Черная кошка удачи

Глава двадцатая

Странно. Но даже работа сегодня не доставляла ей удовольствия. Хотелось плакать. Нет. Хотелось взять себя в руки и прекратить плакать, но ничего не получалось — рука так и тянулась стереть влагу, что медленно и упрямо ползла по щекам.

Ну, это же не значит, что она рыдала. Ведь нет? Конечно, нет. Она работала, работала… Просчитывала систему защиты новых амулетов с системой оповещения и встроенными в заклинание маркерами, указывающими на магию южан.

У нее даже получалось. А то, что бумаги залиты слезами… Ничего страшного. Она же работает с черновиками, которые никому не собирается показывать. Бумаги, что она отнесет госпоже Ингольф — как всегда, будут безупречны.

Просто все слишком неожиданно.

Когда она увидела Дана… Тогда, на холме духов на рассвете… Это было — словно солнце взошло! И не важно, что солнце висело над головой круглые сутки.

Как же она обрадовалась! Бросилась к нему, повисла на шее. Забросала подробностями о неожиданном путешествии, о том, что Тьма — не просто кошка, о славной и удивительной бабе Нандре и магии саоми. И если попробовать соединить…

Он молчал. Белые губы сжаты в нитку. Замолчала, что было сил, прижалась к ним, чтобы согреть, разбудить… С таким же успехом можно было целовать ледяную статую или камень на вершине холма предков. Хотя… камень как раз был теплым.

Анни почувствовала, как пальцы Дана впиваются в плечи. Больно. Она вздохнула — и мужчина ее отпустил.

— Поиски длились всю ночь, — сухо сообщил он ей.

Смотреть на него не было никаких сил. Анни перевела взгляд на камень: совы смотрели на все происходящее круглыми, удивленными глазами. Наверное, у нее были такие же. Тьма, что снова была похожа на обычного котенка, терлась у ног.

— Мрррр?

Действительно. Пора ехать домой и собираться на работу.

Она отвернулась от мужчины, подхватила котенка и села в сургенг. Дан продолжал стоять, будто его околдовали.

— Анни. Подожди.

От его голоса остановилось сердце — столько в нем было боли, разочарования и уверенности в том, что ее невозможно простить. Никогда. Тьма спрыгнула с рук и сосредоточенно вылизывалась, делая вид, что сохраняет нейтралитет и не лезет в дела влюбленных. Мол — я — котенок, что с меня взять?

— Завтра вам подгонят военный сургенг, с повышенной защитой и системой слежения, — донеслось до нее. — Будьте любезны передвигаться на нем.

Анни обернулась. Сделала книксен:

— Слушаюсь, ваша милость.

— В следующий раз, не исчезайте, не предупредив.

— Как прикажете, ваша милость.

— Анни!

Она не стала ни слушать, ни разговаривать. Захлопнула дверцу и уехала. Домой.

Ее ждали выбитая дверь, горстка пепла вместо мышки и рассыпавшийся в прах букет. Розы, которые он ей подарил. Она засушила и повесила над камином…

Анни взялась за пластину связи. Набрала госпожу Ингольф. Послушала о том, какая она безрассудная, безответственная девчонка. Всю ночь велись поиски, солдаты и служба безопасности подняты по тревоге…

— Снова из-за меня тревога по всему Северу, — прошептала Анни.

— Что? С тобой все в порядке, глупая?

— Дверь выбили…

— Дан?

— Похоже.

Молчание в трубке. Свист. Свист? Такой простонародный. Неприличный просто. И не скажешь, что дама герцогских кровей.

— Эммм… ну, кого-нибудь из службы пришлю, — уже мягче пообещала начальница.

…

Стук в дверь. Анни очнулась, вырвавшись из плена воспоминаний.

— Анни!

— Метр Бригер! Урс…

— Рад, что с тобой все в порядке! — радостно воскликнул метр Бригер. — Хотя я сразу сказал — нечего разводить такую панику! Ты не предупредила, но я чувствовал — все с тобой хорошо. Но с Айварсом спорить…

Наступила тишина. Маги переглянулись, и их улыбки быстро померкли, когда они, наконец, поняли, в каком она состоянии.

— Что? — метр Бригер обнял лучшую ученицу за плечи и осторожно заглянул в синие, влажные глаза. — Так сильно досталось?

Девушка только рукой махнула.

— Я сразу сказал — Анни позвал Север. Мама подтвердила. Она никогда не ошибается. Госпожа Айварс поверила ей сразу, госпожа Ингольф тоже была склонна согласиться, хотя было видно, что сомневалась. — Урс пожал плечами — коса перескочила с одного плеча на другое. — Но Дан как с цепи сорвался! Он же не слушал никого!

— Так, — мэтр Бригер нахмурился. — Урс, ее надо накормить. Лучше всего апельсинами.

— Идем в столовую? — тут же отреагировал молодой маг.

— Нет. В вашу столовую я не хочу, — нахмурился мэтр. — Я лопаюсь. И как поем, еще с час не могу соображать. Так кормить нельзя!

- Тогда?

— Ресторанчик! — постановил учитель. — Урс?

— Уютных мест в Бреноме много. Но вот на счет апельсинов… Сомневаюсь.

— Жаль. Но ничего. Справимся, — мэтр Бригер решительно взял Анни за руку и потащил к выходу из лаборатории.

— Стойте, — воспротивилась Анни. — Рабочий день еще. И потом — я не хочу есть…

— Я договорюсь с госпожой Ингольф, — мэтр Бригер посмотрел на ученицу взглядом, не терпящим возражений. — А завтра мы приглашены на завод сургенгов.

— Да? — Анни подняла голову.

Горести подумали — и затаились. Когда речь шла о любимых машинах, которые можно было усовершенствовать, проблемы, даже такие — обычно проигрывали. И потом… Человек просто не может страдать вечно.

— Там как раз готовятся испытания по твоим разработкам.

Урс кивнул:

— Отец в восторге. Он мне все уши прожужжал: О! Анни! Посмотри, ты только посмотри, а? Девочка. А соображает. А ты — разгильдяй. О! Анни!

— Урс! — Анни не выдержала и рассмеялась, — прекрати сейчас же меня дразнить!

— Но это правда! В следующий раз предложу ему отказаться от бездаря-сына и удочерить тебя.

— Урс!

— Ладно, ладно — шучу я. Зато ты улыбаешься.

— Ну, вот! Ожила, — довольно потер руки метр Бригер. — Даже без апельсинов. А то совсем расклеилась. Идите, собирайтесь. А я отпрошу нас у вашей строгой начальницы.

Они вышли на поверхность и пошли к сургенгу Анни — в этот раз Урс не стал спорить, кто сядет за рычаги — хотел сделать девушке приятное.

Странно, но впервые за все это время на небе появились тучи. Молчаливые облака зависли над магами, искрясь и переливаясь на солнце.

— Лето кончается, — вздохнул Урс.

— Да? — удивленно посмотрел на него девушка, — сейчас же только начало августа.

— Еще неделя — и зарядят дожди, — улыбнулся парень, словно соскучившись по плохой погоде. — Потом ночь потихоньку сравняется с днем. А первого сентября выпадет снег. Лед покроет траву и лужи. Знаешь, мы когда в школу шли — всегда его разбивали, а…

— Анни Лаапи! — возмущенный вопль прервал детские воспоминания Урса и заставил вздрогнуть.

На них надвигалось нечто. Огромное, сердитое, замотанное поверх арлапа крест-накрест в платки.

— Анни Лаапи! — дама, смутно знакомая, тыкнула в девушку пухлым пальцем.

Захотелось цапнуть его. Как Тьма цапнула за руку младшего Айварса. Может быть, и у этой госпожи льдом все покроется?

— Что случилось, госпожа Грем?

Девушка посмотрела удивленно, но Урс уже кланялся, активно делая Анни знаки: «Делай как я, дурочка, и не спорь!»

— Мне что же, по-вашему, делать нечего?

— Конечно, есть чего, — миролюбиво отвечал молодой маг.

— Тогда почему я должна бросить все и срочно. Подчеркиваю! Срочно! Нестись сюда и тащить вот это!

Госпожа отошла в сторону — и перед магами предстал сургенг. Серый. Блестящий, гладкий, слегка вытянутый спереди, с корпусом, похожим на хищную рыбу.

— О! — Урс был в полном восхищении. — О!

— Что это? — Анни удивленно посмотрела на госпожу Грем.

— Это? И вы еще спрашиваете, милочка? Это — то, что вам велели незамедлительно доставить со складов!

И тут она, наконец, сообразила, кто это! Та невозможная, противная дама со склада, которую госпожа Ингольф чуть было не превратила в жабу! Анни тогда еще очень хотелось верить в то, что ее начальница действительно способна это сделать…

— Почему вы за ним не явились сами, раз на то был приказ наместника? — рявкнула заведующая складом.

— А…

— Подписывайте документы! И в следующий раз не отвлекайте от работы занятых людей!

Анни в последний момент закрыла рот. Под гневным и одновременно умоляющим взглядом Урса, она ничего не сказала. Просто подписала, и все. Молча, они оба смотрели, как медленно, тяжело переваливаясь, уходит самое ужасное и могущественное существо в Бреноме.

— Вот что это… — начала было она.

— Тссс, — перехватил ее за руку Урс. — Молчи! А то утомишься менять свои вещи, усилители и прочую дребедень на работающее и новое.

— Анни! — раздался за спиной голос мэтра Бригера. — Это что за прелесть?

— Это? — девушка поморщилась.

Анни вспомнила слова Дана об армейском сургенге и с тоской вспомнила о своей собственной, маленькой, удобной машинке. — Это приказ. Ездить на… этом.

— Прокатишь? — у Урса загорелись глаза.

— Без проблем, — обреченно вздохнула девушка.

Похоже, она поторопилась. У нее не получилось даже тронуться с места, не говоря уже о том, чтобы куда-то ехать. Сургенг не слушался. Рывки, рычание — и так до тех пор, пока они едва не врезались в другой, припаркованный на стоянке. Ничего не получалось, а ее сургенг уже забрали на склад.

Даже считалка не помогала.

— Давай я, — предложил Урс.

Ани печально кивнула. Всю дорогу сидела и смотрела в окно.

— Приехали, — сообщил Урс.

Центр Бренома, как раз неподалеку от того самого модного дома, где они с госпожой Ингольф покупали платье на званый ужин. Куда не плюнь — сплошные воспоминания…

Так. Все. Хватит!

…

— Кухня саоми, — с гордостью объявил Урс, отодвигая стул и приглашая Анни сесть, — Апельсинов, правда, нет, но уверен, вы не будете разочарованы! Обязательно попробуйте мороженое с морошкой! Ну и лучшая рыба в королевстве, конечно.

Они сели за столик. Заказ делал Урс. Метр Бригер поручил это молодому магу, как знатоку местных деликатесов.

Анни ела, слушая рассказ о полярной ночи. Настроение немного улучшилось, когда дверной колокольчик ресторана мелодично звякнул, и они посмотрели на входную дверь.

Ощущение было такое, будто она забыла, как дышать. В уютный зал вошли двое. Мужчина и барышня — прекрасная, как… бабочка. Дан Айварс и та самая девушка, что бросила его на вокзале, разорвав помолвку. Илзе, кажется…

Анни показалось — выключили свет — в глазах потемнело, в голове послышался какой-то гул, сквозь который она услышала:

— Здравствуй! А я тебя повсюду ищу.

— Алекс?!

— Ты глупец! — миледи Айварс была вне себя от гнева. — Трое сыновей… Трое. Красавцы. А у меня до сих пор нет внуков! Вот скажи — зачем мне трое прекрасных сыновей, если…

— Мама, — Дан потер глаза — в них словно песку насыпали. — Перестань, пожалуйста.

— Ты что сделал?

— Я? Ничего.

— Ничего? Ты не спишь и на всех кидаешься. А девочка… И какая! Я счастлива была бы назвать Анни дочерью, хотя, если так и дальше пойдет, я соглашусь уже на что угодно. Девочка рыдает, а ты говоришь — НИЧЕГО?!

— Да… Дьярви пора в отставку, — вздохнул Дан. — А вас, матушка, поставить следить за безопасностью короны.

— Не дерзи матери! Отставить, господин полковник!

Дан тихо вздохнул. Как всегда, мама права. Во всем. Он, определенно, заслужил ее гнев. Глупец. Дурак, каких свет не видывал. Анни была так счастлива. Бросилась к нему, поцеловала. А он?

Идиот.

И что теперь делать? Его вывели из себя ее книксены. Девчонка разозлилась, стала изображать из себя служанку! Он не выдержал — улыбнулся. Сколько в ней злости! Сколько страсти… И глаза горят синим огнем…

Он вдруг понял, что хочет видеть эти глаза всегда. Он вспомнил отца. В детстве он никак не мог понять — почему иногда мать кричит, а отец улыбается с глупой, счастливой улыбкой… Теперь он знает, почему.

Знает. Понимает. Все решил. Вот только делать-то что? Бежать искать ее прямо сейчас? Подождать, пока остынет? Они состарятся вместе. Он изучит ее до мелочей. Каждый книксен научится читать, как открытую книгу! Точно будет знать, как с ней помириться, что она любит. Но пока-то он не знает!

О, Боги…

Мама смотрела на него огорченно.

«Я не люблю, когда огорчается мама. Ей положено улыбаться», — вспомнил он слова отца.

Еще вспомнил, как вынес Анни дверь, сжег мышь и вообще… разгромил всю квартиру.

Храон, помоги! Я ведь редко прошу…по-настоящему.

— Вздыхает он, — снова начала мама, но неожиданно замерла и прислушалась.

— Отец?

Хлопнула входная дверь. Послышались голоса.

— Дорога была прекрасной! Спасибо, господин наместник.

Ворчание лорда Айварса. Тихое. Что-то случилось. Отец обычно говорил громко, и если привозил гостей — радостно…

— Кто это с Рихардом? — нахмурилась матушка, так же, как и сын, почувствовав неладное.

А потом… Потом они оба услышали девичий голос, и в гостиную вошли двое: девушка, прекрасная, как видение, и благообразный господин.

Дан поднялся. Увы, ему не почудилось. И боги, похоже, не услышали его, потому что если это их ответ — тогда они его скорее покарали…

Всесильный Храон — ЗА ЧТО?!

В славный город Бреном прибыли Эйварс Дурленп и его прекрасная дочь Илзе.

— Дан, мальчик мой! — протянул ему руку финансист, доверенное лицо короля. — Как я рад тебя видеть!

— Господин Дурленп, — поклонился Дан.

— Мы с дочерью приехали вас навестить. Тоскует моя девочка.

— При всем уважении, господин Дурленп, на мой взгляд, мы все сказали друг другу на вокзале.

— Право слово, ну разве можно так реагировать? Девичий страх перед свадьбой. Бывает. Понимаю — молодые, горячие, но за счастье надо бороться! Разве не так? Милорд Айварс, поддержите меня, я вас умоляю.

Хитрец повернулся к хозяину дома, ослепив обворожительной улыбкой.

Эйварс Дурленп, бывший лавочник, создал целую финансовую империю. Надо отдать должное, опирался он при этом исключительно на свои таланты. Судьба ничего не преподнесла его фамилии на блюдечке — безусловно, это вызывало уважение. И кстати, отмечено короной.

Отец и сын молча переглянулись.

— Ни о какой свадьбе речи не идет, — холодно ответил несостоявшемуся Дан. — Мы расторгли помолвку. И очень странно, что…

— Дан, голубчик. Ну… Илзе разнервничалась, вы разгневались. Но примирение — это же в отношениях самое сладкое… А?

«Почему я стою и слушаю весь этот бред?» — мелькнула в голове мысль.

— Простите. Господин Дурленп, матушка, отец. Илзе, — он повернулся к девушке. — Сожалею, но тороплюсь. Служба, знаете ли. И… мне больше нечего сказать.

Он поклонился и направился к выходу.

— Подождите, — тихо окликнула его Илзе. — Мне надо с вами поговорить.

Он посмотрел на бывшую невесту. И… ничего не почувствовал. Она потупилась. Похоже, девушка отдала бы все на свете, только бы оказаться как можно дальше от этого дома.

«Не приворотным же зельем меня опаивали, право слово…»

Три пары глаз уставились него. Умоляющие — отца Илзе. Настороженные — матушки. Хохочущие — отца. Весело наместнику…

Дан же чувствовал себя глупо.

— Хорошо, — кивнул он Илзе. — Мы поговорим, и я уеду в город.

— Может быть, девочка составит вам компанию? — потер руки господин Дурленп. — Посидите в ресторанчике? А? Я слышал, северная кухня…

— Непременно, — скрипнул зубами Дан.

С этим водевилем пора заканчивать — слишком затянулся.

— Однако, господин Дурленп, должен предупредить. Если вы или Илзе попытаетесь намекнуть после этой поездки на то, что я обязан жениться на вашей дочери… Потому что она скомпроментирована. Я буду настаивать на том, чтобы нас прочитали артефактами правды. Армейскими.

Он ожидал всего, чего угодно. Кроме того, что господин советник короля посмотрит со страхом и неизбежностью поражения. Что касается девушки… Ее чувства понять было сложнее. Да он, собственно, и не хотел этого делать. Ему было все равно. Абсолютно. Просто… удивительно. И совершенно необъяснимо.

Дан пропустил барышню вперед.

— Жаль, — услышал он голос господина Дурленпа. — Очень жаль.

— Молодо-зелено, — прогудел милорд Айварс уже в своей обычной манере — громко и довольно.

Илзе молчала. Дан молчал.

— Приворотное, — прошептала девушка, когда они неслись по пустоши, ставшей внезапно бесцветной. — Именно оно.

— Что?!

— Семейный рецепт.

— Очаровательно.

— Ни один дознаватель не распознает, — девушка с вызовом посмотрела на него. — Не подавляет волю. Лишь усиливает интерес да подталкивает к нужным действиям.

Дан проглотил ругательство. Какие милые люди. Как все просто решается…

— Странно только, что вы его скинули, — похоже, девушку это не огорчало, но удивляло. — Семейные магические книги утверждают, что это невозможно.

Дан вспомнил Анни. Куда семейным книгам Дурленпов тягаться с его маленьким магом! Счастье мое… Что бы я делал без тебя — глупый, упрямый, гениальный ребенок? Всю жизнь был бы игрушкой в чужих руках…

— Воистину, истинная любовь творит чудеса, — печально усмехнулась девушка, и ее прекрасное лицо вдруг стало злым, почти некрасивым.

- Почему же вы сбежали? — спросил Дан. — Раз все так…почти замечательно устроилось?

— Истинную любовь нашла, — зло рассмеялась Илзе.

— Но?

— Но лишенная наследства я оказалась моему гениальному художнику не нужна. И меня, перевязав праздничной ленточкой, вернули обратно.

Дан не стал отвечать. В голосе Илзе была боль, и злорадствовать ему не хотелось. В конце концов, своим внезапно вспыхнувшим чувством к некоему художнику, эта женщина подарила ему шанс на настоящее счастье. А потому он ей… почти искренне сочувствовал.

Они въехали в Бреном, Дан сбросил скорость. Вспомнил саоми, которую он чуть было не сбил…

Не приведи Храон!

— Я могу вам чем-то помочь? — спросил он у девушки.

— Можете. Не женитесь на мне. Сможете?

— Буду стараться изо всех сил! Обещаю!

— А если отец убедит ваших родителей? И они прикажут вам?

— Это вряд ли.

— Отец обращался к его величеству. Монарх изъявил желание, чтобы этот брак состоялся. А это не шутки.

— Думаю, его величество передумает.

Они свернули к центральной площади. Остановились перед рестораном.

— Здесь необыкновенно вкусный чай и знаменитое на весь город мороженое с морошковым вареньем.

Стоило им зайти, как он увидел ее. Ани.

— Спасибо, — прошептал богам.

Дан Айварс направился к столику чеканным шагом, забыв о том, что он сопровождает Илзе. Какой-то молодой человек пытался загородить ему дорогу — широким жестом отодвинул «препятствие» и подхватил девушку на руки. Она вырывалась, барабанила кулачками по плечам, но он не обращал внимания…

— Пусти! — шипела девушка.

Народ в ресторане оживился, любуясь неожиданным представлением — в Бреноме редко такое увидишь… Город военных, суровый Север. А тут! Разговоров хватит на год вперед! Сын наместника пришел с одной очаровательной барышней, подхватывает на руки другую. Люди, затаив дыхание, забыли о еде.

— Пусти!

— Ни за что!

— Что вы себе позволяете! — неожиданно пискнуло «препятствие».

Дан повернул голову. Он его узнал. Мерзавец, которого он лишил голоса на вокзале. Что ЭТО делает в Бреноме? Да еще и рядом с Анни…

Когда он понял, что заклинание (убогое, конечно, больше поражал сам факт хамства и безнаказанности) уже летит в него — испугался. У него на руках Анни — она может пострадать! Неуч…

Отбил, прижимая любимую к себе. Уже уходя, со спины — бросил в ответ, превратив молодого человека в статую. Пусть подумает над своим поведением.

- Варвар! — рычала Анни.

— Да!

— Ты! Ты меня компроментируешь!

— Именно.

— Что?

— Анни. У нас много дел и мало времени… Во-первых, нам надо помириться. Во-вторых. Кольца…

— Лорд Айварс!

— Я рассердился — но и ты молодец.

Звякнул колокольчик. Присутствующие, вытянув шеи, провожали взглядами пару, сожалея, что уже не слышат беседы молодых людей.

— Ах, какая прелесть! Как романтично… — поднесла к глазам платочек какая-то дама.

— Это возмутительно, так вести себя в общественном месте, — не согласилась с ней другая.

— Ах, оставьте…. Это так мило…

Все повернулись к окнам. Молодые люди продолжали что-то кричать, активно жестикулируя, пока…

Поцелуй был слишком долгим. Посетители ресторана постепенно возвращались к еде и прерванной беседе. Похоже, основной конфликт исчерпан, так что…

…

— Дан! — Анни не знала, что делать — злиться или все же набрать в легкие воздуха, чтобы придти в себя… — Ты!!

- Анни, — он улыбался, все еще держа ее лицо в своих ладонях.

— Верни мой сургенг! Сейчас же!

Дан открыл перед ней дверцу своего.

— Я хочу мой. Обратно.

Анни уселась вовнутрь.

— Так. Кольца. Что там еще положено?

Девушка посмотрела на него возмущенно.

— Отдай. Мой. Сургенг. Я разработаю систему безопасности. И никто…

— И предложение. Нужны цветы.

— Ты меня вообще не слушаешь?

— Ну, что ты! Слушаю. Внимательно. Очень. Кольца. Цветы. Предложение. Хватит. Надоело!

— Мы опять ругаемся?

— Надеюсь, в последний раз. Я покажу тебе самое красивое место на всем Севере. А потом, если будешь себя хорошо вести — верну сургенг.

— Что?!