни брызнуло осколками, один из них плюхнулся мне прямо в тарелку, забрызгав красными пятнами девственную скатерть. В проем, глухо рыча, начало протискиваться какое-то жуткое создание, покрытое зеленоватый кожей и скалящееся мощными, не уступающими самому саблезубому тигру, клыками.

Я залезла под стол, трясясь от страха, краем сознания понимая, что вряд ли у хозяйки на кухне найдется ружье, заряженное патронами…

Женщина же между тем резво кинулась к сундуку, стоящему в углу, и выудила оттуда маленькую резную шкатулку. Распахнув ее, она зачерпнула горсть коричневатого порошка и поднесла руку к губам, что-то тихо шепча. Когда зверь почти протиснул крепкие мускулистые лапы сквозь оконный проем, она разжала ладонь и дунула; порошок воспарил в воздух и попал на морду зверя. Существо взвыло и по инерции судорожно дернулось вперед, оказавшись прямо в центре кухни!

Ну, все. Теперь точно конец. Я не была религиозной, но в этот миг почему-то забыла про все свои атеистические и философские убеждения и… перекрестилась.

Зверь, с торжествующим рыком кинувшийся ко мне, вдруг жалобно взвыл, как от резкой боли. К моей бесконечной радости, неведомой силой его откинуло от меня в сторону! Нежданный гость с трудом поднялся на ноги, шатаясь из стороны в сторону: он был явно дезориентирован, словно его огрели по голове…

Воспользовавшись заминкой, хозяйка присела на корточки и вытащила из какого-то тайника в полу длинный меч. Уверенно приблизившись к ослабевшему зверю, она размахнулась и всадила ему меж ребер клинок. Я поморщилась, услышав отвратительный чавкающий звук; существо затихло, обмякнув на полу.

3.

− Не бойся, он мертв, можешь вылезать! – все уговаривала меня хозяйка дома, которую, как выяснилось, звали Фрая.

Я помотала головой, еще крепче ухватившись за ножку стола. Пара крепких мужчин уже давно забрали тело зверя, но меня все еще трясло, а руки начинали потеть от одной только мысли, что мне придется покинуть свое безопасное место.

− Бедняжка! – сочувственно раздался второй женский голос. – Натерпелась страху. Одно не могу взять в толк: неужели она раньше не видела гоббортов?

− Лейфана, она не отсюда.

− Я заметила… такая полненькая и глаза светлые! Может, она из пещер Нибренда? На мой взгляд, у них довольно своеобразная внешность.

− Нет, не угадала. Из другого мира.

− Правда?! – Лейфана перешла на пронзительный шепот. – Откуда ты знаешь?

− Я насмотрелась в свое время на таких, как она; теперь вандерьера в два счета могу вычислить.

− То-то она такая пугливая. Но Фрая, материеходы не появлялись у нас много лет… Экспириенс предрекал, что больше мы их уже не увидим.

− Да, − вздохнула Фрая. – Нас совсем забыли. Все меньше магии, все больше песка. Ты слышала, что Ингре так и не дали разрешение на размещение второй плантации? А ей одной кормить пятерых детей! Все занято, каждый участок давно выкуплен… Одна надежда на Чашу.

Я уже второй раз слышала про неведомую Чашу. Судя по всему, какая-то ценная реликвия. Но как может обычный сосуд решить проблему нехватки продовольствия?

Все-таки пора взять себя в руки. Я на четвереньках вылезла из-под стола и встретилась взглядом с подругой Фраи – женщиной с невероятно тонкой талией и с такими кудрявыми волосами, что перед моим взором тут же возникла картинка: пасущаяся на лугу овечка, меланхолично жующая траву…

− Как тебя зовут? – с любопытством спросила Кудряшка.

− Рита.

− С какой ты звезды?

− Я с планеты. С Земли.

Фрая, следящая за нашей беседой, подошла к тому же сундуку, где хранилась шкатулка с волшебной пылью, и вытащила огромный пыльный фолиант с непонятными символами на обложке. С грохотом бухнув его на стол, она раскрыла его посередине и начала поспешно листать.

− Вот! – ее палец замер на одной из страниц.

Она повернула ко мне книгу, и я увидела нанесенную красками картинку − изображение мужчины, одетого в длинный черный балахон и с большим крестом на груди. Рядом с картинкой была фотография, и я, не веря своим глазам, поняла, что вижу детальный снимок Земли из космоса. Внизу виднелась коротенькая надпись. Буквы и их сочетания показались мне обыкновенной тарабарщиной, но внезапно на моих глазах они вдруг вспыхнули и пришли в движение, складываясь в слова!

− Что это? – вскрикнула я. – Буквы двигаются!

Фрая с Кудряшкой переглянулись.

− Похоже, ты обладаешь талантом к магии, − заметила Фрая.

Я опустила глаза и начала читать.

«Данный вид зародился на одной из звездных систем нашей Галактики на планете, расположенной примерно в 13 000 световых лет от Сабрии. За 24 часа планета (условно ее называют Эльдора) совершает один оборот вокруг оси. Один эльдорский год, за который планета совершает полный оборот вокруг звезды-матери, равен 365 суткам. Присутствуют многочисленные водоемы, покрывающие ¾ поверхности планеты, а также разнообразная флора и фауна. Никаких следов, свидетельствующих о наличии магии, не зафиксировано».

− Откуда вы все это знаете? – обалдело спросила я, не в силах отвести взгляд от фотографии. И какой только мощью обладают их телескопы, если с такого расстояния они сумели вычислить и траекторию Земли, и период ее вращения вокруг оси?! Да еще сфотографировать так четко, словно их телескоп находился на высоте полета искусственных спутников?

− Смесь магии и технологий, − улыбнулась Фрая. – Правда, видимость нашего телескопа позволяет рассмотреть все в мельчайших подробностях лишь в пределах 40 000 световых лет…

Ничего себе, всего лишь!

− Но откуда вы взяли изображение этого человека?

− Примерно 300 лет назад одного могущественного мага, Бергера, неведомой силой забросило в красивый город, стоящий не посреди беспросветных песков, а утопающий в незнакомых деревьях. Через мгновение он вновь оказался в своей спальне, но перед этим он успел увидеть мужчин в длинных робах и с амулетами в виде креста на шее, а также женщин в длинных платьях. К сожалению, Бергеру не удалось хорошенько запомнить облик представительниц женского пола, поэтому в книге нет их изображения. Тогдашний Экспириенс определил, что его занесло на другую планету. Вскоре наши астрономы нашли ее и смогли хорошенько рассмотреть.

− Мы очень изменились с тех пор, − усмехнулась я. По внешнему виду мужчина на картинке напоминал типичного священнослужителя средневековой Англии.

− Да, мы это уже поняли, − кивнула Кудряшка, окидывая взглядом мою короткую юбочку.

Я вспомнила еще кое-что.

− Я не совсем поняла, кто такие вандерьеры…

− Так мы называем гостей из другого мира, − пояснила Фрая. – «вандерьер» − то есть «странник». Когда-то, много лет назад мы находились на пике технологического прогресса. К нам, благодаря сильной концентрации магии, стягивались разумные существа со всех уголков Вселенной. Но потом… на наши земли пришла засуха, а вслед за ней – голод. Так произошло из-за чрезмерного увлечением креодами магией. Она забирала энергию воды, иссушая реки, озера, океана. Когда мы это поняли, то сократили потребление магии, но было слишком поздно. Чтобы выжить, пришлось перенести свою жизнь под землю… Материеходы же появлялись у нас все реже… Говорят, из-за уменьшения концентрации магии, им стало гораздо сложнее найти нас.

− Креоды – это местные жители?

− Да, − кивнула Фрая. – К примеру, Лейфана. Я же, как и ты, материеход – переместилась сюда с моей родной планеты Ро`од во время магического кризиса да так тут и осталась.

− Почему?

− Не смогла вернуться. Магии оказалось так мало, что ее не хватило на обратную дорогу.

Я почувствовала, как обруч снова сжимается.

− То есть я могу не попасть домой?

Женщины переглянулись и ничего не сказали.

− Мы не знаем, − пояснила Кудряшка. – Таких как ты, у нас не было уже очень-очень много времени. Но если у тебя получилось переместиться сюда, значит, есть шанс и вернуться!

Обруч немного ослабил давление.

− Еще вы упомянули какую-то Чашу…

− Наше величайшее изобретение, результат многолетней магической воздержанности, − гордо вскинула подбородок Фрая. – По задумке, она должна решить проблему с пропитанием, так как способна безгранично восполнять запасы пищи и питья. Очень скоро наши маги испытают ее, и кризис, длящийся уже 500 лет, наконец-то подойдет к концу!

Так, теперь все более-менее понятно. Хотя, такой объем необычной и антинаучной информации еще нужно переварить. Осталось невыясненным только одно.

− Что, ядрит твою налево, эта была за тварь?!

− Один из гоббортов, − Фрая закрыла книгу и убрала ее обратно в сундук. – Наши давние враги и братья по несчастью. Им приходится находить пропитание в пустыне, нападая на обозы торговцев, случайных прохожих. Последнее время они все чаще проникают в наш город, поскольку прослышали про неисчерпаемый источник пищи – Чашу – и хотят заполучить его. Полулюди, полузвери, им суждено до конца дней менять свой облик в соответствии с определенной фазой Ониады, нашего спутника.

− Вы бросили в того, что проник сюда, какой-то порошок…

− Атар-траву, − пояснила Фрая. – Оружие против них, единственное магическое воздействие, что причиняет им боль .

− Но когда я перекрестила его, он испугался гораздо больше, чем от вашей травы…

− Что ты сделала? – недоуменно переспросили меня женщины.

− Ну, перекрестила, вот так, − я продемонстрировала им привычный для каждого верующего человека жест.

− Так вот почему он не смог напасть на тебя, − медленно проговорила Фрая. – А я-то все удивлялась твоей просто-таки баснословной удаче: гобборт был в шаге от тебя, но почему-то не успел ничего сделать!

− Нужно сообщить об этом Экспириенсу, − заметила кудрявая Лейфана. – Если это магическое действо так влияет на гоббортов, то это значит…

− …найдено достаточно эффективное оружие против них! – закончила за нее Фрая, а затем пояснила. – Видишь ли, огнестрел и клинки мечей не всегда пробивают их довольно плотную кожу. Они помогает в том случае, если зверь слаб или ранен. Атар-травы же не так много осталось, да и ты видела, что она спасает не во всех ситуациях.

С этими словами она подошла к окну и внезапно перегнулась через подоконник, схватив что-то, пролетающее мимо! Когда она повернулась, я заметила в ее руках какое-то чудно́е маленькое существо, напоминающее жука-переростка. Она моргало выпученными стрекозиными глазами, трепетало крылышками и шевелило люминесцентным брюшком.

− Времени на письмо нет, так что запоминай на слух, − торопливо начала Фрая, обращаясь, по-видимому, к насекомому-мутанту, которое, совершенно не по-стрекозиному понятливо кивнуло.

− Предложение нового способа борьбы с гоббортами. Запрос на разрешение доступа в темницы к заключенным гоббортам. Передай эти слова Экспириенсу и поскорее.

3.

За окном послышался шелест мощных крыльев. Фрая распахнула дверь, ведущую на «улицу».

− Пойдем, юная вандерьер, попробуем применить твой метод к пойманным гоббортам! Лейфана, пригляди за домом.

Кудряшка кивнула и исчезла в спальне.

У порога так называемого дома, парящего в воздухе и нарушающего основополагающие силы гравитации, помахивая длиннющими серыми крыльями, нас поджидала птица. Она была метра два длиной, а одним ее пером можно было обмахиваться как полноценным веером.

Фрая ловко перемахнула зияющую пропасть и оказалась у птицы на спине.

− Не бойся, ты не упадешь, даже если промахнешься! Антигравитин действует исправно уже много лет…

Я, стараясь не смотреть вниз и мысленно прощаясь со всеми близкими, оттолкнулась от порога и взлетела в воздух. Секундный прыжок длился вечность; пропасть, казалось, вот-вот поглотит меня, еще чуть-чуть и я начну падать, падать…

− Ты хоть бы глаза не закрывала, когда прыгаешь, − чуть насмешливо сказала Фрая.

Оказалось, я промахнулась, что, к моей радости, не повлекло за собой неминуемую смерть. Напротив, я совершенно устойчиво стояла над пропастью в шаге от скучающей птицы. Подо мной как будто находилось невидимое, прозрачнейшее стекло, которое, впрочем, не избавляло от головокружения и тошноты. Так вот как держатся в воздухе их дома…

Я сделала осторожный шаг и медленно взобралась на спину ожидающей птицы. Стоило мне устроиться рядом с Фраей, как птица плавно взмахнула крыльями и неторопливо взяла вверх.

− Куда мы? – чуть хрипловато спросила я у женщины. Та указала на парящую под самым сводом площадку, на которой, по-видимому, находилось какое-то гигантское сооружение.

Птица летела спокойно и размеренно, стараясь не задевать дома и перемещающихся по лестницам и мосткам креодов. Она несла своих пассажиров очень мягко и аккуратно, но, несмотря на это, мое сердце то и дело ухало вниз, когда мы пролетали слишком близко мимо какого-нибудь здания. Наконец, мы приземлились на площадке. На ней расположился настоящий замок – со сторожевыми башнями, донжоном и крепостными стенами. В отличие от остальных строений, он не висел в воздухе под действием неведомого антигравитина, а стоял на насыпи, окруженной рвом. Уж очень мне эта конструкция напоминала наши земные замки… Надо не забыть поинтересоваться у Фраи – не заметил ли маг Бергер во время путешествия в мой мир какие-нибудь похожие строения.

Мы слезли со спины птицы. Та прощально взмахнула крыльями и спикировала с площадки вниз. Мои ноги еще подрагивали после такого необычного способа передвижения.

Пройдя по перекидному мосту через ров, на дне которого опасно поблескивали металлические колья, мы начали подниматься по крутой лестнице, ведущей к воротам замка.

− Здесь содержатся преступники, − пояснила Фрая. – А также хранятся наши ценнейшие реликвии. Чаша, к примеру, тоже здесь.

Я подумала, что держать в одном месте нарушителей закона и драгоценности крайне глупо.

− А вы не боитесь, что заключенные устроят бунт и украдут что-нибудь?

− О, это вряд ли, − усмехнулась Фрая. – Сама потом все увидишь.

Привратник, облаченный в скромную, но со вкусом подобранную одежду, открыл нам двери. Честно говоря, я ожидала, что на нем будут доспехи и шлем – настолько царящая здесь атмосфера навевала на мысли о рыцарях, поединках, лэндлордах и Прекрасных дамах…Мельком взглянув на него, я поняла, что он не так уж и беззащитен, как показалось на первый взгляд: на поясе в ножнах виднелся длинный, узкий, богато украшенный самоцветами, меч.

− Экспириенс дал вам добро на посещение двух недавно пойманных гоббортов, − уткнувшись в какую-то бумагу, сообщил он. – Следуйте за мной.

За воротами располагался небольшой прямоугольный дворик с бойницами в стенах и с многочисленными пристройками, где жили слуги.

Мы поднялись по лестнице, ведущей на второй этаж, прошлись по арочному коридору и уперлись в мощную, обитую железом, двустворчатую дверь. Над ней виднелась решетка, зубья которой могли в любой момент раздробить голову незваному гостю. Я поежилась: помещение действительно очень напоминало хорошо укрепленную тюрьму, а в тюрьме бывать мне еще не доводилось.

Встретивший нас привратник подошел к стене, на которой я заметила выступающие большие цифры. Мужчина дотронулся сначала до пятерки, затем до тройки и девятки. При прикосновении к ним, цифры с легким скрипом уходили в стену.

− Я деактивировал решетку, − пояснил мужчина, доставая из кармана громко звякнувшие ключи.

Как только мы вошли внутрь, в нос ударил застоявшийся запах сырости и плесени. В темном помещении было так тяжело дышать, словно его не проветривали лет десять. Источником света служили узкие зарешеченные окна, сквозь которые свет пробивался с такой неохотой, словно бы ему самому не хотелось сюда заглядывать. Впереди нас показались первые камеры.

− Здесь содержатся самые злостные преступники, − пояснил наш сопровождающий. Его голос неожиданно громким гулом прокатился по безмолвному помещению.

Мы прошли мимо зарешеченных комнат, утопающих во тьме. Мрак был настолько беспросветный, что внутри не было видно ни зги. Если бы не шорохи и сдавленные всхлипы, исходящие из глубин камер, я бы подумала, что они пустуют.

− Наша система безупречна, − продолжил стражник. – За всю историю существования тюрьмы отсюда никто не сбегал. Мы не разрешаем узникам покидать свои камеры. Еда поступает к ним через окно в потолке. Они не должны разговаривать: у нас установлены так называемые «часы тишины», и всякому, кто нарушает порядок без веской причины, грозит тяжкое наказание.

Стражник указал на решетку одной из камер. Приглядевшись, я заметила тоненькие провода, присоединенные к прутьям клетки. Похоже, прикасаться к ним чем-либо, кроме деревянной палки, смертельно опасно.

− У всех заключенных также есть электрические ошейники, и при малейшем их неповиновении стражники включают ток, − продолжил наш провожатый. – Что касается искомых вами существ, то они находятся в самом конце коридора.

Мы остановились у двух последних камер. Из глубины крайней послышался сдержанный рык, и из полосы тьмы к нам выступил гобборт. Ростом он был примерно 1-1,5 м.; передвигался же на задних мощных лапах, иногда опираясь на передние. Существо не сводило с нас горящих неимоверной злобой глаз.

− Давай, попробуй, − ободряюще кивнула мне Фрая.

Чувствуя себя по-дурацки, я перекрестилась. Наверняка, произошедшее на кухне Фраи было совпадением: я просто не могла обладать какими-то… силами. Но тут гобборт дернулся; его шерсть стала дыбом, и он с жалобным воем начал кататься по полу камеры.

Охранник пораженно разинул рот.

− Честно говоря, я не верил, что какая-то магичка может причинить вред этим существам, − медленно проговорил он, не сводя глаз с катающегося и воющего гобборта. – Без обид. Многие пытались накладывать чары, сплетали сильнейшие боевые заклинания… Но все это действовало гораздо хуже электричества, того единственного, что держало их здесь в узде.

− Поздравляю, юная вандерьер, − улыбнулась мне Фрая. – Я очень рада, что неведомый рок занес тебя именно в наши края. Расскажешь поподробнее о своем даре?

***

Когда мы вернулись в дом Фраи, та созвала местный совет. Возглавляли его она, Лейфана, а также таинственный Экспириенс. Ровно в семь часов по местному времени заявились 12 креодов: семь женщин и пять мужчин. Каждый, заходя в главную комнату, с любопытством оглядывал меня с головы до ног. Они очень отличались от людей: все крайне худые, но крепкие и жилистые. К тому же, креоды были значительно ниже, даже мужчины в лучшем случае были с меня ростом.

Когда мне удалось перекинуться с ними парой фраз, то выяснилось, что местные многое знают о физических законах, о космосе и еще о каких-то неизвестных мне технологиях. Они поведали мне о магии, которую они когда-то использовали каждый день в своем быту. Сейчас же, по их словам, из-за введенных ограничений, им приходилось справляться почти со всеми проблемами своими силами.

Одно только смущало меня: выяснилось, что у них никогда не было ни богов, ни религий, ни простейших обрядов. Если они знали магию, то почему не могли поделиться историями о героях, низвергающих в пучину небытия ужасающих чудовищ? Почему они удивленно вскидывали брови, когда я рассказывала им про Христа, Моисея, Коран и Тору?

Чуть позже на совет заявился сам Экспириенс, глава Инограда. Это был энергичный старик с пронзительными ярко-зелеными глазами, которые словно бы проникали в разум, обнаруживая там твои самые сокровенные мысли. Он выслушал меня, а потом попросил поподробнее описать православные и католические кресты.