Части Великого Целого

Говорит Джастин Бейз, бортовой программист и племянник сумасшедшего, который сидит за штурвалом (хотя слово "сидит" здесь неуместно). Достопочтенный Уильям Сорелл, первый пилот MJ-23 совсем от рук отбился. Это не прежний старина Уилл с Declare Street, который, казалось бы, совсем недавно объяснял мне правила игры в шахматы. Не тот, с кем я соревновался в забегах на длинные дистанции. Прежнего Сорелла, теперь это очевидно, не существует. Его сменил Новый, одержимый идеей "пересечь пространство и выйти за пределы допустимых границ" в поисках некоего разумного существа. Трудно даже представить, что в таком случае может произойти!

Вот уже на протяжении 11-ти суток мы движемся в самое сердце Галактики, преследуя мифическое создание. До сих пор не могу понять, каким образом дядя Уилл намеревается пересечь границу пространства-времени, если иного пути для перехода в параллельное измерение не существует?

— Все очень просто, Джас, — усмехается Сорелл, — мы покинем +Пи мерность, едва коснемся пространственно-временного Циклона. Тогда, быть может, нам повезет: мы проникнем в параллельное измерение и узнаем, что в нем!

Спорить с ним бесполезно (пытался — ничего не вышло). А так, как на борту не осталось ни одного одноместного космолета, придется смириться со своей горькой участью и сопровождать дядюшку в его безумном эксперименте!

— Чего ты там разглагольствуешь? — Уильям заметил, что я делаю записи на GFS-12, бортовой анализатор.

— Пойду, проверю энергоблок…

Я в энергоблоке, в сером, покрытом волнонепроницаемым материалом помещении. На самом деле, это — центр управления энергией, а генератор сокрыт глубоко внутри MJ, и каким образом к нему подобраться, мне неизвестно.

Значит так… Всемогущий Уильям не успевает "следить за радарами", поэтому ему нужен помощник, в данном случае программист, совершенно не разбирающийся в приводах и генераторах. Надеюсь, с аналитическим компьютером энергоблока я справлюсь…

Прошло 14 минут с тех, пор как я покинул Центр управления, где за штурвалом восседает Сорелл. Сейчас буду давать отчет в Центр.

— Уилл, признаков перегрузки не наблюдается, система работает на 120 % заданной величины… в остальном все по-прежнему.

— ОК, Джас. Возвращайся в Центр.

Обратно иду через пустующий жилой отсек, периодически заглядывая в темные помещения, словно надеясь кого-нибудь там найти. Остальные члены экипажа, в том числе два врача, дружно покинули борт на одноместных спасательных космолетах, едва узнали о решении капитана "преследовать неизвестный объект столько, сколько потребуется". Я же остался. Не потому, что субординирован до мозга костей, а потому, что не мог оставить дядюшку на произвол его, полной неожиданностей судьбы.

Безлюдность жилого отсека красноречиво подтверждает наличие инстинкта самосохранения у моих коллег по MJ-23.

Так тихо. Благодаря звукопоглощающему напольному покрытию, шаги не раздаются эхом по коридору, а растворяются в бархатном, едва слышимом шорохе. Прямо передо мной — равномерный свет указателя (ими заполонен весь этаж). Только сейчас я вспомнил, что свет в своей комнате оставил включенным. В то время, пока пульт мирно покоится на рабочем столе Центра, я решил обойтись без него и совершить небольшую прогулку по жилому корпусу.

Долго блуждать не пришлось: комната N4 следует сразу за двумя аналогичными, некогда принадлежавшими доктору Вержбицки и бортовому механику Кэмпетту. Заглядываю внутрь: здесь действительно включено освещение, причем явно не предназначенное для отдыха 15-ти часовое.

Я записываю на GFS все, что происходит вокруг в мельчайших подробностях, в расчете на то, что данная запись будет обнародована и немедленно изучена в ближайшей станции-лаборатории. Стоит отметить, что шансы на мое с Уильямом возвращение, практически равны нулю. 1/125890000000, если быть точным.

Обнадеживает?

— Приветствую Вас, сэр Джастин Бейз! — заговорила встроенная программа-консьерж. Приятно, несмотря на всю "механичность" услышанного!

Стою в центре ярко освещенного помещения, по правую сторону от меня — персональный 3D-компьютер, по левую — складывающаяся односпальная кровать, в дальнем углу маленький журнальный столик. Вся мебель фиксированная (на непредвиденные случаи с управлением). Цвет стен, потолка и пола — белый. Попробую поменять на что-нибудь другое… отлично, стены преобразились: та, что напротив — зеленая, слева — желтый, справа же оставил как прежде.

Раньше, до рокового приказа, я здесь практически не появлялся: повсеместно требовалась услуги программиста, настройка MJ шла полным ходом. Вот почему интерьер не очень-то меня интересовал.

Пожалуй, следует расспросить "консьержа" о событиях. И хотя ничего нового узнать не надеюсь, приступим…

— Ева (так я назвал программу), уточни дату моего последнего посещении этой комнаты.

— Последний раз вы были здесь 30 сентября 2073 года, сэр.

— Благодарю. Назови точное время моего последнего посещения.

— С 11:47 до 13:30 по бортовым часам.

Действительно, в указанный период я находился у себя. Продолжаю беседу…

— Ева, скажи, кто-нибудь заходил сюда после 13:30 и до настоящего момента?

— За 12 часов 48 минут Вашего отсутствия, сэр, данную комнату посещали дважды.

— Назови имена посетителей.

— Личности не установлены.

— Не может быть…

— Сэр, я пыталась обнаружить какие-нибудь следы, но ни отпечатков, ни остатков ткани, ни излучений не обнаружено.

— Ева, ты сделала снимки?

— Да, сэр. В первые 2 секунды, затем оба посетителя становились ненаблюдаемыми для моей системы.

— Предоставь, пожалуйста, эти снимки и точное время событий.

Ева замолчала, я включаю 3D-компьютер, а через пару мгновений на экране появляются четыре изображения.

— Джастин, Джастин, возвращайся в Центр! Срочно… нужна помощь…

Беру Flash-носитель и возвращаюсь в Центр…

Если бы раньше кто-нибудь поведал, что мне предстоит попасть в подобную ситуацию, — ни за что бы не поверил. Целиком и полностью полагался на благоразумие капитана Сорелла, того, кто почти сутки тому назад отдал самый безрассудный приказ за всю историю дальних космических полетов. Пилар, Пилар! Вероятно, мы больше не увидимся. Жаль. Так много хотел тебе рассказать…

Капитан MJ-23, первый пилот Уильям Сорелл в данный момент лежит на кушетке рядом с иллюминатором, периодически вздрагивая и пытаясь приподняться. Инъекция нитроглицерина подействовала: Уиллу намного лучше. И, пока он не поправиться, обязанности капитана возлагаются на меня. Кажется, он уснул. Я предложил Уиллу с комфортом отлежаться в жилом корпусе, но тот даже слышать об этом не хочет: считает, что скоро вновь примется за погоню. Что ж, нет ничего невозможного, тем более, если ты — легендарный пилот легендарной SeLP!

— По-моему, ты сбился с курса, Джас.

Дядя пришел в себя.

— Все в порядке, — заверил я его, — курс прежний, система стабильна, мы направляемся в Центр галактики. Только преследуемый объект превратился в едва заметную фиолетовую точку.

— Успеть бы…

Сорелл выглядит угрюмым и опечаленным. Я поинтересовался, что он имеет в виду, но капитан, кажется, опять уснул. Продолжаю следить за экранами.

На протяжении двух часов, кроме приближения Сердца галактики, ничего приметного не происходило, и, похоже, не предвидится. MJ неуклонно следует заданному курсу, ни на градус от него не отклоняясь. Тишь да гладь…

Мерцающая точка на экране становится все меньше и меньше и, если ничего не изменится, то через 43 минуты мы потеряем объект.

Я подключил два последних из дюжины дополнительных реакторов, но и этого надолго не хватит. Остается только ждать, точно следуя заданному курсу.

Спустя еще четыре минуты точка на экране начала увеличиваться. Я подхожу к иллюминатору, чтобы, насколько это возможно, лишний раз убедиться в реальности происходящего. Нет, точка в иллюминаторе на самом деле приближается к MJ, причем с возрастающим ускорением. Не покидая штурвала, я только и успеваю, что выравнивать курс и делать эти отрывистые и неполные записи на GFS-12. По возвращении на Землю потребую прибавку к зарплате: "непредвиденные обстоятельства" в Трудовом кодексе корпорации SeLP составляет отдельную главу.

Продолжаю следить за "объектом".

Кажется, "объект" меняет траекторию. Попробую за ним угнаться…

Все это: от сердечного приступа капитана Сорелла до погони за мигающей точкой напоминает один из тех космических детективов, которыми я зачитывался, будучи ребенком. Теперь же я сам выступаю в одной из главных ролей!

"Точка" исчезла так резко, что я, наблюдавший за ней не сводя глаз, невольно (непроизвольно) пошатнулся. Все кончено! С чистой совестью программиста заявляю — ВСЕ КОНЧЕНО! Пойду, доложу об обстановке капитану.

Что происходит?.. Ничего не видно… Похоже на яркий свет Звезды системы Westa-18… Такой яркий… (ДАЛЕЕ СЛЕДУЕТ НЕВНЯТНОЕ БОРМОТАНИЕ, ПЕРИОДИЧЕСКИ ПРЕРЫВАЕМОЕ КАКИМ-ТО СВИСТОМ) Где я? Что произошло? Все вокруг поглощено невероятно ярким светом, кажется, еще мгновение — и я рассыплюсь на мельчайшие осколки. Едва могу различить перед собой неведомо откуда взявшиеся силуэты — серые дымки. Их пятеро. Не знаю, как долго это длится — чувство времени покинуло меня — но бледные фигуры стали растворяться в равномерном потоке света…

Теперь все действительно кончено. Я обнаружил себя сидящим на полу неподалеку от штурвала. Каких-либо изменений или нарушений в организме и общей деятельности не наблюдается. Необходимо проверить, как себя чувствует капитан.

Уильям Сорелл, судя по всему, во время происшествия находился без сознания, потому что на мои расспросы не дал ни одного вразумительного ответа. Похоже, он ничего не помнит. Я доложил Уиллу об обстановке и о случившемся. Принято решение прекратить преследование объекта и вернуться на станцию F-4 в 19 световых годах от нынешнего положения MJ.

Оставляя позади мириады холодных звезд, разглядывая сделанные Евой снимки (хотя ничего определенного на них не изображено), я снова и снова возвращаюсь к событиям того дня. До сих пор меня мучит вопрос: что все это значит?

Но, как бы то ни было, визиты в мою комнату, яркий свет, утопающие в лучах серые фигуры, помутнение сознания, — все это лишь ЧАСТИ сокрытого от нашего взора ЦЕЛОГО.

Оренбург

21 мая 2008 г.