Целители. Начало пути

Глава 50

Утром, когда Нел проснулась, в палате был уже один из "взрослых", серьёзных лекарей. Она спросила его, есть ли новости из дворца. Мужчина поджал губы. Он был одним из тех целителей, которые не терпели отступления от правил. Полный покой — это и значит, полный покой!

Потому он ответил Нел, почти не разжимая губ, что да, у королевства Дормер теперь есть наследник престола. И больше ни слова. А Нел и не нужно. Понятно, что королева не пережила рождение сына. Её собственная семья сегодня тоже тут, в Дорме. И, какое счастье, что у ректора Элвина такие гибкие моральные принципы! Он ничуть не смущаясь прикрыл её.

Они узнают, конечно. Она сама расскажет им. И разверзнется портал в преисподнюю. Получат и она, и Элвин. За дело получат. Зато сейчас она может спокойно выздоравливать. И персонал больницы не получит шок от визита Лорда Протектора Запада и Светлейшей княгини Гарнара.

Стало смешно. Ну, не вязались образы сестры и её мужа с этими пышными, пафосными титулами!.. Нел вспоминала лавандового Мара, улыбалась… И мирно задремала в лучах блеклого ещё зимнего солнышка. Что ты сделаешь, если так и крутится круг жизни? Кто-то уходит, кто-то приходит…

Пусть жизнь мальчика, что родился сегодня, будет счастливой. Нел пожелала этого внезапно и так сильно, что снова закружилась голова. Ну, не дура ли! Пользоваться "желанием ведающей" когда сама еле жива?..

По палате забегал лекарь, а Нел провалилась в сон. Ничего не будет с ней страшного. Мир сохранит свою не в меру любвеобильную дочь…

— Нел!.. Нел!..

Кто-то звал её…

Нелли проснулась. Ночь. В палате нет лекаря. Вместо него, на стуле перед её кроватью, сидит Лавиль. Даже в тусклом свете ночника видно, как ужасно он выглядит. Труп. Или безумец.

Да, больше похож на безумца. С лопнувшими капиллярами глаз, с трясущимися руками. И блеск в глазах ненормальный, неестественный.

— Стимуляторы! — дошло до Нел.

Они были запрещёнными, эти снадобья, но все знали, что иногда целители прибегали к ним. Когда выхода нет и нужно вытащить кучу народу после какого-нибудь катаклизма. Или кого-то высокородного. Сейчас явно второй случай… Зелья эти были опасными. Очень. Целители иногда сходили с ума, после их приёма.

— Нел! — снова позвал Лавиль негромко.

Он что, не видит, что у неё открыты глаза? Или не понимает?..

Нел ответила так же тихо:

— Да!..

— Пойдём со мной!..

Она ожидала чего угодно, только не этого! Но ответила очень плавно и тихо. Он, похоже, на пределе. Нельзя давить или расстраивать:

— Куда?

— Ко мне! — с готовностью ответил он.

— Зачем? — терпеливо выспрашивала Нел.

И получила свой ответ:

— Не бойся!.. Я буду смирным… Я просто не могу спать. Ничего не помогает…

Он говорил медленно, сосредоточенно… Цеплялся за реальность, бедняга… Нел с готовность села на постели, опустила ноги на пол. Она должна помочь ему. Он же вытянул её. Как она посмотрит дочери в глаза потом, зная, что не помогла её отцу? Тем более, что он сам пришёл за помощью.

— Мне нужно надеть что-нибудь…

Лавиль хохотнул нервно:

— Нечего тебе надеть. Одежда твоя была вся в кровавые тряпки… Как обычно… Не бойся, у меня есть во что завернуть тебя…

— А на ноги?

Нет! Она не будет обращать пока внимания на странный смех и на не смешные шутки! Понятно, что он потерял резкость восприятия… Она пыталась вернуть его к реальности. Он не желал. Снова хохотнул:

— Не нужно на ноги. Я понесу… А потом закажу что-нибудь, как в прошлый раз.

Нел не хотела думать о том, что было в "прошлый раз", а потому она сосредоточилась на другом:

— Ты не донесёшь меня!

Снова смешок:

— С таким допингом, дорогая, я способен сейчас на всё… Даже свихнуться…

О! Добрались до "дорогой"! Злиться на его слова было безопаснее, чем думать о вероятности того, что он сойдёт с ума. У неё на глазах.

Надо торопиться! И Нел не стала тянуть:

— Два момента! Первый. Как ты объяснишь моё исчезновение из больницы? И второй. Никаких приставаний!

Особенно весёлый смех:

— Я уже объяснил, что тебя спешно забирают родственники…

— И тебе поверили? Такому?..

— Я умею хорошо притворяться, дорогая! Они и не поняли, что я не в себе!

Что ж, это факт! Лавиль, тот ещё лис!

— И по второму пункту могу обещать неприкосновенность… Прости, Нел, но меня сейчас тошнит от любой женщины…

Прекрасно! Нел встала на пол. Сунула ноги в больничные тапочки:

— Я готова.

— Я тоже!

Он набросил на неё какой-то невероятно тёплый плащ. Мигом укутал. Подхватил на руки. Сбросил тапки с её ног. Буркнул ворчливо:

— Всё равно свалятся по дороге. Найдёт кто-нибудь и пойдут слухи, что от нас пациенты сбегают, в чём придётся. Или что мы их на опыты пускаем.

Нел порадовалась. Соображает. Значит, всё не так уж и плохо.

Он донёс её до своего дома быстро. И снова повёл себя странно. Прошёл, вроде бы, в гостиную. И так, с ней на руках, уселся в кресло. За капюшоном было плохо видно. А обнимал он её так сильно, что не повернёшься.

Нел терпела. Честно. Пока не сварилась в теплющем плаще. Тогда она стала потихоньку выбираться из этих, с позволения сказать, объятий. Хотя, как выбираться?.. Она барахталась, а он не пускал. Нел не выдержала и негромко потребовала:

— Пусти!

— Нет.

— Отпусти.

— Не могу.

Голос деревянный, неживой. Нел снова не выдержала. Рыкнула:

— Почему?

Лавиль послушно ответил на вопрос:

— Руки не разжимаются.

Понятно! Бедняга начал понемногу отходить от допинга и притормаживать. С этим можно что-то делать. Она объяснила рассудительно:

— Жарко мне. Перегрюсь, будет плохо.

О! Это дошло! Он тут же встал с кресла, поставил её на ноги, снял плащ… И тут же подхватил на руки снова… Застыл.

Это ничего! Они справятся!.. Нел покрутила головой по сторонам и уронила:

— Бардак. Ты что, пил тут?

Он тут же щёлкнул пальцами. Все признаки мужского загула тут же испарились. Ответил:

— Пил.

— Что?

— Чего я только не пил сегодня, чтобы заснуть! Не помогает…

Снова застыл, а Нел не отставала:

— А ел?

Он задумался:

— Не хотел.

Потом, видно, мысль пошла дальше и он тем же деревянны голосом утвердил:

— Ты плохо ешь.

Нел мотнула головой:

— Не хочу. А откуда ты…

Лавиль с готовностью ответил:

— Докладывали. Сложный пациент!

Как неживой! Как умертвия Айсы! На вопросы отвечает. Просьбы выполняет. Что-то там анализирует даже, но неживой!

Лавиль усадил Нел в кресло, прикрыл тем самым плащом, сбегал куда-то и… Прикатил сервировочный столик. Пересадил её на диван. Сам уселся рядом и принялся пичкать её едой.

А она и не против. Только, если поровну: ты ешь, тогда и я ем! Ладно! Он послушно жевал, явно не ощущая вкуса, а Нел пыталась разговорить его снова. Она интуитивно понимала, если прорвутся эмоции, ему сразу станет легче. Эх! Где сейчас Илевей, с его волшебным, успокоительным чаем? Может и Лавиля пробрало бы?.. Смех смехом, а позвала Нел Илевея. Мысленно. Ещё и академию попросила позвать домового сюда для верности.

Может быть, и смешно это выглядело. Она тут выгорела, вероятно. А всё туда же! С академией общаться!.. Только что ещё сделать Нел не знала…

Илевей появился посреди комнаты. Словно из воздуха соткался. И с двумя здоровенными кружками.

Лавиль выпучился на домового. Нел расцвела. Илевей принялся костерить их обоих:

— Посмотрите на них, люди добрые! Это же надо! Это что же нужно делать с собой, чтобы вот так дойти?.. И ты декан хорош! И ты, девица ненормальная! Знаешь, что за такое бывает?

Он как раз подошёл к ней. Осторожно поставил "её" кружку. Кружка Лавиля уже стояла с другой стороны столика. Нелли потянулась к домовому. Вздохнула горестно:

— Знаю, Илевеюшка! Выгорела я!..

Возмутились оба. Декан воспитанно:

— Кто посмел!.. Это не точно!..

А домовой по-простому. Обнял её и зашептал на ухо:

— Ты что это удумала, болезная! Всё нормально с тобой! Истощение такое сильное, что не чуют маги в тебе источник магии. Но мы-то с Густом слышим… И не волнуйся за него. У Элвина он. Лечится…

Нел заплакала от облегчения. Не стал бы домовой лгать. Не стал бы. Достойным, мудрым, древним существом был он и не опустился бы до такого.

Она приободрилась. Взялась за кружку. И даже спрашивать не стала, что там. Лавиль с сомнением принюхивался, но всё-таки выпил. Махом. Как, наверное, пил всё в эти несколько дней. Сначала стимуляторы, потом и вовсе что попало…

Илевей одобрительно покивал, забрал кружки, негромко посоветовал Нел:

— Его в постель бы… А то, он скоро тогось…

И испарился…

Лавиль, и правда похоже, готовился "тогось", но бодрился изо всех сил. Нел вздохнула:

— Устала я что-то. Может быть…

Он тут же с готовностью подхватил её и отнёс в ту самую, свою, спальню. Уложил. Укрыл. И снова извинился:

— Прости, но мне нужно быть рядом…

Улёгся с другой стороны постели, как был, в брюках и рубашке. Нел попыталась вытянуть из-под него край одеяла и укрыть бедолагу. Он послушно помог ей. Укрылся. Затих.

А через некоторое время прошептал:

— Не получается… Спать…

Нел позвала тихонько:

— Иди сюда, Лавиль.

Он колебался с минуту, наверное, а потом придвинулся к ней ближе.

Нел легла повыше на подушки. Запустила руки в его шевелюру. Нежно погладила. Помнила ещё с Лиметты: ему нравилось так. Очень нравилось… Он сначала напрягся. Нел решила, что отбросит сейчас её руки. Нет. Вздохнул судорожно. И замер.

Ему нравилось. Чувствительная кожа головы, как у эльфов. Эль любила, чтобы её гладили так. И Мэй. И Лавиль. У него даже дыхание изменилось. Стало глубже. Размереннее. Но и напряжённее…

Нел не слышала того. Она почувствовала другое: этот самоубийца продолжал подпитывать её. Узнавала уже знакомую эйфорию. Что интересно, так "слышала" она только его магию целителя… Сколько лекарей лечили её! Та магия расслабляла, как и положено, но не больше.

Нел не стала ругать или увещевать его. Вместо этого чуть царапнула кожу головы ногтями, когда гладила. Он напряжённо замер. Она спросила:

— Зачем ты так рискуешь?

И снова властно, но нежно прошлась по его волосам. Судорожный вздох… Ответил:

— Я справлюсь. А тебе нужно.

Застонал чуть слышно. Будто от боли, а не от удовольствия:

— Прости меня…

— За что? — шепнула Нел и прикоснулась к его неподатливой шее.

— Я бросил тебя…

Нелли замерла. А он продолжил:

— Я ушёл слишком рано. Не мог не уйти, Нел. Клятва!.. И не успел сделать всё, как нужно… Если ты выгоришь, это будет моя вина!

Нел погладила сведённые судорогой плечи. В противовес нежности прикосновений ответила насмешливо:

— А в том, что ночь наступила, ты не виноват, случаем, декан?..

Он лежал на животе, пониже, чем она. Ей было удобно дотягиваться до головы, плеч. Она дотянулась бы и ниже… Если бы хотела…

Нел отбросила привычно-безумную мысль. Рядом с ним, она теряет соображение. Всегда… Стала разминать ему плечи. Аккуратно и нежно. Пусть расслабляется и спит. Но, сначала, прекратит тратить последние силы на неё.

Он, похоже, не собирался прекращать. Даже добавил. И придвинулся вплотную:

— Гладь…

Нел гладила. Разминала. И снова увещевала:

— Прекращай, Лавиль. Брось ты этого Доброго Эльфа!

В его голосе слышна была насмешка над самим собой и грусть:

— Поняла? Про маску?.. Да уж… Знали бы те, кто придумали это прозвище, как они правы… Я мерзавец, каких ещё поискать… А потому не мешай мне…

Она решилась спросить:

— Зачем это всё?.. И всегда в надрыв?..

Снова чувствительно прошлась по голове, шее и ниже. К спине. Он выдохнул:

— Искупление…

И задышал ещё глубже. Чаще. Чуть выгнулся под рукой Нел. Она не думала об этом. У неё были вопросы. Она собиралась задать их… Если для этого придётся немного надавить на него, она сделает это. В конце концов, сколько лет она терзалась вопросами?.. Мучилась…

— Искупление за что?

— За всё…

Он вздрогнул. Вспомнил… Нел тоже помнил, каким он был тогда, в Лиметте… Тень человека…

Сострадание всколыхнулось в ней:

— Война тяжело ударила по всем, Лавиль… Пора простить себя…

Он покачал головой:

— Не всё можно простить. И себе тоже…

Нел не выдержала. Прикоснулась к его щеке в нежной ласке и ободрении. Это уже точно не расслабляющий массаж… Он тоже понял это. Поднял голову. Осуждающе уставился на неё. Дышал, правда, так же тяжело:

— Нет, Нел… С тобой я не буду…

Она снова погладила его по ожесточённой линии подбородка:

— Почему?

Он совсем терял связь с реальностью. И не мог притворяться сейчас. Или как-то сдерживать себя. И Нел до странного сильно волновало то, как сильно он откликается на каждое её прикосновение. Как сильный, хитрый, смертельно опасный хищник под рукой хозяйки. Послушный каждому её прикосновению. Хочется ему того, или нет.

Вот и сейчас, он хочет сдержаться, промолчать, а, может быть, и уйти. А вместо этого льнёт к ней, смотрит на неё пьяными, блестящими глазами и послушно отвечает:

— Ты сломаешь меня, Нел. Окончательно. Так, что уже никакая маска не спасёт.

Нел и не знала, что ей нравятся опасные игры. Такие игры… Она легко поцеловала его в переносицу, в скулу. Нежно проворковала:

— А вдруг не сломаю?.. Откуда ты можешь знать?..

Он не желал отвечать. И Нел поступила жестоко. Снова запустила руки в его волосы. Поцеловала в губы. Легко. Невесомо… Тут же отстранилась. А он ответил, со стоном:

— Я уже проходил такое в Лиметте… Ты похожа… Не внешне, но действуешь на меня так же…

— Как? — спросила Нел и снова легко поцеловала.

— Я дурею, — послушно выдохнул он. — Теряю последние мозги и начинаю делать глупости. Мечтать… А потом делаю гнусности от злости на весь мир…

Нел приблизила лицо совсем близко к его лицу. Выискивала там ответ, забывшись. И, наконец, спросила едва слышно:

— Кто она была? И что сделала тебе?

Он не желал отвечать. Пришлось прильнуть к его губам. Сначала они были жёсткими и неподатливыми. Потом он сам поцеловал её. Так страстно, что захотелось отбросить всё. Забыться…

Нел отстранилась:

— Кто и что сделала?

Он ответил зло. И не смог остановиться:

— Мужчины странные создания! Нас ломает не то, что могло бы сломать! Меня окончательно сломала не война, не мерзости, что мне приходилось творить во имя клятвы королю и ради друга. Меня сломала маленькая горничная в огромном чепце. Её и не видно было за тем чепцом. Я не помню её, но именно она сломала меня… Почему я потянулся к ней? Кто знает дурака?… Она поманила, я потянулся. И мечтал… А что? У всех есть официальные любовницы! И у меня будет!.. Потом, правда, оказалось, что я насильник, которого она боится настолько, что почти падает в обморок рядом со мной!..

Лавиль, как тот самый хищный зверь, в одно движение подмял Нел под себя. Склонился к ней. Прижался. Дышал жадно, болезненно. Слова тоже вырывались с болью:

— Я никогда до неё не имел дел с невинными девами. А после неё не связываюсь с наивными дурами, мечтающими о любви. Мы, все мы, мужчины, не про это! Мы про власть, силу, амбиции и удовольствие! Я никогда больше не позволю себе все эти розовые сопли! Ни с кем! Даже с тобой, Нелли Тал! Особенно с тобой! Тогда я потерял самоуважение! Друга! Чуть жизнь не потерял! А с тобой?.. Что я потеряю с тобой?..

Он бешено и зло смотрел на девушку. Был не похож на себя. Горел чистой яростью и ненавистью:

— Наверное, я всегда чувствовал, что буду беззащитен… Так и оказалось… Я ненормальный не только в том, что касается загадок и исследований. А потому, нет! Никаких детей, любви и прочей хрени! Я не выдержу всего этого! Того, что моим сердцем будет играть какая-то дура. Как ей в голову стукнет! А потом она возьмёт и умрёт у меня на руках!.. Я пережил в Лиметте только тень того ужаса, что проходит каждый дормерец и знаю: я не смогу. А потому даже на интрижку не рассчитывай, Нелли Тал! И не вертись со мной рядом. Если я однажды сорвусь, тебе не понравится! Нет добрых эльфов! Нет!

Нел ласково провела по сведённым судорогой плечам. Легко поцеловала в жёсткий подбородок. Шепнула:

— Хорошо, высокородный. Я поняла, что мне не светит ничего. Во веки вечные… Давай спать, Лавиль…

Он, как под гипнозом, сверля её ненавидящим взглядом, застыл… Пока не сделал короткое движение. Снова к ней… Поцеловал, как в последний раз. Безумно. Жадно. Зло. И бесконечно нежно.

Нел запустила руки в его гриву. Он отпрянул:

— Нет!

Нел не отпускала. Потянулась к нему сама:

— Не спи со мной, Лавиль! Не нарушай свою клятву! Только поцелуй! И только сегодня!

Он подчинился. А перед этим рычал на неё зло, бешено сверкая глазами:

— Я чуть не сдох, когда думал, что ты умерла там, с Рувихом. И потом, когда думал, что ты не выкарабкаешься… Только посмей сделать что-то с собой, идиотка, если окажется, что ты всё-таки выгорела! Обещай мне, что будешь жить! Обещай!

Он рычал это "обещай" до тех пор, пока она не выдохнула рвано, потерянно:

— Обещаю…

Тогда он бешено поцеловал её. Отстранился:

— Только посмей солгать! За последним порогом достану, мерзавку!..

Больше не отстранялся от неё. И только целовал. Нел пошла бы за ним куда угодно, но он твёрдо держался своей клятвы и их договорённости. Только поцелуи и только сегодня. Так и заснул, обнимая её.

Нел чувствовала себя в этих объятиях… Просто живой. Цельной. Счастливой… Словно все её мечты собрались разом и воплотились вот в нём. Этом Недобром Эльфе.

Только она тоже будет держать слово. И никогда не станет навязываться. Пусть живёт спокойно.

На следующий день, когда поняла, что сон его становится чутким, Нел осторожно выбралась из постели. В последний раз посмотрела на не своего Недоброго Эльфа. Тихо вышла из спальни. Прикрыла дверь.

Хотелось петь, несмотря на печаль. Ей не показалось тогда, в Лиметте. Он не был равнодушным вельможей, что воспользовался первой подвернувшейся под руку девушкой. Она не была совсем уж дурочкой.

Ну, и пусть тогда всё закончилось именно так. Лучше так. Другой исход мог быть только один. Место официальной любовницы, которую стали бы презирать все, кому придёт в голову. И Мэй тоже…

Нел встала перед окном. Улыбнулась солнцу. Всё правильно устроили боги. Всё правильно! Ничего не вышло бы! Только трагедия. Не зря она дочь Альбора Талея. Нрав у той семьи всегда был не только коварным, но и бешеным, эльфийским. Она не смирилась бы никогда. Он тоже, как оказалось, бешеный и дурной. Они уничтожили бы друг друга. Правильно он всё чувствовал, этот гениальный маг. Правильно…

Нел прикоснулась к кристаллу на шее, теперь всегда прикрытому иллюзией. Вернётся ли к ней магия?.. Она верила Илевею и чувствовала покой.

Она будет верить и ждать, лечиться. Станет осторожнее. Она должна вернуться к Мэй и семье. Всегда должна возвращаться. И обещала Лавилю жить…

Нел построила портал и ушла домой. В Гарнар. А в соседней комнате нахмурился во сне, словно почувствовал что-то Недобрый Эльф…

Больше книг на сайте — Knigoed.net